Шкаф

      Конвой из учебных мишеней представлял собой довольно странную солянку дорогих учебных беспилотников, сотнями уничтожаемых Девами Флота во время учений. В роли торговых судов выступали грубо собранные лодки производства школьного кружка любителей кораблей. Ничего необычного, чего Ульяновск не встретил бы во время боевых заданий.       Даже состав кораблей охранения был тем же самым, какой использовали дома в подавляющем большинстве случаев. Авианосец, несколько тяжёлых и лёгких крейсеров и целая флотилия эсминцев. Эскадра сопровождения, обычно придаваемая при проходе опасных участков, отсутствовала, что делало из конвоя лёгкую цель. Такие парень отправлял на дно не один десяток раз независимо от состава, однако сейчас дело немного усложнялось.       Требовалось не только уничтожить все мишени, а сделать это сообща с Эссекс. Точнее — скоординировать действия собственных эскадрилий с авиакрылом американки. Для того, кто долгое время действовал в одиночку, совместный налёт являлся неизведанной территорией. Благо, временная напарница не скупилась на советы.       — Задание с одной стороны простенькое: за победу засчитывается уничтожение более половины торговых судов. Охранение идёт бонусными очками, которые обычно обмениваются на разные вкусности, но не в нашем случае. Так что план донельзя прост — отвлекаю истребителями сопровождение, насыпая по эсминцам неуправляемыми ракетами, пока ударные разносят в щепки баржи, — начала инструктаж американка.       — Что по ПВО? — повернулся к ней парень.       — Краска, на авиадронах тоже, — коротко ответила кансен. — Однако, возможности потерять самолёт от столкновения или из-за неисправности двигателя это не отменяет, так что аккуратнее.       — Ясненько, — кивнул Ульяновск, переводя взгляд на авиацию в небе.       Со стороны авиагруппа Эссекс напоминала рой голодных шершней, что вышли на охоту. Разве что чёрно-жёлтая расцветка отсутствовала. Истребители и пикирующие бомбардировщики по широкой дуге заходили на атакующий курс, забравшись на максимальную для них высоту. Торпедоносцы же, напротив, едва не цепляли стальными рыбками под фюзеляжем гребни волн, стараясь скрыться от радаров противника.       На их фоне советские машины казались семейкой орлов, кружащих высоко в небе в поисках добычи. Парень поднял на крыло две эскадрильи по четыре самолёта, снаряжённых исключительно бомбами с парой дополнительных автопушек на подвесах. Во внутренних отсеках находились две ракеты воздух-воздух, на всякий случай, но ими он решил не светить.       — В данном упражнении важно другое, — продолжила девушка. — Так как цели хрупкие, главным критерием оценки является время выполнения боевой задачи. Норматив для такого конвоя — полторы минуты с момента попадания первого боезаряда.       — Попадания куда? — решил уточнить Ульяновск.       Вместо американки на его вопрос ответила Сириус, оглянувшись:       — Достаточно положить снаряд рядом с кораблём-мишенью. Броня большинства не выдерживает попадания снарядов тяжёлого крейсера. Накрытие залпом линкора и вовсе способно разорвать эсминец на куски, — с непривычной, кровожадной улыбкой закончила она.       От такого Ульяновск немного поёжился.       — Не удивительно, — вздохнула Эссекс. — Броня этого «линкора», — изобразила пальцами кавычки, — запросто протыкается пальцем. Фольга из самой дешёвой стали-пластилина, а иногда и вовсе тонкостенный алюминий.       — Как «вовремя» вы об этом напомнили, — с лёгким сарказмом поблагодарил он девчат.       В ту же секунду феям в кокпитах истребителей были отправлены соответствующие приказы выставить нулевую задержку взрывателя на авиабомбах.       — У меня есть предложение, — обратился парень к синеволосой кансен.       — Какое?       — Не надо подставлять под удар истребители, какой бы смешной ни была угроза. У меня на вооружении есть управляемые планирующие бомбы. Могу незаметно вывести из строя авианосец и крупняк с того фланга, откуда будут заходить твои пилоты.       — И как ты это сделаешь? — окинула его вопросительным взглядом Эссекс.       — С кабрирования. Или… — оценил он расположение своих самолётов. — Дальность, в принципе, позволяет кинуть вдогонку с высоты.       — Как? — переспросила она.       — С кабрирования, — повторил Ульяновск. — Машина начинает резкий набор высоты и в определённой точке сбрасывает боезаряд…       — Я знаю про кабрирование, и бомбы умею метать не только с пикирования…       В качестве подтверждения своих слов она подняла в воздух пикирующий бомбардировщик «Хеллдайвер». Тот сделал круг над головами авианосцев, покачивая крыльями, и отлетел в сторону.       Закончив манёвр, бомбардировщик круто задрал нос вверх, начав набирать высоту. Выжимая максимум лошадиных сил из двигателя, самолёт ушёл в мёртвую петлю, отпустив в свободное падение единственную бомбу. Пролетев немного, тысячефунтовый заряд взрывчатки плюхнулся в воду, где и сдетонировал, выбросив вверх столб брызг.       — Нет, ну это издевательство над машинкой, — покачал головой Ульяновск, оценив натужный гул двигателя «Хеллдайвера».       — Мы с сёстрами иногда в баскетбол играем, кидая с кабрирования вместо бомб мячи в ведёрко. Про скорость набора высоты можешь не говорить, сама знаю, меня другое интересует, — ткнула его пальцем в плечо Эссекс. — Ты как в авианосец попасть собрался, не входя в зону поражения ПВО?       — Так бомба специальная, с крылышками, — улыбнулся парень. — Летит гораздо дальше обычной, да ещё и корректировать можно в процессе полёта.       Помолчав немного, кансен-авианосец разочарованно вздохнула, опустив плечи:       — Нет, ну это уже читерство. Показывай…       — Потом вблизи покажу, если интересно, — пообещал Ульяновск.       — Куда ты денешься, — с вызовом посмотрела на него американка. — Обязательно покажешь свои бомбы с крылышками. У нас такие только у немок есть, да и то исключительно у фрау Парсиваль.       — Тогда договорились. Я проделываю брешь в обороне ордера, а ты начинаешь сеять хаос? — уточнил советский авианосец.       — Жду сигнала, — плотоядно улыбнулась его заокеанская коллега.       Получив разрешение с корабля-носителя начать выполнение боевой задачи, барражирующие в высоте над авиакрылом Эссекс самолёты Ульяновска начали выстраиваться в боевой порядок.       Наблюдавшая за целью пара, оценив обстановку внизу, скорректировала курс и произвела сброс управляемых бомб. Первые снаряды полетели вниз, и восьмёрке «сушек» оставалось дожидаться попадания, после чего они сорвутся вниз подобно ястребам.

***

      Манджу-капитан вальяжно бродил по боевой рубке авианосца, переваливаясь с боку на бок. На его хрупких крылышках лежала ответственная миссия — провести два десятка транспортников в родной порт. Корабль размеренно покачивался на волнах, словно колыбель, но цыплёнок в офицерской фуражке не терял бдительности.       Разведка сообщила, что где-то за горизонтом прячется враг, не желающий торговым судам и эскорту спокойной дороги. Поэтому командир грозно поглядывал на подчинённых, мотивируя их внимательнее относиться к своим обязанностям.       Внезапно один из манджу с белой пилоткой на голове встрепенулся, пытаясь что-то разглядеть на экране радара. Переваливаясь с боку на бок, капитан подошёл к обеспокоенному матросу с немым вопросом во взгляде.       В следующую секунду на палубе авианосца расцвёл огненный цветок, сдувая в воду приготовленные к взлёту самолёты. Следом прогремел ещё один взрыв, в этот раз в опасной близости от цистерн с авиатопливом.       