Глава сорок третья
И всякая тварь (на Страстной неделе) совокупно страдает
Sometimes you wake up. Sometimes the fall kills you.
And sometimes, when you fall, you fly.
***
She says nothing at all, but simply stares upward into the dark sky
and watches, with sad eyes...
Neil Gaiman
Агнес Нуттер ненавидела терять деньги, но это вовсе не значило, что она была уподобившейся персонажу Диккенса сумасшедшей скрягой. Она ничего не пожалела бы ни для дочери, ни для бывшего мужа... Только намекни ей Габриэль (однако говнюк был до неприличия горд) – Агнес не отказала бы! Профессор никогда не экономила на "прикорме" (так она порой говаривала, когда поблизости не было чужих ушей) не только начинающих авторов, но заодно и орды младших редакторов, корректоров, иллюстраторов, безымянных девочек из отдела логистики и прочих мелких, никому не видимых издательских сошек... Ибо Агнес Нуттер ведала: именно благодаря таким незаметным шестерёночкам жужжит и щёлкает – подобно гигантской пишущей машинке – отлаженный механизм производства низкопробной бульварщины, которую в приличном обществе принято именовать массовой литературой. К тому же Агнес было прекрасно известно, что любой механизм должен быть хорошо смазан – так подольше прослужит! Каждый беленький конвертик, каждую швейцарскую шоколадку или пачечку хорошего кофе, как будто невзначай оброненную на стол, каждое доброе слово и всякий дежурный комплимент миз Нуттер считала сродни долгосрочному вкладу... А инвестировать Агнес умела. Точнее – научилась. Жизнь заставила. Недаром подающим надежды литераторам она всегда вручала своего рода стипендию – первый контракт на три тысячи фунтов за текст. Воспитанная в традициях материалистического атеизма, Агнес символику чисел не уважала, но понимала: подобная сумма её не обанкротит, а получатель – тот уже ощутит себя обязанным и даже если сразу не осознáет, то подспудно, подсознательно прочувствует собственную значимость! Ну естественно! Ещё вчера он (она или они – нужное подчеркнуть) где-нибудь на Tumblr'e или АО3 "за бесплатно" свои нетленки постил, а сегодня – в него уже поверили, его сочли годным и ему в руки вложили живые, хрустящие, ещё пахнущие банкоматом купюрки.***
Не далее как в минувшую пятницу Агнес уверилась, что Тони для жанра bodice ripper потерян – обратно, сколько ни предложи, не заманишь. И слава кому-нибудь! Вырастила, сама того не желая, писателя! Невзирая на всю прелесть профессионального и личностного роста мистера Кроули, нужно было срочно что-то предпринимать. Мари Шанталь слишком старый и известный бренд, чтобы её вот так взять... и со скандалом закопать под забором! Миз Нуттер даже не нужно было сверяться с контрактом: она помнила, что до конца года Маришка должна издателю ещё два текста. И это (на минуточку!) с учётом того, что Агнес всеми правдами и неправдами (читай: козырнув дружбой с доктором Цуйгибер и нескромно намекающей на "Букер" рецензией) удалось договориться, чтобы The Ashes of Eden, закрыв глаза на смену жанра и имени автора, "засчитали" покамест за Мари Шанталь! Иначе не о двух романах она беспокоилась бы нынче, а о нарушенных сроках, штрафах, расторжении контракта... и волчьем билете для милой вдовушки в тёмных очках. С Мари Шанталь ни одно приличное издательство работать уже не стало бы. Блять! Агнес посетила шальная мысль, что как же всё-таки здóрово, что Мари – не более чем химера. Будь та живым автором... Ой, лучше о том не думать! Посему, немного придя в себя после визита Энтони и решив несколько насущных вопросов, связанных с его (без иронии и преувеличения) нетленкой, миз Нуттер открыла все заныканные до поры вкладки на АО3 