***
Спустя какое-то время Терренс, Даниэль и Питер покидают студию звукозаписи, преодолев многокилометровые коридоры и огромное количество этажей в этом здании. А оказавшись на улице, парни медленным, спокойным шагом направляются в кафе, которое располагается в нескольких шагах от здания студии «Whisper Records». А по дороге молодые люди обсуждают то, как все трое намеренно игнорировали Марти и сейчас позволяют себе немного оторваться и вдоволь посмеяться. — Вы видели лицо этой дивы, когда мы начали игнорировать ее? — сквозь громкий смех спрашивает Питер и усмехается. — Она-таки буквально вся зеленая стала от злости! — Как она злилась, что была для нас буквально невидимкой! — бодро отмечает Даниэль. — В каком бешенстве была эта королева из-за того, что мы отказались подчиняться ее приказам. — О, я думал, она едва ли не покроет нас трехэтажным матом. Ну или поубивает к чертовой матери… — А как она разозлилась, когда мы показали ее сущность! — весело отмечает Терренс. — Не хотела признавать, что она – курица! Ощипанная кудахтающая курица! Все трое смеются чуть громче прежнего, буквально держась за животы. — Точно-точно, вы видели ее лицо? — интересуется Даниэль. — Слушайте, а она случайно не страдала от лишнего веса? — хитро улыбается Терренс. — А то мы могли бы называть ее пончиком! Толстушкой с пухлыми щечками! — Может, и страдала! — предполагает Питер. — Кто его знает! — Не зря же она постоянно жрет свой смузи и смотрит на нас голодными глазами, когда мы с радостью уминаем то, что приносит Рэйчел. — Да она, походу, только и делает, что хавает эту шнягу, да салатики! — восклицает Даниэль. — Кстати, я не знал, что курицы могут быть всеядные, — задумчиво говорит Терренс. — Я думал, они питаются только зерном или чем-то вроде. Даниэль и Питер вновь заливаются громким смехом. — Ну наша курочка особенная, — весело отмечает Питер. — Она у нас любит всякую непонятную шнягу. Всякое дерьмо. — Из любого правила есть исключение, — уверенно говорит Даниэль. Парни еще несколько секунд смеются, но затем они немного успокаиваются, а затем быстро прочищает горло. — Ох, парни… — задумчиво произносит Питер. — Я давно так здорово не веселился. — Это точно! — восклицает Даниэль. — Мы уже давно так много не смеялись. — Слышь, да нам давно надо было устроить ей этот бойкот и проучить эту эгоистку! Не зря Рэйчел как-то сказала, что игнор для Марти хуже любого наказания. Видел, как она взбесилась? — Да, только как бы эта принцесса не нажаловалась бы на нас Альберту и команде… Если он узнает, то нам точно сильно достанется, и он настучит нам троим по башке. — Ой, да даже если она и пожалуется на нас, что они нам сделают? — по-доброму усмехается Терренс. — В прошлый раз, когда она настучала на нас за то, что мы ушли с репетиции намного раньше из-за ее невыносимых истерик, они только пальчиком покачали. Мол: «Ай-яй-яй, как нехорошо, ребята!» И все! Больше ничего не случилось! — Ой, да я вообще не боюсь, что она пойдет жаловаться, — махнув рукой, уверенно заявляет Даниэль. — Мне стыдиться нечего, ибо я не делаю никому ничего плохого. — Пф, да мы сами можем поставить эту принцессу голубых кровей на место. Так будет бояться нас, что быстро станет шелковой. Даже рот будет открывать только с нашего разрешения. — Ага, было бы круто однажды устроить ей такую встряску, чтобы она навсегда запомнила, что с нами иметь дело – себе дороже, — загадочно улыбается Питер. — Так давайте это и сделаем! Сегодня мы ей объявили бойкот, а в следующий раз поржем над ней, когда придумаем что-нибудь более интересное. — Точно! — восклицает Питер. — Надо сделать так, чтобы Альберт или ее мамочка с папочкой не смогли ничего сделать. Питер радостно потирает руки. — Вот я бы повеселился… — хитро улыбается Питер. — Да мне кажется, что этот человек и сам не очень и жалует эту королеву, — предполагает Терренс. — И определенно избавился бы от нужды работать с ней. — Ты прав. Альберт действительно ее не очень-то и любит. Точнее, он тоже не выносит отвратительного характера этой королевишны. — Сами подумайте, если бы она была под его защитой, то мы бы с вами уже давным-давно вылетели из группы быстрее, чем какой-нибудь боксер отправит своего противника в нокаут. — Этот человек работает с ней только из-за того, что ее родители очень богатые люди с кучей связей. К тому же, Альберт – хороший давний друг родителей Марти. — Которых Альберт страшно боится, — добавляет Даниэль. — Однажды он уже пытался отказаться работать с ней и заявил, что выгоняет ее после одного из скандалов. Но тогда родители Марти приперлись в студию и устроили здесь такой шухер, что пару ближайших районов могли услышать, что там происходило. — Точно-точно! Они даже пригрозили, что он лишится всего, и что они добьются закрытия его студии, если откажется пиарить их дочь. — Вон Сандерсон и поджал хвостик и продолжает молчать и продвигать нашу несравненную Марти Пэтч и закрывать глаза на все ее выходки. — Неужели они реально такие влиятельные, что Альберт боится их до дрожи в коленях? — удивляется Терренс. — О да! — уверенно кивает Питер. — Уж кого, но этих людей он до смерти боится! Сандерсон не страшится даже конкуренции с более крупными лейблами или сотрудников налоговой службы. Но вот родители мисс Пэтч наводят на него ужас. — Хотя не сказать, что они такие уж и влиятельные, — признается Даниэль. — Просто эти люди работают в бизнес-сфере, знакомы едва ли не с половиной Нью-Йорка и имеют несколько друзей за границей. Но гонора у них, конечно, очень много. К тому же, они довольно капризные и эгоистичные люди. Прямо как их дочурка. — Ага, нам приходилось разговаривать с ними пару раз, когда Пэтч жаловалась, что мы обижали ее. Очень неприятные люди, которые смотрели на нас как на какое-то дерьмо. — Точно! После общения с ними у нас остался неприятный осадок. — Надо же… — задумчиво произносит Терренс. — Но мы с Питом уже давно не обращаем внимания на выходки Марти, — признается Даниэль. — Хотя иногда она все-таки выводит нас. В такие моменты мы предпочитаем уходить куда-нибудь, чтобы она немного успокоилась. Или доводим ее так, что она сама сбегает… — Правда делаем это безобидно… — уточняет Питер. — Ну там поржем над ней, спародируем ее или опять же дадим ей знать, что она похожа на ощипанную курочку. — А пока она со слезами на глазах ищет Альберта и ребят из команды по всей студии, мы с блондином успевает отдохнуть от ее криков и истерик. — Вижу, вы не очень-то и боитесь ее, — отмечает Терренс. — А чего ее бояться? — удивляется Даниэль. — Эта девчонка – никто! Так же, как и ее родители! Она считает, что все обязаны ей только потому, что у нее есть бабло. Хотя никаких серьезных достижений у нее нет и не будет. — Так что, мы с Дэном не советуем тебе обращать на нее внимания, — спокойно говорит Питер. — Марти – просто избалованная девчонка, которая выросла в богатой семье и никогда не знала нужды считать каждый цент. Родители ни разу ей ни в чем не отказывали, особо не ругали, не занимались ее воспитанием всерьез и всегда делали все, о чем она попросит. Вот и выросла девочка… А точнее, монстр… — Да я и не обращаю, — пожимает плечами Терренс. — Она меня совершенно не волнует. Я как-нибудь переживу ее маты и оглушительные крики. И вправлю ей мозги, если она совсем обнаглеет. — В любом случае ты молодец, — слегка улыбается Даниэль. — Держишься очень уверенно. И совсем не смутился, когда Альберт в первый раз привел тебя к нам, а Марти включила режим самовлюбленной королевы. — Я умею за себя постоять и заткнуть любому рот. Даже если это несносная сопливая девчонка, которая решила, что она – звезда. — Молодец! — восклицает Питер. — Продолжишь в том же духе – Пэтч начнет бояться тебя так же, как Альберт боится ее родителей. — Ага, — кивает Даниэль. — Будет делать все только с твоего позволения. — В любом случае в обиду я себя на дам, — слегка улыбается Терренс. В разговоре на несколько секунд наступает пауза, во время которой парни продолжают молча идти в нужное направление. А затем Даниэль, слегка нахмурившись, повнимательнее присматривается к Терренсу. — Слушай, Терренс, мы давно хотели спросить… — задумчиво говорит Даниэль. — А ты раньше случайно не снимался в фильмах? — Я? — округляет глаза Терренс. — Лично мне показалось, что я однажды видел тебя в каком-то фильме, который смотрел очень давно. И пытаюсь понять, почему твое лицо кажется мне знакомым. — Ну да, я и правда снимался в фильмах, — пожимает плечами Терренс. — Мы так и поняли, — признается Питер. — Мы подумали, что твое лицо нам знакомо, когда Пэтч заявила, что узнала в тебе Терренса МакКлайфа. — Вообще-то, я и сейчас снимаюсь. Хотя и не так часто, как раньше. — Точняк, вспомнил! — щелкает пальцами руки Даниэль. — Ты же сыграл эпизодическую роль в одном сериале, который я обожал, когда был помладше. — Правда? — Хоть у тебя и было совсем мало экранного времени, я считаю, что твоя роль была очень яркой и запоминающейся. — А что за сериал? — Название я сейчас не смогу вспомнить… Надо поискать в Интернете. Но это точно был сериал про криминальные дела. Ты сыграл роль сына одного из героев, который был убит. — А, точно-точно! — слегка улыбается Терренс. — Я помню! — Мне очень понравилось, как ты показал скорбь по своему отцу. Смотрел и верил тебе. Это было очень сильно. — Ну да, это одна из немногих работ, в которой акцент делался не на внешности, а чувствах и эмоциях моего героя. — Как же тогда звали его? Никак не могу вспомнить… Э-э-э… — По-моему, моего персонажа в том сериале звали Лесли. — Точно, Лесли! Его звали именно так! — Неужели ты так давно смотрел его, раз все напрочь позабыл? — Очень давно! Хотя раньше я буквально взахлеб смотрел его и пытался угадать, кто же был убийцей в каждом эпизоде. — Ну и как? Всех угадал? — Э-э-э… Почти… — А ты слышал что-нибудь про «American Love Affair», который принес мне мировую известность? — О, этот фильм много лет назад пиарили на всех углах! Я слышал о нем, но ни разу не смотрел – только лишь видел некоторые постеры и парочку трейлеров. — А я видел часть того фильма только потому, что одна моя знакомая девчонка сходила с ума по нему и персонажу Терренса, — признается Питер. — Правда? — удивляется Терренс. — Ох, она мне все уши прожужжала об «American Love Affair» и могла часами говорить о том, какой же Мэйсон Хьюстон потрясающий. А сцены, где ты был полуголый, заставляли ее визжать громче, чем маленькая мышка. — Этот персонаж немного похож на меня, — задумчиво говорит Терренс. — Можно сказать, я сыграл самого себя. — Правда? — Хотя я уже давно вырос из него и перестал быть тем мальчишкой, которым был. Сейчас мне хочется играть уже совершенно других, не похожих на себя людей. — А кого бы ты хотел сыграть? — Ну… Было клево сыграть какого-нибудь злодея… Киллера, мошенника, грабителя… Кого-нибудь, кого люди бы ненавидели всем сердцем. — Хочешь показать, что ты можешь быть не только любимчиком всех девчонок, но и тем, кого все будут ненавидеть? — уточняет Даниэль. — Актеры играют разные роли, которые не всегда похожи друг на друга. Есть, конечно, те, кто играет лишь добрых или лишь злодеев, и я даже знаю таких людей. Однако лично я хочу играть разноплановые роли и не боюсь экспериментировать. — А в ближайшее время выйдет какая-нибудь картина с твоим участием? — Нет. Если честно, в последнее время я снимаюсь очень редко. Несколько месяцев назад сыграл всего лишь пару малюсеньких ролей в малорейтинговых сериалах. И все! — Не предлагают? — уточняет Питер. — У меня как-то был шанс получить главную роль в одном фильме. Но в процессе переговоров что-то не срослось, и вместо меня утвердили другого актера. — И именно поэтому ты решил потихоньку начать завязывать с карьерой актера и переключиться на музыкальное творчество? — Мне всегда нравилась музыка. Я обожаю напевать что-нибудь под нос, пока что-то делаю. — А чего раньше не запел? — Поначалу я не думал о карьере музыканта, но сейчас мне бы хотелось попробовать записать хотя бы пару песен. — Знаешь, Терренс, я думаю, ты не зря решил сделать это, — уверенно говорит Даниэль. — У тебя огромный талант. — Да, чувак, это правда, — соглашается Питер. — Нам с Перкинсом реально нравится, как ты играешь и поешь. — Спасибо, приятно это слышать, — дружелюбно произносит Терренс. — Наверное, из всех наших гитаристов ты самый лучший. Все остальные были реально пресные… А многие вообще не знали элементарных вещей. — Элементарных? — Альберт брал их только потому, что большая часть была друзьями Рэйчел. Ну и он надеялся, что сможет чему-то научить хоть кого-то из них. Но увы… Не вышло. — В любом случае мне еще есть чему поучиться, — скромно отвечает Терренс. — Я считаю, что играю отлично, но мне не помешает парочка уроков от настоящих профессионалов. Так или иначе я учился играть на гитаре сам и никогда не брал уроки вокала. Я пою и играю как умею. — Если продолжишь развивать свой талант, то можешь очень далеко пойти, — уверенно отмечает Даниэль. — Я и хочу развивать его. — Ты и правда лучший из всех гитаристов, что у нас были. Без шуток. К тому же, быстро учишься. — Да, ты выучил все наши песни буквально за несколько дней, — отмечает Питер. — И исполняешь свою партию без ошибок. — Рад, что вы это оценили, — скромно улыбается Терренс. — Хотя вы и сами здорово играйте на своих инструментах. — Спасибо, чувак, — с легкой улыбкой благодарит Даниэль. — Я реально не понимаю претензий Альберта, Марти и команды лейбла. Они все считают, что вы ужасно играйте, хотя по мне у вас отлично получается. — Ой, да забей ты на них! — машет рукой Питер. — Они скоро и тебе начнут говорить то же самое… С нашей мисс Пэтч и так все ясно. У Альберта свои тараканы в голове. Ну а ребята из лейла просто ему поддакивают. — Наверное, вас задевает их критика? — Да нет! Мы с Даниэлем уже давно не обращаем на это внимания. А Сандерсон не так уж часто нас критикует. Только тогда, когда у него дурное настроение. Однако спустя время он успокаивается и начинает вести себя так, будто ничего не случилось. — Вот именно! — восклицает Даниэль. — Так что не слушай ты этих двоих и просто продолжай играть. Если что-то не будет получаться, то мы всегда поможем тебе и даже прикроем перед Альбертом или кем-то еще. — Да, МакКлайф, не стесняйся обращаться к нам, если у тебя есть вопросы. Думаю, ты понял, что мы не кусаемся и совсем не такие, как Марти. — Спасибо огромное, парни, — скромно улыбается Терренс. — Я рад, что вы хотите помочь мне. Все трое обмениваются легкими улыбками и на мгновение бросают взгляд на двух мальчишек, которые проходят мимо них и о чем-то оживленно разговаривают. — Кстати, а я слышал, что у тебя есть девушка, — уверенно говорит Питер. — Это правда? — Да, это правда, — кивает Терренс и переводит грустный взгляд куда-то вдаль, понимая, что этот разговор будет для него очень неприятен. — О, а ты встречаешься с той девушкой, которую оклеветал какой-то мужик, что до сих пор не объявился? — уточняет Даниэль. — Она вроде бы модель… Как ее там… Э-э-э… Ракель Кэмерон, кажется… Или нет? — Да, это она. — А-а-а! Как круто! — Кстати, нам однажды повезло встретиться с ней лично и немного поболтать, — признается Питер. — Правда? — удивляется Терренс. — И когда это вы умудрились? Когда? — Где-то полтора года назад. Мы тогда решили срубить немного бабосиков и отправились играть на гитарах на улице. Остановились недалеко от торгового центра, где всегда полно народу. Там был выше шанс обратить чье-то внимание на нас. — Да, мы тогда исполняли рождественские песенки, чтобы поднять людям настроение, — добавляет Даниэль. — Все-таки тогда до Рождества оставалось немного времени. А лично я всегда обожал этот праздник. — И вот пока мы играли, к толпе людей, которая нас тогда слушала, подошла Ракель. У нее тогда были полные пакеты с какими-то покупками в руках. — Мы тогда реально охерели! Не верили, что встретили известную модель! Которая тогда оставила нам довольно крупную сумму денег и похвалила нашу игру и наше пение. — Да, Ракель тогда нас здорово замотивировала и посоветовала продолжить и дальше заниматься музыкой. А мы в благодарность сыграли пару песенек специально для нее. Народ, кстати, тоже оценил, и оставил нам немало бабок. — О, мы тогда весь день ходили как пришибленные и радовались встрече с Ракель как дети! У нас было такое классное настроение, что Марти так и не удалось его испортить. — Понятно… — равнодушно произносит Терренс. — Да уж, и как такую хорошую девчонку могли обвинить в эгоизме, буллинге и прочей херне? — недоумевает Питер. — Ага, Ракель ведь такая милая и добрая! И щедрая! Она тогда была очень дружелюбна не только с нами, но и со всеми людьми, которые нас слушали. Они тоже ее узнали и умоляли сфоткаться с ней. Кэмерон никому не отказала! Всем внимание уделила! — Ох, слушайте, как же я рад, что этого подонка разоблачили, — с легкой улыбкой бодро признается Питер. — И что потом этого мужика унижали все, кому не лень. Так сказать, наказывали за то, что он врал. — Да, хорошо, что тогда вся правда тогда всплыла наружу, — добавляет Даниэль. — Хотя и хотелось бы знать, кто посмел пойти на все это. Народ ведь так до сих пор не узнал своего антигероя, ибо он не стал раскрывать себя. — Это мой бывший личный водитель, — хмуро отвечает Терренс. — Твой бывший водитель? — Не спрашивайте, почему он это сделал. Я и сам ничего не знаю. А если хотите знать, откуда мне это известно, то однажды он сам признался в том, что распространил те сплетни. Заплатил какому-то отморозку, чтобы тот строчил про нее ложные статьи. — Ни хрена себе… — Это точно… — поддакивает Питер. — Чем же она ему так не угодила? — Не знаю, — задумчиво произносит Терренс. — Но Саймон Рингер ни перед чем не остановится. — Саймон? Это его имя? — Да. — В любом случае мне очень жаль ее. Эта девушка очень красивая. Кажется умной и образованной. Она мне нравится. — Да я до сих пор не понимаю, чего этот мужик привязался к ней, — уверенно говорит Даниэль. — Вроде Ракель не делала никому ничего плохого, а тут вдруг такое… — И он не остановился, — спокойно заявляет Терренс. — В смысле? — слегка хмурится Даниэль. — Он собирается отомстить ей. — Отомстить? — удивленно переспрашивает Питер. — Как это? — Некоторое время назад Рингер разослал угрозы всем нашим родственникам и друзьям и не собирается останавливаться. — Ничего себе… — Значит, этот подонок продолжает травить ей жизнь? — удивляется Даниэль. — Да еще и приплел к этому делу ее семью и друзей? — Где-то так, — спокойно произносит Терренс. — О, черт, вот бедняжка… Мне так жаль ее… — Да уж, вот у мужика крыша поехала, — хмуро бросает Питер. — Фанатик что ли какой? — Обидно, что хорошие люди всегда страдают. Мне очень нравится Ракель. И я могу назвать себя ее поклонником. Очень красивая, умная и хорошо воспитанная, судя по ее интервью. Совсем не пустышка, с которой не о чем поговорить. — Да, она очень красивая девушка, но характер у нее не самый лучший… — сухо признается Терренс. — А? — К тому же, она не умеет хранить верность тем людям, которых, как она говорит, сильно любит. — Почему ты так говоришь? — слегка хмурится Питер. — Наглая врунья! Притворяется для всех хорошей, чтобы никто не узнал, что она на самом деле самовлюбленная эгоистка. — Черт, Терренс, ты что такое говоришь! — недоумевает Даниэль. — Как ты смеешь? Она же твоя девушка! — Бывшая девушка. — Что? — Мы расстались. Некоторое время назад эта девушка собрала все свои манатки и свалила из моего дома. — Расстались? — в один голос удивленно произносят Питер и Даниэль. — Но почему? — недоумевает Питер. — Вы же казались такой идеальной парой! Вас даже включили в рейтинг самых красивых пар шоу-бизнеса! — Если сам дом просто шикарный, и им все восхищаются, это еще не значит, что внутри него все такое же прекрасное, — без эмоций говорит Терренс. — Не понял… — Мы играли в неземную любовь на публике. А на самом деле в наших отношениях этим даже отдаленно не пахло. Все это было сплошным обманом. — Да ладно! — восклицает Даниэль. — О, парень, сочувствую тебе… — выражает сочувствие Питер и хлопает Терренса по плечу. — Что же такого между вами произошло, раз вы решили расстаться? — В последнее время у нас было слишком много ссор, — с грустью во взгляде отвечает Терренс. — Да и наши отношения были обречены с самого начала… — Неужели она предала тебя? — Мы просто слишком поторопились начать встречаться и съезжаться. — Терренс засовывает большие пальцы обеих рук в карманы джинсов. — Сделали это, когда были одержимы слишком сильной страстью… И к сожалению, нам не повезло, что рядом не оказалось тех, кто мог бы остановить нас. Моя мать не заставила меня призадуматься, а семья Ракель не могла дождаться дня, когда она наконец-то найдет себе мужика и перестанет быть одержимой карьерой. — Жалко, что вы расстались… — задумчиво отвечает Даниэль. — К сожалению, иногда приходиться делать то, чего совсем не хочется. Однако моя бывшая девушка не разделила со мной желание быть вместе в радости и в горе и сделала все, чтобы убить во мне ту симпатию, что могла бы перерасти в ту самую настоящую любовь, о которой так много говорят. — Неужели карьера была для нее важнее? — Именно! Она променяла меня на карьеру модели. — Я почему-то подумал об этом, — признается Питер. — Помня, что она всегда усердно работала и буквально каждый день появлялась на обложках журналов и снималась в рекламных роликах. — Вместе того, чтобы провести время со мной, она предпочитала планировать свой график работы так, чтобы у нее не было ни одной свободной минуты. Она всегда стремилась сбежать от меня и отказывалась не то, что сексом заняться, а даже просто поговорить. — Ничего себе… — Я не требовал от нее бросить карьеру. Наоборот – я мотивировал ее, ибо мне реально нравилось то, что она делает. Но я не мог смириться с тем, что работа стала для нее намного важнее, а она никогда не проявляла интерес к моим делам и даже не пыталась сделать вид, что ей интересно то, что я ей говорил. — Может, еще есть какой-то малюсенький шанс спасти ваши отношения? — интересуется Даниэль. — Ведь когда вы решили начать встречаться, у вас же была какая-то любовь. Да, может вас связывала лишь страсть, как ты сам сказал, но между вами должно было быть хоть что-то. — Да, я не думаю, что мужики стали бы встречаться с теми, в ком им нравится лишь классная задница, шикарная грудь и завораживающие изгибы талии, — добавляет Питер. — Не отрицаю, у меня были чувства к ней, — признается Терренс. — Но она убила их собственными руками своим полным безразличием ко мне. Тем, что никогда не любила меня и воспользовалась мной, чтобы успокоить свою семью. — Надо же… — Но… Терренс ненадолго призадумывается. — Я был хотел еще раз пережить то время, когда нашли отношения только зарождались, — с грустью во взгляде говорит Терренс. — Когда все было как-то просто. Когда мы кайфовали от времени, проведенного вместе. — Вам и правда было хорошо? — уточняет Питер. — По крайней мере, я чувствовал себя прекрасно. И был уверен, что встретил ту, с которой хочу провести жизнь. Но увы, я сильно ошибся. — В любом случае не надо так просто отпускать ее, — хлопает Терренса по плечу Даниэль. — Если хочешь вернуть ее, то можно сделать что-то такое, что не оставит ее равнодушной. Девчонки любят всякие геройские штучки и красивые поступки. — Нет, Даниэль, я не собираюсь бегать за этой девчонкой. Сейчас я уже ничего не хочу делать ради нее. Если раньше я бы сделал все, чтобы вернуть ее любовь ко мне, то сейчас мое терпение лопнуло. — Что, ты уже разлюбил ее? — Меня не интересует, что с ней происходит, и как она переживает наше расставание. Хотя думаю, что она не так уж и горюет, вспоминая, какими словами эта истеричка оскорбляла меня. И то, как она вела себя все время, что мы жили вместе. — Конечно, она поступила не слишком красиво, судя по твоему рассказу. Но все же тебе не следовало бросать Ракель тогда, когда в ее жизни начался такой тяжелый момент. У этого Саймона реально что-то не в порядке с головой, раз он опять ее преследует. — Согласен! — восклицает Питер. — С этим мужиком надо что-то делать, а иначе он запросто может кого-то грохнуть. — Да, этого типа точно надо в психушку отправить, — более низким голосом отвечает Терренс. — Как, впрочем, и саму Ракель, которая совсем рехнулась из-за всей этой ситуации и стольких лет работы в модельном бизнесе. — Что? — Это правда! Кэмерон больная на голову! — Черт, Терренс, зачем ты ее оскорбляешь? — недоумевает Питер. — Если Ракель не любила тебя, это не значит, что ты должен поливать ее грязью и мстить ей за то, что она отвергла тебя. Это не по-мужски! — Просто вы совсем не знайте ее. Я прожил с ней несколько месяцев и хорошо успел понять, что в ее голове полно тараканов. Правда, она так боится за свою репутацию, что усердно скрывает свои истерики и притворяется для всех милой и пушистой. Терренс тихонько рычит. — Так и хочется раскрыть всем глаза и предоставить реальные доказательства того, что она психически нездоровая и насквозь фальшивая, — низким голосом добавляет Терренс. — Разрушить ее карьеру к чертовой матери. Чтобы она боялась даже поднять глаза и выйти на улицу… — Слушай, Терренс, ты и правда не должен опускаться до оскорблений, — уверенно говорит Даниэль. — Мы с Роузом прекрасно понимаем, что тебя обидели и унизили, но так тоже нельзя. — Она сама во всем виновата! Все было бы хорошо, если бы мы оба хотели любить и быть счастливыми. Я не мог вечно пытаться спасть наши отношения. Не мог в одиночку удерживать тонущую лодку. — Если тебе реально все равно на нее, просто оставь ее в покое и дай ей спокойно жить. Пусть девушка и дальше работает и делает все, что ей хочется. — Ну уж нет… — с гордо поднятой головой произносит Терренс. — Я хочу немного поиздеваться над ней и подпортить ей жизнь. Проучить за то, что она нагло воспользовалась мной и ни капельки об этом не пожалела. — Эй, а ты никогда не думал о том, что она чувствует в такой непростой период, когда ее преследует этот Саймон? Неужели тебе совсем не жаль ее? Неужели ты не понимаешь, как ей сейчас тяжело? — Мне было жаль, — с грустью во взгляде признается Терренс. — Было. Я реально хотел помочь ей… У меня были самые добрые намерения, и я был готов оставаться на ее стороне. — Ну и помог бы! А потом ушел бы достойно! Без скандалов и истерик! — Да, но… — Терренс на пару секунд замолкает. — Кэмерон сделала то, чего я никогда не смогу простить. Никогда… Терренс намеренно промолчал о том, что когда-то в порыве злости дал Ракель пощечину, поскольку не хочет ударить в грязь перед своими новыми друзьями и потерять их, едва обретя. Впрочем, словами про ее психическое состояние он уже поселил в Даниэле и Питере некоторые подозрения, которые заставляют их усомниться в том, так ли на самом деле хорош их новый коллега по группе. — Но что она такого сделала, раз ты никогда не сможешь простить ее? — недоумевает Питер. — Неужели эта девушка изменила тебе, раз ты сказал про ее верность, в которой, как я понимаю, ты сомневаешься? — Честно говоря, я не хотел бы говорить об этом, — бросив взгляд в сторону, неуверенно отнекивается Терренс. — Для меня это тема очень неприятна, и я не хотел бы говорить об этой прямо сейчас. — Да ладно, приятель, мы поймем! И никому ничего не скажем, если это так важно для тебя. — Может быть, я смогу говорить об этом немного попозже. Но не сейчас. Сейчас мне очень тяжело даже просто вспоминать об этом. Слегка нахмурившись, Питер и Даниэль переглядываются между собой и пожимают плечами, немного странно посмотрев на Терренса, который явно что-то не договаривает и ведет себя как-то подозрительно, но решая не заставлять его говорить насильно. — Ну ладно… — спокойно произносит Даниэль. — Не хочешь говорить – мы не настаиваем. Расскажешь, когда захочешь. Если у тебя будет такое желание… — Однако помни, что ты поступаешь плохо, наговаривая на девушку, — уверенно добавляет Питер. — Тот, кто позволяет себе проявлять грубость по отношению к слабому, не может называться сильным. Бывают случаи, когда лучше развернуться и уйти молча. Ты делаешь себе только хуже, оскорбляя кого-то в ответ. — Я и не оскорбляю… — задумчиво, хмуро говорит Терренс. — Просто говорю правду… — Да ты просто обижен, вот и говоришь про эту девушку все эти гадости, — предполагает Даниэль. — Вот успокоишься немного и будешь спокойнее относиться к этой ситуации. — Ну не знаю… — кивает Терренс, нервно сглотнув и уставив взгляд в одной точке. — Не знаю… — Слушайте, парни, давайте уже пойдем жрать, — устало предлагает Питер. — Пока мы тут тащимся, как черепахи, я медленно умираю с голоду. — Да-да, давайте уже пойдем быстрее, — выдавливает из себя улыбку Терренс. — А иначе мое урчание в животе будет слышно за несколько милей отсюда. — А потом придумаем, что делать после этого. — Слышь, Терренс, а ты случайно не умеешь кататься на роликах? — интересуется Даниэль. — Умею, но уже давно не катаюсь, — признается Терренс. — Отбил себе весь зад? — скромно хихикает Питер. — Я не встаю на ролики с тех пор, как в детстве сильно ударился головой и оказался в больнице со сотрясением мозга. — Наверное, катался без шлема и несся как угорелый? — Типа того. Мне тогда было лет десять… Развлекался с друзьями… Споткнулся об какой-то камень, упал на асфальт и вырубился. А очухался только в больнице. С сильной головной болью и ободранными коленями и локтями. Хоть сотрясение было легкое, мне пришлось долго восстанавливаться. Ну и с тех пор я не катаюсь. Мать запрещала, да и я сам побаиваюсь. — Ну ты попал, — по-доброму усмехается Даниэль. — Эй, а почему вы спрашивайте? — Да я тут подумал, что мы могли бы покататься по городу или сгонять на каток, где собираются такие же любители роликов. — Даниэль закатывает глаза. — И попытаться повторить движения, которые выполняют те, кто кататься на роликах как настоящий профессионал. — А вы разве умейте кататься? — Да, мы – отличные роллеры, — с гордо поднятой головой отвечает Питер. — И обожаем время от времени наперегонки кататься где-нибудь в парке. Или, как сказал Дэн, на катке для роллеров. — Да, мы можем как-нибудь показать тебе парочку трюков, которым успели научиться за все это время, — добавляет Даниэль. — И где же вы этому научились? — интересуется Терренс. — Просто мы знакомы с одной группой классных роллеров, которые умеют выполнять невероятные трюки. Время от времени мы тусуемся с ними и многому у них научились. — Правда, мы уже давно с ними не виделись, — признается Питер. — По крайней мере, когда мы гоняем на роликах по тому парку, где они обычно тусуются, то уже долгое время не замечаем их. — Ясно, — бросает легкую улыбку Терренс. — А еще я прекрасно катаюсь на коньках, — признается Даниэль. — Летом гоняю на роликах, а зимой встаю на коньки и катаюсь по замершим озерам или на специальном катке. — Если честно, иногда я все-таки думаю о том, чтобы снова попробовать встать на ролики и покататься. Ведь мне это нравилось. — Терренс быстро прочищает горло. — Надоело стоять в сторонке и наблюдать за тем, как катаются мои друзья. Хочется самому сделать пару кружков. Многие мои друзья неоднократно пытались поставить меня на ролики, но пока что никому это не удавалось. — Ну так дерзай! — восклицает Даниэль. — Если что, мы тебя подстрахуем. Главное – не забудь надеть шлем. — Да, мы могли бы зарулить домой, взять ролики и поехать куда-нибудь, — добавляет Питер. — Если бы ты снова начал кататься на роликах, то мы могли бы гонять по городу втроем. — Я еще подумаю об этом, – с легкой улыбкой обещает Терренс. — А сейчас давайте хоть что-нибудь сожрем. — Э-э-э, да, обсудим это позже… Сейчас пошли жрать. А то мой желудок и правда сейчас сведет меня с ума своим урчанием. — Эх, если бы я мог готовить так же вкусно, как во всех этих кафешках… — тихо вздыхает Даниэль, поводив рукой по своему животу. — Ага, только самый отчаянный пустит тебя к плите, — хихикает Питер. — Твою стряпню жрать просто невозможно. — Пф, как будто из тебя получился бы шикарный повар! — Уж намного лучше, чем из тебя. — Что, неужели все настолько плохо? — по-доброму усмехается Терренс. — Намного хуже, чем ты можешь себе представить… — уверенно отвечает Питер. — Ой, молчи лучше, белобрысый! — хмуро восклицает Даниэль. — Готовить тебе в принципе не дано природой. — Мужик и не обязан вкусно готовить. Я считаю, что удивлять шикарными блюдами могут только девчонки. — Да, но ты вообще не можешь ничего себе сделать. Даже не можешь пожарить простую яичницу. — Ну ведь у меня есть ты, — хитро улыбается Даниэль. — Ты и пожаришь мне яичницу, если я захочу. — Ага, сейчас! Я не нанимался в твои личные повара! Вон пусть тебе готовит твоя девушка! — О, а разве у Перкинса есть девушка? — удивляется Терренс. — Есть. И этот влюбленный петух уже мне все уши прожужжал про нее. Продолжая о чем-то разговаривать по дороге, Терренс, Питер и Даниэль отправляются в ближайшее кафе, чтобы немного перекусить и расслабиться в компании друг друга. МакКлайф искренне надеется, что его новые друзья больше не захотят начать разговор про его отношения с Ракель, ибо в его планы не выходит признание в настоящей причине, по которой девушка поругались с ним и решила уйти из дома. Терренс прекрасно понимает, что если Питер и Даниэль или кто-то еще как-то узнает, что на самом деле произошло между ним и его бывшей девушкой, то все тут же отвернутся от него и начнут верить, что в прессе пишут правдивые вещи о его несносном характере и чрезмерной агрессии. А он переживает за свою репутацию не меньше, чем Ракель – за свою. И не хочет в один роковой день стать для всех объектом для насмешек и издевательств.***
Саймон находится в своей квартирке в общежитии, в каждом углу которой можно заметить паутину и очень много пыли и грязи. Он очень много думает над тем, как бы еще сильнее испортить жизнь Ракель, и не собирается останавливаться. Особенно тогда, когда практически половина пути уже пройдена. «Надо же… — медленно расхаживая по своей маленькой комнатке и попивая несладкий чай, с хитрой улыбкой думает Саймон. — Эта девчонка уже давно ушла от своего парня, и я никак не могу найти ее. Она где-то скрылась и совсем не высовывает нос. Наверное, до смерти боится посмотреть всем своим близким в глаза. Даже если они уже давно наплевали на нее и живут своей жизнью. И все еще уверены в том, что у нее есть психические отклонения. Уверены в том, что все их беды начались из-за нее. Эти люди ведут себя так, как я и хотел. Я добился желаемого результата.» Саймон с гордо поднятой головой негромко хихикает и подходит к одному из маленьких окошек, что освящают его комнату. «Наверное, единственный человек, который сейчас хочет найти ее, – это я, — с ехидной ухмылкой предполагает Саймон. — Однако не для того, чтобы помочь. А для того, чтобы уничтожить и растоптать в грязи.» Саймон хитро улыбается. «Ну ладно… — думает Саймон. — Может, ее родственники все-таки чуть-чуть беспокоятся о ней и пытаются так или иначе помочь ей… Но все же…» Тут Саймон вспоминает, что совсем позабыл про родственников Ракель – ее тетю Алисию и дедушку Фредерика — и то, что хотел придумать, как заставить их отвернуться от нее. Ну или хотя бы просто здорово их напугать… «Вот черт, кажется, я опять позабыл про ее тетку и деда, — раздраженно думает Саймон и ставит свою чашку с чаем на письменный стол. — Так был занят ее друзьями и бывшим парнем, что абсолютно забыл про этих двоих. А ведь я так хотел немного припугнуть их или сделать так, чтобы эти люди тоже отвернулись от своей любимой девочки…» Саймон начинает гладить подбородок. «Так-так… — думает Саймон. — Надо бы подумать над тем, что я могу сделать… Сейчас ее друзья и бывший возлюбленный не представляют для меня никакой опасности, а вот эти людишки могут и поддерживать свою любимую кровиночку…» Саймон еще несколько секунд усердно думает над этим вопросом до тех пор, пока он не кладет руку в карман на своей черной куртке и не достает оттуда свой мобильный телефон, в котором мужчина что-то выискивает. «Постой-ка, так у меня же есть номера этих людей, — бодро отмечает Саймон и широко улыбается. — Вот номер ее тетки, а вот номер ее деда… Да-да, вот они… Все в моем телефоне…» Саймон на пару секунд призадумывается. «Эй, а что если мне позвонить кому-то из них и немного припугнуть? — задается вопросом Саймон. — Я уже угрожал одной ее подружке по телефону, а Ричи встретил другую на улице. А вот с ее родственниками я еще не общался. И мне кажется, самое время немного повеселиться…» Саймон тихонько хихикает. «А начну я, пожалуй, с горячо любимого дедушки моей дражайшей Ракель… — решает Саймон. — Посмотрим, насколько он смел и вынослив в свои шестьдесят с хвостиком…» Еще немного подумав над своим желанием немного припугнуть родственников Ракель, Саймон с хитрой улыбкой находит нужный ему номер, набирает его и с гордо поднятой головой начинает ожидать ответа, медленно расхаживая по комнате. Конечно, на том конце провода отвечают не сразу, но вскоре мужчина все-таки слышит мужской, уверенный голос: — Алло. — Добрый день, мистер Кэмерон, — с хитрой улыбкой произносит Саймон. — Как вы там поживайте? Как ваше здоровье? — Что? — удивляется Фредерик. — Вы кто такой? Зачем вы мне позвонили? — А как поживает ваша любимая внучка Ракель? Надеюсь, вы уже разочаровались в ней, потому что она так здорово подставила всех под удар. Или же эта девчонка так всех достала своими психическими проблемами, что ее кинули абсолютно все? — Какое отношение вы имеете к Ракель? — Самое прямое, мистер Кэмерон, самое прямое. — Это что, какой-то розыгрыш? — А между прочим, я могу рассказать вам обо всем, что натворила ваша любимая внучка. Или она уже успела пожаловаться вам, выставив себя невинной овечкой? — Да что вы себе позволяйте! Да я… Да я… Однако Фредерик очень быстро начинает понимать, с кем он сейчас разговаривает, и нисколько не сомневается, что это тот самый Саймон Рингер, который грозится уничтожить Ракель и испортить ее жизнь. — Погодите… — задумчиво произносит Фредерик. — Саймон… Саймон Рингер? Это ты? — М-м-м, а я думал, до вас так и не дойдет, — с хитрой улыбкой на лице признается Саймон. — Так это ты самая сволочь, которая едва не погубила мою внучку несколько месяцев назад и пытается уничтожить ее сейчас? — Должен признаться, что вы очень быстро соображайте. А я-то думал, что мне удастся еще некоторое время дурачить вас до того, как спровоцировать сердечный приступ. — Что тебе надо от Ракель? И как ты откопал не только мой номер, но и номера всех ее друзей и родственников? — У меня есть свои секреты. — Подонок! Это из-за тебя ее все бросили! Это ты заставил их поверить, что общение с моей внучкой может плохо для них кончиться! — Да-да, я знаю, что подружки кинули ее. А одна из них так вообще передавала мне всю информацию относительно всех ваших номеров и всячески помогала мне губить вашу любимую Ракель, — с хитрой ухмылкой отвечает Саймон. — Что ты там несешь, тварь? — громко возмущается Фредерик. — Как у тебя только язык поворачивается говорить такое! — Вы же мудрый человек и должны понимать, что ради мести из зависти женщины способны на все… — Саймон хитро улыбается. — Впрочем, не только эти девочки кинули ее. До Терренса тоже дошло, что она из себя представляет. И как я понимаю, он выставил ее из своего дома со всеми вещами. — Так ты и ему что-то там наплел? — приходит в ярость Фредерик. — Наговорил такого, что моя внучка стала для него врагом номером один! А она не хочет и слышать о нем! — Поверьте мне, ему сейчас плевать на то, что происходит с вашей внученькой. Кроме того, скажу больше: я слышал, что Терренс начал встречаться с другой девушкой. И они там во всю целуются и обнимаются… — Что? — Да-да, представляйте! Он едва разорвал с Ракель отношения, но уже развлекается с другими девчонками! — Саймон тихо хихикает. — Видно, что Ракель совсем не заботилась о нем, раз МакКлайф завел интрижку на стороне и не стремится ото всех скрываться. — Понятия не имею, откуда ты знаешь все это про Терренса, — уверенно говорит Фредерик. — Да и мне все равно, с кем он там гуляет. Но я требую, чтобы ты оставил мою внучку в покое и позволил ей жить спокойной жизнью. — О, нет, мистер Кэмерон, я ни за что не оставлю ее в покое до тех пор, пока не получу то, что хочу. — Она и без того настрадалась! Я очень хорошо помню, какой расстроенной была Ракель, когда узнала, что про нее начали писать и говорить. Да, она старалась держаться, но я понимал, что ей было очень плохо. — И у меня бы получилось уничтожить ее еще тогда, если бы мне не помешали. В противном случае я бы сумел настроить против Ракель не только ее близких, но и весь мир. Весь мир, мистер Кэмерон… — Неужели тебе было мало тех страданий, что она пережила? — Мало! Ваша внучка очень дорого заплатит мне за все, что я пережил по ее вине. — За что она должна ответить? Что она тебе сделала? — Скоро вы обо всем узнайте. — Саймон хитро улыбается. — Может быть… — Чего ты от нее добиваешься? Откуда такая ненависть к моей девочке? — И скажу вам, что часть моего плана уже приведена в действие. А очень скоро я осуществлю и вторую его часть. Вторую и финальную часть. — Ты ответишь за то, что захотел сделать с моей внучкой, Саймон Рингер, — грубо заявляет