***
Супермен умел многое. Супермен умел выносить людей из стремительно рушащихся высотных зданий, задувать пожары дыханием, останавливать поезда на полном ходу, заваривать лазерным взглядом огромные металлические конструкции… Но были вещи, перед которыми Супермен оставался бессилен. Он сидел, сгорбившись, как старинная горгулья с крыши какого-нибудь здания — иронично; такая поза больше подошла бы и Бэтмену, и его городу, Готэму — и напряжённо раздумывал. Конечно, первое, что Супермен попытался сделать в нынешней ситуации — это решить вопрос дипломатическим путём. Он не любил применять грубую силу — считал её крайней мерой, инструментом, который пускают в ход только тогда, когда все остальные методы уже использованы. Супермен пережил гибель собственной планеты и несчётное количество раз спасал другие от вражеских вторжений, видел, как сложно Шайере дался выбор между своими сородичами и землянами — то, что она фактически отреклась от танагарианцев, полностью закрыло ей путь домой; работал рука об руку с последним во Вселенной марсианином. И ему очень не хотелось, чтобы печальный сценарий повторился снова. Изначально Супермен планировал просто уничтожить заряженный гибельной магией артефакт где-нибудь на ближайшей пустой планете, но после детальных исследований, которые он провёл в своей крепости, стало ясно — нужно взаимодействие, подобное реакции нейтрализации в химии. Дело осложнялось тем, что у Супермена было катастрофически мало материала для опытов — отломки стены консерватории, на этом всё. Магией Супермен не владел, но имеющаяся у него техника позволила бы ему узнать больше, разработать, возможно, какое-то подобие противодействующей силы… Однако для этого ему требовалось забрать артефакт у Лекса Лютора, а прямо сейчас к противостоянию Супермен готов не был. Поразмыслив, он в порядке бреда нарисовал у себя в голове довольно странную схему, которую отверг практически сразу же: назначил Аву трансформатором, подключил к ней огромный генератор электричества и пропустил через неё ток, чтобы та превратила его в энергию Та’улы. Супермен не без грусти понимал, что осуществить этот простой, казалось бы, план у них не выйдет. Он боялся, что недостаточно натренированное тело Авы не выдержит такую нагрузку; к тому же, она плохо разбиралась в магии своих собратьев, не умела накладывать заклинания, кроме маскировочных… — «Бэтмен рассказывал, что прошлым летом Ава специально подставилась под удар молнии и не пострадала, — рассуждал про себя Супермен, — но собрать такой поток энергии внутри себя, сконцентрировать, выпустить его прицельно… Очень сложно для неподготовленного бойца. И ещё одна деталь — Аву нужно будет защитить от вредного воздействия. Она болела несколько месяцев только потому, что запечатанный сосуд находился в том же здании, где проходили занятия. Будь он зарыт прямо под её домом, Ава бы умерла». От межпланетных приключений и внутренних перепалок между земными супергероями Супермена — точнее, в те периоды он был не Суперменом, а известным журналистом Кларком Кентом — успешно отвлекали семья и работа. Дома его ждали жена и сын, которые, как бы Кларк ни боролся с собой, всегда оказывались для него важнее, чем всякие разные космические существа и даже соратники, а на работе за какие-то ничтожные час-полтора успевала накопиться приличная куча дел. И только когда все служебные проблемы были решены, а домочадцы засыпали, его мысли возвращались к Аве, Та’уле и, конечно же, Лексу Лютору. — «Вроде бы, даже неплохо, что именно Лекс выловил этот артефакт случайно, — думал Кларк, — он ведь ему совсем не нужен. У него нет никакой мотивации нападать на Та’улу… кроме того, что это ударит по мне, хоть и не сильно. Планета бедная, природных ресурсов там мало, строить какие-то тоннели или маршруты через Та’улу особого смысла тоже нет. Лекс повыделывается для вида и отдаст артефакт. По крайней мере, я хочу в это верить». Идею о непосредственном сотрудничестве с та’ульцами первым озвучил Бэтмен. Раа’ши часто бывал на Башне, общался с Ж’онном и Шайерой, они обменивались знаниями и боевыми техниками. Супермен даже подумывал, не пригласить ли его присоединиться к Лиге Справедливости тоже — её состав постепенно расширялся, не ограничивался больше семью основателями, и дополнительная пара магических рук совсем не оказалась бы лишней. Раа’ши беспокоился о своей планете, спрашивал, что будет с найденным оружием, но всё, что члены Лиги могли ему ответить — «подожди ещё немного, мы работаем над этим». — Давай позовём его сюда, — мрачно, как и всегда, предложил Бэтмен. — Кого? — растерялся Супермен. Ещё минуту назад они обсуждали совершенно другую тему, и он не понял, на что так внезапно переключился Брюс. — Раа’ши. — Зачем? — Когда? — синхронно с ним спросила Диана. — Текущие вводные настораживают, — отчеканил Бэтмен. — Лютор изучает оружие с помощью техники из «Кадмуса». У нас такой возможности нет. Скорее всего, он уже продвинулся дальше, чем мы. — Бэтмен, я тоже занимаюсь исследованиями. Нет нужды… — Супермен не договорил. — Знаешь, что произошло сегодня после обеда? — перебил его тот. — И почему я здесь, хотя мне положено в этот момент выбирать костюм на благотворительную встречу во дворце культуры? — Нет, — Супермен напрягся. — Откуда бы? — У меня должен был быть выходной, — Диана испытующе взглянула на Брюса, но