Океан в капле

Инструктора Мари по йоге и пилатесу звали Паулина, и она выглядела больше как девочка по вызову, нежели тренер: сиськи и задница напоминали пышно взбитые подушки и натягивали тонкие эластичные топ и лосины до такой степени, что грозили порвать. Кевин сглотнул, невольно утонув взглядом у нее в декольте; Мариола была хороша, однако такими формами похвастаться не могла, а у Тигровой Лилии, в миру оказавшейся Хлоей, бедра были от природы широкими, а грудь — тяжелой и полной; Паулина же казалась сделанной — от крашеной макушки до кончиков розовых ноготков, блестящих, как дерьмо единорога, и пахло от нее клубникой, розовой водой и жвачкой — чистая Барби. И взгляд такой же туповатый, как у куклы, и улыбка широкая, белозубая и счастливая, как будто вся ее жизнь это сказка. Глубина вздохнул, пытаясь заставить себя отвести глаза от груди Паулины; он не собирался изменять Мариоле. С тех пор, как они начала встречаться, супер расстался со всеми своими подружками, даже с Амброзией; было грустно, Кевин знал, что будет скучать, однако не хотел нагнетать: мало ли как Мари отреагирует на присутствие других в его жизни. Да и в постели у них все было классно, все силы Глубины уходили на одну Аспид, поэтому расставание с Амброзией, Хельгой и Вивиан было им всем только на пользу. Но эти сиськи… Супер голодно облизнул пересохшие губы; блять, мягкие, наверное. Помять бы; и помял, если бы не Мари. Паулина не выглядела особо умной, уговорить ее на секс было бы парой пустяков; даже жаль, что они не встретились раньше. Сейчас Кевину было немного страшно расстраивать Мариолу; если она решит бросить Глубину, он снова останется совсем один, без уютного дома, красивой девушки и отменного секса. Конечно, он встречался с Аспид не поэтому, а потому, что его рыбка была охуенной, самой охуенной жемчужинкой в океане, однако в отношениях с Мари была сплошная выгода, и надо быть наглухо отбитым на голову морским слизнем, чтобы терять такую девушку ради мимолетного удовольствия потискать сиськи другой. Даже интересно, почему сама Мариола была с Кевином. Настроение испортилось перезревшим персиком на солнце, Паулина резко перестала казаться такой уж привлекательной, став напоминать перекачанную резиновую куклу, которую хоть головой об стену ебани — будет так же улыбаться, тараща круглые глаза без капли здравой мысли. Глубина отпрянул от девушки, окидывая ее мрачным взглядом; Паулина, вытирая шею розовым полотенцем, хлопала длинными изогнутыми ресницами и тянула пухлые губы в сердечной улыбке, солнечно лучась глазами; ее соски, чуть оттягивающие ткань спортивного топа, уже не будоражили воображение. — Добрый день, — прощебетала она весело, — мы с Мари только закончили тренировку, но она еще в зале. Паулина махнула тонкой рукой себе за спину. — Она всегда после занятий продолжает разминаться в одиночестве, — девушка хихикнула, сложив губы бантиком, — даже не знаю, зачем я ей. Скорее, это мне надо у нее поучиться. — Да, ясно. Спасибо, — пробормотал Кевин; голос у Паулины был высокий, с неоправданно восторженными интонациями, и вся она сияла каким-то своим внутренним светом, как ебучая лампочка, будто у нее в жизни все пиздато, чем немного раздражала Глубину, которому хотелось убраться подальше, забиться в раковину, как моллюску, и сидеть в темноте и тишине, пока Мари его оттуда не вытащит, чтобы попросить Кевина отвезти контракты ее агенту или забрать машину из сервиса; у Мари был черный Bentley, подарок ее отца, но она не водила, и в основном за рулем сидел Глубина; специально получил для этого права. Вести крутую тачку с сидящей рядом красивой девушкой — охуенно же! И супер вовсе не думал, что Мариола использовала его как бесплатного водителя и ассистента; они же любят друг друга, и Кевин рад ей помочь. Вот и сегодня приехал к ней после обеда, чтобы передать ей документы на подпись из Башни; Эшли вещала, что бумаги очень важные, и что их нужно заверить до вечера, чтобы отдел маркетинга мог приступить к работе. Глубина не знал, что же там такого срочного, просмотреть бумаги как-то не догадался, а листать содержимое папки при Паулине было глупо; в конце концов, он же может спросить у Мари. Змейка точно расскажет; они же вместе, значит, у них нет никаких секретов друг от друга. Да и что там такое может быть? Какая-нибудь сраная бюрократия, в «Vought» это любят. Пока Кевин зарывался в невеселые мысли, словно песчанка в дно, Паулина продолжала увлеченно болтать, не прерываясь на дыхание; слова лились из нее потоком, девушка говорила легко и непринужденно, но супер едва вслушивался в ее пиздеж. Сжимал в руках скрученную в трубочку папку, глядя в глубь коридора, в сторону зала, где продолжала заниматься Мари, а Паулина все говорила, говорила и говорила, звонко смеясь над своими же словами: — …Она так любит съемки со змеями! А я боюсь змей. А еще пауков и тараканов. Ну, не то, чтобы так уж боюсь, просто они мерзкие. Вообще все насекомые мерзкие, среди них нет симпатичных, даже бабочки немного гадкие. А змеи так смотрят, не моргая! Зато из них получаются классные сумочки. Вы не думайте, я не хочу, чтобы змей убивали из-за туфель и сумочек, просто я недавно такую видела — закачаешься!.. — Ага, — Кевин монотонно кивал, не особо разбирая смысл сказанного Паулиной, пустившейся в пространственные рассуждения о сочетании звериных принтов с искусственной кожей, и чувствовал, как немеют пальцы под перчатками. Он до сих пор носил костюм из чешуйчатой ткани со знаком Семерки на вороте, потому что привык, за прошедшее время костюм стал частью Глубины, и за счет особого пошива жабры не так слеживались и сохли под одеждой; Кевин мог бы одеваться как… как все, однако тогда это значило бы, что он больше не супергерой, не член Семерки, а просто… просто Кевин, парень с уродливыми жабрами, который явно не достоин такой девушки, как Мари; многие именно так и думали: несмотря на то, что Глубина старался развестись без лишнего шума, все равно пошли сплетни, ему припомнили скандал со Старлайт, и супера заклеймили как извращенца, абьюзера и эротомана, призывали Мариолу бросить его как можно скорее. Как будто бы они сами не разберутся! Кевин знал, что змейка его не оставит; не оставит, так ведь? Они же идеальная пара, понимают друг друга; да, Глубине пока не удалось снова оказаться на гребне волны, но все еще впереди. Мари, его рыбка-ангел, еще будет им гордиться. И она точно рассердится, если супер облажается с такой ерундой, как просто передать ей бумаги на подпись. -…Мне больше идет леопардовый принт, но нравятся тигриные полосы, они выглядят как-то эффектнее пятнышек, — заявила Паулина, помахивая клубнично-рыжими волосами, собранными в высокий хвост, — но они горизонтальные, и меня полнят, а вертикальные смотрятся неестественно, потому что в природе таких тигров не бывает. Девушка вздохнула, от чего ее грудь приподнялась, еще сильнее натягивая ткань спортивного топа, но это больше не впечатляло; небольшая аккуратная грудь Мари с темными, округлыми сосками была намного лучше; и попка у нее охуенная, и ноги такие, что между ними хотелось зайти и навсегда потеряться; гибкие, нежные руки, проворный раздвоенный язычок, который успел побывать у Кевина везде, вот буквально везде, и он сам просил, был рад, открываясь и поддаваясь Аспид, потому что она была умелой, ласковой и такой талантливой, что даже малышке Амброзии было до нее далеко. А уж когда Мариола вставала на «мостик», раскидывала изящные ножки в шпагате или забрасывала их за плечи, Глубине одновременно хотелось кончить, спустить обильнее кита, и