Stabilize Into Equilibria (I)

***

      Утро второго января было пасмурным и холодным. Ава думала, что если уж падает снег, то мороз должен немного отступить, но не в этот раз. Внутренне смеясь, она всерьёз надела толстовку Уолли поверх своей майки, с привычным ворчанием влезла в ботинки и тщательно, под самое горло, застегнула куртку. По пути на репетицию ей казалось, что город ещё не проснулся после зимних праздников, и только одна она, Ава, шатается, как бурый медведь, у которого непоправимо сбились биологические часы.       В здании консерватории тоже было довольно пусто, только в концертном зале постепенно начинали собираться участники студенческого оркестра. Одногруппники набросились на Аву стайкой чаек: говорили ей, что она выглядит гораздо лучше, чем до ухода на каникулы, интересовались её здоровьем, потом показывали фотографии с отдыха… Ава искала глазами Джека, переживая — неужели тот забыл о вчерашней переписке?       Но её опасения не оправдались. Виноватый тромбонист появился в дверях спустя несколько минут. Он попросил прощения за задержку — пожаловался, что накануне налетел в темноте на парковочный столб, и сегодня его машина не завелась. Ава посочувствовала приятелю даже несмотря на то, что у неё никогда в жизни не было машины, и они, переговариваясь о чём-то незначительном, двинулись пить кофе.       Кофейня, в которой обычно толкались толпы студентов — Ава иногда от скуки представляла себе, как её владелец, зловеще хохоча, по вечерам подсчитывает деньги и радуется тому, что ему удалось выкупить такое посещаемое место — выглядела этим утром так же уныло, как и концертный зал. Они с Джеком сели за их облюбованный столик, не просматривающийся с улицы. Ава отпила кофе, откусила от булочки с яблочным джемом приличного размера кусок и выжидающе уставилась на друга, демонстрируя готовность слушать. — Фто? — от неожиданности тот едва не подавился и сделал поспешный глоток. — Я думал, ты будешь рассказывать! — Я?! — возмутилась Ава. — Кое-кто вчера пообещал мне доложить обо всём интересном, что я пропустила! — Эмерсон странный, — Джек решил не церемониться и сразу перейти к делу. — Я сначала решил, что он злой и всех нас ненавидит. Даже в тех сообщениях, которые тебе прислал, я назвал его скотиной. Но, по-моему, дело вообще не в этом. — А в чём? — Он боится, — музыкант смял в сильных пальцах цветную бумажную салфетку. — Очень дёрганый, и Мисси… — Вы писали мне, что он её уволил — за что конкретно, кстати?.. — Творческие разногласия, — пожал плечами Джек. — Так вот, Мисси ужасно сердилась. Кричала, что не понимает, каким образом этот человек прошёл отбор и занял должность. Угрожала провести частное расследование и вышибить Эмерсона отсюда, пока тот не натворил каких-нибудь нехороших вещей. — Это до увольнения или после? — До! — он поднял брови в недоумении. — Получился скандал, а на следующий день нам сообщили, что миссис Миллисент Колдуэлл у нас больше не работает. Неизвестно, это Эмерсон её выгнал, или сама ушла… Вроде, у него таких полномочий нет. — Её не могли напугать тоже? — Ава насторожилась. — Кто знает, — Джек неопределённым жестом махнул головой. — Она не хочет разговаривать ни с кем из наших. — Так а петиции о её возвращении тогда зачем? Очистить совесть? — Вдруг без Эмерсона в педагогическом составе Мисси вернётся назад? — в голосе парня не было уверенности. — Она клёвая. Со мной согласятся почти все.       Джек, однако, озвучил здравую мысль. Миллисент Колдуэлл — она же Мисси, для простоты в общении — была нежно любима многими студентами и преподавателями консерватории. Ава не знала её точный возраст, но вряд ли их разделяло больше десяти лет. Полутораметровая скрипачка разговаривала так громко и выразительно, что её можно было обнаружить с соседних этажей; хохот Мисси разносился по залам, как солнечные зайчики. Ава неприкрыто завидовала диапазону её голоса и думала, что даже если она сама начала бы обучаться вокалу с первого дня своей жизни, то у неё всё равно не получилось бы даже на треть приблизиться к тому, что умела Мисси. Терять такую концертмейстершу и наставницу было чертовски обидно. — Ты вчера звучал несколько грустно, — Ава выбрала обтекаемую формулировку. — Всё хорошо? — В принципе, да, — приятель ухмыльнулся. — Я не поехал домой ни на Рождество, ни на Новый год, и мне предъявили, что я отвратительный сын. — Зато, — он прищурился и вдруг отвернулся, разыскивая что-то в сумке, — смотри! Листай!       