Неоновая кома

Стук каблуков эхом разносился по всему этажу, пока Кэролайн с привычной жесткой торопливостью следовала к лифту. Она без энтузиазма несла подмышкой толстый отчет по нескольким эпизодам с радиоактивными трупами, сопровождаемый своими личными пометками и рекомендациями о текущем положении ситуации. Вызвав подъемник, женщина вздохнула – желание ехать на верхние этажи угасало чуть ли не посекундно. К начальнику бюро по преступлениям против общественной безопасности и нравственности, шефу Бенджамину Фирсу, которого все за глаза называли просто Бенджи, Кастенда вовсе не питала ненависти. Ее отношение к этому человеку можно было назвать скорее сдержанным терпением. Временами, она пыталась переосмыслить свои впечатления, но неизменно останавливалась на том, что в случае данного щёголя фраза «как круглый колышек в квадратную дырку» подходит как нельзя кстати. Фирс категорически не соответствовал занимаемой должности, чрезмерно рано и только благодаря своим связям заступив на руководящий пост. Выходец из следственных оперативников, для управленца этот полицейский был необычайно туп, гораздо лучше справляясь с настоящей полевой работой, откуда его, так некстати, порекомендовал забрать его сердобольный дядя, начальник полиции соседнего штата. Шутки шутками, но передача тощему брюнету белого воротничка стала настоящей трагедией, поскольку, с уходом Бенджи в офис, департамент сильно потерял в профессиональных снайперах. Кэролайн не попала на период оперативной работы Фирса, но наслушалась скорбных историй служащих о том, какой бриллиант канул в небытие бумаг и ежедневников и что некому теперь стрелять практически более чем с полутора мили без промаха. Легендарные истории о местном Иствуде вызывали у капитанши только еще больше недоумения: по какой причине столь блестящего кадра перетащили в ту среду, где он понимал ровным счетом ничего, можно было лишь предположить. Кроме того, ее индейскую гордость уязвляло и то, что Бенджамин поступил на свою должность всего лишь свежим лейтенантом, после чего спешно получив капитанское повышение звания, как говорилось, «в соответствии с должностью». Батрачившей несколько лет для белой формы Кэролайн пришлось наблюдать самый скоростной и необоснованный подъем по служебной лестнице в истории, а сделать в этой вопиющей несправедливости она ничего не могла. Лишь врожденное спокойствие позволило ей мягко улыбаться прямому начальнику на звание ниже, чем она сама. Теперь же, подъезжая на лифте на начальственный этаж, женщина готовила себя к терпеливому диалогу с человеком, который за все время с начала произошедшего инцидента никак не проявил никаких инициатив по делу и не удосужился даже спросить, а что, собственно, там с расследованием. Кастенда отнюдь не собиралась ругаться, напротив, она очень терпеливо расписала за день в отчете практически все, причем самым элементарным языком так, что ее выводы можно было бы читать в качестве доклада в начальной школе. Непонимание было просто исключено, но необходимость делать все самой, без каких либо распоряжений со стороны пускай и хлипкого, но «вождя», выводила из себя. Так просто не правильно. Не заведено. Серый коридор в металлических тонах принял ее по-начальственному прохладно. Коридор пустовал – сидящим здесь людям не было особой нужды выходить из кабинетов. На минуту капитанша подумала о лошадях в загонах и улыбнулась сама себе. Короткий стук в дверь офиса шефа остался без ответа, поэтому Кастенда подергала ручку – та поддалась. Возникла мысль зайти и просто положить папку на стол Фирсу, но делать так было не слишком-то правильно, поэтому для верности директриса просто просунула голову в кабинет. Бенджамин сидел у самого окна, с какой-то легкой тоской глядя в окно. На столе у начальника бюро творился форменный беспорядок: документация вряд ли была сложена по хронологии, если брать в рассмотрение те невнятные кучи, которые едва ли не сваливались со стола. Когда Кэролайн работала еще простым детективом у себя в Оклахоме, ее собственный начальник такое безобразие характеризовал просто: «Твой стол что, тошнит бланками? Так помоги ему». С монструозными стопками бумаг очень гармонировали разбросанные ручки и наклеенные друг на друга разноцветные стикеры на мониторе. В опасной близости от края стола гостья заметила кофейный стаканчик, но, чуть сместив голову влево, обзору открылась торчащая из него ручка, поэтому тревоге был дан отбой. Сам Фирс выглядел ничуть не лучше своего рабочего места: на некогда миловидном остром лице залегли глубокие тени, особенно сильно это выделялось на бритвенных ныне скулах и под глазами. Состояние волос не слишком-то походило на хорошую укладку, а несвежий воротник рубашки выдавал невнимательность хозяина к внешнему виду. Бенджи продолжал меланхолично, но при этом сосредоточенно, изучать что-то за окном с мягкой улыбкой, подпирая лицо ладонью. - Сэр? – Кэролайн ожидала моментального ответа, но шеф оказался выпавшим из реальности на какой-то более глубокий уровень, так что дать о себе знать понадобилось еще раз. – Сэр? Тот моргнул и обратил, наконец, внимание на торчащую в дверях голову. - А, мисс Кастенда, простите, - мужчина виновато усмехнулся и потер ладонью шею. Вероятно, этот рефлекторный жест должен был быть весьма быстрым, но, похоже, занывшие позвонки затребовали больше, так что экспресс-массаж затянулся. Спохватившись, Фирс указал на стул напротив стола ладонью. – Простите снова. Чем обязан? Кэролайн прошла в комнату и бросила взгляд в окно. - Небо рассматриваете? Хороший способ сосредоточиться и отдохнуть. Начальник потер лоб, будто бы собирая мысли в кучу, и ответил: - Хороший, да. Но нет, там просто на балконе парень с котом играется. Заинтересовавшись, женщина вытянула шею, но домов на уровне взгляда не заметила. - Так не видно. Внизу пятиэтажка, почти в конце здания балкон на третьем этаже. – Фирс смущенно улыбнулся, пряча взгляд в ежедневник. Кастенда притворно присвистнула, но в душе восхитилась – на дальнем балконе действительно низкого дома действительно мельтешило два пятна неясного происхождения. - Глаз алмаз. А у меня опять зрение упало. – Засмеялась капитанша. - Ничего страшного, у меня-то издержки профессии. – Бледные щеки подернулись легким румянцем. – Так все-таки? - Ах да, - чероки развернулась и протянула увесистую папку руководителю. Тот обреченно рассмотрел толщину талмуда, но покорно принял документацию. - Это..? - Отчет по ситуации с радиацией. - Радиация, точно… - Фирс отвлеченно пролистал том и задумался. У Кэролайн закралось подозрение, что он не вполне понимает, о чем идет дело, и начала подбрасывать намеки. - «Доминикана», к нам еще эр-ка привязался… - Нет, я понял, о чем речь, - шеф снова потер лоб, гораздо интенсивнее. – О Боже… Извините, последние дни я немного… Невдупленыш. - Ну что вы, - по-матерински успокоила его Кастенда, но мысли о том, что босс прозрел хоть на малый срок, согрели ее сердце. - Да нет, я серьезно. У меня такое чувство, что я не успеваю абсолютно ничего, хотя по планам прекрасно вижу, что все движется с обычной скоростью. – Бенджи качал отчетом над столом, подыскивая место, чтобы положить папку, но куча бумаг напрочь отказывалась принимать в свои ряды новичка. – Поэтому я рад, что могу на вас положиться. Брови капитанши взлетели и опали, что не осталось незамеченным. - Я знаю, что вам кажется, будто я забросил вас