и принялась, что называется, вручную намывать золото, словно какой-нибудь безымянный полуголодный бедолага времён Золотой лихорадки, на фильмах о которой прославился когда-то старина Гэйб. Всю неделю профессор пребывала в преотвратительном настроении: что ни день, то встреча с очередным кандидатом на роль Мари Шанталь, а выхлопа – ноль! Уработалась уже, да всё вхолостую! Пришлось, отринув гордость, даже поднять некоторые старые контакты университетских времён... Однако тоже тщетно. Бывшие коллеги – все как один – вели себя прохладно-вежливо, сдержанно, и никто, естественно, не горел желанием помочь. – Прости великодушно, но я не знаю никого, кому была бы нужна такая подработка... – скривившись, Агнес тоненьким голоском передразнила свою знакомую. Очередной отказ! Да пошла эта пизда!.. Без неё справимся, не впервой, где наша не пропадала! Подумав так, Агнес Нуттер нервно закурила, отрывисто, едва не подавившись, выдохнула показавшийся слишком едким дым и бросила хмурый взгляд на часы над дверью: стрелки показывали без двадцати семь; очередное юное дарование неприлично запаздывало... – Страстнáя, чтоб тебя, суббота, – буркнула Агнес, с ненавистью туша́ окурок в массивной хрустальной пепельнице. Очень хотелось послать Тони, Маришку и работу в целом по известному лишь носителям русской культуры адресу – к ебене матери, но миз Нуттер стоически сдержала сей низменный порыв. Профессор приказала себе: ровно в семь, если искомое чудо в перьях не появится, она спокойно соберёт сумку, не спеша выключит свет, запрёт дверь, проверит замóк (дважды)... и двинет в ближайший паб.***
Сказать по правде, Агнес связалась с SandyDeli666 от безысходности. И это был тот ещё квест! Отвечать на комментарии на АО3 прелестный автор привычки не имел, поэтому профессору пришлось открыть его (её? их?) профиль, найти ссылку на Tumblr и уже там написа́ть голубчику в личку. Ответа не было так долго, что Агнес уже и думать забыла о Шестьсот шестьдесят шестом, сосредоточившись на других вариантах, когда внезапно в четверг юное дарование отозвалось. С грехом пополам договорились на субботу; причём, пока они переписывались, Агнес не покидало ощущение, что у SandyDeli666 либо раздвоение личности, либо... с ней общаются два разных человека. Только длинная бронзовая минутная стрелка осторожно коснулась принадлежащей двенадцати единицы, а короткая золотистая часовая уверенно легла на семёрку – миз Нуттер протяжно вздохнула ("Что ты будешь делать с этими интернет-писаками?.. Опять зазря просидела!"), закрыла ноутбук, опорожнила пепельницу в притаившуюся под столом хромированную мусорку, отдалённо напоминающую дополненное резной крышкой ведёрко-кулер для шампанского, и принялась методично складывать портсигар-косметичку-зарядки и прочую мишуру в безразмерный баул Coccinelle. Поскольку вечер был, по лондонским меркам, поздний, субботний и предпраздничный, в красивом здании на Пикадилли, где арендовали офисы коучи, адвокаты и прочие аналитики, царила глубокая тишина, какая бывает лишь в хорошо обставленных кабинетах, куда плотные стеклопакеты не пропускают уличный шум, а его слабейшие отголоски если и прорываются внутрь, то неизбежно глохнут за тяжёлыми рамами, обрамляющими дипломы и картины, или тонут в густом ворсе дорогих ковров. Звонок домофона для Агнес прозвучал громом посреди предзакатного апрельского неба. – Вот это наглость! – возмутилась профессор вполголоса, однако заветную кнопочку нажала и прислушалась. Раздался грохот захлопнувшейся на первом этаже двери. "А кое-кто доводчики не жалует," – отметила про себя Агнес. По лестнице затопотали. Агнес Нуттер испытала внезапное искушение притвориться, что её нет. Ну и что, что дверь этому SandyDeli открыла? Мало ли кто открыл... Пусть тоже помучится. На час опоздать! Это ж надо наглость иметь! Из-за двери раздалось басовитое покашливание, разбавленное шёпотом двух мужских голосов. Агнес сделала пару шагов вперёд и замерла, едва коснувшись дверной ручки; её брови неконтролируемо поползли вверх. Приглушённые препирательства, доносящиеся из коридора, заставили профессора Нуттер усмехнуться: так вот вы какие, SandyDeli666...***
