высоко, высоко сиди, далеко гляди, лги себе о том, что ждет тебя впереди
Ступни Гермионы тяжело ударились о бетонный пол. Она закашлялась. Вокруг было темно. — Люмос! Они были в подвале, в котором тянуло сыростью. Гарри и Рон стояли, пригнувшись. — Ну, хоть не в канализацию, — проворчал Рон и ойкнул, больно ударившись о низкий потолок. — Тсс, — шикнула на него Джинни и приложила палец к губам. Они прислушались. Тишина. Гарри жестами разделил их на две группки. Так же жестами показал, что он, Рон, Джинни и Гермиона поднимутся на второй этаж, а Дин, Симус, Лаванда и Падма осмотрят первый. По лицу Лаванды было понятно, что она не одобряет их разделение с Роном, но ей хватило благоразумия не вступать в спор. Гермиона тихо встала за спиной Рона. Она почувствовала, как сзади рука Джинни ободряюще прикоснулась к её локтю. Гарри бесшумно распахнул дверь. За ней виднелась узкая темная лестница. Пахнуло сыростью. В доме не было ни звука и ни намёка на свет. Они двинулись вперед. Пройдя несколько шагов, Гермиона услышала противный скрип, раздавшийся под ботинком Гарри. Она невербально поставила на лестницу заглушающее заклятье. Гарри, почувствовав это, яростно обернулся и вонзил в неё злой взгляд. Она втянула шею в плечи. Никакой магии без надобности. На каждом шагу могут быть датчики магической активности. Они замерли. Всё ещё ни звука. Гарри кивнул, и они вышли на небольшую площадку, на которой разделились с остальным отрядом. Лаванда бросила тоскливый взгляд на Рона. Он слегка прикоснулся пальцами к тыльной стороне её ладони. Четверка с Гарри во главе ступила на вторую лестницу. Она была чище, и запах сырости не бил с такой силой по ноздрям. Гермиона подумала, что они могли попросту привыкнуть к нему. Глаза потихоньку осваивались в темноте, и гриффиндорка заметила, что на стене вдоль лестницы висели бездушные картинки, изображающие какие-то дома и перелески. Уродливые обои, цвет которых было невозможно распознать в темноте, тут и там отклеивались по швам. На них были нарисованы то ли цветочки, то ли нелепые узорчики. Гермиона оторвала взгляд. Гарри пригнулся, и они все, как по команде, пригнулись за ним. Он одним резвым прыжком выскочил вперед, отправив заклинание обнаружения во все три комнаты, зияющие перед ними открытыми дверями. Заклинание объяло весь второй этаж, и не сообщило о чьем-либо присутствии. Гарри опустил палочку. — Пусто, — как будто разочарованно протянул он. — У нас тоже, — подал голос Дин с первого этажа. Гермиона выдохнула. Они отправились в маггловский район Лондона, в дом, некогда занимаемый Пожирателями. Она знала, что они на отшибе и знала, что Министерство давно поручило министру магглов переселить людей с ближайших улиц, но сердце её все равно отчаянно билось, стоило ей представить, что кто-то мог забрести сюда случайно. — Что мы ищем? — поинтересовалась Джинни. — Любые следы, — отозвался Гарри, подходя к письменному столу в самой большой комнате наверху. — Планы, списки, сломанные палочки. Что угодно. Джинни кивнула и зашла в бывшую детскую. Гермиона зашла за ней. Они обе на мгновение остановились, потрясенные. В воздухе пахло кровью и мочой. Плюшевые игрушки валялись разорванные и изуродованные. Белый заяц с длинными ушами лежал недалеко от входа, с вырезанным глазом и окровавленными розовыми лапами. Пух торчал из его живота, и вместо белого был темно-красным. Остальные игрушки были раскиданы по всей комнате — развороченные, в следах крови. Над детской кроваткой, стоящей в углу, зияла черная выжженная дыра, прямо в обоях. Сама кроватка покосилась и стояла набекрень. Детский стульчик, стол, стеллаж с книгами, комод — всё было сломано, завалено, выпотрошено. В книгах были выжжены страницы, некоторые были мокрыми насквозь. В углу комнаты валялась груда дешевых бутылок водки из маггловских магазинов. — Что здесь… — начала было Джинни. Гермиона прервала я, подняв руку в воздух. — Я не хочу знать. Она молча собрала книги, высушила и бережно вернула стеллаж на место. В нём было выбито стекло, и она терпеливо собрала магией осколки. Гарри заглянул в детскую. — Гермиона, мы ищем следы псов, а не занимаемся ремонтом, — напомнил он. Та ничего не ответила. Она поставила последние книги на полку. Гарри вздохнул и пошел дальше по коридору. — Тут ничего нет, — послышался голос Рона. — Обычная скучная спальня. Гермиона вышла в коридор и зашла в кабинет, из которого вышел Гарри. Стол был опрокинут, рядом с ним лежала стопка бумаг, судя по всему, собранная Поттером. Гермиона рассеянно взялась за них, пытаясь сфокусироваться и вчитаться. Письма, документы на ипотеку, чеки, результаты анализов, счета, уведомления о задолженностях. Чья-то жизнь, вернее, её бюрократическая часть, смотрела на гриффиндорку с бумаги. Жизнь, которой у неё никогда не будет. Она бросила бумагу обратно на пол. Что-то привлекло её внимание. Уголок ковра был немного загнут. Но Гермиону привлекло, что в отличие от всего хаоса и беспорядка, ковёр был на удивление чистым и лежал ровно, практически идеально. Она отлеветировала стол магией и таким же способом подняла ковер. Она ожидала столпа пыли, но там крылось нечто похуже. — Гарри, — вполголоса позвала она. — Подойди сюда. Поттер мгновенно появился в дверном проеме, блеснув очками. Он посмотрел туда, куда кивнула Гермиона. На полу, под поднятым магией ковром, виднелась огромная уродливая метка. Это был не череп Волдеморта со змеей, к которому они привыкли. Это была змея, которая поедала сама себя. — Уроборос, — тихо произнесла Гермиона. В дверном проеме появился Рон. Он присвистнул. — И что это значит? — он почесал в затылке. Гермиона прикрыла глаза. Она чувствовала, что ей стало тяжело дышать. Темная магия, словно прижатая до этого ковром, вырвалась и заполонила комнату. — Думаю, они намекают нам о своем перерождении, — объяснила она. — Знак уробороса. Змея, поедающая сама себя. Они вечны. И что бы мы ни делали, они будут возрождаться вновь и вновь. В воздухе повисло напряженное молчание. Послышался звук шагов на лестнице. — Я нашла сломанную палочку, — послышался голос Лаванды. — Хозяина определить