Шкаф

      Спустя неделю после первых пусков ракет самолётами Мидуэй и Шинано, наспех сформированное авианосное соединение достигло определённых успехов в залповой стрельбе с применением всей авиагруппы. Скорость подъёма машин в воздух оставляла желать лучшего, но наметился прогресс после стажировки собственных команд фей-техников из экипажей девушек. И то, только после того, как техники с борта Ульяновска смогли наладить передачу сигнала на включение двигателей от бортовой сети «Скайрайдера» и «Рюсея» без громоздкого переходника.       После этого главная фея-техник группы предполётного обслуживания пару дней не разговаривала с кораблём-носителем.       Самому парню тоже было чему поучиться. Подсвечивать цели для нескольких сотен ракет оказалось той ещё головной болью, частенько — буквально. Порой из-за мигрени он попадал в заботливые руки Акаши, над которой всегда коршуном нависала Киров. По непонятным причинам, самонаведение у Х-35 работало только при запуске с «Сушки», тридцать третьей или пятьдесят седьмой.       Куда лучше дела обстояли у других авианосцев. Получив в свои руки новую игрушку, Девы Флота целиком и полностью отдались веселью. Каким только образом ни сбрасывались авиабомбы: и с пике, и при выполнении мёртвой петли, и даже кобры. Благо крылья модуля планирования раскрывались сами без команды с борта самолёта-носителя. Доходило до того, что акватория на полигонах буквально кипела от количества сбрасываемых в воду чугунных болванок.       Обо всём этом довольная Эссекс и слегка уставший Ульяновск доложили адмиралу Монбару на очередном собрании флагманов.       — Ну, результаты вашего веселья я вижу, — усмехнулся командующий, стараясь не смотреть в сторону четвёрки европейских девушек-линкоров.       Даже самая стойкая канмусу — Бисмарк — сверлила сидящих напротив Лексингтон и Эссекс недовольным взглядом. При этом, младшей из сестёр хватало совести пытаться изобразить раскаяние, тогда как Эссекс не скрывала самодовольной ухмылки.       Парень не сомневался, что, не будь в помещении адмирала, в лучшем случае поднялся бы крик и началась ругань. Худ, и вовсе, будто уже собралась вновь изобрести концлагерь для одной многочисленной семейки, хотя тёмно-синий цвет волос оказался на удивление ей к лицу.       — Увлеклись, — с откровенно фальшивым раскаянием в голосе произнесла Эссекс. — Бывает.       — Мы тебе это припомним, не переживай, — многообещающе покивала Миссури, не успевшая смыть остатки краски после вечерней тренировки.       — Да ладно вам, — попыталась встать на защиту сестёр по оружию Энтерпрайз. — Лучше уж от краски отмываться, чем ловить лицом авиабомбы в море, — не договорив, она замолчала, виновато посмотрев на Ришелье.       — Ты, пожалуйста, в глаза мне это скажи, — с обманчиво-милой улыбкой указала на себя француженка.       Ульяновск вновь мысленно поаплодировал мастерству бомбометания канмусу-авианосцев, раскрасивших лицо заместительницы командующего в цвета её родного триколора. Однако благоразумно решил похвалу не озвучивать.       — Справедливости ради, синие бомбы кидала Цеппелин, — глазом не моргнув, сдала коллегу Эссекс.       — Та-а-ак, а остальные? — скрипя зубами, поинтересовалась Ришелье.       — Прости, — смутилась Энтерпрайз. — Моё звено использовало белый…       — Энти?! — удивлённо воскликнула Витторио, из-за обилия белой краски на коже напоминавшая глубинную.       — Красным кидали первый и второй авианосные дивизионы, — добавила Нагато, теребя пряди огненно-красной шевелюры. — Девочки просят прощения.       — Ни о чём не жалею, — не стала скрывать Эссекс, приобняв сестру.       Лексингтон, вместо того, чтобы по обыкновению одёрнуть головную канмусу своего класса, хмыкнув, с вызовом окинула взглядом собравшихся. Да и Энтерпрайз явно наслаждалась результатом сегодняшней цветовой «калибровки» плавающей артиллерии. Редко когда ударной группе удавалось условно утопить весь ордер команды противника, не потеряв в процессе ни одной машины.       