Как быть?

Я снова побывал в подсознании. Общался с Улькой и долго и пристально рассматривал глаз Великого Змея, таращившийся на наши с Улькой энергетические шарики. - Безымянный, ты хочешь увидеть внешний мир? - вопросил я глаз Змея. Молчание. Великий Змей не говорит. Иногда можно почувствовать, что он хочет. Но такое было только один раз – он просил меня не уничтожать его. Сейчас – непонятно. - Так ты хочешь или нет? – опять я задаю вопрос. - Он хочет, господин мой Макс, хочет, просто вы не чувствуете, - вмешивается в наш диалог Улька, - я давно уже с ним и понимаю его. - Добро… Тогда так. Ульрих, ты помнишь как мы с тобой первый раз, ещё в замке настраивали связь, - обращаюсь я к Ульке. - Н-нет…, - с запинкой отвечает он. - Ну-у…, - я выдохнул, - тогда меня в замок привезли, мастер Тилорн лечил наше тело… и я настраивал связь, чтобы ты мог видеть через оставшийся глаз… - А-а…, - протянул Улька, видимо что-то вспоминая. - Мы сейчас попробуем провернуть что-то похожее… только вот глаз у меня теперь нет… Но думается мне…, - вслух размышлял я. - Эльфи! – выскочил я из подсознания. Омега, сидевший на табурете у стола, вздрогнул от моего резкого окрика. - Оме… не пугайте меня так…, - тихо проговорил он. - Эльфи, потом будешь пугаться, тебе задание. Срочное. Сейчас ты берешь свои краски, - начал распоряжаться я. - Какие краски? У меня нет красок, я не художник, - начал возражать омега. - Те, которыми ты брови и ресницы в замке разрисовывал. Короче, ты понял. Вот. Берёшь их и рисуешь мне глаза, - выдохнул я. - К-как глаза? Зачем? – удивился Эльфи. - Надо. Только рисуешь так как я скажу. В общем так. Нарисовать надо только контур. Представь, что у меня есть глаза, а ты их должен накрасить. Ну веки, там, ресницы (а ресниц-то у меня и нет). Понял? Середину, там, где должен быть сам глаз не трогай. Оставляешь пустое место, - начал я объяснять. - Хорошо, оме, я попробую. Не пойму только зачем вам это? – пробурчал Эльфи. - Ты делай. Зачем, я потом объясню. Если всё получится…, то сам увидишь, - ответствовал я ему, - только без излишеств, я проверю. А то нарисуешь стрелки до ушей… - Ладно, оме, молчите и не вертитесь, а я сам знаю, что вам лучше идёт. Я, как никак, в королевском замке работал. Через мои руки столько знатных оме прошло…, - рассудительно ответил омега, доставая свой обширный косметический набор и готовясь рисовать на моём лице, - Вам, оме, и представить трудно… - Вот только мальчика-вамп из меня делать не надо, - отдал я ему последние инструкции, - поэтому без теней… - Оме, да как же можно без теней! Вся выразительность теряется! – воскликнул Эльфи. - Ну, если всё получится выразительность будет такая, что…, - выдохнул я, - короче… Рисуешь только контур глаз, не более. Понял? - Ладно, ладно, оме, не раздражайтесь. Я понял, - успокоительно ответил Эльфи, начав осторожно прикасаться кисточкой к глазницам заполненным соединительной тканью. Мастер Маркард хоть и сволочь, а постарался – очищенные от омертвелых тканей глазницы были зарощены и если не знать, то сильно были похожи на закрытые глаза. В них были видны и прощупывались бугорки, как будто и в самом деле есть глаза. Я вновь скользнул в подсознание. - Великий Змей, если ты согласен, то давай делать, - обратился я к дракону. Я потянул всеми силами своего шарика огромный зелёный крокодилий глаз дракона, вернее не сам глаз, а его образ, изображение, на себя. «Мир, помоги мне, ты знаешь, что я хочу!» - попросил я. Образ глаза потянулся вслед за мной. - Великий Змей, Мир, этот образ должен уместиться в ту картинку, что в реальном мире рисует на моём лице Эльфи, - попросил я. Эльфи к тому времени на скорую руку нарисовал контур обоих глаз – я контролировал его работу через его же зрение. Образ драконьего глаза скользнул и попал в границы нарисованного левого глаза. Так, теперь размер… Размер должен совпадать. Образ глаза уменьшился и налился концентрированной зеленью - гораздо ярче чем настоящий глаз дракона. Зрачок ярко-зелёного цвета занял всю глазницу целиком – белка не было. Глаз дёрнулся и поплыл в сторону, к виску. Держим, держим, держим… Вот… Так… Левый есть… Глядя через глаза Эльфи я видел как левая глазница наполнилась туманной дымкой. Плывёт… А нет… Вот и глаз стал виден… Я потрогал его рукой… - Оме! Что вы делаете, я так старался! – воскликнул Эльфи. - Эльфи, посмотри. Ты что-нибудь видишь? – задал я ему вопрос. - Нет, оме, ничего я не вижу! Нет там ничего, - бурчал омега. Я снова нырнул в подсознание. Чёткий образ глаза, захваченный мной. Вернее, не так… образ глаза дракона тянулся от его глаза ко мне и уходил куда-то дальше. В чём тогда дело? Почему глаз не