не удалось. Последним заклинанием был Круциатус. — Конечно же, — буркнул Гарри. — Пойдемте отсюда. Псы здесь, очевидно, были, но давно. Думаю, это было что-то типа штаб-квартиры мелких сошек. Они здесь собирались, может, тренировались… — Пытали, — вставила Лаванда. — В любом случае, сейчас здесь уже ничего нет. Гермиона вернула ковер на место. Она поймала вопросительный взгляд Гарри. — Хочется это спрятать, — она поёжилась. — Навеки. — Интересно, есть ли у них лидер, — задумчиво протянул Гарри, когда они спускались по лестнице. На первом этаже были выбиты все лампочки, и они вновь спускались в темноту. — Не знаю, — Гермиона задумчиво пожевала губами. — Но они точно фанатичны. Если предположить, что здесь действительно не было никого из шишек, тут все равно выжигали эту чертовщину в полу. Во имя какой-то больной идеи. Они спустились в подвал. — В любом случае, мы знаем хоть что-то, — старался не стушеваться Гарри. — Теперь понятно, что они, судя по всему, все заодно. Значит, у них есть лидеры. — И склонность к символизму, — заметила Джинни. — В этом они себе не изменяют. Они молча, не сговариваясь, взялись за руки. — Я всё жду момента, когда на свете больше не будет знаков, от которых я буду вздрагивать, — неожиданно подала голос Падма. — Я хочу просто жить. Ей никто не ответил. Гарри вынул монету. Их завертело, и подвал опустел.***
— Пользы примерно столько же, сколько выигранных сражений, — гаркнул Грюм. — Ноль. Драко опирался о высокую мраморную колонну. Ему всегда было интересно, почему Грюм, который выглядел так, словно вчера отнял одежду у бомжа, был так склонен к патетике. Он не сделал зал таким, каким ему стоило быть — холодным, каменным, с низким потолком. Они занимались, окруженные гребаным мрамором, как будто из-под арки вот-вот выйдет отец невесты, поддерживающий взволнованную дочурку под руку. — Вот уже две недели мы исследуем бывшие штабы Псов, и из полезной информации нашли лишь знак, который они везде оставляют и несколько бесполезных артефактов. Вы плохо ищите, — Грюм ударил тростью о пол. — Где-то да должен быть магический след. Рядом с Драко стояла Пэнси. Она приняла свой самый скучающий вид и разглядывала ногти. — Может, нам пора отправиться куда-то, где в настоящее время есть Пожиратели? — с жаром выступил вперед Поттер. Драко почти услышал, как от резкого движения у Грюма хрустнула шея. — Хочешь снова в бой, Поттер? Чтобы вы прыгали в огонь или искали любовников на поле боя? Щеки Грейнджер вспыхнули так, словно из них выпустили кровь. — Докажите, что вы чего-то стоите, — выплюнул Грюм. — Свободны! Драко лениво оттолкнулся от колонны. Он засунул палочку в карман брюк. Пэнси о чем-то вполголоса заговорила с Тео. Тео был настолько отчаянным, что умудрялся удивить даже Грюма. Он лез под самые сложные заклинания, и хлестал проклятьями так энергично, что все остальные опасались вставать с ним в спарринг. Он всегда был в шрамах и крови — иногда чужой, но чаще всего своей, и всегда улыбался. — Я чувствую себя живым, ребята. Живым, — протянул он как-то, растягиваясь на диване в гостиной Слизерина, весь в синяках и кровоподтеках. — Я готов. К чему он был готов — никто не рисковал спросить. Драко боялся услышать, что друг его детства был готов к смерти. Они действительно посетили около десятка убежищ Пожирателей за последние недели. Старые, странные, изуродованные дома с одичавшими комнатами. В двух они нашли трупы магглов. Вонь стояла такая, что слезились глаза. — Малфой, — неожиданно позвал женский голос. — Можно тебя? Драко обернулся, и с удивлением увидел перед собой девчонку Уизли. — Блейз в больничном крыле, — буркнул он. — Помогает Помфри. Забини все чаще и чаще пропадал в лазарете. Он готовил зелья для пострадавших и обновлял запасы. К тому же, он наконец дорвался до ингредиентов, которые было тяжело достать. Оставалось лишь надеяться, что это окажет им всем большую услугу. Зная Блейза, Драко не сомневался, что так и будет. — Мне надо поговорить с тобой. Она выглядела странно. В глазах Уизли горело что-то… что-то, что он не мог описать. Животный голод, темнота, жажда. Она странно повела шеей. — Окей. Они вышли из зала последние. К его удивлению, никто не заметил, что они отстали. «Интересно, знает ли Грейнджер об этом?» — промелькнуло в голове у Малфоя. — Я бы попросила тебя оставить этот разговор между нами, — словно услышав его мысли, озвучила Джинни. — Это личное. Драко кивнул. «Как меня задолбали эти гребаные Лавгуды и Уизли, — устало подумал он. — Я и так добровольно подписался на Грейнджер, на этом мой лимит и так нещадно трещит по швам». Они свернули за угол и остановились перед каким-то из заброшенных кабинетов. Джинни легко вскрыла его и бесшумно вошла внутрь. Драко зашел за ней. Пламя в факелах зажглось, и Уизли села за парту, как ученица. Драко прислонился спиной к столу учителя. Она нервничала. Она кусала губы и теребила какое-то дешевое кольцо на пальце. Волосы, убранные в хвост, казались ещё более рыжими, практическими красными, и Драко подумал о том, как ненавидит этот цвет. Уизли молчала. — Ну? — не вытерпел он. — Я всё понимаю, сеансы психотерапии стоят дорого, но… — Они нужны тебе? — перебила его Джинни. Драко не понял. Он вопросительно поднял бровь. — Зелья, — пояснила Уизли. — Зелья, которыми тебя поил Блейз. Она почти дергала себя за палец с кольцом. Драко внимательно всмотрелся в её лицо. Под глазами виднелись темные круги, губы были сухими, поэтому она постоянно их облизывала. Глаза нервно бегали, словно остановиться на одной точке было для них невыносимо. Он узнал это состояние. У неё была ломка. — Уизли, что с тобой? — не удержал вопрос он. Рыжая встала и заходила по кабинету. Ему казалось, словно она вот-вот заискрится и сожжет себя, его, кабинет и все вокруг. — Я держалась как могла, — сбивчиво начала она. — Сначала у меня были запасы. Но потом… нет. Их не стало. Я боялась просить. Несколько я добыла, но… но их нет. У тебя они есть? На последней фразе она резко повернулась к нему и в два шага подошла почти вплотную. Он хотел попятиться, но сзади был стол. — Есть? — повторила