Al otro lado de las montañas

      Новый город встретил их не радостным рукоплесканием, а, скорее, хмурым и недоверчивым взглядом. Как ворчливый сосед, наблюдающий с балкона за вашим заселением в пустовавшую ранее квартиру на его этаже. В первую очередь он думает не «ой, как здорово! Интересные незнакомцы!», а «чёрт побери, от них точно будут проблемы».       Лучшим способом избежать косых взглядов в таком случае, разумеется, будет маскировка, или даже своеобразная мимикрия в типичного представителя «не проблемного» соседа. И Мирабель сделала всё, чтобы ничем не выделяться. Она отлично освоила «повадки» людей из внешнего мира: как они ходят, как разговаривают, что предпочитают видеть в новом человеке. И со временем девушка перестала замечать эту существенную разницу, которая в первые месяцы виделась ей непреодолимой проблемой, барьером между ней и иными.       Вспомнив об этой загвоздке сейчас, она предупредила сестёр, что многое из того, что они себе представляют, может оказаться совсем не таким... И они кивали, мол, примем к сведению. А Мирабель быстро поверила в то, что им удасться принять (хотя-бы на время) новый образ жизни, так как с высоты собственного опыта она уже не считала это чем-то существенным в их экспедиции. «Луиза и Исабела справятся. В конце концов, они ведь старше... »       Но на деле всё оказалось вообще не так, как думали девушки. Это был не просто новый город, а целый новый мир. Совершенно другие звуки, запахи, люди... Они говорили с ними на одном языке, но этот контакт ощущался совсем по-другому...       По-другому тут были устроены улицы. Была большая, просто огромная каменная дорога, по которой колёсами стучали повозки (и очень редко машины). Прохожие же держались в стороне, возле высоких домов. Их было так много, что издалека казалось, будто это течёт чёрно-коричневая река из голов.       Чем дальше девушки проходили вглубь города, тем больше он напоминал джунгли. Иногда они заворачивали в удивительно оживлённые улицы, при том, что их ширина была не больше размеров детской комнаты в Кассите! А иногда их взору представлялись просторы — огромные незастроенные площади, на которых произрастала только трава. ***       Центральный рынок окружал невысокий металлический забор и ряд живой изгороди. Люди толпами стояли у палаток, из которых, надрывая голосовые связки, кричали о своих товарах продавцы.       До Луизы лёгким ветерком донесло аромат свежей выпечки, и она по-привычке начала искать его источник. — Идите сюда! — девушка взяла в руки горячий ломтик рулета с фруктами и немедленно погрузила его в рот. Её живот уже долгое время извещал о необходимости в приёме хоть какой-то пищи, а разум не видел никаких проблем в том, чтобы выполнить действие для утоления голода... Конечно, о существовании денежной системы она позабыла напрочь (да ей особо и не объяснили, что это такое и зачем оно нужно).       Мирабель только и успела раскрыть рот. Но её кто-то опередил. — А платить кто будет?! — из темноты палатки выплыло недовольное, морщинистое лицо старика.       Его маленькие глазки впились в Луизу, и та непонимающе заморгала. — П-платить? — она в панике оглянулась на сестёр, но те застыли на месте, не зная, что делать. — Так ты воришка?! — с ещё большим напором крикнул он, привлекая внимание окружающих. — Что?! Нет! — девушка начала медленно пятиться назад. Её окружили укоризненные взгляды. — Простите, я не... — А ну стоять! — старик зло забрюзжал на неё слюной, протягивая костлявые руки. Есть от такого зрелища сразу перехотелось.       Не ясно, чем бы всё кончилось, потому что Мирабель не имела с собой денег. Возможно, им пришлось бы на всех парах убегать с этого рынка, а может и из города...       