Вишнёвая тень

Тем временем сама Мирабель была абсолютно уверена в том, что из-под её спиц выйдет настоящий шедевр. Конечно, это должно было занять её не на один день, но тут совсем как говорил дядя Бруно: «нельзя торопить время». Дядя Бруно. Бруно. Просто Бруно. Она провела носом по готовому фрагменту полотна пончо, как наяву представляя знакомый запах на этих шерстяных колечках. Мирабель пока не могла точно определить, закручивается её жизнь в лихие узлы или же напротив, в красивый витиеватый узор, но ей хотелось верить в лучшее. Отчаянно и несмотря ни на что. – Мирабель, ты идёшь обедать? – в комнату без стука сунулся Камило, – Оп-па, а что это у тебя там? – Просто вязание, – девушка вскочила, загораживая собой стол, но кузен лишь улыбнулся: – Да-да, «просто вязание». Кстати, ни за что не угадаешь, что я сегодня видел. – Боже, – девушка вместила на лице весь доступный скепсис, – Удиви меня. – Как скажешь. Смотри сюда! Увидев образ обнажённого по пояс дяди, Мирабель со вскриком выронила из рук заготовку для пончо, заливаясь густым румянцем. – Э-эй, Мими, – озадаченный её реакцией, Камило сразу же превратился обратно, – Ты чего это? Я думал, ты засмеёшься или скажешь «фу, убери»… Мирабель, ты тут? – Уйди совсем! – в голову парня прилетел клубок зелёной пряжи. Камило был довольно общительным парнем, и в силу своего дара научился очень грамотно распознавать людские реакции: – Ты смутилась. – Посмотрела бы я на тебя, если бы ты занимался своими делами, а тебе бах! – и показали бы полуголую женщину! – негодующе прорычала Мирабель, стараясь отдышаться. На этот раз настала очередь краснеть уже Камило: – Ну ты… Это же совсем другое! – А в чём разница?! – Он наш дядя. – И что с того? Он не может казаться мне красивым?! – рявкнула Мирабель и тут же испуганно закрыла рот рукой. – Так, – лицедей медленно вытянул вперёд раскрытую ладонь, – А вот теперь всё стало максимально странно. Девушка зыркнула на него столь грозно, что Камило почудился бордовый блеск в глазах кузины. – И что ты будешь делать? – с нажимом проговорила она. – Наверное, для начала извинюсь, что напугал, – парень поднял клубок с пола, отдавая его владелице, – Не задерживайся, ладно? – Да иду я, – Мирабель встала, приглаживая юбки. На девушку только сейчас свалилось осознание того, чем чревато её желание следовать зову сердца. Может, Камило и не такой, как Долорес, чтобы чесать языком направо и налево, но рано или поздно… – Кам-Кам, – она поймала кузена за запястье. На этот раз её взгляд был жалобным. – Всё сложно, да? – негромко спросил лицедей. Девушка кивнула. – Ладно, ты это… держись, – Камило попробовал ободряюще улыбнуться, но он и сам чувствовал, что вышло так себе. Глядя на влюблённую Долорес, вприпрыжку порхавшую по Касите, парень понимал, насколько безжалостным может быть влечение к кому-либо. – Ты не выдашь меня? – Ты чего, Мими, – Камило легонько боднул её лбом в висок: они так делали в детстве, когда мирились, – Ты столько раз прятала меня от бабушки после проделок, что я буду неблагодарным ослом, если не отплачу добром на добро. – Вы двое, чего застря… – в комнату заглянул Бруно, и, едва их глаза с Мирабель пересеклись, дружелюбную атмосферу как ветром сдуло, – Привет, Мира. Как… там в городе? – Да как… Как обычно, хорошо всё, – девушка лихорадочно поправила волосы, – М-мы уже спускаемся. – Madre de Dios, так вот чего он пытался утопиться в речке, – шепнул кузине Камило, едва дверь за Бруно закрылась. – Он пытался что?! – испугалась девушка. – Не-не, всё нормально, я просто… Это немного слишком для меня, но я справлюсь, обещаю, – лицедей пару раз щёлкнул пальцами, и, нацепив на себя маску вечного плутовского довольства, вышел в коридор, делая вид, что продолжает разговор, – Так и что тебе там рассказала тётя Пульхерия? – Про индейцев, – быстро сориентировавшись, ответила Мирабель, следуя за кузеном. Камило даже не пришлось изображать удивление: – Про каких индейцев? – Это надо спросить бабушку. Абуэла! Тётя Пульхерия рассказала мне про индейцев, которых вы встретили на пути к Энканто. Мол, они показали вам дорогу через горы. Хозяйка дома прервала свой спуск по лестнице, хмурясь: – Ах, да. Было такое. – Расскажешь? – Мирабель подошла ближе, но тут же ощутила холодность. Настолько болезненная тема? Или дело в другом? – Особо нечего рассказывать, mi vida. В отличие от Пульхерии я уверена, что эти люди показали нам дорогу только для того, чтобы мы ушли с их земель. Даже пугали тем, что за нами