Через тернии к звёздам.

— Ну и план у тебя был, в жизни не слышал ничего бредовее. – надменно сказал Заквиель. – Такими методами ты бы и до луны не добрался, что уж говорить о солнце. В каком веке ты живёшь? – вопрос был реторическим и задан больше с целью принизить интелект второго Зака. — В девятнадцатом. – серьёзно ответил тот. — Ладно, это многое объясняет, но если изучение космоса остановилось где-то в шестнадцатом, то знаешь ты слишком много. — Ты не забывай, что сам с собой общаешься. – сказал другой голос, уставший слушать уничижительные комментарии руины. — А ты сам из какого времени, раз столько о небе и том, что дальше знаешь? Может расскажешь? – спросил крылатый у своей альтернативной версии. — Из двадцать первого века, ну и под землёй триста лет мы не жили. Ничего интересного там не нашли, о других планетах ты и так знаешь, но расстояния ты сильно недооцениваешь.       Разговор на некоторое время прекратился. Из-за отсутствия каких бы то ни было ориентиров, понять, сколько времени прошло было очень трудно, разве что секунды считать, но и та затея не очень, ведь понять это ничего бы не помогло, потому что даже такое фундаментальное понятие как само время вряд ли существует здесь. Здесь, где мгновение длится вечность, а вечность занимает лишь мгновение, где всё непостижимо далеко, но при этом и настолько близко, что находится буквально в тебе, где нет ничего, кроме далёкой пустоты и невнятных шорохов.       Периодически, кто-то из Заквиелей находил тему для разговора и начинал диалог, но вскоре и тот подходил к концу, оставляя троих на едине с собственными мыслями и жутковатым гулом. — Чем вы здесь занимаетесь или постоянно в тишине сидите? – спросил механик, не привыкший сидеть без дела. — Обычно сидим молча: темы закончились давно, да и он не то что бы разговорчивый. Можно другие измерения посмотреть, но только не моё: не могу Женька в таком состоянии видеть. — А что с ним? — Перед тем как попасть сюда уже навсегда, я умер у него на руках, а мы ещё и поссорились незадолго до этого. А лучшее, что я смог сделать – это записку оставить. — А я своему даже записки не оставил. – печально сказал он. – Лишь вернуться пообещал и заверил, что сто раз так делал и ничего со мной не будет, хотя сам в это не верил. Я солгал ему! И себе тоже. Я знал, что не вернусь, не знал, что окажусь здесь, но, что вернуться не выйдет – понимал. Я всё знал, но солгал. – если бы у него было сейчас тело, то он упал бы на колени и зарыдал. – Я солгал, смотря ему в глаза. — Ты не умирал в своём измерении, так что я до сих пор могу тебя вернуть, если ты, конечно, этого хочешь. Но учитывай, что не известно, сколько там прошло времени, день или сотня лет. – вмешался голос. — А разве его не должно вернуть в момент перед тем, как он попал сюда? Как меня. — Нет, ты либо умирал и тебя воскрешать надо было, либо измерения временно не существовало и его надо было восстанавливать. Он же ни умер, ни крашнул измерение, а значит врямя в нём продолжало идти и причин для рискованных откатов тоже нет. — Я согласен, сто лет – не так много. Даже если у меня не выйдет извиниться перед Женей, ещё есть те, перед кем я виноват. – за время объяснения он подуспокоился.

