***
Прошла еще одна неделя. Великобритания. Лондон. В этом городе уже давно наступило утро. На данный момент Амелия сидит дома и кормит свою маленькую дочь Хейли завтраком в то время, пока ее муж Рафаэль снова ушел на работу и зарабатывать деньги для своей семьи. С тех пор как женщина начала очень много думать о том, что с Ракель может случиться что-то плохое, она каждый день молится о том, чтобы ее проблемы разрешились, а сама девушка смогла вздохнуть с облегчением. Вот Амелия уже заканчивает кормление своей дочки Хейли и готовится уложить ее спать после того как та всю ночь бодрствовала и не давала своей маме спать. Сейчас маленькая девочка выглядит очень сонной и явно желает как можно скорее оказаться в своей кроватке. — Вот так, моя хорошая, — укладывая Хейли в кроватку, мягко произносит Амелия. — Я тебя хорошо накормила, а теперь давай спать. Амелия нежно целует маленькую Хейли в лоб и гладит ее по голове, пока та смотрит на нее своими большими глазами. — Засыпай, доченька, засыпай, — добавляет Амелия. — А как только ты заснешь, твоя мама тоже немного поспит. Ты всю ночь не давала ей поспать, и она не выспалась. И твой папа плохо спал и с трудом встал с кровати. Амелия начинает несильно раскачивать кроватку, в которой лежит маленькая Хейли, чтобы та начинала засыпать. — Я посижу с тобой, не переживай… — мягко обещает Амелия. — Давай, Хейли, закрывай глазки. Амелия начинает тихонько напевать какую-то колыбельную, чтобы помочь своей дочери поскорее заснуть, тихонько раскачивая кроватку. Она делает это до тех пор, пока не видит, что Хейли начинает потихоньку засыпать спокойным сном. А убедившись в том, что эта девочка уже крепко спит, женщина перестает качать кроватку, на цыпочках отходит от нее, подходит к окну с грустью во взгляде смотрит на то, что происходит за ним. «Интересно, как там дела у Ракель? — задается вопросом Амелия. — Что насчет ее проблемы? Решила ли она ее? Или все стало только хуже?» Амелия слегка хмурится. «Странно, что Алисия до сих не позвонила мне и так ничего не рассказала, — отмечает Амелия. — Неужели она не разговаривала с дедушкой Ракель? Прошла уже целая неделя, а я до сих пор ничего не знаю.» Амелия обнимает себя руками. «К сожалению, я не могу узнать никаких подробностей по линиям на руках этой девушки, потому что хиромантия не дает таких подробных прогнозов, — думает Амелия. — Все, что можно было узнать, я уже узнала. Узнала, что в жизни этой девушки будет еще много испытаний. Что она пройдет долгий путь, прежде чем обретет мир и покой. А если Ракель не прислушается к тем советам, которые я ей давала, ее счастье может случиться намного позже.» Амелия бросает короткий взгляд на кроватку, в которой мирно посапывает Хейли. «И у меня такое чувство, что она пропустила мои слова мимо ушей, — предполагает Амелия. — Эта девушка так и не изменила свое отношение к работе. А я предупредила ее, что это может привести к ужасным последствиям.» Амелия очень тихо вздыхает. «Впрочем, я не могу ее осуждать, — думает Амелия. — Ракель не была готова к отношениям. Она завела роман только из-за Алисии и мистера Кэмерона. Если бы эти люди буквально не принуждали ее к отношениям, все было бы иначе. Осознанное желание стать чьей-то возлюбленной сделало бы ее намного счастливее. Но она начала встречаться с парнем, будучи совершенно к этому не готовой. Да и у меня такое чувство, что эти люди не объяснили ей, что девушка должна сделать, чтобы ее мужчина был счастлив.» Амелия слегка хмурится. «К сожалению, эта девушка не знает, что значит жить с любимым человеком в горе и радости, — думает Амелия. — К тому же, мне кажется, что она очень быстро начала встречаться с Терренсом. Не успела познакомиться с ним поближе в то время, когда у них все начиналось. Кто знает… Может, в нем ее привлекало только лишь тело. Может, они сошлись только из-за страсти. Всем известно, что отношения, начатые по причине страсти, рано или поздно распадаются. Вот и они расстанутся.» Амелия тихо вздыхает. «Впрочем, все это было написано на ее линиях, — думает Амелия. — Там было сказано, что она встретит мужчину, с которым у нее резко вспыхнет сильная страсть. Скорее всего, все так и случилось. Так что я смело могу предположить, что эти отношения были начаты под давлением родственников Ракель и под влиянием страсти. Ни о каком желании любить и поддерживать друг друга речи и не было. Так что… Если эти люди расстанутся, то пусть Алисия не удивляется. И не говорит, что я была права, когда пыталась убедить ее в том, что такие вещи, как отношения, брак и рождение ребенка должны быть осознанные.» А пока Амелия про себя рассуждает о ситуации, происходящей между Терренсом и Ракель, в гостиной начинает звонить домашний телефон. Женщина быстро направляется туда с надеждой, что звонок не разбудит Хейли, берет телефон и отвечает на звонок: — Алло, я вас слушаю. — Привет, Амелия, это Алисия, — раздается голос Алисии. — Привет, Алисия. — Не помешала? — Да нет. Не помешала. Я только что покормила Хейли и уложила ее спать. — Она только уснула? — Всю ночь не давала нам с Рафаэлем спать. Только сейчас ее потянуло в сон. — Надо же… — Я собиралась немного поспать, пока Хейли спит. — Амелия прикрывает рот и зевает от усталости. — А то я чувствую себя очень усталой. — Ой, прости, пожалуйста… — извиняется Алисия. — Тогда иди спать, а я позвоню тебе потом. — Да нет, все нормально! Я как раз собиралась позвонить тебе и узнать как дела. А тут ты сама позвонила. — Да я хочу сказать буквально пару слов. Обещаю, недолго не задержу. — Конечно, дорогая, рассказывай, что у тебя случилось. — Амелия слегка хмурится. — Кстати, мне кажется, что у тебя какой-то странный голос. У тебя там все хорошо? — Не совсем… — немного взволнованно произносит Алисия. — В смысле? — Амелия округляет глаза. — В чем дело? — Все-таки у Ракель и правда очень серьезные проблемы. — В смысле? — Амелия заправляет прядь волос за ухо. — О чем ты говоришь, подруга? — Дело в том, что сегодня утром мне позвонил какой-то молодой мужчина, — немного взволнованно рассказывает Алисия. — Мужчина? — Да. И он сказал, что Ракель очень скоро придет конец. — А что это за мужчина? — Понятия не имею. Но похоже, что какой-то молодой. Судя по его говору. И словечкам, которые часто употребляет молодежь. Часто слышу их среди своих студентов. — Надо же… — качает головой Амелия. — Значит, все это как-то связано с Ракель? — Я дословно помню все, что сказал этот человек. — И что он сказал? — Он сказал: «Запомни, Алисия, скоро твоей любимой племяннице придет конец. Она осталась совсем одна после того как поссорилась со всеми. А недавно эта девчонка и вовсе пропала, забрав с собой все свои вещи и свалив из дома, в котором жила со своим парнем. И это еще цветочки. Очень скоро Ракель ждет кое-что ужасное, что она точно не сможет пережить.» — Что прямо так и сказал? — Слово в слово! — И знал твое имя? — Меня это тоже удивило! Откуда тот мужчина знал, как меня зовут? И какое отношение он имеет к Ракель? — А это был случайно не Саймон Рингер? — Нет, вряд ли… У звонившего мне мужчины был не такой взрослый голос. — А он не мог изменить его? — А смысл? Я все равно не знакома с тем типом лично и не знаю, как звучит его голос. Только лишь знаю, что он очень противный и скрипучий, как сказала Ракель. — Господи, ну и дела… — И да, представляешь, этот тип пытался убедить меня в том, что моя племянница психически больна и посоветовал мне и отправить ее в клинику, потому что она может быть очень опасна для окружающих. — Он так и сказал? — Да! Знаешь, как я разозлилась, когда услышала это! Как мне хотелось разорвать этого человека на части за то, что он так оскорбил мою девочку! — Ничего себе… — Амелия замолкает на пару секунд. — А она разве правда ушла из дома? Или это выдумки того человека? Как ты считаешь? — Как раз не выдумки, — с грустью во взгляде признается Алисия. — Ракель действительно собрала все свои вещи и ушла от Терренса. — Ушла от Терренса? — Да… Я недавно разговаривала с мистером Кэмероном, и он сказал мне, что неделю назад Ракель приехала к нему домой вся в слезах и умоляла его позволить ей жить с ним. — О, так ты все-таки разговаривала с дедушкой Ракель? — Сначала я позвонила ему сама, но мистер Кэмерон ничего не мог сказать. А на следующий день он уже позвонил сам и рассказал, что произошло. — А почему она бросила своего парня? — Он пытался выяснить, что произошло между ней и Терренсом, но моя девочка лишь сказала, что этот человек отказался поддержать ее после того как Саймон объявился. — Что? — широко распахивает глаза Амелия. — Саймон Рингер все-таки объявился? — Да, Амелия, объявился, — уверенно кивает Алисия. — То, чего мы боялись, случилось. Однажды он где-то подкараулил Ракель, напал на нее и начал угрожать ей, Терренсу и ее подружкам. Досталось даже его родной матери. — Боже… Значит, дедушка Ракель все-таки рассказал тебе, что у них там происходит? — Да, во время второго нашего разговора мистер Кэмерон и рассказал мне про Ракель, ее конфликт с Терренсом, переезд и слова о том, что он лжец, подлец, предатель и самый ужасный человек на свете, с которым она решила расстаться. — Расстаться? — Да. Причем сказала, что не будет никого слушать. Мол, если мы с мистером Кэмероном будем возражать, то она все равно не вернется к нему. — А разве он не назвал тебе причину их конфликта? — Увы, нет. Но Ракель явно сильно обижена на него и наотрез отказалась возвращаться к Терренсу, даже когда мистер Кэмерон пообещал помочь разобраться с ситуации. — Ничего себе… — Она так обижена, что обвиняет нас в том, что все так сложилось. — Вас с мистером Кэмероном? — Да. Мол, мы вынудили ее начать встречаться с ним и не слушали. Ракель типа вообще не хотела никаких отношений и никогда не любила Терренса. Мол, она воспользовалась им, лишь бы мы отстали от нее. — Она так и сказала? — Так сказал мистер Кэмерон. И он был в шоке, когда услышал такие вещи. — Знаешь, Алисия, ты, конечно, извини меня, но я догадывалась, что рано или поздно Ракель скажет это, — уверенно признается Амелия. — То есть, ты считаешь, что отношения моей племянницы вот-вот будут разрушены по нашей с мистером Кэмероном вине? — Если бы вы так не настаивали на ее свадьбе и не твердили, что быть не замужем и без детей – плохо, то она бы подошла к этому делу более осознанно. — Но ведь она любила Терренса! Я прекрасно видела, как Ракель смотрела на него! А ее подружки могут подтвердить, что она могла часами говорить о нем. — Может, она что-то и чувствовала к нему. Но ваше с мистером Кэмероном давление помешало ей наслаждаться своими чувствами. — Ракель просто сильно обижена, — предполагает Алисия. — Вот моя девочка и наговорила таких вещей. Мол, она никогда не любила Терренса и считает нас с мистером Кэмерон виноватым в том, что все так случилось. — Нет, Алисия, она сказала так не со зла. Твоя племянница ясно дала вам понять, что в случившемся есть ваша вина. — Я не могу в это поверить, — качает головой Алисия. — Она ведь так радовалась, когда сообщила мне и мистеру Кэмерон о том, что Терренс предложил ей начать встречаться. — А вы и были рады! — восклицает Амелия. — Не удосужились объяснить девочке, что значит быть хорошей возлюбленной, верной женой и замечательной мамой. Вы постоянно твердили ей, что она должна найти парня, выйти замуж и родить ребенка, но не объяснили ей, что это означает. Ракель ничего не знает о любви и всем с ней связанным. Не знает, для чего ей все это нужно. — Ну как это не знает? Мы всегда говорили ей, что своего мужчину надо во всем поддерживать. Что надо радоваться его успехам. Заботиться о нем. — И вопрос в том, хотела ли она этого? Хотела ли она проявлять заботу и поддерживать своего мужчину? — Я не видела, чтобы моя племянница была несчастной из-за своих отношений с Терренсом. Ракель много улыбалась и часами могла наряжаться для очередного свидания. — А ты не думала, что она могла это скрывать? Притворяться? — Ее никто не заставлял встречаться с Терренсом. Если бы она не захотела – отказала бы ему и без проблем бросила его. — Но она встречалась. Однако не потому, что ей этого хотелось. А потому, что твоя племянница уже устала от вашего с мистером Кэмероном давления. Но Терренс вовремя встал у нее на пути. Вот Ракель и решила, что этот человек поможет ей спастись от разговоров об отношениях. — Нет, Амелия, я в это не верю! — уверенно заявляет Алисия. — Ракель не такая плохая, чтобы играть с чувствами мужчины, который всем сердцем любил ее. — Да, возможно, Терренс действительно любит ее. Он готов к созданию семьи и наверняка мечтает о своих детях. Однако со стороны Ракель никакой любви и правда может не быть. И раз уж она сама это подтвердила, то так оно и есть. — Неужели ты хочешь сказать, что все это было притворство, чтобы заставить людей поверить, что она очень счастлива? — Насколько я знаю, их поклонники до сих пор искренне верят, что у Ракель и Терренса идеальные отношения. И вы с мистером Кэмероном тоже так думали. Но на самом деле дела обстоят намного хуже. — Господи… — Алисия качает головой. — Нет, я не хочу в это верить… Не хочу верить, что все это время моя девочка использовала этого мужчину. — Так что тебе и ее дедушке стоит призадуматься о том, что вы делали, — мягко советует Амелия. — И в следующий раз хорошенько подумать, прежде чем подвергать ее такому давлению. — Но… — Поверь мне, когда один человек не любит другого, но все равно встречается с ним, это никогда не приведет ни к чему хорошему. Рано или поздно такие отношения заканчиваются. Ракель не стала бы вечно играть в любовь, а Терренс не стал бы все время терпеть полное безразличие своей девушки к нему. Даже если он любит ее до смерти, подобное отношение может очень быстро убить в нем всю любовь и даже заставить возненавидеть твою племянницу. — Неужели они поругались как раз из-за этого? — слегка хмурится Алисия. — Ведь чтобы покинуть дом парня, должна быть очень уж серьезная причина. — Кто знает, подруга… — пожимает плечами Амелия. — Может, Терренс сам выгнал Ракель из дома, поскольку больше не хотел с ней жить. — Ох, бедный Терренс… Господи… Такой чудесный человек… Ну чего Ракель еще было нужно? И молодой, и богатый, и любящий… Идеальный мужчина! Лучшего она вряд ли нашла бы! — Мы ведь пока не знаем, что произошло между ними на самом деле. Не надо защищать этого человека. Вдруг он и сам не без грешка. — Что ты хочешь этим сказать? — слегка хмурится Алисия. — Пока ничего. Но если Терренс уже сейчас понимает, что Ракель никогда не любила его и воспользовалась им, то он может быть очень-очень зол. И сделать с ней все что угодно. — Господи, Амелия, ты что такое говоришь? — Сначала надо узнать всю правду о конфликте твоей племянницы и ее парня, а потом уже решать, кто прав, а кто – виноват. Может, они оба виноваты. Кто его знает… — Но пока что ясно то, что Ракель