тот никак не отреагировал. — Кое-кто передал мне, что возникло срочное дело. Что случилось, Бэтмен? — Аву похитила Аманда Уоллер. Я отследил их, но было уже поздно. — Какого… — Супермен округлил глаза не то от удивления, не то от гнева. — Ничего себе, — изумилась Чудо-Женщина. — Смелый шаг. Чем потом аргументировала? — Соображениями безопасности. Не просто украла, а заранее просчитала её маршрут, подстерегла в малолюдном месте и ввела ей транквилизатор. Увезла в «Кадмус», обколола там сывороткой правды и устроила ей опрос. Но это полбеды. — И где вторая половина? — поинтересовался Кларк. — В подвале, где Аманда заперла Аву, висела спрятанная камера. И есть только одно лицо, которое могло бы наблюдать за «Кадмусом» таким образом. — Лютору неймётся? — Диана приподняла брови. — Может, это был господин президент, — Супермен попытался угрюмо пошутить. — Мистер президент полностью доверяет Уоллер в вопросе защиты, — на этом слове в голосе Брюса прорезалась сталь, — простых людей от Лиги Справедливости. Я ставлю на «Лекскорп». Нам повезло, что сработал детектор техники, который я встроил в линзы. Невооружённым глазом эту камеру не заметил бы даже я. Ты… — он помедлил секунду, — может быть. — Послушайте, — Кларк нахмурился, сосредотачиваясь. — Глобально для нас пока ничего не поменялось. Я уверен, что Лекс давным-давно успел отправить своих подручных выяснить всё о Та’уле и оружии, которое может погасить её энергию и этим уничтожить саму планету. Откровения Авы для Лютора вообще бесполезны, она же ничего не знает. — Ты не выспался? — процедил Бэтмен. — Прости? — Теперь Лютор в курсе, что Ава — мета, которая умеет телепортировать. Как считаешь, он попробует её завербовать? — А, вот о чём ты, — с опозданием догадался Супермен. — Тогда… Тогда нам стоит пока спрятать её здесь. На Башню Лекс точно не полезет. — Разве вы оба уже не говорили с ней на эту тему? — удивилась Диана. — Мне показалось, что Ава не тот человек, который внезапно сменит сторону. У неё в этом мире нет близких, шантажировать её просто нечем. Деньгами ей помогаешь ты. Что такого может предложить Лютор, чтобы Ава бросила всё и присоединилась к его организации? — Возвращаясь на минуту к Аманде Уоллер, — холодно продолжил Бэтмен. — Она навещала Аву и раньше. Пыталась уличить её во вранье насчёт переезда из Сиэтла, с чем, между прочим, успешно справилась. — Почему ты ничего не сказал нам?! — рассердился Супермен. — Стоило бы, — поддержала его Диана. — Всё-таки, мы одна команда, а мы узнаём такие важные новости в последнюю очередь. — Я сообщил Джону, — вопиюще спокойно заявил Брюс в ответ, — мы с ним сделали повторную вылазку в параллельный мир, но это нам не помогло. Следы миссис Шерон Арчер теряются, в её биографии слишком много бюрократических пробелов. Мы решили оставить в покое её документы и сосредоточиться на создании более убедительной истории жизни Авы здесь. Не успели, Уоллер сработала быстрее. — Опять же, Аманда не станет ей угрожать просто так, — без особой уверенности предположил Супермен. — Зачем? Ава ни в чём не виновата. — Кларк, Диана, — Брюс назвал их по именам, — что сегодня с вами? Очнитесь. У Авы поддельное удостоверение личности, уже за это можно приговорить её к тюремному заключению. Если Уоллер захочет избавиться от проблемной меты, это станет делом нескольких дней. Лютор отстаёт от Аманды в расследовании, потому что занят другим. Если ему тоже понадобится переманить или прижать Аву, свой шанс он не упустит. — Фактически оно не поддельное, — Супермен зачем-то включил режим зануды. — Допустим. Но записей о рождении Авы Мириам Арчер в больницах моего Готэм-Сити нет. Она не училась в школе, не получала водительские права, просто возникла из ниоткуда. Даже подлинное удостоверение в такой ситуации будет выглядеть фальшивкой высокого класса. — Хорошо, и какой у нас план? — Кларк вздохнул. — Для начала привезём Аву сюда, как ты и сказал. Уоллер, может, прямо сейчас не собирается на неё охотиться, а вот Лютор ещё не в курсе, что она связана с нами и Лигой, он наверняка попробует разведать обстановку. Для него Ава — неопытная мета, которая пошила себе костюм и решила поиграть в борьбу со злом. — Лекс далеко не тупой, — Супермен вздохнул. — Он скоро поймёт, что костюм для телепортов в одиночку не сконструировать. — Он не владеет данными о том, что Ава не переносит с собой другие предметы. Нам она об этом лично сообщила. Ему — нет. Пока нет, — Брюс сделал ударение на слове «пока». — Окей, — кивнул Кларк. — Башня. Дальше что? — Поскольку ответным жестом похитить мисс Уоллер и стереть ей память мы не можем, предлагаю заняться вопросом безопасности Та’улы, — Бэтмен хмыкнул. — Как долго будет длиться ритуал уничтожения оружия? День, два, год? — Для этого нам нужно связаться с Раа’ши… — Я с этого и начал, — напомнил Брюс. — Давай позовём его на Башню. Сейчас. — Это не ко мне, — Супермен вздохнул, — это к Ж’онну. Что с Авой в итоге? Почему ты не взял её с собой? Она в порядке? — Нет, но всё не так страшно, как могло быть, — Бэтмен выпрямился. — Уоллер рассчитывала дозировки на человека. Аве этого количества оказалось много, у неё резко упало давление. К несчастью для нас, уже после опроса. Пока не могу сказать, это побочный эффект от лекарств или основной. Альфред просто поставил ей капельницу с физраствором, она отдыхает в моей пещере