Вишнёвая тень

Мирабель не сразу поняла, что за приглушённый вопль донёсся со внутреннего дворика, да и, если честно, это не слишком её взволновало. Семья большая, вечно что-то происходит, а вот клубки шерсти сами сортироваться до сих пор не умеют. Беда: зелёного цвета совсем мало. Завтра придётся раскошелиться. – Дядя Бруно, прости! Очень больно? Вопль. Бруно. Вопрос о том, больно ли. По спине девушки пробежал электрический разряд. Камило!! – Да как… Как?! – другие слова застряли у девушки в горле, едва она увидела, что Бруно держится за нос. Из-под его пальцев уже побежал ручеёк крови. – Я не хотел, я не… – промямлил Камило, но кузина прервала его покаянную речь, подняв ладонь: – Приведи маму, я сама тут справлюсь. Подросток кивнул и тут же умчался в нужном направлении, а Мирабель бросилась к дяде: – Не закидывай голову. Дай посмотреть. – Да всё в поряд… – Дай. Посмотреть. – Мира, не… – Убери. Руку. От. Лица. Предсказатель послушался, и поток крови радостно устремился на плитку внутреннего дворика. Хлестало из обеих ноздрей, между глазами наливался синяк. – Идём скорее на кухню, – девушка приобняла его за талию, – Идти можешь? В глазах не темнеет? – Нет, порядок. Ты не бойся, я в детстве часто… также… – Угу, угу, герой, знаю, – Мирабель усадила его на стул, подавая смоченное водой полотенце, – Держи у ноздрей и не поднимай голову. Я пока погляжу, нет ли перелома. – Я сам могу протереть… – Не возникай. Я не шучу, – упёрла руку в бок племянница. Перечить ей было просто нереально. Воспользовавшись моментом, девушка осторожно протёрла его переносицу: – Перелома вроде нет, но хлещет знатно. Зрение не мутнеет? В глазах не двоится? – Коленки… дрожат, – неохотно признался мужчина. – А у меня-то как дрожат, я, вообще-то, тоже перепугалась. – Держишься молодцом. – Да-да, – девушка протянула ему полотенце на смену, – Не болтай. – Спасибо. – Сказала же: не болтай! – Только «спасибо». За то, что ты… есть в моей жизни. Они обменялись долгим взглядом. Мирабель оторопела, а затем тепло улыбнулась: – И тебе спасибо за то, что ты появился в моей жизни. А теперь давай сосредоточимся на спасении твоего многострадального носа. – Бежала так быстро, как только могла, – как раз вовремя влетела на кухню Джульетта, – Во имя всего святого, братец! Ещё немного, и синяк расползётся на всё лицо! И кровь везде, будто кого-то принесли в жертву. Давно не было. – «Давно не было»? – уточнила Мирабель, глядя, как мама делает для Бруно арепу с сыром. Предсказатель, помнящий о наказе молчать, лишь пожал плечами, мол, говорил же, что всё непросто. – Твой дядя был болезным ребёнком, особенно по части носа. Чуть заденешь – и вот такой водопад начинается, – пояснила за него Джульетта, – Мне казалось, это прошло, но, видно, подача Камило особенно удалась… А ты-то о чём задумался, братец? Про себя Бруно немедленно вознёс пламенную благодарность тому, что сейчас держал у лица полотенце. Столь неожиданные эмоции ему удавалось скрывать хуже, чем собаке – виляющий хвост. – Готово. Ешь скорее, – Джульетта протянула ему булочку, с удовлетворением глядя на то, как рассасывается синяк на лице брата. – Дядя Бруно, прости ещё раз, – совершенно растерявший гонор Камило стоял, неловко опёршись о дверной косяк. – Всё в порядке, я сам отвлёкся, – предсказатель бережно дотронулся до носа, – Цел и невредим, как и было. Спасибо, Джу. Так что, какой там у нас был счёт? – Это вы оба сейчас серьёзно? – опешила Мирабель. – Конечно! – обернулся к ней Бруно, и девушка с изумлением увидела в его глазах задорные искорки, – Давно я так не веселился! – Серьёзно?! – на лицо Камило мигом вернулась улыбка, – О, погнали рубиться дальше! – Погнали!.. А, погоди минутку, – предсказатель быстро кивнул Мирабель, – Сеньорита, Вы спасли мне жизнь. С меня что-нибудь. – Больше не калечься, – хмыкнула племянница. – И тарелка. – Да, и тарелка… Сваливайте уже, оба! *** Девушка успокоилась только после того, как со внутреннего дворика снова стали доноситься смешки и топот: – Господи, если этот матч пройдёт без единой травмы, я очень удивлюсь. – А я уже готова, – Джульетта продемонстрировала тарелку с горкой целебных ареп. – Спасибо, мам. – Тебе спасибо, милая. Не растерялась, молодец. Забота о других у нас в крови. – О, это точно. – Помнится, именно так я встретила твоего папу. Этот шаг с места в карьер заставил Мирабель замереть на месте: – Эм… Я что же, готова для Того Самого Разговора? Тем Самым Разговором в семье Мадригаль называли посвящение в чью-либо историю любви, дабы подрастающее поколение могло осознать собственные чувства и задуматься, тот самый ли человек рядом, когда наступал момент истины. – А ты хотела бы? – несколько удивилась Джульетта, и Мирабель с ужасом поняла, что попала в капкан, который сама же себе и поставила, – Да я не то чтобы… В смысле, я, конечно, хочу послушать твою историю, но я не… Нет. Не того. Никак. Мать ласково заправила пару кудряшек дочери за ухо: – Как скажешь, моё сокровище. Можно сесть рядом? Мирабель с удовольствием прильнула к матери, и та начала говорить, словно рассказывая сказку: – Давным-давно в Энканто жила девочка по имени