на полку, но не думайте, что я не в курсе последних обновлений. Просто сейчас столько всего навалилось, а вы всегда показывали высокий уровень профессионализма, поэтому я и подумал, что вы сделаете все как нельзя лучше. И по толщине этого замечательного трактата и пояснениям на полях вижу, что не ошибаюсь. - Рада соответствовать ожиданиям, - сухо ответила женщина, не до конца веря в происходящее. Фирс, видимо, отчаялся найти тому место на столе и крутанулся на стуле, раскрывая папку на последних страницах с итоговыми выводами. Он пробежал сводку глазами. Ближе к концу листа уголок его рта чуть дернулся. - Киркманн? – вопрос вряд ли был задан напрямую Кастенде, поскольку Фирс тупо пялился в документ, потирая подбородок. Директрисса выпрямилась. - Это проблема? - Что? А, нет-нет, я просто удивлен, ну, с практической стороны вопроса. – Бенджамин неопределенно махнул рукой. Женщина не слишком уловила логику и попыталась расставить точки над i. - Он детектив, можно сказать, премиум класса, без единого нарекания, кроме поведения и, при удачном раскладе, может уже завтра сообщить, что дело раскрыто. Есть иные практические обстоятельства, ставящие под вопрос его проф-пригодность? - Я совсем о другом. У вас же Ксански только что получил новое звание. Я просто подумал, что такое пушечное дело было бы неплохо поручить для закрепления сержантских «полосочек», нет? Довод был более чем разумный, и Кэролайн задумалась. - В целом, не могу отрицать, это распространенная практика. Но я хочу дотянуть Киркманна к концу года до первого ранга, ему пора уже. Да и Ксански в любом случае отломится кусочек славы, поскольку они сколотили корпус. Бенджи на это лишь повел плечом. - Как знаете, это ваши люди. Главное, чтобы все при деле. Держите меня в курсе расследования, ладно? Громкое событие, мне бы подачу обновлений как только, так сразу. Не хочется прослыть идиотом. Женщина склонила голову. - Естественно, я буду сообщать о всем ходе следствия. Вас устроят отчеты или факс? - Думаю, электронная почта или факс отлично подойдут, спасибо. – Бывший снайпер наклонился под стол и поднял огрызок яблока. – Кошмар, и как я так? - Я могу идти? – Кэролайн спросила это больше для приличия, поскольку практически развернулась к выходу. - Да-да, не держу, - торопливо отчеканил начальник бюро, уткнувшись носом в протокол и, не глядя, кинув огрызок в урну в углу. Мусор пролетел три метра и шлепнулся прямиком в корзину. Прикрыв за собой дверь, мэм наркоотдела подумала, что, может, временами и на самом затянутом тучами небом может выглянуть солнце. *** В красках расхваливая Киркманна начальству, мэм не врала, но до пресловутого раскрытия «уже завтра» было еще ой как нескоро. В кабинете у ведущего следователя царила тишина. И хозяин помещения, и против своей воли привязанный к делу Зак пребывали в глубокой задумчивости, то и дело посматривая то на смартфоны на рабочем столе, то на доску с информацией. Доска, к слову, привлекала гораздо меньше внимания мужчин по понятным причинам – на ней был абсолютный минимум известной информации, который при должном желании можно было выучить от зубов за пять минут. Зачеркнутые гипотезы и бессмысленные комментарии со знаками вопроса не давали никакого понимания о мыслях следствия, да и сами детективы такого понимания дать никому не могли. Единственный угол белой поверхности, исписанный тарабарщиной и еще способный удержать на себе их взгляды, содержал список имен, практически полностью вычеркнутых. Лишь две последние строчки не постигла участь пасть под синей полосой. Йан заходил уже на двенадцатый круг перечитывания контактов на доске, пока не одернул себя и не бросил нервный взгляд на часы. Серебристый циферблат абсолютно не разделял состояния владельца и терпеливо указывал половину пятого. - Что-то случилось. – Отрезал блондин и потер переносицу. - Не кипеши, - змеиное спокойствие Ксански, закаленное бесконечными медитациями, ныне трудно было подорвать в принципе, поэтому именно он являл собой то самое буддийское терпение. – Никогда не звонит вовремя. Будто бы в доказательство слов копа, айфон Киркманна разлился противной мелодией по умолчанию. Детектив дернулся и протянул руку к трубке, но не успел доли секунд – белая рука первой сцапала плашку мобильника и зависла в воздухе. К удивлению ведущего следователя, больше ничего не произошло – Закария держал надрывающийся аппарат в ладони и мерно глотнул зеленого чая из своей нефритовой пиалы. - Это не он? – как единственное возможное объяснение, уточнил блондин. Альбинос нахмурился и взглянул на номер. Брови расслабились, и последовал новый глоток. - Нет, ноль-шесть, все верно. - Зак, возьми трубку. - Я уже. А ты, будь у тебя во владении обезьянья лапа, с такой формулировкой желаний был бы ее любимым клиентом. – Ныне сержант Ксански не торопился отвечать звонящему и рассматривал остатки бледного ароматного кипятка в чаше. Челюсть Йана заметно напряглась. Детектив сделал выпад, в попытке выхватить длинной кистью свой смартфон, но белый вовремя отвел руку назад, маневр был сорван. - Я все еще главный следователь. Трубку возьми. Это приказ. – Зашел с козырей Киркманн, прекрасно зная, как друг следует уставу. - Да-да, кашу ешь, говорю. Босс. – Видимо неожиданная дерзость огорошила не только блондина, поскольку телефон в чужой руке заткнулся. - Ты решил доиграться или что? Мне совсем не до шуток, кретин, у нас…- завелся куратор следствия, но его остановили ладонью. - Не переживай, он снова позвонит. – Айфон в ладони через полминуты действительно вновь ожил, но Закария обворожительно улыбнулся. – А я снова не отвечу. - У меня нет ни желания, ни времени, ни сил на розыгрыши, Зак, поэтому я тебя умоляю – возьми сраную трубку. - Ты что, не смотрел «Домохозяек из Квинса»? – под аккомпанемент нейтрального трезвона сигнала вызова, реплика походила на объявление телевизионного диктора. - Нет. Еще немного и я и на тебя смотреть не смогу. - Йан, Йан, Йан. Синтия из первого сезона однажды сказала одну безмерно мудрую вещь, - Ксански назидательно поднял палец и увернулся от очередной попытки изъять мобильник. – Она сказала: «Беверли, если мужчина, который тебе интересен, не позвонил тогда, когда обещал, не бери на него чертову трубку сразу, иначе этот мачо будет думать, что ты только его звонка и ждала. Знай себе цену, крошка, возьми со второго дозвона». – Правда, едва этот философский монолог закончился, в офисе наступила оглушительная тишина. Альбинос лишь без интереса хмыкнул. – Ну, в нашем случае с третьего. Киркманну ничего не оставалось кроме как глухо рычать в ладони. Благо, представление знойной красавицы Закарии закончилось довольно скоро: третий звонок не успел начаться, как следователь нажал ответ и приложил трубку к уху. Во время телефонных переговоров у него имелась забавная привычка складывать руку на груди и закидывать ногу на ногу так, что влияние просмотра женских сериалов становилось особенно заметным. Йан невольно сменил гнев на милость и усмехнулся. Заметив улыбку, белый не сменил позы и лишь беззвучно чмокнул воздух в сторону друга. Тем временем, на том конце провода сразу после приема вызова затянул молодцеватый голос: - Э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-эй, а вот и Сэмми-и-и-и-и-и! - альбинос промолчал, отчего человек стушевался и растерял запал. Видимо, он списал тишину на проблему связи и гораздо более смирно