Телефонная будка Epiphany

______________________ (https://pin.it/4HESd4o)

Это большой день — день сбора черники. — Я просто продолжу. И я заранее извиняюсь за шум; здесь становится немного шумно. Это большой день для всей деревни, — говорит Чонгук. Сокджин старается не выходить из своей комнаты и не мешаться, но не может удержаться и не посмотреть в окно. Он замечает около дюжины рабочих, пробирающихся через ряды кустов черники, с контейнерами, привязанными к бедрам, и собирающих спелые ягоды одну за другой. Чонгук был среди них, блестя от пота и потирая лоб. Это выглядит утомительной работой, но Чонгук смеется, кажется, он отлично проводит время. Книга может подождать. Сокджин переодевается в старую одежду, сбегает вниз и выходит на крыльцо. Наби мгновенно замечает его и дергает Чонгука за фартук. Их взгляды встречаются, и Сокджин машет ему рукой, когда тот бежит к полям. — Могу ли я помочь? — говорит он, подходя ближе. — Хён, конечно, но ты же знаешь, что не обязан это делать и принимать участие... — Да, ты можешь! — Миссис Ан прерывает, прикрепляя контейнер к бедру Сокджина, обматывая его ремнем прежде, чем он успевает возразить. — Теперь ты официальный член команды, Сокджин-а, — представляет его миссис Ан. — Чонгук-а, я возьму Наби. Почему бы тебе не дать нашему гостю урок по сбору ягод, — говорит она, затягивая ремень контейнера вокруг талии Сокджина. — Наби-я, пошли, моя дорогая. Уже почти время вздремнуть, — говорит миссис Ан. Сокджин чувствует рывок в боку и смотрит вниз. Там стоит Наби, держа в руках маленький фартук, полный ягод. Она берет их небольшими горстями, издавая звенящие звуки, когда бросает их в контейнер Сокджина. — Побеждает тот, кто соберет больше всех, — шепчет она. Сокджин улыбается и опускается на колени, заглядывая в свой контейнер. — Тогда я сделаю все возможное для нас обоих. — Она хихикает и бежит к дому, а миссис Ан следует за ней. Сокджин потягивается и оглядывается на Чонгука. — Боюсь, Наби дала мне несправедливое преимущество, — тепло признает он. — Со мной твой секрет в безопасности, — смеется Чонгук. — Подойди, позволь мне показать тебе темную сторону искусства сбора черники. Сокджин приближается, пока Чонгук объясняет. — Ягоды обретают свою сладость в последние несколько дней сезона. Поэтому ты не должен собирать их, пока они не созреют. Молодой человек приседает, чтобы посмотреть на гроздь черники. — Тебе следует осторожно провести пальцами под ягодой, — инструктирует он. — Почти как щекотка. Созревшие падают со стебля. Чонгук демонстрирует, чистя ягоды подушечками пальцев и говоря им себе под нос: — Давайте, ребята. Я знаю, что некоторые из вас готовы отпасть… Несколько ягод падают Чонгуку на ладонь, прежде чем он кладет одну в рот с довольной кроличьей улыбкой. — Теперь ты попробуй, — говорит он. — Ну... вот так? — Сокджин немного неуклюже хватает гроздь ягод. Чонгук наклоняется — достаточно близко, чтобы коснуться плеч Сокджина. Сокджин чувствует его дыхание на ухе, когда говорит: — Нежнее, хён. Нежнее. Они довольно чувствительны. Тонкие волосы на затылке Сокджина стоят по стойке смирно. Он фокусируется на ягоде и пытается снова ее сорвать. Прикоснись к ним так же, как ты бы прикоснулся к нему, бесполезно подсказывает его разум. — Э-э… вот так? — Сокджин очень осторожно проводит кривыми пальцами по нижней стороне ягод, цепляя их кончиками пальцев, прежде чем несколько из них падают ему на ладонь. Чонгук резко вдыхает. — Ага, хён. Это было прекрасно, — говорит он, сжимая плечо Сокджина. — Тебе когда-нибудь говорили, что у тебя очень красивые руки? Они… изящны. — Они кривые, — фыркает Сокджин. С растерянным, почти страдальческим взглядом Чонгук берет Сокджина за руку, забирает ягоды с его ладони, прежде чем бросить их в контейнер. Чонгук осторожно берет руку Сокджина в свою, как будто осматривает редкий фрукт. — Они прекрасны, — говорит он мягким поправочным тоном. Проходит мгновение, а Чонгук не отпускает руку, обводя ее изгибы кончиками пальцев. — Чон… Чонгук-а? Чонгук резко переключается, освобождая руку Сокджина. — О, о, точно. Извиняюсь. Э-э-э-э, ты действительно должен быть в перчатках. Мне бы не хотелось видеть, как ты их исцарапаешь. Чонгук бежит к краю поля, копается в коробке и возвращается с парой перчаток для Сокджина. Чонгук заикается. — Извини, я… надеюсь, я не заставил тебя чувствовать себя неловко. Я просто... очень люблю руки. Художественно. Они просто завораживают меня. А твои очень милые, — нервно говорит Чонгук. Он выглядит так, будто хочет провалиться сквозь землю. Сокджин пытается разрядить обстановку, смеется и сжимает плечо Чонгука: — Чонгук-а, ты только что открыл для меня совершенно новую возможность карьерного роста. Если с этой книгой ничего не выйдет, тогда стану моделью рук. — Ты точно не хочешь быть фермером? — Чонгук приходит в себя. — О боже, не знаю, — шутит Сокджин, — я не знаю, достаточно ли я силен для этого дела. — Фермеры тоже могут быть несильными, хён, — шутит Чонгук, подталкивая Сокджина бедром, прежде чем бросить несколько своих ягод в контейнер Сокджина. Сокджин наблюдает, как грубые руки Чонгука отрывают ягоды от стеблей одну за другой, перекатывая их в ладонях, не повреждая ни одной. Это осторожный, интимный ход, который он выполняет сотни раз, не повреждая ни одной детали. Ягоды это или жемчуг, руки Чонгука держали их с таким же трепетом. Что-то вибрирует в венах Сокджина, пока он наблюдает — желание раскрыть мягкость, скрывающуюся прямо под кожей Чонгука, вонзить зубы в его доброту и позволить сокам бесстыдно стекать по его подбородку.