Семья будущего меняет прошлое. (A Future Family In A Broken Past)

Не Хуайсан проскользнул в главный зал, в котором проходила конференция и, с трудом минуя толпу разгневанных заклинателей, пробрался к брату. Вообще-то, он вовсе не собирался приходить, но любопытство взяло над ним верх. — Разве это не весело? — спросил он, уткнувшись подбородком в плечо своего Да-гэ. Не Минцзюэ закатил глаза. — Я думал, ты останешься в наших покоях. Что ты здесь делаешь? — проворчал он, стряхивая брата. Хуайсан раскрыл свой веер и теперь наблюдал за происходящим поверх него. — Мне стало скучно, — надулся он. Стон отчаяния вырвался у Да-гэ. — Сичэнь, возможно, тебе придется использовать заклинание молчания, чтобы спасти ее от самой себя, — сказал он, наблюдая, как мадам Юй продолжала спорить с главой Яо. — А стоит ли? — прежде чем Эр-гэ успел ответить, вмешался Хуайсан. Женщина действительно вышла из-под контроля. Хотя с другой стороны, некоторые главы мелких кланов вели себя не лучше. Они напали на неё, крича, что женщина в обществе должна вести себя по-другому. А судя по накалу страстей, выходило, что и глава Яо, и глава Оуян уже испытали Цзыдянь на себе. Сичэнь поморщился. — Как бы мне ни было приятно наблюдать, как мадам Юй бьет главу Яо, боюсь, я должен следовать лучшим побуждениям. — он щелкнул пальцами, и в комнате воцарилась тишина. Спорщики пытались вернуть себе дар речи, а Лань Цижэнь уставился на Сичэня так, словно тот украл его любимый чай. Цзян Фэнмянь силой заставил свою жену сесть и придерживал её, при этом его лицо выражало страдание, кажется, навсегда поселившееся на его лице. — Спасибо, Учитель Лань. У меня разболелась голова, — сказал Вэнь Жохань, спустившись вниз и прохаживаясь по залу. — Если судить по тому, что здесь творится, мир заклинателей действительно сбился с пути, — он остановился перед орденом Цзян, возвышаясь над заклинателями и используя давление своего мощного ядра, чтобы запугать их. — Юй Цзыюань, тебе не стыдно? Может, Мэйшань и старый клан с хорошей репутацией, но это ничто по сравнению с историей и могуществом Цишань Вэнь. Тем не менее, ты осмеливаешься восстать против нас? Он сжал кулаки, как будто хотел раздавить её. — Убери свою «жену» с глаз моих, пока я не вышел из себя! С этого дня Юньмэн Цзян запрещено принимать участие в любых мероприятиях по совершенствованию до дальнейшего уведомления. Их окружили охранники. Цзян Фэнмянь поднялся на ноги и, крепко сжимая жену за руку, потащил её за собой. Глаза мадам Юй сверкали от злости и ненависти, а на пальце вспыхивал Цзыдянь. Вэнь Жохань поднял руку, и охранники остановились. — Мадам Юй, прежде чем ты уйдешь. Ты доказала, что не способна нести ответственность за такое высокодуховное оружие. Поэтому, как Верховный Заклинатель, я прошу тебя отдать свое кольцо. Оно останется в моем распоряжении до тех пор, пока ты не докажешь свою лояльность и упрочишь своё положение. Немного смирения не помешает. Широко раскрыв сверкающие от возмущения глаза, она изо всех сил пыталась выразить свое негодование, одновременно пытаясь вырваться из цепкой хватки мужа. Цзян Фэнмянь что-то прошептал ей, и она замерла. Сжав челюсти, она стянула