Фредерик. — Рано или поздно ты наконец-то прекратишь все свои злодеяния и оставишь невинную девушку в покое. — Я остановлюсь только тогда, когда буду знать, что эта девчонка уничтожена. — Да ты, тварь, хоть знаешь, как сейчас подавлена Ракель? До чего ты, твою мать, довел! Из-за тебя она рассталась с Терренсом и разругалась со своей подругой, с которой дружила со школьной скамьи! — Ну это уже не моя вина, — уверенно заявляет Саймон. — С Терренсом она никогда не жила душа в душу. А подружка… Саймон с хитрой улыбкой пожимает плечами. — Ну что поделать, если рядом с ней была та, что завидовала ее успеху? Та, что мечтала заполучить ее парня. Который, однако, не обращал на нее внимания. — Мне, черт возьми, безумно больно видеть ее в таком ужасном состоянии! У меня сердце разрывается, видя, как она страдает, и слыша ее горький плач! — А я этого и добивался, — с широкой улыбкой уверенно, с гордо поднятой головой заявляет Саймон. — Я хочу знать, что Ракель абсолютно разбита и подавлена. И я буду продолжать давить на нее до тех пор, пока она окончательно не загнется и не перестанет пытаться мне сопротивляться. — ТВАРЬ! — кричит в трубку Фредерик. — УБЛЮДОК! ГОРЕТЬ ТЕБЕ В АДУ! — Тише-тише, уважаемый, не надо так кричать. Я не глухой и прекрасно вас слышу. — Ну погоди, тварь, если я встречу тебя на улице, то придушу собственными руками! И мне плевать на свой возраст и силы! За свою внучку я готов глотку перегрызть любому, кто посмеет обидеть мою кровиночку. Я лично засажу тебя за решетку и сделаю все, чтобы ты, мразь, гнил там до конца своих дней. — Нет, уважаемый мистер Кэмерон, это не я отвечу, а ваша внучка, — спокойно отвечает Саймон и бросает короткий взгляд в сторону. — Она ответит за все то, что мне сделала. Да и не только за все, что было сделано ей… — Будь уверен, я найду способ заставить тебя ответить за все. Ты еще будешь гореть в аду за все свои делишки. Сделаю для этого ВСЕ ВОЗМОЖНОЕ! — И что вы мне сделайте? — То, что должна была сделать моя внучка! Я пойду в полицию и расскажу им, что ты сделал! Уж поверь мне, Рингер, я вон из кожи полезу, лишь бы заставить тебя ответить по всей строгости закона и оставить мою Ракель в ПОКОЕ. — Тише-тише, успокойтесь, — спокойно произносит Саймон. — Приберегите свои силы, потому что вам они еще понадобятся. Ну а в полицию вам идти бесполезно, ибо вы никак не докажете, что я причастен к угрозам вашей внучке. Саймон широко улыбается. — Все знают, что нельзя обвинить человека без доказательств, — отмечает Саймон. — А иначе это называется клевета. За которую можно в суд подать. — Мы найдем доказательства! — громко заявляет Фредерик. — И ты точно сядешь в тюрьму на долгие годы! Если Ракель не сделает этого, то я сам заявлю на тебя и пойду на все, чтобы ты сгнил в тюремной камере. — Даже и не мечтайте об этом, уважаемый, — иронично усмехается Саймон. — Никаких доказательств моей вины у вас нет. Вы не сможете доказать мою причастность ко всему происходящему, а слова никогда ничего не значат. К тому же, никто не сможет найти меня, ибо я скрываюсь в очень надежном месте. — Где бы ты ни был, ты все равно будешь пойман и отправлен за решетку! — Только если в ваших мечтах. — Ты ничего не сделаешь с моей Ракель! — немного раздраженно заявляет Фредерик. — Раз уж ты заставил всех ее друзей и Терренса отвернуться от нее и бросить в такой тяжелый для нее момент, то я буду с ней до последнего и ни за что не брошу ее, что бы ты ни сказал. Я прожил достаточно долго и набрался много жизненного опыта. Мне хватит мозгов не поверить какому-то наглому лжецу, который думает, что он самый умный и хитрый. — О, я еще как сделаю… Как вы уже слышали, часть моего плана уже была воплощена в жизнь, а остальная будет осуществлена уже очень скоро. — Только попробуй причинить ей вред, — сквозь зубы угрожает Фредерик. — А иначе ты, собака, труп! — Ах… — Саймон с хитрой, самодовольной улыбкой бросает взгляд на окно, возле которого он сейчас стоит. — Сначала я сделал так, что от нее отвернулись все ее близкие друзья, рассказав им, что она психически нездорова, и убедил в том, что ваша внучка виновата во всем происходящем. Потом Ракель поругалась со своим парнем… И я тоже сыграл в этом свою роль, раскрыв этому глупцу Терренсу глаза и заставил понять, из какого теста сделана эта истеричная девчонка. Саймон улыбается намного шире. — Моих рук дело и ссора Ракель с ее подружкой Наталией, — признается Саймон. — Которая якобы мстила ей из зависти и желания заполучить столь желанного мужчину… Бедная девочка постоянно шляется по клубам, но мужикам нужно только тело ее красивое. Ну а ее подружка отхватила себе популярного актеришку и некоторое время встречалась с ним… Саймон бросает короткий взгляд в сторону. — Это стало достаточным аргументом, судя по тому, что Ракель говорила о ней в нашем последнем разговоре, — добавляет Саймон. — Ну а после последней ссоры с МакКлайфом она ушла из дома своего парня и где-то ото всех прячется. Саймон поглаживает подбородок. — Хотя сейчас у меня появилось предположение, что она где-то рядом с вами, — признается Саймон. — И плачет горькими слезами под вашим крылышком. — Даже если она у меня, то я не позволю тебе ничего с ней сделать, — уверенно заявляет Фредерик. — Да не беспокойтесь вы, уважаемый. Я не собираюсь заявляться к вам домой и проверять, так ли это. В принципе ее местоположение для меня не столь важно… Пусть живет где хочет… Саймон начинает медленно наматывать круги по маленькой комнатушке, в которой он находится. — Однако это не значит, что я оставлю ее в покое, — уверенно заявляет Саймон. — Я буду еще очень долго пытать и изводить ее. Делать все, чтобы у нее не осталось сил бороться. Чтобы она окончательно сдалась. А уж когда я пойму, что она будет разбита и опустошена, то сделаю то, что хочу сделать уже давно. То, что не смогла сделать та женщина, похитившая ее тетку. Которая в свое время убила богатого мужика ради того, чтобы завладеть его денежками. Безуспешно, однако… — Ты не убьешь ее, мразь! — вскрикивает Фредерик, сжимая свободную руку в кулак и приходя в бешенство от того, что слышит от Саймона. — НЕ УБЬЕШЬ! НЕ УБЬЕШЬ! — О, еще как убью! — с хитрой улыбкой уверенно кивает Саймон. — На этот раз мне уже никто не сможет помешать, потому что я устранил всех, кто мог бы ей помочь, а мне – помешать. — Я НЕ ПОЗВОЛЮ! — Вы ничего мне не сделайте, и я вас совсем не боюсь. Так же, как не боюсь и тетку вашей внучки. Саймон на пару секунд призадумывается. — К тому же, я приказал своему приятелю в Лондоне перерезать телефонный кабель в квартире тетушки Ракель, чтобы она не позвонила ей и не узнала, что происходит с ее племянницей, — без зазрения совести признается Саймон. — Что? — возмущается Фредерик, не веря тому, что услышал. — Так это твоя работа? Значит, это не было совпадением? — Вовсе нет. Я ведь знаю, где живет эта женщина. Так что… Я не мог упустить шанс. — Ну ты тварь… — Ах, бедная Ракель… — с легкой улыбкой вздыхает Саймон. — Любимая тетушка ничем не может помочь ей… — А ты в курсе, что исправить эту проблему – дело пары часов? — интересуется Фредерик. — К тому же, этот же парень еще и поковырялся в щитке, чтобы в ее квартире отключилось электричество. — Чего? — сильно хмурится Фредерик. — Да-да, вот так! — Ар-р-р, да чего же ты мерзкая сволочь, Саймон Рингер, — грубо бросает Фредерик. — Мне, конечно, встречались редкостные твари, но такого бессовестного ублюдка я еще никогда не видал. — Кстати, эта женщина пыталась написать письмо свой любимой Ракель… Саймон с хитрой улыбкой достает из кармана своей куртки небольшой конвертик, в котором лежит письмо от Алисии, что та написала Ракель уже очень давно. — Однажды мой помощник обчистил почтовый ящик в доме МакКлайфа ранним утром и принес это письмо мне, — признается Саймон. — Оно до сих пор лежит у меня. И я уже прочитал его от первой и до последней буквы. — Оставь нас, черт возьми, в покое! Ты и так уже испортил жизнь моей внучки! Пытался сделать это, когда появился в нашей жизни в самый первый раз. И хочешь сделать то же самое сейчас! — Я все вам сказал, мистер Кэмерон. — Саймон хитро улыбается и качает головой. — Э-э-э, ладно, уважаемый, мне кажется, нам пора заканчивать этот разговор. Я сказал вам все, что хотел и продолжу дальше думать над своим планом. — Ты ничего не сделаешь с Ракель! – в трубку кричит Фредерик. — НИЧЕГО! Я НЕ ПОЗВОЛЮ! — И кстати! — прикладывает палец к губам Саймон. — Когда я назначу встречу Ракель и встречусь к ней лицом к лицу, то обязательно расскажу ей, почему затеял все это. Расскажу про самое первое появление в ее жизни. Не то, что произошло на ее фотосессии с МакКлайфом. А то, что произошло гораздо раньше. — О чем ты говоришь? — слегка хмурится Фредерик. — Я тебя не понимаю! — Уж поверьте мне, не только она будет шокирована тем, что узнает, но и все остальные. Если, конечно, Ракель останется в живых и сможет рассказать вам об этом. В чем лично я очень сомневаюсь. — Саймон с хитрой улыбкой смеется. — Ладно, уважаемый, я, пожалуй, пойду. У меня еще очень много дел. Хотя не исключаю, что я могу позвонить вам или кому-нибудь чуть позже и постепенно раскрывать свои планы. А может, даже давать намеки на причины, что сподвигли меня на месть. — Да тебе не в тюрьму надо, а в психушку, — грубо отвечает Фредерик. — Таких, как ты, надо лечить! И держать подальше от людей! — Не скучайте, мистер Кэмерон! Всего хорошего… Не слишком сильно переживайте… Саймон с громким, ехидным смехом заканчивает разговор с Фредериком, отключает телефон и кладет его на письменный стол. Пока что мужчина вполне доволен тем, как все происходит, будучи почти уверенным в том, что его планам суждено сбыться. Хотя, мужчина не почти что уверен. Он на все сто процентов уверен. И точно знает, что его желания вскоре станут реальностью. «Скоро все мои мечты станут реальностью, — смотря в небольшое окошко, с легкой улыбкой думает Саймон. — Надо потерпеть еще чуть-чуть, чтобы наконец-то сделать то, о чем я мечтаю уже много лет. Вот увидишь, Саймон, скоро ты будешь очень счастлив. Пока остальные будут разбитые и с трудом смогут прийти в себя, я буду очень счастливым и удовлетворенным.» Через несколько секунд Саймон с загадочной улыбкой отходит от окна и окидывает взглядом окружающую его обстановку. «После разговора с этим стариком я нисколько не сомневаюсь, что Ракель сбежала к своему деду, — уверенно предполагает Саймон. — Да в принципе этой девчонке больше некуда идти: либо к деду, либо к тетке в Лондон. Все ее друзья держатся от нее подальше и опасаются за свои жизни по причине того, что на их встал пути дядюшка Саймон и начал угрожать им.» Саймон тихонько смеется, определенно пребывая в прекрасном настроении. «Ну ничего, мне плевать, куда пошла эта девчонка, — думает Саймон. — Если мне будет нужно, я смогу легко достать ее из-под земли. Самое главное, что сейчас идет все плану, и я добиваюсь всего, что хочу.» Вскоре Саймона останавливает свой взгляд на какой-то бумажной волоките, что валяется в углу комнатушки и вряд ли будет ему когда-то нужна. «Ах да, надо будет попозже позвонить Ричарду и сказать ему кое-что, — думает Саймон. — Ну и проверить, как он выполняет мои поручения. Может, у него будут какие-то интересные новости.» Саймон прикладывает палец к губе и скрещивает руки на груди, когда он подходит к письменному столу, берет чашку с чаем и допивает его, ни на секунду не переставая думать над своим планами, которые во что бы то ни стало должны стать реальностью.***
Великобритания. Лондон. Время близится к полудню. Алисия находится у себя дома и решила сделать генеральную уборку во всей квартире и разобрать свои вещи, которые у нее есть. Женщина всегда любила разбирать их, поскольку иногда она находит то, о существовании чего и вовсе может позабыть. Сейчас она тщательно протирает пыль на столах, шкафах и прочих поверхностях у себя дома, стараясь не упустить ни один уголок и щелку, дабы все блестело и сверкало от чистоты. «Да уж, давно я не убиралась… — думает Алисия, протирая пыль со своего письменного стола. — Столько грязи и пыли… Надо бы делать это почаще…» После того как пыль наконец-то вытерта со всех возможных поверхностей, Алисия начинает мыть полы с помощью швабры и тряпки, что на нее намотана. А у моющего средства, которое женщина использует, очень приятный запах, что распространяется по всей квартире. — Ах, как же я люблю этот запах… — полной грудью вздыхая запах моющего средства, с легкой улыбкой произносит Алисия. — Обожаю цветочные ароматы… Перепробовала кучу средств, но это самое лучшее… А после долгой уборки и мытья полов во всей квартире, после которой она немного устала, Алисия решает перебрать свои вещи в письменном столе, в котором сейчас царит полный беспорядок. Перебирая все, что у нее есть, она вскоре находит небольшой фотоальбом с фотографиями. Кроме того, некоторым снимкам не хватает места в альбоме, и поэтому они просто лежат в альбоме как закладки для книг. Алисия решает немного передохнуть после уборки и присаживается на свою кровать, чтобы просмотреть все фотографии. На одной из них женщина видит себя в детстве. На этих снимках видно, как маленькая девочка с огромным удовольствием играет в песочнице вместе с двумя девочками. — Ах, это было такое чудесное время, — с легкой улыбкой говорит Алисия, предаваясь воспоминаниям, что вызывают у нее приятные, согревающие чувства. — Не могу поверить, что прошло столько лет… Хотя кажется, что я еще недавно была ребенком и делала куличики в песочнице. Алисия тяжело вздыхает и еще несколько секунд внимательно рассматривает это фото. С этими девочками, с которым еще она играет в песочнице, женщина общалась в детстве. Все они жили в одном и том же доме и поэтому часто вместе играли во дворе и прекрасно ладили между собой. На других фотографиях, которые чуть позже находит Алисия, она была уже в подростковом возрасте. Школьные года, одноклассники, выпускные экзамены, выпускной бал, первая любовь, которую женщина запомнила на всю жизнь, первый поцелуй, первое свидание, первый медленный танец, первое разочарование, новая жизнь… Все перечисленное – это то, с чем у нее ассоциируется ее время, когда она была подростком. — Господи, столько же всего произошло… — с легкой улыбкой вздыхает Алисия. — Я помню все, что тогда было, как будто это вчера произошло. Почти ничего не забыла… Среди снимков есть также и несколько кадров с очень симпатичным мужчиной, который выглядит ровесником Алисии. Высокий, немного худощавый человек со светло-русыми волосами, добрым взглядом и скромной улыбкой. Женщина смотрит на этот снимок сквозь подступающие к глазам слезы. Но в какой-то момент широко улыбается ему, медленно проведя кончиками пальцев по фотографии и мысленно делая себе заметку о том, что она должна как-нибудь поехать на кладбище к этому человеку и постоять у его могилы. Со стороны этот мужчина кажется светлейшим человеком. Кажется, что в нем нет никакого гонора, злости и наглости. Это очень милый и скромный человек, который, однако, уверен в себе и знает, чего хочет добиться от жизни. Его Алисия рассматривает с особым восхищением, потому что это ее покойный муж Доминик Миддлтон, который скончался много лет назад из-за неизлечимой болезни в довольно молодом возрасте. — Доминик… — слегка дрожащим голосом произносит Алисия. — Любимый… Я так по тебе скучаю… Как же мне тебя не хватает… Я бы все отдала, лишь бы ты был здоров и находился рядом со мной… Алисия никогда не забывает этого человека и часто вспоминает то прекрасно время, которое провела с ним. Ее любовь к нему была настолько сильна, что женщина больше не захотела связывать себя узами брака с другим мужчинами, ибо ей кажется, что полюбить кого-то сильнее, чем Доминика она никогда не сможет. Но через некоторое время улыбка сползает с лица Алисии, потому что она находит фотографию, с которой у нее ассоциируются далеко не самые приятные воспоминания. На ней она, будучи совсем не улыбчивой и довольно серьезной, позирует с высоким темноволосым мужчиной с не слишком привлекательной внешностью, не внушающей доверие, по имени Гильберт Вудхам. Когда-то много лет назад этот мужчина помог ей в открытии своего собственного модного бренда и обеспечивал ее всем необходимым. Но в какой-то момент все пошло наперекосяк, и их далеко не светлая и прекрасно история подошла к своему концу. Защищаясь от Гильберта, который однажды начал приставать к ней, Алисия сильно ударила его по голове предметом, который в тот момент первым попался ей под руку. К сожалению, удар оказался смертельным, и вскоре тогда еще довольно молодую женщину арестовали за убийство. Ей пришлось отсидеть в тюремной камере несколько месяцев, прежде чем суд посчитал ее действия самообороной и признал невиновной в убийстве, чем вызвал гнев всей семьи покойного, которая проклинала ту, из-за которой они потеряли, как им казалось, светлейшего человека. А после этого начался ее кошмарный сон. Элеанор Вудхам, дочь покойного Гильберта, была одержима желанием отомстить Алисии за смерть отца и покалеченную жизнь ее подруги, которую женщина однажды сбила на машине в очень юном возрасте. А однажды она даже предприняла попытку похитить ее и затем обманом заставила Ракель, которая в то время гостила у своей тети, приехать к ней на встречу. Тогда преступница пыталась покончить и с бедной девушкой, желая убить ее прямо на глазах у сотрудников полиции. Однако планам Элеанор не суждено было сбыться, так как она получила огнестрельное ранение из пистолета одного из полицейских, а чуть позже скончалась от большой потери крови. Об этом случае Алисия до сих пор вспоминает со слезами на глазах и тряской во всем теле. Она никогда не сможет забыть тот кошмар, что ей пришлось тогда пережить, даже если пройдет еще лет десять-двадцать. Воспоминания все еще очень свежи, как будто все это произошло только вчера. — Не могу поверить, что это когда-то произошло со мной, — с грустью во взгляде говорит Алисия. — Будь у меня возможность что-то изменить в своей жизни, я бы, несомненно, это сделала. Сделала бы все, чтобы не быть такой дурой. Сначала Алисия тяжело вздыхает, а через пару секунд она решительно рвет фотографию, на которой позирует с Гильбертом, на множество кусочков, и выбрасывает ее в мусорный пакет, который находится рядом с ней. Она не желает, чтобы хоть что-то напоминало ей о прошлом, которого она до сих пор стыдится. И не может понять, как так получилось, что у нее все это время был снимок с этим человеком. А немного позже Алисия находит кое-какие фотографии Ракель и Терренса, которые они ей прислали. Счастливые лица влюбленных, огонь и особенный блеск в глазах, широкие и искренние улыбки… Женщина вспоминает, какими они казались счастливыми, когда их отношения только начинали развиваться. Все, что происходит сейчас, ей кажется страшным сном. Алисия не может поверить, что за почти один год все могло настолько сильно измениться и дойти до того, что эти люди захотят как немедленно расстаться и считают свои отношения огромной ошибкой. «Господи, как могло все так резко измениться? — с грустью во взгляде недоумевает Алисия. — Такая красивая пара… Они ведь казались такими влюбленными и счастливыми… Но тут моя девочка заявляет, что решила разорвать с ним отношения… И едва ли не считает нас с мистером Кэмероном виноватыми в том, что мы разрушили ей жизнь. Она прекрасно знает, что мы всегда желали ей только добра, но вдруг выдает такое…» Алисия тяжело вздыхает. «Как же я хочу быть рядом с ней… — думает Алисия. — Хочу поддержать свою племянницу. Сейчас я ничего не могу сделать, потому что нахожусь очень далеко от нее. Ракель должна чувствовать мою поддержку. Должна знать, что я никогда не отвернусь от нее, что бы она ни сделала.» Алисия еще некоторое время задается кучей вопросов, рассматривая фотографии счастливой пары. А затем в ее квартире раздается телефонный звонок. Женщина быстро откладывает в сторону фотоальбом, подходит к телефону, берет его, нажимает кнопку, чтобы ответить на звонок, и прикладывает к уху. — Алло, — произносит Алисия. — Привет, Алисия, это Амелия, — дружелюбно здоровается Амелия. — Привет, Амелия! — с легкой улыбкой говорит Алисия. — Рада тебя слышать. Как поживаешь? — Нормально. А у тебя как дела? Есть какие-то новости о твоей племяннице? — К сожалению, пока что ничего нового. Я практически каждый день разговариваю с мистером Кэмероном, но он говорит, что ничего нового не происходит. — Саймон не звонил ей? — Звонил один раз. Опять издевался над ней. — Неужели он придумал еще какую-нибудь гадость? — Пока не знаю, но мистер Кэмерон упомянул, что Рингер что-то говорил про Терренса. Мол, он был замечен с какой-то девушкой. — С какой-то девушкой? — Да, мол, они целовались у всех на виду и никого не стеснялись. — Надо же… — качает головой Амелия. — Они едва расстались, а Терренс уже нашел себе другую девушку? — Похоже, что так. — Ты думаешь, это правда? — Возможно. Если девушка не любит мужчину и не обращает на него внимания, то он рано или поздно начнет искать роман на стороне. Кроме того, я не удивлюсь, если Терренс уже давно встречается с той девушкой. — Хочешь сказать, что раньше он мог скрываться и встречаться с ней тайно, а сейчас, когда расставание уже произошло, решил, что пора с этим заканчивать? — Не исключено. — Слушай, а ведь я кое-что припоминаю… — задумчиво признается Амелия. — Что именно? — Линии на руках Ракель. Они говорили, что на ее пути встанет разлучница. Девушка, которая положит глаз на ее мужчину и захочет заполучить его. — Правда? — Правда! И скажу тебе честно, когда я предложила Ракель погадать по руке, то уже знала об этом. — Ты знала? — Да, я четко увидела, что какая-то девушка помешает ее счастью. Правда, я сказала Ракель, что роман на стороне может быть как у нее, так и у ее возлюбленного. Не сказала, что именно у ее мужчины будет другая. — И она… Правда уведет Терренса? — Скорее всего. — О, господи Иисусе… — Однако я нисколько не удивлена. Так или иначе Ракель сама виновата в том, что все так случилось. Я предупреждала ее о том, что она должна изменить для того, чтобы ее отношения были счастливыми. Но эта девушка меня не послушала. Как будто решила, что я придумываю. — Возможно, так и должно было случиться. Возможно, что она должна пройти через все это, чтобы в будущем не совершить ту же самую ошибку, если моя племянница однажды захочет выйти замуж. — В любом случае она не будет выходить замуж по несколько раз. По судьбе у нее только один брак. — Ты думаешь? — Даже если он не сложится, то у нее может быть очень много мужчин. Однако она вряд ли захочет еще раз играть свадьбу и будет просто встречаться с кем-то из них. — Но ведь ты говоришь, что все может поменяться. — Может, но так написано на той руке, по которой можно прочитать то, что было предначертано. Там четко сказано, что второго брака в жизни твоей племянницы не будет. — Я бы не хотела, чтобы так случилось. Не хочу, чтобы она осталась без мужа. — Если она захочет, то у нее будет мужчина. И дети родятся, когда Ракель поймет, что готова. Только нужно, чтобы твоя племянница сама к этому пришла. — Не дай бог, она повторит мою судьбу и останется одна. — Но ты же вышла замуж! И если бы твой муж не умер, то вы сейчас были очень счастливы. — Да, но в любом случае сейчас я осталась одна. У меня нет любимого мужчины. Нет собственных детей. — А как же приемная дочка? — Это совсем другое. Да, я очень рада, что скоро заберу девочку из приюта, но сильно жалею, что не родила хотя бы одного собственного малыша. И всегда буду жалеть, что прожила свою жизнь не так, как должна была. — Я все понимаю, но раз уж у Ракель такая судьба, то надо с этим смириться. К тому же, я тебе уже сказала, что рано или поздно в ее жизни обязательно наступит долгожданный покой. — Иногда я в этом сомневаюсь… — устало вздыхает Алисия. — Порой мне кажется, что она будто бы родилась для того, чтобы страдать. — Нет, подруга. Ракель не будет страдать всю жизнь. Просто судьба хочет, чтобы она прошла через какие-то испытания и что-то поняла и изменила. В жизни все происходит не просто так. И раз на ее пути встала любовница бывшего парня, значит, это должно было произойти. — О, господи… — Алисия с тяжелым вздохом проводит рукой по лицу. — Как же все это сложно… — В любом случае сейчас Ракель как никогда нужна чья-то поддержка, — уверенно говорит Амелия. — Она нуждается в любви и внимании. Даже если эта девушка не всегда поступала верно и фактически сама разрушила свое счастье, ее стоит пожалеть. — Еще и этот Саймон как снег на голову свалился… — Думаю, он тоже должен был появиться в ее жизни. Уж не знаю, зачем, но линии на ее руках говорят, что она встретится с человеком, который все перевернет в ее жизни с ног на голову и принесет ей много бед. — Думаешь, это касается Рингера? — Скорее всего. Ведь он уже здорово потрепал ей нервы. Настроил всех против ее близких, только больше подтолкнул их с Терренсом к расставанию и пока что не собирается оставлять ее в покое. — Да уж… — Алисия кладет руку на лоб и качает головой. — Кошмар какой… — Надо быть готовым к тому, что он в любой момент даст о себе знать и захочет сделать что-то ужасное. — И когда он захочет сделать последние шаги, это может стать катастрофой для моей племянницы. — Возможно… — Амелия на пару секунд задумывается. — Не исключаю, что он все-таки признается, что заставило его так издеваться над бедной девушкой. — Знаешь, Амелия… — слегка хмурится Алисия. — Иногда у меня складывается впечатление, что он мог и раньше вредить Ракель. До того, как она с ним познакомилась. — Думаю, она бы рассказала, если бы познакомилась с ним намного раньше. — А вдруг Саймон знал о Ракель, когда она и знать о нем не знала? — Что? — слегка хмурится Амелия. — Думаешь, он уже давно что-то замышляет? Решил что-то сделать еще до их первой встречи? — Не исключаю. Я более, чем уверена, что в этой истории точно что-то не так. Есть что-то, что пока что никому не известно. — Но что именно? — Не знаю. Но я должна обо всем узнать. — Как? — недоумевает Амелия. — Ракель точно ничего не расскажет! — И я должна быть рядом с ней. Поддержать ее насколько это будет возможно. — Э-э-э… — Я должна поехать в Нью-Йорк, Амелия, — уверенно заявляет Алисия. — Причем, в самое ближайшее время. — Э-э-э, что? — округляет глаза Амелия. — Я должна поддержать Ракель и разузнать всю правду о том, что там произошло. Раз уж все бросили мою девочку, то мы с мистером Кэмероном будем рядом с ней и поможем справиться с тем, что происходит в ее жизни. — Ты что, правда собираешься ехать туда? — Да, подруга! Я сегодня же собираю свои вещи и лечу в Нью-Йорк на ближайшем самолете. Надо выяснить, что там происходит на самом деле и сделать все, что в моих силах, чтобы помочь Ракель. — Подожди, Алисия, а ты уверена, что это хорошая идея? — Уверена! Я жалею, что не сделала этого раньше и постоянно откладывала эту поездку. Моя душа уже долгое время не на месте из-за моей бедной девочки… Я больше не могу сидеть здесь, сложа руки и пытая себя какими-то догадками и предположениями. — Подумай еще раз, подруга! Подумай, нужно ли бросать все свои дела! Ты же начала заниматься процессом удочерения девочки. Вдруг им что-то понадобится, а тебя нет в Лондоне? — Ничего страшного, это долгий процесс, а на работе я договорюсь об отпуске. Тем более, что в этом году это будет первый. — Но… — Все решено, Амелия, я еду в Нью-Йорк! — уверенно заявляет Алисия. — Раз у моей девочки не осталось никого, кто мог бы ее поддержать, никого, кроме меня и мистера Кэмерона, то я буду той, кто протянет ей руку помощи. — Э-э-э, ну хорошо… Если ты хочешь ехать – поезжай! Только помни, что твое пребывание может затянуться на долгое время. — Ничего страшного. Я останусь там на столько, насколько будет нужно. Пока жизнь Ракель не наладится, я не покину Штаты. — А деньги? На что ты купишь билет? — У меня есть кое-какие сбережения. А если будет не хватать, то попрошу у кого-то в долг. Буду отдавать какую-то часть с каждой зарплаты. — Знаешь, я бы тоже полетела с тобой в Нью-Йорк, но мне не с кем оставить ребенка. Рафаэль целыми днями пропадает на работе, а больше я никому не доверяю свою маленькую Хейли. Не могу отдать дочку на целый день даже ее бабушкам и дедушкам… Максимум – час-два. Поиграть. — В любом случае мы с тобой все равно будем на связи. Я обещаю, что буду сообщать тебе обо всем, что происходит с Ракель и ее окружением. — Ты поедешь сегодня? — Да, если это возможно. Или завтра – если нет рейсов на сегодня. — Хорошо, тогда позвони мне, когда ты приедешь туда. — Конечно! — с легкой улыбкой уверенно кивает Алисия. — Я позвоню тебе прямо из аэропорта, как только мой самолет сядет в Нью-Йорке. — Если что, я всегда на связи. Звони на домашний номер. Я практически целыми днями сижу дома с ребенком. Могу только лишь выйти на пару часиков погулять с Хейли или сходить за продуктами в ближайший магазин. — Спасибо большое, Амелия. В разговоре на пару секунд воцаряется пауза. — Ладно, тогда я пошла собирать вещи и заказывать билет, — задумчиво говорит Алисия. — А потом сделаю пару звонков по удочерению и работе… — Если что – звони, — спокойно отвечает Амелия. — Мы созвонимся сразу же, как я приеду. — Договорились. — Пока, Амелия. — Пока… Алисия заканчивает разговор и откладывает телефон в сторону. Если это будет возможно, она хочет отправиться в Нью-Йорк сегодня же, чтобы поддержать Ракель в трудную минуту и выяснить, что происходит в жизни ее племянницы. — Дела подождут, — уверенно говорит Алисия. — А Ракель нужна поддержка и помощь прямо сейчас. И я сделаю все, чтобы она ее получила. Поеду сегодня же, если это будет возможно. С документами проблем нет, а значит, я смогу спокойно улететь за границу. Перед тем, как начать собирать вещи и заказывать билет, Алисия раскладывает по шкафам и полкам все вещи, которые лежат кругом на полу и заканчивает уборку во всей квартире. На это дело у нее уходит примерно минут двадцать-тридцать. А затем женщина находит свой чемодан и начинает класть в него все необходимые вещи. Также Алисия не забывает между делом позвонить в агентство и заказать себе билет до Нью-Йорка на ближайший рейс. К слову, женщина решает пока что никому не говорить о своем приезде, собираясь сделать всем неожиданный сюрприз.***
Соединенные Штаты. Нью-Йорк. Наталия прогуливается по городу, спустя какое-то время приходит в какой-то немноголюдный парк, где никогда раньше не бывала, и решает прогуляться в этом довольно красивом месте, где ей определенно очень нравится. В последнее время девушка начала все больше спрашивать себя, что сейчас происходит с Ракель, и куда та внезапно исчезла. Несмотря на то, что она по-прежнему оскорблена тем, что услышала от нее, в глубине души Наталия все еще беспокоится о ней и хотела бы знать, что происходит. Тем более, что чем больше времени проходит, тем больше она остывает. Если неделю назад блондинка и слышать не хотела о своей бывшей подруге, то сейчас была бы не прочь узнать что-нибудь про нее. Хоть об этом легко догадаться, все уверены, что Ракель точно не скрывается у своего дедушки Фредерики, ибо они считают, что от нее отвернулись все ее близкие. Это не желание поиграть на чувствах людей и вынудить их переживать за нее. Это желание немного побыть одной, привести в порядок свои чувства и эмоции и подготовиться к всему, что может ожидать ее в дальнейшем. «Интересно, где же сейчас находится Ракель? — задается вопросом Наталия. — Она ничего не сказала Анне, когда та звонила ей, чтобы поговорить с ней. Как будто эта девушка не хочет, чтобы ее нашли.» Наталия тихо вздыхает, продолжая ходить по парку со скрещенными на груди руками мимо некоторых людей, которые тоже решают провести здесь время. «И надо признать, что Анна была абсолютно права, когда сказала, что угрозы в наш адрес прекратились, — думает Наталия. — Это правда. Этот человек уже давно никак нас не беспокоит. Хотя и звонил нам несколько раз… Может, Саймон и правда решил отступить? Или же он решил сменить тактику и нанести удар с неожиданной стороны? Может, теперь ему нужна только Кэмерон?» В какой-то момент Наталия вспоминает свой последний разговор с Терренсом, когда он рассказал ей про ссору с Ракель, которая стала для них роковой и только больше подтолкнула их к решению о расставании. «У меня сложилось впечатление, что Терренс что-то скрыл от меня, когда у нас состоялся разговор, и он рассказал о последней ссоре с Ракель, — слегка хмурится Наталия. — То, что он не особо хотел говорить об этой девушке и говорил о ней не самое лучшее, мне в принципе понятно, учитывая то, что она не любила и не ценила его. Но мне показалось, что тогда голос МакКлайфа был каким-то дрожащим. Я бы сказала, каким-то испуганным. Уж не скрывает ли он чего-нибудь? Почему этот человек отказался объяснять, что подтолкнуло их к расставанию, а Ракель – к желанию покинуть его дом? Я понимаю, ему очень не хочется говорить об этом, но…» Наталия бросает короткий взгляд в сторону. «Может в том, что он замалчивает есть какой-то скрытый смысл? — задается вопросом Наталия. — Может эта и есть та самая причина, по которой все и произошло? Ссора, побег из дома, неожиданное исчезновение…» Наталия слегка хмурится. «Сомневаюсь, что Ракель ушла бы из дома просто так, даже если она наверняка думала об этом, — думает Наталия. — Она очень долго тянула… И ушла именно после той ссоры… Должно было произойти что-то, что могло действительно сильно вывести кого-то из этих двоих из себя. Что, наверное, тогда и произошло… Но кто знает, может, позже Терренс сам захочет рассказать обо всем, когда будет готов. Я не хочу и не буду лезть в это дело, ибо оно меня не касается.» Наталия снова тяжело вздыхает и продолжает прогуливаться по парку. А через пару секунд в ее сумке начинает вибрировать мобильный телефон. Девушка тут же раскрывает ее, достает свой смартфон и проводит пальцем по экрану, чтобы ответить на звонок. — Алло, — спокойно произносит Наталия. — Привет, Наталия, — произносит чей-то приятный женский голос. — Это я. — Э-э-э, мама? — Да, это я, дорогая, — дружелюбно произносит женщина. — Как ты поживаешь? — У меня все нормально. — А твой папа? — У папы тоже все хорошо. Он потихоньку разбирается со всеми делами. — Ну и прекрасно! — А ты как? Как поживает бабушка Адриана? — Слава богу, с твоей бабушкой все хорошо. Она у нас молодец! Постоянно настраивает себя на позитив и старается огородить себя от негатива. — Мы с отцом скоро приедем к тебе, чтобы поддержать тебя и помочь в заботе о бабушке. Он уже почти разобрался со своими делами. Говорит, что очень скоро мы сможем собирать вещи и ехать к тебе. — Буду ждать, — дружелюбно отвечает женщина. — Но пока что вы можете не торопиться. С бабушкой пока все хорошо, а я потихоньку справляюсь. — Хорошо, — с легкой улыбкой кивает Наталия. — Но мы все равно постараемся приехать к тебе поскорее. — Дайте мне знать, и я встречу вас в аэропорту. — Конечно, не беспокойся. Наталия бросает легкую улыбку и ничего не говорит. А пока в разговоре пару секунд стоит пауза, мать девушки замечает, что у нее дочери довольно грустный голос. — Кстати, а почему у тебя такой грустный голос? — интересуется женщина. — У тебя что-то произошло? — Грустный? — выдавив из себя подобие улыбки Наталия. — Э-э-э… Да нет… Ничего не грустный! С чего ты это взяла! — Ты меня не обманешь, Наталия, — уверенно отвечает женщина. — Твой отец недавно рассказал мне, что ты сильно поругалась с одной из своих подруг. Я имею в виду Ракель. И из-за этого ты несколько дней не могла прийти в себя. — Э-э-э… Пару секунд Наталия ничего не говорит, стараясь не заплакать от нахлынувших в этот момент воспоминаний прямо посреди улицы, по которой ходят люди. Но потом девушка резко выдыхает и с грустью во взгляде подтверждает это: — Да, мама, это правда. Я действительно поругалась с Ракель. — Можешь ничего мне не рассказывать, потому что я все уже знаю, — уверенно отвечает женщина. — Энтони ничего от меня не скрыл. — Это было ужасно… Наталия тихо шмыгает носом, понимая, что ей с трудом удается сдержать слезы, что подступают к ее глазам. — Я никогда не думала, что мы бы так сильно поругались, — слегка дрожащим голосом добавляет Наталия. — Мы кричали друг на друга, оскорбляли и даже дрались… — Ох, бедная моя девочка, — выражает сочувствие женщина. — Ты можешь себе представить? Я дралась с лучшей подругой детства! Была так зла, что чуть не подирала ей все волосы… — Наталия качает головой. — О боже, я не могу спокойно об этом думать… — Твой папа сказал, что ты очень сильно переживала из-за этого и несколько дней не могла прийти в себя, — отмечает женщина. — Да, мне было очень тяжело. — А из-за чего вы с ней поругались? — Просто Ракель обвиняла меня в том, чего я никогда не делала… — Наталия тихо шмыгает носом. — Она такого мне наговорила, что я и вспоминать это не хочу. Знаешь, как мне стало обидно, когда моя лучшая подруга заявилась ко мне домой и обвинила в том, что я хочу разрушить ей жизнь и дико завидую… — Да, я знаю. — Эта девушка пришла к нам домой и буквально с порога разразилась целой гневной тирадой. — Ты была одна дома в тот день? — Да, папа уехал на работу рано утром, а где-то к обеду как раз приехала Ракель. — Наталия тяжело вздыхает. — Но лучше бы он был дома. Может, ему удалось бы привести эту девушку в чувства… — Плохо, что вы дрались. Девочки не должны так себя вести и распускать руки. Мы с твоим отцом никогда не учили тебя этому. — Она умом тронулась, мама! Ситуация с тем Саймоном Рингером окончательно лишила ее ума и превратила в какую-то больную истеричку. — Наталия тихо вздыхает. — Хотя я не удивлюсь, если она всегда такой была. — Дорогая, не надо так говорить, — мягко просит женщина. — Ракель просто могла быть слишком расстроенной и возбужденной из-за всего, что с ней произошло. Она могла не понимать, что говорила или делала. — Все она понимала! Рингер настроил ее против меня, а она, дура, поверила! — Послушай, Наталия… — Я ни в чем перед ней не виновата. Но она решила, что я не только мечтала отомстить ей из зависти, так еще и положила глаз на ее парня, который всегда был для меня исключительно другом. — Да, но зачем ты и сама набросилась на нее и еще больше вывела ее из себя? Если бы ты не спровоцировала ее, то дело не дошло бы до потасовки. — Я не могла просто стоять и слышать, как эта ненормальная обзывает меня так, что мне и говорить не хочется. — Наталия слегка приподнимает голову. — К тому же, я считаю, что эта девушка заслужила небольшую встряску. — Я все прекрасно понимаю, но ты должна была понимать всю ситуацию, — спокойно говорит женщина. — Должна была молча выслушать все, что она хотела сказать, и просто выпроводить ее за дверь. — Ты думаешь, я смогла бы вытолкать эту девчонку из квартиры? Если бы рядом был папа, он бы еще смог! Но я бы с ней не справилась. — В любом случае ты должна была сохранять спокойствие. Потому что знаешь, что ничего не сделала. — Господи, мама, неужели ты защищаешь ее? — громко недоумевает Наталия. — Если папа не сказал тебе, какими словами она меня назвала, то я могу перечислить все по списку. — Нет, дочка, я ее не защищаю. Даже больше, я считаю, что она тоже поступила очень плохо. Но в таких случаях лучше просто дать человеку выговориться и дать ему время остыть и понять свои ошибки. Потом бы Ракель успокоилась, сама поняла, какую глупость натворила и пришла извиняться. — Вряд ли она поймет свою ошибку. — Все было бы хорошо. Но взаимными оскорблениями и обвинениями вы обе довели все до того, что никто не захочет пойти на примирение. — По крайней мере, сейчас я не готова мириться с ней. — Наталия тихо вздыхает. — И сомневаюсь, что буду готова хотя бы просто выслушать ее. — Но рано или поздно эту проблему придется решать. — Знаю. Но пусть она разрешит проблему с Саймоном и немного успокоится. А там, может, что-то будет ясно… Сейчас я даже и пытаться не хочу разговаривать с ней и тем более извиняться за то, чего никогда не делала. — Я рада, что ты хочешь подождать. Сейчас тебе и правда не надо с ней контактировать. Не самое лучшее для того время. Ты можешь только больше усугубить ситуацию. — Просто понимаю, что мне и самой надо остыть… — Наталия замолкает на пару секунд. — К тому же, пару недель назад я была готова выдрать ей все волосы. Но сейчас отношусь к этому спокойнее. И иногда могу немного посочувствовать этой девушке. — Ты правильно поступаешь, милая. Я полностью поддерживаю тебя. — Спасибо, мама… Во время короткой паузы Наталия скромно улыбается и бросает взгляд на человека, который проезжает мимо на нее на велосипеде. — Знаешь, милая, когда я узнала всю эту историю, то хотела все бросить и приехать к тебе, чтобы немного поддержать, — с грустью во взгляде признается женщина. — Но твой отец с трудом отговорил меня от этой затеи и пообещал, что сделает все, чтобы помочь тебе. — Да, папа действительно очень помог мне, — с легкой улыбкой отвечает Наталия. — Да и мои друзья тоже не остались в стороне… Без их поддержки я бы точно не смогла пережить это… — Кстати, я слышала, что в последнее время Терренс очень много поддерживает тебя. — Он – чудесный человек, который сделал для меня очень многое. — Полагаю, у