она дико. Драко потер шею. — Нет, Уизли. Нет. Она сдержала разочарованный стон и вновь заходила по кабинету. Драко уселся на стол. — Где ты была, когда тебя забрал Грюм? — поинтересовался он, догадываясь, что сейчас её мысли слишком далеко, чтобы контролировать сказанное. — Где-то у чертовой матери, — отмахнулась она. — Они поили меня зельями, сначала теми, которые усиливают это во мне, потом теми, что подавляют. В итоге дали с собой запас на месяц, тех, что подавляют мою магию. Уже даже прислали новый. Она оборвала свою речь и снова села. Глаза бегали, не переставая. — Но?.. — напомнил Драко. Она как-то странно посмотрела на него, словно увидела в первый раз. Словно забыла, что он тут был. — Я не хочу их пить. Драко устало потер пальцами переносицу. Блейз сделал из Уизли монстра. Окей. Что ещё преподнесет ему эта гребаная школа? — Я… я хочу чувствовать это в себе, — продолжала Уизли, обращаясь не к нему, а куда-то в пустоту. — Это такая сила, это мощь, это могущество… — Это тьма, — подсказал Драко. Она посмотрела на него, как затравленный зверек смотрит на человека, держащего в руках кнут. Со страхом и отчаянием, но с плескавшейся на дне глаз надеждой. — Я справляюсь с ней, — заверила она его. — Она меня не победит. — Она уже тебя побеждает, Уизли, — заметил Драко. — Посмотри на себя. Ты же наркоманка. — Не смей, Малфой, — взвизгнула она. — Не тебе судить меня. Драко усмехнулся. — А кому, Уизли? Есть какой-то определенный список, в который я не вхожу? Что ж, так поделись с кем-то из него. Может, туда входит Грейнджер… — Нет, — Джинни так испугалась, что прижала пальцы к губам. — Гермиона не должна знать. Пообещай мне! Драко поморщился. Как же они склонны к драматизму. — Я не собираюсь нихера тебе обещать. Уизли слова вскочила, с противным скрипом подвинув парту. — Послушай, если она узнает, хуже будет именно ей, — с жаром начала Уизли. — Она будет думать, как меня спасти. Она всегда думает, как всех спасти. Это уничтожит её. В словах рыжей была правда, и Драко знал это. На душе скребли кошки. Он не хотел скрывать от неё этот разговор, он знал, что это может выйти ему боком, но он так хотел её уберечь. Хотя бы на время. — А ты хороша в манипуляциях, — заметил он вслух. — Действительно наркоманка. Уизли устало рухнула на стул и уронила голову на ладони. Они посидели в тишине несколько минут. — Расскажи Блейзу, — наконец сказал Драко. Уизли подняла на него тяжелый взгляд и покачала головой. — Он не поймёт. Драко вспомнил, как ему казалось, что у него рвутся вены. Он стирал зубы в труху, а Блейз сидел рядом, смотрел на него и менял полотенце на лбу. — Он поймёт, как никто другой. На твоем месте, я бы продолжил пить подавляющие. Это единственное, что может тебе сейчас помочь. Та замотала головой. Драко подумал, что она прогоняет так мысли. Надеется, что они вылетят через уши и устремятся далеко-далеко. — Они подавляют мою магию. Я еле могу наколдовать простой Экспеллиармус. А мы, если ты не забыл, на войне. — О, теперь мы прикрываемся войной, — Драко усмехнулся. — Недурно. Взгляд Джинни спрятался. Ему показалось, что она плачет. Он снова устало вздохнул и решил, что сделает это. Ради Грейнджер. Откроется на один крошечный процент. — Они были нужны, — наконец ответил он на её первый вопрос. — У меня была ломка. Эта дрянь хорошо так подсаживает. Мне хотелось лезть на стены, выть, вылезти из кожи — что угодно, лишь бы выпить ещё хоть немного. В конце концов, я думал, что лучше умереть. Но это прошло. Всё проходит. Казалось, эти слова не убедили её. — Понадобилось время, — признался он. — Сначала меня рвало, я не мог спать, есть, думать о чем-либо другом. Потом становилось лучше, пока не прошло совсем. Сейчас я живу без них. Блейз давал мне последнюю дозу, когда я лежал в лазарете после того, как вы решили самоубиться всей компашкой. Я даже не просил ещё. Джинни пожевала губами. Судя по всему, она обдумывала что-то. — Он в любом случае знает, что делать, лучше, чем кто угодно, — продолжал давить Драко. — Он знает, что в составе вызывает такую реакцию, знает, какой антидот… — Я не хочу антидот! — рявкнула Джинни. Потом она осеклась и добавила тихим, почти плачущим голосом. — Я хочу ещё. «Я думал, она сильнее», — разочарованно подумал Драко. Впрочем, почти сразу после этого он вспомнил, какую дозу давал ей Блейз, и удивился, что она вообще живая и сидит сейчас перед ним. — Дело твое, — он пожал плечами. — Значит, проси у Блейза ещё. В любом случае, надо что-то делать. А то так ты скоро откинешься. Она снова задумалась и, наконец, кивнула. Драко встал, чувствуя, что сделал тут всё, что от него зависело, и что может наконец свалить. — Малфой, — позвала она, когда он был уже у двери. — Не говори ей. Он бросил на неё последний взгляд. Потухшая, уставшая огненная Уизли. — Не буду. Но это не ради тебя. И он толкнул дверь.***
Весенний воздух щекотал лодыжки Гермионы, неприкрытые джинсами. Она стояла на поле для квиддича, и переминалась с ноги на ногу. Слишком рано она сменила пальто на легкую куртку. Они собирались к Ланкрафту после тренировки. Единственный способ собраться всем вместе среди бела дня, и не вызвать подозрение окружающих. Никто не тренировался сейчас ради соревнований, но они собирались, чтобы полетать и создать видимость нормальной жизни. Гермиона поняла, что не помнит, когда в последний раз пропускала такие тренировки. Она всегда старалась посидеть на трибунах, чтобы напомнить, что есть в их жизнях ещё хоть что-то, ради чего стоит отрывать себя от кровати по утрам. Наконец, они стали подтягиваться к ней, выходя из раздевалок для игроков. Первыми вышли Рон и Гарри. По счастливой случайности, Лаванды на сегодняшней тренировке не было. Гермиона лишь надеялась, что Рон не рассказал ей об их подозрениях и планах. С другой стороны, она часто раздумывала, смогла бы она скрывать что-то подобное от Драко. От того, с кем делит постель, того, кому открывается и доверяет полностью. Смогла бы она молчать? Она мотнула головой, словно кто-то задал ей этот вопрос в реальности. Ей было бы проще не сближаться с ним вовсе. Чуть погодя