при этом — не кончать как можно дольше, чтобы продолжать трахать Мари до потери рассудка. После тренировки она наверняка потная, разгоряченная; может, нахер документы, и они с Кевином смогут немного позаниматься вдвоем своей собственной гимнастикой? Супер втянул воздух сквозь зубы, ощущая небольшое давление в паху; снять бы штаны, раздеться и голышом зайти в зал к Мариоле, но нельзя: фитнес-центр был хоть и небольшим, дорогим и закрытым для сторонних посетителей, однако хуй знает, на кого можно напороться. Не хватало только новых фото в интернете, чтобы Глубине приписали еще и акты эксгибиционизма; а он просто хотел секса со своей девушкой, это что, блять, преступление?! — А почему бы вам не ходить к нам вместе с Мари? — донельзя внезапно осведомилась Паулина. — У нас можно записаться на парные занятия. Группы пока небольшие, но зато тренеру удается уделить достаточно внимания каждой паре. Если бы удалось заманить к нам Хоумлендера, к нам в центр захотели бы попасть все суперы Нью-Йорка, но он не любит такие заведения, да ему и тренировки ни к чему, сами знаете, как он выглядит, однако реклама была бы просто потрясающая! Хотя и Мари нам здорово помогает, но известность у нее немного скандальная. — Да, она такая, — пробормотал Глубина; Аспид и так не отличалась кротким, покладистым характером, не выбирала слов, не стесняясь резко осаждать слишком настойчивых репортеров. Присутствие Кевина в ее жизни все должны были воспринимать как данность, осуждать и обсуждать это с посторонними Мари не собиралась, однако ее молчание некоторые воспринимали как последствия давления супера на девушку. Как будто Мариолу мог кто-то запугать; скорее, эту змею полагалось бояться. Глубина сам немного опасался Мари; как рыбы-крылатки: Джессика была просто милашкой, однако оставалась ядовитой, и укол ее шипа был весьма неприятным и болезненным даже для супера. Поэтому Кевин пребывал в легком напряжении: помнил, что Аспид могла ужалить, лишить того хорошего, что он обрел рядом с ней, и поэтому старался отдавать себе отчет во всем, что делал. Тем более, Глубине предстояло познакомиться с семьей Мариолы, и он хотел предстать перед родными девушки в лучшем виде. Все-таки Кевин ее будущий муж и отец внуков мистера и миссис Гайос. Интересно, а Мари будет рожать или откладывать яйца, как настоящая змейка? Глубина невольно хохотнул, поднес кулак ко рту, пряча в нем смешок; какая глупость! Какая разница, как появятся их малыши? Главное, чтобы они были здоровыми; у самого Кевина были небольшие проблемы с дыханием, когда он только появился на свет. Блядские жабры, уже тогда от них творилась одна херня. — …Вообще у нас занятия все идут по абонементу, за исключением первого пробного, но бартерная система у нас тоже работает, — продолжала Паулина; где у нее, блять, кнопка выключения? Или ей нужно занять чем-то рот, чтобы девица, наконец, заткнулась? — Мари — наш лучший клиент, все думают, что если будут заниматься у нас, то добьются таких же результатов. Всего можно добиться, если над этим работать, но многие искренне удивляются, когда после обедов, состоящих из одних углеводов, не могут даже толковую растяжку сделать — живот и бока мешают. Кевин едва не спросил, не мешает ли самой Паулине грудь, на вид упругая, как два мячика, но вовремя прикусил язык: она могла как и рассмеяться, так и закатить истерику, написать слезливый пост в твиттер или еще хуже — пожаловаться Мари. Когда змейка сердилась, и самому Глубине было несладко; повезло, что Аспид отличалась цинизмом и хладнокровием, иначе бы давно устала от папарацци, слухов и общественного порицания; если бы Кевин остался один на один со всей этой поеботой, то, возможно, и не ушел бы от Кассандры. Все-таки она была его женой, у них могло бы что-то получиться, однако появление Мариолы в жизни Кевина поставило крест на его браке. И, черт возьми, Мари того стоила; супер готов вынести любую херню, лишь бы Аспид позволяла ему и дальше быть рядом с ней; ну, и водить ее тачку. Bentley — не самый экологичный транспорт, но до чего охуенный. Если повезет, у Кевина появится собственная машина не хуже; ему хотелось иметь что-то свое, а не быть приживалкой у Мари и ее семьи; говорить о серьезности своих намерений и желании строить совместное будущее как-то не солидно, когда сам практически безработный. — Я вас, наверное, заболтала? — беззаботно продолжала заливаться Паулина, сдувая со лба легкую, чуть вьющуюся челку. — Простите, ничего не могу с собой поделать: если открыла рот, то остановиться уже трудно. Девушка рассмеялась, ее грудь пришла в движение, задорно затряслась, а Кевин досадливо поморщился, глотая готовые сорваться с языка похабные шутки; он не собирался ничего предлагать, просто Паулина сама провоцировала супера. Перекинув полотенце через плечо, тренер прошла мимо сцепившего зубы Глубины, и его окатило запахом пачули, базилика и розмарина; от гладкой, карамельно-смуглой кожи веяло жаром, в ложбинке между грудей и под ключицами блестел пот; Кевин отвернулся, потому что Паулина ничуть его не интересовала, а в зале явно скучала Мари, размявшаяся, пластичная и подвижная, словно вода, которую можно изгибать как угодно, присовывая под любым углом. — Мари в бирюзовом зале: он маленький, для частных занятий, дверь открыта, внутри горит свет и тлеют благовония. Не пропустите, — Паулина, лучась улыбкой, помахала суперу на прощание, — а я в душ. Сегодня у меня больше нет уроков, планирую забежать в торговый центр, а потом — в парикмахерскую. Хочу немного челку подравнять, а то так отросла, уже в глаза лезет. И маникюр надо обновить, а то маргаритковый уже надоел, думаю попробовать коралловый или фуксию. А вам какой нравится? Паулина пятилась, не прекращая говорить и не сводя глаз с Кевина, немного растерявшегося от такого количества слов, обрушившихся на него шквалом; девушка ловко обошла кулер, напольный горшок с пальмой, шкаф, пластиковую урну и банкетку на хромированных ножках, сосредоточенно созерцая свои ногти. — Хм… — она задумчиво поджала губы. — Голубой?.. Да, вы правы, можно попробовать. Аквамариновый или васильковый. Или морской волны?.. Я спрошу у Агриппины, знаете, она настоящая волшебница. Мари тоже к ней ходит, взгляните потом, какую красоту Агриппина ей сотворила. О, вот я и пришла. Пока-пока! Кевин моргнул от неожиданности, когда Паулина послала ему воздушный поцелуй. — Жду вас с Мари на занятиях для пар, — пропела девушка и скрылась за поворотом; через мгновение ее шаги совсем стихли, и Глубина погрузился в пленяющую тишину, окутавшую его будто одеяло; где-то звонил телефон, гудела работающая кофеварка, звонко звякнула микроволновка, и отголоски томной восточной музыки плыли в воздухе наравне с ароматом благовоний, цветочного мыла и ментоловых сигарет, однако Кевину это казалось поразительно безмятежным после неумолкающей трескотни Паулины. Ну, в целом неплохая девчонка, видно, что добродушная, но блять, язык у нее длиннее мурены. На тренировках она так же болтает или в стойке на предплечьях так не попиздишь? Супер затряс головой, сбрасывая оцепенение; ладно, хер с ней, пора идти в бирюзовый зал. У них тут все залы по цветам делятся? А почему именно бирюзовый, а не синий и не зеленый? Паулина что-то трепала о парных занятиях, но Кевину нахер не сдалось корячиться в лосинах на коврике; с Мари они потом позанимаются вдвоем, дома и голышом. Глубина тоскливо вздохнул, наморщив лоб; сейчас только обед, Аспид домой приедет нескоро — после тренировки у нее запланирована фотосессия и примерка купальников для предстоящего