спросил. – Алло? - Я все слышу, Сэмюэль. – В трубке облегченно вздохнули, но, видимо, юноша заметил нестыковку голоса с хозяином телефона и издал «а-а-а» на грани замешательства и испуга. Следователь подхватил протяжный звук. – А-а-а это детектив Ксански, мы встречались с тобой однажды. Как рука? - Н-ничего, гипс сняли тогда быстро, больше не болит. – Нервный смешок Сэмми в конце казался простой попыткой разрядить диалог. – Не беспокойтесь, сэр. Зак наимилейшим образом хохотнул в микрофон. Киркманн с восхищением наблюдал за разговором. То, что белый коп - непревзойденный мастер ловко складывать слова на допросах, было и без того известно всем вокруг, но Йан находил гораздо более интересными игру интонаций профи и умение грамотно расставлять ловушки для незадачливых опрашиваемых. Естественно, весь мобильный разговор был лишь уроком для непунктуального юнца, но, тем не менее, морально-нравственная беседа проходила в лучшем виде. И учитель, отсмеявшись, продолжал. - Вот и хорошо, не буду переживать. Как настроение? Наверно, работу нашел? - Ну не-е-е, ха-ха, - по одному звуку было ясно, что парень смущенно чешет голову, продираясь сквозь тонкие дредлоки. – Все по старому, с чего вы взяли? Желваки на щеках Ксански дернулись, от мягкости не осталось и следа. - Ты опоздал на полчаса. Для тебя же лучше, чтобы твое время съела смена в кофейне или на автомойке, Сэмюэль. - Я виноват, виноват, простите, - заныл юноша и примирительно запричитал. – Вы же сами знаете, как у нас бывает, я задержался у полезного друга, а он предложил очень щедрое угощение, отказываться невежливо было. Ну, я и, чтобы не быть подозрительным, естественно, принял гостеприимство, потерял счет времени, как говорят в народе. - Я скажу тебе так: моему ангельскому терпению временами приходит конец. Поэтому вероятность того, что в один из следующих разов ты будешь «терять счет времени» за решеткой, откуда мой коллега тебя так великодушно достал, увеличивается в геометрической прогрессии. – Речь детектива прервал Йан, который рассматривал что-то на экране мобильного самого Закарии и красноречиво постучал по своему запястью. Белый кивнул. – Хотя, я мог бы прямо сейчас посоветовать моему товарищу закончить ваше сотрудничество. - Сэр… - Чтобы хоть как-то реабилитироваться, советую тебе очень быстро и по фактам рассказать, что ты там интересного выяснил. – Полицейский включил громкую связь. – У тебя тридцать секунд. Информатор шумно сглотнул и защелкал пальцами. - Наркотик странный новый был, по крайней мере, в «Доминикане» точно. - Какой и как употребляли? - Говорят, питьевой, в обычных бутылках для воды. Его привозили в клубы малыми партиями, довольно дорогой он, светится и все такое, к тому же мет. Я сам не видел, это только по рассказам. Мой дилер сказал, что его по пальцам посчитать было, не всем хватало, люди скидывались по несколько человек на банку, а потом делились. Очень качественный. - Всё? - Нет, нет! Еще пожалел, что сейчас его нигде нет, он перестал поступать в наши места, может, на руках у кого еще и остался, но о таком молчать будут, думаю. Раз такая тема чилловая. Вот теперь все. Сэр, вы… Сэмми уже никто не слышал – Закария бросил трубку без лишних прощаний. По лицу его трудно было угадать, о чем он размышляет. За столом Йан глубоко вздохнул и поднялся. Путь к доске занял полшага, и блондин с тоской зачеркнул оставшиеся имена. Альбинос вопросительно изогнул бровь. - Пока ты третировал моего информатора, твой Джеронимо… - Джакомо. - Да неважно, написал он тебе в смс все то же самое, никаких прорывных зацепок. Мужчины погрустнели. Каждый из своих людей в незаконной среде будто бы специально повторял то, что говорил самый первый. О светящейся воде было известно ровным счетом ничего: она поставлялась ограниченным тиражом буквально пару дней, после чего исчезла, словно ее и не было. Такой исход настораживал обоих детективов. - Не может такого быть, чтобы сверхкачественный наркотик покрутился в среде двое суток, а потом дилерам резко перехотелось с ним работать. Так никто не делает, этот денежный поток не будут перекрывать без причины, - Киркманн стукнул по белой доске маркером, оставляя синюю точку. - Причина как раз есть – уже тринадцать трупов. Это могло спугнуть сбытчиков, резонанс все-таки, полиция на ушах. - Тогда мы рискуем получить возобновление производства, как только пресса уймется. Сделаем вид, что зацепок нет, и подождем. М? Альбинос хмыкнул и дернул плечом, подтверждая состоятельность идеи, хотя мысли его будто бы витали в другой плоскости. Йан задумчиво покусывал маркер, отставив бедро. Такими, в позах Мыслителя и Давида, их и обнаружила Вэл, зашедшая с отчетами. - А я к вам с подарками, Линдквист написал вам бумажки по трем последним… - она с улыбкой замешкалась, видимо, выбирая шутку. – Диодам на гирлянде. Ее гиений хохот наполнил офис, но не вызвал большого энтузиазма. От такого равнодушия к своей персоне докторша обиженно задрала нос и хлопнула папками по столу. - Ну и не очень-то и хотелось, скучные дядьки. И вообще, кто грустит – тот трансвестит. Уголки губ следователей дернулись и опали, не поддержав шутку. Мендоза театрально закатила глаза и притворилась, что падает, но тут взгляд ее выцепил информационную доску, и фальшивого обморока удалось избежать. Судмедша быстро приблизилась к расписанной поверхности и улыбнулась. - О нет, вы, я смотрю, за сегодня перевыполнили пятилетку по ликвидации информаторов. – Просмотрев список имен, она встрепенулась. – О, Сэмми! Cómo está? - Если Зак его не слишком напугал, то сегодня он в относительном порядке и может даже не седой. - Я бы на это не рассчитывал, - подал голос Ксански и с интересом взглянул на подругу. – Откуда ты вообще его знаешь? - Откуда, откуда, отсюда, конечно. Как-то раз он к вам зачастил, так что мы зацепились языками в коридоре… - на мерзкий хохот Киркманна Валентайн прервалась и бросила в него губку для доски. – Vulgar. Так вот, не знаю, он показался мне довольно милым парнем, пусть и прокуренным с головы до ног. Помнится, он приносил мне ворованные из супермаркета бананы на КПП в морг. - Вэл… - Что? Я не знала о том, что он их тайком выносил в своем гигантском худи. Это потом выяснилось, когда офицеры за ним явились прямо на вход к нам. – Девушка мечтательно потерла щеку. – Хотя, в том, что он таскал их для меня гигантская доля романтики. Рисковал своей свободой… - Вэл, он в участок ходит как на работу. Поверь, для него нарушать закон – чуть ли не ежедневная рутина. – Констатировал блондин и водрузил губку на законное место. – Что ж, Сэм Сэмом, и я очень рад за вашу тропическую романтику, но нам этот рассказ никоим образом не помогает. - Я вижу, у вас очень продуктивное расследование, столько всего вычеркнули уже, молодцы. Бэтмен бы вами гордился, - с издевкой улыбнулась коронерша. - На самом деле не так уж и смешно, - Ксански поднялся со стула и потер поясницу. Садиться снова он не решился, так что просто пошел по кабинету, выдавая на ходу итоги дня. – Информаторы все выгорели, у нас нет никого, кто мог бы дать нам хоть какие-то зацепки. А то, что мы уже узнали, не имеет смысловой нагрузки, потому что это повторяющиеся данные. Одним словом, засада. - Ну а вы не думали, что все ваши стукачи не слишком-то вхожи в круги повыше? – испанка ковырнула ногтем где-то в зубах, отчаявшись вытащить языком мешающийся мусор. Йан грустно покивал