видит? И почему самого глаза не видно? Я качнул в струю образа глаза энергии. Ещё… Ещё… Чёй-то поплохело… - Ах! – вскрикнул в реальном мире Эльфи, - Оме! Там! У вас! - Что у меня, Эльфи? Что? Научись, наконец, формулировать свои мысли. Ты не кто-нибудь, а Личный Слуга великого и неповторимого чародея всех времён и народов Ульриха Фрейтага Генриха фон Фалькенштейна, маркиза Аранда, - пафосно провозгласил я дурачась. - Ой-ой-ой! И как я дальше с таким великим чародеем жить-то буду? – принял мою игру Эльфи, - У вас там, оме, что-то появилось… Непонятное… Я опять скользнул в себя, но не до конца, пытаясь удержаться на той тонкой грани, когда я ещё, но уже… Глаз, а я смотрел на себя ещё и через глаза Эльфи, неопределённо плыл, его образ растекался по лицу и вновь собирался в глазнице, очерченной тонким чёрным контуром. Ещё энергии… Ещё… Картинка стабилизировалась. Есть! У меня на лице появился глаз! Зелёный глаз крокодила с чёрным нитевидным вертикальным зрачком! Ура! Есть картинка! Только вот… Моя радость была несколько преждевременной – глаз-то есть, вот только не видит он нихрена… Я провалился глубже: - Великий Змей! Твой глаз ничего не видит! Я почувствовал или может это мне показалось – он вздохнул. - Господин мой Макс, - обратился ко мне Улька, - Великий Змей пытается сделать всё, что может, но глаз не сразу может адаптироваться к внешнему миру, ему нужно время… - Хорошо, согласен – поторопился. Подождём сколько надо. Но сейчас надо второй глаз вывести. Правый, - согласился я с Ульрихом. - Господин мой, у Безымянного нет второго глаза… Ну… по крайней мере, здесь нет, - растерянно пробормотал Улька. - А-а… где? – едва смог выдавить я. - Господин мой, Безымянный сам точно не знает где, но он есть. Но не здесь… Я точно понять не смог… Но, это… В общем у Безымянного только одна проявленная сторона. Она здесь, у нас. Тут глаз и левый бок, чешую видно. А вторая сторона… Она здесь и нигде сразу… Он… как бы это сказать… Его правая половина неощутима и невидима и как бы постепенно переходит в небытиё. И вот его правый глаз там…, - попытался объяснить происходящее Улька, - Но он, господин мой, очень хочет видеть внешний мир… очень… Вот это номер! Одноглазый Змей! Двусмысленно звучит. Ещё как! А может быть есть смысл левый глаз поставить на место правого. Второй раз. Будет два левых глаза. Я ведь, всё равно беру от Безымянного только образ глаза, а не сам глаз. Ну возьму ещё один образ. Одним больше, одним меньше… Только вот есть одна загвоздка. Третье веко. Оно выходит из внутреннего угла глаза. И на втором глазу тоже должно выходить из внутреннего угла… Выход только один – перевернуть глаз вверх ногами. Быстренько цапанув подготовленный Безымянным второй образ глаза я по уже проторенной дороге потянул его в правую глазницу. Левый глаз к тому времени стабилизировался на своём месте. По крайней мере, его изображение не отставало от лица, когда я поворачивал голову. Теперь и второй глаз, вернее его образ, занял своё место. Разглядывая себя через глаза Эльфи я видел, что на меня безразлично смотрят два (!) травянисто-зелёных глаза. Нечеловеческих. «Ну и рожа у тебя, Шарапов!». Глаза, круглые как у птицы пялились на меня – сдохнуть можно! Мне резко стало плохо – образы глаз тянули энергию как не в себя. Интересно, что Эльфи этих картинок не видел. Я схватился за край стола: - Эльфи, проводи меня до постели. Я по-прежнему смотрел на себя глазами омеги и увидел как лицо моё сделалось белее полотна. Он засуетился, начал подсовывать худое костлявое плечико под мою руку. Да я же раздавлю тебя… как Эльфи довёл или дотащил меня до топчана я не помнил… * * * Как всегда неожиданно, во сне я опять оказался в горячей пещере из которой был только один выход – в домен Аул Бит (что же у меня за задание? Догадки есть, но…). Я снова оказался в изогнутом коридоре в том же самом наряде демона-инкуба. Коридор мне известен – с одной стороны там покои Эдесс и открытая тренировочная площадка на которой скоро должна появиться Аул Бит. Там же Лислис и нага. С другой стороны – дворик без крыши и Вилда с Канно, я там тоже был. А вот, что находится за двориком футок? Всё таки тяжело быть самым слабым демоном в домене… Эх-х… Я прислонился к прохладной стене коридора и решил дождаться когда Вилда присунет Канно и только тогда выходить к ним. Мне надо беспрепятственно пройти мимо них. Вот и мелодичный смех… Мороз по коже. Член встопорщился и задеревенел. Придерживая многочисленные цепочки, я бочком пробрался вдоль коридора к дворику с ширмой. Увидел фиолетовые руки Канно упёршиеся в стёклышки. Крупные груди футы покачиваются в такт движениям Вилды. Подхожу ближе