поступила с ним очень некрасиво, если она действительно использовала Терренса и только играла с ним в любовь. — Слушай, а ты не знаешь, будет ли мистер Кэмерон разговаривать с Терренсом насчет его конфликта с Ракель? — Мистер Кэмерон сказал, что хотел пойти к нему домой, но Ракель со слезами умоляла его не делать это, Мол, от этого ничего не изменится, и она никогда не простит его и уже рассталась с ним. — Я так понимаю, она рассказала ему не все. — Кто знает. Но не исключаю, что мистер Кэмерон может ничего не сказать ей и поехать к Терренсу домой. К тому же, он настроен к нему менее тепло. Когда Ракель сказала ему, что этот человек предал ее и обращался с ней как с половой тряпкой, то этот человек разозлился. — Возможно, он понимает, что их конфликт мог быть очень серьезным. — Кто знает. В любом случае мистер Кэмерон решительно настроен разобраться в этой ситуации и решить проблему, какая бы она была. — Так или иначе им обоим сейчас нужны советы старших. — Да, но они уже не подростки, чтобы расставаться после каждой размолвки и кричать о расставании. И Терренс, и Ракель – взрослые люди, которые должны это понимать. — Я думаю, они это понимают, — задумчиво предполагает Амелия. — И не стали бы заявлять о расставании просто так. — Определенно… Раз уж они не разбежались еще раньше. — В любом случае Ракель сейчас нуждается в чьей-то заботе и поддержке. Какой бы плохой поступок она ни сделала, вы с мистером Кэмероном должны поддержать ее и дать понять, что она не одна. — Да, я знаю… — тяжело вздыхает Алисия. — Сейчас все настолько сложно, что ей важна любое проявление любви. — Ты абсолютно права. Тем более, что ее сейчас бросили абсолютно все! И ее возлюбленный, и ее подруги… Ей не к кому обратиться за помощью. — Ее и правда все бросили? — Да, мистер Кэмерон все подтвердил. Сказал, что она даже сильно поссорилась с одной из своих подруг. Мол, та девушка предала ее и стала сообщницей Саймона. — Да ладно? — Знаешь, как мне обидно, что моя девочка этому поверила! Ракель знает ее большую часть своей жизни, но решила поверить не ей, а какому-то больному подонку, который так здорово всех обработал, что они отвернулись от нее и отказываются как-то с ней контактировать. — Ничего себе… — Я не понимаю… Почему они решили бросить ее в такой тяжелый момент? Неужели поверили, что моя племянница виновата во всем происходящем и психически нездорова? Да как они вообще могли! Все прекрасно знают, что Ракель всегда была абсолютно здорова! — Ну значит, они не такие уж преданные. Ведь настоящие друзья горой стоят друг за друга. — Наверное… Когда все было хорошо, они кружили вокруг нее. А как почувствовали угрозу своей жизни, как все мгновенно куда-то испарились. — Но надо признать, этот Саймон знает, что говорить и как действовать. — Пусть делает что хочет, но я не отвернусь от своей девочки, несмотря ни на что, — уверенно заявляет Алисия. — Она – моя племянница. Практически родная дочь, которую я всем сердцем люблю. Что бы она ни делала. Это моя плоть и кровь. Мой самый родной и близкий человек. — В любом случае я боюсь, что дальше будет только хуже. — Знаю, но что я могу сделать? — пожимает плечами Алисия. — Я понятия не имею, как помочь ей. Тем более, что я нахожусь далеко от нее и даже не могу обнять и утешить свою племянницу. — Ты и правда не собираешься присоединяться к остальным и бросать свою племянницу в беде только потому, что она якобы психически нездорова? — Никогда! Клянусь Богом, я ни за что не предам свою племянницу, даже если весь мир будет настроен против нее. Если те глупые люди не знают, кто такая Ракель, то я знаю ее, как облупленную. И не позволю какому-то больному мерзавцу выставлять ее сумасшедшей и в чем-то виноватой. — Дай бог… — О, боже мой… — Алисия тяжело вздыхает. — Как же все сложно… Казалось, что все наладилось, а тут такое… — Да уж… — кивает Амелия. — Мало того, что твоя племянница рассталась с возлюбленным, так еще и объявился Саймон Рингер и еще больше старается превратить ее жизнь в ад… — Знаешь… Все-таки ты была права насчет отношений. Ракель слишком поторопилась съезжаться с Терренсом. Наверное, им следовало еще немного повстречаться и получше узнать друг друга. Этот человек предложил ей жить вместе лишь спустя несколько месяцев. Хотя бывает так, что люди встречаются годами. — Все было бы иначе, если бы вы с мистером Кэмероном были чуточку мудрее. Если бы позволили Ракель самой решать, когда начинать отношения. И начинать ли их вообще. — Мы боялись, что она вообще никогда не захочет выйти замуж и так и будет думать только о себе и своей карьере. — Ну здесь я с тобой соглашусь. Я уже предупреждала Ракель, что ее увлечение работой может привести к печальным последствиям. Но похоже, что она ко мне не прислушалась. — Да уж… — Однако дело не только в ее одержимости работой. Многое наслаивается друг на друга. И одержимость работой, и давление родственников, и какая-никакая страсть. — Думаешь, она что-то все-таки чувствовала к нему? — Линии на ее руках говорили, что твоя племянница встретит мужчину, с которым у нее резко вспыхнет сильная страсть. Она не будет так уж сильно любить его, но начнет чувствовать очень сильное физическое влечение. — Может, она согласилась начать с ним отношения еще и из-за этого? По неопытности решила, что это и есть любовь, и согласилась? — Тоже возможно. — О, боже мой… — Алисия тяжело вздыхает. — А я-то думала, что моя девочка нашла свое женское счастье. И выбрала прекрасного человека, за которого вышла бы замуж и которому подарила бы детишек. — Всякое бывает, дорогая, — пожимает плечами Амелия. — Ох… — Алисия проводит рукой по лицу. — Мы с мистером Кэмероном и правда сглупили… Все боялись, что она не выйдет замуж… И вот что из этого вышло… — Рада, что ты это признала, — слегка улыбается Амелия. — Хоть и поздно, но все же… — Да уж… Ты была абсолютно права… Мы в какой-то степени виноваты в том, что счастье нашей девочки оказалось таким хрупким. — Не вини себя, Алисия. Вы с мистером Кэмероном ни в чем не виноваты. — Нет, Амелия, мы должны были не быть такими слепыми. — Я прекрасно понимаю, что вы желали Ракель счастья и не хотели, чтобы она осталась одна. Вас нельзя судить за это. — Мы должны были понаблюдать за ними и узнать их настоящие намерения по отношению друг к другу. Пары разговоров было недостаточно, чтобы помочь им все проанализировать и принять решение. — Кто знает… Но даже если у них и были какие-то чувства, то вряд ли бы они о чем-то задумывались. Та же страсть. Она могла сделать их слепыми и глухими и закрыть глаза на все плохое. Заставить их поверить, что они могут быть счастливыми. — Если бы можно повернуть время назад, я бы точно сделала все по-другому. Убедила их подождать и получше узнать друг друга, прежде чем начать встречаться и жить вместе. И поговорила бы с ними, чтобы понять, почему они приняли это решение. Что ими руководило. — Но теперь уже поздно. Они начали встречаться и уже фактически расстались. — Знаешь… Я сейчас вспоминаю кое-что и понимаю, что их действительно связывала лишь страсть. А Ракель еще и была одержима желанием извлечь из отношений выгоду. Ни о каких заботе, уважении и преданности речи даже не шло. — Страсть – вещь приходящая и уходящая, а вот настоящая любовь остается навсегда. Если она пришла, то никогда не уйдет, независимо от того, сколько пройдет лет. Не зря же некоторые люди живут в гармонии по пятьдесят или даже шестьдесят лет. И они любят друг друга. — Согласна. — Как бы грустно это ни звучало, но я была не очень уверена в том, что их отношения долго просуществуют, — неуверенно признается Амелия. — Да, они очень красивая пара, но между них нет того, что есть у тех, кто любит по-настоящему. — Наверное поэтому Терренс и бросил Ракель в беде так легко. Ему нужна была не моя племянница, и… Можно сказать, он тоже пользовался ей. Физическое влечение… — Вот поэтому я советую тебе не защищать его и помнить, что этот человек и сам может быть не святым. Что он тоже мог извлечь выгоду из отношений. — Ты начинаешь все больше открывать мне глаза, подруга. Такое чувство, что я будто бы спала все это время и ничего не замечала. — Просто ты хотела верить, что все хорошо. Вот и отказывалась признавать мою правоту. — Ты права… — Подобные отношения никогда не длятся долго – лишь до тех пор, пока жива та самая страсть, то физическое влечение. У меня есть подруга, которая вышла замуж лишь из-за страсти, но когда она прошла, то муж стал противен ей, и дело в итоге закончилось разводом. Они прожили в браке буквально пару-тройку месяцев. А на свадьбу было потрачено очень много денег. Ее родители до сих пор не могут рассчитаться с долгами и отдать кредит, который они взяли ради этого случая, и работают целыми сутками, чтобы отдать то, что было потрачено впустую. — Вот почему я всегда была сторонницей скромных церемоний. Мне всегда казалось, что чем помпезнее свадьба у влюбленных, тем скорее они разведутся. — В любом случае Ракель еще молодая и однажды обязательно встретит того, кто сможет полюбить. Того, о ком будет готова заботиться как любящая девушка. И на этот раз все-таки учтет ошибки прошлого и не будет поступать так, как поступает сейчас. — И мы с мистером Кэмероном будем умнее на этот раз. Не будем принуждать ее к замужеству. Выйдет тогда, когда захочет. — Это правильно! Это должно быть ее осознанное решение. Такое же осознанное, как и рождение детей. — Ты права… — Думаю, можно сказать, что она уже стала свободной. Слава богу, она не замужем. Ведь развод – это обычно долгий процесс. А если есть еще и дети и имущество, то все было бы сложнее. — Да, думаю, теперь их уже больше ничто не связывает. — Однако сейчас главное не это, а то, чтобы Саймон Рингер был наказан. — Уверена, что так и будет. — Не знаю, что для этого надо сделать, но я тоже верю, что справедливость восторжествует, а Ракель не пожалеет его во второй раз. — Дай бог, Амелия, дай бог… В воздухе на несколько секунд воцаряется пауза, во время которой Алисия тяжело вздыхает, а Амелия о чем-то призадумывается и бросает короткий взгляд в сторону детской комнаты, в которой сейчас очень тихо. — Слушай, Алисия, а твоя племянница обращалась в полицию? — интересуется Амелия. — Она заявляла на Рингера? — Э-э-э, нет, насколько я знаю, — пожимает плечами Алисия. — Мистер Кэмерон сказал, что Ракель отказывается обращаться за помощью. — А у нее есть какие-то знакомые? — В полиции? — Думаю, что в этом случае нужен кто-то надежный. Кто-то, кто сделает все, чтобы заставить Рингера ответить за все, что он делает сейчас, и за все, что сделал тогда. — Я помню, что у Ракель был поклонник, который как раз работал в полиции. — Поклонник? — Да, но это было очень давно. — А что это за поклонник? — Да он долгое время был влюблен в мою племянницу и пытался добиться ее внимания, но она считала его лишь своим другом. Они общались на протяжении долгого времени, но потом их общение как-то внезапно прекратилось. — Жаль… А ведь он вполне мог бы помочь Ракель, если он все еще работает в полиции. — Да, но моя девочка побоится попросить у кого-то помощи, и все контакты с тем парнем потеряны. — Можно было хотя бы просто объяснить ему ситуацию и попросить совета. — Знаю, но это невозможно. — Может, мистер Кэмерон знает, как с ним связаться? — Вряд ли. — А он был с ним знаком? — Да, этот мужчина несколько раз приходил к нему домой по приглашению Ракель. — Может, стоит поговорить с ним об этом человеке? — Думаешь, стоит? — Почему бы и нет? В этом случае лучше обращаться к проверенному человеку. — Ох, ну хорошо… — тихо вздыхает Алисия. — Я попробую спросить мистера Кэмерона о том человеке. Хотя не уверена, что у нас получится с ним связаться. — Если Ракель общалась с ним близко, то у нее должны были остаться его контакты. — Не знаю… Может, ты права. В любом случае я обязательно спрошу дедушку Ракель о том мужчине, когда буду звонить ему. — Договорились! Если что-то узнаешь – дай мне знать. — Обязательно! В воздухе на пару секунд воцаряется пауза. — Ладно, пожалуй, больше не буду тебя отвлекать, — задумчиво говорит Алисия. — Ты хотела немного поспать – иди поспи. — Да, хорошо, — кивает Амелия. — Пойду немного отдохну и посплю, пока Хейли не проснулась. — Если я узнаю что-то новое, то обязательно свяжусь с тобой. — Я всегда на связи. — Спасибо, что все-таки выслушала меня. — Алисия бросает легкую улыбку. — И спасибо, что открыла мне глаза. Заставила понять, как сильно мы с мистером Кэмероном ошибались. — Рада была помочь. — Ладно, еще созвонимся. — Хорошо, до скорого. Амелия заканчивает этот разговор и кладет телефон на то место, где он лежал, и на несколько секунд с грустью во взгляде задумывается о чем-то своем, будучи не в силах отделаться от чувства, что очень скоро должно случиться что-то плохое. А в какой-то момент женщина тяжело вздыхает и решает уделить себе немного времени и как следует отдохнуть, в глубине души обрадовавшись, что ей наконец-то удалось объяснить Алисии, почему их с Фредериком действия привели к таким печальным последствиям для Ракель.***
