Она - Ключ к спасению

      Путешествовали они с королевской роскошью, в окружении эскорта и солдат, везущих штандарты с двуглавым орлом. Юрий ехал в отдельной карете под присмотром Толи; они вместе изучали старинные свитки и религиозные тексты, выискивая сведения о ритуале обисбайи. В другом экипаже ехали книги, собранные из библиотек Большого и Малого дворцов. Лия бы с радостью им помогла, но она до смерти не любит большие тексты, что-то выискивая.       Лию не стали прятать, чтобы подкрепить слухи, что они и правда отправились в паломничество. Лилиан Фрей, которая по слухам могла бы стать самым могущественным фабрикатором за всю историю, поможет разобраться с причинами возникновения этих чудес.       — Так как ты думаешь поступить с монахом? — спросила Фрей. Они скакали рядом с друг другом. Был прекрасный день. — Народ взбунтуется, если ты действительно решишь объявить Дарклинга святым. Этим ты развяжешь религиозную войну и предоставишь этому священнику, снова забыла его имя, великолепный шанс выступить против тебя в открытую, причем сделать это под знаменем Заклинательницы.       — Его зовут Апрат, — усмехнулся Ланцов. — Мы найдем компромисс, — пожал плечами он. — Отправим Юрия в какой-нибудь симпатичный монастырь, снабдим всеми книгами, какие он только пожелает, и пусть пишет себе трактат о добрых деяниях Дарклинга. Скажем, что вопрос нужно вынести на всенародное обсуждение. Отошлем его на Блуждающий остров, дабы нести местным жителям слово Темного святого.       — Ты слышал себя? Это похоже на ссылку, — Лия покосилась на парня.       — Как по мне, это не ссылка, а скорее длительный отпуск, — в ответ озорно подмигнул он.       — Лучше уж послать монаха в Кеттердам. Пускай наставляет на путь истинный Каза Бреккера и прочих бандитов, — предложила Зоя, идя рядом.       Николай поморщился.       — Тогда его точно ждет мученическая смерть.       — Каз Бреккер? — поинтересовалась Фрей.       — Наш старый друг, — отмахнулся Николай. — И длинная история, о которой я тебе расскажу в какой-нибудь прохладный вечер.       Лия закатила глаза, а Зоя цокнула.       Будучи едва знакомой с новым монархом, Лилиан относилась к нему с малым недоверием. После войны, путешествуя по землям Равки, она поняла, что младший отпрыск Александра — единственная надежда этой расколотой страны. Ходили много слухов, люди то и дело рассказывали про изящные ходы Николая. В гражданскую войну Ланцов проявил изрядный ум и находчивость, но он все же оставался Ланцовым, сыном человека, приведшего Равку к упадку. Какое-то время Лия была убеждена, что Николай не более чем смазливый болтун, при котором страна окончательно погибнет.       Однако он укрепил рубежи Равки, договорился с Керчией о новых займах, восстановил военные аванпосты и сторожевые заставы, а кроме того, дал отпор с моря фьерданцам с помощью флота, созданного им же в тайную бытность Штурмхондом, корсаром и капитаном пиратского судна. Да, Лия теперь знает, что Штурмхонд — это Николай. Он ездил по городам и весям, раздавал еду, общался с местными властями и аристократами, используя все свое обаяние, чтобы добиться их поддержки и сохранить расположение простых людей, завоеванное после разрушения Каньона. Вернувшись, наконец, в Ос Альту, Николай утвердил новый флаг, на котором к двуглавому орлу добавилось восходящее солнце, после чего Николая короновали.       Что насчет самой Фрей, то в её сторону было много подозрений со стороны Зои. Для неё было странно, что Лия так резко появилась на пороге именно в тот момент, когда им так нужна была помощь.       — Кстати, я вроде не говорила тебе, — Назяленская поравнялась с Лияй, — но, если вздумаешь что-то сотворить, ты же понимаешь, что будет?       Зоя смотрела на Фрей, ожидая страха в её глазах, но нет. Никакого даже малейшего намека.       — Ты смешная, — Лия тихо хохотнула. — У тебя с чувством юмора всё хорошо, это точно.       Лилиан повторила слова Зои в их первый день знакомства и под собственный смех Лия ускакала вперед.       Не один день в дороге король посвятил тому, чтобы расположить к себе подданных: эффектно использовал собственный шарм и демонстрировал щедрость короны, одаривая простой люд и монетой, и провизией. На ночь король со свитой располагался в домах местных богачей и представителей власти. Пиршества, в которых он охотно принимал участие, нередко затягивались почти до самого утра. После трапезы Николай, как правило, уединялся с хозяином дома, беседовал с ним о реформах, обращался за помощью, успокаивал собеседника, взбудораженного опасностями близких перемен.       — Как ты это делаешь? — спросила Лия Николая однажды вечером после особенно удачных переговоров с очередным князем в Гревякине.       Хозяин вступил в разговор с твердым намерением отказать королю, предлагавшему выращивать на его полях хлопок, и ратовал за возвращение к прежним методам хозяйствования. Однако спустя всего два часа и несколько порций крепкого спиртного старый князь, громко хохоча над шутками Николая, согласился отдать две другие свои фермы под хлопководство. Еще через час он пообещал монарху выстроить на своих землях новую мельницу и заводик для обработки хлопка.       — Каким образом ты заставляешь их круто поменять мнение, да еще и спасибо тебе за это сказать?       