и, схватившись руками с длинными чёрными ногтями за край ширмы, заглядываю через неё. Кусающая губы и чуть постанывающая от удовольствия Канно повернула голову и снизу вверх посмотрела на меня. - Вигдис… - она облизала вишнёвые губы, жмурясь, как довольная кошка. Я обошёл ширму и чуть касаясь пальцами бока Канно (нежная кожа подрагивала под моими пальцами, дыхание демоницы перехватило) прошёл к Вилде, с размаху загоняющей свой гигантский бордовый член во влагалище Канно. Груди бордовой демоницы прыгали, она тоже кусала губы, бёдра её с громкими шлепками соприкасались я пышными ягодицами фиолетовой сестры. - Виг… д… ис-с…, - прошептала она задыхаясь. Я обошёл двигающуюся как автомат бордовую, встал у неё за спиной так, что мой вздыбленный член начал касаться разгорячённых сексом ягодиц Вилды. Она почувствовала прикосновение и, очевидно, желая принять мою елдищу в своё разгорячённое нутро, чуть прогнулась, не прекращая движения. Но-но. Я ещё поиздеваюсь… Перехватив жаждущий совокупления член и задрав его вверх, на спинку бордовой, я вплотную прижался к ней, подстраиваясь под её движения и поцеловал, прикусывая клычками, чуть выше лопаток. Вилда, вздрогнула, съёжилась и, не переставая двигаться в Канно, сквозь зубы выпустила воздух. Я прикусил футу ещё раз, а потом провёл своим длиннющим языком по мягкой, ароматной от пота бордовой коже футы. Вилда мелко задёргалась, член её заходил в Канно часто-часто, но не глубоко – только слышалось хлюпанье обильной смазки которой истекали сразу обе демоницы. Продолжая издеваться, я раскрыл ладони, оттопырил пальцы наружу, они при этом немного отогнулись в обратную сторону и кончиками чёрных длинных ногтей (или уже когтей?) медлен-но, ладонями вниз, повёл вдоль боков Вилды от начала её пышных бедер вверх к подмышкам. Вилда никак не могла оторваться от сладкой промежности Канно и не сопротивлялась моими над ней издевательствам, только охала, пыхтела и покрывалась крупными мурашками. Не дав опомниться, я тут же переместил руки на грудь и прихватил пальцами торчащие вперёд твёрдые соски Вилды. Сильнее… ещё сильнее. Фута застонала, откинув голову назад, на меня. Облако феромонов достигло моего носа. Повернув голову я сильно потёр нос о плечо, не выпуская соски Вилды. - Ох-х, Вигдис, я убью тебя…, - шептала Вилда, задыхаясь от наслаждения. - Конечно убьёшь, сладкая, и не один раз…, - шептал я прямо в её листовидное бордовое ушко с причудливыми серьгами, покачивающимися в такт движениям бордовой. - Вилда, - капризным звонким голосом воскликнула Канно, - не мучай нашего Вигдиса…, - и тут же прикусила губу, издав мучительный стон наслаждения. - Его… никто… не мучает…, - раздельно, вдыхая и выдыхая ответила Вилда, - это он… меня… - Да-а, девочки, я такой…, - протянул я, оторвавшись от ушка Вилды. Отпустив правую грудь бордовой демоницы, а левую обхватив снизу так, чтобы она наполняла ладонь и зажав торчавший сосок большим и указательным пальцем, я правой рукой пробрался сзади к промежности Вилды и едва касаясь её качающихся яиц, просунул все четыре пальца в горячее нутро истекающего соками влагалища, а большой палец протиснул сквозь мокрые плотные складки ануса. Ноги Вилды задрожали, а я, доводя демоницу до исступления, начал сжимать большой палец и всю остальную ладонь друг с другом, растягивая податливый анус. Вилда, едва двигаясь в Канно обхватила мое тело своим бордовым хвостом и, шаря по моим ягодицам его листовидным концом, начала искать уже мой анус, к тому времени тоже взмокший. Нет… не сейчас… потом… потом… Я вытащил мокрую руку из ануса и влагалища Вилды и двумя пальцами – указательным и средним провёл по её губам сверху вниз. Она, отвлёкшись от Канно, начала ловить мои пальцы губами и разочарованно надула их, не поймав. Член мой, распалённый движениями Вилды елозил по её спинке и всё больше и больше размазывал пятно обильно выделяющегося преякулята, чмокая головкой и ходившей вкруг неё кожей. Хулиганя, я ещё раз провёл мокрыми пальцами правой руки по губам Вилды и вдруг, резко опустив руку вниз, схватил демоницу за нежную чувствительную кожу мошонки, плотно но не больно обхватив её. Яички Вилды были готовы излиться восхитительным соком, но я, перехватив канатики, потянул мошонку вниз и назад к мокрому влагалищу. Вилда взвизгнула, громко, звонко, и вдруг, скрючилась на спине Канно, и задёргалась, наполняя сестру. Я тянул всё сильнее и оргазм футы накрывал её, разрывая мозг на части – с каждой волной спермы всё сильнее и сильнее. Хвост её, оставшийся без контроля, повинуясь каким-то сигналам агонизирующего от удовольствия мозга, метался из стороны в сторону и пару раз больно хлестнул меня по