Проект «И»

Двадцать второе сентября в седьмой школе Волгограда-Три ничем особо не отличалось от остальных дней с понедельника по пятницу. Шесть уроков, во время которых не умереть от скуки, льющейся тебе в уши нескончаемым потоком - проявление невиданного даже в битвах с Нечистью героизма. Время, отмеряемое звонками, казалось тягучим, как дёготь - Семёну даже казалось, что если бы он мог удержать в руках прог-нож, какими орудуют Исполины (а весила такая финка как средний автомобиль!), то он бы смог нарезать несколько ломтиков этого загустевшего от скуки времени. Правда, зачем ему лично и миру в целом нарезанное ломтиками время, в течение которого, в сущности, ничего не происходит?.. Но после большой перемены около школы появился чёрный фургон с изображённым на его боку схематичной картинкой микрофона и надписью: «отдел МОЗГ по связям с общественностью, совместно с Первым Государственным телеканалом». Из него начали суетливо выгружать видеокамеры на штативах и катающихся тележках, звукозаписывающее оборудование и, собственно, самих журналистов. Рядом дежурила пара невзрачных людей в штатском - видимо, наблюдатели из отдела внутренней безопасности, чтобы, не дай Бог, эти писаки не сболтнули общественности ничего лишнего. У учеников это вызвало резкую перемену в настроении. Поначалу просто интерес и радость - наконец-то хоть что-то новое! А затем - банальный экстаз любого юного человека, завидевшего журналистов поблизости от своей школы или дома - никак он «попадёт в телевизор»?! Раиса относилась к этому нейтрально и чуть ли даже не философски. Ясно было, что «допрашивать» будут пилотов, но каждый в классе, даже загрустивший и переставший снимать всё, что ни попадётся на глаза, в последнее время очкарик Каховский, таил в себе искорку надежды блеснуть на экранах перед всей страной. Костяну было традиционно плевать на всё с высокой колокольни. Алиса не то что бы радовалась, но и не разделяла пессимистических настроений Семёна, угрюмо наблюдающего за происходящим из окна. Ведь придётся врать о том, чем именно занимаются пилоты, придумывать идеологически верные ответы на вопросы… А ведь МОЗГ и лично Гэн-доно нужны те ответы, которые не раскрывают их заговора, который «красноглазые» скоро разнесут в пух и прах… - Да ладно тебе, не кисни. - Толян хлопнул шатена по плечу. - Всё будет пучком. Ну поговоришь с ними немного, соврёшь пару вещей… Не надо же тебе это объяснять, да? Сам же всё знаешь… председатель. Семён хмыкнул, помассировал пальцами среднюю часть лба и решительно кивнул. - Да, брат, ты прав. - Поддерживаю, кстати. - К шатену подошла Алиса и обняла его. Но по-дружески - она знала необходимые пределы личного пространства. - Сориентируемся. Авось не впервой нам, хе-хе… - Да уж. В класс вошёл Михалыч. - Товарищей Якоренко, Анастасову, Бережка и фон Бисмарк требуют к себе журналисты Первого канала, - проскрежетал он. Означенные четверо встали и направились на выход. Как оказалось, ждали их на другом конце школы - учитель подробно рассказал им, куда идти и как примерно всё будет происходить. Ничего особенного - пустая комната, два стула. На одном из них - корреспондент, за его спиной - оператор и звукооператор, а также наблюдатель из отдела внутренней безопасности - по официальной версии, для безопасности пилотов. На другом же стуле, на который нацелен объектив телекамеры, сидит сам пилот и отвечает на заковыристые вопросы сотрудника государственного канала. Но к подходящей по освещению и специально подготовленной по такому случаю классной комнате вёл довольно-таки длинный коридор, и именно по нему пилотам предстояло проследовать. - Слушай, Алис, а как тебя на следующий год обучения приняли, если у тебя такие плохие оценки за летние задания? - спросил шатен. - Да они, бюрократы этакие, не обратили внимания на то, что у меня есть диплом. А как пришло уведомление - так я им диплом отправила, и они запели совсем по-другому! - А. - Юноша вспомнил, что немка действительно закончила экстерном Берлинский технический университет. - Ладно. Просто, действительно, довольно неожиданный поворот событий, да? - Да. И у меня есть план, как лучше скоординироваться для ответов. - Ну-с? И как же ты предлагаешь? - Парами. Я иду с тобой, Раиска - с Костей. Ты, надеюсь, не против? - Рыжая обернулась к синевласой. - Стану «не против», когда объяснишь. А то несильно понятно. - Красноглазая ухмыльнулась и уставилась на немку. - Мы с Семёном вместе врём складнее. А двое красноглазых в одном кадре смотрятся органичнее. Плюсом вы двое как-то друг друга уравновешиваете. Если исходить из философии стихий, то ты - вода, Семён - земля, я - огонь, а Костя - воздух. Так вот, вода в воздухе и огонь на земле как-то безопаснее, чем вода на земле и огонь в воздухе. Тем более, что от общественности наши истинные персоны и взаимоотношения необходимо хранить в секрете. А то подумают чего-нибудь не того. - Мудрёно, мудрёно… - Раиса почесала переносицу. - Ай, ладно, давай. Будь по-твоему. Я тебе доверяю. Я вас двоих… - она показала глазами на рыжую и на седовласого, - …я вас насквозь вижу! И всё понимаю! Так что вам доверять можно. Можешь с Семёном на допрос идти. Если нам предоставят право выбора, идите первыми, а мы послушаем. Заодно поймём, в какую колею врать. - О’кей, на том и порешили. - Девушки пожали руки. Семён кивнул. Костян тоже. Вот и означенный кабинет. На пороге стоял журналист и ухмылялся. В фильмах ужасов так улыбаются маньяки, выслеживающие новую жертву. Так, по крайней мере, иронически подумал Семён. - Отлично. Здравствуйте, товарищи пилоты. Проходите в кабинет, интервью займёт не более двадцати минут. - Если позволите, попарно. - Семён посмотрел на белобрысого корреспондента так, как смотрел на своих подчинённых его отец. Репортёр сглотнул и поспешно закивал. - Конечно. Конечно-конечно, товарищи пилоты, как вам будет угодно… - Отлично. - Семён взял немку за руку. Раиса широко улыбнулась и показала ему вслед «палец вверх». - Алис, идём. Семён сел на стул, Алиса расположилась за спинкой оного, положив руки юноше на грудь. Создавалась довольно убедительная иллюзия того, что перед журналистом и оператором пара с давно установившимися отношениями - вместе они смотрелись довольно органично. Началась съёмка. Белобрысый корреспондент тут же начал свои расспросы: - Мы, конечно же, прекрасно знаем, как вас всех зовут, но представьтесь, пожалуйста. - Моё имя - Семён Якоренко. Девушка рядом со мной… - он кивнул головой назад, в сторону рыжей немки. - Она - Алиса-Гертруда фон Бисмарк. - Отлично. Расскажите о себе, Семён. - С чего начинать? - Почему вы решили стать пилотом? - Ну… Я ничего не решал. Я понадобился МОЗГ, меня призвали и - сразу в бой. Обучение и сноровка пришли потом. Становление пилотом для меня стало полной неожиданностью. - А вы, Алиса? - Меня, напротив, обучали с малолетства. - Немка поправила левый нейродатчик. - Это - не просто заколка, это - элемент синхронизационной гарнитуры. Неотъемлемый элемент и, можно сказать, символ нашей профессии. - А почему же вы, Семён, не носите нейродатчики на голове? - Они не являются официальной частью униформы, которую я, позволю себе заметить, ношу строго по уставу. Нейродатчики необходимы лишь при синхронизации с боевой машиной, то, что Алиса носит их в качестве заколок - это её личное дело. - Хм. Интересно. Не расскажете ли о битвах, в которых вы участвовали, Семён? - Первых двух Нечистых я убил сам. Третий, а точней, по официальной номенклатуре, Пятый Нечистый… С ним всё настолько оказалось сложным, что его скрыли под грифом секретности, а я сам даже не очень хорошо понял, что вообще произошло. Дальше… Дальше я как раз познакомился с Алисой, и… - Напал Шестой Нечистый, или, как его называет один из нас, Гагиэль. Он придумал имена всем Нечистым, - подхватила Алиса. - Сухие цифры или солдафонские обозначения вроде «Цель-Ноль-Сколько-Нибудь» ничего не говорят, такое впечатление, будто враг безлик. - А враг на самом деле очень и очень экспрессивен, показывает весь свой характер. Дав врагу имя, ты определяешь его самого, свою битву с ним и, в некоторой степени, собственную судьбу. Как писал Сунь-цзы, если ты знаешь и себя, и врага, то сотни битв будут за тобой. - Если ты знаешь себя, но не врага, то за каждую победу ты отплатишь поражением. А если ты не знаешь ни себя, ни врага… - …то любая твоя битва будет проиграна. - Семён кивнул, дав понять, что коллективное цитирование «Искусства войны» подошло к концу. - Таким образом, если ты дал врагу имя, считай, ты знаешь, с кем дерёшься. В этом одна из наших секретных сил. Нет нужды держать это в секрете - Нечисть об этом всё равно никогда не догадается, уж поверьте мне, ха-ха… - Я смотрю, вы с Алисой прямо-таки на одной волне. - Корреспондент усмехнулся. - А чем обусловлено это интереснейшее явление? - Мы с ней буквально на одной волне. Мы как-то раз совместно пилотировали одного Исполина, и, должен сказать, у нас получалось это весьма неплохо. - Неужели?! - театрально удивился репортёр. - Исполины ведь пилотируются по одному, и лишний человек в кабине лишь создаёт помехи! - Во-первых, не в кабине, а в контактной капсуле, - с умным видом поправила белобрысого Алиса. - А во-вторых, наша победа над Нечистым объясняется именно тем, что мы в буквальном смысле «на одной волне». Более того. Следующий Нечистый, которого мы победили после этого, имел особое свойство - делиться надвое. Его звали Исрафель. И, как нетрудно догадаться, мы… что? - Она лукаво посмотрела на журналиста. Тот смутился - ведь «вопросы здесь задаёт он», как говорят следователи в американских фильмах про убийства и доблесть федеральных агентов. - Что? - переспросил он. - Син-хро-ни-зировали свои действия! - провозгласила немка. - Мы проходили тренировки по ментальному и физическому «сплавлению» действий и душ. - Битва должна была быть похожей на танец. Прекрасный и смертоносный… - Семён как-то странно посмотрел на журналиста, отчего ему вновь стало не по себе. - И… как? - В лепёшку мы его. Или их. Нет, всё-таки «его». - Поздравляю… - Не надо. Мы его завалили ещё в конце мая, а сейчас - конец сентября, прошло без малого полгода и… - Юноша запнулся и начал загибать пальцы, что-то подсчитывая. - …И шесть Нечистых, так что это - уже дела давно минувших дней, времён Очаковских и покоренья Крыма, если мне так будет позволено выразиться, хе-хе… - А… А что же было дальше? Ну, в плане битв? - А разве это не известно широкой общественности? - Немка вновь хитро прищурилась и уставилась на журналиста. Тот сник и искренне вздохнул: глубоко и протяжно. - Проблема-то как раз в том, что даже от нас, глашатаев, которым доверилось государство, это скрывают… - Он покосился на сотрудника отдела внутренней безопасности. Тот незаметно кивнул: дескать, всё нормально, если бы не было нормально - здесь бы уже вовсю орудовал спецназ, а сам ты сидел бы в каталажке. - Просто говорят: Нечистый был, Нечистого нет. Это интервью - единственный наш шанс узнать всё из первых рук. Отдел по связям с общественностью тоже не даёт подробностей. - Ох. Ладно. Если угодно, мы можем отослать вам если не съёмки, то хотя бы зарисовки Нечистых. Один из пилотов, с которым вы поговорите после нас, может вам предоставить свои наработки. - Отлично. - Белобрысый просиял. - И всё-таки, что было дальше? - Очередной нечистый по кличке Зандальфон был обнаружен - не поверите! - в жерле вулкана. - А где это было? - На Камчатке, - продолжил Семён. - Вулкан, если мне не изменяет память, назывался Безымянный. Иронично, не правда ли? Ну вот. Он был обнаружен в зачаточном состоянии. И наши доблестные учёные поручили Алисе достать его эмбрион из геенны огненной. Символично - Нечисть буквально в огненном адище, где ей самое место, хе-хе… - Да уж, и вправду символично. - Ну, вот. К нашему прилёту посёлок Ключи успел превратиться в одну из самых передовых военных баз Восточного полушария. Настолько передовой, что даже американцы начали побаиваться ракетного удара по Аляске и Лос-Анджелесу… Ну, вот. Алиса должна была вытащить Нечистого из лавы, а я висел на подхвате. И тут, в самый неподходящий момент… Нечистый вылупился! Он, конечно же, был побеждён, но… - А почему бы Алисе самой об этом не рассказать? - Н-не хочу об этом вспоминать. - Она поёжилась. - Очень травматичный опыт, знаете ли… - Ну, ладно. Семён, продолжайте. - Я был наверху, видно было плохо, но ясно было одно: в конце битвы Зандальфон перерезал несколько канатов, и Алиса была буквально на волоске от смерти. Мне ничего не оставалось делать, как вырваться из страховочных оков и в нарушение приказа спасти сестру по оружию. За это я получил выговор, а мы оба - по ордену Красной Звезды. - Он показал на ало-серебристую ленту на орденской планке своей форменной крутки. - Ох ты ж. - Далее я… Помнится, вы освещали «Терминатора» и