него и самого непростой период. Твой отец как-то обмолвился о его проблемах в отношениях с Ракель. — Они расстались. — Что? — удивляется женщина. — Расстались? — Однако меня это не удивляет. Я подумала, что в их отношениях что-то не так после моего первого визита к ним домой после возвращения в Нью-Йорк. — Надо же… Как жалко… А ведь такая красивая пара была… — Да, но ее больше не существует. Точнее, ее никогда и не существовало. — А почему они решили разойтись? — Думаю, вы с отцом были правы, когда как-то сказали мне, что отношения не могут существовать лишь благодаря одному физическому влечению, — задумчиво отвечает Наталия. — Вот ситуацию с этими двумя можно объяснить так. — Понимаю… — К тому же, Кэмерон призналась, что никогда не любила его и встречалась с Терренсом только для того, чтобы ее семья отстала от нее. — Да ладно? — Это были ее слова. И Терренс сказал то же самое после одной из их ссор. — Ничего себе… Но знаешь, в принципе я почему-то с самого начала не очень верила в их пару… — Да? — Между ними не было настоящей любви – только лишь, как ты сказала, физическое влечение. Мы с твоим отцом всегда так считали, хотя и считали, что они красиво смотрятся вместе. Эти двое могли бы быть счастливы, если бы захотели. Но раз, по крайней мере, Ракель не хочет, то этот роман уже давно был обречен. — Ты права. Их пути уже разошлись. Они наконец-то исправили ту ошибку, которые совершили. — И правильно! Не стоит мучить друг друга, если совместная жизнь только в тягость. — Терренс еще встретит девушку, которая будет любить не только лишь его внешность и не будет играть с его чувствами. — Конечно, найдет. Он парень очень красивый и молодой, а девушки всегда проявляли к нему интерес. Так что Терренс не останется один. — Хотела бы я, чтобы ему повезло. Терренс заслуживает счастье, которого ему не дала Ракель… Которая выбрала свою карьеру и наплевала на него… Воспользовалась тем, что он испытывал к ней настоящие чувства. — Обязательно повезет. — Я очень хочу, чтобы он нашел настоящую любовь и был счастлив. — Ах, милая… — скромно улыбается женщина. — Тебе бы не о чужом счастье думать, а о своем… — Боже, мама… — смущается Наталия. — Кстати, твой папа рассказал мне, что ты недавно познакомилась с каким-то молодым парнем. — Да, это правда… — со скромной улыбкой подтверждает Наталия. — Он сказал, что ты проводишь очень много времени и часами можешь стоять у зеркала, чтобы выглядеть как можно лучше. А еще Энтони добавил, что ты сияешь от радости, когда говоришь о нем. — И все-то папа замечает… — Неужели он настолько хороший, раз твое настроение становится лучше, когда тот парень куда-то тебя приглашает? — Он очень хороший! Очень добрый, заботливый и внимательный… Я с радостью провожу с ним свободное время, когда этот человек приглашает меня куда-нибудь погулять. — И он тебя слушает? — Еще как! Этот человек всегда очень внимательно выслушивает меня и старается как-то поддержать. Заставляет меня улыбаться. — Надо же… — Боже, мама… — Наталия с легкой улыбкой мечтательно вздыхает. — Мне так хорошо с ним… Когда он рядом со мной, я чувствую себя защищенной и спокойной. Забываю обо всем плохом, что со мной происходило. Он – то, что мне сейчас так нужно. — М-м-м, доченька… — загадочно улыбается женщина. — Чем больше я его узнаю, тем больше времени мне хочется проводить с ним. — Неужели он тебе нравится? — Не могу отрицать, что он мне очень симпатичен… А еще я буквально влюблена в его мягкий и приятный голос… Я готова слушать его часами… Все что угодно. Он меня так успокаивает и расслабляет… — Я рада, что ты встретила человека, который тебе понравился, — с легкой улыбкой радостно отвечает женщина. — Возможно, что этот человек вовремя появился в твоей жизни и сумеет вернуть тебе покой и хорошее настроение. — Не знаю, мамочка, не знаю… — Наталия тихо вздыхает и запускает руку в свои волосы. — Однако я чувствую себя просто великолепно рядом с ним. Он всегда очень добр и мил ко мне. Этот мужчина действительно беспокоится обо мне и расспрашивает меня о моих проблемах. — Неужели он такой хороший? — Слишком хороший. Я чувствую, что он абсолютно искренний и не притворяется. — Здорово, — скромно улыбается женщина. — Я очень рада за тебя. — Я считаю, что мне повезло вдвойне. Потому что он не просто очень привлекательный, но еще и невероятно добрый и заботливый. И здорово помогает мне справиться с депрессией после ссоры с Ракель. — Ох, слушай, дочка, я так рада за тебя, — признается женщина. — Советую тебе продолжать общаться с этим парнем и не отвергать его поддержку и помощь. — Я и не собираюсь отвергать. И буду готова отложить все свои дела ради встречи с ним. — Ну знаешь, я думаю, что он тоже определенно заинтересован в тебе. — Не знаю, мама, может быть… Поживем немного, а там будет видно… — Уж поверь мне, дочка, парень не стал бы приглашать тебя на свидания, если бы он не захотел узнать тебя получше. А может, он уже испытывает симпатию к тебе, но пока не хочет признаваться. — На данный момент мы с тем парнем просто общаемся. Мы – хорошие друзья и проводим время вместе. Так что не думай, что между нами уже появились чувства и все такое. — Ну почему же! — Мама… — Послушай свою маму, Наталия. Она знает, что говорит. — Сейчас я просто общаюсь с ним по-дружески. — В любом случае я очень рада, что ты наконец-то встретила нормального мужчину, который действительно интересуется тобой. Не то, что все те, которых ты встречала раньше. — Нет-нет, этот мужчина совершенно другой, — широко улыбается Наталия. — Конечно, он также ценит мою красоту, но для него важнее то, что я чувствую. А это для меня очень важно. — Ты правильно думаешь, милая, — уверенно отвечает женщина. — Однако я уже могу сказать, что у тебя появился еще один друг, который будет готов в любой момент поддержать тебя и что-то сделать. — Дай бог, мама… Дай бог… Наталия скромно улыбается, пока в разговоре на несколько секунд воцаряется пауза. — Ох, ладно, дочка, мне надо идти по делам, — задумчиво говорит женщина. — Прости, но к сожалению, я не могу подольше с тобой поговорить. — Конечно, я все понимаю, — скромно улыбается Наталия. — Чуть позже я еще позвоню тебе, и ты поподробнее расскажешь мне того парня, что определенно заставил твое сердечко екнуть. — Буду ждать. Не очень затягивай. Ведь я очень сильно скучаю по тебе. — Я тоже очень скучаю и все время думаю о тебе, солнышко мое. — Надеюсь, мы с папой скоро приедем к тебе. — Передай ему огромный привет от меня и бабушки. Мы очень сильно скучаем по вам. — Хорошо, я передам, — с легкой улыбкой обещает Наталия. — Ты тоже передай бабушке большой привет от нас. — Обязательно. Пока, дочка. — Пока, мама. До скорого. Наталия заканчивает разговор и кладет свой телефон к себе в сумку, чувствуя, что после разговора с близким человеком ей становится немного легче. Блондинка всегда была в хороших отношениях со своей матерью. Они доверяют друг другу все свои секреты и практически ничего не скрывают. Как и любая мать, эта женщина желает своей дочери только счастья и будет очень рада, если та начнет с кем-то встречаться и даже решит выйти замуж. Тем более, что в ее возрасте ей уже пора начать думать о своем личном счастье и создании собственной семьи. Однако мать Наталии никогда не запрещала своей дочери ту или иную вещь и не заставляет ее делать то, к чему та не готова. Она лишь иногда направляет ее на правильный путь и дает ей какие-то мудрые советы в той ситуации, когда блондинке это жизненно необходимо.***
Незаметно пролетает еще одна неделя. Наступил вечер. В городе уже почти стемнело, на небе появляются первые звезды, а дороги освещают уличные фонари. Все опять куда-нибудь спешат по своим делам, а Ракель, облачившись в любимый джинсовый костюм и сапоги на небольшом каблуке и забрав свои длинные волнистые волосы в высокий конский хвост, отправляется в одно из развлекательных заведений города, чтобы немного расслабиться и, возможно, познакомиться с кем-то, кому она могла бы излить душу. Прибыв в нужное место, девушка выключает мотор машины, выходит из нее, запирает ее на замок и уверенно заходит внутрь здания. Осмотревшись вокруг и проходя все дальше и дальше мимо различных людей и стоящих на входе охранников, Ракель видит несколько человек, которые зажигают на танцполе под потрясающую энергичную электронную музыку. Но для начала она решает что-нибудь выпить и присаживается на свободное место за барной стойкой. К ней тут же подходит бармен, которому она заказывает для себя безалкогольное мохито. Как только молодой парень обещает выполнить заказ через пару минут, он уходит делать напиток. Ракель же остается на своем месте и терпеливо ждет свой напиток, решив на время забыть о своих проблемах, подумать о чем-то хорошем и настроиться на знакомство с кем-то из тех, кого она видит в данном заведении. Впрочем, брюнетка не собирается общаться со всеми подряд и подвергать себя угрозе напороться на слишком пьяного или просто неадекватного человека. Она пока что просто высматривает и наблюдает за тем, кто здесь есть, и как люди себя ведут. Музыка в этом месте безумно громкая, но энергичная. Ноги буквально сами пускаются в пляс! Нет никакого желания сидеть на одном месте и все больше погружаться в плохие мрачные мысли. А поскольку народу здесь не так уж много, то Ракель не придется испытывать страх перед огромной толпой. Да и она не страдает от этого, поскольку большую часть жизни ей приходиться выходить в свет, а за ней наблюдает огромное количество людей по всему миру. Так что она совершенно спокойно относится к тому, чтобы пойти потанцевать после одного выпитого стакана очень вкусного напитка и завести парочку знакомых. «М-м-м, какая хорошая музыка, — с легкой улыбкой осматриваясь по сторонам, думает Ракель. — Я как раз смогу отвлечься от плохих мыслей, немного потанцевав под нее и выпив парочку коктейлей. Может быть, так мне будет легче, и я смогу забыть о своих проблемах хотя бы на некоторое время. Не могу же я все время думать только лишь о Саймоне и расставании. Надо учиться как-то отвлекаться.» К слову, самочувствие Ракель в последнее время немного улучшилось. Все те недомогания, которые девушка испытала за прошедшие несколько дней, мучают ее лишь временами – не каждый день. А воспользовавшись тем, что сегодня с ней все в порядке, девушка решила пойти куда-нибудь и повеселиться в свое удовольствие, не думая ни о чем плохом. Через несколько минут бармен приносит Ракель заказанный ею напиток, который он становит прямо перед ней. Девушка с вежливой улыбкой благодарит молодого парня, который кивает, и заранее расплачивается с ним, также оставив немного денег на чаевые, которые сотрудник с радостью принимает. Сделав первый глоток, Ракель мысленно отмечает, что сегодняшнее мохито просто восхитительное. Ну а сделав еще несколько глотков, жизнь начинает казаться намного лучше, а проблемы не кажутся такими уж катастрофическими. «М-м-м, кажется, я начинаю чувствовать себя все лучше и лучше, — с легкой улыбкой думает Ракель, с интересом осматриваясь вокруг. — Жизнь становится все веселее и веселее… И я уверена, что пришло время расслабиться и позволить себе как следует оторваться. Попробовать с кем-нибудь познакомиться… Или подождать, пока кто-то сам проявит инициативу. Надо посмотреть, кто тут вызывает доверие…» Кто бы мог подумать, что Ракель ожидает далеко не самый приятный сюрприз. Именно в тот момент, когда жизнь кажется ей намного лучше. Когда она позволяет себе расслабиться настолько, что уже думает пойти на танцпол, потанцевать с другими людьми под хорошую музыку и попробовать завести с кем-то разговор. Спустя какое-то время в том самом месте, где сейчас находится Ракель, неожиданно появляются Рэйчел и Терренс, не скрывающие своих легких улыбок. Надо сказать, что в последнее время они стали намного ближе друг к другу. Их отношения уже точно не назовешь дружбой, ибо они выглядят так, как будто являются влюбленной парой и встречаются… Ну или людьми, которые начинали постепенно присматриваться друг к другу. Рэйчел выглядит очень счастливой, ее глаза сияют особым блеском, а широкая улыбка ни на секунду не сходит с лица. Ну а Терренс с гордо поднятой головой уверенно приобнимает девушку за талию, ведет себя как настоящий джентльмен по отношению к своей подруге и смотрит на нее такими глазами, какими смотрел когда-то на Ракель, когда они только начали узнавать друг друга. Конечно, пока что мужчина не одаривает эту милую блондинку страстными французскими поцелуями у всех на глазах. Но все же он иногда позволяет себе поцеловать ее в щеку или губы, крепко приобнять, немного поправить ей прическу или платье или убрать соринку с лица. И пока что ни Терренс, ни Рэйчел не заметили, что Ракель тоже находится здесь, и наслаждаются обществом друг друга. В какой-то момент Ракель из любопытства решает осмотреться по сторонам, но тут останавливает взгляд на знакомом ей человеке. Девушка почти мгновенно узнает Терренса, который безо всякого стеснения флиртует с неизвестной ей блондинкой, которой, к ее удивлению, не является Наталия. Мужчина крепко обнимает свою спутницу за талию обеими руками и с широкой улыбкой нежно целует девушку в щеку. Та с радостью отвечает ему взаимностью и ведет себя очень кокетливо и не перестает смотреть на него как на короля или какого-то очень важного в обществе человека, которому готова подчиняться во всем. Ради которого она готова сделать все что угодно… Едва увидев эту сцену, Ракель тут же приходит в бешенство, едва сдерживая свою злость, что внезапно начинает кипеть в ней и все больше затуманивать ей разум. И понимает, что Саймон сказал ей правду, когда признался, что Терренс нашел себе новую подругу. Волосы которой брюнетка мечтает вырвать с корнем и сделать с ней то, о чем та может даже не догадываться. — Не могу поверить… — с подступающими к глазам слезами шепчет Ракель и качает головой. — Саймон сказал правду… Этот подонок действительно нашел себе другую… И целует ее на моих глазах… И это не Рочестер… Это еще какая-то белобрысая прошмандовка… Я смотрю, этот ублюдок падок на блондинок… Ракель тихо шмыгает носом, будучи готовой позволить себе расплакаться прямо здесь и не переживая о своем макияже. — Да как она приклеилась к нему! — возмущается Ракель, крепко сжав лежащие перед ней руки в кулаки и довольно часто дыша из-за того гнева, что ею одержим. — Как смотрит на него… Как эта сучка смеет? Этот человек только недавно расстался со мной, но уже облизывает какую-то белобрысую шлюху! Ракель ехидно усмехается. — Еще и платье короткое надела… — отмечает Ракель, видя, как Рэйчел не без помощи Терренса снимает с себя светло-голубую джинсовую куртку и начинает просто держать ее в руках. — Да такое, чтобы этот ублюдок без труда залез ей в трусы. Ха… Чего же она не голая? Облегчила бы этому кобелю задачу! А тут ему придется возиться с платьем! Снимать его… Видя, что ее бывший возлюбленный Терренс откровенно флиртует с Рэйчел и смотрит на нее с широкой улыбкой на лице, Ракель начинает понимать, что все больше приходит в ярость из-за того, что мужчина дарит все свое внимание этой блондинке и ведет себя так, будто он уже успел влюбиться в нее. Ну… Или же постепенно начинает обретать чувства к ней и забывать те старые, что живут в его сердце и, к сожалению, остались безответны. — Вот чертов кобель! — сквозь зубы цедит Ракель. — Как не терпелось найти шлюху, которая захотела бы потрахаться с ним. Интересно, где МакКлайф встретил эту курицу? Выбрал из тех, что живут в борделе? Или заглянул в стриптиз-бар? Ракель качает головой и со злостью во взгляде делает большой глоток своего напитка. — И как давно он знает ее? — задается вопросом Ракель. — Знал ли он ее до того момента, как я познакомилась с ним? Не удивлюсь, если они уже крутили роман до начала нашего романа. Ну или же после! Я нисколько не удивлюсь, если этот козел изменял мне тогда, когда мы жили в одном доме. Не удивлюсь. А пока Ракель возмущается и злится из-за того, что видит и пока что остается незамеченной, Терренс и Рэйчел начинают искать место, куда бы им сесть. Блондинка снова вцепляется в руку мужчины и жмется к нему как можно ближе, пока тот приобнимает девушку за талию, заставляя ее излучать искреннее счастье и выглядеть такой же счастливой, как и любая влюбленная девочка. Так как из-за громкой музыки едва можно услышать собеседника, Терренсу приходиться кричать, чтобы Рэйчел его услышала. — Куда мы сядем? — громко спрашивает Терренс, осматриваясь вокруг. — Давай туда, — восклицает Рэйчел и указывает пальцем на небольшой столик, расположенный совсем не далеко от той стойки, за которой сейчас сидит Ракель. — Давай! — соглашается Терренс. — Пошли туда. Терренс, держа голову высоко поднятой и приобнимая свою спутницу за талию, направляется к нужному столику вместе с довольной Рэйчел. Видя, что эти двое собираются пройти мимо нее, Ракель резко отворачивается и делает вид, что не видит их, маленькими глотками попивая свой напиток, но безуспешно пытаясь услышать хоть что-то из того, что они говорят. — Слушай, я так рада, что папа принял тебя в группу, — с широкой улыбкой говорит Рэйчел. — Похоже, ты ему очень сильно понравился. — Да, после того как я несколько дней поиграл с ребятами, твой отец и один из членов команды группы подошел ко мне и сказал, что я становлюсь постоянным участником группы, — уверенно отвечает Терренс. — Он еще ни разу не пожалел, что решил поработать с тобой, потому что ты – находка. — Думаю, парни тоже очень рады. Когда я сказал им, что команда лейбла принял меня в группу, они признались, что мечтали об этом. — О, Даниэль и Питер прекрасно к тебе относятся и думают о тебе только самое хорошее. Они искренне восхищаются твоим талантом и, походу, тоже боятся потерять тебя. Прямо как мой папуля. — Они здорово помогли мне влиться в процесс и уже успели рассказать абсолютно все о том, что происходит в студии. — Да, в студии есть некоторые очень болтливые люди, которые обожают сплетничать о других. Да и Перкинс с Роузом тоже не прочь узнать что-нибудь новенькое и найти повод похихикать над кем-то. В этот момент Рэйчел и Терренс присаживаются за приглянувшийся им столик недалеко от Ракель, которая очень внимательно, но осторожно наблюдает за ними, практически не слыша их разговор из-за громкой музыки и изо всех сдерживая злость и желание расцарапать лицо этой длинноногой блондинки у всех на глазах. — Ах, Рэйчел, я не знаю, как мне благодарить тебя за этот прекрасный шанс, — с легкой улыбкой мягко говорит Терренс. — Благодаря тебе я наконец-то начал заниматься тем, чего хотел, пожалуй, большую часть своей жизни. — Считай, что сама судьба прислала меня к тебе, — скромно улыбается Рэйчел. — Ты буквально стала моим подарком с небес. За который я искренне благодарен. — Это награда за все твои страдания, которые ты пережил. Рэйчел мягко гладит Терренса по руке, нежным взглядом смотря ему в глаза. — А учитывая, что ты еще и прилагал много усилий ради осуществления своей мечты, то огромный успех был тебе обеспечен, — с гордо поднятой головой добавляет Рэйчел. — Без твоей поддержки я бы ни за что не справился, — мягко отвечает Терренс. — Я верю в тебя и знаю, что ты сможешь. — Это то, что мне сейчас необходимо. — Терренс с широкой, нежной улыбкой мягко гладит Рэйчел по щеке, пока та немного прикрывает глаза и гладит ему руку. — Ты дала мне все, чего у меня не было, когда я был в отношениях с Кэмерон. Я никогда не был настолько счастлив, как сейчас. Рядом с такой потрясающей девушкой, которая заботится обо мне и интересуется всем, что меня касается. — Это потому, что я очень сильно люблю тебя и никогда не скрывала этого. — Я знаю, милая. — Тебе стоило лишь мысленно позволить себе отдаться своим чувствам, и ты начал смотреть на меня по-другому. Хотя раньше ты не хотел меня замечать и упорно твердил, что мы всего лишь друзья. — Сейчас, после расставания со своей бывшей, я наконец-то понял, какое сокровище не замечал на протяжении стольких лет. — Лучше поздно, чем никогда, — скромно произносит Рэйчел. — Я был таким идиотом, что не хотел давать тебе шанса… Если бы мы с тобой встречались со школьных времен, то уже давно могли бы пожениться и жить вместе долго и счастливо. — Все совершают ошибки, милый, — с широкой улыбкой мурлыкает Рэйчел, нежно гладя Терренса по щеке и держа его за руку. — Не вини себя. Я не могла заставить тебя любить меня насильно. — Твое внимание ко мне уже заставляет меня любить тебя, — уверенно признается Терренс. — Я люблю тебя за то, что ты всегда беспокоишься обо мне и интересуешься моими делами, чувствами и эмоциями. — Я всегда тебя любила. И была готова принять в любой момент. Верно ждала все это время как Хатико. И вот ты здесь, со мной… — Да… — намного шире улыбается Терренс, погладив Рэйчел по щеке. — Уверена, что ты уже не найдешь никого лучше меня. Никто не сможет одарить тебя такой любовью, какой могу одарить я… — Прости, что заставил тебя так долго ждать. Мне очень жаль, что я не хотел замечать, что рядом была та девушка, которую искал. — Не извиняйся, Терренс, — мягко произносит Рэйчел и прикладывает руку к груди Терренса, уверенно смотря ему в глаза. — И не надо ни о чем сожалеть. — Обещаю, что теперь все будет иначе. Я не могу оставить такую любовь без ответа… И буду заботиться о тебе так же, как и ты – обо мне. — Я верю, милый. — Рэйчел немного приглаживает Терренсу волосы и обеими руками берет его руку, мягко гладя ее запястье. — Ты наконец-то расстался со своей неблагодарной девушкой и стал свободным. А значит, ты уже можешь думать о женитьбе на мне. На той, что ждала тебя всю жизнь. И верила, что однажды ты придешь ко мне и полюбишь всем сердцем. — Я так рад, что наконец-то расстался с той сучкой и послал ее куда подальше, — с хитрой улыбкой говорит Терренс. — Так надоело жить в этих отношениях… Хочется начать новую жизнь и почувствовать себя свободным. — И мы с тобой поженимся? — Если ты этого захочешь. — Конечно, хочу! — радостно восклицает Рэйчел. — Я мечтаю об этом больше всего на свете! — Значит, мы с тобой поженимся, — уверенно сообщает Терренс, пропустив пальцы сквозь волосы Рэйчел. — Однажды я обязательно сделаю тебе предложение. — О, Терренс… — широко улыбается Рэйчел. — А моя бывшая пусть и дальше переживает за свою карьеру модели и целуется со своими фотографиями. — Когда эта моделька поймет, какое сокровище потеряла, мы с тобой уже поженимся и будем очень счастливы вместе, — мягко отвечает Рэйчел, повернув лицо Терренса к себе, нежно потеревшись носом об его кончик носа и мило поцеловав его. — Ты станешь известным музыкантом и будешь ездить по всему миру с концертами. И больше не вспомнишь о том, что когда-то был в отношениях девчонкой по имени Ракель Кэмерон. — В любом случае, солнце мое, я уже давно чувствую себя свободным мужчиной, — уверенно признается Терренс. — И имею право делать что мне будет угодно. Я не обязан ни перед кем отчитываться. — Вот и правильно! Раз эта девчонка уже давно не воспринимает тебя своим парнем, то почему ты должен за нее цепляться. — Она для меня никто, и я с ней больше никак не связан. Все, наша история закончена раз и навсегда. И я очень хочу верить, что люди скоро забудут о нашем романе и перестанут добавлять имя этой эгоистки к моему. — Мы с тобой станем новой всеми любимой парой. Люди посмотрят на нас и решат, что я смотрюсь рядом с тобой намного лучше. — Так и будет. Они увидят, что ты действительно любишь меня, и начнут считать нас прекрасной парой. — Несомненно. Очень скоро ты станешь самым счастливым мужчиной. Благодаря той, которая всегда любила тебя всем сердцем. — Ах, Рэйчел… Сокровище ты мое… Терренс с широкой улыбкой нежным взглядом смотрит сияющей от счастья Рэйчел в глаза. А через пару секунд он прикладывает ладонь к ее щеке и дарит ей очень нежный, трогательный поцелуй в губы. В ответ девушка также одаривает его коротким чмоком, после которого следуют еще несколько таких же, которые в итоге приводят к более длительному и более глубокому поцелую. И пока блондинка запускает пальцы в его роскошную черную шевелюру, тот очень мягко ласкает ей лицо и шею, стараясь быть очень нежным, сделать ей приятное и продемонстрировать свою любовь. Все это происходит на глазах ошарашенной и взбешенной Ракель, которая близка к тому, чтобы взять свой стакан и швырнуть его кому-то из их в голову. Слегка раскрывшая рот девушка становится буквально зеленой от ненависти к своему бывшему парню, который прямо на глазах у людей целуется с другой девушкой безо всякого стеснения, а та все больше распускает руки и расширяет зону ласк в пределах разумного. Впрочем, и черноволосый не играет в скромника и позволяет себе даже больше, не ограничиваясь одной лишь лаской белокурых локонов, лица с достаточно приятной на ощупь кожей и не очень длинной, но по-настоящему красивой шее и опуская руку на ее голые колени, которые он нежно гладит. Все это заставляет Ракель с огромным трудом сдерживать себя, чтобы не подойти к этим двоим и не выдрать им все волосы, буквально горя от ненависти и бешенства и сжимая руки в кулаки до побеления костяшек. «Ах ты тварь… — довольно тяжело дыша и чувствуя, как сильно она напряжена думает Ракель. — Да как у тебя только наглости хватает сидеть здесь и целоваться с этой шлюхой, едва расставшись со мной? Никого, твою мать, не стыдится!» Ракель тихонько рычит. «А эта ощипанная курица еще и лапает его везде где только можно! — возмущается Ракель. — Еще осталось залезть ему в штаны и пощупать все как следует! Сделать ему гребаный минет! Эта мразь точно сняла с себя все шмотки и бегала бы голой перед этим ублюдком, если бы не находилась в этом месте.» Ракель еще крепче сжимает руку в кулак и стучит ею по барной стойке. «ТВАРИ! — думает Ракель. — Я вас ненавижу! БУДЬТЕ ВЫ ПРОКЛЯТЫ! СВОЛОЧИ! АР-Р-Р-Р-Р!» Тем временем Терренс и Рэйчел действительно не стесняются никого вокруг и с большим удовольствием и всей любовью продолжают целоваться. Девушка уже чувствует легкое возбуждение после нескольких секунд глубокого поцелуя и постепенно добавляет чуть больше давления. Ну а мужчина по-прежнему не ощущает ничего головокружительного, хотя ему и приятно целоваться с ней. Так или иначе МакКлайф прилагает много усилий, чтобы подарить своей спутнице самый лучший поцелуй и заставить ее верить, что он тоже без ума от нее. Терренс так благодарен Рэйчел за ту заботу, которую она ему оказывает, что он очень хочет делать ей приятное и перестать изображать перед ней довольно сильную любовь. Нет, он определенно чувствует что-то хорошее по отношению к ней. Но пока что мужчина не чувствует того, от чего он бы сходил с ума. Даже больше, где-то в глубине души Терренс даже расстраивается, что у него нет сильного физического притяжения… Ему просто приятно находиться с этой девушкой и целовать ее – не более… Хотя он так хочет любить свою подругу по-настоящему и испытывать к ней тоже влечение, что и она – к нему. — О, черт, Терренс, ты целуешься намного лучше, чем некоторые мои бывшие, — скромно улыбается Рэйчел в перерыве между поцелуями, которые к этому моменту стали чуточку страстнее. — У меня даже голова начала кружиться… — Поверь, крошка, я еще не такое умею, — с широкой улыбкой мурлыкает Терренс. — Ты еще не знаешь, что я просто великолепен кое в чем еще… — Я не сомневаюсь… — М-м-м, Рэйчел, я тебя обожаю… Терренс оставляет парочку коротких поцелуев на изгибе шеи Рэйчел, заставляя ее закатать глаза и издать тихий стон, пока Ракель все больше приходит в бешенство и готова едва ли не разбить свой стакан с напитком, который она слишком крепко сжимает. — Может, поедем ко мне домой, и там ты покажешь мне все, что умеешь? — с хитрой улыбкой низким голосом предлагает Рэйчел. — Там сейчас все равно никого нет, а папуля вернется очень поздно. — С огромным удовольствием, — с широкой улыбкой мурлыкает Терренс и пропускает пальцы сквозь волосы Рэйчел. — Ты не разочаруешься, красавчик… Рэйчел немного поправляет воротник на рубашке Терренса и пальцами скромно ходит по его груди. — Я с удовольствием покажу тебе свое самое красивое нижнее белье, — с загадочной улыбкой манит Рэйчел. — И разрешу потрогать мое тело, которое готово оказаться в твоих руках… Ты можешь покрыть поцелуями каждую его часть… — Или если ты достаточно смелая, мы можем закрыться в каком-нибудь туалете и немного поиграть, — уверенно предлагает Терренс. — М-м-м, хочешь пошалить? — Типа того… — Терренс оставляет на шее Рэйчел еще парочку нежных поцелуев, от которых у нее все переворачивается внутри. — М-м-м, с тобой я бы пошла хоть на крышу высотного дома… — тихонько стонет Рэйчел. — Сделала бы все, что ты захотел… — Так приятно это слышать… — низким голосом произносит Терренс. — Приятно слышать, что тебе позволяют быть ведомым… — Я готова стать твоей рабыней и во всем тебе подчиняться… Только скажи, что мне надо делать. — Твои слова так согревают мне душу… — Я хочу тебя, красавчик… — Рэйчел проводит обеими руками по груди Терренса, приблизив свое лицо очень близко к его лицу и бросив взгляд на его губы. — Прямо сейчас… — М-м-м, крошка… Терренс, приложив руку к щеке Рэйчел и положив другую на ее колено, вовлекает ее в продолжительный, страстный поцелуй в губы, на который та с радостью отвечает, слегка оттягивая его волосы. Затем он оставляет несколько поцелуев на каждом изгибе ее шеи, что сводят красавицу с ума. — Ну что, красавица, пошли развлечемся? — с широкой улыбкой предлагает Терренс. — Мне уже не терпится поскорее приступить к делу. Только Терренс собирается встать из-за стола и отправиться с Рэйчел не то к туалетам, не то еще куда-то, она мягко берет его под руку и взглядом просит сидеть на месте. Видя все это, Ракель теряет всякое терпение, быстро допивает свой напиток и собирается прямо сейчас пойти к этой девушке и хорошенько оттаскать ее волосы, наплевав на то, что кто-нибудь может вызвать полицию, которая заберет ее в участок за неподобающее поведение в общественном месте. — Э-э-э, слушай, а давай мы для начала выпьем по коктейлю? — с легкой улыбкой предлагает Рэйчел. — Чтобы расслабиться. — Отличная идея, — уверенно говорит Терренс. — Ты пока купи что-нибудь, а мне надо на пару секунд зайти в дамскую комнату. Подождешь меня здесь? — Да, конечно, иди. А я буду ждать тебя здесь и посмотрю, что можно заказать. — Выбери что-нибудь безалкогольное. Все-таки я не собираюсь пьянеть и устраивать дебош. — Хорошо, — скромно хихикает Терренс. — Я и сам не собираюсь напиваться. Все-таки я за рулем. — Я сейчас вернусь, милый. Не скучай здесь. Рэйчел нежно целует Терренса в щеку, встает из-за стола и с гордо поднятой головой проходит мимо барной стойки, за которой сейчас сидит Ракель. Та резко поворачивается к ней спиной, но видит, что улыбающаяся, слегка покрасневшая от возбуждения блондинка направляется в сторону туалета, параллельно что-то выискивая в своей сумке. Тут-то Ракель, будучи одержимой злостью и ревностью, считает, что ей выдался отличный шанс поквитаться с Рэйчел без риска быть кем-то остановленной и решает незаметно пойти за ней. Тем более, что Терренс сейчас не видит ее, так как он начинает что-то искать в своем мобильном телефоне и с несколько хмурым лицом углубляется в его содержимое. Так что ничто не помешает сделать то, о чем она так мечтает. Будучи в бешенстве и желая разобраться со своей соперницей прямо здесь и сейчас и буквально захлебываясь своей злостью, брюнетка сжимает руки в кулаки и мысленно готовится, чтобы как следует проучить эту наглую девчонку, которая посмела положить глаз на ее бывшего парня, и целоваться с ним взасос. «Ну сейчас я ей устрою… — с презренным оскалом думает Ракель. — Сейчас эта гадина за все мне ответит. И никто не сможет меня остановить, если я поквитаюсь с ней в туалете. Надеюсь, она пошла туда… Вот там-то я и выдеру ей все волосы и изуродую эту проститутку.» Ракель гордо приподнимает голову. «Готовься, МакКлайф, ты сейчас сильно удивишься, когда увидишь эту потаскуху без волос и в разодранном платье, — думает Ракель. — Посмотрим, захочешь ли ты лапать и облизывать ее в таком виде…» Ракель встает со своего места и бросает короткий взгляд в сторону Терренса, который увлекается тем, что он видит в своем телефоне и не замечает девушку в этом большом полутемном помещении. А понимая, что путь свободен, брюнетка с хитрой улыбкой потирает руки и с гордо поднятой головой уверенно покидает это помещение. Она идет до конца небольшого, но довольного широкого коридора и видит двери, которые ведут в женский и мужской туалет. Ракель открывает ту, что ведет в дамскую комнату, заходит и обнаруживает, что здесь никого нет, кроме Рэйчел, которая стоит у зеркала и аккуратно поправляет свой макияж и прическу. Не теряя времени, брюнетка тоже подходит к зеркалу и встает рядом Рэйчел вплотную, как бы тоже желая проверить, все ли с ее внешним видом хорошо. А сделав вид, что она высматривает какие-то прыщи на лице или что-то вроде того, Ракель якобы случайно толкает Рэйчел, когда та подкрашивает губы красной стойкой помадой. После этого у блондинки остается небольшая линия от на щеке. Сначала Рэйчел не понимает, что произошло, но потом она резко переводит взгляд на Ракель, будучи не в восторге от того, что незнакомая девушка толкнула ее. — Эй, ты чего здесь толкаешься? — со злостью во взгляде возмущается Рэйчел, салфеткой вытерев помаду с щеки. — Ты испортила мне макияж! — А я хочу поправить прическу именно здесь, — с гордо поднятой головой уверенно заявляет Ракель. — Тебе места что ли мало? Не могла поправлять свои патлы в другом месте? Вон иди туда и делай все, что тебе надо! — Что тебе нужно от того человека? — резко и грубо спрашивает Ракель, в глазах которой полно неподдельной злости и ненависти к Рэйчел. — От какого такого человека? — округлив глаза, недоумевает Рэйчел. — Ты о чем вообще говоришь, дорогуша? — Ха, ты еще смеешь спрашивать! — громко ухмыляется Ракель, скрестив руки на груди. — Ты с дуба что ли рухнула? Или изголодалась по мужикам и пытаешься повеситься на шею любому встречному? — Рэйчел с презрением во взгляде рассматривает Ракель с головы до ног. — Хотя кто на тебя клюнет? Какая-то доска без сисек и задницы. — Я еще спрашиваю, мерзкая ты дрянь, что тебе надо от того человека? — сухо спрашивает Ракель. — Да с каким, твою мать, еще человеком? — С которым у тебя хватило наглости припереться сюда, в этот клуб! — А тебе-то что? — искренне удивляется Рэйчел и скрещивает руки на груди. — Этот мужчина – полностью свободный человек! Он имеет право делать все, что ему захочется. — Ха, это он тебе сказал! — злостно ухмыляется Ракель. — Он мой возлюбленный. И я не собираюсь никому его отдавать. — Надо же… — Ракель с презрением во взгляде окидывает Рэйчел с головы до ног. — Не знала, что его тянет к каким-то дешевкам, которые одеваются, как проститутки, и облизывают его с головы до ног. Ты бы еще разделась перед ним прямо там, на глазах у людей, и сверкала бы там своими голыми сиськами! — А если я и разденусь, тебе-то какая разница? — хитро улыбается Рэйчел. — Если я захочу, то могу и в штаны к нему залезть. — Да? И как? Весь его член обсосала? Не стошнило? — Если он этого захочет, я сделаю это. — Рэйчел гордо приподнимает голову. — Я на все готова ради этого мужчины и сделаю все, чтобы сделать его счастливым. — Да что ты говоришь… — Мой возлюбленный просто обожает видеть меня обнаженной и в восторге от моих навыков в постели. К тому же, у меня очень красивое тело, на которым я много работаю. — Ха! — презрительно усмехается Ракель. — Только сколько мужиков успело полапать это тело до того, как к нему прикоснулся тот, с кем ты сюда приперлась. — Милая моя, а чего же это тебя так волнует, кто трогал мое тело? — Меня это не волнует! — Да нет, если тебе это так интересно, я отвечу. Я никому не разрешала целовать его. Терренс стал первым, кто оставил на нем свою метку. — Вот как! — удивленно произносит Ракель. — Ну зато ты у него не последняя. Этот кобель уже со многими успел переспать до того, как засунул язык в твой грязный рот! — Да кто ты такая, раз смеешь оскорблять меня? — возмущается Рэйчел и немного поправляет свои волосы, которые слегка растрепались. — Если ты какая-нибудь бешеная фанатка Терренса МакКлайфа, то запомни: у тебя нет никаких шансов заполучить моего мужчину. — Ах, нет шансов… — А если я увижу рядом с ним какую-нибудь прошмандовку, вроде тебя, то она сильно пожалеет об этом. — Нет, дорогуша, это ТЫ пожалеешь, что посмела встать у меня на пути, — угрожает Рэйчел пальцем Ракель. — Я не закрою глаза на то, что ты откровенно пристаешь к нему. — Мой мужчина принадлежит только мне. А очень скоро я выйду за него замуж и сделаю его самым счастливым на свете. — ЭТО ВСЕ ЕЩЕ МОЙ ПАРЕНЬ, ТЫ, БЕЗМОЗГЛАЯ КУРИЦА! — во весь голос вскрикивает Ракель. — Если мы живем не вместе, это не значит, что ты имеешь право облизывать его с головы до ног. Он принадлежит только МНЕ! И НЕ МОЖЕТ СПАТЬ СО ВСЯКИМИ ШЛЮХАМИ, ВРОДЕ ТЕБЯ! — Чего? Рэйчел слегка хмурится и несколько секунд окидывает Ракель с головы до ног. А затем она начинает понимать, кто эта девушка. — Ах вот оно что… — с хитрой улыбкой произносит Рэйчел. — Кажется, я начинаю догадываться… Рэйчел с гордо поднятой головой начинает медленным шагом ходить вокруг Ракель. — Так значит, ты – та самая бездарная модель, бывшая возлюбленная человека, которого я так люблю, — задумчиво говорит Рэйчел и тихо усмехается. — Как же я сразу не догадалась… Ведь это было не так уж сложно… — Да я сразу поняла, что ты тупая дура, — грубо бросает Ракель. — Надо же… Рэйчел проходит еще несколько кругов вокруг Ракель, которая не позволяет ей оказаться у нее за спиной. — Да, я очень много слышала о тебе, — с издевкой говорит Рэйчел. — О жалкой карьеристке, которая всегда до смерти боялась лишиться возможности вилять задницей на подиуме и сверкать голыми сиськами перед камерой. — Не смей меня оскорблять! — сухо требует Ракель. — А иначе ты сильно пожалеешь! — И как ты еще умудрилась сделать кого-то своим парнем? Сделать своим парнем такого шикарного мужчину! Который был готов положить мир к твоим ногам. — А? — Да, милочка, так и есть! Но увы, ты этого не оценила. Ты предпочла быть второсортной моделькой и слышать восторженные возгласы своих сопливых фанаток. Отказалась от такого прекрасного парня, как Терренс. — А этот петух уже все тебе рассказал? — Он все мне рассказал! Рассказал, что ты за неблагодарная свинья! Чертова эгоистка, которая возомнила себя черт знает кем. — Ну и что же он тебе наговорил? Как оклеветал меня ради того, чтобы ты пожалела его? — Только правду. Правду о том, что ты еще и истеричка, которой надо лечиться, пока по твоей вине кто-то не умер. — Не смей меня оскорблять! — А я не оскорбляю! Терренс хорошо понял, что тебя надо держать подальше от людей и от греха подальше бросил тебя. Не захотел больше иметь дело с больной дурой, которая еще и ведет себя как королева. Рэйчел негромко хихикает и качает головой, всячески издеваясь над Ракель и заставляя ее приходить в еще большую ярость. А в какой-то момент брюнетка крепко вцепляется в волосы блондинки, которая в этот момент издает тихий писк и слегка вздрагивает от неожиданности. — Да как ты, сучка, смеешь! — возмущается Ракель. — Как смеешь так со мной разговаривать? — А кто ты такая, чтобы с тобой нормально разговаривать? — с гордо поднятой головой недоумевает Рэйчел. — Для меня ты просто жалкая прошмандовка, у которой не все в порядке с головой. — Не выводи меня из себя, белобрысая курица. — Ракель крепко сжимает руку в кулак. — А иначе пожалеешь! — Кстати, а ты знала, что мы с Терренсом уже очень давно встречаемся? — с хитрой улыбкой лжет Рэйчел. — Еще с тех времен, когда вы были в отношениях. — Что? — взрывается Ракель. — Да-да, наш роман длится уже очень долго. Терренс нашел утешения в моих объятиях. — Рэйчел резко отталкивает Ракель от себя и изящным движением руки заправляет прядь волос за ухо. — Ты столько раз отвергала его и отказывалась проводить с ним время, что он совсем поник. Перестал чувствовать себя желанным мужчиной. Начал сомневаться в себе. Им овладели одиночество и грусть. Терренс перестал напоминать прежнего себя. — Ах, бедненький, несчастный… — закатывает глаза Ракель. — Однако на помощь ему пришла старая школьная подруга. Которая всегда любила его и все эти годы ждала, что он обратит на ее внимание. — Да что ты говоришь! Неужели ты и впрямь сидела и ждала, что этот кобель припрется к тебе? — Как видишь, ожидание того стоило. Одна встреча изменила абсолютно все и сделала двух людей очень счастливыми. — Ах, счастливыми… — И я сделала все возможное, чтобы Терренс начал любить меня всем сердцем. — И чем же ты его покорила? Своими навыками в сексе? Он ведь западает только на тех, кто умеет хорошо трахаться и делать минет! — Ну если для тебя это и есть настоящая любовь, то я тебе сочувствую. — Рэйчел ехидно усмехается. — В любом случае я добилась своего. Сейчас стоит спросить его про психованную проститутку по имени Ракель Кэмерон, так он скажет, что совершил огромную ошибку, когда захотел встречаться на ней. И проклянет все на свете из-за того, что в его жизни была та, что все испортила к чертовой матери. — Ну а ты уже