«И если мой огонь погас, Жалейте не меня, А тех, сидевших столько раз У моего огня».
— Это совершенно непозволительное поведение! — Макгонагалл сердито смотрела поверх своих очков. — Вы претендовали на должности старост школы, проходит неделя с начала учебного года, а вы устраиваете подобие драки прямо на уроке! Гермиона страшно сильно хотела шмыгнуть носом, но рядом с директором это было бы дико. Она стояла, разлохмаченная, с ослабленным галстуком, крепко сжимая свою палочку, и стыдливо смотрела в пол. Она вышла из себя. Агрессивность в последнее время переходила все границы. Возможно, это было следствие подавляемых эмоций, а возможно, Малфой задевал её за живое, а возможно… Гермионе просто не хотелось в этом разбираться. Малфой же, напротив, стоял, гордо подняв голову, и смотрел прямо на директора. Он выглядел как с иголочки, как будто произошедшее никак его не затронуло. Руки Драко были небрежно засунуты в карманы, и он перекатывался с пятки на носок. «Ещё засвисти», — подумала Гермиона. «Я выбираю мелодию», — всем своим видом показывал Малфой. — Я снимаю по пятнадцать очков с каждого из ваших факультетов, — Макгонагалл поджала губы, наградив Малфоя строгим взглядом, — и назначаю вам наказание на три месяца. Глаза Гермионы округлились. — На три? Но, профессор Макгонагалл… — И слышать ничего не хочу! — директор замахала руками. — Ваше поведение перешло все границы. Во многом я обращаюсь именно к вам, мисс Грейнджер, — глаза Минервы блеснули за очками. — С вашим интеллектом и самообладанием пускаться в драку… Спустя несколько минут, когда дверь за ними закрылась и они остались в коридоре вдвоём, Гермиона с ненавистью посмотрела на Малфоя. Тот выглядел абсолютно невозмутимо и спокойно, не обращая на Грейнджер никакого внимания, пошёл по коридору в направлении классов. — Ты! — воскликнула Гермиона, пускаясь чуть ли не бегом и отмечая про себя, насколько у Драко широкий шаг. — Это всё из-за тебя! Малфой шёл дальше, не обращая на Гермиону никакого внимания. — Малфой, Годрик тебя побери! — зашипела Гермиона. — Посмотри на меня. Малфой остановился, и Грейнджер чуть не влетела в него. Он перевёл на неё взгляд. Его серые глаза сфокусировались на Гермионе. Казалось, что он смотрит на неё, но немного сквозь. Та мгновенно почувствовала себя неуверенно. Драко постоял так пару секунд, отвернулся и пошёл дальше. — Да что с тобой не так? — в отчаянии воскликнула Гермиона. — Вся спесь слетела вместе с деактивированием метки? Малфой резко остановился. Грейнджер увидела, как его спина напряглась. Он выдохнул и повернулся к ней. Его глаза зло блестели. Гермиона почувствовала, что перешла черту. Упоминание метки явно не было хорошей идеей. — Что со мной не так? — вкрадчиво спросил он. — А что не так с тобой, Грейнджер? Гермиона задохнулась. Она открыла было рот, но не нашлась, что сказать. Драко победно приподнял подбородок. Он выглядел ещё высокомернее, чем обычно. — Кажется, я попал в ту самую больную точку. Ведь это вопрос, который ты сама себе постоянно задаёшь, не так ли? — усмехнулся Малфой. Спустя пару секунд его фигура скрылась в темноте коридора. Гермиона прижалась спиной к холодной стене. Она пропустила уже половину урока Травологии, и буквально пять минут назад это казалось ей самой большой проблемой в жизни. Но Малфой сдёрнул балдахин с её вечно грызущего подсознания. Что с ней происходит? Агрессия, раздражительность… Почему её так волнует Малфой? Потому что он больше не считается с ней? Потому что она для него пустое место? Раньше он задирал её, глядя ей прямо в глаза, издевался и не мог пройти мимо спокойно. Сейчас же ей надо вылезти из кожи