Bark on Bark, Petal Strands

Весенний гала-концерт, по ожиданиям Минхо, должен быть очень весенним, но не в модном смысле. Он ожидает. . . Что-то причудливое, наверное. Что-то светлое и золотое, чтобы соответствовать эстетике его подопечных, много белого и пастельных тонов. Может быть, даже яркие, горячие цвета с небольшим мерцанием, чтобы подчеркнуть его эффект. Много цветочного, конечно, потому что, что еще может быть? Но туда, куда они входят, не соответствует его ожиданиям: темнота, чернота, ряды и ряды цветов, переливающихся по центральным элементам, спиралевидно взбирающихся по колоннам здания, свисающих со стен. Цветы сбросили в это место. Он откидывает цепочку цветов, висящих над ним, убирая их с дороги, пока они проходят к зданию, альфы и он сам держат омег в центре, плотно окружая их, пока они идут. Люди обращают на них внимание, но они не обращают внимания ни на кого другого. Все вежливо приветствуют их, и это почти превращается в битву поклонов, пока они не дошли до своего столика. Поездка на машине была неплохой — Чан включал музыку по радио, пока Феликс и Чонин играли в игру на своих телефонах, а Джисон и Хёнджин спорили из-за того, что ему нужно поправить макияж. Чанбин все это время молчал, а Сынмин в конце концов выключил радио, потому что оно только усиливало шум. Минхо сел между ними и расслабился, время от времени ловя свое отражение в зеркале. Минхо знает, что, возможно, он не готов к этому событию, но он высоко держит голову, когда они проходят через двери, устремив взгляд перед собой на любые неподвижные точки на стене. Не на чем действительно сосредоточиться, потому что нужно охватить все сразу. «Это место. . Конечно что-то», — думает он, но ничего не говорит, просто улыбается, когда они входят и, маневрируя, проходит к их столу. У Чана большая стая, и он явно не любит, когда кто-то приближается к его омегам. Не совсем красный флаг — понятно почему. Они сейчас на виду у публики. Минхо тоже не хотел бы, чтобы папарацци или, что еще хуже, сталкеры подбирались слишком близко к его омегам. Он скалит зубы на мужчину, который подходит слишком близко, чтобы посмотреть на Феликса, но тот тут же отступает, увидев ненормально большие клыки Минхо, за что он научился любить себя. Сегодня вечером, он в любви. С собой, со своей жизнью, с этой новой стаей — конечно, у него нет сильного чувства влюбленности. Он просто любит их прямо сейчас. Честно говоря, он бы проткнул кого-нибудь ножом за омег и за Сынмина. Сынмин всю ночь был милым и услужливым, помогал ему занять место и был настолько осторожен со своими словами, ему не нужно было этого делать, но Минхо, тем не менее, ценит это. Это показывает, насколько он внимателен на самом деле. Они сидят за большим столом в конце, круглым, как и остальные, с красивой цветочной скатертью, которую Чонин гладит большими пальцами. — Это похоже на рисунок пальцами, — хихикает он, и Чан с улыбкой шикает на него. Чан, кажется, из тех, кто делает выговор омеге с нежной улыбкой и спокойствием, в отличие от старших омег, с которыми он суров. Минхо еще не видел, чтобы Чану приходилось быть строгим с Чонином. Но он знает почему. Чонин отличается от других омег, даже с точки зрения отношений, и Минхо внимательно слушал все, что Чан говорил ему за чашкой кофе о Чонине и его головном пространстве. Конечно, это все еще то, что Минхо еще предстоит узнать, но когда он это сделает, он знает, что будет так же готов, как и все остальные. — Как вы думаете, они заметят, если та администратор снова украдет столовое серебро? Она делает это постоянно? — взволнованно спрашивает Сынмин, когда все садятся на свои места и оставляют свои вещи. На нем светло-голубой костюм с белым топом, который на самом деле выглядит так мило, и Минхо впечатлен его постоянным умением носить голубой цвет. Чану, вероятно, придется приветствовать людей всю ночь, а Джисон и Чанбин уже выглядят скучающими, они скорее всего будут охранять стол, как