Шкаф

      От одного взгляда на кухонный стол у Ульяновска начинало рябить в глазах. Аккуратная белая скатерть, пережившая на своём веку несколько генсеков и президентов, а то и царей, оказалась практически полностью скрыта под слоем ярких упаковок. Чего только ни лежало на столе: батончики, леденцы, шоколадки, помадки, мармелад, пастила и множество других видов кондитерских изделий, о существовании которых авианосец даже не догадывался. А над всем этим, подобно карикатурному злодею из комиксов, склонилась Комсомолец.       — Хм-хм-хм, — окинула взглядом свою добычу девушка. — С чего бы начать…       Шумно сглотнув, она издала нервный смешок.       Парень в ответ на такое только покачал головой и вернулся к сведению совместного бюджета эскадры. Поход с напарницей в супермаркет оказался куда более выматывающим, как физически, так и морально, нежели он предполагал изначально. Суровый взгляд и уговоры помогали не всегда, от иных полок канмусу приходилось оттаскивать силой. Оставалось надеяться, что этот случай так и останется единичным, иначе он будет вынужден перейти к репрессиям.       Комсомолец, тем временем, сняла обёртку со своей первой жертвы и откусила маленький кусочек.       — На вкус, как счастье, — блаженно выдохнула девушка, прикрыв глаза от удовольствия.       — Надеюсь, ты не всё решила сожрать за один вечер? — поинтересовался Ульяновск.       — Тут ффего по дфе фтуки, — не отвлекаясь от процесса дегустации, отозвалась канмусу.       А стоило парню потянуться к сладостям, она натурально зарычала.       — Тебе завтра снова в море, — проигнорировал предупреждение авианосец и сгрёб половину разноцветной россыпи в пакет.       — Моё! — вцепилась в его руку девушка.       Но была остановлена с грохотом поставленной на стол бутылкой минералки прямо перед её лицом.       — Завтра! — прикрикнул на неё Ульяновск. — И если я узнаю, что ты устроила ночной рейд на кухню — будешь отрабатывать шагистику вместе со срочниками из свежего призыва!       — Нечестно! — продолжила гнуть своё Комсомолец.       Перспектива маршировать с рядовыми по плацу, имея на плечах погоны капитана второго ранга, подействовала на неё, подобно холодному душу.       — Растягивай удовольствие, а не жри всё сразу, — встал из-за стола парень.       Бросив взгляд на шкаф, он убрал в него пакет с законной добычей, а девушка с видом побитого щенка стала дожёвывать начатый фруктовый батончик.       — Значит так, — продолжил авианосец. — Я тебя прекрасно понимаю, новая жизнь, хочется много чего попробовать, но это не стоит утренних проблем с животом. Хотя… — на секунду задумался он. — Опыт ведь сын ошибок трудных. Пожалуй, к срочникам я тебя не отправлю, нет. Сама будешь объяснять причину твоего отсутствия командующему утром.       — Но это всего лишь шоколад! — возразила Комсомолец. — А не залитый в топливопроводы газотурбинных агрегатов мазут!       — О, если бы ты знала… — загадочно ухмыльнулся Ульяновск. — Ничего, всё у тебя впереди.       Девушка с опаской посмотрела на сладости. Сочтя воспитательный эффект удовлетворительным, он решил коснуться ещё одного момента, что недавно буквально вывалился в его прежде размеренную жизнь.       — И ещё кое-что. Как ты успела заметить, для призыва самолётов я использую карточки. Так вот, чтобы такую сделать, мне приходится вручную собрать модель необходимого воздушного судна, а затем при помощи фей провести над ней кое-какие манипуляции, превращая её из простого украшения в оружие. Так что, если радар вдруг ни с того ни с сего покажет тебе крупную отметку поблизости — не несись сломя голову проверять. К противокорабельным ракетам это тоже относится.       — И у всех авианосцев такие сложности?       — Насколько мне известно — да. Тебе повезло с главным калибром.       — Не то слово, — удивлённо покачала головой Комсомолец, потянувшись к бутылке минералки.       — Я могу надеяться на твоё благоразумие? — бросив короткий взгляд в потолок, спросил у напарницы Ульяновск.       — Я не подведу! — после недолгого молчания отсалютовала девушка.       — Что-то мне не нравится эта пауза…       — Честно! Как-то не хочется экспериментировать с ГЭУ перед боевым выходом. К тому же, Коммуна что-то подобное тоже говорила…       — На всякий случай держи аварийный набор под рукой. И вообще, возьми в привычку всегда иметь при себе хотя бы один, — похлопал себя по нагрудному карману авианосец.       — Будет сделано, — кивнула канмусу.       Побуравив взглядом ракетный крейсер, что с предвкушающим оскалом разворачивала шоколадку, Ульяновск пошёл на второй этаж с твёрдым намерением разобраться, что за странные вибрации он чувствует из своей комнаты.       Ставшая родной берлога встретила хозяина в том же виде, в каком её оставили утром, однако авианосец не покидало ощущение присутствия чего-то незримого глазу.       На радарах тем не менее было пусто. Молчали и гидроакустики, не слыша в округе ничего подозрительного. Одновременно интуиция корабля настойчиво гудела в сознании о постороннем поблизости. Кого не должно здесь находиться.       Шкаф парень проверил в первую очередь и не обнаружил никаких порталов в иные миры. Ощущение чужого присутствия не исчезло, вынудив его начать проверять тумбочки. Вдруг какая-нибудь миноноска решила поиграть в прятки и провалилась в другое измерение. И снова его поиски окончились ничем, разве что в верхнем ящике стола оказалась бабочка, крылья которой были вырезаны словно из тончайшего сапфира.       Почувствовав свободу, насекомое пару раз лениво взмахнуло крылышками и вспорхнуло вверх, зависнув перед лицом авианосца. Странное создание показалось ему подозрительно знакомым. Нечто похожее лежало в сейфе в виде заколки, откуда без посторонней помощи бабочка выбраться не могла. А кроме Ульяновска открыть металлическую коробку никто не мог.       В ожившем виде, а не в качестве бижутерии, парень подобное уже видел. За тысячи километров от своего дома, во время одной неудавшейся попытки оккупации его кровати. И света на причину появления бабочки в ящике это не проливало.       Само же насекомое, повисев в воздухе перед лицом авианосца, словно попытавшись что-то рассказать, полетело в сторону шкафа. Предчувствуя неладное, Ульяновск осторожно, чтобы не спугнуть его, снял с ноги тапок. Как только два сапфировых крыла замерли на дверной ручке, он молниеносным движением обрушил прорезиненную подошву на ничего не подозревающее создание.       Раздался негромкий хлопок, и на пол посыпались мелкие осколки стекла, сгорая в синем пламени, не долетая до земли.       — Твою мать, — сквозь зубы процедил Ульяновск, отбросив руку в сторону.       По ощущениям, её словно скрутило в спираль и пропустило через мясорубку. С негромким хлопком вылетевший из руки тапочек ударился об стену, однако этот звук для авианосца заглушил слабый скрип приоткрывшейся двери, и из возникшей щели показался серебристый мех.       Короткий взгляд в сторону входной двери позволил убедиться, что та ещё закрыта. Комсомолец, судя по радарам, находилась на кухне, предаваясь чревоугодию. Тихо вздохнув, парень резко распахнул дверцы шкафа, мысленно смирившись с тем, что там увидит.       — А?! — успела произнести гостья, прежде чем вывалиться на пол и своим видом сильно удивив принимающую сторону.       Исчезло роскошное кимоно, за которое канмусу страны восходящего солнца вполне могли расстрелять друг друга. Вместо него на кансен оказалась короткая, едва прикрывающая ягодицы, юбочка цвета мокрого асфальта и откровенного вида чёрно-белый топик, прикрывавший, и то — с трудом, грудь и верхнюю часть живота. В середине топика и вовсе состоял из тёмной полупрозрачной ткани, оставляя в качестве последнего оплота перед наготой узкую, толщиной едва ли с ладонь, полоску чёрной ткани.       