под его чутким присмотром. Её состояние стабильно. Надеюсь, больше сюрпризов не будет. — Соль ей не вредит? — Нет, это уже не первый опыт. — Робин не испугался инопланетянки без сознания? — усмехнулся Супермен. — Мой новый Робин? — Бэтмен скептически сощурил глаза под маской. — Испугался? Ты серьёзно? — Действительно, чего это я, — он встал и потянулся, собираясь поискать координаты коммуникатора Ж'онна. — Ди, твой выход. — Я до сих пор не понимаю, какова моя роль во всём этом, — она покачала головой. — Ты владеешь магией, — пояснил Брюс, — разбираешься в заклинаниях. — Да, но не в таких, о которых у вас идёт речь! Я не умею стрелять молниями из глаз! Или из рук. Снимать чары с предмета… в принципе, можно попробовать. Но мне нужна теория. — В любом случае, ты сможешь больше, чем я. И чем Супермен. — Я попытаюсь, — осторожно ответила Диана. — Но мне этот Раа’ши… не нравится. В нём есть что-то такое, как сказать… — она тщательно подбирала выражения, — неестественное. Как будто он притворяется. — А если бы он был женщиной? — не утерпел Кларк. — Притворяется в чём? — насторожился Брюс. — В поведении, — Диана задумалась. — В нём как будто живут две личности. Одна взрослая и серьёзная, а вторая часами висит на Ж’онне и требует от него внимания. Как ребёнок, которому не хватает отца. — Хорош малыш, почти шесть с половиной футов! — Кто бы говорил, Супермен. — Бэтмен, сейчас связаться с Та’улой мы не сможем. Ж’онна нет на Башне, и я его не вижу — значит, он не хочет, чтобы его беспокоили. Без переводчика мы провозимся до ночи, а ты торопишься, если я правильно понял. — Ладно, в следующий раз. Но чем быстрее, тем лучше, — недовольно поморщился тот. Брюс и Диана отправились на Землю вместе, оставив Супермена на базе одного. В какой-то мере ему даже нравились такие смены: он, как и Флэш, успевал одновременно выполнять несколько полноценных задач. Но теперь, когда его никто не отвлекал, все мысли в его голове сводились к одной и той же идее. Кларк старательно прогонял её, пока та не заняла всё пространство внутри. Ему пришлось оторваться от мониторов и проговорить вслух: — Нужно встретиться с Лексом. Может, он согласится отдать нам оружие взамен на что-то ещё. Беседа, конечно же, завершилась сокрушительной неудачей. Скорее всего, причина была в том, что Кларку затмила глаза ярость: всего через несколько дней после разговора с Бэтменом об Аманде Уоллер Ава сама телепортировалась на Башню и отозвала Супермена, чтобы рассказать ему о нападении Лайввайр. От злости у Кларка даже слегка задрожали пальцы. Его мутило от самого факта, что Лекс так быстро решился на прямое взаимодействие с Авой — уже проверил, пусть и чужими руками, как работают её способности. Супермен не сомневался, что следующим шагом будет что-то куда серьёзнее. В отличие от Уоллер, Лютор не стал бы открыто запугивать Аву, угрожать ей. Ему гораздо выгоднее было бы «умаслить» её, пообещать что-то более ценное, чем давала ей Лига. — «У Лютора достаточно денег, чтобы купить Аве условное место в известном оркестре или победу в шоу талантов, — рассуждал Супермен. — Что для неё сейчас самое страшное? Подвести маму и не окончить учёбу. Если Уоллер не пойдёт с ним на контакт после конфликта с Бэтменом и не поделится информацией, то у Лютора останется другой путь — опросить друзей Авы из консерватории, узнать, чем она живёт, о чём мечтает. Но не можем же мы следить за Лексом круглосуточно!» Вспоминая тот самый разговор с Лютором, Супермен сердито хмурился, потому что волны самоненависти прибивали его к крыше, на которой он сидел. Он считал, что недостоин звания супергероя, сверхчеловека, раз у него не получилось осуществить несложную, на первый взгляд, дипломатическую миссию. Он давно работал журналистом, научился за это время подлизываться к людям или, наоборот, как бы невзначай провоцировать конфликты из ниоткуда. Но Лютор раз за разом оставался его личным провалом. Разумеется, что Лекс смотрел на него свысока, с насмешкой, будто бы чувствуя своё превосходство — по факту никакого превосходства, конечно же, не было, однако Лютор умел напустить пыли в глаза. Супермен пытался уговорить его вернуть артефакт, аргументируя тем, что конкретно для Лекса и его нынешней команды он абсолютно бесполезен. Лекс, естественно, сопротивлялся. — Так ли ты уверен в этом, Супермен? — уголки губ Лютора приподнялись в издевательской ухмылке. — Как насчёт того, чтобы я обзавёлся личной армией телепортаторов? Кларк чуть не ляпнул, что обычные та’ульцы такой способностью не владеют, но в последний момент сдержался. — Чем ты подкупишь их? — поинтересовался он. — Разве можно так просто дать ответ? — проворковал Лекс. — Естественно, что я буду смотреть на настроения в обществе, основные потребности жителей. Когда человеку, или не человеку, что-то очень нужно, он становится готовым на многое. — Ты и здесь торгуешься, — поморщился Кларк. — Как же без этого? Не всем быть простыми парнями, выросшими на ферме. — Ты уже однажды заполучил рак крови, потому что носил на себе кусок криптонита. Не боишься, что твоя новая игрушка тоже повлияет на твой организм? — Надо же, ты обо мне беспокоишься, — Лекс усмехнулся. — Нет, не боюсь. Я учусь на собственных ошибках. — Почему ты не можешь отдать нам этот артефакт? — Потому что не хочу, разве этого недостаточно?.. — Он тебе не принадлежит. — Тебе