Девушка несмело взяла протянутый ей включённый фотоаппарат и пару раз нажала на маленькую кнопку с нарисованной стрелочкой. — Ого, — она оглядела завораживающий горный пейзаж, — где это? — Аспен, Колорадо, — ухмылка Джека стала ещё шире. — Там любят останавливаться всякие… — Да ладно! — Ава подпрыгнула на стуле, когда увидела фото приятеля в обнимку с актёром, постоянно мелькающим на экране телевизора. — Это же… — Ага! — Получается, у тебя был романтический отдых, — хитро завела она. — Хвастаешься, значит. — Не удержался, извини, — с Джека внезапно слетело всё веселье. — Я забыл, что ты… ну… не слишком обеспечена… — Ничего страшного, у меня и без денег полно приключений, — Ава не лгала ни секунды. — Но на Аспен я бы полюбовалась, конечно. — А ты что делала в праздники? — Я… — она замялась. Не рассказывать же правду про путешествие в Централ-Сити? Как объяснить, что привело её в Миссури? — У тебя появился парень?! — Джек истолковал её молчание по-своему. — Симпатичный? Чем занимается? — Я ещё не знаю, — Ава сделала большой глоток кофе, чтобы замаскировать неловкую паузу в разговоре. — И вообще, что за допрос? Чувствую себя твоей сестрой, которая за мужа переживает…       Они оба прыснули и какое-то время хохотали в практически полной тишине, как ненормальные. — Я серьёзно, — Джек, успокаиваясь, скомкал ещё одну салфетку. — Он красивый? Белый, чёрный, азиат? Молодой? — Вот пристал! — Ава сломала пластиковую ложечку. — Ну, допустим, белый. Рыжий даже. — Рыжий, — хихикнул приятель, — вот это у тебя вкусы. — Нормальные вкусы! — А где он работает?       Ава мысленно закатила глаза. Ни про Лигу Справедливости — во-первых, ей бы не поверили, а во-вторых, мать её во все стороны, тайна личности героя! — ни про департамент полиции сообщать было нельзя. Она ляпнула случайно пришедшую ей на ум ассоциацию: — Он… гонщик. — Ни фига себе, — изумился Джек. — Ездит на болиде? Формула-1? НАСКАР? — На мотоцикле, — почему-то ответила Ава. — Опасно, — он покачал головой. — Что же твой возлюбленный делает зимой в Нью-Йорке? Тут сейчас и соревноваться негде! — Он… из Миссури, — она прикусила язык, но было уже поздно. — Где вы ухитрились познакомиться? — во взгляде Джека явственно читалось сомнение. — В Интернете, — выдала универсальный ответ Ава. — Поругались в комментариях, потом он прощения попросил… Знаешь, бывает, что слово за слово, и вот, позвал на каникулы в гости. — В Миссури, — уточнил приятель. — Да. — Гонщик. — Да, — повторила Ава, не понимая, к чему ведёт Джек. — Рыжий! — Да! — Эх, а я почти купился, — он театрально вздохнул. — Ава, таких людей не бывает. Ты бы что-нибудь более приближённое к реальности выдумала. Ветеринара, например, или пожарного…       Она неловко заёрзала на стуле, не зная, что ответить. Чем дольше затягивалась пауза в разговоре, тем сильнее нервничала Ава. Спасением стал неожиданный телефонный звонок. Девушка удивлённо взглянула на дисплей. — Странно, — пробормотала Ава вслух, — номер незнакомый. Алло? — она опасливо поднесла трубку к уху. — Где вас обоих носит! — возмутился сердитый мужской голос. — Кто это вообще? — растерялась Ава. — Это Гаррет! Я в оркестре рядом с тобой сижу, если что! Эмерсон уже тут, он сегодня ещё свирепее, чем раньше, а ну бегом сюда, оба! — Как давно меня вернули в оркестр без моего… — Быстрее! — перебил её Гаррет. — Ладно, ладно, — примирительно забубнила Ава, — уже бежим. — Из наших кто-то? — встревожился Джек. — Ага, Гаррет, — она понятия не имела, кто такой Гаррет, и откуда тот взял её номер, только они с приятелем действительно слишком задержались в кофейне. Они убрали за собой мусор с подносов, попрощались с официантами и бариста, а потом поспешно побежали на репетицию.       