На помощь пришёл тот, от кого этого никто особо не ожидал: — Вот, держите. — Возле прилавка, словно из-под земли, выросла Фуэга, протягивая кожаный кошелёк. — Здесь должно хватить на весь рулет.... И моя подруга не воришка, она просто проверяла ваш продукт на качество! Как вы обращаетесь с потенциальными покупателями?!       Продавец застыл, не понимая, что вообще происходит, и почему какая-то сопля что-то ему предъявляет. Между тем, Фуэга продолжала это унизительное шоу, перевернув ситуацию с ног на голову: теперь старик уже был не потерпевшим, а недобросовестным торгашом, ну а Луиза — жертвой его «махинаций». На самом деле, он действительно собирался стрясти побольше денег с горе-дегустатора за причинение морального ущерба, но девочка обломала ему весь план с концами.       Ожидаемо, на него уставились все люди возле палатки. А портить репутацию из-за какого-то рулета не хотелось, поэтому старик нехотя взял кошелёк и прошипел: — Забирайте и проваливайте. — Он пересчитал купюры, ещё раз одарил Луизу презрительным взглядом. Та сглотнула.       Фуэга же гордо взяла рулет и удалилась с улыбкой победителя, прихватив с собой шокированную произошедшим девушку. — Ну и где ты взяла деньги? — Мирабель не собиралась хвалить младшую спутницу. — Об этом история умалчивает. — Пожала та плечами.       Девушка наклонилась к ней и тихо процедила: — Ты хоть понимаешь, что с нами могут сделать? Если тебя поймают на воровстве, мы тут застрянем! — Ключивое слово «если». — Фуэга как ни в чём не бывало подкинула кусочек рулета, поймав его ртом налету. Остальное вручила Луизе, потерявшей контакт с этим миром. — Для вас же стараюсь. — Мирабель, думаю, один раз можно... Закрыть на её проступок глаза. — Вмешалась Иса. — Тем более, что без... денег, да? Без денег мы бы не выручили Луизу. А ещё вся наша еда осталась в вертолёте. — А надо было взять сумки! Но вы сказали, что справимся налегке. — Проворчала девушка, хотя тоже взяла рулет.       Между тем, Луиза потихоньку начала отмирать: — Какие они все... неприветливые. — наконец сказала она, более-менее отойдя от шока.       На неё ещё ни разу никто вот так не наезжал, потому что, во-первых, для этого не было повода, а во-вторых, человек в здравом уме не будет кричать на того, кто в два раза больше него. — Не зацикливайся. Тут ведь полно и хороших людей, тебе просто не повезло. — Мирабель немного переживала, что первый опыт самостоятельного общения с человеком из внешнего мира у её сестры был таким.       Луиза на это коротко кивнула. У неё не было причин злиться, она просто очень растерялась, ведь совершенно не умела вести себя в конфликтной ситуации.       Но она через какое-то время всё же забыла о том, что произошло. Безумный танец оживлённой торговли, яркие краски плакатов, пышные костюмы и чарующие запахи специй были намного увлекательней всяких мелких стычек. В какой-то момент Луиза даже чуть не потерялась, засмотревшись на уличное представление. А если бы она, или кто-то ещё из их компашки потерялся, это был бы полный финиш...       Рынок огромен. Куда больше, чем в их городке. И если уж на то пошло, тут всё было намного больших масштабов. Длиннющие улицы, высокие каменные дома, мосты... Вероятность, что они потеряют друг друга в этом лабиринте чудовищно пугала Мирабель, поэтому она всегда шла позади, держа в поле зрения сестёр и Фуэгу.       Так и пролетел весь день в попытках не заблудиться и не нарваться на неприятности. Они очень долго бродили сначала по торговым рядам, рассматривая диковинные товары и изделия, затем, когда солнце начало клониться к горизонту, мотались туда-сюда в поисках ночлега. У Фуэги ещё оставалось немного украденных денег, но этого было недостаточно для того, чтобы позволить снять комнату.        Вообще Мирабель планировала, что их временным пристанищем на ночь будет тесная кабина вертолёта, но сёстры (особенно Исабела) наотрез отказались в ней спать. К тому же, им пришлось бы очень и очень долго идти к окраине города, где они и оставили свою железную птицу.       