вон, чтобы привлечь его внимание. Только вот зачем ей привлекать его внимание? Гермиона приложила руку к груди, но почти сразу отняла её и приложила ко лбу. С самого начала года она провоцирует конфликты и пытается привлечь внимание Рона. Периодически она делает то же самое с Драко. «Что я получаю этим?» «Ты знаешь что» — ответила она сама себе. Она закрывает пустоту. Пустоту, появившуюся в ней после войны. Чувство страха, чувство ненужности, ведь больше не надо было никого спасать, чувство, что жизнь потеряла смысл. Вернуться к урокам после того, как уничтожала крестраж, кричала от пыток на полу поместья Малфоев и видела смерть Волдеморта — достаточно странная идея. Пружина стресса, сжимающаяся каждый год, продолжала сжиматься сейчас. Только вот не было никакого врага. Не было Волдеморта и крестражей. Была только она.***
Грюм, стуча своей ногой в такт посоху, зашёл в класс. — Дети! — гаркнул он на класс совершеннолетних волшебников. — Заткнулись. Гермиона перевела скучающий взгляд от окна на профессора ЗоТИ. Аластор выглядел паршиво. Его страшно потрепала травма, нанесённая ему во время операции Семь Поттеров. Пролежав несколько месяцев в больнице Святого Мунго, он вышел оттуда ещё более злым, подозрительным и недовольным жизнью, чем раньше. Поговаривали, что именно это помогло ему убить обоих Кэрроу во время битвы за Хогвартс. — Переходим к практике! — без каких-либо прелюдий прикрикнул Аластор. — Ну же, ну же, живее! Предыдущие несколько занятий были изматывающими. Грюм гонял их по любой мыслимой и немыслимой теории, и Гермиона буквально чувствовала, как у неё закипал мозг. Ей хотелось немного выдохнуть, остановиться и закапризничать — ведь война уже позади, можно немного расслабиться. Зачем стирать ещё не успевшую осесть пыль с воспоминаний о битвах? — Война всегда рядом и всегда дышит вам в затылок, — как будто угадав её мысли, сказал Грюм. По кабинету прокатился немой вздох. Немой, потому что никто не рискнул бы вздохнуть вслух. Класс разбился на пары. Грюм выстроил всех в две шеренги, промчавшись между ними и отдавая последние приказы. «Указания», — поправила себя Гермиона мысленно. Затем с сомнением посмотрела на орущего на кого-то из слизеринцев Грюма и подумала: — «Нет, всё-таки приказы». Полетели заклинания. Гермиона стояла напротив Джинни, которая ловко отражала любой её выпад. — Грейнджер, Грейнджер, — с другого конца класса заорал Грюм. — Двигайся быстрее! Словно в подтверждение его слов слабое жалящее заклинание ущипнуло Гермиону за левый локоть. Девушка, слегка отклонившись вправо, ойкнула. Джинни виновато пожала плечами. Гермиона выбросила руку и начала швырять в Джинни лёгкими оглушающими. Уизли проворно отбивала каждое из них, порхая с палочкой в руке. Гермиона смотрела на подругу с восхищением и лёгкой завистью. Джинни была прекрасно физически подготовлена. Даже когда не предвиделось тренировок по квиддичу, она постоянно занималась спортом. Это чувствовалось в каждом её движении. Кто-то сбоку присвистнул. Гермиона отвлеклась и пропустила заклинание, саданувшее её по плечу. В следующий момент она удивлённо приоткрыла рот. Забини, улыбаясь, восхищённо смотрел на Джинни. Та швырнула заклинание и в него тоже. Он с лёгкостью его отбил. Она швырнула ещё и ещё, он отбил снова и снова. Гермиона отступила на шаг назад, как и все стоявшие по обе стороны. Джинни и Блейз вышли в центр кабинета, перебрасываясь заклинаниями. Это было красивое сражение. Было непонятно, планировалось ли это, но Джинни оперировала в основном огненными и жалящими заклинаниями, и Блейз отвечал тем же. Было ощущение, что между студентами двух факультетов прямо