кольцо с пальца и метнула в главу Вэнь. — Юньмэн Цзян приносит извинения за действия наследника и супруги и сделает всё необходимое, чтобы возместить ущерб Цишань Вэнь, — сказал глава Цзян с низким поклоном. — Я также хочу заверить вас лично, Вэнь Жохань, что орден Цзян не имеет никакого отношения к исчезновению вашего сына. И мы клянемся предоставить любую помощь для его благополучного возвращения. — Спасибо, глава Цзян. Я буду помнить твою клятву. — Нууу, обошлись даже без угроз, — прошептал Хуайсан, наполовину спрятавшись за своего брата. После того, как орден Цзян покинул конференцию, Вэнь Жохань вернулся на своей трон. Его пальцы играли с кольцом. — Гроссмейстер Лань, пожалуйста, освободите присутствующих от вашего заклинания. Сичэнь подчинился, поскольку только тот, кто наложил заклинание, мог его снять. Тем не менее, выражение лица Лань Цижэня не изменилось. Даже имея возможность снова говорить, никто не осмелился ничего сказать. — Что ж, кажется я мимоходом напомнил кланам об их месте в мире совершенствования. Похоже, найдётся немало желающих подняться над нами и победить Цишань Вэнь. Ревность — это уродливое явление, которое необходимо искоренить. Я считаю, что внезапный всплеск возмущенной энергии монстров и мертвецов является прямым результатом разложения в строю. Поэтому я решил сам лично заняться каждым кланом. — Он не посмеет! — зарычал Да-гэ, пока остальные бормотали свои возражения. — Конечно, посмеет, — зашептал Хуайсан ему на ухо. Последнее, в чем они нуждались, это чтобы его брат вышел из себя прямо сейчас. — Это то, чего он хочет. Это то, чего он всегда хотел. Он просто использует другой предлог для достижения того же результата. Не давай ему повода для нападения, пока мы не будем готовы. Напряжение в теле Минцзюэ нарастало, его руки сжались в кулаки, а лицо покраснело. Хуайсан посмотрел на Эр-гэ, надеясь, что тот поможет. Сичэнь положил руку на запястье жениха и закрыл глаза. Через несколько мгновений глаза Да-гэ расширились от удивления, напряжение в позе уменьшилось. Что бы ни делал Сичэнь-гэ, это сработало. Вперёд выступил Вэнь Сюй, напыщенный придурок с плохой причёской. — Согласно приказу Верховного Заклинателя, Цишань Вэнь требует, чтобы каждый клан отправил своих наследников и лучших учеников на идеологическую обработку, которая состоится здесь, в Цишане, через две недели. Любой отказ будет рассматриваться как прямой признак неуважения к Цишань Вэнь и Верховному Заклинателю, и с ним поступят соответствующим образом. А пока все свободны. Не говоря больше ни слова, Вэнь Жохань вылетел из комнаты, его одежда развевалась вокруг него, как распушившееся оперение птицы, что придавало ему сходство с надутым индюком, каковым он и являлся. Вэнь Сюй и Вэнь Чжулю последовали за ним, оставив позади крики возмущения. Мимо, с пустым лицом и устремлённым вперёд взглядом, прошла Вэнь Цин. Сложенный лист бумаги выскользнул из ее пальцев и приземлился на стол. Хуайсан уронил веер и, поднимая его, прихватил и записку. — Что ж, это было интересно, — скучающим тоном сказал Хуайсан. Он откинул голову на плечо брата и вздохнул. — Да-гэ, я голоден. Теперь мы можем пойти домой?