Николай пожал плечами. Они шли по коридору, чуть не прикасаясь плечами. Лия редко выходила из комнаты во время этих визитов, но не в этот раз. Ей вдруг стало интересно, как работает юный король Равки.       — Он, как всякий аристократ, презирает коммерцию, но при этом ему лестно считать себя великим благодетелем. Достаточно было указать на тот простой факт, что нововведения сэкономят массу денег и времени, которое крестьяне могут посвятить декоративным ремеслам, столь милым сердцу князя. Его поместье станет счастливой гаванью для художников и искусных мастеровых. Таким образом, новшества не разрушат старый мир, а будут его поддерживать.       — Ты правда в это веришь? — хохотнула девушка.       — Нет, конечно. Крестьяне быстро познают вкус денег и образованности и начнут думать о том, чтобы завести собственное дело, а не полагаться на хозяйскую милость. Но князь не сможет загнать их обратно. Прогресс как река: если разольется, в берега её не вернёшь.       — Ладно, я вообще-то другое имела в виду, — сказала Фрей, вслед за Толей, который шел чуть впереди, шагая по коридору к покоям, отведенным королю на ночь. — Как тебе удается это? — Она жестом обвела фигуру Николая, от шапки золотистых волос до идеально вычищенных сапог. — Долгие дни в пути, краткие часы отдыха, — она понизила голос, — снотворное и цепи по ночам и древнее зло внутри, а ты при этом цветешь и пахнешь. Держу пари, если бы князь попросил тебя задержаться, ты бы еще час резался с ним в карты и рассказывал солдатские байки.       — Как бы меня это не льстило, но в этом и заключается моя работа, Лия. Управление страной — это не только военные победы. Править — это больше, чем сочинять мудрые законы и следить за их исполнением. Главное — как раз такие моменты; люди, мужчины и женщины, готовые доверить нам свои жизни, свой источник существования.       — Просто признай, что их любовь необходима тебе так же сильно, как им — потребность любить своего монарха.       — К счастью, полюбить меня очень легко. Я милый.       Николай поиграл бровями. Лилиан озорно улыбнулась.       — В эту минуту я бы так не сказала. На твоем лице ни следа усталости. Это ненормально.       — Признайся, ты ведь решила наконец выйти из комнаты, дабы поглазеть на мою безупречную работу.       — Вы слишком большого о себе мнения, Ваше Величество. Но, признаюсь, меня это впечатлило. И теперь у меня появилось больше стимула помочь тебе.       — А до этого? — удивился Ланцов, улыбаясь.       — Взвешивала за и против.       Лия пожала плечами. Они продолжили путь под смех Николая.       — Уверена, что хочешь смотреть на это?       — Когда мне представится еще возможность посмотреть на молодого короля в постели?       Фрей подмигнула. Тамара и Зоя ждали у дверей спальни.       — Что-нибудь подозрительное обнаружила? — спросил Николай, переводя взгляд от Лии к Тамаре.       Накануне в другом поместье Тамара поймала в отведенных королю покоях излишне любопытного слугу, который рылся в вещах Николая — очевидно, по приказу своего хозяина.       — Нет, — ответила Тамара, — но на всякий случай еще раз обойду дом, а чуть позже загляну к князю в кабинет.       Хоть все и указывало на то, что король убедил старика, однако если у того есть связи с противниками Николая в Западной Равке или с кем-то из самозванцев, претендующих на трон Ланцовых, лучше знать об этом заранее.       Николай стянул сапоги и устроился на кровати под изображением Санкты-Анастасии, исцеляющей больных от чумы-сухотки. Зоя извлекла из кармана миниатюрный флакон. Николай поежился.       — Не знаю, что там намешали Зоя с Давидом, но эта штука не погружает в сон, а действует, как удар в челюсть.       — Всё равно работает ужасно. Монстр всё же вырывается наружу.       Зоя укоризненно посмотрела на Фрей.       — Что? — как в ничем не бывало спросила Лия.       Зоя промолчала. Раньше они давали Николаю обычные снотворные зелья, от которых он довольно быстро делался вялым и нередко начинал похрапывать еще до того, как Зоя покидала комнату, но этот новый состав «вырубал» его буквально за секунду, при этом Николай выглядел не спящим, а мертвым.       — Мне достаточно и того, что средство отлично затыкает тебе рот, — отрезала Зоя, подняв флакон так, чтобы Николай не мог до него дотянуться. — Не понимаю, как ты выдерживаешь все эти радушные приемы и бесконечное лицедейство.       — Зоя, ты изо дня в день делаешь то же самое в Малом дворце. Как бы ты ни хорохорилась, я знаю, что далеко не всегда ты чувствуешь себя умной и сильной, но превосходно это скрываешь.       Зоя перебросила волосы через плечо.       — Может, и так. Но я всегда одинакова, а ты изменчив, как солнечные блики на воде. Постоянное общение с людьми тебя как будто подпитывает. В чем твой секрет?       — Я тоже задаюсь этим вопросом, — добавила Лия.       — Секрет?.. — Николай задумчиво умолк и подставил ладонь. Зоя уронила в нее серебряный флакон. — Наверное, в том, что я не выношу одиночества. — Он отвернул пробку. — Хотя есть такие места, куда с собой никого не возьмешь.       Николай капнул зелья себе на язык. Зоя выдернула флакон из его руки. Король Равки упал навзничь, рухнув во тьму еще до того, как его голова коснулась подушки.       Лия внимательно наблюдала за бессознательным телом Николая, пытаясь уловить хоть что-то, но ничего. Её взгляд был сосредоточен, но она не могла врать самой себе, что король и правда красив и обаятелен.