на их глазах разгорается страшное пламя. Гермиона почувствовала жар у щёк. Грюм, чуть ли не влезающий между Джинни и Блейзом, чтобы пихнуть обоих своим посохом, кружил вокруг дуэлянтов, увлечённый происходящим. Он явно был доволен. Гермиона же не могла оторваться от лица подруги. Джинни было весело. Она разве что не смеялась. Выпуская заклинание за заклинанием, она всё шире и шире улыбалась. На щеках проявились ямочки, которые Грейнджер не видела уже давно. Румянец красиво оживлял её лицо. Блейз тоже выглядел довольным. Он смотрел на противницу с хитрым прищуром, как охотник на добычу. Его бровь была изогнута, а на губах играла усмешка. Гермиона перевела взгляд на толпу слизеринцев и отыскала глазами Малфоя. К её удовлеторению, она заметила, что тот тоже смотрел на своего друга с удивлением. Джинни взмахнула рукой и направила палочку на Забини. Заклинание с треском ударилось о его защиту, и невидимая сила отбросила обоих дуэлянтов на несколько метров. Блейз с трудом устоял на ногах. Джинни, ойкнув, завалилась назад. — Джинни! — Гермиона испуганно бросилась к подруге. Та уже подскочила и, смеясь, крикнула Забини: — Мы ещё не закончили, красавчик! — Надеюсь, Уизли! — хохотнул в ответ Блейз. Гермиона вытаращила глаза на подругу и снова перевела взгляд на Драко, с недоверием смотрящего в пространство, которое пару минут назад искрило заклинаниями. — Охуеть, — прочла она по его губам. «Действительно», — подумала Гермиона.***
Воздух был пропитан сладостью тёплого осеннего вечера. Небо было подёрнуто розовым, и из-за этого весь мир вокруг казался чище, непорочнее. Гермиона сделала глубокий вдох. Лёгкие немного закололо от свежего воздуха. Закат выдался потрясающим. Гермиона отключила слух и любовалась виднеющимся вдали озером на пути к полю для квиддича. Чуть впереди шли Рон и Джинни, которые болтали, не переставая. Они обсуждали какого-то нового чемпиона или вид метлы — в общем, Гермиона не чувствовала потребности участвовать в разговоре. Ребята вытащили её из библиотеки, где она дочитывала третью, последнюю книгу из поместья Малфоев. Она рассчитывала прочитать всю литературу раньше, но количество уроков впервые неприятно её удивило. Плюс к этому её время съедалось отработками, назначенными Макгонагалл. После спёртого, хоть и любимого воздуха библиотеки голова на улице слегка кружилась. Гермиона внезапно почувствовала себя странно умиротворённо. Рон отвлёкся на разговор с Дином Томасом, шедшим неподалёку. Джинни чуть отстала и присоединилась к Гермионе. Они шли молча в течение нескольких минут. Гермиона подумала, что присутствие Джинни всегда странно её успокаивает, и пустота внутри неё становится как будто тише. Были слышны порывы ветра и бурчание Рона. Гермиона улыбнулась сама себе. — Что такое? — спросила Джинни, посмотрев на подругу. — Ничего, — Гермиона посмотрела вокруг. — Просто подумала, как люблю всё вот это, — девушка неопределённо кивнула. Джинни понимающе хмыкнула. Они помолчали ещё несколько минут. — Джинни, скажи… — аккуратно начала Гермиона. — Что это было сегодня на практике у Грюма? Джинни рассеяно куснула губу и посмотрела на небо. — Ты о чём? — неправдоподобно невинно переспросила она, но, наткнувшись на взгляд подруги, сдалась. — Не знаю. Сначала стычки с Блейзом… — Ага, с Блейзом, — уточнила Гермиона, никогда не слышавшая имя слизеринца из уст подруги. — С Забини, — поправила себя Джинни, — выводили меня из себя, а потом это стало даже весело. В конце концов, мы делим одну башню, за несколько недель уже успело надоесть воевать. Гермиона с сомнением посмотрела на подругу. — Нет, ты не подумай, — поспешно добавила Джинни. — Я