надеешься, что он сделает тебе предложение и подарит кольцо? — Недавно Терренс уже пообещал жениться на мне и сделать своей миссис МакКлайф, — с хитрой улыбкой заявляет Рэйчел. — Ну а поскольку вас уже больше ничто не связывает, то мы скоро начнем подготовку к самой шикарной свадьбе этого года. Которую все будут помнить еще много-много лет. — Да хоть бы он бросил тебя через неделю! — громко восклицает Ракель. — Не бросит. Потому что я умею заботиться о мужчине и знаю, что ему нужно. В отличие от некоторых. — Ах, вот как… — Я скажу тебе одно. Пригодится, если кто-то все-таки захочет жениться на тебе. Запомни, Кэмерон, мужчинам нужны забота и любовь. И о них не забывают после начала отношений и свадьбы. Как это сделала ты, променяв такого шикарного мужчину на возможность щеголять в одном нижнем белье или вообще голой… Встречаясь с мужчиной, ты не имеешь право делать вид, что ничего не случилось. Раз уж ты обрела статус чьей-то девушки, то будь добра заботиться о своем парне. А то сбежит и найдет себе кого получше. — Так все! — резко перебивает Ракель. — Я больше не желаю тебя слушать! Мне не нужны советы какой-то жалкой пустышки, как ты! — Учись, пока тебя хотят учить. А иначе так и останешься одна и будешь в лучшем случае обниматься со своими фотографиями. — Закрой свой рот, шлюха! — Не смей меня оскорблять! — Я говорю то, что хочу! — Ха! Рэйчел широко раскрывает рот и скрещивает руки на груди. — Да ты хоть знаешь, кто мой отец? — с гордо поднятой головой интересуется Рэйчел. — Знаешь, что он – очень влиятельный человек? Который запросто может сделать так, что твоя карьера снова разрушится к чертовой матери. А ты потом лила бы слезы и выла в подушку из-за того, что тебя опять опозорили перед всем миром. — Ха, и кто же твой отец? — презренно усмехается Ракель. — Продюсер? Актер? Режиссер? А может быть, дизайнер? — У него будет намного больше влиятельных знакомых, чем у какой-то второсортной модели. — И что он может мне сделать? Пойти к своему приятелю и заплатить деньги, дабы тот напечатал заметку в желтой газетенке, чтобы опорочить мое имя? — Прямо как тот мужик, который пытался рассказать всем, кто ты есть на самом деле, но которому, к сожалению, никто не поверил? — Позволь узнать, а кем работаешь ты? Моделью? Актрисой? Или же ты жалкая бездельница и налево-направо тратишь денежки своего папаши и собираешься вытягивать деньги из моего бывшего парня, который только недавно расстался со мной? — Я много помогаю отцу и часто принимаю участие в подборке костюмов для артистов, с которыми работает его собственная студия. — Да что ты… — Я честно отрабатываю деньги и не получаю их за просто так. Хотя папуля ничего для меня не жалеет и балует как принцессу. — Надо же… — слегка приоткрывает рот Ракель. — Может, ты еще и в промоутеры запишешься? Вон мой бывший возлюбленный мечтает сделать музыкальную карьеру, но никто не хочет работать с тем, чья звезда уже давно погасла. А он никак не хочет это признавать. — Неужели? Ты так в это уверена? — Неудивительно, что никто ничего не предложил ему, когда он пытался что-то сделать. — А между прочим твой бывший уже давно работает с моим отцом, который очень доволен им, — уверенно заявляет Рэйчел. — Ах, с твоим папашей работает… — Жаль, что ты не знаешь, какой он шикарный гитарист… А какой у него ангельский голос! Когда отец услышал Терренса, он буквально влюбился в его пение и теперь страшно боится потерять такой талант. — Надо же… Видно, что МакКлайф лижет задницу своему будущему зятьку! Наверное, заглядывает ему в рот и пляшет перед ним на задних лапках. — Если все и дальше будет идти удачно, то уже очень скоро твой бывший парень будет путешествовать по миру вместе со своей новой группой, в которой он играет как гитарист. И к слову, ребята тоже очень им довольны… — А они знают, что этот человек попал в группу по блату? — Думай что хочешь. Я не сомневаюсь, что Терренса ждут небывалая слава и мировое признание. Ну а ты как была бездарной второсортной моделькой, по которой сходят с ума только маленькие девочки, так ею и останешься. — Меня не волнует, с кем он работает, и какой у него необыкновенный талант, — сухо отвечает Ракель, крепко сжав руки в кулаки и довольно часто дыша от злости. — Этот человек для меня в прошлом! А тебе советую заткнуть свой грязный рот. Или я точно повыдираю все твои чертовы волосы. Ракель ехидно усмехается. — Посмотрим, захочет ли МакКлайф облизывать тебя, когда на твоей крашеной башке не будет этих патлей, — добавляет Ракель. — Ну раз тебе все равно, тогда зачем ты приперлась сюда и преследуешь нас с Терренсом? — недоумевает Рэйчел. — Зачем ты приходишь сюда, толкаешь меня и затеваешь этот разговор? Ты же сама говоришь, что тебя не волнует, что происходит с твоим бывшим парнем! По идее, тебе должно быть глубоко наплевать на него… А раз ты так реагируешь на то, что он нашел себе другую и очень счастлив с ней, значит тебе далеко не все равно. — Я не собираюсь что-то объяснять! — Либо ты все-таки неравнодушна к нему, либо так сильно зла, что не хочешь, чтобы Терренс был счастлив. Ты сама несчастна и хочешь, чтобы все тоже страдали. — Предупреждаю тебя в последний раз, ощипанная ты курица, не лезь к занятым мужчинам. Ищи свободных! — А я разве должна спрашивать у тебя, с кем мне встречаться? — ДОЛЖНА! Терренс – мой парень! И ты не имеешь право клеиться к нему. — Ха, да какой Терренс тебе парень? — презрительно усмехается Рэйчел. — Вы уже давно не живете вместе! А до твоего ухода из его дома вы жили как соседи и просто терпели друг друга. — Не отрицаю. Но пока что никто из нас не говорил о том, что наши отношения закончены раз и навсегда. — Да что ты говоришь! — А раз так, значит Терренс принадлежит только мне. — Он уже давно не твой, Кэмерон. Если ты забыла и слишком увлеклась собой, то спешу напомнить, что тебя и моего любимого больше ничто не связывает. Вы уже давно расстались и никогда не будете вместе. — Я настоятельно советую тебе оставить Терренса в покое и найти себе другого мужика. — Алло, Кэмерон, услышь меня! Вас с Терренсом уже больше ничего не связывает! Он сам уже давно считает себя свободным человеком и ничуть не стыдится встречаться со мной. — Да мне уже рассказали, что вы едва ли не раздевайтесь на виду у всех. — Этот человек до сих пор не понимает, почему выбрал такую самовлюбленную девушку. Тебя ведь не за что любить. Ты никогда не сможешь хорошей девушкой и всегда будешь ставить на первое место себя. — А я не понимаю, что он нашел в тебе! — Как что? Любовь! Заботу. Уважение. Поддержку. Я – идеальная кандидатура на роль жены Терренса МакКлайфа. И знаю, кто ему нужен. Ему нужна преданная, любящая и заботливая девушка. А я обладаю всеми этими качествами и могу сделать твоего бывшего самым счастливым на свете. — Рэйчел гордо приподнимает голову. — Ну а он совсем не против дать мне этот шанс. И сейчас проявляет ко мне столько нежной любви, сколько мне еще никто не давал. А еще я просто в восторге от того, насколько здорово он целуется… Еще никто не умел это так, как он! Уверена, что в постели этот красавчик ничуть не хуже и сможет приятно удивить меня своими способностями. — Ха, а я-то думала, вы уже там во всю кувыркаетесь, — ехидно ухмыляется Ракель. — На той кровати, на которой когда-то СПАЛА Я! — На той кровати мы пока что страстно целуемся и лежа проводим свободные вечера, — c хитрой улыбкой отвечает Рэйчел. — Однако мы очень близки к тому, что провести свою первую ночь любви. И уж тогда я сделаю все, чтобы ублажить твоего бывшего парня так, как этого не делала ты. Сделаю все, чтобы осчастливить его так, как он этого заслуживает. — Ну да, наверное, ему и правда нравятся девки, которые одеваются как шлюхи и могут сверкать своими трусиками, нагибаясь или выходя из машины, — грубо бросает Ракель, свысока осмотрев Рэйчел с головы до ног и бросив презренный взгляд на ее довольно откровенное золотое мини-платье с внушительным декольте, шикарно подчеркивающий ее грудь, и обнажающее ее стройные длинные ноги. — А этот павлин только и рад! С удовольствием пялится на тебя и лапает где только можно. Скоро, блять, В ТРУСЫ ПОЛЕЗЕТ! — Слушай, Кэмерон, не надо вымещать на мне свое зло. Если у тебя не складывается общение с мужиками, и ты, бедная, изголодалась по мужскому вниманию и хорошему сексу, то я в этом не виновата. И Терренс тоже. Ты сама отвергла его и вынудила пойти на сторону. — Я все сказала! Этот человек все еще принадлежит мне. И будет всегда принадлежать! — Надо же… — Рэйчел ехидно усмехается. — Неужели ты уже начала понимать, что упустила свое счастье? И теперь готова волосы на себе рвать? — Меня не волнует этот человек, — сухо заявляет Ракель. — Да ладно, Кэмерон, не обманывай меня. Я видела, как ты позеленела от злости, когда твой бывший страстно поцеловал меня. — И откуда ты можешь это знать? — Думаешь, я не видела, как ты сидела за барной стойкой и пялилась на нас? Нет уж, дорогуша, я все видела. Правда, я поначалу не знала, кто ты. Но я видела тебя. Видела, как ты сидела и пялилась на моего любимого. — Надо же… А я думала, ты была одержима желанием поскорее раздеться и подарить МакКлайфу лучший оральный секс в жизни. — Раз ты не смогла порадовать своего мужчину, то это сделаю я. С огромным удовольствием. Рэйчел с хитрой улыбкой скрещивает руки на груди, буквально просверливая дырку во лбу Ракель своим презренным, холодным взглядом. Я нисколько не сомневаюсь, что ему очень понравится, — уверенно говорит Рэйчел. — Терренс в восторге от моих поцелуев и, несомненно, влюбится в меня еще больше, когда я покажу ему, что могу делать в постели. — Да хоть бы ты облажалась! — громко желает Ракель. — Чтобы этот человек бежал от тебя как от огня! — Как от огня он бежит от тебя. Бежит прямо ко мне. Рэйчел тихо усмехается и будто бы получает удовольствие от того, что дразнит Ракель и выводит ее на эмоции, рассказывая подобные вещи и пытаясь убедить в том, что Терренс уже готов начать новые отношения и начинает что-то ощущать по отношению к блондинке. — Ты слишком поздно опомнилась поздно, деточка, — спокойно добавляет Рэйчел. — Слишком поздно решила предъявить права на этого человека. Потому что теперь Терренс мой. И я не позволю какой-то прошмандовке, вроде тебя, украсть его у меня. — Жаль, что твой папаша не научил тебя не клеится к занятым мужикам, — холодно говорит Ракель. — Слушай, Кэмерон, прекрати уже устраивать всю эту драму. Давай мы просто отдашь Терренса мне, и мы с тобой забудем, что вообще встречались здесь. Дай мужчине быть счастливым рядом с той, кто может дать то, что он заслуживает. — Он никогда не будет счастливым! — громко, со злостью во взгляде заявляет Ракель. — НИКОГДА! — Это ТЫ не будешь счастлива! А этот человек наконец-то обретет покой и почувствует любовь, которую ты ему не соизволила дать. — Да чтобы от него отвернулись все, кого он знает! Он не заслужил ничего хорошего после того что со мной сделал. И я имею в виду не только то, что МакКлайф нашел себе какую-то потаскуху, но еще и то, что он унизил меня. — Терренс поступил с тобой так, как ты это заслужила. С какой стати он должен был делать что-то ради тебя, если ты сама ничего не захотела что-то сделать для него. — Ничего, я не оставлю его в покое, — уверенно угрожает Ракель. — Он так просто от меня не отделается. Клянусь, весь мир очень скоро узнает, что он за дерьмо. Я сделаю все, чтобы его гребаной карьере точно пришел конец. — Да дай ты что хочешь! — громко ухмыляется Рэйчел. — У тебя не получится его унизить. — Я уничтожу эту тварь! МакКлайф не будет спокойно жить даже после того как расстался со мной! НЕ БУДЕТ! Я ЭТОГО НЕ ПОЗВОЛЮ. — Успокойся, дорогуша! Ты уже никогда не вернешь Терренса. Теперь он принадлежит только мне. Той, что очень скоро станет его законной женой и матерью его будущих детишек. — Ну да, Хатико все-таки дождался своего хозяина, — скрещивает руки на груди Ракель. — Тебе не удастся разрушить его карьеру. Я пообещала, что возьму Терренса под свою протекцию, когда привела его к папе. Так что я буду выполнять роль эдакого личного секретаря, который будет общаться с прессой и рассматривать предложения о работе, выбирая лишь самое лучшее и выгодное. — Когда твой папаша узнает, что он – ублюдок, который смеет поднимать руку на девушку и обращается с ней как с тряпкой, то ему уже ничто не поможет. — Я буду яростно отрицать, что Терренс – эгоист, ублюдок, псих и изменник, который ударил тебя и издевался над тобой. Сделаю все, чтобы ты выглядела лгуньей. — Нет, милочка, я ни разу не совру, когда расскажу всему миру, кто такой Терренс МакКлайф. — Если ты попробуешь сделать против него хоть что-то, то клянусь, мы с ним засудим тебя. И если не посадим в тюрьму, то уж точно вытянем из тебя все деньги. Чтобы ты не вякала и заткнула свой поганый рот. — Заткнула бы ТЫ свой поганый рот, мерзкая сучка! Ракель презрительно ухмыляется. — Тоже мне, защитница нашлась! — восклицает Ракель. - Да я тебя так могу отделать, что МакКлайф даже не захочет взглянуть на тебя. — Не советую распускать руки, — холодно говорит Рэйчел. — Не нарывайся на неприятности. — Знаешь, что я тебе скажу, белобрысая курица. Терренс никогда не будет любить тебя так, как он когда-то любил меня. — Серьезно? Рэйчел очень громко смеется. — Ну ты насмешила… — качает головой Рэйчел. — Да, он сейчас весь в эйфории и в любви, — уверенно говорит Ракель. — Но этого будет недостаточно. К тому же, я сомневаюсь, что МакКлайф когда-нибудь будет испытывать к тебе такую же бешеную страсть, какую испытывал ко мне. — Ты слишком уверенно в себе. И не тебе учить меня чему-то, что касается любви. — Просто предупреждаю. Чтобы ты не надеялась, что этот человек будет по уши одержим тобой. — Все еще впереди. Я ждала очень много лет и готова подождать еще немного. — Я скажу даже больше: этот человек до сих пор любит меня. Как бы то ни было, он все еще принадлежит мне. — Да, я прекрасно понимаю, что где-то в глубине души он пока что любит тебя и одержим бешеной страстью. Однако сейчас Терренс будет выбирать девушку умом, а не сердцем. Ему важно обрести покой и знать, что его любят и поддерживают. А секс – это просто прекрасное дополнение. — И ты всерьез думаешь, что он и правда воспылает к тебе еще более сильной и безумной страстью? — Не сомневаюсь. — Ты не получишь его целиком и полностью, мерзавка, — уверенно заявляет Ракель. — Ни за что! — Ах, Ракель… — качает головой Рэйчел. — Кажется, ты и правда все еще любишь Терренса и не готова его отпустить… Хоть ты и говоришь, что тебе все равно на него, что-то в тебе все еще екает. Что-то начало просыпаться только тогда, когда тебя кинули. Ракель ничего не говорит и просто презренно смотрит на Рэйчел. — Неужели я права? — хитро улыбается Рэйчел. — Неужели ты понимаешь, что все-таки не готова с ним распрощаться? Даже если так, то твой поезд уже ушел. — Да я пляшу от радости, что мы наконец-то расстались! — уверенно заявляет Ракель. — МакКлайф у меня как кость в горле! — Если бы ты не любила его, то не стала бы устраивать мне скандал из-за человека, который, как ты пытаешься меня убедить, для тебя ничего не значит. — Просто мечтала полюбоваться на ту шлюху, что без стеснения целовала и обнимала моего бывшего. — Ничего, милочка, я уверена в том, что следую правильной дорогой. Поначалу Терренс не хотел смотреть на меня как на женщину. Но потом все неожиданно изменилось. Сначала приятные комплименты, потом нежные поцелуи, далее более страстные… И только что я предложила ему поехать ко мне домой и заняться любовью. — Рэйчел широко улыбается. — И он согласился. Согласился стать моим. Так что после нашей сегодняшней ночи любви ты раз и навсегда потеряешь Терренса. Ибо он воспылает сильными чувствами ко мне и будет считать дни до нашей свадьбы, о которой я мечтаю уже много-много лет. Уж я-то найду все его самые чувствительные места и буду воздействовать на них так, чтобы ему голову снесло. — Нет, крашеная сучка, ты его не получишь. Потому что этот человек мой. Он всегда будет принадлежать только мне. — Рвешь и метешь? — И возьми на заметку одну вещь: эта сволочь – актер. Ему очень легко сыграть кого угодно так, чтобы ему верили. Если и будет казаться, что он безумно влюблен в тебя, то помни, что это может быть притворство. — Ха, чего? — ехидно усмехается Рэйчел. — Что за бред! — Не думай, что если он облизывает тебя и готов облапать с головы до ног, МакКлайф и правда что-то к тебе испытывает. Это вполне может быть притворством. — Да ты просто завидуешь нашему счастью! — Серьезно? Завидовать счастью какой-то жалкой проститутки и больного на голову кобеля, которому так хочется кого-то оттрахать! — Терренс не посмеет так играть на чувствах людей. Он воспитанный и порядочный. Уж поверь мне, деточка. Я знаю его еще со школьной скамьи. Знаю как облупленного. — Ах, так ты, проститутка, еще со школы бегала за ним! Мечтала оказаться с ним в одной койке едва ли не с самого детства! — Терренс всегда был очень популярен среди девочек. В него была влюблена практически вся женская половина школы. А парни тихо ненавидели его, но не смели с ним спорить, потому что он всегда держался настолько уверенно, что не каждый хотел заработать себе неприятности. — Очень жаль, что он выбрал себе прошмандовку, которая до этого перебрала еще несколько мужиков. — Не смей меня оскорблять, облезлая ты кошка! — Ну ты у нас такая опытная в сексуальных делах! Раз знаешь, как ублажить этого ощипанного петуха! Который думает только о себе и кичится своей неотразимостью перед всеми подряд. — Да-а-а… Рэйчел с огромным презрением во взгляде осматривает Ракель с головы до ног, буквально собираясь убить брюнетку своим холодным взглядом. — Ну ты и хабалка, — сухо отмечает Рэйчел. — Хабалка, которую родители не научили быть вежливой. — Ха, ты серьезно? — громко ухмыляется Ракель. — Быть вежливой с ТОБОЙ? С жалкой проституткой, которая посмела украсть у меня парня! — Жаль, что твои родители не объяснили тебе такие простые вещи. Наверное, они и сами такие же грубияны, раз их дочурка обзывает всех девушек шлюхами… Как, например, одну из своих подруг. — Не смей оскорблять моих родителей, тварь! А иначе я выскажу все, что думаю о твоем чертовом папаше! — Не думай, что я ничего не знаю о тебе. Я все знаю! Терренс ничего от меня не скрыл и рассказал обо всем, что ты успела натворить за долгое время. — Лучше бы он рассказал тебе обо всех прошмандовках, с которыми встречался. Которые были в его постели и сейчас иногда продолжают заходить на чашку чая. — Знаешь, Кэмерон, я считаю, что ты заслужила все, что с тобой происходит. Тебя заслуженно поливали грязью тогда, полтора года назад. Хоть ненадолго сбили с твоей головы корону, которую ты на себя напялила, возомнив себя королевой, которая управляет миром. — Ну разговорилась… Ну разговорилась шлюха! — Кто бы говорил! — ехидно ухмыляется Рэйчел. — Возомнила себя великой после того как какой-то папик продвинул тебя в модельный бизнес и открыл миру очередную шлюху, которая спит с мужиками за деньги. — Что ты, блять, сказала? — Кстати, а можешь, поделишься со мной контактами своего папика? Может, он поможет и мне пробиться в шоу-бизнес. Я тоже хочу поработать моделью или актрисой. И считаю, что у меня для этого есть все данные: я красивая, молодая, стройная, полна энергии, уверенная в себе… — У тебя уже есть папик! — грубо бросает Ракель. — Вот пусть МакКлайф и продвигает тебя! Даже если ты будешь никому не нужна! Сомневаюсь, что ты умеешь петь, танцевать или вживаться в роль какого-то человека. Ты совершенно бездарна и можешь быть лишь украшением. — Уверена, что меня бы люди полюбили НАМНОГО больше, чем они любят тебя! Особенно если они увидят, что я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО люблю Терренса и на все готова ради него. Они обязательно поймут, что я подхожу ему намного больше, чем какая-то бездарная проститутка, которая не выдержала позора и на долгое время куда-то сбежала. — Не будь такой самоуверенной, мерзавка, — с гордо поднятой головой советует Ракель. — Да я вообще не понимаю, как можно любить ТАКУЮ девку! — Рэйчел с презрением во взгляде окидывает Ракель с головы до ног, пока та уверенно смотрит на девушку, что ростом намного меньше нее. — Какую-то жалкую сушеную воблу… Анорексичку, которая ни черта не жрет. Которую природа не наградила выдающимися достоинствами. — Ха, а твои достоинства случайно не приобретенные? — интересуется Ракель. — Сколько денег ты потратила на пластические операции, чтобы тебе сделали большие сиськи и задницу? — Нет, Кэмерон, это все мое, родное… Рэйчел с гордо поднятой головой немного поправляет свою грудь. — Можно как следует подержаться, — с хитрой улыбкой добавляет Рэйчел. — Кстати, Терренс говорит, что моя грудь ему нравится намного больше, чем два твоих жалких прыщика. Говорит, что гладить и целовать ее – сплошное удовольствие. — Расслабься, сучка, — уверенно говорит Ракель. — Как бы ты не красовалась перед ним, он не будет по-настоящему очарован тобой. — Хватит завидовать нашему счастью. Ты уже давно упустила свой шанс и никогда не станешь счастливой. Твоя судьба – бесконечные страдания. — Нет, это ТЫ не будешь счастлива. Если тебе и удастся чудом удержать МакКлайфа рядом с собой, то рано или поздно найдется та, что захочет увести его у тебя. Та девушка, к которой он с радостью побежит. — Не думай, что это будешь ты. Ты никогда не вернешь любовь своего бывшего парня. Терренс уже больше не любит тебя и вряд ли когда-нибудь полюбит вновь. Ты больше не интересна ему как девушка. — Пф, а в тебе он вообще никогда не был заинтересован. — Поверь мне, дорогуша, наша первая брачная ночь будет намного лучше вашего первого секса. Намного лучше того единственного раза, когда ты соизволила хоть что-то показать и отдать свое тело в руки этого чудесного мужчины. Старания которого ты так и не оценила. — Лучше закрой свой рот, — сквозь зубы цедит Ракель, крепко сжав руки в кулаки, — Ты и так уже достаточно взбесила меня… — Не понимаю… Раз ты ни на что не способное бревно, то как твои папики могли быть в восторге и согласиться продвигать тебя? Или же в случае с ними ты выкладываешься по полной? Готова отдаваться каким-то чужим мужикам, а когда твой бывший захотел немного внимания и любви, так ты жестко отвергала его! — Заткнись, мразь… Заткнись… — Что ж… Раз тебе так нравится спать с богатыми мужиками ради славы и денег, то пожалуйста. И продолжай и дальше говорить всем, что ты была непорочной девственницей и впервые в жизни переспала только с одним единственным. Очень скоро все поймут, что ты – лгунья, когда узнают, сколько мужиков на самом деле побывало в твоей постели. Скольким мужикам ты подарила радость своим умениями в оральном сексе. — Заткнись… — Одним словом – шалава, — с хитрой улыбкой уверенно говорит Рэйчел. — Мерзкая, безмозглая шлюха, у которой еще и не все в порядке с головой. Тут-то Ракель теряет всякое терпение и приходит в ярость. Девушка пару секунд буквально убивает Рэйчел своим холодным взглядом, а затем со всей силой ударяет ее по лицу. Да так сильно, что блондинка не может устоять на ногах и с негромким криком камнем падает на пол. — ЗАТКНИ СВОЙ ГРЯЗНЫЙ РОТ, СУЧКА! — во весь голос вскрикивает Ракель, пока ее ноздри раздуваются от злости. — НЕ СМЕЙ МЕНЯ ОСКОРБЛЯТЬ! А ТО БЫСТРО ПОВЫДИРАЮ ВСЕ ТВОИ ВОЛОСЕНКИ! — ДУРА! — восклицает Рэйчел, энергично потирая щеку, которая начинает сильно гореть и болеть от удара. — СОВСЕМ ЧТО ЛИ ОПОЛОУМЕЛА? — Запомни, белобрысая гадина, ты НИКОГДА не получишь моего парня. Терренс НИКОГДА не будет твоим! Что бы ты ни делала, этот человек не будет думать о тебе. — Это мы еще ПОСМОТРИМ, тварь! — Мне никто не помешает как следует изуродовать тебя. НИКТО! Ракель снова со всей силы залупляет Рэйчел пощечину, после которой та громко вскрикивает. — Посмотрим, захочет ли МакКлайф встречаться с уродиной, — ехидно усмехается Ракель. — Нужна ли ему лысая девка… — БОЛЬНАЯ! — вскрикивает Рэйчел. — ТЕБЕ НАДО ЛЕЧИТЬСЯ! — ЧТО ТЫ СКАЗАЛА? — Ракель снова бьет Рэйчел по лицу настолько сильно, насколько это возможно. — ЧТО ТЫ СКАЗАЛА? — ПОМОГИТЕ! — с широко распахнутыми глазами громко произносит Рэйчел. — ПОМОГИТЕ! МЕНЯ ХОТЯТ УБИТЬ! МЕНЯ ХО-М-М-М! Рэйчел не договаривает, потому что Ракель опускается на колени и плотно закрывает своей сопернице рот. — Ну-ка быстро заткнулась! — сквозь зубы цедит Ракель, уставив свой холодный, полный злости взгляд в испуганные глаза Рэйчел. — А ИНАЧЕ Я УБЬЮ ТЕБЯ ПРЯМО ЗДЕСЬ! Я, СУКА, КЛЯНУСЬ! УБЬЮ! — М-М-М-М! — истошно мычит Рэйчел, начав все больше бояться за себя и свою жизнь и слегка дрожа от мысли, что Ракель захочет расквитаться с ней. — М-М-М-М-М! — Что, страшно стало? Не хочешь становиться уродиной? Не хочешь помирать? — М-М-М! — Мне никто не помешает уничтожить тебя. Ракель убирает руку со рта Рэйчел и крепко сдавливает ей горло, вселяя неподдельный ужас в девушку, что резко становится бледной от страха. — МакКлайф далеко… — с хитрой улыбкой произносит Ракель. — Он тебе не поможет… Не защитит свою шлюху… Никто тебе не поможет… Никто! — Я… — сквозь тихий кашель с трудом произносит Рэйчел, начав задыхаться от нехватки воздуха. — Я не позволю… Не позволю… — Да? И что мне сделаешь? Ракель залупляет Рэйчел такую сильную пощечину, что та с громким криком заваливается на холодный пол. — Я умею за себя постоять! — уверенно заявляет Ракель, своим холодным взглядом буквально убивая Рэйчел, которая громко кашляет и пытается поймать воздух, которого ей не хватало те несколько секунд, что брюнетка душила ее. — И не позволю какой-то шлюхе издеваться надо мной. НЕ ПОЗВОЛЮ! — Ну все, гадина, ты меня ДОСТАЛА! — крепко сжав руки в кулаки, сквозь зубы цедит Рэйчел. — ИДИ СЮДА, ТВАРЬ! Я ТЕБЯ УБЬЮ! Рэйчел наносит Ракель такую сильную пощечину, что та после удара не может устоять на ногах и тоже заваливается на пол. А воспользовавшись моментом, блондинка с громким рыком с кулаками нападает на брюнетку. Между девушками начинается драка, которую никто не может остановить, поскольку в дамской комнате никого нет, а очень громкая музыка перекрывает любые звуки. — Я убью тебя, шлюха… — сквозь зубы цедит Рэйчел и наносит Ракель несколько пощечин по каждой щеке. — УБЬЮ! А-А-А-А! — Иди сюда, сучка… — раздраженно рычит Ракель, со всей силы вцепившись в волосы Рэйчел и начав оттаскивать ее в разные стороны. — Сейчас… Сейчас от твоих чертовых волос ничего не останется… За несколько секунд потасовки Рэйчел и Ракель с громкими криками катаются по полу и пытаются причинить своей сопернице какой-то вред, больно хватая за какие-то места, кусаясь зубами, пинаясь ногами, царапаясь ногтями и нанося достаточно сильные удары куда только можно. — Терренс никогда не будет твоим, — уверенно заявляет Рэйчел, сильно вцепившись в волосы Ракель и больно оттягивая их с желанием вырвать с корнем. — Теперь он принадлежит мне! — Он не будет с уродиной! — грубо бросает Ракель, ногтями впившись в лицо Рэйчел так сильно, что она оставляет несколько заметных царапин на лице соперницы. — Я такое с тобой сделаю, что никакие деньги твоего папаши не помогут тебе вернуть твою красоту. К сожалению, в туалете нет никого, кто мог бы разнять двух разбушевавшихся, одержимых злостью девушек, которые, казалось бы, готовы убить друг друга. Рэйчел возмущена из-за того, что Ракель с самого начала повела себя просто омерзительно. Ну а сама Ракель дико приревновала эту девушку к Терренсу и в глубине души не хочет отдавать его никому, считая, что он принадлежит только ей одной, даже если они уже расстались. Да и оскорбления блондинки тоже заставляют брюнетку злиться и мечтать как следует проучить эту грубую девчонку, что посмела целовать МакКлайфа прямо на ее глазах. — ДУРА! — вопит Рэйчел, когда ее короткое платье рвется на бедре после того как Ракель со всей силы растягивает его ткань. — ТЫ ЧТО СДЕЛАЛА С МОИМ ПЛАТЬЕМ? — ПРЕКРАСНЫЙ НАРЯД ДЛЯ ШЛЮХИ! — вскрикивает Ракель. — МАККЛАЙФ БУДЕТ В ВОСТОРГЕ! — ТЫ, СУКА, ХОТЬ ЗНАЕШЬ, СКОЛЬКО Я ЗА НЕГО ЗАПЛАТИЛА? — НИЧЕГО, ПОТРАХАЕШЬСЯ С МАККЛАЙФОМ, И ОН КУПИТ ТЕБЕ НОВОЕ! — Ну все, стерва, сейчас я убью тебя… УБЬЮ! Рэйчел заваливается на Ракель, обеими руками крепко сдавливает ее горло и начинает с огромным удовольствием душить свою соперницу, пока та начинает задыхаться и бьет ее по рукам, дабы та отпустила ее. — Сдохни, мразь, сдохни! — сквозь зубы со злостью во взгляде цедит Рэйчел, пока ее ноздри раздуваются от злости. — Исчезни из жизни Терренса… Сдохнешь – он станет окончательно свободным! И я спокойно смогу выйти за него замуж. Ракель довольно быстро находит способ выбраться из ловушки и коленом со всей силы бьет Рэйчел в живот. Пока та с громким криком скручивается от боли, одержимая злостью брюнетка, не обращая внимания на кашель, наносит ей несколько пощечин подряд, больно оттягивает за волосы и пару раз бьет затылком об пол. Женская драка продолжается еще какое-то время. К этому времени обе девушки получают много синяков и царапин, полностью уничтожили свои прически и даже порвали друг другу одежду. Ни одна из них не испытывает никакой жалости. Обе хотят избавиться от соперницы и до смерти ненавидят друг друга. Причина – Терренс. Из-за него Рэйчел и Ракель готовы поубивать друг друга. И в глубине дыши очень рады, что пока что никто не знает, что в дамской комнате началась драка, и не спешит разнимать их. Рэйчел какое-то время таскает Ракель за волосы по всему полу, не обращая внимания на ее крики. А затем она резко отпускает их, наносит ей пару сильных пощечин и грубо толкает свою соперницу в спину. А затем блондинка быстро поднимается на ноги и стряхивает с себя всю грязь, которая осталась на ней после пятиминутного катания по полу. — Ну что, сучка, получила? — ехидно усмехается Рэйчел, буквально убивая лежащую на полу Ракель своим холодным взглядом. — Думала, я буду молчать, пока ты таскаешь меня за волосы и душишь? Нет уж, милочка, я не дам себя в обиду! И расквитаюсь с любой шлюхой, вроде тебя! Рэйчел быстро окидывает взглядом свое роскошное платье, которое порвалось на бедре так, что видна резинка от ее кружевных трусиков. — Ар-р-р, ты еще ответишь мне за то, что порвала мое платье, — во весь голос угрожает Рэйчел. — Будешь иметь дело не только с Терренсом, но еще и с моим отцом! ПОНЯЛА, ГАДИНА? Рэйчел со всей силы ногой бьет Ракель прямо в живот, заставляя ту громко вскрикнуть от боли. — Клянусь, Кэмерон, я не оставлю это безнаказанным, — грубо заявляет Рэйчел, опускается на корточки, больно берет Ракель за волосы и уставляет свой холодный взгляд в ее глаза. — Слышишь, прошмандовка, ты ответишь мне за это. ОТВЕТИШЬ! — Что б ты, сука, сдохла… — низким, грубым голосом произносит Ракель. — Что бы ты страдала всю свою никчемную жизнь… — Нет уж, это ты будешь страдать всю свою жизнь. Ты никогда не будешь счастлива. И сдохнешь в полном одиночестве. А вот я буду стареть и умру рядом с Терренсом и нашими будущими детьми. — Ты никогда не получишь Терренса! Он мой! И ТОЛЬКО МОЙ! ЭТОТ ЧЕЛОВЕК ПРИНАДЛЕЖИТ МНЕ! — Этот человек принадлежит МНЕ! И клянусь, я сделаю все возможное, чтобы завоевать любовь твоего бывшего парня и заставить его навсегда забыть о тебе. Чтобы он вообще не вспоминал ничего, что касается тебя: ни хорошее, ни плохое. И поверь мне, я близка к этой цели как никогда. — Да что ты говоришь! — Терри начинает все больше терять от меня голову. Знаешь, как он обнимает меня и прижимает к себе! Как часто этот человек старается найти повод прикоснуться ко мне. А еще он обожает нежно целовать в щечку и дарить страстные французские поцелуи. М-м-м… А как Терренс целует меня в шею… М-м-м… Я забываю обо всем на свете… Жаль, что ты об этом не узнаешь. — Ар-р-р, да ЗАТКНИСЬ ТЫ, МРАЗЬ! — Ракель со всей силы бьет Рэйчел по лицу, довольно тяжело дыша. — ЗАТКНИСЬ, ПОКА Я НЕ УБИЛА ТЕБЯ! — Слушай, брюнеточка, мне кажется, я тут слишком долго торчу и потратила на тебя очень много времени, — задумчиво говорит Рэйчел и с гордо поднятой головой поднимается на ноги. — Пойду я к своему любимому. Он уже заждался меня. Сейчас мы выпьем по коктейлю и поедем ко мне домой. А может, мы займемся сексом в одном из туалетов клуба. М-м-м… Мне уже не терпится. Рэйчел убирает с лица пряди своих волос. — Прощай, брюнеточка! — с гордо поднятой головой говорит Рэйчел. — Надеюсь, что я больше не увижу тебя, а твое имя никогда не напишут в газетах. Ну даже если и напишут, то пусть тебя опять поливают грязью, как и полтора года назад. Пока Рэйчел подходит к зеркалу и поправляет свою прическу, которая находится не в самом лучшем состоянии, Ракель с тяжелым дыханием со злостью во взгляде наблюдает за ней, крепко сжимая руки в кулаки. — Ничего, я еще доберусь до тебя, — сквозь зубы цедит Ракель. — Я еще повыдираю твои крашеные волосенки… И ты точно останешься одна… — Оставайся у разбитого корыта, драная сучка, — с хитрой улыбкой говорит Рэйчел. — У нас с Терренсом на сегодня запланировано еще очень много интересного. После того как Рэйчел все-таки приводит свой внешний вид в порядок, постаравшись с помощью косметики спрятать царапины на лице, которые оставила Ракель, она забирает свою сумочку, напоследок залупляет своей сопернице крепкую пощечину и быстрым шагом уходит из дамской комнаты. А вот сама Ракель все еще сидит на полу в дамской комнате, довольно тяжело дыша и едва сдерживая слезы. Ее волосы изрядно взъерошены, а она сама испытывает головную боль из-за того, что ее только что неплохо оттаскали за волосы по всему полу. Да и лицо также горит после всех полученных пощечин. — Дура… — со злостью во взгляде произносит Ракель. — ДУРА! НЕНАВИЖУ ТЕБЯ! НЕНАВИЖУ ТЕБЯ И ЭТОГО УБЛЮДКА МАККЛАЙФА! НЕНАВИЖУ! Ракель со всей силы бьет руками по полу. — БУДЬТЕ ВЫ ПРОКЛЯТЫ! — во весь голос вскрикивает Ракель, пока ее ноздри раздуваются от злости. — СТРАДАЙТЕ ДО КОНЦА СВОИХ ДНЕЙ! ТВАРИ! Ракель раздраженно рычит. — СДОХНИТЕ ОБА! — громко желает Ракель. — НЕНАВИЖУ ВАС! НЕНАВИЖУ! Однако никто не слышит истошных криков взбешенной и разочарованной Ракель, поскольку она сейчас находится совсем одна в дамской комнате, а поблизости вряд ли находится кто-то, кто мог бы услышать то, что она говорит с таким отчаянием и ненавистью.***
Спустя какое-то время Рэйчел возвращается к Терренсу, который все еще сидит за столиком и ждет ее, практически все время просидев со своим телефоном в руках. Музыка здесь по-прежнему громкая, а кругом довольно темно – только лишь какие-то цветные прожекторы могут более-менее осветить это помещение. К этому времени здесь появилось гораздо больше людей: кто-то сидит за барной стойкой, попивая алкогольные напитки, кто-то танцует под громкую музыку, будучи слегка подвыпившим, а кто-то присматривается ко всем и решает, с кем можно было познакомиться. Рэйчел подходит к столику, за которым сидит Терренс, и как ни в чем ни бывало дотрагивается до его плеча со скромной улыбкой на лице, хотя и немного стесняясь своего платья, которое разорвано на бедре, и взглядов некоторых молодых парней, которые с тихой ухмылкой смотрят на нее. — Я вернулась! — бодро восклицает Рэйчел. — Извини, что так сильно задержалась. Терренс тут же отрывает взгляд от своего телефона и переводит его на Рэйчел. — Ты где так долго была? — проявляет беспокойство Терренс. — Я уже хотел было идти за тобой! — Прости… Просто там народу было слишком много, а мне надо было подойти к зеркалу, которое обступили со всех сторон… — Я уже успел присмотреть для нас несколько коктейлей, которые мы могли бы купить. — Правда? Покажешь мне? — Уверен, что тебе понравится. — Мне понравится все, что ты выбрал. Терренс скромно улыбается, пока Рэйчел изо всех сил старается вести себя так, будто ничего не случилось. Хотя мужчина начинает чувствовать, что девушка какая-то напряженная и менее веселая, чем ранее. — Эй, Рэйчел, с тобой все хорошо? — слегка хмурится Терренс. — Ты чего не садишься? — Э-э-э… — запинается Рэйчел. — Я? — Ты была такая веселая и бодрая, а сейчас у тебя очень тихий голос. Я бы сказал, ты даже чем-то напугана. — Да нет… — Рэйчел со скромной улыбкой немного свои волосы. — Нет, ничего не случилось. — Но я же вижу, что с тобой что-то не так, — уверенно отмечает Терренс. — С чего ты это взял, милый? — Не бойся, Рэйчел, ты можешь рассказать мне… Терренс резко замолкает, поскольку во время разговора он успевает изучить лицо Рэйчел глазами и в самый последний момент замечает на нем большую царапину. Быть точнее, – под глазом чуть выше щеки. — Постой… — с ужасом во взгляде задается вопросом Терренс. — А это что такое? Терренс быстро встает из-за стола, обеими руками обхватывает лицо Рэйчел, внимательно рассматривая царапину, и вскоре находит еще несколько малюсеньких, когда рассматривает девушку получше. — Господи, Рэйчел, откуда у тебя это? — указывая рукой на свежие царапины от ногтей, недоумевает Терренс. — Я точно помню, что у тебя этого не было! Терренс качает головой, переводит взгляд вниз и замечает, что золотое платье Рэйчел разорвано на бедре. — Черт, у тебя еще и платье порвано! — ужасается Терренс. — Прямо на бедре… — Да… — стыдливо произносит Рэйчел, прикрыв свое оголенное бедро. — Оно порвалось… — Эй, здесь тоже порвано… — Терренс находит еще один разрыв на платье Рэйчел, а затем еще несколько. — И здесь, и здесь… О, черт… Терренс переводит взгляд на лицо Рэйчел и замечает, что ее прическа уже не такая идеальная, как раньше. — Боже, Рэйчел, на кого ты похожа! — ужасается Терренс. — Что с тобой случилось? — Э-э-э… — запинается Рэйчел, слегка склонив голову. — Ты что успела с кем-то подраться в туалете? Кто разорвал тебе платье, поцарапал лицо и испортил прическу? — Нет… — неуверенно произносит Рэйчел и начинает скрывать царапины на лице своей ладонью. — Это… Э-э-э… Ник-к-кто… Я сама… Случайно порвала… — Сейчас же скажи, кто посмел сделать это с тобой, и я сейчас же пойду разберусь с этим человеком. Кто бы это ни был. А если это был какой-то мужчина, то он очень пожалеет, что сделал это. — Нет-нет, Терренс, не надо, — чуть дрожащим голосом произносит Рэйчел. — Никто ко мне не приставал… — Рэйчел! — Все в порядке, любимый… — Рэйчел выдавливает из себя улыбку. — Я куплю себе точно такое же платье. Это не проблема… А царапины скоро пройдут… Пока что буду замазывать их тональным кремом. — Так ну-ка сейчас же рассказывай, что с тобой произошло, пока я ждал тебя здесь, — немного строже требует ответа Терренс. — Немедленно говори, что произошло в тот момент, когда ты ушла! Откуда у тебя появились эти царапины на лице? Кто порвал тебе платье? — Но… — Сейчас же покажи мне того бессовестного ублюдка, который это сделал, и я покажу ему, где раки зимуют. — Э-это не мужчина… Не мужчина… — А кто? Девушка? — Э-э-э… — Кто она? Сейчас же говори мне! — Послушай, Терренс… — Кто сделал это с тобой? — Терренс мягко берет Рэйчел за плечи. — Я не отстану от тебя до тех пор, пока ты не ответишь мне. — Это… — слегка дрожащим голосом произносит Рэйчел. — Это… — Рэйчел! Немного подумав, Рэйчел решает прикинуться жертвой и рассказать Терренсу про Ракель. Она уверена, что мужчина может прийти в ярость и рассердиться на свою бывшую девушку. И это ей будет только на руку. Так что хитрая блондинка не может упустить шанс стравить этих двоих, заставить их еще больше разругаться, убедиться в правильности своего решения расстаться и наконец-то заполучить своего любимого мужчину. — Твоя бывшая… — сильно заикаясь и сдерживая подступающие слезы, дрожащим голосом произносит Рэйчел. — Ракель… — Что ты сказала? — удивленно переспрашивает Терренс, резко округлив глаза и уставив свой взгляд на Рэйчел. — Она здесь, Терренс. В этом клубе, в этом месте. — Ракель здесь? — Да… — Твою мать! — ругается Терренс. — Она оказалась здесь случайно? Или решила преследовать меня и портить мне жизнь? — Я не знаю, милый… — гораздо спокойнее произносит Рэйчел. — Но она здесь… — И чего эта сучка здесь забыла? Пошла соблазнять мужиков? Хочет испортить жизнь еще кому-то? — Ракель видела нас, когда мы с тобой пришли сюда. — Да? — Да. И видела, как мы с тобой целовались. — Но как? Я не видел ее! — Она сидела за той барной стойкой. Рэйчел показывает Терренсу барную стойку, за которой сидела Ракель. — Вон там? — удивленно произносит Терренс. — Я видела, как она пялилась на нас, когда ты целовал меня, — признается Рэйчел. — Если бы я не ушла в дамскую комнату, Ракель точно пошла бы к нам и испортила бы нам времяпровождение. — Да эта тварь и так все испортила! — приходит в ярость Терренс. — Испортила такой шикарный вечер! — Да… — Рэйчел опускает взгляд на свои руки. — Ты прав… — Слушай, Рэйчел, а это точно была она? — уточняет Терренс. — Ты уверена в этом? — Конечно, уверена! Я же знаю, как выглядит эта моделька. Хотя я не сразу узнала ее, когда столкнулась с ней. Но мне стало все понятно, когда она заявила, что ты – ее бывший. — Значит, это она сделала с тобой такое? — Да… — тихо шмыгает носом Рэйчел. — Когда я пришла в дамскую комнату, чтобы немного поправить прическу и макияж, через несколько секунд туда буквально влетела твоя бывшая. — И что? — Она встала перед зеркалом рядом со мной и толкнула меня так, что у меня на щеке остался след от помады. Эта девчонка сделала это намеренно! — Вот как… — Ну а потом Ракель начала оскорблять