к ним подтянулась Джинни, странно молчаливая и задумчивая. Последними появились Драко и Блейз. — Вы там что, носы пудрили? — зло спросил Рон. — Сколько можно ждать? — Уизли, успокойся. Мы просто хотели оттянуть момент, когда придется смотреть на твою физиономию, — заверил его Блейз. Они двинулись в сторону Хогсмида. — Какой у нас план? — уточнила Гермиона. — Мы просто явимся туда и начнём тыкать в него палочками? Гарри пожал плечами. — Я не вижу иного расклада. Гермиона поежилась и обняла себя за плечи. Почти сразу же её обняло согревающее заклинание. Она с благодарностью улыбнулась Драко. — Я всё же думаю, — начала она более уверенно. — Что можно попробовать просто спросить. Мы можем зайти туда вдвоем, а потом… — А если он опасен? — перебил её Забини. — Он может сразу начать сопротивляться. — Это правда, — задумчиво протянул Драко. — Если он завязан с темными артефактами, он может быть абсолютно непредсказуем. — Говорят, что те, кто занимается такими делами, — подал голос Рон. — Отдает за это душу. По кусочкам, из года в год. И из этого нет возвращения. Никто не стал язвить или отвечать ему. Гермиона заправила прядь за ухо. Они дошли на удивление быстро. Гарри и Рон вполголоса переговаривались, а Блейз несколько раз обращался к погруженной в свои мысли Джинни. Она была рассеянной и отвечала невпопад. Гермиона подумала, что она, наверняка, тоже плохо спит. — Мы почти пришли, — констатировал Блейз. — Что в итоге делаем? Гермиона упрямо сжала губы. — Я все равно считаю, что мы не должны заявляться туда толпой, — заявила она. — Мы можем… ну, хотя бы пойти туда вчетвером? Они переглянулись между собой. Гарри пожал плечами. — Окей, пошли, как всегда, — он махнул рукой и сделал шаг к лавке. — Мы останемся тут, — грубо оборвал его Блейз. Все поняли — под «мы» он подразумевал его и Джинни. Гарри зло стиснул зубы. — Как скажешь, — процедил он. Драко занял место Джинни рядом с Гермионой. Она подошла к двери и зачем-то откашлялась. — Начни аккуратно, — подсказал ей Драко. — Если что, я помогу. Она мысленно улыбнулась. Он был, и от этого ей было легче. Гермиона открыла дверь и юркнула в лавку. Всё было так же, как всегда. Столики с письменными принадлежностями — перья, чернила, пергаменты. Тут и там лежали ежедневники, книжки, линейки и даже печати. Запах чернил и бумаги подействовал на Гермиону успокаивающе. Она коротко прикрыла глаза, и подошла к прилавку Ланкрафта уверенным, твердым шагом. Он поднял на неё глаза, поверх опущенного на носу пенсне. Затем изучил Драко, стоящего рядом с ней и Гарри и Рона, вставших недалеко за их спинами. — Доброе утро, мисс Грейнджер, мистер Малфой, — проскрипел он, откладывая толстую книгу учета на стол. — Как необычно видеть вас… вместе. Гермиона пропустила это мимо ушей, потому что знала — если она это примет и начнёт разжевывать внутри себя, то нещадно покраснеет. Ей было проще делать вид, что все нормально. Обыденно. — Доброе утро, мистер Ланкрафт, — начала она, стараясь держать голос твердым. — Мы пришли к вам с одной… необычной просьбой. Ланкрафт скрестил руки на груди. Ей показалось, что его плечи сковало напряжение. — Я вас слушаю. Гермиона зашарила глазами за его спиной. Плотные, тяжелые шторы темно-фиолетового цвета смыкали проход в комнатку за спиной Ланкрафта. Сам владелец лавки показался гриффиндорке осунувшимся, почти высохшим. Под глазами залегали глубокие тени, а уголки губ тянулись вниз. «Темная магия вытягивает из человека всё — и плохое, и хорошее, и оставляет лишь оболочку, которая со временем тоже рассыпается и превращается в ничто». Наконец, Гермиона зацепилась взглядом за медальон, висевший у небольшого зеркальца на стене. — Нам нужен… амулет, — она постаралась выровнять голос. — Для защиты. Ланкрафт кивнул. — Обычно ко мне редко за таким обращаются, — надтреснутым голосом начал он. — Но у меня есть несколько в запасе. Несмотря на то, что он старался держаться непринужденно, было заметно, что он нервничает. Он бросал тревожные взгляды на Гарри и Рона за спиной Гермионы, и та была уверена, что друзья смотрят на него в упор. Ланкрафт достал из-под прилавка коробку с дешевыми амулетами, не несущими никакой магической силы. С таким же успехом Гермиона могла зайти в любой магловский магазин и попросить безделушку от сглаза. — Выбор большой, — заверил Ланкрафт. — Вот этот хорошо подойдет к вашим глазам… Драко то ли фыркнул, то ли усмехнулся, то ли сделал это одновременно. Нервничающий Ланкрафт сделал вид, что не заметил этого. Гермиона бросила убийственный взгляд на слизеринца. По какой-то неведомой ей причине ей было жаль старика. Он дёргался, поправлял воротник, а глазки его бегали. На лбу у Ланкрафта выступила испарина. Гермиона почувствовала, что помимо жалости, в ней сидит какое-то ещё, едва уловимое чувство. Она немного нагнулась вперед, словно пытаясь его уловить. Неприязнь. Змейка тонким хвостом обвила её сердце. Что-то в Ланкрафте отталкивало её, почти пугало, и шло вперемешку с чувством непринятия. Ей словно хотелось отодвинуться и не быть рядом. — Может, есть что-то сильнее? — нетерпеливо начала Гермиона, но осеклась под его взглядом. — Что-то… могущественное. Ланкрафт перевел взгляд на Драко, а затем снова вернул Гермионе. Он мотнул головой, словно отгоняя назойливую мысль. — Понимаете, — вкрадчиво продолжала Гермиона. — Мы участвуем в войне и нам… не помешает толика удачи. Возможно, не самой чистой или честной, но удачи. Ланкрафт снова бросил взгляд на Драко. Тот стоял, облокотившись о прилавок, внимательно разглядывал свои руки, а на губах его играла легкая усмешка. — Боюсь, это всё, что я могу вам предложить, — сглотнул Ланкрафт. Драко неторопливо повернулся к старику. — А если попрошу я? — он сказал это почти ласково, но от холода его голоса у Гермионы по затылку побежали мурашки. Ланкрафт вцепился рукой в прилавок и затеребил кончиками пальцев журнал учета покупок. Гермиона внимательно изучала каждое его движение. — Послушайте, я не понимаю… — Всё вы понимаете, — Гарри сделал шаг вперед. — Спокойно, Поттер, — слишком мягко произнёс Драко. — Мистер Ланкрафт