Спустя час
Перевернувшись на здоровый бок, Юнги слышит отдаленно приятную для слуха возню с кухни, куда направился Чимин после всего. Нет, сначала он заглянул в ванную, смекает Мин, знакомясь с его еще одной чертой – чистоплотность, в то время, как сам обошелся лишь салфетками, уборкой компрометирующего, использованного латексного изделия и поправлением постельного белья. Встать он так пока и не может: и винить теперь надо не поврежденный бок от неудачной игры в баскетбол, а того самого на кухне сейчас рыжеволосого демона с прекрасным и нежным телом, что «поломал» каждую косточку, начав с поцелуя и кончая удачной игрой в секс. Юнги не успевает провести по топорщащимся волосам со лба и укутаться лучше в одеяло, как завибрировал мобильник младшего, что лежит уже так правильно рядом с мобильным Мина на столике. Раздаётся мелодия, а следом появляется в комнате Чимин с тарелкой шоколадных хлопьев с молоком, которыми решил себя побаловать на ночь. Вот только Юнги прекрасно понял, что настоящая и правильная физическая нагрузка час назад отобрала калории из худого тела младшего. - Это твоя мама, - полулёжа, обращается Мин и пытается понять, что тот будет делать и говорить. - Пипец, - шепчет Чимин, убирая поднесенную ложку ко рту обратно в тарелку и взбирается коленями на кровать. Юнги позволяет тихо посмеяться себе под нос, искоса смотря на него и вспоминая, как только что час назад эти невинные с виду губы выдыхали слова и погрязнее, стоило старшему ускориться. - Как всегда не предупредил никого? – Интересуется старший, ложась на спину. - С тобой мозги напрочь отключаются, - шипит мило Чимин, берет телефон и ставит тарелку на его место. – Я даже не соврал, что у Тэхена буду сегодня. Просто ушёл и не подумал… - Скажи, что у своего парня, - песня на звонке начинает нервировать, и Мин в привычке куксится от раздражителя, поэтому Чимин нажимает на кнопку ответа. С родной матерью у него доверительные отношения, даже бывало временами дружеские, поэтому будет некрасиво так бессовестно ее игнорировать. Но в даже в идеальных отношениях с родственниками есть трещины, и Чимин их знает, ощущая неприятности прямо сейчас. А после покраски волос в такой кричащий цвет мама точно что-то заподозрила своим неспокойным материнским сердцем. В сердцах они схожи с Чимином до ста процентов. Скосив глаза на часы и определив, что время комендантского часа уже наступило давно, Пак присаживается на ягодицы и выдыхает для расслабления. - Мам, привет. Юнги не хочет его тревожить, намереваясь уйти, но младший останавливает рукой, глазами показывая быть тут. - Нет, не у Тэхена. У другого друга. Прикусив щеку изнутри, Чимин смотрит на свои колени, а Юнги прямо видит его нервозность и раздражительность, потому что такие разговоры и побуждают детей испытывать себя в неловком положении. Но что поделать, когда за тебя несут пока ответственность родители, а ты, будь сто раз уже взрослым внутри, сто раз перецеловавшись, сто раз попробовав алкоголь, и даже переспав, что взрослее некуда, должен отчитаться почему не дома в такой поздний час. И Чимин сам еще не понимает, как ему повезло с родителями, в то время, как Юнги может положиться исключительно на Джина, который только и прислал смс с предупреждением, чтобы те прибрались после себя и не оставляли ничего компрометирующего на полу. К сожалению, но родители Юнги не самые образцовые, что даже не заинтересованы, где, с кем, как ночует их младший отпрыск. - Мин Юнги его зовут, - отзывается Пак в телефон, смотря тут же на названное лицо, - я сейчас дам тебе трубку его отцу - спроси все, что интересует. Я не вру тебе. Безмолвно и не понимая, Мин спрашивает: «Что?» и расширяет глаза. Чимин, перекрыв динамик рукой, тихо ему шипит: - Понизь голос и притворись типа своим отцом, - а потом пихает трубку в руку. - Сдурел? – Шипит также старший в отместку, перекрыв динамик тут же. - Давай же, спаси меня, как хотел тогда на вечеринке. Даю шанс сейчас, рыцарь, - искушено произносит тихо Пак и усаживается удобнее для наблюдения, будто не его собственная мать на том конце провода ожидает объяснений. Не успев что-то выдать, Мин мечет на него искры из глаз и отвечает, откинувшись на подушку и смотря в потолок. - Здравствуйте, - голос сначала плохо получается понизить до великовозрастного мужчины, которому хотя бы за тридцать лет, и Мин прикрывает от смущения глаза ладонью. Чимин ложится