Девушка подняла взгляд вверх, и в её фиолетовых глазах Ульяновск отчётливо увидел панику. Прежде чем он успел что-то сказать, обладательница девяти серебряных хвостов его опередила:       — Спрячь меня! — взмолилась Шинано, вцепившись ему в ноги.       Договорить она не успела — помешала ладонь парня, прикрывшая ей рот. Не дожидаясь ответа, одетая в чёрный чулок ножка лёгким ударом закрыла дверцу. Вторую прикрыл один из хвостов, с неожиданной для мягкого мехового отростка силой ударивший по деревяшке.       — Ты хоть понимаешь, что творишь? — прошипел авианосец, игнорируя крепкую хватку изящных рук вокруг ног, и шагнул к шкафу.       Поборов сопротивление хвостов, попытавшихся помешать открыть шкаф, он заглянул внутрь. Вместо вешалок с платьями, среди которых сидела Шинано, там лежали его вещи. Увидев это, девушка с облегчением вздохнула.       — Дерьмо… — радости незваной гостьи Ульяновск не разделял. — И что мне с тобой делать? — обратился он к кицуне на полу. — Это раз.       — Приютить? — невинно предложила кансен, попытавшись изобразить самое жалостливое лицо.       — Во-вторых, как ты здесь оказалась и, ради бога, что на тебе надето? — не поддался на провокацию авианосец.       Шинано на секунду застыла, а затем посмотрела вниз, на своё декольте. Лисьи ушки на её голове резко встали торчком, и девушка быстро отпрыгнула в сторону, практически на лету укутывая себя в меховую броню из хвостов. В итоге, на пол приземлился серебристый мохнатый шар с торчащей из него головой.       — Не смотри! — смущённо произнесла она, прижавшись спиной к стене.       — Ты пришла ко мне домой без приглашения, — развернулся в её сторону парень. — И считаешь уместным диктовать условия?       — Это просьба, — парировала Шинано.       — Флагман, всё в порядке? — прокричала с первого этажа Комсомолец. — А то как-то подозрительно люстра качнулась!       Закутавшаяся в хвосты кицуне бросила полный возмущения взгляд вниз, где приблизительно находилась канмусу ракетного крейсера.       — Я не… — зашипела было она, но Ульяновск её перебил.       — Всё отлично! — крикнул он напарнице.       — Точно? — из-за двери послышались шаги.       — Сиди тихо, — шикнул авианосец своей ушастой коллеге.       И прежде чем та успела что-либо ответить, затолкал её голову внутрь мехового кокона. Внешне кансен стала напоминать серебристое кресло-мешок, что натолкнуло Ульяновска на коварную мысль, как скрыть гостью в своей радиотени. Пусть умение использовать радиоэлектронику без призыва снаряжения и, тем более на берегу, приходило с опытом, он решил перестраховаться.       — Ты уверен? — постучалась в дверь Комсомолец.       Авианосец в это время устроился на коленях одной беглянки. Не ожидавшая подобного Шинано ойкнула, ощутив, как на неё навалилось нечто массивное.       — Проверь, если не доверяешь, — предложил Ульяновск.       Приоткрывшаяся дверь заглушила всякое возмущение со стороны импровизированного кресла, а заглянувшая в приоткрытую дверь Комсомолец увидела своего флагмана. Вольготно развалившись в странном кресле, закинув руки за голову, тот вопросительно посмотрел на свою подчинённую.       — Неужели в них удобно? — спросила канмусу.       — Кому как. Мне даже очень, — просунув руку сквозь меховую броню Ульяновск почесал макушку Шинано. — Мягко, тепло, комфортно.       — Никогда не понимала любителей подобного.       — Осуждаешь?       — У каждого свои вкусы.       — Мне прокомментировать твою страсть к сладкому? Я ведь помню, что ты набрала три килограмма батончиков с содержанием сахара уровня «слиплись задница и спина».       — Они не настолько уж и плохи! — попыталась защитить своё лакомство Комсомолец.       — Н-да? Я только открыл один, и мне уже показалось, что стою посреди озера патоки.       — Ты… что сделал? — сдвинула брови девушка.       — Ты знаешь, что сахар хорошо горит?       — Это всё ложь и провокация! — наигранно оскорбилась канмусу и отправилась обратно заниматься уничтожением сладостей.       