и развел руками. - К сожалению, работаем с тем, что имеем, этим дуракам все никак не удается заручиться доверием рыбы покрупнее. - Да и не получится у них никогда, вы чего, - вещала подруга, умудряясь параллельно продолжать полевую стоматологию. – Это только вы думаете, что ваши крысы «bajo cubierta», - изобразила она свободной рукой кавычки. – На деле все те, кому надо, прекрасно видят, что парни и девчонки весьма подозрительные. Они же уже примелькались, знают их там как облупленных. - Она права, мы давно не вербовали новых агентов, - бросил через плечо белый, разминая плечи. - Давно? Мы буквально на той неделе сманили парня из центра. На возмущения друга Зак отреагировал полнейшим унынием. - А ты как будто не знаешь, как быстро там все происходит. Нам нужен новый человек, Йан. - Ну и где ты предлагаешь его искать? Особенно сейчас, когда весь подпольный мир с биноклем в осаде сидит? А, недопонятый гений? Молчаливое противостояние разрешила Валентайн, причем самым неожиданным образом. - А зачем искать? У вас же есть я, - воодушевленно выпрямилась она и с улыбкой достала, наконец, мешавшийся кусочек салата из под фиксы. Зак смерил ее недовольным взглядом, по которому сразу же было понятно, что идея не импонирует ему от слова совсем, а вот лицо Киркманна заинтересованно вытянулось. - Убеди меня, и ты в деле. - Я против в любом случае. - Твой голос не учитывается, - отмахнулся блондин от маячащего рядом альбиноса и случайно шлепнул его пальцами по щеке. – Давай, родная, я слушаю. - Подумай, пожалуйста, головой перед ответом. – Серьезно посмотрел ей в глаза Закария, а рядом пискнул Йан, пытаясь высвободить запястье из бледной мертвой хватки. - Я уже обо всем подумала. Пока мы проводили вскрытия в прозекторской, стало ясно кое-что важное. У длительных потребителей, коих у нас уже трое, отек радиационный расходится сильнее, так что у них в темноте и белки глаз начинают чуть синеть, как при ультрафиолете, comprender? Так что наметанный взгляд быстро их найдет в клубной тусовке. Вам нужно, чтобы ваш человек влился в более высокий круг, а это всякая золотая молодежь, богатые домохозяйки и врачи. – Загибала она пальцы. – Врачей и домохозяек обещать не могу, но вот с молодежью вполне справлюсь. Левая девчонка вряд ли сможет заинтересовать парней с золотой ложкой во рту, но вот кое-кто однозначно может притянуть внимание кого угодно. Драматичный обрыв речи сопровождался хитрой улыбкой, предназначавшейся обоим. Вот только высокий быстрее сложил два и два и улыбнулся в ответ. - А это может сработать, ничего себе, агент целую операцию придумал, ты смотри. - Нет, это плохая идея, Валентайн. – Наконец-то дошел до корня мысли Ксански. Глаза двух заговорщиков расширились. Киркманн тактично промолчал и перевел взгляд на подругу. - Ого, даже «Валентайн», - замялась докторша. – Не так уж это и опасно, чтобы даже и «Валентайн». - Так. Ты серьезно считаешь, что я позволю нарядить тебя стриптизершей и запустить в злачные места, чтобы ловить на живца наркобаронов? - Нет, всего лишь торчков на «Бугатти». Если бы я предложила ловить дилеров, у тебя бы наверно вообще сорвало резьбу до страшного «Хуан и его друзья». - Именно так. Я не разрешаю. – Твердо отчеканил сержант полиции. *** Зак свое слово сдержал и действительно не разрешал Вэл претворять в жизнь ее дерзкий план. Стоял на своем он и в выходные в машине, упрямо сложив руки на груди, пока Йан во всю инструктировал подругу. - В носу не ковыряться, все внимательно примечать и запоминать. Никогда не задавай прямых вопросов, которые могут насторожить человека. Если все же облажаешься и почувствуешь, что объект напрягся, внимательно посмотри на него и спроси что-то вроде: «Что, макияж поплыл?», это может выиграть тебе пару секунд, главное сразу перевести тему на схожую. Тогда он будет думать, что просто сам себя накрутил. С предложенными напитками не усердствуй, стакан из рук не выпускай… - Я понял-принял, ты уже на второй круг пошел, пощади мой мозг, и так ком информации в голове. – Девушка укоризненно посмотрела на вновь открывшего рот блондина и мягко произнесла. – Cálmate. Я справлюсь. - Я не сомневаюсь. – Киркманн повернулся к мрачному альбиносу, смотревшему прямо перед собой на оживленную вечернюю улицу, прекрасно обозреваемую из подворотни, где они стояли. Пришлось взять машину в прокате, чтобы избежать любых совпадений. Ксански и так был не доволен, что операция состоялась, а фраза «ты за рулем» окончательно распылила остатки его миролюбия. На свой страх и риск скандинав ткнул водителя в напряженный бицепс. – Скажешь какие-нибудь напутственные слова, мистер Сержант, или так и будешь ворчать? На фривольный жест Зак лишь медленно повернул к нему голову, не сменив направления взора. Следователь поежился: в тусклом синеватом освещении с рыжими всполохами голубому восковому лицу друга не хватало только аккомпанемента деревянного скрипа, чтобы автоматически получить награду за самый страшный визуальный эффект в хоррор-фильме. - Что ж, видимо, нет, да и ладно. Лети, моя птица. – Попробовал разрядить атмосферу Йан и коротко улыбнулся, попутно оттягивая воротник рубашки. - Организация? – тонкая линия губ Ксански едва дернулась, так что слово ни с того, ни с сего повисло в воздухе. Мендоза, уже взявшаяся за ручку, неуверенно разжала пальцы. - Ты о клубе или о том, все ли схвачено? Клуб хороший, тут бывает только приличная публика. Ну, по меркам таких мест, для тебя-то в любом случае это змеиное гнездо. Я часто тут бываю, лично знаю хозяина, он любит устраивать пилон-шоу, зовет профессионалок из разных спортивных клубов. Несколько раз предлагал мне выступить и как стриптизерше, но мне не нужен был заработок, так что я отказывалась. Поэтому было не сложно договориться с ним на одну пробную сессию, он сразу раскошелился и согласился. Сказал, что я вольна делать все, что другие танцовщицы. – Словно вспомнив, она хлопнула по переднему сидению ладонью. – А, он еще и телохранителя даст, я под полной защитой трудового кодекса. В неловкой тишине белый лишь коротко кивнул и отвернулся к своему окну. Судмедша восприняла это сигналом к действию и выскочила из машины. Она невероятно лихо для своих каблуков перебежала дорогу и направилась прямиком к вышибале на входе. Крупный китаец в бордовом костюме приостановил ее своей лапой, но докторша прощебетала что-то, и тот коснулся наушника, делясь информацией. Около пяти минут ничего не происходило, пока из заведения не выскочил жоглый, похожий на богомола, мужчина и тепло улыбнулся гостье, увлекая ее внутрь. Ксански подождал немного и, прихватив не до конца допитый стакан кофе блондина, вышел на улицу. Тот даже возразить не успел, когда коп на ходу прикончил напиток и вышел в свет фонарей. Ленивый жест у помойки, и тара исчезла в недрах корзины. Похититель не стал задерживаться и вернулся в салон, заводя машину. Фары ослепительно загорелись, изливая на дорожное полотно белое липкое сияние. - Чёй-т ты удумал? – настороженность в голосе Киркманна выдавала то, что он не слишком улавливает суть происходящего. - «Зеленую милю» читал? – вопрос окончательно сбил детектива с толку. - Допустим, да. - Так вот, твоя зеленая миля – Бруклин. Потому что после этого я отвезу тебя в заповедник Джамайки Бэй, задушу и закопаю тебя там к чертовой матери. – Йан не услышал в ровном тоне копающегося в бардачке друга ни злости, ни насмешки, поэтому