Пока горит свет

Удивляться — бессмысленно. По крайней мере, в разговоре с Рокси, это ничего не дало бы, кроме лишнего на сейчас подозрения. За время пребывания в торговом центре, Санрайз на полном серьёзе решил, что все присутствующие здесь — без морали. Вот люди поссорились, а вот уже помирились. И всё за один день! Хотя, они с волчицей не ссорились — так, недопонимание. Как бы не было страшно кивнуть в ответ, приходится поднять голову, рассматривая лицо собеседника. Сыграть с девушкой в лохотрон? Да что в него играть — лох обнаружился и без автоматов. После такого неуверенного кивка воспитателя, Роксана возвратилась взглядом к мягким игрушкам, лежащим по ту сторону стеклянной коробки. Желание разбить витрину пришлось бы к кстати, будь здесь Монти, а не две беспомощные тушки. В собственных силах уверенности не было, а девушка рядом казалась слишком хрупкой для такой лихой затеи. Внутри — несколько милых рыжих кошечек, подушки в форме сердечек. Так красиво, но так чертовски сложно достать. Хоть кто-нибудь когда-нибудь доставал оттуда больше пустоты? В воспоминаниях украдкой появлялись моменты из детства, где Санрайз вместе с друзьями пытался победить злобную железную «руку». Они ещё в магазинах при входе стояли, около терминалов банков. Только вот, сколько не стучи по красным кнопкам «вверх-вниз», сколько не матерись про себя, а то и вслух — игрушка в клешню не попадала. Дай бог хоть зацепится, но приз всё равно по пути отпадёт. Вероятно, это занятие создано абы время потратить, не более того, тупая работёнка. — Я играю уже долбанных десять минут! Только деньги просрала. Монеты эти постоянно покупать… Не знаю, может быть, у тебя получится лучше? На данный момент у Санрайза было два пути: сказать сразу, что ничего выиграть не получится, либо поиграть в героя, что спасает принцессу из башни, побеждая злобного дракона. А можно позвать крокодила? Нет? Ну, ладно. Чёрта с два воспитатель что-нибудь достанет из автомата, но попытка — не пытка. Пытка — смотреть в янтарные глаза сбоку, боясь пошевелиться. Роксана буквально дышала над ухом, пробуждая чувство вторжения в личные границы. Никто, кроме Мундропа, не имеет права их нарушать, так что приходится отодвинуться. — На самом деле, не думаю, что отсюда можно достать игрушку. Тем более ты столько раз пыталась. Это лишь машинка по сбору денег с доверчивых посетителей. Хищная улыбка появляется на тонких губах девушки, но явно не в жесте оскала. Роксана выглядела очень даже мило. Вот прям сейчас, с этой растрёпанной причёской, с этим озорным взглядом. И почему Монти её невзлюбил? Они прям так ссорились в гримёрке. Может не: «прям», но точно ссорились. А ссора без причины не бывает. Первое впечатление о Рокси — двоякое, однако, но… кажется, третье, или даже четвёртое, довольно примитивное. Она понравилась новенькому как личность. Стоит ли познакомиться поближе? Пф, словно у него был выбор. — Та я знаю, но до рабочей смены ещё куча времени. Думала занять себя хоть этой железякой. — И часто ты приходишь на работу раньше положенного? — Не поверишь: думала, что опоздаю, но наоборот припёрлась раньше времени. — А разве ты не можешь посидеть где-нибудь в гримёрке, попивая кофе в спокойной обстановке? — Ну, — девушка нахмурилась, складывая руки на груди. Теперь она выглядела более взрослой. Интересно, сколько ей лет? Около двадцати, вероятно. А, быть может, все двадцать пять. Красота с годами, либо гаснет, либо расцветает. — Во-первых, я не пью кофе. Он даёт мощный удар по давлению, а мне выступать, поэтому такая нервотрёпка ни к месту. А, во-вторых, могу, но так неинтересно, понимаешь? Я слишком прекрасна, чтобы сидеть в четырёх стенах. — О, — только и смог выговорить Санрайз, услышав последнюю фразу. Теперь, кажется, стала понятна причина конфликта с Монти. Ящерица был типичным человеком, что не переносит хвастовство. Не