рядом на живот, сгибая ноги в коленях и качая ими. Он только в одной футболке и боксерах, которые, кстати, утащил из шкафчика с бельем Мина в ванной. Тот еще даже не знает об этой шалости. - Я - Мин Гису, отец Юнги. – Тут уже голос старшего театрально ломается под правильным углом, так как тот слегка прокашливается. – Не волнуйтесь, Чимин сегодня остался у нас. – Тут Мин замолкает, слушая, а потом мечет взгляд на лежащего рядом парня, - ах, как некрасиво, что он не рассказывал о дружбе с Юнги. Да, они в одном классе учатся. Пак прикусывает губу и отводит виноватый взгляд в окно, через несколько минут возвращаясь вновь к этому представлению на ночь глядя. - Не переживайте, ему есть что поесть и где спать, - почти хрипит от не своей тональности Мин, проведя по лбу рукой и желая, чтобы это закончилось, потому что мама Чимина идентична в настырности, как и сын. – Они посмотрели, кажется, фильм, сейчас погоню спать. Чимину выделен диван, не беспокойтесь вы так, госпожа Пак. Младший усмехается рядом, бедром прикасаясь к бедру Юнги, а после слов про диван скользящим движением ноги аккуратно пробирается и усаживается верхом вновь на ошалевшего после этого Юнги с трубкой в руках. Никакой диван ему не сулит сегодня на ночь, прекрасно знает Чимин и улыбается самой обезоруживающей улыбкой Мину под собой. - Он… он сейчас отошел на кухню, - продолжает вести разговор низким голосом, от которого у Пака просто все суставы выкручивает, - не знаю, но у нас было молоко с хлопьями. Да, не самая полезная еда, соглашусь. После этих слов Чимин протягивается и берет оставленную миску. Смотрит прямо Юнги в глаза, с края тарелки отпивает уже ставшее от размокших хлопьев шоколадное молоко и в резком наклоне передает глоток старшему точно в губы, что чуть не захлёбывается после и старается не кинуть телефон уже подальше от этого позора. - Зато как вкусно, - сладко чмокнув в полуоткрытый рот шёпотом с поцелуем, Чимин убирает тарелку обратно на место и укладывается сверху, не забывая не задевать повреждённый «космический» бок старшего. - Да, вы правы. Воспитание детей необходимая вещь, особенно в подростковом возрасте. Юнги тоже плохо меня слушается, - диалог из неуверенного перерастает в моральную драму, которая так похожа на все беседы матери, а Мин тут еще и подыгрывает ей, поэтому Чимин изгибается, толкается ягодицами в пах старшего, напоминая на чьей тот стороне. Ответ меняется тут же по щелчку вместе со стиснутой ягодицей свободной рукой старшего, - Но знаете, госпожа Пак, запрещая многое – можно не уследить, как собственный ребёнок может делать отнюдь недетские вещи, просто потому, что ему это ставили под запрет. Чимин усмехается и покоряется его дерзости чужой абсолютно женщине, смотря из-под низу на него, и ведет губами по оголённой груди. Крепко стиснутый телефон в хрупких с виду руках Юнги чуть не трещит, а после слышится тихое сопение. - Как папа сына, могу сказать, что за подростками нужен глаз да глаз, - с трудом соображая и слушая не устающую женщину, которой не с кем, что ли, поговорить, Мин подцепляет двумя пальцами подбородок Чимина со своей груди и видит тут же все пороки в этих невинных глазах. - Папочка, - шепчет услышанный мотив так его назвать младший и приоткрывает губы, показывая алый кончик языка с краем ровных белых зубов. Мин точечно вздрагивает, качая головой с трубкой в руках, смотря на сына той, что даже не догадывается, какие секреты хранит ее Чимин-и, какие секреты были вскрыты час назад и сейчас отголосками опять всплывают. - Покрасил волосы? Думаете протест в чем-то? – Спрашивает, будто психолог Мин, ведя большим пальцем по сочным открытым губам перед собой, надавливая и массируя трещинки, которые сам же и оставил. Чимин быстро вскидывает правый уголок губ, слегка заглатывая кончик длинного пальца, и задирает футболку на животе, чтобы касаться оголённой кожи Мина под собой, что продолжает говорить в телефон. – Скорее вызов тому, кому предназначалось это перевоплощение. Вызов, что его ничто не останавливает… - Трахаться с Мин Юнги, - шепчет бесстрашно Чимин с пронзительным взглядом, тут же получая сжатие губ остальными пальцами со стороны старшего, поддавшегося головой вперед и определяющего со сверкнувшими тёмными глазами не услышали ли на том конце это. А безумие вертится где-то на кончике острого языка, и Пак усмехается, отстраняясь от его кисти. - Ваш сын создал