почему-то разозлился сам. - Да ничего страшного не случилось, угомонись, наконец. Я принял решение в рамках операции, вот и все. Твое ценное мнение мы услышали, спасибо. Так что свои убойные угрозы можешь приберечь на следующий раз, посмеемся вместе. Полицейский не прервал увлеченный поиск чего-то в закромах машины и просто поднял на удивление тяжелый взгляд на Киркманна. - А похоже, что я шучу? – Блондин заерзал на месте. - Молись и кайся, Йан. Молись и кайся. Наконец, водитель выудил из ящика прокатное свидетельство и выложил его на торпеду. Автомобиль тронулся с места и поехал по улице. Напряжение в салоне вилось густым туманом и опутывало душными щупальцами каждого из мужчин. Шипение мертвой радиостанции только ухудшало и без того недоброжелательную атмосферу. - Вышибала на входе стал изучать тачку. Я сделаю крюк, встанем в другом месте. – Коротко объяснил Зак. Высокому показалось, что он будто говорит по рации, откуда-то издалека. Пора было проветрить пространство. - Ты сам берешь ее с собой время от времени, не понимаю, чего ты так взъелся. – Начал Киркманн, глядя на ползущие за стеклом дома. - В том-то и дело, что я беру ее с собой, а ты отправил ее одну. - Брось, она не первый день во всем этом, ты ее недооцениваешь. – В машине вновь повисло молчание. Альбинос тяжело вздохнул. - Иногда я удивляюсь, как при такой любви к нам ты умудряешься не замечать за собой подобного безразличия. - Он кожей почувствовал резкий рывок головы сидящего рядом и продолжил. – Я знаю, что она все сделает. Дело вовсе не в этом. Меня беспокоит, что ты так просто позволил ей в это залезть. - Она уже участник процесса. Пусть как специалист. Я поощряю ее инициативу. – Следователь рубанул ладонью в воздухе. – Она же не писаная торба. Не хочу, чтобы Вэл думала, что я ее в чулане держу. Водитель повернулся к нему лицом, удерживая руль. - Йан, но она не полицейский. Это не кино какое-то, это реальная жизнь. - Для того чтобы быть информатором, не нужно быть копом. Смотри на дорогу. Закария удержал взгляд на друге еще на пару секунд и развернулся. - Да я тут, судя по всему, единственный, кто действительно смотрит на дорогу для всех нас. А у меня всего лишь один глаз. *** К тому моменту, как машина выкатилась из подворотни и исчезла на трассе, заставив охрану расслабиться, Валентайн уже готовила себя к выходу на «сцену». Она не соврала: владельца клуба, Тима Сюли, коронерша и правда знала очень хорошо и долго. Активный сын партии перебрался в Штаты лет восемь назад и начинал с совсем маленького питейного бизнеса – крошечный китайский бар не слишком-то привлекал внимание простых американцев, но выгодное расположение в двух шагах от Чайна-Тауна сделало свое дело. В скором времени Сюли получил в распоряжение немалые финансы от постоянного потока ностальгирующих по родине жителей Манхэттена, и лавчонка превратилась в мощный ночной клуб «Байцзю». Оправдывая стереотип о себе, остальные жители Большого Яблока быстро заинтересовались крупным колоритным местом вне китайского района. Так что ныне Тим руководил, как писали в туристических проспектах, «островком экзотического оазиса среди приевшихся бургерных и стейк-хаусов». Перед тем, как сдать подругу визажисткам в гримерке, Тим подозвал рослого охранника, больше похожего на боксера из-за явно сломанного в прошлом носа. - Это Дэйв, как и обещал, он приглядит, чтобы все прошло тихо и мирно, цветочек. Маленькая смуглая ладонь девушки утонула в желтой варежке телохранителя. - Крепкая хватка, - улыбнулась она мужчине. - Я буду на расстоянии, но за всем слежу, чувствуйте себя свободно, - сдержанно кивнул тот. - Значит, сейчас мои чародейки нарисуют тебе лицо, чтобы было в стиле заведения, а с костюмом ты и так разобралась. Я плачу за один вечер. – Веселый тон Сюли как-то медленно сошел на нет, уступив место деловому тембру. – В него входит танец и развлечение гостей. Широкая улыбка стекла с лица танцовщицы. - Развлечение? Видимо, хозяин быстро сообразил, что разница культур породила конфуз, так что он неловко усмехнулся и, как бы извиняясь, замахал руками. - Нет, нет! Скажу сразу – я не терплю здесь вульгарщины, так что от тебя требуется улыбаться и вести беседы. Только и всего. - Да что ты говоришь, - физиономия докторши изобразила высшую степень приятного удивления. - Что-то не так? - Напротив, Тим, у меня как раз сегодня острая необходимость поболтать. – Все еще слабо веря в свою удачу, Вэл почувствовала, как ее понесло. – Прямо невероятная. - Какой энтузиазм, так держать! – молодой повеса вновь вытеснил бизнесмена. Уже развернувшись на каблуках, он заметил. – И удачи! Ты красавица, помни об этом! - Да как о таком забудешь. – Рассмеялась она и вошла в гримерную. Мастерицы задумались - за какие-то полчаса они должны были сделать из загорелой средиземноморской дамы миловидную и весьма экзотичную нью-эйдж китаянку. С волосами и пирсингом проблем не возникло: черный парик нашелся сразу же, а неоновые кольца быстро были скручены с лица и горсткой сложены в шкатулку. Ввиду и без того темной в красном свете кожи жертвы, визажисты решили отступить от традиционного мейк-апа и достали, было, фиолетовые краски, как вдруг одна из них задумчиво укусила кисточку. - А может желтый? Три остальные развернулись почти синхронно. - Ты что, с ума сошла что ли? Женщина изогнула тонкую фальшивую бровь: - А кто осудит? Она же не китаянка. - Зато у нас ползала китайцев. – Зрелая азиатка заправила седеющую прядь обратно в кичку. – Ну нет, поймут еще не так и не придут больше. - Брось, мы не дома, тут можно устроить шоу. Экзотическая красавица для местных. – Активистка ухмыльнулась. – Более того, танцовщица же. Две другие девушки тоже расплылись в улыбке. Не отвлекаясь от журнала, Вэл вставила: - Если это что-то изменит, костюм золотой. Взрослая визажистка вздохнула. - Ладно, надеюсь, выгорит. Успели как раз к сроку – Валентайн только поправила фату на квадратной шапочке и схватила бумажный зонт, как в комнату вбежал Сюли. Женщины сощурились, скрещивая пальцы. Владелец клуба всплеснул руками. - Слава Будде, я так надеялся на желтый, в центре же выступаешь. – В рядах мастериц пробежал хохот, старшая неодобрительно закатила глаза. - Спасибо, дамы, работа превосходная, Вэл, семь минут, летим на позиции. План у Мендозы был простой: надеть на себя как можно больше слоев одежды, а там как пойдет. Глянув за пару предшествовавших дней несколько клипов с традиционными танцами, она прикинула, как бы покрасивее их применить, чтобы точно привлечь внимание зрителей. Теперь надежда была лишь на то, что многочисленные пояса и платки не станут противиться снятию на сцене. Тим вышел на сцену и схватился за микрофонную стойку. - Уважаемые гости! Сегодня вы зашли в нашу скромную чайную в совершенно особый день! Станьте свидетелями тайного, узрите запретное, ведь именно в этот вечер пред вами божественная, величественная, неземная, Властительница Поднебесной! - Вау, - шепнула себе под нос докторша в ожидании, когда расступятся в стороны красные шелковые занавеси. - Насладитесь явлением императорской красоты. Вы не сможете отвести глаз, - таинственно шепнул шоумен и легко скользнул влево, исчезая в тени. Валентайн не надо было ничему учить. С самого детства мама говорила ей, что душа дочери лежит в театр или кино. Но могла ли она знать, как разовьется эта тяга, лишь подстегиваемая отсутствием страха сцены и