бедру. Канно прогнулась сильнее. Её яички поджались к промежности и она тоже начала эякулировать – длительное совместное занятие сексом приучило демониц кончать вместе - также удовольствия всегда больше. Я чуть помял яички Вилды в своей руке как бы нежно доя их и снова потянул на себя. Ещё одна волна оргазма начала сотрясать бордовую демоницу. Канно, видя удовольствие сестры, тоже попыталась продолжить марафон оргазмов, но ей удалось выдавить из себя только последнюю, самую густую струйку спермы, которая даже не могла стечь вниз, а так и висела, подрагивая, на конце багрово-фиолетовой головки большущего члена Канно. Руки и ноги Вилды дрожали – она не могла стоять и завалилась на спину так и стоявшей в полусогнутой позе Канно. Член Вилды остался в истекающем смазкой влагалище Канно. Бордовая отвела в сторону свой хвост и моему взору открылся набухший покрасневший готовый к приёму практически чего угодно анус. Вилда тяжело дышала, ноги и руки её подрагивали. Я перестал разглядывать соблазнительный анус бордовой демоницы, подшагнул к Канно, протянул руку к её члену и набрал полную ладонь её ещё тёплой слабо светящейся спермы, так и не успевшей упасть на каменный пол, затем оттянул бледно-розовую кожу своего члена, открывая блестящую от преякулята багровую головку, и начал размазывать сперму футы по ней, доставляя себе резкое удовольствие. И Вилда и Канно заворожённо наблюдали за этим процессом. Бордовая даже перестала дышать. Сперма Канно и мой преякулят смешались и воздух наполнился ароматом сразу двух феромонов. Глаза фут застыли, нитевидные зрачки резко расширились, да так и остались круглыми. Вилда сглотнула, а Канно выдохнула и чуть повела плечами – бордовая так и лежала на ней. Я круговыми движениями втирал сперму в головку своего члена и никак не мог остановиться, руки как будто сами тянулись. Преякулят тёк и тёк из члена без остановки. Руки мои подрагивали, я судорожно дышал – воздух домена, казалось, сделался густым и тяжёлым, голова кружилась. Остановись… остановись… шептал мне внутренний голос. Да… да… Меня качнуло, я переступил ногами, левое копытце наступило на лопасть безвольно лежавшего хвоста и резкая боль пронзила мозг, отрезвляя от сексуального наваждения. - Ох-х-х…, - выдохнул я, останавливаясь и как бы выплывая на поверхность из глубин воздействия и своих и футовских феромонов. Воздух дворика был пропитан сексом и, казалось, его можно было пощупать рукой. - Девочки…, - прошептал я, наклоняясь к лицу Вилды и едва дотрагиваясь своими губами до полных, опухших губ демоницы. Затем чуть отстранился и провёл своим языком по краешку ответивших мне губ, поднёс пропахшую таким желанным запахом ладонь, которой размазывал по головке сперму Канно, ко рту Вилды: - Слижи… Быстрый язычок выскользнул изо рта бордовой, ткнулся в середину моей ладони, унося в рот дурман голубовато светящейся жидкости. Я не отрывался от рта Вилды и она чуть мазнув по своему нёбу язычком тут же вернула его в мой рот. Остатки спермы и моего собственного преякулята ударили по мозгам не хуже хорошей дубины. Голова, чуть отошедшая от сексуального марафона фут, снова пошла кругом. Я резко оторвался от губ бордовой, а она тем временем успела просунуть своя язык глубоко мне в рот и теперь он тянулся за мной, а я выпускал его сквозь свои губы, посасывая. - Вигдис! Вигдис! – заканючила Канно, наблюдая наши с Вилдой засосы, - я тоже… мне… Я разогнулся и стоял рядом с Канно, державшей на своей спине разлёгшуюся там Вилду. Та облизнулась своим длиннющим языком и сощурила светящиеся зелёные глаза: - Ну-у, Виг…, у тебя только одна судьба, - она изящно наставила на меня бордовый пальчик с причудливым узором на длинном овальном чёрном ногте, - когда-нибудь я тебя съем… Ох-х… Да-да-да. Только сначала согласуй этот вопрос с Аул Бит. Канно приподнялась и Вилда съехала с неё. Миловидное фиолетовое личико с желтыми глазами повернулось ко мне. Я, чувствуя, что бедняжка Канно осталась без моего внимания, подхватил её лицо в ладони и начал целовать её в губы, размазывая по нёбу и языку остатки полученной от Вилды восхитительной смеси. Вилда, между тем изящно присев позади Канно, отвела её хвост в сторону и, приложив пальчики тонкой ручки к влагалищу фиолетовой, развела опухшие губки в стороны и, просунув внутрь свой искусный язычок, начала вылизывать Канно изнутри, глотая свою собственную сперму, щедро наполнившую узкое вместилище и сейчас длинными тягучими каплями стекавшую на пол, на грудь и губы бордовой. Канно в моих руках снова задрожала, опавший было член её снова поднялся, она постепенно разгибалась и он упёрся мне в живот, как шпага в руках искусного фехтовальщика