Соединенные Штаты. Нью-Йорк. Десять часов утра. Жизнь Терренса потихоньку становится все лучше. Ну по крайней мере, это он так думает. Он заставляет себя так думать и радоваться жизни свободного человека. Мужчина практически не думает о Ракель и не скрывает, что очень рад ее уходу из его дома. Терренс лишь временами вспоминает о ней на несколько минут, но потом очень быстро забывает о ней, как будто он вовсе не думал об этой девушке. Как будто ее вообще не было в его жизни… Терренс с огромным удовольствием проводит свободное время со своей подругой Рэйчел Сандерсон. Сейчас они подъезжают к ее дому, где временно проживает эта девушка. К слову, ей пришлось долго уговаривать своего отца, чтобы тот поговорить с ее приятелем и убедить его хотя бы послушать, как он поет и играет. Именно по этой причине Терренс поехал на встречу только сейчас. А до этого он почти каждый день встречался с Рэйчел где-то на нейтральной территории и наслаждался ее компанией. Мужчина пока что считает все их посиделки чисто дружескими, хотя порой и позволяет себе немного больше по отношению к этой девушке, которая все больше заставляет его чувствовать себя лучше. А вот сама симпатичная блондинка искренне верит, что раз он не отказывается от совместного времяпрепровождения, то у нее есть прекрасный шанс завоевать его сердце и заставить забыть ту, которая не смогла по достоинству оценить столь чудесного человека, чувства к которому вновь стали просыпаться. Время за увлеченной беседой пролетает незаметно. Они не замечают, как спустя какое-то время Рэйчел подъезжает к широким воротам одного из самых красивых и больших особняков в этом районе. Рядом с ними стоят два крепких на вид молодых охранника, что мило улыбаются Рэйчел. Они здороваются с ней и без проблем пропускают на территорию. После чего автомобиль девушки проезжает на туда, где она живет со своим отцом, и останавливается неподалеку от еще одной припаркованной машины. Многомилионный трехэтажный особняк, стены которого окрашены в белоснежный цвет, с огромным количеством высоких окон, балконов, огороженных черными перилами с красивыми узорами. В нем определенно очень много комнат, которые могут быть так большими, так и маленькими. На огромной территории участка посеяна ярко-зеленая трава, цветочные клумбы и несколько небольших деревьев, за которыми регулярно ухаживают профессиональные садовники, а каждый уголок будет хорошо освящен благодаря огромному количеству освещения как снаружи, так и внутри. — Ух ты… — проявляет восхищение Терренс, выходя из машины Рэйчел и закрывая за собой дверь. — Слушай, подруга, да у тебя шикарный дом! Конечно, мой дом тоже прекрасен, но этот просто изумителен. — Мне тоже очень здесь нравится, — со скромной улыбкой отвечает Рэйчел, тоже выйдя из своей машины, и аккуратно поправляет свои волосы. — Мне нравится жить здесь намного больше, чем где-либо. — Правда? — Ну может, я еще люблю наш с папулей дом в Майами. Он тоже очень большой. — Неужели вы с отцом такие богатые, раз можете позволить себе такие хоромы? — Мой папочка очень много работает для того, чтобы у нас было все. И его труды приносят огромные плоды. — Повезло же тебе и твоей маме… — Очень повезло… Только жаль, что мамы с нами больше нет. — Что? — Терренс резко переводит слегка округленные глаза на Рэйчел. — В смысле, твоей мамы больше нет? — К сожалению, она умерла. — Но почему? — У нее были кое-какие проблемы со здоровьем… Его можно было поправить, но так получилось, что мама попала к плохому врачу, который допустил фатальную ошибку. В итоге мамочка попала в реанимацию и долгое время была подключена ко всем возможным аппаратам. — Надо же… — Терренс качает головой. — Вот это новость… — К сожалению, врачи не смогли ничего сделать. И однажды нам с папулей сообщили, что мамы больше нет. — Но она же была довольно молодая в то время, когда видел ее в последний раз. — Молодая, но здоровье у нее всегда было слабое. Даже деньги папы не помогли ей, и мы все равно потеряли ее. — Надо же, как жалко… Такая хорошая женщина… — Мы с папулей тоже до сих пор не можем смириться с потерей, — с грустью во взгляде признается Рэйчел. — Для нас это стало большой трагедией. Он потерял свою любимую жену, а я – свою любимую мамочку, с которой мы были едва ли не лучшими подружками. — Я в шоке… — качает головой Терренс, приложив руку к сердцу. — В шоке… — Знаешь, в какую ярость пришел папа, когда узнал о смерти мамы. Он едва всю больницу не разнес и чуть не убил того врача, который ошибся и обрел ее на смерть. — Он судился с больницей и врачом? — Чтобы те откупились деньгами? Нет, такое нельзя забыть ни за какие деньги! Однако папа здорово потрепал нервишки тому врачу, которого в итоге уволили. И после этого ему больше не разрешили работать в медицинской сфере. — Его не посадили? — Могли, но отец проявил благосклонность и был доволен лишь тем, что его уволили. — Ничего себе… Терренс мягко гладит Рэйчел по плечу с грустью во взгляде. — Мне очень жаль, Рэйчел, — выражает сочувствие Терренс и гладит уже оба плеча Рэйчел. — Очень жаль, что ты потеряла свою маму. — Спасибо большое, Терренс, — бросает легкую улыбку Рэйчел. — Я уже не очень хорошо помню ее, потому что в последний раз видел ее, когда мне было лет восемь или девять. Но запомнил ее как очень хорошую и светлую женщину. — Хоть прошло уже много лет, мне все равно не верится, что ее с нами нет… — Рэйчел тихо вздыхает, обеими руками сжимая ручку своей сумочки. — Однако мама всегда хотела, чтобы мы улыбались и радовались жизни. И… Мы решили не разочаровывать ее и продолжать жить вдвоем и быть счастливы иметь то, что у нас есть. — А твой отец случайно не искал себе жену? Может, он с кем-то встречался? — Нет, ты что! Какие у папы могут быть жены! Он весь в работе и отдает все силы своим подопечным, которых считает своими детьми и любит всем сердцем. — Рэйчел на секунду бросает взгляд в сторону. — К тому же, он все еще любит маму и считает, что предаст ее, если на ком-то женится. — А ты была бы рада, если в доме появилась мачеха? — интересуется Терренс. — Ну если бы она сделала моего отца счастливым, я бы сделала все, чтобы поладить с ней и радоваться их счастью. — И не возражала бы, если бы у них родился ребенок? — Конечно, нет. Как я могу запрещать папуле быть счастливым? Если он когда-нибудь захочет привести в дом женщину, то я приму ее. — Он вообще никогда ни в кого не влюблялся? — Ни в кого! Мы с папочкой живем вдвоем. Ну… Если не считать прислугу, которая проживает в нашем доме и путешествует вместе с нами, когда мы в разъездах. А также нескольких охранников, садовников и еще кое-кого… — Они все путешествуют с вами? — Да, мы нанимаем только тех, кто готов к регулярным переездам. Но никто не жалуется, и все довольны. Тем более, что для всех этих людей есть отдельный хороший домик со всеми удобствами, где они живут, едят, спят и занимаются своими делами. — Понятно… — А поскольку мы очень часто куда-то ездим, то папа купил по одному особняку едва ли не по всему миру. Так что если мы приедем в чужую страну, то всегда будет место, где мы сможем поселиться. — А если нет дома? — Тогда спокойно поселимся в пятизвездочном отеле. Или папуля оставляет меня в одном из домов, а сам путешествует по всему миру. — Я так понимаю, ты не скучаешь? — Нет, не скучаю, — мило улыбается Рэйчел, все еще продолжая вести себя несколько вызывающе, дабы хоть как-то обратить на себя внимание Терренса. — У меня везде есть хорошие друзья, с которыми я где-то развлекаюсь. И я с удовольствием гуляю по городу и стараюсь найти какие-то хорошие места. — Покажешь мне хотя бы некоторые из них? — С удовольствием! — Рэйчел заправляет прядь волос за ухо. — Я буду очень рада провести время в такой замечательной компании. С таким прекрасным человеком. — Приятно это слышать. Хоть Терренс и широко улыбается Рэйчел, он либо не хочет замечать ее знаки внимания, либо замечает их, но не предает этому никакого значения и продолжает вести себя так, будто проводит время не на свидании с девушкой, а на прогулке с хорошей подругой. — Я вообще хочу как-нибудь отправиться в путешествие, — признается Терренс и бросает короткий взгляд на большой дом отца Рэйчел. — Увидеть мир, найти новые места… Расслабиться… Отдохнуть… Отвлечься ото всего, что происходит в моей жизни… — Возьмешь меня с собой? — Если захочешь, я буду очень рад провести время с такой чудесной девушкой. — Уверена, что мы провели бы прекрасное время. С этими словами Рэйчел загадочно улыбается, все еще ведя себя довольно кокетливо и не стесняясь рассматривать Терренса намного дольше, чем пара-тройка секунд. А сам мужчина ничего не говорит и просто одаривает девушку своей искренней улыбкой, забывая буквально обо всем на свете и вспоминая, что значит быть счастливым и чувствовать себя легко и свободно. — Э-э-э, ладно… — заправив прядь волос за ухо, задумчиво произносит Рэйчел. — Чего мы тут стоим… Пошли знакомиться с моим отцом. Он уже ждет тебя. — Да, конечно… — с легкой улыбкой уверенно отвечает Терренс. — Идем. Терренс не успевает опомниться, как Рэйчел берет его под руку и тянет его за собой. Такое несколько вызывающее поведение его подруги немного смущает мужчину, но он ничего не говорит и молча следует за ней. В этот момент он продолжает изучать удивительно красивую окружающую его обстановку и все больше восхищаться тем, насколько прекрасно это место, в котором его подруге повезло жить. Девушка быстро приводит Терренса ко высокой и широкой входной двери с интересными узорами и пару раз звонит в дверной звонок. После нескольких секунд ожидания им открывает молодая девушка маленького роста с темно-зелеными глазами и темно-русыми волосами, одетая в платье служанки черного цвета с белоснежным фартуком. — Привет, Марджори! — с легкой улыбкой здоровается Рэйчел. — Это я! Рэйчел жестом просит служанку отойти от двери и модельной походкой от бедра с гордо поднятой головой заходит внутрь дома, по-прежнему ведя за собой Терренса и держа его под руку. — Добрый день, Рэйчел, — с легкой улыбкой здоровается Марджори. — Вы сегодня ранняя пташка. С этими словами служанка по имени Марджори закрывает входную дверь. — С самого утра что-то делайте, куда-то бегайте… — уверенно отмечает Марджори. — Хотя обычно вы встаете куда позже. — Да, у меня и правда много дел, — задумчиво отвечает Рэйчел. — Например, я должна была привезти этого молодого человека сюда, чтобы мой папуля поговорил с ним кое о чем. — Да-да, я помню. — Марджори с легкой улыбкой подходит поближе к Рэйчел. — Ваш отец предупреждал. Неужели вы все-таки уговорили его побеседовать с еще одним гитаристом? — Так точно! — бодро произносит Рэйчел. — Папуля долго не верил, что этот человек сможет его поразить, но я верю, что он будет в приятном шоке и не захочет с ним расставаться. — Вот как… — Кстати, Мардж, познакомься, — скромно улыбается Рэйчел и указывает на рядом стоящего Терренса. — Это Терренс МакКлайф. Он, кстати, мой школьный друг. Мы учились в одной школе и были хорошими друзьями. — Очень приятно, — с легкой улыбкой кивает Марджори, переведя взгляд на Терренса. — Взаимно, — спокойно произносит Терренс. — Мистер Сандерсон уже ждет вас в своем кабинете. Проходите туда. А в этот момент Терренс невольно думает: «Надо же, а она разве не узнала меня? Не узнала самого Терренса МакКлайф? Самого сексуального мужчину на свете! Черт… Неужели мое время и правда уже прошло, и все уже и забыли меня? Она слишком спокойно отреагировала на мое имя. Хотя раньше одно только его упоминание заставляет девчонок визжать и едва ли не падать в обмороки от счастья. Что же происходит сейчас? Почему все так изменилось?» — Ну что, Терренс? — обращается к Терренсу Рэйчел. — Идем к папе? Он уже должен ждать тебя у себя в кабинете. — Э-э-э, да конечно, — слегка прикусив губу, немного неуверенно произносит Терренс. — Пошли. — Не бойся, мой папуля не кусается и не убьет тебя, когда ты появишься на пороге. — Я и не боюсь. — Идем, красавчик, идем! Не заставляй его ждать! Рэйчел снова подхватывает Терренса под руку и куда-то тащит за собой, пока мужчина не восторге от того, что ему приходиться буквально бежать за своей довольно возбужденной и улыбчивой спутницей, чтобы успеть за ней, ибо та идет уж слишком быстро. «Я, конечно, не хочу грубить и как-то обижать ее… — думает Терренс. — Но мне начинает не нравится то, что она хватает меня под руку и буквально волочет за собой, как что-то тяжелое. Я вынужден едва ли не бежать за ней! Не могла бы Рэйчел хотя бы идти немного медленнее? А иначе я буду стоять перед ее отцом с высунутым языком, как собака после долгого бега.» Терренс очень тихо выдыхает и на секунду закатывает глаза, пока Рэйчел не видит и продолжает вести его за собой. «Впрочем, это ее единственный недостаток… — думает Терренс. — Я смог бы устранить его, если бы поговорил с ней и попросил ее не таскать меня за собой. Но так-то я прекрасно чувствую себя с ней… Эта девушка очень внимательно слушает меня, поддерживает, всегда смеется вместе со мной… С удовольствием что-то рассказывает… А мне интересно общаться с ней… Я бы сказал легко… Приятно, что человек умеет слушать и разговаривать.» Терренс бросает легкую улыбку. «Кажется, я знаю, чего мне не хватало все то время, что я жил в отношениях… — предполагает Терренс. — Простых разговоров по душам… Я очень хотел поговорить с кем-нибудь и что-то рассказать. Но к сожалению, Кэмерон никогда не слушала меня и не предлагала поговорить обо мне, моих делах и моих чувствах. Однако теперь у меня появился прекрасный собеседник. Мне так повезло, что Рэйчел прекрасно меня понимает и поддерживает в этот непростой момент… Если так дело и дальше пойдет, то я вполне смогу забыть про ту безмозглую дуру и полюбить Рэйчел. Она так заслуживает быть счастливой, а я хочу сделать все, чтобы так и было… Не хочу играть с ней в любовь. Хочу любить ее по-настоящему. С ней я бы обрел тот покой, которого мне не хватает. Обрел бы счастье… Обрел бы верную и любящую женщину…» Пока Терренс обо всем этом думает, он послушно следует за Рэйчел и осматривается вокруг, никак не выражая свое возмущение насчет того, что подруга тащит его за собой и отмечая, что внутри дом выглядит не менее шикарно, чем изнутри, над дизайном работали самые лучшие и профессиональные дизайнеры с отменным вкусом, а мебель определенно была привезена откуда-нибудь из-за границы. Они очень быстро подходят к какой-то двери с красивыми узорами и вставками из стекла. А после этого Рэйчел без всякого предупреждения заходит в кабинет отца, продолжая тащить за собой Терренса. В кабинете, дизайн которого выполнен в коричневых тонах, она видит мужчину, который немного повыше самой девушки, но немного ниже, чем ее друга. Он носит очки в квадратной оправе, из которых видны его карие глаза и сейчас одет в черный костюм, состоящий из пиджака, рубашки и брюк и прекрасно сочетающийся с его новенькими, до блеска натертыми ботинками. — Привет, папа, — радостно произносит Рэйчел. — А вот и я! Рэйчел все-таки отпускает руку Терренса, подходит к мужчине, мило целует его в щеку и получает точно такой же ответ от него. — Привет, Рэйчел, — доброжелательно произносит мужчина. — Как у тебя дела? — У меня хорошо, — с легкой улыбкой отвечает Рэйчел. — Как там поживают ребята? Как прошел их вчерашний концерт? — Великолепно! Их вчерашний концерт собрал очень много людей. Это огромный успех для группы, которая еще не столь известна. — Но если они продолжат в том же духе, то скоро их точно будут узнавать по всему миру. — Сегодня вечером у них будет еще один концерт на более огромной площадке. Я рассчитываю на колоссальный успех и надеюсь, что они не подведут меня. — Уверена, что все так и будет. — Посмотрим, милая. К тому же, они у меня не одни. Ты же знаешь, что я планирую продвигать еще одну группу. — Знаю. Мужчина откладывает в сторону какие-то бумаги, которые он ранее изучал, сидя за письменным столом. А Рэйчел с загадочной улыбкой очень близко подходит к Терренсу и снова обхватывает своими руками его руку со словами: — Кстати, папуля, а ты не заметил, что у нас гости? — Гости? — удивляется мужчина. — Какие еще гости? — Вон наш гость! Рэйчел указывает рукой на Терренс, а ее отец слегка хмурится, когда переводит взгляд на незнакомого ему человека, пока тот скромно улыбается и иногда бросает взгляд на некоторые дорогостоящие вещи в кабинете, которые идеально сочетаются с дизайном. — О, простите, сэр, я вас не заметил, — с легкой улыбкой извиняется мужчина и слегка поправляет очки на переносице. — Э-э-э… Терренс МакКлайф, если я не ошибаюсь? — Да! — с широкой улыбкой восклицает Рэйчел. — Это тот самый Терренс МакКлайф, о