Роджер Эмерсон показался Аве не просто странным.       Ей нравилось его имя — напоминало о пиратском флаге, Весёлом Роджере — и меньше всего девушка ассоциировала бы его с бледным, измождённым мужчиной. Взгляд преподавателя за какие-то полтора месяца из тяжёлого превратился в пустой, не выражающий почти ничего. Тем удивительнее было то, что мужчина по-прежнему оставался дирижёром, руководил пусть и студенческим, но всё ещё оркестром. — «Если бы я сейчас кашляла так же сильно, как в декабре, то Эмерсон не отправил бы меня к врачу, а просто стукнул головой о рояль, — резюмировала Ава. — Буду звать его Невесёлым Роджером».       Занятие прошло напряжённо. Девушка думала, не сообщить ли ей о подозрительном поведении преподавателя Бэтмену, однако убедила себя этого не делать. У супергероев есть куда более важные задачи, чем разборки внутри консерваторий. — «Наверное, Эмерсон кому-то взятку дал, чтобы его приняли на работу, а теперь трясётся, потому что не выдерживает, ну, или боится, что поймают и посадят. Точно, чего сразу бежать к Бэтмену? В полицию же можно! Скажу, что дирижёр ударил кого-нибудь, попрошу Джека пойти со мной и подтвердить мои слова… Нечего дёргать Лигу по таким пустякам. На нас же не инопланетяне напали!» — Ава неожиданно внутренне рассмеялась. В принципе, с её позиции, если бы кто-то из землян влепил ей пощёчину, это можно было бы рассматривать, как нападение на неё инопланетян.       После репетиции весь оркестр шустро расползся по своим делам. Ава не знала, чем себя занять. Просто бродить по городу она не рискнула — было очень холодно. Девушка заглянула в кинотеатр и выбрала там какой-то случайный фильм из тех, на которые ещё не раскупили все билеты. Он ей совсем не понравился, и она ушла, не дотерпев до конца сеанса. Когда Ава после всех скитаний очутилась на своей автобусной остановке, уже совсем стемнело; снегопад усилился, ветер растаскивал по улицам непроглядную белёсую пелену. По привычке она проверила почту, но ящик оставался пустым. Дома Ава, согревшись почти целым чайником чая, думала продолжить репетировать. Она упустила целый месяц, не занимаясь с остальными, и теперь ей нужно было срочно заполнить пробелы. Тем не менее, она долго тянула время — замёрзла, устала, накануне не выспалась… Словом, когда Ава уселась за инструмент, стрелки часов подобрались к цифре «11». Девушка потянулась к сумке, с которой ездила на учёбу, и издала разочарованный стон.       Она забыла папку с нотами и заметками прямо поверх них в концертном зале.       Ава шлёпнула себя по лбу и ругнулась. Следующий сбор состоится только через два дня, за этот срок можно было бы успеть очень многое… Расстроившись, она запила своё горе ещё одной кружкой чая, и тут в голове пианистки возникла идея. — «Что, если я надену костюм от Супермена и быстро прыгну в консерваторию? А назад долечу, как раз попрактикуюсь в этом… На камеры попасть не страшно — сниму маскировку, в синем виде меня не опознают. Насчёт улиц то же самое, люди примут меня за супергероиню или, наоборот, злодейку. В общем, лезть не станут, а это главное!»       Ава почти уверенно влезла в комбинезон, потом рассеяла свой человеческий облик… Она вдруг поймала себя на мысли, что ей нравится такого рода двойная жизнь: днём она простая студентка консерватории, а ночью принимает истинный вид и может телепортироваться, куда ей заблагорассудится. Рассмеявшись, девушка щёлкнула электрическим зарядом и зажмурилась. Концертный зал она представляла себе очень старательно, детально, но лишь в последний момент спохватилась и решила, что ей лучше оказаться за кулисами. Мало ли, заглянет какой-нибудь бдительный охранник, а тут синяя мадам ворует ноты! Скрыться с места происшествия Аве не будет стоить ничего, однако она не хотела, чтобы по консерватории поползли ненужные слухи. Вдруг они дойдут и до Бэтмена? Тот явно не одобрит её самодеятельность…       …Ава приземлилась на сцену с негромким стуком. Девушка боялась, что опять подвернёт ногу, но, к счастью, её телепортация завершилась благополучно. Она только недовольно хмыкнула — не учла, что волосы светятся в темноте, и со стороны её очень легко обнаружить. — «Если встречусь когда-нибудь с Суперменом, попрошу его приделать к костюму ещё и капюшон!»       