любит нытьё, а сам сворачивает шеи за игнорирование. Так странно быть о человеке одного мнения, а затем резко менять его после минуты общения вживую. Вспоминая тот случай в туалете, как первого знакомого из музыкантов хотелось избегать всеми силами, а оно вон как получилось. — Считаешь подвигом показывать себя другим? Лучшая защита — нападение. — Считаешь меня страшной? Лучший способ довести человека до гнева — попрекать то, что он любит. Она же себя любит, верно? — Мне просто кажется ты чуть-чуть, знаешь, самую малость, чсв-шница. От безнаказанности хотелось смеяться. Странное чувство. Не было музыки в наушниках, что заставляла трепетать чёрствую душу. Не было опасного басиста, что сворачивал шеи людям из интернета, при этом вживую выглядя как булочка с корицей. Не было провонявшегося мятой курильщица, что повсюду таскал горячий кофе, мечтая вылить на чью-нибудь больно умную голову. Было лишь ощущение безнаказанности, ведь Роксана ничего не может сделать. Тревожности не наблюдалось ровно до момента уведомления на телефоне. Неправильно отвлекаться в споре на сообщение, от кого оно бы ни было. Это же спор! Тем более тут такой вид — от злости у оппонента аж ноздри раздулись. Чёрт, это же была игра: познакомиться и подружиться, а не вывести из себя. В какой момент всё пошло по косой? Оправдание мозг нашёл сам себе за считанные секунды — нельзя дружить с тем, кого ненавидит твой лучший друг. Такая себе причина, конечно, но лучше, чем накручивать себя по новой. Удивительная девушка — её хотелось бесить сильнее, чем к ней же подлизываться. — О, милый воспитатель, завидовать нехорошо. — Завидовать нужно по причине, — Санрайз пожал плечами, делая максимально расслабленный вид. Как же хорошо не ощущать нарастающую внутри тревогу, а говорить внятные речи без капли дрожи в голосе. — А у меня её нет. Ты красивая девушка, но с чувством собственного величия всё-таки стоит поработать со специалистом. — А я смотрю ты у нас психолог. — Вообще нонконформист, но, для тебя, могу побыть и психологом. После сказанной фразы во взгляде впереди читалась не агрессия, а непонимание. Роксана будто бы в транс впала, теряя былую самоуверенность. Они что ли местами поменялись? Санрайз весь из себя стал экстравертом, что не боится говорить по телефону, а его подружка перестала складывать слова в предложения, трясясь от ветра, что кажется прямой угрозой. Новенький определённо мог бы сказать, что это самый странный разговор в его жизни. Все остальные он тоже помнит, из-за чего периодически загоняется. — То есть ты… серьёзно… можешь… Господи. — Могу что? Чужое непонимание теряется под линзой былой слабохарактерности. Так примитивно. — Неважно, забей. Мы заболтались. Иди в гримёрку, тебя наверняка уже заждались. И правда — почти восемь тридцать, а значит Мундроп пришёл на работу. Такая пунктуальная личность просто не могла опоздать. Значит, он прошёл мимо двух других коллег? Вход же один, они не могли не встретиться. Точно мимо прошёл, гад прокуренный. Возможно, его уже загримировали, и второй воспитатель сидел в столовой, попивая горячий карамельный латте. Мысль встретиться с ним напоминала о необходимости записаться на приём. Санрайз пожимает плечами, не собираясь прощаться словесно. Слишком много чести будет, после столь интеллектуального разговора. Ноги уже вели в правильном направлении, как внезапная мысль заставила обернуться. Роксана не ушла: так же смотрела на стекло игрового автомата. Мечтая получить приз? Его отсутствие ударяет по самолюбию? В конце концов, попытка не пытка, да? Пытка — отвернуться от янтарных глаз в тот момент, когда они так необходимы. Он говорит медленно, негромко, чтобы не привлечь лишнее внимание начинающего заполняться торгового центра: — Рокси, последний вопрос… — Да? — Вчера на концерте Чики не было. Вам нормально так выступать? — Вчера был не концерт, а