прекрасное впечатление при встрече, не стоит сильно переживать о каких-то волосах… Впечатление. Да, впечатление создает до сих пор, приподнимаясь и скользя по животу пахом так, что Юнги видит на нем свое белье, ощущая, как стояк вновь не за горами. Проследив за любимым взглядом карих глаз и сделав верные умозаключения в опьяненной от любви голове, Чимин изящной рукой с колечками на двух пальцах скользит по своему животу и забирается под резинку не своих боксеров. - Он хороший мальчик. И Юнги будет полезно… - приподнявшись еще больше, Мин сглатывает слишком часто и еле-еле может совладать от просмотра ласки маленькой ручки где-то за скрытой тканью от глаз, - пообщаться с ним. - Поспать с ним, - поправляет Чимин, выдыхая и запрокидывая голову, а потом возвращая томный взгляд с искрами прямо тому в ответ, мол принимай всю мою энергию, потому что мне нужен дополнительный источник куда ее отдать. - Мой Юнги тоже многому может его научить, - падает головой на подушки Мин, плавным движением ведет руку прямо в цель и кладет из-под низу на выпирающую ладонь Чимина, что совершает медленные движения в белье по всей длине члена. - Научи, - качнувшись тазом в его ладонь, а после слышится тонущий от всего происходящего голосок Чимина. После этих слов невозможно подбирать слова, потому что Юнги хочется сопеть под тихий стон в метре над собой, что срывается с губ. Мысленной волной накрывает и Чимина, что слышит мнимо его и тут же выстанывает от ощутимой ладони где-то за пределами. Одинокое самокасание под не менее развращающим взглядом вызывает дрожь и россыпь электрических волн, но это ничто по сравнению с тем, когда Чимин перехватывает его кисть и запускает внутрь ограниченного пространства боксеров. - Мама, - сипло выдыхает и тянет трубку Пак из чужих рук, раздвигая бедра немного в стороны и толчками поддаваясь в мягкие длинные пальцы, что сомкнулись кольцом, - пожалуйста, не занимай чужое время моими проблемами… Теперь время Мина усмехаться, качая головой и смотря под себя на изумительные бедра, что обтянуты собственным бельем, напряжены в мускулах, так искусно намекая на любовь младшего к танцам. Зажигание вновь включается с полуоборота, а Чимин служит яркой вспышкой от зажигалки и подпаливает нехило не менее порохового Юнги под собой. Идеальнее смеси получше коктейля Молотова не сыщешь. По фитилю несется искра, стоит только старшему задрать футболку на нем еще больше, зажать в кулак и потащить на себя тело в прогибе поясницы. - Я буду утром, - не различая уже несвязанных и наставительных, как и всегда, слов матери, Чимин хватается за спинку кровати и смотрит на губы Мина под собой, от которых уже изнемогает. – Я иду спать, пока… Только жмется красная трубка, телефон летит с ладони на край кровати, а после и вовсе плюхается куда-то на ковёр, Чимин зажимает выцветшие мятные волосы Мина освободившейся рукой. - Мы будем сегодня вообще спать? – Шепчет старший, опрокинув голову назад, а собственное руки бессовестно и грязно шанса не оставляют на успокоение в теле Чимина, что трясется от ласки внизу. - Пока есть хоть какая-то поверхность, - наклонившись к замученным от прикусов за сегодня, но самым притягательным, губам, дышит с едва слышимыми словами Пак, - ни о каком сне между нами и речи быть не может. - Твоя мама даже не подозревает, что скрывается за этим, - Мин раздевающим не только от вещей, но и, казалось, душу с сердцем, взглядом осматривает парня на себе. - Ей хватит и волос пока что, - в самую ямку в уголке губ, где часто бывает любимая ухмылка, отвечает Чимин. - На третий заход? – с таким хрипом, что волосы встают дыбом на затылке, спрашивает старший. - Если папочке Гису после телефонных разговоров хватит сил, - шутит Чимин, получая следом дозу всех видов наслаждения сквозь поцелуй, в который утягивает Юнги. Стоит говорить, что ночью ни один подросток почти никогда не спит, а с утра не озвучивает откуда мешки под глазами: видеоигры, сериалы, социальные сети, прогулки по пустым улицам, скрытые свидания, шумные компании, подсчет звёзд на ночном небе или… на синяке чьего-то тела, в которое влюбляешься по глоткам и не думаешь о времени суток?.. Потому, что вы горите оба, а спать с зажженным фитилём – невозможно.***