***

Когда солнце достигло середины ясного неба, Вэнь Нин, Вэй Усянь и Сян Ванцзи прибыли в Таньчжоу. Сняв две комнаты в ближайшей гостинице, они решили поесть и прогуляться. Пока они бродили, Вэнь Нин попытался представить, что его семья живет здесь. Этот город был почти такой же, как Илин: здания получше, более счастливые люди и меньше энергии обиды вокруг, но в остальном — просто другая деревня. Да, это дальше от Цишеня, но зато близко к Юньмэн. — Эр-гэ, — позвал он, заставив Вэй-сюна ликовать от восторга, — разве Таньчжоу не слишком близко к Цзян, чтобы п-перевезти сюда мою семью? — Определенно, диди, — он обнял Вэнь Нина за плечи. — Мы идем окольным путем. Это всего лишь короткая остановка, чтобы забрать мерзкую железяку. Она всё ещё должна быть здесь, потому что малыш Плакса застрял в своей люльке. — Ты имеешь в виду, что мы должны столкнуться с Ц-цветочной Девой? — Вэнь Нин побледнел при этой мысли. — О, она не так уж плоха. Просто расскажи ей стихотворение от всего сердца. Она взглянет на твое невинное лицо и даст тебе все, что ты пожелаешь. Паника в Вэнь Нине быстро росла. — Я? — выдохнул он, указывая на себя. — Конечно! Я не могу навестить ее, потому что в прошлый раз я приставал к ней, пока она не сдалась. Сян Чжань не может, потому что она бросит на него один взгляд и влюбится. И мое бедное сердце не выдержит этого. Значит, мой дорогой милый диди, ты должен очаровать ее. Он взглянул на Сян Ванцзи, который, уставился на землю, как будто там можно было найти все ответы. Вэнь Нин покорно сдался. Он никогда не умел в чем-либо отказывать Вэй-сюну. Те несколько раз, когда он смог сопротивляться, ни к чему хорошему не привели. С другой стороны, в тех случаях, когда он его слушал, тоже не обходилось без проблем. Эр-гэ похлопал его по спине. — Не волнуйся. Мы будем рядом. Прежде чем он осознал это, он уже вошёл в ворота и шагал по тропинке через лес, густо заросший виноградными лозами и растениями. Дойдя до небольшой поляны, Вэй Усянь и Сян Ванцзи скользнули за деревья. Вэй-сюн улыбнулся ему и ободряюще кивнул. Поэзия, любовь, воспоминание, — ладно, это он мог. Его мысли плыли сквозь прошлое, вспоминая всю любовь среди боли и печали. Когда он был лютым мертвецом, у него не было возможности выразить все, что он носил в своей душе. Иногда от боли хотелось кричать до тех пор, пока ничего не останется. Он глубоко вздохнул и сжал в кулаках ханьфу. Я прохожу города, расстаюсь с друзьями Но храню их в своём сердце. Рождённый в пыли, скованный телом Я все равно помню, кто я и откуда. Сколько в мире обид и ненависти? Как часто люди расстаются друг с другом? Взлеты и падения в смутное время В этом путешествии невзгод Я записываю историю любви и ненависти без сожалений Я не боюсь стать врагом всего мира Пока ты смотришь на меня В чистом, как у младенца, сердце Нет грязи Преодолев все разногласия Я останусь с тобой навсегда Сердце невинно, как у младенца Хотя на моём теле демонические метки До конца своей жалкой жизни я Я буду защищать тебя В белых одеждах, как в юности Но кто может это подтвердить? На бесконечных воспоминаниях лежит паутина И высоки деревья и трава Сколько трудностей в жизни? Сколько старых друзей у меня было? Сколько раз я был честен? В этом путешествии невзгод Я записываю историю любви и ненависти без сожалений Я не боюсь стать врагом всего мира Пока ты смотришь на меня В чистом, как у младенца, сердце Нет грязи Преодолев все разногласия Я останусь с тобой навсегда Сердце невинно, как у младенца Хотя на моём теле демонические метки До конца своей жалкой жизни я Я буду защищать тебя В чистом, как у младенца, сердце Нет грязи Преодолев все разногласия Я останусь с тобой навсегда Сердце невинно, как у младенца Хотя на моём теле демонические