Люблю, когда ты умоляешь

— В этой огромной пустой кровати так холодно одному, знаешь ли. Какаши лениво опирается плечом о дверной косяк. Ямато поднимает глаза и легонько улыбается от его вида — голые ноги, открытое лицо. Младшему нравится Какаши в его домашней одежде, потому что в таком виде ничего не остается от безжалостного шиноби, вселяющего страх в сердца целых наций. — Мне осталось немного, честно. — Ты говорил это еще пол-свитка назад. Хватит так усердно работать. — Хоть кто-то же из нас должен, — говорит Ямато, и Какаши надувается. — Я искренне возмущен. Я тоже тяжело работаю. — Только не над бумажками. Какаши вздыхает и идет через гостиную к котэцу, за которым работает Ямато. — Чем больше ты мне отвечаешь, тем больше времени у тебя займет закончить этот чертов отчет. — Иди в кровать, — говорит Ямато, не смотря на старшего. — Я скоро приду. — Но мне одиноко, — ноет Какаши, и Ямато стойко игнорирует его. Какаши вздыхает раздраженно, и Ямато продолжает игнорировать его. Наконец, Какаши сталкивает руки Ямато со стола, седлает его колени, и Ямато не в силах больше игнорировать. — Какаши. — Продолжай-продолжай, — говорит Хатаке, так весь и сияя. — Я просто подумал, что составлю тебе компанию. Ямато открывает рот, чтобы поспорить, но решает не терять время. — Что ж. Предположим, я могу работать и вокруг тебя. Какаши устраивается у Ямато на груди, обнимает младшего ногами за талию. — Вперед. Ямато возвращается к свитку, устраивает подбородок на плече Какаши, чтобы видеть, что происходит. Пару минут Хатаке дает ему спокойно писать, а потом мягко целует Ямато шею. Тот рассеянно гладит старшему спину, все еще погруженный в работу. — Приятно. Какаши продолжает, скользит губами нежно по коже своего любовника, вверх и затем обратно вниз. Дойдя до впадинки над ключицей, Хатаке засасывает кожу, и Ямато выдыхает низкий стон, откидывает голову, давая Какаши больше пространства. — Мне правда очень надо закончить отчет сегодня, — говорит Ямато, но не вполне искренне. Какаши кусает осторожно и зализывает языком, отстраняется, чтобы сказать: — Я тебя не останавливаю. — Сволочь, — говорит Ямато ласково. — Я доделаю это, если оно меня не убьет. — Оки-доки, — Какаши прижимается к груди Ямато снова. Он позволяет младшему писать чуть подольше, затем скользит руками по груди Ямато, и тот фыркает: — Старайся лучше, Какаши. — Это вызов? — Хатаке мурчит в ухо младшего, плавно двигает бедрами, и Ямато, наконец, откидывает ручку, обнимает Какаши за талию. — Это требование. — Ха, — Какаши проводит горячую мокрую линию языком вверх по горлу Ямато. — Я знал, что выиграю. — Уверен, мы оба выиграли, — говорит Ямато, поднимаясь на колени. Какаши цепляется за него крепко, и младший несет его на руках в спальню. Когда Ямато ссаживает его осторожно на кровать, Хатаке ухмыляется: — Слишком поздно, чтобы работать над чем бы то ни было, кроме моего оргазма. Глаза Ямато темнеют, губы складываются в легкую полуулыбку: — О, я бы с удовольствием поработал над этим. — Пожалуйста, — Какаши тянет руки к Ямато, призывая присоединиться к нему на кровати. — Я притащил тебя сюда не для того, чтобы спать. Матрас прогибается под весом Ямато, и он улыбается старшему. Какаши вытягивает руки над головой, выгибает спину. — Нравится? — Ага, — Ямато улыбается шире. — Выглядишь очень мило. — А должен был «сексуально», но да ладно. Иди уже сюда, в конце концов. Ямато подчиняется, нависает над Какаши, удерживая свой вес на руках, и Хатаке ведет ступней вдоль ноги младшего. — Эти штаны на тебе… Мне не нравится. — Можешь помочь мне справиться с ними, — предлагает Ямато и наклоняется, чтобы поцеловать Какаши. Губы Хатаке раскрываются охотно, и младший принимает приглашение, скользит языком в теплый рот. Руки старшего оказываются у края штанов Ямато, быстро раскрывают пуговицы и молнии, стягивают брюки до середины бедер. Младший целует Какаши медленно, без спешки, и тот подчиняется тому, как Ямато ведет — одна рука Хатаке на округлости задницы младшего, другая поглаживает его волосы. Наконец, Ямато отрывается с тихим вздохом. — Твоя очередь сегодня, ммм? — улыбается Какаши. Ямато хмыкает, соглашаясь, гладит