Джульетта. Она была милой, доброй и трудолюбивой. Как только ей исполнилось 16, за ней впервые начали ухаживать. Его звали Карлос. Он был сильным и предпочитал дела словам. Настоящий мужчина, как сказала бы бабушка Алма. – И бабушка Алма была от него без ума? – догадалась Мирабель, и мать с тихим смешком приобняла её за плечо: – А ты проницательна, мой котёнок. Наша Джульетта была послушной девочкой, и не хотела расстраивать Карлоса и маму, а потому сходила с ним на свидание. Карлос подавал себя с лучших сторон: он ловко умел столярничать, и обещал построить нашей героине дом. Джульетта слушала с восторгом, но на сердце у неё была пустота. Раз за разом, сколько бы они ни встречались, вот тут, – тонкие пальцы старшей из тройни Мадригаль легонько постучали по грудной клетке Мирабель, – Не загоралось ни одной искорки. Бабушка, то есть мама Джульетты, глава общины Энканто, была в полном восторге от ухажёра дочери. – Как от Мариано? – О, да. Мы даже приглашали семью Карлоса на ужин. – Семья Джульетты. – Что-то, милая? – Ты забыла про тон рассказчика, – с намёком повела кистью руки Мирабель. – Да, точно! Что же это я. Итак, наша умница Джульетта была просто обязана что-то чувствовать, но сердце её молчало. Карлос был замечательной партией, просто… не её человеком. И вот однажды наша Джульетта, – заметив, как дочь смотрит на булочки, родительница протянула ей тарелку, позволяя похитить часть стратегического запаса, – Не выдержала и пошла за предсказанием к своему брату Бруно. На имени «Бруно» арепа начисто отказалась от идеи быть проглоченной, и Мирабель закашлялась. – Милая, всё хорошо? – Изумилась повороту сюжета, – выпив воды и отдышавшись, ответила девушка, – Я слушаю, слушаю. – Брат Джульетты был предсказателем и мог заглянуть в будущее. – Невероятно. Как ты только такое придумываешь? – подыграла матери Мирабель. Я ведь великая рассказчица, магия, ничего более того, – подмигнула целительница, – Накинув капюшон и воззвав к своему дару через круг из песка, брат Джульетты сказал, что её счастье «свалится ей под ноги». И точно: не прошло и двух дней, как Агустин, её будущий муж, крайне удачно споткнулся и растянулся аккурат перед нашей героиней, сломав себе два ребра. Одну целебную арепу спустя тот юноша вдруг понял, что нашёл лучшую девушку на свете. Он робел, не зная, как надо ухаживать, но у него просто прекрасно получалось влипать в неприятности, и эти двое виделись настолько часто, что в итоге в сердце Джульетты зажглась та самая искра. – Боже, мам. То есть… ты просто вытаскивала папу из разных переделок и постепенно полюбила его? – на всякий случай уточнила Мирабель. Джульетта хихикнула: – Я полюбила Агустина не потому, что он был самым умным или самым способным, или за обещание достать мне звезду с неба, или свернуть окружающие Энканто горы. Я нашла своего человека. Он подходил мне, а я – ему. Мне хотелось заботиться о нём. Он калечился – я исцеляла. Падал духом – приободряла. Если его обижали – я заступалась. И мне было хорошо рядом с ним. Даже просто стоять рядом. Иногда держаться за руки. Даже молчать. Прошли годы – и я подарила ему трёх чудесных дочерей в знак моей любви. Да, у нас бывали тяжёлые моменты, особенно связанные с неодобрением бабушки, но мы справились с этим, потому что были друг у друга. Конец. – Это было чудесно, – поблагодарила Мирабель, – Спасибо, что рассказала мне об этом. Я очень ценю. – Милая. Собравшаяся было уходить девушка обернулась. Джульетта сделала странный моющий жест руками: – Видишь ли… В Энканто нет мальчиков твоего возраста, и, вполне возможно, в один прекрасный день тебе понравится кто-нибудь… старше тебя. В этот момент Мирабель показалось, что с неё содрали лоскут кожи, и теперь мать видит всё. Абсолютно всё. – И… ты хочешь сказать, что..? – произнесла девушка, стараясь выглядеть непринуждённо. – Я хочу сказать, что если… это действительно твой человек, мы с папой сделаем всё возможное, чтобы принять твой выбор. Просто знай это. – Спасибо, мам, – неловко улыбнулась ей Мирабель. – Ну что ж, – Джульетта подошла ближе, – Можно тебя поздравить? – С чем? – девушке показалось, что коварная арепа на этот раз застряла на полпути к желудку. – Как это с чем? С Тем Самым Разговором, конечно, – женщина зарылась носом в темечко дочери, вспоминая дни, когда Мирабель была совсем маленькой, – Ты прекрасна, мой котёнок. И достойна счастья. – Спасибо, мам, – Мирабель постаралась, чтобы улыбка не вышла грустной, – Я там свои нитки разбираю, пожалуй, пойду, а то вся комната в клубках. Если к вечеру не разберу, придётся спать посреди этого хаоса. – Раз такое дело, иди, – кивнула ей мать. Когда шаги в коридоре стихли, на кухню крадучись вошёл Агустин: – Как всё прошло? – Сложно сказать, – вздохнула Джульетта, хмурясь, – Она крепкий орешек. – Это в меня. – Это сомнительно. – Твоя правда, – беззлобно усмехнулся мужчина, – И что мы будем делать? – Провидение послало нам ещё один источник информации, – Джульетта кивнула в сторону внутреннего дворика, где как раз заканчивался матч, – А это значит, – целительница открыла нижний ящик, вручая мужу увесистую бутылку вина, – Переходим к плану Б.