врожденным чувством ритма? Едва ли. Девушку не волновали взгляды сотни человек в зале, ее полностью поглотил томный тягучий транс, умело смешанный со звуками мандолины и флейты. Она не ошиблась ни разу, точно повторяя все, что видела в видео, чем явно порадовала восточную часть аудитории, а смелые движения привлекли взоры и более привычных ее рутинной жизни лиц. Вопреки плавности и полной отдаче танцу, Вэл не забывала изучать людей. Серые глаза скользили по каждому лицу, выявляя тех, кто, как инопланетяне, светили своими фарами сквозь темноту. Чем меньше оставалось не рассмотренных гостей клуба, тем больше она напрягалась – ничего, ничего особенного. Мысль о том, что все было абсолютно зря, и ей придется вернуться к друзьям с неудачей, приводила в уныние, которое мастерски не отражалось на игривом лице. Выступление стремительно клонилось к закату, когда дрожащая от напряжения девушка, наконец, заметила что-то в закрытой ложе. Сидящие там люди не слишком интересовались стриптизершей, но временами один из парней, то и дело, бросал из бордового мрака взгляды. И взгляды эти семафорили словно сигнальный свет фонарика в ночи. «Есть один». Музыка оборвалась ровно в тот момент, когда судмедша задернула за собой тяжелую шторку. Красный фонарик высветил напоследок ее силуэт и погас, а зал разразился аплодисментами. - То, что ты столько динамила меня – просто оскорбление, - возник рядом с коронершей Тим, помешав ее наблюдению за целью в просвет ткани. – Ты мне кассу сделала! Держи пока, принесут твои вещи, и придумаем, в чем в зал пойдешь. Мужчина услужливо протянул ей красный халат, в который она с радостью завернулась. - Странное чувство, честно говоря. – Начала она, поскольку вопрос требовал незамедлительного решения. – Я не хочу тебя расстраивать, но, боюсь, «Властительница Поднебесной» явилась смертным только один раз. Китаец состроил скорбную мину и, без особых надежд, уточнил: - Уверена? Я могу удвоить ставку. - Тогда твои девочки меня возненавидят. Извини. Довод, видимо, имел смысл: Сюли что-то прикинул и покивал, принимая у работника в черном ворох золотых вещей. - Ладно, ты права. В гримерку? Оденешься. - Я и тут управлюсь, - она скинула с плеч наряд. Не успевший сбежать официант кашлянул в кулак и отвернулся. Валентайн не обратила на него внимания и вытянула из блестящего кома самый яркий, верхний халат. Свободно завязав его поясом, она закинула на руки Тиму красную тряпку. – Все, я дорабатывать смену, уговор дороже денег. - У нас платное соглашение. - Тем лучше, - вышла испанка в зал. К несчастью, сразу пробраться к нужному столу не вышло: все зрители хотели получить горстку внимания звезды вечера. Мендоза сбилась со счета, сколько раз бросала ничего не значащие базовые фразы, сопровождая их обворожительной улыбкой. Когда до нужного столика оставалось всего ничего, очень некстати произошла заминка с несколькими китайцами. Один из них даже освободил танцовщице стул, а потому отказаться от приглашения выпить с гостями и поддержать разговор не представилось возможным. Азиаты «съели» почти полчаса своими комплиментами и расспросами о родине, более того, из сидячего положения не было видно, отдыхают ли еще в ложе клиенты. Положение спас официант с кувшином глинтвейна. - Прошу меня извинить, джентльмены, но с леди очень хотят увидеться VIP-гости и смиренно преподносят скромное угощение в качестве компенсации. Девушка облегченно выдохнула и выпорхнула из-за стола, благо, мужчины очень обрадовались бесплатному алкоголю. - Какая ложа? Работник лишь показал ладонью в угол. Из темноты приветливо протянулась рука с золотыми часами. Два светящихся голубых глаза над освещенными скулами выжидающе моргали, будто бы не зная, как странен их вид. Собрав всю доступную концентрацию в кулак, судмедша подплыла к столу и приняла приглашение присесть. Оказалось, что ложа не такая уж и темная, как показалось на первый взгляд – в ней хватало своего освещения. Красные бумажные фонарики почти над самым потолком тускло озаряли квадратный стол и п-образный диван так, что гостям хватало яркости для созерцания друг друга и общения. Юноша с часами оказался странно похожим на классическое понимание «папиного сынка»: брендовая одежда, маникюр и дорогие игрушки будто бы логически тянули за собой наследование крупной фирмы или хотя бы членства в гольф-клубе. Идеальная улыбка приветливо растянулась, закладывая на лице с обложки симметричные ямочки. - Здравствуй, Властительница, или, может, есть другое имя? - Да, тут меня иногда зовут Цинь, - брякнула она первое попавшее на ум прозвище под стать месту. Для укрепления доверия она медленно вытащила заколку из искусственных волос, которые тут же рассыпались по плечам блестящими черными, будто деготь, потоками. Парень сглотнул, а Вэл мысленно поблагодарила Бога за то, что родилась дамой, пускай и не всегда пользовалась этим преимуществом. - Вот как. Но не думаю, что ты китаянка, верно? - Нет, конечно. Но нам ведь и не нужно знать имена друг друга, мы случайные знакомые. – Она пробежала пальцами по рукаву дорогого пиджака. «Чик-чик», - звякнули кольца-коготки друг о друга. – Тебе понравился мой танец? Я видела, что ты смотрел, хоть и пытался отвернуться. Парень засмеялся. - Да уж, не хотел палиться перед друзьями, но это правда. Засмотрелся. – Лицо его вдруг напряглось. – Как ты заметила, тут же темно, не видать ничего. - Я же женщина. Мы умеем замечать, когда у мужчин глаза сияют, глядя на нас. Молодой банкир повел бровями и закусил губу. Подумав, он рывком наклонился к ней. - Ты ведь про свечение, да? - Ну, - девушка успокоила рукой уже идущего к столу телохранителя. – Я подумала, что сказать прямо будет бестактно, но… - Честно говоря, - он покосился на своих компаньонов, сидящих со смартфонами. – Я немного заскучал здесь, но с тобой… С тобой мы можем где-нибудь продолжить наше знакомство. И не слишком искушенному в подобных вопросах лицу было ясно, на что намекает молодой человек. Вэл лихорадочно начала раздумывать над тем, как бы вывести парня на не слишком-то удобную тему, но тут ее осенило. - Обычно, я строго следую правилам, нам тут, знаешь ли, нельзя флиртовать с клиентами и так далее, но тебе, - она замолчала, томно взглянув в голубые глаза. Пауза должна была лишь усилить для юноши ощущение собственной исключительности. – Тебе я сделаю исключение. Тактика сработала с блеском: богатей хохотнул и сдвинул ладонь на ее плечо, затеребив пальцами свободно висящий край халата. - Мой авто стоит перед клубом. Синий «Ауди» видела? Вот он. Я могу тебя подождать, Цинь. Мендоза ловко высвободила плечо и задумчиво хмыкнула. Изящный палец медитативно накручивал прядку. - Хорошо, но я должна сходить наверх за вещами. К тому же, честно говоря, - она понизила голос и шепнула. – Не могу быть веселой собеседницей без помощи… Медицины. Скажем так. - Вот как. Тогда можешь сегодня оставить твою дурь тут. У меня есть кое-что такое, чего ты никогда не пробовала. Его рука скрылась в кожаном саквояже, а вернулась к столу уже с флягой. Вэл состроила самую разочарованную мордочку из своей коллекции, но мажор только подмигнул и откинул крышку. В темноте возникла светящаяся точка – жидкость во фляге таинственно мерцала. Игра должна была продолжаться, а потому Мендоза с придыханием задала вопрос, надеясь, что парень окажется достаточно туп и сам начнет говорить. - О боже, это то