Хатаке по руке, садится, и Какаши копирует действие, поднимает руки, давая младшему стянуть с себя футболку. Они целуются снова, и Ямато гладит мягкую кожу на спине старшего, пока тот не отталкивает его хмуро. — Штаны? — Ох, извини, — Ямато ухмыляется, сползает с кровати. Он вышагивает из брюк, стягивает свою майку в процессе. Затем на секунду задумывается, снимает белье тоже, и Какаши смотрит внимательно на его полувозбужденный член. Старший облизывается: — Можно? — Еще спрашиваешь, — Ямато возвращается на кровать. — Иди сюда, — манит Какаши. Младший встает на колени по обеим сторонам от бедер Хатаке, и руки Какаши тут же оказываются на талии Ямато. Хатаке оставляет влажный поцелуй на груди младшего, лижет и спускается все ниже по животу Ямато, пока тот гладит его по плечам. Когда Какаши, наконец, доходит до члена младшего, он уже полностью возбужден, и Хатаке щелкает языком: — Ну вот. Я хотел сделать это. — Ты и так сделал это, глупый, — говорит Ямато, и Какаши ухмыляется ему. Он наклоняется, чтобы оставить поцелуй на нижней стороне члена младшего, затем легонько проводит языком от основания до головки, слизывает капельку смазки, выступившую там, и Ямато стонет. Какаши дразнит его, мягко целуя член младшего, массируя яйца в теплой руке, пока дыхание Ямато не становится рваным, потом отстраняется и смотрит на него снизу вверх. — Что ты хочешь сегодня, Ямато? — Тебя. Все. Что угодно. — младший смеется тихонько, но смех становится рыком, когда Какаши потирает уретру пальцем. — Как насчет моего рта для начала? — Не откажусь, — говорит Ямато и снова выдыхает смешок. — Боже, Какаши. — У нас вся ночь впереди, — говорит Хатаке, прежде чем мягко втянуть головку члена Ямато в рот. Какаши подается вперед, скользит языком, медленно принимая стояк младшего на всю длину, и тот стонет протяжно, гладит Хатаке по голове. Старший отстраняется так же медленно, смотрит на Ямато снизу вверх. Какаши любит смотреть на лицо младшего, когда сосет ему, и сегодня Ямато не подводит — Хатаке практически видит звезды в его огромных глазах, пока он наблюдает за тем, как Какаши медленно двигается. Когда старший пускает его в горло, Ямато откидывает голову назад, посылает бедра навстречу. Какаши принимает его медленно и глубоко, позволяет члену Ямато скользить почти целиком внутрь и наружу на каждом толчке, и младший выражает свою признательность, бормоча: — Так хорошо, ах, Какаши, черт, ты идеален, так хорош в этом, ах, не останавливайся… Какаши отстраняется и заменяет рот рукой, чтобы сказать: — Хочешь кончить так? — Черт, — Ямато смеется, тянет себя за волосы обеими руками. — Я хочу, да, но… ммм, не сейчас. Какаши хмыкает, засасывает головку члена Ямато с силой, и младший рычит. — Пока я хочу ответить тебе тем же. Какаши двигается туда и обратно по члену младшего еще разок, прежде чем упасть на спину и завести руки за голову: — Окей. Я готов удивляться. — Не дави на меня, — улыбается Ямато, стягивая белье Какаши вниз по его стояку. — Сделай все, на что способен, — дразнит Хатаке. — Получишь дополнительные очки за старание. — А вот в этом я хорош, — Ямато устраивается на животе между разведенных бедер Какаши. — Я мог бы провести тут всю ночь. — Не забывай дышать, — подкалывает Хатаке и тут же ахает резко, когда младший втягивает одно из его яиц в рот. — Ах! Грязно играешь. Ямато дразнит промежность старшего подушечками пальцев, затем спускается чуть ниже, потирает вход, и Какаши стонет, а младший мягко выпускает его изо рта: — Только так и никак иначе. — Поэтому я тебя и люблю, — выдыхает Какаши, ерзает на простынях нетерпеливо. — Только, боже, пожалуйста, не дразнись. Мне ужасно хочется больше. — Я знаю, — Ямато целует одно бедро Какаши изнутри почти у самой коленки, затем проводит языком вниз, скользит вокруг основания его члена и вверх по другому бедру, а затем отстраняется совсем. Какаши ноет: — Ты ужасен. — Мне казалось, ты говорил, что за это меня и любишь, — говорит Ямато, вставая с кровати, чтобы покопаться в прикроватной тумбочке. — Не волнуйся, я сейчас вернусь. Мне нужно это. Ямато показывает Какаши бутылочку смазки, и у старшего загораются глаза. — Беру слова назад. Ты