***

      Лия ехала поодаль остальных. Она не очень любила общество. Всё-таки годы, проведенные бродяжной жизнью, дают о себе знать. Да, порой ей становилось страшно быть в компании короля и его свиты, но она уже пообещала себе, что сделает всё возможное, чтобы уничтожить мерзость раз и навсегда.       Иногда Николай путешествовал в карете вместе Толей и Юрием, но чаще передвигался верхом на белом жеребце в сопровождении стражи.       В каждом городе и деревне Лия наблюдала, как действуют особые чары молодого правителя Равки. В зависимости от публики менялась даже осанка Николая. Порой он спокойно и расслабленно покачивался в седле, улыбаясь и помахивая своим дорогим подданным в лучах солнца, что золотило его шевелюру и отражалось в начищенных до блеска сапогах. А порой взволнованно обращался к народу с лестниц или балконов, с торжественно-суровым видом возвышаясь над толпой, собравшейся в церкви или на городской площади.       Фрей даже ловила себя за тем, что ей очень нравится наблюдать за Николаем и его поведением. То, как он держится, сильно впечатляло её.       Срочность поездки не афишировалась, и все же каждый день королевский кортеж покрывал большие расстояния, не задерживаясь ни в одном населенном пункте более суток. На все путешествие король отвел три недели. Найдут они что-нибудь в Каньоне или нет, нужно будет возвращаться в столицу, чтобы успеть подготовиться к празднику.

***

      В Раевости, где произошло сильное землетрясение, Николай, скинув мундир и засучив рукава, наравне с горожанами начал помогать им с разбором завалов. Но тут подключилась и Лия. Ведь странно было, что Фрей, когда всем стало известно, кто путешествует с королем, не станет помогать.       Один из домов был полностью разрушен. Он был чуть бы не в эпицентре землетрясения, поэтому с ним и приключилось такое. Рядом с этими руинами трудилась семья, состоящая из матери, отца и троих детей. Самому младшему было 5 годиков, а старшим близнецам — юноше и девушке — по 16.       Юная девушка таскала небольшие камни, которые когда-то были стенами ее дома. В очередной раз, как она наклонилась, её накрыла небольшая тень. Подняв голову, она заметила Лилиан, которая положила ладонь на её плечо.       — Можешь попросить свою семью отойти на расстояние? — как можно вежливее попросила Фрей.       Та с подозрением кивнула и побежала к родным. Через пару минут, немного поразмыслив, семья отошла на расстояние. Уже некоторые заинтересованные жители городка стали глазеть в их сторону.       Лия нервно сжимала кулаки. Да, она применяла силы на глазах людей, но с той целью, чтобы сбежать от очередной проказы, а если делала, что-то хорошее, то только так, чтобы больше никто не видел.       Сглотнув очередной раз, Лилиан повернулась полным корпусом в сторону дома, расставив ладони в стороны. Уже и Николай обратил внимание в её сторону. Всё-таки надо было увидеть девушку в деле.       Лия чувствовала каждую частичку того материала, из которого был построен дом. Она вытягивает руки вперед и слегка сгибает их в локтях, начиная шевелить пальцами. Проводя пальцами по воздуху, руины дома начали подниматься в вверх, постепенно становясь на свои места. И уже через, буквально, 10-15 минут на месте руин стоял дом.       Опустив руки, Лия выдохнула. Но ненадолго. Даже, после того, как все вдруг начали хлопать, Фрей закрыла глаза и начала быстро жестикулировать пальцами левой руки. И, когда народ заметил это, наступила новая тишина, лишь были слышны шепоты, мол, что она делает?       Согнув левую руку в локте и резко хлопнув правой ладонью по ней, она присела, положив две ладони на землю. Она начала трястись, но не так, как при землетрясении, а будто… Будто начала заживать. Трещины, которые были образованы после тряски, начали затягиваться, как рана на теле заживает, постепенно стягивается.       Николай никогда не видел подобного. Да, возможно даже Давид мог такое провернуть, но для этого понадобилось бы много времени, но Лия сделала это за пару минут.

