31 декабря 1989 года
В детстве Говорова очень любила праздновать Новый год, но годы шли, а от зимнего волшебства не веяло столь приятным детским очарованием. Но Москва сверкала огнями, ожидая праздник. Люди стремительно сновали по улочкам: кто с огромными пакетами, набитыми шампанским и прочими угощениями к новогоднему столу, кто просто с банкой зелёного горошка в руках, который забыли достать за неделю до праздника. Снег массивными хлопьями ложился на расчищенную дорогу, вновь покрывая её белоснежной пеленой. На улице завывал ветер, срывая со спешащих людей шапки и заставляя их сильнее пожимать плечами. В каждом окне горел свет, а прозрачная кухонная тюль, так и не смогла спрятать от посторонних глаз хозяек, тщательно готовящихся к празднику. Дети уже скакали около новогодних ёлок в ожидании подарков, а мужчины потирали руки, глядя в сторону непочатых бутылок «Столичной». В квартире на Смоленской набережной картина была примерно такой же. За исключением, пожалуй, суеты на кухне: салаты были готовы и ждали своего часа на столе, а телевизор транслировал «Иронию судьбы» — вечную новогоднюю комедию, которую смотрели в каждой советской семье. Ксения стояла на балконе московской квартиры Говоровых, глядя на утопающую в предпраздничной суете столицу. Родители остались отмечать праздник в Ленинграде, собрав вокруг себя весь бессменный бомонд ленинградской интеллигенции. К сожалению для Катерины, её потащили с собой, не дав и шанса улизнуть на студенческую попойку в район Гатчины. Костя так и не дал ответа на вопрос о своей дислокации на время праздников. Но сомневаться не приходилось: брат будет разрываться между компанией волгоградских красавиц и ленинградской блондинки, выбрав в итоге последнюю. Ринкевич в ответ на молчание Говорова поскрипела зубами, наобещав ему в Новом году чего-то страшного. Чего именно — Ксюша не запомнила, но брат заметно озадачился. Говорова вообще мало интересовалась происходящим в Ленинграде, а уж тем более в отношениях брата. Она всеми мыслями пребывала в Москве. А потому, заполучив заветный зачёт по политологии, прыгнула в ближайший самолёт до столицы, мечтая оказаться в крепком объятии загребущих рук. Её отношения с Холмогоровым нельзя было назвать любовью обычных советских студентов. Чувства не поддавались описанию. Некогда рассудительная ленинградка покорилась очарованию голубых глаз на тот момент всё ещё малознакомого москвича. Космос не дал ей шанса на отступление, молниеносно воплотив в жизнь свой блицкриг. Нужно ли говорить о том, что Космос, едва встретив Ксению на Ленинградском вокзале, предложил ей сразу ехать к Дворцу Бракосочетаний? Но Говорова лишь посмеялась, отшутившись, что после первого свидания не выходит замуж. На удивление некогда тихую девушку не пугала настойчивость мужчины. Мысленно подготавливая себя к семейной жизни, Ксения не понимала, почему каждый раз на вопрос Коса отвечает отрицательно. Хотя эта незатейливая игра ей однозначно приходилась по душе. Космос совсем не похож на Сергея. И отношения у них совсем неправильные. И прогулки по ночной Москве, и бессонные ночи на полу в квартире на Ленинском проспекте, и тёмный, но тёплый салон Линкольна.— Такая только у меня и у Майкла Джексона! — гордо заявил мужчина, отогревая голодные девичьи руки. — Ты про машину? — усмехнулась Ксения. — И про неё тоже…
Говорова могла подолгу рассказывать Космосу выдержки с лекций по международной безопасности, полагая, что парень совсем не слушает. Однако Холмогоров тщательно вникал в тему, периодически задавая ей вопросы. Космос лучше познакомил её с Пчёлой и Филом, позволяя узнать их с другой стороны. Не хватало только Саши Белова, но и его отсутствие не отразилось на ходе истории их любви. До свадьбы приедет!— Нашёл же все-таки!