лучший. — Точно подмечено, — говорит Ямато, устраиваясь в предыдущей позиции. Он не дразнит на этот раз, проводит языком широкую полоску вдоль длины старшего, прежде чем взять в рот. Какаши тяжело выдыхает и расслабляется под руками Ямато на своих бедрах, не двигается, просто дает младшему действовать. Голова Ямато двигается вверх и вниз ритмично, член Какаши скользит между влажных губ и по языку. Какаши мягко стонет, приподнимается на локтях, чтобы смотреть. — Мне показалось, ты упомянул про смазку? Ямато отстраняется и ухмыляется ему: — Будь терпелив. Это моя ночь, помнишь? Какаши фыркает, но не спорит, и Ямато продолжает медленно заботиться о старшем. Он перемежается между посасыванием и облизыванием, проводит языком от основания к головке, замирает там и начинает сначала. — Что я говорил насчет того, чтобы не дразниться? — спрашивает Хатаке, голос немного напряженный. — Хотя выглядишь ты, конечно, фантастически. — Ты жалуешься или пытаешься сделать комплимент? — Ямато прижимается к головке члена Какаши долгим поцелуем, чувствует, как стояк дергается под его губами. Хатаке стонет — наполовину удовольствие, наполовину фрустрация. Ямато сжимает крепкую руку вокруг его члена, двигает медленно, пока легонько дразнит уретру языком, и Какаши падает обратно на подушки. — Ебать, Ямато. — Может, позже, — говорит младший, и Хатаке толкается бедрами вверх. Ямато нисколечко не торопится, растягивает все свои действия с Какаши даже сильнее, чем обычно, пока голова старшего не откидывается назад, а кулаки не сжимают простыни. — Боже, я правда уже почти, — задыхается Хатаке, когда его член снова исчезает у Ямато во рту. Младший засасывает еще, чувствует, как напрягаются мышцы Какаши, как его яйца у Ямато в руке поджимаются, готовые кончить, и, поймав момент, отстраняется совсем. — Черт, черт, твою мать, Ямато, блядь. — Следи за языком, — мягко отвечает младший. Хатаке дышит тяжело, грудь вздымается: — Я думал, ты любишь меня. За что. — Разве ты не хотел бы кончить, когда я в тебе? По-моему, было бы хорошо, — Ямато дотягивается до смазки и открывает крышку. — Я мог бы возбудиться еще раз, — жалуется Какаши, но улыбается. Его щеки горят, член лежит на животе, тяжелый и истекающий. — Тебе не нужно было останавливаться. — Я хотел остановиться, — младший выдавливает смазку на пальцы. — Это моя ночь. Согни-ка колени для меня, давай. Какаши подчиняется, упирается ступнями в кровать. Ямато нагибается, чтобы быстро поцеловать его член еще раз, и сразу спускается ниже, лижет и засасывает яйца. Хатаке всхлипывает тихонько, толкается вверх с силой. Ямато скользит в Какаши пальцем, и мышцы старшего тут же сжимаются вокруг него. — Я правда чертовски сильно тебя ненавижу, — скрежещет Хатаке сквозь сжатые зубы, чувствует, как Ямато выпускает насмешливое «Хмм» вокруг его мошонки, медленно двигая пальцем, куда может достать. — Ты же знаешь, что мне нужно больше, чем это. Младший двигается в ленивом ритме, потрахивает Какаши пальцем и дразнит его яйца ртом, пока старший потягивает его легонько за волосы. Отчаянная необходимость кончить растворилась, сглаживая остроту движений Ямато, и Хатаке вздыхает, чешет младшему голову. Тот отстраняется, целует Какаши бедра изнутри, добавляет второй палец, и Хатаке стонет и выгибается. — Хорошо? — спрашивает Ямато, смотрит вверх между ног Какаши, мимо его пульсирующего, налитого кровью члена и подтянутой груди, на лицо с приоткрытым ртом и зажмуренными глазами. — Очень хорошо, — выдыхает Хатаке, пока младший проникает пальцами глубже, давит сильнее на стенки. — Ох, пожалуйста. Ямато трахает его двумя пальцами, двигаясь внутри обволакивающего жара тела Какаши, сгибает их, чтобы найти самые чувствительные места, чтобы заставить Хатаке дрожать. Старший прижимает колени к груди, сжимает пальцы на своих бедрах. — Можешь трахнуть меня, Ямато. Боже, я так хочу тебя внутри. Младший проникает пальцами глубже, находит простату и трет там, пока Какаши не ноет снова: «Пожалуйста». Ямато оставляет руку на месте и поднимается на колени. Хатаке смотрит на него снизу, его зрачки огромные, кожа пылает. Младший наклоняется, лижет головку члена Какаши нежно, собирает