Лишь чудом не произошло разгерметизации, а командир уже яростно махал крылышками, требуя показать ему противника. К неудовольствию главного пернатого, операторы радарных постов лишь растерянно пожимали крыльями.       Авианосец снова тряхнуло взрывом, и теперь из палубы взметнулся вверх столб яркого пламени. Подобно обезумевшему ифриту, вырвавшемуся из заточения, горящий керосин начал сжигать всё на своём пути, пока не упёрся в склады авиационного боекомплекта.       Однако, это было только началом. Увидев гибель флагмана, на кораблях охранения заиграли боевую тревогу. Шедший рядом с горящим авианосцем крейсер только начал поднимать вверх стволы зенитных орудий, как за кормой раненого гиганта прогремел ещё один взрыв.       Потеряв управление, объятый пламенем авианосец завалился в неконтролируемую циркуляцию вправо, угрожая столкновением с другими кораблями конвоя. Те начали в спешке манёвры уклонения и проморгали сошедшую с небес угрозу.       Осознать её смогли лишь когда по задней оконечности и надстройке крейсера забарабанили тридцатимиллиметровые снаряды. Зенитчики подняли головы и успели увидеть бело-голубой фантом, на огромной скорости пролетевший над ничего не подозревающей жертвой и взмывший вверх. Спустя секунду по ушам ударил леденящий душу вой, и огромный корпус просел в воду от серии мощных взрывов в районе кормы.       Следом за первым спикировали ещё семеро. Наводчики орудий ПВО пытались отбить атаку, но все старания оказались напрасными. Слишком быстрыми и юркими, для своих размеров, оказались нападавшие. А силы защитников начали стремительно таять.       В результате первого удара конвой лишился авианосца и тяжёлого крейсера, а также трёх эсминцев. Противник же, вместо набора высоты, разлетелся в разные стороны, начав разворот для повторной атаки. Стрелки прильнули к прицелам орудий, но не успевали прицелиться даже в летящий прямо на них самолёт. Словно пилот этой странной машины мог предсказывать грядущее и вовремя уходил из-под удара. Но и сам в долгу не оставался.       Изрешетив пушкой надстройку эсминца, истребитель резко взял вверх, одновременно запуская в полёт две бомбы. Перелетев через рубку, они, двигаясь по параболе, рухнули на палубу лёгкого крейсера, что шёл левее эсминца. Чудом выживший командир проследил взглядом, откуда был прилёт, и успел заметить, как ровно в середину маленького кораблика спланировала на едва заметных крылышках бомба. Мгновение спустя взрыв скрыл из вида дымовые трубы, а вверх начали подниматься клубы пара из повреждённого котельного отделения.       Другой самолёт пролетел конвой от начала и до конца, по пути щедро осыпая всех снарядами автопушек и роняя бомбы на лихих виражах. Ещё один выбрал своей целью один из уцелевших крейсеров. Зависнув над ним, дав зенитчикам ложную надежду, он опустошил бомболюк и устремился прочь, будто в насмешку покачивая крыльями.       Не прошло и минуты, как флотилия оказалась окутана дымом от многочисленных пожаров. Часть судов с грузами и кораблей эскорта затонула, остальные пытались перестроиться, дабы лучше организовать оборону. В тот же момент один из эсминцев с левого фланга просигналил, что наблюдает большую группу самолётов по левому борту.       До конца передать сообщение он не успел. К кровавой жатве присоединилась авиагруппа Эссекс, один из «Хеллкетов» которой обстрелял наблюдательного противника неуправляемыми ракетами. Затем из-под борта эсминца поднялся фонтан водяных брызг, а сам он разломился надвое и стал стремительно тонуть. Сделавший своё дело торпедоносец развернулся и отправился на корабль-носитель для перезарядки.       Охранение конвоя решило сосредоточиться на отражении атаки привычного им противника. Однако, стоило какому-либо кораблю развернуть орудия в сторону поршневых самолётов, кто-то из восьмёрки фантомов был тут как тут, орошая дождём снарядов или угощая авиабомбой.