тоже. — Что ты хочешь взамен? — Супермен опёрся ладонями о стол. — Ничего, — Лекс повёл бровью. — Обжаловать кому-нибудь приговор? Выпустить под залог? — Ничего, сказал же, — тот упивался своим доминирующим положением. — Тогда мы применим силу, Лекс, — пригрозил Супермен. — Это будет интересным сражением. Считай, что я уже готов. Оу, может быть, как раз настал тот самый момент, когда ты убиваешь будущего президента Соединённых Штатов? После этой реплики Супермен, как выпущенное из пушки ядро, выскочил на улицу прямо через окно, прикрывая лицо ладонями. Вслед ему брызнул дождь из осколков, но Супермену было всё равно — он просто хотел оказаться как можно дальше от Лютора, иначе трагические события из параллельного мира могли повториться и в этом. Был поздний вечер, людей под небоскрёбом Супермен не заметил, поэтому разрушения за собой убирать он не стал; отправился вместо этого куда-то наугад и летал кругами, пока не устал и не устроился на какой-то из крыш. Солнце уже зашло, оставив над горизонтом зеленовато-оранжево-розовую полосу. Холодный ветер гудел между высотками и доносил в своих порывах до ушей Супермена мерный гул проезжающих где-то вдалеке автомобилей. Кларк постепенно успокаивался. Щёки его больше не горели гневным румянцем, дрожь в руках исчезла. Он проводил усталым взглядом пролетавшего мимо голубя и вздохнул. — «Я не трону Лекса не только из-за своих убеждений, — думал Супермен, — но и из-за Флэша тоже. Если одно событие влечёт за собой другое… Нет. Просто нет. Будем драться, не убивая. Нам не впервой — отнимем оружие, изолируем его и перевезём на Та’улу. Всё. Должен быть ещё какой-то способ помешать Лексу стать президентом, не проливая ничьей крови». Пока Ава пряталась на Башне, Супермену было спокойнее. Он видел, что она скучала, изводилась от нетерпения, переживала за свой имидж в консерватории, но цена её свободы казалась слишком великой. Кларк старался отвлекать её разговорами, шутками, разными нелепыми новостями из мира людей. Джон и Шайера тренировали с ней всякие боевые приёмы, учили её и защищаться, и атаковать. Однажды он вернулся на базу и обнаружил, что Ава внезапно куда-то пропала. Обеспокоенный, Супермен поинтересовался у Бэтмена, который как раз направлялся в отсек джавелина: — Привет, а где Ава? — В Нью-Йорке. — Почему… — На один вечер. — Не боишься, что… — Она взрослая, Супермен, — Бэтмен сощурился, — позовёт нас, если будет нужно. Но я так не думаю. Ты можешь тоже лететь домой, Джон и Ди справятся. — Ладно, — пробормотал Кларк. — Ты установил камеры в её доме? — Это неэтично. В квартале — да, чтобы можно было разглядеть подъезд к дому, тротуар и крыльцо. — Но так мы не увидим, если она решит куда-то телепортировать! — Это будет её личной ответственностью, — Брюс посуровел. — Мы предупредили её обо всех возможных сложностях. Как ей поступить с этим, Ава определит сама. — Она так и не осознала масштаб катастрофы, Бэтмен, — возразил Супермен. — Не соглашусь. Ава — умная девушка. Ей недостаёт жизненного опыта, но это поправимо. — Как хотите, — Кларк поднял руки вверх. — Подвезти? — неожиданно ухмыльнулся Брюс. — Давай, почему бы и нет. Дома на Кларка с порога набросился его сын, которого тоже звали Джон — Джонатан, точнее, в честь дедушки. Ему нужно было всё и сразу: приветствовать папу, обниматься, делиться впечатлениями за день, ужинать, смотреть вместе телевизор… Жена Кларка, Лоис, долго делала вид, что она не причём, но в итоге она сжалилась и кое-как уболтала Джона оставить своего утомлённого трудным рабочим днём отца в покое. Тот обиженно удалился в свою комнату — Кларк понял, что вскоре, кроме прочих домашних хлопот, ему придётся ещё и читать что-нибудь Джону на ночь, чтобы сын смягчился. — У него напряжённые будни в школе, — оправдывала его Лоис. — Столько всего нового нужно узнать… А тебя вечно нет дома. — Ничего страшного. Я имею в виду, что я попрошу прощения, мне не сложно, — Кларк взъерошил растрепавшиеся волосы. — Ты сама как себя чувствуешь? Что-то я совсем замотался, то одно, то другое. — Нормально, — ответила она. — Не считая переживаний за шатающегося непонятно где мужа. — Иди сюда, — он обхватил Лоис за талию и поцеловал. Она нисколько не сопротивлялась, вместо этого обняла его в ответ, и Кларк через тонкую ткань футболки ощутил тепло рук Лоис. Всё напряжение, которое копилось в нём за последние дни, внезапно куда-то исчезло. Он легко поцеловал её и прижал к себе. — Я расстелила постель, — промурлыкала она, — загляну в душ и скоро буду. Не скучай. — Разве можно скучать рядом с такой женщиной? Лоис рассмеялась. Кларк улыбнулся — ему нравилось радовать жену, поднимать ей настроение, даже когда у него совсем не было на это сил. Позже, когда и малыш Джон, и Лоис уснули, Кларк долго лежал и смотрел через оконное стекло на далёкие звёзды. На некоторых из них он бывал лично, некоторые уже разрушились, погасли, оставив после себя слабый световой след в бескрайнем космосе. Кларк прикрыл глаза и снова подумал о Та’уле: сейчас именно в руках Лиги была судьба этой планеты, и только от них зависело, погибнет ли она так же, как те звёзды, или продолжит существовать.***
