Единственный в своём роде

ТК просыпался несколько раз за ночь. Он чувствовал себя измученным—он знал, что такое головная боль, но у него никогда не было такой сильной, как эта. Он был почти убеждён, что умрёт, и было немного забавно, что в каком-то смысле он привык к этому чувству. Смерть его не пугала, в данный момент, может быть, и пугала, но не в долгосрочной перспективе. Он проснулся и снова заснул, но прежде чем сделать это, в каком бы положении он ни находился, ему нужно было найти Карлоса. Ему нужно было посмотреть на него, погладить по щеке и взять за руки, прикоснуться к нему и убедиться, что он действительно там. Только тогда он сможет спокойно уснуть. Он не знал, сколько было времени, когда он проснулся, и Карлос посмотрел на него. Даже посреди ночи ТК мог заметить темный цвет его глаз и улыбку, появившуюся на его лице, когда он увидел, что он проснулся. -Всё в порядке? Как твоя голова? - прошептал Карлос. -Лучше. Теперь мне просто кажется, что в моей голове работает мотор, но я думаю, что он скоро выключится. Карлос повернулся к тумбочке, и ТК услышал звук таблеток внутри флакона. Он нервно сглотнул и вздрогнул. Когда Карлос обернулся, он уставился на маленькую, белую, почти прозрачную таблетку в своей руке. -Всё в порядке, уже почти не болит. -Помни, что тебе сказал доктор. Если боль всё ещё есть, пока она полностью не пройдет, она может вернуться. Я не хочу, чтобы с тобой снова случилось что-нибудь подобное, это действительно напугало меня. ТК рассмеялся. -Разве ты не должен был уже привыкнуть видеть меня на грани жизни и смерти? Карлос не улыбнулся, и ТК понял, что его комментарий был совсем не смешным. Это легко, когда ты болен или ранен, когда ты без сознания и не обращаешь внимания ни на что. Но когда ты на другой стороне, сидишь в приёмной с сердцем, которое готово выпрыгнуть из груди, когда ты часами сидишь у чьей-то постели, не зная, проснется ли он... Тогда шутка не смешная. -Прости, я не должен был так говорить. Карлос погладил его по щеке, и ТК взяла его за руку. -Эй, я хотел тебя кое о чём спросить, - сказал он, и Карлос кивнул, молча ожидая. -Ну, в эти дни...ты всё время говоришь, что любишь и не можешь жить без меня. Ранее ты сказал, что если я умру, то умрёшь и ты, и что тебе больно видеть меня больным. Карлос снова кивнул. -Так почему мы продолжаем так себя вести? Ты знаешь, что я чувствую к тебе, и это ты решил, что мы должны расстаться. -Хороший вопрос. Карлос, наконец, улыбнулся. -Но в четыре часа утра-не время говорить об этом. Тебе всё ещё нужно отдохнуть, и нам обоим нужен сон. Мы поговорим завтра, хорошо? ТК знал Карлоса достаточно хорошо, чтобы понять, что он убегает от разговора, возможно, он слишком поспешил поднять эту тему. Но Карлос был прав, ему нужен был отдых—боль практически исчезла, но, как только его глаза закрылись, он снова заснул. ТК уже отвык, что его будит будильник, хотя, когда его мозг пришёл в себя, он понял, что это был не будильник, а музыка. Песня доносилась с прикроватной тумбочки, не слишком громкая, так что было ясно, что она не предназначалась для того, чтобы разбудить его, просто чтобы её можно было послушать. Он знал эту песню. Его отец слушал её, когда был маленьким, и все время пел. Затем ТК, будучи ребенком, ходил по дому с воображаемым микрофоном в руке, или гитарой, в зависимости от момента, притворяясь Брайаном Адамсом, снова и снова повторяя тексты песен, которые в то время мало что значили для него. Услышав песню сейчас, ТК понял её значение, как человек, которому удалось понять древние иероглифы. Он свернулся калачиком под простынями и придвинулся ближе к телефону Карлоса, улыбаясь и улучив момент, чтобы опьянеть от запаха Рейеса на подушке и простынях, пока песня убаюкивала его снова. Если это не было признанием в любви, то ТК не знал, что это было. Когда они начали встречаться, Карлос казался довольно замкнутым, застенчивым и серьезным. Он был почти полной противоположностью ТК, ему нравилось танцевать, но он никогда не стал бы первым делать это, когда больше никого не было. Именно тогда ТК подходил, притягивал его к себе, обнимал за талию, целовал и говорил, что хочет с ним потанцевать. Карлос танцевал дома, когда его никто не мог видеть. Когда он готовил, он оставлял что-нибудь в духовке и подходил к ТК, целовал его и шептал, что