– Этот офис? Этот самый? Уверен? – Ну да... дык она ж сама писáла: третий этаж, прямо напротив лестницы, кабинет 13а... – Ну а если там... не знаю... – Что – не знаю? – Ну... маньяк? – Ты дебил?! Совсем кукухнулся? Какой маньяк снимает офис у "Ритца"? – Не знаю, Сэнди... богатенький маньяк-извращенец. Щас покрошит нас... на салат, в питу завернёт и схавает... а мне нельзя... у меня жена беременная... это тебе, может, приключений на твою индийскую задницу захотелось... – Оставь мою задницу в покое! Не для тебя и не для маньяков каких эта ягодка росла! – Блин, Сэнди, мне стрёмно, у меня жена... – Да знаю, блин, задолбал уже! Ради твоей Мод мы здесь и собрались! Три тыщи куидов, Дели! Три тыщи! За сраный оридж! Мы с тобой таких бабок отродясь в руках не держали! Пару вечеров посидим-попишем, и можешь полтора месяца потом не работать! Стучи давай! – Нет, Сэн, давай лучше ты, стремаюсь я чёта... Подавив смешок, Агнес Нуттер рывком распахнула дверь, едва не сбив с ног припозднившегося автора... авторов. – Добрый вечер, молодые люди, – молвила она ласково. – Прошу, не стойте в коридоре, проходите же скорее...***
Молодые люди оказались вовсе не молоды. Профессор Нуттер с изумлением изучала вошедших: столь... любопытной, чтобы не сказать колоритной пары за долгие десятилетия практики ей видеть не доводилось. Тот, что слева (по-видимому, Сэнди) был низкоросл, толстоват и в своём желтоватом пальто из верблюжьей шерсти, делавшем его ещё приземистей и шире, напоминал... то ли коммивояжёра, то ли агента соцстрахования, то ли недорогой икеевский комодик. Тот, что справа (вероятно, Дели) был заметно выше и худее товарища, точнее – тощ и долговяз – и облачён в тщательно отутюженную (ах да, жена же!) форму сотрудника службы доставки DHL. "А... вот откуда Deli- в никнейме," – позволила себе Агнес Нуттер догадку, а также ассоциацию (из юности беспечной, не иначе) с творчеством Ильфа и Петрова – уж больно забавны были представшие пред её скорбными очами клоуны. – Могу предложить вам кофе, водички? – улыбнулась она. – Нет, спасибо! – наигранно бойко ответили Sandy, Deli и их общие 666 в унисон. – Прошу, садитесь, – Агнес кивнула на кресло для посетителей; помимо него и того сáмого кресла за просторным "редакторским" столом сесть в её кабинете больше было решительно негде. – Я постою, – отозвался долговязый. – Ну что вы, милмой, – мягко усмехнулась миз Нуттер, кивком указывая на своё место. – На правах хозяйки (уж простите мне такую наглость) постою я. – Заклинаю вас, не чинитесь, устраивайтесь поудобнее. Долговязый Дели неуверенно проковылял в "редакторскую" юдоль скорби. – Ну как, милмой? Удобно? – Агнес примостилась на краешек столика, где обитала кофемашинка Nespresso. По поводу субботы профессор была облачена в тёмно-синюю блузку из тончайшего шёлка, залихватски заправленную за высокий пояс неприлично узких джинсов. Под полупрозрачной тканью блузы угадывались очертания кружевного бюстгальтера. Миз Нуттер задумчиво положила ногу на ногу, явив взгляду вечерних визитёров чёрные кроссовки Balenciaga на монструозной подошве, выгодно подчёркивающей узкие щиколотки и округлые – бутылочками – подкачанные в спортзале икры. Низкорослый Сэнди пожирал профессора Нуттер подобострастным взглядом: богиня! Великолепная Кали – уничтожительница, обольстительница! – сошедшая с древних рисунков и гравюр, явилась пред ним! Эта женщина!.. Не сдержавшись, Сэнди сладострастно цыкнул, обнажив золотой зуб. Агнес усмехнулась, и на миг ему показалось, будто сама Многоликая одарила его своей благодатью. – Мальчики мои дорогие, – начала профессор Нуттер. – Во-первых, спасибо за то, что всё-таки снизошли до меня... – Мы были бы вовремя! – выпалил Сэнди, – если б не он! – индус ткнул пальцем в сторону своего друга. – Дели... он в доставке работает... у него был заказ на сегодня. Здесь поблизости, в Мейфэре. Какой-то Хуйцербер... – Цуйгибер, — поправил его долговязый. – Пакет с документами. Срочная доставка. А её на месте не оказалось... Пожилая леди, весьма вежливая... пришлось подождать. Извините... – Ничего, – отмела все извинения Агнес (уж не её ли это пакет был?), – я рада, что вы наконец здесь, молодые люди. Я правильно понимаю, что SandyDeli666 – это ваш общий псевдоним? – Ага, – ответили Сэнди и Дели хором. – На самом деле, – подумав, добавил долговязый, – это я придумал. – Неправда! – возмутился "икеевский комодик", – это я! Первый! Моя идея! – Мальчики, прошу вас, не ссорьтесь, – Агнес послала обоим по обольстительной улыбке. – Чья б то идея ни была... Ваши истории замечательны! Весьма... эм-м... пикантны и привлекают внимание читателей. И поэтому вы, милмои, здесь. – Что имеете нам предложить? – поинтересовался долговязый, в "редакторском" кресле осмелев. – Дели!.. Блин!.. – шикнул на него соавтор, но Агнес Нуттер, казалось, его не услышала: – Ребята... – начала она медленно. – У меня есть один весьма продаваемый бренд... Мари Шанталь... Не слышали? – Как же?! – вскинулся долговязый Дели. – Моя Мод... ну, супруга моя – она большая поклонница... От "Искушения в Эдеме" до "Отравленного яблока" всё собрала! – "Яблоко" вышло в прошлом году, в августе и ...оно было последним, – подтвердила Агнес. – Автор... если можно так выразиться, теперь работает в жанре исторического романа. – Так, значит, bodice ripper всё? – подал голос Сэнди. – Я боюсь, что так, милые мои, – Агнес Нуттер подпустила в тон толику выверенной печали. – Сами понимаете, как это бывает... Иссяк интерес, угас огонь... А посему, с сожалением сообщаю я вам, вся многомиллионная аудитория Мари Шанталь... останется ни с чем. – Многомиллионная? – уточнил Сэнди. – Ни с чем?! – воскликнул Дели. – Зрите в корень, – кивнула Агнес. – Но это же такие потери... – начал Сэнди, угодливо заглядывая в зелёно-карие глаза богини. – Это обидно. Печально, – констатировал Дели из "редакторского" кресла. – Именно, коллега, – согласилась Агнес. – Но я... Мальчики мои, вы умеете хранить секреты? Sandy, Deli и их общие невидимые 666 синхронно кивнули. – Я владею правами на бренд "Мари Шанталь", – произнесла Агнес Нуттер, выпрямившись. – И если бы вы согласились в дальнейшем публиковать ваши работы под этим именем... Вам не пришлось бы впредь, во-первых, делать это бесплатно... — Мы готовы! Я лично... готов! – выкрикнул Сэнди, от энтузиазма едва не выпрыгивая из обманчиво мягкого, точно облако сахарной ваты, гостевого кресла. — Но это же... обман... – протянул Дели задумчиво. – Разве читатели не почувствуют подвоха? – Только если вы, милмой, – мягко улыбнулась ему Агнес, – откажетесь принять участие в паре автограф-сессий в год... под личиной невероятной Мари... Сэнди и Дели обменялись долгими взглядами через стол. Агнес с нескрываемым любопытством наблюдала за этой пантомимой. – Мы согласны, – коротко