другие вожаки стаи. Минхо понятия не имеет, что он должен делать, но он уверен, что все равно будет всю ночь с омегами Чана. — Погодите, миссис Ли? О боже, да, — шипит Хёнджин, кладя клатч на стол. Минхо кладет сумку на спинку кресла, как и Феликс. Чонин не принёс сумку, как и Чанбин с Чаном. — Простите? — спрашивает Чан, останавливаясь и опуская пиджак на спинку сиденья. Он остается стоять, как будто ожидая, что кто-то ответит на его вопрос. — Ничего, ничего, — быстро отмахивается Хёнджин. Понятно, что это внутренняя тема сплетен. — Нет, если кто-то из сотрудников ворует- — Знаешь что, мне нужно в туалет, — слишком громко говорит Феликс Хёнджину, который внезапно кивает. Они явно не в настроении разбираться с лекциями Чана. — Мне нужно пойти поправить макияж. — Твой макияж в порядке, — Чанбин либо не понимает намека, либо подстрекает. — Мне все равно надо использовать закрепляющий спрей, — Хёнджин хватает свою сумку, и Феликс дергает его за руку. Минхо не уверен, стоит ли ему следовать за ними. Это большое корпоративное мероприятие, но это также просто поход в туалет, и Феликс и Хёнджин, возможно, просто хотят немного уединения. — Хочешь, я пойду с тобой? Минхо кладет ладонь на руку Феликса, и тот качает головой. — Нет, нет, мы быстро. — Все равно иди, — говорит Чан, и все обмениваются неловкими взглядами. Минхо не обижается на резкое требование, но Феликс явно обижается и просто смотрит на него. — Отлично. Пойдем, хён, — Феликс дергает локоть его пиждака, и Минхо поднимается, чтобы следовать за ними, без лишних слов разглаживая рубашку. — Ванные комнаты сзади. Они действительно чистые и очень модные. — У них там диван, — говорит Хёнджин, когда они проходят сквозь толпу людей, и Минхо старается держать их обоих на виду. Теперь они берутся за руки, и Минхо наблюдает с легкой улыбкой, жалея, что не может чувствовать их запах сейчас. Они все носят блокаторы запахов, но он держит пари, что они сладко пахнут, когда они такие бодрые. — Они наверное чистят диван, — говорит Феликс, — иначе я не думаю, что это было бы так круто, как кажется. Диван в ванной. — Звучит очень круто, — фальшиво подтверждающим голосом говорит Минхо, когда они идут к задней части зала, по коридору, помеченному как только туалеты для омег. Он уверен, что другие туалеты находятся на противоположной стороне зала, просто для безопасности и душевного спокойствия. — Вы двое входите, а я подожду снаружи. Как это звучит? Я буду здесь, — говорит Минхо, прежде чем они доходят до зала, указывая на то место, где он стоит. — Да, конечно. Мы быстро! — обещает Хёнджин и тащит Феликса в ванную, оставляя Минхо стоять на страже. Минхо стоит в углу зала, прижавшись спиной к стене, глядя на разворачивающееся перед ним торжество. Так много красивых людей, одетых в дорогую, роскошную, брендовую одежду. Он понятия не имеет, что это за бренды и названия. Если кто-то подойдет к нему и спросит, что на нем одето, ему просто придется пожать плечами и, возможно, назвать Чана. Это так работало? Или он должен сказать компанию? Он думает обо всех известных дизайнерах и он знает только их имена, а не компании. Но. . . Разве их компании не были названы в их честь? Он не имеет никакого долбанного понятия об этом. Но вскоре это станет частью его работы, поэтому он должен разобраться с этим. Он мог бы вытащить телефон и полазить в нем, но он не хочет, чтобы Чан увидел его без омег, но в своем телефоне, посреди мероприятия. Он сейчас работает. К нему подходит официант с небольшим подносом напитков и предлагает ему один, и Минхо медленно кивает. Он возьмет это ради приличия. Он не собирается пить на работе, особенно в первую ночь. Это ярко-зеленый напиток с парой лепестков съедобной розы, и он думает о том, как сильно ему не хочется его пить, если честно. — Что это? — спрашивает он у официанта. — Алкоголь. — говорит он с каменным лицом. «Ну, хоть не дерьмо», — шепчет, когда он переходит к следующему гостю. Минхо какое-то