Нужно было что-то придумать, и быстро. Больше позволить Фуэге красть нельзя, хотя у неё это получается очень хорошо, и если вдруг уж совсем припрёт... Но нет, это не выход.       Мирабель неосознанно зашарила по карманам брюк, которые уже давно ждали своего выхода в свет. Пальцы наткнулись на что-то холодное и металлическое.        Вынув руку, девушка с чувством мимолётной ностальгии опустила взгляд на подаренный Анитой нож: ручка из обработанного дерева твёрдой породы и прочнейшая сталь с гравировкой на лезвии: «словом пронзишь то, что этим не сможешь».       Кажется, это было, когда они пролётом посетили Рабат. Им нужно было найти место, чтобы остановиться на пару дней и перевести дух. К счастью, на французской авиабазе Аниту приняли хорошо (там кантовались её старые приятели), и им выделили небольшое помещение при казарме. Ну, по-сути, это было чем-то средним между карцером и изолятором для больных, однако выбирать не приходилось. Постельные комплекты им тоже выдали и даже приглашали на приёмы пищи совершенно бесплатно три раза в день!       Но одеяло оказалось совсем тонким, и девушка постоянно с ним мёрзла, ну а кормили в тёмной столовой очень скудно... Мирабель соврёт, если скажет, что тогда ей не хотелось домой. Ей ОЧЕНЬ хотелось, но её путешествие только-только началось. Восторг, который она испытала, когда увидела развалины крепости Шелла, мавзолей, королевский дворец и другие исторические достопримечательности, перевешивал все неудобства, которые приходилось терпеть.       Ну а нож... Что ж, Анита просто выцепила его взглядом на рынке и решила, что пора бы её ученице обзавестись собственным арсеналом. Хоть она начала и с малого, для Мирабель этот подарок значил очень многое. В первую очередь, это был костыль, чтобы чувствовать себя в безопасности на незнакомой территории.       Но эта вещица, кажется, почти ей не пригождалась в бою. Мирабель просто следовала совету наставницы, и пускала оружие в ход лишь когда переговоры заходили в беспросветный тупик.       Слово всегда острее ножа. А Мирабель отлично им владела, как юный оратор. Именно этим навыком и нужно было сейчас воспользоваться.       «Деньги нужнее» — подумала она и куда-то ушла, а через двадцать минут вернулась к сёстрам с карманами, набитыми помятыми купюрами. Но уже без своего морального костыля.              Исабела в восторге встретила её, подскочив с мраморного постамента: — Мирабель! Где ты их взяла? — Не важно, — махнула она рукой и подняла одну бровь в усмешке. — Главное, что не украла, как некоторые. — Эй, я уже сказала, что больше не буду. — Фуэга надула щёки так, что они побелели. — Это дурная привычка, понятно?! — Идёмте. Нам хватит на небольшой номер в гостинице. — Мирабель указала большим пальцем себе за спину, и все от облегчения протяжно выдохнули.       Глаза слипались, словно были намазаны мёдом. Луиза уже даже успела задремать, удобно устроившись на основании скульптуры, а разбудил её только толчок в спину. — Я не сплю!... ***       Предыдущий день, Энканто.       Анита снова на несколько часов благополучно забыла, что у неё есть дочь.       На самом деле, раньше это случалось довольно часто. Иной раз, задержавшись в городе по делам, она вдруг посреди процессии впадала в ступор, затем била себя по лбу, вызывая недоумение у окружающих. Ну а потом неслась сломя голову назад, сметая с пути людей, двери, вещи... Смотря, где она находилась.       Слова Пеппы о том, что недавно она видела Фуэгу с Антонио, Аниту не успокоили, потому что сейчас эта девчонка может находиться здесь, а через минуту уже на другом конце долины! Собственно, из-за этих быстрых и тихих перемещений Фуэгу и прозвали полтергейстом. Дети (те, что не очень смелые) могли шарахнуться от неё на улице, другие проявляли интерес, третьи недолюбливали, но не решались озвучить свои мысли вслух. Слава богам, что такая ситуация была только среди ребят шести-девяти лет, и взрослые пока не переняли их необоснованный страх, а иначе бы пришлось совсем тяжко.       