В зале было пусто. Ава подбежала к роялю и с облегчением отметила, что папка преспокойно лежала на полу около табурета — видимо, она уронила ноты, пока собиралась домой, и, заболтавшись с другими, забыла поднять их. Девушка поразмышляла немного и засунула папку прямо за воротник костюма. Она смешно выделялась на её груди и рёбрах — Ава напомнила себе известного книжного удава, который проглотил слона.       Уже выходя из зала, девушка невольно остановилась. Ей показалось, что в помещении она не одна. Воздух как будто сгустился, по плечам и затылку Авы пробежали мурашки. Она медленно повернула голову, но не обнаружила ничего, кроме украшенных причудливым лепным узором — здание было очень старым, и некоторые элементы декора не менялись несколько десятков лет — стен. Зажав отчего-то руками уши, Ава выскочила в коридор. Там она открыла окно и осторожно выбралась наружу. К её немалому разочарованию, створка с уличной стороны не захлопывалась. Ава подумала о том, что за эту её проделку, скорее всего, попадёт уборщицам, но показываться охране в синем виде было слишком рискованно, поэтому она, страдая муками совести, поднялась в воздух и попыталась осмотреться. Ей очень сильно мешал ветер: больно хлестал по лицу и обтянутому хоть и изолированным, но тонким костюмом телу, трепал затвердевшие на морозе волосы. Ава поняла, что с полётом до дома она погорячилась, вот только отступать было уже некуда.       По пути она добрую сотню раз порывалась бросить всё и просто телепортироваться к себе в спальню. От этого шага её удерживали две вещи. Первая — за нотами придётся возвращаться снова, потому что Ава не сняла копии. Вторая — в неё верил сам Супермен. Если уж она впечатлила пришельца, который сваривает огромные куски металла лазерными лучами из глаз, то не долететь до дома попросту стыдно! Девушка тяжело приземлилась на ноги у своего крыльца, даже не волнуясь о том, что её заметят соседи. Включать предохранители она не стала, вместо этого снова засунула в розетку спицу и наслаждалась ощущением сытости, а потом улеглась у телевизора, скользя рассеянным взглядом по обрывкам красочных музыкальных клипов. Ава слишком утомилась с непривычки — задремала не в кровати, а прямо на диване в гостиной. — «Если Уолли надумает заглянуть ко мне в окно, у него появятся вопросы», — с этой мыслью она отключилась, даже несмотря на зарождающееся беспокойство.       Потянулись скучные учебные дни. Первые десять из них ощущались так, будто прошёл целый год. На улице резко потеплело, снег превратился в мокрую кашу, и Ава грустнела. Она уже представляла себе, что скоро начнёт увеличиваться световой день, зима сменится весной, потом настанет лето… Ава Арчер ненавидела лето. Именно в это время года она потеряла самого близкого, самого любимого человека — маму. О своей печали она не рассказывала никому. Даже Уолли, который постоянно звонил ей и пару раз забегал ненадолго, оставался в неведении. Ава считала, что со стороны её переживания о грядущем лете, начавшиеся уже к середине января, будут выглядеть глупо. Она пыталась отвлечься, и порой ей это даже удавалось: когда Уолли явился к ней в своём супергеройском образе, едва не сорвав дверь с петель, скинул с головы капюшон и стиснул Аву в горячих объятиях, девушка на несколько минут потеряла связь с реальностью. Было в этой сцене что-то потрясающее, захватывающее и вызывающее внутреннюю гордость — «смотрите, завидуйте, что кумир миллионов американцев обратил своё внимание на меня!» Ава устала ругать себя за тщеславие и поделилась с Уолли ходом своих мыслей. Тот в ответ только рассмеялся, мол — «я такой же человек, как и все, просто немножко стукнутый молнией и обожжённый химикатами…» С ним было легко, но какая-то смутная тревога, неясная, не связанная конкретно с Уолли, мерзко шевелилась внутри Авы, как большой скользкий чёрный осьминог с ледяными щупальцами. По поводу Мисси ситуация тоже не прояснилась. Петиции, написанные студентами, ректорат к сведению принял; там пообещали начать внутреннее расследование. Ава бы на этом и остановилась, только Джек и его давняя подруга с чудесным цветочным именем Лаванда никак не унимались.       С первой репетиции прошло чуть меньше двух недель. Ава чувствовала себя практически полностью выздоровевшей — петь, правда, всё ещё было сложновато, быстро сбивалось дыхание, но в остальном жизнь девушки вернулась в прежнее русло. Она, пользуясь потеплением, сменила спортивную куртку на купленное ещё минувшим летом пальто, но от шапки не отказывалась, и, если уж доводилось попадать под дождь, то сразу вызывала такси, а не бродила по городу, ожидая, пока вымокнет до самого костного мозга.       Очередное утро встретило Аву бьющими в глаза солнечными лучами, ярким рассветом, ясным небом и неожиданно вернувшимся морозом. Поняв, что безнадёжно опаздывает, девушка на бегу проглотила сваренную с вечера овсянку, закусила половинкой бутерброда — вторую доесть не успевала — и побежала к остановке. Куртку она застёгивала на бегу, сумка то и дело норовила слететь с её плеча. Ава злилась. Вроде спала нормально, почти целую ночь, а голова болела так, будто она не ложилась вовсе. Наверное, в этом была виновата перемена погоды... Позже оказалось, что девушка, ко всему прочему, забыла дома мобильный телефон. Ава выругалась, жалея о том, что не взяла у Раа’ши несколько уроков та’ульской нецензурной лексики. — «Наверное, это звучало бы эффектнее, чем английский».       Консерватория встретила Аву практически родным шумом. Студенты торопливо сновали туда-сюда, как спятившие термиты, смеялись, выясняли отношения, обсуждали что-то… Шарахаясь ото всех, кто попадался ей на глаза, девушка дошагала до своей аудитории, где её уже ждали Джек и Лаванда. — Привет, всё в порядке? Ты чего трубку не берёшь? — укорил её приятель. — Телефон забыла, — закатила глаза Ава. — Репетиции не будет, Эмерсон заболел, — Лаванда говорила с неприкрытым облегчением. — Что с ним? Гипертонический криз какой-нибудь? — предположила Ава. — Почему ты так думаешь? — удивился Джек. — Когда постоянно дёргаешься, давление повышается, — пожала плечами Ава. — Не знаю, нам подробностей не сообщали, — поскучнела Лаванда. — «Расстраивается, что пока нет повода для сплетен?.. В принципе, её можно понять. Есть люди, которым вечно не хватает интриг…»       Вскоре в дверях показался преподаватель. Началась лекция — Ава слушала вполуха, изредка поглядывая на доску, где педагог старательно выводил модуляции. Мысли девушки неудержимо расползались в разные стороны, и одновременно с этим ей хотелось занять руки чем-то, кроме конспекта. Ава посмотрела на отблески солнечных лучей в светлых волосах Лаванды, и вдруг ей в голову пришла странная идея. Открыв тетрадь с конца, она начала рисовать полуголую эльфийскую девушку с магическим посохом в руках. Художник из Авы был совсем неважный, поэтому Джек и Лаванда дружно захихикали, когда заметили, чем та занимается. — Ты ей шею свернула, — ухмылялся приятель. — И выбила оба плеча, — вторила знакомая. — Хорошо, что сисек две, а не три, — продолжал Джек. — Как давно тебя интересуют сиськи? — не утерпела Ава.       Лаванда прыснула, заставив преподавателя отвлечься от лекции и сделать всей их компании замечание. Ава прикрыла своё непотребное творение ладонью и опустила голову.       