скрестившись с моим так и торчавшим членом. - Ка-ан? – шепнул я в ушко млевшей фиолетовой, - я всегда вижу как Вилда тебя трахает. А её кто-нибудь трахал? Канно с закрытыми глазами отрицательно помотала головой и выдохнула. - А давай мы её с тобой вместе… А? – коварно предложил я. Канно почти выпрямилась и сейчас стояла прогнув спинку и оттопырив роскошный фиолетовый зад с отведённым в сторону хвостом, а Вилда, сидя на корточках, вылизывала полное спермы влагалище фиолетовой, то всовывая язык глубоко-глубоко, то теребя и играя с крупными половыми губами Канно. Канно, полностью отдавшись в мои руки, и не открывая глаз, потёрлась щекой о мою ладонь, а я продолжал: - Представь, моя хорошая, она сейчас спермы наглотается и её развезёт. А мы с тобой разложим нашу Вилду… Да вот хоть там, на лавочке… Положим на спину… Канно, не открывая глаз, кивала мне и, схватив себя за грудь, мяла и тёрла пальцами торчавшие вперёд затвердевшие соски. - А потом, - продолжал я, - ты закинешь её ноги себе на плечи… Канно, по прежнему не открывая глаз, часто-часто закивала. - Свой член... Он у тебя такой большой-большой… А Вилда узкая… Она вся мокрая… Давно уже, я знаю… До конца сунешь, моя хорошая…Сунешь до самого донышка и постоишь немного без движения… А потом чуть назад, чуть-чуть, совсем немного… И снова до конца… Я приблизил губы ко рту Канно и невесомо поцеловал её и, почти не отрывая своих губ от её, так, что наши дыхания смешивались, продолжил: - А я обойду со стороны головы, подложу ей ладонь под шею и проведу едва касаясь пальцами по губам… Она откроет рот… и примет мой член в себя… Канно вдруг открыла затуманенные глаза, всё также светившиеся ярким жёлтым светом и загипнотизированно смотрела на меня. Я снова поцеловал демоницу и её глаза закрылись: - Я буду просовывать свой член дальше и дальше… в горло. А потом буду двигаться у неё во рту, а ты с другой стороны тоже будешь двигаться… Попка Вилды тоже будет истекать… Но мы же с тобой не обратим на неё внимание, да? Канно с закрытыми глазами кивнула, серьги в её ушах звякнули, она сглотнула. Я снова приник к её губам и поводил языком по краешкам, очерчивая контур: - Ты будешь сверху смотреть на нашу бордовую и видеть как мой член ходит в её горле… Туда… сюда… туда… сюда…туда… Канно судорожно выдохнула, теребя свои несчастные побагровевшие соски, что есть силы… Я и сам подпал под действие своего собственного гипноза: туда…сюда…туда…сюда… Вилда оторвалась от истекающего соками и спермой влагалища Канно: - Эй, вы там…, - она облизнулась, губы демоницы блестели, - кого это так трахаете? - Канночка, хорошая моя, - едва слышно выдохнул я в лицо фиолетовой и снова медленно коснулся её губ, из-под густых пушистых ресниц правого глаза выкатилась слезинка… - Это я к Эдесс заходил…, рассказываю, - откликнулся я на вопрос Вилды. Вилда снова приникла к Канно, резко просунув язык так глубоко, что фиолетовая дёрнулась. Затем бордовая отлипла от сестры, ладошкой утёрла губы и пошатываясь поднялась. Её повело, она вцепилась в тёплый откляченный зад фиолетовой. Устояла и, глупо хихикнув, с размаху шлёпнула Канно по ягодице со светлым пятнышком так, что отпечаталась пятерня. И правда развезло… Канно вздрогнула от удара, открыла огромные влажные глаза. Нитевидный зрачок дёрнулся, фокусируясь на моём лице. Фиолетовая выдохнула и слабо улыбнулась, отпуская измученную грудь. - Девочки…, - обратился я к футам, подхватывая обеих за талии, - давайте отдохнём, - и повёл футок в тень коридора, выходившего во дворик с противоположной той, откуда я пришёл, стороны. Футы не сопротивлялись и мы вошли в просторную комнату без окон у одной из стен которой стояла низкая кушетка титанических размеров. Я подвёл мало, что соображавших демониц к этому монстру мебелестроения и опустил на кушетку. Канно расслабленно откинулась на спину с руками за головой, закрыла глаза. Воздух снова наполнился феромонами демонов любви. Вилда, улыбаясь, с глазами, подёрнутыми поволокой, на коленях подобралась ближе к фиолетовой и завалилась поперёк живота Канно. С закрытыми глазами чмокнула фиолетовую в пупок проткнутый золотой побрякушкой, повернулась к промежности и чмокнула прямо в щель уретры член Канно, лежавший на животе. Чуть повернула лицо вверх и на меня уставился яркий зелёный глаз: - Вигдис…ты…, - она уткнулась лицом в живот Канно и вдохнула запах сестры, - должен мне… Ты её, - она прикусила клычками дёрнувшийся фиолетовый животик, - сколько раз целовал? Лицо в ладонях держал… я тоже хочу, - прошептала Вилда надувшимися губками. Я прикрыл свои светло-голубые глаза (точно никак не меньше глаз футок), помотал головой, сгоняя наваждение