little dreamer

Когда Сакуса решил ответить на вызов Хинаты, он явно не подозревал, о чем попросит его сокомандник – посмотреть дома ли его сестра. Абсурд. Зачем ему это делать? Но когда второпях Шое выпалил, что девушка не отвечает нигде, душа доигровщика немного скривилась – мало того, что девушка не выходит на связь, так это и та же самая девушка, которая теперь чуть ли не каждый день посещала его мысли. И, казалось бы, если бы Сакуса хотел от нее избавиться, он бы спрятал или выкинул ее картину к чертовой матери – но он этого не делал. Каждый день он рассматривал себя, изображенного на полотне в холодных тонах, и каждый день его мысли подкидывали ему образы девушки, что набивала татуировки. - Ладно. Сбросив вызов, доигровщик смотрел на потухший экран смартфона несколько минут, словно бы пытаясь найти в нем какую-либо подсказку. Подсказку, не столько относящуюся к поискам девушки, сколько к тому, почему он в принципе согласился. - Черт, - надевая первую попавшуюся куртку и пару кроссовок, парень вызвал себе машину, совершенно не представляя куда ему стоит направляться. Он же практически не знал Акико, которая сейчас была неизвестно где. Но сердце, его сердце билось в неистовой истерике, будто хотело само выпрыгнуть из груди и переплыть весь Токио, но найти девушку. Но где? Где искать ее? «Спокойно. Я могу проверить всего два места: дом и студию. Не думаю, что в такой ливень она будет занята работой, а потому…» Когда Сакуса спустился и чуть ли не молнией добежал до машины, его губы уже просили отвезти его по адресу, который сохранился в предыдущей поездке – когда он возвращался с ее дня рождения к себе. Несколько капель стекли по его кудрям, оставляя следы на одежде и маске, которую он натянул, когда выбежал из квартиры. Пока водитель следовал наикратчайшему маршруту, Киёми наблюдал за ручейками воды по стеклу и то и дело поглядывал на экран смартфона. Ему казалось, что минуты сменяли друг друга быстрее, чем капли дождя падали на землю, и от этого беспокойство возрастало – ведь могло быть такое, что девушки дома быть не могло. Где ее тогда искать? Куда звонить? К кому обращаться? «Если ее не будет ни дома, ни в студии, то я здесь уже ничем не…» - Приехали, - голос водителя вытащил парня из омута мыслей. Темные глаза непроизвольно поднялись выше, стараясь найти нужный этаж и окно и увидеть там свет. Но света не было. Расплатившись с водителем, он стрелой выскочил из машины, громко хлопая дверью, чем вызвал неодобрительный цок со стороны водителя. Стоило доигровщику вбежать в дом, как он набрал Хинату, который, казалось, даже через телефон распространял свою тревогу. - Номер квартиры какой? Получив ответ, Киёми нажал на кнопку лифта, слушая беспокойное бормотание Шое вперемешку с другим, женским. И это его раздражало. Раздражало, что сердце его стучало о кости с такой болью, а горло будто сдавила железная цепь. Раздражало, что ноги готовы были уже побежать по лестнице, а не войти в лифт, что задержался всего на секунду. Раздражало, что в уголке его души пылал огонь беспокойства, который заглушал голос разума. - Хината, просто заткнись на минуту, - двери лифта распахнулись на нужном этаже и выпустили незнакомца на лестничную клетку. Подойдя к нужной двери и нажав на звонок, парень стал ждать, но с каждым стуком сердца, звонок становился более протяжным и раздражающим. Когда же звонок окончательно взбесил его, Сакуса стал колотить дверь. И он не столько хотел достучаться до нерадивого жильца, сколько хотел выпустить пар. Когда же он вновь хотел постучать, дверь приоткрылась. Нерадивый жилец все же показался, но вид его оставлял желать лучшего. Спутанные волосы, несколько прядей налипли на лоб, слезящиеся глаза, красные щечки и капельки пота, что стекали по коже и падали на одеяло, в котором девушка вышла. - Сакуса? – голос, что раньше звучал бодро и выдавал жизнерадостность, наполнился усталостью, да и было видно, что рыжевласке трудно произносить слова. - Она дома. Перезвоню чуть позже, - сбросив вызов, парень