Уолли Уэст уже в миллионный, наверное, раз пытался уловить и запомнить картинку в микроскопе, но бешено скачущие, как цветные блики от диско-шара, мысли в его голове не давали ему сосредоточиться. Он отстранился и потёр глаза ладонями, затянутыми в тонкие латексные перчатки. Картинка чётче не стала — размазалась, наоборот, будто Уолли только что вынырнул из воды. Он вздохнул, прищурил один глаз, потом второй — привычка осталась у него из далёкого детства: когда-то, ещё в смутные времена до обретения скорости, Уолли заметил, что один глаз у него стал видеть хуже, чем другой, но родителям ничего не сказал. На него либо накричали бы за привычку читать журналы лёжа, либо потащили бы к врачу, чтобы тот прописал ему очки. Уолли Уэст жил в неблагополучной семье, был гиперактивным, слишком эмоциональным, непоседливым… Рыжим, в конце концов. Уолли Уэст, ко всем его несчастьям, был ещё и рыжим. Даже без этого обстоятельства поводов для травли в школе набиралось предостаточно. — «Уэст, а ты знаешь, что у рыжих нет души? А у тебя есть? Давай проверим!» Уолли передёрнуло, и он зачем-то зажал руками уши — благо, все давным-давно разбрелись из лаборатории по домам и не стали свидетелями его странного поведения. Только Марджи периодически слонялась туда-сюда — поругалась накануне по телефону с женихом так, что слышал весь коллектив, и теперь отсиживалась на работе. Уолли предложил ей проводить её, но Марджи отказалась и сделала вместо этого себе ещё одну чашку чёрного кофе. — До утра будем сидеть, да? — она подкралась к нему со спины. — Марджи! Блин! — Уолли в последний момент подхватил падающий на пол планшет с прикреплёнными к нему бумагами. — Кто ж так подкрадывается-то?! — Извини, — она смутилась. — Я просто хотела сказать… Мы с Беном всё уладили. Ты закроешь лабораторию, или уйдём вместе прямо сейчас? — В чём проблема-то была? Ну, если это не секрет, — опомнился он. — Мы коллеги, а не близкие друзья, я не должен так…. — Ничего, всё в порядке. Бен хочет собаку, а я их просто ненавижу, — созналась Марджи. — Запланировал поездку в приют без моего согласия, представляешь?.. — Уф, не очень хороший знак. — Ага, я присмотрюсь и решу, как быть дальше, — она нахмурилась. — Так что насчёт работы? — Да, пойдём, — Уолли обрадовался, что инициатива принадлежала не ему. Он и так задержался дольше положенного, но ему было неловко уходить первым. Они проверили аппаратуру, провода, сигнализацию, заперли дверь, сдали ключи охране… На улице давным-давно стемнело, на ясном небе не было ни единого облачка. Похолодало — Уолли засунул обе руки в карманы и выжидающе посмотрел на Марджи. — Я на такси, — ответила она. — А, ладно тогда. До послезавтра? — До послезавтра. Уолли проследил взглядом за тем, как машина скрылась за углом, и устало привалился к стене. В отличие от Марджи, проблема которой — пусть и временно — разрешилась, он совсем не хотел идти домой. Он набрал номер Дика, но тот не ответил — либо был на учёбе, либо работал с командой, либо вовсе спал, отключив телефон. Уолли отлепился от здания полицейского управления и бодро зашагал по улице, машинально подмечая все мельчайшие детали. Вот идёт пожилая дама — каблук у её туфли пошатывается; кофе, который пьёт подросток неопределённого пола, совсем холодный; двигатель в городском автобусе перегрет и грозит вот-вот отключиться. Уолли привык чувствовать температуру предметов, которых не касался, и целый ассортимент вибраций, вплоть до чьего-нибудь дыхания и сердцебиения. Они его не беспокоили — только слегка раздражали в моменты особенной усталости. Уолли купил несколько хот-догов и огромный стакан мокко, обошёл парк дважды, но в квартиру его по-прежнему не тянуло. Он с размаху приземлился на скамейку — со стороны, скорее всего, казалось, что ему весело, и он дурачится — и шмыгнул носом. Мимо пронеслась компания ребят примерно одного возраста, за ними угрюмо тащились их уставшие от повседневного быта мамы. — «Я бы хотел детей, наверное, — подумал Уолли. — Что вообще может быть ценнее семьи? Да ничего. Работу можно поменять, город, а куда ты убежишь от своей же крови? Никуда». На фразе «работу можно поменять» он едва не взвыл. Последние несколько недель его подтачивала мысль, ненароком озвученная Авой — «Уолли, ты уверен, что хочешь быть криминалистом?» Тогда он, не сомневаясь, ответил, что да, его всё устраивает, но потом… Он не хотел сознаваться, в первую очередь, перед самим собой, что работать в лаборатории ему становится всё труднее. У него был совершенно не такой склад ума, как у дяди Барри, и с выбором профессии Уолли явно погорячился. Как и со многими другими вещами в жизни. Единственным человеком, которому он доверял все свои переживания, даже такие важные, был Дик Грейсон. Аву он нагружать не хотел — на неё и так свалилось достаточно проблем, зачем ей ещё и внезапный экзистенциальный кризис Уолли? На самом деле, он до сих пор не понял, чем она его привлекла. У Уолли был совершенно другой любимый типаж — ему нравились либо сильные физически, крепкие девчонки, либо миниатюрные умные брюнетки. С одной из последних он даже несколько раз сходил на свидание — её звали Линда, она работала на местном телевидении, вела прямые репортажи с места событий. Но Линда вела себя настолько напористо, что Уолли даже слегка испугался. — «Она красотка, умная, отличный профессионал, и всё такое, — сказал он себе, — а я-то ей зачем? Будет водить меня под ручку, как аксессуар, что ли? Я Линда, а это мой питомец, Уолли, — он передразнил её высоким голосом. — Он довольно бесполезный, но