tokyo misery

На рассвете всегда разговоры идут легче. Ночная прохлада холодила до крупных-крупных мурашек и мелкой дрожи, хотелось бы укрыться где-нибудь в тепле, но прощаться друг с другом совсем не хотелось. Хайтани были далеки от всего уютного и домашнего, от разговоров до утра с кем-то помимо друг друга, от непривычных чужих шуток, от остатков ягодного парфюма у себя на плечах. Близнецы Кавата ворвались в их жизнь вихрем, оттого ураган чувств, который вызвали близнецы, получилось угомонить не сразу. Они все встретились на экзамене по экономике в университете, а затем — все дружно пошли на пересдачу. Не пересдав экзамен и со второго раза, были отправлены в следующий семестр на третью пересдачу. За лето они договорились подготовиться все вместе. Летние дни пролетали со скоростью света, и никто даже и не попытался вспомнить о какой-то там экономике. Болтали только до рассвета стабильно несколько раз в неделю и секретничали на кухне в доме Кавата за чашкой сильно разбавленного ежевичного чая. Каждый из близнецов раскрывался слой за слоем и когда Хайтани дошли до их сердцевины, то уже не смогли просто так отпустить их из своей жизни. Разговоры до рассвета не прекращались и с началом нового семестра, а когда они вдруг вспомнили про пересдачу, то все заливисто тогда рассмеялись, обещая друг другу обязательно начать готовиться уже с вечера. Разбирая вопросы и готовя на них посредственные ответы — конечно же обязательно распределяя это в файле по порядку, чтобы было легче списать каждому — ребята вновь пытались взяться за учебу. Ран и Нахоя часто ругались, обычно это происходило почему-то около полуночи, а затем — лишь слащаво хихикали друг другу в шеи и целовали румяные щёки. Риндо и Соя смотрели лишь с интересом за очередными сценками — которые они вновь устраивали вместо подготовки к экзамену — и лишь еле-еле касались друг друга пальцами, пока братья не видят, а после — оставляли невесомые чмоки на мягких губах на прощание. Ран однажды признался, что Соя — единственный, с кем он был готов делить Риндо. Тот, тем временем, также подумал и про Нахою. Их отношения всегда шли квартетом — никаких разделений на пары и подавно не было. Риндо это объяснил тем, что совсем не доверяет Нахое, отчего Соя тогда лишь отвесил ему слабый подзатыльник и что-то буркнул про Рана. Посиделки на рассвете стали уже чем-то само собой разумеющимся, привычным. Экзамен, они все, по итогу, списали благодаря совместным усилиям, но прекращать общение друг с другом и вовсе не собирались. Братьям было сложно делить друг друга с совершенно непривычными для них людьми, но ведь когда-то чужие становятся домом, ведь так?