самое? - Ага, красотка, самая убойная и самая дорогая штука на рынке. Мне стоило целое состояние ее достать. - Так от нее же можно на тот свет без проверки билета! - Ну так а ты не пей на дурняк-то все залпом. – Рассмеялся он. – Такое надо беречь, по глоточку всего, разок в неделю. - И что в нем? - Чистый мет. – С какой-то гордостью выпятил он грудь колесом. – Можно даже сказать, элитный. Дилера прознали, что народ травится, и сильно увеличили дозировку дури. Один глоток этого эликсира – и ты в нирване дня на три точно. - Ва-а-а-а-ау. – Подумав, что пора, она перешла на шепот. – Я думала, такие вещи вообще никто не делает. Это же… надо очень много вещества. Большой расход, невыгодно и все такое. Судя по нахмурившимся бровям юноши, докторша поняла, что перемудрила с формулировками. Но ответ удивил с другой стороны. - Ну, может быть, нам-то какая разница, верно? Таким занимаются супер большие шишки, а у них и денег горы, и товара. – Будто бы предвосхищая следующий вопрос, он махнул пальцем. – Я сам не знаю, кто продает это, мне подкинул знакомый перекупщик, но он суд… овладелец, да. Так что контактов не дам, уж прости. - Ах, ну ладно, - она смиренно склонила голову. Внезапная мысль вырвалась наружу, минуя центр контроля речи. – То есть, сегодня ты угощаешь? Парень облизнул верхнюю губу. - Более того, я прямо сейчас тебе налью. Он залпом осушил один из шотов и капнул туда немного люминесцентной воды. «Для анализа вполне», - сделал вывод исследовательский ум докторши. - Этой прелести нужно время, чтобы сработать, так что выпей пораньше. – Менторский тон юнца позабавил ее, и она лукаво улыбнулась, пока прятала стопку в широкий золотой рукав. - Я выйду через десять минут. Грациозно вывернувшись из под его руки, коронерша величественно пошла в сторону служебных помещений. Рядом быстро возник Дэйв, не слишком-то дружелюбно произнес: - Босс сказал без флирта, это не бордель. - Никакого флирта, я еду домой, большой парень. – Она посмотрела на гору мышц и спросила. – Можешь принести в гримерку бутылку воды? - Я похож на курьера? - Это невинная просьба уходящей женщины. Разве у вас в Китае не принято помогать? - Ты не моя мать, чтобы я разбежался. - А хочешь? – девушка дернула бровями, но охранник лишь скривился. - Я принесу воду, только замолчи. - Грубо вообще-то, - крикнула она ему уже вслед. Дальше все прошло как по маслу: вода из бутылки перекочевала в канализацию, а вот синенькие «слезы фей» отправились прямиком на пластиковое дно тары. Валентайн избавилась от макияжа и парика, вновь вдела кучу сережек в лицо и выпорхнула из костюма, чтобы надеть привычные вещи. На выходе ее никто задерживать не стал – докторша пробежала клуб насквозь и выпорхнула в черную ночь через черный ход. Быстрый набор номера, и вскоре к ней подкатилась знакомая побитая машина. - Как успехи, мистер Хант? – шутливо спросил Киркманн, но сразу же перестал улыбаться, когда между сидениями просунулась рука с бутылкой, где на дне болталось немного тритиевой воды. – Вот че-е-е-ерт. - Миссия выполнима. – Констатировал Зак и повернулся. – Только это или еще что-то? - Некоторые интересные факты, но можно об этом попозже, ладно? Водитель лишь кивнул и выкатился на дорогу. Проезжая мимо входа в «Байцзю» Вэл увидела смурного парня возле синего спортивного автомобиля. Ее унылый взгляд на юношу не был незамечен. - Что за кадр? - Пришлось с ним полюбезничать, а теперь он меня ждет. – Она потерла щеку и поправила гвоздик у рта. – Не люблю людей обманывать. В другой ситуации я бы встретилась с вами завтра, но он радиоактивный, так что… - Да уж, я бы не хотел стать крестным маленького мутанта-миллионера, - пошутил блондин и тут же получил сильный пинок в кресло, что спровоцировало взрыв смеха. *** Уже позже, когда образец вещества был доставлен в морг к эксперту из радиационного комитета, трио ночных скитальцев сидело в коридоре перед запертыми дверями и ждали результатов. Мрачная тишина и само место должны были навевать мысли о чем-то явно пугающем, но на деле атмосфера сработала иначе: Ксански откровенно спал сидя, закинув голову назад и чуть ли не храпел, Йан пялился в кофейный автомат, раздумывая над еще одной чашкой кофе, а Валентайн пригрелась на двух стульях между ними, свернувшись калачиком. Тишину нарушила возня за закрытыми дверями. Эксперт, видимо, снимал тяжелый комбинезон, прежде чем выйти к людям, и Киркманн подумал, что ему придется общаться с ученым за всех присутствующих, но взгляд на друга выявил, что белый абсолютно ясным трезвым взглядом рассматривает уже облюбованную ранее блондином кофемашину. - Выспался? - Я и не спал. Это была фикция. Пошутить детектив не успел: из двойных дверей вышел худощавый араб в джинсах и махнул тонкой папочкой с одним единственным листиком. За ним вышла глав-врачиха морга, Сария умм аль Хикма, которой по должности начальника навесили обязанность участвовать в деле. - Что там, доктор Адан? - Аль Адан. Могу порадовать тем, что это абсолютно точно тритиевая вода. – Беззлобно поправил мужчина следователя. - С добавлением амфетаминовой группы, - уставшая докторша вздохнула, плотнее закутываясь в свитер с горлом. – Конской дозой, я даже не знала, что можно такую концентрацию замешать, самоубийцы какие-то. - Сария погладила по бритой голове Мендозу, которая, в отличие от друга, дремала по-настоящему. – Отвезите домой девочку, ладно? - Куда ж без этого. Только мы ее заберем завтра на какое-то время, надо поговорить. – Йан забрал у врачей папку и отсалютовал на прощание, пока Закария бережно уносил к выходу спящую героиню дня. Тяжелый вечер и не менее сложная ночь не помешали докторше заявиться в офис к полицейскому на следующий день и усесться на край стола как ни в чем не бывало. - Рассказывай, шпион, - со всем вниманием откинулся на стуле Йан. Мендоза рассмотрела ногти на руке и начала. - Ну, я сказала, что есть интересные факты, но это вовсе не означает, что их много, а я могу правильно все анализировать. - Нам нужна любая информация, так что выкладывай. – Закария прислонился спиной к стеклянной стене. - Ладно, богатенький парнишка сказал, что ему пришлось выложить бабки на стол, чтобы получить хотя бы одну бутылку. Такие продают только большие дяди через посредников и в производстве используют только горы самого чистого метамфетамина. Todo. - Прямо-таки все? - Да, это буквально построчная транскрипция. Следователи задумались. Ксански отслоился от стенки и пошел по кабинету. - Эксперты вчера тоже сказали, что концентрация вещества огромная. Получается, из смертельного и дешевого клубного наркотика водица переехала в категорию люкс. Это неприятно. - Йеп, и чревато скандалом, не забывай. – Добавил Киркманн. – Только представь, какая вонь поднимется, когда дружок-пирожок на «Ауди» безвременно оставит нас и концерн своего отца в придачу. - Какие-нибудь контакты дали? – поинтересовался Ксански у подруги. – Мало ли, ты же даже образец умудрилась достать. - Прости, но нет. Я же простая стриптизерша. Он, конечно, заикнулся о некоем «судостроителе», но по его бегающим глазкам нетрудно было догадаться, что снабжает его папкин дружок судья. Мне было нечего больше ловить, тут замешаны очень влиятельные люди. – Она задумалась и прикусила ноготь. – Чтобы узнать больше явно нужно быть барыгой хотя бы из старшего менеджмента, если не каким-то мафиози вообще. Блондин уныло уткнулся в стол лбом. - Я не хочу-у-у-у… - Что