время нюхает напиток, издавая мычание от запаха яблока и намека на… . . Что-то дынное? Что, черт возьми, это за напиток? Он думает о том, чтобы пойти за официантом и потребовать объяснений, когда к нему медленно подходит человек, которого он не узнает и не чувствует. Минхо не нужно слышать его запах, чтобы понять, что он, вероятно, альфа: высокий, широкоплечий, в простом черном костюме. В наши дни альфа-мужчины когда-нибудь вкладывали какой-то творческий подход в свою внешность? — Вот это да. Ты прекрасен- — Отъебись. — говорит Минхо, закатывая глаза. Мужчина явно сбит с толку, но все равно уходит, как его просили, а Минхо облокачивается спиной к стене со своим напитком. Это приятно — Мило, — говорит мужчина, проходящий мимо него, держа свой напиток, и Минхо смотрит на него. — Ты тоже отъебись. — Ой. — Ой, — издевается Минхо. Минхо ненавидит альфа-мужчин. — И поправь свой гребаный кривой галстук, — шепчет он о край своего бокала для коктейля, наблюдая, как лепестки кружатся влево и вправо, когда он наклоняет его туда-сюда, наблюдая, как зелень разлетается по стакану. Он стоит там еще несколько минут, прежде чем сделать глубокий вдох. Стоит ли ему пойти проверить Хёнджина и Феликса? Может, ему написать им? Он вытаскивает свой телефон и видит, что у него нет от них новых сообщений и моргает. Он не хочет прерывать их, если они разговаривают наедине или все еще пользуются ванной, но он не хочет стоять и ждать, если что-то не так. Он поворачивается и направляется в ванную как раз в тот момент, когда оттуда выбегает Хёнджин, Минхо похлопывает его по плечу, когда тот проносится мимо. — Скоро вернусь, Феликс все еще там, я должен взять мою сумку, ладно, пока! — Он бросается в толпу людей, не говоря больше ни слова, и глаза Минхо расширяются. Теперь один из них застрял в ванной, а другой только что бросился в толпу, а Минхо все еще стоит там. — Хёнджин! — Одна минута! — Он кричит в ответ, отмахиваясь от него, и Минхо возвращается в ванную. Он распахивает тяжелую дверь и ставит бокал на столик рядом с раковиной. — Феликс? Ты здесь? — О, Минхо-хён? — Голос Феликса эхом разносится по пустой ванной. Он идет по длинному ряду кабин, чтобы найти, в какой из них находится Феликс, в середине или ближе к концу. Эта ванная действительно огромна. И, как было обещано, вплотную к стене был прижат плюшевый красный диван. Он действительно выглядит чистым. — Ты в порядке? Почему Хёнджин так сбежал? — О, эм, он пошел за моей сумкой. — Хорошо. Я могу вам чем-то помочь? — О, нет, все в порядке. Я только. . . Нужен тампон. — Его голос стихает ближе к концу, он шепчет слово «тампон», и Минхо кивает с внезапным пониманием. — Хорошо, это нормально. У меня есть прокладки в сумке, если тебе нужно. — Всё хорошо, но нет, спасибо. Не люблю прокладки. Они заставляют. . . зуд, типа. Он хмурится. — Они не должны вызывать у тебя зуд, милая. — Ну, не все. Просто некоторые бренды, я их просто не использую, тампоны все равно проще и лучше. — Хорошо. Могу я узнать, есть ли у вас кровь на одежде? Тебе нужно привести себя в порядок? — Я чист. Боже, где он, ванная не так уж и далеко, — фыркает Феликс. Минхо не может сдержать сочувственной улыбки. Он знает, каково это, оказаться в такой ситуации. — Сейчас приходит много людей, он практически проталкивается через них, — объясняет Минхо. — Я уверен, что это всего на минуту. У тебя спазмы? — Чуть-чуть, но не сильно. Я думаю, это просто началось, потому что… во всяком случае, э-э, — Феликс обрывает себя, и Минхо уже достаточно взрослый, чтобы понимать, что он, вероятно, собирался сказать, что у него не сильное кровотечение. Но они недостаточно близки в сознании Феликса, чтобы говорить о периодическом течении, поэтому он не настаивает на этом, просто позволяет ему продолжать. — У меня не должно быть течки еще неделю, так что это немного…. . . Сбивает с толку. — Ты хочешь, чтобы я вызвал мистера Бана? — Мистер. Б-о, ты все еще называешь его так? — Феликс