Трещит хрусталь

София все кружилась и кружилась перед зеркалом, почти пища от восторга.       «Ну как же я шикарна в этом платье! Поверить не могу, что это я…» — Тебе так сильно нравится? — подойдя из-за спины, спросил с долей самодовольства Астер. Кажется, он чувствовал себя великодушным господином, который осчастливил своего вассала. Впрочем, доля правды в этом была. София увидела в отражении лицо главного героя, который через зеркало разглядывал ее с ног до головы оценивающим взглядом своих сказочных миндалевидных глаз. Розовые губы вытянулись в доброй, мягкой и весьма сдержанной улыбке, которая отличалась от всех остальных улыбок, красовавшихся у него на лице ранее: в эту София могла влюбиться хоть сотни тысяч раз. Астер был немного ниже ее, однако ранее это не бросалось в глаза, потому что парень надевал женские туфли с каблуком. Теперь же девушка тоже была в туфлях на среднем каблуке и лёгкая разница в росте начинала бросаться в глаза. Но в отражении зеркала стояли две молодые девушки, поэтому их дуэт выглядел вполне гармонично. — Так нечестно, — внезапно произнесла Соня, а затем повернулась к своей новоиспечённой госпоже. — Я тоже хочу переодеть вас по своему вкусу! Если уж она оказалась в мире новеллы, то боги должны были позволить ей воплотить потаённые желания в жизнь. Иначе какой смысл во всем бредовом происходящем, верно? Пропали все пропадом, если она не воочию не убедиться в том, что Астер прекрасен в платьях любого фасона.       «Да простят меня фанаты мужского обличия главного героя… Раз уж в новеллу попала именно такая фетишистка как я, значит боженька на моей стороне!» Пока София лыбилась своим пакостным мыслям, парень одаривал ее максимально недоверительным взглядом. По его спине прошёлся легкий холодок, а сердце кольнуло в страхе. Со стороны это выглядело так, будто маньяк-извращенец готовил ребёнка воплощать в жизнь всякие непотребства. Вот теперь жутко стало даже единственному представителю ныне павшего народа, обладающему магическими способностями. В конце концов Астер согласился. Не прям, чтоб он не хотел исполнить желание своей новой знакомой, однако и сам желанием не горел. После скоромного выбора Софии на десять различных фасонов, юноша торопливо вошёл в гардеробную и без какой-либо помощи напялил на себя одно из платьев. — Зачем ты отвернулась? — Неприлично смотреть на обнаженных людей. Разве в вашем мире не так же? — Но я ведь мужчина. Неужели из-за его женоподобной внешности она забывает о его настоящем поле? Астеру не нравилось, когда Ритаус обращался к нему по его женскому псевдониму, однако всегда заставлял служанок называть его «госпожа». Из-за этой раздражающей несостыковки он путался и сам. Было сложно разобраться, что конкретно его бесило больше, из-за чего он всегда недоволен. Хотел ли он вообще избавиться от масок или ему было вполне себе комфортно жить, притворяясь девушкой? В детстве он был уверен, что является девочкой. Он любил девчачьи платья, кукол и сказки про принцесс; желал в будущем выйти замуж за Ритауса… Но все разбилось вдребезги, когда правда жестоко вытолкнула его из хрустального образа, который был им самим когда-то. Или не был? Сейчас же он чувствует злость и обиду на жизнь. Иногда он сбегал из поместья и наблюдал за тем, как деревенские детишки играли на улице, не боясь показываться миру, как они кричали и дурачились. Они были свободны. А он нет. Миллион условностей и тайн, запечатанных в четырёх стенах — вот что он воплощал в себе. Одиночество и неимоверная скука съедали его изнутри, и ликую жажду свободы не могли утолить даже бантики, рюши на платьях, мягкие игрушки и эти треклятые куклы. А уж о безликих слугах, ходящих по поместью словно тени, говорить было незачем. Все равно они сменялись быстрее, чем времена года. Он не успевал запоминать их лица, как те исчезали, словно этих людей и вовсе не существовало в его жизни. Единственной привязанностью для него долгое время был кузен. Он стал центром его внимание, его жизни. А затем все изменилось. Он встретил того самого рыцаря на белом коне из сказок — Кайлу Веста. Интерес к ее персоне рос не по дням, а по часам. Она заменила ему вечно безразличного Ритауса. Стала его кумиром номер один. Он и сам не до конца понимал причину своей одержимости. Может, потому что духи сообщили ему, что она знает его? Его настоящего. Его секрет. Кто она и почему ей известно о нем? Она знала его настоящий пол. И своими небесно-голубыми глазами, кристально чистыми, как святые озёра, она глядела не на некую Астель Айджар, а на Астера Литхи. И загадкой был уже не он, а она. — В том то и дело, — неожиданно ответила София, закрывая глаза, показывая тем самым свою непоколебимость в решении не подглядывать. Она даже старалась сохранять целомудрие и чистоту разума, отгоняя пошлые мысли прочь. — Что ты сказала? — Как я могу смотреть на обнаженного парня, который, к тому же, младше меня? Мои моральные принципы не настолько опустились. Сначала ему показалось, что он ослышался, но затем понял, что это было не так. И чем дольше она говорила о нем в мужском ключе, тем дольше он убеждался, что девушка относилась к нему именно как к Астеру. Просто, обыкновенно, без жалости или презрения. Ее смущала лишь ситуация, но никак не нелепое положение юноши. — Софи, — обратился он к брюнетке, сокращая ее имя, которое ему очень нравилось и полным, однако при сокращении оно получало нежный, мягкий окрас, — если ты не знала, под платьем у меня есть ещё несколько слоев одежды. Ты в любом случае бы не застала меня голым. Она не ответила, лишь опустила руки и повернулась в его сторону, смущенная от собственной глупости.