меня… Называла шлюхой, курицей, дурой, тварью, сучкой, стервой… Да что я буду перечислять… — Она правда так сказала? — Да… Рэйчел аккуратно вытирает слезы с лица, усердно притворяясь жертвой, чтобы Терренс уж точно пришел в бешенство и стер Ракель в порошок. И не отказывается от желания чуточку соврать ради своей цели… — Ракель сказала, что я якобы сплю с мужиками за деньги… — дрожащим голосом лжет Рэйчел, не переставая издавать всхлипы. — Чего? — взрывается Терренс. — Она считала, что я якобы изменяю тебе с другими и хочу выкачать из тебя все деньги и разрушить твои жизнь и карьеру к чертовой матери. — Да как она посмела? — И ты якобы тоже не верен мне и спишь со всякими проститутками… Мол, у тебя еще много подружек… — Серьезно? — Она раздавала мне такие угрозы, что я реально начала бояться за свою жизнь… Рэйчел наигранно шмыгает носом. — Эта девушка больная, Терренс, — слегка дрожащим голосом говорит Рэйчел. — Ее надо в психушке запереть… Не зря тот мужик рассказывал всем, что у нее проблемы с головой. Рэйчел на пару секунд замолкает и глубоко вздыхает, пока взбешенный услышанным Терренс уже во всю мечтает разобраться с Ракель прямо сейчас. Даже если она ушла отсюда, то он готов достать ее из-под земли и как следует приструнить девушку, которая совсем обнаглела и перестала следить за своим языком. — Вот дрянь! — со злостью во взгляде произносит Терренс. — Завидует, что у меня все хорошо… — Именно, милый! — поддакивает Рэйчел. — Эта девушка страшно злится, что мы с тобой счастливы. Но я же не виновата в том, что мужики не обращают на нее внимания, и она потеряла того, кто мог бы стерпеть эту истеричку. — И я так понимаю, это она начала драку? — Да-да, это она начала! Я никак не трогала ее и занималась своими делами, но Кэмерон внезапно напала на меня с оскорблениями и кулаками. — Рэйчел тихо шмыгает носом. — После оскорблений она со всей силы ударила меня по лицу… Я едва ногу не подвернула, когда падала. — Да ладно? — Да… — кивает Рэйчел и вытирает слезу под глазом. — Я пыталась успокоить ее и поговорить с ней спокойно, но она будто с цепи сорвалась. Оскорбляла, унижала, орала во всю глотку… Да еще и набросилась на меня с кулаками. Начала таскать меня за волосы по полу, угрожать мне, избивать… Ракель вообще не жалела меня… Рэйчел качает головой. — А рядом не было никого, кто мог бы помочь мне и оттащить эту сумасшедшую от меня, — добавляет Рэйчел. — Она этим пользовалась… Я так сильно испугалась… Думала, что Ракель убьет меня прямо там… Она душила меня… Душила так сильно, что мне нечем было дышать… Я была очень напугана и была уверена, что я погибну… И уже точно умерла бы это, будь у нее оружие. — Вот гадина… — сквозь зубы цедит Терренс. — Она больная… — Рэйчел качает головой. — У этой девушки точно не все в порядке с головой. Я… Я не понимаю, почему ее до сих пор не заперли в психушке. Она опасна для людей, раз без причины нападает на них! Рэйчел постоянно издает громкие всхлипы, трясется и закрывает лицо руками, используя те актерские навыки, которые у нее есть, и изо всех сил стараясь вывести Терренса на эмоции и заставить его едва ли не придушить Ракель. — Согласен, — кивает Терренс. — Эту истеричку давно пора отправить на лечение. — Я так хотела, чтобы кто-то зашел в туалет и оттащил от меня эту бешеную девчонку, — издает тихий всхлип Рэйчел. — Но мои молитвы не были услышаны… И она продолжала избивать меня, кричать во все горло и рвать на мне одежду… Даже поцарапала мне лицо едва ли не до крови… — До крови? — широко распахивает глаза Терренс. — Да, но мне удалось остановить ее, обработать раны и спрятать их под косметикой. Рэйчел слегка прикасается к царапине на лице, оставленной Ракель, и издает очередной всхлип, изображая из себя жертву и незаметно для Терренса размазывает тушь для ресниц по всему лицу, дабы он видел, что она плачет навзрыд. — Я кое-как унесла оттуда ноги, — продолжает часто всхлипывать Рэйчел. — Кое-как смогла отвлечь ее и сбежать. Хотя она и побежала за мной и начала во весь голос выкрикивать какие-то угрозы. Благо, я сумела оторваться и добежать до тебя. Хотя я слышала, как Кэмерон кричала мне вслед, что еще убьет меня. — Да… — качает головой Терренс. — У этой девчонки окончательно поехала крыша… — Господи, Терренс… Рэйчел с тихим всхлипом качает головой. — Если бы ты только знал, как мне было страшно… — слегка дрожащим голосом говорит Рэйчел. — Твоя бывшая и правда просто сумасшедшая! Она запросто могла покалечить меня! — Вот гадина… Теперь она уже бросается на незнакомых людей. Портит мой чертов вечер! — Умоляю, защити меня от этой истерички… Я ее боюсь! Пожалуйста, пожалуйста… Рэйчел крепко обнимает Терренса и начинает издавать громкие всхлипы, пряча лицо в его груди и стараясь слегка трястись, чтобы он верил, будто она действительно напугана и опасается за свою жизнь. Ошарашенный мужчина тут же прижимает плачущую девушку к себе и нежно гладит ее по голове. — Тише-тише, милая, не плачь, — мягко успокаивает Терренс, поцеловав Рэйчел в макушку и погладив по щеке. — Все хорошо. — Я не хочу умирать… — продолжает тихо плакать Рэйчел. — Не хочу, чтобы та девушка убила меня… Не хочу… — Успокойся, Рэйчел, она ничего тебе не сделает. — Господи, мне так страшно… Так страшно… Я боюсь иметь дело с психическими нездоровыми людьми. — Я рядом, милая. С тобой ничего не случится. — Не оставляй меня, Терренс… Не оставляй… Только ты можешь защитить меня… Пожалуйста, не отдавай меня на растерзание этой психованной дуре. — Тс-с-с… Тише… Терренс покрепче обнимает Рэйчел обеими руками, приходя во все большее бешенство и начав пылать злостью. Он крайне возмущен тем, что Ракель испортила ему вечер, который он хотел провести в компании своей подруги. Но тут его бывшая девушка заявилась сюда и до смерти напугала бедную Рэйчел, разорвав ей платье, испортив шикарную прическу, оскорбив, унизив и крепко избив. — Знаешь, как сильно она меня побила… — слегка дрожащим голосом нарушает воцарившуюся на несколько секунд паузу Рэйчел. — У меня до сих пор болит все тело… И я чуть не осталась без волос… А если бы я не сбежала, то мне пришлось бы ехать домой в одном нижнем белье, ибо эта психованная дура разорвала бы мое платье в клочья. — Ну уж нет… — уверенно произносит Терренс. — Я не могу это так просто оставить. Терренс отстраняется от Рэйчел. — Я не могу уйти просто так и не высказать этой сучке все, что думаю о ней, — более низким голосом хмуро говорит Терренс. — Что? — округляет мокрые глаза Рэйчел. — Ты что, хочешь пойти к ней? — Эта гадина дорого заплатит мне за то, что сделала. Если уж ей хочется портить мне жизнь – пожалуйста. Но она не посмеет нападать на кого-либо из моего окружения. — Нет, Терренс, пожалуйста, не ходи к ней, — крепко вцепившись в руку Терренса, с жалостью во взгляде умоляет Рэйчел. — Тебя она точно не пожалеет. Эта девушка сделает с тобой что-то еще более ужасное. — Где она? — сухо спрашивает Терренс, берет Рэйчел за плечи и слегка встряхивает. — Где она, Рэйчел? — Терренс, не надо, прошу тебя, — со слезами умоляет Рэйчел. — Ты встретила ее в женском туалете? — Умоляю, милый… Рэйчел берет лицо Терренса в руки. — Не связывайся с этой больной истеричкой, — с жалостью во взгляде умоляет Рэйчел. — Она запросто наставит тебе синяков и порвет одежду. — Не наставит, — уверенно говорит Терренс. — Нет, Терренс, я не хочу, чтобы ты связывался с ней. — Я знаю, как с ней разговаривать и в два счета приструню эту выжившую из ума. — Не делай этого… — Сейчас я ей такое устрою, что она на всю жизнь это запомнит! — Пожалуйста, милый, не напрашивайся на неприятности! — отчаянно умоляет Рэйчел. — Оставь ты эту Ракель в покое. — А продолжит и дальше вести себя как псих, то я лично упрячу ее в психушку. Не буду ждать, пока это сделает ее семейка. Может, этим я спасу кого-нибудь от ужасной беды. — Да кто-нибудь точно отправит ее туда, вот увидишь. Если Кэмерон устроит где-нибудь очередной дебош, то она окажется в психушке и может попрощаться со своей модельной карьерой. — Раз она посмела напасть на тебя, то пусть отвечает. — Не надо, скоро жизнь и так накажет ее за все, что она сделала. Точнее, Кэмерон и так уже наказана тем, что осталась совсем одна. — Пусть попробует поквитаться со мной и сделать то же самое с тем, кто намного сильнее нее и запросто может треснуть ей по роже во второй раз. — Ради бога, Терренс, не связывайся с ней! — восклицает Рэйчел. — Между вами все кончено раз и навсегда. — Я не могу так просто отказаться от возможности приструнить ее. — Нет… — Рэйчел, подожди меня здесь, — спокойно говорит Терренс, обеими руками погладив лицо Рэйчел. — Я скоро вернусь. — Что ты хочешь сделать? — слегка испуганно спрашивает Рэйчел. — Просто останься здесь. Я быстро сделаю кое-что, а потом вернусь к тебе. — Не надо, милый. Она наверняка уже ушла отсюда, и ты не найдешь ее. — Я найду ее! Из-под земли достану! И выскажу все, что о ней думаю. Терренс резко разворачивается и быстрым шагом направляется куда-то сторону, чтобы покинуть это помещение и пройти туда, где находятся туалеты. — Нет, Терренс, не надо! — отчаянно умоляет Рэйчел, все еще строя из себя жертву. — Не делай это! Оставь ее в покое! Оно того не стоит! Остановись! Терренс! Ради бога! Терренс! Но делать что-то уже поздно, так как след не на шутку взбешенного Терренса уже давно-давно простыл, а он абсолютно уверен в том, что хочет сделать прямо здесь и сейчас. А как только мужчина исчезает из виду, вполне довольная Рэйчел перестает играть и с гордо поднятой головой широко улыбается, чувствуя, что мужчина сейчас точно устроит своей бывшей незабываемую встряску и, возможно, сам захочет прибить ее, если она выведет его из себя. — Ну держись, Кэмерон, — вполголоса говорит Рэйчел. — Сейчас тебе выдерут последние волосенки. Может, хоть это заставит Терренса поскорее сделать мне предложение и послать тебя к черту раз и навсегда. Рэйчел тихо ухмыляется, скрестив руки на груди. — И надеюсь, он еще раз скажет тебе, что сейчас мы с Терренсом поедем ко мне домой, — уверенно выражает надежду Рэйчел. — Где я сделаю все, чтобы соблазнить его. Где я осуществлю все его желания. Этот мужчина будет только моим и большим ничьим. Ничьим. А если ты, гадина, не захочешь оставить моего любимого по-хорошему, то я сделаю все, чтобы убрать тебя с дороги. Даже если мне придется убить, я пойду на это ради собственного счастья. Полагая, что разборки Терренса с Ракель займет много времени, Рэйчел присаживается за столик и начинает спокойно ждать его возвращения, взяв в руки меню со всеми напитками, которые продаются в этом заведении и решает купить что-нибудь безалкогольное лично для себя.***
Ракель все еще находится в женском туалете и приводит свой внешний вид в порядок после потасовки с Рэйчел. Однако ей потребовалось еще несколько минут на то, чтобы успокоиться. И только потом за пять-десять минут она наконец-то разбирается со своими взъерошенными волосами и поправляет макияж, который изрядно пострадал во время драки со своей соперницей, которая сумела вывести ее из себя. А когда она понимает, что выглядит более-менее хорошо, девушка решает покинуть это место и поехать куда-нибудь, лишь бы не видеть Терренса и Рэйчел и не столкнуться с кем-то из них. Она не подозревает, что прямо сейчас к ней собирается направиться Терренс. Взбешенный мужчина, крепко сжимая руки в кулаки, проходит какое-то расстояние по длинному, широкому коридору и видит, как девушка спокойно выходит из женского туалета, по пути разглядывая свои джинсы и стряхивая с них какую-то пыль. Пару секунд понаблюдав за ней, он ждет хорошего момента, чтобы незаметно подкрасться к ней и высказать все, что он думает. Ракель немного поправляет свою прическу и с гордо поднятой головой продолжает идти дальше, не зная, что Терренс прячется за одним из поворотов пустого коридора клуба, как будто собираясь здорово напугать ее. А выбрав хороший мужчина резко подходит к ничего не подозревающей со спины девушке и плотно закрывает ей рот рукой. Из-за чего она громко вскрикивает с широко распахнутыми глазами и начинает яро вырываться с мыслью, что к ней пристал какой-то пьяный мужчина. Однако тот силой тащит ее за собой к тому повороту, где он стоял. Терренс грубо толкает брюнетку к стене, берет за запястья, прижимает ее руки к стене и задирает над уровнем ее лица, уставив свой холодный, полный злости взгляд в испуганные, широко распахнутые глаза Ракель, которой не сразу понимает, что это ее бывший парень, которого она меньше всего хочет видеть. — Какого черта? — громко возмущается Ракель. — Что тебе здесь нужно? — грубо спрашивает Терренс. — Какого хера ты приперлась сюда и испортила мне весь вечер? — Развлекаться пришла! — с гордо поднятой головой сухо отвечает Ракель, уверенно смотря Терренсу в глаза и никак не показывая, что она побаивается его. — Не могла найти другое место, где можно было бы выискивать и соблазнять мужиков? — А что, нельзя? Мне надо спрашивать у тебя разрешение? — Какого, блять, хрена ты решила припереться туда, где нахожусь я? — Я имею право приходить куда захочу! Или ты считаешь, что я должна запереть себя в четырех стенах и никуда не выходить только потому, что тебе это не нравится? — Ты испортила мне вечер! ИСПОРТИЛА! — Ну извините, Ваше Высочество! — иронично восклицает Ракель. — Я не знала, что вы соизволите припереться в то место, где мне хотелось отдохнуть. — Так ладно! — резко бросает Терренс. — Мне плевать, приперлась ли ты сюда, чтобы подцепить какого-нибудь мужика и испортить жизнь еще и ему. Или ты просто захотела повилять задницей на танцполе. — Вот и прекрасно! Могу спокойно раздеться и ходить голой, если захочу! Или станцевать стриптиз прямо на танцполе. — Но я, твою мать, не собираюсь прощать тебе то, что ты только что сделала. — А что я такого сделала? — хитро ухмыляется Ракель. — Ты мне не нужен! Иди себе спокойно и развлекайся! Я тебе не мешаю! — Не надо делать вид, что ты не понимаешь! Терренс еще плотнее прижимает Ракель к стене и подходит к ней намного ближе, все также сжимая и прижимая к стенке ее руки и уставив свой холодный взгляд в ее глаза. — Ты что здесь устроила? — громко, грубо недоумевает Терренс. — Совсем что ли с катушек слетела? Уже начала бросаться на невинных людей и пугать их! — Чего? — презрительно смеется Ракель. — Ты охренел? Нажрался как свинья и решил припереться ко мне? — Хватит строить из себя дуру! — Или ты начитался всяких журналов, в которых написали очередную порцию ложных слухов? — Закрой свой рот, мразь! Рэйчел рассказала мне обо всем, что ты здесь учудила! — Рэйчел? Какая еще Рэйчел? Твоя подружка номер триста шестьдесят пять? — Та, которую ты ЧУТЬ НЕ УБИЛА! — А, так вот о чем ты… — хитро улыбается Ракель. — Та прошмандовка, которая забыла, что стриптиз-клуб находится в другом месте. — Ты еще смеешь выпендриваться? — Что, твоя ощипанная курица уже пожаловалась тебе? — ехидно ухмыляется Ракель. — Прикинулась невинной овечкой и сделала меня монстром? — Заткни свой поганый рот! — сквозь зубы цедит Терренс. — А иначе я зашью его! — М-м-м, надо же, как ты распушил перья… С какой радостью побежал строить из себя героя. Как резво наша козочка пошла отставить честь этой белобрысой шлындры. — НЕ СМЕЙ ОСКОРБЛЯТЬ МОЮ ПОДРУГУ! — во весь голос вскрикивает Терренс. — НЕ СМЕЙ! — Ах, она твоя подруга… — ЗАТКНИСЬ, ДУРА! — Слушай, ты где вообще откопал эту одноклеточную амебу? Это где водятся такие? И кстати, я не знала, что ты падок на безмозглых белобрысых дур. То на Рочестер глаз положил, а теперь еще и эта курица откуда-то взялась. — Лучше не зли меня, гадина! А ИНАЧЕ ПОЖАЛЕЕШЬ! — Да что ты говоришь! — Я СКАЗАЛ, ЗАТКНИ СВОЙ ПОГАНЫЙ РОТ! Терренс еще крепче прижимает Ракель и ее руки к стене. А та с чувством сильной боли в руках тут же издает очень тихий писк. — Ай, мне больно! — сильно морщится Ракель. — Пусти меня! — Раз ты посмела напасть на бедную девушку, то тебе придется дорого за это заплатить, — грубо заявляет Терренс. — Кому? Этой прошмандовке? — НЕ СМЕЙ ТАК ГОВОРИТЬ ПРО НЕЕ! — НЕ ОРИ НА МЕНЯ! — с широко распахнутыми глазами повышает голос Ракель. — И сейчас же отпусти! — Ты ответишь за то, что испортила мне весь вечер. ЗАПЛАТИШЬ ЛИЧНО МНЕ, СУКА! — Я сказала, отпусти меня! Слышишь меня, ты, чертов кобель? Ракель несколько секунд безуспешно пытается вырваться из ловушки, в которой она оказалась. Однако Терренс не позволяет девушке освободиться и только больше сжимает ее запястья и подходит к ней очень-очень близко. — ОТПУСТИ, Я СКАЗАЛА! — уставив свой полный злости взгляд в глаза Терренса громко требует Ракель. — ОГЛОХ ЧТО ЛИ? — Посмотрим, хватит ли у тебя наглости сделать со мной то же самое, что ты сделала и с Рэйчел, — грубым, низким голосом уверенно говорит Терренс. — ОТВАЛИ ОТ МЕНЯ, ПРИДУРОК! МНЕ ПРОТИВНО С ТОБОЙ НАХОДИТЬСЯ! — Неужели ты следишь за мной? Неужели ты, блять, знала, что я приду сюда, и решила заявиться сюда? — О да, я тебя выслеживаю! — с закатанными глазами иронично отвечает Ракель. — Хочу знать, что ты делаешь, с кем встречаешься и всякое такое. — Что, не уж-то завидуешь мне? Злишься, что моя жизнь наконец-то начала налаживаться, а на твоем пути нет никакого просвета? — Я завидую? — Ракель громко ухмыляется. — Ха, еще чего! — Я все еще помню, как ты обещала испортить мне жизнь и грозилась испоганить ее. — Ничего, я еще скажу свое слово! Можешь не расслабляться! — Какая же ты дура… — с ехидной ухмылкой бросает Терренс, будто бы получая удовольствие и испытывая чувство гордости от того, что он так или иначе издевается над Ракель и демонстрирует свое превосходство над ней. — Безмозглая дура… У которой еще и большие проблемы с головой. — Кто бы говорил! — восклицает Ракель. — Твоя подружка хоть понимает, с кем связалась? Или она пока что окрылена любовью и не понимает, что ты за мразь? Мразь, которая запросто может начать терроризировать девушку и избивать ее. — Заткнись, сучка! — Заткнусь! Когда ты наконец-то отпустишь меня! И ОТОЙДЕШЬ КАК МОЖНО ДАЛЬШЕ! — Прекрати преследовать меня! Какого черта ты никак не оставишь меня в покое? — Ха, да ты меня вообще не интересуешь! — уверенно заявляет Ракель. — Больно мне нужно преследовать тебя! — Сама же и довела все до окончания нашей отношений, но сама же продолжаешь бегать за мной. — Говорю еще раз, ты не и даром не нужен! — Да я вижу! — Я пришла сюда, чтобы развеяться и с кем-нибудь познакомиться! А ты и твоя жалкая проститутка можете быть куда угодно! Или лучше вообще валите в другое место! ПОДАЛЬШЕ ОТ МЕНЯ! — Закрой свой поганый рот, мерзавка! — грубо бросает Терренс, довольно часто дыша от злости. — А иначе ты очень пожалеешь об этом! — Что, снова треснешь меня по лицу? — Надо бы треснуть! Видно, ты что-то понимаешь только тогда, когда тебя бьют по роже! — Ну давай! — громко бросает вызов Ракель. — Давай, МакКлайф! Покажи, как ты защищаешь эту шлюху! — Сказала та, что приперлась сюда вилять задницей перед мужиками! — Не твое собачье дело, ублюдок! — Чего ты сразу не приперлась сюда голой? Могла бы вырядиться как проститутка и приставать ко всем подряд! — Если захочу – буду! — Расслабься, Кэмерон, здесь богатеньких папиков нет, — с ехидной ухмылкой говорит Терренс. — Тебе в другое место. — В другое место, где ты нашел свою белобрысую прошмандовку? Которую был готов раздеть прямо там, за столом! — Увидел бы я тебя там – с радостью сделал бы это! — Эта сучка была бы рада! Я видела, с каким удовольствием она облизывала тебя с головы до ног! Видела, как ты закатывал глаза и был готов едва ли не залезть в ее трусы! ПРЯМО НА МОИХ ГЛАЗАХ! — А ТЕБЕ-ТО КАКОЕ ДЕЛО? — громко возмущается Терренс. — Я не собираюсь обрекать себя на одиночество из-за того, что одна эгоистичная сучка не оправдала мои ожидания. — Что, так не терпелось засунуть член в чью-то задницу и оттрахать какую-нибудь бабу? — со злостью во взгляде усмехается Ракель, — Так хотел найти ту, что обсосала бы его так, чтобы у тебя глаза из орбит повылезали? — Только не надо строить из себя ревнивую девчонку и говорить, что ты ревнуешь меня к ней. — Все еще надеешься, что мне нужен такой психически нездоровый кобель, как ты? — Наверное из-за своей ревности ты и набросилась на бедную девушку, — уверенно предполагает Терренс. — Чуть не убила ее! — Я чуть не убила? — Рэйчел рассказала мне, как ты без причины набросилась на нее! Оскорбила, унизила, оттаскала за волосы, избила ее, расцарапала ей лицо до крови, порвала дорогущее платье… — Ах, без причины… — Эта девушка спокойно стояла у зеркала и занималась своими делами, но ты залетела в туалет и набросилась на бедняжку с кулаками и оскорблениями. — Боже, как смешно это слышать… — иронично хихикает Ракель. — Как смешно… — ХВАТИТ СМЕЯТЬСЯ, МРАЗЬ! Терренс резко, но не очень крепко берет Ракель за горло, уставив свои широко распахнутые, отчасти бешеные глаза на девушку, которая внешне кажется абсолютно спокойной. — ТЫ ДО СМЕРТИ ЗАПУГАЛА ЕЕ! — во весь голос вскрикивает Терренс. — ОНА КОЕ-КАК УНЕСЛА НОГИ, КОГДА ТЫ ХОТЕЛА ЕЩЕ БОЛЬШЕ ИЗБИТЬ ЕЕ! ТЫ ПРЕСЛЕДОВАЛА ЕЕ И ГРОЗИЛАСЬ УБИТЬ! — Ха, так, значит, эта швабра решила выставить меня виноватой, — слегка приоткрывает Ракель и с ехидной ухмылкой расставляет руки в бока. — Она решила прикинуться бедной овечкой, а ты, дебил, поверил ей! — ПОВЕРИЛ! Потому что сам видел ее порванное платье, испорченные волосы и раны на лице. — Да? А ты не пробовал смыть с нее всю трехслойную штукатурку и увидеть ее чистое рыло? — Ты еще смеешь выпендриваться? — с довольно частым дыханием возмущается Терренс. — Чуть не покалечила невинную девушку и запугала ее так, что она пришла вся в слезах и тряслась от страха. — Серьезно? — Ракель тихо усмехается. — Да наверное, эта дура сама порезала себя до крови! Но выставила все так, будто это я сделала. Ну или ты, как полный идиот, поверил каждому ее слову. — Не притворяйся невинной овечкой, Ракель Кэмерон, — сухо требует Терренс. — Я тебя, сука, насквозь вижу! — Да и я знаю, из какого теста ты сделан на самом деле! — И после такого ты еще смеешь отрицать, что у тебя есть проблемы с головой? — Терренс презрительно ухмыляется. — Сначала набросилась с кулаками на свою подругу, а теперь под раздачу попала совершенно невинная девушка. Которая НИЧЕГО тебе не сделала! — Она СДЕЛАЛА! — возражает Ракель. — Встала у меня на пути! — Твоя ревность совершенно неуместна! Мы с тобой расстались и уже живем своей жизнью. — Нет, МакКлайф, это ТЫ никак не оставишь меня в покое! — Чего? — Вот забрал бы свою белобрысую прошмандовку и катился бы отсюда куда подальше. Чего ты привязался ко мне? Шел бы лучше трахать ее! — ТЫ НАПАЛА НА РЭЙЧЕЛ! — Я НЕ НАПАДАЛА НА НЕЕ! — громко возражает Ракель. — Не набрасывалась на нее с кулаками, не царапала ей лицо и бегала за ней по всему клубу, угрожая убить. — ХВАТИТ ВРАТЬ! — Да это твоя шлюха сама оттаскала меня за волосы, пока я орала от боли. У меня, твою мать, голова болит! — У нее тоже все болит после того как ты избила ее! — А еще эта тупая сучка обвинила меня в том, что я сплю с мужиками за деньги! — А это ни для кого не секрет, — с хитрой улыбкой уверенно говорит Терренс. — Ты лучше сделаешь минет любому чужому мужику или какому-нибудь богатенькому папику, который сможет помочь тебе продвинуться по карьерной лестнице, чем ублажишь собственного парня. — Как будто твоя подружка отказалась бы от такого соблазнительного предложения. — По крайней мере, она совершенно здорова и уж точно не смогла бы пойти на убийство, — с гордо поднятой головой заявляет Терренс. — Ты плохо знаешь ее. — Я знаю ее еще СО ШКОЛЫ! И ОЧЕНЬ жалею, что не обратил на нее внимания ТОГДА! Потому что сейчас мы бы уже были женаты и жили СЧАСТЛИВО! И я был не был знаком с той, которой совсем тронулась умом и должна лечиться! — Это кому еще лечиться надо! — громко ухмыляется Ракель. — Это кто здесь тронулся умом еще в самом детстве! — Ты сейчас договоришься, мерзавка! — И знаешь что? Я буду ликовать, когда тебя заберут в психушку на пару месяцев! — Ракель уверенно кивает. — Да, буду! Потому что тебе там самое место! Может, станешь хоть чуть-чуть поспокойнее и менее опасным для людей. И не будешь представлять опасности для этой крашеной швабры. — НЕ СМЕЙ ЕЕ ОСКОРБЛЯТЬ! Терренс больно берет Ракель за волосы, уставив свой испепеляющий взгляд в глаза девушки и все еще продолжая довольно часто дышать. — Не смей… — сквозь зубы цедит Терренс. — А иначе ты, сука, ПОЖАЛЕЕШЬ ОБ ЭТОМ! — А что же я должна про нее говорить? — удивляется Ракель. — Ах, какая же ты хорошая девушка! Заботишься о моем бывшем парне, готова на все пойти ради него… Где ж ты, лапочка, раньше была? Как же тебя не хватало в жизни одинокого и несчастного Терри, который страшно разочаровался в жизни несвободного человека. — Рэйчел ни в чем перед тобой не виновата! Но ты разразилась огромной тирадой в ее адрес. И в очередной раз показала настоящую себя. Доказала, что у тебя не все в порядке с головой. — Ну надо же… — Ракель закатывает глаза и с хитрой ухмылкой мотает головой. — Как усердно ты защищаешь эту жалкую дрянь. Как усердно ты стараешься, чтобы она назвала тебя героем и завалила комплиментами. — Она не жалеет их для меня! — грубо бросает Терренс. — И благодаря ей я снова чувствую себя желанным мужчиной. Чувствую, что меня любят, ценят и уважают. Уж Рэйчел прекрасно понимает, насколько для меня это важно, и поддерживает во мне желание чего-то добиваться. К тому же, эта девушка соответствует всем моим параметрам. — Слушай, а какая-то эта девка по счету? Скольких ты уже успел перебрать? Вот с двумя уже точно покувыркался! С этой шлындрой и моей бывшей подружкой Рочестер! — А я свободный человек! — с гордо поднятой головой уверенно заявляет Терренс. — И имею право встречаться с кем угодно. — О, вижу, ты совсем забыл, что еще недавно состоял со мной в отношениях. — Ну ты-то о них ни разу не вспомнила, когда мы жили вместе. Вела себя так, будто ничего не случилось. — Кстати, а как долго вы прятались ото всех? Сколько времени ты встречаешься с этой шлюхой? Когда ты перестал бояться выходить с ней в свет? Тогда, когда я дала тебе свободу и свалила из твоего дома? — Я не обязан ничего тебе говорить. — Хоть бы подождал немного! Постыдился бы так скоро представлять ее народу! Или подождал бы, пока пройдет немного времени после нашего расставания! — В своих мыслях я уже давно свободен! — Да уж… — качает головой Ракель. — Не знала, что тебе нравятся девки, которые одевается как подзаборные шлюхи. — Мне нравятся ЛЮБЯЩИЕ и ЗАБОТЛИВЫЕ девушки! Которые НЕ ПЛЮЮТ НА СВОИХ МУЖЧИН и ГОТОВЫ ПОДДЕРЖИВАТЬ, СЛУШАТЬ И ПОДЧИНЯТЬСЯ! — Ах, ты, значит, захотел подчинения… — Рэйчел – идеальная девушка! Она та, что несомненно сделает меня счастливой. Так что в самое ближайшее время я женюсь на ней и перевезу в свой дом. Она станет хозяйкой и сделает это место нашим личным раем. — Что, будешь кувыркаться с ней на НАШЕЙ кровати? На той кровати, на КОТОРОЙ КОГДА-ТО СПАЛА Я? — Я буду с ней очень счастлив. У нас будет спокойная и размеренная жизнь. Эта девушка родит мне хотя бы одного ребенка, которого я буду с радостью воспитывать. Ну а ты и дальше продолжишь вилять задницей перед камерами и по ночам обниматься со своими фотографиями. — Представляю, какого будет твое разочарование, когда ты поймешь, что ей нужен не ты, а твои денежки и твоя слава. — Это ты измеряешь любовь какой-то выгодой. А вот Рэйчел любит меня и без всех моих богатств. Даже если бы я был нищебродом, она бы не бросила меня! — Посмотрим, сколько вы проживете! Посмотрим, как скоро эта белобрысая швабра найдет себе мужика побогаче и свалит к нему. — Слушай, Кэмерон, хватит уже устраивать эту бессмысленную истерику! Оставь ты меня в покое! СВАЛИ ИЗ МОЕЙ ЖИЗНИ! РАЗ И НАВСЕГДА! Если ты никак не можешь стать счастливой, то это уже только твои проблемы! — ДА, Я ЗЛЮСЬ! — Ракель уставляет в глаза Терренса свой ледяной взгляд, полной ненависти и зла. — Я до смерти хотела прибить тебя и эту безмозглую выдру после того как увидела вас обнимающимися и страстно целующимися у меня на глазах. — Зачем? — недоумевает Терренс. — Сама же сказала, что никогда не любила меня! Если бы это было так, то тебя бы не волновало, с кем я кувыркаюсь, и где пропадаю! — А меня и не волнует! — Да вижу я! — Я бы даже не подошла бы к тебе, если бы ты не приперся сюда. Если бы так не захотел защитить эту ощипанную курицу. — Да ты, сука, еще извиняться перед ней будешь! — Я? Извиняться? — Подойдешь к Рэйчел и попросишь у нее прощение! Ракель очень громко, будто с издевкой смеется. — Ты это серьезно, дорогой? — удивляется Ракель. — Чтобы я извинялась перед этой тварью, которая смеет строить глазки занятым мужикам? — Я не шучу, Кэмерон! — уверенно произносит Терренс. — Ты ДЕЙСТВИТЕЛЬНО пойдешь к Рэйчел и будешь умолять ее о прощении. НА КОЛЕНЯХ. — Господи, МакКлайф, какой же ты дебил… Безмозглый, наивный дебил… Неужели ты и правда думаешь, что я это сделаю? — СДЕЛАЕШЬ! — А вот и нет! — Не дерзи мне, сука! А иначе пожалеешь! — Ударишь по роже – как-нибудь переживу. — Ар-р-р… — раздраженно рычит Терренс, с тяжелым дыханием крепко сжав руки в кулаки. — Ты уже начинаешь бесить меня… — Как и ты – меня! — со злостью во взгляде бросает Ракель. — У нас это взаимно! — ХОТЬ ЧТО-ТО ВЗАИМНО! — Так и хочется выцарапать тебе глаза и разукрасить твою наглую морду, — с тяжелым дыханием произносит Ракель, уставив свой холодный, презренный взгляд в глаза Терренса. — Разукрасить ее как следует… Посмотрела бы я, осталась бы ли эта шлюха с тобой и захотела ли засунуть язык тебе в рот. — А с каким бы удовольствием я бы выдрал все твои волосенки! Терренс очень крепко прижимает руки Ракель к стене и прижимается к ней вплотную, уставив свой холодный взгляд в глаза девушки и понимая, как им все больше начинают овладевать злость и ненависть. — Как я мечтаю еще раз врезать тебе по роже, — сквозь зубы цедит Терренс. — Как хочу проучить тебя и заставить ПОДЧИНЯТЬСЯ МНЕ И ДЕЛАТЬ ВСЕ, ЧТО Я ГОВОРЮ! — Подчиняй лучше свою жалкую любовницу! — грубо бросает Ракель. — Эта сучка уж точно будет целовать тебе ноги и заглядывать тебе в глаза, ожидая твоих приказов. — Зачем ты напала на Рэйчел? ЗАЧЕМ, МАТЬ ТВОЮ? — Она меня спровоцировала! — вскрикивает Ракель. — Эта тварь начала оскорблять и унижать меня! — ЛОЖЬ! ОНА НЕ ОСКОРБЛЯЛА ТЕБЯ! ДАЖЕ ПАЛЬЦЕМ НЕ ТРОНУЛА! — Мне что надо было пропустить это мимо ушей? Позволить этой курице и дальше дубасить меня и поливать грязью? — Не надо убеждать меня в том, что ты ничего не делала! Рэйчел все мне рассказала и ничего не скрыла! — Да твоя Рэйчел – наглая лгунья! — вскрикивает Ракель. — Папаша этой дуры ничему не научил свою дочурку! — Очень жаль, что в туалете никого не было. Так жаль, что никто не видел настоящую Ракель Кэмерон. Ведь кто-нибудь мог запросто рассказать всем, что ты едва не покалечила невинную девушку. И это бы навсегда испортило твою безупречную репутацию. Мне бы не пришлось ничего делать и пользоваться своим положением. — Никто не поверит какой-то жалкой бездельнице, которая сидит на отцовской шее! И которая вскоре сядет на твою! И будет вытягивать из тебя деньги. — Ради этой девушки мне ничего не жалко! Я сам дай ей что угодно. По своему желанию! — И за какие-такие заслуги? — За то, что в отличие от тебя Рэйчел по-настоящему любит и уважает меня. Она заботится обо мне и всегда интересуется моими делами и моими чувствами. И ей РЕАЛЬНО интересно, что со мной происходит. Она не притворяется, а СЛУШАЕТ, ВНИКАЕТ И ПОДДЕРЖИВАЕТ. — Надо же! — ехидно усмехается Ракель. — Значит, на эту прошмандовку ты готов тратить миллионы, а мне за время нашего отношений даже жалкого браслета не купил! Не сделал НИ ОДНОГО ПОДАРКА! — А за что тебе дарить подарки? — с широко распахнутыми глазами удивляется Терренс. — ЗА ЧТО? Ты не заслужила даже самую дешевую и простую цепочку! У тебя бы была куча этих побрякушек, если бы ты любила меня. Но я не собирался ничего дарить эгоистичной сучке, которая НИКОГДА меня не любила и ВСЕГДА думала лишь о себе. — А эта Рэйчел, твою мать, заслужила! — ЗАСЛУЖИЛА! — И почему же? Какого черта ты втюрился в эту Рэйчел? Чем же она завлекла тебя? Сиськами? Задницей? А может, способностями в сексе? — Я тебя удивлю: люди любят не только за это, но еще и за другие вещи. — Ой-ой, тоже мне эксперт любовных отношений! — Я не буду все подробно объяснять, ибо ты все равно никогда не поймешь. Ты не любишь никого, кроме себя. Тебя наплевать на других. У тебя на первом месте только ты одна. — Как будто ты кого-то любишь! И замечаешь кого-то, кроме себя! — Я ВСЕГДА ставлю близких превыше всего! — Да что ты говоришь! — Это ты, самовлюбленная эгоистка, думаешь о том, чтобы тебе было хорошо. Чтобы все плясали вокруг тебя и выполняли твои капризы. Хотя сама ты даже и не думаешь ничего делать для других. — Мне все равно, что ты думаешь, — сухо бросает Ракель. — Все равно, что думают обо мне люди и твоя драная кошка, которую ты подобрал на какой-то помойке. — Ну вот ты и призналась в том, что тебя волнует только собственная персона! — У меня только одна забота – как решить свои чертовы проблемы и заставить Саймона ответить за все, что он со мной сделал. — Неужели? — округляет глаза Терренс. — А ты разве что-то делаешь для того, чтобы их решить? — Ну не я же развлекаюсь с одной белобрысой шлюхой, которая готова отсосать тебе даже за бесплатно. — Да? Терренс резко отпускает руки Ракель, хотя и продолжает стоять вплотную к ней и уверенно смотреть ей в глаза, пока та смотрит на него с огромным презрением во взгляде. — А я-то думал, что ты уже давным-давно развлекаешься со своим дружком из полиции, — громко заявляет Терренс. — Что? — слегка приоткрывает рот Ракель. — Бегаешь к нему каждый день и развлекаешься с ним… Напрочь забыла о том, что у тебя, мать твою, был ПАРЕНЬ! Данное абсурдное заявление приводит Ракель в шок. Девушка широко распахивает глаза и удивленно смотрит на Терренса, который часто дышит, словно разъяренный бык, готовый броситься на свою жертву и что-нибудь с ней сделать. — Ты в своем в уме? — постучав пальцем по виску, громко спрашивает Ракель. — Это к какому это дружку из полиции я бегаю? — Который якобы обещал помочь тебе! — грубо бросает Терренс. — Как его там? Хадсон? Картер? — Хантер! — КАКАЯ, БЛЯТЬ, РАЗНИЦА! — Ты долго думал, прежде чем это сказать? Или ВООБЩЕ МОЗГИ ОТКЛЮЧИЛ? — Говоришь, для тебя он всего лишь друг? Типа он долгое время за тобой бегал, но ты отвергала его? — Терренс ехидно усмехается, пока его ноздри расширяются от злости. — Да видно, блять! Видно, что ты все-таки решила обратить на него внимание! Или по крайней мере сделать вид, что он тебе нравится! Чтобы этот мудак согласился помочь тебе. — Что? — громко возмущается Ракель. — И ты без раздумий согласилась. Потому что просто не могла не воспользоваться шансом в очередной раз покувыркаться в кровати. И ИЗМЕНИТЬ ЧЕЛОВЕКУ, С КОТОРЫМ ТЫ СОСТОЯЛА В ОТНОШЕНИЯХ! — Слушай, МакКлайф, ты совсем умом тронулся? КРЫША ПОЕХАЛА ОТ КРАСОТЫ ЭТОЙ ВЫДРЫ? ЧЕГО ОНА ТАМ ТЕБЕ ЕЩЕ НАПЛЕЛА ПРО МЕНЯ? — Не смей это отрицать! — Или же ты рвешь и метишь из-за того, что твоя карьера певца не складывается? Злишься, что тебя нигде не хотят видеть, ибо твоя звездочка уже давно закатилась? — Что, Кэмерон, думала, я не узнаю о твоих похождениях? Думала, что можешь и дальше делать из меня идиота? — Терренс уставляет свой холодный взгляд в глаза Ракель. — ОШИБАЕШЬСЯ, МИЛОЧКА! — Да как ты смеешь обвинять меня в подобном? — приходит в ярость Ракель, крепко сжав руки в кулаки. — А как ТЫ смеешь обвинять меня в том, что я скачу по койкам? — Терренс презрительно усмехается. — ТЫ НЕ ИМЕЕШЬ НА ТО ПРАВО! Знаешь, что у тебя самой полно грешков, но отказываешься это признавать! Да еще и обзывает других людей шлюхами и кобелями. — Уж вы с той белобрысой курицей как раз такие, — уверенно отвечает Ракель. — Видно, ты забыла, что вся правда рано или поздно всплывает наружу. Даже если тебе ее сообщит другой человек, который прекрасно знает об этом. — Твою мать… Да как ты мог такое подумать? — Я был готов так или иначе смириться с твоим безразличием и дальше бы терпел тебя. Но я никогда… Слышишь, сучка… Никогда не прощу того, кто МНЕ ИЗМЕНЯЕТ! — Как тебе в голову вообще могла прийти такая бредовая идея? — Думаешь, я придумываю? ДУМАЕШЬ, Я, БЛЯТЬ, СКАЗКИ РАССКАЗЫВАЮ? МНЕ ОЧЕНЬ ХОРОШО ИЗВЕСТНО О ТВОИХ ПОХОЖДЕНИЯХ! И Я НЕ БЫЛ ГОТОВ С НИМИ СМИРИТЬСЯ! — Да, МакКлайф, ты реально больной… Больной, да еще и выдумщик… — Ракель качает головой. — Как можно было до такого… Тут Ракель резко замолкает, ибо до нее начинает кое-что доходить. А спустя пару секунд она открывает свой рот еще шире прежнего, понимая, в чем может быть столь агрессивное поведение Терренса в те дни, когда у них только начались скандалы. — Постой, так вот оно что… — задумчиво произносит Ракель. — Так вот, значит, в чем дело… Ракель качает головой. — Так ты поэтому наорал на меня в тот день? — заключает Ракель. — Когда я пришла в комнату после того как ты закончил говорить со своей матерью! Ракель тихо усмехается. — Значит, все это время ты вел себя, как псих, вовсе не из-за своего отца? — удивляется Ракель. — Ты просто слетел с катушек после того как напридумывал себе черт знает что! — Я НИЧЕГО НЕ ПРИДУМАЛ! — во весь голос заявляет Терренс. — Тебе рассказали? Рассказали про мою якобы измену? — Какая ты, блять, догадливая… — Это Рингер надоумил тебя? Неужели ты и правда поверил этому ублюдку и его словам про мою якобы измену? — Я НЕ МОГ НЕ ПОВЕРИТЬ! ЗНАЯ, КАК ТЫ ВЕЛА СЕБЯ ВСЕ ВРЕМЯ, ЧТО МЫ ЖИЛИ ВМЕСТЕ! — Ну конечно… — Ракель бросает короткий взгляд в сторону. — Как же я сразу не догадалась, что он мог быть в этом замешан? Ведь знала, что этот ублюдок не оставил бы тебя без внимания, обзванивая всех моих друзей и родственников. — Этот человек слишком хорошо знает тебя и твою настоящую сторону, — уверенно говорит Терренс. — Но он наконец-то раскрыл мне глаза и рассказал, что ты не та, за кого себя выдаешь. — Господи… Не могу поверить… — Ракель покачивает головой. — Не могу поверить, что ты в тот день ничего не сказал про эту злую шутку… А вместо этого просто наорал на меня и сделал все, чтобы наши отношения окончательно испортились. — Ах, так это я виноват? — широко распахивает глаза Терренс, тыча в себя пальцем. — Я ВИНОВАТ В ТОМ, ЧТО ТЫ НЕ ОБРАЩАЛА НА МЕНЯ ВНИМАНИЯ И СПАЛА С ДРУГИМ МУЖИКОМ! — Твою мать… И из-за этого ты все это время так легко унижал и оскорблял меня. Да еще и связался с какой-то выдрой и теперь обнимаешься и целуешься с ней. ПРЯМО НА МОИХ ГЛАЗАХ! — Наши отношения и так был обречены! — грубо отмечает Терренс. — Я все равно уже начал задумываться о расставании и без рассказов Саймона о твоей измене. Потому что до смерти устал жить с тобой под одной крышей и терпеть тебя рядом с собой. — ЭТО ВСЕ ИЗ-ЗА ТЕБЯ! — вскрикивает Ракель. — ИЗ-ЗА ТВОЕГО МОЛЧАНИЯ! ТЫ САМ ДОВЕЛ ВСЕ РАССТАВАНИЯ! НО ОБВИНИЛ В ЭТОМ МЕНЯ! — Не снимай с себя ответственность! Ты сама довела ситуацию до всего этого! А я не собирался вечно терпеть все это! — До того, как ты решил, что у меня есть другой, у нас все было нормально! — Тебе так казалось! КАЗАЛОСЬ! На самом деле между нами уже давно ничего не было! Как бы я ни пытался спасти то, что можно было спасти. То, что мы бы сохранили, если бы я не тянул эти отношения в одиночку. — Я не была обязана сидеть возле тебя целыми днями и петь дифирамбы! — Ха, да ты никогда не говорила мне хотя бы одного доброго слова! — презренно усмехается Терренс. — Всегда разговаривала со мной сухо и отстраненно! Мечтала поскорее от меня отвязаться! Тебе было по хер на меня! — Я нормально с тобой разговаривала! — Но теперь я понимаю, почему. Ты не только никогда не любила меня и использовала для того, чтобы твоя семейка отстала от тебя, но еще и у меня за спиной нашла себе другого мужика. — Я тебе не изменяла! — НЕ ВРИ МНЕ, ДРЯНЬ! — с долей отчаяния вскрикивает Терренс. — НЕ ВРИ! Терренс резко хватает Ракель за плечи и начинает слегка трясти ее. — ХВАТИТ НАГЛО ВРАТЬ, ГЛЯДЯ МНЕ В ГЛАЗА! — громко требует Терренс, пока его ноздри раздуваются от злости. — Я НЕ ВРУ! — вскрикивает Ракель. — Я все знаю о твоих похождениях. Саймон рассказал мне, как ты развлекалась и проводила время с тем мужиком. — А ты, идиот, будешь верить всему, что он тебе говорит? — Ты ведь не уезжала куда-то по работе! Да? — Ты не понимаешь, что говоришь. — Признайся, что ты моталась к нему! — Терренс сильно трясет Ракель за плечи, уставив на нее свои широко распахнутые глаза. — Признайся, что ты спала со своим дружком! — Я ни с кем тебе не изменяла и всегда была верной! — уверенно заявляет Ракель. — Даже если никогда не любила! — Неужели так трудно признать измену? НЕУЖЕЛИ ЭТО, СУКА, ТАК СЛОЖНО? — Я не признаюсь в том, что не является правдой. — НУ И НЕ НАДО! Я И ТАК ВСЕ ЗНАЮ! — Говорю еще раз, Я ТЕБЕ НЕ ИЗМЕНЯЛА! Это ТЫ нашел себе другую бабу! ДА НЕ ОДНУ! УСПЕЛ ПОКУВЫРКАТЬСЯ И С РОЧЕСТЕР, И С ЭТОЙ ОЩИПАННОЙ КУРИЦЕЙ, КОТОРАЯ ЧУТЬ НЕ УБИЛА МЕНЯ! — Да я бы нашел себе хорошую девушку намного раньше, — с отчаянием громко выкрикивает Терренс. — Ибо ты никогда не обращала на меня внимания и предпочла карьеру. Я всегда был для тебя лишь украшением. — ЭТО ЛОЖЬ! — Ты встречалась со мной только для того, чтобы твои родственники отстали