его съезд с катушек? - Да, было дело. Подвиг капитана Горшковой мы не забудем ещё долго. - Ну, вот. Дальше мы работали уже втроём. Третьей была Раиса Анастасова, у неё можно получить дополнительную информацию о дальнейших битвах. Матараэль появился, когда во всей штаб-квартире какой-то диверсант отключил электричество. Победить нам помогли лишь скоординированные действия по плану, предложенному Алисой. Можно сказать, что у нас роли распределены так: Константин - стратег, Алиса - тактик, я - стрелок, Раиса - страховщик и замыкающий. - Константин, насколько нам известно, ни разу не выходил в битву? - Да. Его Исполин сначала был в достройке, а сейчас - пропал вместе со всем Сайгонским филиалом МОЗГ. Нам ничего более не сообщали. Нашими доблестными сотрудниками из отдела внутренней безопасности ведётся расследование. - Ясно. А дальше? - Дальше был Сахаквиэль - огромный Нечистый, в буквальном смысле упавший с небес. Победить его нам помогло лишь чудо. Я сам не понял, как это произошло, Алиса помнит не больше моего, так что об этом лучше и не спрашивать. Видеозаписи с битвой нет, отчётов - тоже. Они или уничтожены, или засекречены. Видимо, произошло что-то настолько странное, что даже сотрудникам решили не раскрывать, что такое случилось. Простите, но мы бессильны отдёрнуть завесу тайны. - Ладно. - Дальше был Иреуль, - взяла слово Алиса. - Мы сами тоже мало что поняли. Мы даже в битве не участвовали. Он пытался взломать компьютерную систему штаб-квартиры, чтобы весь Бункер взлетел на воздух. Его одолели лишь оперативная работа и ум начальников нашего научного отдела - Маргариты Сергеевны Кузнецовой и Хацунэ Фумея. Кроме того, Семёна отравили цианидом прямо во время синхротестов, которые мы проходили во время нападения Нечистого. Расследование пришло к версии о том, что это дело рук диверсанта. - Хм… Отключение электричества, уничтожение Сайгонской базы, попытка убийства пилота… Думаете, эти события связаны? - Лично я не настолько преисполнен в искусстве следствия, чтобы судить об этом, - отрезал Семён. - Оставим это специалистам. Ну, а с умом Алисы… Если она возьмётся за это дело, то она просто отберёт у следователей из отдела внутренней безопасности работу. Не будем лишать их пропитания, хе-хе… - Л-ладно. Больше ничего не было? - Да. Не было. - Отлично. А чем вы занимаетесь в свободное от тренировок и боёв время? - Семён играет на скрипке. Очень хорошо, кстати, играет. - Алиса мечтательно улыбнулась. - Ему впору в оркестре играть, мне думается. А ещё он готовит хорошо. По себе знаю. - Ну да. Я в детдоме учился и тому и другому. Бессменный дежурный по кухне и подручный повара на протяжении двух лет. Мне предлагали даже после выпуска остаться работать у них поваром, но я отказывался, музыка мне больше по душе. А теперь об этом вообще никакой речи - по понятным причинам. - Как начинается ваше обычное утро? - Лично моё - с резкого окрика «Wach auf, Semion!», - хмыкнул шатен. - После такого невольно вскакиваешь и идёшь готовить завтрак на троих человек и одного пингвина. - То есть… Вы живёте вместе? - Так уж сложилось, - пожала плечами немка. - Да. Кроме того, в этой же квартире живёт командир тактического отдела МОЗГ майор Марта Горшкова и её ручной пингвин по кличке Пин Пиныч. - Ух ты. И вы живёте, как настоящая семья, да? - Приходится. Нас свела вместе судьба-злодейка, и мы должны помогать друг другу. Таков наш общий долг как борцов с Нечистью и как людей вообще. - А как обстоят дела с отношениями в вашем пилотском коллективе? - Крепкое и неразрушимое боевое братство, - отчеканил шатен. - Ну… Хе-хе… - Белобрысый замялся. - Вам уже почти пятнадцать лет, Семён. Уже настоящий мужчина. Тем более, что вы живёте в компании двух девушек и пингвина. Вы уже задумывались о том, чтобы завести отношения, более сильные, чем дружба и братство? - Хе-хе… Резонный вопрос. - Если бы это был американский фильм, то Семён обязательно бы закинул ногу на ногу, нехорошо ухмыльнулся и закурил. Он проделал всё это, за исключением последнего пункта. - Думаю, об этом задумываться рановато. Когда всю Нечисть побьём, тогда и буду задумываться. - Он незаметно - как ему показалось - оглянулся на Алису. Та одобрительно кивнула и улыбнулась. - Как говорится, нынче встретишь, увидишь, полюбишь, а назавтра - приказ улетать, как в том старом фильме. - М-да… А как вы относитесь к Нечисти? Понимаю, вопрос банальный, но всё же. - Резко негативно. Эти поганые чудища унесли жизнь моей матери, и я не отступлюсь, пока не отомщу им сполна! - Рыжая в ярости хлопнула рукой по спинке стула. Семён не дрогнул. - Лично я - негативно, но лишь как к полубезликому врагу. Лично мне они ничего не сделали. Моя мать тоже умерла, но в результате несчастного случая при разработке Исполинов. Они сделали премного зла всем, кого я знаю. Так что это скорее не месть, а просто… Работа у меня такая - лупцевать Нечисть чем придётся, пока они сами от скуки не вымрут. - Ну, что ж. Спасибо. Что-нибудь скажете на прощание? Пожелание, совет, что-то ещё? - Люди! Живите там. А то нам некого будет защищать. Мы работу потеряем. Без работы жить нельзя. Куда нам податься-то? Нам даже ещё шестнадцати нет, паспорта даже не имеем. Так что… Живите, и живите в мире. О всяких экзистенциальных угрозах лучше не беспокоиться… - О них уже побеспокоились мы! - закончила Алиса. - Отлично. Спасибо, до свидания. Пара вышла из кабинета, их место заняли Раиса, севшая на стул и Костян, ставший вообще где-то сбоку от стула в свою фирменную позу. Особо в ответы своих друзей Семён не вслушивался, но ему понравились два очень остроумных их высказывания. Когда корреспондент спросил, отчего у них двоих такой, мягко говоря, странный внешний вид, Раиса ответила, что «так надо» и, видимо, со странной улыбкой подмигнула сотруднику службы безопасности, а Костян своим обычным бархатным тенорком заявил, что седина у него от тех шокирующих событий, о которых он слышал. «Хоть стены Дандарата и толще брони Государственного Казначейства, но сквозь них проникают новости и слухи. Всех подробностей я не слышал, но даже то, что я слышал, заставило меня поседеть. А насчёт глаз… Я их все выплакал в молельне, прося упокоения душ тех, кто погиб во время События-Два и после него». «О, так вы религиозны, Константин?» «Не особо. Я воспитывался в теософическом интернате под названием Дандарат, нас обучали основам религиозных культур. На человечество