дефиле; значит, Кевину и самому надо поработать. Мало ли, может, удастся выбить у Эшли какой-нибудь контракт. Баррет с ним не слишком считалась, но и открыто выебываться не решалась; наверное, чтобы не ссориться с Мари, которая собирала для «Vought» неплохую кассу. До телки Хоумлендера ей было далеко, для своей блондинки ублюдок в плаще выбивал самые смачные заказы, но и Аспид стояла не на последнем месте в рейтинге, потому что была настоящей красоткой, а не какой-то там бледной, как сырая устрица, девкой. Будь у Хоумлендера чуть больше мозгов, он бы обратил внимание именно на Мариолу, а не на эту белобрысую, вялую, почти прозрачную, словно новорожденная медуза; но тогда бы у Аспид с Кевином ничего не вышло: Глубина не рискнул бы подкатывать к подружке лидера Семерки, а Мари безработный, оскандалившийся неудачник с жабрами был бы нахуй не нужен… Супер почесал в затылке скрученными в тугую трубочку документами, озадаченно морща лоб; нет уж, пусть Хоумлендер и дальше носится со своей блондинкой, тем более, что все свое свободное время он тратил на нее, практически игнорируя товарищей по команде, и это было охуенно. Пусть Дейдра держит Хоумлендера у своей юбки; и как ей только удавалось выносить его сутки напролет? Это же тотальный пиздец! Глубина хмыкнул, замедляя шаг возле небольшого аквариума, встроенного в стену; лупоглазые рыбки-звездочеты, парочка золотых и три черных, будто угольки, застенчиво спрятались среди водорослей, однако самая крупная, с огненными отблесками в чешуе и выпуклыми глазами, придававшими ей ошарашенный вид, высунулась из-за игрушечного замка, едва ли не игриво помахивая плавниками. Кевин, улыбнувшись, постучал по стеклу, прильнув к нему практически вплотную; черная рыбка выплыла из-за покачивавшихся от движения фильтрующейся воды стебельков и тут же юркнула обратно. — Эй, ты чего? — рассмеялся супер. — Не бойся. Девочки, что это с ней? Золотые рыбки осторожно подплыли к прозрачной стенке аквариума, смешно открывая и закрывая губастые ротики; их глаза напоминали стекло, пуговицы или бусины; двигались крохотные жабры, выцеживая из воды кислород, шелково-тонкие хвосты качались из стороны в сторону, словно бедра танцовщиц, маня и завлекая, но Кевину теперь это казалось скорее трогательным и забавным, нежели возбуждающим, тем более, что ему всегда нравились дамы покрупнее и более подвижные. Мари было далеко до габаритов Стефани, однако она умела много всякого такого, чего самке кита не удалось бы при всем желании. За один только язычок Мариолы можно было купить половину океана. — Милашки, вы видели мою Мари? — Кевин улыбнулся черной рыбке, которая, осмелев, подплыла к стеклу. — Она прелесть, правда? Не то, что моя бывшая жена. Почти бывшая, но документы на развод практически готовы, так что можно сказать, что я холостяк. Только это ненадолго, потому что я хочу сделать Мари предложение. Рыбки-звездочеты одобрительно перекувыркнулись в воде, счастливо замолотили плавничками, и зрачки в их глазах дрожали как капли шоколада в желе. Глубина самодовольно расправил плечи; декоративные рыбки были наивнее и доверчивее тех, кто родился и вырос в открытом океане, та же Амброзия начала бы уговаривать супера не спешить, проверить их отношения, чтобы все не вышло как с Кассандрой, однако Кевин был уверен в Мари и не сомневался, что их брак будет счастливым. А как же иначе? Если секс такой, что хочется трахаться без остановки, то это уже залог благополучной совместной жизни; с Кассандрой еще в первую брачную ночь стало ясно, что все закончится полной херней. — Вы же ее видели? Хороша моя рыбка, правда? Ей даже плавники не нужны, она и так охуенная, — вдохновленно продолжал Кевин, — а губки не хуже, чем у вас. Черные звездочеты недоверчиво отпрянули, а золотые, наоборот, подплыли ближе, еще сильнее тараща в своем любопытстве выпуклые глаза. — Она еще гибкая и стройная, моя змейка. И я ей нравлюсь, представляете? Весь нравлюсь! Сами знаете, как люди реагируют на наши особенности, — Глубина скривился, — одна ебанутая мне чуть все жабры не порвала, засунула туда руки едва ли не по локоть! А Мари не такая. Нет, она мне тоже иногда засовывает, только пальцы и язычок, и… и это приятно, хотя я не педик ни разу. Но с ней же можно! Мари же не мужик, она — моя рыбка, моя морская звезда. Блаженно вздохнув, Кевин прислонился щекой к аквариуму. — Знаете, я и не думал, что встречаться с одной девушкой будет так круто. Ведь чем больше, тем лучше, — на это одна из черных рыбок недовольно вильнула хвостом, и супер виновато улыбнулся, — но когда сам любишь и тебя любят, это… это потрясно. А Мари меня любит! Она мне не говорила, но я знаю, потому что ради меня она перестала есть рыбу. Совсем! Даже от чипсов со вкусом краба отказалась, потому что у меня был знакомый, Дерек, и я чудом спас его из того ресторана — его уже собирались выловить, чтобы приготовить для этой тупой суки Баррет, но я успел перехватить Дерека — выхватил его из рук официанта и сбежал вместе с ним через окно. Рыбки зашлись от благоговейного восторга, тараща глаза и пуская пузыри, от чего Кевин горделиво вздернул подбородок. — Он недавно женился, — продолжил Глубина, — мне не удалось попасть на свадьбу, но я слышал, что жена у него такая секси. Особенно ножки — закачаешься просто! Золотая рыбка-звездочет ревниво повернулась к суперу хвостом, пока другие увлеченно толкались, едва не впечатываясь мордочками в стеклянную стенку аквариума, туда, куда прикасался палец Кевина; несмотря на то, что он их понимал, Глубине рыбки казались игривыми щенятами; пожалуй, когда они с Мари будут жить вместе, у них дома появится свой аквариум. Большой, на сто литров воды, чтобы сам Кевин мог туда поместиться; в бассейне плескаться приятно, однако поплавать с друзьями тоже здорово. Мариола же не станет возражать? Супер терпел ее змей, этих кожаных шнурков с мерзкими мордами и жуткими немигающими глазищами. Оформлять вместе аквариум, выбирать место, рыбок, оборудование, будет здорово; почти как детскую. Пока отцовство виделось Кевину как что-то возможное, но эфемерное, далекое и призрачное, хрупкое, словно морская пена; раньше он не думал, что какая-то девчонка всерьез захочет от него родить, ведь ребенок может унаследовать жабры, однако Мари точно будет любить их малыша. Сам Глубина, ну… наверное, тоже. Должен будет; блять, да наверняка получится, это же будет ребенок от Мариолы. Но прежде нужно развестись и показать себя с лучшей стороны перед ее родителями; судя по тому, что Кевину довелось слышать о семье девушки, мистер Гайос отличался неуступчивостью и злопамятностью. Если супер облажается, большой папочка может наслать шторм в их с Мари тихую, мирную гавань. Значит, придется постараться; ну, или подгадать так, чтобы Аспид залетела как можно скорее. Не будет же мистер Гайос слишком наезжать на отца своего внука? — Мне надо идти, крошки. Потом еще поболтаем, ладно? — прощально постучав по стеклу пальцем, Кевин выпрямился, с ласковым снисхождением глядя за отчаянными метаниями рыбок по аквариуму; звездочеты не хотели его отпускать, им было скучно и немного одиноко, несмотря на то, что они сидели в аквариуме небольшой стайкой. Глубина хотел их утешить, пообещать, что заглянет к ним, когда в следующий раз приедет за Мари, однако голоса, доносящиеся из бирюзового зала, вынудили его сжать кулаки. Нервно дрожащий меццо-сопрано бывшей жены он узнал сразу же, ей вторил низкий мужской голос, но говорила в основном Кассандра, с надрывом, театральным отчаянием, близким к слезам; Мариола молчала. На мгновение Кевин подумал, что