Внезапно откуда-то снизу раздался массивный глухой удар, будто в помещении взорвали настоящую бомбу. По стенам прошла гулкая вибрация, оконные стёкла мелко задрожали — по одному из них, что располагалось ближе всего к источнику шума, стремительно расползлась паутинка трещин. Преподаватель растерянно замолчал и отложил мел. — Спокойно, — пробормотал он, — оставайтесь на своих местах, пожалуйста. Я посмотрю, в чём дело. — Нет! — испугалась одна из студенток, имя которой Ава не помнила. — Побудьте с нами, я боюсь!       За первым ударом последовал ещё один, чуть менее мощный. Когда вибрация стихла, до ушей пианистки донёсся неожиданный звук.       Смех.       Злорадный, тоненький, почти пародийный женский смех. Ава слышала подобное только в театре, но вряд ли кто-то решил бы устроить несогласованное живое представление прямо посреди занятий. Снизу бурно затопали, закричали и завизжали на десятки разных голосов, зазвенела тревожная сигнализация. — Оставайтесь н-на местах, — дрогнувшим голосом повторил преподаватель, — с-сейчас п-прибудет служба спасения. Сохраняйте с-спокойствие.       Джек побледнел. Лаванда, шумно дыша, вцепилась в край стола. Кто-то заплакал, по комнате пополз шёпот. — «Я же мета! Я могу помочь! — отчаянно крутилось в голове у Авы. — Отключу защиту, если на нас напали грабители, чтобы какие-нибудь скрипки украсть, ударю их током и всё!»       Ноги словно сами повели её к двери. Она выскочила в коридор, прижимая к груди сумку, и под отчаянные вопли педагога — «мисс Арчер, куда же Вы, вернитесь, прошу Вас, там очень опасно!» помчалась к женскому туалету. Ава ещё никогда так не радовалась, что забыла дома телефон, иначе тот разорвался бы от возмущённых сообщений и выдал её своим пиликаньем. Девушка заскочила в дальнюю кабинку, опустила крышку унитаза, швырнула поверх неё сумку и вытащила контроллер.       Едва оправившись от трансформации, Ава прыгнула к себе домой. Она достала из комода костюм, судорожными движениями впихнула своё тело в тесный комбинезон с застёжкой по самое горло и сосредоточилась на том, чтобы избавиться от маскировки под человека. В последнее время ей доводилось заниматься этим всё чаще и чаще, и каждый раз давался девушке удачнее предыдущего. Она подозревала, что когда-нибудь, если продолжит такую интенсивную практику, сможет превращаться моментально. — «Так, пока я буду синяя, во мне вряд ли узнают Аву Арчер, маска не нужна, но голос… Придётся молчать! Разговаривать нельзя!»       Снова оказаться в консерватории было сложнее — мешал липкий инстинктивный страх. У девушки никак не получалось сконцентрироваться на месте, где ей угрожала потенциальная опасность. Отчаявшись, Ава кое-как сумела телепортироваться в концертный зал. Она вспомнила свою недавнюю вылазку за нотами, и, к тому же, там у неё имелся облюбованный уголок за тяжёлыми драпировками кулис. В нём она, как правило, хитро отсиживалась между номерами в относительном спокойствии. Приземлилась девушка мягко, с лёгким стуком, который при желании можно было принять за что угодно. — А? — Ава услышала женский голос. — Упало что-то? — Понятия, блядь, не имею, — ответила неизвестной даме девушка, которая гаденько хохотала после взрывов. Пианистка сразу узнала её тембр. Ей стало не по себе, она сглотнула и аккуратно отодвинула драпировку. — Посмотреть? — Очень мало времени, — возразила первая. — Сейчас тут будет полиция, журналисты и ещё куча людей. Помоги, пожалуйста. — А с этим что делать? — Оставь в покое! Да не трогай ты — предупредили же, нельзя касаться руками! Просто расчисти мне дорогу и всё. Студентов тоже можно было не пугать. — Так неинтересно. Ладно, идём отсюда. — Эй! — Ава неожиданно для себя самой прыгнула к противоположной стене и, немного придя в себя, окинула противниц испуганным взглядом. Одна из них была невысокого роста, с бледно-голубоватой кожей. Тёмно-синие волосы девушки недовольно топорщились в стороны, будто художник, рисовавший её, никак не мог расписать ручку. Вторая, смуглая длинноволосая брюнетка, прятала лицо за лиловой полумаской с вытянутыми вверх рогами. Её наряд напомнил Аве костюм Затанны: сапоги-ботфорты, оголённые бёдра, облегающее боди…       Но пианистку поразило не это.       