смазку, скопившуюся там, и старший хватает воздух ртом, практически всхлипывает. Ямато возвращает стояк старшего в свой рот, сначала засасывая головку, затем опускаясь, чтобы принять на всю длину, чувствует пульсацию члена, солоноватый привкус смазки. Какаши стонет и сжимается вокруг его пальцев. — Если ты остановишься снова, — бормочет Хатаке, разводит ноги шире, старается поторопить Ямато всем своим телом. — Возможно, мне придется тебя убить. Какаши очень возбужденный, но младший знает, что Хатаке не собирается кончать прямо сейчас. Он двигается по члену старшего длинными движениями, засасывает с силой, трахает пальцами насколько может глубоко, пока не замечает, что Какаши снова близок, и тогда ослабляет давление и потихоньку замедляется. Хатаке сначала не замечает, но к тому моменту, как пальцы Ямато едва ли еще в нем, а сам младший ласково, но совсем легонько лижет уретру, Какаши не может удержаться от ругани. — Блядь, черт, Ямато, ах, блядь. Ямато отстраняется от члена, скользит пальцами обратно в Какаши. Он прижимает большой палец прямо над входом, и старший вздрагивает всем телом. — Ты правда хочешь кончить сейчас, — спрашивает Ямато, чувствуя, как его сердце тяжело бьется в груди от вида Хатаке, такого открытого, болезненно требующего его прикосновений, — или я могу продолжать? — Что конкретно у тебя на уме? — Какаши трясущейся рукой смахивает со лба прилипшие волосы, мокрые от пота. Ямато облизывается, его пальцы все еще глубоко в Хатаке, но не двигаются. — Я просто не хочу пока останавливаться. Мне нравится, когда ты такой передо мной. — Какой? — спрашивает Какаши, его голос низкий, а глаза темные. — Расскажи мне, Ямато. Ямато рвано выдыхает и сгибает пальцы, наслаждаясь тем, как ресницы старшего дрожат, как он откидывает голову назад, обнажая горло, как выстанывает еще одно «Блядь». — Мне нравится, когда ты на самом краю, так отчаянно хочешь кончить. Так отчаянно хочешь меня. Боже, я это просто обожаю. — Тогда продолжай, — Какаши опускает свои ноги и морщится — мышцы затекли в таком положении. — Но сначала иди сюда, потому что я чертовски сильно хочу тебя поцеловать. Ямато медленно выскальзывает пальцами из Хатаке, и тот хнычет тихонько, тут же раскидывая руки, чтобы прижать младшего к себе. Он ловит нижнюю губу Ямато зубами, и уже тот низко стонет, когда его давно забытый стояк трется о живот Какаши. Ямато приоткрывает губы, и Хатаке целует его с яростным жаром, от которого младший просто тает, а Какаши впивается ногтями в его плечо, кусает язык. Ямато толкается бедрами, чтобы прижаться к телу старшего крепче и отрывается, шумно втягивая воздух ртом. — Хочу свести тебя с ума, — говорит Ямато, прижимаясь губами к шее Какаши, ведет рукой по его груди, — хочу дразнить тебя, слушать, как ты умоляешь, довести, чтобы ты кончил мне в горло. А потом я буду трахать тебя, пока не закричишь. Хатаке скулит, сжимает руку крепко вокруг своего стояка, пытаясь сдержать оргазм, внезапно накативший на него от слов Ямато. Он слышит, как младший смеется ему в шею, и сжимает руку на плече сильнее, пока смех не становится шипением от боли. — Ты бы предупреждал меня, прежде чем говорить такие вещи. Я едва удержался. Ямато мелкими поцелуями добирается обратно к губам Какаши, проводит по ним языком. — Я так понимаю, ты в деле? — Неужели ты думал, что я откажусь? — Хатаке дышит жарко на губы младшего, отпускает свой член, чтобы погладить Ямато по бедру. — Боже, в кого я тебя превратил. — О чем ты? — Ямато нежно целует старшего в губы еще раз. — Даже когда твоя очередь выбирать, ты выбираешь чертовы кинки. Младший смеется, шлепает Какаши по груди. — Ты прав. Ужасно на меня влияешь. — Хуже всех, — Хатаке говорит в губы, поднимая бедра и потираясь о Ямато стояком. — Ну что, заставишь меня умолять? Ямато хмыкает в знак согласия, садится на кровати. — Сначала мне нужно еще кое-что. Не для тебя, для меня, — младший кивает вниз на свой твердый истекающий член. — Пока что я тоже не хочу кончать, но когда ты такой, сдержаться будет сложно. — Какое тебе? — улыбается Какаши. — С застежками? — О нем я и думал, да. Какаши откатывается к краю кровати, чтобы поискать в тумбочке, и