Трещит хрусталь

Он бы вернулся в Шуманикс, прикончил бы всех официантов и нашел подлеца, посмевшего посягнуть на его живую куклу. Однако оставлять несчастную Софи в таком состоянии было нельзя. Нет, оставлять ее в целом опасно. Только закрывать под замок. Там, где безопасно, где никто не причинит ей вреда. Фиалковые глаза глядели с некой скорбью, будто его игрушку разорвали, испортили. Так жаль и неприятно даже от мыслей, что кто-то мог в этот момент прикасаться к ее чувствительной коже, заставлять девушку делать нечто отвратительное. А она бы не сумела сопротивляться. Мерзко. Как же мерзко. — С тобой что-то… — он сглотнул накопившийся ком в горле. — Тебя кто-то… Обидел? — Что? — полушепотом спросила Софи. — О чем ты? — ее голос охрип, притих. — Что ты делала в мое отсутствие? — Ждала… Тебя… София продолжала хныкать, сминая тонкую хлопковую ткань своего нижнего белья. Она чувствовала себя заложницей собственных ощущений. Резким движением Полякова вытащила заколку с волос. Длинные черные пряди рассыпались по белоснежному покрывалу. Кажется, к ней не успели притронуться. Иначе бы она вряд ли так реагировала. С души спал тяжелый груз, но тревога не исчезла. Облегчение было лишь частичным. — Софи, постарайся не двигаться. Потерпи, хорошо? — в низком голосе госпожи Астель отчетливо слышалось волнение. Будь служащие поместья рядом, не поверили бы своим ушам. — Астер, мне… Мне очень плохо. Из больших карих глаз лились слезы. Она была в отчаянии. Совершенно не понимала, что с ней происходит. Любые телесные ощущения усиливались, точно чувствительность довели до максимума. Чувство осязания стало ключевым. — Не уходи. Не убирай руку… Она накрыла его ладонь своей, очень сильно дрожащей. Сердце сжималось при виде ее надломленных движений. Совершенно ненормальное состояние. Это не просто возбудитель — это наркотик, оказывающий пагубное влияние как на тело, так и на психику человека. Тонкий голосок выдавливал с протяжным жалобным стоном его имя. Хотелось побежать за подмогой. Но ей ведь ничего не поможет. Даже целительная вода. Остается только сидеть и хотя бы немного сдерживать эффект цветочного отвара. Если бы вместо него был кто-то другой… Она бы тоже просила его оставаться рядом и никуда не уходить? Произносила бы чужое имя со своих нещадно искусанных губ? Молила бы не прекращать прикасаться? Как бы реагировала на действия? Литхи нахмурился и коснулся оголенной ключицы девушки. Та начала блаженно шептать: — Астер… Я… Умоляю… Его холодная ладонь обогнула грудь и коснулась талии. Софи громко вскрикнула: — Ах! Астер… Помоги мне! Пожалуйста… — она начала выгибаться, жадно вдыхая воздух ртом. Пальцы юноши сжали судорожно дрожащее напряженное тело. София начала всхлипывать, чтобы сдержать стоны. Руками она накрыла раскрасневшееся лицо. — Что со мной? Почему это происходит? М… Я больше не могу это терпеть. Астер, сделай хоть что-нибудь! Юноша перевернул девичье тело на бок. София не сопротивлялась ни одному его действию. Безропотная игрушка в чужих руках. Он оторвал руку, испуганно выдохнув. Что он, черт возьми, собирался с нею делать? Зачем он распалял ее ощущения? Пока парень размышлял, девушка с трудом приподнялась и приблизилась к его лицу. Ее взгляд был стеклянный, помутневший. Она была в бреду. Лишь отголоски сознания изредка доходили до нее в виде понимания неправильности происходящего. Но взять бразды правления рациональность не сумела. София следовала приказам из ниоткуда взявшихся животных инстинктов. — Если бы ты был моим… — тихо прошептала она. От ее слов по коже Астера прошлись мурашки. София не была похожа на себя в этот момент. Что-то в ней будоражило, сводило с ума. Это было полным сумасшествием. Он не понял, что