мог бы провести с ним всю свою жизнь, танцуя с ним. Карлосу нравилась латиноамериканская музыка, прежде всего карибская, и ему нравилось танцевать под неё, но это заставляло его беспокоиться. -Одно дело танцевать, положив голову тебе на плечо, и совсем другое-научиться не знаю, скольким шагам, - нервно сказал ТК, когда перепутал левую и правую ноги. -Просто позволь себе двигаться в ритме, - сказал Карлос, как будто это была самая нормальная вещь в мире. -Закрой глаза, послушай музыку и позволь своим бедрам двигаться. ТК не был способен ни двигать бедрами, ни заставить свой мозг работать, когда Карлос начал двигаться. Всё, что он видел, - это бедра своего партнёра, когда они танцевали, иногда без рубашек. Всё остальное не имело значения, и всё, чего он хотел, это чтобы его парень закончил раздеваться и прижал его к стене. Карлос вошёл в спальню без стука, его волосы были влажными и вьющимися, как будто он только что вышел из душа. ТК нравились кудри Карлоса, но ему всё ещё не удавалось убедить его отрастить их ещё немного. Он был босиком, и в нем было такое сияние, которого ТК не видел уже несколько дней. Он выглядел совершенно другим человеком по сравнению с тем, рядом с которым ТК заснул прошлой ночью. -Это был какой-то намек? - спросил ТК, садясь в постели. -Песня. Это был намек? Карлос сел на кровать и протянул руку, чтобы помочь ТК устроиться поудобнее. -Ты же знаешь, я не люблю намеков, ТК. Песня... Я вырос, слушая её, думая, что когда-нибудь у меня будет кто-то достаточно важный для меня, чтобы посвятить ему песню. -Ой. ТК мог бы ударить себя, но его застали врасплох. Карлос схватил свой телефон с тумбочки. -Давай, тебе нужно поесть. Хочешь принять душ перед завтраком? -Карлос, прекрати. ТК схватил его за руку и заставил посмотреть ему в глаза. -Ты снова это делаешь. -Делаю что? -В комнате есть динамит, но ты боишься говорить о нём, потому что боишься того, что может выйти, когда он взорвется. ТК почувствовал, что Карлос пытается отстраниться, поэтому крепче сжал его руку. -Ты просто можешь спросить меня, то, что хотел спросить уже давно. -Хорошо, но сначала ты должен поесть. Тебя сильно рвало прошлой ночью. Завтрак превратился в горячий душ, а Карлос ждал по другую сторону двери на случай, если ТК почувствует себя плохо. Затем они позавтракали, на его приготовление Карлос, должно быть, потратил больше получаса. ТК заметил, что для него не было кофе. -Кофе пошёл бы мне на пользу. Мой мозг работает и вполовину не так быстро, как следовало бы. -Никакого кофе, тигр. Это один из злейших врагов головной боли. Я приготовил тебе чай, который должен разбудить твоё мозги. -Я когда-нибудь говорил тебе, что иногда ты ведёшь себя, как мой отец? Карлос облокотился на стойку и пододвинул к себе чай с улыбкой, от которой Стрэнду всегда становилось хорошо. -Но, пожалуйста, не начинай с кремов для лица и отшелушивающих средств. Они спокойно поели. ТК не осознавал, насколько он голоден, пока перед ним не оказалась еда, и после первых двух ломтиков тоста он схватил третий и четвёртый. Чай тоже был хорошим, и, несмотря на то, что ТК не был любителем чая, он попросил вторую чашку. Они немного поговорили, но не о чём-то важном. Тедди часто плакал, а парни говорили о том, что каждый из них делал вместе с ребёнком, и оба гордились тем, чему научились друг у друга. -Вчера он почти сделал первые шаги. - сказал Карлос, его улыбка стала шире. -Он был так близок к ним, я бы хотел увидеть, как он научится ходить. ТК уставился на него, поедая одну из хлебных палочек, которые так нравились Тедди. -Что? -Я просто думал о том, что ты сказала прошлой ночью о том, чтобы завести детей. Мы говорили о нас...Хотя я не знаю, говорили ли ты о себе, или обо мне, или просто в целом. -Хорошо, - нервно перебил Карлос. -Динамит в деле. Время близилось к обеду, и приготовление еды помогло Карлосу справиться с нервами, поэтому он взялся за дело. Не раз Томми предлагал ему работать в ресторане Чарльза. -У тебя талант к кулинарии, Карлос. Когда тебе надоест гоняться за преступниками, скажи мне, и я отдам тебе ключи. Когда Карлос жил у Стрэндов, они все узнали о его кулинарных способностях. Прошло много времени с тех пор, когда Оуэн и Гвин приходили домой с уже приготовленной едой. По этому случаю Карлос решил приготовить что-нибудь сладкое, домашний