***

      — Учитывая, что нас всего двое, — посмотрела на секундомер Эссекс, — и кое-кто не стал поднимать в воздух всю авиагруппу, результат очень хороший.       — Две трети торговых судов и почти половина эскорта за одну волну, — согласился Ульяновск, стоя рядом неподалёку и смотря вдаль на горизонт. — Но и мишени прочностью не отличаются, это надо учитывать.       Он сильно сомневался, что даже транспортнику Глубинного Флота авиапушка нанесёт критические повреждения. Здесь же, порой, одной очереди хватало, чтобы играющая его роль мишень разлетелась на куски.       — «Я доукомплектую группу до должного уровня, а пока развлекайтесь», — сообщила с берега Лексингтон.       — О чём это она? — парень вопросительно посмотрел на девушек.       Сириус, не оборачиваясь, пожала плечами, а вот американка будто немного уменьшилась в размерах.       — Нам сейчас устроят внеплановую ответку, — вздохнула Эссекс, раскрыв одну из нехороших привычек своей любимой младшей сестры. — Она всегда так делает, когда садится за пульт…       На всякий случай Ульяновск достал из кармана четыре карточки истребителей в конфигурации для завоевания господства в воздухе.       — И какого рода ждать ответный удар?       — Зеркально по количественному составу нашей авиагруппы. Максимум — в два раза больше, — «успокоила» его кансен-авианосец.       Покосившись на девушку, он вспомнил поездку на полноразмерном корпусе её исторического прототипа и решил, на всякий случай, уточнить одну деталь:       — А размер?       — В смысле? — переспросила Эссекс.       — Воздушные мишени будут сопоставимы с истребителем, что ты демонстрировала на палубе, или уменьшенные копии?       Девушка недоумённо на него посмотрела:       — Конечно же, уменьшенные! Кто, в здравом уме, будет давать нам на убой тысячи бипланов еженедельно? Они хоть и дешёвые, но в таких количествах — это пустая трата денег. Воздушный бой мы и сами отработать можем, используя своих птичек.       — То есть на дронах отрабатывается взаимодействие Дев Флота в составе ордера, а уже полноразмерными нечто вроде экзамена? — предположил Ульяновск.       Сириус впереди резко затормозила и поравнялась с идущими почти к борту борт авианосцами, встав слева от парня.       — Госпожа, позволите?       — Нам бы так не кучковаться, — осмотрелась по сторонам американка. — Дроны хоть и тупенькие, но краску отмывать то ещё удовольствие.       — Полноразмерные корпуса и авиация нужны для ведения боя на дальних дистанциях, — горничная пропустила её слова мимо ушей. — Иногда выгоднее пожертвовать незаметностью и получить преимущество в живучести и радиусе поражения.       — Ну и патрулировать так гораздо удобнее, — дополнила Эссекс.       — Но вы мне говорили, что ваш противник использует полноразмерные боевые единицы. У них ведь и баллистика соответствующая. Накрыть крупнокалиберным орудием группу кансен — приятного будет мало!       Как по канмусу работают снаряды тяжёлых огнемётных систем или объёмно-детонирующие боеприпасы высокой мощности увидеть ему не довелось, зато как это работает с Глубинным Флотом было прекрасно известно. Чудовища начинали терять ориентацию от многочисленных контузий, а мелочь получала повреждения, а то и вовсе, при прямом попадании, превращалась в суповой набор.       — Какой бы совершенной ни была система наведения, вовремя среагировать на такую маленькую угрозу она не в состоянии, — указала американка на кружащие над головами «Хеллкеты». — А потом попробуй ещё попади.       Спорить с этим Ульяновск не стал. Статистика по отражению налётов авиации Глубинного Флота говорила сама за себя. Ракетно-пушечные комплексы в определённых условиях неплохо справлялись с летающими «скатами». Тридцатимиллиметровые пушки весьма эффективно и красочно выкашивали живую авиацию, но, к сожалению, недолго. Системы наведения слишком поздно находили цель, а их количество в небе превышало всякие пределы возможностей любого зенитного комплекса.       Вздохнув, парень нежно погладил миниатюрные башенки комплекса «Кортик» своей экипировки. Хоть установка и значительно уступала более современным версиям второго «Панциря», что несли службу на родной базе, в превращении всяких летунов в фарш ей всё ещё не было равных.       — Даже если корабли сирен ударят по эскадре кансен, какие-либо значительные повреждения они вряд ли нанесут. А от выстрела наугад очень легко увернуться, — добавила Сириус. — Всё же, наши тела, — положила она руку на сердце, — обладают прочностью настоящего корабля.       — Ладно, — не стал дальше развивать тему советский авианосец. — Такое лучше один раз своими глазами увидеть.       — Штаб периодически устраивает крупные учения, — задумчиво сдвинула брови горничная. — Во время которых флоты отрабатывают нанесение огневого поражения с использованием корпуса, но такое происходит в открытом море…       — Потому что ради такого случая сгоняют целую армаду, которой в этой луже, — с ухмылкой на лице американка обвела рукой акваторию полигона, — будет тесно. Как правило, это приурочено к каким-нибудь знаковым датам и больше похоже на какой-то официальный приём, нежели на полноценные учения. У её коллег, например, — кивнула она на британку, — вообще начинаются сверхурочные.       — Да, — вздохнув, подтвердила Сириус. — На отряд горничных Королевского Флота возложено много функций, в том числе и протокольные мероприятия.       Посмотрев на её платье, Ульяновск повернулся к Эссекс с немым вопросом. Та в ответ улыбнулась и подмигнула:       — Ну, протокольные мероприятия, не понимаешь, что ли? Стол накрыть, обслужить…       — Н-да… — покачал головой парень, воздержавшись от дальнейших комментариев.       Рассказы кансен рисовали самый настоящий цирк, а не военный флот. С актёрами в красочных костюмах, о наличии дрессированных зверей он спрашивать не стал, решив поберечь нервы.