***

      — То есть, ты могла разобрать эти завалы, но вместо этого просто смотрела, как мы корчимся там? — с ехидной ухмылкой спросил Ланцов, когда они отдыхали вечером.       — Мне просто нравится наблюдать за мужчинами во время тяжелой работы.       Фрей отпила чай из чашки.       — Сделаем вид, что тебе и правда нравится наблюдать за мужчинами, — Николай сделал акцент на последнем слове, — а не только за мной.       — Как знать, как знать, — улыбнулась девушка.       — То, что ты сделала, это и правда впечатляет.       Лия поникла, уставив взгляд на огонь в камине. Николай понял, что эта тема тяжёлая для неё.       — Почему ты отказалась ехать во дворец, когда за тобой пришли?       — Мы не будем об этом говорить.       Лия отставила чашку и встала, намереваясь уйти. Но у двери её поймал Николай, хватая рукой её локоть. Фрей взглянула на него, а после мягко выдернула руку.       — Спокойной ночи, Ваше Величество.       И она ушла, закрывая за собой дверь. Еще слишком рано раскрываться.

***

      Далее они посетили место, где раскололась каменная гробница Санкты-Любови — выпорхнувший из трещины сонм крохотных серебристых колибри кружил над площадью целую неделю и только потом бесследно растаял.       — Ну что там? — Юрию не терпелось узнать.       Лия поднялась, убирая руку от трещин.       — Ничего, — солгала она.       Позже она рассказала Николаю, Зое и близнецам, что почувствовала тёмную силу. Даже сильнее, чем она была в Каньоне.       На прощание Николай поклялся, что здесь будет стоять новая церковь, выстроенная на средства Ланцовых.       — А на самом деле где возьмёшь деньги? — поинтересовалась Лия. Они больше не затрагивали тему прошлого девушки. Николай и не лез с этим.       — В Керчии или у моей богатенькой невесты. А может, Апрат сумеет продать какое-нибудь алтарное украшение.       Впрочем, теперь Лия понимала, на что рассчитывал Николай, соглашаясь удовлетворить просьбу священника о возведении новых храмов. Апрат получит свои церкви, получит возможность увеличить число сторонников и расширить шпионскую сеть, однако, слыша звон церковных колоколов и произнося слова молитвы, люди будут думать не о нем, а о своем золотоволосом короле, думать и шепотом вспоминать тот день, когда Николай Ланцов приезжал в их деревню.

***

      Очередная деревня. Слишком убогая для Равки. Лия, Николай и их спутники осмотрели новый военный завод, выслушали пение детского хора, а потом чиновник из городского совета и регент хора пригласили их на чай.       — Отравить бы регента за то, что вынудил нас терпеть этот кошмар, — негодовала Зоя.       — Все было прелестно.       — С тоски сдохнуть можно.       Назяленская пришлось устроить небольшое представление, продемонстрировав гришийские способности местным женщинам. Она едва удержалась от искушения сдуть парик с головы чиновника.       Затем попросили и Лилиан представить свои силы народу.       — Может, обойдёмся без этого? — шепотом молила девушка.       — Не только мне быть клоуном. Тебя ждут, — победно оскалилась Зоя. Она знала, что Фрей не любила публику.       Девушка оглядела глазеющих на неё людей, потом взглянула на Николая. Тот делал вид, что ждёт её представления. Дальше она перевела взгляд на саму деревню, ища, на чём можно показать свои силы. Но так ничего не найдя подходящего, она придумала кое-что совершенно иное. Если выступать, то с шиком, верно?       Сложив руки в жесте молитвы и направив их в сторону земли, она будто начала что-то доставать из земли, немного выдвинув правую ладонь вперед. Все, с затаенным дыханием, ждали. Николай так и знал, что что-то сейчас будет.       Что-то синего оттенка начало подниматься струйками к ладоням Лии, а после она согнула руки в локтях, подняв ладони напротив груди. Синие частицы кружились вокруг друг друга, как будто в танце. В толпе прошелся шепот, что это какой-то драгоценный металл.       Лия подняла глаза. Её взгляд встретился со взглядом Николая. Он ждал, смотря на неё с озорной лисьей улыбкой. Раздвинув руки еще шире, частицы стали распадаться еще на больше маленькие частички. И тут она взмахнула руки вверх, отправляя синий шар из частиц высоко в небо. Шар вспыхнул ярко синим светом, а после из неба посыпался дождь из тех самых синих частиц.       Они были повсюду. Это было завораживающе, будто в сказке. Дети начали прыгать и веселиться, пытаясь дотянуться до самых верхних частиц. Женщины и мужчины искренне радовались. Будто все невзгоды вдруг испарились. А частицы всё продолжали падать, придавая этому месту вид сказки. Даже вечно недовольная Зоя улыбнулась, выставляя ладонь вперед, ловя частицы.       Сердце Лии будто вновь зажило, видя все эти счастливые лица. Детишки вдруг схватили её за руки, продолжая прыгать и смеяться.       — Ещё, ещё! — кричат они. Как им можно отказать?       Лия присела на корточки и выставила ладони вперед, будто что-то пряча там. А когда раскрыла, то оттуда вылетели пузыри. Дети с новой силой засмеялись и начали бегать за пузырями.       Фрей встала счастливая и наблюдала за детьми.       — Ты подарила им минутку счастья, — произнёс Николай, становясь рядом с девушкой.       Лия взглянула на него. Ланцов смотрел на неё без его вечной ухмылки.       — Хотелось бы, чтобы так было всегда.       Слишком долго смотрела. Фрей поспешила отвести взгляд.       — Да, я тоже этого хочу. Больше всего.       — И ты первый король, которому я действительно верю.       — Правда?       — И я скоро передумаю, — поспешила отмахнуться Лия.       Они засмеялись.