симпатичный...» Потом он выяснил, что Линда — ещё и фанатка Флэша, и это тоже повлияло на его окончательное решение разорвать с ней отношения. Он не знал, какой из мотивов был сильнее: боязнь подставить под опасность ни в чём не виноватую девушку или разочаровать её, открыв ей свою личность супергероя. — Да с чего ты взял, что она расстроится?! — недоумевал Дик. — Ты ей нравишься, Флэш ей нравится, это же два в одном! — Она слишком хороша для меня, — честно ответил Уолли. — Иногда мне кажется, что ты принижаешь себя специально, — покачал головой тот. — Не для того, чтоб пожалели, а просто так, ради процесса. — Я не… — он замолчал. Потому что Дик сказал правду. Уолли был не особо желанным ребёнком — родился в браке, но его не планировали, не красили к его появлению на свет детскую, не организовывали ему праздники, не хвалили за достижения. Он рос, как сорная трава на заброшенном аэродроме — пробивался потихоньку через асфальт к солнцу. Когда Уолли пошёл в школу, папа уже постоянно пил, лупил его всем, что попадалось под руку, кричал маме, что «лучше бы ты, дура, сделала аборт». Самым худшим было то, что мама никогда не защищала Уолли — отмалчивалась, или, что ещё хуже, соглашалась в том, что с её сыном что-то не так. Каждый раз ощущался, как предательство, как нож под рёбрами, как болезненный, мощный удар в грудь. Уолли Уэст принижал себя, потому что для него это было безусловной нормой. Он искренне не понимал, что в нём могла найти такая шикарная деловая леди, как Линда Парк. С Диком дружба завязалась как-то сама по себе: помощник Бэтмена, Робин, и помощник Флэша, Кид Флэш, были вынуждены часто общаться. Дик подкупил Уолли своим жизнелюбием и лёгким нравом — несмотря на трагическую потерю родителей, тот всегда видел во всём позитивные стороны. Уолли так не умел. Он притворялся, но и улыбка его была ненастоящей, и шутки выходили глупыми… В Лиге к нему относились, как к надоедливому соседскому малышу. В Титанах было проще, но кто мог знать, что дядя Барри погибнет, и его команде потребуется новый герой? На фоне основателей Лиги Справедливости Уолли Уэст и вправду был ребёнком. В прошлом ноябре ему исполнилось двадцать два — благодаря своим способностям, он окончил школу и колледж раньше ровесников. Коллеги смотрели на него с удивлением: такой молодой, а уже с высшим образованием, где же профессиональные успехи? Не обладающий выдающимся интеллектом Уолли терялся. У него порой проскакивала мысль попросить Бэтса смастерить ему поддельное удостоверение личности с фальшивым годом рождения, чтобы его возраст вызывал меньше вопросов. Линда, кстати, тоже подметила, что он довольно юный для своей должности. Ей самой на тот момент, когда они встречались, было двадцать шесть, она побывала замужем, но отношения себя исчерпали, и они с бывшим супругом расстались — мирно, без скандалов и деления имущества. Уолли вновь подумал об Аве. По волевым и деловым качествам Линде она сильно проигрывала, однако было в ней что-то цепляющее, что-то, что Уолли не мог себе объяснить. Она по-другому, необычно двигалась, дышала, пахла — наверное, потому что её анатомия отличалась от человеческой; обладала низким, сильным певческим голосом, красивыми длинными ногами и роскошной шапкой каштановых кудрей. Уолли зачарованно следил за тем, как Ава играла всякие сложные произведения двумя руками одновременно — сам он вообще не слышал разницы между «фа» и «ля». — Это... как буквы, да? — вопрос был идиотский, но промолчать Уолли в очередной раз не смог. — Вроде того, — кивнула ему Ава. — Как ты их различаешь? — Видишь пять линеек в строке?.. Она не начала его высмеивать, не вздёрнула подбородок надменно и не отвернулась, а просто завела лекцию о нотной грамоте — для него такое отношение значило многое. Уолли веселил сам концепт инопланетянки, играющей на пианино, а ещё ему очень хотелось ей помочь. Он знал, что такое жить без семьи, без поддержки, и стремился угодить всем вокруг, даже в ущерб самому себе. Его тронула и история Авы, и то, что она так быстро ему доверилась. Уолли до сих пор помнил, как обнял её, электрическую, в парке Централ-Сити, а она плакала ему в плечо своими инопланетными слезами, сердце её колотилось, как ненормальное. Что-то в нём изменилось в тот день, и он, несмотря на возмущения Дика, всё-таки сказал Линде «нет». Позже он перестал сдерживаться и начал бегать в Нью-Йорк, проверяя периодически, как у Авы дела. Она не вылезала из простуд, Уолли беспокоился — передавал ей сладости, потом и вовсе зимней одежды накупил... До того, как она заявилась к нему в Централ-Сити, он испытывал к ней скорее жалость, чем романтический интерес. Но стоило ей уснуть в его квартире, а потом начать ухаживать за ним, как у Уолли что-то опять перемкнуло в голове: он увидел Аву Арчер будто бы другими глазами — экзотическую, талантливую, решительную там, где он стушевался бы... Чёрт возьми, и она поцеловала его первой! Втайне он мечтал заняться любовью — Уолли не нравилось говорить слово «сексом», когда речь шла о его женщинах — с Авой в её истинном облике. Он буквально возбуждался, воссоздавая её инопланетный образ перед собой, и ему было страшно интересно, какие ощущения из этого выйдут. Озвучивать Аве своё желание он боялся, и просто ждал, как всегда, что либо она предложит ему этот вариант сама, либо ему надоест фантазировать. — Обзовёт