пирог, которым Тедди мог бы перекусить днем. ТК встал со стула и подошёл к стойке, двигаясь достаточно быстро, чтобы заставить Карлоса испугаться, хотя он ничего не сказал и просто продолжал взбивать яйца. -И? - спросил ТК. -И что? -Ты хотел поговорить о бомбе на кухне. Спрашивай всё, что хочешь, я уже знаю о чём ты хочешь поговорить. -Если ты уже знаешь о чём я хочу спросить, тогда мы можешь рассказать мне, то, что я хочу услышать. Говоря это, Карлос начал двигать рукой быстрее, оправдываясь тем, что хотел приготовить хорошее безе. Когда ТК не ответил, он посмотрел на него. Он ненавидел, когда эти зеленые глаза смотрели на него так, словно могли пронзить его насквозь и прочитать его мысли. Но ТК молчал, ждал, потому что, если эти глаза и говорили что-то ещё, так это то, что ТК был в ужасе от того, о чем они собирались говорить, и он сделал бы всё, чтобы не говорить об этом ни с кем. -Прошлой ночью... когда ты бредил, ты говорил разные вещи. Много вещей, и я не смог разобрать и половины того, что ты говорил. Карлос сосредоточился на отмеривании масла, молока и дрожжей, затем продолжил замешивать тесто, чтобы оно приобрело хороший цвет. -Да, я помню. -Что? Ты говорил о том, что случилось в снегу? -Что-то случилось в тот день. Честно говоря, я не помню, и не хочу спрашивать Вегу или любого другого врача о том, что случилось, потому что мысль обо всём этом и то, что это может повториться, так сильно пугает меня... Карлос от удивления уронил венчик в миску. -Подожди, подожди, перемотай назад на секунду, потому что тогда ты чуть не довел меня до сердечного приступа. Что именно там произошло? Я знаю, что у тебя было сильное переохлаждения, поэтому лечение занимает так много времени. -Да, это правда, но холод атаковал мой мозг сильнее, чем ожидалось, и... -Нэнси спросила меня, говоришь ли ты на иврите. У меня так и не было возможности спросить её, почему она об этом спрашивает. -Да, я говорил и... ТК содрогнулся, вспомнив этот момент—или, если быть более точным, вспомнив, что сказали ему Томми и Нэнси. -Тай... Эй, ты побледнел. Ты в порядке? Тебе нужно присесть? - спросил Карлос, поглаживая его по руке. -Нет, нет, я в порядке. ТК улыбнулся. -Это... Могу я тебе чем-нибудь помочь? -С каких это пор ты хочешь помогать мне готовить? Что-то мне подсказывает, что то, что ты хочешь сказать, очень серьёзное. ТК нервно кивнул. -Хорошо, мне нужно, чтобы ты достал противень из духовки и поставил на него блюдо. Затем положи в него сливочное масло. ТК снова кивнул, и какое-то время они молча выполняли свои задания. Когда ТК почувствовал себя немного спокойнее, он положил масло в блюдце и повернулся к Карлосу. -Правда в том, что я не помню, что произошло. Я был не в себе, но Томми и Нэнси сказали мне, что... Не пойми меня неправильно, но они нашли меня голым. Они передавали мальчика в другую скорую, а я просто исчез. Они нашли меня лежащим в снегу голым и читающим молитву на иврите. Когда они подошли ближе, я... я помню, как разозлился и испугался, и они сказали... Они сказали, что я пытался напасть на них с веткой. Карлос также прекратил вымешивать яйца и масло. Он вообразил себе многое из того, что, возможно, скрывал от него ТК, и поэтому не знал, что сказать или сделать. -Я набросился на них, они так сказали, я кричал на них, кажется, тоже на иврите, но я не помню. Я думал, что они нападают на меня и хотят причинить мне боль. Я был не в себе. Масло таяло у него между пальцами, но он этого не замечал. -С тех пор, я не хотел ни с кем говорить об этом и не спрашивал, может ли это быть... если бы это случилось снова... я бы не выдержал... если бы они сказали, что мой мозг может переклинить в любой момент. -Так вот в чём дело, я бы не хотел, чтобы ты снова испытал это... ТК кивнул и прикокнув языком, заметив, что его рука была полностью в масле. -Черт. -Подожди, я включу для тебя воду. Карлос шагнул к нему, прижимаясь ближе, не отрывая взгляда, как будто ожидал, что же сделает ТК. -Но нет никаких причин, чтобы это повторилось снова. Я имею в виду, что ты был в критическом состоянии с переохлаждением, которое чуть не убило тебя, это нормально, что это повлияет на твой мозг. -Да, но это может случиться снова! - нервно воскликнул ТК, поворачиваясь к Карлосу, поднимая руки и вымазывая лицо и рубашку маслом. -Но... Он накрыл рот Карлоса