увяжутся злые духи. – Вот как… – Мирабель кивнула и затихла. Отныне всё, чего ей хотелось – это вернуться к вязанию. Казалось, бабушка видит её насквозь, вплоть до тех закоулков души, о содержимом которых не знала даже сама девушка. *** Традиционные посиделки слегка разбавил Агустин, снова притащивший Клайва: на этот раз на тележке. – Полагаю, шутка затянулась, – пробурчала Алма, но заткнуть хихикающую семью она была всё же не в состоянии, – Брунито, ты поближе к выходу, глянь, пожалуйста, кто там стоит в теньке такой стеснительный. Мирабель обернулась на Луизу, но та и бровью не повела: сказала ухажёру быть после обеда, значит, после обеда. Удивительная выдержка. Видимо, всё ещё ждёт решительных шагов. – Да, минутку, – Бруно без пререканий поднялся со своего места, втайне надеясь, что его приближение спугнёт незваного гостя. Но ошибся. Это оказался совсем молодой парень с копной непослушных шоколадных волос и такой яркой россыпью веснушек, что она казалась пёстрой лентой, положенной на скулы и переносицу. Он стоял под раскидистым каштаном. Увидев Бруно, незнакомец замер, широко раскрыв зеленоватые глаза и прижав руку к сердцу. Предсказатель было решил, что сильно напугал этого юнца, но нет: отворот рубашки юноши шевельнулся, и наружу выглянул любопытный чёрный носик какого-то зверька. – Добрый день, – поприветствовал парня Бруно, – Меня послали узнать, чего ты хочешь. Нужна какая-то помощь? – Нет, я… Здравствуйте, – гость протянул левую руку для рукопожатия и стушевался ещё больше. – Без паники, я тоже левша, – прервал его метания Бруно, тоже протягивая руку, – Как, говоришь, тебя зовут? – Паоло. Паоло Мартинез. – А. Твой отец Лучиано Мартинез? – предсказатель не без содрогания вспомнил задиру, гонявшего его в детстве. Видимо, сын пошёл не в родителя что нравом, что телосложением. – Да, верно, сеньор Бруно… Боже, да что же ты такой вертлявый? Последняя реплика была обращена к щенку, который всё же смог высунуть наружу рыжую мордочку с белым мазком вдоль носа и теперь вострил на Бруно округлые ушки, дурашливо зажав между зубами кончик языка. – Должно быть, ему надо побегать. Если хочешь, я позову племянника, Антонио, он у нас толмач четвероногого племени, и мы всё мигом… – Это подарок! И я жду Луизу очень заранее, потому что не смог поесть сам, и жутко волнуюсь, понравится ей этот малыш или нет! – Ох, парень, – Бруно против своей воли расплылся в улыбке, – Похоже, ты по уши. Но не переживай, Луиза действительно любит собак, тут ты угадал. Давай сделаем так: ты стой здесь, а я попробую её выманить. – Сеньор, если Вы сможете это сделать, я буду Вашим должником на всю жизнь! – Не, у меня для тебя другая миссия, – мужчина положил руку ему на плечо, – Луиза очень нежная, несмотря на свою силу. Так что если всё получится, обещай мне беречь её. Обещаешь? – Да, сеньор! – Паоло отчаянно заморгал, стараясь не выпустить наружу проступившие слёзы. – Тогда я спокоен, – с этими словами Бруно повернулся, направившись обратно к столу. Бросил взгляд на Луизу: – Это к тебе. – Если ко мне, у него есть ноги дойти сюда, – отвела глаза силачка. – Он бы с радостью, но, думаю, он очень дорожит теньком для своего подарка. Луиза насторожилась: – Для какого ещё подарка? – Боюсь, я не могу сказать, всё же это сюрприз. Но я бы на твоём месте поторопился, иначе малыш реально перегреется за пазухой твоего друга. Послышался грохот отодвигаемого стула: любопытство победило. – Вот же хитрый задохлик, – проворчала силачка, изо всех сил стараясь сохранить сердитое выражение лица. И минуты не прошло, как из-за каштана послышался полный восторга визг: – Щеночек! Боже, какой славный! А какая мордочка! Это мне? Правда мне?! – Братец, а ты молодец, – улыбнулась Джульетта, – Что это за парень, кстати? – Паоло Мартинез. – Славный тихий мальчишка, – оценил ухажёра дочери Агустин, – Будет прелестно, если у них что-то получится. Спасибо, Бруно, выручаешь. Может, ты и для двух других племянниц кого-нибудь найдёшь? – Да не искал я никого, он сам пришёл, – отмахнулся предсказатель. – Можно я сразу выберу Клайва? – попросила Исабела. – Ты что! – в шутку возмутился Агустин, – Он же тебе почти как дядя! – «Почти» не считается, – подразнила отца старшая дочь. – Опять этот кактус, – покачала головой Алма, и её фраза утонула во взрыве общего хохота. То есть почти общего. Бруно и Мирабель изображали веселье как могли, прилежно не смотря друг на друга. А где-то под столом, никем не видимая, ждала своего часа Вишнёвая тень.