ее в зале не было, но, вытянув шею и воровато заглянув в щель между неплотно притворенной дверью и косяком, он увидел распластавшуюся на коврике для йоги девушку: упираясь подбородком в пол, вытянув шею и прижав к коврику плечи, Аспид держала тело вертикально прямо и медленно разводила ноги в шпагате под томные индийские мотивы. Мари даже не вспотела, тонкая ткань лосин и майки льнула к ней второй кожей, а волосы, собранные в тугой пучок, навевали мысли о балете или художественной гимнастике. Мариола покачивала, разминаясь, ступнями из стороны в сторону вертела, приподнималась на локти, выгибала спину, ни разу не отвлекшись от упражнений на слезливые завывания Кассандры, одетой в черный бархатный пиджак поверх шифонового платья, тоже черного, с узором из белых лилий. — Вы просто его не знаете, — стенала она, скорбно заламывая руки; на тонком запястье с крупно выступающей косточкой поблескивал серебряный браслет, состоящий из переплетения множества цепочек. — Вы не знаете, какой Кевин на самом деле. Он… он ужасен. Знаю, вы мне не верите и, должно быть, считаете меня просто ревнивой дурой, жалкой бывшей, которая надеется его вернуть, но это не так. Наш брак был ошибкой, ужасной ошибкой, и я искренне хочу уберечь вас от того, что мне довелось пережить рядом с этим… человеком. — Неуж-жели? — прошипела Мари, высунув язык; дрогнув раздвоенным кончиком, девушка тут же вобрала его обратно в рот, однако Глубина успел заметить брезгливую дрожь полного, лысого мужика в красновато-коричневом костюме, который стоял немного позади Кассандры. Сама женщина не изменилась в лице: зеркало отражало ее скорбно перекошенную физиономию, покрасневшие от невыплаканных слез глаза, трясущиеся губы; Кассандра дышала прерывисто, нервно одергивала пиджак, крутила браслет, хваталась за миниатюрное распятие, свисавшее с золотой цепочки, пока Мариола, сделав стойку на руках, выгибалась до такой степени, что касалась кончиками пальцев ног своей макушки. — Отношения с ним не принесут вам счастья, а только боль и унижения, — продолжала Кассандра, — Кевин оставил меня вскоре после свадьбы. Думаете, с вами он будет другим? — Ближ-же к делу, — бросила Мари, выпрямляясь, вытягиваясь струной, от чего все мышцы в ее теле напряглись, прорисовываясь под кожей, — ес-сли вам хотелос-сь кому-то пож-жаловатьс-ся и поныть, то вы перепутали двери: пс-сихологич-чес-ский ц-сентр дальш-ше по улиц-се. — Мисс Шварц хочет сказать, — мужик выступил вперед, промакивая лысину платком; когда Аспид повернула голову, вперив в него взгляд дымчато-зеленых глаз с узкой вертикальной щелью зрачка, тот спешно отошел к стене, стараясь оказаться на безопасном расстоянии от девушки; Кевин презрительно поморщился: трухло ебаное. — Что вместо того, чтобы жить моментом, вам стоит задуматься о более долгосрочных перспективах. — Наверное, это льстит вашему самолюбию, — в голосе Кассандры зазвучал металл, взгляд зло потемнел, — Кевин же какой-никакой, а супергерой, и вам удалось увести его от жены. Обычной, ничем не примечательной, простой женщины. Хотели доказать себе, что ваши… особенности не помеха для мужчин? Считаете, что Кевин теперь с вами потому, что вы такая красивая? Нет, просто он — чертов извращенец!.. — Мисс Шварц имеет в виду, — спешно вмешался лысый, чье лицо лоснилось и блестело от пота, — что некоторые пристрастия мистера Московица довольно… противоестественны и оскорбительны для женщин. И мисс Шварц не хочет, чтобы кто-то еще пострадал из-за действий ее бывшего мужа. — Похож-же, ч-что я с-страдаю? — издевательски осведомилась Мари, медленно опускаясь на коврик разведенными в шпагате ногами. — Вам еще не удалось узнать мистера Московица с этой стороны, — мужчина растянул широкий, как у жабы, рот в уебанской ухмылке, — настоятельно рекомендую вам принять меры уже сейчас, иначе потом будет поздно. — Я хожу к психологу, — трагично заявила Кассандра; небольшая передышка позволила ей замаскировать желчную злость за слезами, — в браке с Кевином было непросто, но развод, то, как он со мной расстался, вогнали меня в депрессию. Я стараюсь быть сильной, но… Женщина картинно всхлипнула, прижав ладонь ко рту; лысый сочувственно морщил лоб, то и дело вытирая вспотевшее ебало платком и косясь на гнувшуюся во все стороны Мариолу. Ее лосины были тесными и облегающими до такой степени, что она была почти голой, и мужчина сглатывал и облизывал губы, но при этом гадливо отводил взгляд, стоило Аспид высунуть язык. Мари будто нарочно выпускала раздвоенный кончик между приоткрытых губ, хотя в этом не было особой необходимости — она прекрасно ориентировалась в пространстве и так. Рецепторы на языке обостряли восприятие Мариолы, чье зрение было на порядок слабее человеческого, однако сейчас — Кевин не сомневался, — Мари стреляла язычком, чтобы лишний раз вывести из себя этого лысого уебана. Кассандру язык Аспид не шокировал и не пугал; несмотря на печальное выражение лица и стоящие в глазах слезы, взгляд Кассандры был цепким, оценивающим и мнительным. Сука явно пришла сюда не просто так. Кевину хотелось войти и как следует въебать лысому ублюдку; Глубина редко дрался, вернее, он вообще старался избегать насилия, потому что это в море он мог надрать задницу любому, а на суше был все равно, что акула, которой винтом перемолотило хвост, но этот пидор откровенно нарывался. Своими погаными словечками, уебанской улыбочкой, намеками, тем, что пришел с Кассандрой, которая вроде как смирилась, что между ними все кончено, но за каким-то хером явилась и доебалась до Мари. Нахуя ее вообще принесло? Что ей надо? От ярости и непонятной обиды жабры пекло под костюмом, Глубина давился собственным дыханием, хватая воздух и легкими, и жабрами, сквозь гул крови, шумевший в ушах прибоем, супер слышал плаксивый голос бывшей жены, утверждавшей, что Мариола с Кевином будет несчастна, потому как супер никого не любит, кроме себя. — Он предлагал мне такие мерзости!.. Хотел, чтобы мы с ним в постели… — Кассандра театрально всхлипнула. — Нет, я не могу об этом говорить, простите… — Ничего страшного, — лысый услужливо протянул женщине пачку бумажных платочков, — думаю, мисс Гайос понимает ваше состояние. — Не с-совс-сем, — призналась Мариола, потягиваясь всем телом, после чего вновь встала на руки, широко разводя ноги, — потому ч-что это с-скорее я предлагаю ему мерз-зос-сти в пос-стели. Раздвоенный язык скользнул меж улыбающихся девичьих губ. — Могу поделитьс-ся с-с вами, какие именно. Кевин невольно хихикнул, покраснев, жабры щекотно дернулись, перебирая отростками; Мари не просила и не хотела от него ничего такого ужасного, хотя супер, помня о своих увлечениях, боялся, что она как-нибудь принесет к ним в спальню живую змею, однако до этого пока не дошло. Глубина надеялся, что и не дойдет. — Если он дает тебе трахнуть себя в жопу, это ничего не значит, — презрительно обронила Кассандра; в зеркале отразились ее гневно прищуренные глаза. — А когда ты узнаешь, куда он засовывал свой член, побрезгуешь находиться с ним рядом. — Я з-знаю, куда он з-зас-совывал с-свой ч-член. К тебе в пиз-зду, — отрезала Мариола; она встала на «мостик», чуть ли не складываясь пополам, голова девушки оказалась у нее между коленей и устремила на Кассандру немигающий взгляд; язык выскользнул изо рта и тут же юркнул обратно. — Этот раз-зговор нач-чинает утомлять и портить нас-строение. Ес-сли это вс-се, ч-что вы хотели мне с-сказ-зать, тогда попрош-шу на выход. Мне бы хотелос-сь з-законч-чить тренировку в тиш-шине. — Мисс Шварц просто поддалась эмоциям, — вмешался