сделал шаг назад и оценивающе посмотрел на Акико, что прислонилась к косяку двери, - ты меряла температуру? - А? – девушка не понимала к чему был этот вопрос, да и что уж говорить, ее мозг отказывался воспринимать информацию, - чего? - Понятно. Быстро в дом, - и волейболист уже хотел было подтолкнуть девушку, чтобы она зашла в квартиру, но она сама отлипла от косяка и медленно прошла внутрь. Сакуса же прошел следом за ней, снимая с себя промокшую одежду и понимая, что все его беспокойство улетучилось, стоило ему увидеть заболевшую Акико. Да, он напридумывал себе какие-то страшные картины, но реальность оказалась куда проще – рыжевласка просто заболела и проспала сутки. «Вот же ж…» Цокая, Киёми, перед тем как присоединиться к девушке, зашел в ванную, где вымыл руки. На глаза ему попалась небольшая аптечка, которую он тут же взял и направился прочь из ванной комнаты к девушке, что сидела на диване и то и дело норовила принять горизонтальное положение. Расположившись за небольшим столиком, волейболист принялся изучать содержимое небольшой коробки, которое его немного удивило. Все лекарства были аккуратно разложены, градусник лежал в отдельном контейнере, а различные припарки лежали в небольшом пакетике. Создавалось ощущение, что человек, которому принадлежала аптечка, часто заболевал, а потому старался держать все необходимое под рукой. Но если Аки знала о своей подверженности всяким заболеваниям, то почему не сообщила брату о своем дурном самочувствии? - Видимо, Шое постарался…У меня обычно кроме обезболивающих ничего нет, - видя, что Киёми задержался на содержимом аптечки, девушка опустила глаза. Да, это определенно сделал ее братишка, который стал чересчур наблюдательным за последние недели. - Вот градусник, несколько минут сиди с ним. Ты ела что-нибудь? Или может пила что-нибудь горячее? Но на все свои вопросы волейболист получил отрицательный кивок, когда девушка расположила градусник в нужном месте. Парню стоило огромных усилий, чтобы не издать мучительный вздох. Ну почему эта девушка такая сложная? О татуировках заботиться, как о самых дорогих вещах, но о себе не думает совершенно. Закатив глаза, волейболист все же поднялся на ноги и прошел на кухню, где поставил чайник и небольшую кастрюльку на огонь. Дверцы шкафчиков тихо открывались и закрывались, а Сакуса доставал то, что, по его мнению, ему нужно – чайные пакетики, наполовину пустая баночка меда и рис. Если учитывать то, что у девушки наверняка высокая температура, то ей нужны антибиотики, а принимать их на голодный желудок слишком опасно для и без того слабого организма. «И угораздило же…» Бубня себе под нос то ли ругательства, то ли причитания, Сакуса принялся готовить рисовую кашу, ведь хоть немного, но Акико должна поесть. Постоянно помешивая рис, парень изредка бросал взгляд через плечо на рыжую макушку, что слегка покачивалась. Когда вскипела же все было готово, волейболист добавил мед в чай и положил немного каши в миску. Он не претендовал на какие-либо изыски в своей стряпне, но он определенно заставит девушку хотя бы немного поесть. - Градусник, - ставя перед девушкой кружку с миской, Сакуса вновь начал хмуриться. Казалось, что Акико готова была грохнуться в обморок чуть ли не в ту же секунду, но она сама осознавала свое положение, а потому, сфокусировав взгляд на парне, протянула ему градусник и принялась за предложенную ей порцию и чай. Взяв протянутый предмет, волейболист поднес его ближе и готов был чуть ли не самыми последними ругательствами разразиться – температура почти в 39. - Ешь, я скоро приду, - вскочив с небольшого кресла, волейболист пулей помчался в ванную, набирая номер сокомандника, который ответил после первого гудка, - Чтобы завтра утром был здесь. - Что с сестрой? – тревожный голос на том конце заставил Сакусу чуть ли не до хруста сжать кулак. - Температура в 39, озноб, горло болит. Я бы вызвал скорую, но с таким ливнем она приедет к утру. - В аптечке есть лекарства. Аки всегда ими лечилась, должны помочь. Я сяду на первый