понимает, что мы не будем играть в игры. И что мы бы не пришли сюда просто так. Неправда ли, мистер Ланкрафт? Рон тоже ступил вперед. Они подходили к Ланкрафту все ближе, и скоро окружили его полукольцом. — Мистер Ланкрафт, — Драко перегнулся через прилавок, и глаза его недобро блеснули. — Давайте мы будем друг с другом откровенны. Вы же хотите, чтобы никто не пострадал? Глазки Ланкрафта бегали, а над верхней губой проступили бусинки пота. Гермионе захотелось вновь его пожалеть, но она не смогла. Перед ней стоял человек, продающий темные артефакты студентам Хогвартса под прикрытием канцелярской лавки. В нём давно уже было нечего жалеть. — Давайте мы сейчас спокойно сядем, — продолжал Драко так вкрадчиво, что Гермионе самой захотелось отыскать стул. — И обсудим, что будем делать дальше. Мы ведь все тут понимаем, что нам есть что обсудить? Например, что вы продаете под прикрытием. И кому. Давайте будем добрыми друзьями. Ведь иначе, в следующий раз мы можем прийти не одни. Мы можем взять с собой Грозного Глаза — он не очень любит разговаривать, знаете ли. А ещё лучше, — мы можем вызвать проверку из Министерства. Говорят, там сейчас неспокойно, и они только и ищут, на ком сорвать злобу. Что скажете, мистер Ланкрафт? Тот вцепился в палочку, но не поднял её. Старик сделал едва уловимый шаг назад. Золотая троица, как по команде, обхватила свои палочки удобнее. Драко зацокал языком и покачал головой. — Ну что же вы так, мистер Ланкрафт, — он вложил всю горечь в издевательские слова. — Мы ведь так хотели по-хорошему. Вы ведь понимаете это? — Д-да, — Ланкрафт кивнул и заговорил так же быстро, как бегали его глаза. — Я всё скажу. И всё покажу. Я… я схожу за книгой учета. Не этой… — он увидел, как взгляд Драко насмешливо скользнул к тетради на прилавке. — За настоящей. Я сейчас буду. — Позвольте вас проводить, — Гарри уверенным шагом приблизился к старику. — Не хотелось бы, чтобы вы заблудились. Ланкрафт коротко и сухо рассмеялся, а затем сделал быстрое движение. Всё стало происходить быстро, впопыхах, нечетко. Что-то отшвырнуло их назад. Гермиона сгруппировалась, но больно ударилась спиной об одну из колонн, поддерживающих потолок лавки. Она задохнулась, и хватанула ртом воздух, не имея возможности сделать вдох. Из глаз сыпались искры. Ланкрафт скрылся за тяжёлыми шторами. Рон влетел в один из столов, опрокинув его, пергамент и чернила. Он выругался, но быстро вскочил на ноги. Гарри и Драко уже мчались вперед. — Стойте! — закричала Гермиона. — Это не просто… так! Она наконец сделала нормальный вдох, но через мгновение её дыхание вновь перехватило. Перед глазами полыхнуло так ярко, что они заслезились. В легкие мощной волной влился дым. Комнатка за шторами горела… — Адское пламя! — проорал Гарри. — Он выпустил адское пламя! Гермиона лихорадочно соображала, как можно остановить языки, с каждой секундой захватывающие лавку Писарро все быстрее и быстрее. — Малфой, стой! Гермиона испуганно обернулась на крик Гарри. Драко нигде не было видно. Она судорожно шарила глазами по всему, до чего мог достать взгляд, но не находила Малфоя. Ужас сковал её. Он был там. В самом эпицентре пожара. Гарри выругался и прыгнул туда же. Шторы горели. Гермионе было так жарко, что ей хотелось снять кожу. — Уходим отсюда! — проорал Рон. — Гермиона, уходим! Он дергал за ручку входной двери, но та не поддавалась. Легкая рябь побежала по двери и окнам. — Этот ублюдок запер нас! — Рон смотрел на свои руки, которые пытались выломать дверь так, словно видел их впервые. — Мы в ловушке! Гермиона ударила несколькими заклинаниями по стеклянным окнам. Те даже не дрогнули. Она попыталась увидеть Блейза и Джинни, стоящих с той с той стороны, на улице, но не увидела ничего, кроме дыма и запотевших окон. — Мы умрем здесь, — сказал Рон странным, почти пустым голосом. — Мы умрем, а я даже не смог сказать Лаванде. Гермиона отпихнула его и присела на корточки, чтобы глаза были на уровне ручки двери. Жестом она приказала Уизли пригнуться. — Внизу дыма меньше, у нас больше времени, прежде… — Прежде, чем мы задохнемся? — зло выплюнул Рон. — Прежде, чем я открою эту дверь, — отрезала Гермиона. В голове промелькнуло воспоминание — они с Драко в кабинете Слизнорта, и она уверенно и легко открывает ящик, в котором будет список, с которого завертится вся эта чертова история. Но сейчас было не до этого. Сейчас был дым, и слезились глаза, и было страшно. Гермиона тряхнула головой. —Апери портам. Ноль реакции. —Крепат секретум. Ничего. —Михи аперту. Они задыхались. Рон завалился вперед, в последний момент выставив руку. Он больно ударился ладонью о шершавую стену и ойкнул. Заклинание за заклинанием ничего не давали. В голове шумело, и несмотря на то, что прошло от силы полторы минуты, Гермионе казалось, что они в этой ловушке уже вечность. За их спинами послышался страшный грохот. Гермиона обернулась, и увидела, что стена, отгораживающая основной зал лавки от внутреннего была выбита сильнейшим заклинанием. Драко и Гарри, кашляя, пробирались к ним через огонь. Подмышкой Драко зажимал что-то темное. На мгновение вспышка пламени ярко осветила их и ту комнатку, из которой они выбежали. Гермиона успела увидеть, как огонь осветил огромное изображение змея на стене, поедающего самого себя. Почему всегда этот чертов огонь? — Гермиона! — прокричал Гарри, и его схватил удушающий кашель. — Как нам выбраться? Драко зло толкнул его плечом и сделал несколько шагов к ней. Странная, ясная, чистая ярость затопила сознание Гермионы. Она устала проигрывать. Она устала бороться и попадать в стену лбом, снова и снова. Она устала получать шишки, ссадины, ранения, устала смотреть, как погибают её друзья, а плохие люди сбегают, поджигают и уничтожают. Она резко выпрямилась. — На землю, — тихо, но отчатливо произнесла гриффиндорка. Видимо, в её лице было что-то, что не вызывало никакого желания вступить в полемику. Трое великовозрастных парня, которым она едва доставала до плеча, упали по её команде на пол и закрыли головы руками. Гермиона вычитала это заклинание в одной из книг запретной секции, когда узнали что