лысый, загораживая от по-змеиному застывших глаз Мари побагровевшую Кассандру, — не будем ее за это винить. Все же она рассчитывала провести всю жизнь рядом с мистером Московицем, но, увы, сложилось так, как сложилось. И мисс Шварц, предполагая, что вас может ждать то же самое, если не хуже, пришла с деловым предложением. Аспид плавно выпрямилась. — С-с этого и с-стоило нач-чать. — Я знал, что вы деловая женщина. Видимо, это у вас от отца, — лысый угодливо рассмеялся, поправляя галстук, — дело в том, что мисс Шварц собирается написать книгу. — Я не люблю ч-читать, — усмехнулась Мариола; Кассандра капризно отвернулась, передернув плечами, и Кевин отступил за дверь, боясь, что бывшая жена его заметит. — Признаться, я тоже, — мужчина наигранно рассмеялся, однако умолк, закашлялся, поняв, что ни одна из девушек не поддержала его вымученную шутку, — но речь не о чтении, а о контракте на шестизначную сумму. Потому что если в книге мисс Шварц, бывшей жены Глубины, будут так же комментарии и нынешней пассии мистера Московица, книга в первый же день продаж станет бестселлером. Глаза Аспид слегка расширились, уголки рта приподнялись в намеке на усмешку. — По-ваш-шему, я нуж-ждаюс-сь в дополнительном з-заработке? — Деньги к деньгам, — философски изрек лысый, — на данный момент мистер Московиц не может похвастаться внушительными финансами, что не делает ему особой чести, а вы, как девушка хваткая и рассудительная, не можете не понимать выгоды нашего предложения. — Предлож-жения с-сделать мою лич-чную ж-жиз-знь дос-стоянием общ-щественности? — прошипела Мари, высунув язык; Кассандра отвернулась, еле заметно поморщившись, а губы мужчины сложились в сладкую улыбку. — О вас и так говорят, и немало. Если вы хотели тихой, приватной жизни, не стоило связываться с Глубиной. Лицо Мариолы приобрело хищное выражение, глаза опасно сузились, язык затрепетал меж приоткрытых губ; глухое шипение, родившееся у нее в горле, вынудило лысого отступить и стерло улыбочку с его широкой и щекастой, как у мастифа, физиономии. — С-собираетес-сь указ-зывать, с-с кем мне с-спать? — девушка втянула голову в плечи, слегка ссутулилась, став похожей на расправившую капюшон кобру. Кассандра, хмыкнув, резко повернулась к модели; улыбка женщины больше походила на оскал. — Зачем он тебе? — спросила она, чеканя каждое слово. — Я спала с Кевином — все-таки мы были женаты, — и, знаешь… в нем нет ничего такого, за что стоит бороться. От обиды у супера задавило в груди; сука. Ну, какая же его бывшая мразь! Раз Кевин не достоин усилий, тогда нахера она дала согласие Общине стать его женой? И приходила тогда в бар, пыталась договориться? Так не получилось подобраться к Глубине, и Кассандра решила попробовать через Мари? Блять, да что эта охуевшая пизда вообще знала?! Она же никогда не любила Кевина, вышла за него ради… что там ей пообещала Церковь? Явно все затевалось не просто так. — Репутация его испорчена, — продолжала Кассандра сухо и спокойно, — команде он такой не нужен, мне… — женщина цинично улыбнулась, — у меня были на него планы, но раз так, то нужно извлечь выгоду из сложившейся ситуации. Так что, когда моя книга выйдет, Кевина не пригласят даже на работу аниматором в аквапарке. Глубина сжал зубы; тварь, охуевшая конченая тварь, которая всех судила по себе. Кассандра и вправду думала, что Мари согласится помочь ей с ее дерьмовой книжонкой? Зачем и нахуя?! Да и что эта идиотка может там написать? Как состояла в секте и была готова лечь под любого, на которого ей укажут? При желании Кевин и сам мог рассказать много интересного; и вообще… разве «Vought» позволят, чтобы какая-то пизда трепала об их супергерое, пусть и практически бывшем? Ведь компания продвигала Глубину, нередко прикрывала и подчищала за ним, а Кассандра намерена выставить их идиотами, не способными уследить за собственными подопечными. И кому какая разница, как Кевину нравится ебаться?! Если Кассандра — чертово бревно, в дупло задорнее член совать, чем ей в вагину, то что удивительного, что супер пошел к другим? — Так что тебе нет никакого смысла и дальше разыгрывать передо мной стерву, — тонко улыбнулась Кассандра, — когда Кевин пойдет на дно… Лысый уебок хохотнул. — …То он и тебя за собой потянет. А так я делаю тебе одолжение, не только предупреждая о последствиях, но и предлагая сотрудничество. — В ваших же интересах согласиться, — поддакнул мужчина, деловито поправляя галстук, — а мисс Шварц со своей стороны выделит вам весьма щедрый процент. — Думаю, его будет достаточно, чтобы ты утешилась после расставания с Кевином, — Кассандра, излучая самодовольство, будто уран — радиоактивный фон, вскинула голову и жеманно поправила волосы; лысый пидрила кивнул. — К тому же незавидное положение мистера Московица может негативно отразиться и на вашей семье. Ваш отец, мистер Гайос, довольно респектабельный бизнесмен. Сомневаюсь, что он одобряет ваши отношения… — Я уж-же дос-статоч-чно вз-зрос-слая, ч-что бы принимать реш-шения с-самос-стоятельно, — отрезала Мариола и отошла к стойке, чтобы взять полотенце, — а ваш-ша з-затея дурно пахнет. Не так, как твои духи, дорогуш-ша, но тож-же с-смердит из-зрядно. Кевин растроганно улыбнулся; он знал, что змейка будет на его стороне. Его рыбка, самая красивая жемчужинка в океане, Мари просто не могла оказаться таким куском дерьма, как Кассандра; с чего его бывшая взяла, что Аспид захочет бросить Глубину? У них все отлично, а ведь они даже не женаты. Так что пусть выкусит охеревшая сука; на что уж глубоководные удильщики лицемеры, каких поискать, но до Кассандры им далеко. Женщина втянула носом воздух, полосуя Мариолу разъяренным взглядом, и рвано одернула пиджак, пока ее лысый дружок протирал ебало платком; ленивая невозмутимость Мари, казалось, выводила из себя Кассандру еще больше, а Кевин донельзя гордился своей девочкой. И морскому ежу ясно, что Мариола отказала из любви к Глубине, потому что они предназначены друг для друга, потому, что у людей, которым так охуенно было ебаться во всех возможных позах, не могло быть иначе. Супер был готов жениться, прямо сегодня, сейчас; похуй на гостей, праздник и прочую поеботу, главное — назвать Мари своей перед всем миром, ведь она… потрясающая. Ведь она не собиралась оставлять Кевина даже ради денег, хотя, начни Аспид торговаться, Кассандра и лысый уебок согласились бы заплатить больше; однако Мари нужен Глубина. И она ему нужна; без Мариолы супер совсем пропадет. — Ты понимаешь, от чего отказываешься? — процедила Кассандра. — Если ты так закончишь разговор, то я больше не стану пытаться тебе помочь. Потонешь вместе с Кевином зрелищнее, чем «Титаник». — А ты, как кус-сок дерьма, болтаеш-шьс-ся на поверхнос-сти, — отмахнулась Мари, — дос-статоч-чно, мне надоело это с-слуш-шать. — Потом будет поздно, — вмешался лысый, — у нас контракт с издательством, сроки четкие… Больше таких предложений от нас не поступит. Вы или принимаете условия, или… — Вы катитесь вместе с Кевином, — перебила его Кассандра, однако ее озлобленный тон не произвел особого впечатления на Аспид, манерно обмахивавшуюся полотенцем. — Или, — Мариола улыбнулась одними глазами, — я уговорю Кевина не с-спеш-шить с-с раз-зводом, ч-чтобы потом при раз-зделе имущ-щества он мог претендовать на половину авторс-ских отч-чис-слений. Так ж-же я могу убедить его готовить ис-ск в с-суд: за вмеш-шательс-ство в ч-час-стную ж-жиз-знь и раз-зглаш-шение лич-чной информац-ции. Кассандра негодующе побледнела, лысый мужик закашлялся, обмахиваясь помятым платком, а Мариола переводила взгляд с одного на другого, часто