***

      В это время, на другом конце базы, высокая девушка с пышной косой белоснежных волос чихнула, просыпав собачий корм мимо миски. Недовольно рыкнув, нарезающее вокруг неё летающее механическое существо, напоминавшее мурену, припало к земле и начало подбирать языком упавшие мясные шарики.       — Эйсен, фу! — слегка стукнула питомца по голове девушка. — Не ешь с пола!       Недалеко от неё маленькая девочка в одежде храмовой жрицы задумчиво почесала свои лисьи ушки, пытаясь понять, кто из подчинённых плохо о ней высказался.

***

      — На самом деле, подобное сборище и сейчас происходит, — не ведая о происходящем с некоторыми коллегами, Эссекс махнула рукой в сторону берега. — Если бы не Акаши, уже сегодня объединённый флот вышел в море для трёхдневных манёвров. Так что вам, в какой-то степени, повезло.       — Возможно, — глядя на количество отметок на радаре дальнего обнаружения, произнёс Ульяновск. — А может, не сломай кое-кто шкаф, Сириус могла бы быть уже дома.       Британка неловко опустила взгляд, а американка почесала затылок:       — Ну, я не специально.       — Проехали, — отмахнулся парень. — Гости на пять часов, и давайте побыстрее, а то что-то мне не нравится, как ветер усиливается.       — Есть такое, — она осмотрелась по сторонам. — Давайте-ка в кильватерную колонну. Сириус в голове, я — замыкающая.       — «Конвой вышел в дорогу», — промурлыкала в радиоканале Лексингтон.       — «Эй! Мы так не договаривались!» — возмутилась действиями сестры Эссекс.       — «Я передумала», — сказала та, прежде чем замолчать.       — Ах так! — нахмурилась синевласка. — Сириус!       — Да, госпожа?       — Как только наш большой мальчик обнаружит конвой, включай ауру, — скомандовала старшая из многочисленной семейки плоскопалубных. — Жульничать так жульничать.       — Хорошие слова, — ухмыльнулся парень.       Разложив на палубе три десятка карточек, он провёл над ними ладонью. Окутавшись светящимся туманом, они одна за одной проскользили по поверхности и, подпрыгнув на вздёрнутой вверх носовой оконечности, устремились в небеса, на лету превращаясь в боевые самолёты.       В основном Ульяновск поднимал в воздух истребители в пушечно-бомбовой конфигурации, но среди них одна пара выделялась составом вооружения на подвесах.       — Ракеты? — цепкий взгляд Эссекс заметил двух белых ворон в общей группе.       — Мне интересно, сработает ли и на них усиление Сириус. И если да — то как, — пояснил он.       — Лететь будут быстрее, взорвутся сильнее, — ответила американка. — В остальном… Они же у тебя управляемые?       — Естественно. А вот до неуправляемых… — покосился парень на вертолёты, кружащие вокруг эскадры.       — Давай так. Сперва отбиваем воздушную атаку, — предложила девушка. — Потом разбираем конвой, по оставшимся отрабатываем по очереди. Я атакую истребителем с ракетами, потом ты. Затем то же самое, но вертолётом. У тебя какой калибр?       — По паспорту восемьдесят и сто двадцать два, но восьмидесятки уже не помню, когда последний раз использовал. Глубинным они что горох об стену.       — Странно, эсминцы должны ломать на ура, во всяком случае оборудование на палубе, — нахмурилась Эссекс. — Трёхдюймовки старушки Микасы неплохо крошат броню кораблей Сирен…       — Проблема в том, что «оборудование», — Ульяновск изобразил пальцами кавычки, — эсминцев противника у нас находится внутри пасти. Вокруг брони из хитина, жира и мускул.       — Вы серьёзно с китами воюете, что ли? — удивилась девушка.       — Если бы вы знали, — вздрогнула идущая впереди Сириус.       — Ты не представляешь, насколько близка к правде, — кивнул парень. Пересчитав воздушные цели на радаре, он предложил: — Может, сразу за конвой? На четыре десятка целей моего ПВО вполне хватит даже без использования зенитных ракет.       — Хм-м… — задумалась Эссекс. — Ты умеешь заинтересовать девушку, — улыбнулась она, сделав приглашающий жест.