война не заканчивалась. Ей казалось, что чем больше знаний она успеет проглотить, тем больше у неё будет сил на борьбу. Это оказалось не так. Но сейчас было как никогда кстати. Оно было непростым, и ошибка могла стоить им жизней. Заклятье как бы расщепляло пространство на мгновение, позволяя видоизменить его, поколебать каждый атом, из которого состояли стены, люди, сам воздух. Это позволяло разрушать города и менять реальность. Создавать миражи и оставлять за собой пепелища. Редкий волшебник имел магический потенциал, позволявший ему воспользоваться этим заклинанием. Но магия Гермионы была соединена с магией Драко навеки, и она слишком хорошо это помнила. Если её не хватит, будет он. Он будет всегда. Она прикрыла глаза, сосредоточилась и взмахнула палочкой, мысленно произнося заклинание на смеси арабского и греческого языков, вкладывая в это щепотку чего-то своего, что нельзя было облечь в слова или звуки. На мгновение, буквально на долю секунды, ничего и никого не стало. Вакуум, пустота, тишина. Ей показалось, что она в кромешной мгле. Ей показалось, что нет даже мглы. На ту же долю секунды не стало её самой. Не стало цели, с которой она это делала, и пронеслась лишь мысль — а что я? Зачем всё это? Но это мгновение прошло. Горловой крик вырвался из Гермионы, и она крутанула палочкой вокруг головы, словно очерчивая над собой широкий круг. Все стекла, двери, косяки, трескающиеся от пламени пергаменты, перья, чернила, шкафы и даже гвозди — всё взорвалось, замельтешило, стало всем и ничем. Звук битого стекла был настолько оглушителен, что Гермиона перестала слышать свой крик. Спустя бесконечные секунды она открыла глаза и почувствовала, что лежит на земле. На неё сосредоточенно смотрел Драко. — Ну ты и сумасшедшая, Грейнджер, — выдохнул он ей в лицо, когда она моргнула несколько раз. Гермиона слабо улыбнулась и прочертила пальцем дорожку по его грязному, запачканному сажей лицу. Он одним легким движением помог ей встать и отряхнуться от пепла. Гермиона слегка покачнулась, но Драко помог ей устоять на ногах. Она моргнула еще несколько раз, возвращая четкость зрению, и огляделась. Они были метрах в пятидесяти от горящей лавки Писарро. Вернее, от того, что от неё осталось. Крошево битого стекла опоясывала пожарище четким кругом. Дверь была выбита и валялась, сломанная и исковерканная, недалеко от них. Стены рушились, одна за одной. Крыша провалилась внутрь на глазах Гермионы. Она подумала, что ещё несколько секунд назад они были там и поёжилась. Пошел снег. — Сейчас же март, — произнесла Гермиона, так, словно это занимало все её мысли. — Да, это самый большой сюрприз, — едва разборчиво буркнул Рон, сидящий на земле. — А где Гарри? Поттера видно не было. Гермиона испуганно завертела головой, как птенец, вывалившийся из гнезда. Драко уверенным движением взял её за подбородок и повернул её лицо к себе. — Грейнджер, все в порядке, — устало произнёс он. — Он пошел искать Блейза и Уизли. Та расширила глаза. — А где… — Думаю, они отправились за Ланкрафтом. Скорее всего, безуспешно. Драко помолчал и внимательно осмотрел её, словно решая, озвучивать мысли или нет. — Там был Уроборос. — Да, я видела. Это значит… — …что он один из них, - закончил за неё Драко. Он отогнул борт пальто и достал из внутреннего кармана обугленную черную книгу. — Ланкрафт очень хотел, чтобы она сгорела, — задумчиво протянул он, вертя её в руках. — Думаю, это и есть настоящая книга учета. Она заколдована. — Ну конечно же! — Рон уже успел вскочить на ноги и пнул камень, валявшийся неподалеку. Он зло захохотал, но в этом смехе не было ничего, похоже на радость. — Сраный Ланкрафт! Сраное всё! Это дерьмо уже сидит у меня в печенках! Я ненавижу эту войну, я ненавижу каждого, кто в ней участвует. Я хочу просто играть в квиддич, ходить на работу в Министерство, ненавидеть свое отражение в зеркале по утрам и лысеть! Хочу чтобы Лаванда пилила мне мозг, а наши дети выматывали из меня все силы. Я не хочу этого всего. Неужели я так много прошу? — Ну, в целом… — начал было Драко, но Гермиона слегка прикоснулась к его руке. Не сейчас. Рон иссяк и сложился пополам. Гермиона подумала, что его сейчас вырвет, но Уизли сдержался. Воздух был наполнен треском догорающей лавки. Откуда-то сзади к ним подошли Гарри, Блейз и Джинни. Джинни выглядела возбужденно, на её щеках горел нездоровый румянец, а глаза странно блестели. Гарри и Блейз выглядели смущенными. — Он ушел, — начал Забини. — Мы услышали взрыв и увидели пламя, подумали, что вам нужна помощь, но не смогли открыть дверь или выбить окно. И ещё ничерта не было видно. Он утёр нос рукавом. На лице осталась сажа, но никто ему об этом не сказал. — Джинни догадалась, что этот ублюдок пытается сбежать. Мы побежали туда, где, думали, был черный вход. Джинни… перехватила его. Блейз странно покосился на Уизли. Она как будто не слышала его, уставившись стеклянными глазами за спину Гермионы, туда, где догорала лавка. Она перевела взгляд на Гермиону, и та почувствовала странный холодок — обжигающий, могильный. — Я успела выпустить в него несколько заклятий, — она задумчиво прикусила нижнюю губу. — Он сопротивлялся. Пытался задеть меня, но торопился, не попал. Я видела, что он что-то… проглотил. И аппарировал. Я успела пустить в него последнее заклинание. — Но отсюда невозможно аппарировать, — заметила Гермиона. — Только перенестись с помощью порт-ключа, каждый из которых контролируется Министерством… — Он мог купить порт-ключ на чёрном рынке, — бросил Блейз, даже не глядя на Гермиону. Он продолжал смотреть на Джинни, так, словно ждал от неё чего-то ещё. Гермиона вопросительно посмотрела на подругу. Та почувствовала их взгляды и пожала плечами. — Кажется, я убила его. За их спинами последняя балка лавки Писарро с грохотом рухнула внутрь того, что когда-то было залом с товарами. К снегу примешался пепел, оседающий на губах.***
