Аллодоксофобия

      А вот казалось бы, начиналось всё просто чудесно. Летний лагерь, изначально показывавшийся не лучшей затеей, на деле оказался выматывающим, но даже в каком-то смысле спокойным местечком. Умеющий готовить Каччан, счастливый из-за того что его всё же взяли Каминари, да подшучивающий Киришима. Даже мило. Единственное что, пожалуй, омрачало ситуацию, это слишком заметные последствия его причуды и отсутствие раздельных комнат. Спать в перчатках не самое приятное занятие, но по-другому никак. Неловко, не удобно, попросту отвратительно. Взрослые, да даже врачи твердят что руки подростков, да и в принципе ничьи руки, выглядеть так не должны. Изуку слышал это мельком, не то что бы специально подслушивал. Всё это здорово, и очень нездорово.       К тому же, честно говоря, проводить время с одноклассниками, пускай даже и за работой, оказалось занятием неплохим. К некоторым из них, включая ту же Урараку, Изуку успел привыкнуть, с ними не так страшно, пускай от навязчивого чувства неудобства не защитят, но Мидория успел понять, что они сами его не осудят. Приятно, даже мило. Местность для тренировок оказалось обширной. Хочешь — скройся в лесной чаще, да тренируйся там. Рядом никого, да и для привыкания к густо заставленной местности такое учение полезно. Свежий воздух, отсутствие людей — благодать!       Да даже события до этого оказались на удивление удачными. То ли черная полоса в жизни закончится решила, то ли события с Убийцей героев сыграли свою роль, но мама даже не упомянула про события былых дней. Вежливо промолчала, уж точно не забыла. Отложила разговор на потом. Но уж лучше так чем говорить обо всем сейчас, отложить дела да трудные разговоры на потом, всегда было и будет лучшим вариантом. Шанс придумать оправдание есть, есть и вариант продолжать откладывать дела все дальше и дальше, а потом и вообще позабыть обо всем, стереть из памяти и вот, ничего и не было.       А сейчас, сидя в глубине чащи леса, с кучей царапин и ран по всему телу, Изуку понял, что общественные мероприятия с его участием всегда заканчиваются крахом. Если вообще заканчиваются. Изуку так и сидел ни в силах сдвинуться с места, наблюдая за тем, как злодей со страшной, действительно страшной рожей, затаскивает Кацуки в недавно открывшийся портал. А все так и стояли не зная, что делать да как поступить. С ними стоял, хотя скорее уж сидел, и сам Изуку. Наблюдая, смотря, бессильно протягивая руку вперед в надежде заставить тело двигаться, спасти в конце концов.       Тело оцепенело, замерло в одной позе. Последствия увиденной недавно страшной, отвратительной картины, застывший перед его глазами, кажется, на всю оставшуюся жизнь. Железный, столь резкий аромат крови всё ещё ощущался в воздухе, пускай Изуку давно и ушел с гор. А вот труп ребенка был как «живой». Размазанный по иссушенной летней земле, с вытекающим из глазницы глазом, торчащими наружу органами да поломанными, проткнувшими легкие ребрами. Ками, он никогда и не думал, что человеческие кости столь остры, что могут проткнуть кожу изнутри. Вот тогда-то Изуку и понял, что не успел. Поначалу слишком долго не помнил о Коте, далее слишком долго колебался, потом слишком долго искал. Всё это действительно оказалось слишком, как для него, так и для Коты. Особенно для Коты.       Он помотал головой из стороны в сторону прогоняя ужасную картину пока его не вырвало еще раз. Портал пока что открыт, а причуда как-то уж слишком по родному расползается по телу вызывая привычное покалывание в ногах. Один прыжок и он будет у цели, нужно просто найти хоть что-то, от чего можно оттолкнуться. Ах да, он кажется, совсем позабыл. Они в лесу. Под левой рукой ощущается твердая кора дерева — подходит идеально. Думать времени особо нет, да и зачем, когда главная задача сейчас, это спасти. Спасти от чего-то важного для него мудака.       