метки До конца своей жалкой жизни я Я буду защищать тебя До конца своей жалкой жизни я Я буду защищать тебя Его голос дрогнул на последней строчке, когда он понял, что плачет. Каким-то образом ему удалось передать то, что было у него на сердце, не заикаясь и не прерываясь. Содрогаясь от дрожи, он остался на месте и молча ждал. Через несколько минут лианы перед ним разошлись, и появилась молодая женщина. Он замер, пораженный ее красотой. Она была нежна, как цветок, и грациозна, как ветер. Ее широко раскрытые глаза блестели от слез, и она протянула ему белую лилию. Юноша смотрел на нее с благоговением, прежде чем ему удалось собраться достаточно, чтобы принять ее подарок. — Для меня большая честь слышать такое искреннее выражение любви от такого невинного сердца, — сказала она, ее голос был подобен самой сладкой музыке. — Хотя мне бы хотелось, чтобы ты оставил это. Ее взгляд переместился туда, где спрятались его спутники. Взметнулась лиана и швырнула Вэй Ина на землю рядом с ними. Сян Ванцзи бросился на поляну с полуобнаженным мечом. — Ах, ха-ха. Еще раз здравствуйте, — сказал Усянь и помахал рукой. Куча цветов, посыпавшаяся на него, почти погребла его. Цветочная Дева нахмурилась. — Полегче, красавец, — сказала она Сян Ванцзи. — Я не причиню ему вреда. По крайней мере, не сейчас. Я чувствую, что вы здесь не для того, чтобы побеспокоить меня. Хотя как вы трое проскользнули сквозь время, я не понимаю. Она шагнула вперед и коснулась щеки Вэнь Нина, ее рука была мягкой, как шелк. — Ты бессмертен. Невероятно. Она подошла к Вэй-сюну и покачала головой. — С тех пор, как мы в последний раз виделись, ты несколько раз умер. — она повернула запястье, в ее руке появился цветок, который она бросила в него. — Ты настоящее воплощение розового лотоса, шкодник, не так ли? Он выплюнул лепестки, набившиеся в рот, и поднес ее подарок к носу, глубоко вдохнул. — Он почти так же прекрасен, как и вы, моя госпожа. — сказал он, подмигнув. Фея цветения просто снова покачала головой, ее длинные локоны колыхнулись вокруг нее при этом движении. Она повернулась к Сян Ванцзи и улыбнулась с такой грацией, что у Вэнь Нина чуть не остановилось сердце. — А ты, твое сердце поистине преданно. Она протянула ему фиолетовую орхидею. — Ему повезло с тобой. Он принял подарок с мягкой улыбкой. — Это мне повезло, что он у меня есть, — сказал он с поклоном. Она поклонилась в свою очередь и отступила назад. — Теперь вы пришли сюда за Иньским железом. Я не удивлена. Я всегда знала, что однажды кто-нибудь придет за ним, — с озадаченным выражением лица она наклонила голову. — Хотя я чувствую, что это уже происходило раньше. Да, я чувствую, это уже случалось. Кто-то забрал его в твоей прошлой жизни? — спросила она Вэй Ина, но продолжила прежде, чем он успел ответить. — Да, холодный, жестокий. Да. С ним был кто-то безжалостный, тот, кто… — она нахмурила брови, когда страх превратил ее выражение в беспокойство. Она приложила руку к груди. — Ой. Они ждали, пока наблюдала то, чего они не могли видеть. Слеза скатилась по ее щеке. — Кажется, мне, как и тебе, дали шанс на новое существование, мой маленький вредитель. Поскольку ваше возвращение в прошлое вернуло мне мой дорогой сад, я дам вам ваше Иньское железо. Как бы мне ни было трудно поверить, что такому непоседе, как ты, можно доверять, похоже, что Иньское железо — это твоя судьба. Она взмахнула рукой, и кусок железа, вращаясь, завис в воздухе перед Вэй-сюном. Сян Ванцзи вытащил мешочек цянькунь и положил железо в него, а затем помог своему мужу выбраться из его цветочной тюрьмы. — Видели? Я знал, что я ей нравлюсь, — заявил Усянь. Ее рука снова шевельнулась, и лиана обвившись вокруг Вэй Ина, выбросила его из сада, прежде чем они успели ему помочь.