Bark on Bark, Petal Strands

Как только Минхо получает свое расписание, он запоминает его. Это не сложно. Его день начинается около 7 или 8 утра, его утро простое: поднимай омег, убедись, что они накормлены, и затолкай их в машину, чтобы они были там, где им нужно. С понедельника по четверг у Чонина занятия, его забирают в 9 утра, и он остается там до 4 или 5 вечера, если только у него нет учебной группы или внеклассных мероприятий, что не так уж плохо. Колледж совсем недалеко, и он может сесть на автобус, но Чан не хочет, чтобы он этого делал. Иногда Чан подвозит его по дороге на работу, так что он записывает это. В пятницу, субботу и воскресенье у Чонина выходной, и это время он посвящает домашней работе и уходу за своими муравьями. Это просто. Чанбин и Джисон работают пять дней в неделю, более или менее, но Сынмин ходит на работу с Чаном и остается там, так как он работает секретарем. Иногда он приходит домой без Чана, и это еще кое-что, что ему нужно помнить. Это довольно просто. Джисон и Чанбин приходят и уходят в разное время, поэтому он не связывается с ними по этому поводу, зная, что получит сообщение об их местонахождении в групповом чате. Все еженедельные расписания вывешены на большой белой доске, висящей в гостиной, с цветными маркерами и стикерами. Самые сложные — Хёнджин и Феликс. По понедельникам, средам и пятницам они в здании компании для фотосессий или примерок, но больше Хёнджин, чем Феликс. По вторникам и четвергам у них обоих разные дела: у Хёнджина балет с 1 до 4 дня, а у Феликса уроки игры на фортепиано с 2 до 3 дня, а это значит, что они торчат друг у друга на занятиях. Иногда Феликс идет с Хёнджином, а иногда нет. Иногда Феликсу нужно быть в Charismatique для фотосессии, а Хёнджину нет, а иногда они оба идут навестить Чана или Сынмина. Но вторник и четверг он считает забронированными. Но в этот вторник он знает, что они никуда не денутся. Он поднимает Чонина и убеждается, что тот достаточно проснулся для завтрака, и Чан говорит ему, что подбросит его, и что Минхо нужно сегодня присмотреть за Феликсом. Феликс, Джисон и Хёнджин все еще наверху, скорее всего, отсыпаются после последних дней жары Феликса. Он почти не видел их, поэтому, когда Чан говорит ему проверить их и убедиться, что о них позаботятся, он берет свой маленький комплект для обогрева и дает им по крайней мере время до 10 утра, прежде чем подняться наверх. Его тепловой комплект состоит из типичных вещей, которые могут кому-то понадобиться: детские салфетки, сухой шампунь, лосьон, дезодорант. Он берет пару батончиков мюсли, чтобы подняться наверх, и стучит в главную спальню омег. Он не слышит никакого шума, кроме шумов душа, бега по коридору, поэтому медленно поворачивает ручку и слегка приоткрывает дверь, просто чтобы посмотреть, кто внутри. Феликс свернулся калачиком под одеялами, большое пушистое белое одеяло поглотило его целиком, и Минхо делает несколько шагов внутрь, просто чтобы окликнуть его. Он знает, что проникновение в гнездо может быть стрессовым и травмирующим опытом, поэтому он остается возле двери. — Феликс? Глаза Феликса медленно открываются. Он знает, что в последнее время у него не самое веселое настроение, поэтому старается быть как можно мягче. — Феликс, ты проснулся? Феликс смотрит на него из-за одеяла, и на его лице проступает улыбка. Он протягивает руку к нему и шевелит пальцами. Хвастливые руки Феликса — хороший знак. — Хен. Минхо вздыхает с облегчением. — Эй, могу я подойти немного ближе, чтобы проверить вас? — Ммм, — мычит Феликс в подтверждение, и Минхо неуклонно идет вперед, очень мягко ступая в носках по плюшевому ковру. Волосы Феликса взлохмачены, и от него так сильно пахнет, но в остальном он выглядит нормально. Просто сонный. — У меня есть кое-что, чем ты можешь умыться. — Не хочу в душ, — бормочет Феликс сквозь