tokyo misery

— Баджи-сан, не мог бы ты мне объяснить это? — Чифую в очередной раз подошёл к нему на перемене, принёс обед на двоих — любимые овощи Кейске и конфеты — и притворился, что не понял материал. Только чтобы этого не сделали какие-нибудь девчонки из его класса или кто-либо ещё. Чифую их всегда опережал. Каждый раз он считал себя глупым ребёнком, который пытался добиться внимания от старшего как только мог — то он подрался и пришёл побитый, намекая на то, чтобы Кейске помог ему в обработке ран, то похвастался очередной эксклюзивной фигуркой и томиком манги, то он делал из себя глупенького незнайку и спрашивал Кейске по учёбе. Любовь требует жертв и унижений, — вздыхал Мацуно, перед тем как зайти в класс Кейске и притвориться, что он не понимает элементарные формулы по химии. Ему нравилось, когда Баджи чувствовал себя уверенно и гордо. Он любовался его довольной улыбкой, расправленными плечами, горящими огнём глазами и не мог оторвать взгляд обычно даже тогда, когда тот что-то расписывал ему на листке бумаги своим корявым почерком, который был понятен только самому Мацуно. Чифую понимал, как сильно он влип, когда влюбился и решил подарить всю свою юность ему. — Чифую, мне кажется, что ты халтуришь, — однажды посмотрел на него с презрением Кейске, когда Мацуно вновь к нему пришёл за помощью по классической литературе. — Ты же знаешь, что я не читаю книги. Запоминаю только то, что говорит учитель, — Баджи открыл бенто-бокс и удивился аромату домашнего печенья, что Мацуно заботливо испек специально для него. — У вас уже был этот урок. Попробуй вспомнить о чём там, — попытался отвертеться Чифую, заливаясь румянцем от того, как Кейске с удовольствием уплетал за обе щёки его печенье. — Чёрт! Это так… Вкусно! — восторженно вскрикнул Баджи, закатывая глаза от удовольствия. — Кто это приготовил? Твоя мама? — Кейске настолько оценил вкус, что хотел даже съесть упавшие на парту крошки, но Мацуно его вовремя остановил. — Н-нет… Это был я, — ощущал себя как глупый влюбленный ребёнок. Не мог перестать восхищаться своим Баджи-саном, оттого и придумывал каждый раз предлоги для того, чтобы провести с ним перемены. Мацуно понимал, что, как бы он не хотел удержать внимание Кейске на себе, тот всё равно будет обращать своё внимание на девчонок. — Ого! — щёки Баджи были в крошках и кокосовой стружке, отчего Мацуно невероятно сильно хотел смахнуть их пальцем, чтобы лишний раз коснуться его щеки. — Ты был бы отличным мужем, Чифую, — сделав акцент на слове «муж», тепло проговорил он. Щёки Мацуно привычно вспыхнули румянцем. — Но… Мацуно, — начал Кейске собирая крошки на парте в одну небольшую кучку. — Если ты хочешь пообщаться со мной, то тебе не обязательно притворяться, что ты не знаешь материал, — он улыбнулся, но сердце Чифую словно остановилось. Он не нашёл, что ему ответить и продолжил есть бенто-обед ощущая абсолютную потерю аппетита. Ведь если я не буду этого делать, то ты все перемены будешь проводить с девчонками, ведь так? — подумал Мацуно, ощущая себя очень душным. Глупый и наивный. Он вдруг понял, что неважно, как часто он появлялся перед старшим и сколько бы он не отнимал у него времени, тот всё равно, если захочет, то будет уделять всего себя и кому-то другому тоже. Ему было важно, чтобы Кейске чувствовал себя гордо и уверено, когда тот объяснял ему материал. Мацуно был до невозможности жадным, когда дело касалось его Баджи-сана. Чифую принялся собирать свой обед для того, чтобы пойти в класс, но Кейске остановил его, схватив за запястье. — Ты куда? — удивлённо спросил он, явно не ожидая того, что Чифую, который обычно уходил только после звонка, вдруг решил уйти в середине перемены. Кейске не отпускал его руку и ждал, когда Мацуно ответит ему. — В класс? — Чифую не знал, почему ему стало тошно. От обеда или от себя самого. Он осознал, как много он мелькал перед Кейске и ему становилось от себя душно. — Но почему? Я не доел твои печеньки. Хочешь? — Баджи всё ещё не отпускал его руку, делая хватку сильнее. Его взгляд был обеспокоенным и расстроенным. Словно Кейске совсем не хотел, чтобы Мацуно уходил. Отрицательно качнув головой, он сел обратно. Баджи пальцы на его запястье так и не разжал. — Баджи-сан, мне действительно нравилось, когда ты мне объяснял что-то по учёбе, — начал Чифую, стараясь освободить свою руку из захвата Кейске. — И я хотел проводить каждую перемену с тобой. Кейске завис на несколько секунд, пребывая в явном замешательстве и стараясь понять его логику. — Знаешь, это звучит как странное признание в любви, — пошутил он и столкнулся с растерянным взглядом Чифую. — Мацуно, — протянул его имя он, стараясь разбавить неловкую атмосферу. — Твоё печенье обалденное, я хочу ещё, — быстро поменял тему он. — М-могу научить тебя его делать, — краснощёкий Чифую, как ни в чём не бывало, продолжил их беседу. Словно не было всех этих неловких правдивых шуток и очевидного ответа Мацуно. — Нет, ты мне лучше сам приготовь, — расплылся в улыбке Кейске, касаясь его руки и замечая в глазах Мацуно полный надежды взгляд. Он был уверен, что Чифую принесёт ему своё печенье и завтра, и послезавтра и каждый день его будет приносить, а Баджи будет его уплетать за обе щёки и впитывать в себя его любовь и внимание до момента, пока он не пошутит правдивую шутку и про себя тоже.