более сильных демонов – между рогов звякнула золотая цепочка, качнулся висевший на ней светящийся камешек… Будто поярче светит или нет? - Вилда, радость моя, я тебя поцелую… потом… если захочешь, ладно? – я низко наклонился к голове бордовой и шептал прямо в её ушко, чуть покусывая его. Она подложила ладошку под щёку и часто покивала головой, успокоенно закрыв глаза. Я поднялся и, цокая, с торчащим возбуждённым членом, прошёл дальше в тёмный дверной проём. Гулкий огромный зал с узкими горизонтальными окнами высоко под потолком встретил меня прохладным воздухом. Рассеянный свет дымными лучами падал на пол, позволяя увидеть причудливую мозаику из мелких разноцветных камешков в виде, как мне показалось, узора персидского ковра. Кое-где на стенах, едва их освещая, горели магические факелы, похожие на те, что были в коридоре, но гораздо меньше. Во мне бурлила и искала выхода энергия, полученная из спермы Канно – демона сильнее меня. Повинуясь какому-то наитию, я, звеня цепочками, разбежался и высоко подпрыгнул глубоко, насколько мог, прогнувшись назад. Цок! Приземлился я в центре зала. Звук прыжка многократно отразился от стен пустого зала. Резкий поворот, я закрыл глаза и, повинуясь произвольным движениям энергии в теле и в тоже время направляя их, начал импровизированный танец. Ноги, руки, хвост – всё участвовало в танце, сплетаясь и прихотливо двигаясь так как мне казалось правильным. Там-м… така-така там така-така-така там там… какие-то индийские мотивы... Така-така там там там – звучал где-то внутри ритм. Хо-о! Помнится, индусы говорят, что Шива в танце сотворил весь мир. Я вытягиваюсь вверх, раскидываю руки в стороны, поворот, ещё… Открываю глаза и вижу как от моих движений вспыхивает воздух. Быстрее, быстрее… Голова вверх, правая рука поднимается… слежу глазами за пальцами поднятой руки. Бах! Рука раскрывается, пальцы широко растопырены и из центра кисти вырывается сгусток голубой энергии и как салют разлетается по залу, искры вспыхивают, освещая полумрак и истаивают не долетая до пола. Шумно дышу, поворот вправо, стоп! Поворот влево, стоп! Средний и большой пальцы каждой из рук соединены, остальные оттопырены в стороны, очерчиваю вокруг себя широкий полукруг, поворот ещё полукруг. Волна энергии уходит от меня в стороны… замираю на одной ноге. Вторая высокого поднята коленом до самой груди. Хвост выписывает хаотичные сложные фигуры. Бандерлоги! Видите ли вы меня?! Руки и ноги извиваются как змеи и даже член, так и торчащий вперёд, участвует в танце Великого Змея Каа. Отвечайте! Я резко поворачиваюсь ко входу из-за косяка которого торчат любопытные головки Вилды и Канно и выбрасываю в их сторону руку с раскрытой ладонью. Мы видим, Каа! Приходит ответ от футок. Я уже не инкуб – слабейший демон этого домена. Я великий удав, мудрый и сильный Каа, которого боятся все джунгли! И я начинаю гипнотический танец… Воздух со свистом втягивается в мой широко раскрытый рот… Ещё… Поворот, правая рука вверх, левая опущена к земле. Подтягиваю ногу к груди и делаю широкий шаг в сторону футок, смотрящих на меня. Руки извиваются, звенят золотые цепочки на моём теле. Цок! Цок! Така-така-така там там там. Продолжается незримый и неслышный диалог. Оттолкнувшись с силой опущенной ногой от пола, подпрыгиваю и поворачиваюсь в полёте, руки с большим и средним прижатыми друг к другу пальцами по сторонам от тела, согнуты в локтях. Я застываю на одной ноге в позе танцующего Шивы. Подойдите на один шаг! Снова прыжок, поворот, руки пошли вверх, затем опускаются вниз… Заворожённые футки жмутся, выходят из-за косяка двери и делают шаг в мою сторону… Ближе… Вилда и Канно шагают ещё… Я облизнулся, хищно глядя на оробевших и невладеющих собой демониц, и мне показалось, что язык мой вылетел изо рта на две ладони и затрепетал раздвоенным кончиком.. Ближе… Демоницы шагают ещё… Высоко подпрыгнув, я закинул лицо вверх к теряющемуся в полумраке высокому потолку и взорвался поворотами вокруг своей оси, всё ускоряющихся и ускоряющихся. Волны голубой энергии расходятся от меня шире и шире, затопляя зал. И вдруг я резко остановился и присел на одно колено, ударив раскрытой ладонью в пол. Неслышный хлопок и вся выпущенная мной энергия, захватывая по пути и всю остальную встреченную в зале, стремительным потоком устремляется в меня, разогревая и заставляя светиться тело… Я стою на одном колене посреди зала, дыша как паровоз, пот стекает с моего тела. Краем глаза замечаю пошатнувшихся и ухватившихся друг за друга футок… Хлоп. Хлоп. Хлоп… Аул Бит стоит в не замеченном мной дверном проёме и медленно хлопает в ладоши. А она здесь откуда? Аура сильного демона наваливается