Потерянные и забытые воспоминания

      Тем временем Эдвард, Даниэль, Терренс и Питер приехали в небольшое кафе, чтобы немного остыть и подкрепиться в спокойной обстановке. Люди не вынуждены слишком долго ждать свой заказ, хотя никто и никуда не торопится, будто желая подальше остаться в заведении, где работают кондиционеры. А сотрудники кафе спокойно обслуживают клиентов, следят за чистой в зале, убирают грязные подносы и готовят еду. И пока Эдвард несколько мгновений назад появился из-за поворота и подошел к кассе, сидящим за столиком Даниэлю, Терренсу и Питеру приходится отвлекаться от мыслей о голоде с помощью разговоров.       — Что ж, значит, Сэмми снова не хочет делить Хелен с тобой? — сквозь скромный смех спрашивает Терренс, подперев лицо ладонью и оперевшись локтем о поверхность стола.       — Да он и не переставал, — откинувшись на спинку стула со скрещенными на груди руками, спокойно отвечает Питер. — Но на этот раз его поведение вышло за рамки позволенного.       — И каким же это образом? — удивляется Даниэль и по-доброму усмехается. — Неужели пушистый опять мешает вам целоваться и обниматься?       — Это часть беды. Но то, что он сломал полку у меня дома и еще кое-какие вещи, которые на ней стояли, это уже верх наглости.       — Полку? — слегка хмурится Терренс.       — Да, ту деревянную, что стояла в коридоре. На ней лежала всякая фигня. Когда мы попросили песика выйти из моей комнаты и оставить нас с Хелен одних, этот проказник решил сделать гадость. От полки ничего не осталось! Треснула на кучу частей и развалилась к чертовой матери.       — И что ты с ней сделал? — интересуется Даниэль.       — Пришлось выбросить ее. Я ничего не смог сделать.       — Ну и ладно, старик, радуйся, что этот пушистый не сломал тебе еще что-нибудь, — бодро отвечает Терренс.       — Не знаю, что я сделал бы с этим псом, если бы он сломал что-нибудь еще в моем доме, — хмуро отвечает Питер. — Да, я люблю Сэмми, но этот придурок начинает наглеть. Мне даже все равно, что Сэмми постоянно торчит со мной и Хелен и наблюдает за всем, что мы делаем. И я не обращаю внимания на то, что он может начать громко лаять или пытаться хватать меня за что-нибудь. Но этот хулиган обожает запрыгивать на кровать и тырить еду со стола. Особенно он обожает курицу. Стоит мне приготовить свою фирменную запеченную курочку, как эта наглая рожа запрыгивает на стул и начинает хавать.       — А что Хелен об этом думает? — интересуется Терренс.       — Ей тоже очень не нравится поведение Сэмми. Мы с ней боимся, что он вообще может отбиться от рук.       — Ой, да брось, Роуз! — машет рукой Даниэль. — Пушистый шутит!       — Ни хрена себе шутит! — восклицает Питер. — Я этого придурка кормлю, мою, выгуливаю и развлекаю, когда Хелен не может, а он вот так благодарит меня!       — Ну знаешь, запеченную курицу я бы и сам сожрал.       — Я посмотрю на твое лицо, когда этот маленький монстр сломает что-нибудь у тебя дома или запрыгнет на диван или кровать с грязными лапами, — хмуро бросает Питер. — Ты сто процентов захочешь треснуть его сковородкой.       — А что такого в том, что собака лежит на кровати или диване? Если лапы и живот чистые, то почему бы и нет?       — Нам с Хелен это не нравится! Мы ему миллион раз говорили, что нельзя запрыгивать на кровати, диваны, кресла и прочее. Ни дома, ни в гостях!       — Да ладно тебе, Сэмми просто захотел немного пошалить, — уверенно говорит Терренс.       — Сэмми ведет себя как капризный подросток, который делает то, что ему запрещают. Это как будто какой-то протест! Протест против отношений его хозяйки со мной! Такое чувство, что этот придурок специально кусает мой зад, валяется на моей кровати, жрет мою еду и ломает мои вещи…       — Господи, да что ты так по той полке горюешь! — резко выдыхает Даниэль. — Она все равно уже разваливалась и была старой. Ее давно надо было выкинуть на помойку!       — До того, как Сэмми ее сломал, с ней было все в порядке.       — Сэмми мог сделать это не специально! А то и вообще ничего не делать! Но вы с Хелен подумали, что это работа пушистика.       — Ах, Перкинс, хорошо трепаться, когда это происходит не с тобой, — хитро улыбается Питер. — Это была работа Сэмми. Мы с Хелен хорошо слышали грохот и лай этого монстра.       — Ну и что теперь, злиться на этого песика?       — Конечно, он получил наказание за свои проделки.       — Надеюсь, ты не решил треснуть его тапком по морде? — по-доброму усмехается Терренс. — Если треснул, то спешу «обрадовать»: Сэмми искусает все твои ботинки и сделает из них туалет.       — Нет, никакого физического воздействия. Мы с Хелен просто на неделю лишили его лакомств, которые он обожает, и кормим его в строго определенное время. А еще я спрятал все игрушки. Обычно они лежат в легкодоступном месте, куда он может прийти, когда пожелает, но теперь я убрал их туда, куда он не засунет свою морду.       — Да вы с Маршалл жестокие! — усмехается Даниэль. — Лишили песика единственного удовольствия в жизни.       — Ничего, в следующий раз будет знать, что порча чужого имущества будет дорого ему стоить, — уверенно отвечает Питер. — Я готов закрыть глаза на его ревность Хелен ко мне, но за порчу моего имущество ему придется отвечать сполна.       — Да, Пит, походу, у тебя серьезный соперник, — тихонько хихикает Даниэль. — Не хочет Сэмми делить Хелен с тобой. Дает понять, что только он имеет право крутиться возле своей хозяйки.       — Точняк, Роуз, я бы советовал тебе быть осторожнее, — уверенно добавляет Терренс. — Надо признать, твой соперник вполне достойный. Зубастый, уверенный в себе и ревнивый…       — Я еще покажу ему, кто главный, — с гордо поднятой головой уверенно обещает Питер. — Это ходячее бедствие будет не контролировать меня. Я заставлю его уважать меня. И смириться с тем, что он так просто от меня не избавится. Вот увидите, ребята, я не позволю собаке делать меня рабом.       — Но до того, как это случится, он будет яро противостоять и делать гадости, — тихо усмехается Даниэль. — Все уже поняли, что этот парень не отдаст тебе Хелен просто так. Он считает, что хозяйка принадлежит только ему, и никто другой не может делить ее с ним. Даже ты, приятель.       — Он просто еще не понял, с кем имеет дело, — хитро улыбается Питер. — Не врубился, что Хелен – моя девушка, и что этот маленький монстр не избавится от меня. Я верю, что Сэмми любит меня, но иногда он все равно начинает беситься и жутко ревновать Хелен ко мне.       Питер резко выдыхает, проведя рукой по лицу.       — У меня такое чувство, что он не даст нам расслабиться, если однажды я буду жить с ней.       — Ой, да найдите вы ему подружку! — бодро восклицает Даниэль. — Зуб даю! Как только Сэмми втюрится в какую-нибудь симпатичную сучку, он забудет о твоем существовании.       — Сомневаюсь. А еще немного – и этот придурок еще и двери научится открывать, если мы захотим их закрыть.       — Не переживай, приятель, если он в кого-то втюрится, то вы с Хелен можете делать что хотите. Вот могу привести пример с Челси. Она на неделю забыла про всех нас, когда втюрилась в какую-то бродяжку. Эта мелкая засранка постоянно сваливала из дома через маленькую дверку и целыми днями бегала и играла с тем псом.       — А если она принесла бы блох или какую-то заразу? — удивляется Терренс. — Кто знает, где шляются эти дворовые собаки!       — Мама тоже была недовольна и возила Челси к ветеринару после каждого такого свидания. И все нормально! Ей только время от времени вытаскивали клещей. Но оно неудивительно, ведь мы жили в лесистой местности, где было полной всякой херни. Клещи, пауки и тому подобное… Даже мыши с крысами заползали.       — А вот Хелен дает Сэмми какие-то таблетки, — признается Питер. — Правда запихнуть их в пасть пушистого – целая эпопея.       — Челси вообще была очень подвижная и не могла усидеть на месте. Она стала больше отдыхать лишь к пожилому возрасту. Но пока эта девчонка была молодая, ее надо было ловить буквально всем домом.       — Эй, а чем закончились ее свидания с той дворнягой? — спрашивает Терренс.       — На одном из осмотров ветеринар сказал, что у Челси скоро будут щенки. Пара месяцев – и она родила четырех очень милых созданий. Три мальчика и одна девочка. И надо сказать, из нее получилась прекрасная мама. Она почти не отходила от щенков, хорошо кормила и наказывала при любой провинности.       — И куда вы дели тех щенков, когда они подросли?       — Продали. Папа разместил объявление о продаже щенков, когда им было два месяца. Звонки начали поступать почти сразу же. Хоть щенки не породистые, их довольно быстро разобрали. К нам домой приходили четыре семейные пары с детьми, которые сами выбирали себе щенка. Ну или брали того, кого выбрал сам щенок.       — Здорово, — бросает легкую улыбку Терренс.       — Кстати, Кэсс пыталась уговорить родителей оставить хотя бы одного щенка, но они сказали, что нам и Челси было достаточно. И просила их завести новую собаку после ее смерти, но ни отец, ни мать тоже не захотели. Мол, у них не было времени опять возиться с животными. Сестренка клялась, что сама будет гулять с собачкой, кормить ее, купать и возить к ветеринару, но увы… Это не помогло.       — Ох, слушайте, ребята, а может кто-нибудь из вас тоже заведет себе симпатичную собачку, чтобы мы с Хелен познакомили с ней нашего монстра Сэмми? — запустив руку в волосы и облокотившись локтем на стол, предлагает Питер.       — Ну лично я не против, — задумчиво отвечает Терренс. — Правда у меня никогда не было ни собак, ни кошек. Играл с питомцами друзей, но не более.       — Пока что мне нельзя заводить животных, потому что Марта с Хиллари подожгут меня вместе с квартирой. Они Сэмми-то с трудом выносят и постоянно высказывают мне свои претензии к нему. А будь у меня своя собака, моя из без того несладкая жизнь превратится в сущий ад.       — Да тебе уже давно надо валить из этой чертовой дыры, — уверенно отвечает Даниэль. — Купил бы себе нормальное жилье и жил бы себе спокойно: хоть с собакой, хоть с Хелен. Сколько можно терпеть все это и постоянно жаловаться, что кошачий хор будит тебя в пять утра?       — Открою тебе маленький секрет, Даниэль: я уже рассматриваю некоторые варианты и морально готовлюсь к смене жилья.       — Ну да, готовится он! Ты уже лет двести собираешься переезжать! И пока что ты только болтаешь.       — До этого мне было некогда заниматься поиском жилья. А теперь я вполне могу этим заняться.       — Не поверю, пока не увижу объявления, которые тебе приглянулись.       — О, кстати, надо будет позвонить Крису и спросить про ту квартиру, о которой он говорил.       — Крису? — удивляется Терренс. — Он знает кого-то, кто продает квартиру?       — Да, его знакомый. Правда я хотел бы жить в доме, а не квартире. Ну а если еще не поздно, то можно предложить тете Ракель посмотреть ее. Она ведь ищет жилье? Или уже нашла?       — Да, насколько я знаю, Алисия еще ищет жилье… Она решила окончательно переехать в Нью-Йорк со своей дочерью.       — Тогда можно свести ее со знакомым Криса, — пожимает плечами Даниэль.       — Чуть позже. — Терренс проводит руками по лицу. — Мне еще надо мозги на место поставить… И разобраться с другими делами.       — Да, дел у нас и без этого полно… — задумчиво отвечает Питер. — Например, мне надо разобраться с Сэмми и подумать о переезде.       — Я уже сказал, что делать с Сэмми, — резко машет рукой Даниэль. — Сплавишь его к симпатичной собачке – и вас с Хелен ожидает чудесное время.       — Да, может, тогда и скажешь, где мне найти эту симпатичную собачку, раз ты такой умник?       — Никогда не знаешь, где можно встретить свою судьбу, — загадочно улыбается Терренс. — Не знаешь, где и как у тебя может выстрелить…       — М-м-м, ты заговорил прямо как твой братец, — тихо усмехается Даниэль.       — Да, заткнись уже, — устало стонет Питер. — Нам одного сентиментального хватает! Двое будет уже слишком!       — Да ладно тебе, Питер! — бодро восклицает Терренс. — Чего ты такой хмурый? Не стоит так беситься из-за ревности Сэмми и разборок с соседями! Оно того не стоит!       — Слушай, МакКлайф, а давай мы с тобой поменяемся домами? Ты поедешь ко мне домой, а я чуток поживу в твоих хоромах и буду окружен прислугой! Посмотрим, через сколько ты начнешь стонать и жаловаться. Хотя, зная тебя, ты бы не выдержал и дня.       — Ну уж нет! Я в твою хату не хочу!       — Что, пасуешь? — хитро улыбается Питер. — Тебя затрясло от одной только мысли, что крысы и тараканы приходили бы к тебе на ужин?       — Ну помня, как он постоянно пищал и на что-то жаловался, когда находился в больнице, то жизнь в твоей квартире свела бы его с ума, — по-доброму усмехается Даниэль.       — Я просто хотел домой! — восклицает Терренс. — В свою кроватку! Хотел пожрать нормальную еду, а не то, что готовили в больнице. Хотел надеть свою одежду! Хотел помыться, в конце концов!       — Ну все, МакКлайф, все! — приподнимает руки Питер. — Мы уже давно поняли, что ты возомнил себя принцем голубых кровей, который не может жить в ужасных условиях.       — Да ладно тебе, Роуз, не злись! Чего ты такой злой?       — Я вовсе не злой!       — По-моему, кое-кто просто слишком голоден, — бодро предполагает Даниэль. — Просто пора кормить нашего приятеля. Да побыстрее. Пока он не оторвал от кого-нибудь кусок кожи.       — Ты прав, чувак, — весело соглашается Терренс. — Надо покормить блондина, пока он реально не начал кидаться на всех как голодный тигр.       — Смейтесь-смейтесь, придурки, — со скрещенными на груди руками хмуро бросает Питер. — Я бы тоже поглумился над вами, будь у вас похожая ситуация.       — Ладно, мы уже поняли, что ты у нас не в духе.       — Вот покормим его – и он сразу же подобреет, — уверенно отвечает Даниэль.       — О, блять, как вы иногда бесите… — с закатанными глазами устало стонет Питер.       — Кстати, о кормлении… А где, собственно говоря, еда? — Даниэль быстро осматривается вокруг и слегка хмурится. — И где, черт возьми, Эдвард?       — И правда… — задумчиво произносит Терренс. — Где этот маленький спиногрыз с моей едой? Куда он, твою мать, смылся с нашими деньгами?       — Да вон он у кассы стоит! — бросает короткий взгляд в сторону Питер. — С каким-то парнем трепется!       Терренс и Даниэль переводят взгляды туда, куда смотрит Питер, и видят, что Эдвард действительно стоит возле кассы и болтает с каким-то молодым парнем. И они оба не перестают улыбаться во весь рот и от души над чем-то смеяться.       — Нормально! — скрестив руки на груди, хмуро бросает Терренс. — Мы голодные сидим, а этот придурок ржет с кем-то!       — Эй, а он вообще покупал то, что мы просили? — задается вопросом Питер. — Или посылать Эдварда покупать жратву было огромной ошибкой?       — Походу, нет, — слегка хмурится Даниэль. — Как будто он и не собирался ничего заказывать.       — И из-за этого мелкого болтуна мы вынуждены сидеть и голодать.       — Над чем они могут смеяться, что аж за животы хватаются?       — Ар-р-р, я не знаю, что с ним сделаю, если этот сентиментальный романтик не принесет мне мою еду через пару минут, — раздраженно прорычав, уверенно заявляет Питер.       — Пойти ему пинка под зад что ли дать? — слегка хмурится Терренс, поглаживая подбородок. — Я, блять, жрать хочу! А Эдвард решил языком почесать!       — Это надо было сделать еще пять минут назад, — уверенно отвечает Даниэль. — Когда мы сказали ему, что хотим купить, дали деньги и сели сюда.       — Слушайте, пошли поторопим его, — нервно ерзая на стуле, предлагает Питер. — А то он до вечера будет трепаться с этим парнем!       А пока Терренс, Питер и Даниэль злятся из-за того, что они голодные, а в воздухе пахнет чем-то очень вкусным, Эдвард продолжает болтать с юным работником кафе, которого он, кажется, неплохо знает. Общение с этим хохочущим молодым парнем только больше улучшает настроение МакКлайфа-младшего, который и так выглядит очень бодрым.       — Да ладно, — сквозь смех произносит Эдвард. — Только не говори, что так оно и было.       — Да я тебе говорю, все так и было! — активно жестикулируя, возбужденно отвечает сотрудник. Я уже рассказал всем девчонкам и парням на работе, и мы очень долго смеялись над этим. Даже наш вечно хмурый начальник снял свою маску и поржал с нами.       — Так, чувак, давай мы с тобой как-нибудь посидим где-нибудь в нерабочее время, и ты все подробно мне расскажешь.       — Заметно, Эдвард! — щелкает пальцами руки парень. — И это я рассказал только половину: если ты услышишь всю историю до конца, то вообще не сможешь перестать угорать.       — Да я уже не могу успокоиться, — пытаясь немного отдышаться, спокойно отвечает Эдвард, запускает руку в волосы и на секунду берется за живот. — Ох… Аж живот заболел.       — Прости…       — Да ладно, все норм! Хоть мое настроение и без того было шикарное, после твоей истории оно стало еще лучше.       — Да ты, походу, никогда не грустишь! Все время, что ты приходишь сюда, тебя никогда не видят в плохом настроении. Неужели твоя светловолосая красавица – тому причина?       — Моя невеста знает, как сделать мне хорошо, — загадочно улыбается Эдвард. — Если у меня плохой день, то ее присутствие в миг заставляет меня обо всем забыть и почувствовать себя счастливее.       — Счастливчик ты, приятель! — похлопав Эдварда по плечу, бодро восклицает сотрудник. — По тебе сразу видно, что рядом с тобой нужная девушка.       — Каких-то полутора лет назад я не думал, что так случится. Что я встречу столь чудесного человечка.       — Ты уж береги эту красотку. Она настолько бесподобна, что любой запросто уведет ее, стоит ей оказаться свободной. Твоя невеста очень даже привлекательная…       — А я выбираю только самое лучшее, — с гордо поднятой головой заявляет Эдвард. — Мне всегда говорили, что у меня просто отменный вкус в выборе девушек.       — И на этот раз ты попал в точку.       Эдвард скромно улыбается и ничего не говорит, расставив руки в бока. А спустя пару секунд кто-то из сотрудников кладет на поднос, стоящий рядом с кассой, четыре больших пакета.       — О, а вот и твой заказ! — восклицает сотрудник.       Пока Эдвард дает пять и говорит что-то еще некоторым сотрудникам и с легкой улыбкой быстро изучает содержимое пакетов, стоящий рядом с ним юный парень бросает взгляд в сторону хмурых и голодных Питера, Терренса и Даниэля, которые не слишком добро смотрят на МакКлайфа-младшего.       — Э-э-э, слушай, Эд, я думаю, тебе лучше поторопиться, — постукивая пальцем по плечу Эдварда, задумчиво говорит сотрудник. — А то та троица явно думает тебя сделать своим блюдом на обед.       — Какая троица? — слегка хмурится Эдвард.       — Вон та! — Сотрудник указывает на Даниэля, Питера и Терренса.       — А! Это моя банда! Привел их сюда, чтобы покормить. А то они становятся злыми, когда хотят жрать.       — Мне кажется, тот черноволосый больше всех мечтает надрать тебе задницу.       — Это мой прожорливый старший братец Терри, — по-доброму усмехается Эдвард. — Вечно голодный, но с огромной короной на голове. Да и те двое тоже обжоры.       — Ладно, парень! — восклицает сотрудник и хлопает Эдварда по плечу. — Больше не буду задерживать тебя. А то они точно растерзают тебя с голодухи.       — Да уж, надо засунуть им по бутеру в рот… — тихо хихикает Эдвард.       — Поторопись! Мы ведь не хотим потерять тебя!       — Ладно, чувак, пойду кормить свою голодную ораву. Как-нибудь увидимся.       — Давай, старик, счастливо!       Эдвард крепко пожимает руку сотруднику кафе и хлопает его по плечу. После чего он забирает поднос с пакетами еды и спокойно направляется к столику, где сидят Даниэль, Терренс и Питер, которые сначала о чем-то разговаривают, но переводят взгляд на МакКлайфа-младшего, когда тот подходит к ним.       — О, парни, смотрите, кто у нас объявился! — с приподнятыми руками усмехается Даниэль.       — Надо же, а я думал, ты бросил нас подыхать тут с голодухи, — уверенно добавляет Питер.       — Эдвард, где ты, блять, шляешься? — возмущается Терренс. — Мы тут подыхаем от голода, а ты трепешься с кем-то как девчонка!       — Тпру, парни, спокойно, — поставив поднос на стол и приподняв руки перед собой, спокойно произносит Эдвард. — Я ждал, когда заказ будет готов. И в это время поболтал кое с кем из работников.       — И что же вы там такого обсуждали, что ты едва ли не полу катался от смеха? — задумчиво недоумевает Питер.       — Да так, ничего особенного… — слегка оттягивая свой тонкий черный чокер, отмахивается Эдвард. — Просто один забавный случай, который произошел с тем парнем.       — Да уж, походу, там было что-то слишком забавное, — по-доброму усмехается Даниэль. — Ты вон до сих пор не можешь перестать ржать. И бросил нас голодными! Вон нам уже пора кормить Питера! А он совсем у нас злой стал.       — Точняк, мало того, что соседи и кошки ему жить не дают, так еще и Сэмми не дает ему уединиться с Хелен, — бодро соглашается Терренс. — У них там намечалось что-то грандиозное, но пушистый был против.       — И все-то тебе интересно, МакКлайф, — резко помотав головой, хмуро бросает Питер. — Даже если и намечалось, то тебя это не касается.       — Да ладно тебе, Пит! — восклицает Эдвард и присаживается за стол рядом с Даниэлем напротив Питера и Терренса. — Если вы с Хелен хотели переспать, а Сэмми вам не дал, то так и скажи.       — А разве мне надо докладывать вам, когда я сплю с Хелен? Это вообще-то мое дело! Я же не спрашиваю, когда ты спишь с Наталией, или когда кувыркаются Терренс с Ракель!       — Ха, а я сразу сказал, что ты бесишься из-за того, что Сэмми не дал тебе переспать с Хелен, — бодро говорит Даниэль. — Тебе на самом деле по хер на ту разбитую полку. Ты пришел в бешенство из-за того, что по вине пушистого у вас с Маршалл не случился шикарный секс.       — Да ладно вам, ребята, просто пушистый еще не готов к столь крутому повороту событий и поэтому яро этому сопротивляется, — с легкой улыбкой предполагает Терренс. — Сэмми только недавно привык к Питеру, а тут эти голубки захотели устроить джага-джага… Да вы что, ребята!       — Ничего, скоро привыкнет, — уверенно говорит Эдвард. — Сэмми придется смириться с мыслью, что Питер никуда не денется из жизни Хелен.       — Скажите все то же самое маленькому монстру по имени Сэмюэль, — спокойно отвечает Питер, взяв один из пакетов с едой и начав изучать его содержимое. — Может, у вас лучше получится донести до этого придурка, что мир Хелен крутится не только вокруг него.       — Знаешь, блондин, мне кажется, ты иногда слишком строг с ним, — отмечает Эдвард, тоже взяв пакет с едой.       — Ну да… — копаясь в пакете с едой, соглашается Питер. — Бывает. Иногда я проявляю жестокость. Но это происходит только тогда, когда Сэмми начинает капризничать и отбиваться от рук. Правда Хелен с ним куда строже меня.       — Да забей ты, Питер! — взяв один из двух лежащих на столе пакетов с едой, восклицает Даниэль. — Терренс прав: пушистик просто еще не готов к вашему сексу. А если бы вы там стонали в унисон, то он бы башкой проломил дверь комнаты и побежал спасать хозяйку от тебя.       — В любом случае я еще покажу ему, кто из нас главный. Чтобы он знал свое место, когда мы с Хелен будем жить вместе. — Питер с гордо поднятой головой несколько раз стучит пальцем по столу. — Этот засранец не будет командовать мною. Не будет! Да, он парень, но я – человек. А человек важнее.       — А что, вы с Хелен планируйте начать жить вместе? — взяв последний пакет и раскрыв его, любопытствует Терренс.       — Не исключаю этого в будущем. Но только после того, как я свалю из своей чертовой халупы и перееду в нормальный дом, где будет тишина, покой и много свободного пространства.       — Давно пора! — уверенно отвечает Эдвард.       Парни еще несколько секунд копаются в пакетах с едой и слушают музыку, которая играет в кафе, а потом они начинают переглядываться и изучать содержимое пакетов друг друга.       — Эй, а где моя жратва? — задается вопросом Терренс. — В этом пакете нет ничего из того, что я заказывал!       — В этом тоже… — задумчиво произносит Питер. — Вот этот бургер я не заказывал.       — О, это мой, — забрав у Питера бургер, откликается Эдвард и отдает ему коробку с еще горячими наггетцами. — А это, походу, твое. Ты здесь самый главный любитель курочки.       — А столько картошки фри мог заказать только твой старший братец, — по-доброму усмехается Даниэль и кладет коробку с картофелем фри и запакованный бургер перед Терренсом. — И такой огромный бургер в меня точно не влезет.       Питер, Эдвард, Даниэль и Терренс обмениваются еще кое-какой едой и раскладывают все возле себя, наслаждаясь приятным запахом, что ударяет им в нос и в очередной раз заставляет их животы требовательно затрещать.       — М-м-м, слушайте, пахнет просто потрясающе! — с наслаждением произносит Терренс. — Конечно, все это не слишком полезно, но да пошло оно все к черту.       — Не тебе говорить о правильном питании, Терренс, — по-доброму усмехается Эдвард. — Ты жрешь все подряд – полезное и не полезное.       — Ага, МакКлайф будет агитировать за правильное питание только после того, как он набьет живот вредной, высококалорийной едой и выпит два огромных стакана Coca Cola, — с доброй усмешкой поддерживает Даниэль.       — И даже если у него вырастит большая задница, то Терри все равно будет говорить, что он – неотразимый красавчик, у ног которого девчонки укладываются штабелями, — тихо хихикает Питер.       — А после этого он запостит фотку с голым торсом из спортзала в своем Instagram с подписью «Упорно тренируюсь, чтобы убрать свое пузо после слишком жирного обеда».       — Хочешь, чтобы трусики всех девчонок мгновенно намокли? — удивляется Эдвард.       — Если на этом голом торсе не останется хоть какого-то намек на пресс, то не встанет даже у него самого, — весело отвечает Питер.       — Да вы чего, мужики! — восклицает Даниэль. — Не рассказывайте МакКлайфу такие ужасные вещи! Хотите, чтобы он кони двинул? От мысли, что он перестанет быть для девчонок самим Аполлоном!       Пока Эдвард, Даниэль и Питер скромно хихикают, Терренс осуждающе смотрит на них и качает головой.       — Сделаю вид, что не слышу болтовню трех надоедливых дебилов, — спокойно говорит Терренс. — Лучше буду обедать.       — Вон и жри молча, — с невинной улыбкой произносит Эдвард. — Вашему Величеству уже все принесли. Так что извольте приступить к трапезе.       — Придержи свой острый язычок, малой. А иначе останешься без обеда.       — Заберешь хоть что-то из моей жрачки – руки оторву.       — Попробуй только на мою посмотреть – пожалеешь.       — Ой, я так испугался! — тихо ухмыляется Эдвард. — Пит, Дэн, помогите мне! Большой братец обижает меня.       — Так, по-моему, кое-кто давно не получал хорошенького подзатыльника.       — Тебя тоже в последнее время мало хлестали по жопе.       — Только выйдем за порог кафе – я тут же надаю тебе люлей, — уверенно заявляет Терренс. — Буду снова тебя воспитывать. А то совсем от рук отбился.       — Согласен, я что-то в последнее время стал редко гонять тебя с ремнем в руках. Да и Ракель совсем расслабилась…       — Яйца курицу не учат, братец.       — А кто из нас яйцо? — хитро улыбается Эдвард и заливается смехом. — Ты что ли?       — Твою мать, Эдвард, да хватит уже ржать! — хмуро требует Терренс. — Что-то ты сегодня слишком веселый и возбужденный.       — Ну да, у меня охренительное настроение! — уверенно признается Эдвард.       — М-м-м, чувствую эти пару дней были очень горячими для тебя и твоей шикарной блондиночки.       — О да, секса явно было много! — с доброй усмешкой вмешивается Даниэль. — И он был незабываемый!       — Да уж, Наталия знает, как порадовать моего братца, — бодро отмечает Терренс.       — Да, я провел шикарное время в компании своей невесты, — весело говорит Эдвард. — А вот вы трое кислые и угрюмые.       — Неправда! — возражает Терренс.       — Я не угрюмый! — восклицает Даниэль.       — Ничего, братцы, я знаю, как вас взбодрить, — уверенно отвечает Эдвард. — Предлагаю нам немного подкрепиться и насладиться этой изумительной едой. Ничуть не хуже, чем в том же McDonald’s.       — Вот мы сейчас это и проверим, — отвечает Даниэль.       — Я сейчас такой голодный, что сожру хоть слона, — шутливо признается Питер.       Друзья начинают пробовать кое-что из еды и тут же приходят в восторг от ее изумительного вкуса и непередаваемого аромата.       — М-м-м, ребята, это потрясно! — с набитым ртом восхищается Терренс, держа в руках огромный горячий гамбургер со сочной свиной котлетой, салатом и ломтиком помидором. — Еще никогда не пробовал ничего лучше.       — Слушайте, то, что надо, — поедая аппетитный бургер с куриной котлетой, салатом и ломтиком помидора, соглашается Питер. — М-м-м… Ребятки, у меня нет слов!       — Слушайте, этот бургер просто ахриненный! — расправляясь со своим горячим, только что приготовленным бургером с нежнейшим рыбным филе и соусом из майонеза и огурцов, признается Даниэль. — Язык можно проглотить!       — А я что вам говорил! — гордо восклицает Эдвард, проглотив мягкий ломтик картошки фри. — Я плохого не посоветую! Ибо часто прихожу сюда обедать или перекусить.       — Только бы еще запить чем-нибудь всю эту вкуснятину. Разве напитки здесь не полагаются?       — Ха, а мой братец не заказывал выпивку, — изучая содержимое одного из чеков покупок, тихо усмехается Терренс. — В чеке нет тех напитков, которые мы хотели купить.       — В смысле? — удивляется Питер. — А ну-ка дай сюда!       Питер забирает у Терренса чек и пробегается глазами по списку покупок.       — Точно. Здесь только еда… Выпивки нет.       — Э-э-э… — запинается Эдвард, слегка прикусив нижнюю губу. — Я, кажется, забыл про напитки…       — Правильно, трепаться надо меньше! — громко восклицает Даниэль. — Посылать тебя делать заказ было нашей огромной ошибкой.       — Ну извини, Перкинс! Я не могу все держать в голове!       — Вот заказал бы все, что мы просили, да свалил бы на хрен, — отвечает Терренс. — Нам и без тебя было бы хорошо.       — И думать надо только о том, что тебе надо сейчас сделать, — с тихой усмешкой добавляет Даниэль. — Вместо того чтобы параллельно думать еще о том, как прекрасна Рочестер в обнаженном виде.       — Ха, да он и сейчас думает об этом! — весело восклицает Питер. — Представляет себе, как будет раздевать ее в их первую брачную ночь.       Пока Терренс, Питер и Даниэль тихонько хихикают и пытаются проглотить то, что они едят, Эдвард закатывает глаза и качает головой.       — Ну все, раскукарекались петушки! — восклицает Эдвард. — Устроили переполох в курятнике, твою мать!       — Отвлекись от мыслей о Наталии хотя бы на время и сейчас же принеси нам напитки! — требует Терренс.       — Ну все-все, угомонитесь! Сейчас все принесу!       — Нет уж, МакКлайф, сиди-ка ты на месте! — уверенно возражает Питер, положив свой бургер в коробочку и вытерев руки с помощью сухой салфетки, которую берет с подноса. — Я сам схожу за напитками. А то ты встретишь еще какого-нибудь своего знакомого и будешь еще полчаса угорать с ним.       — О, Пит, ты – наше спасение! — радостно восклицает Даниэль. — Этот романтик и правда может про нас забыть. Я так понимаю, его смазливое личико здесь хорошо знают.       — Да, в этом кафе меня знают почти все работники, — уверенно говорит Эдвард. — Потому что я очень часто сюда прихожу. И несколько раз был здесь с Наталией.       — Вот поэтому пусть блондин и принесет нам напитки, — отвечает Терренс.       — Не парьтесь, ребята, сейчас все будет, — с гордо поднятой головой говорит Питер и переводит взгляд на Терренса. — Так, МакКлайф, ну-ка пропусти меня. Изволь поднять свою драгоценную задницу.       Терренс молча встает из-за стола и снова садится, когда Питер подвигается к краю и сам поднимается.       — И да, Эдвард, гони бабки, которые мы давали тебе на еду, — протянув руку, уверенно говорит Питер. — Жрачку ты купил, но там еще должна остаться сдача.       — Ой, да пожалуйста! — восклицает Эдвард. — Мне не нужны чужие деньги.       Эдвард достает из кармана на коротких штанах некоторую сумму денег и отдает ее Питеру, которую тот быстро пересчитывает и удовлетворенно улыбается.       — Вот и прекрасно, — уверенно восклицает Питер. — Не скучайте, ребята, я быстро. Только туда и обратно.       Питер достаточно быстро оставляет тихонько усмехающихся друзей и уверенно направляется к кассе, чтобы купить напитки.       — Я же говорил, что он сразу подобреет, если запихнет в себя бургер, — по-доброму усмехается Даниэль.       — Ага, может, и Сэмми потом простит, — выражает надежду Терренс. — А то Роуз на него слишком обижен из-за того, что ему не дали шанс вознести Хелен на вершину райского блаженства.       — Да куда он денется! — весело усмехается Эдвард. — Сэмми состроит такие щенячьи глазки, что блондин не сможет остаться равнодушным. Этот песик знает, за что нужно цепляться и на что надавить. Он в этом мастер!       — Ну не знаю… — задумчиво отвечает Даниэль. — Лично я не уверен, что щенячьи глазки помогут Сэмми задобрить Роуза.       — Но, с другой стороны, Питера и Хелен можно понять. Я бы тоже был недоволен, если бы кто-то помешал нам с Наталией наслаждаться друг другом. Тут рядом такая красивая, сексапильная девушка, а тут собака кусает тебя за задницу.       — О, братан, тебе это не грозит, — уверенно отвечает Терренс. — Ты не отлипнешь от своей светловолосой красавицы, даже если на улице начнется смерч или зомби-апокалипсис.       — Тебе-то уж точно будет по хер на смерчи, если Ракель встанет рядом и начнет делать вид, будто она тебя не соблазняет, но на деле только и ждет, что ты повалишь ее на кровать, разденешь и оттрахаешь.       — Зато тебе не надо делать вид, что ты милый и послушный котик, ибо это не так, — хитро улыбается Терренс. — Ты рожден быть занозой в заднице.       — Вы оба стоите друг друга, — вставляет Даниэль.       — Серьезно? — громко ухмыляется Терренс. — Терренс МакКлайф и рядом не стоит с этим сопляком.       — Нет, милый мой, это ты не стоишь рядом с Эдвардом МакКлайфом, — с хитрой улыбкой приподнимает голову Эдвард.       — Рот закрой, спиногрыз! — Терренс бессовестным образом крадет пару ломтиков картофеля фри из небольшого пакетика Эдварда.       — Эй! — Эдвард резко хлопает Терренса по руке. — А ну положил на место, обжора! Положил, я сказал!       — М-м-м, слушайте, а чудесная здесь картошка фри, — съев украденные ломтики картофеля фри, с легкой улыбкой отвечает Терренс. — Эх, надо было побольше взять…       — Да куда еще больше, черт возьми? — громко удивляется Даниэль. — Ты и так взял себе самую большую порцию! А если ты купишь себе еще пару коробок, то продавцы будут пялиться на тебя как на дебила.       — Но я же не виноват, что так сильно люблю картошку. Да еще и с острым соусом… — Терренс откусывает кусочек картофеля фри и с широкой улыбкой закатывает глаза. — М-м-м, просто прелесть!       — Ты лучше скажи, что ты не любишь, — уверенно отвечает Эдвард. — Или для тебя это будет сложнее, чем распутать провода?       — Окей… Я ни под какими пытками не стану есть манную кашу. Делайте что хотите, но я на это даже смотреть не буду! Мама постоянно давала ее мне, когда я был маленьким. А когда я говорил, что не люблю ее, мне просто говорили замолчать и есть то, что дают или оставаться голодным.       — Вау, какое откровение… — по-доброму усмехается Даниэль. — А я-то думал, обжорам нравится все.       — Я съем все, кроме манки.       — Готов поспорить, что твои служанки и Ракель уже заколебались готовить тебе еду, — с тихим смешком предполагает Даниэль. — Зная, что тебе требуется в сто раз больше, чем хоть чуть-чуть нажраться.       — Это точно! — соглашается Эдвард. — Мы с Ракель как-то шутили над Терренсом из-за того, что он слишком много ест. Да и мама часто говорит, что в свое время ей приходилось очень много стоять у плиты, чтобы накормить этого проглота.       — И самое интересное – МакКлайф ест в два раза больше слона, но все равно остается дохлым как кипарис. Другой бы уже давно стал жирным и неповоротливым, а твой братец – нет!       — Потому что у него не желудок словно бездонная бочка! Сколько в нее ни клади, до верху ты ее не забьешь.       — Бла-бла-бла, — понаблюдав за скромно хихикающими Эдвардом и Даниэлем, закатывает глаза Терренс. — Кто бы говорил! Набрали жратвы на целую армию, а еще что-то про меня бубните!       — Ну да, на целую армию! — восклицает Эдвард. — Это лишь процентов пять от твоей обычной порции.       — Ой, ладно, не надо преувеличивать! Вон Роуз тоже набрал себе целый поднос! — Терренс берет надкусанный гамбургер Питера, вытаскивает из него дольку помидора и листик салата, отламывает кусочек курицы, быстро съедает все это, кладет бургер на место и вытирает рот салфеткой. — Тоже вкусненько. У нашего любителя курочки губа не дура.       — Согласен, наггтетсы у него очень даже ничего, — взяв один куриный наггетс из коробочки, лежащей среди еды Питера, одобряет Эдвард. — Очень вкусно!       — Лучше попробуйте его соус, — предлагает Даниэль, обмакнув ломтик картофеля фри в соус Питера. — Я обожаю все остренькое, от которого в горле все горит.       — Предлагаю тебе съесть парочку перцев чили, — советует Терренс. — Я думал, что сдохну, когда попробовал его. Так горло драло, что слезы сами текли из глаз.       — Ох, сейчас у меня слезы пойдут от этого соуса, — признается Эдвард, обмакивает ломтик картофеля фри в острый соус Даниэля, пробует на вкус и резко выдыхает с чувством легкого жжения во рту. — Ох… Слишком остро… Не для меня.       — Вот и замечательно, — хитро улыбается Даниэль. — Не будешь больше совать свой нос в мою жратву.       Даниэль обмакивает ломтик картофеля фри в свой соус и проглатывает его, всей душой наслаждаясь тем, как сильно у него начинает гореть горло. А спустя несколько секунд к друзьям возвращается Питер с четырьмя соломками и пластиковыми стаканами в небольшой подставке.       — Вот и все! — с гордо поднятой головой восклицает Питер. — Очередей нет! Ждать не пришлось!       А пока Терренс встает из-за стола, чтобы позволить Питеру вернуться на свое место, Эдвард и Даниэль разбирают стаканы с напитком и пробуют их на вкус через соломку.       — М-м-м, великолепно! — одобряет Даниэль. — Как я об этом мечтал!       — А в жару хочется еще больше пить, — отмечает Эдвард.       — Да уж, сегодня на улице слишком уж жарко… — поправив свою белую футболку и медленно выдохнув с чувством жара, отвечает Терренс. — Хоть ходи по улицам голым.       — А мне нравится! — признается Даниэль. — Я обожаю жаркую погоду!       — Да, но не такую же сильную! — Терренс берет третий стакан и выпивает немного напитка. — Из-за которой одежда прилипает к телу!       — Хорошо, что здесь работают кондиционеры, — вместе со всеми поедая свою еду, отмечает Питер. — А иначе мы бы подохли от такого пекла.       — Ну не знаю, лично я чувствую себя прекрасно и в холод, и в жару! — бодро восклицает Эдвард. — Хотя я больше люблю купаться в море в одних плавках, чем носить сто одежек в зимнее время.       — Да ты у нас всегда где-то посередине, — скромно хихикает Питер, держа в руках свой стакан. — Одинаково любишь всех животных, не паришься о том, какое сейчас время года, нормально относишься к арктическому морозу и африканской жаре…       В этот момент взгляд Питера падает на его гамбургер, который кто-то хотел съесть.       — Так… — задумчиво произносит Питер. — Какая-то мышка уже успела пошурудить здесь. Точнее, мышки. Три прожорливые мышки, которым своей еды мало. Где ломтик помидора, твою мать? Где лист салата? Кто откусил целый кусок курицы? А в соусе кто ковырялся?       Даниэль, Эдвард и Терренс переглядываются между собой и тихо хихикают, пока Питер хмуро смотрит на всех троих и качает головой.       — Ладно, все с вами понятно, — спокойно говорит Питер.       — Да ладно тебе, блондин, я всего лишь попробовал соус, — отвечает Даниэль. — Который пришелся мне по душе.       — Я взял всего один наггетс! — восклицает Эдвард.       — А я – дольку помидора, кусочек салата и кусочек курочки, — добавляет Терренс.       — Если уж тырите мою жратву, то хотя бы делайте это у меня перед носом, — советует Питер.       — Ну как можно устоять против всей этой вкуснятины? За такие небольшие деньги здесь готовят просто изумительно!       — Ну да, с этим не поспоришь. Курица здесь просто отменная. Даже лучше, чем та, которую я готовлю сам.       — Ну вот! — закатывает глаза Эдвард и гордо приподнимет голову. — А то все уши прожужжали: «Куда ты нас тащишь? Что за черт! Бла-бла-бла!» Сколько было возмущения!       — Окей, романтик, мы были неправы, — приподнимает руки перед собой Даниэль. — Деньги потрачены не зря.       — Если бы здесь готовили отвратительно, я бы не потащил бы вас или Наталию сюда.       — Хорошо-хорошо, мы все поняли, — тараторит Терренс.       — Хотя тебя мне стоит затащить в спортзал.       Эдвард без спроса стаскивает у Терренса еще нераскрытый чизбургер, раскрывает его и немного надкусывает.       — Так, братец, хватит тырить мою еду! — возмущается Терренс и больно хлопает Эдварда по руке. — У тебя своей полно! Эй, спиногрыз! А ну положи на место!       — Неужели пожалеешь бургер для своего любимого маленького братика? — с набитым ртом и хитрой улыбкой спрашивает Эдвард.       — Да ты себе целых два купил! На хера тебе третий?       — Дома съем.       — Эй, а отдайте его мне! — с хитрой улыбкой предлагает Даниэль. — Если что-то останется, то собирайте все в один пакет. Я хочу как следует нажраться до того, как затянуть пояса.       — Ты типа собрался садиться на диету? — тихо ухмыляется Эдвард.       — Собираюсь начать тренироваться со следующей недели. С понедельника.       — Да неужели? — удивляется Питер. — Тренироваться?       — Да, а то я в последнее время растерял почти всю форму. И это определенно дало о себе знать…       — А ты разве когда-нибудь ходил на тренировки? — тихо хихикает Терренс.       — Ходил, МакКлайф. Не на регулярной основе, но хотя бы раз в неделю я точно посвящал себя работе над своим телом.       — Прости, старик, но если ты захотел накачать целую груду мышц, то тебе надо заниматься едва ли не каждый день, — уверенно отвечает Питер. — Действительно заниматься. А не ходить в спортзал для того, чтобы фоткаться в спортивном костюме напротив тренажера.       — Спасибо за совет, брат. Если мне будет нужна помощь, то так и быть, сделаю тебя своим тренером.       — Да, а чего это с понедельника? Почему нельзя начать приводить себя в порядок уже завтра? Иногда слово «потом» может означать «никогда».       — Это все МакКлайф! — Даниэль бросает взгляд на рядом сидящего Эдварда. — Он упорно соблазнял нас едой в этом кафе, и я решил отложить планы подкачаться до следующей недели.       — Нет, так можно вечно откладывать, — уверенно отмечает Терренс.       — Не беспокойтесь, ребята, я точно начну заниматься с понедельника. Вставать в шесть утра и бегать по своему району я, конечно, не буду. Но сто процентов буду заниматься дома и ходить в спортзал.       — Раз легко поддаешься соблазнам, значит, надо работать над силой воли.       — У Дэна другая позиция: надо сначала хорошенько набить брюхо и разжиреть к чертовой матери, а потом убирать свое жирное пузо месяц-полтора, а то и больше, — тихо усмехается Эдвард.       — Да ладно вам, братцы, просто его впервые за долгое время накормили чем-то еще, кроме яичницы или сэндвичей, — с набитым ртом по-доброму ухмыляется Питер. — А то ведь Перкинс не умеет готовить ничего, кроме этих блюд. И то можно поспорить. Его вообще нельзя подпускать к кухне.       — Действительно, — хитро улыбается Терренс. — Вы только посмотрите какое разнообразие еды! Любой сидящий на диете сорвется, чувствуя, как ему в нос ударяют все эти чудесные ароматы.       — Вот поэтому Перкинс и решил нажраться перед тем, как посадить себя на диету.       — Ха, а ты у нас кулинар высшей категории! — закатывает глаза Даниэль.       — Я-то хоть умею готовить! — с гордо поднятой головой заявляет Питер. — Уж в готовке курицы мне нет равных! А ты не можешь даже уследить за кастрюлей на плите, когда что-то варишь, или порезать что-то и не поранить руку или палец. Тебе надо ходить на кухню с целой аптечкой и огнетушителем.       — Ой ладно, с кем не бывает! Даже повариха со стажем может что-то на себя перевернуть и случайно порезать руку!       — Ты способен лишь накидать на кусок теста все, что есть в холодильнике, и запихнуть эту массу в духовку. Ну или просто открыть полуфабрикат и разогреть его в микроволновке.       — Ну хоть с микроволновкой он умеет обращаться – это уже очень хорошо, — по-доброму усмехается Терренс.       — А если научить его варить, жарить и следить за процессом, так вообще будет классно, — добавляет Эдвард.       — Да ладно, и так сойдет! — машет рукой Питер. — Лучше пусть Дэн тыкает кнопочки на микроволновке. Будет безопаснее.       Пока Питер, Терренс и Эдвард тихонько хихикают, Даниэль хмуро смотрит на всех и качает головой после того, как отпивает немного напитка из своего пластикового стакана.       — О, блять, иногда вы меня реально бесите и утомляйте, — хлопнув себя рукой по лбу, хмуро говорит Даниэль.       — Не бойся, чувак, у тебя есть люди, которые не дадут тебе помереть с голоду, — уверенно отвечает Терренс. — Раз уж тебя опасно подпускать к плите и давать в руки нож, то мы научим тебя делать еду в микроволновке. Я как раз знаю несколько классных рецептов.       — Можно разориться, если постоянно заказывать готовую еду на дом, — добавляет Питер. — Да и кто знает, что какой гадости они туда наложили.       — Спасибо, заботливые вы мои, но пока что я и так неплохо справлюсь, — с легкой улыбкой отвечает Даниэль. — Не умер от голода, не спалил дом…       — И раз уж ты решил тренироваться, то мы будем давать тебе хороших пинков под зад. Чтобы у тебя и мысли не было отлынивать и отращивать себе пузо, зад и бока.       — Эх, добрые у меня друзья… — Даниэль с тихой усмешкой откидывается на спинку стула. — Никогда не дают расслабляться.       — Настоящий друг – это тот, кто не постесняется позвонить тебе в пять утра и вытащить на интенсивную тренировку, — с легкой улыбкой отмечает Эдвард.       Друзья несколько секунд тихонько хихикают и пытаются проглотить то, что они едят, иногда запивая это своими напитками и наслаждаясь прохладой, что воцарилась в кафе благодаря работающим кондиционерам. А в какой-то момент к их столику подходит работник кафе, узнавший Эдварда и бодро, весело обратившийся к нему:       — Эй, Эдвард, здорово!       — О, привет, чувак! — бодро отвечает Эдвард и пожимает руку работнику кафе. — Я не видел тебя, когда пришел сюда.       — Ох, это я облажался! — машет рукой работник. — Не услышал будильник и проспал почти до обеда. Как ошарашенный вскочил, собрался и поехал сюда. Теперь вот хожу и боюсь, что мне предстоит вытерпеть вынос мозга от начальства.       — Тревис сказал, что ваш начальник подобрел после того, что он всем рассказал.       — А, да-да! — с легкой улыбкой кивает сотрудник. — Я слышал! Девчонки уже все мне рассказали.       — Я чуть живот себе не надорвал, пока он рассказывал об этом.       — Да… Тревис – тот еще юморист. И вечно влипает в нелепые ситуации.       — Зато он всем здорово поднял настроение и заставил поржать от души.       — Не могу поспорить. — Работник кафе на долю секунду бросает взгляд в сторону и обращает внимание на Питера, Терренса и Даниэля. — О, вижу, ты сегодня с друзьями. Твоя невеста не смогла составить тебе компанию?       — Она проводит время с подружками, — дружелюбно отвечает Эдвард. — Пока я провожу его вот с этой оравой, которую надо было накормить.       — Понятно… — скромно хихикает работник. — Ну ладно, тогда я не буду мешать и пойду работать. А то начальство может увидеть, что я ничего не делаю.       — Давай, удачи тебе! Все будет хорошо!       — Спасибо! — Сотрудник обменивается с Эдвардом рукопожатием и хлопком по плечу. — И тебе не хворать.       Работник быстро уходит по своим делам и начинает разговор с посетителем, который к нему подходит.       — Слушай, Терренс, походу, твой братец становится все популярнее, — задумчиво отмечает Питер. — Вон его с Наталией уже все кафе знает.       — Хорошо я знаю пару-тройку людей, а остальных просто помню в лицо, — объясняет Эдвард. — Например, я до сих не знаю имени вот этого парня. А вот Тревиса, с которым я говорил у кассы, знаю уже хорошо.       — Да, брат, а я смотрю, ты зря время не теряешь, — загадочно улыбается Терренс.       — Нет ничего плохого в том, чтобы познакомиться с парочкой новых людей.       — О да, парочкой! Да тебя знает весь персонал этого кафе: от продавцов до уборщиков.       — Здесь часто появляются новенькие!       — Да ты и с ними захочешь почесать языком!       — Я же сказал, что знаком только с несколькими людьми!       В этот момент мимо проходят две девушки в форме работников кофе и с милой улыбкой обращаются к Эдварду:       — Привет, Эдвард!       — Привет, девчонки! — с легкой улыбкой машет рукой Эдвард. — Как настроение?       — Стало намного лучше, когда мы тебя увидели, — отвечает одна из девушек.       — Ты принес свет в это кафе, — дружелюбно добавляет другая девушка.       — Как-нибудь останусь с вами, — уверенно обещает Эдвард. — Поболтаю с вами, поедая что-нибудь вкусненькое.       Девушки скромно улыбаются и идут делать свои дела, пока Даниэль, Терренс и Питер едва сдерживают свои смешки.       — И что это было? — удивляется Даниэль.       — Мой братец хвастается своим облезлым хвостиком, — скромно хихикает Терренс.       — Я просто поздоровался с девчонками, — разводит руками Эдвард. — Очень даже милые.       — Ой, да ладно, все мы уже поняли, — по-доброму усмехается Питер.       В этот момент мимо столика друзей проходит еще какой-то парень, который с легкой улыбкой обращается к Эдварду:       — Здорово, Эд!       — Salut, Коул! — дружелюбно здоровается Эдвард и обменивается с парнем по имени Коул братским рукопожатием.       Коул спокойно уходит по своим делам, а спустя пару секунд к Эдварду обращаются еще один парень и еще одна девушка, с легкой улыбкой машущие рукой:       — Привет, Эдвард!       — Привет, голубки! — весело здоровается Эдвард.       А пока Питер, Терренс и Даниэль переглядываются между собой и негромко хихикают, к Эдварду через пару секунд обращается еще две молодые девушки, которые скромно машут ему рукой:       — Привет, красавчик!       — Привет, Элина, привет, Инес! — с более широкой улыбкой и гордо поднятой головой здоровается Эдвард.       Как только Элина и Инес проходят мимо столика парней, Терренс, Питер и Даниэль усмехаются уже громче.       — Да, МакКлайф… — скромно хихикает Питер. — Прошел уже целый табун, а ты говоришь, знаешь всего несколько людей.       — Ага, да с тобой перездоровалась уже половина кафе! — восклицает Терренс.       — Слышь, парень, да ты у нас звезда! — отмечает Даниэль, кулаком ударив Эдварда в предплечье. — Еще немного – и ты сгонишь своего братца с трона первенства.       — Да, романтик, ты становишься все более популярным, — бодро отмечает Питер.       — Эй, Роуз, а заметь, что за все это время на Эдварда обратило внимание уже несколько человек, а на всемирно известного Терренса МакКлайфа – еще никто.       — Точно… — с широкой улыбкой щелкает пальцами руки Питер. — МакКлайф-старший-то в пролете! Он хвастался, что все его обожают и знают. Хотя многие уже не помнят эту незабываемую физиономию, которую все-таки можно забыть.       — Ага, как только все узнали про его младшего смазливого братика, как тот перетянул на себя все внимание.       — Как можно не заметить такого красавца? — с гордо поднятой головой слегка лохматит волосы Эдвард. — Молодой, сексуальный, умный, смелый, заботливый…       — Безбашенный, надоедливый, наглый и упрямый крысеныш, — задумчиво добавляет Терренс.       — Из нашей банды я самый милый и скромный.       — Был бы таким – цены бы тебе не было, — невинно улыбается Терренс. — Ты так мне нравился, когда был скромным, тихим и милым мальчиком, который предпочитал отмалчиваться и делать вид, что его нет. Ну прямо братик мечты!       — Ну знаешь, я бы любил тебя еще больше, если бы ты не был таким напыщенным индюком, который все еще считает себя неотразимым и нужным молодым девчонкам.       — У любой девчонки становится мокро между ног при виде меня. — Терренс с гордым видом пропускает пальцы сквозь волосы. — Я как хорошее вино: с каждым годом становлюсь только лучше. Все прекраснее и привлекательнее.       — О да, вино, которое по значимости сравнится с обычной водой. Что-то я не вижу, как толпы маленьких девочек бегают за тобой и просят у тебя автограф и фотку.       — Они просто стесняются. Ведь подойти к Терренсу МакКлайфу – все равно что подойти к музейному экспонату, который стоит миллионы долларов.       — Ну миллион долларов ты не стоишь… — задумчиво произносит Эдвард. — Но пару тысяч долларов – вполне. Хотя я бы за тебя и сотку не выложил. Максимум – пару центов.       — Ну ты и сука… — хитро улыбается Терренс.       Только Эдвард хочет что-то сказать, как мимо его столика весело, бодро проходит молодая сотрудница кафе.       — О, привет, Эдвард, — дружелюбно здоровается девушка. — Рада тебя видеть.       — Привет, Корин, — с легкой улыбкой здоровается Эдвард. — Как дела?       — Хорошо. А у тебя?       — Все супер. Кстати, ты сегодня слишком веселая. Неужели никак не можешь забыть то, что рассказал Тревис?       — Ну и это тоже… — наматывая прядь волос на палец, с легкой улыбкой отвечает Корин. — Да и стоило увидеть тебя, как на душе стало хорошо…       — Я несу людям радость словно добрая фея.       — Понятно… — задумчиво произносит Корин, ведя себя так, будто она тайком заигрывает с Эдвардом и посматривая на него заинтересованным взглядом. — Кстати, я вижу, ты привел нам новых клиентов.       — Ну да, мои друзья и братец любезно согласились составить мне компанию, — кивает Эдвард. — Уговорил их пообедать здесь.       — Надеюсь, им понравится наша еда.       — Им так понравилось, что они аж языки проглотили.       — Раз клиент доволен, значит, мы все делаем правильно, — скромно смеется Корин и поправляет свою кепку, что является частью рабочей формы, и забранные в хвост волосы. — Ох, ладно, я пойду работать. А то здесь полно стукачей, которые скажут, что я бездельничаю.       — Хорошо, не смею задерживать.       — Ты как-нибудь оставайся с нами. Поболтаем немного. Все ребята очень часто говорят про тебя.       — Будет время – обязательно загляну.       — Ну ладно. — Корин посылает Эдварду воздушный поцелуй. — Тогда до встречи, милашка.       Пока Эдвард скромно улыбается с легким румянцем на лице, Корин уходит заниматься своими делами и по пути поправляет свою одежду.       — Ха, милашка… — по-доброму усмехается Питер.       — Так, это что за смешки? — округляет глаза Эдвард. — Я никогда не сомневался в своей привлекательности! И в любой компании я был тем парнем, которого все хотели затащить в постель.       — А ты и рад! — восклицает Даниэль. — Аж раскраснелся как помидор, когда тебя назвали красавчиком и милашкой! Прямо как Роуз – когда я сказал, что Кэссиди на него запала.       — Да, мне приятно! — с гордо поднятой головой заявляет Эдвард. — Кому не понравится, что его называют красавчиком?       — Ну знаешь, парень, в любом случае будь поосторожнее, когда общаешься с девчонками, — предупреждает Терренс. — Например, вот эта откровенно раздевала тебя глазами и явно заигрывала с тобой.       — Точно-точно, она аж вся издергалась! — задумчиво добавляет Даниэль. — И прическу усердно поправляла…       — Прекратите нести чушь, — хмуро бросает Эдвард. — Во-первых, у этой девчонки есть парень, который часто здесь бывает. А во-вторых, мне неинтересна никакая другая девушка, кроме Наталии.       — Знаешь, брат, некоторых девчонок не останавливает даже кольцо на пальце и фамилия мужа в документах, — предостерегает Питер. — Если эта Корин захочет, то она за две секунды пошлет своего парня на хер и будет во всю охмурять тебя и вынуждать уйти от Рочестер.       — Эй, если я общаюсь с девчонкой и улыбаюсь ей, это не значит, что она меня интересует!       — Ладно-ладно, мы только хотели предупредить тебя, — приподнимает руки Терренс.       — Я не кобель и не трахаюсь с любой встречной девкой.       — Мы следим за тобой, МакКлайф, — похлопав Эдварда по плечу и пригрозив ему пальцем, уверенно отвечает Даниэль. — Увидим, что ты флиртуешь с другой – тебе не поздоровится.       — Все, мамочки, угомонитесь, я вас понял! — тараторит Эдвард. — Понял!       Еще несколько секунд друзья спокойно едят свою еду и пьют напитки, иногда посматривая по сторонам, наблюдая за тем, что происходит вокруг них, и слушая музыку, которая здесь играют. А в какой-то момент они обращают внимание на полноватую, пребывающую в гневе девушку, кричащая на до смерти напуганного и бледного от страха худощавого парня и бьющая его сумкой по голове, что-то громко говоря ему и заставляя покинуть кафе, люди в котором с интересом наблюдают за их бурными разборками.       — О, черт… — по-доброму усмехается Даниэль. — Вот бедный парень попал!       — Мне что-то жалко его… — задумчиво отвечает Терренс.       — Надеюсь, в ее сумке не лежат кирпичи, — выражает надежду Питер. — Или чугунная кастрюля…       — Да уж, не хотел бы я оказаться на месте этого паренька, — убрав прядь волос с глаз, задумчиво говорит Эдвард. — Совсем не хотел бы…       — Не бойся, парень, тебе это не грозит, — с легкой улыбкой уверенно отвечает Питер. — Наша Блонди не такая.       — Хотя она иногда и показывает коготочки, — добавляет Терренс. — Да и Ракель на такое не пойдет. Эта девчонка только со мной дерется как кошка. А так она милашка.       — Хелен тоже на такое не способна. Я и подумать не могу о том, что она могла бы быть мужиком в юбке.       — Можете быть спокойны, парни, — с легкой улыбкой уверенно отвечает Эдвард. — Я знал, кого выбрал.       — Мы и не сомневаемся, — уверенно отвечает Терренс. — А иначе бы не согласились отдать тебя Наталии. Мы согласны на это, потому что она – чудесная девчонка. Мою личную проверку она уже прошла.       — Сомневаюсь, что я бы спрашивал у вас разрешение, если бы любил эту девушку, но знал, что вы не одобряйте ее.       — Но поскольку у тебя есть наше одобрение, то мы готовы помочь вам со свадьбой, — отмечает Даниэль.       — Да, женихи, мне кажется, уже можно всерьез браться за дело, — с напитком в руках уверенно говорит Питер. — Вон Наталия, Ракель и их подружки поехали по магазинам. И вам бы не мешало начать хотя бы с чего-то.       — Мы с моим братцем и девчонками уже начали решать организационные вопросы, — признается Эдвард. — Да и родственники могут что-то посоветовать.       — Надеюсь, обойдется без скандалов, — выражает надежду Даниэль.       — Нет, у нас все очень даже мило.       — Кстати! — восклицает Питер, проглотив ломтик картофеля фри. — А может, нам стоит поговорить с Эштоном и попросить его быть ответственным за музыку?       — С Эштоном? — слегка хмурится Даниэль, отпив немного напитка из своего стакана.       — Он же говорил, что увлекается диджейством и хочет в совершенстве освоить это мастерство! Так почему бы нам не предложить Эшу стать диджеем на свадебной церемонии?       — Мне кажется, классная мысль! — уверенно кивает Терренс. — Можно попробовать.       — Хм, а этот парень и правда настолько хорош? — слегка хмурится Эдвард.       — Правда! — уверенно отвечает Даниэль. — Эштон –парень талантливый и ответственный.       — Хорошо, мы примем это к сведению.       — А еще мы вполне можем сыграть что-нибудь как группа, — уверенно говорит Питер. — Подготовить какую-нибудь песенку и порадовать гостей.       — Ну мы-то сыграем в любом случае, — уверенно отвечает Даниэль. — Да и нас точно будут уговаривать сыграть.       — О да, у нас полно поклонников, — с гордостью отмечает Эдвард. — И не только девочки-подростки, как считают некоторые людишки.       — Они просто завидуют! — восклицает Питер. — Завидуют, что мы своими силами уже многого добились и не собираемся останавливаться.       — О! — восклицает Терренс, выпивает немного напитка и ставит свой стакан на стол. — Кстати, о группе! Вчера я разговаривал с Джорджем по поводу событий последних дней.       — С Джорджем? — удивляется Питер. — Неужели он наконец-то объявился?       — Ага, он сам позвонил мне поздно вечером.       — Смит хоть сказал, где был все это время? — интересуется Даниэль.       — Сказал, что ему пришлось срочно уехать из Нью-Йорка на долгое время и разобраться со своими личными проблемами.       — Я так понимаю, нам нужно немедленно встретиться с ним? — задумчиво спрашивает Эдвард.       — Нет, он еще не в городе. Джордж вернется лишь на следующей неделе. Однако он очень решительно настроен обсудить все, что касается нашей группы, и то, что произошло.       — Он все знает? — с грустью во взгляде спрашивает Даниэль. — Знает про случай со мной?       — Да, Даниэль. Мы с парнями несколько раз встречались с ним и все ему рассказывали. Мы пытались предпринять что-то, чтобы не дать народу узнать про тебя, но ситуация все больше выходила из-под нашего контроля.       — Чувствую, мне придется многое ему объяснить… — откинувшись на спинку стула, тихо вздыхает Даниэль.       — Не переживай, приятель, Джордж все прекрасно понимает, — спокойно говорит Эдвард, похлопав Даниэля по плечу. — Он не осуждает тебя и ни в чем не винит. Наоборот – Смит был очень расстроен и переживал.       — В любом случае я многих подвел. Включая Смита.       — Смит сказал, что заранее предупредит нас о своем приезде, — уверенно отвечает Терренс. — А на следующий день мы должны встретиться и поговорить о возобновлении продвижения нашего альбома и выступлений.       — Ох, если честно… — сложив руки на столе, задумчиво произносит Даниэль. — Из-за всей этой суматохи я подзабыл, что мы скоро выпускаем альбом.       — Но теперь мы можем бросить все силы на продвижение альбома, — уверенно отвечает Эдвард. — Сейчас ничто не мешает нам заниматься этим.       — Пока у нас нет выступлений, мы можем просто репетировать и играть для себя, — предлагает Питер.       — Согласен… — соглашается Даниэль и резко проводит рукой по своим волосам. — Хоть отвлечемся от пережитого за последние несколько недель.       — Ты говоришь так, будто все еще не можешь принять произошедшее, — задумчиво отмечает Эдвард.       — Не знаю, Эдвард… С одной стороны, я очень рад, что мы покончили с этой ужасной историей. Но с другой… Я еще не пришел в себя… Не могу понять, реально все это или же вымысел… Я… Я все еще чувствую полную опустошенность.       — Сейчас еще рано говорить, что мы приняли произошедшее, — спокойно отвечает Терренс. — Прошло только два дня со дня ареста Поттеров.       — Главное, что все вообще кончено, и каждый может заняться своими делами.       — Эй, а ты не встречался с Анной или ее родителями после ареста обоих Поттеров? — осторожно интересуется Питер.       — Нет. Да и я не очень хочу встречаться ни с Анной, ни с ее родителями. Мне нечего им сказать. — Даниэль выпивает немного из своего стакана. — Совсем…       — Но ты же прекрасно понимаешь, что рано или поздно тебе придется встретиться с Анной, — отмечает Терренс.       — Знаю, но сейчас я не хочу делать этого. Я не готов с ней разговаривать.       — И когда ты собираешься это делать?       — А хер его знает… Пусть Анна придет в себя после всего этого кошмара без моего участия. У нее есть прекрасные подруги и родители, которые помогут ей отвлечься.       — А ты как сам-то считаешь, возможно ли наладить с ней отношения? — интересуется Эдвард.       — Сейчас я стараюсь не думать о том, что будет между нами. Не имеет смысла гадать и тешить себя какими-то надеждами. Будь что будет – я приму любой поворот событий.       — Даже худший? — уточняет Питер.       — Я готовлю себя к этому. Лучше подготовиться к худшему заранее и спокойно это принять. Чтобы не быть будто молнией ошарашенным после слов о том, что все кончено.       — В этом я тебя поддерживаю, — кивает Эдвард и выпивает немного из своего стакана. — Да и то, что ты не стремишься встречаться с Анной, тоже правильно. Я не думаю, что она сейчас горит желанием встречаться с тобой.       — Так или иначе скучать и плеваться в потолок мне точно не придется, ибо дел у меня по горло. К тому же, на мне висит еще ремонт гостиной, которую разнесли Поттеры.       — А поскольку Джордж вернется в город лишь через неделю, то пока что сосредоточься на заботе о сестре и восстановлении собственных сил, — предлагает Питер.       — Жаль, что лишь через неделю, — запустив руку в волосы, выражает сожаление Даниэль. — А то мы могли бы сосредоточиться на группе уже сейчас.       — Но ведь ничто не помешает нам совершенствовать свои навыки игры и вокала и собирать материал для будущих проектов, — загадочно улыбается Терренс.       — Лично я играю играть на гитаре и что-нибудь пою, чтобы ничего не забыть и попытаться научиться чему-то новому, — задумчиво отвечает Эдвард. — Да и не могу отказать родителям, когда они просят что-то для них сыграть.       — А я обожаю петь фальцетом, находясь у себя дома, и затыкать рты кошачьему хору, — с доброй усмешкой признается Питер. — Правда, это не всегда работает…       — И это еще больше злит Марту, — с усмешкой добавляет Даниэль.       — Да, она буквально приходит ко мне со сковородкой в руках. Но ничего, ей недолго осталось терпеть меня. Скоро мечта Марты исполнится, потому что я в ближайшее время начну искать себе новое жилье.       — Вот повезет кому-то, кто будет жить в той квартире, — отпив немного напитка из своего стакана, скромно хихикает Эдвард.       — Если не продам – ничего страшного. Просто куплю себе новое жилье и перевезу все вещи из той квартиры. Продажа этой квартиры мне не так уж и важна. Тем более, что я не смогу много за нее получить.       — Ты там покупай что-нибудь нормальное, — бодро подбадривает Терренс. — Да поскорее! У тебя до сих пор лежит неиспользованное оборудование для студии. Если бы ты все организовал, то мы могли бы записывать что-то для себя.       — Да надо все это перевести к мне домой, — уверенно предлагает Даниэль. — Не только смогли бы репетировать, но и песни записывать.       — Только если просто все протестировать, — задумчиво отвечает Питер.       — Думай быстрее, а то я очень хочу записать что-нибудь, — уверенно говорит Эдвард.       — И я уже знаю, что это будет: что-нибудь романтичное и сопливое, — тихо усмехается Терренс.       — Успокойся, в честь тебя никто петь не собирается.       Друзья тихо усмехаются и на несколько секунд замолкают, с большим удовольствием поедая свою еду и запивая ее напитком. А в какой-то момент Даниэль повнимательнее прислушивается к песне, играющей на данный момент, и сразу же узнает ее.       — Эй, парни! — с легкой улыбкой восклицает Даниэль и приподнимет указательный палец вверх. — Это же наша песня!       Питер, Эдвард и Терренс внимательно вслушиваются в песню.       — Точно, это же «The Story About Us»! — радостно подтверждает Питер.       — В этом кафе очень часто крутят нашу песню, — признается Эдвард. — По несколько раз в день.       — Да уж, как же ахриненно чувство, когда ты наслаждаешься результатом своих тяжелых трудов.       — Только сразу так и не узнаешь себя. Играет как-то тихо… Да и голоса кажутся другими…       — Да уж… — скромно хихикает Терренс. — После секса с блондиночкой твоя память покидает чат.       — Твоя скромность в нем даже не участвовала.       — Вы там не очень-то много кувыркайтесь, ребятки, — усмехается Даниэль. — В противном случае, когда ты выйдешь на сцену, у тебя в голове будут не слова и аккорды, а обнаженное тело твоей невесты и ее томные стоны.       — К своей работе я всегда подхожу очень ответственно и никогда ничего не забываю.       — Когда ты мечтаешь, для тебя хер достучишься. Так и будешь хлопать глазами, пока кто-то не треснет тебя барабаном по башке.       — Хлопать глазами как ты, когда однажды из твоей головушки улетучились все слова и знания о гитарах?       — Просто переволновался немного! И вообще, как будто все певцы идеально помнят слова всех своих песен! Открой Интернет и посмотри видео, на которых нехило лажают даже известные артисты!       — Пф, да я запросто спою свои песни хоть в полудреме! — уверенно заявляет Терренс. — У меня отличная память, и я могу запомнить текст любой песни с первого или второго раза.       — А я запоминаю не только свою слова и свою игру на ударных, но еще и все ваши гитарные партии и строчки, — с легкой улыбкой говорит Питер.       — А я умею играть на любом типе гитары! — с гордо поднятой головой ухмыляется Даниэль. — Вслепую! Дайте мне послушать любую песню, и Даниэль Перкинс бесподобно сыграет ее уже через пять минут.       — Вот хвастуны, блять… — тихонько рычит Эдвард.       Даниэль ничего не отвечает и с легкой улыбкой продолжает слушать песню своей группы, подпевая самому себе, слегка покачиваясь и щелкая пальцами. Впрочем, Эдвард, Терренс и Питер присоединяются к нему в тот момент, когда начинает играть припев.       — Эх, как же классно слушать свои собственные песни! — бодро отмечает Эдвард, откинувшись на спинку стула.       — Это точно! — соглашается Питер. — Каждый раз слушаешь себя как в первый раз.       — А как будет здорово, когда мы сможем купить свой альбом и слушать его в машине или дома, — уверенно отвечает Терренс. — Когда мы сможем на огромной скорости рассекать на тачке по всему городу и слушать свои песни.       — О да, рассекать на кабриолете… — задумчиво говорит Даниэль.       — Кстати, можно будет одолжить у Ракель кабриолет и покататься по городу, — загадочно улыбается Терренс.       — Сэмми бы точно кайфанул, — предполагает Эдвард.       — Ага, сейчас! — восклицает Питер.       — Эй, а Сэмми сейчас не с Хелен, Анной, Ракель и Наталией? — удивляется Даниэль.       — Нет. Сэмюэль остался дома с миссис Маршалл. Пусть посидит дома и подумает над своим поведением. И учится хорошо себя вести и проявлять ко мне уважение.       — Что, на этот раз ему даже щенячьи глазки не помогли? — спрашивает Эдвард.       — Нет, не помогли. А вообще, даже если бы Сэмми не вел себя безобразно, он все равно не поехал бы. Девчонки поехали по магазинам искать все необходимое для свадьбы. Не думаю, что этому маленькому монстру будет интересно слушать их разговоры про шмотки, брюлики и прочую херню.       — Да и не пустят его в такие магазины, — пожимает плечами Терренс.       — Лучше не надо, а то он и там разобьет что-нибудь, и Хелен придется платить… Ну или увидит какую-нибудь влюбленную целующуюся парочку и будет мешать им так же, как он мешает нам.       — Походу, его очень уж волнует эта тема, — сквозь скромный смех предполагает Даниэль.       — Да хер знает, что у него в голове! Может, раньше это и выглядело забавно, но сейчас начинает раздражать.       — Может, просто перестать реагировать, когда он проявляет ревность? — предлагает Эдвард. — Если человека полностью игнорировать, то потом он сам заткнется и отстанет.       — Мы с Хелен пытаемся, но с Сэмми это не прокатывает. А если где-то запереть его, то он устраивает погром.       — А может, ему не хватает внимания? — предполагает Терренс. — Ведь Хелен проводит с ним не все свое время из-за того, что либо работает, либо находится с тобой или подругами. А Сэмми у нас очень общительный и не любит быть один.       — Но он никогда не остается без внимания. С ним всегда кто-то есть: я, Хелен, ее бабушка, кто-то из вас или девушек… Мы уделяем ему столько внимания, сколько можем и никогда не ругаем без причин.       — В любом случае вам с Хелен не стоит так злиться на него из-за ревности, — советует Даниэль. — Сэмми не считает тебя чужим и уже давно привык к тебе и к статусу твоих отношений с Маршалл. Пушистый просто переживает, что хозяйка может забыть про него.       — Ну не знаю… — запустив руку в волосы, задумчиво говорит Питер. — Мне уже что-то невесело…       — Просто подождите, пока он перебесится. Моя Челси тоже была очень ревнивой дамой и возмущалась, когда мы с родителями и сестрой уделяли друг другу больше внимания, чем ей. Но со временем она немного успокоилась.       — Ситуация не критичная, — добавляет Эдвард. — Даниэль прав: вам с Хелен стоит относиться к этому спокойнее, хотя и не забывать указывать ему, кто главнее. Да и небольшое наказание тоже не будет лишним.       — Ну наказание он и так получил. Сэмюэль недельку побудет без своих вкусняшек. Только корм и вода.       — Для него это будет страшное наказание, — уверенно отвечает Терренс. — Зная, что он обожает пожрать.       — Интересно, что было бы с тобой, если бы тебя посадили на жесткую диету? — по-доброму усмехается Даниэль.       — Я знаю! — поднимает указательный палец Питер. — Он вынес бы нам мозг и все время пищал бы, что хочет жрать.       — Не сомневаюсь! Помня, как он всех задолбал, пока был в больнице и пищал, что у него жесткая кровать, невкусная жрачка и все в этом роде.       — Да нет, парни, вы что такое несете! — весело восклицает Эдвард. — Как вы вообще могли о таком подумать? Перед вами же сидит звезда! Секс-символ всех маленьких девочек прошлых лет! Вы что! Мой старший братик должен есть самую лучшую, дорогую и вкусную еду.       — Да уж, пользуется парень тем, что у него отменные гены, благодаря которым он жрет и не толстеет.       — Жаль, я бы посмотрел, каким МакКлайф был бы, если бы он разжирел, — признается Даниэль и по-доброму усмехается. — И поржал бы!       — Он был бы милым толстячком, которого все бы щипали за толстенькие щечки, — уверенно отвечает Эдвард. — И которому все чесали бы его большое мягкое пузо.       Пока Даниэль, Питер и Эдвард тихонько хихикают, Терренс с хмурым выражением лица качает головой.       — Блять, вот послали мне придурочных друзей, — задумчиво произносит Терренс. — И надоедливого братца «приятным» бонусом!       — Не переживай, братик, многие очень даже любят полненьких парней и девчонок, — сквозь тихий смешок отвечает Эдвард. — И даже если у тебя будет десять складок на пузе и три подбородка, а твои щеки будет растекаться как желе, на чем-то лежа, ты все равно останешься милым.       — Не завидуйте мне, ребятки.       — Пф, было бы чему! — по-доброму ухмыляется Даниэль.       — Не переживай, брат, — задумчиво говорит Питер. — Если ты не сможешь протиснуться в дверь с огромной задницей, то мы придадим тебе ускорения.       — Да, мы не бросим тебя с твоей бедой, — скромно хихикает Даниэль. — Большой бедой…       Эдвард и Питер начинают хихикать с прикрытыми ртами, пока Терренс, бросив короткий взгляд в сторону, закатывает глаза и тихонько рычит.       — Вот разговорились балбесы, — хмуро бросает Терренс. — Вот развеселились! Были такими нервными и злыми, а как затолкали жрачку в свои желудки, так сразу подобрели.       — Ну да, мне уже намного лучше, — с довольной улыбкой отвечает Питер. — Сегодня обед удался на славу.       — Не могу поспорить. — Терренс берет один ломтик картофеля фри из пакета, что лежит среди еды Питера, и собирается съесть его.       — А ну руки прочь, бледнолицый! — Питер хлопает Терренса по руке.       — В чем дело? Я же ничего не делал!       — Я сказал, руки прочь от моей жрачки! — Питер снова хлопает Терренса по руке, но уже намного сильнее.       — Эй, больно же! — слегка морщится Терренс, встряхивая руку. — Какого хрена…       — Не будешь совать свои руки куда не надо!       — Ну ладно… — Терренс нагло отламывает кусочек от бургера Даниэля, но сразу же получает еще один хлопок по руке.       — К моей жрачке тоже не прикасайся! — с грозным видом требует Даниэль. — Сначала свой вагон сожри, а потом будешь в чужой соваться!       — Всего лишь кусочек, — жалобно произносит Терренс и пытается отломить еще один кусочек от бургера Даниэля. — Рыбку я очень даже люблю.       — Так, ну ты теперь решил всю еду у нас спереть? — Даниэль еще раз посильнее хлопает Терренса по руке. — Вон у тебя братец есть! У него и бери что хочешь! А ко мне не суйcя!       — Ха, нормально! — громко усмехается Терренс. — Как у меня воровать что-нибудь, так ничего страшного. А как я беру лишь один маленький кусочек попробовать, так меня буквально избивать начинают.       — Твою мать, да тебе своей еды что ли не хватает? — округляет глаза Питер. — Вон уже почти все съел, а тебе все мало! Сколько можно жрать, черт возьми! Тебе что три холодильника сюда поставить, чтобы ты нажрался?       — Боюсь, и этого будет мало, — тихо хихикает Даниэль.       — Ну и идите к черту! — хмуро бросает Терренс. — У меня есть братик, который всегда поделится со мной своим! Он не позволит мне голодать!       Терренс нагло стаскивает ломтик картофеля фри у Эдварда, который только успевает удивленно посмотреть на него. А когда тот хочет взять сразу несколько, МакКлайф-младший ногой несильно бьет его по лодыжке и со скрещенными на груди руками усмехается, наблюдая за своим старшим братом, который, слегка наморщившись, издает тихий писк.       — Ар-р, сука, двое по рукам лупят, другой – по ногам… — устало стонет Терренс, энергично растирая лодыжку, в которой чувствует легкую боль.       — Молодец, МакКлайф! — бодро восклицает Питер. — Как всегда, держишь планку.       — Обращайтесь, если надо надрать ему зад, — гордо приподнимает голову Эдвард, берет пару ломтиков картофеля фри из упаковки Терренса и проглатывает их. — Мне это только в радость.       — М-м-м, слушайте, да чего же вкусно здесь готовят, — с легкой улыбкой меняет тему Терренс, продолжая жевать вкусный, хотя и немного остывший кусочек картофеля фри. — Конечно, домашняя еда ни с чем не сравнится. Но правильно некоторые говорят, что самая вкусная еда – та, что вредная.       — Только не надо как бурундук или белка запихивать так много в рот. А то девчонки не найдут это сексуальным.       — М-м-м, очень вкусно! — Терренс выпивает немного из своего стакана. — Спасибо, что привез нас в столь потрясное заведение, братик. Я буду часто наведываться сюда.       — Я тоже буду регулярно бывать здесь, — уверенно обещает Даниэль. — Мне здесь очень нравится: и еда вкусная, и обстановка спокойная, и музыка классная…       — Если что, могу договориться на небольшую скидочку для каждого из вас, воспользовавшись всем своим очарованием и попросив внести вас в список постоянных клиентов, — с загадочной улыбкой говорит Эдвард.       — Было бы круто. Скидки – это всегда здорово.       — Но только если вам это будет очень нужно. И если вы хорошо меня попросите.       — Ну раз уж ты пользуешься здесь такой популярностью, то договорись, чтобы Терренса МакКлайфа обслуживали со скидкой в девяносто процентов, — с хитрой улыбкой уверенно просит Терренс.       — Да? А чего не сто?       — Не хочу, чтобы кафе работало себе в убыток.       — Если ты не решишь скупить все запасы, — скромно хихикает Питер.       — Слушайте, братцы… — задумчиво произносит Даниэль и слегка хмурится. — А сколько я смогу сэкономить, если у меня будет скидка… Скажем… Три процента?       — Считать научись, — усмехается Терренс.       — Уж чего, но проценты я считать не умею!       — Ты вообще считать не умеешь! — вставляет Эдвард.       — Да, у меня всегда были с этим проблемы! Не спорю!       — А зря, Перкинс, — задумчиво произносит Питер. — Сколько уже раз тебя одурачили, например, при подсчете сдачи в магазине? Сколько денег ты отдал им просто так!       — Не очень много, Роуз. Не очень много.       — Эх, и чтобы ты делал, если нас не было рядом, и…       Питер не договаривает свою мысль, потому что к их столику очень медленно подходит какой-то темноволосый мужчина средних лет в очках, выглядящий очень солидным и интеллигентным, но каким-то напуганным и неуверенным.       — Э-э-э, простите… — неуверенно произносит мужчина.       Даниэль, Эдвард, Питер и Терренс переводят взгляд на мужчину.       — Да, чем можем помочь? — интересуется Терренс.       — Я… — неуверенно говорит мужчина и замолкает, чтобы поймать немного воздуха, которого из-за волнения ему явно не хватает. — Э-э-э… Даже не знаю, как сказать…       — Если вы не знайте, как здесь ориентироваться, то скажите, и мы поможем вам, — спокойно говорит Эдвард. — Вам надо пройти в туалет?       — Нет-нет, не это… — качает головой незнакомец. — Мне просто… Нужно поговорить с одним человеком…       — Простите, сэр, а почему вы так нервничайте? — интересуется Питер. — Как будто вас кто-то здорово напугал.       — Извините… — оттягивая воротник рубашки с короткими рукавами, взволнованно произносит мужчина. — Извините… Я… Я действительно немного нервничаю…       — Вам плохо? — слегка хмурится Терренс. — Нам вызвать скорую?       — Нет-нет, я… — Незнакомец замолкает на пару секунд, быстро прочищает горло и резко выдыхает, с трудом взяв себя в руки, чтобы начать говорить гораздо спокойнее. — Мне нужен один человек… Один из вас…       — Один из нас? — округляет глаза Даниэль.       — Вы уверены? — слегка хмурится Эдвард.       — Да-да, точно… — кивает незнакомец. — Скажите… Э-э-э… Кто из вас Даниэль Перкинс?       — Э-э-э, это я, — слегка нахмурившись, неуверенно произносит Даниэль. — А в чем дело? Откуда вы знайте мое имя? Я вроде бы с вами не знаком.       — Да-да, я знаю. Но я обещаю… Я все вам объясню.       — Послушайте, сэр, давайте вы немного успокоитесь. А то вы слишком сильно нервничайте.       — Знаю… Но… У меня есть на то причина.       — Как вас зовут?       — Меня зовут Марк… — неуверенно представляется мужчина. — Марк Саммерс… Мы с вами действительно не знакомы… Я… Не знал вас… До определенных обстоятельств.       — Определенных обстоятельств? — слегка хмурится Даниэль. — О чем вы говорите?       — Э-э-э… — Марк на пару секунд замолкает и неуверенно бросает немного испуганный взгляд на Эдварда, Терренса и Питера. — Простите, сэр… А мы можем куда-нибудь отойти и поговорить с глазу на глаз?       — У меня нет секретов от друзей, — спокойно отвечает Даниэль. — Вы можете говорить в присутствии этих ребят.       — Это достаточно деликатный разговор, сэр. И… Я хотел бы уладить проблему с глазу на глаз.       — Не беспокойтесь, мистер Саммерс. Говорите здесь.       — Мне… Стыдно об этом говорить…       — Простите за любопытство, но что такого произошло, раз вы так сильно нервничайте и просите нашего друга отойти? — спокойно интересуется Питер.       — Просто произошло кое-что не слишком хорошее… Я хочу признаться в этом и… Попробовать все уладить.       — Хорошо, я выслушаю вас и постараюсь помочь, если оно будет нужно, — уверенно обещает Даниэль. — Если хотите, то никто не узнает о нашем разговоре.       — Вы уверены в том, что нам не стоит уходить? — очень неуверенно спрашивает Марк.       — Уверен. Присаживайтесь.       Марк еще пару секунд колеблется, все еще продолжая очень сильно нервничать и выглядеть каким-то бледным и испуганным. А потом он быстро осматривается по сторонам, берет стул и садится за стол, пока Даниэль, Эдвард, Терренс и Питер слегка хмурятся, качают головой и разводят руками, переглядываясь между собой.       — Рассказывайте, — кивает Даниэль. — Я вас слушаю.       — Постараюсь объяснить все достаточно кратко и доходчиво, — сложив руки на столе, задумчиво отвечает Марк. — Но все же… Мистер Перкинс… Прежде чем я начну объяснить ситуацию, я хочу спросить… За последнее время с вами случалось что-то… Ужасное и опасное? Может, у вас были какие-то проблемы, или вы были связаны с каким-то преступником? Ну или что-то наподобие того?       Даниэль, сильно нахмурившись, неуверенно переглядывается с Питером, Эдвардом и Терренсом.       — Простите, а разве в данной ситуации это так важно? — недоумевает Даниэль.       — Важно, — гораздо увереннее произносит Марк. — Потому что я хочу окончательно убедиться в том, что вы – тот, кто мне нужен.       — А может, вы с кем-то меня перепутали? Может, я не имею никакого отношения к вашей проблеме?       — Хорошо, тогда я задам вам более прямой вопрос. За последний месяц вы были хотя бы раз сбиты машиной?       — Был ли я сбит машиной? — удивленно уточняет Даниэль. — Э-э-э… Ну да… Один раз меня сбила машина…       — И когда это произошло?       — Где-то месяц назад… Точнее, не могу сказать.       — Да! Значит, вы точно тот, кого я так долго искал. Теперь я не сомневаюсь в этом.       — Мистер Саммерс, а почему вас это так интересует? — спрашивает Эдвард. — Я что-то ничего не понимаю…       — Э-э-э, молодые люди… — неуверенно поглядывая на Эдварда, Питера и Терренса, задумчиво произносит Марк. — Вы… Вроде бы друзья мистера Перкинса?       — Да, — подтверждает Питер.       — Скажите, вам что-нибудь известно о том, как мистера Перкинса сбила машина?       — Не очень много, но нам это известно точно, — спокойно отвечает Терренс.       — Мы знаем, что водитель, сбивший нашего друга, скрылся с места преступления, — признается Эдвард. — Однако мы до сих пор не узнали, кто это сделал. Тот человек так и не объявился.       — Вот как… — задумчиво произносит Марк.       — Простите, мистер Саммерс, а откуда вы знайте про тот случай? — слегка хмурится Даниэль. — Там ведь никого не было! То есть… Там был один человек… Преступник, сбежавший из тюрьмы…       — Да, а еще там был водитель той самой машины.       — А вы разве что-то знайте про него?       — Знаю…       — И… Кто же он? Кто сбил меня в тот день?       — Дело в том, что… Э-э-э-э… — Марк замолкает на пару секунд и затем резко выдыхает, неуверенно смотря на Даниэля. — Дело в том, что это я сбил вас.       За столиком воцаряется полная тишина, во время которой слегка побледневший Даниэль неуверенно переглядывается с Терренсом, Эдвардом и Питером и нервно сглатывает.       — Вы? — округляет глаза Даниэль.       — Человеком, который сбил вас в тот день, был я, — еще раз неуверенно признается Марк.       — Вы в этом… Уверены?       — Абсолютно. Это был я.       — Но, мистер Саммерс… — качает головой Питер. — Я был там со своей девушкой в тот день. Но м не видели ни вас, ни вашей машины.       — Я сбежал оттуда. Меня заставили это сделать.       — Заставили? — удивляется Терренс. — Но кто?       — Кажется, я знаю, кто, — уверенно признается Даниэль. — Кроме Уэйнрайта этого никто не мог сделать.       — Это действительно был он, — подтверждает Марк. — Юджин Уэйнрайт… Это он заставил меня уехать.       — Он угрожал вам? — спрашивает Эдвард.       — Да. А я испугался.       — Ох, подождите… — резко выдыхает Даниэль, немного тяжело дыша. — Давайте обо всем по порядку. Как вы оказались в том месте? Откуда знайте Уэйнрайта? Что он вам сделал?       — Я все расскажу… — Марк прочищает горло и проводит рукой по слегка вспотевшему лбу. — В общем… В тот день я очень сильно опаздывал на деловую встречу с партнерами и попал в такую пробку, что мог простоять там часа два-три. Эта встреча была очень важна для меня… От нее зависела моя карьера. И… Как только я увидел путь объезда, то решил поехать по нему. Я не знал, куда ехал… Просто следовал указаниям навигатора в машине.       Марк крепко сцепляет пальцы рук, что сложены перед ним на столе.       — А поскольку он не всегда работал стабильно, в итоге я заехал неизвестно куда… И просто ехал по прямой. Тогда я гнал как сумасшедший, но умудрялся делать звонки и изучать бумажки. Из-за всех этих дел я практически не следил за дорогой и больше волновался за свою встречу… И не успел вовремя затормозить, когда на лобовом стекле оказался какой-то мужчина. А когда я вышел из машины и подошел к нему, откуда ни возьмись выполз тот самый Юджин и начал требовать, чтобы я немедленно убирался оттуда. И его не волновали мои слова о том, что я обязан помочь умирающему человеку.       Марк нервно сглатывает.       — Так что я был вынужден уносить оттуда ноги, хотя до последнего не хотел этого делать. К тому моменту я совсем позабыл о своей встрече и не поехал на нее. Она, к слову, прошла неудачно. А все по моей вине… Мне потом здорово досталось от начальства. Хотя мне было все равно. Ведь с того дня я никак не мог забыть о том, что сбил человека из-за своей невнимательности и сбежал как преступник. Из-за этого все мои дела начали идти плохо. Я часто срывался на людях и не мог настроиться на работу. Все стало настолько плохо, что начальство захотело поставить вопрос о моем увольнении. Мне уже вынесли несколько предупреждений. Еще одно – и я стану безработным.       Внимательно выслушав всю историю, Даниэль, Питер, Эдвард и Терренс несколько секунд ничего не говорят и неуверенно переглядываются между собой. А Перкинс еще и оттягивает воротник футболки и пытается как-то восстановить немного затрудненное дыхание.       — О, черт… — качает головой Терренс.       — И вы все это время молчали? — удивляется Питер.       — Да, молчал, — кивает Марк.       — А кто-нибудь еще знает об этом?       — Нет, я никому ничего не рассказывал. Я до смерти боялся говорить людям, что, возможно, сбил человека насмерть. Все это время я мучился, пытаясь гадать, остался ли жив тот мужчина или нет… Я совсем не хотел становиться убийцей и отправляться в тюрьму.       — Но, как видите, со мной все в порядке, — пожав плечами, спокойно отвечает Даниэль.       — И я очень рад. Я испытал огромное облегчение от осознания того, что вы не погибли после того случая.       — Неужели вам удалось запомнить нашего друга даже в такой ужасной ситуации? — удивляется Эдвард.       — Да, запомнил. Смутно, конечно, но я бы узнал его, если бы меня попросили показать того мужчину.       — Но вы ведь должны были понимать, что не смогли скрываться вечно.       — Знаю. Первые несколько дней после того случая я жил как на иголках. Но понимал, что мне рано или поздно придется во всем признаться. Сказать по правде, я хотел этого, потому что не мог носить эту тяжелую ношу. Мне нужно было сделать признание и получить то, что я заслужил.       — Вы сбежали из-за страха перед тем, кто вам угрожал? — интересуется Даниэль.       — Да. Я всерьез испугался, что тот ненормальный мог найти меня и мою семью. Но я скрывался еще и потому, что не знал, как мне найти кого, кто был сбит. Я очень хотел разыскать того человека и поговорить с ним, но мы не были знакомы.       — И как же вы поняли, что вам нужен я?       — Через несколько дней после того случая мы с женой смотрели телевизор. Тогда показывали новости, в которых ведущий сообщил, что участника некой группы «Against The System» при неизвестных обстоятельствах сбила машина. Поначалу мне было все равно, ибо я не интересуюсь жизнь знаменитостей. Однако когда в репортаже показали фотографию того мужчины, я лишился дара речи… Это были вы, мистер Перкинс! Они назвали ваше имя – Даниэль Перкинс, бас-гитарист и вокалист той самой группы.       — Э-э-э, если что, мы все участвуем в этом группе, — задумчиво признается Питер.       — Да-да, я знаю. После просмотра репортажа я решил получше узнать о той группе.       — Мы пытались как-то скрыть это от СМИ, но они все равно узнали, что нашего друга сбила машина, — признается Терренс. — А потом утверждали, что ситуация не такая критичная. Мол, наш друг отделался лишь парой синяков и скоро вернется к работе.       — Простите, а вы сказали, что вам угрожал Юджин Уэйнрайт, — слегка хмурится Питер. — Откуда вы знайте его? Как поняли, что это он?       — Я не знал этого типа, — отвечает Марк. — Но после изучения биографии группы я вспомнил, что моя жена внимательно следила за ходом суда над неким Майклом МакКлайфом. Вот там также фигурировал и тип по имени Юджин Уэйнрайт. В день аварии я не обратил внимание на этого человека, но позже мне удалось вспомнить и его.       — Майкл – это наш с братом дядя, которого посадили за денежные махинации, присвоение имущества и попытку убийства нескольких людей, — указав на Терренса, объясняет Эдвард. — А Юджин Уэйнрайт был его сообщником. Правда потом выяснилось, что он натворил куда больше дел.       — Да-да, я знаю, Он, кажется, изнасиловал молодую девушку.       — Это моя невеста. Но к счастью, ему не удалось изнасиловать ее, хотя она многое от него натерпелась.       — Так же, как и моя младшая сестра, — задумчиво добавляет Даниэль.       — Но вы не беспокойтесь. Этот человек уже ответил за все свои дела и сам себя довел до смерти.       — Я знаю, жена читала об этом в Интернете, — кивает Марк. — И только лишь после его смерти я смог немного успокоиться. Я твердо решил, что сделаю все, чтобы разыскать мистера Перкинса. Правда до сегодняшнего дня я понятия не имел, где и как. Однако зайдя в это кафе и увидев вас и вашего друга, я очень обрадовался. Ведь для меня это прекрасный шанс во всем признаться и как-то загладить вину.       Услышанное глубоко потрясает парней, которые несколько секунд ничего не говорят и немного промачивают пересохшее от нервозности горло, отпив немного из своих стаканов и попытавшись хоть как-то собраться с мыслями.       — Ох… — копаясь в волосах, тихо выдыхает Даниэль. — Знайте, вы… Поразили меня своим признанием…       — Мне очень жаль, что все так получилось, — с жалостью во взгляде отвечает Марк. — Клянусь, мистер Перкинс, я не хотел этого. Я бы ни за что не уехал оттуда и помог бы вам. Но Уэйнрайт до смерти запугал меня и все-таки заставил уехать.       — Я все понимаю, мистер Саммерс, — спокойно говорит Даниэль.       — Это случилось из-за моей невнимательности. Сначала я отвлекался на кое-какие бумаги, а потом мой коллега отвлек меня разговором и попросил кое-что найти ему. Для этого я должен был полезть в бардачок. Из-за чего я лишь в последнюю секунду заметил, как вы оказались на капоте моей машине, и не успел вовремя затормозить.       — Пожалуйста, не надо оправдываться. Я верю, что вы не хотели оказаться замешанным в этой ситуации.       — Мистер Перкинс, ради всего святого, умоляю вас… — с жалостью во взгляде обращается к Даниэлю Марк. — Не заявляйте на меня в полицию. Не говорите, что я наехал на вас. Я знаю, что меня в любом случае ждет какое-то наказание, но… Если у меня есть шанс хоть как-то облегчить себе участь или вообще избежать худшего, то я хочу воспользоваться этим.       — Э-э-э… Вообще-то, я не…       — Моя жена до сих пор не знает о том, что я сбил человека. И я боюсь говорить с ней об этом, потому что ей сейчас нельзя волноваться. Она беременна и вот-вот должна родить второго малыша. Мы ждем девочку. До родов осталась пара недель. А если она узнает, что я чуть не убил человека, боюсь представить, что будет с ней и моими детьми. Они… Они не справятся без меня. Я – единственный кормилец в семье.       — Я даже не думал…       — Прошу вас, сделайте это хотя бы ради моих детей. Они еще очень маленькие. Я работаю без выходных по несколько часов в сутки только ради того, чтобы прокормить их и дать все, в чем они нуждаются. И не хочу, чтобы жена, сын и дочь испытывали какой-либо недостаток.       — Ох… — Даниэль тихо выдыхает и складывает руки на столе перед собой, уверенно смотря на взволнованного Марка. — Мистер Саммерс, успокойтесь, пожалуйста. Не надо так сильно нервничать.       — Пожалуйста, мистер Перкинс, не заявляйте на меня, — с жалостью во взгляде умоляет Марк. — Я не могу отправиться в тюрьму.       — Поверьте, сэр, я не собираюсь заявлять на вас в полицию. И не вижу в этом никакого смысла.       — Я никак не могу успокоиться с того дня, когда это произошло, — взволнованно отвечает Марк. — Из-за этого я даже не могу нормально спать и есть. Моя жена много раз пыталась узнать, что со мной происходит, но я говорил, что у меня просто проблемы на работе. А сыну я тем более ничего не говорил. Он еще маленький, ему всего пять. Я не хочу, чтобы мой сын презирал меня и рос с мыслью, что его отец – убийца.       — Вашему сыну и не нужно знать о таком. Да, может быть, он узнает все, когда подрастет, но сейчас вы не должны говорить ему о том, что произошло.       — Я не собираюсь… Однако я не могу скрывать это от своей жены. Хочу рассказать об этом случае после того, как она родит ребенка. Я бы поделился с ней своим горем, если бы не ее беременность. Но я не могу жертвовать ее здоровьем и здоровьем своей дочери. Даже если беременность проходит очень хорошо.       — Думаю, это верное решение, — кивает Терренс. — Вам и правда лучше подождать.       — Хотя и нервничаю, что вся эта ситуация произошла в такое неподходящее время… — Марк резко проводит руками по лицу. — Мне что-то вообще не везет в последнее время… А после того, как тот Юджин заставил меня уехать, я чуть не врезался в какую-то дорогую машину. Я не жалуюсь вам на свою жизнь и не давлю на жалость. Просто хочу, чтобы вы постарались меня понять.       — Лучше направьте все свои силы на работу и рождение вашего ребенка, мистер Саммерс, — дружелюбно советует Питер. — К счастью, наш приятель остался в живых, а он только что сказал, что не собирается заявлять на вас в полицию.       — Если хотите, я готов заплатить вам любые деньги. Оплатить лечение и восстановление. Вы наверняка потратили немало…       — Нет-нет, мистер Саммерс, не нужно ничего платить, — выставив руку ладонью к Марку, уверенно отказывается Даниэль. — Говорю вам еще раз: я не собираюсь ни заявлять на вас в полицию, ни подавать в суд. Я не передумаю и не стану предъявлять вам претензии потом. Да и у меня нет на то причин. Я жив, здоров… Эта ситуация не сделала меня калекой и не довела до серьезных проблем со здоровьем. Да, были кое-какие проблемы, но они уже позади. Как бы ужасно ни звучала фраза «ударился головой», можно сказать, я легко отделался.       — Вы действительно не передумайте?       — Нет, — с легкой улыбкой подтверждает Даниэль. — Живите спокойно, работайте и заботьтесь о жене и детях. Давайте забудем об этом недоразумении и разойдемся со спокойной душой.       — Ох, спасибо вам огромное, мистер Перкинс! — резко выдыхает Марк. — Спасибо! Вы себе не представляйте, какой груз вы только что сняли с моих плеч. Я… Я не знаю, как мне вас благодарить.       — Не стоит, — слегка улыбается Даниэль. — Все хорошо.       — Вы оказались такой же жертвой, как и наш друг, — дружелюбно отмечает Эдвард. — Но к счастью, с этой историей покончено раз и навсегда.       — И я очень рад, что все кончилось хорошо, — скромно улыбается Марк. — А произошедшее я постараюсь воспринимать как урок. Уж теперь я буду внимательно следить за дорогой, когда веду машину. И не буду отвлекаться на телефонные звонки и какие-то посторонние вещи.       — Все мы совершаем ошибки, — задумчиво отвечает Даниэль. — Хотя машина – не игрушка. Так же, как и человек.       — Я знаю. Некоторое время… Было… Непросто снова сесть в машину, но… Пришлось… Ибо работа…       — Рад, что вы усвоили этот урок.       — Знайте… После такого случая я совсем не расстроился из-за того, что потерял одну вещичку в тот роковой день. Но оно не стоит переживаний. Надо радоваться, что и моя жертва жива, и Уэйнрайт не убил меня.       — Э-э-э, простите за любопытство, мистер Саммерс… — слегка хмурится Терренс. — А что именно вы потеряли?       — Кольцо. Моя жена подарила его мне на одну из первых годовщин нашей свадьбы. Оно всегда было моим талисманом, который приносил мне удачу. Хотя иногда я снимал его и просто носил в кармане. И в тот день я как раз решил сделать это. Не знаю, когда именно оно выпало из кармана, но я не нашел его уже после того дня, как сбил мистера Перкинса.       В этот момент Питер ненадолго задумывается и вспоминает про то самое черное кольцо, которое они с Хелен увидели в тот день, когда они нашли Даниэля без сознания.       — Кольцо, говорите… — задумчиво произносит Питер.       — Да, черное… — кивает Марк. — Довольно простенькое… Это кольцо напоминало мне о жене и детях, когда я был вдалеке от них.       Питер, слегка нахмурившись, кладет руку в небольшой карман на своей белой безрукавке и достает что-то, что он показывает Марку.       — А это случайно не оно?       Марк мгновенно округляет глаза при виде этого кольца.       — Да, это оно! — радостно восклицает Марк, берет кольцо из рук Питера и еще пару секунд рассматривает его. — Оно!       — Тогда забирайте, — пожимает плечами Питер. — Возвращаем то, что вам принадлежит.       — Но… Где вы его нашли?       — Там, где вы сбили Даниэля. Оно лежало рядом с ним вместе с ножом, который, как выяснилось, принадлежал Уэйнрайту. Мы с моей девушкой и ее собакой нашли эти вещи.       — То есть, вы все время носили кольцо с собой?       — Нет, оно было у меня дома. Но вот сегодня я почему-то решил положить кольцо к себе в карман… Не знаю… Какое-то предчувствие заставило…       — Боже, я так рад, что оно вернулось ко мне. И хорошо, что моя жена не успела ничего заподозрить. Она ведь выбирала его с такой любовью. Потратила все свои сбережения, которые у нее остались после работы в банке.       — Теперь вам не за чем переживать.       — Ох… Я… Я не знаю, как мне благодарить вас. Спасибо большое, мистер… Э-э-э…       — Роуз, — бросает легкую улыбку Питер. — Питер Роуз.       — Да, мистер Роуз… Спасибо огромное, что нашли мое кольцо. И вашей девушке тоже. И ее собачке.       — Я передам ей, что вы благодарны.       Марк с легкой улыбкой облегченно выдыхает.       — Большое спасибо, что согласились выслушать, мистер Перкинс, — благодарит Марк. — Мне очень повезло, что вы оказались таким понимающим человеком.       — Постарайтесь забыть об этом случае, — с легкой улыбкой отвечает Даниэль. — И пусть ваша дочка родится здоровой, а с вашей женой и сыном все будет хорошо.       — Спасибо, мистер Перкинс. — Марк обменивается крепким рукопожатием с Даниэлем. — И вам спасибо, молодые люди.       Марк пожимает руку еще и Питеру, Эдварду и Терренсу, которые дружелюбно улыбаются ему.       — Ладно, пожалуй, я больше не буду вам мешать, — прочистив горло, задумчиво говорит Марк. — Еще раз извините за все эти неудобства… И за то, что прервал вашу беседу.       — Все в порядке, мистер Саммерс, — дружелюбно отвечает Терренс. — Удачи вам. И я тоже желаю вашей дочке родиться здоровой.       — И я, — с легкой улыбкой произносят Эдвард и Питер.       — Спасибо еще раз, — вежливо благодарит Марк. — Будьте осторожны… Берегите себя и своих близких… Не дай бог, вам оказаться в той же ситуации, что и я.       — Спасибо, мы постараемся, — обещает Питер.       Марк с легкой улыбкой встает из-за стола и ставит стул туда, откуда он его взял.       — Счастливо оставаться, молодые люди, — спокойно прощается Марк.       — Счастливо… — прощаются Даниэль, Терренс, Эдвард и Питер.       Марк медленно разворачивается и с легким сердцем собирается уходить. Но через пару секунд он поворачивается к парням и неуверенно обращается к Даниэлю:       — Э-э-э, мистер Перкинс… Э-э-э… Простите меня за любопытство… А какое у вас… Среднее имя?       — Мое среднее имя? — округляет глаза Даниэль. — Э-э-э… Кристофер…       — Кристофер? Хм, хорошо… Кристофер…       Повторяя себе под нос среднее имя Даниэля, слегка хмурясь и поглаживая подбородок, Марк все-таки уходит туда, куда ему надо.       — Интересно, зачем ему понадобилось мое среднее имя? — слегка хмурится Даниэль.       — Может, решил назвать второго ребенка в твою честь? — предполагает Эдвард.       — Да, но он сказал, что должна родиться девочка!       — Есть много вариантов женского имени, — уверенно отмечает Терренс. — Кристен, Кристал, Кристабель, Кристина…       — Эй, а будет круто, если родится ребенок, которого назовут в твою честь, — бодро говорит Питер.       — Да, наверное, это единственная причина, почему Марк спросил мое среднее имя, — запустив руку в волосы, задумчиво отвечает Даниэль. — И это реально было бы круто.       — К тому же, он может выбрать какое-то похожее имя, — уверенно говорит Эдвард. — Например, Даниэль… Или Даниэлла… По-моему, классные имена.       — Даниэлла… — Даниэль бросает легкую улыбку, на секунду бросив взгляд в сторону. — А ведь меня могли бы так звать, если бы я родился девчонкой…       — В смысле? — слегка хмурится Терренс.       — Это правда, друзья! Когда родители ждали моего рождения, они были до последнего уверены в том, что у них родится девочка, потому что врач говорил это на каждом УЗИ. Поэтому отец с матерью и придумали ей имя – Даниэлла. Но в день моего рождения они, так сказать, получили сюрприз.       — Вот как! — тихонько хихикает Эдвард. — А это тебе родители рассказали?       — Да, мама рассказывала, когда была беременна Кэссиди. Сказала, что они с отцом купили вещи для девочек. И были очень удивлены, когда узнали, что у них родился пацан.       — Они так хотели девочку? — интересуется Терренс.       — Нет, дело не в поле. Просто им столько раз говорили, что родится девочка, что они были на сто процентов к этому готовы. Но когда я родился, то им срочно пришлось придумывать другое имя. Впрочем, долго искать не пришлось.       — Бывает и такое, — пожимает плечами Питер. — Я слышал, что УЗИ может часто давать ошибочные прогнозы.       — Но я так понимаю, вещи для девочки все-таки пригодились, — предполагает Терренс.       — Да, — уверенно кивает Даниэль. — Родители не стали ничего отдавать и выбрасывать и просто отложили все это в сторону. И достали обратно, когда родилась засранка Кэссиди.       — Наверное, они знали, что у них будут двое детей, — пожимает плечами Эдвард.       — Ну да, родители хотели еще одного ребенка. Да у них бы и третий появился, если бы они не погибли. Отец с матерью могли и хотели иметь большую семью.       — Неужели у них было на это время? — удивляется Терренс. — Ты же говорил, что твой отец целыми сутками проводил на работе!       — Но ведь были выходные, отпускные и праздничные дни. Родители всегда пользовались ими по полной и проводили время не только со мной и Кэсс, но еще и друг с другом. Да, это было редко, но такой расклад вполне всех устраивал.       — В любом случае скоро может родиться карапуз, названный в честь Дэна, — с легкой улыбкой отмечает Питер.       — Ой, ладно, ребята, что гадать-то! — машет рукой Даниэль. — Мы уже вряд ли узнаем имя этого ребенка.       — Кстати, Марк выглядел таким бледным и испуганным, когда подошел к нам, — признается Эдвард.       — Я не удивлен. — Даниэль отпивает немного напитка из своего стакана. — Но сказать по правде, я не ожидал, что владелец машины, которая сбила меня, все-таки объявится. Я думал, что никогда не узнаю, кто это сделал.       — Если честно, мне как-то стало жалко его, — уверенно отвечает Терренс. — Он так дрожал и волновался…       — Будешь тут спокойным, когда случайно сбил человека и не знаешь, жив ли он, — запустив руку в волосы, задумчиво говорит Эдвард. — Если бы все сложилось иначе, Марку не удалось бы избежать тюрьмы.       — Но этого не будет, — уверенно отвечает Даниэль.       — В любом случае можно было потребовать с него моральный ущерб, — отвечает Питер. — Заставить его возместить затраты на лечение и восстановление.       — Нет, Питер, мне это не нужно. Я не собирался и не собираюсь подавать какие-то иски. Во-первых, я не нуждаюсь в чужих деньгах. А во-вторых, это не имеет смысла.       — Ты сделал это из-за его детей? — спрашивает Терренс.       — Это одна из причин, — спокойно отвечает Даниэль. — Все-таки ребенку нужны и отец, и мать. Я не хочу лишать детей отца. Хотя я изначально сказал себе, что даже если владелец той машины когда-нибудь объявится, то не буду судиться с ним и засаживать в тюрьму. В случае со мной виноват только Уэйнрайт, который, как мы с вами знаем, мертв.       — Согласен, этот ублюдок уже никого не посмеет грохнуть, — сжав лежавшие на столе руки в кулаки, сухо говорит Эдвард. — Сейчас этот мудак гниет в земле и горит в аду…       — Марк оказался втянут в эту историю не по своей воле. Жил себе мужик спокойно, работал, о семье заботился… А тут бац – человека сбил! Хотя я его не виню. Я ведь не погиб и не стал инвалидом. Врач, к которому я регулярно хожу на осмотр, говорит, что все хорошо. И мои визиты к нему будут становиться более редкими и однажды совсем прекратятся.       — Верно мыслишь… — кивает Терренс.       — Этот мужик не виноват в произошедшем, ребята. — Даниэль на секунду замолкает и бросает взгляд в сторону мимо проходящих работников кафе, которые мило о чем-то болтают. — Мы оба оказались жертвами преступника. Я не хочу тратить остатки своих сил и нервы на эти ненужные судебные разбирательства. Все это не имеет смысла. А за последнее время и так произошло слишком много всего, что здорово выбило меня из колеи. Я не хочу никаких войн и разборок. Я хочу забыть обо всем этом.       — Мудрое решение, — с легкой улыбкой одобрительно кивает Питер. — Очень мудрое.       — Да, Даниэль, ты правильно поступил, — дружелюбно добавляет Терренс. — Не имеет смысла портить жизнь этому мужику, нервировать его жену и травмировать детей.       — Вот об этом я и говорю, — спокойно отвечает Даниэль. — Так будет лучше для него и для меня.       — Мы бы все поступили также на твоем месте, — уверенно отвечает Эдвард.       В воздухе на несколько секунд воцаряется пауза, после которой друзья промачивают сухое горло своими напитками.       — Ну а раз все хорошо закончилось, то мы можем это отметить, — бодро предлагает Даниэль.       — Для начала просто поднимем стаканы, — с легкой улыбкой предлагает Терренс.       — Эй, если надумали пить – подождите меня! — восклицает Эдвард и с невинной улыбкой начинает трясти пустым стаканом перед глазами друзей и брата. — Я куплю себе еще один стаканчик.       — Что? — удивляется Питер. — МакКлайф, ты серьезно?       — Что? Я все уже выпил!       — И объясни-ка мне, романтик… — Питер откидывается на спинку стула. — Как ты умудрился выдуть такой огромный стакан напитка всего за несколько секунд?       — Не секунд, а минут!       — Да, но я еще не выпил и половины своего!       — Эй, а малой еще и к моему стакану тайком присосался, — встряхнув свой стакан, возмущается Даниэль. — Он был полный! Но МакКлайф выпил уже больше половины!       — Ой ладно, харе преувеличивать! — закатывает глаза Эдвард. — Я выпил у тебя совсем немного!       — Слушай, Эдвард, да вы с братцем – феномены! Один жрет за не за двоих, а за троих. Второй пьет за стольких же! И на сладкое налегает в два раза больше других. Один за пару секунд сжирает все, что у него есть, и начинает клянчить добавки у других. А второй запросто выпьет полуторалитровую бутылку воды и поглотит все сладости, которые увидит на своем пути.       — И при всем этом оба умудряются оставаться дохлыми сосисками, — по-доброму усмехается Питер и качает головой, смотря то на Эдварда, то на Терренса. — Куда в вас столько влезает, ребята? Что у вас за волшебные гены? Жрете и пьете что хотите в любых количествах, но ни хера не жирейте!       — А вы слышали, что если у человека хороший аппетит, значит, он здоров? — с набитым ртом спрашивает Терренс.       — А еще говорят, что когда человек пьет много воды, то у него прекрасная кожа и молодой цветущий внешний вид, — с гордо поднятой головой добавляет Эдвард. — К тому же, сладкое очень полезно для нормальной работы мозга.       — Ха, все, парни, кажись, мы раскрыли секрет вечной молодости МакКлайфа-младшего! — с доброй усмешкой щелкает пальцами Даниэль. — Теперь ясно, почему у него личико восемнадцатилетнего парнишки.       — Зато в старости буду выглядеть просто великолепно.       — Ты в любом возрасте так и будешь выглядеть как ребенок, — уверенно заявляет Терренс. — А вот я буду становиться все более привлекательным с каждым годом. Даже когда я буду в зрелом возрасте, меня все будут хотеть.       — Ну да, бабули наконец-то на тебя обратят внимание! — Эдвард негромко усмехается. — А то на тебя клюют только молоденькие девочки! Ну а тогда у тебя будет шанс расширить свою фан-базу.       