Но всё равно, должно быть, ей очень одиноко.       Честно говоря, сеньора Кобальеро в последнее время совсем мало уделяла Фуэге внимания. Не то чтобы раньше они были прям неразлучны — большую часть своего времени девочка проводила одна, часто — с Антонио, а уже потом с ней.       Самое печальное, что даже при всём желании поделать с этим пока ничего было нельзя. Всегда есть какие-то срочные дела, и они берутся уж точно не из головы, а реально сыпятся с неба, как чёртов град! Ко всему этому добавляются и простые бытовые задачи, ежедневная рутина. Сначала работа, потом переезд, обустройство дома...       А теперь ещё и это. — Что? — Раймонд в недоумении оторвался от чтения книги. — Я что-то сделал не так? — Нет, всё отлично. — Пробубнила она, приводя в движение застывший на мужчине взгляд. — Нет, я определённо тебя чем-то задел, иначе бы ты не сверлила во мне дырку. Говори. — Он отложил книгу на столешницу, затем пересел к Аните из кресла на диван.       Та была явно не в восторге: — Я же сказала «всё нормально»! — Да ладно, мне можешь не рассказывать. Но ты ведь знаешь, что я ни в чём не виноват, так в чём твоя проблема? — Моя проблема в том, что мне приходится следить за тобой внимательнее, чем за собственным ребёнком! Я даже сейчас не знаю, где она! — Разве? Слышал, тот мальчишка... хм, Антонио, да? Он же сказал, что Фуэга пошла к Мирабель. — Это и значит, что она шатается непонятно где! — Анита всплеснула руками, едва не заехав Раймонду в глаз, но тот уже по привычке уклонился. — Думаю, она будет в порядке. Это ведь не обычный ребёнок, mon coeur. Это твоя дочь, и надо полагать, что ей передался твой нрав и живучесть. — Тц, ей ничего не могло от меня передаться... Я ей даже не родная мать. И потому не могу дать всё необходимое.       Раймонд слегка замялся, потому что не ожидал от неё такого откровения, хотя сам, всё же, догадывался. — Ну-у... То, что вы не кровные родственники ведь не значит, что у вас нет особой связи. И потом, воспитание играет куда более важную роль, чем наследственность.       Они замолчали. От Аниты в этот промежуток времени можно было ждать чего угодно. Раймонд тихо надеялся, что его слова не спровоцируют спонтанную агрессию по отношению к нему же.       Но, вообще-то, когда такое всё же происходило... ему нравилось изворачиваться и балансировать на грани. Словно акробат на рвущемся канате, под рёв и аплодисменты восторженной толпы. Так он проверял себя на прочность. — Знаешь, — Анита наконец подала голос. — Спасибо. Ты прав. Ты ни в чём не виноват, просто иногда... Планы меняются, и приходится подстраиваться под новые условия. Это и раздражает меня. Но... Ты сам по себе — не проблема, а лишь её следствие. — Ого, мне не кажется? — с искренним восторгом воскликнул он. — Ты стала относится ко мне лучше! — Ну конечно тебя волнует только это... — Она закатила глаза и улыбнулась такой сдержанно-довольной улыбкой. — Я начинаю снова к тебе привыкать и переосмысливать некоторые... аспекты наших взаимоотношений. И да, мне стало куда проще отпустить прошлое после того, как я тебе вмазала.       Райм без стеснения заржал, хотя, казалось бы, ему должно было быть совсем не смешно. Хоть след на щеке уже прошёл, он всё ещё маялся от боли в спине.       Вдруг он остановился и как-то по-другому взглянул ей в глаза, почти жалобно и не без доли грусти: — Ты помнишь наш первый раз?       Анита подавилась воздухом. — Если тебе так хочется, я могу вмазать тебе ещё разок. — Что? Да я не о том. Хотя даже если бы и о том, чего так возмущаться? — У меня есть знакомая с фантастическим слухом. — Женщина строго сложила руки на груди. — Ей явно не нужно знать о подробностях нашей личной жизни... — Анита быстро исправилась: — Прошлой жизни. Которой уже нет.       