***

— Зачем меня вызвали сюда и почему так срочно? – негодовал Нео, стоящий в коридоре. — У входа в город нашли крылатого без сознания. – сказал парень в белом медицинском халате. — И что? Проверьте, всё ли с ним впорядке и направьте ко мне, как очнётся. – он хотел было развернуться и уйти, но его остановили. — У него есть обломки крыльев и, когда его нашли, они были закрыты механическими, но те были окислены. — Механическими? – безкрылый удивился и быстрым шагом направился в палату, около которой они стояли. Зайдя внутрь, он увидел знакомое лицо. Парень лежал на койке без сознания. Он выглядел уставшим и истощённым. – Зак? – Нео подошёл ближе и сел на стул около кровати.       Через некоторое время Заквиель начал приходить с себя. Он что-то простонал и взялся рукой за голову. На этот раз у него это получилось. Крылатый осмотрел светлое помещение, в котором находился, и заметил сидящего рядом голубоглазого. — Нео? – тот всполошился. – Где я? — Тебя нашли за городом, а после доставили в больницу. Где ты был всё это время? — Не знаю... – он помотал головой. – Не знаю. Я был в каком-то странном месте, а потом меня вернули и я очнулся посреди леса, без одежды и со сломанными крыльями, а потом пошёл в сторону, где должен был быть лагерь, а дальше – не помню. – Зак потёр лицо. — И это всё? Тебе больше нечего рассказать о том, где ты был все эти годы? — Меня не было настолько давно? — Да... – ответил парень и сделал паузу, но продолжить ему не дал человек, зашедший в помещение, и ребёнок, тут же подбежавший к нему. – Он опять что-то стащил? – Нео перевёл взгляд на мальчика в серо-голубой кофте с капюшоном. — К счастью, нет. Он просто хотел к вам. – сказал человек и вышел. — Кто это? – спросил Зак, присматриваясь к маленькому крылатому. Сквозь прорези в кофте торчали крылья, но не белые, как у всех крылатых, которых видел Заквиель, а серые. Глаза тоже были странные: один голубой, а второй был лишён пигмента, из-за чего сосуды придавали ему красный оттенок. – И это моя маска на нём? — Знакомься – это Хайди. И пришлось отдать ему твою маску, потому что он обгарает находясь под солнцем слишком долго. Но если бы ты его не вернул – было бы хуже. – серокрылый перевёл взгляд на механика. — Ты моя мама? — Это то яйцо? – спросил Зак у Нео, тот кивнул. – Ну выходит, что да. – смущённо сказал он и почесал затылок, ребёнок был счастлив, но, вскоре зашедший врач, прервал идилию, сказав, что крылатому надо отдыхать.

***

      Первые несколько дней Заквиеля никак не хотели выпускать из больницы, ссылаясь на его плохое состояние, а безкрылый не мог его посещать из-за дел, и он уже начинал подозревать, что Евгений не дождался его возвращения. Но Нео смог найти немного времени, а также попросил отпустить Зака на пару часов. И теперь они вдвоём шли куда-то к окраине города. Крылатый начал переживать сильнее, но вскоре они подошли к небольшому, но двухэтажному дому. — Мы пришли. – сказал голубоглазый. – Сам постучишь или боишься? – он усмехнулся, но постучал, когда его попросили. – Жень, ты дома? – спросил он, не открывая. — Да, Нео, заходи. – ответил он. Тогда тот открыл дверь и Евгений, почти спустившийся на первый этаж, выронил кружку, которая со звуком упала на пол, расплёскивая остатки содержимого, и встал в ступор, смотря на Заквиеля, стоявшего за дверью. – Ты... ты не мог вернуться. Тебя нет здесь. – человек испугался и начал пятиться вверх. — Я смог вернуться и я сейчас здесь. – хотя все слова и вылетели у него из головы при виде Лунева и сначала он только смущённо улыбался, но, собравшись, попытался его успокоить. – Прости, что тебе пришлось ждать так долго. – после этого Женя немного успокоился и бросился к Заку, обнимая его, тот дёрнул крыльями. — Как же я тебя ненавижу. Тридцать лет, тебя не было тридцать лет. – впервые за долгое время Евгений снова заплакал. — И снова ты врёшь, зачем на этот раз? И ты почти не изменился, только волосы теперь чёрные. — Я просто перестал их красить. Где ты был всё это время? — Я бы и сам бы хотел знать. – он посмотрел на небо.