надежды больше нет, все воюют, не замечая надвигающегося конца. Потому надежда лишь на небесные силы, неважно какие». А потом на предпоследний вопрос корреспондента «Как вы относитесь ко всякой Нечисти?» седовласый ответил коротко и неожиданно: «Непосредственно». Журналист оторопел, и в зале повисла неловкая тишина. Костян прервал её, выдержав лишь довольно продолжительную и, надо сказать, эффектную паузу. «Ну, я же стратег, помогаю Марте Ильиничне разрабатывать планы операций, я чую Нечисть - в Дандарате меня много чему научили. Вот-с, передаю товарищам другим по мере сил - Раиса тому свидетель и, надо сказать, одна из наиболее многообещающих моих учениц, говорю без хвастовства. А чтобы бороться с Нечистью, надо думать, как Нечистый, надо стать Нечистым. Импровизируй, адаптируйся, преодолевай - вот девиз всего нашего квартета, или, по официальной номенклатуре, гвардейского батальона «И»…» После «допроса», по окончании которого корреспонденту недвусмысленно казалось, что допрашивали его, а не пилотов, Михалыч объявил пилотам, что в связи со столь необычными обстоятельствами им позволительно отправиться по домам. Четверо синхронно кивнули и оставили «гостеприимные» стены школы номер семь. …Семён вошёл в огромный и тёмный кабинет, кажущийся пространством между двумя плоскостями гигантского гидравлического пресса, освещаемый лишь ржаво-коньячным светом из панорамных окон и слабым голубоватым мерцанием узоров на полу и потолке. Ему здесь бывать не впервой. Его цель - легализовать путь отхода, а также выяснить подробности оного пути. Он шёл, каждым своим шагом покрывая по сто, по двести километров карты Европейской части СССР, голубыми линиями светящейся на полу. Он остановился так, чтобы вытянутое, неправильной формы озерко, подписанное, как «Старица Волжская», находилось аккурат под его правым кедом. Оно действительно напоминало отпечаток ботинка, если смотреть с высоты птичьего полёта. Письменный стол находился метрах в четырёх впереди, а сразу за ним в своей излюбленной позе сидел Гэн-доно. Казалось, он даже не видел того, что к нему пришёл сын, которого он даже за сына не держит, считая лишь важным, но уж очень своенравным сотрудником. А ведь этот самый важный, но очень своенравный сотрудник заполнил специальный документ, чтобы поговорить с генерал-лейтенантом! - Что ты хотел? - очнулся от своих мыслей Геннадий. «На «ты», значит. Думает, что сможет мной управлять, если вот так вот, по-отцовски. Нет, фигушки!» - Товарищ генерал-лейтенант. Я бы хотел узнать, возможно ли отпустить нас, пилотов Исполинов, в отпуск? Мы воевали достаточно долго, и, думаю, мы заслужили отдых сполна, а то даже летом от школы отдохнуть не дали. - Хм-м-м… - задумчиво промычал командир Якоренко. - Предложение, Семён, более чем разумное. - «Думаешь, сможешь восстановить со мной хоть сколько-нибудь близкие отношения, называя меня по имени, после всего, что сделал?! Не-ет!» - Вот только… Кто будет биться с Нечистью в ваше отсутствие? Не думаю, что нам и уж тем более вам хотелось бы срывать пилотов с места. Да и, к тому же, наверняка будет уже поздно… - Это мы продумали. Помните, что в распоряжении МОЗГ находятся, помимо Исполинов, иные уникальные боевые машины, одна из которых даже показала свою мощь и самодостаточность в бою. Думаю, вы, товарищ генерал-лейтенант, прекрасно понимаете, о чём я говорю. - А его проигрыш в битве с Десятым Нечистым в моё отсутствие? - Это - случай отдельный. Победить Сахаквиэля нам помогло лишь чудо. Сам до конца не понял, что, чёрт возьми, произошло, но это сработало! И, тем более, у нас теперь есть ещё и «Лелиэль», не испытанный пока в бою! Думаю, в тандеме они с любым Нечистым справятся. - Верно, ты прав. Итак, Семён, вы с остальными уже решили, куда отправитесь? - Да. Пионерлагерь «Совёнок», Горьковская область, Лысковский район. - Фумей дал ему координаты лагеря. - Слыхали, наверное? - Да, что-то такое слышал. Хороший лагерь, мне рассказывали. - Да. Мне тоже рассказывали. Потому и выбрали. - Хорошо. Но капитана Анастасову я, к сожалению, отпустить не смогу. Она участвует в некоторой серии экспериментов… - Да, ясно. - И так было понятно с самого начала, что Гэн-доно не отпустит Раису. Но подтвердить это было просто необходимо, ведь в ином случае тот жутковатый план, который крутился у Семёна в голове, не надо было приводить в исполнение и додумывать. Даже от того, что он думал: «Нужна смерть Раисы, пусть и ненастоящая», у него кровь стыла в жилах, а дышать становилось трудно. А если бы это происходило в реальности, не факт, что он бы вообще выжил после таких известий. - А если в наши ряды поступит новый пилот, его это разрешение, если оно поступит, будет касаться? - Конечно. Теперь - насчёт сроков. В середине октября ожидается прибытие ИС-Ноль-Три. После - его ходовые испытания. Вы понадобитесь на всякий случай, вдруг что-то пойдёт не так. - Его глаз незаметно дёрнулся под линзой очков: он-то уж точно знал, что «что-то пойдёт не так». Знал об этом и Семён, поэтому он тоже скривился от такой циничной шутки. - А после испытаний - милости прошу на все четыре стороны. - Отлично. Премного благодарю вас, товарищ генерал-лейтенант. - Семён склонил голову в своей обычной манере и ушёл. Его шаги гулко отдавались в пустой громаде кабинета. Геннадий расцепил замок из пальцев и пощупал левой рукой круглую выпуклость на ладони правой руки. Ничего-ничего, совсем скоро, ещё месячишко-другой, и… А пилотов действительно надо услать. Да и долговязого вместе с ними, как коменданта лагеря. Будут меньше мешаться под ногами. Его сын и так много чего понаделал. «Клуб Красноглазых», ага… Геннадий готов поспорить, что именно Фумей выкрал у него из-под носа драгоценные Свитки, и передал их не куда-нибудь, а «красноглазым», этим глупым детишкам, которые не понимают, что творят и не ведают, с какими силами связываются, хе-хе… Небольшая поездка в лагерь действительно охладит их разумы и позволит им передохнуть. Ему самому нужен отдых перед тем, что неизбежно произойдёт, только когда ж ему отдыхать… Ничего. Шутливая поговорка «на том свете отосплюсь» становится всё менее и менее шутливой… …Семён вошёл в квартиру, где жил с середины апреля, и, не глядя на собравшихся там его друзей, прошёл в гостиную. - Ну что? Как оно там? - напряжённо спросила Марта. - Сказал, отъезжаем после приезда Ноль-Третьего. - А её?.. - Семён поднял глаза и увидел, что Фумей