от тебя. И пока никто ничего не знал о нашей жизни, ты постоянно отвергала меня и находила всякие отмазки для того, чтобы НЕ БЫТЬ СО МНОЙ. ЗАТО НА ПУБЛИКЕ СТРОИЛА ИЗ СЕБЯ ЛЮБЯЩУЮ И ВЕРНУЮ ДЕВУШКУ И ПРИТВОРЯЛАСЬ, ЧТО ЛЮБИШЬ МЕНЯ! — Как будто ты так уж сильно любил меня! — ЛЮБИЛ! — Вот как? Да ты никогда и не спрашивал меня о моих делах! А если и делал это, то тебе было плевать! Ты даже не пытался показать интерес к моей работе и посетить один из тех показов, на которых я была. За это время ты ни разу не сделал мне ни одного подарка и не говорил мне приятных вещей… Но зато о себе любимой ты всегда говорил с большим удовольствием. Правда обсуждать было нечего, ибо тебя преследовали неудачи во всем, что ты делал. Не получал нормальных ролей и не записал ни одной даже самой ужасной песенки. — Ты это сейчас описала себя? Описала свое отношение ко мне? Все идеально совпадает! — Признай, что ты никогда не любил меня и был заинтересован во мне лишь как в сексуальной игрушке. Я ведь была нужна тебе лишь для этого! Да? Ты использовал меня, чтобы чувствовать себя удовлетворенным? — Наглая ложь! — Пока у тебя это было, ты еще более-менее восхищался мною. Но когда между нами перестало что-то происходить, твой интерес угас. И ТЫ НАЧАЛ ЗАГЛЯДЫВАТЬСЯ НА ДРУГИХ БАБ! — Нет, Кэмерон, это я был всего лишь украшением для тебя, — с долей отчаяния отмечает Терренс. — И я понимал это с первых дней нашего романа. А когда узнал о том, что ты изменяла мне с тем полицейским, я вообще перестал сомневаться в том, что никогда не был нужен тебе. — Да ты всегда был занят собой! Одержим желанием стать музыкантом! Буквально бредил сценой! Тебя постоянно шлепали по носу, а ты все равно пытался куда-то пролезть и никак не мог успокоиться. — Я боролся за свою мечту! — И ни черта у тебя не получилось! — Потому что рядом не было человека, который поддерживал бы меня. Ты НИКОГДА не интересовалась мной и могла говорить только лишь о себе! Да я, мать твою, устал от твоего постоянного нытья… Устал слышать, какие у тебя были тяжелые съемки! Мне все это уже поперек горла встало! Мне как будто было легко целыми днями мотаться по студиям и разговаривать с кем-то, кто мог бы взяться за мою музыкальную карьеру! Каждый день, приходя домой, я надеялся, что смогу нормально отдохнуть в компании своей любимой девушки, которая сделает все, что помочь мне расслабиться. Но этого не было! — О да, а твоя белобрысая шлюха слушает тебя с упоением? — закатывает глаза Ракель. — Да, Рэйчел меня слушает! И поддерживает! — Да ей просто нечего тебе рассказать! Она же нигде не работает и ни к чему не стремится. — А тебе откуда знать? Или ты у нас про всех все знаешь? — Такие шлюхи, как она, стремятся только к одному – к толстому кошельку и известности. — Да-а-а… Вроде постоянно читаешь какие-то книжки, но мышление у тебя узкое. — А ты – эгоистичный, наивный дебил с больной психикой! — Я сто раз успел пожалеть о романе с тобой. Знаешь, с каким удовольствием я бы воспользовался шансом вернуться в прошлое и сказать самому себе, что это не принесет мне ничего хорошего. — Расслабься, МакКлайф, я не собираюсь тебя удерживать. — Я столько для тебя сделал… — качает головой Терренс. — Все терпел, на все закрывал глаза… Изо всех сил пытался спасти наши отношения. Надеялся, что однажды ты обратишь на меня внимание и одаришь той любовью, что мне была нужна. Я был готов на все ради тебя и ради твоего счастья. Но ты не оценила всего этого. Не оценила тех усилий, которые я приложил ради того, чтобы мы хорошо жили. Ты разрушила то, что я так хотел сохранить. — Ты тоже только делал вид, что пытался спасти наши отношения, — хмуро бросает Ракель. — Тоже притворялся идеальным парнем на публике и говорил всем, что обожаешь меня и счастлив быть в отношениях со мной. Но все это было лишь пустым звуком. — Я требовал совсем немного! Немного, Ракель! Ничего невозможного. Ничего сверхсложного. Я всего лишь хотел тепла, любви и заботы. Хотел, чтобы меня поддерживали. Чтобы мне давали мотивацию что-то делать. Чтобы поддерживали во мне веру, что я все еще желанный и любимый. А за несколько месяцев отношений я изменился. Изменился в худшую сторону. Я перестал чувствовать себя тем Терренсом, который был до начала романа с тобой. — И я перестала быть той Ракель, которой была. Этот роман сделал меня несчастной. Он тяготил меня. У меня были определенные границы. Определенная зона комфорта. Но ты ворвался в нее и перевернул все с ног на голову. — Тебя никто не заставлял бросать карьеру. Напротив, я был только рад полюбоваться твоими фотографиями. Но мне нужно были внимание, забота и любовь. Нужна была девушка, с которой я мог бы поговорить о том, что со мной происходит. Но я был одинок. В отношениях, но одинок. — Ты точно описал мои чувства. Я была в отношениях, но одинока. — И знаешь, я правда был готов проглотить сей факт и постоянно оправдывал это твоей усталостью. И даже был готов насильно взять тебя с собой в отпуск и увезти куда-нибудь. Но я ни за что не прощу тебя за измену, которая стала последней каплей моего терпения. После того как Саймон обо всем мне рассказал, я только больше понял, что хочу разойтись с тобой. Поначалу я сомневался и заставлял себя хорошенько думать. Но в тот день я решил, что больше не хочу быть твоим парнем. — Ты не знаешь, что говоришь! — покачав головой, восклицает Ракель. — Я никогда и не смотрела на других мужчин, когда начала встречаться с тобой. НИКОГДА! — Еще не прошло хотя бы немного времени с момента нашего расставания. Но ты уже успела решить, кого хочешь сделать своим новым украшением… — Не забывай о себе! О том, что ты тоже облизываешь других баб, едва расставшись со мной. — Интересно, а твой новый хахаль тоже повелся на твое красивое личико и сходит с ума по твоей красоте? — интересуется Терренс. — Неужели этот мудак за те несколько лет, что он сох по тебе, так и не захотел открыть глаза и понять, что ты не та, за кого себя выдаешь? Не та девушка, что могла бы стать идеальной женой и прекрасной хозяйкой дома. — Я ТЕБЕ НЕ ИЗМЕНЯЛА! — отчаянно вскрикивает Ракель. — И ВСЕГДА БЫЛА ВЕРНА ТЕМ, КОГО ЛЮБЛЮ! И ТЕБЕ БЫЛА ВЕРНА, КОГДА ЖИЛА С ТОБОЙ! — Не надо врать! Ты только и искала повод сбежать от меня и найти другого мужика. — ЛОЖЬ! ЛОЖЬ! ЛОЖЬ! ЛОЖЬ! — Кстати, когда ты увидела меня и Рэйчел вместе, то испытала все те же самые чувства, которые испытал я, когда узнал о твоих похождениях с новым любовником, — уверенно заявляет Терренс. — Почувствуй то отвратительное чувство, когда тобой воспользовались. — Ты несправедлив ко мне! НЕСПРАВЕДЛИВ! — И знаешь, я очень рад, что ты увидела, как я целую и обнимаю Рэйчел. — Терренс скрещивает руки на груди. — Если бы я знал, что ты была там, то поцеловал бы ее так, как никогда не целовал тебя. И заодно отблагодарил бы ее за все, что она мне дала, но чего у меня не было при жизни с тобой. — Почему ты веришь этому подонку Рингеру? — изо всех сил пытаясь доказать свою невиновность и едва сдерживая свои слезы, отчаянно вскрикивает Ракель. — Саймон всем нам заморочил головы! Неужели ты этого не понимаешь? — Продолжай и дальше все отрицать. Продолжай. — Теперь-то я начинаю понимать, что он заморочил головы всем нам, а мы повелись на его уловки. Именно этого Рингер и добивался! Он хотел, чтобы вы все бросили меня, подумав, что я сумасшедшая и опасная! А чтобы свести меня в могилу, эта тварь рассказала мне, как ты целовался с той белобрысой сучкой в платье шлюхи. — Знаешь, мне уже тошно тебя слушать. Тошно слушать весь твой бред. — А я не вижу смысла что-то объяснять… — более спокойно произносит Ракель, где-то в глубине души понимая, что бесполезно что-либо говорить Терренсу, ибо он одержим злостью и ненавистью. — От этого ничего не изменится. Мы уже давно ничего не значим друг для друга. Мы давно расстались. — В твоей пустой голове появилась хоть одна умная мысль. — Наши отношения уже давно зашли в тупик. Мы бы в любом случае расстались и разошлись по разным дорогам. Наш роман был слишком поспешным решением и самой огромной ошибкой в моей жизни. — Ты сама захотела, чтобы наши отношения подошли к концу! — презренно фыркает Терренс, скрестив руки на груди. — Ведь это ты сделала все, чтобы я перестал любить тебя и однажды захотел разойтись. Я не хотел этого и надеялся спасти наши отношения, но сейчас понимаю, что нет смысла даже пытаться. Да я и не хочу ничего исправлять. Мне не нужна такая девушка, как ты. Я уже выбрал себе ту, которая сделает меня счастливым. — Я тоже ни о чем не жалею, — холодно заявляет Ракель и скрещивает руки на груди, неосознанно копируя почти все движения, которые делает Терренс, и даже имитируя его мимику. — В моей новой жизни нет места для тебя. — Да что ты? В новой жизни? — Да! — И позволь узнать, какую же ты жизнь начала? — ехидно усмехается Терренс. — Целыми днями сидишь дома и в подушку ревешь от осознания того, что ты потеряла все, что имела? От того, что тебе придется провести старость в полном одиночестве! — Я не обязана давать тебе отчет о том, чем занимаюсь! Ты мне никто! Я уже давно разорвала с тобой отношения и однажды встречу того, кто будет намного лучше такой самовлюбленной твари, как ты. — Сомневаюсь, что хотя бы один нормальный мужик останется с тобой дольше, чем ты была моей девушкой. — Не беспокойся, МакКлайф! — фальшиво улыбается Ракель. — На зло тебе я буду хорошо жить и найду того, с кем буду очень счастлива. — Мне вообще неинтересно, как ты живешь, — уверенно заявляет Терренс, презрительно смотря в глаза Ракель. — Просто оставь меня в покое и дай мне быть счастливым с Рэйчел. Быть счастливым с той, которую я очень сильно люблю за все то, что она для меня сделала. Я хочу быть любимым. И жить с той, которую ДЕЙСТВИТЕЛЬНО люблю. Терренс на пару секунд замолкает и затем говорит кое-что, что из его уст звучит не слишком правдоподобно: — А не с которой я играл в любовь на публике. К которой я вообще никогда ничего не чувствовал. С которой я сам не знаю, зачем встречался. Хоть Ракель так или иначе ранят эти слова, она не хочет показывать свою боль и скрывает ее, проявляя к Терренсу агрессию. Впрочем, в ее полусухих глазах можно увидеть, насколько сильно она расстроена тем, что только что услышала. — Тогда катись и ты к чертовой матери! — со злостью во взгляде во весь голос вскрикивает Ракель, пока ее ноздри раздуваются. — ВАЛИ К СВОЕЙ ШЛЮХЕ! ПУСТЬ ОНА УБЛАЖАЕТ ТЕБЯ И ПОДТИРАЕТ ТЕБЕ СЛЮНИ! И СТАНЕТ ТВОИМ ЛИЧНЫМ СЕКРЕТАРЕМ, КАК ВЫРАЗИЛАСЬ ТВОЯ ДРАЖАЙШАЯ ПОДРУЖКА! — ВОТ И ПОЙДУ К НЕЙ! — также громко заявляет Терренс, уставив свои широко распахнутые глаза в полные ненависти глаза Ракель. — К ТОЙ, КТО МЕНЯ ЛЮБИТ! НЕ СТРАДАЕТ ПСИХИЧЕСКИМИ ПРОБЛЕМАМИ, НЕ ПРЕДАЕТ И НЕ ЛЖЕТ! И ПО-НАСТОЯЩЕМУ ВЕРИТ В МЕНЯ И МОЙ УСПЕХ! — Иди-иди! — размахивает руками Ракель. — Давай, проваливай к этой шлюхе! Поезжай к ней домой! Трахни ее как следует! Чтобы она орала на весь район! Чтобы она пела тебе дифирамбы, которые ты ни черта не заслуживаешь! — А ты вали к своему чертову полицейскому, который ничего не сможет тебе дать! — активно жестикулирует Терренс, будто бы копируя все, что делает Ракель. — И тоже скоро бросит! Когда поймет, что ты за кобра! — Ничего, МакКлайф, ничего! Когда я действительно найду себе достойного мужчину и встречу тебя, то буду прямо на твоих глазах страстно целовать его, обнимать и не постесняюсь наглаживать с головы до ног. Чтобы ты задохнулся от злости так же, как тогда, когда я флиртовала с парнями на нашей совместной фотосессии. — Да делай ты хочешь! Мне чихать! — Нет, тебе не чихать! Ты будешь задыхаться от злости! Я в этом уверена! — Тогда и я могу привести сюда Рэйчел и прямо на твоих глазах поцеловать ее еще более страстно, чем там. Чтобы ты поняла, что потеряла, когда не оценила то, что было тебе дано. — Давай, целуй свою стерву! — со злостью во взгляде бросает Ракель. — Давай, оближи эту Рэйчел с головы до ног! Можешь даже раздеть ее и оттрахать прямо на моих глазах! ДАВАЙ, ТВОЮ МАТЬ! — ВОТ И ОТТРАХАЮ! — во весь голос вскрикивает Терренс. — Только я сомневаюсь, что эта проститутка останется с волосами, если еще раз попадется мне на глаза. Я ПРИБЬЮ ЭТУ ШВАБРУ, ЕСЛИ ОНА ВСТАНЕТ У МЕНЯ НА ПУТИ И НАЧНЕТ ПРИСТАВАТЬ К ТЕБЕ! — ТОЛЬКО ПОПРОБУЙ! Терренс с широко распахнутыми глазами резко ударяет кулаком в стену прямо в нескольких сантиметрах от лица Ракель, которая сильно зажмуривает глаза. После чего он пару секунд просто смотрит на нее, тяжело дыша и находясь к ней очень близко. — Только пальцем тронь мою девушку, — сквозь зубы цедит Терренс. — А, теперь она уже твоя девушка? — ехидно усмехается Ракель. — Я сказал, сука, если тронешь Рэйчел – пожалеешь об этом. — Да, и каким же образом? — уставив своей взгляд прямо в глаза Терренса, с тяжелым дыханием удивляется Ракель и презрительно усмехается. — Опять дашь пощечину? — Это не вправит тебе мозги. Ты как была дурой, так ею и останешься! — Ну тогда иди дальше и избей до полусмерти! — Не будь такой дерзкой, Кэмерон. А иначе я быстро остужу твой пыл. — Давай, мразь, вперед! Бей меня! Только предупреждаю, если ты посмеешь причинить мне хоть малейший вред, то клянусь, я немедленно пойду в полицию и сломаю твою жизнь к чертовой матери! Клянусь, сука, я не буду молчать! — Никто не поверит словам сумасшедшей, — уверенно заявляет Терренс. — Да что ты! — С тобой случится то, что случилось с Рингером, когда он попытался рассказать всем правду о тебе. Тебе не поверят. Тебя будут оскорблять и унижать. И ты навсегда потеряешь возможность строить свою горячо любимую карьеру. — Это мы еще посмотрим! Посмотрим, как ты запоешь, когда я обвиню тебя в регулярном насилии и жестоком избиении. — Успокойся, я не буду ничего делать. Но не потому, что жалею тебя. А потому, что в тюрьму не хочу. И денег на моральный ущерб жалко. Я не намерен отдавать тебе ни единого цента. Ни чего из того, что я заработал честным трудом. — ВОТ И ПОДАВИСЬ СВОИМИ БОГАТСТВАМИ! ОТДАЙ ИХ СВОЕЙ ШЛЮХЕ, РАЗ ОНА ТАК ЭТОГО ЗАСЛУЖИВАЕТ! — С УДОВОЛЬСТВИЕМ ОТДАМ! ОТДАМ ЕЙ ВСЕ, ЧТО У МЕНЯ ЕСТЬ! — НУ И ДЕБИЛ! — Мои деньги и мои богатства! Что хочу, то с ними и делаю. — Как же сильно я ненавижу тебя, Терренс… Если бы ты только знал… Я ДО СМЕРТИ ненавижу тебя! НЕНАВИЖУ! — ХОТЬ ЧТО-ТО МЕЖДУ НАМИ ВЗАИМАНО! — Лучше бы ты никогда не рождался на этот свет! — громко вскрикивает Ракель. — Не родился бы – не испортил всем жизнь! — Всем? Это кому же? — Мне жилось бы гораздо лучше, если бы я не встретила тебя на своем пути. Ты испортил мне всю жизнь! Я сто раз прокляла все на свете за то, что связалась с таким мерзопакостным ублюдком, как ты. Не будь тебя, моя жизнь была бы в ТЫСЯЧУ раз лучше. ТЫ-СЯ-ЧУ! МИЛЛИОН! МИЛЛИАРД! ТРИЛЛИОН! Выкрикивая последние слова, Ракель размахивает руками и начинает бить Терренса куда только может настолько сильно, насколько у нее хватает сил. А поскольку она не собирается останавливаться и только больше расходится, то мужчина теряет всякое терпение и решает приструнить и успокоить свою бывшую. Он снова берет Ракель за обе руки, резко толкает и прижимает к стене саму девушку и ее руки, которые он задирает на уровне ее подбородка, пока та довольно тяжело дышит и безуспешно пытается освободиться. — Значит так, дорогая моя, — низким, грубым голосом произносит Терренс, со злостью, ненавистью и яростью во взгляде посмотрев Ракель в глаза и тяжело дыша, словно разъяренный бык. — Если думаешь, что ты здесь самая смелая и крутая, то это не так. И твои угрозы уж точно не подействуют на меня. — Пусти меня, козел! — грубо требует Ракель, пытаясь резко вырвать руки из хватки Терренса. — ПУСТИ МЕНЯ, Я СКАЗАЛА! — Успокойся! — ПУСТИ, ГОВОРЮ! — Успокойся! — ПУСТИ, А ИНАЧЕ Я, СУКА, ВРЕЖУ ТЕБЕ ПО ЯЙЦАМ! ДА ТАК, ЧТО ТЫ ВЗВОЕШЬ ОТ БОЛИ! — Я СКАЗАЛ, ЗАТКНИСЬ! — Терренс очень близко приближает свое лицо к лицу Ракель, все еще уверенно смотря ей в глаза. — Я смотрю, ты стала слишком смелая и крутая! Ты только со мной такая? Или с Саймоном тоже ведешь себя точно также? — А ты хочешь, чтобы я боялась тебя, да? — округляет глаза Ракель. — Чтобы тряслась перед тобой, спрашивала на все разрешение, подчинялась тебе… — ТЫ ОБЯЗАНА МНЕ ПОДЧИНЯТЬСЯ! — Нет уж, дорогой мой Терренс МакКлайф, не дождешься! Ты не король или султан, чтобы я делала перед тобой реверансы и целовала тебе ноги. Я НЕ ТВОЯ ДЕВУШКА! — НЕ БЕСИ МЕНЯ, МРАЗЬ! — Ты привык, что девочки всегда боготворят тебя и заглядывают тебе в глаза, ожидая твоих приказов. Но я не такая. Я не собираюсь прогибаться про тебя и мнить тебя Богом. Ты – никто, чтобы так с тобой обращаться! И не заслужил быть вознесенным до небес! — ДА КАК ТЫ СМЕЕШЬ ТАК СО МНОЙ РАЗГОВАРИВАТЬ? — возмущается Терренс. — Вот лучше иди к той ощипанной курице! Она-то уж точно готова во всем тебе подчиняться и смотреть на тебя как на Бога. Быть твоей чертовой рабыней. Забыть о своих желаниях и выполнять только твои. — Закрой свой рот, сучка! Терренс грубо берет Ракель за волосы и сильно оттягивает их, как будто желая увидеть страх и испуг в глазах девушки. Которая, однако, выглядит достаточно спокойной и уверенной и уже не кажется такой напуганной, какой она себя чувствовала, когда мужчина только поймал ее и притащил сюда. — Если ты такая дерзкая, то мне придется сбить с твоей головы корону, — холодно угрожает Терренс. — Хватит угроз! — грубо бросает Ракель. — Ты не имеешь никакого права заставлять меня подчиняться тебе! — О, я много чего могу… — Много чего ты можешь сделать со своей шлюхой! Вот иди и делай с ней все, что захочешь! А меня оставь в покое! — Я намного сильнее тебя! Мне не составит никакого труда поставить тебя на колени. — Терренс как-то похотливо улыбается. — Не только для того, чтобы ты молила о пощаде. Но и еще для кое-чего… — Что? — сильно хмурится Ракель. — Как насчет того, чтобы немного ублажить меня в качестве способа попросить прощения? Поласкать мой член своими умелыми ручками и нежными губками… С этими словами Терренс большим пальцем проводит по губам Ракель, улыбаясь все шире и шире, пока та неотрывно смотрит на него будто очарованная. — Совсем рехнулся что ли? — возмущается Ракель. — Вовсе нет, — более низким голосом произносит Терренс, слегка приоткрывает рот Ракель и еще немного ласкает ее губы большим пальцем, отмечая, насколько они мягкие. — Так ты можешь заслужить мое прощение. Ну и немножко порадовать меня… Заодно ты займешь свой ротик. И будешь нести поменьше всякой херни, которую я все равно пропущу мимо ушей. — Ха! — ехидно усмехается Ракель. — Да пошел ты к черту, ублюдок! Ракель со всей толкает Терренса, чтобы тот выпустил ее из своей сильной хватки. А когда ей удается освободиться из рук мужчины, она отходит на несколько метров. — Пусть твоя шлюха делает тебе минет, раз она такая вся прекрасная, заботливая и способная, — грубо бросает Ракель. — Уверен, что ее минет будет не такой прекрасный, как твой, — с хитрой улыбкой уверенно предполагает Терренс. — Ничего, научится! Хотя чему ей учиться, если она и так все умеет? — Ты слишком много болтаешь. — Не меньше тебя. — Лучше заткнись и хорошенько поработай ротиком. Терренс с хитрой улыбкой на лице не очень крепко берет Ракель за горло. — И порадуй меня своими стонами, — более низким голосом произносит Терренс. — Они у тебя всегда были чертовски сексуальные… — Я сказала, иди к черту! — грубо бросает Ракель. — Сейчас мы найдем укромное местечко, и ты быстро сделаешь свою работу. И если мне понравится, то я щедро отблагодарю тебя и уделю твоему телу немного внимания. Пока Терренс это говорит, его руки опускаются все ниже по изгибам талии Ракель и располагаются у нее на бедрах. Сначала девушка слегка вздрагивает и почти позволяет разуму отключиться, но все же она очень быстро опоминается. — Так, все, с меня довольно! — резко отстраняется Ракель и поднимает руки перед собой. — Я ухожу! — М-м-м, а ты задрожала, когда я положил руки тебе на талию, — с хитрой улыбкой отмечает Терренс. — У меня нет никакого желания оставаться здесь! Ты и твоя прошмандовка испортили мне настроение. Я думала, что проведу хороший вечер, но тут приперся ты, притащил с собой эту курицу и отбил у меня всякое желание танцевать и знакомиться с новыми людьми. — Ракель отходит еще на пару шагов и наполовину разворачивается к Терренсу. — Больше не попадайся на моем пути, Терренс Джеймс МакКлайф. Живи своей жизнью и делай все, что ты хочешь. Я искренне надеюсь, что мы с тобой больше никогда не встретимся. Ракель собирается покинуть это заведение и вернуться домой к своему дедушке Фредерику. Правда у Терренса вдруг появились немного другие планы… Он резко толкает и прижимает девушку к стене, задрав руки над ее головой, начав крепко удерживать их, подойдя к ней настолько плотно, насколько это возможно и уставив свой взгляд в ее глаза. Из-за этого она сильно вздрагивает и негромко охает. Поначалу Терренс хочет сказать ей еще парочку плохих вещей и хорошенько проучить за то, что она испортила ему вечер. Но после нескольких вдохов женского запаха он становится все больше одержим физическим влечением к этой девушке. Мужчина вспоминает те старые добрые времена, когда у него была возможность насладиться близостью с этим человеком. Терренс все больше начинает понимать, что оказавшись очень близко к этой сероглазой красотке, он не может сдерживать свой порыв страсти, огонь которой все еще живет в его сердце. Как бы сильно он ни отрицал обратное, мужчина понимает, что ему не хватает этих бешеных эмоции и сильной страсти в отношениях с Рэйчел, которая является полной противоположностью Ракель и не смогла бы быть настолько страстной и горячей, даже если бы она изо всех старалась. — Уже уходишь? — довольно тяжело и часто дыша, более низким голосом интересуется Терренс, которому в нос ударяет манящий запах, что исходит от Ракель и все больше затуманивает его разум. — Так быстро… — Эй, сейчас же убрал от меня свои руки! — грубо требует Ракель, начав брыкаться и вырываться из крепкой хватки одурманенного ее запахом Терренса, чье горячее дыхание обжигает ей кожу. — Неужели я и правда больше не привлекаю тебя как мужчина? — Ты мне противен! — Да? А если я это проверю? Терренс снова полной грудью вдыхает запах, что идет от кожи Ракель. — М-м-м, черт… — широко улыбается Терренс. — Ты по-прежнему пахнешь чертовски сексуально. — Отпусти меня! — сухо требует Ракель. — НЕМЕДЛЕННО ОТВАЛИ ОТ МЕНЯ, ПРИДУРОК! — Тише-тише, девочка, тише… Расслабься… Терренс оставляет пару коротких поцелуев на губах Ракель, чувствуя, как в нем просыпаются давно забытые, но такие желанные чувства. — Все хорошо… — более низким голосом произносит Терренс. — Вали к своей крашеной швабре! — с раздраженным рыком требует Ракель. — Раз она лучше во всем… — Черт, Кэмерон, ты сводишь меня с ума… — СЕЙЧАС ЖЕ ОТПУСТИ МЕНЯ! ОТПУСТИ, Я СКАЗАЛА! Ракель снова пытается вырвать руки из крепкой хватки Терренса и сбежать от него, но тот даже и не думает отпускать ее. Тем более, что ее сопротивление и агрессивное поведение еще больше заводят мужчину и пробуждают в нем желание овладеть ее прекрасным телом и вновь почувствовать все те незабываемые эмоции, что она ему дарила, и по которым он так скучает. — Твою мать, как же давно мы в последний раз испытывали все эти эмоции… — с едва заметной улыбкой произносит Терренс, кончиком носа медленно проводя по изгибу шеи Ракель и оставляя на ней медленный и тянучий поцелуй, пока та против своего желания издает тихий стон. — О, черт… — Ты слышишь, что я сказала? — с тяжелым дыханием спрашивает Ракель. — Убери от меня свои руки! — Кажется, я знаю, чего мне так не хватало, чтобы стать по-настоящему счастливым… — Терренс оставляет еще парочку коротких поцелуев на передней части шеи Ракель. — И я совсем не прочь испытать их вновь и заставить тебя кричать и стонать от удовольствия. Не стоит скрывать, что от одного лишь дыхания Терренса у Ракель уже перехватывает дыхание, а тихий стон сам собой вырывается наружу, как бы сильно она ни пыталась сделать вид, что ее совсем не влечет к нему. — Вот же чертовка… — низким голосом произносит Терренс, тихо усмехнувшись, когда он замечает, как сильно дрожит тело Ракель от одного лишь прикосновения губ к ее мягкой коже, от которой исходит столь манящий запах. — Одета не как шлюха, но все равно соблазняет и притягивает к себе. — Отвали от меня! — грубо требует Ракель, все еще продолжая сопротивляться и не обращая внимания на напряжение, что медленно зарождается внизу живота. — Отвали! Мне противно с тобой находиться! — Противно, говоришь… — Терренс позволяет своим рукам медленно скользить по телу Ракель вверх-вниз, параллельно прикусывая мочку ее уха. — Да все твое прекрасное тело дрожит только лишь от одного моего касания пальца! А что же с ним будет, если я покрою его поцелуями от и до? — Хватит… — тихо произносит Ракель. — Отвали от меня… Ар-р-р… Сердце и тело Ракель настойчиво просят о том, чтобы эта прелюдия продолжилась. А вот разум твердит, что она должна немедленно оттолкнуть Терренса от себя и запретить ему так бессовестно лапать ее тело, ибо после того что между ними произошло, он такого права не имеет. И мысли о скандале так или иначе отрезвляют голову девушки и заставляют пойти против воли сердца и тела, которые жаждут любви и ласки этого человека, которому сейчас все равно, хочет ли она того же, что и он, или нет. — Мне уже не терпится содрать с тебя все эти шмотки и как следует оттрахать, — без стеснения признается Терренс, держа руки на бедрах Ракель и проводя губами по месту у нее за ухом. — Немедленно убрал от меня свои руки! — грубо требует Ракель, резко отталкивая Терренса от себя в надежде выбраться из этой ловушки. — Сейчас же отвали от меня, мерзавец! — Отвалю, когда трахну! — Отвали! А иначе я… Я… — Что ты? — невинно улыбается Терренс, немного приоткрывает ключицы Ракель, что прикрыты ее джинсовой курткой, и медленно проводит по ним своей теплой рукой. — Что ты мне делаешь? — Ты пожалеешь об этом! — Будешь отрицать, что твое тело не хочет сопротивляться мне и жаждет отдаться в мои руки? — Ты сейчас доиграешься! Я буду кричать! Звать на помощь! Привлекать внимание, чтобы кто-нибудь прибежал сюда! — Кричи, если хочешь… — Терренс одновременно водит рукой по изгибам талии Ракель и горячим воздухом дышит на место за ее ухом. — И можешь продолжать сопротивляться… Меня это еще больше заводит и мотивирует осуществить желаемое. — Я не шучу, сука! Ты пожалеешь об этом, если сейчас же не уберешь от меня свои грязные руки! — Ну да… А вот твое тело не согласно с тобой. Оно хочет меня… Хочет все, что я могу ему дать… Ох, до чего же Терренс умело обращается с телом Ракель! Оно никак сопротивляется ему и мгновенно отвечает на любое его прикосновение и поцелуй. Девушка, чье сердце бьется намного сильнее, прекрасно это понимает и начинает все больше паниковать из-за того, что ее разум затуманивается все больше, а она все меньше способна сопротивляться сильному физическому влечению к этому человеку. Которое тоже начало просыпаться в ней спустя долгое время. — Мне ничего не сделают, если я захочу овладеть тобой и твоим шикарным телом прямо здесь и сейчас, — с гордо поднятой головой уверенно заявляет Терренс, параллельно покрывая шею Ракель волнительными поцелуями и позволяя себе одной рукой нежно трогать и мять в ладони ее грудь, а второй – гладить ее крепкие ягодицы. — Если я скажу, что ты пытаешься меня изнасиловать, то тебя немедленно заберут в полицейский участок, — сухо говорит Ракель и крепко сжимает руки в кулаки, изо всех пытаясь сдержаться и не застонать из-за всего, что с ней делает Терренс. — Я тебя умоляю… Кто посмеет наказать меня за то, что я страстно желаю такую сексапильную девушку? Терренс вовлекает Ракель в более долгий поцелуй в губы, во время которого он то кончиками пальцев ласкает ее горло, то просто держит за шею, мысленно ликуя, когда он слышит очень тихий, чувственный стон. — Которая и сама хочет, чтобы я принес ей радость… — низким голосом добавляет Терренс и оставляет парочку коротких поцелуев на уголках рта Ракель. — Я хочу? — удивляется Ракель и презренно ухмыляется. — Да меня тошнит от твоего присутствия! — Хоть мы с тобой не живем вместе, ты все равно принадлежишь мне. — Серьезно? С какой это радости? — Потому что я так хочу. — Да что ты! — А значит, я имею полное право делать с тобой что угодно. — Скорее бы уже забыть, что ты был моим парнем, — с частым, затрудненным дыханием огрызается Ракель, отчаянно сопротивляясь возбуждающим ласкам Терренса, но терпя поражение и очень часто издавая тихие стоны от удовольствия, что умело дарит ей этот человек. — Я тоже жду не дождусь этого момента. Но мое влечение к тебе слишком сильно. И я не могу его сдержать. — Зато я ничего не чувствую. — Ракель прикрывает в глаза и сильно кусает нижнюю губу, пока Терренс щедро покрывает изгиб ее шеи короткими поцелуями. — Ничего… — Можешь сколько угодно сопротивляться мне и говорить, что тебе не возбуждают столь незабываемые ласки. Терренс медленно проводит чуть приоткрытым ртом по изгибам шеи Ракель и на пару секунд обхватывает им ее подбородок, понимая, что его возбуждение только больше возрастает. — Но я-то знаю, что они всегда приводили тебя в восторг, — добавляет Терренс. — Заставляли стонать и извиваться, словно кошечка… С самой нашей первой встречи… Когда ты строила из себя недотрогу. Когда отрицала, что я тебя не возбуждаю. — Ты себя перехваливаешь, — низким голосом язвит Ракель. — Уж кто, как никто другой, знает все твои слабости и умело пользуется ими… — с самодовольной улыбкой говорит Терренс, замечая, как часто грудь Ракель поднимается и опускается в зависимости от ее сбивчивого дыхания. — Я очень хорошо знаю твое тело и умею подчинить его себе за считанные минуты… — Ар-р-р, какая же ты сволочь, МакКлайф… — тихо стонет Ракель и закатывает глаза от удовольствия, когда Терренс нежно целует ее впадину на горле. — Черт… — Нравится? Могу поцеловать еще! Терренс оставляет второй более тянучий поцелуй в горловой впадине Ракель, которая снова тихонько стонет с легкой дрожью. — Вот кобель… — раздраженно рычит Ракель. — Наглый и бессовестный… Сначала обжимался с той крашеной курицей, а теперь полез ко мне целоваться… — Ты, конечно, та еще сучка, которая до смерти бесит меня и вызывает у меня желание придушить ее. — Терренс медленно опускается до ключиц Ракель и оставляет на них волнительные поцелуи и легкие засосы. — Однако ты – сексапильная чертовка. Слишком сексуальная… Неотразимая сучка, которая заводит меня так сильно, как не заводила еще ни одна девушка, с которой мне довелось встречаться. — Пусть тебя заводит какая-нибудь другая… — грубо бросает Ракель. — Вон иди к той швабре! Пусть она удовлетворяет все твои похотливые желания. — Эта девчонка меня никак не привлекает. Мне она не нужна. — Да конечно, не нужна! Вон с каким удовольствием целовал и обнимал ее! — Поделюсь с тобой одним секретом: я тусуюсь с ней только ради карьеры гитариста в группе, куда меня принял ее отец. — Да что ты! — И чтобы точно обеспечить себе блестящее будущее, я разыгрываю перед ней огромную любовь. — Терренс ехидно усмехается. — А она, глупенькая дурочка, думает, что я так просто забыл тебя и теперь безумно влюблен в нее. — Да видно, забыл… Пока не увидел меня. — Тебя невозможно забыть. Терренс одаривает Ракель еще одним продолжительным поцелуем в губы, но теперь с тихими стонами начинает активно использовать язык для того, чтобы поласкать самые чувствительные места во рту девушки. — М-м-м, черт… — с наслаждением произносит Терренс, пока он одной рукой крепко держит Ракель за горло, а второй водит по изгибам ее талии, бедрам и ягодицам. — Ты сводишь меня с ума… Черт… — А меня от тебя тошнит! — с презрением во взгляде заявляет Ракель. — Заткнись, сучка! — Как только не стыдно совать свой язык мне в рот после того как он побывал во рту той шлюхи! И бессовестно лапать меня за сиськи и задницу. — Мой язык там еще не был. — Да что ты! — Я же говорю, все это просто игра. Ради карьеры. Ради шанса, которого я так долго ждал. И мне это легко удается. Тем более, с девчонкой, которая по уши влюблена в меня еще со школы. И готова прыгать передо мной голой, лишь бы привязать меня к себе. — А ты, кобель, и рад… — ехидно усмехается Ракель. — Рад потрясти своими причиндалами перед любой девкой. — Поверь, красотка, я ничего не чувствовал, когда целовал ее. Просто использую свои актерские способности и изображаю страсть. Делаю вид, что влюблен в нее. Что не понимаю, почему раньше не обратил на нее внимания. И я так хорошо играю, что эта девчонка даже не догадывается о том, что она мне вообще не нужна. — Я вот до сих пор не понимаю, какого черта решила связаться с тобой. Это была моя самая огромная ошибка. Я думала так тогда… И думаю так сейчас… — Да? А знаешь, почему ты привлекла меня с самого начала? — И знать не хочу! — Ты не похожа на других девчонок. Терренс оставляет несколько поцелуев на изгибе шеи Ракель, которая медленно выдыхает с закатанными глазами. — Они всегда вели себя одинаково, — признается Терренс и проводит по этому же изгибу шеи Ракель губами. — Все заглядывали мне в глаза и были готовы делать что я хочу. Никто не был готов сопротивляться. Никто не смел отказать мне. Девчонки с самого начала вели себя довольно уверенно и заваливали меня комплиментами. Мне не надо было ничего просить – они сами восхваляли меня. Терренс щедро осыпает все лицо Ракель короткими поцелуями, пока та довольно тяжело дышит с прикрытыми глазами. — Но тут я встретил тебя, — добавляет Терренс и оставляет нежный поцелуй на губах Ракель. — И ты вела себя совсем наоборот. Сначала была очень стеснительной и немножко испуганной, но постепенно раскрывалась и становилась более уверенной. Даже более дерзкой, чем другие. Ты стала настолько дерзкой, что не собиралась осыпать меня комплиментами. Начала строить из себя недотрогу. Надо было очень постараться, чтобы приблизиться к тебе. Хотя это было не так уж сложно… Надо было всего лишь приобнять тебя за талию и приласкать твое тело. Терренс прикладывает руку к щеке Ракель и большим пальцем второй проводит по ее губам. — Это стало для меня неким вызовом, — уверенно добавляет Терренс. — Мне было намного интереснее иметь дело с той, которая ведет себя как неприступная королева. Которая вызывала во мне ревность, флиртуя со всякими мужиками и делая меня единственным, кого она не замечает. А мне так хотелось сделать все, чтобы добиться от нее полного подчинения и целой кучи комплиментов. Не зря говорят, что недоступное намного интереснее. — Ты никогда не добьешься от меня комплиментов, — с гордо поднятой головой заявляет Ракель. — И я никогда не подчинюсь тебе. Никогда не стану твоей рабыней. И не буду делать что-то после твоего первого же приказа. — Этим ты мне и нравишься. Мне интересно добиваться тебя. Интересно бегать за тобой и делать все, чтобы ты стала моей. Это то, что отличает тебя от всех девчонок. Ты отказываешься подчиняться и даже не думаешь заглядывать мне в глаза и быть готовой сию минуту сделать для меня все что угодно. — Терренс оставляет короткий поцелуй на изгибе шеи Ракель, которая в этот момент прикрывает глаза и тихо выдыхает. — Именно поэтому я бы никогда не смог полюбить Рэйчел. Она совсем не такая, как ты. Эта девчонка слишком послушная и ведет себя так же, как и все другие. А мне это совсем не интересно. Я не хочу, чтобы девчонка была амебой, которая легко прогибается под других. Меня больше привлекают такие упрямые и непокорные сучки, как ты. Терренс с громким выдохом оставляет у Ракель на груди много чувственных поцелуев и пальцами нежно ласкает твердые женские соски. Из-за этого та слегка выгибается, закатывает глаза и не сдерживает стонов, предательски выдающие ее настоящие чувства. Впрочем, самого мужчину тоже приятно трясет, и он сбился со счета, сколько раз у него на мгновение остановилось сердце. — Есть только одна единственная, которая возбуждает меня и поддерживает во мне огонь, — низким голосом добавляет Терренс, губами медленно проводя по щеке Ракель и ртом нежно обхватывая мочку ее уха. — Именно ее поцелуи возбуждают меня всего за несколько минут и дарят мне самые лучшие мгновения в моей жизни. Пока Терренс позволяет своим губам медленно скользить по открытым участкам ее кожи, Ракель может чувствовать его попеременно горячее и холодное дыхание, что заставляет ее сильно дрожать и буквально падать от легкого головокружения и подкашивающих ног. Девушка хорошо понимает, что если он так и дальше продолжит стоять слишком близко к ней и вытворять все эти вещи, то она точно потеряет контроль над собой и позволит ему сделать с ней что угодно. Поэтому Ракель снова начинает оказывать сопротивление, ибо ужасно не хочет отдаваться этому человеку, который поступил с ней не очень красиво. — Ты сейчас доиграешься, — чуть хрипловатым голосом обещает Ракель. — Я не шучу… Сейчас я так заору, что сюда весь клуб сбежится. — Тебе же будет хуже, если ты начнешь кричать и вырываться, — с хитрой улыбкой говорит Терренс. — Если не хочешь проблем, то будь хорошей девочкой и подчиняйся мне. — Да пошел ты, козел! Как только Ракель пытается оказать сопротивление и вырваться из его хватки, Терренс подходит еще ближе к прижатой к стене девушке и с хитрой улыбкой на лице уставляет свой взгляд в ее глаза. — Ну-ну, не рыпайся, куколка, не рыпайся, — уверенно говорит Терренс и крепко хватает Ракель за ягодицы, резко притянув к себе и увидев, как сильно расширены ее зрачки. — Или ты хочешь, чтобы я был грубым и пару раз отшлепал тебя? — Отшлепай лучше себя! — восклицает Ракель, уставив свой презренный и холодный взгляд прямо Терренсу в глаза. — Или свою белобрысую прошмандовку! — А я хочу отшлепать тебя. Терренс оставляет короткий поцелуй на губах Ракель и с хитрой улыбкой рассматривает ее лицо, пока та довольно тяжело дышит. — Хочу оттрахать свою неприступную красотку, — с гордо поднятой головой заявляет Терренс. — Вспомнить, какого это – знать, что тебе принадлежит одна из самых сексуальных девчонок на свете. — Ха, да кто ты такой, чтобы говорить мне это? — презренно усмехается Ракель. — Пока что твой парень. — Ты мне уже давно не парень! — Мы разве сказали друг другу: «Расстаемся?» — Слушай, МакКлайф, вали-ка ты отсюда и забирай свою курицу, с которой ты приперся, пока у тебя не появились неприятности. — И какие же неприятности меня ждут? — ОГРОМНЫЕ! — Это что, угроза? — Предупреждение. — М-м-м, ты прямо-таки напрашиваешься на строгое наказание. — Пошел ты к черту, козел! И не смей распускать руки! А иначе я быстро их поотрываю! — Не выводи меня из себя, Ракель, а иначе от моей нежности точно ничего не останется. Терренс резко притягивает Ракель к себе, одной рукой взяв ее за талию, кончиками пальцев нежно водит по ее изящной шее и спускается до самых ключиц, перед этим мягко поцеловав обе ее груди. — Я буду делать все что хочу, независимо от того, желаешь ли ты того или нет, — уверенно угрожает Терренс. — Я все сказала, МакКлайф, — с гордо поднятой головой говорит Ракель. — Вали отсюда и иди ублажай свою шлюху, пока ее там не соблазнил кто-нибудь другой. Пусть она делает тебе минет и все, что ты хочешь. Ракель довольно грубо пытается оттолкнуть от себя Терренса, приложив руки к крепкой мужской груди и со всей силы надавливая на нее. Однако мужчина резко впечатывает девушку в стену и задирает руки у нее над головой, крепко удерживая их и очень плотно прижимаясь к ней всем телом, дабы обездвижить ее. К этому моменту он практически забывает о своей изначальной цели разговора с девушкой и сейчас постепенно теряет над собой контроль, будучи все более одурманенным сильной страстью и желая подчиниться своим природным инстинктам, что являются причиной столь огромного сексуального возбуждения. — Ох, какая ты грубая… — тихо цокает Терренс, качая головой. — Какая грубая… М-м-м… Терренс кончиком носа проводит по ключицам Ракель и полной грудью вдыхает запах кожи на ней, пока та довольно часто дышит и слегка дрожит из-за ощущения его горячего дыхания. — Но хотя знаешь, детка моя, мне это даже нравится. Я же сказал, что обожаю непокорных девчонок. Так что можешь продолжать в том же духе. — Я не твоя детка! — грубо огрызается Ракель. — Думаешь, я шучу? — Мне плевать! — Ракель резко пытается освободить руки, которые Терренс крепко прижал к стене. — Немедленно отпусти меня! Мне противно стоять рядом с тобой. — Ты хотела сказать, тебя чертовски заводит мое присутствие? — хитро улыбается Терренс, одаривает Ракель продолжительным поцелуем в губы и проводит слегка приоткрытым ртом по нежной коже на шеи девушки. — Хотела сказать, продолжай, Терренс, в том же духе? — Если ты не отвалишь от меня, то сейчас приедет полиция и заберет тебя после моих обвинений в попытке изнасиловать. — А кого я насилую? — Меня! — Да ладно, крошка, какое еще насилие? — Терренс оставляет парочку поцелуев на изгибе шеи Ракель, открытой части груди и ключицах. — Как можно говорить об этом, когда ты мечтаешь, чтобы я делал то, что делаю? — Хватит уже мнить себя незаменимым и неотразимым! — ехидно усмехается Ракель. — И думать, что тебя хотят абсолютно все! Не все, МакКлайф. Кое-кто тебя на дух не переносит! — Лучше заткнись и расслабься. Получай удовольствие, которое могу доставить тебе только