Первым, что проснулось, была щека парня, вжатая в мягкую и пахнущую чужим лосьоном подушку – Чимин даже поглубже уткнулся носом. Далее - занемевшие суставы в кистях и коленях, поэтому пришлось, не хотя, через пару минут выгнуться в не менее чувствительной пояснице и перевернуться на спину. Не открывая глаза, задрав руки вверх вдоль разметавшихся волос по подушке, Чимин сгибает левую ногу в бедре и отводит в сторону, тут же натыкаясь ею на стенку, у которой сегодня спал. Одеяло с колена сползает и оголяет вид на смуглую кожу с видимым прикусом на лодыжке – Мин, всё-таки, добрался прошлой ночью и попробовал на вкус. Поза фантастическая, порочная и грациозная настолько, что Юнги на шуршание постельного белья повернулся и замер в разглядывании. А Чимин, как с картинки пин-апов, что в старых журналах виделись старшему, найденные в тайнике брата. Сочетание оголённого тела в ретроспективных красках и заманчивых позах, но не откровенная эротика, как в «Плейбое», что сразу не заинтересовал Мина. Мальчишке интересен был такой необычный стиль изображения чисто с точки искусства, нежели взять картинку и уединиться с ней где-нибудь для причинного дела. Журналы давно убраны в коробку, может, даже в кладовку, Юнги не знал, но сейчас перед ним будто положили золотой спецвыпуск в роли Чимина. А еще этот торс с плавной у паха V-образной линией, которую никак не ожидал вчера увидеть тут же при раздевании Мин, выселяет сейчас будничные мысли в голове, вновь возвращая те, в которых Чимин страстен и чувствителен до неземного удовольствия. - Я чувствую, как ты на меня смотришь, - с утренних и естественных бледно-розовых губ озвучивается фраза. Юнги тихо смеется и ведает сравнение парня с известными иллюстрациями середины двадцатого века, чуть ли, не царапая уже взглядом его бедро. Чимину нравится ответ, даже глаза не открывает, а лишь закинутыми руками скользит к изголовью кровати и красноречиво хватается с силой. - Вот только эту картинку ты вчера трахнул. И несколько раз… - черт, а богоподобное существо любит грязные разговоры, открывает еще одну черту ослабевший перед ним Мин. Он следит за его каждым пальцем, изгибом локтей, выставленной на обозрение ногой и с трудом крутится на кресле, чтобы вернуться к работе. Он встать не может, не то, чтобы прополоскать горло водой, что стоит на самом краю стола в стакане. И думать не думал, что продержится столько раз в эту ночь, одним местом понимая, что опустошен по максимуму. Спасибо Чимину и его волосам, и его телу, и его голосу… Послышалось клацанье по клавиатуре, напоминая о длинных пальцах прямо сейчас, поэтому Чимин, наконец-то, приоткрывает глаза и медленно садится в кровати. Почёсывая затекшую шею, осматриваясь, старается максимальный вес переводить на ноги, потому что кое-где очень чувствительно. - Музыку пишешь? – Завидев Мина в полуобороте за компьютерным столом и в одном наушнике в ухе, интересуется он. - Текст. С утра пришло вдохновение, - спокойной отзывается старший. - Удивительно почему? - смущение трогает губы Пака, что постепенно просыпается. То, что Мин пялился несколько минут назад, не трудно догадаться об его музе. – Юнги, может, бросишь этот баскетбол и запишешься на курсы в какую-нибудь музыкальную компанию? Хотя, постой, твой же брат работает в музыкальной индустрии. Клацанье кнопок затихает, и старший крутится в кресле в его сторону. - Не думаю, что всю жизнь буду этим заниматься. - А почему нет? – Пожимает плечами Чимин, специально поправляя футболку так, чтобы съезжала с одного плеча. - Давай условимся? – Предлагает Юнги. – Ты запишешься на профессиональные танцы, а я, так и быть, навяжусь к брату в компанию. - Хочешь видеть меня на сцене? – Сверкает Чимин глазами. - Где я хочу тебя, мы это уже сегодня прошли. Но твой талант зарывать просто нельзя, я же видел тогда на фестивале. Зачесав волосы назад и задумавшись, младший смотрит на свои ноги. Мама, вообще-то, хочет для него того же, не раз заикаясь и не первый год, что сын пластичен и грациозен, и можно было бы попробовать. Вот только отец как-то условился, что это занятие не для парня. Он смирился с его вокалом, причем высоким тенором, но пусть уж глотку надрывает, чем телом что-то исполняет. А Чимин признался, что очень хотел бы податься в бальные танцы, тут же получив категоричный ответ. В тот день парень забивал в поисковике браузера, где можно недорого перекрасить волосы. Протест дома приняли со скандалом, и слава богу в этот раз рыжий цвет воспринялся лояльно, но осадок все еще имелся от прошлого опыта. - Отец не любит, когда я танцую… так