Всё, что ты мне дашь

      Саурон переселил Лютиэн на самый нижний ярус в комнатку для прислуги. Прямо по соседству с тремя орками. И хотя всё это произошло без какой-либо лишней грубости, несчастная девушка чувствовала себя оплёванной и побитой. Даже её новые соседи не смогли понять, как к такому вообще относиться. Если хозяину вдруг надоела его рабыня, то почему он сам перетаскивал её вещи? А если не поняли орки, то куда уж понять ей?       Нет, его слова бедная эльфийка примерно разобрала. Майа посчитал, что её демонстрация чувств была не настоящей, а всего лишь навеянной этим странным процессом слияния душ. Но, какая, собственно, разница? Может быть, указанный процесс, наоборот, открыл ей глаза?       Так или иначе, Саурон ожидал, что внезапный душевный порыв его рабыни скоро пройдёт. И что ещё хуже, он этого хотел. Сам же сказал: «Просто не могу себе этого позволить». Главный соратник Моргота не мог позволить себе кого-то полюбить.       Или он боялся. Ведь какое из него тогда исчадие зла?       К несчастью, все эти рассуждения никоим образом не приближали возвращения Лютиэн в их общую спальню. А лишь делали её пребывание в новой комнатушке всё более невыносимым. Попадаться ему на глаза тёмный майа строго запретил, что совершенно не позволяло эльфийке заняться чем-то другим.       Тем временем сам Саурон занимался ровно обратным – пытался придумать, как поскорее её забыть. В собственном жилище стало как-то непривычно пусто, а в постели холоднее, чем обычно, и новый управляющий Ангбандом вознамерился, во что бы то ни стало, найти в таком положении дел какой-нибудь плюс.       Больше места в шкафу, никаких дурацких женских тряпок, можно упиться вином и спать поперёк кровати.       Увы, но собственной одежды у майи оставалось немного, и заполнить опустевший шкаф оказалось нечем. А свободные ящики и полки так и смотрелись истинным непорядком. Разложив на кровати все свои вещи, Саурон вызвал слуг прямо в спальню, где и обрадовал их своими новыми пожеланиями:       - Этот шкаф отправьте на склад. А мне найдите другой поменьше.       - Как скажете, - Борг, Горг и Зорг понуро переглянулись и принялись осторожно поднимать ставший ненужным предмет мебели.       - А потом растопите камин, - наместник Моргота осмотрел свой нехитрый скарб и извлёк из него тёплый шерстяной плед. – Откуда тут взялся этот проклятый холод?       Орки опять переглянулись. В комнате стояло такое же тепло, как и во всей крепости.       - Я принесу дров, - пообещал Борг, пытаясь пропихнуть тяжёлый шкаф в слишком узкий дверной проём.       Только шкаф совершенно туда не помещался.       - Кажется, у нас проблема, - виновато сообщил Горг. – Эта дрянь тут не пролазит. Потому что её собирали прямо в комнате.       Саурон нахмурил брови и подошёл поближе, но только для того, чтобы убедиться в правоте сказанных слов.       - А может его расхреначить? – робко предложил Зорг.       - Расхреначили уже, - напомнил ему Борг. – Когда вывозили из Тол-ин-Гаурхота. Потом еле собрали. Да у эльфов вся мебель столетней давности!       - Так может его совсем расхреначить? – снова предложил Зорг, но заметив недовольный взгляд хозяина, тут же умолк.       - Я тебе расхреначу, - сердито проворчал майа. – У нас и так шкафов нормальных не хватает. Хм… Ладно. Поставьте его обратно. Просто нужно придумать, что туда положить.       - Топор, - предложил Борг, ляпнув первое, пришедшее ему в голову.       - Дурень! Какой топор?! – возмутился Горг, удивляясь тупости брата. – Это шкаф для одежды. Тут тряпки нужны!       - А шкуры подойдут? – полюбопытствовал Зорг. – У нас как раз появились новые волчьи шкуры.       - Волчьи шкуры? – Саурон осмотрел найденный плед и пожмякал его руками. – А они тёплые?       - Теплее не бывает!       - Ладно, тащи. И прихвати заодно вина.       Орк уже намеревался пойти к двери, но застыл, как вкопанный.       - Вина, господин? У нас его больше нет.       - Как это нет?! – майа едва поверил собственным ушам. – Мы же пили его на недавнем празднике!       - Вот всё и выпили. А новое не привезли. Потому что оно эльфийское, а вы лично приказали переловить всех контрабандистов.       - Ах, да… - Саурон явно смутился. – Ну, тогда… Принесите что-нибудь другое. Хоть настойку на кедровых шишках. Главное, покрепче.       - Тут, в Ангбанде, только самогон гонят, - виновато пояснил всё тот же Зорг. – А больше ничего нет.       - Самогон?! – их хозяин выпучил глаза. – Погоди… Кто разрешил?!       - Как только вас отправили в Тол-ин-Гаурхот, сам владыка отменил все ваши запреты. А потом ввёл свои, но про самогон там не было ни слова.       - То есть это теперь законно? Случаи отравления были?       - Да навалом, - орк пожал плечами. – Но я знаю, где делают хороший.       - Хм… - Саурон задумался. – Хороший, говоришь? Ну, если это законно… Так и быть, тащи.       Орки слегка поклонились и помчались выполнять все его поручения. Вскоре камин был разожжён, а потом принесены и шкуры. Класть их в шкаф майа не стал, постелив вместо этого сразу на кровать. И когда верный Зорг преподнёс ему бутыль с какой-то светлой жидкостью, главный соратник Моргота уже успел закутаться в свой плед.       - Только нужен повод, - вспомнил мужчина своё самое главное правило. – Без повода пить нельзя.       - Так сегодня как раз очередной праздник, - услужливо подсказал орк. – День съедения первого эльфа. Отмечается каждый год.       - Правда? – Саурон с облегчением вздохнул. – Ну, тогда всё в порядке.       Забрав у Зорга самогон, майа указал ему на дверь, и тот быстро свалил. Открыв бутыль, управляющий Ангбандом принюхался, слегка поморщив нос, а потом сделал небольшой глоток прямо из горла.       - Не вино, конечно... – фыркнул он, скорчив самую презрительную рожу. – Но пить можно.       Влив в себя содержимое бутыли, наместник падшего валы возвратился к кровати и улёгся поперёк неё. Все его вещи так и остались лежать вокруг, ибо убирать их обратно в шкаф Саурону было уже лень.       Потратив целый день на всевозможные горькие раздумья, Лютиэн поняла, что голодна, и отправилась прямиком на кухню. Благо, было уже поздно, и наткнуться там на тёмного майу шанс невелик. Однако у самой двери эльфийке пришлось остановиться, поскольку оттуда доносились хорошо знакомые голоса. На кухне орудовали орки.       - И зачем он её отселил? – удивлялся Борг, громко гремя посудой. – Как-то странно…       - Ничего странного, - раздался голос Горга. – Может, у неё это…       - Что «это»?       - Ну, бабское.       - А у эльфов бывает? – к разговору присоединился Зорг.       - А то! Мне Шугрига рассказывала. Говорит, что у эльфов - раз в четыре столетия. И длится десять лет.       - Десять лет?! Во засада! А чего их мужики всё это время делают?       - Известно чего! Цветочки нюхают!       Все три орка заржали, но Борг добавил:       - Да у них и мужики такие. Только раз в четыреста лет и могут.       Смех резко усилился.       - А он её в той комнате целых десять лет продержит? – усомнился Зорг и сам же предложил: - Уж лучше сразу оркам отдать. А себе другую найти.       Лютиэн стиснула кулаки, разрываясь между желанием кому-то врезать и срочно бежать в свою комнату, так как прозвучавшая тема считалась у её народа уж слишком неприличной.       Но пока она решала, что лучше, разговор внезапно потёк в совершенно другое русло.       - А с ним-то что? – с откровенным беспокойством поинтересовался Зорг. - Никогда ж самогон не пил. А тут – целую бутылку.       - Так всё ж понятно! - видно, Горг был у них главным специалистом по любым вопросам. – Для согрева это. Простудился, наверное.       - Как он мог простудиться?       - Очень просто. Ослаб после боя с Готмогом. Мы ж на севере живём. Холод тут, сырость большая. Чуть кто чихнёт, и пошла зараза по всей крепости.       - То-то он в ту тряпку закутался, - вспомнил Борг, наконец-то поняв, что к чему. – Шкуры, опять же, взял. Может, ему лекаря позвать? Самогоном только разная пьянь лечится.       Ощутив смутное беспокойство, Лютиэн всё же поборола саму себя и зашла прямиком на кухню.       - Что-то случилось? – строго спросила она, заставив орков подпрыгнуть от неожиданности. – Вы сказали, кому-то нужен лекарь?       - Да хозяин наш простыл - пояснил ей Горг, звякая грязной тарелкой. – Мёрзнет всё время и в тряпки кутается. Ему бы лекарство какое…       - И когда он только успел! – ахнула эльфийка, тоже плохо себе представляя, как Саурон мог вообще простудиться. Неужели, его совершенно нельзя оставить одного?!       - Ему б настойку на кедровых шишках, - вклинился Зорг, внеся своё предложение. – Только как её сделать?       - Принесёте шишки – сделаю настойку, - пообещала Лютиэн и пошагала к лестнице. Ибо беспокойство в её груди заметно усилилось. Вдруг майе действительно плохо?       Быстро поднявшись на верхний ярус, девушка остановилась перед входом в спальню и потянулась рукой к двери. Но в последний всё же опомнилась. Ведь Саурон запретил попадаться ему на глаза.       Сердце Лютиэн разрывали разные чувства. Беспокойство за мужчину, пережитая обида, страх нарушить запрет. Быть может, наместнику Моргота требуется срочная помощь? И если она её окажет, он всё же сменит гнев на милость, позволив жить рядом с ним? Повисшая в воздухе рука то почти касалась дверной ручки, а то опускалась назад. Но разум в итоге победил. Если она войдёт в спальню, тёмный майа будет в гневе. Он точно решит, что его рабыня спятила от слияния душ. И отправит её на нижний ярус, даже если будет десять раз больным.       Простояв у двери несколько минут, эльфийка развернулась и побрела обратно. А на её глазах опять навернулись слёзы.       Следующие несколько дней Саурон ощущал себя исключительно хреново. Башка трещала от самогона, холод только усилился, из-за положенных в постель волчьих шкур вещей в шкафу не прибавилось, а в спанье поперёк кровати не оказалось ничего интересного.       Чувствуя необычайное раздражение, майа кое-как собрал разбросанные вещи и отправился на нижние этажи Ангбанда, где обитали балроги. Логово огненных демонов представляло из себя несколько обширных пещер, посреди которых наблюдалась пара раскалённых лавовых озёр и даже один пылающий «лавопад».       Парочка балрогов сидела за каменным столом возле этой красоты, играя в такое же каменное домино.       Стараясь не подходить в его хрупком обличье к различным опасным местам, наместник Моргота громко крикнул:       - А что с вулканом?! По-моему, он ослаб! Потому что у нас наверху холоднее, чем обычно!       - Ничего не ослаб, - возразил один из валараукар. – Жарит, как всегда. Лучше вентиляцию проверь. Ты ж её сломал вместе с водопроводом.       - Не я, а Готмог, - возразил возмущённый майа.       - Ты его заставил подлым обманом, - тут же возразила вторая огненная тварь. – Даже Мелькор сказал, что за все поломки отвечать тебе.       - Сейчас обрыдаюсь, - огрызнулся Саурон и поплёлся обратно на верхние этажи.       