***

      Клинок нагинаты, с негромким свистом рассекая воздух, опустился на несчастную макивару, перерубая её по диагонали сверху-вниз. Не встречая сопротивления, он прошёл сквозь стебли молодого бамбука и ушёл вверх, едва оказавшись на свободе.       Удерживая древко одной рукой вдоль предплечья, девушка, словно в танце, сделала пируэт, с размаху нанося второй удар по мишени, в этот раз снизу-вверх, и резко потянула его на себя. Лёгкий шаг вперёд — и вся мощь, спрятанная в обманчиво хрупких руках фехтовальщицы, обрушивается на обрубок в единственном колющем выпаде.       С радостным звоном сталь встретилась с сочными стеблями. Сила удара оказалась такова, что макивара разлетелась в щепки, которые подхватил поднявшийся от движения клинка поток ветра и унёс прочь с тренировочной площадки.       Взгляд карих, с красным отливом, глаз опустился на покрывшийся трещинами клинок. Разочарованно вздохнув, девушка сделала небрежный взмах нагинатой, стряхивая застрявшую в зазубринах лезвия солому, и повернулась к той, что всё это время молча наблюдала за её тренировкой.       — Какая это по счёту? — вежливо похлопала в ладоши высокая брюнетка в чёрном военном кителе с золотыми эполетами.       — Восьмая, — покосилась на небольшую кучку щепок фехтовальщица.              — А нагината? — осторожно поинтересовалась гостья.       — Я ещё не потеряла над собой контроль до такой степени, — парировала собеседница, сохраняя спокойный тон.       Крутанув оружие, она с негромким стуком упёрла его древком в землю и обратилась к канмусу в мундире:       — Эта Ямато может тебе чем-то помочь, Нагато?       Вздохнув, брюнетка достала из кармана наплечную повязку в виде четырёхцветного флажного сигнала «Зулу» и протянула её девушке напротив.       — Можешь объяснить, в чём причина твоей отставки?       — Моих навыков оказалось недостаточно, чтобы вести флот к победе, — склонила голову Ямато, спрятав под чёлкой глаза.       — Мне не нужны слова, которые тебя заставили сказать, — покачала головой Нагато. — Почему ты согласилась с решением адмиралтейства?       — Это было и моё решение, — тихо проговорила канмусу-суперлинкор.       — Ямато, одно поражение — это не повод ставить на себе крест… — начала было одетая в мундир Дева Флота, но тут же осеклась, поймав на себе взгляд экс-флагмана.       Некогда добрые карие глаза засветились алым светом, превращая по-детски наивное лицо в озлобленную гримасу.       — Тебя там не было, Нагато! — буквально прорычала Ямато.       На счастье нового флагмана флота страны Восходящего Солнца, именно в этот момент из дома на веранду вышла Мусаши. Быстро оценив обстановку, высокая загорелая канмусу в чёрной блузке и тёмно-серых брюках положила поднос с нарезанными дольками яблоками на пол веранды и подошла к старшей сестре.       — Ямато, успокойся, — положила ей руку на плечо младшая из суперлинкоров. — Не нервничай.       — Всё нормально, — прикрыв глаза, фехтовальщица сделала глубокий вдох.       — Нагато, — обратилась загорелая канмусу к брюнетке. — Сейчас немного не то время, чтобы обсуждать перестановки во флоте…       В её взгляде чувствовалась просьба закрыть неудобную тему.       — Я всего лишь хочу понять, почему она согласилась с этим — крайне поспешным — решением командования… — Нагато опустила плечи, сжав повязку в кулаке. — Слишком уж странно ведут себя офицеры… Словно их что-то напугало…       Ямато посмотрела на задумчивую девушку, в которой сейчас так сложно было узнать гордую представительницу знаменитой «Большой Семёрки». Бремя войны с Глубинным Флотом вынудило Дев Флота смириться с гибелью боевых сестёр и научило вместо горя ждать их скорого возрождения, однако она видела растерянность во взгляде брюнетки. Та никак не могла найти объяснения происходящему на базе последние несколько дней и решила поискать ответа у непосредственного участника того, что стало отправной точкой всего переполоха.       — Знаешь, — Ямато передала нагинату сестре, — дело вовсе не в разгроме, который устроили глубинные. Дело в них самих. Я просто не готова снова встретиться с той тварью…       — Ты про ту химе? — спросила Нагато, заранее зная ответ.       — Да, — кивнула Ямато, смотря на свои дрожащие руки. — Мы ничего о них не знали, считали тупыми животными… А с нами просто игрались… Ты ведь видела запись?       — Видела, — брюнетка опустила руки. — До сих пор не могу поверить, что в океане обитает подобное…       С глухим стуком отброшенная нагината упала на землю. Мусаши сгребла затрясшуюся сестру в объятия, принявшись нежно поглаживая по голове и со вздохом пробормотала:       — Кто же знал, что весь этот бубнёж русских последние пять лет окажется на самом деле предупреждением, а не попыткой избавить свой флот от участия в крупных операциях. Ни ты, ни я, ни кто-либо другой не обладали такой информацией. Так что тебя никто не винит.       — Русские девчата сами ничего не знали, — Нагато убрала повязку в карман кителя. — Я перебросилась парой слов с Гангут, — пояснила она в ответ на вопросительный взгляд второго линкора класса «Ямато». — Их, похоже, тоже до последнего держали в неведении, и только полгода назад о похожем прочитали в правилах настольной игры, которую им выдали для тактических занятий.       Ямато похлопала сестру по спине, прося выпустить её на свободу. Та разжала объятия, но далеко уйти ей не дала:       — Зато обладая какой-никакой полнотой информации о происходящем на фронте, они смогли лучше распорядиться своими ограниченными ресурсами. Не говоря уже о козырном тузе, который они всё это время прятали в руках. А теперь скажи мне, онее-сама, — ехидно улыбнулась Мусаши, начав тискать за щёки. — Не в этом ли причина твоей хандры?       Не ожидавшая столь каверзного вопроса Ямато на мгновение оробела. Воспользовавшись этим, загорелая канмусу растянула ей губы в причудливом подобии мечтательной улыбки.       — У неё нет Стокгольмского синдрома, — покачала головой Нагато. — Специалисты не заметили никаких отклонений во время послебоевого осмотра.       — Как ты вообще могла о таком подумать! — возмутилась Ямато, пытаясь вырваться из плена крепких пальцев младшей сестры. — Хватит! — жалобно простонала она.       — Причина в повторном просмотре видеозаписи, Мусаши. По времени сходится, — помассировала виски брюнетка. — Не надо придумывать глупые теории.       — Да как-то странно в этот раз у неё коррозия протекает, — у Мусаши на этот счет были иные мысли. — Бледнота, с которой она вернулась, обычно сходила на третий-четвёртый день, а тут и глазки начали краснеть, и губки темнеют. Или ты новую помаду купила? Куда спрятала? В твоей косметичке я ничего тёмного оттенка не нашла!       Схватив сестру за запястья, Ямато вырвалась из «объятий» и сделала шаг назад.       — Я до сих пор во сне вижу эти алые глаза, полные пренебрежения! Будто перед ней были не два суперсовременных корабля, а какие-нибудь морские огурцы! — с налётом ярости в голосе воспротивилась она, попутно массируя покрасневшие от рукоприкладства Мусаши щёки.       — Кстати об этом, — повернулась вторая суперлинкор к брюнетке. — Как они это объяснили?       — Случайная ошибка в результате вышедшего из-под контроля ритуала призыва, — посерьёзнела Нагато. — Ничего больше не сказали. Разве что гоняли его, как разведчика, по всему Тихому океану, отсюда и самые точные карты мест гнездования, и маршрутов передвижения стай Глубинного Флота. Повторное заседание по этому вопросу в среду, должны дать досье для внесения в общую базу.       — Как насчёт обсудить этот вопрос за чашкой чая? — предложила Мусаши, кивнув в сторону веранды.       — Нечего тут обсуждать до получения досье, — тут же ушла в отказ Ямато.       — А я думаю, что есть, — ухмыльнулась Мусаши.       — Пожалуй, откажусь. Командующий просил зайти к нему с чем-то помочь, — отрицательно покачала головой Нагато.       