У брюнетки был третий глаз — во всяком случае, так его назвала бы Ава, и из него она выпускала поле ярко-розовых неоновых лучей. Что-то подобное демонстрировал Зелёный Фонарь со своим кольцом, когда переносил предметы силой зелёного света. В розовом сиянии Ава заметила нечто странное: не то фрагмент лепнины, не то просто неоформленный кусок бетона. Окончательно растерявшись, она перевела взгляд и охнула.       На полу, около стены, лежал Роджер Эмерсон. Он выглядел очень плохо, даже хуже, чем во время предыдущей репетиции — бледный, исхудавший, состарившийся на полтора десятка лет сразу. Ава хотела подскочить к нему и хотя бы проверить наличие пульса, но была остановлена вскриком девушки с синей кожей. — Стой! Лайввайр, это ты? Не пойму никак, что с тобой? — Прости? — Ава забыла о своём обещании молчать и попятилась. — Ты с нами или нет? — настаивала девушка. — Нет, я… — пианистка думала, что ей следовало бы сделать вид, будто она заодно с налётчицами, но она слишком потерялась в происходящем, чтобы поступать разумно. — Быстрее, — рассердилась грабительница в лиловой маске. — Объяснитесь! — потребовала Ава. — Что тут творится? — Да ничего такого, — усмехнулась «синяя», — нам заплатили за доставку, работаем. — Заплатили? — не поняла Ава. — Кто? И что конкретно вы украли? — Слишком до хрена вопросов, — нахмурилась налётчица. — Либо помогаешь, либо не мешай. Кстати, деньгами делиться мы с тобой не собираемся. Хер знает, кто ты вообще такая. — Понятия не имею, что именно вы забираете, — голос пианистки стал твёрже, — но лучше бы вам вернуть эту штуку на место, пока ещё не поздно. — Вот оно как, — присвистнула противница. — А иначе что?       Ава выставила перед собой руки и многообещающе щёлкнула электрическим зарядом. — Сапфир, — напряглась «синяя», — давай-ка сама. Я задержу это… недоразумение.       Трёхглазая девушка взмыла в воздух. Ей явно было трудно одновременно ориентироваться в пространстве и концентрироваться на создании поля из лучей. Ава посчитала, что самым простым выходом будет отвлечь Сапфир, чтобы та выронила украденное, однако её планам не суждено было осуществиться. Вторая бандитка вдруг выпустила из ниоткуда несколько горстей острых ледяных кристаллов. Ава вскрикнула, инстинктивно прикрывая руками лицо. Своевременно — отточенные грани больно впились в её кожу, из порезов сразу же потекла густая, почти чёрная кровь. Ава отступила на пару шагов и развела пальцы в стороны, не отпуская ладони. Соперница стояла на том же месте, ухмылялась и всем своим видом демонстрировала презрение. — Ты точно не Лайввайр, — скривилась та, — она бы такую детскую атаку не пропустила. Кого ты тут защищать собралась? Позорище.       Ава почувствовала, что закипает. Какая-то бледно-голубая девица будет вламываться в консерваторию, угрожать её друзьям, унижать её и при этом останется безнаказанной? Она вытянула полусогнутую руку, будто собиралась подавать волейбольный мяч, и выбросила в воздух клубок искрящихся молний. Противница увернулась, но самый край зацепил её плечо — точь-в-точь, как когда-то произошло с Раа’ши и Флэшем. Девушка содрогнулась от заряда, коротко вскрикнула и зашипела, зажимая ожог ладонью. — Тварь! — выплюнула та. — Я предлагала тебе мирно свалить, чтобы больше никто не пострадал! Сама напросилась!       В следующий момент соперница выпустила целый ледяной поток. Аву спасло то, что за её спиной находились тяжёлые тканевые кулисы. От мощного, заставившего её пролететь несколько метров удара прямо в грудную клетку пианистка забыла, как дышать. Занавес с треском и грохотом сорвался с креплений и рухнул на пол, подминая под собой Аву, которая судорожно хватала ртом перемешанный с пылью воздух. — Вылезай, — донеслось до неё, — мы ещё не закончили! — «Мне не нужно побеждать их в драке! Я должна просто протянуть время до приезда полиции, чтобы Сапфир не успела скрыться вместе со штукой, которую она украла!»       