Чонвон тихо сидит на крае его большой кровати, застеленной бордовым покрывалом плавно разглаженной по поверхности, дожидаясь Джея, пока тот сменит плёнку на своём фотоаппарате. в спальне Джея комфортно, пусть и выставлена она вполне дорого, и довольно странно: при входе, рядом с которым стоит передвижное зеркало на колёсиках хорошего размера, в котором можно увидеть себя во весь рост; открывая дверь спальни, в глаза бросается хрустальная люстра в каждый ясный день сверкающая лишь вечерним светом, и кровать из палисандра на высоких мощных ножках, возле которой стоит тумба с одиноким хрустальным графином, наполовину наполненным водой; большое окно завешено светлой тюлью и монотонно тёмного оттенка шторами; так же в комнате Джея стоит высокий тёмный шкаф с двумя отделами. вся спальня наполнена весьма странным цветовым сочетанием, но к этому можно привыкнуть и ощутить уют.
как и у Чонвона, напротив кровати стоит большой стол, где у Джея на виду лежат в основном недавно выведенные им лично фотографии, заполненные плёнки, а также стопка журналов с модными тенденциями.
им обоим нравилось делать фотографии, что и объединило их однажды в этом необъятном мире. Джею больше по душе фотографировать людей, их деятельность и связь с природой, когда Чонвон больше увлечен снимками природных творений, редко запечатляя на них людей.
Чонвон является главным фаворитом Джея в качестве модели. младший словно был рожден для этого. меняя позы, сидя на роскошной постели, Чонвон купался в ласкающих его силуэт лучах. умело подбирая ракурс, Джей ходил вокруг него, то отдаляясь, то подбираясь очень близко. необяснимо магическая эстетика получалась в сочетании Чонвона и экстравагантной обстановки спальни Пака, которую никому не дано увидеть однажды.
когда старший сел рядом на скомканную поверхность постели, Чонвон решил, что сняв свою полосатую рубашку, это сделает его образ более привлекательным, и не ошибся. Джей на это никак не рассчитывал и в этот необыкновенный миг он был обескуражен, смущен до ступора. не скажешь, что Чонвон был стеснительным, если знать, как он раскрепощен рядом с Джеем.
— как тебе? — спустив рубашку с кровати вниз на палас под кроватью, парень мягко посмотрел на старшего слегка прикрытыми глазами, в которые под углом светило солнце, насыщая их цвет. вопрос звучит не конкретно — просит Чонвон оценить свою неожиданную идею или же привлекательность своего тела.
— хорошо. — неловко отвечает ему старший, ссылаясь больше к первому варианту расшифровки смысла его вопроса.
— хорошо? — Чонвон сейчас чертовски притягателен, его голос, мелодично и тихо звенящим колокольчиком, разносится в пространстве. — что хорошо?
Джей ещё больше покрывается волнением с ног до головы, что на кончиках его ушей расплывается краска. шарм Чонвона настолько сильный, что может усыпить уверенность Джея и незаметно уложить её на лопатки. старший, попытавшись собрать всю свою уверенность воедино, прочищая горло, делает странный жест рукой, отводя её от себя к Чонвону, боясь ненароком коснуться его светлой оголенной кожи.
— хорошо, что ты снял… я имею в виду, что… — безуспешное объяснение вынуждает Джея зациклить свой взгляд на необъяснимом выражении лица Чонвона в этот миг. — ты красивый. очень.
игра в гляделки продолжается. лучи заката вот-вот спрячутся за горизонтом, а фотографии с изящными ключицами так и не созданы.
— хотя бы одну. — просит Чонвон. — пока солнце не ушло.
поднеся фотоаппарат к лицу, слегка наклоняясь назад, Джей наводит объектив камеры на младшего, слегка включая в кадр вечернее горящее оранжевым цветом окно где-то позади прекрасного Чонвона, и делает заветный щелчок.