Чуя, как в воздухе уже начинает буквально пахнуть озоном и едва слышно затрещали искровые разряды, адмирал Монбар поспешил сменить тему:       — Ульяновск, есть что ещё добавить?       Парень задумался. В целом, Шинано и Мидуэй осталось отработать пуски из общего ордера, но это можно отложить до ближайших крупных манёвров. А вот занятия с собственной эскадрой следовало бы возобновить.       — Завтра Шинано и Мидуэй возвращаются в соединения приписки. Мне понадобится удалённый полигон, желательно на противоположной стороне от места манёвров авианосной группы. Планирую отработать с эскадрой противоракетную оборону, на случай, если придётся выманивать на себя первый залп противника. На этом всё.       — Пока дальнейшее планирование занятий отложим, — постукивая пальцами по столу, начал адмирал, будто собираясь с силами. — С «Большой Земли» пришли выкладки аналитиков…       — Наконец-то! — прервал его выкрик Миссури.       Проигнорировав возглас американки, Даниэль подвинул к себе папку, что до сих пор лежала перед ним закрытой, извлёк несколько стопок документов и протянул Ришелье. Та быстро сообразила, что от неё хочет офицер и, взяв бумаги, разложила их перед присутствующими. Кому и что предназначалось, к счастью, было указано на стикере, прикрепленном к первому листу, так что времени много у помощницы командующей задача не заняла.       — И пришли они со схемами боевых построений. Ознакомьтесь, завтра утром обсудим подробнее. Для флота США, как я понимаю, ничего нового, подобную тактику ударных групп вы использовали во втором рейде к атоллу Мидуэй. Остальных прошу читать внимательно — группы будут смешанные. И ещё. Флагманом назначен Ульяновск, — припечатал адмирал.       Кабинет на мгновение погрузился в тишину. Взгляды всех присутствующих сосредоточились на офицере, который в душе надеялся, что не бросил вербальную гранату в метафорическую выгребную яму.       Сделав глубокий вдох, Монбар продолжил, прежде чем его кто-либо успел засыпать вопросами:       — Аргументация штаба — и я с ней полностью согласен — флагман должен иметь полное представление об оперативной обстановке внутри и вокруг флота. Из всех присутствующих только один способен на такое.       — То есть штаб предлагает идти вслепую? — опередила парня с вопросом Лексингтон.       — И толку от этих знаний, если докричаться во вражеской акватории друг до друга в лучшем случае равносильно себя обозначить, а в худшем — невозможно? — добавила Бисмарк. — Если только… — медленно закончила она, покосившись на русского.       — Разделить мою эскадру, тем самым ослабив возможности противоракетной обороны, и подставиться под удар химе, — закончил за неё Ульяновск. — Не вижу логики в подобном назначении, товарищ адмирал.       — Договорить мне дайте, — подняв руку, Монбар жестом заставил всех замолчать. — Дослушайте сперва до конца, а потом уже начинайте обмен мнениями. План операции был готов задолго до того, как вы все здесь собрались, разведка позволила уточнить данные со спутников, известные заранее, и определить качественный состав стай. На основе полученной информации в план внесли коррективы. С этим, надеюсь, возражений нет? — окинул он взглядом собравшихся флагманов.       Девчата отрицательно замотали головами, дополняя нестройное «никак нет».       — Передвижения стай отслеживают круглосуточно с нескольких пунктов. Глубинные вернулись на исходные позиции, поэтому в целях улучшения координации взаимодействия между ударными группами и было принято решение обойтись без разведывательной эскадры в авангарде. И ты правильно понял, Ульяновск, — обратился к парню адмирал, — твою эскадру распределяют. Теперь по порядку. Линейная ударная группа. Флагманом назначается Миссури, вице-флагман — Мусаши. Вспомогательные — Нагато и Бисмарк. Вам будет выдано соединение эскортных авианосцев под командованием Киров, прикрывать её будут помимо штатного ордера Аляска и Гуам при поддержке пары класса «Фарго». Ваша задача — в случае выдвижения противника встречным курсом связать его боем, либо, при успешной ликвидации высшей особи на Азорских островах, нанести добивающий удар по её стае. Вопросы по данному пункту?       — Ставить лишённый брони атомный крейсер в один строй с линкорами — самоубийство, — не сдержался Ульяновск.       Он знал, что линкоры никогда не ходят без опеки хотя бы одного лёгкого авианосца, и в случае начала артиллерийской дуэли между владелицами крупных калибров те держатся в сторонке. Да и сама Киров не настолько глупа, чтобы лезть под летающие чугунные снаряды весом около тонны. Однако это не делало задумку командования привлекательной.       — Отойдёт вместе с мелкими, — положила парню руку на плечо сидевшая слева Энтерпрайз. — В крайнем случае Аляски собой закроют. Несмотря на их бесполезность в сороковых, получив вторую жизнь они являются идеальным сопровождением для эскортных авианосцев. Брони хватает, чтобы сдержать выстрел линкора на расстоянии, а двенадцатидюймовые снаряды могут разорвать любого, рискнувшего подойти поближе. Да и Фарго с Хантингтон могут приласкать залпами. Беспокоиться не о чем.       — Командовать крейсерским прикрытием Киров будет Ульрих фон Гёттен, — добавил Монбар. — Монтана возглавит эскадру прикрытия Комсомолец в составе второй авианосной ударной группы под командованием Энтерпрайз, — он повернулся к девушке. — Твоим вице-флагманом назначается Акаги. Тут вам дают немного вольности, определи с ней, кого назначить на вспомогательных из выделенного штата. Завтра жду от вас кандидатуры мне на стол для утверждения.       — Нам дают Вустеры, — присвистнула Энтерпрайз, заглянув в список.       — Не вам, а Комсомолец, — осадил обрадовавшуюся было девушку командующий. — Зенитки вам и так будут лишними, с таким количеством истребителей и сил сопровождения. Плюс — с вами будет Монтана. Теперь первая авианосная — тут командует Ульяновск, заместители Эссекс и Лексингтон. Прикрытие флагмана — класс «Де Мойн» в полном составе.       — Неплохо, — постукивая пальцами по столу, произнесла Худ. — Равноценно прикрытию Киров.       — Кто и куда распределён — указано в документах перед вами. Прошу довести информацию до личного состава, — продолжил адмирал. — Если вкратце — авианосцы делят по скоростям. Поэтому все Эссексы, Мидуэй, обе канмусу класса «Сёкаку» записаны в первую группу.       — У Хирю и Сорю такая же скорость, как у Сёкаку, — напомнила Нагато.       — Как и у Лексингтон-старшей и Саратоги, — добавила Энтерпрайз.       — Они выделены в маневровый дивизион в составе второй ударной группы, — пояснил командующий, подняв вверх листы со списками авианосцев во флотилиях. — И в качестве балансировки ударной мощи, чтобы избежать перекоса.       — Шинано, как я понимаю, тоже во второй? — не имея желания вчитываться в списки, спросил Ульяновск. — Расчёт на фланговый удар противокорабельными ракетами?       — Да, — подтвердил Монбар. — Предполагается таким образом облегчить тебе маневрирование авиагруппами и ускорить выход на огневой рубеж.       — М-да, — только и мог сказать Ульяновск.       Ничего более цензурного в данный момент у него для выражения своего мнения по поводу выдумки штабистов не находилось.       — Работы предстоит много, — прикрыла глаза Худ, устало вздохнув. — Заставить нашу сборную солянку работать по тактике янки…       — Лайми, там ничего сложного, — театрально оскорбилась Эссекс. — Вам, бронелобым, так и вовсе буквально прогулка. Знай, стреляй, куда скажут…       Получив тычок в рёбра от Миссури, девушка ойкнула и замолчала, недовольно потирая бок.       — И когда по плану начало активной фазы? — приоткрыла один глаз британка и взглянула на командующего, ожидая услышать совершенно нереальные сроки.       — Если не произойдёт ничего экстраординарного, то выход в море намечен на двадцать шестое декабря. К этому моменту закончат формирование грузов оперативного снабжения и подготовку экипажей транспортников, — честно ответил тот. — Зависит от вас, но, поправь меня если я не прав, Худ, дольше ждать Европа вообще, и Британия в частности, не могут.       Английский флагман демонстративно промолчала.       — Если надо, моя эскадра может снова зачистить Северный Тракт, — предложил Ульяновск.       — И потерять две недели подготовки? — отрицательно качнул головой Монбар. — Нет, на такое не пойдут, штаб это чётко обозначил.       — Значит, мы с бала сразу на корабль? — вывернув наизнанку известную поговорку, задала риторический вопрос Витторио.       — Можно сказать и так, — хмыкнул мужчина, оглядев собравшихся. — Ещё вопросы?       Вспомнив маршруты движения стай и поведение противника, накинув сверху размер выставленной против глубинных армады, Ульяновск заглянул в предложенный штабом план действий и скривился. Уже довести до Азорских островов такую толпу девиц и не потерять по пути половину будет подвигом.       — Есть предложение, — осторожно начал он.       — Слушаю?       — Мы не пойдём через Гибралтар, — произнёс парень, чем изрядно шокировал девушек.       — В смысле? — покосилась на него Ришелье.       — Неподалёку от стаи, прикрывающей выход из Гибралтарского пролива, с севера и с юга находятся возглавляемые быстроходными линкорами группы глубинных. Плюс скрытые под водой лёгкие силы, количество которых неизвестно. Учитывая, какой оравой мы будем выходить, нас однозначно услышат ещё до того, как успеем снести наблюдателей. Ничуть не умаляю способностей собравшихся канмусу, но эффективно вести одновременно и противолодочную, и противовоздушную оборону, и попутно сохранять хотя бы подобие порядка в ордере, мы не сможем. Поэтому, предлагаю стартовать с побережья Марокко, как можно ближе к стае, блокирующей Канарские острова. Одновременным ударом топим её и южную стаю возле Гибралтара и, обогнув Мадейру, рвануть на Азорские острова. Сложнее в плане организации, но так мы избегаем лишней траты боекомплекта, не вступая в бой с тремя стаями, — предложил Ульяновск.       Адмирал, тем временем, вывел на экран карту расположения соединений Глубинного Флота в северной Атлантике и задумчиво её рассматривал.       — А говорил, флагман из него никакой… — пробормотала Бисмарк, одобрительно кивнув.       — Я бы так, во всяком случае, свою эскадру выводил. При отступлении всё равно придётся пробиваться через две стаи, так что нет смысла нарываться на три, когда можно спокойно притопить две. Всё упирается в наше умение выходить в море с неподготовленного побережья и как до него добраться, — отмахнулся от комплимента парень.       — На Канарах наш наблюдательный аванпост, так что дорога туда есть, — потирая бороду, медленно произнёс адмирал Монбар. — Идея не лишена смысла, я закину её аналитикам. Посмотрим, что скажут. Моих полномочий расшевелить это неповоротливое нечто, коим являются сухопутные войска, не хватит, это точно. А вот если их пнёт уже кто-то сверху — может сработать. Так что, — развернулся он обратно к подчинённым, — думайте, Ульяновск и девочки.       — Звучит как-то пошло, — рассматривая ноготки, прокомментировала Ришелье.       — Зато правда, — не пошёл на попятную офицер. — Свободны, — прозвучало уже остальным.       Из-за стола все встали синхронно, отчего в дверях закономерно образовалась небольшая толчея. Однако девушки не за красивые глаза и пышные формы занимали пост флагманов и, после секундных переглядываний, организованно покинули конференц-зал. Эссекс собиралась было подождать в коридоре выходившего последним Ульяновска, но её буквально под руки утащили Энтерпрайз и Лексингтон.       