Meet & Greet. Его проводили Монти и Фредди, а мы с Чикой сидели в гримёрке, — девушка выдала информацию так просто, словно это не было тайной мирового масштаба. Хотя, погодите-ка… — А с какой целью интересуешься? — Да так, интересно было. Спасибо, я пойду. Пока ноги несли воспитателя в гримёрку, мозг пытался проанализировать недавно услышанное. Чёрт возьми, это слишком много объясняло! Вот так просто складывают пазлы в воображении. Чика была свободной, что в принципе теперь имеет логичное подтверждение. Даже не в принципе, а реально имеет, даже придраться не к чему. В переписке могла забыться, что уж? Слова Монти теперь тоже имеют алиби — для Монти концерт-то был! Раздавал там автографы, жизни радовался. Тогда извините, но кто ребёнка спиздил? Игнорировать яркий свет гримёрки казалось невероятно сложным, но ещё сложнее казалось умолчать о новой теории. Мундроп привычно втыкал в телефон, не замечая ничего вокруг. Действительно: весь мир подождёт, нужно смешной мем лайкнуть, а то вдруг лента обновится, и картинка потеряется навсегда. С минуты на минуты придут визажисты, обрекая попытки начать разговор на провал. Что же делать? А как же пустить сплетни? Присаживаясь на красное кресло, Санрайз чувствует, что ладони вновь подрагивают. — Привет, — внезапно обратил на себя внимание второй воспитатель, не отрываясь от яркого экрана ни на минуту. Отличный разговор намечается. Если что-то заставило его обратиться первым, значит надвигается буря. — Записался к доктору? — А… нет. — Почему? — Не знаю, — честно отвечает Санрайз, но заметив, как взгляд красных линз наконец переводится на нечто другое, кроме мобильника со смешными картинками, спешит добавить в своё оправдание: — Я поставил себе напоминание, но руки не доходят набрать номер. Постоянно что-то отвлекает… — Нифига тебя не отвлекает, ты просто ссышь. Мне за тебя позвонить? Да, это вам не Роксана, что смотрела на соперника со всей злобой, но руки к посторонним не протягивала, сохраняя образ. Мундроп же на полном серьёзе подошёл ближе, не забыв положить собственный телефон в карман чёрных брюк. Спокойненько так, протянул вперёд руку, с озорной улыбкой смотря исподтишка. Дыхание перекрылось моментально, стоило ощутить знакомый мятный запах. Как только его другие не ощущали? — Либо давай сюда телефон, либо звони сам. У нас не так уж много времени, пока девчонки не придут. — Я лучше сам, — Санрайз вводил пароль на экране нарочно медленно, в неким желании уединиться для записи к психотерапевту. Оно неприятно, когда посторонние стояли над душой, но выбора особенно не было: ладони нажали на значок записной книжки по команде. Ощутимое давление человека рядом заставляло постоянно отвлекаться на мелочи, придумывая какие-то проблемы. Так сложно позвонить, если бы Мундроп только знал об этой слабости. А знать, собственно, он не должен, иначе станет стыдно. Стоит отдать должное чужому титаническому терпению — молча ждать, пока пальцы новенького прикоснуться к кнопке: «вызов» нужно постараться. Коллега даже на свой мобильник забил, тупо ждал, гад умный. А как же смешнявки, а как же видео с котиками и кроликами? Почему именно сейчас, когда так нужно отвлечься от темы больницы, милые зверушки были проигнорированы? Не подгоняли звонить, и на том спасибо. Вот-вот, ещё чуть-чуть, и подушечка пальца коснётся зелёного огонька… — Ой, я забыл, у них на сайте можно заявку оставить через: «перезвоните мне». Я, наверное, лучше так, а то вдруг они заняты, а я тут навязываться буду… — Дурачина, — Мундроп улыбается по-доброму лишь в отвлекающем жесте, ведь через мгновение он резко выхватывает чужой телефон, начиная рассматривать горящий экран со списком контактов. Благо, нужный был посередине — осталось набрать. Костлявые руки нажимают на зелёную кнопку, ставя разговор на громкую связь. Злиться — бесполезно.

Лучше всего думать о ромашках…