разум двух парней плывёт от нахлынувших чувств, грудная клетка каждого по очереди высоко вздымается. Чонвон усаживается на упругие бёдра Джея, пока тот не спеша одаривает частыми поцелуями его вытянутую шею, о которой загадывал вчера на зелёной траве, стараясь не пропустить ни сантиметра, а после целуя и в глубокие впадины ключиц. губы Джея словно самый мягчайший бархат, они вырисовывают свой секретный узор, оставляя влажный след; его руки неторопливо бродят по чонвоновой спине, ранее не касавшиеся её в столь интимной обстановке. голова младшего опускается лицом к уху Джея, которым тот ясно слышит томное, горячее дыхание любимого; как оно мешается со звуками смачных поцелуев прямо в его мочку, на которой тускло сияла серебристая серьга. пальцами скользя по груди парня, Чонвон тянется к краю длинной серой майки, позже снимая её со стройного тела. Чонвону не терпится прикоснуться к его груди, изучить, расцеловать и исполнить свои потайные желания, о которых он читал когда-то в книгах, и ради этого ему приходится слезть с бёдер старшего. теперь настала очередь Чонвона оставлять индивидуальный отпечаток сначала краткими поцелуями, затем рисуя влажным языком, как кистью по чистому холсту. сей художник в лице Чонвона возбуждает, от его утонченных движений бросает в жар. и вот Чонвон наконец доходит до самого волнующего, цветущего в этот жаркий вечер места на привлекательной груди. от прикосновения тело Джея вздрагивает, а из уст срывается первый глухой стон. сознание Чонвона кружится в вихре от накрывающего возбуждения, как после нескольких выпитых бокалов доброкачественного вина, привезённого из-за границы. Чонвон заканчивает ласкать набухшие весенними почками соски и его пылающие губы возвращаются обратно к бархатным лепесткам на лице. язык Джея пробирается глубже, встречается с чонвоновым, волнующе лаская друг друга. не разрывая поцелуй, Джей принимается расстегивать единственную пуговицу на коричневых брюках парня вместе с молнией, после стягивая их с худощавых ног вместе с нижним бельём, откидывая их куда-то в сторону. Чонвон делает ровно то же самое с одеждой старшего.
настали сумерки. полутьма, словно знающая о двух пылающих сердцах, пришла после захода солнца, чтобы скрыть от несуществующих рядом посторонних глаз. отстранённые на миг друг от друга парни, не молвя и слова, разговаривают томным взглядом. их искры в этот раз бушующими вспышками стреляли в друг друга.
рука Джея легла на голую ногу Чонвона, движением которой медленно от голени вверх, скользя кончиками пальцев по мягкой коже. приостанавливая движение, Джей ещё раз всматривается в любимые глаза, которые смотрят на него неизменным оттенком, сверкающим в ещё только рождающихся сумерках спальни, и наконец достигает цели.
лаская возбуждение Чонвона, наслаждаясь его ответным тихим, сбитым мычанием, Джей прикасается влажными губами к розовой щеке, громко высвобождая горячее дыхание. Чонвон, видя, как Джей сейчас возбужден, дотрагивается до его пульсирующего члена. мокрые звуки любви наполняют пространство, обжигающее чувствительную кожу двух тел, что танцуют медленный танец на белых простынях.
— Джей, — имя рвано произносится, и парень, как можно ближе прижимается к груди любимого. — пожалуйста…
движение руки Джея ускоряется, доводя Чонвона до верхней точки наслаждения. младший, размякнув, словно свежей краской под дождём, повалился на Джея, хватаясь за его плечи, лишая прежней ласки. убрав мокрую от липкого семя ладонь с члена Чонвона, старший продолжает его незакоченное дело, закусывая губу, пока тот медленно оставляет метки яркими цветами на шеи, где красиво выпирала набухшая вена.
— я люблю тебя, Джей. — шепчет младший, когда парень вздрагивает в конечном блаженстве, несильно сжимая волосы собранные в кулак свободной рукой.
— я тоже тебя люблю, Чонвон. — воссоединия прежнюю связь их взглядов, сладко произносит Джей.
***
— ты правда не останешься? — задаёт вопрос Джей, ответ на который он знает заранее.