возвращается, отдавая Ямато эрекционное кольцо — силиконовую полоску шириной в палец с несколькими застежками. Младший быстро фиксирует его у основания своего стояка, затягивает так, чтобы чувствовать давление, закрывает застежки и вздыхает, смотрит на Хатаке темными глазами. — Встань на колени. Хочу полизать тебя. — Я действительно создал монстра, — ухмыляется Какаши. Ямато поднимает брови: — Заставляешь просить себя дважды? Если бы в этот момент он отыгрывал Тензо, Какаши в лепешку бы разбился, чтобы выполнить приказ. Но Ямато не представляет угрозы, и старший только закатывает глаза, пока встает на колени, говорит саркастически: — Да, хозяин. Какаши располагается на кровати, опустив голову и задрав зад вверх. Ямато садится сзади, целует и засасывает заднюю поверхность бедер старшего, и тот вздыхает недовольно в подушки: — Нхх… Ты и твои прелюдии. — Тебе же нравится, — отвечает младший, протягивая руку между ног Какаши, проводит костяшками пальцев по его на удивление все еще твердому члену. Хатаке дергается и разводит ноги еще шире. — Вообще нет. Ямато хмыкает у его кожи, сжимает стояк, заставляет старшего схватить воздух ртом, толкнуться бедрами к руке. — Что-то не похоже, чтобы тебе не нравилось. — Я шиноби высшего класса, — говорит Какаши напряженным голосом, когда Ямато кусает округлость его ягодицы. — Я знаю тысячу способов убить тебя. Я могу сделать так, что это будет выглядеть как случайность. — Это моя ночь, — напоминает младший, дразняще скользит языком вокруг входа Хатаке. Какаши подается назад, стараясь продлить контакт, и когда у него не получается, он рычит. — Ямато, пожалуйста. Младший, наконец, сдается, прижимается к заднице Хатаке как следует, и тот выгибается, его член снова дергается у Ямато в руке. Он лижет Какаши быстрыми движениями, проходится языком между ягодиц снова и снова, и тот хватается за спинку кровати, провисает на руках и пытается подаваться назад. — Обожаю твой рот, — говорит Хатаке, задыхаясь, и весь дрожит, когда Ямато скользит кончиком языка внутрь. — Боже… Лучший рот во всей Конохе. Ямато отстраняется, и Какаши скулит протестующе. — Ты их все перепробовал? — Вернись, — шипит старший, толкаясь назад и не находя ничего. Ямато тянет его за яйца легонько, заставляет Какаши выругаться. — Сволочь. — Ты себе просто не представляешь, насколько потрясающе выглядишь так, — говорит младший, и Хатаке выворачивается, чтобы посмотреть на него, его лицо пылает, волосы дико растрепанны. — Когда планирую твое убийство? — Ты понял, о чем я. Какаши выдыхает смешок: — Да, я понял. Но все же. Продолжай лизать меня, пожалуйста. Ямато не разочаровывает его, возвращаясь обратно и стараясь для Какаши, пока его тяжелые вздохи и низкие стоны не превращаются во всхлипы, пока он не становится влажным и открытым под языком младшего. Ямато скользит в Хатаке большим пальцем, ослабляет хватку на его стояке, но не убирает руки, и Какаши скулит снова. — Пожалуйста, дай мне уже кончить. — Если бы это была одна из твоих сцен, я, весьма вероятно, делал бы с тобой то же самое, — задумчиво говорит Ямато, толкаясь пальцем глубже. — Почему ты такой нетерпеливый сегодня? — Потому что это не одна из моих сцен, — отрезает Какаши, стараясь потереться сильнее о слишком легкую руку младшего на своем стояке. — Может, я надеялся, что сегодня будет быстро и романтично. Ямато убирает руки и хлопает Хатаке по бедру легонько, ожидая, пока старший перевернется и завалится на спину с шумным выдохом, чтобы поймать его взгляд. — Серьезно? — Да, серьезно, — Какаши улыбается. — Веришь или нет, но это мне тоже нравится. — Я… — Ямато не знает, что сказать. Он слишком удивлен откровением Какаши. Честно говоря, младший всегда был уверен, что именно эджинг нравится старшему больше всего, и факт того, что он был неправ, наполняет его грудь чувством вины. — Прости… Хочешь, чтобы я прекратил? Хатаке качает головой, все еще улыбаясь: — С тем же успехом можешь закончить, что начал. Твоя ночь, Ямато. Хочешь, чтобы я умолял — я буду умолять. Ямато тяжело сглатывает, ведет рукой от челюсти Какаши вниз по шее, по скульптурной груди и подтянутому животу до крепкого, мускулистого