танцую, как ты видел. Юнги размеренно дышит и вспоминает мягкие движения с веером, так подходящие какой-нибудь утонченной девушке, но скажи, что этот танец исполнял бы не Чимин, и Мин Юнги вообще бы не пошёл на то мероприятие. Друзья у Пака отличные, прекрасно умеют заинтриговать, тем самым притащив его туда, а потом пришлось еле-еле самого себя искать от потери перед таким Чимином. - Мой отец вообще не интересуется моими занятиями, - отвечает Юнги, - мой протест даже кинуть с вызовом некому, потому что Джин точно примет меня, зная, что я отдаюсь в любимое дело с головой. - Что с твоими родителями? – Шепотом спрашивает Чимин и с тревогой смотрит на него. А ничего, думает старший, носком стопы зарываясь в ковер. Их вечно загруженная работа свела все общение с растущему на тот момент подростку на нет, что не получал должного внимания. Собственный пустой дом напоминал всегда, что здесь тепла и уюта нет и не будет. Сухие разговоры перед сном, когда, более-менее, они все виделись, заходили только до расспроса про школу и что хочет от будущего сын. А Юнги сам не знал, не знает до сих пор, смотря на старшего брата, который оторвался от семьи и пошел своим путём. И Юнги оторвался следом, вот только у него не было работы или собственного дома, но идти куда-то надо было. Пусть лучше здесь пустует квартира, но зато Джин всегда приходит и спрашивает досконально всю подноготную, а Юнги по привычке закрывается и не отвечает в полной мере. Но хочет. И он откроется, потому что перед этим рыжеволосым мальчишкой открылся чуть ли не с разбега, сам не понимая почему. - Хочешь познакомлю с моими родителями? – Осторожно и тихо интересуется Чимин, держа легкую улыбку для поддержки на лице. - Думаешь, твоей маме понравлюсь? – Усмехнувшись, с морщинками у глаз отзывается Юнги. - Ты вчера прекрасно постарался над своей биографией, - игриво следует ответ с поджатыми губами после. Заливистый смущенный смех пролетает по комнате, от которого бабочки порхают через легкие, и Чимин любуется, возможно, будущим композитором перед собой. Интересно, какой он текст написал, скрыв вкладку на компьютере, когда начался диалог между ними? Вдруг слышится звяканье ключей и механизм открывающегося замка. - Спасибо Джину, что дал выспаться нам с тобой в выходной, - смотря в сторону коридора, комментирует Юнги после смеха. - Спасибо Джину, - скандируя кулачком вверх, улыбается Чимин с подтекстом, который знают оба. - Быстро поднимай свою шикарную задницу и одевайся, - напоминает Юнги, встав на ноги и следуя на встречу к брату. - Эта задница шикарна только на твоем… - летит незаконченная пошлая шутка в след напоследок. - Знаю-знаю, - резко откуда-то со стороны тут же отвечают, и Пак нагибается вперед к одеялу и утыкается лицом от смущения, вспоминая картинки ночи, что получше любого эротического журнала.***
Предстоящая школьная учебная неделя первого семестра до летних каникул началась обрушенными тестами и экзаменами, к которым ученики готовились каждый в силу своих знаний и возможностей, а также средств родителей на репетиторов. Постараться так, чтобы выйти из здания школы свободным, нужно было пройти несколько ступеней ада и нескончаемого потока проверки собственных мозгов. Чимин признаётся сам себе, что мог бы понатаскать себя получше, когда выходит со второго экзамена, и выдыхает в пустой коридор. Следующие два окончательных у него только в четверг и пятницу, поэтому есть время в два дня скрупулёзно засесть за книжками. Навыками блистать перед преподавателем, когда ты соображаешь в вопросе, гораздо приятнее, чем сидеть и тупо смотреть в лист, не понимая, что от тебя хочет чёрно-белый шрифт. Единственное, в чем хочет натаскаться парень с азартом – любовных делах, которыми, оказывается, можно заниматься не только в кровати, раз уж дело заходит так далеко. Горы учебников в сумке и дома томятся от ожидания, чтобы их читали и запоминали: Чимин же, напротив, думает об изучении чужих родинок на бледном теле, ресниц раскосых глаз и трещин на губах одноклассника, что сидит всегда так далеко за партой у окна. И всё-таки сейчас он на добрые три часа пропал в экзамене, надеясь на хороший результат. Чуть позже выходят и остальные друзья по очереди. Вздыбленные волосы Хосока и стянутый школьный галстук до груди служат верным призраком, что тот пыхтел изо всех сил. Тэхен усаживается на подоконник и свободно выдыхает, так как он