Это восклицание было первым, что услышала Ксения, когда перед глазами предстал Виктор Павлович собственной персоной. Девушка только еле заметно улыбнулась, не став скрывать, что она и не пряталась, надеясь на новую встречу с Холмогоровым. Она совершенно позабыла о привычной жизни в Ленинграде. О старых друзьях, учёбе и письмах в Волгоград, будь они неладны. Говоровой казалось, что она знает Коса несколько лет, но в голове никак не укладывалось, что познакомились они пару месяцев назад. О Саше Космос сам рассказал после нескольких встреч. И про Ленку, и про Муху, и про бой в Раменском, и почти про всю свою жизнь. Умолчал лишь об одном неприятном факте, но, впрочем, Говоровой необязательно об этом знать. В ответ Ксения устало опустила голову на мужское плечо, бросив одну единственную фразу про непотребную Елисееву. Больше они к этой теме не возвращались, предпочитая рассуждать о своей истории, нежели о Сашиной. — Ты бы хоть что-то накинула? На девичьи плечи опустился черный мужской пиджак, пропитанный приятным ароматом заграничного одеколона. — Зачем? — Ксения сделала вид, что ей совсем не зябко, но пиджак остался на месте. — Птички же не мёрзнут! Опять забыли, Космос Юрьевич? — Так птички на юг зимой улетают, — Космос чиркнул спичкой, освещая пламенем своё лицо, — а здесь холодрыга. — Всё правильно. В сравнении с Ленинградом, Кос, Москва, почти юг! — Там твоя «Ирония» идёт, — Космос не знал лучшего способа по выманиваю Ксюши в комнаты. — Как раз про нас, не находишь? Говорова громко рассмеялась над параллелью, неожиданно и удачно залетевшую в буйную голову Космоса. — Лукашин — московская интеллигенция, но довольно неплохо связанная с рабочий силой. Но ты не такой, Космос. Да и я мало похожа на учителя литературы. — Не воспринимай мои слова буквально, — усмехнулся мужчина, глядя на стремительно тлеющую сигарету в зажатых пальцах. — Ты не завалился пьяным в мой дом, — продолжала девушка. — Достаточно прямолинейно? Холмогоров опустил голову вниз, затушив сигарету и скинув её с этажа, с интересом наблюдая за падающей тенью. Он обнял девушку, позволяя ей расслабиться от нахлынувшего тепла родного тела рядом. — Выходи за меня замуж?.. Космос сбился со счета… Кажется, что предложение руки и сердца прозвучало в четвертый раз, не меньше. — Нет, — покачала головой гордая Говорова, — в девушке должна быть загадка, понимаешь? — Одна загадка, Говорова, а не сборник задач! — Ну ты же сын профессора? — Вот именно, что профессора, милая, а не учителя математики. Космос поднял бровь и обернулся в сторону окна, ведущего в комнату. Там Фил и Пчёлкин сидели с девчонками за праздничным столом, что-то громко и бурно обсуждая. На коленях Филатова расположилась Томочка, которая с момента первого знакомства завоевала всё внимание любимой ленинградской птички Космоса, вечно треща с ней обо всем на свете. Внимание Пчёлы же неизменно делилось на двоих. Космос довольно хмыкнул. Ещё год назад он, подобно Пчёлкину, на любые совместные сабантуи приводил двоих. Теперь его сердцем целиком и полностью владела Ксения. Новогоднее чудо? В любовь с первого взгляда Холмогоров не верил никогда. Он и в любовь-то не верил, что и говорить! Не лучший пример родительских отношений до сих пор стоял перед глазами. Семейная жизнь, которую они не постарались сберечь ради подрастающего сына, рассыпалась вдребезги. Развод сильно подкосил здоровье матери, и женщина не стала долго бороться с наступающей болезнью. С отцом после расставания родителей Кос общался плохо, хоть и не обвинял его в смерти родного человека. Ему недоставало внимания родителей, но Космос всегда молчал, скрывая свои проблемы за улыбкой и шутками. Можно ли сказать, что Татьяна Николаевна Белова заменила ему мать, когда он, будучи ребёнком, приезжал в квартиру Беловых после очередной