Драко устало поморщился. Он толкнул дверь в замок, и тепло встретило его в обнимку с полумраком. Они вернулись с очередного задания. С пустыми руками. Его бесило, что Грюм посылает их по пустым домам, собирать мусор и копаться в грязном белье, но он понимал, почему Грозный Глаз это делает. Безопасность. Хоть какая-то помощь. Игра в войну, далеко от настоящий крови. Потому что когда они оказывались чуть ближе, с поля выносили тело Пенелопы Кристалл. Драко пытался что-то придумать для себя, оправдаться, найти цели. Надо просто немного потерпеть, найти момент, чтобы проявить себя — и возможно, что-то изменится. А может, и нет. А может и не нужно, чтобы что-то менялось. Может, они смогут отсидеться тихо в эту войну, не заработав больше ни одного ранения и не потеряв ни одного человека. От абсурдности этой мысли Драко зло, пусто усмехнулся. Пусть этими надеждами себя кормит кто-то ещё. Никто не заговорил с ними о случившемся в Хогсмиде. По крайней мере, насколько знал Драко. В какой-то момент он подумал, что Грюм вообще не в курсе того, что лавка Писарро сгорела, а Ланкрафт пропал. Впрочем, однажды он видел, как Грюм попросил Поттера задержаться, но это не интересовало Драко. В день пожара они дождались, пока лавка Писарро дотлеет и обыскали её ещё раз. Адское пламя уничтожило всё. Оно убило даже то, что не могло сгореть. Грейнджер рассказывала ему, что эта дрянь уничтожает даже крестражи, но когда они ходили по пепелищу, было ощущение, что оно уничтожило сам воздух. Словно каждый вдох отзывался пустотой. Тем не менее, магия Гермионы и Драко, которую она взяла взаймы, смогла расщепить огонь и почти свести его на нет. Так что какая-никакая, но добыча у них была. Они нашли пару железок, изуродованных огнём, и странный предмет, похожий на ящик. Он был настолько обуглен, что определить, чем это было, было практически невозможно. После нескольких безуспешных попыток его вскрыть, они оттащили его в Хогвартс. На проверку ящик не отдавал темной магией, по крайней мере, снаружи. После долго и изнуряющего спора было решено, что ящик кочует в спальню гриффиндорцев, а остатки книги учета — в спальню слизеринцев. Это было неделю назад. Драко чуть ли не спал с книгой, вызывая у Тео целый шквал шуток, начиная от странных пристрастий семейства Малфоев к ведению личных дневников, заканчивая больной страстью к учёбе, передавшейся половым путем от Грейнджер. Понатыкавшись несколько дней на равнодушную реакцию, Тео бросил эти шутки. Нотта до сих пор не допускали до операций, и он проводил много времени на тренировках, пытаясь то ли самоубиться, то ли разнести замок. Тем не менее, кроме чёрных страниц, Драко не смог найти в книге ничего полезного. Он пробовал разные заклинания, жег её, поливал водой, писал в ней чернилами, вырывал страницы, но это ни к чему не привело. Пустая книга так и продолжала смотреть ему в лицо, словно насмехаясь. Он зло запихивал её в тумбочку и устало откидывался на кровать. Рутина войны и подготовки выматывали его. Каждый день в Хогвартс прилетали совы с Пророком. Чаще всего там не было ничего нового. Безликие статьи о жертвах без имен и о сражениях без определенных локаций. В какой-то момент Драко подумал, что читает одно и то же, и бросил. Он заметил, что в Большом зале Пророк все чаще и чаще оставался нетронутым. Грюм как-то прокомментировал это, вскользь бросив фразу о том, что на Пророк давят с двух сторон. Драко не удивился этому. Обе стороны шли слишком тесно, слишком вровень в этой войне, чтобы один из главных источников власти занимал чью-то сторону. Министерство Пророк больше не контролировало. — Ты пойдешь ужинать? — зевнул Блейз, потягиваясь. Драко поколебался. Он не хотел есть, но хотел увидеть Грейнджер. Он не видел её со вчерашней тренировки. С самого утра они лазили по маггловским домам и прочим сараям, пытаясь ухватить след Пожирателей. Где-то они встречали Уроборос, а где-то не было даже его. Знак Уробороса отзывался в нём неприятным посасыванием под ложечкой. Ему казалось, что он он упускает что-то, и голова раскалывалась, стоило ему увидеть змея, заглатывающего самого себя. Виски сдавливало, и Малфой отворачивался. «Возможно, стоит повидаться с Нарциссой. Может, она знает больше, чем я», — пронеслось у него в голове. — Ваше величество, ку-ку, — с усмешкой повторил Блейз. — Ужин? Драко кивнул. Из-за поворота к ним вылетел Тео. — О, кто это, неужели члены Ордена Феникса? — он замахал руками. — Или просто… члены? Блейз поморщился. — Тео, ты тут от скуки скоро совсем рехнешься. Нотт его проигнорировал. — Как война? — бодро шагая с ними в Большой зал, поинтересовался он. — Убили восставшего Тёмного Лорда и одержали победу? Спорим, Драко будет новым министром? — Оставлю эту должность Грейнджер, — Драко потер переносицу. Тео важно, с пониманием закивал. — Понимаю. Женщина глава семьи, все такое. Уважаю! — он хлопнул его по плечу, и Драко поморщился. От последнего порт-ключа, явно сделанного некачественного, саднило все тело. — Что такое, мсье принц? Моя рука слишком тяжела для вашего нежного тела? — Тео, заткнись, — равнодушно буркнул Драко. В Большом Зале негромко бились приборы о тарелки. Падма Патил помогла сесть сестре, только-только вышедшей из лазарета, за обеденный стол. Невилл Долгопупс восхищённо смотрел на Лавгуд, которая стояла недалеко и совершала странные телодвижения, которые, вероятнее всего, считала танцем. Лаванда Браун склонилась вперед, внимательно слушая что-то, о чем ей нашептывал Уизли. Грейнджер сверлила их взглядом. — Пытаешься проклясть взглядом? — поддел её Драко, сев рядом за стол. Блейз сел напротив, рядом с рассеянной Джинни, а Тео предусмотрительно направился подальше, составив компанию Пэнси. Гермиона рассеяно посмотрела на него, и её лицо озарила улыбка. Она была очень красивой. Её губы были искусаны, и ему захотелось провести по ним большим пальцем. Но он не позволял себе такое на людях. Чуть позже, когда они будут вдвоем… — Он рассказывает ей, — она снова нахмурилась и Драко подавил разочарованный вздох. — О чем? — рассеяно переспросил Малфой, взявшись за кружку кофе. — Ты ведь не сможешь спать, — упрекнула его Гермиона. — Как вообще можно пить его в таких количествах… — О, эта штука на него не действует, — усмехнулся Блейз. — Драко может самостоятельно производить кофе, ведь он на