— я сказал маме, что скоро вернусь. — Чонвон вытирает полотенцем вновь мокрые после душа волосы.
— я провожу тебя. — Джею печально, что после столь трепетного события, произошедшего недавно между ними, приходится так быстро расставаться.
младший вёл свой велосипед сбоку, от которого исходил стук немного разболтанной цепи по закрывающей её защите, с другой стороны Чонвона сопровождал близ идущий Джей. до дома младшего не особо то и близкий путь, особенно если добираться пешком как сейчас. вечерние фонари мгновенно замигали вдоль широких улиц, сбрасывая жёлтый свет под себя, где рядом с каждым проходила пара. когда до места оставалось всего несколько метров, Чонвон остановился и повернулся лицом к старшему.
— так. мы якобы были на речке, у меня произошло судорога, после чего мне тяжело крутить педали, поэтому так поздно вернулся. — повторяет Чонвон быстро придуманную ими простую, но вполне реалистичную историю, а Джей молча ему кивает.
— погоди. — говорит ему Джей, предже чем они продолжат идти, и накрывает малозаметно опухшие от поцелуев губы своими. — я не смогу это сделать, когда мы разойдемся.
— можем сделать это прямо здесь. я скажу всё сам.
— я к этому причастен, поэтому ни за что.
наконец добравшись до дома семьи Чонвона, парни входят в ограду, которую освещает мирно висящий уже много десятков лет огромный фонарь над крыльцом террасы, дверь которой в жаркие вечера, как этот, открыта нараспах. при входе во внутрь дома их встречает мать Чонвона, сразу же увидев сына, вскакивая со стула у обеденного стола кухни, которая расположена как раз в первой комнате небольшого дома, когда обычно в других домах это прихожая.
— где ты пропадал, Ян Чонвон? я извелась тут вся! — женщина встревоженно жестикулировала руками перед парнем. — куда с широченными глазами уехал — только догадываться.
— извини, мама. ты только успокойся, хорошо? — Чонвон подходит к матери, ложа руку на её плечо.
— извините, это я назначил Чонвону встречу на реке и он вдруг опоздал. — стал объяснять Джей, всё ещё стоящий у порога.
— мы купались в речке, но мою ногу вдруг схватила судорога, домой я шёл пешком, а Джей проводил меня. — женщина, слушая сына, взглянула на Джея, осматривая с ног до головы, заметив, что одежда и голова его сырая.
— ладно, я поняла. Хисын ушёл искать тебя. ты должен извиняться и перед ним. — женщина вернулась обратно, где сидела до прихода молодых людей.
— Хисын не дома? — Чонвон взволновался, мельком посмотрев на Джея. брат мог заметить их, в лучшем случае, просто идущих по улицам, в худшем — у дома Пака или вовсе целующихся недалеко по улице.
— Джей, ты не хочешь поужинать вместе с Чонвоном? поди проголодались.
— ах, спасибо, но мне пора домой. — Джей бы и рад поужинать с Чонвоном, да вот рискованно это сейчас. особенно после их интимной с Чонвоном встречи.
— я провожу за ограду. — Чонвон подошёл к Джею, собирающегося открыть дверь.
— не стоит. приятного аппетита. — спокойно сказал Джей, последний раз увидев оттенок любимых карих глаз, и вышел, закрывая тут же дверь, оставляя за ней возлюбленного. если бы было всё проще, они с Джеем могли бы не придумывать эту дурацкую историю, могли бы не бояться быть заподозренными в неимоверно близких отношениях за ужином в доме Чонвона…
Джей тяжело вздохнул, спустившись с крыльца, направляясь крохотными шагами к выходу. вдруг калитка перед ним негромко скрипнула и в ограде оказался сводный брат Чонвона. по виду Хисын был удивлён, увидев Джея тут — почти у порога их дома.
— что ты тут делаешь? — не особо дружелюбно прозвучало от Хисына.
— я проводил Чонвона. — коротко ответил ему парень.
— вы были вместе?
— да, купались в реке.