ком я тебе говорила, и с кем просила тебя поговорить насчет места в группе. — Очень приятно познакомиться! Мужчина быстро встает из-за своего рабочего места и подходит к Терренсу, который немного одергивает свой черный блейзер, что ярко контрастирует на фоне его бледной от природы кожи. — Позвольте представиться, меня зовут Альберт Сандерсон, — представляется Альберт. — Я – владелец лейбла «Whisper Records» и отец Рэйчел. — Мне тоже приятно с вами познакомиться, мистер Сандерсон, — доброжелательно отвечает Терренс. Альберт и Терренс крепко пожимают друг другу руку в качестве приветствия. — Рэйчел очень много рассказывала о вас, — добавляет Терренс. — Да и я много о вас наслышан, — задумчиво признается Альберт. — Вы не беспокойтесь, она говорила про вас только хорошее, — с легкой улыбкой уточняет Терренс. Альберт дружелюбно смеется и слегка поправляет свой галстук. — Что ж, если так, я очень рад, — с легкой улыбкой говорит Альберт. — Всегда приятно слышать, что твои старания так или иначе ценят. — Думаю, что ваши старания уже давно оценены по достоинству. — Ну да. Достижения артистов, работающих с моим лейблом, говорят сами за себя. Так что не могу с вами не согласиться. Терренс ничего не говорит и кивает с легкой улыбкой, пока Альберт на секунду бросает взгляд на одно из широких окон в кабинете. — Ладно, думаю, нам есть что с вами обсудить, — задумчиво говорит Альберт. — Так что давайте не будем тянуть время и начнем разговор прямо сейчас. С этими словами Альберт присаживается на свое рабочее место и быстро откладывает какие-то бумаги в сторону, чтобы они ему не мешали. — Ну что ж, не буду вам мешать, — с легкой улыбкой говорит Рэйчел. — Загляну к вам чуть позже. А пока что схожу к Мардж и попрошу ее кое о чем. Рэйчел довольно быстро уходит из кабинета, наконец-таки отпустив руку Терренса и позволив ему немного расслабиться. А когда он провожает свою дочь взглядом, Альберт указывает рукой свободное место на диване в своем шикарном кабинете, вежливо сказав: — Вы проходите, молодой человек, присаживайтесь. Не стесняйтесь. — Спасибо… — вежливо благодарит Терренс. Терренс присаживается на диван, который стоит в кабинете, пока Альберт складывает руки на столе перед собой, изучающим взглядом рассматривая своего гостя с головы до ног. — Кстати, я заметил, что вы неловко себя чувствовали в тот момент, когда моя дочь подхватила вас под руку… — задумчиво отмечает Альберт. — Э-э-э, да… — немного запинается Терренс. — Есть такое… — Вам не нравилось, что она это делала? У вас было какое-то странное лицо в тот момент… — Да нет, все в порядке… — почесав висок, неуверенно отвечает Терренс и со скромной улыбкой складывает руки перед собой. — Просто Рэйчел так быстро шла, что я едва успевал за ней… Вот и все… — Да вы не обращайте внимания! Моя дочь любит хватать под руку некоторых своих друзей и таскать их за собой… — Да? — Рэйчел любит к кому-то прижиматься и обниматься. — Я заметил. — Я очень часто ее целую и обнимаю и стараюсь быть для нее и отцом, и матерью. К сожалению, мама Рэйчел умерла. — Да-да, Рэйчел рассказала. — Для нас с дочкой это была огромная трагедия, потому что мы очень сильно любили эту женщину. Рэйчел считала ее едва ли не своей лучшей подружкой, а я всегда мог обратиться к ней за поддержкой и советом. — Я понимаю. Мне очень жаль. — Мы до сих пор не можем с этим смириться и не забываем о ней. На каждую годовщину смерти обязательно ездим на кладбище, где ее похоронили, достаем из шкафа фотографии и вспоминаем, какая она была… — Рад, что вы помните ее. — И хоть я делаю все, чтобы Рэйчел не чувствовала себя лишенной любви матери, ей все равно хочется намного больше внимания. И она ищет любовь в тех, кто ей близок. Хотя я считаю, что ей может помочь только молодой человек, которого у нее пока что нет. — Рэйчел вроде говорила, что уже давно одна. — Да, уже почти два года. Она общается с какими-то парнями, но ни в кого пока что не влюбляется. — Понятно… — Так что если она постоянно к вам жмется, относитесь к этому с пониманием. Моя дочь просто ищет внимания. — Я и не обращаю, — с легкой улыбкой отвечает Терренс. — И с радостью уделю ей столько внимания, сколько нужно. — Вот и прекрасно. А в этот момент Терренс призадумывается: «Интересно, а как много внимания этот Альберт уделял своей дочери? Как много времени проводил с Рэйчел? Неужели он компенсировал недостаток своего внимания дорогими подарками, одеждой и всем, что она захочет? Насколько я помню, эта девчонка и правда всегда была таковой и явно недополучила любви. Хотя… Я вполне могу это исправить, если очень сильно захочу… Если Рэйчел сумеет заставить меня забыть Кэмерон…» — Ладно, я вас понял, — уверенно говорит Альберт. — Давайте не будем уходить от темы и начнем говорить о том, чтобы вы хотели обсудить. Альберт быстро прочищает горло. — Как вы уже знайте, я владею собственной студией звукозаписи, которая раскручивает малоизвестных талантливых личностей, — с гордо поднятой головой говорит Альберт. — Да, — кивает Терренс. — Многие артисты, подписавшие контракт с моей студией, стали известными. Их имена гремят на весь мир, а о них знают на каждом углу. — Да, я не раз слышал о вас и о ваших достижениях. — Для меня каждый артист как мое дите. Я стараюсь поддерживать каждого и даже сопровождаю некоторых своих любимчиков в туре или вместе с ними посещаю различные церемонии награждения. — Вы так сильно их любите? — Очень люблю. И понимаю, как им нужна моя поддержка. Ведь музыкальный бизнес – сложная вещь. Те, кто в нем вертятся и крутятся, работают очень усердно и нуждаются в хорошей поддержке и мотивации, чтобы продолжать делать то, что они делают. — Уверен, что они многого добились под вашим чутким руководством. И руководством своих менеджеров. Альберт снова дружелюбно смеется и поправляет очки на переносице. — Да, вы в чем-то правы, — с легкой улыбкой говорит Альберт. — Все артисты моего лейбла действительно очень многого добились, и я горжусь теми успехами, которых они уже достигли. Однако ребята не собираются останавливаться и продолжают покорять все новые вершины музыкального Олимпа. — Здорово, кода человек не останавливается на достигнутом, — уверенно отвечает Терренс. — Это верно. Альберт складывает руки на столе, пока Терренс внимательно слушает его с легкой улыбкой на лице и кивает, всеми силами стараясь произвести хорошее впечатление на отца Рэйчел. — Ладно, теперь давайте ближе к делу, — спокойно говорит Альберт. — Если вы не знали, то хочу сказать, что Рэйчел попросила меня поговорить с вами насчет одного дела, которое вас должно заинтересовать. — Да, я сам попросил ее об этом, — признается Терренс. — Она рассказала мне про группу, которой требуется гитарист. И я очень хочу попасть в нее. — Так вот… Я как раз и хотел бы предложить вам место в этой группе. На данный момент у той группы нет гитариста, хотя он сейчас очень нужен. — Простите, а это новая группа? — Нет-нет, не новая, но пока что менеджеры не уделяют им повышенное внимание, потому что считают, что они еще не готовы к этому. — Но они ведь где-то выступают? — Конечно, выступают. Команда менеджеров легко может договориться о выступлении на какой-нибудь маленькой площадке или фестивале музыки. Но пока что они не занимаются этой группой вплотную. — Но будете? — Обязательно! Только для начала найду гитариста. — Простите, а что было не так с предыдущим? — А предыдущий совсем не оправдал наших ожиданий. Он играл просто отвратительно. Наверное, это был самый худший гитарист за все время. И как бы тяжело мне ни было, мы были вынужден выгнать его. Вот команда ищет нового гитариста для той группы и рассматриваю любые предложения, которые получает, и устраивает прослушивания для всех потенциальных участников. К тому же, Рэйчел иногда помогает мне и проводит каких-то своих друзей и знакомых. — Вот как… — Причем, они ищут в группу не просто гитариста, а того, кто мог бы быть еще и бэк-вокалистом. — Бэк-вокалистом? — Да, им нужен человек еще и с хорошим голосом. Ну а Рэйчел сказала мне, что у вас как раз есть музыкальный слух, и вы отлично поете. — Да, я очень хорошо пою, — с гордо поднятой головой уверенно отвечает Терренс. — Люди высоко оценивают мое пение и считают, что я мог бы стать известным певцом. Да и мне самому кажется, что я вполне могу сделать это. — Правда? А вы не могли бы прямо сейчас спеть что-нибудь, чтобы я послушал ваш голос? — Спеть сейчас? — Да. — Э-э-э… Да, конечно… А что вы хотите услышать? — Что угодно. Спойте любую песню, которая сможет показать все, на что вы способны. — Ох, хорошо… Сейчас… Терренс пару секунд о чем-то задумывается, а потом вспоминает одну песенку и вполне уверенно начинает исполнять ее строчки, не выглядя зажатым или напуганным и держась очень уверенно и не боясь показать все, что он может. Мужчина прекрасно понимает, что поет для человека, который может изменить всю его жизнь, а не на посиделках с друзьями, на которых запросто можно сфальшивить. Поэтому МакКлайф выкладывается по полной ради исполнения небольшого кусочка песни, стараясь показать всю силу своего мощного голова и брать довольно высокие и низкие ноты. Через несколько секунд Терренс замолкает, а Альберт с легкой улыбкой уверенно кивает, явно высоко оценив звонкий голос этого человека. — Ничего себе! — с широкой улыбкой восхищается Альберт. — Господи… Какой у вас прекрасный голос! Альберт прикладывает руку к сердцу. — Такой звонкий, мощный и чистый… Вы даже ни разу не сфальшивили! Сразу видно, что у вас широкий диапазон! — Благодарю, мистер Сандерсон, — скромно улыбается Терренс. — Скажите, Терренс, а вы случайно не брали уроки вокала? — Нет, не брал. — Но как же вы тогда научились так хорошо петь? — Мне просто нравилось петь с самого детства. Пел буквально всегда. — Надо же… А что насчет гитары? — Ничего особенного. Я сам научился играть. — Сами? Да ладно? — Это правда, мистер Сандерсон. К сожалению, у меня не было возможности брать уроки вокала и игры на гитаре. Приходилось заниматься по урокам в Интернете или каким-то книжкам. Ну и знающие друзья тоже помогли мне. — Надо же… Значит, вы самоучка? — Что-то вроде того. — О, я глубоко уважаю самоучек. Всегда непросто научиться чему-то самому, когда рядом нет человека, который может что-то тебе подсказать и указать на ошибки. — Да, но я считаю, что мне все же есть чему поучиться. — Терренс скромно улыбается. — До великих певцов мне еще очень далеко. — Верно, вам и правда не мешало бы чуть-чуть позаниматься с учителем по вокалу и научиться лучше понимать свой голос. Но в целом он прекрасен. И я вижу в вас огромный талант. Который вы обязаны показать всему миру. — Рад, что смог оставить о себе хорошее впечатление. Альберт скромно улыбается и на несколько секунд замолкает. — Знайте, что молодой человек… — поглаживая подбородок, задумчиво произносит Альберт. — С таким голосом, как у вас, я готов дать вам шанс безо всякого прослушивания. — Правда? — округляет глаза Терренс. — И если вы настолько талантливы в игре на гитаре, как говорила Рэйчел, и продемонстрируйте это как-нибудь на днях, то я предложу вам продолжить играть в группе и стать полноценным участником. Сегодня же обсужу вашу кандидатуру с командой той группы, чтобы они посмотрели на вас. — Надо же… — Так что я хотел бы спросить вас… Не хотите ли вы стать новым членом этой группы или хотя бы просто попытаться поиграть в ней? Терренс широко улыбается и понимает, что просто не может отказаться от такого заманчивого предложения, которое поможет ему наконец-то осуществить свою мечту. Мужчина все больше начинает в свою удачу и уже представляет себя на сцене перед тысячами людей. — Конечно, — с легкой улыбкой уверенно кивает Терренс. — Конечно! Я буду очень рад поработать с вами и той группой. — Значит, вы согласны? — уточняет Альберт. — Было бы здорово, если бы мы с вами сработались. — Отлично! Я очень рад, что вы приняли верное решение. В таком случае подъезжайте в мою студию звукозаписи завтра в любое время, чтобы я познакомил вас с группой и послушал вашу игру на гитаре. — Без проблем! А… Адрес? Куда мне подъехать? — О, сейчас… Сейчас я напишу вам адрес. Альберт берет со стола ручку и маленькую бумажку и начинает писать что-то левой рукой, пока Терренс с интересом наблюдает за ним. — Когда вы приедете в студию, я представлю вам вашу группу и их команду, а потом мы обсудим и уточним все детали, — добавляет Альберт. — Я приеду, мистер Сандерсон, — уверенно кивает Терренс. — Обязательно. — Вообще, я могу попросить Рэйчел отвезти вас. Но на всякий случай все равно дам вам адрес. — Скажите, а группа… Участники… Они… Хорошие? — Не беспокойтесь, Терренс. Все ребята очень хорошие и примут вас, когда я объявлю им, что вы будете играть с ними. А если что-то будет не получаться, то эти люди охотно помогут вам. — У меня не будет с кем-то конфликтов? — Нет, не должно. — А в той группе участвуют парни? — Два парня и одна девушка. — А, одна девушка… — Она немного своенравная, но всегда блестяще выполняет свою работу. Со всей ответственностью относится к своим обязанностям. — Ясно… — Не переживайте, вы обязательно найдете с ними общий язык. — Да я не переживаю. У меня, как правило, не бывает проблем в общении с людьми. К тому же, я больше экстраверт, чем интроверт. — Что ж, ну и прекрасно… Альберт дописывает что-то и откладывает ручку в сторону. — Вот возьмите, — уверенно говорит Альберт и вручает Терренсу листок, на котором он только что записал нужный адрес. — Студия «Whisper Records» находится в центре города. От моего дома примерно минут двадцать езды. Если вы запутайтесь, моя дочка объяснит вам, как туда добраться или сама отвезет вас. Покажет дорогу один раз, а там вы запомните и будете приезжать сами. — Спасибо большое, — с легкой улыбкой благодарит Терренс и заглядывает в листок, который ему дает Альберт. — Я разберусь. — И да… — Альберт на пару секунд призадумывается, внимательно рассматривая Терренса, а точнее, то, как мужчина одет на данный момент. — Скажите, а как вы относитесь к переменам в образе? — Э-э-э, к переменам в образе? — округляет глаза Терренс. — Не надо смотреть на меня такими испуганными глазами, — по-доброму усмехается Альберт. — Красить волосы в красный цвет, набивать тату и прокалывать язык с бровями вам не нужно. Бриться налысо тоже не надо. — Ох, спасибо за облегчение, — скромно смеется Терренс. — Я бы этого не очень хотел. — Я просто хочу сказать вам, что одежда для выступлений той группы может быть не такой, к какой вы привыкли. Ваш стиль я могу описать как классический и строгий, а образы ребят из группы довольно расслабленные и небрежные. — Это не проблема. Да, я больше предпочитаю строгий стиль и обычно не ношу что-то вроде рваных джинсов или маек. Но если нужно, то я совершенно спокойно могу выступать в любом образе. Снимаясь в кино, мне порой приходилось носить