возвестил Сэнди, точно клялся пред алтарём. – Мод будет вне себя от восторга! – вторил ему Дели из "редакторского" кресла. – Тогда, милые мои... остаётся сущий пустяк... – Агнес медленно подошла к своему столу и выцепила из портсигара тонкую папироску. Сэнди шмыгнул рукой в карман бежевого пиджака, достал оттуда щербатую, правда – заправленную зажигалку и поспешил поднести даме огонька. – Вы, мои славные, – продолжила Агнес, затянувшись, – пишете забористый слэш. А как насчёт гета? Управитесь? Ах да... как я и говорила, за первый текст три тысячи... предоплатой. Коли сдюжите. – Так... Значит... Ничего сложного: заменим мальчика на девочку, – деловито забубнил Сэнди, уже как будто продумывая сюжет. – Имена поменяем... физиологию... Ну там капельку... орал вообще можно не трогать: это штука универсальная, вам ли не знать?.. – он подмигнул Агнес. – Мне ли не знать, – искренне улыбнулась миз Нуттер. – А за три тыщи мы им подружку добавим! – подхватил Дели воодушевлённо. – Забойный тройничок! Та-акую девчонку забацаем! – он взмахнул руками, очерчивая в воздухе пленительные изгибы потенциальной героини не написанного пока романа. – С бо-ольшими буферами! Четвёртого как минимум размера! – глубокомысленно прибавил Сэнди, стрельнув глазами на Агнес, склонившуюся над столом (профессор включала лэптоп). – Ваши сроки, мальчики? – забрав с собой пепельницу, Агнес вернулась к кофейному столику. Сэнди и Дели вновь переглянулись. – Сколько глав надо? – спросил долговязый Дели. – Не менее двадцати пяти, – ответила Агнес. – При классической композиции: завязка, развитие действия, кульминация, развязка. – Ну... – протянул Сэнди, не сводя взгляда с выреза синей профессорской блузы, щедро питавшего писательское вдохновение, – тут одна кульминация главы на четыре потянет... – Лишь бы читатель не заскучал, – ответствовала Агнес с каменным выражением лица. – Мы такого не допустим! – вскричал Дели. – Десять лет на АО3! – вторил ему Сэнди. – Так всё же: что по срокам, мальчики? – не отступала Агнес. – Ну... – Дели потянулся за смартфоном и открыл какое-то приложение. – Завтра выходной, понедельник – тоже... Вторник и среду работаю. Дней десять... Сэнди, как у тебя? – Аналогично, – серьёзно кивнул индус и обратился уже к Агнес. – Нам надо не меньше десяти рабочих дней... вечеров, я хочу сказать. Агнес Нуттер захлебнулась воздухом: – Вы... вы серьёзно?.. – Да за такие бабки, мадам!.. Не так уж и долго! – Дели даже слегка оторопел. – Быстрее нереально... Это нам надо работы свои бросить... А кстати: вам как героев сношать? – В смысле? – теперь опешила уже Агнес. – Ну... не знаю там... пираты, вампиры, маги-волшебники типа как Хогвартс, или реал типа как "Пятьдесят оттенков...", или дефективчик? – И в дефективчики умеете? – вопросила Агнес неверяще. – А вы хоть наши ориджи читали?.. – переспросил Сэнди с долей обиды. – Умеем! Можем! Практикуем! – вскричал Дели. – Но если с "мясом", как Ю Несбё и всякие "Девочки-ворóны", то это, сразу говорю, на плюс пятьсот потянет! – Плюс триста, – строго погрозила ему пальцем Агнес (пусть не зарывается мальчиш поначалу), – и за десять рабочих дней вы рожаете мне bodice ripper рейтингом не ниже М, а желательно Е. С сюжетом. Пусть хотя бы намёк на детективную линию будет. Много не надо. Наша целевая аудитория скорее по поцелуйчикам, а не по жестяку. – Фигня вопрос, – усмехнулся Дели. – С удовольствием, – умудрившись не выпасть из кресла, изобразил полупоклон Сэнди. Агнес достала из ящика рабочего стола пару файлов. – Это рыба контракта. Просмотрите. Подпишите, если сочтёте адекватным. Можете показать вашему юристу, если желаете. Я