поцелуем, тоже измазав его маслом, и начал смеяться. Он рассмеялся, как человек, который не делал этого уже несколько дней, недель. ТК смеялся до тех пор, пока у него не заболел живот, и он почти согнулся пополам от боли. -ТК, - позвал Карлос. Он поднял лицо, и тогда, Карлос измазал его будущим безе. -Эй! Он снова рассмеялся. -Я не хотел испачкать тебя маслом. -Ну, я тоже. Затем Карлос сделал это снова, намазав безе на нос ТК. -И это тоже был несчастный случай. ТК открыл рот, чтобы возразить, но тут палец Карлоса оказался у него во рту, а безе на языке. -Вкусно? - спросил Карлос. -Я думаю, что нужно добавить больше сахара. Динамит обезврежен, а вместе с ним исчезало напряжение внутри ТК и ощущение, что он может взорваться в любой момент. Если Карлос обладал какой-то магической силой, это заставляло его чувствовать себя лучше, то ли потому, что у него была самая сильная головная боль в его жизни, то ли потому, что ему хотелось плакать. Карлос всегда знал, как это исправить. -Это удивительно, серьезно. Тедди это понравится. -Ммм, ну, я должен заместить безе снова. Мы вели себя отвратительно, засовывали туда свои пальцы. -Я никуда не засовывал пальцы. -Это звучало ужасно, тигр, ты же знаешь, верно? ТК сунул палец в безе, которое Карлос собирался выбросить, и провел случайные линии по лицу полицейского. -Я знаю, как это звучало, и теперь мы оба засовывали в это свои пальцы. Теперь ты можешь его выбросить. -Тай, детка, - вздохнул Карлос, вытирая их лица. -Я и не представлял, как сильно скучал по таким дням, как этот, смеясь с тобой и... Их взгляды встретились, и они стояли, уставившись друг на друга. Они были так близко, руки Карлоса обхватывали тело ТК, прижатые друг к другу так, что ТК чувствовал, как Карлос дрожит. -Я всё испортил... Все эти месяцы я всё портил и... -Ш-ш-ш. Карлос приложил палец к губам ТК. -Давай сделаем это только один раз, мы оба одновременно, чтобы быть уверенными, что мы оба сожалеем о том, что произошло, и о том, что мы сделали неправильно. -Но... -Нет никаких "но", когда ты снова был на грани смерти, и когда я видел, как твой мозг вот-вот взорвется, потому что ты боишься сойти с ума. Никаких "но", детка. Мы просто скажем это один раз, мы оба, одновременно. ТК кивнул, и они сосчитали про себя до трех. -Мне так жаль, - сказали они одновременно. Карлос добавил: -Мне жаль, что я бросил тебя, когда ты тонул, думая, что... Я думал, что... -Что, выбросив птицу из гнезда, она научится летать, - закончил ТК. -Мне жаль, что я заставляю тебя чувствовать себя невидимым, и мне жаль, что ты чувствуешь себя таким незначительным, когда... Я не единственный, кому был нужен самый важный человек в их жизни рядом. Мне очень жаль. -Слишком много я сожалею в этом предложении. Теперь я должен ещё немного извиниться, верно? ТК прижался лбом ко лбу Карлоса и рассмеялся. Он хотел извиниться за то, что извинился, но Карлос был прав. Сейчас было не время возлагать вину за то, что они оба сделали. Карлос приподнял подбородок и провел большим пальцем по губам ТК. Посмотрев на него несколько мгновений, он наклонился, затем заколебался, давая ТК время остановить его. Но ТК просто ждал. Карлос поцеловал его. Это длилось две секунды, их губы соединились в мягком, сладком, теплом прикосновении. Карлос отодвинулся, не желая давить, но ТК смотрел на него, его губы приоткрылись, а дыхание участилось. Он положил руки на бедра Карлоса и потянул, прижимая их тела ещё ближе. Карлос обхватил ТК сзади за шею, погладил по волосам, снова наклонился и соединил их губы, целуя его всё глубже и глубже. Он закрыл глаза, делая то же самое, и они просто остались там, их тела соединились, их руки держали друг друга за бедра, их рты искали друг друга. Они искали потерянного тепла, обоим не хватало ощущения тела человека, которого они любили больше всего. Им обоим нужен был этот поцелуй, этот вкус, этот запах, это отчаяние, вызванное чувством одиночества, когда другой человек всё время был рядом. Поцелуй длился так долго, как длится жизнь, когда ты влюблен. Это длилось вечность, «прости, и я люблю тебя больше, чем когда-либо». Это длилось, «не оставляй меня», и это длилось, «если ты умрешь, я умру». Поцелуй длился так долго, как любовь, которая никогда не кончается. И не прошло и десяти секунд, как время остановилось, когда их губы соединились.