фетишистом и придурком, — бубнил Уолли себе под нос. — Так ведь я и есть фетишист, получается. И придурок, — он вздохнул. — Огоньком путеводным меня назначила... Дорогу я, может, и освещаю, да только ведёт она хрен пойми, куда. Новый Робин бы сказал, наверное, что-то вроде «маяк в ебеня», но Уолли был куда более сдержан в выражениях. Робина он вспомнил потому, что тот снял трубку в доме Уэйнов. Оказалось, Дик простыл — Альфред напоил его лекарствами, и супергерой Найтвинг отправился в страну сновидений. — Блин!!! — завопил вслух Уолли. — Дик, как же ты мне сейчас нужен! Блин!!! Он мог позвонить ещё кому-нибудь из друзей, но не стал. В его голове созрел безумный план, и Уолли хотел, чтобы его урезонили, а не вдохновили. Поразмышляв ещё немного, он снова набрал номер домашнего телефона из поместья Уэйнов. — Добрый вечер, — вежливо ответил знакомый голос дворецкого. — Альфред, привет, это я, Уолли. Уолли Уэст. — Добрый вечер, — повторил тот и добавил, — мастер Уоллес. Чем могу помочь? — Робин сказал, что Дик болеет, это правда? — К сожалению, да. Похоже, что мастер Ричард простудился. Вы хотели бы с ним связаться? Он, скорее всего, сейчас спит. — Почему он у вас? Дик же снял квартиру... — Мастер Уоллес, неужели Вы считаете, что моя совесть позволила бы мне отпустить мастера Ричарда неизвестно куда, пока ему нехорошо? — Точно, ерунду какую-то несу, — Уолли невесело хихикнул. — Альфред, а если я прибегу... ну... то есть... — он нервно потёр переносицу, — я сильно помешаю вам? Мне действительно нужен Дик, иначе я натворю дел, о которых потом пожалею. Я заранее уже жалею. — Вы нисколько не стесните нас, мастер Уоллес, — заверил его Альфред. — Но на фаст-фуд не рассчитывайте, мы не держим в доме такую еду. — Да не надо меня кормить, мне Дик только... — Ждём вас, мастер Уоллес. Наученный жизненным опытом, тот прекрасно знал, что Уолли принесётся через несколько минут, а чуть позже, не сдержавшись, полезет в гостевой холодильник. Так случилось и в этот раз. Прибежав из Централ-Сити в Готэм, он остановился на окраине, чтобы немного передохнуть, и проверил телефон. Как назло, ему написала Ава, и его желание выкинуть сомнительный номер возросло многократно. Он вздохнул и перезвонил ей. — Привет, Смурфетта, — не дожидаясь ответа, выпалил Уолли. — Как ты? — ...нормально, — она зевнула. — Видел, я послала тебе фотографию? — Ага, это где... стоп, ты спишь?! — спохватился он. — Нет ещё, я готовила теорию, — Ава тоже вздохнула. — Хочу попросить Бэтмена, чтоб он на Башню пианино притащил. Что думаешь? — Я и сам притащил бы, — засмеялся Уолли. — Ага, чтоб Бэтмен потом ходил и ворчал, как мы посмели провернуть это без его разрешения... — Он может, да. — Ты до сих пор на работе? — посочувствовала Ава. — Не-а, я в Готэме, — Уолли даже не врал. — Дик приболел, я его навещаю. — Что-то серьёзное? — она встревожилась. — Пока без понятия. Альфред и Робин сказали, похоже на простуду. — Передай им обоим привет, ладно? — Окей, — согласился Уолли. — Знаешь, мне так не хватает нормальных встреч с тобой, — вдруг разоткровенничалась Ава. — Без Башни, без Лиги, без чужих глаз, ушей, инопланетян, вот этого всего... Я устала, если честно. — Скоро всё будет, Смурфетта. Я прямо сейча... вернее, после того, как загляну к Дику, над этим поработаю, — он захлопнул рот, но было уже поздно. — В каком плане? Уолли растерялся. — Что ты собрался делать? — Небольшую разведку с использованием мета-способностей, ничего такого, — затараторил Уолли. — Никто не пострадает. Если только моя совесть... и самолюбие Бэтса. — Я могу помочь... — Не надо, — отмахнулся он, — там правда несложное дело. Я справлюсь. Уже тысячу раз такое проворачивал. — В принципе, ты супергерой, тебе виднее, — по интонации Авы Уолли не понял, она его обругала или похвалила. — Тогда просто напиши мне, когда закончишь. Чтобы я не волновалась. — Хорошо! Вообще без проблем. Альфред открыл Уолли дверь, накормил его буквально на пороге горячими бутербродами с ветчиной, сыром, помидорами и салатом, и только после этого разрешил ему пройти внутрь, убедившись, что Уолли тщательно вытер ноги о коврик. — Мастер Ричард отдыхает в своей комнате. Если он крепко спит, Вы можете остаться у нас до утра. — Брюс открутит мне голову. — Я так не думаю, мастер Уоллес. — Альфред, как часто тебе говорят, что ты лучший? Тот взглянул на него исподлобья и едва заметно улыбнулся. Стараясь не топать слишком громко, Уолли шёл в сторону спальни Дика. Он остановился на повороте, подготавливая в голове речь, потом по инерции сделал несколько шагов вперёд и врезался в Джейсона, который, по всей видимости, ждал его у двери. — «В поместье много телефонов, как я не догадался, что он будет подслушивать?!» — Уолли мысленно рассердился на себя. — Тебе сколько раз сказали, что Большая Птица спит? — с вызовом поинтересовался тот. — Пресвятые макарошки, — приглядевшись, ахнул Уолли, — ты что, растёшь по дюйму в неделю?! Чем Бэтс тебя кормит? — Пиздюлями, в основном. — Джей, не матерись, ты в приличном обществе. У самого Брюса Уэйна дома! — Я тебе не Джей, — отрезал тот. — Прости, — Уолли поднял руки вверх. — У меня есть ещё один знакомый Джейсон Питер, он для всех Джей. — Это кто? — Вряд ли ты будешь его знать. Он сначала случайно стёр себя из реальности, потом вернул всё на место, опять стёр... Вот откроем