лишь я один. Руки Терренса бессовестным образом проскользают прямо под майку Ракель и медленно поглаживают ее живот и спину, а чуть позже крепко, но нежно сжимают ей грудь. А девушка пользуется тем, что ее руки свободны и со всей силы пытается оттолкнуть мужчину от себя и заставить прекратить лапать ее тело там, где ему вздумается. — Вот она… — с самодовольной улыбкой произносит Терренс, уверенно поглаживая живот Ракель у нее под майкой. — Вот она та самая девушка, которая сводит меня с ума… Второй такой больше нет. Нет… Терренс вовлекает Ракель в продолжительный поцелуй в губы и почти сразу начинает уверенно ласкать языком ее небо и обводить им вокруг ее языка, пока та не может перестать сильно вздрагивать, чувствовать сильное сердцебиение и прилив жара, тяжело дышать и сдерживать свои тихие вздохи. Как бы то ни было, она все больше понимает, что ее по-прежнему заводят эти искусные ласки, способные принести ей массу удовольствия и подчинить тому, кто их дает. — Ар-р-р, я сейчас, мразь, прибью тебя… — с закатанными глазами раздраженно рычит Ракель, все еще продолжая бороться с Терренсом и пытаясь отстраниться от него. — Может, уже перестанешь сопротивляться? — интересуется Терренс, приоткрытым ртом проведя по месту за ухом Ракель. — И отдашься профессионалу своего дела… — Последний раз говорю, ОТПУСТИ МЕНЯ И ПЕРЕСТАНЬ, ТВОЮ МАТЬ, ЛАПАТЬ! — Ни за что! Терренс с широкой улыбкой мягко берет Ракель за шею, которую он нежно гладит со всех сторон, и на которой оставляет волнительные поцелуи, что заставляют ее вздрагивать и постанывать. — Я буду трогать и целовать тебя везде, где мне только захочется, — уверенно заявляет Терренс. — Я буду орать! — угрожает Ракель. — Орать, что ты пытаешься меня изнасиловать! — Ну ладно, детка… Раз ты так хочешь – ори. Хоть глотку себе сдери. Терренс обеими руками начинает массировать грудь Ракель, делая это настолько умело, что девушка не сдерживает тихий, чувственный стон. И понимает, насколько она бессильна перед ним. — Ну? — округляет глаза Терренс. — Чего ты не кричишь? Давай, Кэмерон! Позови сюда весь клуб! — Ар-р-р, сука, ненавижу тебя! — раздраженно рычит Ракель. — НЕНАВИЖУ! — Тише-тише, крошка, тише… — Терренс большими пальцами уверенно стимулирует твердые соски Ракель. — Не надо привлекать внимания. Расслабься и получай удовольствие… Ракель пытается снова вырваться и уйти как можно дальше от Терренса. Но стоит ей только сдвинуться с места, как мужчина крепко берет ее за талию обеими руками и прижимает очень-очень близко к себе, пока ее ладони упирается в крепкую мужскую грудь. — Ну уж нет… — хитро улыбается Терренс. — Пока я вдоволь не заласкаю твое тело, ты никуда не пойдешь. — Ты не имеешь на то право! — возмущается Ракель. — Еще как имею. Я могу все что только захочу. Крепко взяв Ракель за горло и прижав девушку поближе к стене, Терренс несколько секунд ласкает ее рот с помощью языка, пока та издает тихие стоны и все еще держит руки на его груди. — И скажу тебе намного больше… — низким, слегка хриплым голосом произносит Терренс и медленно, будто желая подразнить, проводит кончиком язка по небу Ракель. — Я хочу тебя… Хочу прямо здесь и сейчас. — А я – НЕТ! — уверенно смотря Терренсу в глаза и видя его расширенные зрачки, грубо заявляет Ракель. — Твое тело уже давно все сказало за тебя. А раз ты все еще продолжаешь сопротивляться и все больше пробуждаешь во мне плохого парня, то я не позволю тебе доминировать. Я заставлю находиться у себя в подчинении. Будешь делать все, что Я скажу. Пока Терренс говорит это, его рука сначала наглаживает бедро Ракель, а потом перемещается на низ ее живота и наглаживает его так искусно, что та чувствует что-то вроде щекотки в этом месте и неосознанно издает очень тихое поскуливание, время от времени прикрывая глаза. — Ты еще не поняла, с кем связалась, малышка, — уверенно говорит Терренс, сказав это прямо в ухо Ракель, которая чувствует легкую дрожь, что овладевает ею из-за отдающейся от его голоса вибрации, проводит полуоткрытым ртом по изгибу ее шеи и легонько прикусывает самое чувствительное место на ней. — Запомни, если ты встала на пути Терренса МакКлайфа, то так просто от него не уйдешь. Только после того как он получит то, что хочет. — Пошел ты к черту, козел… — хмуро бросает Ракель. — Раз уж ты решила отдаться мне, то тебе придется делать все, что я говорю. — Терренс оставляет несколько коротких поцелуев на изгибе шеи Ракель. — Придется быть послушной девочкой… — Ха, а кто сказал, что я хочу отдаться тебе? — презренно ухмыляется Ракель. — Твое тело. — Да мне бы поскорее отвязаться от тебя и свалить отсюда. Лишь бы не видеть твою наглую морду и твою безмозглую проститутку. — Это ты можешь говорить кому угодно, но только не мне. Терренс с хитрой улыбкой руками нежно гладит Ракель лицо, а затем медленно перемещает руки на изгибы ее шеи и постепенно спускается по женским груди, талии и животу. — И это я еще не дошел до самого сладкого… — уверенно отмечает Терренс. — До того, что не оставит тебя равнодушной… Терренс уверенно гладит промежность между ног Ракель и тихо усмехается, когда он видит, как она вздрагивает с довольно частым дыханием. — Знаю, детка, знаю… — кивает Терренс. — Тебе нравится… Я все знаю... — Вали к своей прошмандовке… — сухо требует Ракель. — Пусть она исполняет любые твои прихоти. — А я хочу, чтобы меня осчастливила ты! — Ни за что! — Не дерзи мне! — Да кто ты такой, чтобы м-м-м… Ракель не договаривает и издает тихий, чувствительный стон, потому что в этот момент Терренс сначала медленно опускается на корточки перед ней, оставляет несколько поцелуев на ее оголенном животе, а потом поднимается на ноги и прямо через ткань майки нежно обхватывает ее набухшие от возбуждения соски. — М-м-м, черт… — с долей обреченности тихо вздыхает Ракель, злясь на себя из-за того, что она не может сделать вид, что ее все это не заводит. — Что, нравится? — хитро улыбается Терренс, нежно массируя Ракель обе груди. — Знала бы ты, как долго я мечтал об этом моменте. Как хотел вот так поласкать твое тело… М-м-м… А уж когда я раздену тебя и увижу совершенно обнаженной, то займусь тобой как следует. Терренс задирает майку Ракель так высоко, что перед ним предстает красное нижнее белье. Он сразу же чувствует, как у него перехватывает дыхание, а сердце начинает биться в разы чаще из-за всего, что рисует его воображение. — М-м-м, ты в красном лифчике… — с широкой, самодовольной улыбкой произносит Терренс. — Прямо-таки знала, что я захочу немного с тобой развлечься. Ведь я просто обожаю красный цвет. Обожаю что-то красное на тебе. — А-р-р, я ненавижу тебя, МакКлайф, — с закатанными глазами тихо рычит Ракель, почувствовав, что ее снова бросает в жар после того как Терренс гладит и целует обнаженные участки ее груди с явным желанием прямо сейчас избавить ее от бюстгальтера и одарить любовью эту не очень большую по размеру, но поистине шикарную часть тела. — Ненавижу… — Говори что хочешь… Мне все равно… — Терренс снова опускается на корточки, с тяжелым, частым дыханием нежно целует Ракель в живот и медленно проводит руками по ее ногам, бедрам и ягодицам. — А лучше заткнись. Дай мне насладиться твоим телом… Твоя болтовня только отвлекает меня. Терренс обеими руками проводит по нижней части оголенного живота Ракель и оставляет на нем еще парочку поцелуев. — Ах, Ракель… — низким голосом произносит Терренс, медленно поднимается на ноги и нежно целует Ракель в губы, держа обе руки на изгибах ее талии. — Ну почему ты не надела что-то другое? Почему не нарядилась в платье? Не показала свои длинные стройные ножки? Ведь ты значительно облегчила бы мне задачу залезть тебе в трусики и заставить кричать от удовольствия. Терренс кончиками пальцев дразнящими движениями ласкает промежность Ракель. — Вот бы на тебе было то шикарное платье этой наивной дурочки Рэйчел, — мечтательно произносит Терренс. — Оно бы смотрелось бы на тебе гораздо сексуальнее… Я бы с радостью снял его, дошел до твоего нижнего белья и подчинил это тело себе… Терренс проводит рукой по оголенному животу Ракель. — И позволил бы моему члену сделать свою работу… — с несколько похабной улыбкой добавляет Терренс. — Сделать все, чтобы ты осталась довольна. Терренс оставляет парочку поцелуев на губах Ракель. — В моих умелых руках мечтают оказаться многие девушки… Еще никто не смог сопротивляться и оставаться равнодушным к моим ласкам… Терренс большим пальцем проводит по губам Ракель, которая неотрывно смотрит на него с довольно частым дыханием и слегка покрасневшим лицом. — Как, впрочем, и никто из мужчин не отказался бы почувствовать твои нежные руки… — задумчиво добавляет Терренс. — И засунуть член в твою прекрасную попку… Или же твой ротик… М-м-м… Терренс ртом обхватывает каждый сосок Ракель через тонкую ткань, а затем покрывает страстными и влажными поцелуями всю ее шею, позволив своим рукам ласкать изгибы женской талии и сжимать ее ягодицы и грудь. — Какой же ты больной ублюдок… — с презренной ухмылкой произносит Ракель. — Самый настоящий похотливый ублюдок, у которого не все в порядке с головой. И который думает, что я хочу отдаться ему, встать перед ним на колени и сделать ему чертов минет… — Что там ты сказала? — переспрашивает Терренс, отстраняется от шеи Ракель и в упор смотрит ей в глаза. — Что слышал! — Ракель уставляет в глаза Терренса свой ледяной взгляд. — Мало того, что у тебя невыносимый характер, так ты еще и свою похоть усмирить не можешь. — Да что ты? — Наглый, бессовестный, похотливый ублюдок, которого я до смерти ненавижу. Которому ужасно хочу со всей силы врезать между ног. Чье лицо я хочу расцарапать ногтями. На пару-тройку секунд в воздухе воцаряется пауза, во время которой тяжело дышащие Ракель и Терренс продолжают буквально убивать друг друга своими напряженными взглядами, которые, может быть, и полны злости, но также не лишены небывалой страсти, которой сейчас одержимы оба. Девушка возбуждена в результате действий мужчины и не скрывает своей обиды за то, он подло поступил с ней в день их скандала с рукоприкладством. И одержима ненавистью из-за того, что он некоторое время назад целовал и обнимал другую прямо на ее глазах. А МакКлайф… А он с самого начала не отрицает, что с большим удовольствием вступил бы в интимную связь с этой темноволосой красоткой и овладел ее роскошным телом, которое он так жаждет увидеть абсолютно обнаженным. Терренс все это время в упор смотрит на Ракель, слишком уж тяжело дышит и напрягает каждую мышцу своего тела, как будто собираясь сделать что-то похуже, чем рукоприкладство. Однако еще одного подобного случая не происходит. Вместо этого мужчина довольно резко и крепко хватает девушку за горло и впечатывает ее в стену. Из-за этого сердце той на мгновение уходит в пятки и начинает биться в разы чаще. Она приходит в ужас от одной только мысли, что он хочет задушить ее прямо здесь. Поначалу она чувствует сильную нехватку воздуха и отчаянно пытается поймать хотя бы глоток и убрать руку, что сильно сдавливает ей горло, но потом черноволосый мужчина слегка ослабляет хватку, но уставляет на брюнетку еще более испепеляющий взгляд, полный бешеной, огромной страсти. — А вот это ты сказала зря, красотка, — очень низким голосом уверенно говорит Терренс. — Очень зря. Терренс немного поправляет Ракель волосы и пальцем нежно проводит по ее гладким на ощупь губам. — Думаешь, я так и буду терпеть то, что ты оскорбляешь меня и строишь из себя хер знает кого? — удивляется Терренс. — А вот и нет! Терренс снова довольно крепко сдавливает Ракель горло, и ей начинает катастрофически не хватать воздуха, а сама широко распахнувшая и слегка побледневшая от страха девушка безуспешно пытается убрать его руку. — Раз уж ты не захотела, чтобы все произошло по-хорошему, то я буду действовать по-плохому, — более низким голосом добавляет Терренс. — Ты сама напросилась за неприятности. На этот раз Терренс становится еще более наглым и бессовестным и не стесняется засунуть руку прямо в джинсы Ракель, нащупать там ее нижнее, скорее всего, кружевное белье и начать уверенно стимулировать женский клитор, мысленно отметив, что в ее влагалище сейчас очень влажно. Прилив жара мгновенно накатывает на девушку, и она не может сдержать стона от того приятного тепла, что зарождается у нее где-то внизу живота. — Ах, какая ты у меня мокренькая… — с наслаждением произносит Терренс. — Как тебе нравится… Как ты возбудилась… Терренс чуть активнее начинает стимулировать клитор Ракель, которая просто не в силах сдержать чувственные стоны, слегка покачивая бедрами. — Твое тело сдалось мне без боя, — ехидно усмехается Терренс. — Ни секунды не сопротивлялось. Терренс одаривает Ракель продолжительным поцелуем в губы, во время которого он активно работает языком у нее во рту, все еще продолжая стимулировать ее клитор, наслаждаясь ее тихими стонами и чувствуя, как тяжело она дышит. — М-м-м… — издает тихий стон Терренс. — Блять… Ты неподражаема… Неподражаема… — Сука… — слегка хриплым голосом произносит Ракель и закатывает глаза. — Ненавижу тебя… — И ты все это время отказывалась от такой незабываемой ласки? Терренс тихо усмехается и проводит кончиком языка по изгибу шеи Ракель, пока ту насквозь пробирает сильная дрожь. Девушка просто не в силах сопротивляться тому, что полностью подавляет ее волю, несмотря на то, что ее тело очень чувствительно к любым ласкам мужчины и дает ему понять все без тысячи слов. — Если бы девчонки узнали, то они бы подняли тебя на смех, — уверенно заявляет Терренс. — Решили бы, что у тебя не все в порядке с головой. Пока Терренс увлекается лаской ее шеи, Ракель решает попытаться снова вырваться из его хватки. Однако тот резко одергивает ее, мгновенно впечатав в стену, еще сильнее берет за горло и поднимает голову девушки за подбородок, дабы она смотрела ему в глаза. — А ну не рыпаться! — с гордо поднятой головой восклицает Терренс, кладет руку на оголенный низ живота Ракель и уверенно гладит его. — Не рыпайся, я сказал! — ПУСТИ МЕНЯ СЕЙЧАС ЖЕ! — во весь голос громко требует Ракель. — Лучше заткнись и расслабляйся! — Терренс уверенно берет в руку одну из грудей Ракель и интенсивно сжимает ее. — А если ты еще раз попытаешься сбежать, то я увезу тебя в более укромное местечко. Туда, откуда ты не сможешь так легко свалить. И сделаю то, о чем так мечтаю. — Мразь… — томно вздыхает Ракель. — Будь ты проклят… — Да ты, сучка, обожаешь нарываться на неприятности! — Я мечтаю свалить отсюда! И больше никогда не видеть твою чертову рожу! — Так, ладно, надо занять твой ротик. А то ты что-то начинаешь меня бесить. И от твоей болтовни у меня совсем не стоит. Терренс вовлекает Ракель в продолжительный, напористый поцелуй в губы, во время которого он активно использует язык и все еще довольно крепко держит ее за горло. Несмотря на огромное желание сопротивляться, девушка не может сдержать своих тихих стонов и четко понимает, что ей ужасно нравится происходящее. — Лучше продолжай стонать, — с хитрой улыбкой говорит Терренс и слегка оттягивает каждую губу Ракель по очереди. — У тебя это лучше получается. И мне это нравится больше. — Пошел ты… — сухо бросает Ракель. — Козел… В тот же момент Ракель с закатанными глазами издает тихий стон, поскольку Терренс уверенно просовывает руку в ее джинсы и активно стимулирует ее клитор. — А-а-а, сука… — чувственно вздыхает Ракель. — М-м-м… Черт… — Наслаждайся, сучка, наслаждайся, — с гордо поднятой головой произносит Терренс, все еще крепко сжимая горло Ракель и стимулируя ее клитор. — Больше никто не доставит тебе такого огромного удовольствия. — Хватит… — Ракель с частым дыханием на пару секунд прикрывает глаза. — Отвали от меня… — Не бойся, детка, я знаю, что делаю. Знаю, как свести тебя с ума. Терренс оставляет парочку коротких поцелуев на губах Ракель и языком нежно обводит вокруг ее языка, пока его пальцы все еще активно исследуют женское влагалище. Из-за сильного возбуждения девушка понимает, что у нее кружится голова, и она едва может стоять на ногах. Кроме того, ей практически нечем дышать из-за того, что мужчина по-прежнему крепко сдавливает ее горло. — Отпусти меня… — страдая от нехватки воздуха, тихо произносит Ракель. — Мне нечем дышать… — М-м-м, ты чертовски сексуально, крошка, — с наслаждением отмечает Терренс, вынимает руку из джинсов Ракель и перекладывает ее на оголенный женский живот, который он нежно ласкает, уверенно смотря ей в глаза. — Да-а… Давно я такого не испытывал… Очень давно… — У меня голова кружится… — Потому что ты без ума от такого мужчины, как я. — Ты сейчас задушишь меня… — Просто расслабься. — МакКлайф… — Я знаю, что делать. — МакКлайф… МакКлайф… Ноги Ракель вдруг резко подкашиваются, и она, закатив глаза, с тихим стоном медленно сползает вниз по стенке. Однако Терренс тут же подхватывает ее обеими руками. — Т-с-с, ш-ш-ш… — очень тихо шикает Терренс, легонько похлопав Ракель по щеке. — Только не вздумай потерять сознание. Терренс поворачивает голову Ракель к себе, пока та очень часто дышит и жадно ловит воздух, которого ей так не хватало. А в какой-то момент он вовлекает девушку в продолжительный поцелуй в губы, заставляя ту издавать чувственные стоны с чувством, что ее ноги еще больше подкашиваются, а голова сильно кружится, и слегка вздрогнув, когда ее язык соприкасается с его языком. — Предупреждаю: если ты вырубишься, то я не смогу поручиться за свои действия, — уверенно говорит Ракель в губы Терренс. — Не смогу сдержаться, зная, что ты не смогла бы сопротивляться. — Поганый извращенец! — сухо бросает Ракель. — Да-да, я бы точно увез тебя куда-нибудь подальше и поразвлекался бы с тобой. Потому что ты чертовски сильно возбуждаешь… — Ничего, ты сейчас доиграешься. Я буду орать во весь голос, что ты собираешься изнасиловать меня. — Ты наивно думаешь, что тебе удастся всех обмануть? — Я сделаю вид, что вообще не знаю тебя. В полиции тебе немного вправят мозги и научат сдерживать свою похоть. Или вообще отправят тебя в психушку. — Люди – не дураки, Кэмерон. — Терренс оставляет нежный поцелуй на месте за ухом Ракель. — Они прекрасно знают, что ты, известная модель, встречаешься мной, популярным актером. Тебе уж точно не удастся сделать вид, что ты не знаешь меня. Тем более, что еще никто не знает, что мы уже расстались. — Это мы еще посмотрим! — Раз ты до сих пор не заорала на весь клуб, то уже точно это не сделаешь. А знаешь, почему? Потому что тебе нравится. Терренс оставляет несколько коротких поцелуев на изгибе шеи Ракель. — Ты хочешь меня, — тихим, низким голосом произносит Терренс и проводит кончиком языка по передней части шеи Ракель. — Хочешь отдать свое шикарное тело в мои умелые руки. — Ар-р-р, да ты уже до чертиков достал меня! — раздраженно рычит Ракель. — Ты тоже… Но я хочу трахнуть тебя… — Трахни лучше свою подружку! А я хочу вернуться домой! — Ракель прикладывает руки к груди Терренса и отталкивает его от себя, чтобы отойти в сторону. — Большое спасибо за то, что испортил мне вечер. Вместе со своей крашеной проституткой. Ракель разворачивается и пытается уйти отсюда как можно дальше. Но кажется, что разгоряченного Терренса уже не остановить. Он резко прижимает ее к стене и со всей страстью целует ее в губы, снова крепко взяв ее за горло и позволяет свободной руке бесцеремонно бродить по всему ее телу, уверенно трогать и крепко сжимать в ладони столь соблазнительные округлости женской фигуры. И его совершенно не волнует ярое сопротивление со стороны девушки, которая сильно бьет его в грудь, хлопает по рукам и что-то мычит, пока его рот с языком невероятно умело ласкают ее собственные. — Нет, сучка, ты никуда не уйдешь, — с тяжелым дыханием уверенно заявляет Терренс. — Я еще с тобой не закончил. Терренс крепко берет Ракель за запястья, прижимает их к стене и щедро осыпает всю женскую шею короткими поцелуями и проводит по некоторым участкам своим языком. Делает это настолько умело, что девушка начинает постанывать уже гораздо громче, закатывая глаза, довольно тяжело дыша и слегка выгибая спину, пока ее тело инстинктивно само старается прижаться поближе к мужскому. Чуть позже Терренс с тяжелым дыханием разрывает поцелуй и ртом обхватывает подбородок Ракель. А затем резко поворачивает ее спиной к себе, впечатывает в стену, грубо берет ее за волосы, откидывает голову назад и впивается в переднюю часть ее шеи так жадно, неожиданно и немного грубо, что та не сдерживает негромкого писка и с закрытыми глазами и приоткрытым ртом сильно вздрагивает. — Тварь… — низким, хриплым голосом произносит Ракель. — Заткнись, сучка! — грубо бросает Терренс, шлепает Ракель по ягодицам, резко берет ее за горло и ласкает женские уши с помощью рта и языка. — Я здесь командую! Терренс уверенно просовывает руку в джинсы Ракель и активно стимулирует ее клитор, заставляя девушку издавать еще более чувственные стоны. — Давай, детка, давай, не сдерживай себя, — с хитрой улыбкой произносит Терренс. — Покажи мне все, что ты умеешь. — Чтоб ты, мразь, сдох, — грубо бросает Ракель. — Что ты сказала? — Терренс начинает еще активнее стимулировать клитор Ракель. — А-А-А! — с громким стоном резко прогибает спину Ракель. — Ублюдок… — Ты знаешь, как меня завести. — Терренс проводит рукой по всей шее Ракель и затем крепко, но уверенно массирует ее грудь. — Знаешь… А вот эта дурочка Рэйчел ни за что бы не догадалась. Не догадалась бы, от чего я теряю голову. Она бы старалась, но ничего бы у нее не вышло. Потому что так сильно возбуждать может только лишь одна. — М-м-м-м… — с прикрытыми глазами чувственно стонет Ракель, пока Терренс большим пальцем стимулирует ее соски. — Ты прекрасна, моя куколка… Прекрасна… Терренс снова берет Ракель за горло, поворачивает ее голову к себе и вовлекает девушку в продолжительный поцелуй в губы, во время которого он второй рукой начинает водить по всему ее оголенному животу. — Это то, о чем я так мечтал… — более низким голосом с наслаждением произносит Терренс и языком активно исследует и ласкает рот Ракель, пока та в этот момент издает тихие стоны. Спустя несколько секунд Терренс поддается соблазну стянуть джинсовую куртку Ракель вниз и нежно поцеловать ее плечи и открытые участки рук. А затем он уверенно задирает женскую майку и осыпать спину девушки короткими поцелуями. — Бывают же такие сексапильные сучки, — широко улыбается Терренс, убирает собранные в хвост волосы Ракель в сторону и покрывает поцелуями заднюю часть ее шеи. — Которые еще и любят, когда с ними обращаются грубо. Терренс снова спускает с плеч Ракель джинсовую куртку, поскольку та ее накидывает на себя, и проводит по ее рукам слегка разомкнутым ртом, пока его руки нежно гладят женские живот и спину. — Ах, с каким же удовольствием я бы сорвал с тебя всю эту одежду, поласкал твое роскошное тело и хорошенько оттрахал, — чуть хриплым, низким голосом с наслаждением признается Терренс и пальцем обводит вокруг пупка Ракель. — Оттрахал бы так, чтобы ты надолго это запомнила. И не смогла получать удовольствие ни с кем другим. — А с каким же удовольствия я бы врезала тебе между ног, — с презренной ухмылкой язвит Ракель. — Залупила бы крепкую пощечину, высказала все, что думаю о тебе, и свалила бы отсюда к чертовой матери… — Попробуй. — Терренс со спины крепко сжимает грудь Ракель обеими руками, тут же услышав ласкающий его слух тихий стон. — Только я сомневаюсь, что у тебя хватит смелости сделать это с мужчиной. Который во много раз сильнее тебя и легко может завести руки за спину. — Ты слишком самоуверенный, — сухо отмечает Ракель. — Однажды это сыграет с тобой злую шутку. — Я всегда уверен в себе. И получаю то, что хочу. Терренс разворачивает Ракель лицом к себе, желая видеть ее глаза, и обеими медленно проходит по изгибам ее тонкой талии и останавливается на бедрах, которые он нежно гладит. — А вот ты слишком дерзкая и самоуверенная, — с хитрой улыбкой отмечает Терренс. — Думаешь, что ведя себя подобным образом, тебе ничего не будет. — Я не боюсь тебя! — с гордо поднятой головой заявляет Ракель. — Не боишься? — Нет! — Вот за это я тебя и обожаю! За то, что ты отказываешься склонять передо мной голову. Терренс снова несильно сдавливает Ракель горло и жадно впивается в ее губы, несколько секунд поочередно оттягивая и посасывая верхнюю и нижнюю губу. А чуть позже он спускается к шее и с тихими стонами одаривает ее своими ласками с помощью губ, языка, зубов и кончиков пальцев. — И кстати, а почему это я все время ласкаю тебя? — искренне удивляется Терренс. — Почему ты стоишь, как столб, и ничего не делаешь? — Потому что мне противно с тобой стоять! — грубо заявляет Ракель. — Но ничего, сейчас мы это исправим. Ну-ка… С этими словами Терренс берет руку Ракель и водит ею по всему своему торсу. — Вот так… — с хитрой улыбкой произносит Терренс и делает то же самое со второй рукой Ракель. — Вот… Терренс задирает свою рубашку и проводит руками Ракель по своим упругим мышцам живота, прикосновение к которым заставляет ее слегка вздрогнуть. Да и его тоже… — Ах, как хорошо… — с широкой улыбкой блаженно произносит Терренс. — Как же я обожаю, когда твои ручки ласкают мое тело… Терренс еще несколько секунд водит руками Ракель по своему оголенному торсу, пока та довольно тяжело дышит и слегка дрожит. — А теперь можно опуститься немного ниже, — с хитрой улыбкой произносит Терренс. — Давай-ка… Терренс опускает руки Ракель к своему паху и водит ими по нему, уже чувствуя легкую дрожь от едва ощутимого прикосновения к этой части тела. — О, чертовка, что ты со мной делаешь? — резко выдыхает Терренс и издает тихий стон, когда Ракель неосознанно сжимает его мужское достоинство, что достаточно чувствительно к ее ласкам даже через черные джинсы из плотной ткани. — А-а-а, блять! Ты сейчас точно убьешь меня! Терренс хитро улыбается, когда Ракель и сама слегка вздрагивает с тяжелым дыханием и издает тихий стон. — Продолжай, детка, продолжай, — низким, слегка хриплым голосом произносит Терренс и проводит руками Ракель по своему оголенному животу. — Порадуй меня. Узнай, что такое тело настоящего мужчины. — Век бы не видала это тело и его обладателя, — сухо бросает Ракель. — Говори что хочешь. Но я знаю, что ты от меня без ума. Терренс проводит руками по изгибам талии Ракель и вовлекает ее в продолжительный поцелуй в губы, во время которого он крепко держит девушку за бедра. — Я хочу тебя… — тихим, низким голосом произносит Терренс, понимая, что им овладевает все большее физическое влечение к Ракель, и мечтая овладеть этой красавицей и потушить тот огонь, что пылает у него внутри. — Хочу прямо сейчас… Терренс сильно задирает майку Ракель и обеими руками проводит по ее оголенному животу, на котором он также оставляет несколько поцелуев после того как на несколько секунд опускается на корточки. А когда он поднимается на ноги и очень близко прижимает ее к себе, девушка начинает понимать, что что-то твердое сильно упирается в низ живота. — Думаю, ты захотела бы отдаться мне прямо в женском или мужском туалете этого заведения, — с загадочной улыбкой чуть хрипловатым голосом предполагает Терренс, губами проводя по месту за ухом Ракель, которое он слабо прикусывает, и обхватывает ими его мочку. — Спорю, ты никогда не занималась сексом где-нибудь в туалете. Верно? — А я спорю, что придушу тебя, если ты затащишь меня в туалет и против моей воли засунешь в меня свой хер, — дерзко огрызается Ракель. — Ничего не против воли. Ты этого хочешь. — Это уже твои фантазии. — Ну а если не хочешь осчастливить меня в туалете, то мы можем поехать куда-нибудь за город. Или вообще – ко мне домой. — Терренс большими пальцами уверенно стимулирует соски Ракель. — Там нам никто не помешает… — Я никуда с тобой не поеду! — грубо заявляет Ракель. — И не буду ублажать тебя и твоего «дружка», который упирается мне в живот. — Но ведь он так хочет… — Терренс проводит рукой по оголенному животу Ракель. — Хочет, чтобы его поласкали твои нежные губки и умелые ручки. — Ага, сейчас! — презренно усмехается Ракель. — Слушаюсь и повинуюсь! — Да я мечтаю увидеть тебя на коленях. Хочу, чтобы ты показала мне все, что ты способна. — Хочешь минет – у тебя есть подружка! — Ой, да к черту ее! Терренс, обеими руками держа лицо Ракель, оставляет парочку коротких поцелуев на ее губах, хорошо слыша и чувствуя ее частое дыхание. — А если бы ты вернулась ко мне, то я бы хоть сейчас послал Рэйчел и ее папашу куда подальше, — уверенно заявляет Терренс. — Расслабься, МакКлайф, ты мне и даром не нужен! — грубо говорит Ракель. — Тем более после того как тебя облизала какая-то жалкая шлюха. — М-м-м, я все больше убеждаюсь в том, что ты – та еще сучка, — тихо усмехается Терренс и одной рукой крепко сжимает Ракель челюсть, уставив прямой взгляд в ее глаза. — Упрямая сучка, которая что-то стала слишком смелой и наглой. Прямо-таки роковая красотка, которая будоражит мой разум и способна завести за несколько минут. — Ты всегда был бессовестным, наглым кобелем с извращенными мыслями. — Ар-р-р, ты меня заводишь! Терренс с тихим рыком оставляет парочку легких укусов на шее Ракель, проводит по маленькой ее части кончиком языка и попеременно дует на него холодным и горячим воздухом, вызывая у девушки сильную дрожь и щекотку внизу живота. Его руки при этом свободно скользят по ее бедрам, сжимают женские ягодицы и грудь, и проскользают под ее майку и нижнее белье. — Ах, сейчас бы поласкать твою обнаженную грудь… — с широкой улыбкой мечтает Терренс, водя руками по всему обнаженному животу Ракель. — Так хочется увидеть тебя без лифчика и трусиков… Терренс оставляет несколько поцелуев на открытой части груди Ракель и ее ключицах, пока та тихонько постанывает и слегка прогибает спину, наслаждаясь тем, как теплые мужские руки по-хозяйски бродят по обнаженным участкам тела. Правда несмотря на огромное притяжение к этому человеку и взаимное желание уединиться с ним где-нибудь, девушка все еще помнит об обиде и не хочет так легко все забывать и делать вид, что ничего не случилось. — Зато я совсем не хочу видеть тебя без трусов! — дерзит Ракель. — И даже просто без рубашки! Ракель, приложив руки к груди Терренса, со всей силы отталкивает его от себя. — Думаешь, если меня до сих пор влечет к тебе физически, это значит, что я переступлю через свою гордость и забуду всю ту боль, которую ты мне причинил? — громко удивляется Ракель. — Нет уж, Терренс МакКлайф! Ни за что! Я не стану для тебя секс-игрушкой, которую ты выбросишь, когда она тебе надоест. Или когда снова найдешь себе другую прошмандовку, когда тебе станет скучно. — М-м-м, значит, теперь ты признаешь, что тебя заводят мои ласки? — с хитрой улыбкой уверенно спрашивает Терренс. — Я этого не говорила! — Ты почти что в этом призналась. Терренс кончиками пальцами медленно проводит по изгибам шеи Ракель и опускается до ее ключиц. — Ох, как же ты дрожишь, пока я просто дотрагиваюсь до тебя пальцами… — с хитрой улыбкой отмечает Терренс. — А как тяжело дышишь… М-м-м… Терренс еще пару секунд водит пальцами по ключицам Ракель, а затем резко и крепко прижимает ее руки к стене и оставляет волнительный поцелуй в горловой впадине, после которого та задирает голову к верху и с закатанными глазами издает тихий стон. Мужчина не отказывается от возможности оставить еще нескольких поцелуев на передней части ее шее. Позже он спускается до груди, по которой нежно водит губами и кончиком языка, и через ткань ее майки ртом обхватывает оба ее соска. Из-за всего этого Ракель едва может дышать и дрожит, пожалуй, еще сильнее прежнего, а бешеное сердцебиение начинает эхом отдавать куда-то в виски. В какой-то момент она под влиянием сильных чувств позволяет рукам проскользнуть под его рубашку и довольно сильно царапает ему спину ногтями. МакКлайф слегка вздрагивает от легкой боли после царапанья и ощущения теплых женских рук, но понимает, что ему это даже нравится. — Твою ж мать, я все больше начинаю понимать, почему столько мужчин со всего мира сходят по тебе с ума… — низким голосом, который вибрацией отдается в его груди, говорит Терренс. — И я уж точно не намерен отдавать такую привлекательную красотку кому-то другому. Терренс с тихим стоном вовлекает Ракель в продолжительный поцелуй в губы, во время которого он крепко сжимает ее грудь и стимулирует женские соски. — Многие мечтали быть с тобой, но мне повезло больше, — с гордо поднятой головой говорит Терренс. — Повезло, что ты стала моей. — Но я уже не твоя, — резко дерзит Ракель. — Мы давно расстались. Я наконец-то отвязалась от тебя! И теперь могу забыть о той ошибке, которую я совершила, когда была слишком слепа для того, чтобы понять, что ты за сволочь. Больная сволочь. — Да, я больной. И жутко хочу тебя. Сейчас… Терренс мягко закрывает рот Ракель рукой и пару секунд окидывает ее пожирающим взглядом, пока та негромко мычит и пытается что-то сказать. — Ты меня знаешь, — с гордо поднятой головой говорит Терренс. — Я всегда добиваюсь желаемого. Терренс ртом нежно обхватывает ухо Ракель и немного ласкает его мочку, хорошо слыша ее дыхание. — А у меня есть цель сделать все, чтобы заставить тебя стонать и извиваться словно кошка. Ракель тихо что-то мычит, пока ее рот все еще закрыт рукой, закатив глаза в тот момент, когда Терренс уверенно массирует ее грудь и активно стимулирует ее соски. — Ах, ты моя сексапильная сучка… Ты заставляешь меня быть диким. Ар-р-р… Терренс убирает руку со рта Ракель, с тяжелым дыханием снова крепко берет ее за горло и прижимает к стене, пока девушка буквально убивает его своим взглядом, пылающий огнем ненависти и страсти, что ожесточенно борются между собой. — И я успокоюсь только тогда, когда ты отдашься мне целиком и полностью прямо здесь и сейчас, — низким, тихим, чуть хрипловатым голосом заявляет Терренс и хитро улыбается. — Так что заткнись и подчиняйся, моя сладкая малышка. Терренс с еще большим напором впивается Ракель в губы так быстро, что та не успевает ничего понять. Но зато когда понимает, как он снова пытается обездвижить ее и лишить контроля над своим разумом и телом, то начинает брыкаться и бить его по рукам и в грудь. А в какой-то момент она пытается уйти, очень сильно укусив его за шею и заставив мужчину слегка поморщиться и негромко вскрикнуть от боли. Однако это только больше разжигает в нем азарт, и он снова без проблем прижимает ее к стене и сам прижимается к ней, пока та громко мычит во время страстного поцелуя. Тот терпит это пару секунд, а затем резко одергивает ее и покрепче прижимает к другой стене вместе с руками, которые он крепко удерживает за запястья. Терренс жадно целует губы Ракель и языком проводит по ее языку и всем чувствительным участкам ее рта, пока их обоих накрывает чувство всеобъемлящего экстаза. А затем он уверенно переходит к ее шее, которую полностью покрывает напористыми поцелуями, что могут быть сухими и влажными. — Красотка! — с наслаждением произносит Терренс. — Ты чертовки сексуальна, малышка… М-м-м… До чего же у тебя шикарное тело… Да… Вскоре руки Терренса начинают бесцеремонно бродить по всему телу Ракель, лаская, хватая и сжимая многие места, к которым она где-то на подсознательном уровне может позволить прикасаться только лишь ему. И каждое такое прикосновение заставляет сероглазую красавицу чувственно стонать и вздрагивать, понимая, что сильное физическое влечение и сумасшедшая страсть сейчас одерживают верх над всеми обидами на этого человека, который знает, как сделать так, чтобы заставить ее перестать сопротивляться. Если она так неравнодушна к ласкам мест, что реагируют на них через одежду, то она определенно потеряет голову, когда на ее теле останется лишь нижнее белье… Или вообще – ничего… Где-то в глубине души Терренс искренне радуется, что сейчас все идет по плану, и он очень скоро сможет насладиться близостью с бывшей девушкой, к которой его все еще тянет. Его искусные ласки и умение соблазнять довольно быстро опускают Ракель руки и заставляют закрывать глаза, стонать, дрожать от удовольствия и позволить своему телу подчиниться воле сильного во всех смыслах мужчины и буквально извиваться, как под звуки флейты заклинателя змей. Оно никак не сопротивляется, когда разгоряченный красавец снимает с плеч женскую джинсовую куртку, которая не слетает с нее окончательно из-за согнутых в локтях руки. Благодаря этому Терренс может с удовольствием покрыть открытые участки рук Ракель различными поцелуями и провести по ним губами, пока его руки проскользают под ее майку и нежно гладят ей живот и грудь, а чуть позже – перемещаются ниже, ласкают ей промежность, затрагивая все самые чувствительные места, а также не забывая про клитор, прикосновение к которому еще больше сводит девушку с ума. Казалось бы, что Терренс вот может затащить Ракель в один из туалетов в этом заведении, запереться в кабинке, снять с нее всю одежду и вступить с ней в столь желанную интимную связь. Ведь она не сопротивляется и дает понять, что ей все нравится. К тому же, они оба прекрасно осознают происходящее. Ни один из них не находятся под воздействием алкоголя или каких-то препаратов, что затуманивают разум. Кажется, что никто не против зайти чуть дальше и позволить страсти сделать свое дело. Только вот в какой-то момент до Ракель доходит, что не желает отдаваться мужчине, который посмел поднять на нее руку, оскорблял, пугал ее почти каждый день и едва ли не убил ее до того, как она ушла из его дома. Эти мысли так или иначе отрезвляют ее, и она со всей силы пытается оттолкнуть разгоряченного Терренса, волосы которого сейчас сильно взъерошены, лицо которого покрасневшее от сильного возбуждения, губы которого нежно ласкают ее шею, и руки которого крепко сжимают ее ягодицы и гладят их. Через несколько секунд после долгих, упорных попыток Ракель удается оттолкнуть Терренса от себя сильным толчком в грудь как раз в тот момент, когда он задирает ей майку и ненадолго обхватывает ее соски через бюстгальтер, который, на его радость, оказывается тонким. А значит, она может почувствовать любое прикосновение, сосание и поцелуй. Мужчина абсолютно готов уединиться с девушкой в кабинке туалета и предаться утехам словно опьяневшие подростки. Только вот сама девушка не разделяет с ним такое желание. Точнее, она не желает забывать все то, что между ними было, и позволять себе проявлять подобную слабость. Терренс и Ракель слишком тяжело и часто дышат и смотрит друг на друга взглядом, полный страсти, а в глазах девушки можно увидеть еще и ненависть. Легко заметить, как тела каждого из них напряжены, их лица покрасневший, а волосы – взъерошены. От конского хвоста брюнетки ничего не осталось. Да и черные волосы голубоглазого красавца уже потеряли свой первоначальный вид. Несколько секунд в воздухе стоит напряженная тишина, нарушаемая лишь прерывистым и громким дыханием обоих и музыкой, что играет очень далеко и здесь слышится как сквозь глухую бетонную стену. Но потом Ракель прерывает это молчание, накинув на плечи снятую Терренсом джинсовую куртку и посмотрев на мужчину с еще большим презрением. — Никогда… — сухо произносит Ракель. — Слышишь… Никогда я не позволю человеку, который так издевался надо мной все это время, заставить меня переспать с ним. Никогда, МакКлайф. — Это говорит твой разум, — с гордо поднятой головой уверенно отвечает Терренс. — А твоему телу плевать, что между нами было. — В следующий раз, когда тебе опять захочется затащить меня в постель и оттрахать, вспомни о том, что ты сделал со мной и подумай, захочу ли я что-то для тебя делать после такого. — Конечно, захочешь. — Ни за что! — Теперь я уверен, что ты неравнодушна ко мне. — Чего? — Может, ты и не любишь, но я не сомневаюсь в том, что у тебя все же есть какие-то чувства ко мне. — Может, они и были. Но сейчас от них ничего не осталось. — Не пытайся убедить себя в этом. Ты прекрасно знаешь, что это не так. — Я думала, ты и правда будешь поддерживать меня и поможешь решить мою проблему. Но ты предал меня и бросил после своих громких обещаний о том, что всегда будешь на моей стороне. И даже не попытался хотя бы притворяться, что тебе не все равно на то, что со мной происходит, и что я чувствую. — Ты тоже не пыталась притвориться, что любишь меня и интересуешься моими делами. — Теперь мне уже ничего от тебя не нужно. Я сама справлюсь со своими проблемами. А ты можешь катиться на все четыре стороны. И валить к той швабре, которую ты притащил сюда. Пусть она удовлетворяет твои потребности и зажимается с тобой по углам. У тебя есть на то полное право. Я уже твердо решила, что не хочу иметь с тобой ничего общего. Я наконец-то избавилась от того, что долгое время так тяготит меня. — Однажды ты поймешь, кого потеряла. Кого не оценила и легко отпустила. И будешь сильно жалеть. — Никогда! — Ты не найдешь никого лучше меня! — уверенно заявляет Терренс. — Это ты так думаешь. Но незаменимых нет. И очень скоро я встречу мужчину, который будет намного лучше. — Уж никто точно не сможет дать тебе такой шикарный секс, какой могу дать я. — Дари его свой прошмандовке, а я сваливаю. — Ракель делает пару шагов назад. — Вот теперь точно прощай. Хотелось бы верить, что после этого наши пути точно разойдутся. Раз и навсегда. Что я больше никогда не вижу тебя и не буду слышать даже твое чертово имя, которое меня до смерти бесит. Которое я буду проклинать до конца своей жизни. — Взаимно, — без эмоций произносит Терренс. — Я тоже хочу верить, что мы больше никогда не встретимся. — И можешь больше не искать меня, потому что ты никогда не увидишь меня. Клянусь, я сделаю все возможное, чтобы не допустить даже случайной нашей встречи в будущем. Ты хотел, чтобы я исчезла из твоей жизни – я исчезну. Навсегда. Обещаю. Ракель замолкает на пару секунд. — Счастливо оставаться, — сухо произносит Ракель. — Посмотрим, сколько ты проживешь с этой шлюхой. Ракель резко разворачивается и уходит куда-то по длинному коридору, по дороге поправляя свою джинсовую куртку и пытаясь хотя бы немного привести свои взъерошенные волосы в порядок. Терренс же, как вкопанный, стоит на одном месте, провожая девушку потрясенным взглядом и пытаясь прийти в себя после того что только что произошло. Не так-то просто восстановить нормальное дыхание и так или иначе успокоиться. Возбуждение слишком сильно. И он это понимает. Понимает, что в таком состоянии ему точно нельзя возвращаться к Рэйчел, которая ждет его уже долгое время и, скорее всего, начинает волноваться и собирается пойти искать своего спутника. Несколько секунд мужчина просто тупо смотрит в одну точку, не переставая думать о том порыве, которому он в конце концов поддался. Наверное, если бы Ракель не ушла отсюда сама, Терренс точно довел бы желаемое до конца и уж точно заставил ее отдаться ему целиком и полностью. Конечно же, он бы не стал делать этого, если бы девушка не желала. Однако брюнет видел, что она тянулась к нему, а ее тело давало понять, что оно очень чувствительно к его ласкам. И как после такого можно утверждать, что девушка якобы изменяла ему и едва ли не спала с другим человеком? Да это же полный бред! Ракель никогда себе этого не позволила бы! Да, девушка хорошо относится к Хантеру, с которым Саймон приписал ей роман, но она воспринимает его исключительно как друга. Девушка нисколько не лукавила, когда говорила об этом. И где-то в глубине души МакКлайф начинает понимать, что Рингер мог сказать это намеренно. Для того чтобы окончательно испортить и без того плохие отношения влюбленных. И он жалеет, что поверил ему и не потребовал никаких доказательств. Спустя какое-то время Терренс все-таки решает вернуться к своей спутнице, с которой пришел сюда. Однако у него совершенно нет настроения проводить с ней остаток вечера. Он хочет отвезти ее домой и прогуляться где-нибудь в полном одиночестве и привести свои мысли и чувства в порядок. Но для начала мужчина заходит в мужской туалет, где, к его счастью, находится лишь один подросток, который покидает это место после того как здесь появляется МакКлайф. Оставшись здесь абсолютно один, Терренс включает один из кранов, убеждается в том, что вода холодная и умывает ею покрасневшее лицо, надеясь, что прохлада поможет ему прийти в чувства и протрезветь после столь сильного порыва страсти. Некоторые капли попадают ему на футболку и легкую черную куртку, но поскольку они темные, то вода на них практически незаметна. А вместе с лицом МакКлайф также слегка мочит и свои волосы, которые затем пытается привести в порядок, запустив в них пальцы и пытаясь как-то пригладить. А немного освежившись и поняв, что его мысли становятся более-менее ясными после прохладной воды, Терренс опирается руками о раковину и переводит взгляд на свое отражение в широком зеркале, в котором он видит свои несколько ошарашенные глаза, влажные волосы, потерявшие форму, и все еще красноватое лицо. Мужчина очень внимательно вглядывается в свои глаза, будто пытаясь загипнотизировать себя и заставить успокоиться и привести слишком частое дыхание в норму. Он чувствует, как сердце все еще бешено бьется в груди, а его стук даже отдается в голову легким эхом. Не так-то просто успокоиться и забыть о том, как же хорошо ему было, когда они с Ракель впервые за долгое время были так близки друг к другу и едва не закончили дело близостью. Терренс понимает, что после такого еще долго не сможет думать ни о чем, кроме как о своих сильных чувствах к девушке, которая не оставляет его равнодушным и заставляет испытывать огромную кучу разных эмоций. Которые он уже вряд ли испытает вновь из-за того, что расстается с той, к которой просто невозможно оставаться равнодушной. С той, что заставляет его чувствовать себя живым…***