то, в чем я чувствовал себя некомфортно. Но я терпел, потому что так было нужно. — Я понимаю. — Альберт ненадолго призадумывается. — Думаю, моя дочь с радостью расскажет вам об этом поподробнее. Моя Рэйчел прекрасно разбирается в моде и иногда помогает ребятам выбирать концертные костюмы. — Без проблем, — пожимает плечами Терренс. — Также вы должны быть готовы к тому, что в один прекрасный день вашей группе предстоит часто быть в разъездах. Гастроли, турне, интервью, съемки… Но думаю, что вы прекрасно это понимайте, а моя дочь уже успела просветить вас во все эти дела. — Да, я знаю. И готов к этому. Тем более, что мне все это очень знакомо. — Хорошо. В таком случае мы с вами договорились? Альберт протягивает Терренсу руку. — Да, я согласен, — с легкой улыбкой произносит Терренс. Терренс крепко пожимает Альберту руку, не скрывая своей радости по поводу полученного шанса попробовать себя в музыке и наконец-то начать реально что-то делать. А не ждать, пока ему позвонят и скажут что-то, чего он так ждет. — Прекрасно! — восклицает Альберт. — Значит, я жду вас завтра. — Думаю, мы с вами хорошо поладим, — дружелюбно отвечает Терренс. — Очень на это надеюсь. С этими словами Альберт снова по-доброму усмехается, не вызывая у Терренса никакого отторжения и не заставляя его думать, что находиться с ним не очень-то приятно. В воздухе на несколько секунд воцаряется пауза, во время которой Альберт берет какую-то бумагу и что-то быстро пишет на ней, а Терренс с легкой улыбкой осматривает шикарный кабинет, в котором он находится, и мысленно отмечает, что коричневый диван, на котором он сейчас сидит, настолько мягкий, что он буквально утопает в нем. — Кстати, должен признаться, что я очень много слышал о вас, — задумчиво признается Альберт. — Когда вы зашли сюда, и я взглянул на вас, то ваше лицо показалось мне очень знакомым. — Да? — удивленно произносит Терренс. — И я только сейчас вспомнил, что видел вас в одном фильме, который очень люблю. Только вы тогда были немного помладше, чем сейчас. — Ну да, я снимаюсь в кино, — скромно подтверждает Терренс. — Правда в последнее время мне предлагают очень мало ролей. — Значит, я не ошибся, и вы – действительно актер? — Все верно. — И я слышал, что вы уже несколько месяцев встречайтесь с одной известной моделью… Кажется, Ракель Кэмерон, так ведь? — Да, это так, — пожав плечами, на удивление спокойно произносит Терренс. — Это она. — О, она мне очень нравится, — скромно улыбается Альберт. — Такая красавица. А как уверенно держится… — Согласен с вами… — Она поступила правильно, что решила стать моделью, потому что у нее идеальное лицо. Конечно, эта девушка слишком худая, но вот черты ее лица просто великолепны. К тому же, она довольно обаятельная. Кажется, что Ракель – обычная девушка, но она умеет подать себя так, что поневоле начинаешь восхищаться ею. — Не зря ведь столько мужчин сходит по ней с ума. — Вам очень повезло стать ее парнем, — уверенно отмечает Альберт. — Да, но… — Терренс запускает руку в свои волосы, становясь все грустнее и грустнее. — Дело в том, что… Сейчас между нами уже ничего нет. — В смысле? — слегка хмурится Альберт. — Вы что, собирайтесь расставаться? — Уже расстались… — Надо же… — Мы давно живем отдельно друг друга. — Терренс пожимает плечами, — И я рад, что мы просто жили вместе и никогда не были женаты. А иначе мне пришлось бы ждать, когда нас разведут. — Неужели, дела с вашими отношениями обстоят так плохо? — Я бы сказал, что да… — А что же так? Вы же вроде были очень красивой парой и примером для подражания для многих ваших поклонников. — Если люди улыбаются на фотографиях и видео и в соц. сетях признаются друг другу в любви, это еще не значит, что так на самом деле и есть. Иногда все может быть не так красиво и мило, как кажется. — Хотите сказать, что ваши отношения с той моделью были пиаром? — Нет, не пиаром… — Терренс нервно сглатывает. — Мы начали встречаться по обоюдному согласию. Просто сейчас я понимаю, что мы слишком поторопились. Полагали, что одних лишь сильных чувств будет достаточно, чтобы прожить вместе долгую жизнь. И решили жить в одном доме. — Пошли против своих семей и повели себя как подростки? — скромно улыбается Альберт. — Да нас никто и не останавливал. — Терренс бросает легкую улыбку. — Наоборот, наши семьи подталкивали нас к роману и бредили о свадьбе. И я думаю, что это тоже сыграло свою роль и в итоге привело к желанию расстаться. — Понимаю… Я лично знаю тех, чьи родители настаивали на чьем-то романе или чьей-то свадьбе. И в итоге они не стали счастливыми и страдали из-за жизни с нелюбимым человеком. — Честно говоря, в нашей паре больше любил я. Точнее, думал, что любил. А эта девушка, так скажем, встречалась со мной только для того, чтобы от нее отстали. К тому же, мы не поладили после первой же встречи. Может, это тоже сыграло свою роль. Ведь романы обычно начинаются с хороших отношений. — Хотите сказать, что она не любила вас? — Никогда не любила. — Ну что ж, тогда расставание будет лучшим решением в вашем случае. Так или иначе к решению встречаться и жениться люди должны прийти осознанно, а не под давлением семьи или общества… — Сейчас я очень хорошо это понимаю, — без эмоций говорит Терренс, нервно теребя молнию на своем черном блейзере. — И обещаю себе не допустить подобной ошибки во второй раз. — Наверное, вам сейчас очень тяжело проходить через все это. — Очень тяжело… — Вы все еще любите свою бывшую девушку в глубине души? — Сомневаюсь, что мои чувства можно назвать любовью. Скорее это физическая привязанность… — Ну неужели вы вообще не испытывайте к ней никакой любви? Вспомните, как вы любили в начале ваших отношений… Вы должны были что-то чувствовать. Раз вы решили встречаться с ней, значит, что-то вам в ней понравилось. — Ох, если честно, то я любил только лишь ее красоту, — немного неуверенно признается Терренс, сложив руки на столе. — Ракель очень красивая и привлекательная, и я действительно потерял голову от ее красоты. Но любить только красоту недостаточно для крепких отношений. — Многие молодые люди путают страсть с любовью. И начинают ненавидеть друг друга, когда это чувство проходит. — И думаю, что во мне ее тоже привлекала только лишь моя внешность… Эту девушку никогда не интересовало, что я чувствую, о чем мечтаю, о чем переживаю… Да, она спрашивала меня об этом, но я чувствовал, что ей было как-то все равно. Делала это для того, чтобы не казаться совсем уж черствой и эгоистичной. И ее полное равнодушие привело к тому, что я и сам начал охладевать к Ракель. Я… Не особо переживал за нее и не интересовался ее делами. Да еще и начал терять к ней физический интерес. Одно время я до смерти хотел ее, но потом вдруг это желание куда-то пропало. — Думаю, любой человек хочет, чтобы им интересовались, и чтобы о нем заботились… Это и есть настоящая любовь… Готовность пожертвовать собой, пойти на что угодно ради любимого человека, быть рядом с ним в горе и радости – вот что значит подлинная любовь. А то, что вы описывайте, – это всего лишь сексуальное влечение. Которое очень скоротечно. Так же, как и страсть. Это чувство далеко не постоянное. — К сожалению, я не получил всего этого, когда был в отношениях. Хотя мне так не хватало хотя бы простого разговора по душам и слов «я тебя люблю». Эту девушку больше интересовала ее карьера и доброе имя. А меня она просто нагло использовала. — Да, все говорят, что Ракель всегда была слишком сильно одержима своей карьерой. Многие ее поклонники часто говорят об этом. И я предпочитаю им верить, зная, как много она работает, и с какой любовью говорит о своей работе. Смотря ее интервью, мне всегда казалось, что эта девушка любит работу модели больше всего на свете и определенно была бы готова променять ее на свою семью. — Вы правы, — уверенно кивает Терренс. — Семья ей не нужна. Она и без нее неплохо живет… А вот я не могу закрыть на это глаза и жить с девушкой, которая не готова пожертвовать чем-то ради меня. Я хочу быть с той, которая разделяла бы со мной мое желание создать свою семью. — Понимаю. — Я не требую от девушки родить мне десятерых. Просто я хочу видеть, что она готова заботиться обо мне, поддерживать меня и выслушивать. Что она поставила бы семью на первое место, а все остальное – на второе и последующие. Однако Ракель выбрала карьеру. Славу. Любовь поклонников. Ей больше нравится слышать комплименты от других людей, чем делать их собственному парню. — К сожалению, сейчас очень много таких девушек. Если раньше для них смыслом жизни были только лишь муж и дети, то сейчас они предпочитают уделять все время себе и своей работе. — И поэтому я рад, что мы с ней расстались. Она не единственная девушка на свете, и я еще обязательно встречу другую, которая была бы намного лучше этой эгоистичной карьеристки. — Конечно, встретите, — слегка улыбается Альберт. — Вы молодой, успешный, обеспеченный, достаточно привлекательный… Уверен, у вас не будет отбоя от девушек, когда они узнают, что вы расстались со своей возлюбленной. — До романа с ней вокруг меня крутилось очень много девушек. Я не успевал уделять им всем время… Правда, после того как я начал встречаться с той девушкой, внимания стало намного меньше. Но думаю, что я снова буду популярен, когда вернусь в ряды холостяков. — Надеюсь, что вам и правда повезет. Все-таки жизнь после расставания не заканчивается. Не надо ставить на себе крест и лишать себя счастья. Я вижу, вы хотите создать свою семью и мечтайте о жене и детях. Вот и стремитесь к этому. Даже если вы женитесь и разведетесь сто раз, рано или поздно вам обязательно удастся найти ту, с которой проведете всю свою жизнь. — Вы абсолютно правы. Хоть Терренс говорит обо всем этом безо всяких эмоций на лице и ведет себя достаточно спокойно, он чувствует себя так, будто на душе скребут кошки. Мужчина с грустью во взгляде задумывается о чем-то своем, пока в воздухе на пару секунд воцаряется тишина. — Скажите, Терренс, а правда, что вы знакомы с Рэйчел еще со школы? — дружелюбно спрашивает Альберт. — Она говорила мне, что вы были ее хорошим другом. — Да, мы с ней учились в одной школе, — кивает Терренс и начинает теребить в руках ручку, которую берет со стола. — Рэйчел была моей хорошей подругой, но не более. Я помогал ей, она помогала мне. — Она как-то сказала мне, что вы ей очень нравились, — с легкой улыбкой отвечает Альберт. — Это так. Рэйчел никогда не отрицала, что влюблена в меня. — И даже сейчас она без ума от вас. — Нет, сейчас ее любовь в прошлом. Она сама сказала мне об этом. — Ну не знаю, что она там сказала, но я вижу, что моя дочка все еще неравнодушна к вам. — Что, думайте, ваша дочка соврала мне? — Ну может не соврала… Просто после встречи с вами в ней начали просыпаться былые чувства. — Я всем сердцем люблю Рэйчел, но только как лучшую подругу, — слишком увлекшись тем, что он нервно теребит ручку в руках, задумчиво признается Терренс. — Она очень красивая и милая девушка, но я никогда не воспринимал ее как свою потенциальную девушку. Хотя всегда готов прийти ей на помощь, в чем-то поддержать или как-то утешить. — А вы смогли бы полюбить мою дочку сейчас, когда вы расстались с девушкой? Только честно! — Думаю, что смог бы… — Терренс скромно улыбается. — Рэйчел поддерживает меня, всегда готова выслушать и что-то посоветовать. Ее действительно волнует, что со мной происходит. Мне нравится что-то ей рассказывать. Нравится слушать ее. Я чувствую себя очень комфортно. И получаю от нее ту поддержку и ту любовь, которые не получал от своей бывшей девушки. — А почему бы вам не попробовать поухаживать за ней? — Поухаживать? — Рэйчел очень добрая и заботливая девушка, которая готова отдать всю себя тому, кто полюбит ее. А поскольку к вам моя девочка дышит неровно, то она сделает что угодно, лишь бы сделать вас счастливым. Моя дочь прекрасно понимает, что вам сейчас тяжело, и старается как-то подбодрить вас. — И мне это здорово помогает, — скромно улыбается Терренс. — Всю эту неделю мы почти каждый день проводили время вместе. Ходили в кафе, в кино, в парки… Вспоминали школьные годы… Я узнал очень много из того, что произошло с нашими одноклассниками. — Да уж… Вы знакомы с ней со школы, а я только сейчас узнал, что вы учились с моей дочкой. — Моя мама тоже знала не всех моих одноклассников. Но это не относилось к Рэйчел. С ней она была знакома. — Вам и правда очень нравится проводить время с моей дочерью? — Очень нравится. Благодаря Рэйчел я смог забыть о том, что со мной обошлись так жестоко. Смог наконец-то почувствовать тот желанный покой, которого мне не хватало. Я от всего сердца благодарен ей за то, что она для меня делает. — Это и есть любовь, Терренс, — слегка улыбается Альберт. — Страсть и влечение – это лишь дополняющие вещи. Самое главное в настоящий любви – это забота и готовность чем-то жертвовать и не только получать, но и отдавать. — Думаю, что такая девушка, как Рэйчел мне здорово подходит, — уверенно отвечает Терренс. — Теперь я понимаю, что хочу испытывать не бешеную страсть, от которой голова кругом идет, а быть окруженным заботой и любовью. Каким бы сильным и независимым человеком я ни был, мне все равно это нужно. Я хочу быть любимым и нужным… Не хочу быть забытым и не слышать ни одного доброго слова. — Мой вам совет, молодой человек, если хотите стать счастливым, то присмотритесь к моей доченьке получше и дайте ей шанс стать той, которую вы ищете, — с легкой улыбкой советует Альберт. — Поверьте мне, Рэйчел будет в тысячу раз лучше Ракель и уж точно не променяет вас на карьеру. Или же научится держать баланс между семьей и работой, если вдруг моей девочке однажды захочется начать зарабатывать самостоятельно. — Скажу вам честно, я уже начал присматриваться. Конечно, о большой любви говорить еще рано, но я с радостью готов дать Рэйчел шанс попытаться стать намного лучше, чем Ракель. И что-то мне подсказывает, что она сможет полностью заменить мне ту, которая не ценила меня и потеряла того, кто мог бы сделать ее своей королевой. — Однажды ваша бывшая девушка поймет, что потеряла, когда променяла вас на карьеру модели. Может, это случится очень поздно, когда ею уже никто не будет интересоваться. Но поверьте, она обязательно осознает свою ошибку и будет ненавидеть себя за это. — Это я и хочу показать ей, — с гордо поднятой головой заявляет Терренс. — Хочу показать, как много она потеряла, отвергнув меня и воспользовавшись моими чувствами к ней. И пока я буду счастлив с другой девушкой, она продолжит строить свою карьеру и думать, что в этом заключается счастье. — По своему опыту скажу, что многие девушки начинают ценить мужчин только тогда, когда они их теряют. — Нет, я не буду против, если моя девушка захочет работать. Пожалуйста, ей никто не будет запрещать! Однако я уж точно не готов быть с той, которая только о работе о думает. Если уж захотела