Дальнейший разговор прервал шаркающий звук шагов, доносившийся из дома.       — Ямато? Нагато? Вы-то мне и нужны, — окликнул девушек пожилой офицер, выйдя на веранду. — Добрый день, Мусаши.       — Тейтоку-сама! — хором отсалютовала троица Дев Флота.       — Ямато, собирай вещи. Командование отправляет тебя на реабилитацию к русским. Как оказалось, в этом они разбираются тоже лучше, чем мы. Сами понимаете, почему, — распорядился командующий.       — Чего?! — тут же возмутилась Мусаши.       — Тейтоку-сама, это не лучшее решение, — нахмурилась Нагато.       — Всё уже решено наверху. Нагато, помоги ей собраться и зайдите потом ко мне, — сказал офицер.       — Когда меня отправляют? — растерянно поинтересовалась Ямато.       — И куда? — добавила её сестра.       — У русских есть база на Байкале, куда они отправляют канмусу с коррозией на реабилитацию. Вылетаешь сегодня вечером.       — Хм, разумное решение, — оценила расположение базы Нагато. — Крупный пресноводный водоём замкнутого типа, да ещё и на таком расстоянии от океана…       — Хорошо, тейтоку-сама, — вздохнув, согласилась Ямато.       Мусаши молча погладила её по спине, пытаясь приободрить.       — Вот и отлично. У вас, — адмирал посмотрел на часы, — три часа.       Развернувшись, он ушёл, оставив девушек наедине.       — Н-да, интересный поворот событий, — протянула Мусаши, похлопав сестру по плечу. — Идём, тебя явно не просто так туда отправляют, поэтому не будем тянуть время. Нам ещё твой гардероб перебрать предстоит.       — Не надо накручивать ей на всякое непотребство, — улыбнулась Нагато.

***

      — Классный штиль, — произнёс Ульяновск, скользя вниз по гребню волны. — У вас всегда так?       — Отвали! — прошипела Эссекс. — Больше оборотов на винты, меньше разговоров!       Хмыкнув, парень повернул направо, под углом поднимаясь на очередную волну. Внезапно налетевший шторм застал их во время разгрома второго конвоя и отчасти спас нервные клетки советского авианосца от мучительной смерти.       Слишком неправдоподобным оказался результат работы усиливающей ауры Сириус. Авиабомбы словно делали прыжок на следующую позицию вверх по номенклатуре, сохраняя прежние габариты. Планирующая ФАБ-500 и вовсе под действием способности горничной напоминала лёгкую противокорабельную ракету с тонной взрывчатки в боеголовке. Принять такое оказалось сложно, но реальность отказывалась становиться сном.       Сама британка двигалась впереди, стараясь держаться на виду двух авианосцев. Специально она делала это, или нет, но Ульяновск по достоинству оценил то, что сделал дождь с её одеждой.       — Манджу не могли ошибаться, — словно мантру повторила Сириус, поёживаясь от холодного ветра.       — Мне это очень сильно напоминает кое-что из моего мира, вот только причины возникновения этого урагана здесь в принципе быть не должно, — парень задумчиво посмотрел на горизонт.       Небо и море практически сливались в одно сплошное свинцовое покрывало, и только по молниям можно было определить, где верх, а где низ.       — Вы про противников в своём мире? — тут же оказалась возле него Сириус.       — Да, — начал было он, но тут же застыл словно статуя.       И проглядывающий через мокрую ткань чёрный кружевной бюстгальтер не являлся тому причиной. Где-то на краю сознания Ульяновск услышал тихий голосок. Тот самый, терзавший души Дев Флота в зонах, покрытых сумраком Бездны.       Однако в этот раз он звучал по-другому. Не было того непонятного гипнотизирующего бормотания, постоянно давящего на нервы и сводящего с ума в попытке расслышать хоть какой-то смысл. Вместо этого океан будто пел странную песню без слов, грустную и загадочную мелодию, отражающуюся эхом в душе Ульяновска.       — Что-то не так? — обеспокоенно спросила горничная, попытавшись дотронуться до парня.       И тоже замерла с вытянутой рукой, уткнувшись взглядом в пылающие голубым огнём глаза.