Практически из последних сил Ава телепортировалась ко входу в зал. Прыжки отнимали у неё слишком много энергии, за грудиной растеклась тупая пульсирующая боль, из глаз, мешая обзору, непроизвольно лились слёзы. Она навалилась на дверной косяк и с тоской поняла, что Сапфир в помещении уже нет, а сирен за окном всё ещё не слышно. — «Если она полетит, то я её не догоню! Может… сбежать и позвать Супермена? Как именно люди зовут на помощь супергероев?» — Любишь, когда холодно? — довольная бандитка изящной походкой шла вдоль раскиданных стульев и спаянных вместе зрительских кресел. — Люблю, — хрипло ответила Ава. — Ого, — ухмыльнулась вторая девушка, — значит, тебе будет даже приятно.       Сорваться с места или хотя бы подпрыгнуть пианистка не успела: соперница буквально приморозила её ноги к полу. Ава взвизгнула и беспокойно задёргалась. Она сомневалась, что сумеет телепортироваться из западни, но не могла не попробовать. К её изумлению, приём сработал. Перед тем, как очутиться у противоположной стены, Ава услышала, как под её сапогами раскалывается лёд. От напряжения у неё на несколько секунд потемнело в глазах, и она, выдохнув, позволила себе ненадолго отключиться. Очнувшись, пианистка обнаружила, что лежит рядом со своим руководителем, который по-прежнему был без сознания. — «Невесёлый Роджер», — опять промелькнуло у неё в голове.       Пока противница держалась на расстоянии, Ава подползла к преподавателю. Трогать его было нельзя — она забыла, как сменить режимы в костюме, поэтому девушка просто позвала тихим, срывающимся голосом: — М-мистер Эмерсон…       Тот слабо дёрнулся и приоткрыл глаза. Он не выглядел избитым или измученным физически, однако из него словно высосали всю жизнь. — «Это воздействие магии? Манипуляция над разумом? Кому вообще мог понадобиться наш дирижёр? Чем и перед кем он провинился?» — Мистер Эмерсон, — повторила Ава чуть увереннее. — Арчер, — мужчина как будто удивился, — она тут причём? Не надо было менять… Старательная девочка… Она здесь? — Знаешь, как меня зовут? — соперница, приблизившись, склонилась над Авой. Она не касалась её руками, но пианистка понимала, что в нынешнем состоянии её с лёгкостью можно заколоть условным ледяным мечом или чем-то вроде того. — Это важно? — терять ей было больше нечего. — Убийца Мороз, — по лицу бандитки расплылась зловещая кривая ухмылка. — Мне подходит, правда?       Ава неопределённо мотнула головой. Она пыталась сосредоточиться на своём доме, чтобы попасть туда и позвонить хотя бы Уолли, а тот уже связался бы с остальными. Однако все её усилия были напрасными — она слишком вымоталась. — У тебя батарейки сели, — Убийца Мороз присела на корточки и больно ткнула Аве пальцем в грудь немного пониже ключиц. — Сказала ведь, позорище. Лига Справедливости ничего не может сделать нормально. Подослали какую-то полудохлую девку, и этот туда же… — она пнула снова потерявшего сознание музыканта. Как думаешь, прикончить тебя, чтоб Супермена разорвало от досады, или отпустить на все четыре? А? — Повтори, — потребовал знакомый мужской голос.       Бандитка возмущённо завопила и обернулась. Над ней угрюмо возвышался не кто иной, как Супермен собственной персоной. Судя по разбитому стеклу, тот влетел через окно — девушки настолько увлеклись спором, что не заметили его появления. — Обмельчала, говорю, ваша Лига, — Мороз пятилась, не сводя настороженного взгляда с криптонца. — Неужели? — Супермен скрутил ей руки за спиной ещё до того, как та успела бы его атаковать, перевалил злодейку через плечо и твёрдым шагом направился к выходу. Вслед за ним в концертный зал проникла и Орлица. Она осмотрелась и сразу же кинулась к Аве. — Знакомые лица, — изумилась Шайера. — Ты в порядке? — Больно, — прошептала пианистка, и стены над её головой схлопнулись в одну.