Семья будущего меняет прошлое. (A Future Family In A Broken Past)

Цзян Яньли расчёсывала волосы и смотрела на себя в зеркало. Она была одна. Было ли это плохим знаком для ее замужества? Это определенно было не то, что она себе представляла. Это должен был быть радостный день, а рядом с ней должна была быть вся её семья. А-Чэн и А-Сянь помогали бы ей с волосами. Ну, а-Чэн помогал бы, пока а-Сянь шутил, чтобы успокоить ее нервы. Родители с гордостью наблюдали бы, как она займёт свое место рядом с Цзинь Цзысюанем. Другими словами, она была бы не одна. Когда она проснулась утром, её на мгновение посетила надежда, что, может быть, ее навестит а-Сянь. Они ещё восстанавливали свои отношения, им предстоял долгий путь. Иногда она понимала и принимала свои ошибки. В других случаях ее охватывал горький гнев. Она старалась быть его другом и заботиться о нем. Она действительно заботилась о нем. Как он посмел отвернуться от нее и ее семьи? О, как она ненавидела голоса, которые эхом отдавались у нее в голове. Легкий стук вырвал ее из водоворота грусных мыслей. Через мгновение, улыбаясь, вошла Ли Цзюй, держа в руках красную мантию Яньли. За ней шла Не Мин. Молодая женщина поклонилась, прежде чем заговорить. — Госпожа Цзян, у вас посетитель. Удивленная, Яньли встала и повернулась ко входу. А-Сянь все-таки решил прийти? Или мать или брат? Комок подступил к горлу, ноги задрожали. Глубоко вздохнув, она расправила свою одежду и стала ждать. Её глаза удивлённо распахнулись, когда в комнату вошла мадам Цзинь. — Яньли! — женщина метнулась вперед и взяла ее за руки. — О, моя дорогая. Рада тебя видеть. — Я… я н-не понимаю. Ах, мадам Цзинь, рада вас видеть, но почему вы здесь? — с трудом произнесла Яньли напряжённым голосом. Она одарила Яньли выражением раздраженной нежности. — Мое дорогое дитя, я видела, как ты росла. Много лет я представляла, как ты присоединишься к моей семье. То, что мой муж-свинья и твой дурак-брат разрушили этот союз, не означает, что я просто перестала заботиться о тебе, — сказала она, вытирая слезы на щеках Яньли. После этого она положила руки на плечи Яньли и повернула ее к зеркалу, прежде чем взять расческу и начать расчёсывать ее волосы. — Кроме того, я получила записку от этого озорного мальчишки, что тебя пока никто не сопровождает. Воистину, как стыдно за твою мать. Я всегда боялась, что ее вспыльчивость приведет ее к падению, но я никогда не думала, что она настолько далеко отступит от своих семейных обязанностей, что оставит тебя одну в день твоей свадьбы. — Мне жаль, что ваша дружба распалась, — сказала Яньли, ее пальцы крепко сжимали края одежд. Мадам Цзинь фыркнула. — Тебе не за что извиняться. Ты не врывалась в Башню Кои и не требовала, чтобы я восстановила помолвку. Ты не обвиняла меня в том, что я что-то должна, и не настаивала на том, чтобы наше сестринство было расторгнуто, если я не помогу ей исправить ситуацию. Я не позволю ни ей, ни кому-либо другому запугивать меня в моем собственном доме. Хотя я была уверена, что вы с моим сыном были хорошей парой, я знала, что а-Сюань опасается брака по расчету. Я не хотела принуждать его против воли, как бы мне ни хотелось, чтобы ты вошла в мою семью. Ее слова и внимание разрушили остатки самообладания Яньли, и она закрыла лицо руками и разрыдалась. — Мне жаль. Мне очень жаль, — сдавленно восклицала она между рыданиями, которые сотрясали ее тело. Женщина, о которой она думала как о своей второй матери, заключила ее в крепкие объятия и погладила по голове. — О, моя дорогая, все будет хорошо. Вот увидишь. Как бы мне ни хотелось, чтобы ты вышла замуж за а-Сюаня, я верю, что ты будешь здесь счастлива. Не немного грубоваты, но они сильны. Они позаботятся о тебе. «В отличие от некоторых людей, которых я знаю», — повисло в воздухе с привкусом горечи. — А-Сан хорошо ко мне относится, — сказала Яньли, восстанавливая контроль над собой. — Все в Нечистой Юдоли тоже, — она улыбнулась Не Мину и Ли Цзюй, которые ждали рядом с чаем и подносом с закусками. Затянувшаяся боль рассеялась из ее сердца, и её охватило счастье.