боялся за сегодняшний предмет больше остальных, то и дело накануне строча Чимину смс с мольбой поддержать. Чонгук и Юнги выходят вместе, устремляя на себя тут же две пары разных глаз, что осматривают каждый свой предмет интереса. В отличии от Чимина Тэхен это делает чуть незаметнее и аккуратнее, чтобы не привлекать внимания, хотя Чонгук уже успел заметить подтекст в них. - Что такие унылые? – Спрашивает Хосок, облокачиваясь на стену и бросая под ноги сумку с различными нашивками. Мин лишь пожимает плечами, мол сделал все, что мог, а там уж пусть как будет. Чонгук же, напротив, нервозно проводит ладонью по смоляным волосам и смотрит страдальчески на друзей. - Следующий я точно не потяну. С этой химией у меня плохие отношения настолько, что только Чимин видел, как я на уроках сижу, будто в лесу. - Это правда, - кивает Пак, ловя удрученное настроение друга и чувствуя на себе. - Я точно ее завалю… - Это я тебя завалю, если не соберёшься в сию же секунду, - слышится высокий голос Тэ с подоконника, а через минуту парень понимает, что ляпнул. Чонгук сверкает глазами на этот ответ, обескураженно смотря на него, что тот смущенно скрещивает руки на груди. - Идем сегодня к Хосоку все заниматься! – Выдает в свое оправдание тут же Тэхен слишком быстро, краснея ушами. – И, если кто-то из вас выйдет с проваленным тестом из школы, больше не будет моим другом, потому что я намерен отдыхать с вами все лето. - Тебе бы в президенты класса, - произносит Чимин. - А чего ко мне? Моя хата самая свободная, что ли? – Вклинивается Хосок, отлипая от стены с возмущённым лицом. - Самая близкая к нам всем, - поправляет Тэхен, улыбаясь так обезоруживающе, что и отказать не хочется. Чонгук смотрит продолжительно на Кима, не совсем понимая смысл фразы про каникулы. Он хочет, чтобы все они были свободны, или только Чон, потому что беглые взгляды с подоконника вновь возвращаются на него? Как и было спланировано одним единственным лицом, все пятеро идут на квартиру Хосока, вваливаясь в коридор и создавая давку в тесноте. Хозяин дома бубнит, что сами виноваты, раз притащили свои пятые точки в его обитель, а теперь ворчат и наступают на ноги друг другу. Несколько часов изучения учебника, справочников, совместный осмотр одних и тех же лекций, но написанных так по-разному в тетрадях, потому решают остановиться на идеальной с подчёркнутыми текста выделителями записями Чимина, приводят Чонгука чуть не до обморока. Особенно, когда все галдят одновременно со своей точкой зрения и тыкают пальцами в недочеты. - Так, все вышли, я сам правильно разъясню, - нервно останавливает этот гам Тэхен и выпроваживает остальных на кухню, чтобы те шли делать ужин, к которому они прикупили несколько продуктов по дороге сюда. Чимин даже рад проветрить голову, хлопнув Чона в поддержку по плечу, уходит и уводит Юнги взглядом за собой. Хосок, не менее замученный этим днем, идет умыться в ванную. Он точно не планировал сегодня подрабатывать репетитором, но отказывать в помощи друзьям не умел никогда. - Спорим, твой друг что-то испытывает к Чонгуку? – Спрашивает Юнги, вынимая из пакета овощи. - Всем это известно, кроме Гук-а, - не отрицает Пак, осматривая навесные шкафы в поисках удобной посуды. – Тэхен влюблён в него с первого класса. - Серьёзно? – Остановив шуршание, Юнги смотрит с удивлением. - Да, но боится признаться потому, что он парень, - Чимин тянется на носочках к самой верхней полке, замечая подходящую кастрюлю под рамён. – Черт, как высоко! Зацепившись пальчиками за краешек, ощущает тут же сзади, как Юнги прислоняется самыми идеальными точками: грудью, животом, бедрами и пахом. Поместив руки на талию, старший приподнимает его, страхуя бедрами, и Чимин удачно достает необходимый предмет. - Стоит ли на нашей будущей кухне сделать такие шкафчики пониже? – Шепчет с дыханием прямо в волосы сзади Мин. – Или мне придётся приподнимать тебя так всегда? - Любишь приподнимать? – Стискивая руками кастрюльку, Чимин опрокидывает голову назад специально. Ответ можно и не озвучивать, потому что Юнги вновь прижимается очень ощутимо причинным местом и без сомнений дает намек, что может и приподнять, если позволят держать. А Чимин выдыхает, чуть не лопает щеки от счастливой улыбки, прокручивая озвученную фантазию о совместной кухне когда-нибудь в будущем. Расторгнутым объятиям служит шарканье Хосока в сторону кухни, что тут же застает красного Чимина