на меня и футок. Дышать сразу становится тяжелее, воздух густеет. Игриво поводя мощными бёдрами, хозяйка домена медленно, как по подиуму, идёт, не спуская с меня глаз и улыбаясь полными пурпурными губами. Большая твёрдая конусовидная грудь, увенчанная коричневыми гигантскими ареолами с торчащими вперёд сосками, покачивается в такт шагам. Аура давит, давит. Перед моими глазами плывут круги…Я пошатнулся, опустил вторую ногу и пытаясь не упасть, встал на колени, опираясь руками в пол. Демоница подошла ко мне: - Встань, малыш, - глубокий низкий, но всё же женский голос пробрал меня. Она вытянула ко мне мощную руку, обвитую ярко-синей полосой татуировки воинского звания, и поманила пальцем с длиннющим чёрным когтем. Я, не смея сопротивляться воле сильного демона, с трудом встал на дрожащие ноги и закинул голову вверх, глядя на лицо Аул Бит. Пошатнулся и чтобы не упасть оперся руками на мощный, без капли жира, пресс демоницы. Лицо моё было чуть выше её тёмного пупка. Мышцы хозяйки шевельнулись под моими пальцами – она усмехнулась. - Что это было? – я услышал от неё вопрос. Часто задышав, чтобы хоть так собраться с силами, я выдавил: - Танец… Мне… захотелось… Молча она нагнулась ко мне, подцепив мой металлический горжет когтем и подтягивая меня ближе к себе. Наклонилась. Приблизила своё лицо к моему. Вдохнула запах (мне почудилось, что сразу же узнала обо мне всё). Раскрыла губы, обнажив белые блестящие клыки… Я закрыл глаза не в силах сопротивляться (будь, что будет)… Медленно, чувственно поцеловала… Из меня как будто выпустили воздух! Я выдохнул и мне стало легче… - Еще немного, малыш, и ты бы погиб…, - прогудела она, - перебор энергии гибелен для тебя, запомни это. Я стоял, опираясь руками на живот Аул Бит, и не падал только потому, что она по-прежнему удерживала мой горжет когтем. - Когда я снова пойду по зову нашего господина, ты, малыш, пойдёшь со мной, - распорядилась она. Я прикрыл глаза и снова начал задыхаться под давлением ауры. Аул Бит оставила меня посреди зала и я без сил опустился на мозаичный пол. Демоница, походкой от бедра, мотая пышным хвостом вправо и влево, прошла к Вилде и Канно и, подхватив пискнувших футок за тонкие талии, повлекла их куда-то в солнечный дворик. Я сидел на полу подогнув под себя ногу и опираясь подбородком на колено другой ноги. Отдышался и мир домена снова заиграл красками. Домой! Домой надо! Хватит испытывать судьбу! Я уже второй раз встречаюсь с хозяйкой и второй раз слышу, что она заберёт меня с собой. Война! Смогу ли я там выжить? Рядом с ней мне так тяжело… жить не хочется. А сколько там таких как она? Поднявшись с холодного пола, цокая по мозаике, и шлёпая наконец-то опавшим членом по бёдрам, вышел в дверь через которую Аул Бит вошла в зал. За спиной послышался смех футок. Они, хоть и не намного, сильнее меня и могут без проблем выдерживать ауру хозяйки. Переходы, большущие комнаты с открытой колоннадой вместо внешней стены. За колоннами густой зелёный сад. В одной из комнат я обнаружил две здоровенные кровати с разобранной постелью с бельём кроваво-красного цвета, видимо спальня футок. И действительно, у входа висело огромное зеркало с приставленным к нему туалетным столиком. На столике пузырьки, баночки, пуховки, пилочки, щипчики. Всё яркое, блестящее. Посреди комнаты круглый ковёр с причудливым узором. Дверей, как и везде здесь, нет в принципе. Переходя дальше и дальше и разглядывая комнаты-спальни, я не заметил как оказался на втором этаже этого строения – никаких лестниц я не заметил, просто пол постепенно повышался и повышался. Подойдя к узорчатым перилам, искусно вырезанным из камня и проходя между ажурных лёгких колонн и увидев сад сверху, я только тогда понял, что нахожусь на втором этаже. Здесь тоже было несколько комнат. Тяжёлые занавеси, расшитые причудливыми золотыми узорами. Драгоценные светильни... Низкая роскошная мебель. Огромный резной комод с лежащими на нём драгоценными наручами, цепочками, кольцами. Зеркальный недосягаемо высокий потолок... Надо полагать покои Аул Бит, хотя и не факт... Оглядел открывшийся пейзаж и заметил далеко-далеко, на самой грани восприятия, огромный, в полнеба, купол дворца, блеснувший золотом... Винтовая лесенка, прихотливо изгибавшаяся вокруг центрального столба, покрытого резьбой с изображением растений, фигур демонов и фантастических животных вела вниз. Топая по чёрному металлу, я спустился с этажа и попал в сад. Разноцветные плитки дорожек, изгибались и пропадали в таинственной зелёной глубине напоенной ароматами цветущих растений. Нет. Мне в другую сторону. Я едва успел прижаться к стене, как мимо меня на огромной скорости промчалась