***

      Наконец бургомистр проводил королевский отряд за пределы города и показал широкую полосу леса, якобы вырванного из земли за одну ночь. Зрелище было жуткое. В воздухе густо пахло живицей, поваленные деревья лежали ровными полосами вплоть до вершины холма, где стояла крохотная часовня Санкт-Ильи-В-Цепях. Верхушки всех деревьев были направлены в одну сторону, словно трупы, рядами выложенные перед погребением, и как будто указывали на запад, к Каньону.       Юрию разрешили выйти из кареты, размять ноги и изучить место предположительного «чуда». Толя возвышался над ним, словно единственное выстоявшее в бурю дерево. По словам Толи, они начали собирать по кусочкам текст, который вполне мог оказаться самым первым описанием ритуала обисбайи.       — Тебе не приходило в голову, — спросила Зоя, наблюдая, как тощий монах что-то оживленно объясняет стражнику, явно чувствующему себя не в своей тарелке, — что это хитроумный план? Что Апрат и монах никакие не враги, что обоим нужно было убрать тебя из столицы и что именно этого они и добились?       — Разумеется, приходило, — ответил Николай, — но даже Апрату с его огромными возможностями не под силу устроить «показ» такого размаха. Больно признавать, но, похоже, здесь происходит нечто более масштабное, чем мы с тобой способны вообразить.       — Говори за себя, — проворчала Зоя, хотя при виде поваленных деревьев у нее возникло очень неприятное ощущение, как будто их отряд направляет чья-то невидимая рука. — Я не доверяю ни Веденину, ни священнику.       Лия уловила взгляд Назяленской в её сторону. Она не доверяет и ей.       — Апрат честолюбив, а значит, им можно управлять.       — А наш приятель-монах? Им тоже легко манипулировать?       — Юрий — истинно верующий. Либо он величайший актер на свете, а этого просто не может быть.       — Почему ты так в этом уверен? — спросила Фрей.       — Потому что сегодняшний хоровой концерт я прослушал с улыбкой на лице, а это означает, что я и есть — величайший актер на свете. — Николай ударил коня пятками. — Едем дальше. Нам нельзя без надежды.       И Лие вдруг стало интересно, он тоже включает режим актера, когда рядом с ней, чтобы она им помогла?