не то чтобы сижу с ним у камина и говорю по душам. Просто… Больше я не не выношу его присутствие. Гермиона нахмурилась и посмотрела на ноги. Это было довольно необычно. Она не помнила, чтобы кто-то со Слизерина и Гриффиндора мог считаться не то чтобы друзьями, а хотя бы хорошими знакомыми. «Интересно, куда это может завести…» — подумала Гермиона, глядя на Джинни, уже явно забывшую последнюю тему разговора и болтающую что-то о домашнем задании по Рунам. За разговором компания подошла к полю. В небе летали слизеринцы. Гермиона увидела блеснувшую платиновую шевелюру и отвела глаза. — А что у вас с Малфоем? — спросила Джинни, отцепляя заклинанием метлу, висевшую у неё за спиной всё это время. — В смысле? — упавшим голосом переспросила Гермиона. — Ну, ваши отработки… Наказание, которое назначила Макгонагалл. Он тебя не достаёт? — А, это, — Гермиона рассеяно посмотрела в небо снова, но блондин уже скрылся из вида. — Ничего. Мы отходили всего дважды, и оба раза молча работали по отдельности. Один раз мыли котлы у Слизнорта, который после нашей стычки был только рад, что мы приходим в разное время, а второй были у Хагрида. Тот послал Малфоя в Запретный лес, так что я его даже не видела. Мне кажется, он избегает встреч со мной. На самом деле, Гермиона тоже это делала. Малфой задел её самую тонко натянутую струну, и ей было страшно, что их очередная встреча вскроет другие её нарывы. Было ощущение, что Малфой не то чтобы задумывался, но знал наверняка, куда бить. Эта странная власть и понимание её сути пугали Гермиону. Она сама не хотела себя понимать и тем более не хотела позволять это кому-то другому. Джинни, Рон и Дин направились к раздевалке. Гермиона старалась не отставать. Когда друзья скрылись за дверью, Грейнджер, тяжело вздохнув, повернулась лицом к полю. Команда в зелёной форме сновала в воздухе, перебрасываясь квоффлом. Где-то высоко блеснул снитч. Рядом мелькнула платиновая шевелюра. Раздался свисток и слизеринцы спустились на землю ближе к трибунам. Гермиона осталась топтаться у раздевалок, надеясь дождаться кого-нибудь ещё с факультета, чтобы не идти в сторону змей в одиночестве. Издали она видела Тео Нотта, сестёр Гринграсс, Пэнси Паркинсон и кого-то ещё младших факультетов Слизерина. В общем, десять из десяти по нежелательной компании. У её плеча кто-то вздохнул, и Гермиона подпрыгнула от неожиданности. Как будто из-под земли рядом выросла Полумна. — Луна, — шумно выдохнула Гермиона, — ты меня напугала. — Да? — немного сонно переспросила Лавгуд. — Я и сама не помню, как сюда пришла. Гермиона покосилась на подругу. Луна была ещё тише и печальнее, чем обычно. Это удивляло, но Гермиона предпочитала не лезть к ней с вопросами, потому что всё равно никогда не понимала ответов. — Они такие другие, — внезапно сказала Полумна. — Ребята со Слизерина. Гермиона проследила за её взглядом и остановилась на Драко и Блейзе, которые, смеясь, показывали что-то остальным. Сёстры Гринграсс поджимали губы, а Пэнси и Тео хохотали в голос. — Почему же? — непонимающе спросила Гермиона. — Они… Стали тише. Как будто больше, как мы. Гермиона ошарашенно посмотрела на Полумну. Первой её реакцией было желание рассмеяться. Слизеринцы всегда были порядочными скотами. Да, в последнее время они стали как будто сдержаннее, но… Гермиона осеклась. Слизеринцы действительно нападали меньше и как будто менее злобно. Грейнджер задумчиво посмотрела на Драко, который отпивал воду из бутылки и кивал в ответ на что-то, что говорила Пэнси. — Думаешь, это связано с тем, что они потеряли практически всё, что у них было? — продолжала Полумна, смотря куда-то сквозь компанию на