Не успела закрыться дверь за крейсером, как меховой кокон раскрылся, подобно цветку, в центре которого оказался парень. Две руки в чёрных бархатных перчатках с открытой кистью обняли авианосец сзади, прижимая его к себе спиной.       — Грубиян, — тихо произнесла Шинано, положив голову ему на плечо.       — Тебе показалось, — ответил Ульяновск.       Промолчав в ответ, девушка чуть привстала. Из-за этого он съехал с её колен на пол, а его голова оказалась на груди кансен. С немым вопросом парень посмотрел вверх, в глаза склонившейся над ним кицуне, которая вела себя слишком подозрительно.       — В прошлый раз ты сопротивлялся, — напомнила Шинано.       — В прошлый раз ты не была столь активной, — парировал Ульяновск. — Приходилось приложить усилия, чтобы добиться от тебя хоть какой-то реакции. Может, объяснишься, пока я не перейду от слов к делу? Или всё же посоревнуемся, у кого турбины мощнее?       Кансен задумалась, о чём свидетельствовали медленно опускающиеся ушки.       — Осуждать не буду, обещаю, — добавил он.       Хвосты нервно задёргались, а их хозяйка прикрыла глаза и обречённо вздохнула.       — Меня поймали и хотели заставить делать неприятные вещи, — прошептала девушка.       Это частично объясняло авианосцу внешний вид гостьи.       — Хочешь об этом поговорить?       Заставить канмусу надеть что-то против её воли могла только другая Дева Флота, однако Ульяновск сомневался в подобном коварстве боевых товарищей. Защитницы человечества, как мог судить Ульяновск из докладов командующих, не походили на обитателей змеиного гнезда, каким рисуют женский коллектив. Поэтому, с учётом постоянных оговорок других визитёрш из параллельных вселенных, оставался только один вариант.       — Это всё они… — услышал он тихий голос.       — Они?       — Я всего лишь внушила адмиралу идею отправить девчат поддержать гоночные команды отечественных автопроизводителей. Но и представить не могла, каким она окончится успехом. Теперь мне пытаются отомстить! — пылая возмущением, заговорила Шинано. — Как будто это я изготовила костюмы, в какие пришлось облачиться Тайхо, Шокаку и Зуйкаку! Атаго ведь понравилось!       — Чего? — переспросил Ульяновск, но девушку будто прорвало.       — В результате, девчата решили, что именно я корень всех бед и должна понести ответственность! Заранее сговорились! Как иначе объяснить, что Такао смогла уговорить Ойген отдать костюм, а остальные как-то убедили Амаги немного его переделать. Мало того, так еще и специально на размер меньше сшили…       Распаляться дальше лисе, перешедшей на японский, не позволила ладонь парня, закрывшая ей рот.       — Где связь?       Шинано промычала что-то неразборчиво в его ладонь, на что Ульяновск покачал головой в ответ.       — Прошу, соблюдай режим тишины. У меня нет желания объяснять твоё появление своей напарнице, незачем портить девочке психику. А теперь с самого начала и без эмоций, — попросил авианосец, убрав руку от лица девушки. — Хорошо?       После секундного молчания кансен кивнула и начала свой рассказ. О том, как почувствовавшая пространственные возмущения в чужом шкафу, Шинано спланировала и реализовала самую настоящую спецоперацию. Внушила командующему безумную идею, оставившую базу временно без самых боеспособных авианосцев. А сильнейший так и вовсе вывела из строя, аргументируя свои действия отсутствием желания позволить некоему «прототипу» вмешаться.       И всё ради портала в другой мир, за что и поплатилась позднее.       — Что? — закончила изливать душу кансен, но опустив глаза, столкнулась с непонимающим взглядом парня.       Ульяновск, лёжа на груди девушки, молча смотрел вверх и размышлял. Те временные неудобства, каковые Шинано преподносила как невероятные страдания, могли иметь смысл, получи она выгоду от пребывания в его комнате. Однако, согласно Формидебл, бенефициаром от наличия портала был именно Ульяновск.       — В чём смысл?       — Смысл чего?       — Твоего стремления к порталу, — уточнил парень. — Зачем тебе это?       Лиса замолчала и отвернулась, усиленно рассматривая что-то на стене.       Дав ей немного времени на ответ, и так его не дождавшись, Ульяновск встал на ноги и медленно побрёл к шкафу.       — Ты чего? — обеспокоенно спросила кансен.       Достигнув цели, авианосец сделал демонстративно глубокий вдох и распахнул дверцы.       — Домой, — повернулся он к девушке. — И подумай над своим поведением!       — Э? — только и смогла выдавить из себя Шинано.       — Что тут непонятного? — спросил авианосец у хлопающей глазами лисы. — У меня на носу крупная военная операция с запредельно высокой степенью риска. Времени заниматься чепухой нет.       Кансен хотела что-то возразить, но тут из шкафа донёсся приглушённый женский голос, чем-то явно недовольный, судя по интонациям. Застыв статуей, она с опаской посмотрела в деревянную коробку портала, а затем на парня, что сделал приглашающий жест внутрь.       И тут она с неожиданной для парня грацией — и, самое главное, бесшумно — разогнулась, подобно взведённой пружине. Прыжок гостьи напомнил Ульяновску эпизод из одного фильма про диких животных, в котором лисы охотились зимой на мышей-полёвок. Перехватить Шинано в полёте ему не составило труда, однако, проявив невиданные ранее чудеса гибкости, она смогла извернуться и закрыть шкаф, приглушив звук хвостами.       — Не надо, — взмолилась девушка, повиснув на своём атомном однокласснике.       — С чего вдруг? Тебе всего-то надо несколько часов повилять кормой перед зрителями.       — Не хочу! — продолжила гнуть своё Шинано.              Подумав немного, а не стряхнуть ли навязчивую лису на пол, Ульяновск решил всё же побыть вежливым хозяином. Усадив девушку на кровать, он молча стал ждать объяснений.       — Я не люблю людные места, — начала кансен, положив голени под себя, сев в привычную для японок позу сейдза. — Слишком много эмоций… тяжело сохранять концентрацию.       Однако, насколько парень знал этикет островной страны, сцеплять руки в замок на коленях было совсем не обязательно. Тем более обладательнице столь пышных форм.       — После подобного приходится долго медитировать, чтобы вернуть прежнюю ясность взора, — продолжила Шинано. Грустно вздохнув, опустив ушки, она добавила: — Меня за это ругают, считая лентяйкой. Только верховная жрица Империи понимает мои неудобства, но убедить остальных она не в состоянии. Другие считают, что она просто бежит от проблем, и уважают её только за заслуги прошлого.       — Знаешь, не покажи ты мне ранее те видения, я бы назвал тебя излишне суеверной. Но какое отношение твоя экстрасенсорика имеет к моему шкафу?       — Здесь спокойно, — ответила Шинано.       — Спокойно… — повторил Ульяновск, посмотрев в окно. — Много ты знаешь…       — И ты нуждался в помощи, — улыбнувшись, девушка подняла взгляд. — Тогда. И сейчас.       — Боюсь, сейчас ты бессильна, — вздохнул авианосец. — Хотя за предложение спасибо.       — Ошибаешься, — произнесла лиса, поднимаясь на коленях.       Когда она положила ладони на его щёки, Ульяновск испытал чувство дежавю. Вновь вокруг пары авианосцев закружились синие бабочки. Как и в прошлый раз девушка закрыла глаза и наклонила его голову, чтобы они коснулись лбами друг друга.       — Доверься мне, — прошептала Шинано.       Парень спокойно ждал, что в этот раз покажет ему гостья из другого мира, одновременно стараясь не смотреть на соблазнительные губы девушки и тем более не опускать взгляд ниже.       Шло время, соблазн вёл борьбу с моралью, а полуголая кицуне так и стояла неподвижно. Ульяновск было подумал, что та совсем обнаглела и уснула, но её ладони ни с того ни с сего стали холодными. Закрытые веками глаза забегали, словно Шинано что-то искала.       — Небеса схлестнутся с алым огнём, заявив права на земную твердь, — стараясь унять дрожь, зашептала кансен. — Но не камень они жаждут, обречённые на кону… Снежный крест дал своё согласие…       Девушка замолчала и обмякла, потеряв сознание. Вовремя среагировавший Ульяновск не дал ей упасть, подхватив на руки, обеспокоенно осматривая побледневшую гостью.       — И что это сейчас было, — пробормотал он, вытерев струйку крови под носом Шинано.       Уложив её на кровать, авианосец проверил пульс и дыхание, после чего надавил на точку над верхней губой под носом. Отсутствие какой-либо реакции подтвердило, что девушка не симулирует, а действительно находится без сознания. Поэтому, он, бормоча под нос ругательства про всяких гадалок, пошёл на кухню.       О причинах подобной реакции кицуне Ульяновск догадывался, пример Сириус и Белфаст давал представление о воздействии глубинных на психику Дев Флота из другого мира. И если Шинано действительно обладала неким духовным даром, ауру негатива она воспринимала куда лучше. К сожалению, никаких средств против этого в распоряжении канмусу не имелось, кроме сладостей. Фраза «заесть проблему» для них имела свой особый смысл.       Комсомолец на появление флагмана на кухне не отреагировала, продолжая рассматривать убранное в навесной шкаф богатство.       — Ты хоть чаем это запила? — поинтересовался Ульяновск.       — Угум, — кивнула крейсер. — А это что за коробочки? — спросила она, указав на стопку коричневых картонных прямоугольников.       — Это? — пригляделся к выбитому на одной из сторон буквенно-цифровому обозначению авианосец. — Тебе, как любителю сладкого, это не понравится. Если по-простому — сублимированный быстрорастворимый шоколад из рационов морских пехотинцев. Разжился недавно благодаря одному знакомому мичману.       Услышав объяснение, Комсомолец одёрнула руку от коробки, будто обожглась.       — Сублимированный шоколад? — прошипела она. — Да ещё и растворимый? Кто только додумался до такого извращения?! — старательно изображая кобру, которой топтались по хвосту сапогом, девушка принялась перекладывать свои сладости на другую полку.       — Зря ты так. Весьма хорошая вещь, особенно если заваривать сразу две порции в кружке. Кстати… — вспомнил Ульяновск о лежавшей в отключке лисе. — Я за чем-то подобным и пришёл.       Крейсер посмотрела на него с таким осуждением, словно он помочился на вечный огонь.       — Атомный реактор не повод есть гадости, — буркнула девушка.       — Ты бы почитала состав того, что ты недавно съела. Такими темпами, глядишь, вырастишь в Орлана, — подмигнул напарнице авианосец, дотронувшись до чайника. — О, ещё горячий…       — Спасибо, откажусь, — отрицательно покачала головой Комсомолец. — Меньше знаешь — крепче спишь.       — А вот это правильно, — выудив из коробки два пакетика смеси, Ульяновск принялся заваривать напиток. — К слову, тебе ничего такая вещь, как «Снежный Крест», не говорит?       — Снежный крест… — повторила канмусу. — Нет. Никогда не слышала о подобном. Какой-то топоним в Северном Ледовитом?       — Если бы я знал… — пожал плечами авианосец, постучав пальцем по кружке. — Уверена, что не хочешь попробовать?       Крейсер, видя, как горка чёрного порошка превращает кружку в самую настоящую чёрную дыру, удвоила усилия по перемещению своего добра. Как только последняя шоколадка оказалась на новом месте, она поспешила покинуть кухню.       — Я лучше спать, — остановилась в дверях девушка. — Ванная не нужна?       — Их в доме три, — напомнил Ульяновск.       — Я просто доложить, — пробубнила Комсомолец и скрылась за дверью.       — Эх, молодёжь, — вздохнул авианосец, доставая из холодильника банку сгущёнки. — Совсем ничего не понимает в готовке…       Всего две ложки молочного продукта превратили миниатюрный портал в бездну в приятно пахнущий молочным шоколадом напиток.       — Никакого внимания к мелочам, — покачал головой Ульяновск, спрятав банку поглубже в холодильник.       Вернувшись в комнату, он чуть не уронил кружку на пол. Лежавшая прежде в бессознательном состоянии лиса мирно спала, перевернувшись на бок в обнимку с одним из своих хвостов. Оставшиеся восемь играли роль одеяла, укутав свою хозяйку.       «Нет, ну это уже наглость», — пронеслось в голове авианосца, когда он разглядел подушку, скрытую под серебряными волосами Шинано.       Едва слышно щёлкнул дверной замок, дабы отсечь нежелательные случайности. Кружку парень поставил на стол, а сам склонился над кансен. От бледноты, из-за которой лиса стала больше напоминать глубинную, не осталось и следа, кожа вернула прежний здоровый румянец.       Раздумья о способе побудки захватчицы, вновь попытавшейся оккупировать чужую кровать, много времени не заняли. Одного взгляда на дрогнувшее лисье ухо хватило, чтобы сделать выбор. Но едва Ульяновск коснулся мягкой шёрстки, девушка открыла глаза и виновато улыбнулась.       — Я не хотела, — извинилась Шинано, зевнув и прикрыв рот ладошкой.       — Вижу, — демонстративно покивал парень. — И подушка сама по себе тебе под голову легла.       Кансен попыталась принять ещё более виноватый вид, но авианосец по глазам видел, что та ни капельки не раскаивается в содеянном.       — Поднимайся, — взяв со стола кружку с горячим шоколадом, Ульяновск протянул её девушке. — Выпей.       — Это? — спросила она, сев на кровати и свесив ноги на пол.       — Я догадываюсь, что ты там могла увидеть в своём… видении, — хоть на его языке вертелось совсем другое слово, парень решил гостье не грубить. — Шоколад помогает снять последствия, поверь. Горячий делает это ещё быстрее.       Взяв кружку в руки, Шинано осторожно понюхала содержимое, а затем по-кошачьи опустила в него язык.       — Горячий, — всхлипнула она, когда закономерно обожглась.       — Я ведь предупреждал, — вздохнул авианосец. — Пей, и рассказывай, что ты там высмотрела.       Лиса опустила взгляд в кружку, сжав её в ладонях, словно пытаясь согреться.       — Не знаю, сможет ли тебе это чем-то помочь, — шёпотом заговорила она. — Но я видела, как порождения тьмы — нечестивые отродья из плоти и металла — рвут друг друга на части. А за бойней наблюдают два чудовища в человечьем обличии…       Под конец голос кансен задрожал, и Ульяновск легонько подтолкнул кружку вверх. Несмотря на откровенную одежду, дополняющую её соблазнительные формы, девушка больше походила на брошенного котёнка, нежели на грозу мужских сердец. И даже милые ушки, которые парень, сам того не заметив, начал поглаживать в попытке утешить лису, оказались прижатыми к голове.       — М-мои уши… — сорвался стон с губ Шинано.       — Можешь хоть примерно описать кого-то из человекоподобных? — пропустил авианосец мимо ушей слабые возражения одноклассницы. — И шоколад всё-таки пей, помогает, — напомнил он.       Девушка попыталась было повертеть головой, чтобы избежать поглаживаний чувствительной части тела, но безуспешно. Вздохнув, смирившись со своей судьбой, она отпила из кружки и продолжила:       — Первая в чёрном платье, повелевающая огромным двухголовым демоном без глаз, — вздрогнула кансен, одним глотком ополовинив содержимое. — Вторая — её полная противоположность. Полностью белая, объятая алым пламенем ненависти… Помню только причёску из двух боковых хвостиков, перевязанных алым пламенем, будто лентами… Не проси больше, не хочу вспоминать, — зажмурившись, она замотала головой.       — Не буду, — уверил её парень.       Шинано замолчала, сконцентрировавшись на шоколаде, который уже начал остывать. Прежнее раздражение Ульяновска, вызванное свалившейся в обморок лисой, сменилось сочувствием. Даже среди канмусу многие впадают в оцепенение, увидев глубинную химе, так что кансен подобное можно было простить.       — Палау… — спустя некоторое время она набралась смелости и нарушила тишину. — Одну из них звали Палау… Вторую…       — Ты и про вторую узнала, — с одобрительной улыбкой произнёс авианосец.       — Фалира… — выдохнула Шинано.       Теперь уже Ульяновск застыл столбом, прекратив поглаживать ушки девушки.