***

      Королевский кортеж въехал в Адену, место последней остановки на пути в Тенистый Каньон. Скоро они получат ответы на все вопросы или просто повернут домой. В любом случае закончится это тревожное ожидание, закончится страх перед тем, что ждёт их в Неморе.       Городишко ничем не отличался от прочих, за исключением того, что стоял на берегу живописного озера. На этот раз высоких гостей встречал оркестр, не попадавший в ноты, и выставка домашнего скота и гигантских овощей.       — Патиссон шириной в два моих роста, — пробормотал Николай себе под нос, не переставая махать и улыбаться.       — И вдвое привлекательней, — съязвила Фрей, зная, что это заденет парня.       — Самое большее вполовину, — возразил Николай.       — Патиссон хотя бы не болтает, — парировала девушка, улыбаясь. Николай бросил на неё взгляд.       Наконец они встали со своих мест перед сценой и направились в собор. Впервые за все время за ними не тянулась толпа сопровождающих. Лия, Николай, Зоя, Юрий и близнецы выехали из Адены в компании одного лишь местного священника.       — Почему не видно паломников? — поинтересовался Толя, когда окраины городка остались позади.       — Паломников не выпускают из города, — пояснил священник. — Посетить храм можно только под надзором охраны и в определенные часы. Мы реставрируем храм и хотим сохранить статую Санкты-Лизаветы.       — Она настолько хрупкая? — задал вопрос монах.       — Крайне хрупкая. И разобрать ее на сувениры мы не позволим.       По спине Фрей пробежал холодок. Атмосфера в этом месте была какая-то иная. В сумрачной прохладе леса, который все дальше уводил отряд от города, не жужжали насекомые, умолкли даже птицы на деревьях. Лия всё это прекрасно чувствовала. И снова то предчувствие, что привело её в Балакирёв. Все ее мышцы напряглись.       Гости Адены поднялись на насыпь рядом с собором. Купола храма, окруженного строительными лесами, горели золотом в лучах предвечернего солнца. У входа стояла статуя Санкты-Лизаветы. Пышное буйство алых роз вырывалось из головы святой, расколов надвое череп и закрытое вуалью лицо. Цветы распространяли волны сладкого, тягучего аромата, напитанного летним зноем.       На лице Юрия разлился экстаз.       — Я хотел верить. Я верил. Но это…       Лия увидела, что он плачет.       — Заткнись, — прошипела Назяленская, — иначе я собственными руками затолкаю тебя в карету.       — Смотрите, — произнес Толя. Лия уловила в его голосе что-то схожее с реакцией Юрия.       Из глаз Санкты-Лизаветы текли черные слезы, сверкающие, как обсидиан, и на вид такие же твердые, словно застывшие на морозе или взаправду выточенные из камня.       Внизу, на краю долины, уже можно было разглядеть раскинувшийся Крибирск. За ним поблескивали мертвые пески пустыни, прежде бывшей Тенистым Каньоном.       Взор Фрей метнулся к Николаю, который вдруг шумно втянул воздух, обнажил запястье и тут же снова дернул манжет вниз. Остальные завороженно смотрели на статую, и только Лия успела заметить, как под кожей короля запульсировали черные вены. Девушка поняла, что сущность, скрытая в теле Николая, пробудилась, учуяв знакомый запах. И она это почувствовала. Ланцов уловил ее взгляд, но решил перевести тему:       — Расскажите о Лизавете, — попросил Николай. В его голосе слышалась натянутость.       Внутри же, Ланцов умолял, что, если демон вновь вырвется, чтобы Лия ему помогла.       — О, это очень красивая и трагичная история, — с готовностью отозвался монах.       — Разве не все легенды о мучениках выстроены по одному образцу? — с сарказмом спросила Зоя.       Юрий либо пропустил её слова мимо ушей, либо не услышал вовсе.       — Ей было всего восемнадцать, когда налетчики пронеслись по берегам Западной Равки, грабя и сжигая все на своем пути. Пока мужчины из ее городка трусливо прятались, Лизавета вышла к солдатам в поле, где цвели белые розы, и стала умолять их о милосердии. Когда же мародеры набросились на деву, она упала на колени с молитвой на устах. Пчелы, ее услышавшие, вылетели из цветов и целым роем атаковали солдат. Так Лизавета спасла свой город.       Зоя скрестила на груди руки.       — А теперь расскажи, как люди отблагодарили ее за спасение.       — Ну… — Юрий снял с рукава прицепившуюся ниточку, — жители соседнего городка потребовали, чтобы Лизавета повторила чудо, дабы избавить от мародеров и их, но девушка не смогла этого сделать. — Монах откашлялся. — Тогда её утопили, а потом четвертовали. Говорят, белые розы стали красными, как её кровь.       — Ага, и теперь эта женщина предположительно отвечает на людские молитвы. — Зоя сорвала розу, не обращая внимания на ошеломленный взгляд священника.       Запах был приторным.       — Почему все ваши святые непременно гибнут мученической смертью? — Зоя не любила всю эту историю Святых и чудес.       Монах заморгал.       — Потому… Потому что это доказывает их готовность принести себя в жертву.       — То есть Лизавета хотела, чтобы ее разорвали на куски? А как насчет Демьяна, которого забили камнями? Ильи, которого опутали цепями и бросили в реку? На месте Лизаветы я бы даже слушать не стала нытье…       Лия подошла к статуе, выставляя ладонь перед черными слезами. Она почувствовала мерзость. Как темная сила желает вырваться из оков на свободу. То же, но сильнее, она чувствовала, когда дотронулась до груди Николая. Далее Фрей посмотрела на Назяленскую, которая стояла совсем рядом. Сейчас она выглядела по-другому. Подавленной, что ли. И Лие по-настоящему стало её жаль.       