Через некоторое время Ракель выходит из клуба и медленным шагом направляется к своему автомобилю, обняв себя руками и продолжая думать обо всем произошедшем, что также не может заставить ее успокоиться. Уж чего, но девушка никак не ожидала, что настоящая причина столь внезапной агрессии Терренса окажется именно такой. Да и дело не только в том, что ее безосновательно обвинили в измене. Она ведь своими глазами видела, как Рэйчел прямо на ее глазах целовалась с Терренсом. Трудно забыть, как все еще дорогой сердцу человек без стеснения обнимал другую девушку. Но еще труднее забыть, что между ней и мужчиной сначала произошла серьезная ссора, а потом они едва не довели все до интима. Поскольку Терренс сильно хватал мужчина ее за запястье, они сейчас довольно сильно болят. А ее кожа и губы все еще помнят его поцелуи, легкие укусы зубами и засосы. Помнят, как язык медленно скользил по некоторым их частям. Вспоминая о том, что произошло, Ракель кончиками медленно дотрагиваются до тех мест, которые с такой жадностью и напором ласкал мужчина, и слегка вздрагивает с чувством, что ее сердце на мгновение останавливается. На этот раз он был намного грубее и настойчивее, чем когда-либо. Однако ее это никак не смутило. Наоборот – можно сказать, что ей понравилось! Если бы какой-то другой мужчина вел себя столь раскованно и проявлял страсть и настойчивость, девушка бы была бы до смерти напугана. Но в этом случае ей даже как-то понравилось подобное властное поведение. Да, несмотря на свою обиду и нежелание когда-либо снова сходиться с ним, Ракель не скрывает, что вновь испытывала невероятное физическое влечение к этому человеку и дрожала, когда Терренс едва касался ее кожи кончиками пальцев. И если бы не злость и обида, она бы с радостью продолжила это шоу и позволила бы себе и своему бывшему возлюбленному получить удовольствие. Впрочем, временами прикрывая глаза и вспоминая те незабываемые моменты, она понимает, что ее сердце уходит в пятки, а дыхание – замирает. Она хорошо помнит каждую секунду, когда Терренс целовал и ласкал каждую часть ее тела и заставлял ее стонать от удовольствия. Впервые за долгое время она почувствовала себя настолько хорошо и даже забыла о тех проблемах, что навалились на нее. Забыла о том, что еще недавно у нее было не очень хорошее самочувствие. Она обо всем забыла. И была невероятно счастлива. Хотя и яростно это отрицала. Это было настолько великолепно, что девушка с большим удовольствием повторила бы эту прелюдию. И позволила бы себе стать счастливой и любимой. Но к сожалению, этого больше никогда не произойдет, потому что Терренса и Ракель уже перестали быть возлюбленными. Они имеют полное право жить своей жизнью, в которой не будет места друг для друга. Оба понимают, что отношения не могут держаться только лишь на одной страсти, какая бы сильная она ни была. Девушка хорошо начала понимать это, но ни о чем не жалеет. Не жалеет, что теряет, возможно, единственного в своей жизни человека, который не оставляет ее равнодушной. А все потому, что она никогда не забудет и не сможет простить его за все, что он сделал, как бы сильно мужчина ни умолял ее вернуться к нему. Так что Ракель резко выдыхает, выкидывает из головы все эти мысли и пытается внушить себе, что думать о едва не случившемся интиме и том потоке головокружительных эмоций, неправильно. Именно с этими мыслями девушка подходит к своей машине, садится в нее, заводит мотор и выезжает на дорогу, собираясь отправиться домой к своему дедушке Фредерике. Впрочем, в какой-то момент по дороге девушка снова начинает думать о том, что произошло в клубе. Точнее, о том, в чем ее обвинили… И из-за этого на ее глазах выступают слезы. Не то от осознания того, что уже ничего нельзя исправить, не то из-за чувства, что ей будто наплевали в душу. «Боже, да как он вообще посмел такое подумать? — со слезами на глазах думает Ракель, обеими руками крепко вцепившись в руль. — Я никогда даже и не думала изменять! Да еще и с человеком, которого никак не могу воспринять, как своего мужчину. Которого я воспринимаю только как друга. Все это время у меня был только один, кому я была верна как собака.» Ракель тихо шмыгает носом. «Хотя чего я могу ожидать? — недоумевает Ракель. — Если бы МакКлайф действительно любил меня, то поверил бы мне, а не какому-то ублюдку, который хочет испортить мне жизнь. Но я-то была нужна ему только для того, чтобы заниматься сексом и убеждать в том, что он такой весь неотразимый и желанный.» Ракель меняет скорость с помощью коробки передач. «Боже, зачем я вообще согласилась встречаться с ним? — недоумевает Ракель. — Зачем поддалась влиянию свой семьи? Ведь нас самого начала связывала только лишь сильная страсть! Все! Я больше ничего к нему и чувствовала! За все это время я не стала счастливее в отношениях с ним… Как будто я жила с каким-то другом, которого изредка видела, и с которым едва разговаривала. Зачем мы все это затеяли? Зачем?» Ракель качает головой и сильно сжимает в руках руль машины. «Ох, ну попадись мне этот Саймон на глаза, — слегка нахмурившись, думает Ракель. — Клянусь, он ответит за все свои слова, которые сказал… За все дела, которые сделал. Это из-за него МакКлайф окончательно возненавидел меня. Из-за него поверил, что у меня якобы что-то есть с Хантером. Рингер хотел, чтобы мы расстались, и он добился своего… Да, я не знаю, откуда он знает про Хантера, но все же…» Ракель тихо вздыхает. «Но с другой стороны, он открыл мне глаза, — отмечает Ракель. — И дал понять, что я все это время жила с человеком, который палец о палец не ударил бы ради того, чтобы сделать хоть что-то для моих спокойствия и счастья. Который использовал меня лишь как секс-игрушку. Даже сейчас он мечтал трахнуть меня!» Ракель тихо шмыгает носом и меняет скорость с помощью коробки передач. «Боже, ну почему я такая дура? — задается вопросом Ракель. — Почему я такая неудачница? Нашла парня – отношения закончились, лучшую подругу имела – та предала… А мои близкие верят, что я во всем виновата. Да уж… Лучше не бывает! Да еще и в последнее время не все так хорошо с моей модельной карьерой, как бы мне хотелось… Меня будто начали забывать и больше не хотят приглашать на съемки и модные показы…» Ракель на несколько секунд задумывается, слегка прикусив губу. «Неужели я в некоторой степени повторяю судьбу своих родителей? — задается вопросом Ракель. — По крайней мере, я уже рассталась со своим парнем. Ох… Слава богу, я не вышла за него замуж… И у нас не появились дети. А иначе было трудно объяснять им, почему их родители расстаются и больше не будут жить вместе.» Ракель качает головой со слезами на глазах. «Господи, как же я устала… — с долей отчаяния думает Ракель. — Устала от этого кошмара! Это должно когда-нибудь прекратится, в конце концов! Черная полоса не может длиться вечно! Я хочу наконец-то вздохнуть с облегчением и жить спокойной жизнью.» Ракель снова тяжело вздыхает. «Ах, если бы у меня была возможность пожелать, чтобы это весь этот ад оказался моим страшным сном… — с грустью во взгляде мечтает Ракель. — Загадать желание на падающую звезду… Я так хочу проснуться рано утром, обнять каждого члена своей семьи, которую я потеряла, встретиться с друзьями… А перед этим с облегчением вздохнуть и сказать себе, что все, что со мной происходило – это просто сон… Хочу убедить себя в том, что я не теряла родителей, не переживала тот скандал, не ссорилась с лучшей подругой, не разругалась с парнем и не была брошена всеми близкими людьми в трудный для меня момент…» Продолжая мечтать о том, чтобы кошмар, происходящий наяву, наконец-то прекратился раз и навсегда, Ракель продолжает ехать домой, едва сдерживая слезы, что подступают к ее глаза, проклиная себя за то, что она по своей глупости потеряла все самое дорогое, что когда-то имела, и чувствуя себя как никогда одинокой. Даже несмотря на то, что у нее есть дедушка, который утешает ее как только может и помогает ей хоть как-то пройти через все, что она вынуждена переживать.***
После долгого разговора с Ракель, во время которого он успел поссориться с ней и едва ли не склонить к интиму в туалете этого клуба, Терренс неторопливым шагом возвращается к Рэйчел. Хоть ему удалось немного успокоиться, остыть и привести свои мысли в порядок, сейчас он уже находится не в том настроении, чтобы остаток вечера веселиться с девушкой. Именно поэтому мужчина просто подходит к девушке, которая все это время тихо сидела за столиком, ждала его и медленно попивала какой-то напиток, садится рядом с ней и не говорит ей ни единого слова. — Господи, Терренс, ну наконец-то! — мягко положив руку на плечо Терренс, восклицает Рэйчел. — Почему так долго? Где ты был все это время? Я уже хотела идти искать тебя! И на мгновение даже подумала, что ты ушел отсюда! — Все в порядке, — уставив взгляд в одной точке, монотонно отвечает Терренс. — Просто зашел в мужской туалет на некоторое время… Мне нужно было… — Ну что, ты поговорил с ней? — Поговорил. — Это истеричка угрожала тебе? Она хотела сделать с тобой то же, что и со мной? — Нет… Не угрожала… — Кэмерон ничего тебе не сделала? — Не сделала. Все хорошо… Видя, что Терренс выглядит каким-то отстраненным, хмурым и задумчивым, пока смотрит в одну точку безо всяких эмоций, Рэйчел с грустью во взгляде смотрит на него, аккуратно поправляет ему прическу и нежно целует в щеку, не вызывая у него никакой реакции. — Терренс, с тобой все в порядке? — тихо проявляет беспокойство Рэйчел. — Ты какой-то странный. — Да, я в порядке, — без эмоций в голосе и на лице произносит Терренс. — Эта девушка сказала тебе что-то плохое и обидное, что заставило тебя резко измениться в поведении? — Она ничего не сказала… — Не бойся, милый, расскажи мне. — Все в порядке, Рэйчел. Не бери в голову. — Господи, да что же эта психованная сделала с тобой, раз ты сидишь как пришибленный? — Ничего не сделала. — Терренс… Рэйчел нежно гладит Терренса по щеке и мягко приобнимает его за плечи, пока он никак не реагирует на ее действия. — Не стесняйся, дорогой, — мягко произносит Рэйчел. — Мне ты можешь рассказать что угодно. — Все в порядке, Рэйчел, не беспокойся обо мне… — спокойно говорит Терренс. — Если ты переживаешь из-за того, что со мной произошло, то не надо. Обещаю, я не скажу папе, что твоя бывшая девушка напала на меня и разорвала мое платье. Я сегодня же выброшу это, а завтра куплю себе точно такое же. И буду скрывать все эти раны косметикой. — Да… Не говори… — Расскажи мне, что произошло. Почему ты такой задумчивый и тихий? — Все нормально. Терренс бросает короткий взгляд куда-то в сторону. — Просто разговор с ней немного утомил… — более низким голосом врет Терренс. — И… Если честно, то я сегодня не очень хорошо спал… Почти не выспался… — Понимаю, милый, со мной это тоже очень часто происходит, — скромно улыбается Рэйчел, уткнувшись подбородок в плечо Терренса и немного поправив ему воротник. — Иногда я могу ворочаться до самого утра и потом весь день ходить, как сонная муха. — Ничего, сегодня лягу пораньше. — Не переживай, Терренс, я знаю, как помочь тебе забыть об этом скандале с твой сумасшедшей бывшей и любой усталости. Просто доверься мне, а я сделаю все необходимое… Рэйчел уверенно придвигается ближе к Терренсу и пытается подарить ему более страстный поцелуй, чем те, что были у них ранее. Но девушка успевает лишь пару раз поцеловать мужчину в губы, прежде чем он тихо выдыхает и мягко отстраняется от нее, уже не желая целовать ни эту блондинку, никого-то еще после тех бурных эмоций, что овладели им во время жаркой прелюдии с Ракель. — Нет, Рэйчел, не надо… — устало стонет Терренс. — У меня нет настроения… — Да ладно тебе, Терренс, расслабься, — с легкой улыбкой говорит Рэйчел. — Стоит только начать – и тебе станет намного лучше. — Я знаю, но после встречи с этой девушкой у меня испортилось настроение. — Господи, да забудь ты об этой модельке! Она и ногтя твоего не стоит! Ей плевать на тебя, а ты сидишь и переживаешь. — Я не переживаю. — Тогда выкинь мысли о ней из головы и подумай о нас. И позволь мне помочь тебе расслабиться. Ведь я хорошо знаю, чего ты сейчас так сильно хочешь… Рэйчел продолжает свои попытки соблазнить Терренса и заставить его забыть о Ракель, уже не только целуя его в губы и шею, но еще и легонько прикусывая ухо и нежно гладя его крепкий торс. А вот мужчина теперь уже не очень-то сильно хочет играть перед ней в огромную любовь. Сейчас он начинает понимать, что ему с ней… Как-то некомфортно. И причина только одна – его сумасшедшее влечение к Ракель, которое дало о себе знать, когда они оказались очень близко друг к другу. Когда она начала вести себя вызывающе. — Рэйчел, не надо, прошу тебя, — мягко отталкивая Рэйчел от себя, хмуро говорит Терренс. — Но, Терренс… — с грустью во взгляде произносит Рэйчел. — Не сейчас. — Ты только начни и… — Прости, но сейчас я не хочу этим заниматься… У меня никакого желания. Отказ Терренса заняться любовью с ней расстраивает и даже немного раздражает Рэйчел. Однако она не показывает этого, так как не хочет чем-то обидеть мужчину. Девушка на пару секунд обиженно надувает губы, а затем тихо вздыхает и просто гладит его плечи и спину с надеждой хоть как-то подбодрить этого человека. — Ну ладно, если не хочешь, то я не заставляю… — пожав плечами, тихо говорит Рэйчел. — Я не заставляю тебя это делать… — Спасибо за понимание, — без эмоций произносит Терренс. — Хотя мне очень хочется поддержать тебя и как-то помочь. Ты же знаешь, что я беспокоюсь за тебя, хочу знать, что у тебя хорошо, и… Рэйчел не договаривает, потому что Терренс перебивает ее, переведя на нее свой пустой взгляд и сухо сказав: — Мы уходим отсюда, Рэйчел. — Что? — округляет глаза Рэйчел. — Я хочу вернуться домой, потому что не очень хорошо себя чувствую… У меня нет сил веселиться и желания весь оставшийся вечер. Прости… Терренс быстро встает и направляется к выходу, а Рэйчел пожимает плечами, но подчиняется желанию мужчины. — Хорошо, раз ты этого хочешь, — спокойно говорит Рэйчел. — Давай уйдем. Рэйчел берет свою сумку, надевает на себя свою джинсовую куртку, встает из-за стола и идет вслед за Терренсом, который уже отошел на некоторое расстояние, скрестив руки на груди. А как только девушка быстро догоняет его, мужчина без эмоций смотрит на нее. — Я подвезу тебя до дома, — спокойно говорит Терренс. — Сейчас темно, и тебе не стоит ехать домой одной. Тем более, что на тебе надето такое дорогое платье. Да еще и порванное. — Хорошо, — кивает Рэйчел. — Как скажешь. Спустя какое-то время Терренс и Рэйчел молча покидают клуб, а затем они садятся в автомобиль мужчины и уезжают из этого заведения после того как мужчина заводит мотор и давит на педаль газа, по-прежнему не разговаривая и погрузившись в какие-то свои мысли.***
На протяжении всего пути Терренс не говорит ни единого слова и снова и снова перематывает в голове события, что произошли некоторое время назад. Да и Рэйчел тоже молчит, так как решает не доставать мужчину своими вопросами, понимая, что сейчас он явно не в духе. Расстроенная таким итогом вечера девушка просто с грустью во взгляде смотрит на своего спутника, пытаясь понять, о чем он думает в данный момент, нервно перебирая пальцы и иногда бросая взгляды на то, мимо чего проезжает машина. А пока Терренс находится за рулем и следит за дорогой, он вспоминает ту сцену в клубе, которую уж точно забудет нескоро. Мужчина запомнил почти каждое слово, которое сказала ему Ракель. Многие сказанные ею слова так или иначе задели его за живое и заставляют изо всех сил сдерживать подступающие к глазам слезы и пытаться проглотить странный комок, который застрял в горле. Мужчина задается вопросом, действительно девушка так думает или же решила просто позлить его. Ему хотелось бы верить, что это не так, но что-то подсказывает, что она все-таки не соврала. Дурные воспоминания упорно лезут в голову и заставляют начать изо всех сил подавлять в себе желание убежать куда-нибудь, где нет людей, и во весь горло закричать, что жизнь несправедливая. Терренс невольно вспоминает тот день, когда впервые накричал на Ракель, потому что именно тогда Саймон заявил, что девушка якобы изменяет ему. А когда мужчина думает о том, как в порыве злости ударил девушку, то он кое-как сдерживается, чтобы не остановить машину посреди дороги, выскочить из нее, оставив Рэйчел одну, и убежать туда, куда глаза глядят. Воспоминания о сильном порыве страсти также не дают Терренсу покоя. Он не может перестать думать о том, как обнимал и целовал Ракель и трогал каждую часть ее тела. Это первый случай, когда девушка способна возбудить настолько сильно всего за несколько минут. То, что было раньше, – ничто в сравнении с тем бурным потоком эмоций, что заставили его сердце на мгновение замереть. С одной стороны, эти воспоминания согревает Терренсу душу и заставляют улыбаться, даже если сейчас ему совсем не хочется. Но с другой – он хорошо понимает, что такие порывы больше не будут спускаться ему с рук. К сожалению, ему уже не удастся почувствовать себя столь хорошо, как тогда, когда рядом с ним стояла та, что одним лишь своим запахом могла заставить его потерять голову. По взгляду Терренса легко прочитать то, что он сейчас чувствует. Можно увидеть, насколько этот человек грустный и подавленный. В глубине души он рад, что до дома Рэйчел надо ехать не так уж и долго. Рад, что ему недолго придется скрывать все свои эмоции, поскольку не хочет давать слабину в присутствии той, рядом с которой он уже не может находиться. Через какое-то время доехав до дома, где живет девушка, Терренс высаживает ее, быстро и довольно сухо прощается с ней, даже не позволив ей поцеловать себя в щеку, когда она тянется к нему для этого. А как только расстроенная блондинка выходит, мужчина разворачивает машину и уезжает по свободной дороге в неизвестном направлении. Рэйчел с грустью во взгляде наблюдает за тем, как его железный конь вскоре скрывается за поворотом и пару секунд стоит на улице. Но потом она тихо вздыхает и направляется к воротам своего дома, надеясь, что завтра все наладится, и она снова сможет проводить время с любимым человеком.***
Некоторое время спустя Ракель возвращается домой, чувствуя себя разбитой и подавленной. Девушка медленно заходит в квартиру и снимает с себя джинсовую куртку и обувь. Затем она куда-то кладет ключи от своего автомобиля, закрывает за собой дверь квартиры и понимает, что здесь очень тихо. Здесь никого нет. А это значит, что Фредерик снова ушел куда-то по своим делам. Возможно, он просто захотел немного прогуляться. Тем более, что мужчина любит это занятие. Пройдя чуть дальше в квартиру, Ракель спиной облокачивается на одну из стен и медленно сползает по ней на пол, с трудом сдерживая слезы, что появляются в ее красноватых глазах. На протяжении всего пути девушка так и не смогла отойти от всего, что произошло в клубе некоторое время назад, а воспоминания заставляют ее сердце сжиматься. Сначала Рэйчел наговорила ей много всего плохого и отвратительного. Потом между ними началась драка, в результате которой блондинка оттаскала Ракель за волосы. Затем Терренс, натравленный на нее своей влюбленной в него подругой, был готов едва ли не убить ее и проявлял, пожалуй, еще больше агрессии, чем когда-либо. Кроме того, мужчина даже обвинил девушку в том, чего она никогда не делала. О чем даже и не думала… И все это в итоге закончилось безумно страстными поцелуями и бурными ласками, которые слишком уж трудно забыть. Ракель снова и снова вспоминает все те моменты и понимает, насколько ей было хорошо, пока все это происходило. Как бы сильно брюнетка ни пыталась заставить себя забыть о том порыве, который и сама не смогла сдержать под сильным влиянием чувств и властью мужчины, который знает, что делать. В какой-то момент Ракель резко поднимается на ноги, вцепляется в свои волосы и начинает носиться по всей квартире, словно ураган, пытаясь куда-то скрыться от тех воспоминаний, которые преследуют девушку и не хотят покидать ее. К слову, она очень хорошо помнит разговор с Терренсом и вряд ли забудет его, по крайней мере, в ближайшее время. В ее голове, как заезженная пластинка, постоянно крутится все, что сказал этот человек: «А я-то думал, что ты уже давным-давно развлекаешься со своим дружком из полиции. Бегаешь к нему каждый день и развлекаешься с ним… Напрочь забыла о том, что у тебя, мать твою, еще есть ПАРЕНЬ!» «Я намного сильнее тебя! Мне не составит никакого труда поставить тебя на колени. Не только для того, чтобы ты молила о пощаде. Но и еще для кое-чего… Как насчет того, чтобы немного ублажить меня в качестве способа попросить прощения? Поласкать мой член своими умелыми ручками и нежными губками…» «Ради этой девушки мне ничего не жалко! Я сам дай ей что угодно. По своему желанию! За то, что в отличие от тебя Рэйчел по-настоящему любит и уважает меня! Она заботится обо мне и всегда интересуется моими делами и моими чувствами. И ей РЕАЛЬНО интересного, что со мной происходит. Она не притворяется, а СЛУШАЕТ, ВНИКАЕТ И ПОДДЕРЖИВАЕТ.» «А за что тебе дарить подарки? ЗА ЧТО? Ты не заслужила даже самую дешевую и простую цепочку! У тебя бы была куча этих побрякушек, если бы ты любила меня. Но я не собирался ничего дарить эгоистичной сучке, которая НИКОГДА меня не любила и ВСЕГДА думала лишь о себе.» «Кстати, когда ты увидела меня и Рэйчел вместе, то испытала все те же самые чувства, которые испытал я, когда узнал о твоих похождениях с новым любовником.» «Мне вообще неинтересно, как ты живешь. Просто оставь меня в покое и дай мне быть счастливым с Рэйчел. Быть счастливым с той, которую я очень сильно люблю за все то, что она для меня сделала. Я хочу быть любимым. И жить с той, которую ДЕЙСТВИТЕЛЬНО люблю. А не с которой я играл в любовь на публике. К которой я вообще никогда ничего не чувствовал. С которой я сам не знаю, зачем встречался.» Ракель ходит по всей квартире, довольно тяжело и часто дыша и пытаясь успокоиться и выкинуть из головы все эти воспоминания, что причиняют ей огромную боль. Однако чем больше она пытается заставить себя, тем больше мысли о произошедшем в клубе овладевают ее разумом. Сейчас Ракель настолько возбуждена, что едва ли не готова разнести всю квартиру. Изо всех сил сдерживая желание выкинуть все свои вещи из окна, она начинает стучать кулаком по всем стенам, которые находятся в этой квартире, надеясь, что таким образом сможет подавить в себе желание устроить погром. Впрочем, это не помогает… Желание что-то разбить или кого-то ударить слишком велико. В какой-то момент Ракель резко подбегает к стеклянному журнальному столику, который стоит в гостиной, и с криком переворачивает его. Тот с грохотом падает и разбивается на тысячу мелких кусочков, а девушка пустым взглядом наблюдает за этим, время от времени тихо шмыгая носом, слегка дрожа от напряжения и не сдерживая слезы, что катятся по ее щекам.***
После долгой бесцельной поездки по всему городу Терренс заезжает на пляж, где сейчас никого нет, не зная, что иногда Ракель тоже любит здесь бывать. Оставив машину недалеко от пляжа, мужчина решает прогуляться вдоль берега и подышать свежим воздухом с мыслью, что звуки морских прибоев помогут ему успокоиться и положительно повлияют на мысли и чувства, которые ему нужно привести в порядок. Казалось бы, бескрайный океан приносит и уносит за собой огромные волны, прохладный ветер несильно дует прямо в лицо, а на небе можно увидеть несколько маленьких звездочек, которые частично могут быть закрыты облаками. Кругом стоит полная тишина. Центр города и это место разделяют несколько километров. Хоть здесь вряд ли гуляют люди, можно заметить несколько включенных уличных фонарей, что хорошо освещают местность и позволяют спокойно прогуливаться в любое время. Терренс также никак не может выкинуть из головы мысли о произошедшем и все еще вспоминает слова Ракель, что причинили ему огромную боль. Медленно шагая по пляжу и не переставая думать о том, что произошло в клубе, мужчина так сильно погружается в свои мысли, что ему начинает казаться, будто он становится свидетелем ссоры между самим собой и девушкой и их едва не состоявшейся интимной близости. Обрывки некоторых фраз постоянно всплывают в памяти, словно песня, прослушанная огромное количество раз и плотно засевшая в голове. «Значит, на эту прошмандовку ты готов тратить миллионы, а мне за время наших отношений даже жалкого браслета не купил! Не сделал НИ ОДНОГО ПОДАРКА!» «Или же ты рвешь и метишь из-за того, что твоя карьера певца не складывается? Злишься, что тебя нигде не хотят видеть, ибо твоя звездочка уже давно закатилась?» «Да ты никогда не спрашивал меня о моих делах! А если и делал это, то тебе было плевать! Ты даже не пытался показать интерес к моей работе и посетить один из тех показов, на которых я была. За это время ты ни разу не сделал мне ни одного подарка и не говорил мне приятных вещей… Но зато о себе любимой ты всегда говорил с большим удовольствием. Правда обсуждать было нечего, ибо тебя преследовали неудачи во всем, что ты делал. Не получал нормальных ролей и не записал ни одной даже самой ужасной песенки.» «Лучше бы ты никогда не рождался на этот свет! Не родился бы – не испортил всем жизнь! Мне жилось бы гораздо лучше, если бы я не встретила тебя на своем пути. Ты испортил мне всю жизнь! Я сто раз прокляла все на свете за то, что связалась с таким мерзопакостным ублюдком, как ты. Не будь тебя, моя жизнь была бы в ТЫСЯЧУ раз лучше. ТЫ-СЯ-ЧУ! МИЛЛИОН! МИЛЛИАРД! ТРИЛЛИОН!» «Хотелось бы верить, что после этого наши пути точно разойдутся. Раз и навсегда. Что я больше никогда не вижу тебя и не буду слышать даже твое чертово имя, которое меня до смерти бесит. Которое я буду проклинать до конца своей жизни. И можешь больше не искать меня, потому что ты никогда не увидишь меня. Клянусь, я сделаю все возможное, чтобы не допустить даже случайной нашей встречи в будущем. Ты хотел, чтобы я исчезла из твой жизни – я исчезну. Навсегда. Обещаю.» Вспоминая все эти слова, Терренс все больше начинает сожалеть обо всем, что произошло в последнее время. Жалеет, что уже ничего нельзя вернуть и исправить. Он начинает понимает, что вел себя ничуть не лучше и не может быть так или иначе оправдан. После всех своих поступков. После своего не самого красивого поведения по отношению к Ракель. После того как он легко поверил в ее измену и все это время ненавидел эту девушку за предательство. Спустя какое-то время в его подсознании вплывает еще кое-какие слова, громко сказанные Ракель с отчаянием. «Саймон всем нам заморочил головы! Неужели ты этого не понимаешь? Теперь-то я начинаю понимать, что он заморочил головы всем нам, а мы повелись на его уловки. Именно этого Рингер и добивался! Он хотел, чтобы вы все бросили меня, подумав, что я сумасшедшая и опасная! А чтобы свести меня в могилу, эта тварь рассказала мне, как ты целовался с той белобрысой сучкой в платье шлюхи.» Тогда Ракель буквально надрывала голосовые связки, чтобы доказать, что она никогда не изменяла и всегда была верна Терренсу, даже если не особо любила его. И мужчина начинает все больше это понимать. Начинает понимать, что должен был рассказать ей всю правду и решить этот вопрос еще тогда, когда Саймон рассказал ему об этом. Однако вместо того чтобы спокойно поговорить, как нормальные люди, Терренс сорвался на Ракель и впоследствии издевался над ней как только мог. После того что произошло, мужчина теперь стыдится смотреть девушке в глаза. Стыдится посмотреть на ту, которую считал предательницей. Которую оставил наедине со своими проблемами, таким образом нарушив данное ей обещание. Даже если она действительно не испытывала к нему сильных чувств, МакКлайф все равно бы не остался в стороне и как мог бы помог своей бывшей девушке решить назревшую проблему. Кроме того, Терренс также страшно боится прославиться в глазах некоторых как наглец, который смеет обижать слабых девушек. Он переживает, что это может стать причиной, по которой его безупречная репутация уже не будет таковой. Боится, что от него отвернутся все друзья, близкие и поклонники. Боится, что о карьере музыканта можно будет навсегда забыть. Однако МакКлайф понимает, что рано или поздно правда все равно всплывет наружу. И не важно, расскажет ли ее обиженная Ракель, или же кто-то другой захочет распустить сплетни. «Твою мать, вот я дебил… — все еще прогуливаясь по пляжу, пока прохладный ветер слегка колышет его волосы и одежду, думает Терренс. — Как я могу поверить этому ублюдку? Как мог поверить, когда Саймон рассказывал мне эту ложь про Ракель и того полицейского? Как можно поверить в этот бред? Как? Она не врала, когда говорила, что воспринимает его как друга.» Терренс обеими руками вцепляется в свои волосы и слегка оттягивает их. «К тому же, откуда он может знать про него? — недоумевает Терренс. — Откуда Рингер вообще знает, кто он такой и какое отношение имеет к Ракель?» Терренс качает головой. «Откуда этот ублюдок вообще знает все обо всех? — задается вопросом Терренс. — Никого, кроме нее, ни разу не видел, но умудрился разузнать про них все. Я не понимаю… Реально не понимаю…» Терренс бросает короткий взгляд на океан. «И почему он решил рассказать именно якобы о романе этого полицейского и Ракель? — слегка хмурится Терренс. — Саймон мог выбрать любого мужика среди ее знакомых и приписать им роман. Но почему-то выбрал его… Хотя… Какая разница! Этот тип знал, что я приду в бешенство, если узнаю, что эта девушка мне неверна. Вот и рассказал обо всем этом… И реально разозлил меня. А потом еще и разговор с матерью… Которая начала требовать встречи с отцом…» Вскоре Терренсу надоедает наматывать километры по всему пляжу. И поэтому он резко выдыхает, садится на песок и сгибает ноги в коленях, уставив свой полный боли и разочарования взгляд на волны, которые ветер то приносит, то уносит. «Встречи с отцом, которого я ненавижу, — с грустью во взгляде думает Терренс. — Которого считаю виноватым в том, что мы с матерью плохо жили. Знаю, мне следовало бы дать ему шанс оправдать себя, но я не могу. Не могу пересилить себя.» Терренс нервно сглатывает. «Этот разговор тоже так или иначе взбесил меня, — думает Терренс. — В конце концов я не смог сдержать себя и сорвался на Ракель. И я прекрасно понимаю, почему она тогда обиделась на меня. Ведь я бросил ее и не поддержал в трудную минуту. Наоборот, я только больше начал задумываться о расставании и решил, что Саймон как раз помог мне решиться. Мне было все равно, что этот человек мечтал извести ее настолько сильно, насколько возможно.» Терренс на пару секунд прикрывает глаза и медленно выдыхает, пытаясь хоть немного успокоиться и ровно дышать, так как он чувствует себя довольно напряженным и понимает, что как будто что-то давит в груди. Из-за какой-то паники ему становится тяжело дышать, пульс становится более учащенным, а ладони вспотевают. Страх потерять абсолютно все, что у него есть, все больше овладевает его мыслями. «И все закончилось в тот день, когда я ударил ее, — думает Терренс. — Когда был, так называемый пик. Когда я уже не мог терпеть эту девушку. Когда мечтал лично вышвырнуть ее из дома и больше никогда не видеть.» Отчаянно борясь со своим состоянием, Терренс задирает голову к верху и рассматривает темное небо, усыпанное звездами, что частично прикрыты облаками. «Но клянусь, я совсем не хотел этого, — с жалостью во взгляде думает Терренс. — Не хотел поднимать руку на эту девушку. Я… Я не сдержался! Был так зол на нее из-за всего, что она мне наговорила, что у меня лопнуло терпение. Злость от осознания того, что мною воспользовались, была слишком сильна. Я не мог это терпеть. Не мог терпеть то, что меня никогда не любили и не ценили. Было обидно, что я делал для любимой все, но в ответ получил ничего. Ничего…» Терренс переводит взгляд куда-то вдаль и понимает, что по его щеке медленно скатывается слеза. «Я обвинял Ракель в измене, хотя сам стал изменником, — думает Терренс и нервно сглатывает. — Захотел притвориться влюбленным в Рэйчел по своему желанию. Ради желания прикрыть свою задницу. Ради шанса начать музыкальную карьеру. И после того что сегодня произошло, я вряд ли смогу и дальше делать вид, что люблю ее. Нет никакого желания…» Терренс тихо вздыхает. «Я всегда любил Рэйчел только как друга, — думает Терренс. — Она хорошая и добрая… Я давно ее знаю… Но… Она другая… Рэйчел никогда не сможет заменить мне Ракель. В ней нет того, что есть в той девушке. Как бы Сандерсон ни старалась, ей не удастся заставить меня полюбить ее. Никакая девушка на этом свете не сможет заменить мне Ракель. Никакая. Ни одна не будет полна той энергией, что есть у нее. Она отличается от других. И этим Кэмерон меня и привлекает.» Терренс бросает легкую улыбку. «В любом случае я неравнодушен к ней, — думает Терренс. — Я люблю ее… Да, люблю. И всегда любил. С самого начала. И всегда был готов на все ради нее. Ракель – единственная, с кем я чувствовал себя прекрасно. Та, на ком я даже думал жениться. И… Мне кажется, у нас все было бы хорошо. Да, все можно было бы исправить, если бы мы уделяли друг другу больше внимания. Если бы я взял все в свои руки, как настоящий мужик… И делал все, о чем она сегодня сказала… Все могло бы быть иначе… И… Возможно… Если бы я помог ей разобраться с Саймоном, она бы… Полюбила меня. Пожалела бы, что не любила по-настоящему и воспользовалась мной. Мы могли бы быть очень счастливыми. И я бы все для этого сделал. Несмотря на то, что она ко мне чувствовала.» Терренс слегка прикусывает губу. «Она думает, что все это время я использовал ее как секс-игрушку, — думает Терренс. — Мол, я замечал ее только как привлекательную красотку… Мол, мне нравилось только то, что было снаружи, и я никогда не пытался понять, что было внутри. Однако это не так. Я не видел в ней только лишь сексуальный объект…» Терренс нервно сглатывает. «Ракель всегда казалась мне умной и целеустремленной девушкой, — думает Терренс. — И я был очень рад, когда у нее что-то получалось. Я встречался с ней, потому что любил. Да, возможно, из-за ее безразличия мои чувства заснули. Но сейчас они вновь проснулись. Я понимаю, что эта девушка мне очень близка. И если бы она захотела все исправить, то сделал бы все, чтобы мы стали счастливыми. Только… Она вряд ли этого захочет. Она хочет быть свободной. И вряд ли извлекла хотя бы какой-то урок из того, что произошло.» Терренс тихо вздыхает. «А значит, у нас ничего не получится, — думает Терренс. — Нет никакой надежды на то, что мы можем все исправить. Я очень хочу, но вижу, что в этом нет смысла. Ракель не стремится к этому. И даже если она все-таки поймет свою ошибку и захочет вернуть все назад, не факт, что к тому времени я захочу того же. Да, я не буду вечно ждать, когда она проснется, и обрекать себя на страдания. Если мы так и не сможем наладить отношения, то мне придется как-то с этим смириться и жить дальше. У меня не будет выбора…» Терренс очень хотел бы поговорить с кем-нибудь и поделиться всем, что он сейчас чувствует. Однако мужчина боится откровенничать, ибо люди могут осудить его и сказать, что он – подлец, потому что посмел не только предать Ракель и бросить ее в беде, но еще и применить к ней рукоприкладство. Поэтому МакКлайф вынужден держать все в себе и пытаться как-то самому с этим справиться. А спустя какое-то время на глаза Терренса попадаются маленькие камушки, которые он находит возле себя. Подобрав несколько из них, мужчина резко поднимается на ноги, проходит по пляжу еще какое-то расстояние, останавливается и несколько секунд смотрит куда-то вдаль. После этого он с громким криком как можно дальше швыряет один камушек в воду. Затем еще и еще. Так продолжается до тех пор, пока все камушки в его руке не заканчиваются. Впрочем, даже это не поможет ему облегчить свое состояние и хоть немного успокоиться. До Терренса все больше начинает доходить, что ситуация, в которой оказалась Ракель, довольно серьезная. Саймон ни за что не оставит ее в покое и доведет начатое дело до конца. Он уже и так сделал слишком много для того, чтобы разрушить жизнь девушки и лишить ее практически всего, что у нее есть. МакКлайф уверен – ее обидчик хорошо знает самые слабые места Ракель и пользуется этим, не сомневаясь, что она не переживет этого и даже начнет думать о том, что так или иначе убить себя. Желая хоть как-то облегчить себе душу и сделать что-то хорошее, Терренс решает во что бы то ни стало помочь Ракель решить эту проблему. И ему все равно, захочет ли она принять его помощь или нет. Может быть, мужчина пока что не знает как именно собирается это сделать. Однако мысленно он клянется себе, что больше не позволит бывшей возлюбленной в одиночку бороться с человеком, который определенно обезумил из-за желания навредить бедной девушке, которая не сделала ему ничего плохого, чтобы так сильно разозлить.