кивнул в сторону Раисы. Шатен лишь отрицательно помотал головой. - Хм-м… Впрочем, этого следовало ожидать. Тогда?.. - Как мне ни прискорбно это признавать, но да. - Семён напрягся, ища в себе силы сказать эти слова. - Нам нужно инсценировать смерть Раисы. - Чего тебе напрягаться-то? Инсценировать, не убить же её надо. - Алиса ухмыльнулась в попытке успокоить товарища. - Понятное дело, просто… Бр-р-р-р, мороз по коже. - Понимаю. - Синевласая резко шагнула к нему и крепко обняла. - Я тебя прекрасно понимаю. Такое впечатление складывается, что ты идёшь на собственную смерть. Не надо так. - Т-ты… Ты, видимо, не понимаешь. Для меня это не просто жертва. Ты - мой смысл существования. Если тебя не станет, не то что весь мир пойдёт прахом - это произойдёт гораздо раньше. По крайней мере, для меня. Прости, что я так сильно к тебе привязался, но… Таков уж я, и ничего с этим не могу поделать. - Да не будет жертвы никакой, понимаешь?! Убедительным способом надо инсценировать мою смерть, так чтобы в это поверил Гэн-доно! Но ты-то будешь знать, что я жива и здорова! - Я это понимаю, просто сама мысль о том, чтобы связать тебя и смерть, пусть и ненастоящую… Я не способен думать об этом хладнокровно. - Хорошо. Просто. Постарайся. Успокоиться. - Она с серьёзным выражением вперилась в его глаза. - Всё будет хорошо. Я гарантирую это. - Ладно. - Юноша то ли в бессилии, то ли в уверенности опустил голову и прикрыл глаза. - Постараюсь. Для планирования подобного рода операций всё равно необходимо… Договорить он не успел: девушка быстро чмокнула его в губы. - Для храбрости. Чтобы не накатывали внезапные приступы уныния. - …спокойствие и хладнокровие, - всё-таки закончил Семён. Он сел на стул и привычным способом уткнулся носом в пальцы. - Так. Как я понял, проработка плана операции несколько откладывается - Костян сообщил об одном важном нововведении, которое они с Раисой хотели бы продемонстрировать. - Именно так, - кивнул седовласый. Раиса вышла из-за стола, где стояла всё это время. - Итак. Я научилась менять собственную внешность, вплоть до предметов одежды на себе. Всё это, естественно, без угрозы для окружающих. И, так как моя смерть официально произойдёт, я предлагаю сценарий маскировки по факту живой меня под иную личность! - Я даже написал предысторию и легенду, чтобы всё было хорошо - настолько мне это понравилось. - Фумей почесал подбородок и открыл свой проекционный экран. - Внимание! - Раиса раскинула руки, совершила странное движение лицевыми мышцами и, медленно поднявшись в воздух, засветилась изнутри. Одежда её также светилась, так что можно было видеть лишь силуэт девушки, словно сотканный из свечения непонятной природы. Но через примерно две минуты она так же медленно опустилась на землю… И глазам «красноглазых» предстала совершенно иная девушка. Фигурой от Раисы она отличалась: была чуть выше и самую малость пухлее - Первая была, можно сказать, тоща как полвесла, а эта - вполне нормальный человек. Её волосы были светло-каштановые, а глаза скрывали большие чёрные очки угловатой формы - эти самые углы, подобно рогам, уходили ввысь и в стороны, далеко за пределы лица девушки. Под форменной куртейкой она носила голубую блузку с непонятной брошью, а юбка её из однотонной серо-зелёной превратилась в красно-бело-зелёную с замысловатым клетчатым узором. - Прошу любить и жаловать: старший лейтенант Мария Кириллова, - прочитал Фумей со своего мерцающего в воздухе экрана. - Проходила подготовку в Нью-Делийском филиале МОЗГ. Мать - представительница шотландской диаспоры в Нью-Дели - постколониальная Индия передаёт поклон, хе-хе! Отец - русский эмигрант. Приписана к строящемуся в местном филиале МОЗГ Исполину-Ноль-Пять, который, судя по нашим данным, тоже вряд ли когда-либо будет введён в эксплуатацию… Идентификационный номер - Шестой Ребёнок. Будет прислана на замену «трагически погибшей» Раисе Анастасовой. В некотором смысле повторит судьбу Костяна - то есть до отъезда в лагерь будет просто жить своей жизнью. Медкарта, досье, диктант по английскому за четвёртый класс - всё это уже сфабриковано. Характер - звонкий, если мне будет позволено так выразиться, но чуть менее звонкий, чем у Алисы. - Ну, что, какие дела, народ? - «Маша Кириллова» опустила одну из острых линз своих очков так, чтобы показать остальным свой голубой глаз, светящийся радостью и интересом. - Чего хандрим? - Браво. Великолепно. - Семён кивнул - то есть, конечно же, он считал это поклоном - Фумею и даже тихонько поаплодировал. - Гениально, просто гениально. Всем вам троим большая моя благодарность. - Фумей улыбнулся и поклонился, Костян тоже. Раиса, так и не сняв с себя личину «Маши Кирилловой», села рядом с Семёном. - Это значительно облегчит наш путь после операции «Бардиэль». Кстати. Самый подходящий момент, чтобы разузнать всё о Бардиэле - себя мы знаем, пришло время познать врага. Сунь-цзы, как писал Сунь-цзы, плохого не посоветует. - А он так написал? - спросил Толян. Он, конечно, не читал «Искусство войны». - Нет, конечно. Я пошутил. Но это не отменяет последней моей фразы. Итак. Фумей. Позволь же нам познать врага своего. - Отлично. - Майор полистал свои таблицы, после чего приступил к чтению: - Бардиэль. Нечистый имеет форму розоватой склизкой массы неизвестной природы, вроде грибка или слизевика. Способности: заражение и взятие под контроль любой сущности, с которой войдёт в непосредственный контакт, а также, с высокой долей вероятности, физиологические и структурные преобразования сущностей, взятых под контроль. Исходные свойства неизвестны, боевые качества в виде Исполина - крайняя агрессивность, неизбежен ввод боевой машины в состояние амока. Первоначально нахождение: грозовое облако в районе Синьцзян-Уйгурского автономного района Китайской Народной Республики. Далее - в теле заражённого Исполина-Ноль-Три. Формальное проявление: тринадцатое октября восемьдесят седьмого года, Саратовский испытательный полигон номер два, шестнадцать часов пятьдесят семь минут. Будет двигаться по всесоюзной трассе С-5 в направлении Волгограда-Три. Проявление сущности Нечистого произойдёт после начала активации в рамках ходовых испытаний и теста синхронизации с пилотом… - А кто будет пилотом? - спросила Алиса. - Этого не говорят ни данные МОЗГ, ни Свитки, Костян может подтвердить. - Седовласый кивнул в такт его словам. - Видимо, это до сих пор ещё не решено. - Но в любом