Раймонд на это хитро прищурился, подняв одну бровь, а затем почти заговорческим шёпотом спросил: — Но признай, что было неплохо? — О чём ты хотел спросить меня изначально? — она поборола в себе желание действительно его стукнуть, потому что уже дала обещание. — Да-да... — Раймонд задумчиво опустил взгляд. — Помнишь Балеарское море? Валенсию? А остров Ивиса? — Заварушка с налётчиками. Нам поручили сопровождать грузовое судно- — Не просто грузовое судно, а судно, перевозящее кучу золота пятьсот восемьдесят третьей пробы. — Перебил он, мечтательно закинув руки за голову. — Помню я. Ты ещё надеялся, что нам из-за этого хорошо заплатят. А на вырученные деньги собирался отправиться в Марсель. — Хотел посмотреть, как там всё изменилось... Но так и не слетал. — Вздохнул он тяжко, возвращаясь из воспоминаний. — А тогда это казалось так просто сделать. — Тогда всё казалось простым, — фыркнула Анита. — Мы были молодыми идиотами. — Зато нас не страшили ни вражеские пули, ни проносящиеся над самой головой гидросамолёты подлых пиратов. Мы летали по небу, как будто это была вся наша жизнь. — Которая могла в любой момент оборваться. — Снова напомнила она, но Раймонд только больше распалился: — Но в этом и была вся прелесть! Я направлял нос самолёта на врага и стрелял из пулемёта, в то же время мечтая о том, как вернусь в свой любимый город... хотя следующего дня могло и не быть. — Это неправильно и глупо. Нужно иногда думать о стабильности... — Она сказала это и удивилась. Это будто были совсем не её слова, будто ей вложили их в рот. — Мы не привыкли планировать жизни наперёд. Возможно потому и остались одни. — Он словно прочитал её мысли своим проницательным взглядом, а потом опередил их.       Анита склонила голову. — Возможно.       Он сделал первый шаг по узкому канату: — По правде говоря, я не далеко ушёл, только вместо пиратов сражаюсь теперь со всякой бесовщиной. А ты? Тоже всё ещё живёшь войной? — Нет... — сказала это тихо, как будто была не до конца уверена в своём ответе. — У меня действительно появилась семья, которую я люблю. Со всякими битвами покончено, но... стыдно признаться, что я по этому скучаю. — Может, тебе рановато в отставку? — его глаза блеснули. Шаг. — Этого никак нельзя узнать... — Но если ты чувствуешь, что силы ещё остались, почему бы не сделать что-то ещё? Я же знаю, что ты чувствуешь. Я лучше всех это понимаю. — Раймонд мягко опустил свою ладонь на её спину. Ещё шаг. — Поехали со мной? В Марсель? Можно жить там в промежутках между командировками. — Ты что, вербуешь меня в свою секту? — она покосилась на него с улыбкой, но потом её лицо приобрело серьёзный вид. – Стой... серьёзно?... Приглашаешь поработать с тобой в этой твоей миротворческой организации?       Ещё шаг. — Мне кажется, что это то, чего мы всегда хотели. То, чего ты всегда хотела. — Райм, ты издеваешься?! — она скинула с себя его руку и пристально посмотрела прямо в глаза. — У. Меня. Семья.       Он теряет равновесие. — Никто не мешает тебе взять Фуэгу с собой! Я же не предлагаю её бросить! — А что насчёт остальных?! По-твоему, они тут так, за компанию мне помогают? Это мои лучшие друзья! — Я договорюсь, чтобы время от времени тебе давали их навестить. — Мужчина выдержал этот взгляд, не изменившись в лице. — Слушай, почему ты находишь причины отказаться одну за другой? Это ведь отличное предложение, которое тебе сейчас очень нужно. — В чём-то ты всё такой же... Нельзя после того, как я более-менее перестала тебя ненавидеть, вот так звать на край света. — Это называется «взять быка за рога». — На его лице мелькнула зажигательная улыбка, но осуждающее выражение лица Аниты быстро её стёрло. Равновесие потеряно, канат трещит по швам. — Ладно, понял. Я поторопился, прости. Просто... Хотел поскорее вытащить тебя из этого кошмара. Такой боец, как ты, не должен мариноваться в этой дыре! — Знаешь, а я уже почти тебе поверила... Снова. Всем этим душевным речам о том, как ты соскучился... — Анита приложила ладонь к голове и с силой сжала корни волос в кулак. — Получается, ты с самого начала собирался меня завербовать. Тебе плевать, что будет с этим местом, с этими людьми... Тебе вообще на всё плевать, кроме себя! Ты просто снова собирался меня использовать, как...       