Сам парень от осмысления грядущих перспектив ушёл в себя, на автопилоте направляясь в апартаменты своей эскадры. Отвлекла его от тяжёлых дум женская ладошка, похлопав по плечу в попытке привлечь внимание.       — О назначении задумался? — спросила статная брюнетка в чёрном кителе и золотыми эполетами.       Моргнув, он опознал в говорившей Нагато, что, с некоторым беспокойством на лице, шла рядом.       — В том числе, — ответил Ульяновск, немного сбавив шаг. — Просто для меня решение штаба равносильно назначению субмарины флагманом линейного дивизиона… — и только взглянув на японку он вспомнил некоторые эксперименты во флоте соседей с востока. — А, ну да, для тебя в этом ничего особенного.       — Ну… — брюнетка смущённо посмотрела в сторону. — Взгляд с другой стороны оказался продуктивным…       — Как быстро выгорела Фубуки? — невинно поинтересовался парень.       — Быстро, — вздохнула Нагато, признавая поражение. — Но когда долго и безрезультатно бьёшься над решением проблемы, требуется другой подход. Возможно, штаб мыслил также.       — Возможно, — согласился он, придержав выходную дверь и пропуская собеседницу вперёд. — И я даже не стану отрицать логику в их решении. Связь, всё-таки, немаловажная составляющая боевой структуры флота. Меня больше терзает вопрос совместимости кораблей разных доктрин ведения морского боя, и — самое главное — как я эту новость преподнесу своим. Ни Киров, ни Коми не могут действовать самостоятельно без моей подсветки целей или друг друга. Петра могла, Хима тоже. Но не эти двое.       Канмусу чуть сдвинула брови, напряжённо пытаясь вспомнить кого-то из коллег с похожими именами в русском флоте.       — Это младшие сёстры Киров, она так их называть решила, — подсказал Ульяновск.       — А-а, — протянула японка, наконец поняв, о ком говорил парень. — Но ведь они же её систершипы? Пусть, на сколько я знаю, вооружение и системы наведения немного отличаются, но всё же…       — Немного, — хмыкнул русский флагман. — Из всей четвёрки только они стали настоящими одинокими охотниками, особенно Хима. Научить их нырять под воду только не успели, да и надобности не было, в порту стояли аналоги, способные делать всё то же самое из-под воды. Задачей Киров всегда было отражение превентивного удара и устранение авианосной группы, а не координация действий линейных кораблей. В этом ей должны были помогать корабли-одноклассники Комсомолец. По целеуказанию с той же Киров или с воздуха. А теперь представь, что вместо простых и понятных задач, скажем, линкор отправили руководить противолодочной обороной. Не все могут так метко кидать якорь, как некоторые.       — Некоторые умудряются утопить субмарину при помощи мешка картошки, — усмехнулась в ответ Нагато. — В любом случае — ближайшие манёвры покажут, чего стоят выкладки штабных аналитиков. Твоих девчат же не командовать ставят, — напомнила она, демонстративно подмигнув. — Миссури и Мусаши свои задачи знают на пять с плюсом. Ульрих — девочка ответственная и приказ «прикрыть ценой себя» выполнит с немецкой точностью. Об Энтерпрайз и говорить ничего не надо.       Ульяновск уверенность японки в организационных способностях упомянутых Дев Флота мог бы и оспорить, но для этого пришлось бы достать несколько скелетов из его личного шкафа. Как ведут себя даже прославленные флагманы, вроде той же Миссури, когда по флоту начинают бить ракетами из-за горизонта, наблюдать довелось не единожды. Растерянность и непонимание всегда сковывали даже самое сплочённое соединение, а дальше дело оставалось за малым.       А это уже поднимало ещё одну проблему, которую требовалось решить. Даже объединив усилия, разведывательная эскадра с трудом смогла отбиться от ракетной атаки глубинной химе. Шансы любой из трёх ударных групп не быть уничтоженными первым же залпом Ульяновск трезво оценивал, как незначительные.       — Да, ты права, — открыл он для Нагато дверь в общежитие. — Манёвры покажут. И раз на меня повесили всю ответственность за данное мероприятие, то страдать будут все.       — Не перетрудись, — посоветовала девушка. — Думаю, выражу мнение всех флагманов, что мы всегда готовы помочь.       — Спасибо, — поблагодарил её парень. — Буду знать.       Постепенно в его голове стал складываться план, как повысить выживаемость собравшейся на Форментере флотилии. Но сперва требовалось сыграть роль гонца, принёсшего дурные вести, и дожить до утра.

***

      Новостям Киров и Комсомолец, ожидаемо, не обрадовались. Причину подобного решения штаба они хоть и поняли, но не приняли, зато подкинули пару идей флагману, как устроить вверенному под его начало флоту весёлую жизнь на оставшийся месяц. И весьма дельные, как признал Ульяновск, решив уже завтра кое-что опробовать на полигоне. Строго после тренировки противоракетной обороны, отчего крейсерская парочка закономерно погрустнела.       Глубокой ночью, когда вся база, кроме дежурной патрульной эскадры, спала без задних ног, он покинул своих подопечных с целью сделать один важный звонок. Как нельзя кстати оказалось распоряжение адмирала Монбара, отменившего все ночные занятия перед завтрашним выходом в море, так что путь в техническое помещение бойлерной оказался чист.       — Я так понимаю, тебе уже сообщили новости? — после двух гудков парень услышал в трубке усталый голос курирующего эскадру чекиста.       — Они там совсем сдурели? — осторожно поинтересовался Ульяновск, подперев спиной дверь в бойлерную.       Дверь в спа-бассейн с парилкой, ради чего и был смонтирован отопительный агрегат, маняще блестела в тусклом свете дежурного освещения цокольного этажа. Желание прогреть корпус, чтобы второй контур реактора начал греть первый, почему-то грызло душу. К сожалению, обслуживающие здание феи вряд ли бы оценили такое издевательство над дорогим агрегатом.       — Если только от зависти, — хмыкнул собеседник, судя по звукам, чиркнувший спичкой. — Нашим партнёрам, — язвительно выделил он слово, затянувшись сигаретой, — не нравится, что ты относишься к нашему флоту. Они недвусмысленно это говорят. Наши ребята считают, что по итогам операции тебя могут обвинить в некомпетентности и, под предлогом повышения квалификации, попытаться перевести под юрисдикцию Объединённого Штаба. Думаю, не надо объяснять, кто там всем заправляет?       — То есть, нас уже заранее списали в расход?       — Ну почему же, расчёт на то, что высшую особь на Азорских островах вы сможете уничтожить, но потери окажутся неприемлемыми. Вообще, должен признать, они действуют куда с большей грацией, нежели слон в посудной лавке, как раньше. Что на месте? Палки в колёса не вставляют?       — Скорее наоборот, — опёрся на дверную ручку парень. — Горят желанием покарать глубинных и предлагают поддержку. Пока что от лица флагманов и, конкретно, от Нагато. Скорее всего, американцы тоже помогут.       — Это хорошо. Наши, под предлогом твоего назначения на пост флагмана, продавили присутствие транспортников на базах в Штатах. Заодно походят — посмотрят, что как у условного противника. А ты не стесняйся, вызывай.       — Понял-принял. Ещё один момент — я предложил выдвигаться с побережья Марокко, посодействуйте?       — Оценим риски и подумаем. Я сообщу тебе результат, — отозвался старый чекист. — Ещё вопросы?       — Никак нет. Простите за столь поздний звонок, Глеб Викторович, — вздохнул Ульяновск, вдруг почувствовавший странный укол вины.       — Служба у нас такая, — усмехнулся офицер. — Держись там и будь на связи. Отбой.       — Отбой, — повторил парень, убирая телефон в карман.       Именно в этот момент резная бронзовая ручка пошла вниз, с лёгким щелчком открывая дверь. Однако вместо запаха нагретого металла, характерного для работающего бойлера, в нос ударил лёгкий аромат воска и благовоний. Да и температура за дверью явно была ниже положенной.       