работать, то надо как-то научиться совмещать два дела. — В этом я с вами абсолютно согласен. Хотя лично я все же за традиционные семьи, в которых мужчина – добытчик, а женщина – хранительница домашнего очага. — Если работа никак не повлияет на семью, то почему бы и нет. В воздухе на пару секунд воцаряется небольшая пауза, во время которой Альберт быстро прочищает горло. — Знайте, должен вам признаться, что моя дочь не никого любила по-настоящему сильно, кроме вас, — уверенно признается Альберт. — У нее было много ухажеров, которые казались мне вполне неплохими. Но я не увидел в ее глазах особо яркого блеска. Да, она любила, но не так сильно. — Позволяла себя любить? — уточняет Терренс. — Что-то вроде того. — Неужели она до сих пор что-то чувствует ко мне? — Все возможно. И если это так, то она воспользуется шансом и вновь попробует обратить на себя ваше внимание. — А у нее есть здесь друзья? — Конечно! У Рэйчел очень много хороших подружек. Она у меня довольно общительная девочка и легко находит общий язык с людьми. А поскольку мы с ней часто ездим по некоторым странам, практически везде есть те, с кем она проводит время. — Здорово, когда у тебя есть друзья, которые могут помочь отвлечься от чего-то плохого… — с грустью во взгляде отмечает Терренс. — В который раз убеждаюсь в этом… — Да, но только порой бывает очень трудно понять, кто действительно твой друг. — Согласен. Сталкивался с подобным пару раз… Терренс бросает короткий взгляд в сторону, испытывая искреннюю жалость к Рэйчел, которая определенно до сих пор страдает из-за не разделенной любви. Мужчина очень хотел бы помочь ей перестать переживать из-за этого и одарить своей лаской и заботой, которые она так заслуживает. И обещает себе сделать все, чтобы так и случилось. — Кстати… — решает сменить тему Терренс и возвращает на место ручку, которую до этого усердно вертел в руке. — А как вы оказались в Нью-Йорке? Рэйчел говорила, что вы здесь только на время… — Да, вообще-то мы с дочкой проживаем в Майами и приехали сюда на время, — дружелюбно отвечает Альберт. — У меня здесь есть кое-какие дела. Да и я поддерживаю одну из своих любимых групп, у которой сейчас идет турне. Они как раз остановились в этом городе. — Вы так с ними близки? — Очень близок. И надо признать, некоторые даже немножко обижаются из-за этого. Считают, что у них есть привилегии из-за столь близких отношений с самим владельцем лейбла. Хотя лично я никого для себя не выделяю и ценю таланты каждого артиста одинаково высоко. — Ясно. И когда вы уедете отсюда? — Через месяц. В Нью-Йорке запланировано еще несколько концертов, а потом они поедут в Нью-Джерси. Правда, уже без меня. — У этой группы тур по городам Америки? — Пока да, но в будущем группа планирует отправиться в Канаду, Великобританию, Швецию, Францию и еще многие страны. У них очень много планов… Но кто знает, удастся ли их осуществить. — А та группа, с которой я буду работать… Они давали концерты по стране? — С этими ребятами мой лейбл работает уже несколько лет. И пока что менеджеры не организовывали концерты за пределами Нью-Йорка. Если честно, той группе мы пока что уделяем очень мало времени. — А почему? — Потому что мы ищем гитариста, за которого нам не будет стыдно. — А если я с ними сработаюсь и всем понравлюсь, то вы приметесь продвигать группу? — Да, когда вы привыкнете к своей группе и изучите весь материал, тогда менеджеры начнут думать об организации концертов на больших площадках и договариваться с организаторами. — Сделаю все, чтобы оправдать ваши ожидания, — скромно улыбается Терренс. — Будем надеяться. Терренс ничего не говорит и с легкой улыбкой кивает, уже предвкушая тот день, когда он наконец-то отправится в турне вместе со своей группой и начнет собирать целые стадионы, которые будут слушать его игру и пение с огромным удовольствием. Ему уже не терпится поскорее познакомиться со своей новой группой и начать упорно работать, чтобы в самое ближайшее время стать известным в музыкальном бизнесе. А затем в кабинет заходит скромно улыбающаяся Рэйчел, которая держит маленькую чашку кофе в руках. — Я не помешала вам? — дружелюбно спрашивает Рэйчел. — Хотела проверить, как вы тут поживайте. — Нет-нет, милая, мы уже закончили, — бодро отвечает Альберт. — Мы с Терренсом очень хорошо поговорили. — И как? — Я согласен взять поработать с этим человеком прямо без прослушивания. — Правда? — слегка приоткрывает рот Рэйчел. — Без прослушивания? Ты серьезно? — Мне было достаточно услышать лишь его пение, чтобы он поразил меня. — Он пел для тебя? — Да, и я был в приятном шоке. Давно я не встречал людей с таким мощным голосом и широким диапазоном. Твой друг – просто идеальная находка для меня! Я не могу упустить шанс сделать его звездой. — Я же говорила, что он идеально подходит твоей группе. А ты мне не верил! — Знаю, солнце мое, знаю… Прости, что сразу не согласился поговорить с ним. — Твоя дочурка не стала бы тебе врать. — Конечно, потом команда группы еще послушает, как он играет на гитаре. Однако я бы однозначно дал ему шанс, потому что этот человек до глубины души поразил меня своим голосом. — Уж поверь мне, играет Терренс ничуть не хуже, чем поет. — Я верю, дочка, верю. — Мне вообще кажется, что он вполне мог бы стать солистом. Ничего же, что у группы будет два поющих участника с сильными голосами. — Посмотрим, как он будет смотреться. Если команде понравится, то они, возможно, и правда внесут изменения и сделаю его солистом. А пока что я с удовольствием даю ему шанс поучаствовать в группе в качестве гитариста. — Знай, я взяла Терренса под свою опеку и готова поручиться за него, — с гордо поднятой головой уверенно заявляет Рэйчел. — Если он не оправдает твоих ожиданий, то я возьму всю вину на себя. — Моя интуиция подсказывает мне, что мы уже нашли новую звезду, которая сможет покорить весь мир. — А ты ему в этом поможешь. Верно, папуля? — Конечно, солнышко, обязательно. С этими словами Альберт мило гладит Рэйчел по щеке и нежно целует ее в висок. — Надеюсь, что ты сделаешь милость и посвятишь своего друга в дела группы и расскажешь ему про их стиль, музыку и всякое такое, — мягко просит Альберт. — Ты прекрасно знаешь обо всем, и поэтому я прошу тебя рассказать ему, к чему он должен быть готов. — Будет сделано, папочка! — с широкой улыбкой восклицает Рэйчел. — Я обо всем позабочусь! — Спасибо, звездочка моя, ты просто прелесть. А пока Рэйчел скромно улыбается и допивает кофе из своей чашки, которую она затем ставит на стол подальше от всей бумажной волокиты, Терренс быстро окидывает взглядом весь кабинет и медленно встает с дивана. — Что ж, раз уж мы все обсудили, то, пожалуй, я пойду, — задумчиво говорит Терренс. — Думаю, у вас и без того много дел… А завтра я приеду в студию и познакомлюсь с группой. — Э-э-э, ты уже уходишь? — удивляется Рэйчел, тут же пустив в ход все свое обаяние и пытаясь мягко намекнуть, что она была бы не прочь провести еще немного времени с Терренсом и с удовольствием примет его приглашение поехать куда-нибудь вдвоем. — Да, а что мне еще здесь делать? Мы уже все обсудили и договорились встретиться завтра. — А я могу проводить тебя, — красивым жестом руки поправив свою прическу, с легкой улыбкой говорит Рэйчел. — Ну… Если ты захочешь, конечно же. А что? Мне сейчас все равно нечего делать, а сидеть дома целыми днями как-то скучно. — Хорошо, я буду рад, если ты составишь мне компанию, — со скромной улыбкой на лице пожимает плечами Терренс. — Вот и прекрасно! — Я тоже сейчас абсолютно свободен и никуда не собираюсь. Так что я бы с радостью пригласил тебя куда-нибудь погулять. Мы могли бы сходить куда-нибудь и прогуляться по городу. — О, отлично! — широко улыбается Рэйчел, будучи не в силах отклонить предложение Терренса, которого она так ждет. — Я с радостью с тобой проведу время! — Что ж, в таком случае желаю вам хорошо повеселиться, — с искренней улыбкой желает Альберт. — Спасибо большое, — по очереди благодарят Терренс и Рэйчел. — Ладно, папуля, мы пошли, — скромно улыбается Рэйчел. — Думаю, я вернусь еще не скоро. Рэйчел мило целует Альберта в щеку, а Терренс на прощание крепко пожимает ему руку. — До свидания, мистер Сандерсон, — с легкой улыбкой произносит Терренс. — До свидания, — прощается Альберт. — Жду вас завтра в студии. — Я обязательно приеду. Рэйчел и Терренс вместе покидают кабинет и закрывают за собой дверь, пока Альберт с легкой улыбкой на лице провожает эту парочку своим взглядом, считая, что эти двое могли бы образовать прекрасную пару, если бы они решили начать встречаться. — Эх, хорошая у них могла бы быть пара… — тихо вздыхает Альберт и скрещивает руки на груди. — Они так подходят друг другу. Этот парень очень подходит Рэйчел, да и она смотрится здорово рядом с ним. Моя милая девочка светится от радости, когда находится рядом с Терренсом. Давно я не видел ее такой счастливой. Ах, если бы он обратил на нее внимание и тоже полюбил бы ее, я был бы так счастлив… Альберт качает головой. — А может, мистер МакКлайф разошелся со своей девушкой по причине? — задается вопросом Альберт. — Может, это судьба? Знак для моей доченьки! Рэйчел ведь так страдала из-за того, что Терренс никогда не обращал на нее внимание. А тут судьба предоставила ей такой прекрасный шанс стать счастливым. Альберт бросает легкую улыбку. — Ну что может не нравиться в Рэйчел? — недоумевает Альберт. — Она же у меня красавица и умница! Заботливая, ласковая, преданная… Просто золото! Моя любимая доченька заслуживает всего самого лучшего. А этот молодой человек мог бы дать ей абсолютно все, если бы он того захотел… Терренс МакКлайф был бы для нее прекрасным партнером. Альберт складывает руки на письменном столе. — И я почему-то уверен, что на этот раз все может сложиться удачно… — предполагает Альберт. — Терренс явно не возражает против ухаживаний за моей дочкой. И не противился, когда я пытался мягко подтолкнуть его к решительным действиям. Может, так глядишь, через некоторое время они придут ко мне и скажут, что начали встречаться… Вот было бы здорово… Альберт прекрасно знает, что его дочь Рэйчел когда-то была влюблена в человека, который никогда не обращал на нее никакого внимания, постоянно твердя о том, что они – лучшие друзья. И очень рад, что сейчас Терренс действительно не возражает против того, чтобы попробовать начать отношения с Рэйчел, не думая о том, что он только недавно разорвал отношения с Ракель. Он готов наплевать на это и уже сейчас позволить себе начать новый роман с девушкой, которая так долго ждала этого шанса. Если она поймет, что у нее есть шанс, то точно сделает все возможное, чтобы Терренс выкинул из головы любые мысли о Ракель и полюбил ту, которая готова делать его таким счастливым, каким он еще никогда не был.***
Время около двух часов дня. Наталия прогуливается по улицам Нью-Йорка и наслаждается хорошей погодой, что воцарилась в городе. Недавно она была у Анны в гостях и провела с ней отличное время. К слову, та до сих пор вынуждена находиться дома, поскольку ее родители таким образом надеются образумить ее и заставить начать вести себя как положено. Впрочем, Анна иногда сбегает из дома, чтобы встретиться со своим тайным поклонником, о котором она может говорить часами напролет с широкой улыбкой на лице. «Кажется, Анна точно влюбилась в того парня, — с легкой улыбкой думает Наталия. — Прошло уже несколько недель, но они до сих пор не прекратили общение. Я бы сказала, они начали встречаться еще чаще, чем раньше. У них действительно все серьезно, раз тот парень до сих пор не перестал общаться с ней. И тоже интересуется ею. Раз так часто звонит, приглашает ее на свидание и готов выслушать и что-то рассказать.» Наталия качает головой со скромной улыбкой на лице, пока медленным шагом идет по оживленной улице в центре города. Вокруг нее находится довольно много людей, что спешат куда-то по своим делам, машин и автобусов, направляющиеся в разные стороны, куча разных магазинов, зазывающих клиентов всеми возможными скидками, и несколько дворовых собак и кошек, которые могут быть немного пугливыми и тихонько сидеть сторонке, либо подбегать ко всем людям или открытым палаткам на улице и с жалостью во взгляде клянчить немного еды. «О боже, маленькая девочка Анна влюбилась! — с широкой улыбкой думает Наталия. — По-настоящему сильно! Хотя еще недавно она только лишь грезила о любви, читая книжки о любви. Этим она подтверждает, что иногда сказки могут становиться реальностью. Ну… Или иногда нужный человек просто точно знает, где искать ту, которая его ждет…» Наталия с легкой улыбкой вздыхает. «Я так рада, что у нее хотя бы в этом плане все хорошо, — думает Наталия. — Только вот что она будет делать со своими родителями? Вдруг они еще больше ужесточат меры и сделают все, чтобы разлучить ее с тем парнем? Сейчас эти люди особо не следят за ней и наивно думают, что она будет послушно сидеть дома и думать над своим поведением. Да если они узнают, что она встречается с тем парнем, то к ней точно кого-нибудь приставят, чтобы ее никуда не выпускали.» Наталия тихо вздыхает. «Ох, господи, что за дикость… — мысленно возмущается Наталия. — Пусть девочка сама решает, как ей жить. Почему ее родители так хотят выбрать ей судьбу и обречь не несчастья? Пожертвовать счастьем дочери ради собственной выгоды… Сами никогда не были счастливы и хотят, чтобы Анна тоже страдала и не узнала, что значит быть любимой. Однако я уверена, что моя подружка ни за что не опустит руки и будет бороться за свое счастье. Она знает, что это такое, и не позволит кому-то разрушить его. И Сеймур справится! Я в нее верю!» Наталия на секунду бросает короткий взгляд на грязную бездомную собачку, которая бегает возле какого-то подростка и явно клянчит у него еду, хотя тот не совсем понимает это и о чем-то разговаривает с ним с широкой улыбкой на лице. «Слава богу, что мои родители не такие… — мысленно выдыхает Наталия. — Они, конечно, тоже беспокоятся, что я до сих пор не вышла замуж и не встретила парня. Но на такие радикальные меры отец с матерью точно не пойдут. Потому что эти люди уважают мой выбор и никогда не станут навязывать мне свои идеи. Мне в этом плане очень повезло… Повезло, что мы с родителями – друзья. Друзья, которые всегда поддерживают друг друга.» Наталия с легкой улыбкой продолжает куда-то идти и с интересом осматриваться вокруг. А через некоторое время в сумке девушки начинает звонить телефон. Она останавливается, отходит в сторону, достает свой смартфон, проводит пальцем по экрану и прикладывает к уху, чтобы ответить на звонок. — Алло, — спокойно произносит Наталия. — Привет, красавица, — раздается бодрый, приятный мужской голос. — Это Эдвард. — О, привет, Эдвард… — широко улыбается Наталия. — Рада тебя слышать. Кажется, не только у Анны появился тайный поклонник… Дело в том, что Наталия уже несколько раз встречалась