высовывая раздвоенный язык. Кевин едва не присвистнул, зажал ладонью рот, с нескрываемым восхищением глядя на тонкую, изящную фигуру Мариолы; суды и всякая такая бюрократическая поебота занимали дохера времени. Неужели Аспид готова пройти через это дерьмо вместе с ним? — Мы это еще посмотрим, — выплюнула Кассандра, — Кевин уже был замешан в секс-скандале. Еще один похоронит его окончательно. — Ч-что ж-же ты тогда с-соглас-силас-сь выйти з-за него з-замуж-ж? — уничижающе осведомилась Мари. — Хотела ис-справить? Ну и как, получ-чилос-сь? — Думаешь, у тебя получится его изменить? — ощетинилась Кассандра. — Как будто ты на что-то способна без денег своего отца. Ты… Ты просто такая же, как Кевин, вот и вы и сошлись так легко и быстро. В этом все дело, верно? Вы оба извращенцы. — Кэсс, не надо, — угрюмо попросил лысый, беспокойно косясь на Аспид, — ни к чему наживать врага в лице мисс Гайос. — Эта ползучая гадина мне все испортила! — взвизгнула женщина, и слезы брызнули из зло прищуренных глаз. — Я была готова помочь Кевину стать другим человеком, лучшей версией себя, смирилась с тем, что у него было со Старлайт, хотела, чтобы он вернулся в команду, а эта змея его соблазнила!.. — Прос-сти, я не нароч-чно, — беспечно пожала плечами Мари; Глубина прикрыл глаза, мечтательно улыбнувшись от воспоминаний об их встрече в ее гримерной; было совсем не романтично, однако Кевину этого оказалось достаточно, чтобы понять, что Аспид — его жизнь, его счастье, потому что она сразу же потрогала его жабры без отвращения и брезгливости. Одетый и раздетый супер нравился ей одинаково, а Кассандра с какого-то хера решила, что может повышать голос на лучшую девушку на свете. Пизда тупая. — Больше я не позволю отравлять мне жизнь, — заявила Кассандра, полыхая пятнами малинового румянца на щеках, — я не для того терпела весь этот брак, сносила все унижения, чтобы просто так отступить. Моя книга выйдет, и не советую мне мешать, иначе… — Инач-че — ч-что? Прищ-щемиш-шь мне хвос-ст? Раз-здавиш-шь камнем? Пус-стиш-шь мою кож-жу на ремень? — Мариола открыто насмехалась над кипящей от гнева женщиной. — Для этого нуж-жно ч-что-то пос-серьез-знее, ч-чем какая-то книж-жка. О, мож-жет, мне с-самой нач-чать пис-сать? О том, как я с-спас-сла нес-сч-час-стного дельфинч-чика от бес-сперс-спективных отнош-шений, а его бывш-шая вс-се никак не могла ос-ставить нас-с в покое. — Что?! — Кассандра задохнулась от негодования; лысый вновь вспотел, а Мари ехидно продолжала: — А ты думала, ч-что вс-се будет так прос-сто? Нет, моя дорогая, я не с-собираюс-сь терпеть твои выкрутас-сы. Ес-сли хоч-чеш-шь потряс-сти гряз-зным бельем на публике — вперед, не с-смею тебя ос-станавливать. Но не пытайс-ся и меня ис-спач-чкать в этом дерьме. Тебе ж-же это дорож-же обойдется. — Думаю, нам всем стоит остыть и немного передохнуть, — вмешался мужчина, становясь между девушками, — мисс Гайос, мы дадим вам время на размышления… — Не трудитес-сь, — Аспид повелительно взмахнула тонкой рукой, — мне это не интерес-сно. — Ради него стараешься? — презрительно осклабилась Кассандра. — Вы действительно друг другу подходите. Славная парочка дефективных уродцев. — Кэсс! — одернул ее лысый, а Мари, широко распахнув глаза, дернула головой, выпуская язык изо рта; шипение исходило у нее откуда-то из груди, звучало кровожадно и угрожающе, однако Кассандра, бледная, с плотно поджатыми губами, не двинулась с места, и ее взгляд испепелял Мариолу неприязнью и едким разочарованием. Женщина погладила кулон в виде распятия, не отводя глаз от Мари, которая, внезапно успокоившись, медово улыбнулась. — До ч-чего, долж-жно быть, обидно ос-соз-знавать, ч-что ты, такая з-замеч-чательная, не с-смогла его удерж-жать. — Я не очень-то и старалась, — бросила Кассандра, кривя губы, — а тебе, наверное, пришлось потрудиться, чтобы привлечь внимание Кевина. — Оказ-залос-сь дос-статоч-чно его немного прилас-скать. Видимо, такой элементарной вещ-щи в ваш-шем браке как раз-з не хватало. — Мы были бы счастливы, если бы не ты! — Теперь придетс-ся тебе быть с-сч-частливой в одиноч-чес-стве. — Зачем это все? — уже не пряча эмоций, выкрикнула Кассандра. — Серьезно — зачем?! Не могла же ты в него влюбиться! — Кэсс, не наговори лишнего, — просипел лысый, но женщина его не слушала; она с яростью смотрела на бесстрастную Аспид, обмахивающуюся полотенцем, а Кевин злорадно усмехался, стоя за дверью; правильно, змейка, так ее, эту суку и ее потного прихлебателя. — Это не твое дело, — отрезала Мари, — откровеннич-чать с-с вами я не с-собираюс-сь. К тому ж-же это вас-с и не кас-сается. А теперь… попрош-шу вас-с удалитьс-ся. У меня на с-сегодня ещ-ще з-запланированы вс-стречи, и мне не хотелос-сь бы опаз-здывать. — Мы вам позвоним, мисс Гайос, — заверил модель лысый, мягко оттесняя Кассандру к дверям; глаза Мариолы сверкнули дикой зеленью, подобно молнии. — Не с-стоит. Мой адвокат с-сам с-свяжетс-ся с-с вами, — отчеканила девушка к тихому гневу Кассандры и хмурой растерянности лысого, и Кевин, воодушевленный, обрадованный заступничеством девушки, ворвался в зал, распахивая дверь ударом ладони. Не обращая внимания на Кассандру, следящую за ним, будто тигр за кроликом, и ее лысого приятеля, нервно оттягивающего воротник, супер бросился к Мариоле, коротко стрельнувшей языком в его сторону. Сейчас Мари казалась Глубине особенно милой и очаровательной, Кевин окончательно убедился в том, что она его любит, и, небрежно швырнув папку с документами прямо на пол, подхватил девушку на руки, утыкаясь лицом в ее подтянутый, тугой живот. — Рыбка моя, я все слышал, — бормотал супер, потираясь о кожу Аспид лбом и носом; от нее солоновато пахло потом и пряно — благовониями, а еще — гелем для душа с морскими водорослями. — Я знал, что ты меня не предашь, моя икринка! Пусть Кассандра катится нахуй и там пишет свою книгу, все равно на нее всем насрать. — Проверим? — женщина старалась говорить язвительно и нагло, однако ее лицо исказило судорогой; похоже, она надеялась вызвать у бывшего мужа несколько иной отклик, нежели настолько явное пренебрежение. Лысый ободряюще обнял Кассандру за плечи, но она разъяренно сбросила его ладонь; все шло совсем не по плану, и всем было глубоко плевать на все амбиции бывшей жены Глубины, особенно — самому Кевину. Пусть пишет, что хочет, записки жалкой разведенки никому не интересны, тем более, что сам супер состоял в благополучных отношениях с девушкой, входящей в топ самых сексуальных моделей-суперов. На первое место вышла телка Хоумлендера, но, блять, девку заметили только из-за ее ебаря в плаще! — Пос-ставь меня, дельфинч-чик, — попросила Мари, погладив Кевина по голове, пропуская сквозь пальцы его отросшие волосы, — ни к ч-чему это видеть твоей бывш-шей ж-жене. Это мож-жет ее травмировать. — Да и похуй, — бросил Глубина сквозь счастливый смех, — нехер было приходить, ее никто не звал. Что теперь, мне из-за нее нельзя обнимать мою змейку? Вот уж нихера подобного! — Дельфинч-чик, не будь грубым, — тихо попросила Мариола и охнула, когда супер ослабил хватку, и она соскользнула вниз в его объятиях, оказалась прижатой к мужской груди. По губам Аспид промелькнула тень улыбки, однако девушка отвернулась, когда Кевин подался вперед, пытаясь поймать ее губы в поцелуй. — Не нуж-жно, — шепнула она, дразня подрагивающими кончиками языка, высунувшимися изо рта, — не при пос-сторонних, а то кто з-знает, что они напиш-шут в с-своей книге. Например… ч-что я удерж-живаю тебя угроз-зами, ш-шантаж-жом и с-силой. — О да, силой, — рассмеялся Кевин, бросив взгляд через