стычки с отцом? Кто же его знает? Но эта женщина совершенно точно была Космосу дорога. Не как мать, а, скорее, как родная тётка, пусть и не по крови. Космос покачал головой, отгоняя хмель, вместе с дурными мыслями. Он зябко поёжился, когда по спине, прикрытой одной белой рубашкой, прошёлся холод. — Ксюш, пойдём в дом. Холодно! Девушка не сдвинулась с места, продолжая заворожённо наблюдать за падающими хлопьями. — Никогда не отмечала Новый год в Москве, — вздохнула Говорова, любуясь ночным городом. — Это же чудесно! Холмогоров поднял глаза к тёмному небу, пытаясь разглядеть в загадочных сумерках красоту, но колючий снег, попавший на длинные ресницы, заставил мужчину зажмуриться. Космос не видел в зиме красоты. После развода родителей семейный праздник перестал быть для Холмогорова волшебным. Даже повзрослев, отмечая праздник с пацанами Космос, никогда не задумывался об этом периоде, как о волшебстве. — Эх, Говорова… Ты же советская гражданка? Как же не стыдно рассуждать о чудесах? — А разве наша встреча — это не чудо? Космос заразительно засмеялся, согласно кивая. — Чудо, милая, конечно, чудо! Пойдём домой, иначе тебе придётся меня лечить! — Мне и так придётся тебя лечить, Космос. Завтра! Вернувшись в комнату, Ксения присела на диван, перемигнувшись с Томой, послушно замершей в руках Фила. Она тихо гоготала над Пчёлой, обхаживающим рыжую миловидную девчонку. Никто из присутствующих не стал запоминать её имени, полагая, что завтра место будет занято другой. Такой круговорот женщин в жизни Вити. Говорова покачала головой, и, не стесняясь присутствующих, закинула Пчёлкину в лоб виноградиной. — Пчёл! — крикнула Говорова, широко улыбаясь. — Отойди от экрана! Ты, конечно, красотун, но «Ирония» мне нравится больше. Витя обернулся к девушке Космоса, присаживаясь напротив. Подперев рукой щеку, он несколько минут любовался Ксенией, прежде чем выдать гениальный монолог. — Тебя в твоих университетах не учат дипломатии? Революционерка какая-то! Вот что с людьми делает город на Неве! — Пчёла встал, загородив телевизор всем сидящим, и продолжил толкать свою пламенную речь. — Все вы такие: злые, жестокие, но шикарные! Слушай, Ксюха, да на хрен тебе этот карандаш, а? Я же обаятельнее! Витя с интересом дожидался ответа Ксении. На его счастье, Кос вышел из комнаты и не слышал этот разговор. Не хватало ещё и драки, как тогда за Таньку. Тамара, покосившись в сторону Ксении, также нетерпеливо выжидала бросок подруги. — Этот карандаш, Пчёлкин, мой собственный! А вот ты, Казанова недоделанный, не в моем вкусе… Пчёла обиженно надул губы и обернулся к новогодней ёлке, сбивая длинными руками мелкие иголки, которые сразу же посыпались на пол. — Ты не Пчела, ты слон! — усмехнулась Говорова, махнув рукой на бедствие, учинённое лучшим другом своего молодого человека. — Вот сам и убирай, я весь день порядок наводила! Ксения вернула внимание к экрану. Уже давно не новый новогодний фильм всё также сильно притягивал её внимание, особенно потому что события разворачивались в родном городе. Попытки Пчёлкина выключить телевизор и врубить новую кассету с танцульками были пресечены Тамарой и Ксенией сразу. Потому Витя подперев рукой щеку, вливал в себя горькую, уже кажется через силу. — Слышь, Пчёлкин, — оторвалась от экрана Говорова во время очередной песни главных героев, — если ты хотел нажраться и не вспомнить своего имени, ты б попросил. Я бы тебе спирта привезла, чистого. Знаешь, как горит хорошо? — Не переживай, Ксю, — подал голос Фил. — Он московским потравиться. Руку на отсечение, к утру будет Ихтиандра звать! Пчёл, Кос от отца принесёт коньяк, ты весь только в себя не вливай, нам оставь! — У меня никогда не было в планах нажраться в праздник. Так, выпить пару рюмок, встретить прекрасную незнакомку, влюбиться и