***

Жу Ши плыла среди фонарей и гобеленов, свисающих с потолка в зале предков Не. Впервые за долгое время она нервничала. Не было ли её присутствие на свадьбе плохой приметой? Сянь-диди настаивал, что это не так, но она была убитой невестой. Наверняка, это что-то значило. Она ткнула в один из бумажных фонариков, заставив его слегка качнуться. Он поклялся, что для её блага, момент исцеления, признак того, что всё будет лучше. Ах, он умел говорить сладкие речи. Она почти поверила ему. Ну, она бы не стала подходить слишком близко. В конце концов, большинство гостей были заклинателями и могли нервничать из-за ее присутствия. Кроме того, она не хотела отвлекать внимание от жениха и невесты. Когда она посмотрела на людей, собравшихся внизу, она заметила бабушку, сидевшую с братом и сестрой Вэнь, Мяньмянь и Четвёртым дядей. На её руках спал очаровательный малыш а-Юань. Ей не терпелось увидеть, как он взрослеет. Никто никогда не причинил бы ему вреда. Она согнула пальцы, ее длинные красные ногти лязгнули друг о друга. Тетя Ши всегда присмотрит за ним. Ее взгляд изменился при виде новых посетителей. Фу, глава ордена Яо и глава ордена Оуян. Почему они должны были прийти? Поистине, ей нужно навестить их, пока они спят. Этим мужчинам повезло, что у них были хорошие жены; в противном случае она выдвинула бы предложение лично стереть их с лица земли. Может быть, мадам Оуян изменила своему мужу, чтобы в итоге родить такого красивого мальчика. Он не был таким совершенным, как а-Юань, но был близок к этому. Жу Ши скрылась за колонной, когда вошла делегация Лань во главе с Лань Гуйин и его женой, который держал на руках малыша. Она ухмыльнулась, глядя на ребёнка, который вел себя совсем не по-ланьски, извиваясь и громко лопоча. О, она надеялась, что он создаст массу неприятностей в этом замшелом ордене. За ними шли Лань Цижэнь и еще несколько старейшин. Какие угрюмые лица. Это была свадьба. Нет. Это была двойная свадьба, время праздновать! Эх, какое печальное существование, связанное таким количеством правил, что они даже не видят радости жизни. Глаза старого козла расширились, когда их новый глава ордена передал ребенка своей жене и встал на колени рядом с Цзи-диди. С другой стороны от Цзи-диди, мужчине улыбнулся Сянь-диди, и в ответ получил еле слышный смешок. О, как восхитительно! Старые козлы сердито хмурились и тихо возмущались между собой, а мадам Лань с удовольствием улыбалась своему мужу. Следующими вошли Цзинь, их золотые одежды были такими яркими, что резали глаза. Эта свинья Гуаншань заслуживал ночного визита. О, это может быть весело. А что это за глумящийся тип, похожий на кочан маринованной капусты, рядом с ним? Юноша, идущий с другой стороны от главы ордена, похож на надутого павлина. Зачем он украдкой поглядывает на Мяньмянь? О, нет, приятель. Сделаешь любое движение к самому дорогому Цин-цзе, и у тебя никогда не будет детей. Кроме того, она не влюбилась бы в такую ​​гордую золоченую птицу. Когда вспыхнул спор, она подплыла ближе ко входу. Кто посмеет поднимать шум в такой благословенный день? О, прибыл Мэйшань Юй. — Мама, я имею право присутствовать рядом с Яньли, — яростно настаивала хмурая женщина, ее голос был громким, а лицо раскраснелось. — Тихо, Цзыюань. Прекрати поднимать такую ​​шумиху, иначе ты вернешься домой, — увещевала мадам Юй. — Считай, что тебе повезло даже оказаться здесь. Почему Сянь-диди и Цзи-диди оставили ее в живых? У монстров в Холмах в сердце меньше обиды, чем у нее. Пока глава клана Мэйшань садилась на свое место в передней части зала, другие ученики ордена силой заставили Юй Цзыюань сесть с ними среди других гостей. Оттуда женщина сердито смотрела на всех остальных людей в зале, как будто хотела отравить их своим взглядом. После того, как присутствующие успокоились, рядом с главой Мэйшань проскользнула одинокая фигура. Цзян Фэнмянь. Что ж, это интересно. Какая бы гордость или хладнокровие ни были у этого человека, это не отразилось ни в его сгорбленной позе, ни в бледном лице. Его глаза метнулись к Усяню, стоявшему на коленях рядом с довольно крепким и мускулистым Не. С другой стороны, Ванцзи одарил бывшего главу чудесным острым взглядом, заставив его отвернуться. О, прекрасно, подумала она, гордясь своим диди. — Я не потерплю такого неуважения! — закричала Юй Цзыюань, привлекая к себе все внимание. — Как смеет этот человек быть рядом с моей дочерью, когда я не могу! Люди по обе стороны от хмурой женщины удерживали ее на месте, шепча что-то, от чего ее красное лицо потемнело. Она так крепко сжала губы, что Жу Ши была готова к тому, что по ее подбородку потечёт кровь. Может быть, она так разозлится, что голова взорвётся от напряжения. Это может испортить свадьбу, но какое получилось бы чудесное зрелище.