Музей Флэшей, тогда расскажу. — Что-то на метачеловеческом, — закатил глаза Джейсон. — Хренасе, целый музей. — Ага, я сам предложил мэру Централ-Сити проект, и его одобрили, представляешь? — Отстань от Большой Птицы и иди спать, утром встретитесь. — Ты не помешаешь мне фазировать через стену, если я этого захочу. — Правда? А если ногу тебе сломаю? — Да что у вас тут происходит?! — дверь спальни приоткрылась, и из-за створки выглянул сонный, нездорово разрумянившийся Дик. — Уолли?.. Ты что здесь делаешь? — О, Дик, я как раз... — у того была действительно высокая температура, и Уолли укусила совесть. — Он прибежал пожрать и присесть тебе на уши, — отчитался Джейсон. — Это можно, — Дик растёр щёки. — Заходите. — Без меня, — Джейсон отшагнул назад. — Тебе от Авы привет, кстати, — опомнился Уолли. — От инопланетянки? — Да. — Ей тоже привет. Она ещё придёт? Скажи ей, что у меня теперь длинные перчатки, а ещё плащ с изоляцией можно... — Да, придёт, но не сейчас, — перебил Уолли. — У нас пока... проблемы. Джейсон пожал плечами и молча, не попрощавшись, ушёл. Уолли стало стыдно за то, что он доставил неудобства сразу нескольким людям. Расстроенный, он нырнул в тёмную комнату. В спальне у Дика было жарко, но тот всё равно кутался в одеяло и периодически разминал замёрзшие пальцы. — Перетаскивали столы на учёбе, — шёпотом, чтобы опять не раскашляться, начал Дик, — я потом сел у открытого окна. Думал, что натренированный, и ничего со мной не будет. Ага, дважды. Хоть завещание пиши! — он артистично чихнул в бумажный носовой платочек. — Хочешь, приготовлю тебе чай по-русски? Говорят, что от простуды помогает. — По-русски? — Дик часто заморгал покрасневшими глазами. — С водкой, что ли? — С лимоном! — захохотал Уолли. — Давай попросим Альфреда, он сделает. Уолли, что случилось? Ты же не за русским чаем прибежал из Миссури в Нью-Джерси так поздно? — Ты должен прямо сейчас убедить меня не лезть в «Кадмус»!!! Я послушаю только тебя! — Чего?! — Дик подскочил на кровати. — «Кадмус»? Зачем тебе туда?! — Ты же Аву знаешь?.. — Ну, да. — И в курсе, что у Лютора есть оружие, которым можно уничтожить её родную планету? — Э-э-э, вот тут уже нет, — Дик осторожно прочистил горло и поморщился. — В общем, так совпало, что в консерватории, где Ава учится, много лет назад пришельцы спрятали магическую штуку, — Уолли попытался описать ситуацию относительно коротко, — замуровали в стену. Была умирающая планета, жители которой хотели отжать себе родину Авы и обосноваться там. Они изобрели оружие и передали его людям на хранение, чтобы доработать позже. Но планета всё-таки не выдержала, все умерли, поэтому оружие стало не особо актуальным. И тут его прикарманил Лютор. — Каким образом? — не понял Дик. — Случайно вообще. Кто-то из его знакомых магов пришёл на концерт, почуял странную энергию, то, сё, пятое, десятое... Лютор заслал в консерваторию мужика со стимулятором в голове, а потом ещё и Сапфир с Убийцей Мороз вместе. Они спёрли оружие и вернули ему. Через кучу тестов и разговоров с инопланетянами мы выяснили, что оно выглядит, как музыкальный инструмент — деревянная трубочка, пустая внутри. Получается, я знаю, и что искать, и где. — Уверен, что инструмент лежит именно в «Кадмусе», а не в «Лекскорпе», например? — Да. Лютор и Уоллер поругались, но оружие он к себе не вывозил. Супс расставил какие-то датчики магии по периметру городка, а Бэтс там же натыкал камер. Они следят. — Так, а тебе это нужно, потому что... — Аву не выпускают с Башни, — Уолли уселся у ног Дика. — Она не может жить нормально, ей там тяжело, плюс учёба, она нервничает, что ей не дадут диплом. — Почему она вообще на Башне? — с каждой репликой Уолли Дик казался всё более растерянным, он шмыгал припухшим носом и поправлял сползающий на пол край одеяла. — Для безопасности. Сначала её прессовала Уоллер, потом Лютор отправил к ней Лайввайр. Мы решили перестраховаться. — Так, — Дик нахмурился. — Допустим, ты успешно воруешь то, что нужно, и возвращаешься на базу. Аву выпустят тогда? — Не сразу, но хоть какой-то прогресс появится. Иначе мы будем караулить Лютора до тех пор, пока Бэтс не состарится. Всё слишком долго! — А что тебе грозит, если тебя схватит охрана «Кадмуса»? — Ничего хорошего, — передёрнул плечами Уолли. — По идее, как близкий друг, я должен убедить тебя не делать этого, — задумался Дик. Но если по-человечески, то я бы тоже туда влез. — Серьёзно?! — он со стоном уронил лицо в ладони. — Ага, — ухмыльнулся Дик. — Но я так надеялся, что ты... — Не-а, — тот утёрся рукавом пижамной куртки. — Сейчас мы напьёмся русского чая без водки, а потом я позвоню Брюсу и притворюсь умирающим. У меня же получится, да? — Дик искоса взглянул на Уолли. — Брюс, мне так плохо, что я остался на ночь в Уэйн-Мэноре! Голова кружится! Ой! — И пока Бэтс будет бегать в поисках врача... — ...ты достанешь всё, что тебе надо. Если очень быстро, то детекторы магии не сработают, и на камерах без замедления тебя тоже никто не заметит. — Дик... — Хороший друг, конечно, отговорил бы тебя, — тот хитро прищурился. — Но есть нюанс. — Какой? — безнадёжно поинтересовался Уолли. — Я твой лучший друг, — с гордостью в осипшем голосе произнёс Дик. — Альфред, — попросил он в селектор, — принеси нам, пожалуйста, чай с сахаром и лимон. Всё, что смог мысленно выдать Уолли в ответ — это короткое «мда».