любить ее, хотя бы до утра. Пчела улыбнулся девушке, что привёл с собой, отмечая, что она для пункта «влюбится» совсем не подходит. Холостяком и помирать походу, Виктор Павлович! Пацаны, то при девушках. Ксения презрительно фыркнула на монолог Пчёлкина, заслышав хлопок двери, извещающий о возвращении Космоса из отцовской квартиры, решила не молчать. — Нереально, поменяй первый пункт на «у меня всегда было в планах нажраться», тогда может сработать. — Кос! Забери свою ленинградку! Она опять издевается… Ксения удивлённо приподняла бровь и встала на ноги, одернув юбку. — А ты, Пчела, не знаешь просто, что с девушка ещё и разговаривать можно… — засмеялся Фил, получив от Говоровой одобрительный кивок. — Ты к нам в столицу на сколько заскочила, птичка? Витя отобрал у Холмогорова бутылку, гордо выставив ее посреди стола. — Неделя, может больше! — Это будет худшая неделя в моей жизни, — притворно возмутился Витя и поспешил выйти на балкон, схватив с подоконника пачку сигарет. — Захочешь вернуться раньше, ты мне свистни я тебя лично домчу до аэропорта, вокзала или на чем ты там? Пчёлкин кивнул в угол, где покоилась метла. — На метле прилетела? Ксения выглянула в окно, улыбнувшись схватила средство передвижения из угла и подошла к Вите, открыв перед ним балкон. — Погода лётная, Виктор Павлович. — Как же я без тебя жил, ленинградская ты заноза! Кос, спасибо, что нашёл ее, с кем ещё можно так пообщаться. Витя схватил метлу и скрылся за дверью, зажимая между ног метлу, пару раз пролетел около окон, ведущих в квартиру, вызывая всеобщий смех. — Девочки, мальчики, хватит препираться! — на арене снова возник Холмогоров. Он выставил на стол три рюмки, наполняя их прозрачной жидкостью. — Празднуем? — спросила Ксения, бросив взгляд на часы. — Давайте уже, чего сидеть, по стране Новый год уже шагает! — подхватил рюмку Валера, салютуя собравшейся компании. В комнате раздался звон бокалов, громкий смех перемешался с работающим телевизором, музыкой и голосами на улице. А «Ирония судьбы» постепенно сменилась на лицо Горбачёва, толкающего речь в честь наступающего Нового года. Телевизору прибавили громкости, но его никто не слушал. По квартире разносились возгласы, хлопанье пробок шампанского и звон бокалов. За окном тоже раздались радостные крики. Оставив праздничный стол, молодые люди припали к холодным стеклам словно маленькие дети, вторя голосами неизвестных прохожих. Космос и Ксения задержались в тёплой комнате. На фоне громко играл гимн СССР, ёлка ярко искрилась огнями, а Холмогоров неожиданно отпустил руку девушку, которую прежде крепко сжимал. В кармане идеально выглаженных брюк нашлась бархатная коробочка тёмно-синего цвета. — В Новом году я этого у тебя ещё не спрашивал… — уверенно заявляет Космос, глядя прямо в голубые глаза Говоровой. — И все-таки. Ксеня, выходи за меня замуж! Нельзя сказать, что Кос подбирал момент или же спрашивал просто по привычке. Но когда девушка перед ним, не сдержав эмоций, стала снова смеяться, Космосу стало определённо легче. — В новом году ты тоже этого ещё не слышал, Космос, — у Говоровой больше нет силы на борьбу со своим глупым сердцем. Зачем жить химерами? — Я согласна! Сдавленный смех Ксении, подхваченной на руки, остался не замечен друзьями. Но желание поделиться радостной новостью не оставило Космоса в покое, и он свистнул, привлекая к себе внимание. — Пацаны, — обратился Холмогоров к друзьям, оставляя невесту на Тамару. — Я женюсь! Дружный смех и громкий крик был предназначен совсем не наступившему году. Друзья радовались как дети, поздравляя жениха и невесту, совсем не подозревая, какие испытания уготовило им грядущее десятилетие.***