нага с восторженно визжащей дракошкой на спине. Вот и площадка для тренировок Аул Бит и её же телепорт. Скорей, скорей. Коридор. Комната Эдесс. Суккуба тихо лежит на животе на своём диване. На левой ягодице глубокие царапины от когтей Аул Бит. На цыпочках, как могу, (а с копытами это трудно!) проскальзываю к дивану и тихонько шепчу в серое ушко: - Всё будет хорошо. Целую спинку Эдесс между лопаток. Суккуба сжалась. Тёмно-серый хвост чуть дёрнулся. Дальше коридор, пока не появилась Аул Бит. Быстрее. Быстрее… Вот и то место. Едва достигнув точки перехода проваливаюсь вниз. * * * Х-ха…Вдох. Опять Эльфи. Опять, паршивец, душит. Да ещё и помощница объявилась. Машка, съёжившись в комочек, расположилась у меня на солнечном сплетении и дремлет, подпитываясь от моего источника. Тоже, вот… Магический зверь, бля… Окинул энергетическим зрением дом. Веник пока спит, но уже появляются признаки желтизны в промежности. Надо сказать, что ребёнок на редкость спокойный. Почём зря не орёт, ну, по крайней мере, при мне. Я уже давно его приучил опорожняться до или сразу после кормления – так что опасаться того, что он проснётся во внеурочное время потому, что мокрый, не стоит. Тем более, что его развитие идёт какими-то невиданными темпами – вот уже три или четыре дня к нему нужно вставать только один раз за ночь, а не через каждые два часа (и это примерно месячный по земным меркам младенец!). Перерыв между ночными кормлениями увеличился до трёх, трёх с половиной часов. И теперь мне легче – можно немного подольше поспать ночью. Днём за ним присматривал Эльфи и тормошил меня для кормлений и подмываний (естественно, когда я был дома, а не шатался по городу или лесу). Это я так называю свои походы за продуктами и на охоту. Принесённые рамы были вставлены в окна вместо моих кустарных поделок и в доме стало гораздо теплее. И очень вовремя! Морозы опять усилились! Ледяной воздух колом вставал в горле, а промороженный снег визжал под ногами как резаная свинья. Освободившись от омеги и кошки я встал и телекинезом распеленал младенца, едва успев поймать его продукты жизнедеятельности. Машка проснулась и сидя на топчане, заинтересованно наблюдала за моими действиями. Глазки её, пока ещё неопределённого голубоватого цвета, как это бывает у маленьких котят… Стоп! Какого цвета?! Я отдёрнул шторку от окна и увидел светлый снег. Светает. В глазах плывёт, но я вижу! Я вижу! ВИЖУ!!! Хотя картинка странная - глаз слева видит нормально, как и положено, а вот в глазу справа картинка перевёрнута вверх ногами! И они обе из-за бинокулярности частично накладываются друг на друга. Голова закружилась. Меня повело и я сел на топчан. А как изображение отключить? Раньше было понятно - закрыл глаза и всё! А теперь? Глаза-то не закрываются. Прикладываю руку к лицу, перекрывая глаза. Ну хоть что-то! Закрываю левый глаз и вижу перевёрнутый мир... Но ведь глаза ненастоящие... И даже совсем не глаза. Это только образы глаз, но мозг так устроен, что никак не хочет считаться с данным фактом - он воспринимает образ глаза как настоящий глаз и изображение от него интерпретирует как от настоящего глаза. Вывод - правый "глаз" показывает перевёрнутую картинку. Нужно время, ну, по крайней мере, я так думаю. Я кинулся к Эльфи и начал его тормошить: - Эльфи! Эльфи! Вставай! Быстро! Омега отворачивался к стене и канючил: - Ну что такое, оме, дайте поспать. Не хочу…Опять вы с мелким… Покормите сами… Распелёнатый Веник заскрипел и захныкал. Бросив будить снова заснувшего омегу, я кинулся греть молоко для младенца, закручивая его потоки в маленьком шарике в разные стороны. Скормив подогретое молоко и снова запеленав Веника, уложил его спать (громко замурлыкав, Машка тут же устроилась к нему под бочок), оделся, натянул новые меховые сапоги и вышел наружу. Величественные деревья стояли засыпанные снегом. Незамерзающее море было рядом и осадков выпадало просто невообразимое количество. Дошёл до туалета. Пройдя по своим керамическим ступенькам, телекинезом (а он теперь действовал очень недалеко – шага три, четыре, не больше) почистил снег. Спустился к роднику, от похода к которому обещал Эльфи оргазм – вода парила на морозе, вытекая из деревянной трубы и уходя куда-то в сугроб. Прошёл мимо купальни и, чистя снег, поднялся на противоположный от нашего дома край оврага. Постоял, подышал морозным воздухом, послушал успокаивающее журчание воды. Багровое огромное местное солнце взошло и невысокого стояло над горизонтом. Птица перелетела из кроны одного дерева в другую, примостилась на ветке, сверх посыпался снег. Тихо. Я набрал дров, вернулся в дом и затопил печь. Наступал ещё один день в этом мире.