с кастрюлей в руках и Юнги, смотрящего в пустой пакет. - Вы воду кипятить собираетесь? – Качнув с ухмылкой головой, спрашивает Чон. А потом через полчаса из комнаты выходят красные Тэхен и Чонгук на подмогу, силясь не смотреть друг на друга. - А вы удачно позанимались, я смотрю, - Хосок воздвигает глаза в небо на подкинутые мысли при виде теперь этих двоих. Совместный ужин чудится каким-то общежитием, где все не брезгуют и едят чуть ли не с одной тарелки. Юнги старается незаметно подбрасывать Паку кусочки овощей самые красивые и ровные, а тот принимает их и поджимает красноречиво губы. За общим уплетанием острой пищи, от которой у Тэхена начинает гореть язык, и Чонгук тут же наливает тому стакан молока, идут темы по поводу каникул. Все оживают, забывая об еще двух экзаменах, делясь своими мыслями. Как оказалось, но на июль все свободны, а далее будет зависеть от родителей, что сами решат, как устроить досуг своим детям: совместно или же отправить в какой-нибудь лагерь. Но на ближайший месяц все будут в городе, поэтому тут же летят идеи, как провести время. - Может, рванём к побережью? – Вдохновлено предлагает Хосок. – У нас здешний пляж тоже ничего, но, может, куда-нибудь в другое место? - Да, прошлым летом отец возил нас в одну провинцию недалеко и там был пляж, я знаю такое место, - с улыбкой поддерживает идею Тэхен и отпивает еще молока, так как язык еще горит. – Вот только автобусы туда не ходят. Нужна машина. Все призадумались, так как прав ни у кого пока не было, а на велосипедах ехать такая себе затея. Они же едут отдыхать, а не марафон по трассе наматывать до места отдыха. - Я могу взять машину старшего брата, - сквозь молчание и дружное жевание вдруг произносит Юнги. Чимин смотрит тут же рядом на него, выискивая что-то взглядом и удивляясь. - Правда? – Оживает Хосок и чуть ли не с обожанием восхищается Мином. – У тебя есть права? - Меньше года назад получил, - кивает тот, кладя в рот лист салата. – Давайте попробуем такую вылазку! Поднимается вновь бурное обсуждение по подготовке уже не к экзаменам, а поездке. Чимин под шумок придвигается к старшему и вопросительно смотрит в лицо. - Что? – Шепчет Мин, наслаждаясь его милой реакцией, - я же сказал, что ты много обо мне не знаешь. - Это меня задевает, будто я вообще не знаю, - бубнит тот и с выпяченной нижней губой отворачивается. Юнги мил даже этот насупленный вид, а руки приятными иголочками потряхивает, когда он, извиняясь лишь касанием, притрагивается к бедру младшего под столом. Мелкая дрожь выдает того с головой, и Чимин слегка раздвигает ноги шире, чтобы кисть Мина скользнула на внутреннюю сторону. Их тела знают друг друга, чего достаточно в той степени, в которой хочется сейчас остаться наедине. Повернувшись и вскинув вновь самый красноречивый взгляд из всех, Чимин с легким раздражением выдыхает, так как их с Юнги прерывают вопросом. - Кто за то, чтобы взять палатки? - Спать прямо под открытым небом? – Удивляется Чонгук, набив рот рисом. - Свежий воздух, звёздное небо, - со смешком в его сторону от вида Чона говорит Тэ. - Мы за, - за двоих отвечает Юнги, гладя Чимина уже под коленкой, а затем поворачивается к тому, - правда? Конечно же, Пак на все согласен, хоть вообще без палатки, но главное с ним, что решает так по-взрослому в их общей паре. Покоряет вновь сердце этой глупостью, казалось, со стороны, и Чимин утвердительно кивает один раз, опуская собственную руку под стол и скрещивая пальцы с его.***
Взять машину брата оказалось не простым испытанием, но проверив табель оценок со сдавшими всеми экзаменами Юнги, Джину ничего не остаётся, как сделать небольшой подарок на окончание учебного года. Несколько, или конкретно двести, раз перед уходом Мина наговорив напутствий в дороге, быть осторожнее в обращении с ручником, Сокджин слезно прощается с транспортом на несколько дней. У него тоже небольшой отпуск от компании, поэтому намеревается просто валяться дома и играть в видеоигры. Отпроситься у родителей Чимину гораздо труднее, чем уломать взять чью-то тачку. Первые сутки категоричное «нет» от мамы перечеркивало все планы, и Пак хлопнул даже дверью в комнату, не впуская никого. Но вскоре буря стихла, и мама пробралась для разговора с сыном, чтобы капнуть чуть больше того, что ее волнует. Выкрашенные волосы лишь предлог и звоночек к чему-то, что не понятно взрослой женщине, будто сама не была подростком. - Кто