Космос и Ксения ввалились в московскую квартиру семьи Говоровых, разрезая тишину громкими голосами. После боя курантов они с друзьями приняли решение прогуляться по праздничной Москве, и, забрав со стола немного алкоголя, выскочили на мороз. Так и пробродили бы по столице, ища приключения на юные головы, пока синхронно не стали разбегаться по домам, обещая друг другу встретиться ближе числу к четвертому. Наверное. Космос довольно захлопнул входную дверь, оборачиваясь и притягивая к себе возлюбленную. Ксения совершенно беззаботна, а мужские руки гладят её по спине, заставляя быть маленькой и слабой. Хорошо! — Как тебе праздник? — неожиданно поинтересовался Холмогоров, коротко вспоминая о событиях прошедшей новогодней ночи. Кажется, он даже не хотел слышать ответ на свой вопрос. А задал его для того, чтобы Ксения не уснула, разморившись от домашнего тепла. — Твои друзья, Космос, довольно сносны! А с учётом того, что я первый раз отмечаю Новый год вне дома, мне было очень весело… Говорова усадила Холмогорова в кресло и звонко взвизгнула, когда он посадил её на свои удобные колени. Часы на стене показывали половину девятого утра, а спать, как ни странно, не хотелось никому. Самая волшебная ночь в году уже давно подошла к своему завершению, медленно уступив место ленивому утру первого января. — Москва теперь тоже твой дом, — улыбаясь заключил Космос, целуя девушку. Ксюше не хотелось спорить с этим утверждением хотя, конечно, признать Москву своим домом было все ещё сложно. Но вставить слово ей не дал громкий голос со стороны кухни. — А я думал, что её дом — Ленинград… — намеренно растягивая слова, из тени неожиданно выскользнула высокая тень. Говорова отпрыгнула от Космоса каплей кипятка, вмиг узнав своего неугомонного братца. Костя вышел к свету облачённый в форменную одежду, безукоризненно сшитой по его фигуре. Можно было понять ревнивую Ринкевич, которая не упускала возможности задеть честь Говорова, прибывавшего в Волгограде. — Котя! — удивлённо вскрикнула сестра, бросившись на шею брата. — Привет, Сюня! Сюня… Однажды Костя нашёл в бабушкиной библиотеке энциклопедию имён. Как уж она затерялась среди сочинений Маркса и Энгельса, он спрашивать не решился, но от скуки долистал до имени сёстры и нашёл полный список сокращений, которыми сможет её называть. Костя примерял к Ксении каждое сокращение, пробуя его на вкус, но пришёл к выводу, что «Сюня» звучит лучше всего. Для Ксени это стало настоящим ужасом, ведь она с детства не любила, чтобы её называли как-то иначе, кроме Ксении или Ксени. Однако с возрастом список людей, которым она позволяла с собственных слов «коверкать» её имя, только расширился. Не учёл, правда, Костя одного… Бабушку, которая за внучку стояла горой, и, услышав препирательства внуков, подсказала Ксении на какой странице искать имя любимого брата. И началось: Костюшка, Костюля, Костяня. Но единогласным решением сёстры и бабушки было принято остановиться на Коте. С тех давно минувших дней, ничего не изменилось: она для него по-прежнему Сюня, а он все ещё Котя. Котька. — Ты не знаешь моего имени? Хватит его коверкать! — Ксения презрительно фыркает, готовясь отчитать Константина, так внезапно свалившегося на голову. — Что ты тут делаешь, Дед Мороз? В новогоднюю ночь, Костя, разве в твоих объятиях не должна нежится очередная волгоградская особа? Ксения намерено допытывалась от брата о его приключениях в Волгограде. Но либо Константин был слишком умён, либо слишком честен; при лучшей подруге своей любимой девушки он не проговорился ни разу, хотя сестре привык доверять. — Вот, Ксюх, приехал домой, к празднику. Родители за городом, я счастливый к сестре любимой бегу, а она оказывается в нелюбимой Москве. По подружке соскучилась! — Костя многозначительно глянул в сторону Космоса. — Здорово, подружка! Холмогоров мог только подавить в себе смешок, бросая взгляд на будущего родственника. Костя ни на