Даниэль и Питер тихонько хихикают, а Эдвард еще и прикрывает рот рукой, пока Терренс решает промолчать и продолжает доедать то, что лежит перед ним на столе. А в какой-то момент взгляд Перкинса падает на всю его еду, и он замечает что-то странное… Как будто чего-то не хватает…       — Так стоп… — слегка хмурится Даниэль. — Парни! Кто, блять, спер мои наггетсы? Здесь была целая коробочка, к которой я еще не притрагивался! Но теперь ее нет!       Даниэль резко бросает хмурый взгляд на Эдварда, Терренса и Питера, которые спокойно едят свою еду.       — Так, ну-ка признавайтесь, чья эта работа! Терренс? Ты?       — Чего это я? — с широко распахнутыми глазами возмущается Терренс.       — Ты же у нас вечно голодный!       — Нет, я не брал коробку с наггетцами! — Терренс с невинной улыбкой указывает пальцем на поедающего свой бургер Эдварда. — Это Эдвард сделал!       — Мой бургер будет повкуснее, — с полным ртом отвечает Эдвард.       Даниэль хочет ответить, но тут его внимание и внимание Терренса и Эдварда привлекает Питер, который с удовольствием что-то слишком быстро ест и тихонько чавкает до тех пор, пока не бросает взгляд на своих друзей. Блондин перестает жевать, быстро вытирает набитый рот рукой и смотрит на всех так, будто его застукали на месте преступления.       — Что? — широко распахивает глаза Питер. — Чего вы так пялитесь на меня?       — Слушай, Перкинс, походу, мы знаем, кто спер твои наггетцы, — сквозь тихий смех говорит Терренс.       — Да, есть тут у нас один любитель курочки, — по-доброму усмехается Эдвард. — Который ради нее будет хоть на голове ходить!       — Черт, вот я дебил! — с тихой усмешкой хлопает себя рукой по лбу Даниэль. — Как же я сразу не догадался? Ясно же, кто может так нагло воровать куриную еду.       — Ну ладно-ладно, это я взял, — проглотив последний наггетс, признается Питер. — Поймали!       — Тебе что, своей жрачки мало?       — Прости, чувак… Но они такие вкусные… И так долго пытались соблазнить меня. Я честно держался до последнего, но это как секс с любимой – назад пути нет. Как говорится, что было потом, – не помню.       — В следующий раз я вообще не буду брать себе ничего куриного в твоем присутствии. Потому что ты точно украдешь у меня все до последней крошки.       — Ну а ты попроси, и я поделюсь с тобой.       — Ха, значит, я покупаю жрачку за свои бабки, а ты тыришь ее и решаешь, угощать меня или нет!       — Мне для старого друга ничего не жалко! Только пусть он попросит меня, ибо я не экстрасенс и не умею читать мысли.       — Не жалко, говоришь? — Даниэль с хитрой улыбкой окидывает взглядом то, что осталось у Питера из еды и так быстро забирает у него еще не раскрытый бургер, что блондин едва успевает понять произошедшее.       — Эй, а ну положи на место! Это мое!       — Было твое – стало мое!       — Только не его! Только не его!       Питер резко пытается забрать у Даниэля свое, но тот с хитрющей улыбкой заводит руку в сторону и раскрывает такой красивый и аппетитный бургер, дабы оценить его чудесный запах, который сразу же ударяет в нос.       — М-м-м, походу, остренький, — с наслаждением отмечает Даниэль. — Надеюсь, котлетку очень хорошо поперчили.       — Нет, не забирай, пожалуйста… — тихонько стонет Питер. — На картинке он выглядел таким аппетитным. Я так хотел попробовать его…       — Это компенсация за наггетсы. Раз твои длиннющие пальцы лезут куда не надо, то изволь отдать что-нибудь взамен.       — Это справедливо, — по-доброму усмехается Эдвард.       — Что ж, тогда и я могу что-нибудь стащить у тебя, — уверенно отвечает Терренс и так быстро забирает у Эдварда пакет с остатками картофеля фри, что тот лишь раскрывает рот.       — Эй, куда спер мою картошку? — возмущается Эдвард и лупит Терренс по руке. — Ну-ка сейчас же отдай!       — Это за то, что ты выдул половину моего напитка, — с аппетитом поедая картофель фри из украденного пакетика, уверенно заявляет Терренс.       — Ар-р-р, не будь мы сейчас в людном месте, я бы опрокинул бы все это тебе на голову.       — Ой все, не трынди, дай спокойно поесть. — Терренс проглатывает очередной ломтик картофеля фри и повнимательнее присматривается к Эдварду. — И да, вытри уже рот, чумазый поросенок. А то девочки любить не будут.       Эдвард подушечками пальцем прикасается к уголкам рта, смотрит на свою руку, на которой видит следы красного соуса, смешанного с чем-то масленым, и спокойно вытирает рот при помощи бумажной салфетки. После чего он со скрещенными на груди руками передразнивает причмокивающего Терренса. Который с грозным видом показывает брату кулак, пока Даниэль и Питер тихонько хихикают.       — Знайте что, парни? — загадочно улыбается Даниэль, сложив руки на столе. — А давайте-ка поедем ко мне домой и сыграем что-нибудь в гараже? Мы уже сто лет не заходили туда!       — Я только за! — бодро соглашается Эдвард.       — Даже не смею отказаться! — уверенно отвечает Терренс.       — О да, давайте-давайте! — весело восклицает Питер. — Я ужасно соскучился по своим малышкам!       — Барабаны – это твои малышки? — усмехается Эдвард.       — Да, и мне уже не терпится поиграть на них. Я сейчас как никогда полон энергии и готов сотрясти землю.       — О, черт, ты еще назови все барабаны по именам, — закатывает глаза Даниэль.       — Назову один из них в честь тебя. Окажу тебе такую честь как моему давнему другу, которого я знаю уже пять лет.       — Что, правда? — округляет глаза Эдвард.       — Ага. Вот уже пять лет я маюсь с этим придурком.       — Обижаешь, брат, обижаешь, — задумчиво отвечает Даниэль. — Эти пять лет были лучшими в моей жизни.       — Ну а в честь годовщины знакомства с моим лучшим другом я посвящаю тебе один из барабанов, — уверенно отвечает Питер. — Не знаю пока, какой, но я потом это решу.       — А может, тогда назовешь какой-нибудь и в мою честь? — спрашивает Терренс. — Раз уж никто не хочет регистрировать звезду в мою честь, то пусть хоть барабан будет назван моим прекрасным редким именем.       — Извини, братан, но во вселенной нет планет, которые могли бы назвать в твою честь, — невинно улыбается Эдвард. — Так что в NASA о тебе не узнают.       — Дать бы тебе по шее за твой длинный язык…       — Ладно, ребятки, вот когда пройдет пять лет с нашего знакомства, тогда я и в вашу честь назову один из своих барабанов, — уверенно обещает Питер. — Когда я куплю большой дом и перееду в него, то заберу малышек к себе и буду играть на них столько, сколько захочу. Но вы можете приходить ко мне и любоваться на них.       — Ага, сейчас! — восклицает Даниэль. — Закатай губу, блондин! Все инструменты, которые находятся у меня в гараже, мои. И только мои.       — Эй, это и мои тоже! Я имею на них право!       — А я еще могу решать, позволять ли тебе и МакКлайфам приближаться к ним.       — Так, не забывай, пожалуйста, что они были куплены на наши с тобой деньги. Я вложил часть суммы в покупку. Немалую.       — Ну и что? — с невинной улыбкой пожимает плечами Даниэль. — Эти инструменты принадлежат мне, потому что они находятся на моей территории.       — Они не твои!       — Слушай, Роуз, если так хочешь играть на своих малышках, то покупай ударную установку и играй у себя дома сколько влезет.       — Нет уж, Перкинс! Эти барабаны мои, и я могу забрать их к себе в любой момент.       — Из твоего у меня дома только барабанные палочки, которые ты ломаешь чаще, чем девчонки шмотки покупают.       — Да, палочки тоже мои. И один микрофон.       — Не наглей, блондин. Я тебе ничего не отдам.       — Нет уж, шоколадная башка, ты не лишишь меня моей доли! — уверенно заявляет Питер, постукивая пальцем по столу. — На ударную установку я имею полное право, ибо она была куплена на часть моих денег. Как и остальные инструменты.       — Покупай новые барабаны, Роуз, — невинно улыбается Даниэль. — Уверен, что ты найдешь установку получше.       — Ох, Дэн, а на кой черт тебе нужны барабаны? — вмешивается Терренс, задумчиво копаясь в волосах. — Ты же все равно не умеешь играть на них! А твои попытки сделать вид, будто из тебя выйдет гениальный барабанщик только лишь заставляют народ усмехаться.       — Не отдам! И ритм-гитару тебе я тоже не отдам! И братцу твоему я не подарю свою соло-гитару! Никому не отдам свое! Все мое!       — Уж я-то имею право на свою долю! — уверенно заявляет Питер.       — Ну да! Еще скажи, что ты имеешь право на мой дом после того, как пожил в нем пару месяцев.       — Нет, твой дом мне не нужен. А вот барабаны изволь отдать.       — Нет.       — Перкинс…       — Я все сказал, блондин.       — Эй, а что значит «пожил в нем пару месяцев»? — слегка хмурится Эдвард.       — Да вот, МакКлайф, было как-то дело, — с легкой улыбкой выдыхает Даниэль. — По доброте позволил своему старому другу пожить некоторое время в моих хоромах.       — Что, Роуз, тебя так задолбали Марта и ее кошки, что ты решил сбежать из квартиры? — скромно хихикает Терренс.       — Да нет, дело не в этом, — бросает улыбку Питер. — Мне пришлось покинуть свою квартиру на какое-то время.       — Но почему? — удивляется Эдвард.       — Это произошло где-то два-три года назад. Однажды у меня в квартире начали появляться тараканы. Сначала периодически находил по одному или по двое, потом – раз в месяц, а потом – раз в неделю. И с каждым разом все больше. Однажды я за один только день обнаружил около десяти-пятнадцати штук. Короче говоря, мне пришлось вызвать дезинсекторов, чтобы они обработали всю квартиру.       — Ну это не удивительно, — задумчиво говорит Терренс. — Живешь в старом доме, где запросто может быть всякая нечисть.       — Да, я очень часто встречаю всяких крыс, мышей и еще всякую ползучую гадость в подъезде… Но у меня в квартире никогда не было столько тараканов, сколько было тогда. Даже если у меня в квартире всегда идеально чисто.       — И что, их потравили?       — Ага. Так продезинфицировали всю квартиру, что в ней просто невозможно было жить. Не знаю, чем они ее обработали, но я не смог переносить тот запах больше одной минуты. Они обработали квартиру составом, в котором было какое-то вещество, которое мой организм не переносит… Я пару раз вдохнул его, и мне сразу же стало плохо. Так плохо, что я чуть копыта не откинул.       — А разве тебя не предупреждали, что это опасно? — удивляется Эдвард.       — Конечно, они сказали, что мне лучше покинуть квартиру на какое-то время, потому что использовали очень токсичные средства. Правда я рассчитывал, что мне придется погулять где-то лишь два-три часа, а потом просто хорошо все помыть. Но даже после этого я продолжал остро реагировать на тот состав.       — Но насколько я знаю, после обработки помещения нужно подождать всего пару часов, — отмечает Терренс.       — Верно. Но после этого я еще несколько раз вызывал дезинсекторов. И они обрабатывали квартиру все более сильными средствами. Правда тараканы исчезали лишь на время, но потом снова появлялись. Соседи также уже устали с ними бороться. Так что было принято решение провести дезинфекцию абсолютно во всем доме. В каждом подъезде. На каждом этаже. В каждой квартире. Думаю, вы представляйте, какие запахи там стояли, и как плохо мне было.       — Ничего себе…       — И я даже не знаю… То ли к нам приходили какие-то неопытные люди, то ли их развелось и правда слишком много, но даже в этом случае понадобилась не одна обработка. И так продолжалось очень-очень долго. Народ либо ходил в масках, либо куда-то свалил. Некоторых даже увезли в больницу с отравлением. Да и я через какое-то время оказался на больничной койке… Все это я время я жил с постоянным головокружением и чувством тошноты и с трудом мог дышать. Было так плохо, что я в любой момент мог откинуть копыта.       — Так какого черта ты оставался в квартире? — удивляется Эдвард. — Какого черта ты все это нюхал?       — Знаю, я сглупил! — приподнимает руки Питер. — Но я поначалу не обращал на это внимания! Я понял, что дело серьезно лишь тогда, когда у меня сначала сильно закружилась голова в подъезде, где воняло этой гадостью. А потом зайдя в квартиру, я вообще отключился.       — Ну молодец! — восклицает Терренс. — Что я могу сказать!       — Я сразу заметил, что он выглядел каким-то бледным и больным, — признается Даниэль. — Правда Роуз не говорил, что происходило, и сваливал все на усталость или недосып.       — Ты не знал, что творилось у него дома?       — Нет, не знал. И в итоге узнал не от Питера, а от его соседей, которые выходили из подъезда с чемоданами в руках, когда я приехал к нему в гости. Они настояли, чтобы я не заходил в подъезд, ибо там обработано какой-то гадостью от тараканов. И тогда я понял, что Роуз не собирался никуда сваливать. Так что когда мы встретились в студии Альберта и закончили репетицию, я сказал, что все знаю, и силком потащил в больницу. Благо, все эта чертовщина с обработкой длилась не очень долго до того, как я обо всем узнал. А иначе было бы уже слишком поздно.       — Надеюсь, у него хватило мозгов не возвращаться домой? — спрашивает Эдвард.       — Нет, после выписки он решил на некоторое время перебраться в отель. Ну а я предложил Питеру переехать ко мне. Ну а что? У меня дом большой! Места всем хватит! Вот я и подумал, зачем парню тратить бабки на отель, когда он может бесплатно пожить у меня.       — Поначалу мне было неловко, и я сказал, что не приму его предложение, — признается Питер. — Я вообще не хотел ничего ему говорить и думал, что сам справлюсь. Однако Перкинс оказался настойчивым, и в итоге я согласился. Нам пришлось вернуться в квартиру, надев защитные костюмы, которые мы одолжили у соседей, собрали кое-какие мои шмотки и свалили оттуда к чертовой матери.       — Да, Роуз, не ожидал… — качает головой Терренс. — Я-то думал, ты умный парень…       — Просто я решил, что это шанс покончить со всем этим, — немного неуверенно признается Питер. — В то время я резался и время от времени мечтал сдохнуть. Вот и решил, что… Останусь в квартире и… Позволю себе умереть.       — Я был уверен, что ты это скажешь, — отвечает Эдвард. — В противном случае ты бы свалил намного раньше.       — В любом случае я безмерно благодарен Даниэлю за оказанную мне помощь. За отель и правда надо было платить огромные деньги, а у меня их тогда было не очень много. И в долги не хотелось влезать… Хотя тогда я не очень обрадовался, что мне не дали спокойно умереть.       — Как бы то ни было, Дэн в любом случае получил кое-какую выгоду, — уверенно отвечает Терренс. — В его доме хотя бы на время появился кто-то, кто умеет готовить.       — И кто привел бы его хату в порядок, — с тихим смешком добавляет Эдвард.       — Так, только не надо говорить, что я предложил Роузу пожить у меня лишь ради этого, — приподнимает руку ладонью к Терренсу Даниэль. — Я всего лишь помог другу в трудный момент. Да, его помощь по дому была для меня очень кстати, и мой домик и правда был идеально чистым. Но я сделал это исключительно ради дружбы. И уж точно не посмел бы заставлять его это делать. И отказался от предложения Пита оплачивать половину счетов за воду, газ и электричество.       — Зато я стал не только бесплатной уборщицей и его личным поваром, но еще и эдаким счетоводом: изучал все счета, высчитывал сумму, откладывал в сторону оплаченные… — признается Питер. — А уж поверьте, там был такой бардак…       — Счета всегда были моей головной болью.       — Хорошо иметь друга, который намного умнее и чистоплотнее тебя, — хихикает Эдвард.       — Я не заставлял его ни убираться, ни готовить, ни разбираться со счетами! — восклицает Даниэль. — Он сам вызвался помочь!       — И я же по своей воле согласился дать половину суммы на покупку инструментов, потому что Даниэлю немного не хватало, — уверенно говорит Питер.       — Ох, Питер, опять ты за свое… — тихо стонет Даниэль, проводя руками по своему лицу.       — Готовь моих малышек к переезду, чувак. Когда я куплю себе большой шикарный дом и перевезу все свои вещи, то заберу и свои барабаны.       — Размечтался! — громко ухмыляется Даниэль. — Барабаны останутся у меня дома!       — Слышь, Перкинс, а если Роуз перевезет к тебе свое оборудование для мини-студии, то ты тоже скажешь, что это твое? — задается вопросом Терренс. — Мол, раз находится на твоей территории, то эти вещи принадлежат тебе!       — Ха, да не буду я ничего перевозить к нему! — тихо фыркает Питер. — Пошел он на хер! А то еще и мое оборудование себе присвоит!       — Наш приятель может, — скромно хихикает Эдвард.       — Так, ладно, ребята, посидели немного – и хватит, — пригладив немного непослушные волосы, с гордо поднятой головой говорит Даниэль. — Готовьтесь поднимать свои задницы и ехать репетировать. Внеплановый отдых закончился!       — Ох, избавьте меня от нужды выходить в это пекло… — откинув голову назад, тихонько стонет Терренс. — Там духота похуже, чем в сауне…       — Ладно… Можешь посидеть еще немного. Я как раз хочу купить с собой рыбный бургер. Очень он мне понравился.       — О, а мне надо кое-что обсудить с одним парнем за кассой! — бодро восклицает Эдвард.       — И братца с собой прихвати, — просит Питер. — А то когда я покупал напитки, его там спрашивала какая-то девчонка. Хотела сфоткаться с ним.       — О, я знаю! Она уже миллион раз просила меня привести Терренса к ней. И была еще одна, которая хотела сфоткаться со всеми нами. А один парень хочет получить наши автографы на диске с синглом для своей младшей сестры.       — Слушайте, братцы, наша популярность растет! — бодро отмечает Терренс. — Я так понимаю, Эдвард здорово пропиарил тут нашу группу.       — Мне и не надо было пиарить. Здесь все обожают нашу группу: и парни, и девчонки. А я пообещал всем, что однажды приведу сюда вас всех поесть. Одна девчонка – наша огромная фанатка! Знайте, как она визжала от радости, когда встретила меня в первый раз! А во второй раз попросила сфоткаться со мной и расписаться на диске с нашим синглом.       — Представляю, как она будет визжать, когда увидит всех нас, — загадочно улыбается Питер.       — Хорошо, тогда уделим немного внимания всем этим людям и купим что-нибудь с собой, — предлагает Терренс. — Будем считать это поводом задержаться там, где работает кондиционер.       — Черт, ребята, кто-нибудь одолжите мне немного денег, — осмотрев все свои карманы, с жалостью во взгляде просит Даниэль. — Карточки у меня с собой нет, а наличку я потратил. Обещаю, я все верну, когда мы приедем ко мне домой. Или переведу на карту.       — Да у тебя и так остался нераспечатанный бургер, который ты спер у Питера, — уверенно отмечает Эдвард. — Такое впечатление, что у тебя дома нечего жрать, и ты стремишься забрать с собой побольше.       — Братец, ну Перкинс же не умеет готовить! — усмехается Терренс. — Вот он и таскает еду из кафе, чтобы потом просто запихнуть ее в микроволновку и съесть.       — Эй, дайте денег, идиоты! — скрестив руки на груди, хмуро требует Даниэль. — Жалко что ли несколько долларов для своего близкого друга? Хотя бы на рыбный бургер!       В этот момент Питер почему-то тихонько хихикает и качает головой, как-то хитро смотря за Даниэлем.       — Эй, чего ты ржешь, придурок? — возмущается Даниэль. — Что я такого сказал?       — Ой, Даниэль… — сквозь смех произносит Питер, выпивает последние остатки напитка из своего стакана и резко выдыхает. — Один вопрос… Я задам всего один вопросик.       Питер перестает смеяться, резко что-то вытаскивает из переднего кармана на футболке Даниэля, который только успевает рот раскрыть, и показывает это с более серьезным видом, уверенно спросив:       — Вот это что такое?       Как только Терренс и Эдвард видят денежную купюру в руках Питера, оба начинают тихонько хихикает.       — Что? — с округленными глазами раскрывает рот Даниэль. — Какого черта? Что за магия? Как ты ее нашел?       — Что, Дэн, думал нас одурачить? — снова начинает смеяться Питер и денежной купюрой шлепает Даниэля по носу под уже более громкие смешки Эдварда и Терренса. — У тебя еще целая сотка, а ты делаешь вид, будто остался без денег. Да на эту сотку ты купишь себе еще половину такого же обеда.       — Да что ты ему объясняешь, приятель, — тихо усмехается Эдвард. — Он не умеет считать даже самые простые числа. Так же, как и распоряжаться деньгами.       — Да уж, Перкинс надеялся сэкономить, — скромно хихикает Терренс. — Но его затея не удалась.       — Да, Перкинс, ты облажался, — размахивая купюрой перед носом у Даниэля, со смешком добавляет Питер. — Облажался как лох.       Питер, Эдвард и Терренс продолжают тихонько усмехаться, а Даниэль с хмурым выражением лица сначала закатывает глаза, а потом резко выхватывает денежную купюру из рук блондина:       — Так, дай сюда, белобрысая башка! — Даниэль прячет купюру в карман на своих коротких штанах. — Я просто не хочу ее разменивать. Вот и попросил у вас денег. Может, у вас найдутся более мелкие купюры.       — А что, ты разве знаешь, что это крупная купюра? — тихо хихикает Питер. — Что это сотка! И реально сможешь отсчитать нужную сумму для покупки рыбного бургера?       — А зачем мне считать, если кассир сам даст мне сдачу?       — Ну да! А ты возьмешь ее и уйдешь, даже не посчитав!       — Ах, приятель, я понимаю, что ты у нас лучше всех считаешь, но если мне понадобится помощь счетовода, то попрошу тебя об этом.       — А вот если бы ты не просил умных девчонок за тебя решить все примеры и не ждал, когда кто-то кинет тебе шпаргалку во время теста, то сейчас мог бы не париться насчет того, правильны ли твои расчеты.       — Ну да, я никогда не был зубрилкой в школьные годы. Я не скрываю этого и не стыжусь. В жизни не это главное! Иногда отличники не добиваются таких успехов, каких могут добиться те, кто в школе ни черта не делал и не понимал.       — Да, удивляюсь, что ты вообще умудрился окончить школу, — усмехается Эдвард. — Вот если бы ты учился в моей частной школе, то тебя бы выгнали еще до конца учебного года. Так произошло сразу с несколькими моими одноклассниками.       — Ну я-то окончил школу. Твой братец окончил, несмотря на занятость на съемках. Блондин – тоже. А ты, МакКлайф, нет.       — Я очень даже хорошо учился в школе. А выгнали меня, потому что Изабелла перестала платить за мое обучение после того, как узнала про брак отца и матери и выгнала его из дома. Мне оставалось доучиться всего год.       — В любом случае школьного образования у тебя нет.       — Меня это не парит. Парило только тогда, когда я был бездомным и не мог устроиться на нормальную работу. Хотя если бы меня не упекли за решетку, то я вполне мог бы построить неплохую карьеру курьера.       — Ну да, тебе крупно повезло, — отмечает Питер. — Не будь ты братцем Терренса, тебе пришлось бы туго.       — Всем нам было туго в свое время.       — Да уж, я и сам как пчелка прыгал с одного цветка на другой после смерти отца… — задумчиво отмечает Даниэль. — Нигде не задерживался… Временные подработки или постоянная работа, с которой я всегда увольнялся сам.       — Или тебя увольняли, но ты не хочешь говорить, — скромно хихикает Терренс.       — Ты удивишься, но нет, меня никогда не увольняли. Я всегда уходил сам.       — Да уж, сестренка не могла помочь тебе на работе так, как во время учебы.       — Как мне могла помочь девчонка, которая была не в состоянии запомнить таблицу умножения и писать без ошибок?       — Но сравнивая тебя и Кэссиди, она наверняка училась в тысячу раз лучше, — отвечает Питер. — Девчонки с большой ответственностью относятся к учебе.       — Только не в случае с моей сестрой. Она и училась ужасно, и вела себя безобразно.       — До тебя ей явно было далеко.       — Ну да, в отличие от тебя, нас ботаниками не называли.       — А я никогда не говорил, что был отличником, — невинно улыбается Питер. — Просто мне легко давались почти все предметы, и я никогда не сталкивался с проблемами в учебе. Хотя с математикой я ладил лучше всех.       — Фу, ненавижу математику… — сильно морщится Даниэль. — Кто вообще придумал все эти уравнения, квадратные корни, графики и прочую херню?       — Все это можно понять, если хотя бы чуть-чуть пошевелить мозгами. И тогда мне это нравилось.       — Ты ненормальный, Пит. Что с тобой не так?       — Математику можно понять, но это ужасно скучный предмет, — спокойно отвечает Эдвард. — Ты просто тупо решаешь все эти уравнения, пытаешься извлечь квадратный корень каждого числа, вычислить интеграл и построить график.       — У меня голова кружилась от одного взгляда в учебник.       — Но то ли дело уроки химии! — Эдвард откидывается на спинку стула. — Одни классные эксперименты! Так классно пытаться угадывать, что же будет, если смешать определенные вещества. Наблюдать за реакцией… С громкими визгами убегать в сторону, чтобы что-то не попало тебе на кожу и в глаза…       — Надеюсь, ты не спалил всю школу, когда смешал что-нибудь не то, — по-доброму усмехается Терренс. — Или не подпалил всю свою шикарную шевелюру. Для тебя же это будет трагедия, ибо ты одержим своими волосами!       — Нет, Терренс, не спалил, — с гордо поднятой головой уверенно отвечает Эдвард. — Но советую тебе беречься, потому что я могу подпалить твои волосики. Держись подальше от парня, у которого по химии были самые лучшие оценки в школе.       — О-о-о, парни, боюсь, нам реально придется остерегаться Эдварда, — тараторит Даниэль. — А то он и правда намешает химикатов и превратит нас в лягушек или еще кого-то.       — Спокойно, парень. Я своих не трогаю. — Эдвард хитро улыбается. — Если они сами не напрашиваются на неприятности.       — А я всегда держался подальше, когда проводили опыты, — признается Терренс. — Моя химичка устраивала целые шоу, после которых все сидели с открытыми ртами.       — Правильно! А то с ожогами на твоем прекрасном личике вряд ли бы кто-то захотел приглашать тебя сниматься в кино.       — Вынужден согласиться. Как бы сильно мне ни хотелось заткнуть тебе рот булкой от твоего бургера.       — Кстати, ты вполне мог бы попросить химичку выдать тебе защитный костюм. Чтобы не стоять в сторонке, пока все толкаются, пытаясь рассмотреть то, что она делает.       — Я и так все видел. Но если честно, я… Не то, чтобы боялся химичку… Просто…       — Что, брат, неужели она была единственной, кто не поддавался твоим чарам, и не ставил тебе хорошие оценки? — усмехается Питер.       — Оценки у меня и без того были нормальные. Просто она часто вела себя как-то странно, говорила невпопад и делала странные вещи. Могла половину урока говорить по теме, но потом ее заносило не туда. Бывали случаи, когда она что-то рассказывала и начинала плакать. Возможно, у нее была глубокая депрессия. Она всегда выглядела очень уставшей. Насколько я знаю, у нее был больной ребенок. Много денег и сил уходило на его терапию. А эта женщина еще и сутками вкалывала в школе. Пеклась о каждом ученике и была готова снова и снова разжевывать ту или иную вещь, если кому-то что-то непонятно.       — А мой преподаватель естественных наук был себе на уме, — задумчиво признается Питер. — Как учитель был неплохой, но никого не подпускал близко к себе. Говорят, этот мужик почти ни с кем не общался и никогда не ходил обедать с другими учителями.       — Та же самая ситуация была с одной девчонкой из моей школы, — признается Даниэль. — Она всегда и везде была одна и общалась с другими только по делу. Правда над ней никогда не подшучивали. Наоборот – относились с уважением. Хотя и обижались, что она всех избегала.       — Зато у меня была классная преподавательница английского, — с легкой улыбкой говорит Терренс. — Классная тетка с отменным чувством юмора. Все с удовольствием ходили на ее уроки. Пусть даже и ради только того, чтобы поржать. А лично я обожал уроки английского. Эта женщина знала, как объяснить даже самое сложное.       — Изучение языков – это классно! — бодро восклицает Эдвард. — Была бы у меня возможность, я бы с радостью выучил еще какой-нибудь язык. Или несколько, но понемножку.       — Слабо за китайский взяться? — интересуется Даниэль. — Японский, португальский… Русский, в конце концов…       — Ничего, ребята, у нас всех будет шанс выучить что-нибудь, когда мы поедем в мировое турне, — уверенно отвечает Питер. — По крайней мере, мы обязаны знать, как звучит «привет» и «пока» на всех языках мира.       — Хочешь начать сейчас? — предлагает Эдвард. — Представь себе, мы такие крутые приезжаем в Испанию или Мексику с Аргентиной и уверенно говорим: «¡Hola, amigos! ¿Cóme estás?»       — И что это значит?       — Это означает: «Привет, друзья! Как дела?». Девчонкам можно сказать: «¡Hola, chicas!» А парням – «¡Hola, chicos!»       — Круто звучит… Ну а я предлагаю выучить то же самое на немецком. Будет звучать что-то вроде: «Hallo, meine freunde! Wie geht’s dir?» Девчонок можно поприветствовать фразой «Hallo, mädchen!». И сказать парням: «Hallo, jungs!»       — О, продолжайте, братцы! — с легкой улыбкой восклицает Даниэль. — Продолжайте!       — Э-э-э, слушайте, давайте отложим изучение испанского, немецкого, русского и всех остальных языков на потом и сейчас поедем репетировать? — постукивая пальцами по столу, предлагает Терренс. — Надо втягиваться, черт возьми! У нас есть неделя, чтобы все проработать до приезда Джорджа.       — Да я хоть сейчас готов ехать! — уверенно отвечает Даниэль. — Это вы никак не оторвете свои задницы от стула и не хотите выходить на улицу.       — Как будто ты так спешишь оторвать свою, — с тихой усмешкой бросает Эдвард. — И насколько я помню, кто-то вроде бы хотел что-то купить собой.       — О, нет, спасибо… — качает Питер, водя рукой по набитому едой животу. — Пока что со жратвой покончено. В жару меня влезает куда меньше, чем когда-либо.       — Но обед получился отменным! — восклицает Даниэль.       В этот момент мимо столика друзей уверенно молодой парень, которого под обе руки держат две девушки примерно того же возраста. До этого они мило о чем-то беседовали, но когда увидели Эдварда, то решили подойти к нему и поздороваться.       — Приветик, Эдди, — с легкой улыбкой произносит одна из девушек.       — О, привет, красавчик, — скромно улыбается вторая девушка.       — Здорово, МакКлайф! — бодро восклицает парень.       — Привет, девчонки, — дружелюбно здоровается Эдвард и обменивается братским рукопожатием с парнем. — Здорово, Дон Жуан! Все к девчонкам пристаешь?       — Зачем мне приставать к ним, когда они сами окружают меня? — удивляется парень. — Хотя оно неудивительно, ведь я – самый красивый и привлекательный сотрудник этого кафе.       — Ты сам себя таким назвал?       — Нет! Все девчонки это говорят! А когда сюда приходят работать новенькие, то они все сразу же западают на меня и мечтают хотя бы об одном свидании со мной.       — М-м-м, знаешь, приятель, ты сильно напоминаешь мне одного человека… Чей павлиний хвост я когда-нибудь точно обстругаю.       — Кто бы он ни был, этот человек не затмит меня.       — Ну не знаю… — Эдвард с хитрой улыбкой немного приглаживает свои волосы. — Лично я бы поборолся с тобой за звание самого прекрасного. Ведь я тоже чертовски хорош собой и пользуюсь огромной популярностью у девчонок.       — Это трудно отрицать, — скромно улыбается одна из девушек. — Ты – и правда красавчик. Красавчик, который сведет любую девчонку с ума.       — Да, я такой! — с самодовольной улыбкой гордо поднимает голову Эдвард.       — Кстати, милашка, а ты знаешь, что тут все о тебе говорят? Ты довольно давно к нам не заходил! Мы уже тут соскучиться успели!       — Дела, дорогая моя, дела. — Эдвард слегка оттягивает свой черный чокер. — Пытаюсь везде успеть.       — Но теперь-то ты будешь почаще заглядывать к нам?       — Да, Эд, останься как-нибудь подольше, — мило просит другая девушка. — Поболтаем. Угостим тебя чем-нибудь вкусненьким. Поделимся свежими новостями.       — Обязательно, красавицы! — со скромной улыбкой уверенно обещает Эдвард. — Мне всегда приятно провести время в компании столь очаровательных леди.       — А с парнями, значит, поболтать не хочешь? — удивляется парень.       — Конечно, хочу. С радостью обсужу с вами все последние новости.       — Ладно, ловлю на слове!       — Двери кафе всегда открыты для одного из наших самых сексуальных клиентов, — скромно улыбается одна из девушек.       — Окей, приятель, пожалуй, мы с девчонками пойдем, — задумчиво говорит парень. — Не будем мешать тебе и твоей банде. А то, я так понимаю, ты здесь не один…       — Пока, красавчик! — скромно машут рукой обе девушки.       — Пока-пока! — обнажает широкую улыбку Эдвард.       Парень уводит девушек с собой, пока Даниэль, Терренс и Питер переглядываются между собой и тихонько хихикают.       — М-м-м, кажись, подоспела вторая волна поклонников моего любимого братика и его милой мордочки, — по-доброму ухмыляется Терренс.       — Слушайте, а сколько уже людей прошло мимо него за все это время и наговорило ему комплиментов? — уточняет Даниэль. — Человек пять? Десять?       — Да, Терри, вот уж кого тебе стоит опасаться, — скромно хихикает Питер. — Эдди очень скоро усядется на твоем троне. Девчонки прямо-таки ластятся перед ним словно кошки.       — Так я же говорил, что стану секс-символом десятых годов, а вы не верили, — с гордо поднятой головой напоминает Эдвард. — Скоро весь мир будет сходить по мне с ума.       — По твоей смазливой роже, ты хотел сказать? — с хитрой улыбкой язвит Терренс.       — Каждая часть моего тела настолько совершенна, что о них скоро будут мечтать все парни.       Только Терренс собирается что-то сказать, как мимо столика проходит сначала еще один парень, а следом еще одна девушка. Они оба с легкой улыбкой машут Эдварду рукой и здороваются, и он с радостью отвечает им тем же.       — Блять, вот мелкий гаденыш… — возмущается Терренс.       — Не зря МакКлайф целыми днями шатается по всему городу, — тихо ухмыляется Даниэль.       — Что я могу поделать, если во мне столько очарования? — невинно улыбается Эдвард. — Вы сами видите, что девчонки не могут устоять передо мной, а парни хотят со мной дружить.       — Да уж, ты реально перестал быть тем скромным, тихим мальчиком, которого мы знали, — задумчиво говорит Питер.       — Нет, того паренька больше нет. И не будет. Никогда. Тот Эдвард остался в прошлом. Перед вами новый Эдвард МакКлайф, который еще покажет, на что он…       Пока Эдвард это говорит, к столику, за которым он сидит с Терренсом, Питером и Даниэлем, подходят молоденькая девочка, работающая здесь уборщицей, и такой же юный парень, который помогает ей кое-что нести.       — Привет, Эдвард, — скромно здоровается девушка.       — Здорово, Эд, — бодро приветствует парень.       — Привет, ребята, — отвечает Эдвард, дает пять молодому парню и со скромной улыбкой кивает девушке. — Как поживайте?       — Все хорошо, — весело отвечает парень. — Я смотрю, ты тут не скучаешь с друзьями. Понаблюдал тут за тобой издалека и видел, как ты над чем-то ржал.       — Да, мы отлично проводим время, — дружелюбно отвечает Эдвард. — Показал им местечко, где можно купить потрясающую и недорогую еду.       В этот момент Даниэль, Питер и Терренс наклоняются через стол поближе друг к другу, чтобы немного пошептаться.       — Надо же, про нас все-таки вспомнили! — шепотом отмечает Терренс.       — Да, МакКлайф, вот какой из тебя хороший старший брат, раз ты учишь малышню вот этому всему? — шутливо недоумевает Даниэль.       — Да уж, так бездарно проиграть борьбу за корону… — тихо добавляет Питер.       — Ну ладно, братцы, пусть немного похорохорится, — хитро улыбается Терренс. — Я – человек не жадный, делиться умею. А уж своему любимому братику я дам все что угодно. На время, конечно же.       А пока Терренс, Питер и Даниэль шепчутся, девушка, которая разговаривает с Эдвардом, обращает внимание на парней, внимательно всматривается в каждого и слегка приоткрывает рот от удивления.       — О боже, парни… — скромно улыбается девушка. — Вы ведь из группы «Against The System»?       — Они самые! — с гордо поднятой головой подтверждает Эдвард, бросив короткий взгляд на Даниэля, Питера и Терренса. — Терренс, Даниэль и Питер собственной персоной…       — Да ладно, МакКлайф! — радостно восклицает парень. — Это реально они? Ты привел их сюда?       — Я же обещал, что скоро приведу всех сюда. А я свои обещания сдерживаю. Так что… — Эдвард со скромной улыбкой пожимает плечами. — Мы здесь в полном составе: лид-гитарист, вокалист, барабанщик и басист.       — О, боже, ребята, я вас обожаю! — взволнованно тараторит девушка. — Вы такие крутые! Ваша новая песня невероятная! Я уже несколько дней слушаю ее где только можно и с нетерпением жду, когда смогу купить ваш альбом.       — Спасибо, мисс, — со скромной улыбкой благодарит Питер. — Мы рады, что вам она нравится.       — Приходите на наши концерты в Нью-Йорке! — уверенно предлагает Даниэль. — Когда у нас начнется турне. Мы будем очень рады увидеть вас.       — Мы придем на ваш концерт всем кафе, когда вы будете выступать в Нью-Йорке, — уверенно обещает парень — Уверен, что ради такого случая нам дадут выходной. Ведь здесь все обожают вас! Даже начальство!       — Приятно это слышать, — скромно хихикает Терренс.       — Эх, как же классно встречать звезд! — радостно отмечает девушка. — Особенно таких, как вы, Терренс. Я обожаю вас как актера! И до сих пор пересматриваю фильмы с вашим участием. Особенно часто я смотрю «American Love Affair»! Все говорят, что фильм до жути банальный, но я вижу в нем особый смысл. Он учит нас любить и дружить.       — Спасибо больше, — выпрямив спину и расправив плечи, с гордо поднятой головой благодарит Терренс. — Я горжусь этой ролью, но надеюсь отойти от амплуа всеми любимого красавца.       — Уверена, что вы будете великолепны в любой роли. Если бы вы сыграли злодея, то люди все равно восхищались бы вашим персонажем и обожали его.       — Да, но я хотел бы, чтобы моего персонажа ненавидели. Хочу доказать, что могу вызвать у людей разные эмоции. Ведь когда персонажа до смерти любят и сильно ненавидят, значит, актер хорошо справился со своей задачей.       — В любом случае вы будете зажигать! Вот вернетесь в кино и сыграйте хорошую роль – и все снова о вас заговорят.       — Пока что жду действительно достойных предложений. Таких, какие не оставили бы меня равнодушным.       А пока Терренс со самодовольной улыбкой и гордо поднятой головой наслаждается вниманием, которое ему уделяет молодая девушка, Эдвард кладет все пустые пакеты, коробки и стаканы на поднос, подходит к мусорному баку, выбрасывает все туда и возвращается ко всем.       — Смотри-смотри, Эд, твой братец наконец-то дорвался до своей минуты славы, — шутливо отмечает Питер.       — О-о, только полюбуйтесь, как он хохорится! — тихо хихикает Даниэль, наблюдая за Терренсом, с широкой улыбкой на лице что-то говорящей девушке. — Девчонка ему лапшу на уши вешает, а МакКлайф доволен как сытый котяра.       — Да уж, наш любимый Терри в своей стихии, — бросает легкую улыбку Эдвард.       — Пускай немного покрасуется! А то он, походу, приревновал, когда девчонки осыпали тебя комплиментами и называли красавчиком, но не обратили на него внимание.       — Ничего, пускай ревнует. — Эдвард скрещивает руки на груди. — Все равно корона самого сексуального и желанного мужчины будет моей.       — Опять бегаешь с голой задницей в огне? — хитро улыбается Питер.       — Мне просто ужасно нравится наблюдать за тем, как он закипает от злости, когда все внимание обращено на меня. Ну а поскольку я люблю своего братика, то так и быть… Поделюсь с ним кусочком славы и позволю ему посидеть на моем троне.       — Еще неизвестно, кто с кем поделится, — хитро улыбается Даниэль.       — Спокойно, братцы, все чики-пуки. Наслаждайтесь, пока я хочу и могу выводить его из себя.       В этот момент Эдвард, Даниэль и Питер слышат, как парень громко обращается к сотрудникам, которые работают за кассами, убираются в зале и занимаются еще какими-то делами:       — Ребята, все слышали! К нам в кафе пришли парни из «Against The System»!       — Да ладно? — слышится чей-то женский голос. — Вы сейчас не шутите?       Еще одна молодая девушка словно метеор подлетает к столику, возле которого стоят ее коллеги по работе и едва сдерживает визг, когда видит Эдварда, Даниэля, Терренса и Питера.       — О мой бог, это «Against The System»! — издает радостный визг девушка. — Не могу поверить!       — Кто тут сказал про «Against The System»? — спрашивает еще одна только что подлетевшая девушка.       — Господи, Эдвард, ты все-таки привел сюда этих парней! — восторженно восклицает третья девушка. — Наконец-то! А-а-а! Меня переполняют эмоции!       — Надо же, я была так занята, что даже не заметила, как Эдвард пришел сюда, — взволнованно тараторит другая девушка. — Да еще и привел сюда всю свою группу!       — Девчонки-девчонки, успокойтесь, — спокойно просит парень. — Хотите распугать всех клиентов и этих парней?       — Все в порядке, — махнув рукой, дружелюбно отмахивается Терренс. — Нам не привыкать.       — Смотрите, это же те красавчики из «Against The System»! — радостно восклицает еще одна девушка.       — А-а-а, в жизни они еще неотразимее, чем на экране! — восхищенно произносит очередная девушка.       — Ну все, парень! — со смешком восклицает еще один парень, который подходит ко всей большой толпе, и хлопает другого по плечу. — Девчонки начали сходить с ума.       Уже через несколько секунд половина людей преимущественно молодого возраста, находящиеся в полупустом кафе, забрасывает свои дела и сбегается к столику, рядом с которым стоят Питер, Терренс, Эдвард и Даниэль, даже немного смутившиеся из-за столь повышенного внимания.       — Да, походу, мы еще нескоро уйдем отсюда, — с тихой усмешкой шепчет друзьям Питер.       — Будет повод задержаться там, где работает кондиционер, — тихо, уверенно отвечает Терренс.       — Смотрите-ка, ребята, МакКлайф не обманул нас! — весело отмечает еще один парень.       — Ребята, я же говорил вам, что выполняю свои обещания, — уверенно говорит Эдвард. — Раз сказал, что сделаю, значит, сделаю!       — Слушайте, ребята, а можно сфоткаться с вами? — с широкой улыбкой спрашивает одна из девушек. — Я потом покажу фотки своей сестре! Она тоже обожает вас и с нетерпением ждет выхода вашего альбома!       — И со мной тоже! — сначала говорит кто-то один из толпы, а потом начинают повторять почти что все.       — Пожалуйста-пожалуйста! — с жалостью во взгляде умоляет одна из девушек. — Оставьте свой автограф.       — Спокойно, народ, спокойно! — с легкой улыбкой уверенно успокаивает Терренс. — Мы сфотографируемся с каждым и оставим свои автографы всем желающим.       — Скажите, а когда выйдет ваш альбом? — спрашивает одна из девушек. — Когда нам откладывать деньги?       — Альбом поступит в продажу как минимум в конце года или в начале следующего, — уверенно отвечает Питер.       — А песни будут такие же классные, как и ваш первый сингл? — интересуется какой-то молодой парень.       — У каждой песни найдется как минимум один слушатель. Но мы все же надеемся, что публика оценит все наши песни.       — Что бы вы ни выпустили, это в любом случае станет хитом! — уверенно заявляет еще один парень. — Парни тоже вас слушают!       — Да-да, я обожаю «The Story About Us» и включаю ее, когда что-то делаю, — добавляет еще один парень. — А когда ее включают в кафе, то мы все под нее танцуем.       — Вы испытайте целый спектр эмоций, когда будете слушать альбом, — с гордо поднятой головой обещает Даниэль. — И потанцуйте, и посмеетесь, и поплачете, и погрустите…       — Если в нем не будут одни лишь песни о любви, я стану вашим фанатом номер один, — громко заявляет очередной парень, заставив некоторых захихикать.       — Не переживайте, на альбоме будут песни, которые затрагивают разные темы.       — И в мы будем затрагивать еще больше на других наших альбомах, — добавляет Эдвард. — Ну если, конечно, наш первый альбом будет иметь успех.       — Слушайте, парни, так круто, что вы пришли именно сегодня, — уверенно отвечает один из парней. — Здесь обычно не пройти, но сегодня что-то малолюдно.       — Да, нас по головке не погладили бы, если бы мы все разом забросили свою работу, — добавляет другой парень.       — Простите, ребята, — дружелюбно отвечает Даниэль. — Мы не хотим, чтобы по нашей вине начальство и клиенты выражали вам недовольство.       — Не парься, чувак! — машет рукой один из парней. — Начальство тоже обожает ваше творчество и все поймет.       — И наш администратор – тоже горячий поклонник «Against The System», — хитро улыбается одна из девушек.       В этот момент к толпе подходит еще пара сотрудников, появившиеся из-за угла, за которым находятся туалеты, и какая-то влюбленная пара.       — Слушайте, парни, а может, вы споете для нас? — бодро предлагает одна из девушек.       — Точно, ребята, спойте что-нибудь! — радостно соглашается вторая девушка. — Если вы это сделайте, то мы сделаем вам хорошую скидку на любую еду.       — Да, спойте для нас, пожалуйста! — с жалостью во взгляде просит другая девушка.       — Давайте, парни, покажите нам все, на что вы способны, — бодро добавляет парень по имени Тревис, с которым Эдвард говорил до того, как заказал еду. — Гарантирую вам пожизненную скидку, если вы выступите для нас и сфоткайтесь.       — Спойте! Спойте! Спойте! — начинает скандировать и хлопать в ладони одна из девушек.       Потихоньку все подхватывают волну и начинают хлопать в ладони, пока Эдвард, Даниэль, Питер и Терренс переглядываются между собой и бросают легкую улыбку.       — Ну что, братва, зададим жару? — с гордо поднятой головой спрашивает Терренс.       — Предлагаю спеть что-нибудь из нашего альбома, — уверенно предлагает Эдвард. — Так сказать, эксклюзив.       — Ту, что мы хотели сделать вторым синглом? — спрашивает Питер.       — Давайте! — восклицает Даниэль. — Споем припев! Он ахриненно мощный!       — Вперед, парни! — громко возглашает Терренс.       — Эй, народ, помогите нам! — хлопая в ладони, бодро призывает Эдвард.       Через пару-тройку секунд парни начинают петь припев совершенно новой для других песни, помогая себе хлопками в ладони и щелчками пальцев. Толпе определенно очень нравится то, что они никогда не слышали, и даже стараются не слишком сильно шуметь, чтобы внимательно послушать песню, припев которой оказывается очень бодрым и зажигательным в исполнении этой талантливой четверки, что здорово поет даже без предварительной подготовки. Ну а работникам кафе и некоторым посетителям, которые подходят поближе, остается только восхищаться и хлопать в ритм, иногда покачиваясь с легкими улыбками на лице и пританцовывая без переживаний за свои танцевальные способности. Чтобы сохранить интригу, Эдвард, Даниэль, Терренс и Питер исполняют лишь небольшой фрагмент. Когда они заканчивают петь, то народ начинает громко аплодировать, свистеть и что-то выкрикивать. А немного погодя начинает просить всех четверых спеть еще что-то или же исполнить эту песню целиком.       — Нет-нет-нет! — громко тараторит Эдвард, приподняв руки. — Остальное вы услышите, когда выйдет наш альбом.       — Ну спойте еще, ребятки… — с жалостью во взгляде просит одна из девушек. — Нам так понравилось… Пожалуйста, парни, пожалуйста…       — Не переживайте, народ, скоро вы услышите не только эту песню, но еще несколько других.       — Пожалуйста, ребята… — умоляет еще одна девушка. — Обещаю, мы никому не скажем об этом. Никто даже не будет вас снимать на видео и выкладывать его в Интернет.       — Поверьте, вам не придется слишком долго ждать, — с легкой улыбкой уверенно обещает Питер. — Уже очень скоро вы сможете купить наш альбом. К тому же, у нас очень скоро начнутся выступления, на которые каждый из вас может прийти.       — Ну хотя бы еще один куплетик, — с щенячьими глазами умоляет Корин. — Спойте хотя бы по паре строчек сольно и вместе. Пожалуйста…       — Слушай, Эдвард, а помнишь, как ты зажигал на той сцене? — бодро интересуется Тревис, указав в сторону, где расположена невысокая платформа, на которую можно взобраться по двум деревянным ступенькам, и на которой стоят две стойки с микрофонами и четыре напольные колонки. — Как ты заставил все кафе танцевать под твою песню!       — А-а-а, да-да, помню! — восхищенно произносит одна из девушек, захлопав в ладони и подпрыгнув. — Эдвард был просто великолепен! По-моему, он тогда пел песню, которую спел на каком-то видео, что до сих пор есть в Интернете.       — Точно, это та самая! — восклицает еще одна девушка.       — Так ты тут еще и бесплатные концерты раздаешь? — искренне удивляется Даниэль, расставив руки в бока.       — Это было всего один раз, — скромно признается Эдвард и на секунду закатывает глаза. — Ну ладно, два! Ну может, три! Я не помню точно.       — Вот крысеныш! — тихонько усмехается Питер.       — Слышь, МакКлайф, а может, повторишь? — бодро предлагает один из парней. — Устрой здесь незабываемое шоу, которое мы никогда не забудем!       — А пусть споет вся группа! — восклицает какая-то девушка.       — Классно, что хозяин кафе распорядился сделать здесь сцену, чтобы каждый желающий смог спеть, — отмечает какой-то парень.       — Давайте, парни, спойте на сцене! — радостно хлопает в ладони Корин.       Пока Терренс, Даниэль и Питер переглядываются между собой, Эдвард бросает на них короткий взгляд и с гордо поднятой головой и хитрой улыбкой на лице смотрит на всех, кто окружает его и его группу.       — Ладно, пока эти балбесы думают, я спою для вас! — сообщает Эдвард. — У меня сегодня как раз замечательное настроение, и я хочу поделиться им с вами.       Эдвард хлопает стоящих по обе руки Даниэля и Питера по плечу.       — Окей, братва, вы пока постойте пока здесь и посмотрите, как надо зажигать. Сейчас здесь будет очень жарко.       Эдвард быстрым шагом подходит к сцене, поднимается на нее и подходит к одному из микрофонов, пока Питер, Терренс и Даниэль вопросительно переглядываются между собой.       — Что? — округляет глаза Терренс. — Без нас?       — Ему явно понравилось быть в центре внимания, — со скрещенными на груди руками отмечает Питер.       — Наталия творит настоящие чудеса, — уверенно говорит Даниэль, расставив руки в бока. — Стоило ей всерьез взяться за этого парня, как он преобразился на глазах.       — Ладно, братцы, пусть Эдвард пощеголяет с петушиным хвостом, а потом я обрежу ему крылышки, — с гордо поднятой головой отвечает Терренс, похлопав Даниэля и Питера по плечу и по-дружески приобняв их. — Точнее, мы обрежем.       Тем временем один из сотрудников кафе приносит небольшой ноутбук, ставит его на небольшую подставку у края сцены и вместе с Эдвардом что-то быстро находит. После чего МакКлайф-младший бегом возвращается на сцену и, махая всем рукой, с гордо поднятой головой громко и бодро спрашивает:       — Ну что, народ, готовы зажечь?       Все присутствующие, обратившие взоры на сцене Эдварда, громко аплодируют с радостными возгласами.       — Вперед, Эдвард, жги! — уверенно подбадривает Тревис. — Покажи нам все, на что ты способен.       — На счет «три»! — бодро восклицает Эдвард и подносит уже включенный микрофон ко рту. — Раз! Два! Три!       Эдвард резко переводит взгляд на парня, стоящего рядом с ноутбуком, и кивает, давая ему отмашку. Тот делает пару кликов на тачпаде, после которой во всем кафе на всю громкость начинает играть инструментальная версия довольно бодрой, энергичной песни. Буквально с первых же секунд народ с легкими улыбками на лице начинают покачиваться в ритм и подбадривать молодого парня громкими возгласами. А после небольшого вступления Эдвард начинает уверенно петь, придерживая микрофон, прикрепленный к стойке, окидывая всех взглядом и одаривая каждого своей обезоруживающей улыбкой. Во время исполнения первого куплета он держится немного сдержанно, но к припеву позволяет себе раскрепоститься и демонстрирует более широкий диапазон голоса. Мужчина начинает пританцовывать, прыгать и бегать по всей сцене, позволяя себе полностью раствориться в музыке и побуждая народ сделать то же самое.       — О, МакКлайфа опять начало штырить. — расставив руки с бока, тихонько хихикает Даниэль.       — Да, стоит дать ему микрофон и включить музыку, как он забывает все на свете, — задумчиво отмечает Питер.       — Классно, что мы взяли его в группу, — с легкой улыбкой говорит Терренс. — Такого моторчика нам реально не хватало.       — Да уж, раз у него полно энергии, то пусть использует ее себе на благо.       — Думаю, до пенсии хватит, — предполагает Даниэль. — Хватит до того, как мы лет через тридцать-сорок решим уйти на заслуженный отдых.       — Нашему спиногрызу это пока не грозит, — тихонько хихикает Терренс, наблюдая за тем, как Эдвард в какой-то момент падает на колени, но встает уже через несколько секунд.       — Если он сейчас такое вытворяет, то что будет, если твой братец нажрется на мальчишнике.       — Придется возложить на вас миссию следить за тем, чтобы он на радостях сам себя не убил. Потому что я и сам буду бухой в стельку.       — Значит, будем, — уверенно отвечает Питер.       Вскоре Эдвард доходит до исполнения заключительной части песни, все еще танцуя в свое удовольствие, прыгая из одной стороны в другую и хлопая в ладони. Некоторые посетители кафе подходят к толпе, чтобы понаблюдать за выступлением молодого талантливого парня, а кто-то слушает его издалека, сидя за столиком или стоя где-то в сторонке. В конце песни мужчина исполняет последние строчки на высоких нотах, дабы продемонстрировать силу своего голоса, и заканчивает свое выступление, высоко подняв обе руки. В кафе сразу же раздаются оглушительные аплодисменты и свисты, которые греют душу МакКлайфу-младшему и заставляют широко улыбнуться, расправить плечи и гордо приподнять голову.       — Браво! — громко вскрикивает одна из девушек. — Браво, Эдвард!       — Ты был великолепен, красавчик! — издает радостный возглас еще одна девушка.       — Молодец, Эдвард, красавчик! — бодро хвалит Тревис.       Аплодисменты длятся еще несколько секунд, во время которых тяжело дышащий Эдвард окидывает всех взглядом.       — Давай на бис, Эдвард! — бодро восклицает Корин.       — Да, спой еще раз! — с широкой улыбкой просит какая-то девушка. — Пожалуйста-пожалуйста…       — Только если вы этого хотите! — уверенно отвечает Эдвард.       Народ тут же начинает издавать радостные возгласы и громко аплодировать, пока Терренс, Питер и Даниэль переглядываются между собой, а Эдвард и один из сотрудников кафе подходят к ноутбуку и что-то в нем ищут.       — О, нет, вторая песня – это слишком, — уверенно качает головой Питер. — Он, конечно, спел бесподобно, но надо во всем знать меру.       — Пф, да Эдвард запросто может дать целый концерт! — по-доброму ухмыляется Даниэль. — Если его не остановить.       — Вперед, народ! — скандирует Эдвард, подбежав к стойке с микрофоном, который он берет в руки. — Танцуют все!       Эдвард пальцем указывает на сотрудника кафе, который включает инструментальную версию уже другой песни, что оказывается не менее бодрой и энергичной. После чего мужчина продолжает радовать публику своим изумительным вокалом и демонстрировать превосходные танцевальные навыки, исполняя кое-какие несложные движения.       — Вот мелкий крысеныш! — со скрещенными на груди руками бубнит себе под нос Терренс. — Да чтоб у тебя микрофон сломался там…       — Смотри-смотри, МакКлайф нервничает, — хитро улыбается Питер, легонько пихнув Даниэля в бок. — Аж весь покраснел от ревности…       — Я уже чувствую, — с добрым смешком шепчет Даниэль. — Чувствую, как Терри кипит от злости. От того, что на сцене зажигает его маленький братик, а не он сам.       — Ладно, не будем ничего делать. Просто понаблюдаем и поржем. Мы ведь обожаем их братские разборки и многое отдадим ради них.       — Да… И нам хорошо, и им по кайфу.       