девяносто процентов состоит из него. Гермиона кивнула, нацепив на лицо важную гримасу. — Знаешь, ты можешь разбогатеть в маггловском Лондоне, — серьёзно заявила она, подперев подбородок ладонью. На лицо ей упала прядь волос, и она была такой юной, такой наивной в этот момент. Гермиона заговорщически ему подмигнула. — Может, ну это всё к черту? Будем дежурить у метро по утрам, отлавливать сонных клерков. Драко ничего не понял, но идея его не обрадовала. — А можно я лучше умру от руки кого-нибудь… — он неопределенно повел в воздухе рукой. — Кого угодно. — Нет, — серьезно ответила она. Ему показалось, что в её глазах мелькнул испуг. Она выпрямилась и сложила руки на коленях, сцепив пальцы. Со стороны могло показаться, что она проглотила палку. — Эй, — он легко прикоснулся к её руке. — Ну кофе так кофе. Она снова улыбнулась и обернулась на Уизли и Браун. — Так что ты там говорила? — Драко без воодушевления приготовился слушать о Вислом с его подружкой. Вернее, пытаться. — Он рассказывает ей о Пэнси и Ланкрафте. Драко резко повернулся к ней. — Что? Блейз тоже оторвался от Уизли и вперил в Гермиону взгляд. Та виновато съежилась. — Мы… мы не могли ему запретить. — Хотя пытались, — слабо подала голос Уизли, которая чертила что-то вилкой по соусу в тарелке. Драко зло склонился вперед, так, чтобы никто не мог их услышать. — Может, начнём выпускать газету? — прошипел он так, что полетела слюна. — Половина этого сраного недоотряда Грюма знает то, чего не должен знать никто. Гермиона потерла шею так, словно она затекла. Она прятала глаза. Судя по всему, Браун нравились ей не сильно больше, чем слизеринцам. Тем не менее, она молчала. — Что ж, — Драко, недолго думая, осушил кружку кофе и встал. — Тогда больше нет смысла тянуть. Грейнджер испуганно вцепилась ему в рукав. Она посмотрела на него снизу вверх, так, что у него на мгновение сжалось сердце. — Что ты делаешь? — прошептала она. — Сядь. Он мотнул головой и аккуратно отцепил её руки от своей рубашки. — Всё равно скоро об этом узнают все, — он пожал плечами. — Мы не продвинулись ни на дюйм. А пора бы. Он развернулся и направился к Пэнси и Тео, сидевшим чуть поодаль. — О, кто хочет почтить нас своим присутствием! — сразу провозгласил Тео. — В раю несладко? Драко проигнорировал Нотта. Он всегда поражался, как Тео умудрялся не замечать, с каким лицом или настроением люди идут ему навстречу. Чаще всего он начинал шутить и сыпать пошлостями именно в самые болезненные, неподходящие моменты. В голове у Драко промелькнула мысль, что Тео, как раз, видит больше, чем все они думают. И именно из-за этого сыплет своими клише, чтобы припорошить боль или тоску. Слизеринец решил не задерживаться на этой мысли. По одной проблеме с другом за раз. — Пэнс, — он уперся в спинку скамьи ладонями. — Надо поговорить. Паркинсон бросила на него ленивый, почти скучающий взгляд. Её зеленые глаза оценили его на три с минусом. — О чем? — она промокнула салфеткой уголок рта, словно была в одном из самых официозных ресторанов магической Британии. — О, тут большой список, — Драко саркастично закатил глаза. — Например… Дверь Большого Зала с грохотом отворилась от спешно брошенного заклинания. Все разом обернулись, и на секунду в Зале воцарилась полная тишина. Стук посоха Грюма нарушил её грубо, почти вульгарно. Он появился из темноты коридора, и его вращающийся глаз смотрел на никого и на всех сразу. Казалось, он набирает в легкие воздуха, чтобы ему хватило дыхания. — На Министерство напали, — неожиданно не ором объявил он. — Выдвигаемся сейчас же. Все, кто может держать палочку. Без исключения. Малфой обернулся на Пэнси и Тео. Слизеринка неспешно допила свой бокал. Драко с подозрением втянул носом воздух, стараясь учуять, не плескается ли в нём вино. Нотт радостно забрался с ногами на скамью. — Ура, будем бить морды! — воодушевлено проорал он. — А мы за кого? Пэнси проскользнула мимо Малфоя тенью. О разговоре не могло быть и речи. В Большом Зале было от силы двадцать человек, но внезапно стало душно и тесно. Драко протиснулся к Грейнджер. — Ты идешь со мной. — Но… — Мне наплевать. Пусть Поттер забирает Броклхерст или Корнера или их вместе взятых. Я больше не буду искать тебя по всей бойне. Она замешкалась на несколько секунд, но затем кивнула. Они направились к выходу. Грюм как-то странно, отстраненно смотрел на всех проходящих в дверях студентов. Все мельтешило и происходило слишком быстро. Драко оттянул ворот свитера, который внезапно стал врезаться в шею. — Грейнджер, — внезапно позвал Грозный Глаз. — Тут… Он откашлялся. Драко с сомнением посмотрел на Грюма. Он что… чувствовал неловкость? — Там Минерва. Профессор Макгонагалл. Директор. Словно они не знали всех её почестей. — Она в больничном крыле. Мы не уверены, что она доживет до утра. Она просила вас зайти. Губы Грейнджер сжались в тонкую полоску. Она побелела, и её плечи стянул спазм, словно её обтянули невидимой колючей проволокой. Он снова терял её. — Только быстро, — добавил Грюм. — Попросите кого-нибудь взять ваши вещи. Она неразборчиво что-то буркнула в ответ, бросила рассеянный взгляд за плечо, на Драко, подняла руку в сторону лазарета, как бы показывая, куда направляется, и сорвалась с места. Малфой поймал в проходе Лаванду Браун. — Эй, — он постарался нацепить максимально нейтральное выражение лица. — Возьми вещи Грейнджер, в которых она обычно ходит на задания. Ну и всякое там, что она берет с собой. Браун же с выражением лица не старалась. Она окинула его презрительным взглядом с головы до ног. — А ты у неё теперь типа на побегушках? — выплюнула она. Он сдержал весь свой яд и холодно улыбнулся. — Сделай это. Это приказ Грюма, — она закатила глаза и двинулась вперед по коридору, но он вновь окликнул её. — Браун. Она обернулась, раздраженно и резко, словно он был надоедливой пчелой, от которой ей хотелось отвязаться. — Надеюсь, ты хотя бы стараешься быть поприятнее, когда вы трахаетесь с Вислым. Это было грубо и незаслуженно, но ему было плевать. Он развернулся и направился к подземельям. Он боялся, что не только Макгонагалл может не дожить до утра.