не возражаю. Повторяю: это рыба. Со временем мы можем что-то изменить согласно вашим пожеланиям. Сэнди углубился было в текст, однако его отвлёк Дели: – Три тыщи налом сейчас? – уточнил он. – Именно, – подтвердила Агнес. – Тогда я за! – Дели лихо подмахнул последнюю страницу. – Сэнди? – Я... я... – "комодик" со странной нерешительностью взглянул на соавтора, затем – на Агнес. – Я тоже в деле. Быстро пролистав контракт, не вчитываясь более, он поставил свою подпись. – Приятно иметь дело с вами, молодые люди, – Агнес протянула обоим свои визитки. – Почему их две? – не понял Дели. – На второй (с обратной стороны) вы запишете свой телефон и адрес электронной почты, – пояснила Агнес. – Так мы с вами будем на связи. – Ах да... логично... – протянул долговязый. – Ну что ж, молодые люди... Если у вас нет ко мне иных вопросов, то... поздравляю вас. Добро пожаловать в ряды печатаемых авторов, – сообщила Агнес Нуттер, растянув губы в дежурной, пусть несколько вымученной улыбке. – Впереди длинные выходные. Желаю вам замечательных праздников и жду от вас текст к пятому мая. Если у вас появятся какие-либо вопросы, то я всегда доступна по телефону и по электронке. Мои контакты у вас есть. Профессор протянула долговязому Дели белый конвертик: – Ваш первый авторский гонорар, мальчики. Ещё раз поздравляю. Надеюсь на долгое и плодотворное сотрудничество. Агнес поочерёдно пожала руки Сэнди и Дели. Она пожала б щупальца и придатку-666, если б тот явился пред её очи. – Спасибо, профессор, миз Нуттер, очень приятно, мы обязательно... – рассыпáлся в благодарностях освободивший наконец "редакторское" кресло Дели. Сэнди потрясённо молчал, не сводя взгляда с удивительной, невообразимой, богоподобной Агнес. Профессор снисходительно ему улыбнулась. – Всё будет в лучшем виде, – превозмогая обильное слюноотделение и заплетающийся язык, заверил её Сэнди. – Не сомневаюсь, мальчики, – Агнес принципиально более не смотрела на своего самонаречённого апологета: – Вы ведь подписали контракт. Вы теперь – Мари Шанталь. Это – имя. Это – ответственность. Ну и деньги, слава, всё такое... не без того. – Мы не подведём, – заверили её SandyDeli666 в унисон. – Ещё б попробовали... – протянула Агнес, криво ухмыльнувшись, когда дверь за новоявленными литераторами закрылась. Вроде бы удалось... Всё в порядке: она, скорее всего, если правильно эту новую карту разыграет, не потеряет Мари Шанталь. У странных мужичков есть то, чего никогда не было у Тони: наряду с жадностью и честолюбием у этих ребят наличиствует здоровая доля беспринципности и цинизма. То, что для Тони было творчеством, для них будет не более чем работой. Они – ремесленники. И поэтому в жанре bodice ripper они не просто выживут, они будут процветать! Тони... Агнес всегда знала, что пацан талантлив, но не предполагала – насколько. Она и помыслить не смела, что однажды, спустя много лет барахтанья в беллетристике, триггернет его руку, что óдиновской молнией пробьёт его по пальцам и заставит писáть по-настоящему, создавая искренне красивый текст, а не порнографический эрзац. Про великую силу любви... про это в сказках сказывают. Как говаривали Беа, её некогда любимая ученица (ученик – правильнее сказать по нынешним временам), "пиздят как дышат". Агнес Нуттер не верила, что подобное может оказаться правдой – не в нынешнем мире. Однако же... Профессор Нуттер давно не чувствовала себя настолько одинокой, измотанной и... выгоревшей. Впервые за многие-многие годы, впервые с тех пор, как покинула отчий дом и прибыла к берегам Британии, она готова была от усталости и какой-то непонятной, всепоглощающей тоски разрыдаться. Хотя с чего бы?..