бедра. — Я правда люблю, когда ты умоляешь. — Отсоси мне, — Хатаке кладет свою руку на руку младшего. — Пожалуйста, Ямато. Мне нужен твой рот. Ты так хорош в этом. Ямато облизывается, укладывается обратно между ног Какаши, на одном уровне с его членом, твердым, темно-красным, пульсирующим. Смазка растекается по всему животу старшего, яйца напряженные, поджаты к телу. Ямато обхватывает стояк Хатаке рукой, опускается ртом по длине, и Какаши протяжно выдыхает от облегчения. Младший двигается плавно, и Хатаке хватает его за волосы, выдыхая проклятия и благословения: — Боже, блядь, да, так хорошо, черт, я ненавижу тебя, боже, только попробуй остановиться, блядь… Ямато запускает два пальца в свой рот рядом с членом Какаши, увлажняя их, а затем скользит в старшего, и Хатаке стонет громко и протяжно. Пальцы Ямато входят с легкостью, находят простату Какаши, припухшую от возбуждения, потирают ее безжалостно. Старший вскрикивает на каждом вздохе, дрожит всем телом, толкается бедрами вверх в ритм движениям Ямато. Младший выпускает член Хатаке до головки, лижет ее и целует, пока трахает Какаши пальцами, и тот всхлипывает, стояк дергается у губ Ямато. Он чувствует момент, когда старший падает за край, когда его член как будто становится еще тверже, пульсирует и течет, и Ямато быстро берет его в рот снова. Глаза Какаши зажмурены, на лице отчаяние почти такое же сильное, как удовольствие, все его тело выгибается над кроватью, когда оргазм накрывает его. — Да, да, да, ах, Ямато, да… Ямато засасывает сильнее, и Какаши кричит, наконец-то кончая младшему на язык сильными спазмами. Хатаке толкается в принимающий рот Ямато, пока не валится на кровать — грудь вздымается, пульс зашкаливает. Младший не отстраняется, сглатывая все, что Какаши может предложить, пока тот не ноет, слабо пытаясь его оттолкнуть. — Я думал, у меня будет инфаркт, — хрипит Хатаке, прижимая предплечье к глазам. — Боже. Ебать. Ямато осторожно убирает руку и располагается между разведенных бедер Какаши, нависает над старшим. Его собственное возбуждение уже весьма сильно дает о себе знать, каждый участок его кожи отчаянно нуждается в прикосновениях. Ямато целует Хатаке жадно, и тот приоткрывает рот, слизывает свой собственный вкус с губ младшего. Какаши ведет руками по груди Ямато, потягивает за соски, и тот задыхается, дергает бедрами, стояк неловко трется о Хатаке. — Можно мне внутрь тебя, пожалуйста? Пожалуйста? — Ямато просит жалобно, и Какаши закидывает одну ногу ему на поясницу, выгибается лениво навстречу. — Да, — выдыхает Хатаке, утягивает младшего в новый поцелуй, горячий и сладкий. Он скользит рукой между их телами, направляет член Ямато к своему ждущему входу, все еще открытому от пальцев младшего, влажному от его языка. Ямато входит целиком одним движением, стонет протяжно и низко. Какаши хватает его за зад, удерживая на месте, и втягивает воздух через зубы: — Боже, я чувствую каждый сантиметр. Ямато едва ли может описать свои ощущения словами, движимый только тем, что необходимо его телу. Он выходит и толкается обратно, медленно и глубоко. Ноги Какаши вздрагивают, мышцы сжимаются вокруг члена младшего, когда тот двигается в нем, давит на стенки и проскальзывает по простате, выбивая искры ощущений из переутомленных нервных окончаний. Хатаке снова выдыхает проклятия, проводит ногтями вдоль по спине Ямато. После пары мелких толчков Ямато переносит вес с рук на колени, садится на пятки и подтягивает Какаши к себе за бедра. Старший смотрит на него из-под полуприкрытых век, одна рука под головой, другая поверх руки Ямато. Тот толкается внутрь снова, и Хатаке вскрикивает и стонет из-за смены угла, потому что так член младшего чувствуется еще лучше. Ямато так заведен, что его трясет. Кольцо на члене не дает ему кончить, зато делает гиперчувствительным, и Ямато ощущает каждое прикосновение, каждый толчок. Теснота Какаши ощущается почти болезненно, младший хватает ртом воздух, когда задает ритм грубым толчкам, притягивает Хатаке на себя за бедра с силой каждый раз. Старший дрожит всем телом, прижимает руку ко рту, когда стоны и вскрики и проклятия превращаются в вопли во весь голос. Член Какаши все еще