и проводила отличное время с парнем по имени Эдвард, с которым познакомилась неделю назад. Ей определенно симпатизирует этот молодой человек, после разговора с которым у нее всегда остается приятное впечатление и необъяснимая легкость. Наталия не скрывает, что очень рада наконец-то встретить того, кому действительно интересно, что с ней происходит, и кто замечает не только ее красоту. Эдвард всегда интересуется жизнью своей новой знакомой и тоже получает удовольствие от разговоров с ней, судя по тому, что он проявляет инициативу и сам предлагает девушке куда-то сходить. — Как ты там поживаешь? — интересуется Эдвард. — У меня все хорошо, — с легкой улыбкой отвечает Наталия. — А у тебя? — Тоже все отлично. Чем занимаешься? — Я? — Наталия слегка прикусывает губу. — Да так, гуляю в городе без дела… А недавно была у своей подруги в гостях. Немного поболтали и выпили чаю со сладостями… — Здорово! — А ты что делаешь? — Сейчас – ничего. А утром помог своей соседке кое с чем. Съездил с ней в одно место. Но когда все сделал, то сразу же поехал домой. — Занимался мужской работой? — скромно хихикает Наталия. — Вешал картину, чистил раковину, починил дверцу шкафа… — Да, что-то вроде того. Иногда я помогаю ей что-нибудь починить или что-то сделать. — Вот как! — Для меня это совсем не трудно. — М-м-м, надо же… — загадочно улыбается Наталия. Повезет же твоей будущей жене, у которой будет такой потрясающий муж. Который без проблем выполняет мужскую работу по дому. — Приятно это слышать… — скромно улыбается Эдвард. — Здорово, когда мужчина все умеет делать. — Ну а я думаю, что твоему будущему мужу повезет иметь такую чудесную девушку, которая легко может заставить человека улыбаться и почувствовать себя великолепно. — Правда? — Правда! Когда я говорю с тобой, то мне хочется улыбаться. Даже в самый ужасный день настроение становится намного лучше. — Боже… — Наталия скромно смеется, пока на ее лице появляется легкий румянец на лице. — Прекрати меня так смущать! Я на людях! Будет неловко, если я начну краснеть из-за того, что ты говоришь. — А я привык говорить то, что у меня на уме, — дружелюбно отвечает Эдвард. — И не хочу скрывать то, что думаю о тебе. — Приятно это слышать, знаешь ли. — Мне тоже приятно знать, что я могу заставить тебя улыбнуться. — Спасибо… — скромно благодарит Наталия. — Думаю, сейчас мне это крайне необходимо… Улыбаться и стараться искать причины радоваться. — Надеюсь, я хоть как-то помогаю тебе пережить то, что с тобой произошло? — Конечно, помогаешь! Я не знаю, что делала бы, если бы тебя не было рядом. — Если я могу сделать для тебя что-то еще, то дай мне знать, — уверенно говорит Эдвард. — Мне будет совсем не трудно сделать тебе приятное. — Нет, Эдвард, куда уж больше… — скромно смеется Наталия. — Ты уже и так сделал очень много для того, чтобы я почувствовала себя намного лучше. — Надеюсь, что очень скоро я смогу заставить тебя перестать грустить. И буду видеть твою прекрасную улыбку намного чаще. — Ради тебя буду стараться изо всех сил. — Сделаю все, чтобы поддержать в тебе это желание. Наталия ничего не говорит и продолжает скромно улыбаться, уже чувствуя, как ей становится намного лучше и легче. А Эдвард явно стесняется и даже слегка нервничает, пока разговаривает с девушкой по телефону, хотя старается этого не показывать и вести себя настолько уверенно, насколько это возможно. На пару секунд в разговоре наступает пауза, а затем Эдвард прочищает горло, собираясь прервать эту паузу. — Ладно… — немного неуверенно произносит Эдвард. — Слушай, Наталия, я тут хотел спросить кое-что… — Конечно. — мягко говорит Наталия. — Скажи… А ты свободна сегодня вечером? Или у тебя есть какие-то дела? — Сегодня вечером? — Наталия скромно смеется. — Для тебя я всегда свободна! Хоть в два часа ночи… — Правда? — Да. А что? Почему ты спросил? — Ты не хочешь прогуляться со мной где-нибудь в городе? — В городе? — Пока не знаю, куда мы могли бы пойти, но что-нибудь придумаем. Что-нибудь романтичное… — М-м-м, романтичное? — Ну да… — Значит, ты у нас романтик? — с легкой улыбкой интересуется Наталия. — Ну да, я довольно романтичный и чуточку сентиментален. — Ух ты… Впервые встречаю человека, который может быть таким. — Никогда не встречала романтичных людей? — Никогда. Тем парням, которых я когда-либо знала, этого очень не хватало. Хотя мне так хотелось бы, чтобы в них было хоть немножко романтики. — Вот как… — Ты – первый романтик среди моих знакомых. — Ну а ты – первая девушка, с которой я хочу проводить как можно больше времени. — Эдвард… — скромно хихикает Наталия. — Это правда, Наталия. Я скучаю по тебе, когда мы не встречаемся. И буквально считаю минуты до нашей встречи. — Но ведь мы знакомы всего неделю! — Ну и что? Если тебе хорошо с человеком, то тебя не должно волновать, как долго ты его знаешь. — Ну… Вообще-то, ты прав… Мне… Тоже очень хорошо с тобой. Я люблю проводить с тобой время. — Приятно это слышать. — Это правда! — Ну так как, красавица? — уточняет Эдвард. — Ты согласна составить мне компанию на сегодняшний вечер? — Э-э-э, я… — скромно улыбается Наталия. — Соглашайся, милашка, чего ты будешь сидеть дома и скучать! А так сходим куда-нибудь, прогуляемся… Могу предоставить тебе шанс выбрать место. — И ты согласишься? — Конечно, соглашусь. — Хорошо, — уверенно произносит Наталия. — Я с радостью проведу с тобой время. — Значит, ты согласна? — переспрашивает Эдвард. — Да, согласна. Ты позвонил как раз кстати, ибо мне все равно нечего делать. Но благодаря тебе я проведу остаток дня не за просмотром фильмов, а в компании очаровательного мужчины. — Отлично! Тогда в семь часов вечера я заеду за тобой! — В семь? — Да. Нормально будет? — Хорошо, я буду готова к семи! — уверенно соглашается Наталия. — У меня много времени. Успею заехать домой, перекусить… Решить, что надеть… И подумать над прической. — Буду с нетерпением ждать нашей встречи, — скромно улыбается Эдвард. — Я тоже. — Буду помогать одной невероятно красивой девушке вновь почувствовать себя счастливой. И добиваться от нее еще больше улыбок. — Господи, если ты скажешь мне еще парочку комплиментов, люди точно начнут пялиться на меня, ибо моя улыбка будет шире, чем у Чеширского кота, — шутливо отвечает Наталия. — М-м-м, поверь, красавица, очень скоро ты услышишь намного больше комплиментов. — Еще больше? — Я просто не смогу сдержаться, когда увижу тебя. — М-м-м, да вы дамский угодник, мистер МакКлайф, — уверенно говорит Наталия. — Просто говорю правду, которую не хочу и не буду скрывать. — Я уже поняла… — Ну ладно, раз мы обо всем договорились, то увидимся вечером. В семь часов я приеду к тебе домой. — Буду стоять готовой и ждать тебя. — Хорошо. До встречи, прекрасная мисс Рочестер. — Пока… Наталия со скромной улыбкой на лице отключает звонок, кладет свой смартфон к себе в сумку и продолжает идти куда-то по прямой. Пожалуй, девушка впервые в жизни чувствует себя настолько счастливой. Еще никогда она не встречала человека, с которым ей будет так комфортно. Хоть между ней и Эдвардом на данный момент исключительно дружеские отношения, что-то начинает екать, когда блондинка думает о нем. Кроме того, понимая, что очень скоро она встретится с ним, Наталия начинает немного нервничать и уже начала во всю продумывать свой образ, который понравился бы ее новому знакомому. Эдвард определенно вовремя появился в ее жизни, поскольку именно благодаря ему Наталия, кажется, начинает забывать о Ракель и о том, что произошло между ней и ее бывшей подругой некоторое время назад. Девушка уже не плачет и не убивается из-за ссоры с той. Спасение пришло внезапно, но как раз тогда, когда ей так нужно, чтобы кто-то был рядом и помог отвлечься от плохих мыслей. Наталия невероятно счастлива, что встретила такого прекрасного мужчину. Долгое время ей не везло со знакомствами, и она общалась лишь с теми, кто вряд ли бы стал так или иначе заботиться о ней и выслушивать рассказы о ее переживаниях. Но теперь все изменилось. Девушка наконец-то встретила того, кто готов сделать все, чтобы вернуть ей покой и сделать так, чтобы она почувствовала себя хорошо. Эдвард уже подарил ей много прекрасных воспоминаний, которые она всегда будет вспоминать с легкой улыбкой на лице. Кто знает… Может быть, недавно объявившийся брат Терренса МакКлайфа действительно сделает жизнь Наталии гораздо лучше и подарит ей много улыбок и радости и разукрасит ее жизнь еще более яркими красками.***
А вот Ракель совсем не до радости и улыбок. Она живет в квартире Фредерика уже почти неделю и практически не выходит из нее. Кроме того, она также отключила свой телефон, чтобы никто не звонил, даже если единственный человек, кто может побеспокоить ее, – это Саймон. Впрочем, пока что ее обидчик уже давно не дает о себе даже в письмах, как будто засев на дно и чего-то выжидая и намеренно мучая свою жертву, которая и так страдает из-за того, что с ней происходит. Пока Фредерик отошел куда-то по своим делам на пару-тройку часов, Ракель с самого утра не встает с кровати, поскольку чувствует себя очень плохо, будучи одержимой необъяснимой паникой и мыслью, что ее вот-вот вырвет. «Господи, да что же со мной происходит? — изо всех сил пытаясь подавить в себе подступающую к горлу рвоту, задается вопросом Ракель. — Неужели я отравилась? Почему меня тошнит? Кажется, что еще немного – и меня вырвет… Ох…» Ракель кладет руку на живот и тихонько стонет. «Еще и желудок болит… — думает Ракель. — Неужели это из-за того, что я плохо ем? Или же это все нервы? Неужели мне так плохо из-за переживаний?» В какой-то момент Ракель решает включить свой телефон, который был отключен едва ли не с того момента, как она покинула дом Терренса. Девушка кое-как дотягивается до своего смартфона, что лежит рядом с ней на небольшом столике и все-таки включает его, хотя и оставляет на беззвучном режиме. «Может, мне немного поспать? — все еще отчаянно борясь с желанием прочистить свой желудок, задается вопросом Ракель. — Вдруг тошнота пройдет… Не могу же я целыми днями лежать в кровати… Надо как-то брать себя в руки… Ох…» Ракель поудобнее устраивается на своей кровати, чтобы попытаться заснуть. Но, впрочем, это оказывается не так-то просто, поскольку в голову постоянно лезут плохие мысли, связанные с событиями последних дней. Она еще очень долго вертится и тихонько постанывает из-за чувства тошноты и боли в желудке. А когда Ракель все-таки начинает потихоньку засыпать, ее смартфон, лежащий на столике рядом с кроватью, начинает очень сильно вибрировать. Девушка с тихим стоном медленно открывает глаза, совсем не желая отвечать на звонок. Но поскольку ее жутко раздражает вибрация, она все-таки решает сделать это, взяв свой телефон со столика, проведя пальцем по экрану и приложив его к уху. — Слушаю… — тихим голосом почти что стонет Ракель. — Привет, Ракель, — радостно произносит Саймон. — Надеюсь, ты еще не забыла о моем существовании? Ракель потирает веки и медленно принимает сидячее положение на кровати, не так уж сильно испугавшись или удивившись звонку Саймона, ибо она была готова к тому, что он точно позвонит ей тогда, когда она ждет этого меньше всего. — Объявились наконец-то… — немного охрипшим голосом сухо бросает Ракель. — Ой, дорогая, а что у тебя с голосом? — удивляется Саймон. — Почему он такой хриплый? — Надо же… А я уж думала, вы оставили меня в покое. — Слушай, а куда ты так внезапно пропала? Честно говоря, я совсем с ног сбился, пытаясь выяснить, куда ты пропала. Даже мой верный помощник не сумел отыскать тебя! — Вот как… — Неужели тебя земля поглотила? Или черная дыра затянула в свои объятия и не выпускает? — А вы этого и добивайтесь? Стереть меня с лица Земли! — Можно и так сказать… — хитро улыбается Саймон. — Может, вы скажете мне когда я наконец-то смогу жить спокойной жизнью? Когда я могу выдохнуть с облегчением, зная, что мне не грозит опасность встретить вас или ваших сообщников? — Даже не мечтай об этом, миленькая моя, — уверенно отвечает Саймон. — Я не оставлю тебя в покое просто так. — До каких пор вы собирайтесь мучить меня? — А я хочу еще немного помучить тебя до того, как сделаю то, что так тщательно спланировал. — Чего? — Но обещаю, я не стану слишком сильно доводить тебя и остановлюсь в нужный момент. Ибо в мои планы не входит твоя преждевременная смерть. Я не хочу, чтобы тебя однажды нашли с перерезанными венами в туалете или на краю высотного дома, с которого ты бы захотела спрыгнуть. — Слушайте, Рингер, когда вы уже оставите меня в покое? — громко спрашивает Ракель. — Когда остановитесь? — Когда я захочу. — Чего вы добивайтесь? Вы и так довели меня до отчаяния! Из-за вас я потеряла всех тех, кого любила. Я осталась совсем одна! Меня считают психопаткой и якобы опасной для них! Все, твою мать, сторонятся меня и не хотят даже разговаривать со мной! А все из-за вас, ублюдок! — Ну-ну, тише, деточка, тише, — уверенно, спокойно произносит Саймон. — Не надо так кричать. — Чего вы хотите от меня? Чего? Как собирайтесь еще мучить меня? Почему вы делайте все, чтобы свести меня с ума? — Ракель тихо шмыгает носом. — Может быть, вы и правда хотите довести меня до желания покончить с собой? Так давайте я сделаю это! Мне уже нечего терять! — Нет, не надо, — возражает Саймон. — Еще не время. — А чего так? Давайте я быстро покончу со всем этим! Всем и так плевать на меня! Все мои близкие думают, что я – больная истеричка! Потому что вы рассказали им ложь обо мне и настроили всех против меня, а меня – против них. До такой степени, что я и правда выглядела психически нездоровой в их глазах. — Ну это уже твои проблемы… Наверняка ты уже сама подтвердила это, когда вела себя как ненормальная. — Я абсолютно здорова и никогда не страдала подобными проблемами. — А может, и нет? У тебя появилось целая куча психологических проблем еще в детстве. Издевательства одноклассников сильно повлияли на тебя и зародили в тебе кучу комплексов. И усугубили твои проблемы, которые у тебя были до этого. — Немедленно скажите всем, что это неправда! Скажите всем, что я не больная! — Ха, серьезно? — ехидно ухмыляется Саймон. — Я не больная! НЕ БОЛЬНАЯ! У МЕНЯ С ГОЛОВОЙ ВСЕ В ПОРЯДКЕ! — Ах, Ракель, какая же ты наивная девочка… — качает головой Саймон. — Неужели ты и правда думаешь, что я так просто побегу ко всем и буду говорить, что с тобой все хорошо? Да ничего подобного! — Саймон! — Пусть они и дальше считают тебя виноватой во всем и думают, что ты сумасшедшая и можешь быть очень опасна. Мне не надо, чтобы они все разом начали помогать тебе уничтожить меня. Это не входит в мои планы. — Ха, да вы так промыли всем мозги, что уже никто со мной не хочет разговаривать. Даже те, с кем я еще не успела поссориться. — Вот и пусть дальше так думают, — хитро улыбается Саймон. — Поверить не могу, что они поверили вам, человеку, которого никто и знать не знал. Даже те, кто