случае. Этого человека, кто бы он ни был, мы должны будем вызволить и, при наличии возможности, посвятить в наши разработки. Он - наш товарищ по несчастью и брат по оружию. У него тоже пропала мать. Не знаю как вы, а лично я не могу не оставить без внимания такое, пусть я пока и не знаю, кто это. - Юноша понурил голову. Толян сделал то же самое. - Логично и правильно, - кивнула рыжая. Она всхлипнула, но сдержалась. - Поддержу, - ухмыльнулась «Маша». - Рая, может, всё-таки превратишься обратно? - А ты привыкай к моему новому облику. До отъезда мне нельзя будет показывать свой истинный вид. - Ну что ж. Хорошо. - Итак. Теперь мы знаем об основных параметрах Бардиэля. Время предварительной разработки плана его уничтожения. Чем раньше мы подготовимся, тем лучше для нас, - взяла слово немка. - Согласен. Продолжай. - Итак. Фумей, если позволишь? - Алиса кивнула майору. Тот кивнул в ответ и ещё одним широким жестом словно постелил над столом голографическую скатерть, полупрозрачно мерцающую голубым. Ещё серия непонятных жестов - и на этой плоскости можно было различить схематично отрисованную местность: низкие холмы, широкое шоссе и телеграфные столбы по обе стороны от трассы. - Это - модель одного из отрезков всесоюзной трассы С-5. По ней будет двигаться Бардиэль, не так ли? - Именно. - Фумей справился со своей таблицей. Семён и остальные невольно склонились над развернувшейся в нескольких сантиметрах над столом картиной. - Далее. - Немка зачем-то протянула руку Фумею. Тот взял её в протезированную ладонь и держал так довольно долго - секунд тридцать, а то и больше. То же самое повторилось и с другой рукой. После этой процедуры тонкие загорелые ладошки Алисы оказались словно одетыми в перчатки. А ещё через несколько секунд стало понятно - по крайней мере, Семёну - что майор покрыл руки Алисы мастикой, чтобы она могла управлять голографическим полотном: рыжая совершила несколько непонятных жестов, и в её правой руке оказалась миниатюрная, в две ладони ростом, и мерцающая голубоватым модель чего-то - видимо, Исполина-Ноль-Три. Как он выглядел, никому пока не было известно, поэтому она имела вид этакого «обычного Исполина» без особых примет: просто человекоподобная фигура в странной броне и с плечевыми пластинами выше головы. Эта модель была бережно, словно шахматная фигура, поставлена на дорогу. Ещё несколько таких жестов - и на неё смотрит команда из трёх Исполинов, знакомых каждому в Союзе: сине-белый ИС-00, лилово-зелёный ИС-01 и красно-жёлтый ИС-02. Стоило последней фигурке оказаться на «твёрдой земле», как картина стала живой: модели стояли на местах, но слегка двигались, словно тяжело дышали и ожидали битвы в нетерпении. Модель, обозначающая Бардиэля, озиралась по сторонам, будто бы выискивая жертву. - Ух ты… - выдохнул Толян. - Жалко, Кольки здесь нет. Он был бы просто в отпаде. - И вправду жаль. Ну-с? - Семён скептически поглядел на немку. - Модель, конечно, высококлассная, не спорю, моё вам почтение. Но что она без происходящей на ней кровавой сечи? - Не боись. Сейчас и будем как раз кровавую сечу продумывать. - Алиса ударила кулаком по ладони. - Главная наша задача во время битвы с Бардиэлем - спасти пилота. Его он, возможно, будет использовать в качестве живого щита. Не знаю, намеренно, или просто так выходит, но всё равно - умный, гадюка. Итак. Главная идея такова: я подставляюсь под удар. Он пытается заразить Ноль-Второго… - Рыжая щёлкнула пальцами, и фигурки Бардиэля и Исполина-Ноль-Два сцепились, словно заправские борцы. Вот они «пыхтят», схватываясь, вот ИС-02 старательно укладывает себя на лопатки, а Бардиэль впивается ему в руку острыми когтями - так, видимо, изображалось заражение. - …В то время как ты, Семён, обходишь его сзади и выкорчёвываешь из его спины контактную капсулу, после чего бережно отходишь с ней на приличное расстояние и выбываешь из игры. - Картина перемоталась назад, после чего начала проигрываться снова, но теперь Ноль-Второй и Ноль-Первый действовали вместе: пока красно-жёлтый корчился, уложенный на лопатки, фиолетово-зелёный, упершись ногой в спину опьянённому победой Бардиэлю, вытащил из спины последнего белую палочку капсулы и, держа её, словно запеленатого младенца, на руках, медленно, спиной вперёд, отошёл «на приличное расстояние». В это время хлопнул взрыв, и рука Ноль-Второго - видимо, заражённая и представляющая опасность для Исполина и Алисы - отлетела в сторону, а сама боевая машина осталась лежать на земле, словно без сознания. Бардиэля слегка откинуло назад взрывной волной, после чего он потерял к «убиенной» жертве интерес и вновь тупо заозирался по сторонам. - Позвольте. А кто будет бить Нечистого? - Семён скептически почесал переносицу. - Я вне игры - у меня на руках капсула с до смерти перепуганным, возможно, заражённым или травмированным пилотом. Ты, Алиса, тоже - у тебя отстрелена рука, а сама ты в капсуле валяешься в отключке от болевого шока - синхронизацию деактивировать никто не станет, им не надо, чтобы ещё один Исполин оказался заражённым. - Вот ты и подвёл себя к ответу. Бить его будет Раиса. Это произойдёт почти как с Закиэлем. - Ага. Ты только не забывай, что от верной смерти в битве с Третьим Нечистым меня спас лишь амок Исполина. - Так что мешает Нуль-Нулевому войти в амок? - Вообще-то много что. - Раиса, так и не превратившаяся обратно из «Маши» в себя привычную, самодовольно поправила очки, большим и указательным пальцем подвинув их вверх за нижние углы. - Исполина просто так в амок не ввести. То есть, конечно, можно задействовать определённые возможности, но это секретный проект «псевдопилота», об испытаниях которого только идёт речь. - Я писал об этом в отчёте. - Фумей кивнул. - Кстати, ты его читал? - Нет пока. Спасибо за проделанную работу, но времени пока не было. Как выдастся минутка - почитаю обязательно. - Ну, что ж. Поступай как знаешь. - Итак, - вновь взяла слово немка. - Думаю, что основным твоим оружием станет прогрессивный нож. Прикасаться к Бардиэлю без крайней необходимости не надо - не ровён час, заразит, и всё, привет. Постарайся разрезать его броню. У всех Исполинов есть более-менее слабые места в гибких проушинах между броневыми плитами. Туда и бей. Вскрой его поддыхалку - там должно быть, скорее всего, ядро. Так как Исполины произошли от Люцифера, то они - та же Нечисть. Значит, ядро должно быть. А если нет - Бардиэль сделает его при заражении. Дальше - всё по заученной схеме: рви и мечи, пока не прикончишь. - Чёрт побери, вот где настоящий тактический отдел, а не у меня в кабинете! - хихикнула Марта. - Вы бы, может, к нам иногда захаживали, помогали с операциями. А то мы всегда пальцем в небо и постфактум… - К сожалению, после Бардиэля мы так не сможем. Но Фумей вам таблицы передаст. И тогда хоть что выдумывайте. - Хорошо. - Горшкова широко улыбнулась. - Итак. Раиса, что думаешь о плане операции «Бардиэль»? - Справлюсь. - «Шотландка» Раиса ухмыльнулась. - Вместе вывезем, не сомневаюсь. - Да уж, у вас получится. Это не пожелание, а знание. - Костян наклонил голову. - Думаю, на этом можно завершить разработку плана. Предлагаю перейти к следующей значимой проблеме: инсценировка смерти Раисы. - Да. - У Семёна ёкнуло в груди, но об этом он теперь мог думать более-менее хладнокровно - он смог успокоить себя. - Инсценировка должна быть более чем убедительной. То есть, всё должно быть по форме: труп, причина смерти, решающие доказательства, указывающие на убийцу - возможно, несуществующего… - Позвольте, а откуда мы возьмём труп? - Фумей развёл руками. - Нельзя просто так взять случайную девушку четырнадцати лет, перекрасить ей волосы и глаза и застрелить или сбросить с крыши. Первая же экспертиза по отпечаткам пальцев разнесёт нашу идею в щепки, а ДНК-тест - добьёт и забьёт последний гвоздь в крышку гроба. - Можно попробовать изменить её генетическую структуру моими способностями… Так ведь? - «Маша» приспустила очки и обвела присутствующих взглядом своих голубых глаз. - Дело в том, что это не совсем так работает, - со вздохом произнёс Костян. - Можно лишь преобразовать тело в ЖКЖ и сформировать новое, но генные манипуляции - это дело настолько тонкое, что даже я на такое не замахнусь. Да и первое, что сделает Гэн-доно при твоей смерти - вытащит душу из твоего тела и запихнёт в твой клон, каких полно. Твоей души в преобразованном трупе нет и в помине. Так что он распознает обман. - А если утащить один из клонов из Догмы? Из Рейквариума? - воодушевился Фумей. Видимо, Рейквариум - это как раз тот цилиндрический аквариум, где плавают обнажённые копии Раисы. - Тоже нет. Говорю: души нет. - Значит, нужно инсценировать смерть так, чтобы из-за выбранной нами причины смерти не осталось трупа! - осенило Алису. - Например? - Подрыв. - А как мы это Гэн-доно докажем? - Он сам это будет видеть! Мы убьём сразу двух зайцев. Вернёмся к плану операции «Бардиэль». - Рыжая вновь задвигала пальцами рук. Картина опять перемоталась назад. - Когда Семён вытащит капсулу, он оттащит меня за живую руку. Справишься? - Думаю, да… - Юноша не понимал, куда клонит его подруга. - А Раиса, вместо того, чтобы затягивать битву, просто… - Тут немка умолкла, и баталия на голографическом полотне снова начала разыгрываться: вот Бардиэль уложил Ноль-Второго на лопатки, вот Ноль-Первый вытаскивает из спины Нечистого капсулу, вот он же взваливает себе на плечи валяющегося в отключке Ноль-Второго, вот он отходит… Бардиэль кидается на Нуль-Нулевого, тот стоит, не шевелясь… БА-БАХ! Взрыв прогремел оглушительно и неожиданно - все сидящие за столом, даже Алиса и Фумей, невольно прянули назад. После того, как дым рассеялся, ни Нуль-Нулевого, ни Бардиэля не было на дороге, лишь на большом расстоянии сидел на корточках Ноль-Первый с Ноль-Вторым на плече и капсулой под мышкой. На шоссе виднелась почти правильная полусферическая пробоина от взрыва. - То есть?.. - Семён так и не понял, что произошло, а этот взрыв выбил его из колеи. - Во всех Исполинах есть система аварийного самоуничтожения, приводимая в действие вручную. Раиса должна привести её в действие, после чего произойдёт описанный взрыв. Бардиэль будет уничтожен, а сама она будет умерщвлена без трупа. А душу тогда - ищи-свищи! - Постой!.. Это же ведь… Настоящая смерть!.. - До юноши наконец дошло. Тот схватил немку за плечо и тряхнул. - Ты что навыдумывала?! - Постой, ты, параноик! - Она высвободилась из его хватки. - В том-то и дело! Мы поместим в капсулу не саму Раису, а её реплику! Она-то и будет умерщвлена! Если, конечно, вообще будет жива, хе-хе… - А-а-а… - Шатен почесал в затылке и, отойдя от немки, невольно прижал Раису к себе, подсознательно стремясь уберечь её от того, что только что увидел на экране, и в реальности. - Где будем брать реплику? - Э-э-э… - Немка только что осознала, что это - самая важная часть плана. С её лица медленно сползла победная улыбка, сменившись задумчивой миной. Она склонила голову и замельтешила пальцами в воздухе - явно что-то вычисляя. Подчиняясь её «командам», фигурки на голографическом полотне начали беспорядочно плясать, подлетать в воздух, прыгать и вертеться. Выглядело это до жути смешно, но рыжую это не отвлекало. - А что если… задействовать одного из клонов Раисы, а сама она «подключится» к ней удалённо? - Алиса щёлкнула пальцами - от этого модель, изображающая Бардиэля, подлетела в воздух вверх тормашками и начала медленно крутиться против часовой стрелки. - Не получится, - вздохнул Фумей. - «Подключиться», может, и получится, да только я клона не утащу. Такое незамеченным не проходит, они все посчитаны. Если хоть одна пропадёт без ведома Гэн-доно, то нам каюк. - А если, как уже раньше говорили, просто взять случайного человека вроде Раисы? - Толян тоже пытался быть полезным, хоть как-то участвуя в обсуждении. - Нуль-Нулевой почует разницу. Он даже меня не принял, - угрюмо выдохнул шатен. - А случайного, пардоньте мой французский, хрена с горы он точно слушаться не будет. Мозговые паттерны будут совпадать, но и с телом он тоже синхронизируется. Нуль-Нулевой - очень капризный Исполин, насколько мне известно. Он незадолго до моего приезда, как мне рассказывали, из-под контроля выходил, так что лучше его зря не дразнить. - Так, значит, и мастика отпадает… - пробормотал Фумей, что-то черкая в своих таблицах. - В смысле «мастика»? - Марта удивлённо поглядела на майора. - Полиморфная Чёрная Мастика, из которой изготовлен мой протез, обладает следующим свойством. Она может двигаться и чувствовать, если подпитывается нейроэлектрическими импульсами и контролируется ими. Но для того, чтобы сформировать реплику Раисы, понадобится очень много энергии. Я бы, конечно, поднатужился и достал, но это бесполезно, раз он реагирует на генетическую составляющую тела. - Так вот кто тогда электричество отключил… - хмыкнула Горшкова. - Ошибаетесь, оно