— love letter

      Ощущаешь недовольство мужчины, стоящего по правую руку от тебя, но не имеешь смелости поднять голову и взглянуть на него. Лифт, вероятно, уже преодолев верхние этажи небоскрёба, спускался ниже, в цокольный сектор, куда доступ имели особые сотрудники компании.       Липкий страх окутывал внутренности, интуиция била тревогу, вещая о явно плохом событии, которое скоро развернётся на твоих глазах. Нутро сжималось от неизвестности, поджидавшей где-то в закоулках под землёй и наличие спутника в виде Кисаки ни капли не успокаивало.       «Что-то случится. Что-то случится обязательно. — Навязчивые мысли терзали голову, залезая в самые далёкие уголки сознания. — Нужно бежать. Бежать? Да, бежать. Далеко и…»       Тихий стук оповещает о прибытии и металлические двери распахиваются, открывая вид на слабо освещённый, казалось, бесконечно тянувшийся коридор, от которого веяло холодом и специфичным запашком: то ли металлом, то ли рвотой. Тетта выходит первый и даже протягивает свою руку, за которую ты хватаешься, зная, что лучше действовать по его правилам и не перечить. Особенно сейчас. – Куда мы идём? — Голос непроизвольно опускается до шёпота; нервно оглядываешься по сторонам, чувствуя на своей шкуре взгляд, но никого, кроме работающих камер и вас, в помещении не наблюдалось. – Кисаки?       Смотришь на его острый профиль лица, ожидая ответа. Его глаза, словно в гипнозе, смотрели вперёд. – Это сюрприз для тебя, милая. — Натягивает улыбку, не сулившую ничего хорошего и твоё сердце сорвалось вниз, глаза забегали по сторонам, ища хоть просвет надежды на побег, но как и ожидалось, вокруг ничего, кроме всепоглощающей тьмы, не было. – На прошлой неделе ты была довольно своенравна, поэтому я решил, что тебе не хватает внимания и подарка.       Чем дальше вы шли, тем отчётливее слышались звуки: мычание, мужской гогот, звук выстрела. Последнее особенно громко раздалось по пространству, эхом отскакивая от стен. В беспомощности и страхе ты сильнее прижалась к руке мужчины.       Он останавливается перед дверью, за которой и происходила вся агония. Открывает её и поддаётся в сторону от твоей внезапно усилившейся хватки, стоило увидеть на бетонном полу изуродованное, кровоточащее тело и ещё трёх связанных незнакомцев, на головы которых были натянуты мешки. Ханма, в окружении ещё двух незнакомых тебе мужчин, стоял поодаль и выступал в качестве наблюдателя. – Что-то вы долго. — Делает затяжку и ухмыляется, видя твоё лицо, спрятанное за спиной Кисаки. – Одного пришлось грохнуть, слишком громкий. – Ничего страшного. — Тетта заводит руку за твою спину и лёгким, почти невесомым движением вынуждает выйти вперёд. Фиксирует свои пальцы на подбородке, не позволяя отвернуться, и прижимается щекой к виску, опаляя горячим дыханием. – Тебе, должно быть, интересно узнать, кто эти люди.       По его кивку пешки срывают мешки и твой рот раскрывается в крике, застрявшим в глотке, когда якудза другой рукой затыкает тебя прижатой ладонью и всё, что ты сумела издать — мычание.       На полу сидели знакомые тебе люди: твой отец, двоюродный дядя и преподаватель анатомии из твоего бывшего университета. Их лица были перекошены, не было ни единого следа целостности. – Как думаешь, что объединяет этих людей? — Тетта спокоен, непроницаемыми глазами рассматривает твой шквал эмоций, скачущих от омерзения до шока. – Ну?       Мотаешь головой, не имея ни малейшей мысли, чем они могли насолить твоему жениху. – Ты их ненавидишь. — В уголках глаз скапливаются слёзы, вот-вот готовые растечься по щекам, разум упорно пытался отречь представшую картину. А между тем Кисаки продолжил монотонным, скучающим голосом объяснять, чем они провинились и обрушили на себя его гнев. – Своего отца за гадкое, испорченное вечными попойками детство в нищете, дядю за домогательства и преподавателя за несправедливое отношение. Ну, нравится? Теперь их жизни зависят от тебя. – К, — Голос дрожит, слёзы безостановочно текут по покрасневшему лицу и ты, уже не имея никаких сил смотреть на весь этот ужас, прижимаешься лицом к его груди. Жалобно хнычешь и содрогаешься, зная, что никто в этом помещении и пикнуть в твою сторону не посмеет, даже Шуджи. Обнимаешь, жмёшься ближе в попытке найти спасение в нём. – Кисаки, давай уйдём, мне не нравится. – Нельзя так поступать, милая. Мои люди потратили своё время, чтобы поймать и доставить их сюда. Что с ними сделать? Только скажи и я всё исполню. – Просто отпусти, ладно? – Хорошо. — Целует тебя в макушку и кивает успевшему заскучать Ханме, дабы тот от них избавился.       Якудза поднимает твоё обессиленное тело на руки и покидает помещение, оставляя после себя лишь глухой стук отдаляющихся шагов.