теперь смеется. — Нет, нет, у меня не будет течки еще пару дней. У меня всегда начинаются месячные раньше, и тогда это случается, так что со мной все будет в порядке. И пртом, я не хочу идти домой. У них здесь будет так много еды, и я хочу принести немного домой. И, конечно, мода хороша, но еда еще лучше. — Бьюсь об заклад. — Я здесь! — Хёнджин пинком открывает дверь и вбегает с маленькой черной сумкой Феликса. — О, Хён, ты тоже здесь. — Да. Я пришел проведать Феликса, раз уж ты так быстро сбежал. — отвечает Минхо. Улыбка Хёнджина немного спадает, и он кивает, подходя к ним. — Извини, я просто… — Я не ругаю тебя, — теперь Минхо идет обратно к стойке, зная, что Феликс, вероятно, захочет, чтобы они оба ушли, поскольку он заботится о себе, — я просто волновался, что что-то случилось. — Неа. Просто. . «. Хёнджин пожимает плечами. — Ликс, открой дверь, это я. — Я знаю, что это ты. Ты так долго тянул. — Вау, извините, здесь около миллиона человек. — Ладно ладно. Позвольте мне воткнуть это, и я выйду. — Пойдем, подождем снаружи, — кивает Минхо, дергая Хёнджина за рукав в знак того, что тот должен покинуть ванную, но Хёнджин пожимает плечами. — Я еще не закончил подкрашиваться, — улыбается ему Хёнджин, и Минхо старается не хмуриться. Он не помешан на контроле. Ему все равно, что Хёнджин решит делать с Феликсом или без него. — Хорошо. Я буду снаружи тогда. Кроме того, я не собираюсь пить этот напиток, так что, если хочешь, бери. — Минхо указывает на стакан, и Хёнджин ныряет за ним, собираясь осушить его одним глотком. — О-о-о, у-у-у! На вкус как дерьмо! Хёнджин давится, выплевывая съедобные лепестки. — Фу, кто это сделал? — Тот, кто обслуживает сегодня вечером, — раздается голос Феликса из кабинки. Хёнджин выливает его в раковину, и Минхо вынужден задаться вопросом, сколько денег должен был стоить алкоголь и почему он на вкус как аккумуляторная кислота. — Я возьму это, не волнуйся. Думаю, тебе больше не хочется, а? — Да, нет, спасибо, — морщится Хёнджин, передавая ему стакан. Он не может сдержать смех, выходя из ванной и собираясь поставить стакан на один из высоких пустых столов посередине для общения, заваленный закусками и другими пустыми стаканами. Он не был уверен, но может понять намек. Теперь он оглядывается вокруг, замечая Чана сквозь толпу, окруженного людьми, вежливо улыбающегося и кивающего, но выглядевшего довольно искренне. Возможно, ему не нравятся такие мероприятия. Для него это строго работа, так что он его понимает. Но главный редактор, который не любит показы мод? Или ему просто не нравилось многолюдность? Возможно, он слишком много думает об этом. — Веселишься? Минхо чуть не подпрыгивает от неожиданного голоса Чанбина позади него, удивлённо схватившись рукой за грудь. — О, черт, извини, я тебя напугал? — Немного, да, — дрожащим смехом смеется он. — Ой, извини. Я подощел, потому что видел, как ты бегаешь туда-сюда. — О, да, мальчики все еще в ванной. Макияж, — он сдавленно хихикает. Чанбин выглядит гораздо устрашающе в своем костюме, все еще полностью черном, с зачесанными назад волосами, сильно пахнущими одеколоном. Дорогой одеколон. Хороший, сладкий, приятный одеколон. — Правильно. Джинни может затеряться навсегда. Ликси с ним? — Да, они вместе. Я пошел проверить их, но я не хотел бы вторгаться. — Ах. Знаешь, не надо так нервничать—. Чанбин потягивает шампанское, хмурясь и глотая. — О, это плохо. — Ага, нет, они действительно облажались здесь с алкоголем, да? — О, даа — И я не нервничаю. Я просто не привык к такого рода мероприятиям. Я никогда в жизни не пользовался косметикой более полудюжины раз, — смеется Минхо при мысли об этом. Он, грациозный и полный своей славы, никогда не наносил макияж на половину своих собеседований, потому что не знал, как делать макияж, и не имел времени научиться. — О, ну, эти штуки — просто ерунда, понимаешь? Нас волнует не столько само мероприятие, сколько присутствующие здесь люди. Но дети