плечо на бывшую жену, кусавшую губы, — силой всего охуенного, что ты умеешь, моя змейка. Глубина зарылся лицом ей в шею, цепко держа под спину; Мариола выгнулась в кольце его рук, гладя супера по шее и плечам без особого стеснения, и гортанно зашипела, хищно зеленея взглядом, когда Кевин хрипло прошептал: — Вот бы стянуть с тебя эти лосины и нагнуть прямо при Кэсс. Пусть смотрит и завидует! — Может, это мне с-стоит нагнуть тебя на глаз-зах у бывш-шей ж-жены? — раздалось тихое, искушающее шипение у самого уха Глубины; ногти девушки царапнули пряжку ремня, коснулись полоски голой кожи между верхом костюма и поясом брюк из спандекса, пощекотали живот, и Кевин довольно поежился, поджимая пальцы на ногах. Кровь бросилась в лицо, пересохшие от возбуждения жабры зачесались, и Глубине так хотелось, чтобы Мари прошлась по ним пальчиками, погладила, пощекотала, однако Кевин не мог раздеться перед Кассандрой и ее дружком-уебком, вот и приходилось изнывать. Но даже встреча с бывшей, чьи глаза буквально метали молнии и сулили убийство, не могло испортить настроение супера; он шало улыбался Мариоле, которая гладила его по щекам, крутил головой, пытаясь поймать поцелуями кончики ее пальцев, и нежился под яшмово-зеленым взглядом модели, выглядевшей до одурения самодовольно. Бегло высунув язык, она взглянула через плечо Глубины на Кассандру и усмехнулась; женщина, похоже, совсем рассвирепела. У Кевина даже между лопаток зачесалось от исходящей от его бывшей жены ярости. — На вас смотреть тошно, — призналась Кассандра, — вы просто омерзительны. — Вот и не смотри, — посоветовал супер; присутствие Мари придавало ему смелости, обнимая Аспид за талию, Кевин чувствовал себя сильнее Хоумлендера, поэтому совсем не боялся послать Кассандру вместе с лысым долбоебом нахуй. Мариола о нем заботилась, значит, пришла очередь Кевина ее защищать. Конечно, девушка и сама могла за себя неплохо постоять, но нехер Кэсс пиздеть о Мари и пытаться интриговать против Глубины! — Какого черта тебя вообще сюда принесло?! Что еще за книга? Мне казалось, мы с тобой обо всем договорились… Кассандра холодно улыбнулась. — Мы с тобой обсуждали наш брак. Моя рукопись тебя не касается. — Как это, блять, не касается?! — возмутился супер. — Ты же собралась писать про меня! — Я буду писать о себе. О своей жизни. Об испытаниях, которые мне довелось пережить, — с достоинством ответила женщина, — если бы ты остался со мной, это был бы наш совместный проект, но ты предпочел мне эту рептилию… Впрочем, ничего удивительного. Мерзкие твари всегда нравились тебе больше, чем женщины. — Совсем охуела? — опешил Кевин, темнея лицом. — Из всех присутствующих здесь только одна мерзкая тварь. И ее подложила под меня Община. Может, мне об этом написать? Тут и поста в твиттере будет достаточно. — Не смей, — прорычала Кассандра, однако на Глубину, чью шею плющом обвивали гибкие руки Мари, накатили отвага и безрассудство. Издевательски улыбаясь бывшей жене, он подбоченился, хотя жабры сводило спазмами от напряжения; Кевин вообще не любил все эти разборки и выяснения отношений, терялся, когда на него повышали голос, и отступить, забить на это дерьмо, было как-то проще, чем настаивать, однако он не мог подвести и разочаровать Мари. Скандалить один на один с Хоумлендером Глубина еще не готов, но до Кассандры стоит донести, чтобы она больше не совалась в жизнь бывшего мужа. — Мистер Московиц, — миролюбиво начал лысый, выступая вперед, — уверяю вас, мисс Шварц не хотела ничего дурного. Ваш развод наделал много шума, вот мы и решили этим воспользоваться. — И поэтому пришли сюда, чтобы наговорить всякой херни моей девушке, — сумрачно добавил Кевин, — и подговорить ее поддакнуть всей той поеботе, что Кэсс напишет в своей книге. Охуенный план, ничего не скажешь! — Это шоу-бизнес, — мужчина развел руками, — вам ли не знать. Вы не первый год ведете светский и публичный образ жизни. Чаще всего интерес публики подогревается скандалами и пикантными подробностями. — Вот уж нахуй, скандалов мне хватило, — отрезал Глубина; Мари тесно вжималась боком в его бок, прямо в жабры, но суперу было не больно, скорее жарко, жаберные лепестки приятно немели под давлением, девушку хотелось привлечь к себе ближе и при этом отстраниться, чтобы вдохнуть сразу всеми легкими; стало душно, но, скорее, от злости, от вида Кассандры, от того, что она все-таки решила поднасрать бывшему мужу, сука неблагодарная. А ведь Кевин с самого начала хотел жениться на другой, однако его заставили сойтись с Кэсс. Лучше пиранью себе в штаны засунуть, чем терпеть всю жизнь такую стерву. — Поэтому я предлагаю вам и мисс Гайос не препятствовать выходу книги мисс Шварц, а она в свою очередь не станет высказываться слишком категорично о вашем браке, — пропел лысый, что Кассандра обожгла его взбешенным взглядом. — Ты серьезно?! Он при мне ебался с осьминогом, а я должна сказать, что мы просто не сошлись характерами?! — Не обязательно конкретизировать, с кем у мистера Московица была связь, пока вы еще были женаты. Достаточно упомянуть, что твой муж был… неверен, — демократично изрек лысый, складывая руки на груди; несмотря на ласковую улыбку, его взгляд был тяжелым, предостерегающим, однако Кассандра уже не могла сдерживаться; она ринулась вперед, пылая ненавистью ярче факела, и Кевин едва не шарахнулся от этой ебнутой бабы, замер, цепенея, с ужасом глядя в ее искаженное ненавистью лицо. Когда-то Кассандра казалась суперу весьма симпатичной, но сейчас от ее миловидности не осталось и следа: на Глубину неслась озлобленная, разочарованная и усталая баба с таким видом, словно была готова не то, что сунуть пальцы ему в жабры, а вырвать их к херам, поджарить на гриле и сожрать, и Кевин, видя приближавшуюся стремительнее субмарины бывшую жену, не мог двинуться с места. Ну, все, пиздец, приплыли; не бить же ему Касс в конце концов! И что делать? Бежать? Блять, какого хера ноги словно приросли к полу?! Супер смог только сглотнуть, ощущая ломоту пониже спины, однако выдохнул, расслабляясь до головокружения, когда Мари мягко оттеснила его, выступая вперед. Оказавшись за спиной девушки, Кевин почувствовал себя более защищенным, чем моллюск в раковине, но… это же неправильно! Это он должен оберегать Мариолу, свою жемчужинку, а хуй знает, что взбредет в голову ебанувшейся Кассандре; Глубина положил ладони на точеные плечи Аспид, которая держалась перед женщиной спокойно и бесстрашно, даже смогла улыбнуться, чем только больше разозлила Кассандру. Она торпедой бросилась вперед, однако лысый удержал ее за локоть. — Спятила? Ты что творишь?! — прорычал он, оттаскивая женщину к двери зала. — Нам пора, Кэсс. Пошли. Пошли, мать твою, пока ты ничего не натворила! — Пусти. Пусти меня, Гленн. Блять, отцепись от меня! — рявкнула Кассандра, рывком выпрастывая руку из пальцев лысого, чей лоб блестел каплями пота, а по виску стекала мутная струйка. Одернув пиджак, Кассандра схватилась за кулон, сжимая его в пальцах, и с болью посмотрела на Кевина; под ее взглядом супер поежился, однако не отвернулся, хоть и продолжал стоять за спиной Мари. — В том, что случится, будешь виноват ты, — заявила женщина, — я была готова тебе помочь, но моих стараний не оценила даже Церковь. Теперь я сама по себе и больше никому не позволю себя использовать. — Идем, Кэсс, — Гленн взял Кассандру за плечи, увлекая ее в сторону выхода из зала, — тебе нужно отдохнуть. Черт… говорил же, что не нужно тебе со мной идти, так нет же, уперлась!.. — Я хотела посмотреть этой змее в глаза. — Зачем, Кэсс?.. Все, ты почти разведена и