Ласка и хорек

Shameless — Camila Cabello

      — Что я хочу? — мечтательно протянул Малфой, улыбнувшись одним уголком губ. — О, боюсь ты не сможешь этого сделать, — с прищуром посмотрел тот на замершего Рона.       — Не компостируй мне мозги! Говори, как есть, — Рон силился выглядеть уверенным, но его выдавали побелевшие костяшки пальцев — так сильно он вцепился в прутья кровати.       Малфой насмешливо окинул взглядом напряженную фигуру Рона.       — Ну хорошо, только учти, ты сам напросился, — усмехнулся тот, запуская руку в белоснежные волосы.       Прикрыв глаза, Малфой на миг отвернулся, будто смакую предстоящее мгновение. Рон поежился.       Он неотрывно следил за каждым движением Малфоя, по спине предательски струились капли холодного пота. Какого черта прогнал Гермиону? Вдруг Рон явственно ощутил эту утрату. Она бы могла так помочь ему сейчас.       — Поцелуй, — легко бросил Малфой, распахнув глаза.       Повисла короткая пауза. Рон вперился взглядом в довольное лицо Малфоя.       — Какой поцелуй? — пробурчал он, силясь осознать смысл сказанного.       — Я конечно знал, что ты не отличаешься большим умом, но уж что такое поцелуй ты должен знать, — ухмыльнулся Малфой, — небось только и мечтаешь о «страстных» (слизеринец изобразил рвотные позывы) объятиях с Поттером, — многозначительно поднял тот брови.       — Заткнись, Малфой! Не твое собачье дело, о чем я мечтаю, — Рон наконец-то отлип от прутьев больничной койки и опасно приблизился к Малфою, — можешь уже нормально объяснить какой к чертям поцелуй? Думаешь мне нравится тут с тобой возиться?       Явно раздосадованный ответом, тот, откинувшись на спинку кровати, задумчиво водил своими белесыми тонкими пальцами по разбитой губе.       — За свое молчание, я прошу поцелуй, Уизли, — спокойно ответил Малфой, не смотря на Рона.       Он, в свою очередь, ловил ртом воздух, ошарашенно открывая и закрывая его.       — Наш поцелуй? — жалобно протянул Рон, с надеждой смотря в разбитое лицо хорька.       Может это какая-то дрянная шутка?       — Именно, — наконец Малфой соизволил поднять глаза на него.       Только сейчас Рон заметил, каким изможденным выглядел тот. В голове снова предательски пронеслось: «Это все я с ним сделал?». Тут же отдернув себя, он подумал: «И поделом!».       — Ну что стоишь? — устало улыбнулся Малфой. — Ты вроде не хотел и на минуту задерживаться в моем обществе.       — С чего бы мне тебя целовать? — все еще пораженно промямлил Рон.       Воздев глаза к темному потолку, Малфой вздохнул:       — Хочешь, чтобы я молчал? Целуй. Давай, сделай над собой усилие — пошевели мозгами.       Неловко переминаясь с ноги на ногу, Рон стремительно заливался румянцем. В голове крутилось с десяток вопросов: «Здесь кто-то есть? Они смотрят?», «А как же Гарри?», «Какого хрена?», «Малфой гей?», «С чего мне его целовать?».       — И какова гарантия, что ты оставишь меня после этого в покое? — выпалил он, собрав наконец все мысли в кучу.       — О, что я вижу? Это проблеск рассудка, Уизли?       Рон было вскинулся, но увидев добродушное выражение лица Малфоя, отчего-то только еще больше смутился.       — Как насчет колдографии? — потянулся тот к прикроватной тумбе и вынул из нее компактный сверкающий аппарат.       Тот явно был последней модели — обычные колдографы, используемые репортерами, были намного больше.       Рон тут же встрепенулся. Конечно, к нему наверняка заходили, кто-то же занес аппарат.       — Ты рассказал им? — Малфой вопросительно поднял бровь, — рассказал тем, кто принес тебе его? — указал Рон на колдограф.       — Две умные мысли за раз, — растянул губы в улыбке Малфой, — на лицо влияние хорошей компании.       — Это ты-то хорошая компания? — недобро усмехнулся Рон, запихнув руки в карманы. — Не переводи тему.       — Никто мне его не приносил, Уизли, — нетерпеливо дернул плечом Малфой, — он был со мной, в сумке.       — Чем докажешь? — смотрел на него в упор Рон.       — А тебя никогда не интересовало, откуда «Пророк» так быстро берет свежие колдографии из Хогвартса? — в его голосе зазвучали надменные нотки.       — Так это ты… — Рон сжал руки в карманах в кулаки. — Мало того, что с этой мерзкой Скитер якшался, так еще и картинками ее снабжал? Это у тебя хобби такое, гадить всем?       — Не только ее, Уизли, — проигнорировал последнюю фразу Малфой, но все же с хмыком перевел взгляд с Рона на колдограф, то ли сдерживаясь, то ли ища у сверкающего глянцевыми боками аппарата поддержки, — а фотографировать я с детства люблю, — нежно погладил он объектив.       Вот ведь да, Малфой и колдографии… И какого черта хорек тут разоткровенничался?       — Ну так что? Ты согласен? — взмахнул тот зажатым в руке аппаратом перед лицом Рона.       Теперь, когда последние лучи за окном потухли, помещение освещали только свечи, изменяющие своими причудливыми отблесками очертания привычных предметов. В огненных всполохах на все вещи ложился отпечаток таинственности, чего-то первобытно-жуткого.       — И я забираю снимок себе? — сипло сказал Рон, ощущая наплывающее настроение ночи.       Поежившись, он неосознанно придвинулся ближе к свечам на тумбе Малфоя.       — Верно, — только и сказал тот.       На лице Малфоя, наполовину скрытом во мраке, было нечитаемое выражение. Приоткрыв рот и посильнее сжав колдограф, он выжидающе вперился взглядом в сиротливо стоящую у тумбы фигурку Рона.