Ульяновск с трудом поборол желание грязно выругаться. Слишком уж он расслабился за последнее время, потерял бдительность. По-хорошему следовало тут же закрыть появившийся портал, всё-таки не у себя дома, однако что-то его остановило.       Любопытство или же странное отсутствие какого-нибудь движения с той стороны — так до конца осталось не ясным. Несильное нажатие на дверную петлю, и она уже не закроется без посторонней помощи, после чего дежурная группа миниатюрной морской пехоты заняла периметр возле стоявшей в коридоре тележки с полотенцами.       Прекрасно осознавая масштаб потенциальных проблем, парень тихо приоткрыл дверь бойлерной, оказавшись в самой настоящей церквушке. Католической, на что красноречиво намекали два ряда дубовых лавок. Струившийся через витражи солнечный свет придавал некий дух загадочности весьма аскетичному убранству алтаря. На котором, что примечательно, располагался только простой мраморный крест, и больше никаких религиозных символов, не считая двух статуй ангелов по бокам, внимательный взгляд Ульяновска не нашел.       Чем больше деталей он подмечал, тем больше понимал, что это и не настоящая церковь вовсе. Особенно…       — Конечно, врата дома Господня открыты для всех страждущих, но я не ожидала, что кающийся придёт сразу через конфессионал, — произнесла главная причина сомнений в причастности строения к сооружениям культа.       Достаточно было поверхностных знаний о религии, чтобы осознать всю неправильность одеяния монахини, склонившейся над алтарём, перекинув через правое плечо пышные золотые волосы. Если только здание не принадлежало какой-нибудь секте плотских удовольствий, в чём Ульяновск сомневался. Всё-таки реальная жизнь — это не какой-нибудь дешёвый рассказ о переселенцах в фентези-мир с гаремом, эльфийками и королём демонов, которого обязательно должен победить переселенец.       Ряса, если вообще так можно было назвать кусочки чёрной и белой ткани, державшиеся вместе в некоторых местах не иначе как на честном слове, больше походила на купальник, к которому решили прикрепить узкий подол ципао. Она едва скрывала наготу, выставляя напоказ обнажённую спину, немного прикрытую похожей на простой широкий шарф мантией. Головной убор, длинная фата которого могла прикрыть спину девушки, лежал на алтаре, сверкая двумя выгнутыми вперёд серебряными рогами. Белые чулки с золотой резинкой и украшениями в форме крылатых цветков и чёрные туфли-лодочки на высоком каблуке на фоне такого наряда смотрелись даже как-то обыденно.       Не оценить фигуру стоявшей к нему спиной суккубы Ульяновск не мог. Ростом чуть ниже Шинано, то есть, немного не доставая ему до подбородка, блондинка обладала внешностью супермодели. И он вполне смело записал бы её в потустороннюю сущность, не светись она на радаре, как сравнимый по габаритам с серебряной лисой авианосец.       — Что же ты ищешь, грешник? — приятный мелодичный голос девушки лился, подобно пению русалки. — Покаяния?       Выпрямившись, она небрежным движением руки расправила волосы и подняла с алтаря головной убор. Полупрозрачные шёлковые перчатки переливались в полумраке, подобно сгусткам тьмы в форме ладоней.       — Напутствия? — водрузив его на место, монахиня сложила руки перед собой в молитвенном жесте и повернулась к парню. — Или же Божественного откровения?       Сходство незнакомки с Шинано не ограничивалось пятном засветки на радаре. Грудь имела схожий размер и едва помещалась в лиф одеяния, представлявший собой два куска белой ткани с вырезом в середине, соединённых двумя белыми ленточками. К верхней был пришит серебряный крестик, робко поблёскивавший в свете свечей. Бёдра у неё оказались чуть шире, а ноги немного длиннее.       