Портал захлопнулся чуть не отхватив ему ногу, но, к счастью, он хотя бы успел проскочить. Уже счастье. Изуку свалился на деревянный лакированный пол, оценив его красоту с достаточно близкого расстояния. Подняв голову, подметил про себя что портала назад как не было. Не забывая о том, где оказался, он прыжком поднялся на ноги мгновенно отскакивая в сторону. Мидория окидывает помещение взглядом, Каччана нет. Зато, как в компенсацию, есть заметно поредевшая кучка злодеев. Черноволосый мужчина стоял облокотившись спиной о кирпичную кладку стены, невысоко подкидывая стеклянный шарик и ловя его ловким движением обгоревшей руки. Аквамариновые глаза его блестят в полумраке, а Изуку так некстати задумывается о том, не связано ли это с его огненной причудой.       — Шустрый малый, — присвистывает тот. Блондиночка в углу улыбается как-то уж слишком нехорошо. А тот факт, что руками она проигрывается с миниатюрным ножичком, ситуацию не улучшает.       — Какой ужас, — неожиданно громко произносит мужчина в черном костюме с белыми вставками — Твайс, неожиданно вспоминает услышанное имечко Изуку. — Молодец пацан! — в противовес предыдущим словам заявляет он.       — И что будем с ним делать, — хмыкает уже знакомый черноволосый злодей. Отталкивается от стены подходя ближе, обдавая Изуку запахом сигарет и жженой плоти. Отвратительное амбре.       — Одним подростком меньше одним больше, — неопределенно вскидывает руки Мистер Компресс. О да, имя злодея укравшего Кацуки Изуку не забудет. — Думаю, Шигараки не будет возражать, — в руках проблеск шарика причуды. Воспоминания о том, как действует причуда Фокусника слишком яркие, а повторить судьбу Бакуго как-то не хочется. А вот поганые ноги с ним не согласны, Изуку спотыкается, и под радостный гогот падает лицом в пол. Резкий холод, голубоватый проблеск причуды Комресса и темнота.       Когда Изуку приходит в себя, он понимает, что на удивление жив. Сидит себе всё в том же баре, даже не на полу, что особо удивительно. И зачем он сюда полез? Нервно оглядывается по сторонам, злодеев поубавилось, пожалуй, остались только двое, высвободивший его Компресс да готический черноволосый. И ещё одна деталь которую он подмечает только сейчас. Кацуки. В отличие от самого Изуку, что, к слову, вызывает шквал вопросов, — Бакуго привязан к стулу, к тому же всё ещё валяется без сознания. Сердце тихо ухает куда-то вниз, хочется немедленно соскочить с барного стула, рвануть вперед и спасти, как когда-то давно, что он в принципе и делает. Долго думать нельзя, да и времени нет, злодеи допустили ошибку, значить нужно воспользоваться шансом. Пока есть время.       — Поболтаем, Мидория Изуку? — вопрос оглушает, а рука, перехватившая его запястье, и, кажется, сжавшая его до хруста костей останавливает от побега. Изуку болезненно шипит, но, уже зная кого увидит всё же поворачивается. Он кретин, и понимает это только сейчас. Полнейший идиот что пришел сюда. Непонятно зачем, не имея никакого плана, да и просто не думая ни о чем. Он мог оставить всё это на героев, это их работа, они, а не он должны заниматься всем этим. А он опять сломя голову понесся в гущу событий. Правда, почему он понял это только сейчас, испуганно уставившись в глаза Шигараки Томуры, было непонятно. Предложение поболтать — просто класс. А главное столько вариантов ответа! Особенно с учетом того, что пятый палец опасно приближался к его коже. Вот Изуку и сел обратно. Очень по-геройски, м-да.       