Игра не стоит свеч

Маркус уже неделю встречался вечерами с Василисой, его сердце трепетало от нежности и дежавю. Он водил ее по тем местам, где они всегда проводили время. Об этих местах не знал никто… Но в голове Василисы об этом знал Фэш. «Хах, да как же. Этот мудак не знает даже свою невесту, куда уж ему до ее мест? я, конечно, понимаю, зависить, интерес к МОЕЙ невесте сподвигли его на такие омерзительные поступки, но почему помешался именно ее мозг? Неужели я ее запугал? Да ну, не может быть. Да, я могу быть не особо приятен и сносен, но не до такой же степени. К тому же мой Василёк уже давно должен был привыкнуть, –он задумался, смотря на ее светящееся от счастья лицо, пока они полулежали в лесу на берегу озера на мягком, но плотном пледе, что лежал у него в багажнике, –к тому же, сейчас меня не боится. Неужели все же страх прошел? Было бы весьма неплохо…–он придвинулся к ней и приобнял за талию, немного прижав к себе, на что она ответила сияющим взором и доверчиво положила голову на его плечо.–такими темпами… ещё месяц максимум, если Марька возьмётся за Фэша, когда полностью придет в себя. А она его не упустит. Факт. Как и я Василису… Блять, как же я скучал по этим темно-рыжим волосам и васильковым глазам…"–у него в мыслях начали приноситься моменты их совместной жизни и фантазии Марка. «Он не сможет её отпустить. Никогда. Ни за какую цену. Она–его.«–Билось у него в голове. Василиса отвлеклась от созерцания невероятного пейзажа, когда рука Марка властно и так… Правильно легла на ее талию и посмотрела на мужчину. Тот был слишком сильно занят своими мыслями, поэтому она, промолчав, положила голову на его плечо, преодолевая желание сжать его руку… Прикоснуться к его губам своими… Смять их… Жадно кусать и не выпускать… Не получилось.        Она сама не поняла, что она сделала, потянувшись к нему, но через момент она оказалась верхом на Марке, прижатая к его тренированному телу… Губами у его губ… Василиса жадно припала к ним, терзая и кусая, чтобы потом нежно смять и облизнуть их… Маркус отвечал тем же, но более сдержанно и… Правильнее… Она не понимала, что за «правильность» в его действиях? Положил руку, прижал к себе… Так естественно и привычно для нее… Но так не делал Фэш, не делал никто. Целует ее по-особому. Ее губы сами подавались навстречу, будто ждали этого... Разум затуманился... Перед глазами лёгкая дымка, поэтому она закрыла их, о чем и пожалела... Она чувствовала все... Его пылающая ладнонь на её спине, с разведеннвми пальцами так, чтобы охватить как можно больше территории, от чего Василиса прогнулась в пояснице. Она чувствовала его каждой клеточкой своего тела... Как и он ее. Он через поцелуй передавал всю тоску, что испытывал. Всю страсть. Всю боль, которая терзала его эти бесконечно долгие годы. Зоя отвечала тем же, не отдавая отчёт своим действиям. С неё словно спали оковы, что опутывали её изо дня в день всё крепче. И она наконец смогла вздохнуть свободной грудью. Они оторвались друг от друга на секунду. Даже меньше. Говорят, что в старину мореплаватели возили с собой бочки с жиром. Если корабль попадал в шторм, то этот жир выливался за борт. Масляная пленка смиряла разбушевавшуюся водную стихию на какие-то мгновения, но эти мгновения давали кораблю необходимую передышку. Шансы на выживание существенно повышались. Но не дай бог задержаться в этом окошке покоя в середине шторма. Задержавшемуся кораблю или следующему за ним была гарантирована смерть. Что-то подобное происходило и с ними. Они оторвались, чтобы снова слиться ртами воедино. Василиса не смогла сдержать стон, когда рука Марка заползла под ее платьице, пройдясь по ягодицам и кайме трусиков. Это послужило толчком как для Марка (ее реакция), так и для Василисы (его движения), он рывком подмял ее под себя. Они быстро избавились от основной части одежды, снова наслаждаясь губами и телом друг друга. От бедер к груди скользнули сильные руки, подразнили моментально напрягшиеся соски. Василисе захотелось стиснуть бедра, между которыми все заныло и заметно увлажнилось, выдавая ее стремительно нахлынувшее возбуждение. Но колено Марка не позволило этого сделать, так что она не стала привередничать и потерлась о его ногу, ощутив изрядную твердость намерений. Он оперся на локоть, частично освобождая девушку от тяжести своего тела, убрал ей за ухо выбившуюся прядь, обвел линию подбородка, коснулся приоткрытых влажных губ. Его палец она поймала в плен, не отрывая пристального взгляда от таких близких сейчас глаз. Обхватила губами, приласкала языком, наслаждаясь тем, как едва заметно расширяются его зрачки... Втянула палец раз, другой, одновременно скользя рукой по его груди, животу и наконец нащупав искомое. С трудом обхватила пальчиками напряженную плоть и начала двигаться в такт движению губ на его пальце. Маркус запрокинул голову и часто задышал. Результат Василисе понравился, но продолжить он ей не дал. Палец у нее аккуратно, но решительно отняли. Его внушительное достоинство выпустила сама, поскольку ее уже перевернули на живот. Вопреки ожиданиям ее беззащитно выставленной попки коснулись руки и губы. Мужчина обхватил аппетитные выпуклости руками, наградил одну легким шлепком, вторую и вовсе куснул. А дальше скользнул языком между ними, лаская и подразнивая, пробираясь к средоточию наслаждения. Она застонала, впившись ногтями в подвернувшуюся ткань. Удовольствие было как никогда острым. Раз за разом проникая пальцами в раскрытое перед ним лоно, он уверенно подводил девушку к грани безумия, заставляя хныкать и выгибаться от блаженства. И когда ее уже почти накрыл вал удовольствия, резко выпрямился и вошел, буквально ворвался в нее, ввергая в дикий водоворот накатившей разрядки. Она кричала, содрогаясь от нахлынувших ощущений. А удовольствие длилось и длилось, разливаясь в такт мощным толчкам. Он входил невероятно глубоко, немного болезненно, но так упоительно. Наконец Василиса обмякла, качаясь на волнах его ритмичных движений. Вскрикнула только от внезапного ощущения запредельной наполненности, когда в нее ударило его семя. Так он и замер, не выходя. Перевалился на бок, прижав девушку к себе, и они и лежали, переполненные счастьем и сладкой негой. Повторяя изгибы друг друга, как идеально подошедший пазл. Разговаривать не хотелось, да и говорить было нечего. Они все понимали и без слов.