трибунах. — Не знаю, — отозвалась Гермиона. — Возможно. Не думаю, что они потеряли всё. — Но они потеряли самое главное для себя. У них подорвалось чувство, что они причастны к чему-то особенному. Гермиона задумчиво посмотрела на Луну. В этом что-то было. Слизеринцы считались особой кастой. Вседозволенность, расписанное будущее, любые дороги. Власть и богатство, привилегии в обществе. Теперь они были даже не наравне со всеми остальными, а чуть ниже. Никто не захотел бы брать на работу ребёнка Пожирателя Смерти. Магический Мир слишком хорошо помнил своих обидчиков. Гермиона вспомнила слова Драко. «Не думаешь же ты, что для отпрыска семейства одних из главных приспешников Тёмного Лорда открыты все двери». Это было не только про сложность в поиске места работы. Это было про сложности в поиске самого себя. Компания слизеринцев спустилась с трибун. Драко и Блейз, минуя раздевалки, отправились к выходу с поля вместе с остальными. Малфой мазнул взглядом по Гермионе и Полумне и внезапно вернулся к лицу Гермионы. Даже с такого расстояния Грейнджер чувствовала, как он её изучает. Она почувствовала себя невероятно маленькой, но не могла оторвать взгляд от парня. — Привет, Полумна, — послышался голос Рона за спиной. — Пришла посмотреть на тренировку? — Наверное, — откликнулась Луна. Рон почесал затылок. — Что ж… Будем рады. — Спорим, я забью тебе даже не напрягаясь? — спросила Джинни у Рона, поддразнивающе пихнув его в бок. — Спорим! — сказал Рон, и они оба взметнули в воздух. Гермиона перевела взгляд на выход с поля, но там уже никого не было. Они с Луной, не торопясь, двинулись к трибунам.***
— Грюм выбьет из меня все силы! — взвыл Невилл и, ойкнув, сел за стол. Его пятая точка была отбита, и весь стол Гриффиндора был в курсе деталей этого происшествия. — Давай только без подробностей, Невилл, — предупредила Гермиона, отпив чай из кружки. — Но он правда слишком жесток, — пожаловался Лонгботтом. — Мы знаем, — терпеливо отозвалась Джинни. — Грюм действительно хочет, чтобы мы были… Гарри! — Я понимаю, но Гарри всё-таки такой один, — заскулил Невилл, потянувшись к своему кубку. — Нет, Невилл, ты не понял, — Рон вскочил вслед за сестрой, унёсшейся куда-то к входу в Большой Зал. — Там Гарри! Он вернулся. Гермиона вскинула голову. У входа в Большой Зал Джинни обнимала Гарри, обхватив его за шею и уткнувшись в плечо. Была видна лишь лохматая макушка Поттера. Гермиона едва успела поймать Рона за рукав. — Подожди, дай им побыть вместе хотя бы тридцать секунд. Рон засопел и недовольно сел обратно за стол. Гермиона, которая не могла скрыть улыбку, закрыла лежащий рядом учебник. — Всем привет! — Гарри, подошедший к столу, обнял Рона и Гермиону за раз. Те радостно ухватились за руки друга. — Забыли уже, наверное, как я выгляжу! — Тебя забудешь! — Рон многозначительности постучал по своему лбу в том месте, где у Гарри был шрам. Гермиона закатила глаза и потянула Гарри на скамейку между собой и Джинни. — Расскажи, как ты? Как Министерство? Как Отдел мракоборцев? Что ты будешь делать с пропусками занятий? — Странно, что вопрос про учёбу был не первым, который ты задала, — заметил Рон. Гермиона пихнула его в бок. — Правда, Гарри, мне безумно интересно, как твои дела! Гарри выглядел слегка растерянно. Он поправил очки. — Кингсли обсудил с Макгонагалл моё отсутствие. Придётся поднапрячься и походить на дополнительные занятия, но, думаю, всё будет нормально, — Гарри отпил тыквенного сока из кубка, который моментально возник перед ним. — Насчёт Министерства… Гарри замялся и быстро посмотрел вокруг. Гермиона нахмурилась. — Лучше не здесь, — подытожил Поттер. — Ладно, — просто