такое? – склонился над ним альбинос и с насмешкой погладил по спине. – Наш отличник не хочет играть в песочнице с дядями в костюмах? - Да, не хочу, потому что вместо простого стука лопаткой по голове я могу получить взорванную машину и повезет, если без меня внутри. – Пробурчал детектив и выпрямился, складывая руки на стол. – Я не против повоевать с тяжелоатлетами, но мне не подкопаться сейчас, внедрение в такие круги своего крота займет месяцы, если не годы. Альбинос, нависавший над ним, вдруг расплылся в широком оскале и зашел за спинку кресла детектива. Едва он оказался прямо за спиной Йана, как хлопнул по плечам того так, что коп подпрыгнул. - Не подкопаться? Я удивлен, что ты до сих пор сам не додумался. Точнее, не вспомнил. - Ты о чем, придурок? - Ну как же, есть у тебя крот. Только он в норке и надо его вытащить. А то он не приносит никакой пользы. Потеряв остатки терпения, блондин вывернулся из захвата и гаркнул: - Да что?! Ты о чем? Зак примирительно поднял ладони. - Брось, у тебя есть на примете как максимум один очень подходящий кадр с поразительным послужным списком и не менее поразительными связями. Причем связями этими он сильно дорожит, поскольку покровители его до сих пор в нем заинтересованы. Ты ведь помнишь, как активно итальяшки трясли суд, чтобы сбить наказание до условного срока? Процесс затянули на полтора года. А когда коллегия ясно дала понять, что кое-кто присядет лет на двадцать, то клан решил, что сквикнуть начальство тюрьмы будет проще, и выбили этому кое-кому одиночку со всеми удобствами. Вспомнил, кто у нас такой крутой перец? - Ого, даже мне интересно, что это за мегалодон, - отвлеклась от рисования цветочков в ежедневнике Киркманна Валентайн. Полицейский сощурился и в возмущении замахал руками. – Зак, ты сбрендил? Я не собираюсь вытаскивать этого говнюка из-за решетки, он заслужил все двадцать лет, он наказан. Ну уж дудки. На это Ксански как трудный подросток, друг которого отказывается лезть в приключения, отклонился назад и тягостно вздохнул. - Ну не будь таким, давай. Всего один раз. Он нам нужен. Потом вернем обратно. Я просто слышал, что, несмотря на плюшки от «донатеров», у него все равно жизнь не сахар и беды с соседями. Думается мне, мы даже можем провернуть все по закону. - О ком речь? – склонила докторша голову на бок. Мужчины не сразу ответили, поскольку вели немую зрительную борьбу. В этот раз первым моргнул Йан. Он с неудовольствием достал ноутбук и открыл крышку. - О Чедвике Динелли. Напишу начальнику тюрьмы, что мы хотим нанести визит. *** Новый музей современного искусства на Манхэттене был местом довольно популярным как среди молодежи, так и среди людей, искушенных прекрасным. Тем не менее, обыватели редко интересовались абстрактом, а потому все визитеры достопримечательности представляли собой людей ярких и незаурядных. Именно из-за этого пестрая публика в большом белом зале живописи не удивилась виду броской троицы у огромной, двести на сто двадцать дюймов, картины. Полотно было закатано черной краской и, в целом, не должно было привлекать внимание, если бы не грубые бордовые и алые мазки, наслаивавшиеся друг на друга с двух противоположных по диагонали углов так, что масло застыло рваными краями, напоминая разрывы живой плоти. Чокнутый художник не остановился на этом и вывел краску далеко за пределы холста, на массивную раму. Так что теперь картина, будто кровоточащая рана, словно готова была излить прямо на идеальный белый пол гнилую жирную плазму. Вряд ли кто-то мог подолгу наслаждаться подобным творением, но двое мужчин и женщина у полотна явно получали эстетическое наслаждение от созерцаемого. Пятидесятилетний мужчина с оливковой кожей в сером костюме всматривался в мрак картины, покручивая на пальце кольцо-печатку, другой, огромный, похожий на скалу, негр в тройке тон в тон к цвету кожи, шляпе канотье с очень широкой тульей и солнечных очках безразлично опирался на стальную трость с тяжелым набалдашником в виде скрученной в шар жирной личинки. Между джентльменами приютилась миниатюрная семидесятилетняя дама с крошечным ридикюлем. Классическое черное платье и черно-белые мюли выгодно сочетались с широкополой шляпой, очками-кошками и седыми пышными локонами укладки. Компания дышала роскошью, потому их не тревожили и обходили стороной, но не все. Медленным шагом к неприкасаемым приблизилась черноволосая красавица. Легкий алый сарафан в белый горошек, туфли-стиллеты, пухлые губы – она будто бы только вернулась с летних каникул в Риме. Ценители искусства не обратили на нее никакого внимания, но молчание казалось весьма естественным для галереи. Внезапно, серый костюм сказал: - Мы получили интересную информацию, что полиция добыла воду. Как же так вышло, если, по вашим словам, приняты все меры? - Ах, это, - дама в платьице моргнула идеальными стрелочками. – Я слышала об этом досадном недоразумении. Но бутылка – лишь капля в море. То, что они владеют одной, никак им не поможет. Остальные пути перекрыты. Все схвачено. - Расследование ведет проблемный детектив. – Голос женщины в шляпе звучал как Нил, тягуче и властно. – Это тоже схвачено? - Всегда найдется рыба покрупнее. Более того, даже самого зрячего можно заставить ходить кругами, если выключить свет. А мы еще и гвоздей набросаем. «Шляпа» повернулась к женщине и сняла очки. Выцветшие с возрастом карие глаза внимательно оценили ее с головы до ног. - Я здесь только потому, что в Европе так дела не ведутся. Мой муж не захотел говорить с вами. Он посчитал, что две женщины лучше поймут друг друга. Но при этом он не может оставить эту сделку без чуткого мужского внимания, предложив сопроводить меня двум нашим коллегам. Он ждет меня на обед, а вы позволили себе придти одной, и к тому же опоздать, и в другой ситуации я бы рекомендовала мужу разорвать контракт. Но вы американцы и не обладаете манерами, поэтому я прощаю вас на этот раз и буду краткой. Я надеюсь, вы способны устроить то, о чем так красиво поете, иначе мы будем вынуждены прикрыть эту, без сомнения, выгодную и новаторскую, но рискованную авантюру, и не только ее. Она чуть кивнула в сторону черного мужчины. Тот перехватил набалдашник трости, хрустнув пальцами, и приподнял голову. Из под тульи сразу стало видно его сплошь шрамированное лицо. - Теперь мы уйдем, - закончила женщина. – И свяжемся с автором этой картины. Я хочу купить ее. Прекрасное полотно. В этой стране его не способны оценить по достоинству. Она развернулась и пошла к выходу. Мужчина с кольцом без особого уважения бросил взгляд на декольте американки и ушел за матроной. Негр не удостоил даму вовсе никаким взором – просто ушел, рассекая плечами толпу, над которой возвышался, как «Титаник». Стук трости разносился по залу эхом. Оставшись совсем одна, девушка в сарафане раздраженно взглянула на картину и достала телефон. Трубку взяли почти сразу. - Как? Херово! Дело пахнет керосином. Надо следить пристальнее! Мне плевать, как! Главное – результат. И этот Киркманн… Чуть что – надо его прижать, рычаги давления найдем. Собеседник еще что-то лепетал, когда красавица бросила трубку. Она в последний раз прожгла взглядом холст, глянула по сторонам и, убедившись в отсутствии свидетелей, вжала острый красный ноготь в масляный мазок на раме, продавив уродливую лунку. Более ее ничто не держало и, расталкивая разноцветных тинэйджеров плечами, вандалка выскочила из зала.