секунду не стушевался, также обращая внимание на молодого человека в компании сестры. — Костя, знакомься! Это Космос, мой… — девушка замолчала, покосившись на Холмогорова. — Жених! — поспешил ответить Кос, вызывая недовольное шипение Говоровой и ехидный смех брата. — Жених, — прошипела Ксения, — а это мой брат — Костя! Холмогоров и Говоров оценивающе взглянули друг на друга, а после протянули ладони для рукопожатия. — Жених значит, — не знал Говоров, что сестра в Москве не только ворон считала. Одну так вообще за хвост поймала. — Теперь тебя на законных основаниях можно дразнить? — Коть, ты один? — вдруг напряглась Ксения, вспоминая о Грише и Сереже. Брат, оглядывая комнату усталыми глазами, пожал плечами. — Ты видишь здесь кого-то ещё? — но вскоре сразу понял, о ком задумалась сестрица. — А, Ксюнь, ты про ребят? Не волнуйся ещё одних твоих женишков пришлось оставить в Ленинграде, а то развела тут гарем! — Костя, прекрати! — недовольно взревела Ксения, думая, что ревнивых уколов Космоса не избежать. — Что? Смотри-ка, сестра, какой расклад! Ленинградец, югослав и москвич… Хороша компания! — нарочито противным голосом пропищал офицер, понимания, что Ксении не до смеха. — А вообще, Космос, беги пока не поздно. Это она с виду такая милая и беззащитная, а если разозлить знаешь, что грозит? Ой! Её все бабки на лавке шарахаются, да и в парадных судачат, что она та ещё ведьма! За руку ни разу не словили, но явно же на кладбище чёрную кошку сжирает в полнолуние! — Я не из пугливых! — отозвался Холмогоров, всё это время терпеливо наблюдающий за шутливой перепалкой брата и сестры. — Это ты зря, — Костя продолжает балагурить. — Космос, смотри, если поседеешь раньше срока, то ко мне не приходи. Я спасти уже не смогу! Ксения обреченно закатила зрачки, не спуская с брата сурового взгляда. — Видишь, Космос, как смотрит? — запал Говорова не сходит. — Сейчас проклянёт! — Ты закончил? — настоятельно интересуется Ксения. — Я спасаю от тебя парня! А он либо слепой, либо совсем не понимает, что с ним случилось. С учётом твоего характера, Сюня, я больше склоняюсь ко второму варианту. Признайся, сестра, запудрила бедному парнишке мозги и теперь пользуешься этим… — Костя не собирается ждать, когда сестра и её новоявленный жених сами расскажут, как так быстро смогли сойтись. — А ему-то звёзды могли разложить ближайшее будущее, но МГУ он послал на три таких же веселых буквы. Верняк, Космос Юрьевич, сын профессора астрофизики? — А ты просто обычный лётчик? — не без удивления спросил Кос, не берясь предположить, откуда Говоров знает факты его биографии. — Чистейшей воды студент? — Самый обычный студент, — мир тесен, — но с весьма хорошими знакомыми… — Контролёрами! — отозвалась Ксения. — Добрыми людьми, а иначе, Ксень, когда б я с твоей подружкой познакомился? Костя улыбнулся и приветливо раскрыл руки для объятий. Ксеня вмиг прильнула к плечу брата, целуя его в скулу. — Я так по тебе соскучилась, Котя! — но в самом деле Ксения очень рада опять оказаться рядом с Костей. — Ну так, что, жених? Пойдём покурим, а там пойду я от вас! У меня своих планов вагон был, — Костя выпускает сестру из своего захвата, чтобы поговорить с её парнем. — Хотел предложить тебе утреннюю прогулку по Москве. Но вижу у вас своих дел по горло! Хлопнув Космоса по плечу, Константин накинул на плечи зимнее пальто и вышел за дверь, предварительно схватив пачку сигарет с тумбочки. — Если брат будет нести очередную ахинею про меня, Космос, то разрешаю тебе сделать ему харакири, — её брат несносен, но бесподобен, — правда… — А от милиции я твоими обещаниями откуплюсь, милая, — искренне пообещал Холмогоров, уходя вслед за Говоровым. — Не мерзни! — Жду!.. У Ксении не оставалось сомнений в том, что Космос хорошо впишется в её ленинградскую семью.