знал меня почти всю жизнь, решили, что я больная. — В любом случае в том, что я им сказал, есть некоторая доля правды. Да, ты не больная, не отрицаю. Но спокойной тебя нельзя назвать. Тебя вполне довести так, что ты сама докажешь всем свой несносный характер. И в этом ты немного похожа на своего бывшего парня, который, однако, вообще заводится с полуоборота. — Не смейте упоминать этого ублюдка! Не смейте даже произносить имя одного из своих сообщников. — Это правда, милая. Хоть ты всегда считала себя сильной, карьера модели сделала тебя намного уязвимее. Она сделала тебя уверенной в своей красоте, но лишила нервов и превратила в озлобленную девицу. — Да что вы говорите! — Хочешь я скажу тебе, почему ты так одержима своей работой? Да потому что ты хочешь доказать всем, что хоть чего-то стоишь! Хочешь показать тем, кто тебя оскорблял и унижал, что ты больше не та несчастная, неуверенная в себе страшненькая девочка. Снимаясь для журналов и ходя по подиуме, ты снова и снова даешь всем понять, что стоишь миллион долларов. Поклонники засыпают тебя комплиментами, и это греет тебе душу. Заставляет чувствовать себя намного увереннее. — А когда это вы успели податься в психологи? — Я кое-что понимаю в психологии и могу сказать, что каждый из себя представляет, — уверенно отвечает Саймон. — Именно благодаря этому я легко убеждаю людей в том, что мне нужно. Я – психолог от рождения! Знаю, как управлять любым человеком. — Я уже поняла это. — К тому же, некоторые люди, с которыми ты работала когда-то давно, рассказали мне о твоих психозах. О твоих истериках, которые ты устраивала после того как обрела популярность по всему миру. Так что я не так-то просто говорю всем, что ты совсем не такой невинный ангел, каким хочешь казаться. — Я понятия не имею, о чем вы говорите. — Будешь и дальше отрицать, что вела себя как королева? Что ты запросто могла закатить истерику за пару минут до съемок или вообще отменить их! — Я никогда не устраивала истерик. — Да? Может, мне напомнить тебе о сорванной съемке в начале десятых годов, которую ты сорвала из-за того, что тебя не устраивали условия работы? Или как ты истерила, когда люди отказывались идти тебе на встречу? А, Кэмерон? Забыла об этом? А вот некоторые люди помнят! Они все помнят! И могут запросто рассказать, что тогда произошло! — А я могу привести к вам любого, кто подтвердит, что все это ложь. Могу доказать, что людям очень комфортно работать со мной, и я никогда не устраивала таких истерик, о которых вы говорите. — Ах, дорогая моя… — с легкой улыбкой вздыхает Саймон. — Ты можешь сколько угодно отрицать это. Но рано или поздно люди все равно узнают, что ты вовсе не такая святая, какой тебя считают. Многие молчат из страха потерять работу и быть затравленными из-за якобы лжи. Прямо как это случилось со мной, когда все узнали, что тебя оклеветали. Точнее, пытался доказать людям, что ты не ангел. А может, ты угрожаешь уничтожить их, если они что-то расскажут… Или твои менеджеры грозятся засудить любого, кто посмеет сказать про тебя что-то плохое. — Твою мать, да делайте вы что ХОТИТЕ! — отчаянно вскрикивает Ракель, вытирая слезы со своей щеки. — Только оставьте меня в покое! ОСТАВЬТЕ МЕНЯ В ПОКОЕ! — Ни за что. — Прошу вас, Саймон, забудьте о мести и прекратите меня мучить… — Ракель тихо шмыгает носом. — Пожалуйста… Остановись… Я уже больше не могу той жизнью, какую вы мне устроили… — Нет, Ракель, я ни за что не остановлюсь и рано или поздно добьюсь своего, — уверенно заявляет Саймон. — И сейчас мне будет намного легче сделать это, ибо я убрал с дороги почти всех, кто может как-то помешать мне осуществить мои мечты. — Что вам сделали все, кто меня окружает, раз вы добрались до них и запугал их? Я не понимаю! И главное как? — Об этом я тебе уже рассказал в прошлый раз. — Ах, рассказывали… — Неужели ты до сих пор не веришь мне и считаешь, что твоя подружка не предала тебя из зависти к твоим успехам? — Не напоминайте мне об этой предательнице! Так же, как и о том, кто является еще одним вашим сообщником. С кем вы сговорились еще до того, как я встретила вас. — М-м-м, имеешь в виду своего бывшего? Ну да, ну да… Один из тех, кто также бросил тебя в такой тяжелый момент… — Слушайте, Рингер, может, вы оставите в покое хотя бы тех, кто всего лишь оказался вашими жертвами и поверил лжи обо мне? — Ну я еще подумаю, стоит мне и дальше издеваться над ними. Кто знает, может мне понравится, и я захочу сделать им еще какую-нибудь гадость. — Что вам сделали все те люди, раз вы и на них обозлились? Мои родственники и друзья не имеют к нашим с вами делам никакого отношения. — Почему не имеют? Имеют! Они связаны с тобой! — Хватит, Рингер, остановитесь! — громко, отчаянно умоляет Ракель. — Мы больше не можем жить такой жизнью, которую вы нам устроили. Не мо-же-м! Поймите это! — Мы? — удивленно произносит Саймон. — Кого ты имеешь в виду под словом «мы»? Свою бывшую подружку Наталию, которая мечтает отомстить тебе и радуется, что тебя все бросили, и твоя жизнь рушится к чертовой матери? Или же ты говоришь про своего бывшего парня Терренса, который уже нашел себе новую подружку. Пока ты решила превратиться в затворницу и едва ли не думать о самоубийстве. Услышав то, что Саймон рассказал ей про Терренса и его новую подругу, Ракель заметно напрягается и округляет глаза. Она пытается продолжать ровно дышать, чтобы не позволить эмоциями овладеть ею, хотя девушка понимает, что ее все больше начинает буквально распирать от злости и ревности. — Чего? — сильно хмурится Ракель. — Да-да, ты не ослышалась, — уверенно отвечает Саймон. — МакКлайф едва разошелся с тобой, но уже во всю ходит на свидания с другой девушкой. — Я не понимаю, о чем вы говорите, — как можно хладнокровнее произносит Ракель. — Боже, неужели ты и правда не знаешь? — громко переспрашивает Саймон. — Не знаю и не хочу знать. — Ну что ж… Тогда я готов преподнести тебе свежие новости о твоем бывшем парне и рассказать, с кем он развлекается. — Не нужно! — сухо бросает Ракель. — Мне плевать, как живет эта сволочь! Для меня МакКлайф мертв! — А я все равно расскажу! — Заткнитесь, Саймон… Заткнитесь! Саймон широко улыбается с чувством наслаждения, пока Ракель тихонько стонет с закатанными глазами, крепко сжав свободную руку в кулак. — Внимание, горячие новости! — бодро восклицает Саймон. — Буквально несколько часов назад всемирно известный актер и один из самых сексуальных мужчин на планете Терренс МакКлайф был замечен на улицах Нью-Йорка, в одном из парков города. Он был облачен в одежду своих любимых черных цветов и гордо расхаживал по всей местности с широкой улыбкой на лице. — Какая интересная информация… — тихонько рычит Ракель. — Как будто меня интересует, что делает этот ублюдок. — Ну а с ним была очень красивая длинноногая блондинка ростом где-то чуть ниже плеч этого мужчины, — с широкой улыбкой продолжает уверенно рассказывать Саймон. — Она в прямом смысле повисла на бывшем парне всеми любимой модели Ракель Кэмерон, влюбленным взглядом заглядывая ему в глаза и стараясь прижаться к нему как можно ближе. Сам МакКлайф был совсем не против и с радостью оказывал ей знаки внимания. Он очень часто улыбался той незнакомой красавице и вел себя с ней как настоящий джентльмен. — А то я не знаю, что МакКлайф и Рочестер уже давно мутят и собираются едва ли не пожениться. — Неужели любимец всех девушек изменяет одной из самых желанных девушек на свете, раз не стесняется флиртовать и даже целоваться с той загадочной блондиночкой? И кто же она такая? Расследование продолжается! Следите за последними новостями, чтобы быть первым, чтобы узнать, что за таинственная девушка была рядом с Терренсом МакКлайфом, и что происходит в его отношениях с Ракель Кэмероном, с которым у него, по слухам, не все так гладко. Саймон замолкает на пару секунд и внимательно прислушивается к Ракель, которая, однако, ничего не говорит, закатив глаза. — Ну что, не екнуло твое сердечко? — хитро улыбается Саймон. — Не заиграло чувство ревности к парню, от которого ты так легко отказалась? — Ни капельки, — как можно увереннее произносит Ракель, придя в бешенство после всего, что только что услышала, и довольно тяжело дыша. — Да ладно, миленькая моя, признай, что тебя это задело. — Мне все равно, с кем этот человек целуется и обнимается. — Да? Ну знаешь, всем тоже как-то все равно на тебя. Вон твой бывший возлюбленный уже во всю обнимается и целуется с другой, не став ждать, когда пройдет хоть немного времени. У твоих подружек своя личная жизнь, а твои родственники вообще позабыли о тебе. Саймон ехидно усмехается. — Ты никому ты не нужна, Ракель Кэмерон, — уверенно добавляет Саймон. — Твои проблемы никому не нужны. Обидно знать, что тебя все кинули и считают больной на голову… Верно? — И откуда же вам все это известно? — сухо спрашивает Ракель, понимая, как внутри у нее все кипит от злости и ревности к Терренсу, который нашел себе новую подругу. — Я же говорил, что от меня ничего не скроешь, — уверенно отвечает Саймон. — Знайте, вам бы надо работать детективом. Ну или его помощником. Думаю, у вас неплохо получится! — Ну что, ревнуешь? Ревнуешь своего бывшего парня к той девчонке? — Нет, — слегка дрожащим голосом неуверенно лжет Ракель. — Врешь. — Не вру. — Я это чувствую. Ты одержима злостью. — Я же сказала, что мне все равно! — Знаю-знаю, ты не хочешь это признавать. Но я-то вижу, что ты ревнуешь. — Я же сказала, что не ревную! — М-м-м, а знаешь, какая та девочка красивая... Саймон широко улыбается, будто бы получая удовольствие от того, что он издевается над Ракель и вынуждает ее испытывать злость. — Блондиночка, с шикарными волосами, длинными ногами… — уверенно произносит Саймон. — А какая стройненькая… С шикарным бюстом… Там есть, за что подержаться. В отличие от тебя, от доски с нулевым размером груди и плоской задницей. — Зачем вы мне это говорите? — сухо спрашивает Ракель, довольно тяжело дыша и понимая, как сильно напряжена каждая ее мышца. — А каким нежным взглядом МакКлайф смотрел на нее… М-м-м… Точно влюбился. Хотя бы за то, что она смотрела на него как на Бога. А не как на дерьмо. Как это делала ты. — Слушайте, ублюдок, когда вы уже наконец-то оставите меня в покое? — срывается на крик Ракель. — СКОЛЬКО МОЖНО МЕНЯ МУЧИТЬ? — Что, задело за живое? — ехидно усмехается Саймон. — Ненавижу вас, Саймон Рингер! НЕНАВИЖУ! ДА БУДЬТЕ ВЫ ПРОКЛЯТЫ! СГОРИТЕ В АДУ! ЗАЖИВО! — Тише-тише, девочка моя, тише, — мягко произносит Саймон. — Успокойся… Не трать силы, потому что они тебе еще пригодятся. — КАК ВЫ МЕНЯ ДОСТАЛИ! ИЗ-ЗА ВАС ВСЕ В МОЕЙ ЖИЗНИ ПОШЛО ПОД ОТКОС! — Прости, милая, но сейчас я должен с тобой попрощаться. — Саймон хитро улыбается. — Но очень скоро позвоню тебе еще раз. И думаю, что уже тогда я расскажу тебе, что конкретно хочу сделать с тобой и твоей жалкой семейкой. И что должна сделать ты, чтобы немного облегчить себе жизнь. — ХОТЬ БЫ ВЫ НЕ ДОЖИЛИ ДО ЗАВТРАШНЕГО ДНЯ! — До скорой встречи, Ракель. Не грусти из-за того, что твой бывший сейчас целуется с другой и уже не думает о тебе. И не убивай себя раньше времени. Сделаешь это, когда мне это понадобится. Саймон с издевательским смехом заканчивает разговор, а Ракель медленно убирает от уха телефон и кладет его на тумбочку. После этого она на несколько секунд призадумывается, будучи в шоке после того что услышала несколько секунд назад. Девушка так или иначе сомневается, что Саймон сказал ей правду насчет Терренса и его новой подруги. Однако от мысли, что рядом с ним находится другая, Ракель не может сдержать злость и желание придушить либо их двоих, либо кого-то одного из них. — Нет… — со слезами на глазах качает головой Ракель, довольно часто дыша и смотря в одну точку. — Нет, я в это не верю… Этого не может быть… Я не верю! Ракель тихо шмыгает носом. — Как этот ублюдок посмел? — возмущается Ракель. — Мы буквально вчера расстались, а он уже спокойно разгуливает по улицам с другой девкой! Да еще и ЦЕЛУЕТСЯ с ней! НА ВИДУ У ВСЕХ! Ракель качает головой. — Не мог что ли подождать? — недоумевает Ракель. — Или ему так надо кого-то оттрахать, что он не захотел ждать? Не захотел ждать и решил в открытую развлекаться с другими бабами! Ракель крепко сжимает руки в кулаки, не скрывая своей злости и ненависти к Терренсу и той девушке, которая развлекается с ним. — Ненавижу его… — со злостью во взгляде произносит Ракель. — Ненавижу этого подонка! И ту крашеную швабру, которая крутит роман с тем, кто еще недавно был моим парнем. НЕНАВИЖУ ИХ ОБОИХ! С этими словами Ракель резко бьет руками по кровати. — Чертов кобель… — сухо бубнит себе под нос Ракель. — Мы едва успели расстаться, так он уже начал ухлестывать за другими бабами! Сначала эта дрянь Наталия вскружила ему голову, а теперь на горизонте еще одна выдра появилась. Ракель ехидно усмехается. — Или та «длинноногая блондинка» и есть эта предательница? — задается вопросом Ракель. — Или теперь у него этих крашеных блондинок теперь целая куча? Я нисколько не удивлюсь! Он же теперь свободен и хочет почувствовать себя нужным и неотразимым. Вот и нашел себе каких-то потаскух, которые поют этому ублюдку дифирамбы. Ходит, твою мать, как петух и радуется! РАДУЕТСЯ, ТВОЮ МАТЬ! Ракель быстро осматривается вокруг себя и со слезами на глазах и громким криком одним махом сбрасывает на пол какой-то стеклянный стакан для ручек и карандашей, который с треском падает на пол и разбирается на кучу кусочков. — КОБЕЛИНА! — со злостью во весь голос вскрикивает Ракель. — ТАК И ХОЧЕТ ПОСКОРЕЕ НАЙТИ СЕБЕ ШЛЮХУ И ОТТРАХАТЬ ЕЕ! ЭТА СУКА, ТВОЮ МАТЬ, СЧАСТЛИВА И РАДУЕТСЯ ЖИЗНИ! Ракель пару раз шмыгает носом. — ДА ЧТОБЫ ВСЕ БРОСИЛИ ЕГО ТОЧНО ТАК ЖЕ, КАК И МЕНЯ! — желает Ракель. — ПУСТЬ ЭТА СУКА ПОЧУВСТВУЕТ НА СЕБЕ ВСЕ, ЧТО ЧУВСТВУЮ Я! ПУСТЬ ОН НИКОГДА НЕ БУДЕТ СЧАСТЛИВЫМ! НИКОГДА! ХОЧУ, ЧТОБЫ ЭТА ТВАРЬ СТРАДАЛА! ЧТОБЫ ВСЕ БАБЫ ОТВЕРНУЛИСЬ ОТ НЕГО И ПРЕКРАТИЛИ ВЕЛИЧАТЬ ЕГО НЕОТРАЗИМЫМ! Ракель начинает кричать во весь голос, обеими руками вцепившись в свои волосы. — БУДЬ ТЫ ПРОКЛЯТ, МАККЛАЙФ! — надрывает голосовые связки Ракель. — НЕНАВИЖУ ТЕБЯ! НЕНАВИЖУ! НЕНАВИЖУ! Ракель тихо шмыгает носом, берет подушку с кровати и, уткнувшись в нее лицом и крепко обняв ее, начинает плакать еще сильнее прежнего. Слова Саймона про Терренса еще больше подкосили девушку и ухудшили ее без того плохое состояние. Даже если она никогда не была по-настоящему привязана к своему бывшему парню, что-то явно екнуло внутри нее. Так или иначе ее обидчик сумел задеть свою жертву за живое. Кроме того, она даже хочет своими глазами посмотреть на ту девушку, что посмела закрутить с ним роман после того как он едва закончил предыдущие отношения. Хочет посмотреть на нее и как следует оттаскать ее за волосы. И мечтает придушить мужчину, который всеми силами старается забыть ту, что не смогла сделать его счастливым и стать той, о которой он так мечтал.