же поезд и приеду где-то в 6 утра. Спасибо, что нашел ее… «Сдалась мне твоя благодарность..» - но вместо этого Киёми ничего не ответил и сбросил вызов. К чему говорить спасибо, если он ничего не сделал толком? Парень всего лишь проверил одно место и ему посчастливилось обнаружить девушку именно там, а не где-то в подворотне. Тяжело вздохнув, волейболист все же вышел из комнаты. Да, ему не нравились больные люди и их микробы, но оставлять девушку одну с такой температурой ему не позволяла совесть. Но что его поразило, так это то, что девушка теперь не сидела, а лежала на диване, укутавшись в одеяло настолько, что были видны лишь некоторые рыжие пряди. - Так не пойдет. Эй, тебе нужно выпить жаропонижающее. - Холодно. - Жаропонижающее собьет температуру и озноб пройдет. - Обещаешь? – слегка высунув лицо, Акико посмотрела на Сакусу так, как смотрел бы ребенок, который никогда не верил словам взрослых, но очень хотел. - Обещаю, - толком не понимая, почему он это сказал, Сакуса смотрел в глаза девушке, пытаясь тем самым убедить ее в своем обещании. - Давай сюда…свои таблетки. Акико сейчас напоминала ему капризного ребенка, который согласился на сделку с таблетками ради вкусняшки, которую получит позже. Конечно, парень слышал, что некоторые люди во время болезни становятся детьми, но своими глазами видел такое впервые. Неожиданно для него самого, парень решил немного подыграть, ведь как он слышал, обычно от этого больной становится более сговорчивым: - Таблетки не дам, дам кое-что получше. Буквально через минуту перед Аки появился стакан с мутной водой. Конечно, она немного похмурила брови, но видя, что Сакуса смотрит на нее, она все же взяла его в руки и выпила, явно недовольная вкусом этого снадобья. - И почему лекарства не вкусные…сложно что-ли сделать их со вкусом апельсинов… Девушка уже несла полусонный бред, когда волейболист ополоснул посуду и присел в кресло, не забыв сменить маску. Его темные глаза наблюдали за девушкой, которая сопела, подложив руку под голову. Капли, барабанящие по окнам, напевали свою колыбельную для тысячей жителей и казалось, будто только один Сакуса может противостоять этой сладкой песне. Сон не шел к нему, а потому он просто сидел, иногда переключая свое внимание с девушки на интерьер. Вот ее рисунки на стенах, которые пополнились парочкой новых. Вот ее скетчбуки и карандаши, а вот баночки краски, которые уже были пустыми и были собраны в некую композицию. Среди этих баночек были и его краски, те самые, которые он подарил ей на день рождения. Мысли, словно мотыльки, пролетали в его голове, стоило ему перейти к другому листку или банке краски. И за всеми этими рассматриваниями и мыслями время летело незаметно. В какой-то момент Киёми все же задремал ненадолго, но его отвлекло тяжелое дыхание. Акико явно было плохо из-за температуры, которая сопротивлялась жаропонижающему. Будить девушку ради новой порции порошка было глупо – не прошло еще достаточное количество часов для того, чтобы можно было принять следующую дозу лекарства. Поэтому парню ничего не оставалось кроме старого средства – холодного компресса на лоб. Подложив под голову девушки подушку, волейболист нашел небольшой тазик, в который налил холодной воды, и полотенце, которое смочил этой самой водой. Чуть ли не полночи парень менял компрессы на лбу девушки, проклиная чертову болезнь. И он бы так и продолжил ругать вирусы и микробы, если бы не услышал звук открывающегося замка. Поднявшись с кресла, Сакуса прошел в прихожую, где увидел Шое, который уже несколько часов бодрствовал. - Температуру я немного сбил, дальше сам. И ему не хотелось больше ничего говорить. Не хотелось ничего слушать. Он слишком устал, пытаясь облегчить страдания девушки. Он слишком устал от мыслей, которые то появлялись, то исчезали, словно призраки. Лишь одно он знал наверняка – он готов был еще сутки просидеть рядом и менять компрессы, лишь бы шоколадные глаза посмотрели на него с благодарностью, какую он иногда видел в них по отношению к другим людям...