произошло в следующий миг. Как все так обернулось? Лишь почувствовал прикосновение ее губ к его губам, ее пыл, ее жадность, ее желание. Она. Его. Поцеловала. Это все вертелось в голове, повторялось сотни раз, раздаваясь бесконечным эхом. Даже духи не могли перекрыть голоса его собственных мыслей. Одним порывистым поцелуем она заняла его голову, отбросив назад даже тревоги и злость. Не просто выбила из колеи, а отбросила за орбиты планет, за грани вселенной. Чертовка. Целовала нежно и совершенно неумело. Дрожащими ладонями касалась его плеч. Он ощутил металлический вкус крови, когда случайно лизнул кровоточащие на губах раны. Прервав поцелуй, она судорожно выдохнула. Не иначе как от возбуждения, которое передала ему. Изнутри связался узел, вырвавшийся резким толчком, как только чужеземка прекратила сладострастную муку, — это было разочарование. Однако в тот же миг голоса в голове отрезвили фаворита духов. Осознание вспыхнуло и образовало пожар отторжения. Нельзя. Как она смеет? Юноша в женском обличии оттолкнул полуобнаженное тело так резко, так испуганно, из-за чего не рассчитал силу. Он сделал это слишком грубо. — С… Софи? Она начала хохотать на грани потехи и истерики. Интонации сменились, голос стал ниже, свирепее, увереннее. Словно принадлежал другому человеку. Она обернулась и выражение лица ее сменилось на самодовольное. Карие глаза начали гореть янтарным огоньком в полутьме спальни. В ней будто проснулись демоны, бросающие вызов. Но застывшие слезы выдавали ее огорчение. — Я тебе неприятна… Соленые бриллианты ее истлевшей души скатились по гладкой коже. Как же ей было плохо. — Прости… Я не знаю, что творю. Только не бросай меня. Мне страшно. Они встретились глазами. Астер плотно сжал челюсть. Он не скрывал свою настороженность. Что-то тут было не так. Всего на секунду ему показалось, будто печаль ее демонстративная. Но вскоре помутнение прошло и его взгляд узрел искренность агонии. — Я умираю? — спросила она. — Нет, что ты, — он накрыл рукой ее лоб, заставляя прилечь. — Тебе надо поспать. Он хотел использовать магию и погрузить девушку в безопасный спасающий мир Морфея, но не сумел и сделал для себя досадное открытие — не получается. Больше не получается. С того раза перед фестивалем… — Блядский браслет, — не выдержал и выругался Астер. — Не снимай! — крикнула Софи, вцепившись в запястье и накрывая ладонью украшение. Ее ногти сильно впились в кожу. — Нет! — Его нужно снять. Он мешает моей силе помочь тебе. — Астер, нет! Убирайся! Литхи не сумел сдержать смешок. — То просишь остаться, то выгоняешь. Уж определись. София взглянула с такой дикой, страшной яростью, словно бешеный зверь. — Ни за что, слышишь? — Ты готова это терпеть из-за какой-то там побрякушки? — прорычал раздраженный потомок короля духов. — Да. Да… Я… — Дура! Он потянул темноволосую девчушку к себе. Та не отвела взгляд и упрямо поджала губы, вызывая очередную волну недовольства Астера. Непослушная, бестолковая дрянь, приносящая слишком много проблем. Проще было избавиться от нее прямо сейчас, снять и разорвать украшение прямо перед ней, разрывая все ее непонятные ему убеждения, уничтожить, растоптать ее наглую натуру. Да только вот что-то его останавливало. Возможно, потому что его поразила эта безрассудная стойкость? — Ну, посмотрим, сколько ты продержишься. Я буду с упоением наблюдать за тем, как ты будешь корчить гримасы и страдать. Астер отпустил ее, встал с кровати и подошел к окну. — Ночь обещает быть длинной, — он кисло улыбнулся. — Готова? Сил отвечать больше не было. Трясшееся от переполняющих ощущений тело Софии продолжало неподвижно лежать на белом покрывале. Она молча глядела на ровную в идеальной осанке спину великолепной розоволосой девы.