С новым гадом!

Братья разворчались, что он уходит, свалив на них заботу о стаде, но открыто перечить не решились, не тогда, когда Барсик вызвался перед всем поселением отправиться в путешествие ради всеобщего блага и соблюдения традиций Предков. Собраться было делом нетрудным — в заплечный мешок Барсик сунул термофлягу с водой (тепло она за давностью лет не держала, а потому была скорее просто флягой) и полкраюхи хлеба утренней выпечки. В очередной раз поблагодарил Всеблагую и Многомудрую Генетику за то, что она не наградила его такими же впечатляющими размерами, как братьев, и отцовский комбинезон ему впору. На ноги нацепил доставшиеся от отца же десантные ботинки на рубчатой подошве, закрепил на поясе самодельный нож и бластер на солнечной батарейке — пригодится, если нужно будет костер разжечь в лесу, — и посчитал себя полностью готовым.  — Ну ты это, поосторожнее там, — пробурчал Большой Билл, похлопав его по спине так, что Барсик едва устоял на ногах. — Уйди с глаз моих, и чтоб духу твоего здесь не было, — на правах старшего произнес Большой Джон традиционное напутствие. Иван в полной выкладке вышел из дома ровно в восемнадцать ноль-ноль и едва не споткнулся о Барсика, который уже сидел на его крыльце, подсунув под задницу мешок. И только недовольно хмыкнул, что показывало в нем человека хорошего воспитания, не расходующего всуе крепкое словцо. — Отставать будешь — ждать не стану, — предупредил он. Хоть Барсик был на вид неказист, тощ и костляв, но при этом крепок здоровьем и привычен к любой работе, так что не опасался быть обузой. Он, конечно, не крутой охотник и следопыт, как Иван, но пасти весь день шестиногих крылатых коров тоже не так-то просто. Некоторое время они с Иваном шли в полном молчании, и тот время от времени косился на Барсика, проверяя, не устал ли и не начнет ли вот-вот отставать. Почуяв, что Иван смирился с его присутствием и смотрит уже не так враждебно, Барсик осмелел и решился-таки завести разговор: — Вань, а ты откуда знаешь, куда за елкой идти? — Оттуда. — А правда, что ты в прошлом году в одиночку на медведя ходил? — Правда. — А кто тебя научил елок ловить? — Кто надо. Помолчал бы ты. Болтаешь много, и все попусту. Замечание было справедливым, но такое откровенное нежелание общаться показалось Барсику крушением всех его надежд сблизиться с Иваном. — Злой ты, Ванечка, — сказал он дрогнувшим голосом и замолк. — Ты обиделся? — вдруг неуверенно спросил Иван. — Нет, — гордо сказал Барсик и хлюпнул носом. — Ревешь там, что ли? — Реву, — признался Барсик, вытирая глаза. — Ну и дурак, — сердито сказал Иван. — Может и так, — согласился Барсик. Он нутром чуял, что сердится Иван на себя, а не на него, и от этого внутри сразу потеплело. — И имя у тебя глупое, — так же сердито продолжил Иван. — Что такое Барсик? — А Иван что такое?  — Это все знают. Если третий сын, то всегда Иван. Так положено издревле. Предками заповедано. — Барсик тоже старинное имя. Означает «маленький барс». Барс — это такой зверь с Изначальной Земли. Огромный, с зубами и когтями. И с рогами, наверное, но это не точно. И с очень красивым мехом, даже лучше, чем у зайца. — Ты вот что скажи, зверь с мехом, зачем ты за мной увязался? — С детства мечтал елку живую увидеть, — вдохновенно соврал Барсик. — Ну тогда ладно. Мечта у каждого должна быть. — А у тебя какая? — Чтоб ты болтал меньше, — отрезал Иван. Между тем Светило уже успело закатиться за горизонт, и на небосвод одна за другой выплыли три луны. Первая залила окрестности золотисто-желтым светом, потом поднялась голубая луна, и воздух вокруг позеленел. Когда на небосвод выплыла третья, красная луна, и цвет сумерек стал густо-фиолетовым, Иван предложил остановиться и обустроить ночлег. Генератор силового поля уютно потрескивал, отгоняя мошкару и мелких зверушек, в кустах пересвистывались ночные ящерки, вышедшие на охоту, ветер теребил резные веера кленовых листьев над головой. Иван стянул комбинезон и улегся на него, укрывшись шкурой, которую достал из заплечного мешка. — Волчачья? — спросил Барсик, потеребив меховой край. — Кротовая. Но тоже теплая. Полезай сюда, места хватит. Убедившись, что Иван не смотрит в его сторону, Барсик торопливо разделся и влез под шкуру. И — была не была, — обхватил Ивана за шею, тесно прижавшись к горячему твердому телу. Замер — вдруг прогонит, обругав, а потом насмешничать станет?.. Но Иван только вздохнул Барсику в лохматую макушку и, помедлив немного, обнял в ответ. — Куда ты лезешь-то, чумовой, — усмехнулся он, но вышло не зло, а наоборот, ласково. — Да уж знаю, куда, — храбро ответил Барсик. Правда, решимости слегка поубавилось, когда он ухватил Ивана за его мужское естество и наощупь оценил размер — богатырский, под стать всему остальному Ивану. — Не раздумал? — поинтересовался Иван. — Нет, — твердо ответил Барсик. — Хочу с тобой. — Ну как скажешь, — сказал Иван и вдруг развернулся к Барсику спиной. — День завтра трудный, ты и так едва за мной поспеваешь, а я, как сам видишь, немаленький. Давай, пристраивайся. Пальцами только пошеруди сначала, и поплевать не забудь. О таком Барсик и мечтать не смел. То есть мечтать, конечно, мечтал, украдкой любуясь на идеальные полушария, крепкие даже на вид, которые так ладно обтягивал старый комбинезон. Но что Иван вот так запросто подпустит к тылам, не ожидал. — Ты там как, зверек пушистый? — окликнул его Иван. — Не уснул? А может, расхотел уже? Барсик только всхлипнул и потерся об Иванову задницу, без слов показывая, насколько он не расхотел. Все сделал, как было сказано, и пошерудил, и поплевал, а когда наконец втиснулся в теплое и горячее, и вовсе голову потерял. Иван только покряхтывал, но одобрительно, и вскоре они как-то подладились друг под друга, особенно когда Барсик снова обхватил Иванов член рукой и начал надрачивать ему в такт собственным движениям. Это немного отвлекало, потому помогло продержаться больше. Барсик был бы горд собой, что не спустил раньше, чем Иван, если бы в принципе мог связно мыслить. Украдкой обтерев липкую от чужого семени руку о свой живот, он ткнулся благодарным поцелуем во влажную Иванову шею. — Ты как? — спросил он осторожно. — Не очень я… разошелся? — Чтобы меня укатать, надобно не так постараться. — Иван перекатился на бок и обхватил Барсика поперек спины, прижимая к себе. — Спи давай. Завтра рано подниму, надо до вечера туда и обратно обернуться. Барсик был бы не против заночевать в лесу и на обратном пути, даже если пришлось бы в ответку подставиться, но понимал, что им придется поспешить. Общественное важнее личного, как говаривал Учитель в школе, когда вместо занятий гонял ребятишек полоть огород. Непременно нужно успеть с елкой к празднику, это сейчас самое главное. Поэтому Барсик пристроил голову Ивану меж лопаток и вскорости уснул.