вас повезёт? – Спрашивает мама, осматривая собранный рюкзак и спортивную сумку сына. - Мин Юнги, - самое теперь любимое, что доводилось пробовать говорить когда-либо перед ней, произносит легко Чимин. - А, тот новый друг? Чимин кусает кончик языка, скрывая правду, что он больше, чем друг, он глубже уже даже, чем обычный парень. - Да, тот самый, с отцом, которого ты разговаривала. - М, приятный был разговор, значит, и семья образцовая. - А будь он не из образцовой, нельзя было бы общаться? – Тут же вскидывает недоуменно взгляд на нее сын. - Ты же знаешь, как твое окружение может сказаться на будущем? – Мама скрещивает ногу на ногу, прямо как Чимин, и смотрит тем самым родительским взглядом. - И чем же Мин Юнги может быть плох, если окажется не под твои критерии? - Не знаю, приведи его познакомиться как-нибудь, - пожав плечами, не отступает мама. – С Хосоком, Тэхеном и Чонгуком ты познакомил меня быстрее, чем сам понял, что они уже твои лучшие друзья. - Приведу, - бросает вызов Чимин, при этом демонстративно вздымая пятерней рыжие волосы, на которых взгляд матери тускнеет. Она желает ему хорошего отдыха, приобняв с любовью, а Чимин с грустью думает, что его выбор в пользу той ориентации, которую он несет, точно не одобрят. Но все мысли столь мрачные и невесёлые из родительского дома летят в открытое окно, когда он садится на переднее место рядом с Юнги, по понятной причине подготовленное только ему. Трое друзей сзади жмут его в неудобные объятия, и они такие вдохновлённые предстоящей поездкой и красивые в летней одежде. Юнги схватывает настроение Чимина сразу с порога, пока тот шел к автомобилю, и лишь может только посмотреть пока нежным и заботливым взглядом. Младшему становится колоссально хорошо с каждым метром, километром, отдаляясь подальше от дома, и он даже начинает подпевать спустя несколько часов пути друзьям на общей песне. Водитель из Мина столь аккуратный и внимательный, как и при каждом контакте с телом в ту ночь, смекает Чимин и смотрит на него, повернувшись и прильнув на подголовник. Красивые руки, оголённые из-под закатанных рукавов рубашки, умело держат руль. Плавное переключение в коробке передач, прибавление газа и тормоза ногами, сосредоточенный взгляд лишь на дорогу – и уже бегут мурашки по всему телу рядом с водительским сиденьем у юноши. Юнги бегло ловит его взгляд, смотрит в зеркала заднего вида, видя, как друзья ближе к закату уже умаялись и прильнули друг к дружке в сонливости. На место они приедут только к утру, поэтому ночь предстоит напряжённая и ответственная. Но Чимин дал сам себе указку ни за что не спать, развернувшись на сиденье удобнее, чтобы смотреть на Юнги. Пейзаж за окном он может и во время поездки на автобусе до школы в городе посмотреть, а такой вид приходится созерцать впервые. - Поспи, я буду в норме, - шепчет Юнги, чтобы не будить отшумевшую, будто в караоке, компанию. - Помнишь, - тихо отзывается Чимин, подложив под голову мягкую толстовку, потому что колоссально не любит все сиденья в транспортах из-за неудобства, - либо спим вместе, либо никак. Красивое лицо старшего с небольшой усталостью трогает усмешка. Встряхнув отросшими волосами, Мин из-под полуприкрытых век дарит тому вновь будоражащий всю душу и тело взгляд. Переключив скорость, он отыскивает пальцы Чимина на бедре и скрещивает. Младший подгибает для удобства ногу под себя, скинув кроссовок, и гладит свободной рукой каждую выставляющуюся венку сквозь тонкую кожу. Вот бы Юнги увёз его от всех разговоров так же подальше, как сейчас мчит компанию к побережью за новыми воспоминаниями их беззаботной юности. Но юность не так беззаботна, как пишут в книгах и показывают в фильмах, и каждый из присутствующих в этой машине отяжелен заботами: Чимин разговором с родителями, Юнги поступающим на пятки неизвестным будущим, беззаботность спящего сзади Хосока перечеркивается низкими результатами экзаменов для получения стипендии на следующий семестр, Чонгук в надежде пытается уже не первый месяц достучаться до родителей своим интересом к спорту, но его не слышат, как и Чимина, а также с не озвученными чувствами Тэхен, что сквозь приоткрытые веки наблюдает сейчас за скрещёнными руками своих друзей спереди, и удручённо выдыхает с быстрым взглядом на Гук-а под левым боком. Но лето для того и лето, чтобы веселиться с друзьями, поэтому каждый вспоминает, что взросление можно пока и отложить.