свободна, тебе… — лысый затравленно оглянулся на суперов через плечо и понизил голос, — тебе ни к чему выяснять с ней отношения. Вдруг они и в самом деле… — Моя книга выйдет. Я это заслужила, — отчеканила Кассандра, величественно вскинув голову, и переступила порог, стукнув каблуком туфли по полу; Кевин вздохнул с нескрываемым облегчением, когда дверь за его бывшей женой и Гленном закрылась, прижался щекой к макушке Мари, гладя ее плечи, однако ее мышцы затвердели под его ладонями, девушка медленно обернулась, глядя на Глубину исподлобья, и во рту у него сделалось сухо, колени трусливо подогнулись, однако Кевин заставил себя улыбнуться. — Круто ты их, верно, змейка? Ты была неподражаема, такая… опасная. Прямо как анаконда, — супер хихикнул, пытаясь разогнать повисшее между ними напряжение, но Мариола была пугающе серьезной, а взгляд — словно у настоящей рептилии — безжалостный и немигающий. — С какой стати я должна выгораживать тебя перед бывшей? — произнесла она четко и чисто, без малейшего косноязычия, сузив глаза; Кевин от растерянности даже присел. — Я со многим готова мириться, потому что на данный момент меня все устраивает, но если она и в самом деле напишет свою чушь… я мараться не собираюсь. — Мари… — Глубина пораженно отшатнулся; Аспид стояла перед ним с прямой спиной, такая отстраненная и незнакомая, суперу как-то не получалось поверить, что это все говорила его змейка. Что она несет? Они же созданы друг для друга! Не может быть, чтобы бездарная писанина Кэсс могла разрушить их отношения! — Речь не только обо мне, Кевин. У меня семья, я не хочу, чтобы это как-то задело моих близких. И твоя мама… что она скажет после того, как Кассандра начнет распускать сплетни? — Я… я все улажу, — прозвучало так жалко и неубедительно, что Глубину передернуло от омерзения к самому себе; как же так? Все ведь было хорошо, пока бывшая жена не вылезла со своей книгой! Мари, опустив голову, потерла переносицу; раздвоенный кончик языка мелькнул между розовых приоткрытых губ. — Я поговорю с папиным юристом. Не знаю, насколько это поможет, твоя бывшая жена настроена весьма воинственно, — Аспид усмехнулась, — неуж-жели вс-се из-з-з-за ос-сьминога? Кевин смазано пожал плечами, почесывая затылок. — Я… правда постараюсь разобраться, — пробормотал Глубина, слабо представляя, что ему нужно сделать, чтобы остановить Кэсс. Утопить ее? Или скормить Гектору? Супер, зажмурившись, тряхнул головой; нет, все полная херня. И что, теперь из-за книги Кассандры Мари его бросит? А как же знакомство с ее родителями? И мама Кевина только немного успокоилась, поверила, что у него, наконец, все хорошо. Как быть, блять? Что предпринять? Юристы, конечно, хорошо, однако бывшая жена успеет целую трилогию накатать прежде, чем дело дойдет до судебных разбирательств. И, если ее писанину опубликуют, Кевину не позволят вернуться в Семерку. — Не грус-сти, мой дельфинч-чик, — уютно и мило прошепелявила Мариола; Глубина настолько привык к ее шипению, что внятная речь из уст Аспид немного пугала. — Вс-се обойдетс-ся. Долж-жно обойтис-сь. Не хоч-чу, ч-чтобы уровень моей ж-жиз-зни и отнош-шений определяла твоя бывш-шая. — Я тоже не хочу, — с горячностью заверил девушку Кевин; он взял модель за руки, благодарно заглядывая ей в глаза, — то, что ты сказала Кэсс… правда? — Я не с-сказ-зала нич-чего такого, ч-что она могла бы ис-спольз-зовать против меня. Но ус-ступать Кас-с-сандре я не с-собираюс-сь, поэтому… — Мари на секунду задумалась. — Дельфинч-чик, а ты с-сохранил ее с-сообщ-щения? Помнитс-ся, когда ты только уш-шел от Кас-с-сандры, она была оч-чень нес-сдерж-жанной и крас-снореч-чивой. — Ну… — Кевин наморщил лоб, пытаясь вспомнить. — Да. Кажется… — Отлич-чно. Это уже ч-что-то, — девушка утешающе погладила супера по щеке, — главное — организ-зовать вс-се с-с умом, и тогда ее книга будет выглядеть как убогая попытка поквитатьс-ся с бывш-шим муж-жем. Без-з доверия и с-соч-чувс-ствия публики Кас-с-сандра с-станет неактуальной. — Наверное, — легко согласился Кевин; он был готов на что угодно, лишь бы вернуть себе спокойствие и безопасность. — Только… про Церковь, наверное, лучше не говорить, я же и сам был частью Общины, так что… — Да, нам это ни к ч-чему. А вот ис-стория с ос-сьминогом… — Мари покачала головой, выпустив изо рта раздвоенный язык. — Не уверена, ч-что хоч-чу з-знать подробнос-сти, но мне нуж-жна ч-четкая картина произ-зош-шедш-шего. — Да там ничего такого… — промямлил Глубина; говорить с Мариолой о бывшей жене было просто, а вот об Амброзии, Стефани и еще паре подружек супер немного стеснялся, потому что… ну, это рыбы и млекопитающие, а жабры не делали Кевина кем-то иным, кроме как мужиком с жабрами на боках. Но Аспид хотела ему помочь, значит, придется все рассказать, а это стыдно, пиздец как стыдно; вдруг она начнет ревновать? Или решит, что Кевин считает ее недостаточно привлекательной? Мариола же потрясная; только полный долбаеб будет считать ее некрасивой. — Ладно, дома поговорим. И об ос-сьминоге в том ч-числе, — девушка коротко поцеловала супера в уголок рта, — не натвори без-з меня нич-чего до веч-чера, хорош-шо? — Буду паинькой, — пообещал Глубина, но не отпустил Мари, заключил ее в кольцо рук, не пуская и ближе притягивая к себе. Аспид издала грудное шипение, но запрокинула голову, довольно засмеялась, когда Кевин провел губами по ее шее, ощущая солоноватый, точно морской, привкус ее пота после тренировки. — Только… сделай мне приятное, рыбка. Ну, пожалуйста. — Кевин, — Мариола уперлась ладонями ему в грудь, не делая особых попыток оттолкнуть, и втянула голову в плечи, напрягая шею, когда супер облизал ее ухо. — Давай, змейка, побалуй меня немножко. Мне плохо из-за Кэсс. Сделай мне хорошо. — Ты не з-зас-служ-жил, — напомнила девушка; ладони Глубины сжали ее ягодицы. — Ну, одну маленькую радость можно же… — Ладно, — закатила глаза Мариола, — только одну. — Ты прелесть, рыбка, — зашелся от восторга Кевин и секундно разомлел, растрогался до отнимающихся ног, когда Мари взяла его лицо в ладони, трогая скулы, лоб и подбородок. — Кто мой дельфинч-чик? Ну, кто мой милый дельфинч-чик? — Я, — счастливо выдохнул Глубина. Аспид, хихикнув, продолжила: — Кто такой хорош-шенький дельфинч-чик? — Я! — радостно засмеялся Кевин, едва не приплясывая на месте от зашкаливающего блаженства. — У кого с-самые с-симпатич-чные ж-жабры в океане? — У меня? — манерно удивился супер и снова рассмеялся, на сей раз вместе с Мариолой, которая, приподнявшись на носочки, принялась расцеловывать его в обе щеки. — У тебя, милый, — подтвердила девушка, на что Кевин, пьяный от удовольствия и нежности, подхватил ее на руки и закружил. — Люблю тебя! Люблю тебя, моя змейка! — Ну, ещ-ще бы, — самоуверенно усмехнулась Мари и, наклонившись, поцеловала Глубину в лоб, — но от тебя с-столько проблем… — Но ты меня любишь? Любишь, правда ведь? — допытывался Кевин, однако девушка замолчала на несколько секунд, лишь еще раз поцеловала его в лоб и погладила по волосам. — Ты мой дельфинч-чик, — просто ответила она; как будто этого суперу было достаточно! Глубина хотел, чтобы Мариола тоже сказала, что любит его, что жизни без него не представляет, что хочет от него детей, много-много мальков, но Аспид убеждать Кевина в своей любви не спешила, а требовать он не решился. Все равно они вместе, а это — главное, и похуй сколько дерьмовых, бульварных книжонок настрочит Кэсс. Зря Кассандра вообще в это сунулась, только выставит себя дурой, а Глубина еще будет счастлив, с «Vought» и Семеркой или же без них; только бы с ним была Мари.