развлекаются, поэтому мы приходим. Ну, за исключением Джисона. Он нервничает в таких больших толпах, поэтому обычно они с Инни просто играют в свои телефоны. — объясняет Чанбин. — Но ты кажешься немного… . . напряженным. Напряг в плечах и все такое. Тебе не обязательно быть таким. Я знаю, что Чанни-хён может показаться крутым, но это не так. — О нет, я так не думаю. На самом деле он довольно милый. — Минхо легко защищается. — Да, он, наверное, один из самых милых здесь, — Чанбин показывает пальцем. — Но тебе не нужно нервничать. Просто присмотри за детьми, и все будет в порядке. — Понятно. — Минхо не нужна лекция о том, как делать свою работу, но, тем не менее, он развлекает Чанбина. — Есть три правила, которые вам нужно знать, если вы собираетесь остаться с нами. 1. Не давайте Инни слишком много сахара или алкоголя, он будет скакать по стенам — вот почему Чан так строг с сахаром; 2. Не зли Чанни и 3. Не зли Джисона. Или любого из нас. Но они самые страшные, когда злятся. Джинни и Минни не злятся, они более чувствительные. — Действительно? Джисони кажется таким невинным, — Минхо может поверить в это, потому что всегда приходится волноваться о самых милых, но ему трудно это представить. — Да, он еще слишком опекает, так что ты понял. Для него все по-другому, — Чанбин снова отхлебывает шампанское, привыкая к приобретенному вкусу. — Что ты имеешь в виду? — О, я думал, ты знаешь — мы больше похожи на соединенную стаю, — объясняет Чанбин, — или совместную? Присоединенную? — Соединенная звучит лучше, — Минхо выдавливает улыбку, чтобы не потерять терпение. Но эта новость представляет для него совершенно новую перспективу, и он хочет знать больше, жадный до любой информации, которую он может получить о своих работодателях и новой стае. Он не назвал бы это одержимостью, но он хочет знать больше, ненавидит атмосферу таинственности вокруг них, ненавидит неловкое дружелюбие, ненавидит напряжение. Он просто хочет хоть раз почувствовать себя как дома. Он знает, что не может спешить, но он устал. — Так что да. Джинни и Ликси были частью стаи Сони до нас. Он может расскажет вам об этом однажды, если это будет актуально, он все еще иногда находится в состоянии альфы стаи, но кто сказал, что у нас он только один? — Правильно, конечно. Нет никаких «правил» о том, как иметь стаю, — рассеянно соглашается Минхо, шокированный тем, что Джисон был не только альфой стаи, но и первоначальным альфой стаи Феликса и Хёнджина. Почему они объединились в стаи? Джисон ушел в отставку или все еще работал альфой стаи? что-то случилось? Если бы он не знал об этом, он бы никогда не предположил, насколько мягко и покорно Джисон ведет себя с Чаном. Неудивительно, что он так вел себя рядом с Минхо. Он был настолько сосредоточен на том, чтобы завоевать одобрение Чана, что ему даже не пришло в голову попытаться поработать с Джисоном. «Кто сказал, что у нас только один?» Значит ли это, что Джисон тоже был альфой стаи? . . Конечно, Чан сказал бы ему? Его сердце сердце болит из-за Джисона, задаваясь вопросом, что случилось, что заставило его, возможно, уйти с поста альфы стаи и позволить другому вступить во владение. По опыту Минхо, это был большой шаг, и немногие были способны позволить этому не затронуть их эго. Либо Джисон был очень скромным, либо… . . Травмирован? Минхо надеется, что он просто скромный. И вместе с этим его любопытство угасает. Он не хочет знать, что случилось, что привело его на этот путь, но он благодарен за то, что теперь они все здоровая, стабильная и любящая стая. Любящая семья. Они это заслужили. — Бинни-хён! Говоря о дьяволе, Хёнджин обнимает альфу, чуть не проливая его шампанское. Феликс следует за ним с чашей креветок. — Эй, вы. С вами все в порядке? — Да, я сделал контуринг. Посмотри на мои губы! — Хёнджин указывает на свои очень розовые губы, которые теперь выглядят намного более гладкими и выпуклыми, блестящими и толстыми. Феликс засовывает в рот креветку. — Хорошо