Канат рвётся.       Она не успевает договорить, потому что Раймонд резко притягивает её к себе и целует, жгуче, безжалостно впивается в губы.       Отчаянный прыжок, чтобы не упасть.       Неужели, это конец? Все ссоры, всю злобу и обиду — всё затмевает это мгновение, когда на секунду женщина растворяется в его объятиях. Словно зверь, пойманный в хитроумно сплетённую сеть.       Правда, наслаждение проходит, сладкая нега растворяется после болезненного осознания. Это всё ещё этот человек. Это должен быть не он, нет. Только не снова.       Она отстраняется. Пальцы мелко дрожат, просятся сжаться в кулак. — Идём со мной, прошу. — Раймонд смотрит в пол, с каким-то убеждением в голосе проговаривая эти слова: — Ты права во всём, кроме одного. Мне безразличен этот мир... без тебя. Лишь это имеет для меня смысл, всё остальное вторично и не стоит внимания. И я действительно не понимаю, зачем тебе спасать этих людей... Но если это важно тебе, я помогу. Je t'aime, ma chère.       Но она усилием воли размыкает стиснутые зубы, прерывая его: — Как трогательно. Но знаешь, кого ты любишь больше? Себя. Твоя привязанность всегда рождалась из эгоизма. Мы это уже проходили. — Анита отошла на несколько шагов назад, потом замерла, глубоко вздохнув. Ей и правда не хватало воздуха. И слов, чтобы всё объяснить. — Для тебя это ещё одна глупая игра. Но я не стану тем, кто поможет тебе стать победителем. Ты должен прекратить это...       На губах Раймонда застывает её имя, но женщина быстро выходит из комнаты, не давая шанса её окликнуть.       Он всё-таки сорвался.       Разочарование разлилось по венам, застучало в грудной клетке вместе с сердцем, заполняя его. В нём бурлит неудовлетворение и ещё смесь каких-то чувств, которые он не может различить.       Раймонд падает на кресло и думает, что лучше бы из него не вставал. Рядом на столике лежит книга, открытая на той же странице, где он остановился ранее. Он медленно берёт её в руки, но лист как на зло переворачивается, потянув за собой другие. И вот, он уже потерял то место. — Чёрт побери! — со всей силы Раймонд швыряет книгу через комнату, та с громким хлопком ударяется о противоположную стену.       Он перестал быть похожим на себя. На того себя, которого он всем показывал. В его лице застыло какое-то жуткое выражение: верхняя губа приподнята, обнажив стиснутые зубы, пульсирующие зрачки, брови, сведённые вместе. Нос сморщен, как у ощетинившегося пса, готового броситься на любого, кто протянет к нему руку. Небольшие пряди из зализанной чёлки выбились и теперь свисали на лоб, впитывая капельки проступившего пота.       Не известно, сколько он так просидел. За окном уже совсем стемнело.       В дверь постучали. — Кто?! — крикнул он чересчур резким голосом и быстро исправился: — Войдите. — Раймонд, вы всё-таки тут? — на пороге показалась Мирабель. — У меня к вам разговор... Тут никого? — Нет. — Немного отрешённо проговорил он, снова заправляя пряди в общую массу. — Что-то случилось? — Мы собираемся сделать то, что вы предлагали. По крайней мере, попытаемся... И мне нужен ваш совет. — Она медленно прошла в середину комнаты, волосками на затылке чувствуя что-то гнетущее в этом месте.       Раймонд с добродушной улыбкой ответил: — Ну конечно. Всё что угодно для юной леди.