твердый и текущий на его животе — Ямато не думает, что он вообще расслаблялся. Младший накрывает его ладонью, прижимает плотно, и ногти Хатаке впиваются ему в запястье. — Иди сюда, — хрипит Ямато. Какаши рядом с ним колотит, и младший не может сказать, пытается он уйти от прикосновений или прижаться ближе. — Пожалуйста, Какаши. Хатаке приоткрывает один глаз, чтобы посмотреть на него. Его зрачки такие огромные, что почти съели радужку — остался только едва заметный серый ободок. — Я не смогу, — выдавливает он из себя между тяжелыми вздохами-всхлипами. — Черт, Ямато, я не смогу. — Ну, пожалуйста, — повторяет Ямато и наклоняется, чтобы просунуть руки под плечи Какаши и поднять его к себе. Хатаке падает ему на грудь, и младший обнимает его за спину, прижимает к себе, как самую большую драгоценность. — Ты нужен мне здесь. Нужен так сильно. Ямато двигается в старшем быстрыми, короткими толчками, обнимает так крепко, как только может, — одна рука в волосах Какаши, другая успокаивающе гладит его по спине вверх и вниз. Хатаке задыхается и бьется в его объятиях, горячие слезы падают Ямато на плечо. — Слишком, это слишком… — Ну, тише, — уговаривает младший, гладит Какаши по волосам с любовью. — Ты сможешь. Я здесь, я с тобой. — Это слишком, — всхлипывает Хатаке, двигая бедрами ровно в тот момент, когда произносит это. Его член зажат между их телами, истекает, пачкает кожу смазкой. Ямато спускает на него руку, и Какаши вгрызается ему в плечо. Младший сжимает стояк Хатаке, толкается вверх с силой, чувствует, как Какаши колотит. — Я не могу, — говорит старший, голос срывается из-за слез. — Не могу, не могу, не могу… Ямато целует ему шею, лижет и засасывает нежную кожу, потирает головку члена Хатаке и чувствует, как Какаши крепко сжимается вокруг него и расслабляется снова. Старший выгибается, откидывает голову, пока нижняя часть его тела прижимается еще ближе, немыслимо близко к Ямато. Младший настолько возбужден, что ему кажется, он вот-вот кончит, несмотря на кольцо, и все, что он может, — толкаться в Какаши, выдыхая тихие стоны при каждом движении. Хатаке опирается дрожащими руками о его грудь, помогая себе двигаться навстречу толчкам Ямато, и комбинация физического удовольствия с опьянением от Какаши, который так сильно его хочет, который кусает губу, пока трахает себя о член младшего, настолько сильна, что Ямато практически отключается. Он думает, что в его мозгу, вероятно, не осталось ни капли крови, отрывисто двигает рукой по стояку Хатаке, хочет довести его еще раз, хочет убедиться, что это возможно. Он мечтает, чтобы его эрекция могла длиться вечно, чтобы он мог всегда прижимать к себе Какаши, дрожащего и плачущего от удовольствия в его руках, сейчас и всегда, и никогда не отпускать. Он втягивает старшего в настойчивый поцелуй, и Какаши задыхается и ноет ему в рот, его язык и губы неловкие от остроты удовольствия, охватывающего его все сильнее и сильнее. Ямато рычит в губы Хатаке, зная, что не продержится и минутой дольше — просто не сможет. Он оттягивает серебристые волосы старшего одной рукой, когда другая сжимается и быстро двигается по сверхчувствительному стояку Какаши, знает, что ощущения старшего сейчас граничат с болью. Ямато потирает большим пальцем уретру, и Хатаке снова крепко сжимается вокруг него. — Ох блядь, блядь, черт… Ямато откидывается назад, чтобы заглянуть в лицо старшего, его собственные глаза огромные и безумные, зубы сжимаются, когда он еще пытается сдержаться. Какаши дергается всем телом на его члене, его глаза распахиваются, когда он кончает снова. Едва ли хоть капля выходит из него, но он весь дрожит и кричит имя Ямато, и его член спазмирует в руке у младшего снова и снова. Ямато расщелкивает застежки кольца, снимает его со стоном. Еще один толчок, второй, бедра младшего вжимаются в Какаши, и он кончает глубоко внутри, пока Хатаке все еще поскуливает, насаживаясь на его член. Ямато издает грудной стон на последнем толчке, и внезапно они оба перестают двигаться, обмякают друг напротив друга. Каждый соприкасающийся участок их разгоряченной, гиперчувствительной кожи дает о себе знать, и они остаются так какое-то