Впрочем, подброшенная балрогами идея тоже имела право на существование. И следующим пунктом в его маршруте стала именно разрушенная стена, где около двадцати орков укладывали новые камни. Укладывали за его, Майрона, счёт.       А рядом стоял Углук и отслеживал их работу.       - Господин? – поклонился орк, увидав своего хозяина. – Брешь уже заложили. Осталось восстановить парапет и разрушенную бойницу. Не волнуйтесь, будет как новенькая.       - Что с вентиляцией? По-моему, у нас чересчур холодно.       - А по-моему как обычно, - орк пожал плечами. – Я не чувствую никакого холода.       - Хм… Ты уверен? – Саурон впервые заподозрил, что не в порядке вовсе не вентиляция.       - Абсолютно. Да спросите у драконов. Если сильно похолодает, то они перестают нестись.       - Точно! – обрадованный майа согласно кивнул.       - Кстати, я поймал двух опасных ворюг, - быстро добавил Углук, понимая, что хозяин сейчас уйдёт. – Можно их казнить?       - Да валяй, - наместник отмахнулся. Казнь каких-то там ворюг оказалась совершенно ему по барабану. Ведь его проблема была гораздо более опасной. А главное – очень личной.       Опять спустившись на более нижние этажи, Саурон, как ни в чём не бывало, зашёл прямо в логово драконов, где тут же вызвал настоящий переполох.       - Воооорррр!!! – заорал Глаурунг, накрепко прикованный прямо к стене. – Лживый коварный подлец! Где моё золото?! Сейчас же его верни!       - Прости, я его раздал, - майа выразительно вздохнул. – У меня не осталось ни одной монетки.       - А-а-а-а!!! – разгневанный дракон принялся метаться, громко звеня прочной стальной цепью. – Мои монетки!!! Убью, тварь! Вот увидишь! Освобожусь и в тот же день убью! Я к нему, чуть ли не как к папке, а он!       - Да ладно тебе ныть, - Саурон изобразил полное великодушие. – Вот поднакопим чуток войска и пошлём тебя Нарготронд захватить. Наверняка у эльфов полно богатств.       - Нарготронд? – с интересом протянул Глаурунг, мгновенно прекратив свою истерику. – Хм… Звучит неплохо… И когда это будет?       - Ну… Лет через пятнадцать…       - Что?! – гигантский ящер взбесился в ту же секунду. – Пятнадцать лет?! Арррргггххх!       - Э! Эээ! – майа пощёлкал пальцами. – Может и пораньше. Всё зависит от того, как быстро расплодятся орки.       - Грррр! Да они ещё будут расти хрен знает сколько! – в бессильной злобе дракон рухнул на пол и принялся громко рыдать. – Моё золото… Где ты… Вернись…       - Ну, тогда расплодитесь сами, - Саурон наконец-то перешёл к самому важному. – Как тут у вас с яйцами? Новенькие есть?       - Да… Сегодня одно…       Голос Глаурунга был совершенно убитым и, казалось, утратил всю свою магию.       - Вам тут не холодно? Может, воздух потеплее прогреть?       - Да пошёл ты! К жирным орчихам подлизывайся. Предатель хренов!       Ещё раз вздохнув, майа принял последнюю попытку помириться.       - Ну ладно дуться. Подумаешь, золото… А давай я, лучше, тебя за ушком почешу.       - Не трожь мои уши! – резко подскочив, разозлённый ящер снова принялся метаться во все стороны. – Тварь бесхвостая! Поймаю, в котлету изжарю! Мелькором клянусь!       - Ладно, я ухожу, - Саурон примирительно помахал рукой. – Всего хорошего.       И не слушая все те проклятия, что неслись ему вслед, отправился обратно, в собственные покои. Что ж, теперь проблема стала более менее ясна. Только она заключалась вовсе не в вентиляции. Проблема была в нём самом. Он – олицетворение порядка, пребывал в полнейшем беспорядке.       А один только этот факт бесил майу до трясучки. Потому что виноватой в его нынешнем состоянии была глупая смазливая девчонка. Девчонка, целых четыре раза завладевшая его бессмертной душой.