выглядит, — Чанбин целует его прямо в губы. — Ммф-эй, ты все испортишь! — Хёнджин ноет, а Чанбин смеется, облизывая губы. — Это ароматизированный блеск? На вкус как арбуз. — Да, это Ликси, — теперь Хёнджин тычет в свои губы, чтобы поправить их. — Мы можем вернуться к столу? Тут скучно, я хочу скорее заказать еду. — Я украл креветок, — предлагает Феликс, и Хёнджин качает головой. — Я не хочу креветок. — Хорошо, теперь они мои. — Оставь себе. Минхо наблюдает, как Чан пробирается сквозь толпу к ним, и вежливо хлопает Чанбина по плечу, чтобы тот заметил. Он по-прежнему хорошо выглядит, ни волоска лишнего, и Минхо немного завидует. Он уже сильно потеет под мышками, и ему постоянно приходится случайно поднимать руки, чтобы проветрить их. Почему он всегда такой потный? — Привет, незнакомцы, — смеется Чан, собираясь схватить одну из креветок Феликса. — Почему мы все собрались здесь? — Ванная, напитки, ужасный алкоголь- — Цветочный напиток — отстой, — говорит Хёнджин слишком громко, и Чан фыркает. — Мне жаль? Я не знаю, о чем вы говорите. — Зеленый, — Минхо указывает на один из наполовину наполненных стаканов на столах, — мне кажется, он очень горький. — Всякий алкоголь горький, — комментирует Феликс. — Нет, это было плохо, типа… . . бля, плохо, — объясняет Хёнджин, корчась, как будто он все еще чувствует вкус. — Я даже не успел вымыть рот. — Как насчет того, чтобы вернуться к столу, и я принесу тебе выпить, что не так уж и хреново, а? — предлагает Чан, обнимая Чанбина и Хёнджина. — Что-нибудь без алкоголя, желательно. — Я могу это сделать, — успокаивающе говорит он. Они вместе возвращаются к столу, легко пробираясь сквозь толпы людей, которые, кажется, просто отступают перед ними. Минхо идет позади всех, наблюдая, как они тепло общаются. Вернувшись за стол, Сынмин и Джисон играют в игру на телефоне Джисона, а Чонин пьет пиво. Все они кричат ​​на него шепотом, прежде чем он встает и отодвигается от Чана. — Бармен не спросил мое удостоверение личности! — Он должен был, — хмурится Чан. — Он достаточно взрослый, чтобы пить, — со знанием дела говорит Минхо. — Я налил сюда половину колы, — Чонин протягивает чашку Хёнджину, который отталкивает ее. — Это отвратительно. Ты отвратительный. — Ты отвратительный. — Вы оба отвратительны, а теперь заткнитесь, — говорит Джисон, слишком сильно постукивая по экрану, и Сынмин скулит. — Стой, ты его убьешь! — Он в порядке! Минхо наклоняется над экраном и видит маленького мультяшного кота за прилавком, взбивающего что-то в миске. — Это что? — Это игра, в которой вы — кот, который управляет пекарней, но Джисон печет слишком много тортов, у него мало здоровья, и он умрет, — грустно говорит Сынмин, но Джисон просто смеется ему в лицо, продолжая щелкать по экрану. Минхо смотрит на него. Был ли он действительно альфой своей старой стаи? Внешность может быть обманчива, полагает он. — Я просто хочу продать прилавок! Я могу это сделать, я делал это раньше!  — Да, но если ты умрешь до того, как перейдешь на следующий уровень, тебе придется начинать сначала!  — Я понял, — шипит Джисон. Сынмин пытается забрать у него телефон, но тот поднимает его высоко в воздух, вне его досягаемости. Чан смотрит на них, прежде чем уйти, не говоря ни слова, и Чанбин громко смеется, когда Сынмин чуть не падает со стула. Все это из-за игры в кошачье кафе. — Как это работает?» — спрашивает Минхо.  — Ну, ты управляешь пекарней, как бы ни работала пекарня, — усмехается Джисон, — ты не можешь переутомляться, иначе ты умрешь, и если ты не продашь достаточно пирожных, ты закроешься, и тебе придется делать новые вкусы для новыых кошек.  — О, это мило. — Хочешь поиграть? — Я не уверен, что знаю, как это делать. . Джисон меняется местами, чтобы сесть рядом с Минхо, и передает свой телефон, постукивая по экрану. — Просто коснись, чтобы заставить венчик двигаться, и панель параметров находится справа. Ты можешь добавлять разные ингредиенты, но если они закончатся, тебе придется начинать все сначала. — А твоя шкала здоровья слева! — Сынмин указывает через стол, волнение перевешивает беспокойство о смерти кота-пекаря. — Но на самом деле вы не умираете, вы скорее теряете сознание, а затем вам приходится начинать все сначала, так что будьте осторожны! Кексы требуют больше энергии, чем целый торт, так что обратите на это внимание. — Я ненавижу эту игру, в ней так сложно пройти уровень 3, — говорит Феликс, — я удалил ее через неделю. — Неужели это так сложно? Минхо усмехается, нажимая на экран, чтобы венчик двигался немного быстрее. Его глаза расширяются, когда шкала здоровья опускается немного ниже. — Эй, почему она понизилась?  — Ты заставляешь его двигаться слишком быстро. Это также влияет на вашу шкалу здоровья и уровень энергии. — объясняет Сынмин. — О, вау, это немного сложно.  — Но это как в реальной жизни, — пожимает плечами Джисон. — Но мы могли бы испечь гораздо больше, чем этот кот, так что.  — Я уверен. — Правда, ребята? — Чан вздыхает, ставя несколько напитков на стол и стакан воды рядом с Чонином. — Убери это, мы на рабочем мероприятии. — Но это так скучно, — скулит Джисон, — и никто из дизайнеров даже не хочет со мной разговаривать, так что в чем смысл? — Ну, можешь, подойди и поздороваться, — саркастически говорит Чан, и Джисон издевается над ним высоким голосом. Теперь все по-другому в глазах Минхо. — В любом случае ты им нравишься больше, — Джисон делает глоток воды. — Неправда- — Это правда, ты буквально редактор, а я нет? — отвечает Джисон. Минхо сосредотачивается на том, чтобы кошка не умерла, прежде чем добавить в миску влажные ингредиенты, что снижает его на 1 HP. Этот глупый кот! — Они уважают тебя больше, потому что ты редактор, это правда, — замечает Феликс, все еще возясь со своей чашкой украденных креветок. — И Джисон — больше продюсер, — так что в этом есть смысл. Но они все равно должны быть хорошими. — Ты знаешь, каков мир моды, он такой фальшивый, — отшучивается Джисон. — Хей, — теперь Чан приподнимает бровь. — Это правда, — Хёнджин хватает свою чашку сока, — ты не можешь этого отрицать. — Я слежу за этим, — тоже соглашается Чанбин. — Хорошо, хорошо, вы все выиграли. Но если кто-нибудь, будет груб с кем-либо из вас, вы приходите ко мне, — теперь Чан привлекает внимание Минхо, — включая вас, Минхо-щи. Минхо останавливает игру, чтобы посмотреть вверх и кивнуть, немного смущенный тем, что так быстро втянулся в нее. Ему действительно не следует играть в видеоигры во время работы, но Чан просто весело улыбается ему и не говорит ни слова. «Правильно.»  — Если кто-то обидит тебя, мы его убьем, — просто говорит Чонин. — Инни. — Я убью их бесплатно. — Инни, остановись, мы на публике. — шепчет Чан. — Мне все равно. — Да мы их убьем! — Джисон говорит чуть громче, и Чан оборачивается на стуле, оглядываясь, прежде чем наклониться над столом. — Остановитесь сейчас же. — Убийство! — Хёнджин кричит чуть громче. — Я вас всех вышвырну- — Убийство! — Все они кричат чуть громче, теперь привлекая внимание, и Чан прячет лицо в ладонях. Чанбин сейчас смеется в локоть, просматривая меню. Минхо смеется и успокаивает стол, взмахивая руками. — Все в порядке, все в порядке. Давайте все постараемся успокоиться, прежде чем мы кого-нибудь убьем, хорошо? — Я, по крайней мере, хотел бы попробовать супа, прежде чем мы похороним тело, — Чанбин машет меню в сторону Чана. — Что ты думаешь?  — Суп звучит неплохо. — Мы могли бы расчленить человека и положить его в суп. — Джинни! Голос Феликса ломается, когда он смеется, но брани Чана недостаточно, чтобы заставить их остановиться. Минхо отчасти сочувствует ему, требуется дополнительное усилие, чтобы не рассмеяться. Кажется, они делают это специально, чтобы вывести его из себя, и он реагирует именно так, как они хотят. Из всех них Чан читается легче всего. Даже Минхо мог выдавить из него реакцию, если бы захотел. Чана было. . . легко читать. Легкий. Чан легкий. Минхо смеется.