полуприкрытые веки, бесцельно глядя на него снизу вверх. — Не душ, только салфетки и сухой шампунь. — говорит сейчас Минхо, держа в руках прозрачную косметичку, набитую расходными материалами. — Хочешь умыться? Феликс издает бессвязный звук, и Минхо предполагает, что сейчас он, должно быть, зашел слишком далеко. Бывает. Он, вероятно, прошел болезненную часть течки и просто хочет отдохнуть. Он чувствует себя немного виноватым за то, что не дает ему уснуть. Он проводит рукой над Феликсом, не касаясь его, но близко. — Можно я прикоснусь к тебе, милый? Из груди Феликса вырывается мурлыканье, Минхо громко вздыхает. Он слышал мурлыканье омеги и раньше, время от времени, но никогда не слышал такого. Мурлыканье Феликса громкое, насыщенное и глубокое, почти как у альфы, и он подпрыгивает, когда другая пара рук кружит вокруг Феликса. Это Хёнджин. Как он не увидел его раньше? Хёнджин делает глубокий вдох, но не открывает глаза, Минхо не может сдержать хихиканья. Они очаровательны вместе, все запутались друг в друге, такие влюбленные, такие довольные. Теперь он идет гладить Феликса, проводя пальцами по его волосам, и Феликс напевает под этим вниманием, счастливо сияя из-под одеяла своего гнездышка. — Разве ты не хорошенький? — Минхо хвалит, и Феликс мягко прижимается к нему носом. Этот Феликс сильно отличается от того, что три дня назад сидел на кухне с сердитой болью, но он обожает их обоих одинаково. Хёнджин немного мурлычет, но слабо, и его руки легко находят запястье Минхо. — Оба мои хорошенькие мальчики, а? Хёнджин открывает глаз, чтобы посмотреть на него, и закрывает его, как только решает, что Минхо не представляет угрозы, и прижимается прямо к обнаженной спине Феликса. На нем большая футболка, но Феликс без рубашки, Минхо не знает, сколько помощи ему нужно, чтобы убраться. Волосы Хёнджина выглядят вымытыми и расчесанными, а у Феликса — нет, он знает, что Феликс упрям во время течек, целыми днями просто спит и не двигается. Что-то, из-за чего Чан расстроен, но не сердится. Боль, должно быть, причиняла ему вред, бедный Феликс. — Могу я вытереть тебя детскими салфетками? — мягко спрашивает Минхо, Феликс на мгновение задумывается, прежде чем кивнуть, оставаясь на месте. Это будет немного сложно, но он может вытереть его, вымыть волосы и, возможно, расчесать их, прежде чем отправиться в путь. Он расстегивает сумку, когда Феликс сдвигается, освобождая место, и дергает его за запястье. Минхо хмурится. — Хочешь, я сяду? Феликс снова мурлычет, поэтому Минхо думает, что это да. Он осторожен, потому что с гнездящимися омегами связываться не стоит, медленно садится. Ни Хёнджин, ни Феликс не шевелятся, так что он предполагает, что пока, он в безопасности. Он вытаскивает контейнер с неароматизированными минеральными салфетками для лица и достает одну. От Хёнджина не так сильно пахнет, как от Феликса, потому что он принимал душ в последние несколько дней, так что он просто сначала вымоет Феликса с небольшой помощью. Он промокает лицо Феликса салфеткой, просто чтобы тот привык к ощущению холодной влажности, Феликс корчится. Он, кажется, не самый большой поклонник этого, но он не отодвигается, так что он предполагает, что это хороший знак. — Хороший мальчик, Ликси, — шепчет теперь Минхо, стараясь не тревожить спящего Хёнджина, — будь для меня хорошим мальчиком. Просто умойся. Ты почувствуешь себя лучше, обещаю. Он вытирает лицо внизу и под подбородком, при этом Феликс прижимается к его руке, и ему приходится снова гладить его. Кажется, Феликс теперь такой милый и хочет всего его внимания, от чего он не возражает. Он так много может дать. Он кладет использованную салфетку в карман, чтобы выбросить ее позже, и идет за детской салфеткой, чтобы вытереть подмышки, хихикая вместе с Феликсом, который смеется и ерзает от щекотки. В конце концов Минхо приходится