Взгляд Зои привлекло какое-то движение на крыше собора. Вскинув голову, она успела увидеть, как на неё летит что-то большое и тяжелое. Оно врезалось в статую Санкты-Лизаветы, отчего во все стороны брызнули алые лепестки и осколки камня. Лия упала на траву. Огромные руки схватили Зою за плечи, глубоко вонзившись в плоть и оторвав ее от земли. Она отчаянно забила в воздухе ногами, под которыми не ощущалось ничего, кроме страшной пустоты. Влекомая неведомой силой, крича и продолжая сжимать в руке красный цветок, Зоя устремилась вверх.       — Зоя-я!!! — закричал Николай.       Что-то уносило её, что-то крылатое.       Фрей подскочила на ноги. Кусок статуи отлетел прямо ей в голову, от чего в глазах потемнело и её начало немного тошнить. Но это отходило на второй план, когда она заметила в воздухе Зою и странное создание.       Второй крылатый солдат направлялся к Николаю — это была женщина с черными волосами, скрученными в тугой узел, и бицепсами, защищенными обручами из серого металла. Кергуды. Шуханцы нагло атаковали королевский кортеж.       Толя и Тамара закрыли собой короля, однако целью нападавшей был не король: она явилась за его стражниками-сердцебитами. Кергуды охотились на гришей. Стремительным движением черноволосая раскинула металлическую сеть, которая блеснула в воздухе, а затем накрыла близнецов. Веса сети оказалось достаточно, чтобы сбить с ног обоих. Кергудка поволокла их по земле, набирая скорость для взлета.       Король Равки бросился за черноволосой, карабкаясь через Толю с Тамарой. Когда его сапоги зацепились за барахтающиеся тела, близнецы глухо крякнули. Николай открыл огонь из обоих пистолетов.       Лия встряхнула головой и вытянула руки вперед. Кергудка едва поморщилась: ее туловище было укреплено невероятно прочным сплавом гришийской стали и рутения.       Ну ладно, хочешь по плохому? Фрей направила руки на землю, а после снова на кергудку. Из земли к рукам кергудки стремительно направились стебль колючего растения, которые обвили её запястьи и все руки по длине. Секундное замешательство чуть не стоило ей жизни. Лия успела сосредоточиться на материале, которым было обвито её тело. И, когда её силы наконец учуяли знакомый материал, Фрей сжала ладонь в кулак и резко выставила руку вперед, от чего материал сжался сильнее на теле незнакомки. Кожа её посинела и она рухнула замертво. Близнецы были освобождены.       Лия отступила назад, так как голова заболела с новой силой. В глазах потемнело сильнее.       — Ты как? — Николай обеспокоенно поглядел на Фрей, замечая кровь на её лбу.       — Это сейчас неважно.       Они перевели взгляд на небо в поисках Зои и ее похитителя. И они их нашли: высоко над землей Зоя отбивалась от державшего её кергуда. Мощная рука солдата сдавливала горло девушки, крылатый явно собирался обездвижить свою жертву, слегка придушив.       Неожиданно Зоя повисла, как тряпочка, хотя так быстро потерять сознание не могла. Воздух вокруг Николая и Лии начал потрескивать. Кергуд полагал, что она, подобно всем гришам, не способна призывать силу со связанными руками, однако Зоя Назяленская была не такая, как остальные шквальные.       Лия, конечно же, удивилась.       В металлические крылья шуханца ударила молния, он затрясся, как безумный, затем тело его обмякло. Кергуд и Зоя стремительно понеслись к земле. Николай помчался в их сторону, на ходу изобретая и отметая планы действий. Лия обеспокоенно рыскала глазами, предпринимая дальнейшие действия. Он явно к ней не успеет. Из груди Ланцова вырвался звериный рык. Он подпрыгнул, ощутил удар ветра в лицо и поймал Зою.       Глаза Фрей с ужасом расширились. Как и близнецы, она стояла в ступоре, не зная, что делать.       Но тут они увидели, что Николая как будто пронзило током — в костях и жилах завибрировала сила Зои. Он вскрикнул — из глотки опять вырвался хриплый рык, — и почувствовал, как крылья сворачиваются сами собой. Исчезают.       Теперь они упадут вдвоем, упадут и разобьются насмерть. Лия развела руки в стороны, и из земли в сторону падающих потянулись стебли, которые и схватили их и безопасно опустили на землю, следом исчезая в глубинах земли.       Мгновение спустя Назяленская уже лихорадочно пятилась прочь от Николая. Ее синие глаза расширились от ужаса, руки были вскинуты.       Николай тоже поднял руки, демонстрируя мирные намерения.       — Это я, — повторил он, и когда понял, что с его уст сорвались нормальные человеческие слова, чуть не заплакал. Большего счастья он в жизни не испытывал.       Зоины ноздри возбужденно раздувались. Она перевела взор на своего похитителя-кергуда, склонилась над его телом, ища, куда выплеснуть страх. Упав с такой высоты, он неминуемо должен был погибнуть, однако в эту минуту уже поднимался на ноги. Зоя вскинула ладони, и в небе загрохотал гром. Лия не мешала. Пусть она лучше выплеснет страх на нём, чем на Николае. На кончиках пальцев Назяленскай сверкали молнии. Разметавшиеся волосы извивались вокруг головы, словно змеи. Она резко опустила ладони на грудь солдата. Того затрясло, кожа покраснела, торс задымился: кергуд горел изнутри.       — Зоя! — крикнул Николай. Шатаясь, встал на ноги, но не посмел коснуться Зои, пока по её жилам бежал электрический ток. — Зоя, черт возьми, посмотри на меня!       Она подняла голову. Лицо заливала бледность, в глазах полыхал гнев. Сперва она как будто его не узнала, затем губы разжались, плечи повисли. Зоя опустила руки, и обугленное тело кергуда повалилось на землю. Шквальная осела на колени и набрала полную грудь воздуха.       От поджаренного трупа несло тошнотворно-сладкой вонью. Допрашивать некого.       