время, вымотанные, пыхтящие, удовлетворенные. Они несколько минут приходят в себя, просто дышат, а затем Какаши мягко целует Ямато в плечо. — Надеюсь, хоть один из нас еще может двигаться, — говорит старший, его голос надтреснутый, гораздо более низкий, чем обычно, после того, как Какаши кричал до хрипоты. — Мы не можем спать так. — Спорим? — говорит Ямато в шею Хатаке. — Не думаю, что я вообще когда-либо еще двинусь. — Ты невероятен, — шепчет Какаши между поцелуями. — Я должен тебе один оргазм. — Мне хватило того, что ты кончил дважды, — Ямато неохотно отстраняется. — Кажется, нам надо… — Нгххх… — рычит Хатаке в ответ. — Это худшая часть. — Мы забыли подложить полотенце, — Ямато начинает улыбаться. — Опять. — Может, чистое постельное белье переоценено, — говорит Какаши, осторожно поднимаясь с бедер младшего, шипит от напряжения в переутомленных бедрах. — Можешь меня придержать? Ноги отказываются работать. Они расцепляются, проводят поверхностное вытирание в ванной и ложатся обратно на кровать, лицом друг к другу. Ямато гладит Какаши по щеке, улыбается мягко. — Спасибо, что отвлек меня. Я так сильно тебя люблю. Хатаке улыбается в ответ, нежно проводит пальцами по груди младшего. — Ну еще бы. Кто еще выдержит все твои безумные кинки? — Мои кинки? — Ямато фыркает, вздергивает бровь от удивления. — Это же ты у нас по бондажам. — Я совершенно точно перенял это у тебя, — Какаши хмыкает, целует большой палец Ямато, скользящий по его губам. — Сегодня было… мощно. Взгляд Ямато затуманивается, и младший перекатывается на спину со вздохом. Какаши перемещается с ним, устраивает подбородок на его груди, смотрит вверх. — Ты в порядке? Ямато кивает и старается улыбнуться, но у него не то чтобы получается. — Это пугает меня. То, насколько сильно мне нравится видеть тебя таким. Когда мы только начали, я делал все эти вещи для тебя, но теперь… Я даже не подозревал, что во мне есть такая сторона. Какаши целует его грудь прямо под соском: — Но разве это не хорошо? Ямато вздыхает, обнимает Какаши за плечи. — Да, наверное. — Слушай, — Хатаке двигается, чтобы было удобнее смотреть младшему в глаза. — Я знаю тебя. Я люблю тебя. Я доверяю тебе. Мы играем так годами, и все это время это было безопасно, ты ни разу не делал ничего, чего я бы не хотел. — Сегодня ты сказал, что это слишком. Ты сказал, но я продолжил действовать. — Но я не попросил тебя остановиться, — многозначительно говорит Какаши. — У нас есть стоп-слова. Если бы я действительно хотел прекратить, я использовал бы их. — Просто это чувство было таким сильным… — говорит Ямато, прижимая Хатаке крепче к себе. — Это желание увидеть, как ты сломаешься. Сильное, как голод, Какаши. Когда ты такой, я ужасно хочу тебя и не могу этому сопротивляться. — У нас всех есть немного темноты внутри, — говорит старший, устраиваясь на плече Ямато, крепко целуя его в щеку. — Нам невероятно повезло, что твоя темнота идеально подходит к моей. — А она подходит? — Конечно! Ты же уже знаешь, как мне нравится, когда ты доводишь меня до такого состояния. Ты знаешь мои лимиты и знаешь, что мне понравилось все, что ты делал сегодня. Если ты любишь меня ломать, что ж, я люблю быть сломанным. И я доверил бы тебе свою жизнь. Честно. Ямато выпускает короткий, мягкий смешок: — Боже, я же дом. Почему именно мне каждый раз нужна терапия после? — Ты новичок. У меня гораздо больше практики. — Уф… Даже думать не хочу об этой твоей «практике». — Я знаю, чего хочу, знаю, сколько могу выдержать. Это нормально, что ты все еще учишься, и нормально, что тебе нужна поддержка. Ямато тяжело выдыхает и прижимается щекой к волосам Какаши. — Я так сильно тебя люблю. И так рад, что мы нашли друг друга. — Я люблю тебя, — отвечает Хатаке, выворачивается, чтобы поцеловать младшего в уголок губ. — Я люблю тебя, Ямато. — Итак, теперь это официально БДСМ-отношения, да? Какаши смеется, нависает над Ямато, чтобы поцеловать его медленно и сладко, слышит, как младший довольно урчит, и улыбается в поцелуй. Когда Хатаке отстраняется, Ямато улыбается тоже, и сердце старшего кажется таким переполненным, что он едва может это вынести. — Это просто лучшее, что случилось со мной за всю мою чертову жизнь.