подойти поближе, чтобы удержать его и очистить, а Хёнджин снова просыпается, мурлыча, чтобы укрыть Феликса. Он лениво обнюхивает его, потираясь щекой о шею Феликса сзади. Минхо, честно говоря, получает удовольствие, пытаясь не затискать их обоих, слишком мило, чтобы сопротивляться. На Феликсе сейчас боксеры, он пинает одеяло, чтобы спрятать его между ног для комфорта. Минхо также вытирает лицо Хёнджина, как может, и Хёнджин ласково сжимает его руку. Минхо готов умереть за них обоих. Дверь снова со скрипом открывается, и Минхо оборачивается, глядя широко раскрытыми глазами на Джисона, только что вышедшего из душа. Он осматривает его с ног до головы, прежде чем посмотреть на Феликса в ожидании приглашения. То, что он альфа, который провел с ним тепло, не означает, что его снова пригласят, как только он покинет гнездо. Черт, Минхо знаком с омегами, которые время от времени выгоняют своих альф из гнезда. — Мы в порядке, — сообщает ему Минхо, — просто приводим себя в порядок, а? Феликс и Хёнджин все еще полусонные, потерянные в запахах друг друга, и Минхо подзывает Джисона чуть ближе. — Ага, — нервно смеется Джисон, — Ликс ни хрена не встает, когда у него судороги. — Все в порядке, — шепчет Минхо, — Феликс. Джисони здесь. Ты хочешь Джисони? Феликс стонет, открывая глаз, глядя на Джисона с ног до головы. От него пахнет мылом и шампунем, не совсем то, что Феликсу может понадобиться в его гнездышке прямо сейчас, запахи забытые за последние пару дней, которые они провели вместе, но все равно знакомые. Феликс, должно быть, хочет, чтобы он снова пах, как он, потому что он снова протягивает руку, и Джисон забирается в кровать позади Хёнджина. Он тычется носом в Хёнджина, который улыбается во сне. Джисон все еще кажется немного неловким рядом с Минхо, но теперь он выглядит счастливым и, кажется, не против разделить этот момент с ним. — Сейчас я вымою тебе волосы, хорошо? Минхо дает Феликсу знать, что будет дальше, распыляя спрей на волосы Феликса и проводя пальцами по ним. Он не замечает расчески, когда осматривает комнату, но Джисон машет ему рукой и указывает на комод и говорит «ящик». Он быстро встает, чтобы схватить ее, пока Джисон занимает его поцелуями. Это маленькая расческа, но она явно принадлежала Феликсу, платиновые светлые пряди все еще спутались в щетинках. Он снова садится и наклоняется, чтобы расчесать волосы Феликса, наслаждаясь издаваемыми им звуками. Он никогда раньше не слышал, чтобы кто-то из них мурлыкал, кроме Чонина, и теперь, когда он услышал, он хочет большего. Ему любопытно, как они чирикают или щебечут, если вообще это делают. — Хороший мальчик, Ликси, — воркует Джисон, обнимая Хёнджина. Теперь он поворачивается, чтобы уткнуться лицом в грудь Джисона, и Джисон теперь улыбается. Любое напряжение, которое осталось между ними, должно быть похоронено сейчас, истекая успокаивающей атмосферой гнезда, потому что Джисон улыбается Минхо, как будто он доверяет ему. — Он очень хороший мальчик, позволь мне его почистить, — признает Минхо. — Джинни тоже мой хороший мальчик? — Джисон шепчет через мягкие поцелуи в голову Хёнджина, и Хёнджин хихикает сонным голосом. — Альфа, — голос Хёнджина хриплый, но он продолжает говорить. Джисон упирается подбородком в голову Хёнджина и теперь кусает его за плечо. Минхо оглядывает Феликса, замечая исчезающие следы на его плечах. Он хорошо выглядит и Минхо рад сообщить хорошие новости для Чана. Он собирается встать и удивляется, когда Феликс дергает его за рубашку. — Ты хочешь, чтобы я остался? Джисон сейчас смотрит на них обоих, просто наблюдая, и Феликс понимающе улыбается ему. Он по-прежнему застенчив, но слегка кивает, прикусывая нижнюю губу. Минхо лучезарно смотрит на него, кладет набор на прикроватный столик и наклоняется, чтобы прижаться лбом к лбу Феликса. — Хорошо, милый, я останусь.