Толя и Тамара стояли рядом с Юрием, которого била такая крупная дрожь, что Лия даже подумал, не припадок ли это. Мальчишка никогда не видел боя? Схватка была жестокой, но короткой, да и метил враг вовсе не в него. А потом до Николая дошло…       — Вы… он… — стуча зубами, лепетал монах.       — Ваше Величество, — промолвил Толя.       Николай посмотрел на свои руки. Пальцы были по-прежнему черными и оканчивались когтями, которые прорвали перчатки. Лия посмотрела туда, а после подошла чуть не вплотную к Ланцову.       — Я помогу, — прошептала она, дотрагиваясь до черных ладоней.       Она чувствовала, как Николая бьет дрожь. Он глубоко вздохнул. Прошла минута, затем другая. Наконец когти втянулись. Девушка отступила назад. Король с благодарностью взглянула на Лию, а после его взгляд обратился к монаху.       — Понимаю, — обратился он к Юрию самым спокойным тоном, на какой был способен. — Фокус эффектный. Ты же не собираешься падать в обморок?       — Нет. Да. Не знаю.       — Все будет хорошо. У всех нас. — Эти слова прозвучали настолько фальшиво, что Николай едва удержался от смеха. — Главное — держи язык за зубами. Толя, Тамара, вы целы? — Близнецы кивнули. Николай заставил себя повернуться к Зое. — Ты не ранена?       С прерывистым вздохом она кивнула, сцепила пальцы и произнесла:       — Так, несколько ушибов. А вот священник… — Зоя указала подбородком на лежащего старика. Кровь из разбитого виска залила белоснежную бороду священника, оглушенного обломком каменной вуали Санкты-Лизаветы.       Лие тоже пришлось несладко, но не так сильно, как старику.       Николай опустился перед ним на колени и взял за запястье. Пульс бился ровно, хотя, скорее всего, старик заработал сильное сотрясение мозга.       — В городе тихо, — сказала Тамара, удостоверившись с помощью своей силы, что внутренние органы священника не повреждены. — Сигнала тревоги не подавали. Если бы кергуда заметили, сюда уже примчалась бы толпа.       К счастью, стычка произошла довольно далеко от города и не привлекла лишнего внимания.       — Не имею ни малейшего желания объясняться насчет солдат с механическими крыльями, — произнес Николай. — Надо избавиться от трупов.       — Спрячем их в розах, — предложила Тамара. — А когда стемнеет, я пришлю за ними солдат.       Лия уже и так поняла, что всё это действия юрды-парем.       После того как трупы укрыли кипами красных роз, а вокруг статуи убрали все лишнее, Тамара привела священника в сознание. Как всегда, активные действия помогли Николаю сбросить часть напряжения, гудевшего внутри. И все же он понимал, что не стоит полагаться на иллюзию контроля. Монстр явил себя среди бела дня, позволил спасти Зою. Что это означает?       Священник вздрогнул и со стоном коснулся пальцами шишки, вздувающейся на виске.       — Вы получили сильный удар по голове, — негромко сказал Николай.       — Солдаты! — выдохнул старик. — В небе! — Николай и Тамара обменялись взглядами, умело изобразив озабоченность. — Человек… спустился с небес. У него были крылья! А второй прилетел с крыши собора.       — Боюсь, у вас сотрясение. — Николай заботливо помог священнику встать.       — Я видел! Статуя… он разбил нашу статую Санкты-Лизаветы!       — Ошибаетесь, — возразил Николай, указывая на тяжелую балку, которую они заранее вытащили из лесов над крыльцом храма. — Вон та балка, видите? Она переломилась, обрушила статую и ударила по вам. Еще повезло, что не убила.       — Чудо, — сухо заметила Зоя.       — Брат мой, — старик умоляюще посмотрел на Юрия, — прошу, скажи, что ты видел то же, что и я!       Юрий потянул себя за клочковатую бороденку. Николай ждал. После нападения кергудов монах неотрывно наблюдал за ним. Наконец, юноша произнес:       — Я… я не видел ничего необычного.       Священник удрученно охнул, и Николая кольнула совесть.       — Идемте, — сказал он. — Даже если сейчас голова у вас не болит, то вот-вот разболится. Нужно оказать вам помощь.       Все семеро двинулись по лесной тропинке обратно в город. Веселье еще не закончилось, на городской площади оставалось немало народу. Священника отдали заботам горожан.       — Плохо, что мы обманули старика, — заметил Толя, когда, оседлав коней, они направились к усадьбе, где предстояло провести ночь.       — Согласен, — тихо поддакнул Юрий.       — Правду он перенес бы куда хуже, — сказала Тамара. — Представьте, каково это — постоянно оглядываться, ожидая, что кто-то спикирует на тебя с неба, подхватит и унесет ввысь, словно ястреб суслика.       — Ложь есть ложь, — настаивал Толя.       — Тогда покайтесь и назначьте себе какую-нибудь епитимью, — проворчал Николай с растущим раздражением. Священник поправится, — заверил Николай монаха. — И благодарю за тактичность.       — Я поступил так, как счел правильным. — Юрий, державшийся тише и молчаливей обычного, с вызовом задрал подбородок. — Но при этом, Ваше Величество, очень хотел бы услышать от вас объяснения.       — Ну, — медленно произнесла Зоя, когда монах ускакал вперед, — и что дальше?       — Дальше — это после того, как ты до углей изжарила бесценный источник информации? — Слова прозвучали резко, однако Николай об этом не жалел. Столь глупые ошибки Зое несвойственны.       Назяленская выпрямила спину.       — Возможно, я не вполне владела собой. Полагаю, знакомое тебе состояние?       — Думаю, — резко перебила их Лия, за что Николай был благодарен, — нам всем просто нужно отдохнуть.       — Полностью согласна, — ответила Тамара.       — Что ты собираешься делать с монахом? — напоследок спросила Фрей.       — У меня есть пара часов подумать, что ему сказать. Что-нибудь сочиню, — ответил Николай.       — Талант сочинять нелепицы у тебя есть, это да, — заметила Лия.