Даниэль и Питер с тихими смешками дают друг другу пять, а Терренс бросает на них свой хмурый взгляд, будто спрашивая, о чем они там шепчутся. Впрочем, парни ничего не говорят и просто скромно ему улыбаются. Тем временем Эдвард под громкие визги и танцы сотрудников и посетителей кафе блестяще исполняет первый куплет, буквально гипнотизируя каждого, кто оказывается в поле его зрения, своим очарованием и сильным, мелодичным голосом.       — Походу, мы и правда можем попрощаться с тем скромным парнишкой, которого когда-то знали, — задумчиво говорит Даниэль, скрестив руки на груди.       — Или он всегда таким был, но стеснялся показать это, — уверенно предполагает Питер.       — Или… Наталии нужно немного сократить количество комплиментов, чтобы не дать своему будущему муженьку стать вторым Терренсом МакКлайфом.       — Пф, если не Наталия будет осыпать его комплиментами, так другие девчонки сделают это. Вон как визжат все эти девчонки! Так не визжали даже тогда, когда они видели полуголого Мэйсона Хьюстона.       — В отличие от своего братца, Эдварду не надо раздеваться, чтобы у девчонок началась истерика. Им надо лишь посмотреть на его смазливую мордашку, чтобы начать укладываться штабелями у его ног.       — Или ему достаточно просто начать петь.       — Слушайте, братцы, так дело не пойдет! — с гордо поднятой головой уверенно говорит Терренс. — Вас не смущает, что этот крысеныш зажигает там, а мы стоим здесь, и нас никто не замечает? Как будто мы невидимки!       — Прости, приятель, но в этом кафе звездой будет Эдвард, — невинно улыбается Даниэль, положив руку на плечо Терренса. — Хотя очень скоро он покорит весь мир.       — Да, МакКлайф, смирись, — добавляет Питер, похлопав Терренса по другому плечу. — Твой братик скоро затмит тебя.       — Он может чего-то добиться, — уверенно отвечает Терренс. — Но ему никогда не добиться такого успеха, какого достиг Терренс МакКлайф.       — Не будь так уверен, Терренс.       — Я уникален! Неповторим и прекрасен! Оригинал, который никому не удастся скопировать. Даже нашему маленькому Эдди. Да, он очень похож на меня и вполне мог бы обмануть кого-то очень наивного, выдав себя за Терренса МакКлайфа. Но малому все равно далеко до меня.       — Вот ты ахереешь, когда это случится, — тихо хихикает Даниэль. — Когда девчонки побегут за фотками и автографом не к тебе, а к нему.       — Ничего, когда я начну выступать с песнями и однажды вернусь к съемкам в кино, обо мне снова начнут говорить так же много, как и в двухтысячных. Как во времена популярности Мэйсона Хьюстона.       — Долго же тебе ждать, — задумчиво говорит Питер. — Зная, что если тебе и предлагают роли, то только наподобие роли Мэйсона. Роли горячих, немного глуповатых красавчиков.       — Ну а пока ты будешь ждать роль неисправимого мудака, Эдвард успеет стать еще более популярным, — добавляет Даниэль. — И как он говорит, реально получит титул секс-символа десятых годов.       — В этом я сомневаюсь, — уверенно отвечает Терренс и бросает взгляд на Эдварда. — Эдвард – просто симпатичный молодой парнишка со смазливым личиком. Ну какая из этой булочки с корицей секс-машина?       — Ну-ну, — хитро улыбается Питер. — Девчонки бы с тобой поспорили. Многие без ума от него, если ты не знал.       — Ну и что? Все равно я более неотразимый и привлекательный! У меня есть титул самого сексуального мужчины на планете, а него – нет.       — Расслабься, Терри! Мы понимаем, что в тебе играет ревность и соперничество, но пора смириться с тем, что младший братик уверенно наступает тебе на пятки.       — Я ревную? — Терренс нервно смеется. — Да нет, с чего вы это взяли? Я вовсе не ревную… Тем более к этому мелкому…       — Ну да, конечно…       — Я не ревную! Но я все равно лучше! Везде и во всем!       — Ладно, приятель, забей, — уверенно произносит Даниэль, похлопав Питеру по плечу. — С этим красавчиком бесполезно разговаривать на эту тему.       — Ты прав, пусть сами разбираются, — приподнимает руки Питер.       — Так, ну все, братик, получил свой кусочек славы – и хватит! — хитро улыбается Терренс, наблюдая за тем, как Эдвард заканчивает исполнять первый припев. — Сейчас на сцену выйдет настоящая звезда.       Терренс слегка лохматит свои волосы и одновременно хлопает Питера и Даниэля по плечу, уверенно сказав:       — Постойте здесь, ребятки. Мне надо надрать этому мелкому жопу.       Терренс с гордо поднятой головой быстрым шагом направляется к сцене, забирается на нее по ступенькам, берет микрофон, подбирает хороший момент и присоединяется к Эдварду, который сначала усмехается, а потом начинает хлопать в ладони. Появление старшего из братьев МакКлайф заставляет толпу еще громче завизжать от радости. Девушки особенно бурно выражают свой восторг и что-то наперебой выкрикивают, пока парни поддерживают братьев хлопками в ладони и свистом. Тем временем Даниэль и Питер со скрещенными на груди и легкой улыбкой на лице стоят на своих местах и наблюдают за братьями МакКлайф, покачиваются в ритм и хлопают в ладони.       — Ох уж этот МакКлайф… — качает головой Даниэль. — Братика своего обожает, но свой трон ему ни за что не уступит.       — Да уж, любовь любовью, но братское соперничество всегда сильнее, — уверенно отмечает Питер.       — Ревность тоже не отстает.       Тем временем Терренс и Эдвард вместе исполняют припев песни под бурные аплодисменты и радостные возгласы людей из толпы, стоя друг напротив друга и обмениваясь легкой улыбкой. МакКлайф-младший все такой же шустрый, а его брат немного не успевает и поначалу теряется. В какой-то момент парни вместе исполняют несложный танец, пока играет инструментальное соло, а народ всячески их поддерживает и пытается повторить какие-то движения.       — Слышь, крутыш, а может, нам тоже что-нибудь спеть? — с хитрой улыбкой предлагает Питер.       — Спеть? — уточняет Даниэль. — На той сцене?       — Да, чтобы народ не забывал о нас. А то скоро нам будет в пору ревновать МакКлайфом к поклонникам группы.       — Ну и что же мы можем спеть?       — Пока не знаю. Но можно переговорить с тем парнем, который включил для МакКлайфа музыку на компьютере.       — Давай подойдем к нему сейчас, пока эти красавчики пытаются поделить сцену.       — А давай!       Правда стоит скромно хихикающим Даниэлю и Питеру направиться в нужную сторону, как Эдвард и Терренс жестом подзывают их к себе.       — Эй, они зовут нас! — восклицает Даниэль.       — Ладно, подойдем к тому парню позже, — решает Питер.       Питер и Даниэль быстрым шагом подходят к сцене, поднимаются на нее и подходят к Эдварду и Терренсу. Все четверо исполняют песню до конца, пока толпа все еще лихо отплясывает под столь энергичную музыку. Ну а когда группа завершает свое выступление совместным исполнением а капелла, все начинают громко аплодировать, свистеть и издавать радостные возгласы.       — Браво! — громко восклицает одна из девушек.       — Молодцы! — добавляет другая девушка.       — Вы крутые, парни! — бодро заявляет какой-то парень.       Наблюдая за восторженной толпой, Эдвард, Терренс, Даниэль и Питер не скрывают своих широких улыбок и машут рукой какой-то девочке, которая шлет им воздушный поцелуй.       — Что, малой, думал, ты один будешь наслаждаться славой? — с хитрой улыбкой спрашивает Терренс, положив руку на плечо Эдварда.       — Твой братец весь извелся, пока ты тут отплясывал, — уверенно говорит Даниэль. — Прямо как тогда, когда Ракель уделяла внимание любому мужику, кроме него.       — Я собирался позвать вас, — спокойно отвечает Эдвард.       — Ну да, конечно, — тихо усмехается Питер. — Ты напрочь про нас забыл и возомнил себя сольным исполнителем.       — Неправда! Я не забыл!       — У тебя есть группа, малой, — напоминает Даниэль. — Группа, из которой тебя никто просто так не отпустит.       — Это вы типа держите меня в заложниках?       — Рот закрой, крысеныш, — мило улыбается Терренс, потрепав Эдварда за волосы. — Я потом с тобой разберусь. Не хочу надирать тебе зад при всех. Хотя публичная порка была бы для тебя очень кстати.       — Могу устроить тебе легкий БДСМ, если хочешь. Вот народ будет в восторге, увидев твою голую красную задницу.       — Спойте еще, парни! — умоляет девочка-подросток. — Все вместе!       — Да-да! — весело побуждает какая-то девушка. — Я в восторге от того, как вы звучите вместе.       — Давайте, мужики, еще разок – и мы вас отпустим! — уверенно обещает какой-то парень, работающий в кафе.       — Ну что, порадуйте народ? — спрашивает работник кафе, откуда-то появляющийся с двумя микрофонами в руках, которые он протягивает Даниэлю и Питеру.       Эдвард, Терренс, Даниэль и Питер переглядываются между собой и уверенно кивают с легкой улыбкой на лице. А Роуз и Перкинс берут микрофоны из рук сотрудника кафе, который после этого подходит к ноутбуку.       — Раз нас просят – мы не можем отказать, — уверенно говорит Питер.       — Готовьтесь, господа, потому что сейчас здесь будет очень жарко, — с гордо поднятой головой обещает Даниэль.       — Я знаю одну классную песенку… — с легкой улыбкой говорит Терренс. — Она вам точно понравится.       Терренс начинает петь в свой микрофон какую-то песню а капелла, щелкая пальцами и уверенно смотря на Даниэля, Эдварда и Питер, которые присоединяются к нему через несколько мгновений. Сотрудник кафе быстро находит инструментальную версию, включает ее и начинает танцевать с толпой. Парни стараются много двигаться по сцене, охотно взаимодействуют друг с другом и что-то выкрикивают, чтобы взбодрить народ. А в какой-то момент они спускаются вниз и начинают взаимодействовать с людьми из толпы. Например, танцуют с девушками и дурачатся с парнями. А чуть позже Даниэль и Питер, как и планировали, также исполняют для всех одну из своих любимых песен под бурные аплодисменты посетителей и сотрудников кафе, пока Эдвард и Терренс стоят в сторонке и с удовольствием пританцовывают.       Также парни оставляют свои подписи на каких-то бумажках или предметах, и никому не отказывают в просьбе сделать несколько фотографий по одиночке или всей группой. С некоторыми из них они о чем-то беседуют, а кто-то выражает сожаление Перкинсу из-за той травли, которой он однажды был подвергнут. Но мужчина с легкой улыбкой говорит, что все хорошо, и он ни на кого не в обиде, утверждая, что старается поменьше об этом вспоминать.       

***

      Наталия, Ракель, Анна и Хелен с удовольствием гуляют по одному из самых лучших и дорогих торговых центров в поисках самых лучших платьев для подружек невест и заглядывают во все магазины, чтобы изучить ассортимент. Люди, находящиеся в этом заведении, явно живут в достатке, потому что все одеты очень даже хорошо и дорого, многие несут с собой множество огромных пакетов с покупками, спеша куда-то по своим делам в одиночку или в компании нескольких людей. Здесь играет спокойная, нераздражающая музыка, а сотрудники торгового центра внимательно следят за тем, чтобы везде было чисто, а люди вели себя культурно.       — Ах, девочки, как же давно я не ходила по магазинам… — вместе со своими подругами медленно гуля по торговому центру, с легкой улыбкой говорит Анна. — Прямо появилось желание что-то купить.       — Вещи здесь и правда потрясающие, — соглашается Наталия, с интересом осматриваясь вокруг. — Господи, смотрите, какие здесь красивые платья! Я бы определенно скупила весь магазин!       — Здесь даже есть салон свадебных платьев, — указав рукой в сторону, с легкой улыбкой говорит Ракель. — В витрине выставили очень красивые модели.       — Может, потом зайдем туда? — предлагает Хелен. — Вы с Наталией до сих пор ничего не выбрали. Хотя вам следует поторопиться.       — Я знаю, какое платье хочу, но пока что нигде нет моего идеала, — признается Наталия. — На одном платье может быть то, что я хочу, и то, чего мне хочется видеть.       — Да уж, мне кажется, нам все-таки придется делать платье на заказ, — добавляет Ракель. — Чтобы все наши пожелания были учтены.       — И вы даже ничего не приметили, когда ходили по магазинам? — округляет глаза Анна.       — Понравилось одно в греческом стиле и еще кое-какое… — признается Наталия. — Но все равно это не совсем платья моей мечты. Не то, что я бы купила, не думая.       — Твоей маме то греческое платье тоже очень понравилось, — уверенно отмечает Хелен. — Она считала, что оно здорово смотрелось на тебе. И я с ней согласна. То платье просто потрясающее. Я бы и сама такое с радостью надела бы!       — Да, но я хотела бы платье с пышной юбкой, — отвечает Наталия. — Не спорю, оно изумительное, но я хочу не это.       — Лично мне понравилось то платье с объемными рукавами, но я бы добавила в него еще парочку деталь, — признается Ракель.       — А я, если честно, не люблю платья с пышными юбками и огромными подолами, — скромно признается Анна. — Всегда боялась, что кто-нибудь точно наступит на подол и порвет его. Ну или мои туфли на каблуках запутаются в нем. Поэтому я предпочитаю либо короткие, либо длинные, но с прямой юбкой.       — Думаю, на свою свадьбу невесты обязаны надеть платье с пышной юбкой, а нам подойдут и те, что похожи на то греческое, — с легкой улыбкой задумчиво отвечает Хелен.       — Мне кажется, мы сможем найти что-то еще лучше, — отвечает Наталия. — Уверена, что здесь прекрасный выбор платьев для вас двоих.       — Могу заверить вас, что здесь все бутики просто шикарные, — уверенно говорит Ракель. — В них продают потрясающие вещи. Не только вечерние платья, но и повседневную одежду.       — Мы нисколько не сомневаемся.       Пока Хелен уверенно говорит это, она, Анна, Наталия и Ракель подходят к эскалатору и встают на его ступеньки.       — Я уже присмотрела для себя много всего красивого. С удовольствием обойду все магазины. Даже если не уверена, что смогу что-то купить. Ведь цены, честно говоря, кусаются.       — Боюсь, тебе придется ходить весь день, потому что магазинов нереально много, — бодро отмечает Ракель. — А некоторые вообще не ограничиваются одним этажом.       — А куда нам спешить, девочки? — с легкой улыбкой разводит руками Анна. — У нас еще очень много времени! Мы успеем обойти здесь все. Может, мы что-то прикупим для себя.       — Ах, я уже так давно не покупала себе ничего нового и не обновляла свой гардероб… — задумчиво признается Наталия. — Ни платья, ни кофточки…       — Господи, Наталия… — по-доброму усмехается Ракель, пока она, Анна, Хелен и Наталия оказываются на другом этаже и сходят с эскалатора, продолжая свой путь в нужный магазин. — Да твой гардероб и так полон! Одежду уже девать некуда!       — Ничего не полон! — возражает Наталия.       — Ты никогда не носила и половину того, что у тебя есть.       — Неправда! Я уже надевала всю свою одежду один раз, но ношу ее и второй, и третий, и десятый разы. А все из-за того, что мне нечего надеть.       — Серьезно? — удивляется Хелен. — Рочестер, да ты появляешься в новой одежде каждый раз, когда мы встречаемся!       — Вы просто не помните, что я ношу! — Наталия одергивает свой белоснежный топ из летящей ткани, здорово сочетающийся с темно-синими джинсовыми шортами. — Например, этот топ я надевала уже несколько раз! А шорты вообще лежат у меня в гардеробе уже лет пять-шесть.       — У тебя так много одежды, что нам троим не хватит времени все примерить, — уверенно отмечает Анна.       — Да уж, — по-доброму усмехается Ракель. — Лет десять понадобится на это…       — Эдварду придется обустроить огромную комнату для всей одежды Наталии в том доме, где они будут жить после свадьбы, — скромно хихикает Хелен.       — Надеюсь, он учел это, зная, какая наша подружка – модница, которая не всегда носит то, что покупает, — выражает надежду Анна.       — Да ладно вам, девочки, перестаньте, — убрав прядь волос с глаз, скромно отмахивается Наталия. — Не так уж у меня и много одежды, чтобы освобождать для нее отдельную комнату.       — По крайней мере, моя гардеробная уж точно закрывается без проблем, — мило улыбается Ракель.       — Ну да, а у меня нет столько косметики, сколько у тебя. Тени, тушь, подводки, карандаши, хайлайтеры, пудра, тональный крем разных брендов…       — Это старая косметика! А кое-какая даже просроченная! Я уже давно не покупала ничего нового, хотя на днях хочу провести ревизию.       — А мне не нужен целый набор косметики, да и я не люблю ярко краситься, — скромно признается Анна. — Только дайте мне тушь, пудру, тональник и подводку – и я буду счастлива.       — Мне бы еще и темные тени к этому набору… — задумчиво говорит Хелен. — Обожаю темные тени и смоки айс.       — Да, я тоже обожаю смоки айс, — с легкой улыбкой отвечает Анна. — И я думаю, что в красивых платьях и с прической мы будем смотреться просто великолепно, если накрасимся именно так.       — Ах, для начала бы с платьями определиться… — тихо вздыхает Ракель. — А как только найдем что-то подходящее, то можно подумать и о прическе, макияже и туфлях.       — Вот именно! — бодро тараторит Наталия и указывает пальцем в сторону. — О, а пошли в тот салон! Смотрите, какие там классные платья!       Наталия берет под руку идущих рядом с ней Хелен и Анну и тащит за собой в нужный магазин, пока ее подруги скромно хихикают, но все же следуют за ней. А как только девушки подходят поближе, то они с интересом разглядывают то, что выставлено на витрине. На трех женских манекенах надеты бесподобные платья красных, фиолетовых и синих цветов, которые будут превосходно сидеть на обладательнице прекрасной фигуры.       — О, боже, девочки, смотрите какие платья! — с блеском в глазах восхищается Хелен. — А как прекрасно сиреневое! Я уже влюблена!       — А мне нравится красное, — с легкой улыбкой разглядывая красное платье на витрине, отвечает Ракель. — Оно изумительное!       — Я без ума от синего, но такой яркий цвет мне не пойдет, — поправив лямку своей сумки, что висит у нее на плече, задумчиво говорит Анна. — Хотя синий я люблю так же, как и желтый.       — С чего ты так решила? — округляет глаза и переводит их на Анну Наталия. — Тебе очень даже пойдет синий цвет! Он будет выглядеть очень необычно с твоими рыжими волосами.       — Ну не знаю… — Анна на секунду отводит взгляд в сторону. — Лично мне кажется, что было бы здорово, если бы платья у подружек невест были бледных цветов. Какого-нибудь лилового или кремового цвета.       — Мы примерим платья всех цветов и потом посмотрим, какой цвет идет нам больше всего, — уверенно отвечает Хелен.       — Так, красавицы, ну-ка пошли в магазин! — бодро тараторит Ракель.       — Пошли-пошли! — радостно соглашается Наталия.       Еще несколько секунд постояв у витрины, Наталия, Ракель, Анна и Хелен заходят в салон и начинают осматриваться вокруг, постукивая по паркету небольшими каблуками на своих босоножках и с огромным интересом изучая весь ассортимент. Как только подружки оказываются внутри, то сразу оценивают то, насколько здесь светло, уютно и просторно, а также решают, что дизайн здешнего места оформлен в королевском стиле. Будто они находятся в замке. Стойки расставлены по всему магазину так, что люди без проблем могут спокойно развернуться, посмотреть все платья, взглянуть на себя в одно из зеркал, посидеть за стеклянным столиком на кожаном светлом диване, изучить каталоги со всеми доступными моделями платьев и подобрать украшения среди той бижутерии, что здесь продаются. В магазине нет никого, кроме нескольких покупательниц и женщин, которые работают здесь и стараются обслужить клиентов по высшему разряду.       — Ох, боже, здесь так хорошо, прохладно… — медленно остановившись, с легкой улыбкой отмечает Ракель.       — Сегодня жара просто невыносимая… — задумчиво говорит Хелен. — Надо будет потом зайти в кафе и купить что-нибудь холодное… Иначе я умру…       — Ради красивого платья подружки невесты я готова потерпеть, — уверенно отвечает Анна.       — Тогда вперед! — бодро восклицает Наталия. — Выбирайте себе любые понравившиеся платья им идем в примерочную. Мы с Ракель тоже постараемся присмотреть для вас что-нибудь.       — О, боже, боже, здесь столько всего интересного! — восторженно тараторит Хелен, осматриваясь вокруг себя. — Наверное, я оказалась в раю.       — Если это так, то я оказалась в раю вместе с тобой, — с легкой улыбкой отвечает Ракель, бросает взгляд куда-то в сторону и со слегка приоткрытым ртом чем-то восхищается. — Ух ты! Какое великолепное платье!       — Я оказалась там же, где и вы, девочки, — скромно хихикает Анна.       Подруги расходятся в разные стороны магазина и начинают с интересом смотреть каждую модель платья, висящую на стойках. Они время от времени берут вешалку с каким-нибудь нарядом и внимательно рассматривают его. Если их что-то не устраивает, то вешают его обратно и смотрят другие. А если какие-то модели оказываются красивыми, то девушки прикладывают их к себе и смотрятся в зеркало, дабы узнать, как бы они в нем смотрелись.       — Девочки, платье с витрины! — показав сиреневое платье в пол после того, как она подходит к подругам, радостно восклицает Хелен. — Вблизи оно еще красивее, чем на манекене!       — А я нашла еще более красивое! — сняв со стойки темно-синее платье с золотым поясом и длинными летящими рукавами, с легкой улыбкой восхищается Анна. — Только посмотрите, какие у него красивые рукава!       — А посмотрите, какое это изумительное! — приложив к себе длинное ярко-красное платье с одним рукавом и расшитым блестками поясом и рассматривая себя в зеркале, с восхищением произносит Ракель.       — М-м-м, я бы определенно надела бы что-то похоже на это, когда начнется торжественная часть, — рассматривая белое длинное платье с блестящими вставками, декольте и рукавами, сделанные так, что кажется, будто на нем есть красивый летящий плащ или накидка, задумчиво говорит Наталия.       — Эй, а может, нам стоит подумать и о коротком платье? — предлагает Анна и показывает подругам короткое платье лилового оттенка с красивыми блестящими вставками на талии. — По-моему, вот это очень милое.       — Эй, Хелен, Анна, я предлагаю вам надеть блестящие одинаковые платья и сделать одну и ту же прическу, — с горящими глазами рассматривая блестящее кремовое платье в пол с короткими рукавами, предлагает Ракель.       — А благодаря такому можно создать очень нежный образ, — рассматривая бледно-розовое платье с открытыми плечами и летящей, очень приятна на ощупь тканью, уверенно говорит Наталия. — Слегка завить волосы, сделать легкий макияж, подобрать красивые босоножки на каблуках и венок из цветов…       — О, моя коллега по работе надевала что-то подобное, когда была подружкой невесты у своей сестры, — рассматривая светло-зеленое платье с открытыми плечами, короткими летящими рукавами и разрезом на юбке, признается Хелен.       — Очень милое платье, — с легкой улыбкой одобряет Ракель. — Что если и нам рассмотреть этот наряд как вариант?       — Боже, девочки, я растерялась! — посмотрев какое-то платье, повесив его на стойку, восклицает Анна. — Я не знаю, что выбрать! Здесь все такое красивое!       — Я и сама потерялась во всем этом великолепии, — окинув взглядом весь магазин, признается Ракель. — Слишком сложный выбор…       — Давайте просто выберем все платья, которые нам понравились и примерим их, — спокойно предлагает Наталия. — А если какое-то нам очень понравится, то вы возьмете такое же и примерите его.       — Ну такое вам явно покажется очень простым и скромным, — показывая подругам бледно-синее платье на лямках с закрытым передом, неуверенно предполагает Хелен.       — Послушайте, а может, нам просто определиться с цветом, и каждая подберет себе тот фасон, который ей нравится? — предлагает Анна.       — Думаю, лучше помереть все, что вам нравится, а потом мы определимся с цветом, — уверенно отвечает Наталия. — Вдруг кому-то не подойдет тот цвет, который мы выберем.       — Ну лично я уже присмотрела парочку, которые хочу взять на примерку… — задумчиво отвечает Хелен.       — Да и я нашла кое-что красивое, — с легкой улыбкой говорит Анна.       Хелен, Анна, Наталия и Ракель снова подходят к стойке, на которой висит много красивых платьев, и начинают с еще большим интересом рассматривать все имеющиеся модели платьев. А в какой-то момент к ним, постукивая своими шпильками на остроносых туфлях, подходит молодая девушка с белокурыми короткими локонами, одетая в черное элегантное платье чуть выше колен и вежливо улыбается.       — Здравствуйте, девушки, — вежливо здоровается девушка, крепко сцепив пальцы рук. — Я могу вам помочь?       — Да, мы ищем платья на свадебную церемонию, — с легкой улыбкой отвечает Наталия. — Вы поможете нам выбрать самое лучшее?       — Конечно, у нас огромный выбор прекрасных моделей на любой вкус. Для кого вы ищете платья?       — Для подружек невесты.       — Насколько я понимаю, эти девушки – ваши подружки?       — Она тоже невеста, — с легкой улыбкой уверено говорит Наталия, указав на Ракель.       — Хорошо. Тогда расскажите мне о своих пожеланиях: цвет, фасон, длина, какие-то дополнительные аксессуары…       — Вы знайте… Мне бы не хотелось заставлять подруг надевать платья бледных цветов. Хочется чего-то яркого…       — Мне кажется, платья сиреневых, синих или красных цветов будут смотреться превосходно, — добавляет Ракель.       — А вам лучше видеть подруг в длинных или коротких платьях? — уточняет сотрудница.       — Лучше в длинных, но мы можем определиться с цветом, а мои подруги будут выбирать фасон по своему желанию.       — Ладно, девушки, а какие цвета вы предпочитайте? — переведя взгляд на Хелен и Анну, интересуется девушка.       — С удовольствием надену платье сиреневого цвета или любого его оттенка, — уверенно отвечает Хелен. — Длина для меня не так важна.       — А мне очень нравится желтый и синий, — задумчиво говорит Анна. — И я тут присмотрела одно потрясающее ярко-синее платье, но не думаю, что оно подойдет мне.       — Почему же нет? — искренне удивляется девушка. — Синий будет очень даже вам к лицу. Да и вашим подружкам такой цвет прекрасно подойдет.       — Не знаю… Я… Не уверена…       — Послушайте, мисс, если вы говорите о том платье, которое висит у входа в магазин, то я предлагаю вам примерить его. Оно очень красивое: в нем вы и ваша подруга не затмите невест, но и не потеряйтесь на их фоне.       — Э-э-э… — Анна подходит к стойке, на которой она нашла тот самый наряд и снимает вешалку с синим платьем. — Я имею в виду это платье.       — Да-да, я его и имела в виду, — с восхищением во взгляде уверенно кивает девушка. — Советую вам примерить его. Уверены, что вы будете выглядеть в нем великолепно.       — Скажите, а у вас есть такое же платье, но других цветов? — задумчиво спрашивает Наталия.       — Да, вам очень повезло! У нас есть такое же платье других цветов. Как раз тех цветов, которые любят ваши подруги.       — Вот здорово! — с легкой улыбкой восклицает Ракель.       — О, а покажите их, пожалуйста, — просит Хелен.       — Одну секунду, — кивает сотрудница.       Девушка, постукивая каблуками, направляется куда-то дальше по магазину, пока Анна продолжает рассматривать платье с грустью во взгляде.       — Эй, Анна, почему ты не хочешь примерить это платье? — удивляется Наталия. — Оно же потрясающее!       — Оно действительно изумительное… — неуверенно отвечает Анна. — Просто я не уверена, что… Что буду в нем красивой… Я… Я вообще сомневаюсь, что буду выглядеть хорошо в любом из этих платьев…       — Господи, Анна, что ты такое говоришь! — с жалостью во взгляде восклицает Ракель. — Ты будешь красавицей в любом платье.       — Не знаю, Ракель… — тяжело вздыхает Анна. — Я сомневаюсь в себе, в своей красоте… Да и вообще – я во всем сомневаюсь…       — Анна, дорогая, пожалуйста, не говори так, — приобняв Анну за плечи, мягко просит Хелен. — Ты у нас очень красивая и симпатичная. Спроси наших парней! И они единогласно скажут, что ты – красавица.       — Если честно, то… Мне вообще не хочется выбирать никаких платьев… Я бы с удовольствием пришла бы на свадьбу в какой-нибудь старом простеньком платье.       — Милая, прошу тебя, не говори так, — с жалостью во взгляде умоляет Наталия, приобняв Анну и погладив ее по щеке. — Мы прекрасно знаем, почему ты так считаешь. Но поверь, ты совсем не такая. Ты достойна лишь самого лучшего.       — Как я могу так быстро забыть такие ужасные вещи? — нервно сглатывает Анна. — Меня столько времени оскорбляли и унижали… Много раз говорили, что я ни на что не гожусь, и что мне не место на этом свете. Все это звучало так искренне, что я и правда поверила.       — Больше ты не услышишь подобные вещи, — уверенно и мягко отвечает Ракель и берет Анну за руки. — Ни мы с девочками, ни парни, ни твои родители не скажем ни одного плохого слова о тебе. А кто посмеет сделать это, тот будет иметь дело с нами. Мы никому не позволим обижать тебя.       — Я знаю… — Анна бросает легкую улыбку. — Но… Не могу… Мне до сих пор противно смотреть на себя в зеркало. Потому что там я вижу бесполезную уродину.       — Ничего, дорогая, ты справишься, — с легкой улыбкой обещает Хелен. — Такие вещи не забываются за один день. И мы будем рядом, чтобы ты снова поверила в себя.       — Думаешь, у меня получится?       — Конечно, получится! Потихоньку все наладится. Просто слушай нас, а мы будем почаще напоминать тебе, какая ты красивая и способная.       — Спасибо… — скромно улыбается Анна. — Спасибо вам огромное, девочки. Вы всегда были очень добры ко мне.       — Слушайте, девочки, давайте не будем говорить о плохом, — уверенно предлагает Наталия. — Сейчас не время вспоминать все, что произошло! Я вот-вот выйду замуж, а у нас еще ничего не готово!       — Ты права, подруга, — соглашается Ракель и бросает взгляд в сторону. — О, кажется, нам уже несут платья!       В этот момент к подругам подходит сотрудница магазина с двумя шикарными платьями в руках – такими же, что и то, которое держит в руках Анна, но сиреневого и красного цветов.       — О, боже, это платье еще красивее синего! — прикрыв рот рукой, с блеском в глазах восхищается Ракель.       — Просто сногсшибательные! — с широкой улыбкой восклицает Хелен.       — Эти модели очень подойдут вам обеим, — дружелюбно отвечает сотрудница. — Возьмите их, девушки.       — Ну что ж… — прикусывая губу и рассматривая синее платье в своих руках, теряется Анна. — Пожалуй, я примерю его.       — Я с удовольствием померю эту красоту, — уверенно говорит Хелен.       — Хорошо, давайте пройдем в примерочную, — вежливо отвечает девушка. — Сотрудницы магазина помогут вам.       Консультант подзывает к себе еще пару девушек, провожает Анну и Хелен до примерочных, которые находятся за углом, и оставляет их. Наталия и Ракель остаются ждать своих подруг и просто рассматривают платья. Они так увлекаются этим занятием, что не замечают, как к ним подходит сотрудница магазина, которая ранее разговаривала с ними и их подругами.       — Думайте о своей свадьбе? — дружелюбно интересуется девушка.       — Э-э-э… — немного теряется Наталия, тихо прочищает горло и разворачивается к сотруднице, которой она скромно улыбается. — Да… Об этом…       — Вы обе собирайтесь выйти замуж?       — Да, в один день, — скромно улыбается Ракель.       — Вот как! Ничего себе… Двойная свадьба, значит.       — Да, рано или поздно судьба может привести нас к чудесным людям, с которыми мы хотели бы провести всю жизнь, — отмечает Наталия. — И однажды я встретила самого лучшего мужчину на свете, которого очень сильно люблю.       — А когда я познакомилась со своим будущим мужем, мы поначалу не поладили и ругались как кошка с собакой, — скромно признается Ракель. — Но постепенно эта ненависть переросла в любовь. В крепкую любовь.       — Ваши глаза горят особым блеском, когда вы упоминаете своих мужчин, — отмечает сотрудница.       — Наши мужчины – наше все, — отмечает Наталия. — Часть нашей души… Половинка нас. Лично я еще никогда не встречала настолько удивительного человека, как мой будущий муж. Если бы он вошел в мою жизнь намного раньше, я бы уже давно была замужем.       — Все в жизни происходит тогда, когда это нужно. Видно, что судьба распорядилась так, что вы должны были выйти замуж именно сейчас.       — Вы правы, — соглашается Ракель. — В любом случае я очень рада, что скоро у меня будет свадьба. Я рада, что выхожу замуж именно сейчас.       — Честно говоря, в какой-то момент я даже отчаялась и думала, что уже никогда не выйду замуж, — скромно добавляет Наталия. — Ведь я была нужна парням только для того, чтобы мною попользоваться. Никто не воспринимал меня всерьез. Никто, кроме моего жениха.       — А вы, кстати, уже выбрали себе свадебное платье? — интересуется сотрудница. — Продумали свой образ?       — У меня есть представления того, как я хочу выглядеть. Но платье я пока что не выбрала.       — Я тоже не могу выбрать, — признается Ракель. — Оказалось, это намного сложнее, чем я думала.       — Понимаю, — скромно улыбается сотрудница. — Свадьба – это очень волнительное событие. В такой момент хочется выглядеть безупречно и предусмотреть все детали.       — Вы правы. — Наталия с легкой улыбкой окидывает взглядом весь магазин. — Кстати, у вас прекрасный магазин. Столько красивых платьев, что глаза разбегаются.       — О, все, что вы видите здесь, – лишь половина нашего товара, — бодро отвечает сотрудница. — У нас есть еще очень много моделей на складе. И вы также можете заказать некоторые платья из наших каталогов.       — Правда? — удивляется Ракель. — А мы можем взглянуть на каталоги, пока наши подруги переодеваются?       — Конечно, давайте мы с вами присядем.       Сотрудница подводит Наталию и Ракель к мягкому, просторному кожаному дивану и жестом предлагает девушкам сесть, и те с удовольствием делает это, положив рядом с собой свои сумочки.       — Кстати, вы хотите что-нибудь выпить? — предлагает девушка. — Чай? Кофе? Сладкой воды?       — О, нет, спасибо, — вежливо отказывается Наталия.       — Да, не нужно, — дружелюбно произносит Ракель.       — Хорошо, но если вы передумайте – дайте знать, — кивает сотрудница. — Вот, пожалуйста, все каталоги…       Сотрудница вручает Наталии и Ракель несколько глянцевых каталогов с моделями платьев и присаживается рядом с ней. Девушки берут их все и раскрывают первую страницу одного из них.       — Ух ты, какая красивая расшивка! — восхищается Наталия, рассматривая фотографию кремового платья с рукавами, у которого потрясающая расшивка бисером на талии.       — А мне нравится вот это, — показывая изумительное платье с атласным поясом и многослойной длинной юбкой из летящей ткани, признается сотрудница.       — У него такие потрясающие рукава. Такое впечатление, будто сверху накинули накидку.       — А это вроде бы и простое, но в то же время такое красивое и элегантное, — скромно улыбается Ракель.       — Моей маме понравилось бы.       — Несомненно.       — О, боже, блестки и стразы – моя слабость, — с легкой улыбкой признается Наталия. — Как вижу что-то блестящее на одежде, так не могу не обратить на это внимание. Я запросто могу купить это, даже если оно мне не нужно.       — Блестки выглядят очень необычно на платьях, — дружелюбно отвечает сотрудница. — Думаю, вашим подружкам тоже нравятся подобные вещи, ведь они положили глаз на платье именно с блестящими вставками.       — Нравятся, но не так сильно, как ей, — говорит Ракель.       — О да, я – горячая их фанатка! — восклицает Наталия. — Я запросто могла бы надеть на себя кучу всего блестящего и яркого, но понимаю, что это безвкусица.       — Скажите, а ваши подруги одинаково относятся к разным фасонам? Может, кто-то предпочитает откровенные, а кто-то любит закрытые?       — Да нет, мы все иногда любим надевать что-нибудь соблазнительное, — признается Ракель.       — Иногда у всех нас бывает достаточно игривое настроение, — добавляет Наталия.       — Хотя и должна признаться, что мы с ней больше любим демонстрировать самые лучшие части тела, чем наши подружки.       — Значит, не страдайте от недостатка уверенности в себе? — уточняет сотрудница.       — Нет, я всегда считала, что у меня идеальное тело, да и многие очень часто это говорят, — уверенно отвечает Наталия. — И я хорошо умею подчеркивать свои достоинства.       — И я считаю себя красивой, — признается Ракель. — У меня красивое тело, на которое мне не стыдно смотреть.       — Главное, чтобы ваши мужчины одобряли ваш стиль и не пытались надеть на вас полностью закрытую одежду, — отмечает сотрудница. — А то знайте, какие иногда бывают ревнивые!       — Нет, что вы! — скромно хихикает Наталия. — Наши мужчины будут только рады, если мы оденемся во что-нибудь соблазнительное! Они всегда ходят гордые как петухи, когда видят нас в чем-то таком.       — Значит, вам повезло?       — Да, и слава богу. Все-таки нам с девочками нравится чувствовать себя сексуальными и уверенными в себе.       — И каждой из нас повезло, что у наших мужчин нет привычки ревновать нас и устраивать скандал из-за какой-то неправильной их мнению одежды, — добавляет Ракель.       — Да, что-то очень откровенное каждая из нас носит только для своих мужчин. Но мы не закрываемся с головы до пяток, чтобы на нас случайно не посмотрел другой.       — Здорово, — уверенно кивает сотрудница. — Я считаю, что девушки должны чувствовать себя привлекательными в любое время. Возраст и статус замужней женщины – не повод закрываться с головы до ног и забывать о себе.       — Мы с девочками всегда стараемся выглядеть ухоженными и привлекательными ради мужчин и самих себя.       — Все-таки приятно посмотреть на себя в зеркало и увидеть в нем красивую и желанную девушку, — слегка улыбается Ракель. — И… Приятно, когда мужчины замечают это и делают нам комплименты.       — Сразу видно, что ваши подруги хорошо ухаживают за собой, ибо выглядят все просто потрясающе, — уверенно говорит сотрудница. — У обеих очень хорошие фигуры. Какое платье ни надень – в любом будут выглядеть шикарно.       — Да, но мы все равно должны привести себя в форму перед свадьбой, чтобы платья сидели просто идеально.       — Лично я уже запланировала усиленную тренировку в течение нескольких недель до свадьбы, — уверенно заявляет Наталия.       — Нет, мисс, вам не нужно мучить себя, — скромно улыбается сотрудница. — Ваша фигура и без того прекрасная и очень женственная. Вы же не хотите, чтобы ваш мужчина был в ужасе от выпирающих ребер на вашем теле.       — Да, у меня прекрасные гены, да и с фигурой повезло, — скромно улыбается Наталия. — Хотя даже в этом случае за ней нужно следить.       Сотрудница скромно улыбается и вместе с Наталией и Ракель еще несколько секунд рассматривает каталоги платьев и с удовольствием обсуждает каждое из них. А спустя пару минут они слышат тихий стук каблуков сразу нескольких пар обуви. Это идут сотрудницы магазина, а вместе с ними идет и Анна, одетая в длинное синее платье с золотыми вставками и небольшим декольте и придерживающая его подол.       — О, а вот и первый выход! — с легкой улыбкой бодро восклицает продавщица. — Ну-ка дайте-ка я на вас посмотрю.       Сотрудница встает с дивана, подходит к Анне и быстро что-то на нем поправляет. Пока Наталия и Ракель откладывают каталоги в сторону, встают и с восхищением во взгляде смотрят на подругу.       — Боже, Анна, ты просто красавица! — искренне восхищается Наталия.       — Я и не знала, что тебе так идет синий цвет! — с широкой улыбкой добавляет Ракель.       — Я правда хорошо выгляжу? — очень неуверенно спрашивает Анна.       — Вы неотразимы, мисс! — с восхищением во взгляде восклицает сотрудница и немного подгибает слишком длинный подол платья Анны. — Этот фасон платья прекрасно вам подходит!       — Подружка, ты восхитительна! — с блеском в глазах восклицает Наталия и прикрывает рот обеими руками.       — Если бы и Хелен смотрелась в нем так же хорошо, я бы хотела, чтобы вы надели именно его, — говорит Ракель.       — Да, но оно очень длинное для меня, — приподняв подол платья, жалуется Анна. — Этим подолом я запросто могу подмести все полы и всю улицу.       — Вы вполне можете укоротить его под свой рост, — отмечает сотрудница.       — О, кстати, к этому платью очень подойдет золотой ободок с цветами, – отмечает другая сотрудница. — И вообще – если и подбирать украшения, то только золотые. Сочетание синего и золотого великолепно!       — Да, у нас как раз есть золотой ободок! — восклицает третья сотрудница. — Я вам сейчас покажу его.       Девушка разворачивается на высоких каблуках и спокойно куда-то уходит за тем, что ей нужно, пока Анна все еще неуверенно рассматривает свое платье, чувствуя себя не слишком комфортно.       — Посмотрись в зеркало, дорогая, — уверенно предлагает Наталия, приняв Анну за плечи. — Только посмотри, какая ты красавица.       Наталия подводит Анну к зеркалу, в котором та разглядывает себя во весь рост. И в какой-то момент понимает, что ее подруги и сотрудницы магазина оказываются абсолютно правы и не врут, говоря, что это платье очень ей идет.       — Знайте… — с легкой улыбкой произносит Анна. — А оно и правда изумительное… Мне очень нравится.       — Кстати, ваша подруга может взять такое же платье и примерить его, чтобы невесты оценили то, как один наряд смотрится на обеих, — предлагает один из сотрудниц.       — Я определенно рассматриваю это платье как вариант, — задумчиво признается Наталия, поглаживая подбородок.       — Да, оно очень красивое, — отмечает Ракель.       В этот момент ко всем подходит девушка с поразительно красивым ободком с золотыми цветами и лепестками, который она аккуратно надевает на голову Анны. Также она делает конский хвост девушки более пушистым и перекладывает волосы на одно ее плечо. После чего рыжая девушка оценивает эти изменения и шире улыбается своему отражению в зеркале.       — Боже, подружка, какая же ты красивая, — с широкой улыбкой восхищается Наталия.       — А еще говоришь, что сомневаешься в себе! — восклицает Ракель. — Да только посмотри, какая ты хорошенькая и симпатичная!       — Если вы не хотите ничего надевать на голову, попробуйте подобрать золотые большие серьги и какую-нибудь цепочку на шею, — предлагает сотрудница магазина.       — Нет, все и так хорошо, — с легкой улыбкой отвечает Анна. — Можно лишь подобрать маленькие сережки и цепочку.       — Я тоже так думаю, — чуть поправив Анне прическу, уверенно соглашается Наталия.       — С распущенными эта девушка будет выглядеть очень мило, — с легкой улыбкой отмечает та сотрудница, которая принесла золотой обруч. — С таким милым личиком ваша подруга выглядит как куколка. А этот образ только больше подчеркивает это.       — Спасибо, — скромно улыбается Анна.       Еще несколько секунд все оживленно обсуждают образ Анны, которая начинает чувствовать себя все лучше и лучше благодаря столь приятным словам в свой адрес. А немного погодя ко всем девушкам подходит Хелен, облаченная в платье фиолетового цвета. Своим появлением она обращает все взоры на себя и заставляет всех приятно удивиться.       — Ух ты, Хелен… — с легкой улыбкой прикрыв рот руками, восхищается Анна.       — Господи, Маршалл, да ты красотка! — радостно восклицает Наталия.       — Вам очень идет это платье, мисс, — скромно улыбается сотрудница.       — Мне тоже очень нравится, — с широкой улыбкой уверенно отвечает Хелен, осматривая себя с головы до ног. — Изумительный цвет и потрясающий фасон. А платье очень приятное на ощупь.       — Оно так здорово сидит на твоей фигуре, — с легкой улыбкой рассматривая Хелен со всех сторон, восхищается Ракель. — Мне очень нравится.       Немного полюбовавшись на себя в зеркале, Хелен переводит взгляд на Анну и широко улыбаются.       — Анна, дорогая! — восхищенно произносит Хелен. — Господи… Какая же ты красавица! Ты просто бесподобна!       — Спасибо, подружка, мне тоже очень нравится, — немного покрутившись с краем подола в руке, с легкой улыбкой скромно благодарит Анна. — Ты тоже красавица. Тебе очень идет это платье.       — Не зря вы любите именно эти цвета, девушки, — дружелюбно говорит сотрудница.       — Что ж, похоже, у меня появилась проблема… — задумчиво отвечает Наталия, обняв себя руками. — Я не знаю, какой цвет платья должен быть у подружек невест.       — И правда! — соглашается Ракель. — Вы обе такие красивые… А эти платья просто изумительные…       — Послушайте, девушки, давайте вы выберете еще несколько платьев и примерите их, — предлагает одна из сотрудниц.       — Да, выбирайте! — восклицает другая сотрудница и окидывает взглядом весь магазин. — Как насчет этих?       Сотрудница быстро находит на стойке с платьями нужные, снимает пару нарядов и показывает их девушкам. Одно из них бледно-розовое в пол с одним рукавом и золотым поясом, усыпанным стразами, на талии. А другое тоже длинное, но оно лиловое с глубоким декольте, серебристыми вставками по краям, короткими рукавами из прозрачной летящей ткани.       — Или вот это попробуйте, — предлагает третья сотрудница. — Оно мне очень нравится.       А третья сотрудница в руках находит не менее потрясающее шифоновое платье цвета морской волны без рукавов и с глубоким декольте, но с серебристым поясом, перекинутый накрест через плечо будто платок.       — Пожалуй, я примерю розовое, — с легкой улыбкой решает Анна.       — А я – платье цвета морской волны, — говорит Хелен.       Девушки забирают платья на примерку, а Анна аккуратно снимает золотой ободок и отдает его той сотруднице, которая принесла его.       — Кстати, у меня есть некоторые идеи насчет украшений и аксессуаров, — говорит одна из сотрудниц. — Как только вы вернетесь сюда, я покажу вам.       Анна и Хелен с легкими улыбками направляются в примерочную, а Наталия и Ракель снова остаются наедине с сотрудницами, одна из которых подходит к одной из стеклянных витрин и начинает подбирать нужные ей украшения.       — О, боже, никогда не думала, что подготовка к свадьбе может быть такой сложной, — с легкой улыбкой поправляя свою прическу, тихо вздыхает Наталия.       — Да, я думала, что все будет намного проще, — признается Ракель. — Но подготовка к свадьбе намного сложнее, чем размышление над ответом на вопрос о предложении руки и сердца.       — Ради такого важного дня в вашей жизни можно все пережить, — уверенно отвечает одна из сотрудниц.       — Простите за мое любопытство, а сколько вы уже встречайтесь со своими мужчинами? — откладывая какие-то украшения, спрашивает сотрудница.       — Я и мой жених встречаемся чуть больше года, — признается Наталия.       — А я счастлива со своим женихом где-то два с половиной года, — скромно улыбается Ракель.       — Но у нас уже столько всего произошло, что кажется, будто мы вместе едва ли не всю жизнь.       — Как-то мало, на мой взгляд! — восклицает сотрудница. — Некоторые встречаются по несколько лет перед свадьбой!       — Я знала, что хочу выйти замуж за этого мужчину еще в начале наших отношений, — рассматривая и поправляя свое помолвочное кольцо, с легкой улыбкой признается Наталия. — Серьезно! Я бы вышла за него даже в тот момент, потому что была твердо убеждена, что мой мужчина находится рядом.       — У нас с женихом был конфликт, из-за которого мы едва не расстались, — задумчиво говорит Ракель, теребя свое помолвочное кольцо. — Тогда мы не очень ценили наши отношения и не были близки. Но расставшись однажды, поняли, что не можем друг без друга.       — Ну что ж, раз вы уверены в своем решении, ради бога, — скромно улыбается сотрудница.       — То, что ваши будущие мужья – это то, что вы искали, прекрасно видно по вашему взгляду, — уверенно отмечает сотрудница. — Улыбка появляется на вашем лице даже от слова «муж». Не надо называть имени вашего суженого! Вы светитесь уже от упоминания его будущего статуса.       — Может быть… — скромно улыбается Наталия. — Мне трудно объяснить все, что я чувствую. Но я точно могу сказать, что с этим человеком мне очень комфортно.       — Я совсем не считаю его чужим себе человеком, — признается Ракель. — Он уже очень родной для меня… Я крепко к нему привязана и не могу представить свою жизнь без него.       — И я не боюсь начинать новый этап жизни рядом с ним.       — Пусть все найдут такую же любовь, — с широкой улыбкой желает продавщица, стоящая у витрины.       — Дай бог.       Пока сотрудницы наводят на журнальном столике, стоящий рядом с диваном, порядок, подметают полы и нормально вешают те платья, которые небрежно бросили какие-то клиентки, только что покинувшие магазин, Ракель и Наталия обращают внимание на украшения в стеклянной витрине и в специально отведенном для них углу. Девушки видят очень много разных украшений: золотые и серебряные, скромные и броские, легкие и утяжеленные. Много разных сережек, браслетов, цепочек, кулонов, колье, обручей на голову и еще множество всего интересного и удивительно красивого, что они рассматривают с легкой улыбкой на лице.       — Вам понравились украшения? — интересуется сотрудница, которая подходит к Ракель и Наталии.       — Да, они потрясающие, — со скромной улыбкой кивает Наталия.       — Я бы купила себе что-нибудь… — признается Ракель.       — Если вам что-то нравится, я покажу вам это поближе, — обещает сотрудница.       — Да… — кивает Наталия. — Покажите вон ту цепочку с сердечком, пожалуйста.       — Одну секунду.       Сотрудница легким движением тянет ручку под витриной на себя, достает оттуда серебреную цепочку с сердечком и вручает ее Наталии, которая надевает ее себе на шею и смотрит в небольшое зеркало, что стоит рядом с витриной.       — Простенько, но очень даже мило, — с легкой улыбкой говорит Наталия.       — А дай мне посмотреть, — просит Ракель, забирает у Наталии цепочку и примеряет ее на себя. — Ух ты, очень мило!       — Знайте, а у меня есть идея, — задумчиво говорит сотрудница. — Вы могли бы сделать своим подружкам подарок. Почему бы вам не подарить каждой небольшой кулон или скромный браслет?       — Да, мы как раз думали об этом…       — Мы бы и правда хотели отблагодарить их, — уверенно говорит Наталия. — За все годы, что мы дружим.       — Если хотите, я могу отложить эту цепочку или что-то еще, — предлагает сотрудница. — А потом вы приедете сюда без своих подруг.       — Да, будьте добры, отложите, пожалуйста, — просит Ракель. — Мы приедем где-нибудь на той неделе.       — Хорошо.       — Э-э-э… — запинается Наталия, переводит взгляд на витрину и обращает внимание на скромный золотой браслет со знаком бесконечности и парой небольших стразиков. — И вон тот браслет со знаком бесконечности…       — Хорошо, мисс, — с легкой улыбкой кивает сотрудница.       Ракель снимает с себя цепочку и отдает сотруднице, которая достает еще и нужный золотой браслет, а после этого закрывает витрину и относит украшения в другое место. Ну а спустя минуту-полторы в торговый зал возвращаются Хелен и Анна, неся в руках подолы надетых на них платьев.       — О, боже, девочки, вы все такие красивые, — с широкой улыбкой прикрыв руками рот, искренне восхищается Наталия.       — Эти платья смотрятся на вас еще лучше предыдущих, — широко улыбается Ракель.       — Вы обе прекрасны, — уверенно говорит сотрудница.       — Мне тоже очень нравится, — с легкой улыбкой расправляя подол своего бледно-розовое платье, отвечает Анна. — По крайней мере, у этого не такой длинный подол.       — А это заставляет меня ощущать себя принцессой, — посмотрев на себя в зеркале и пару раз покружившись так, что ее шифоновая юбка красиво развивается, с восторгом во взгляде признается Хелен. — Еще надо сделать прическу и макияж и надеть украшения, и я точно буду просто неотразима.       — С красиво убранными волосами это платье будет смотреться на вас просто изумительно, — забрав наверх забранную в высокий хвост копну волос Хелен, отмечает Ракель.       — Так же, как и это, — добавляет Наталия, также приподняв волосы Анны.       — Кстати, я уже подобрала к вашим нарядам украшения, — уверенно говорит сотрудница.       Сотрудница вручает девушкам украшения, которые осторожно берет со стеклянной витрины, а две другие помогают им надеть их. Хелен приходит в восторг от серебристого колье со свисающими блестящими камнями и тонкого ободка на голову такого же цвета с лепестками. И оба этих предмета прекрасно сочетаются с маленькими серебряными сережками в ушах. А Анне очень нравятся массивные золотые серьги, красиво переливающиеся на свету, тонкий браслет и заколка с крупным цветком. Все это делает ее только краше и дополняет и без того прекрасный образ милой рыжей девушки с кукольным личиком.       — Ух ты, вы подобрали замечательные украшения! — искренне восхищается Наталия. — Девчонки такие красивые!       — Мне кажется, эти платья смотрятся даже лучше, чем предыдущие, — с легкой улыбкой отмечает сотрудница. — Они как будто созданы для ваших подруг.       — Не могу с вами не согласиться, — задумчиво отвечает Хелен, со всех сторон рассматривая себя в зеркале.       — Знайте… — с легкой улыбкой покружившись пару раз, скромно произносит Анна. — Иногда ты будто становишься другим человеком, когда надеваешь что-то новое. Красивое…       — В некоторых случаях новая одежда здорово снимает стресс и знаменует перемены, — отмечает одна из сотрудниц.       — Да, но на всякий случай нужно держать одежду подальше от животных, — задумчиво отвечает Хелен. — Например, от собак. А такие платья нужно держать едва ли не под семью замками.       — Ну да, согласна, — скромно смеется другая сотрудница.       — А разве у вас есть песик или кошечка? — интересуется третья сотрудница.       — У меня есть собака, — признается Хелен. — В последнее время он стал очень беспокойным, и я переживаю, что мне будет трудно сохранить платье до дня свадьбы.       — Не переживай, Хелен, мы что-нибудь придумаем, — с легкой улыбкой обещает Наталия.       — Об этом вам следует позаботиться позже, — уверенно отмечает сотрудница. — А пока что ваша главная задача – выбрать свадебное платье и платья для подружек невесты.       — После двух примеренных платьев принимать решение еще слишком рано, — высказывается одна из сотрудниц. — Нужно перемерить огромное количество платьев, чтобы в итоге выбрать то, что нужно.       — О, а может, мне стоит примерить вот это? — сняв со стойки вешалку с длинным нежно-голубым платьем с блестящим верхом, интересуется Анна. — По мне оно очень милое.       — Или обратим внимание на короткие платья… — увидев бирюзовое платье без рукавов с небольшим декольте длиной чуть выше колен, задумчиво добавляет Ракель.       — Или добавим немного блеска нашему образу, — взяв со стойки вешалку с блестящим кремовым платьем с короткими рукавами и открытой спиной, предлагает Хелен.       — Э-э-э, примерьте еще и это, — предлагает Наталия, показывая короткое серое платье с одним рукавом, по краям обшитый рюшами из шифона, тонким поясом на талии и неровной летящей юбкой.       — И это! — восклицает Ракель, увидев невероятно красивое платье ярко-сиреневого цвета в форме русалочьего хвоста с серебристыми вставками на топе и одним рукавом.       — О, какое красивое! — восклицает Наталия.       Наталия и Ракель быстро выбирают для подруг кое-какие платья, пока Хелен и Анна выбирают себе что-то еще. Сотрудницы слабым кивком одобряют выбор девушек, выбравшие совершенно разные по цвету и стилю наряды, и отправляют Анну и Хелен на примерку, пока Наталия и Ракель терпеливо ждут их появления, сидя в удобном кресле и все-таки согласившись выпить охлаждающий сладкий напиток, который им предлагает одна из сотрудниц. А уже спустя некоторое время девушки вновь начинают крутиться у зеркала в шикарных платьях, собирая массу восторженных комплиментов. Воспринимая все эти примерки как способ немного развлечься, подруги охотно дефилируют в них по магазину словно модели по подиуму, заставляя сотрудниц магазина и некоторых посетительниц скромно улыбнуться и похлопать в ладони и стараясь не думать обо всем плохом, что произошло за последние несколько недель.