И всё же, несмотря на слишком откровенный наряд монахини, призванный выставить напоказ всю её соблазнительную красоту, Ульяновска прежде всего пленили её глаза. Карие, практически красные, словно горевшие потусторонним огнём, как у высших особей Глубинного Флота. Взгляд их был таким же плотоядным, но иного рода. Будто сытая тигрица обнаружила в своём логове беззащитного ягнёнка и теперь раздумывала, как бы с ним поиграть.       — Ты не поверишь, но я просто решил узнать, что находится за этой дверью, — твёрдо произнёс парень, внимательно отслеживая движения незнакомки.       — О, нет, — усмехнулась она, нарочито медленно облизнув губы. — Вовсе не просто так ты ступил в мою обитель. Неисповедимы пути Господни, во всём есть Его замысел. Именно он привёл тебя ко мне.       Не спеша и не разжимая ладоней, золотоволосая суккуба направилась в его сторону.       — Я знала, что ты придёшь, — смиренно произнесла кансен, но улыбка её скорее напоминала оскал голодного хищника, перед которым хозяин заботливо положил кусок парного мяса. — Это было предначертано в тот момент, когда человеческое тщеславие и жажда запретных знаний сокрушила звёзды. Хотя…       Убрав ладони от грудей, девушка одной рукой придержала начавшую было спадать на пол мантию. Пальцем другой коснулась губ, словно задумавшись о чём-то.       — В бредни язычников я не верю, но даже вставшие часы дважды показывают точное время.       — Как хорошо, что это не про меня, — отозвался Ульяновск, успев попенять себя за любопытство, приведшее его в логово очередной нездоровой личности.       В ответ монахиня мелодично хохотнула и, резко сократив дистанцию, практически упёрлась в него своей пышной грудью. Да так, что тот и среагировать не успел.       — Поверь, — приложив палец к его губам, с улыбкой произнесла кансен, — к тебе это имеет самое прямое отношение. Сестра Имплакабл поможет тебе это понять и принять…       Что такого могло произойти, чтобы британский авианосец превратился в такое, парень терялся в догадках. Формидебл и Сириус, при всех их выдающихся внешних данных, одевались куда скромнее, хотя даже их наряды вполне пришлись бы к месту сугубо в фильмах для взрослых.       — Сестра? — переспросил он, убрав от лица руку девушки. — Вы, как говорят, или крестик наденьте, или…       — Или трусы снимите? — закончила за него Имплакабл со странным блеском в глазах. — Не удивляйся, мне известна эта поговорка. Чего же ты ею хотел достичь, м-м?       Несколько секунд высматривая что-то на лице Ульяновска, она, не делая шага назад развернулась спиной, слегка толкнув его ягодицами, и медленной походкой зашагала к алтарю, соблазнительно покачивая бёдрами.       Раздражённо выдохнув, уставший русский флагман решил, что на сегодня с него хватит безумия. Однако, сделав шаг в сторону приоткрытой исповедальни, он замер, почувствовав, словно воздух вокруг него стал таким же густым, как патока.       — Прежде чем ты покинешь эту обитель, хочу кое-что прояснить, — как не в чём ни бывало, кансен дошла до алтаря и села на него, повернувшись к парню. — Первое — зачем делать выбор, когда можно всё совместить.       С этими словами она подняла перед мантии и раздвинула ноги, демонстрируя чёрные полупрозрачные трусики с вышитым на них золотыми нитями католическим крестом, блестящим от капель влаги. От такого Ульяновск аж поперхнулся, будучи не в состоянии соотнести поведение особы перед собой со служительницей христианского культа.       Довольная произведённым эффектом, Имплакабл закинула ногу на алтарь и сжала левой рукой свою грудь, пальцем правой поманив ошарашенного гостя к себе.       — А, во-вторых, никто не должен уходить из церкви, не вкусив плоти Господней, — томным голосом произнесла она.       Краем глаза Ульяновск заметил, как пол церкви начал покрываться изморозью, а пламя свечей затрепетало от поднявшегося вдруг ледяного ветра.