отозвался Рон и взялся за сочный кусок курицы. — Завтра тренировка по квиддичу. Ты же пойдёшь? Гермиона осуждающе посмотрела на жующего Уизли. Только что Гарри буквально напрямую сказал, что что-то не так, а Рон даже не переключился с ужина. «И как я могла быть в нём заинтересована?» — подумала Гермиона, глядя, как Рон разделывает кусок. — Да, конечно, — бодро отозвался Гарри. — Ты слышал, что Уортексон в последнем матче поймал снитч на девятой минуте… Как только Гарри произнёс «Лучше не здесь», в животе у Гермионы закрутился узел. Она почувствовала ещё не забытое покалывание где-то в затылке. Опасность. Она слишком хорошо знала каждую интонацию Гарри. Что-то было не так. Её пружина понимающе скрипнула. Стресс был рядом, и, возможно, она ещё сможет заполнить своё существование чем-то, что напомнит ей, кто она есть. Что-то в её пустоте внутри горько заныло.***
Гарри, Рон, Гермиона и Джинни наконец остались одни в гостиной Гриффиндора. Гермиона перепроверила комнату на наличие чужих ушей и наложила приватное заклинание. Больше их никто услышать не мог. Гарри бросил на стол выпуск газеты. Гермиона нахмурилась, заметив колдографию, которую точно не видела ни в одном из последних выпусков. Она сохраняла привычку читать Ежедневный Пророк от корки до корки. Он мог содержать полезную информацию. — Это завтрашний выпуск Пророка, — глухо сказал Гарри. — Прочитайте сами. Джинни потянулась за газетой и поднесла её к глазам так, чтобы сидящий рядом Рон мог видеть так же хорошо, как она. Гермиона встала у них за спинами. «Смерть нечистокровным и предателям крови» — такая надпись появилась на здании Министерства вечером 29 сентября 1998 года. Надпись, предположительно, сделана кровью. Из достоверного источника нам известно, что кровь принадлежала некой маглорождённой волшебнице. Среди работников Министерства поднялась паника. Возможно, Пожиратели Смерти ещё на свободе? Или Тот-Кого-Нельзя-Называть ещё жив? Кто может желать смерти не только маглорождённым волшебникам, но и чистокровным? Министр Магии Кингсли Бруствер заявил, что ведётся расследование произошедшего…» Гермиона, прочитавшая первый абзац, уставилась на Гарри. — Что это? — одними губами спросила она. — Дальше можете не читать, — Гарри зло выхватил газету из рук Джинни. — Там гнусная Скиттер строит свои теории о том, какие семьи могут быть причастны к этому дерьму. Гермиона с сомнением посмотрела на Поттера. Его поведение было странным. Она всё же подошла к Гарри и снова забрала газету. Пробежала глазами по тексту и почувствовав, что пальцы сжались на газете с такой силой, что костяшки побелели. Чем дальше Гермиона читала, тем сильнее её глаза лезли на лоб. — Ребят… Тут вообще все. Джинни побледнела. Рон подошёл к Гарри и Гермионе и заглянул той за плечо. «Возможно, это Малфои пытаются восстановить свою власть, хотя, насколько нам известно, глава семейства пребывает в Азкабане вместе с Теодором Ноттом и Эбенезором Паркинсоном. Но кто знает, что скрывает от нас Министерство? Возможно, к этому принадлежат другие чистокровные семейства? Уизли известны своим покровительством маглорождённым волшебникам, но…» Гермиона яростно опустила газету. — Почему её нельзя просто заткнуть? — зло воскликнула она. — Потому что Министерство не имеет сейчас никакой власти над Пророком, — Гарри с размаху сел на диван. — Кингсли ведёт дела прозрачно, поэтому не хочет давить на них. — Она поддерживала долбаных Пожирателей, — возмущённо подал голос Рон. Гарри отмахнулся. Они все знали, что Скиттер съехала на оправданиях о том, что была под Империусом. Верил ей хоть кто-то — вот это был вопрос. — Кингсли должен запретить