На лице Шигараки нет привычной фальшивенькой ухмылки, это очень хорошо напоминает о том, что в этот раз всё действительно может закончится плохо. Сейчас они не на очередной их «миленькой» веселой беседе. Весьма печально. Изуку резко передергивает от понимания безвыходности ситуации. Наверное, стоит бросить всё на самотек, раз уж выхода нет.       — Знаешь, что меня интересует? — в голосе ехидная сталь, кажется, Изуку начинает скучать по насмешливым интонациям. Пальцы Томуры медленно стучат по барной стойке, прищуренный недовольный, полный непонятного отвращения взгляд устремлен на них, а не на Изуку. Уже радость. Мидория зачем-то мотает головой из стороны в сторону, злобный смешок из угла, в котором расположился черноволосый напоминает о глупости поступка. Подросток повторяет это движение несколько раз, пытаясь сделать вид, что у него просто затекла шея. Глупо, стыдно и стремно. — Что за страсть у мелких зеленоволосых недо-героев портить мои планы, не подскажешь? — он смотрит на него с ненавистью в самой глубине кровавых глаз.       Убедительно, очень даже. Аж до мурашек пробирает, да желание отодвинуться подальше появляется. Изуку молчит, отвечать нечего, но вот Шигараки думает иначе. Вторая рука с поверхности стойки перемещается на собственную шею, сдирает корку с недавно заживших ран, размазывает выступившую кровь. Изуку морщится, так некстати вспоминается картина недавно найденного трупа. Его точно вырвет.       — Я, — он заикается, представляя как глупо звучит со стороны. — Зачем вам всё это? — на гране истерики цедит он. — Зачем вам, тебе Бакуго? — он прикусывает губу, Шигараки удивленным не выглядит, ждал вопроса?       — Незачем, — нахально хмыкает старший. — Это была, — он закатывает глаза. — проверка на вшивость. Да и прошли её не все. Даби, — неожиданно бросает он уже знакомому злодею. — Мускул же свалил?       — Свалил, — кивает тот. Одной из ног пинает ногу бессознательного Кацуки. Ничего личного, так, от скуки.       Изуку складывается пополам в резком рвотном позыве. Металлический кровяной запах и напоминание о Мускуле, просто идеальное попадание. Напоминание о человеке, что на глазах Мидории столь отвратительным образом убил человека. Ребенка. Чуть ли не вывернул его на изнанку оставив лоскуты плоти с подкожным жиром валяться на земле.       — Да, меня тоже от того типа блевать тянуло, — гогочет Даби. Того явно вся эта ситуация устраивает. Изуку грубо поднимают за волосы. Очень мило, спасибо.       — Другой вопрос, — шипит Шигараки. Окровавленная рука всё ещё придерживает младшего за волосы. Ноющая боль на дает сосредоточится. — Что ты делаешь среди будущих героев, м? — Изуку недоуменно моргает, странной вопрос. Особенно для Шигараки Томуры.       — С чего ты спрашиваешь? — Изуку вздергивает нос. Раз идти, то идти до конца.       — Ну как же, — вот и знакомая ухмылочка вернулась. Прогресс на лицо. — Герои по всем стандартам спасать должны. Доброта, отвага там, — фыркает он. — А вот ты валишь от любых проблем разве нет?       — Я, — Изуку вздрагивает. И что он может знать? Правильно, Шигараки не знает ничего что могло бы его задеть. Не знает о его страхах, не знает о поступках, не знает даже о шрамированых руках. Он не может судить, не имеет права. Он не знает ничего. — Всё не так, — сводит брови к переносице. — Ты, — он выпрямляется, на удивление, впервые не чувствует никакого съедающего стыда и неудобства. Это заставляет на секунду замолчать, прислушаться к ощущениям. Слишком уж спокойно, что-то не так. — Не имеешь права судить ни о чем. Да никто не имеет! Особенно, — делает акцент на слове. — Ты.       — С чего бы? — цедит его собеседник. Отпускает его волосы слишком быстро, Изуку от неожиданности теряет какую-никакую солидность в позе, но, теперь он хотя бы свободен. А вот Томура кажется в шаге от того, чтобы вцепится в его шею.       — Как же, — руки дрожат, но смелость и уверенность в своих словах и движениях он пытается сохранить. — Ты ведь даже не понимаешь, какого это помогать людям! Я, — опять акцент на слове. — Делаю всё возможное. А ты просто, — Изуку запинается. Если Шигараки не имеет права судить его, то какое право имеет он сам? Знает ли он хоть что-то про лидера Лиги Злодеев? — А ты.. — машинально продолжает он. — Возможно прав.       Даби присвистывает. Почему-то Изуку совсем позабыл о том, что тот тоже тут. М-да, ему стоит помнить о том, что он тут не для того, чтобы болтать с Томурой. Вернее, с Шигараки. К слову, тот выглядит слегка удивленным.       — Мы в тупике, — нервно хихикает Изуку. Как же отвратно он звучит со стороны. — Я тоже не имею права говорить хоть что-то, — подросток складывает руки на груди. Ждет дальнейших действий лидера. Резкий удар ногой по дереву барной стойки разбавляет тишину. Шигараки смеется настолько громко, что Изуку готов поверить что тому действительно весело.       — Ками, — тянет он. — До жути наивные у тебя мысли и идеи, — под конец хмыкает старший. Уже раскрывает рот чтобы что-то добавить, но их прерывают.       — А он живой походу, — Даби подходит слишком уж незаметно, Мидория чуть ли не валится со стула. День падений вероятно именно сегодня. Даби тычет пальцем в Бакуго, про которого Изуку опять как-то позабыл. На душе тепло, тот и впрямь жив, и, даже, кажется в норме. Скорее всего очухался он раньше, просто никто этого не заметил. Мидория подскакивает со стула, его уже как-то давно никто не держал, да и останавливать вероятно не собираются.       — Каччан! — радостный восклик, аж прыгать от радости хочется, да нельзя. — Я так рад что ты в порядке, ну, относительно, — он опускается на колени заглядывая другу в глаза. — Не то, чтобы я придумал как нам сбежать, — шепчет он. — Но мы ведь сможем..       — Какого черта? — Кацуки вскрикивает резко, Изуку аж вздрагивает, но, в этот раз скорее от неожиданности. Но, пожалуй, реакцию Бакуго понять можно, он и сам поначалу не понял, что происходит. — какого хуя ты, Деку, не связан? — Изуку недоуменно хлопает глазами, зачем-то оборачивается к Шигараки с Даби, странное имечко к слову. Те молчат, конечно, а чего он ожидал.       — Не знаю, — под конец вздыхает он. Глупо? Ну и пусть. — Да и какая разница, ведь так, нам будет удобнее..       — И какого ты, блять, пиздишь с этим, — кивок вероятно, в сторону Томуры. — Как со старым знакомым, — Мидория ойкнул. Да, вероятно Бакуго очнулся гораздо раньше, и успел застать их миленькую беседу. Ками, Кацуки же не думает, что он.. Изуку поднимается на ноги слегка покачиваясь и шокировано уставившись на друга детства.       — Ты ведь не считаешь..? — голос обрывается. Не может такого быть, просто нет. С Тодороки всё понятно, пускай и смутные, но основания подозревать Изуку у него есть. Но ведь Каччан, они ведь знают друг друга так давно. Сердце билось бешено, а нежданные слезы вдруг наворачивались на глаза. Он сделал глубокий вдох. Глупо, реветь здесь и сейчас глупо. Когда они выберутся, Изуку обязательно всё ему расскажет, не сейчас. Тогда, когда они оба будут в безопасности.       — А всё дело в том, — Даби материализуется чуть ли не из воздуха. Кружит над обоими подростками коршуном. — Что он изначально был с нами, — Изуку застывает в удивлении. Что он несет?       — Да-да! — из-за поворота выглядывает личико блондинки. Она похихикивает, наслаждается разыгранным представлением. Вбегает в комнату от радости чуть ли не скачет.       — Именно так, — Твайс в дверном проеме. — Но ведь всё не так!       А Мидория так и застыл уставившись в родные алые глаза Кацуки. Тот смотрел в ответ с отвращением. Неужели их слова похожи на правду? Твою мать.

Твою сука дрянную мать.