— по тебе заметно. — ухмыльнулся Хисын. — с ним всё хорошо? он, кажется, был обеспокоен чем-то.
— почему ты спрашиваешь это у меня?
— да брось. ты же знаешь, что мы не близки. а я беспокоюсь за него.
— он в порядке. мне пора. — как и Чонвону, Джею тоже не особо хотелось общаться с Хисыном. Джею не нравилось то, с какими ребятами водится этот парень, хотя сам лично почти не создавал о себе дурного впечатления. Джей скептически воспринимал Хисына.
— пока. — обратился Хисын к уходящему Джею, на что тот в знак прощания поднял выпрямлянную ладонь вверх и скрылся за воротами.
***
с наступлением полуночи в доме семьи Чонвона царила тишина. где-то в маленькой комнате горела настольная лампа, рассеивая мрак, а на ещё не подготовленной ко сну постели, которая была освещена совсем немного, сидел Чонвон, рассматривая их с Джеем фотографии с прошлого лета. вдруг послышались приближающиеся к комнате шаги и Чонвон быстро убрал снимки, спрятав их под подушку за спиной. из-за штор, тихо раздвигая их в стороны, выглянул Хисын, на которого вмиг уставился Чонвон.
— о, ты не спишь! — странно довольная улыбка Хисына проглядывается в полумраке. — что делаешь?
— просто сижу. — Чонвон наблюдает, как брат подходит к его кровати и устраивается рядом, скрестив ноги, усевшись напротив младшего. — не спится.
— так ты и не пытался. — Хисын указал на застеленную кровать покрывалом с непонятным узорчатым рисунком, где изредка можно разглядеть лишь побледневшие от стирки красные розы. — слушай, Чонвон, помнишь, я говорил тебе, чтобы ты сходил на вечеринку?
— ага. — ох, не нравится ему это. Чонвон обречён. если Хисын что-то задумал, то он обязательно сделает всё возможное для осуществления плана.
— в начале следующего месяца будет следующее пати, а как ты знаешь август наступит через пару недель, — выразительности речи старшего можно позавидовать. говорит, словно тётушка-продавщица с базара, рассказывающая об уникальности её товара. — и ты обязан там быть.
— а если я не хочу? — недовольно смотрит младший.
— понимаешь, я уже пообещал, что в следующий раз приведу своего милого младшего брата. — ну вот… пообещал он, а выполнять Чонвону. эта информация вызывает тревогу, напряжением расползаясь по телу, стягивая нервы. — там будут классные девчонки.
— девчонки? — голос дрогнул в беспокойном удивлении.
— я не могу смотреть, как ты скучно сидишь по вечерам вот так, — опять Хисын говорит о том, что является нормальным, так, как будто всем людям суждено при любой возможности выбегать из дома и развлекаться с другими, забывая о уединении. всего на три года старше, а ощущение, что на все двадцать. — когда мог целоваться с какой-нибудь красоткой.
— мне не скучно, Хисын. — брови Чонвана умоляюще изогнулись, устав от говора брата.
— ты постоянно таскаешься с Джеем, будто он единственный интересный человек в окружении. я познакомлю тебя с другими! — желание прогнать Хисына из спальни растёт с неимоверной скоростью после предвзятого упоминания Джея.
Хисын, как чувствовал, встал с кровати, вероятно, собираясь уходить.
— я сообщу тебе, как дело будет близится к свершению. — спиной вперёд попятился Хисын, немного хитро улыбаясь Чонвону, который всем видом выражал своё недовольство. младший хотел было откликнуть брата, но тот мигом удалился из комнаты, скрывшись за длинными шторами.
сонное состояние не приходило и после полного погружения в темноту, укрывшись тонким одеялом. мысли путались, Чонвон пытается сосредоточиться на их совместном с Джеем воспоминании, на ощущениях, которые тело ещё ясно помнит, но тревога от содержания односторонней беседы с Хисыном как злобный раскат грома отвлекала. парень пытался побороть её, но это выходило ненадолго. в бессмысленной борьбе Чонвон проигрывает, скоро засыпая.