это печатать, — продолжала Гермиона, — Это просто кощунство, после всего, что пережили семьи… — Постойте, — подала голос молчавшая до этого Джинни. — Чёрт с ней со Скиттер. Откуда появилась надпись и что это вообще значит? Все трое уставились на Гарри. Тот молча смотрел на огонь в камине. — Ладно, возможно, политика Кингсли не очень прозрачна, — туманно ответил он. Гермиона подалась вперёд. — Да, Малфой, Паркинсон и Нотт действительно за решёткой, — пояснил Гарри. — Министерство преподносит всё так, будто ловит Пожирателей ежедневно. Но это… Не совсем так. Гермиона растерянно посмотрела на друзей. Джинни закипала. — Гарри Джеймс Поттер, — сквозь зубы сказала Уизли. — Сейчас же объяснись по-человечески, иначе Министерству придётся защищать тебя от меня. Гарри прокашлялся. — Яксли, Рабастан Лестрейндж, Долохов… Они все в бегах. Мы не знаем, где они, — Гарри потёр шею. — И мы думаем, что на свободе ещё больше половины. У них было слишком много тайных агентов, и… — Что? — глухо переспросила Гермиона. — Война продолжается, — отозвался Гарри. — Просто пока что она ведётся подпольно. Гермиона откинулась на спинку дивана. Она могла подозревать многое, но не это. Ей показалось, что гостиная завертелась вокруг неё. Сердце забилось чаще. Пожиратели на свободе… Вчера Гермиона думала, что глава по Травологии на пятнадцать страниц больше обычного, значит, ей придётся потратить чуть больше своей нормы на её тщательное изучение. И это казалось проблемой. Да, её психика давала сбои, да, вся её нервная система жаждала привычного напряжения, но сама Гермиона пыталась привыкнуть к мысли о безопасности. Она сжимала палочку под подушкой и повторяла себе, что в безопасности. Она стискивала зубы и напоминала, что зло в заключении. Она зажмуривала глаза и заставляла себя развидеть страшные картины с поля боя и из поместья Малфоев. Она принуждала себя верить, что война закончилась. — Министерство думает, что таким образом Пожиратели напоминают о себе, — сказал Гарри в звенящей тишине. — И пока они просто собирают силы. — Для чего? — бесцветным голосом Рон задал вопрос, на который все знали ответ. — Чтобы напасть, — ответил Поттер. Джинни закрыла лицо руками. Гермиона закусила губу и уставилась в стену. — Теперь они настроены даже против своих… Против бывших своих, — поправил себя Гарри. — Кингсли думает, что эта война будет безжалостнее предыдущей. — Замолчи, — внезапно сказала Джинни. — Прекрати сейчас же. Гарри ошарашенно посмотрел на девушку. Та вскочила с места. — Тебя не было долбаный месяц, — крикнула она. — Ни одного письма, ни одной весточки. Пока мы тут ходили на Зелья и летали на мётлах, ты знал, что Пожиратели на свободе и даже не подумал сообщить об этом?! Гарри растерянно посмотрел на Рона и Гермиону. Оба отвели глаза. — Смотри! На! Меня! — Джинни яростно сжала кулаки. — Ты знаешь, что пережила моя семья. Ты знаешь, что это касается всех нас. И ты заявляешься вот так с дерьмовой газетой и строишь из себя мученика? — Я работал на благо Министерства, — взвинтился Гарри. — Вы сидели здесь, в тепле и уюте, а для меня война даже не заканчивалась. Джинни задохнулась от боли. Гермиона с ужасом посмотрела на них обоих. Ей казалось, что она слышит треск всего, что когда-либо было между ними. — Ну что ж, — внезапно холодно сказала Джинни и на секунду прикрыла глаза. — Нам очень жаль, что тебе пришлось это пережить. Девушка направилась к выходу из гостиной. — Джинни, подожди, — Гарри сделал шаг за девушкой, но Гермиона предупредительно схватила его за локоть и помотала головой. — Иди к чёрту, Гарри Поттер, — не оборачиваясь бросила Джинни. За ней захлопнулась дверь.