отключилось не из-за этого. У меня свои источники энергии, не зависящие от электростанций МОЗГ. - Что ж, ладно. - Идея! - Алиса вновь щёлкнула пальцами - миниатюрный Бардиэль теперь завертелся по часовой стрелке. - В возможностях «Лелиэля» сказано, что он может производить любые метаморфозы в своих пределах. Значит, возможно, надо «скормить» Икс и её птичке Раису, чтобы они сделали точную реплику. Просто, как на компьютере: скопировать и вставить. - Может, их сюда позвать, чтобы осведомиться, можно ли сделать так? - поинтересовался Семён. - Нет. - Марта тяжело вздохнула. - После прошлого заседания мне крепко попало за то, что я привезла их к себе домой. Мне был строгий выговор от самого Гэн-доно и чуть ли не урезка зарплаты, а их самих без высочайшей санкции из Окта-Бункера не выпускают. - Значит, кто-то должен поехать к ним. - И опять не я. У меня отозван допуск в Окта-Бункер. Всё по тем же причинам. А жаль: Игрек - интересный собеседник… - Что-то тебя, Марта, тянет на занятых парней. Оглянись вокруг: куча мужчин желают с тобой хотя бы словом переброситься, а тебе плевать. - Ой, как будто тебя это беспокоит. - Да, беспокоит. Я помню, мы с тобой одно время были вместе, да. Но это было тридцать лет назад. Я считаю, что я несу некоторую долю ответственности за твоё благосостояние. - Тридцать? Да не бреши. Мы расстались в восьмидесятом году! - Да. По моему разумению это было как раз тридцать лет назад. - Кто тебя арифметике учил, умник? А ещё замначальника научного отдела… - Тем не менее: факт остаётся фактом… - Так, хватит, голубки! - возопил Семён. - Потом поворкуете. Итак. Фумей, сходишь? - Конечно. Меня Бездушные даже прозвали Вездеходом за то, что я куда угодно пролезу. И в Окта-Бункер проберусь, не сомневайся. Ты не против? Просто Раиса понадобится собственной персоной, и мне придётся забрать её на некоторое время. - Я - нет. А ты? - Юноша повернулся к девушке, которую всё ещё держал за плечо. - Нет, не против. Шатен улыбнулся и удивился лишь слегка: на него смотрели привычные красные глаза его единственной. - Отлично. В таком случае оставляю результаты для следующего заседания, а на сегодня - всё. Когда, кстати, идёшь? - Так, сегодня двадцать второе… Двадцать третье, двадцать четвёртое… - Фумей убрал голографический холст, просто скомкав его. - Да. Через три дня. Завтра будет совещание Бездушных с Гэн-доно, защита всего что только можно будет усилена сверх меры. Можем попасться. Я-то отговорюсь, а Раису застрелят при задержании и не поперхнутся даже. Потом выждем два дня, пока командир снизит свою паранойю до обычного уровня, а там можно и пробовать. - Хорошо. Заседание закрыто. Всем спасибо… - Семён отпустил девушку и рухнул на стул, моля про себя всех богов, каких знал, чтобы хоть какая-нибудь реплика нашлась. Если не найдётся, будет слишком поздно, если не найдётся, то… Лучше об этом не думать. - Не хандри, всё будет хорошо. - Костян подошёл и по-дружески хлопнул по плечу. - Это не пожелание, а знание. - Ну, коли так… - Юноша встал и одним движением лицевых мышц привёл себя в порядок. - Пойду тогда развеюсь. Вы позволите? - он подал руку синевласой. - Когда это было не так?.. - усмехнулась она, принимая приглашение. Марта и Фумей понимающе усмехнулись, Костян и Алиса тоже. Они уже синхронно подумали о том, чтобы пойти по стопам своих товарищей - в более-менее буквальном смысле. Толян сидел за столом и думал о чём-то своём. Странно было наблюдать атлета в таком состоянии. Он не казался удручённым, скорее озадаченным и… внутренне счастливым?.. …Злополучное тёмное помещение неизвестно где вновь стало местом встречи Геннадия и правления Двадцать Пятого Отдела КГБ. На этот раз Бездушные, возомнившие себя повелителями человеческих душ и властителями дум - однажды они обладали такими силами, но те времена ушли безвозвратно - даже не стали натягивать на себя голографические образы тех, кем они когда-то были, а сразу предстали взору Гэн-доно в виде грозно витающих в воздухе монолитов. Вся монструозность действа нарушалась лишь тем, что монолиты просвечивали, тоже будучи лишь голографическими мороками. - Якоренко, - пророкотал обелиск с надписью «LUX 01». Если бы монолиты умели хмуриться, то про него можно было бы сказать, что он нахмурился. - Вы, нам кажется, совершенно свернули с пути праведного, если так можно сказать. Мы подумали и приняли решение: если вы продолжите отклоняться от генерального плана, под которым вы, кстати говоря, подписались собственной кровью и поклялись исполнять в точности, как того и требовал ритуал - мы отстраним вас от исполнения Проекта. - Позвольте возразить вам, товарищ Вальдштейн. - Геннадий встал и взял со своего стола какую-то пачку бумаг. - Я работал исключительно в тех рамках, каковые были предписаны мне и, осмелюсь сказать, вам тоже. Убедимся же. - Он полистал бумаги и заговорил на языке, известном лишь пятнадцати - самое большее, шестнадцати - людям в мире. Он говорил и говорил, звуки, рождаемые его хриплым басовитым горлом, были мелодичны и услаждали слух. Монолиты, казалось, кивали в такт его словам. - Коронда та сизуронда гэна пи дорас… - Геннадий запнулся и, казалось, глупо хихикнул. Но так гласили Свитки, которые похититель любезно подкинул ему обратно в сейф. Он отлично помнил эту строчку, но никогда не читал её вслух. Бездушные, казалось, смеялись - но наверняка не сказать, камни всё-таки. - Итак. Как мы все, надеюсь, только что вспомнили, всё идёт в точности по плану. Я не отступался и впредь отступаться не собираюсь. Монолиты мелко задрыгались в воздухе: казалось, они старушечьими дребезжащими голосами перешёптываются и хихикают: «Он не знает, что в его среде два наших преданных и пронырливейших агента, которые сообщат нам всё, что мы скажем и достанут всё, что мы прикажем!» Командир Якоренко усмехнулся в пальцы: «Они не знают, что оба их пронырливейших агента раскрыты, но они будут продолжать работу до тех пор, пока мне выгодно то, что они могут мне рассказать об их планах». Фумей и Костян, стоящие в уголку в густой тени, где скрывались от взглядов всех присутствующих - незаконное проникновение в переговорную, всё-таки! - ухмыльнулись и переглянулись. «Они все не знают, что мы не работаем ни на тех, ни на других, а на себя. Чёрт побери, так прикольно смотреть на то, как они грызутся, а мы этим заправляем, словно пауки, дёргающие за ниточки своей паутины!», думали они…