Против часовой стрелки

      

      На секунду Гермиона задохнулась от самого настоящего, неконтролируемого страха, но потом быстро сотворила щит и впилась взглядом в Дамблдора. Директор - покойный, мать его, директор! - смотрел на неё с вежливым интересом, но при этом в его голубых глазах блестел жесткий холодок. Какие у него пронзительные голубые глаза – Гермиона уже и забыла!       - Кто вы?! – одновременно произнесли оба волшебника. Директор слегка улыбнулся:       - Моё имя Альбус Дамблдор, мисс. А вот как зовут вас?       Гермиона понимала, отлично понимала, что это может быть ловушкой, но также хорошо она знала две вещи: во-первых, оборотное зелье позволяет принять облик только живого человека, а во-вторых, если какому-то магу всё же удалось при помощи заклинаний создать столь реалистичную иллюзию внешности покойного профессора Дамблдора, то вряд ли этот маг уступит Гермионе в дуэльном мастерстве. А еще ей просто иррационально хотелось верить… И она решилась:       - Сэр, я готова ответить на ваши вопросы – на часть вопросов. Если прежде вы мне ответите на один: какой сейчас год?       В глазах Дамблдора блеснуло веселое понимание.       - Вот как. Интересно. Сейчас идет тысяча девятьсот семьдесят восьмой год. Семнадцатое апреля, если быть точным.       Несмотря на то, что у Гермионы уже возникли подозрения, ответ ошеломил её – и она выругалась столь же непристойно, сколько и замысловато. Подобная тирада, определенно, куда больше пристала бы пьяному аврору в отставке, чем молодой волшебнице.       Дамблдор насмешливо приподнял брови, но позволил ей закончить, а потом спросил:       - Как я понимаю, случилось некое фиаско? Так как вас зовут и откуда вы?       - Прошу прощения, - Гермиона взяла себя в руки, хотя ей до конца казалось, что это бред, галлюцинация. Может, имеет место нестандартное последствие тех магловских антидепрессантов? Их она сама себе «прописала», ибо ни одному психотерапевту не смогла бы объяснить, почему ей так часто снятся по ночам пытки, трупы и зеленые вспышки авад.       - Меня зовут Гермиона Грейнджер. Вы меня не знаете. Пока не знаете. Десять минут назад у меня было тоже семнадцатое апреля, только год две тысячи восьмой.       - Поразительно, мисс Грейнджер! – Дамблдор заговорил чуть менее спокойным тоном, что, вероятно, отражало высшую степень его удивления. – Разумеется, я нечто подобное и предполагал, но тридцать лет… Я лишь слышал о подобном, но и не думал, что однажды столкнусь с таким явлением.       - Я тоже, - мрачно откликнулась Гермиона и невольно оперлась рукой о какое-то дерево, - хотя работаю над проектом по изучению времени.       - Неудачный эксперимент?       - Нет, - она отрицательно покачала головой, - эксперимента по сути никакого не было. В смысле, мы не планировали никого отправлять в прошлое, мы только создавали…       Тут Гермиона осеклась, вспомнив, что вообще-то, в прошлом стоит держать язык за зубами. Правда, она до конца не верила в реальность происходящего.       - Я вас слушаю, - мягко напомнил о себе Дамблдор.       И Гермиона закончила:       - Разве такое возможно, профессор? Опыт Элоизы Минтамбл научил всех волшебников быть весьма осторожными и соблюдать множество законов и ограничений. В свою очередь хочу сказать, что мы с коллегами не нарушили ни один из них.       Дамблдор задумчиво постукивал пальцем по своему длинному носу, явно размышляя, потом, наконец, медленно сказал:       - У меня есть одна идея, мисс Грейнджер. Экстравагантная, смелая идея, но, на мой взгляд, весьма правдоподобная. И я охотно ею с вами поделюсь, когда мы пройдем в мой кабинет. Вот только… впрочем, думаю, вы знаете: у нас тут идет война. И я, являясь директором школы, не могу впустить в Хогвартс незнакомого человека… м-м-м, не проверив его должным образом.       Как ни странно, именно эти слова успокоили Гермиону. И она вдруг впервые за последние несколько лет ощутила то самое чувство, которое, несмотря ни на что, всегда оставалось с ними, пока Альбус Дамблдор не погиб. Пусть в итоге он оказался куда большим политиком и хитрецом, чем сказочным волшебником. Пусть оказался всего лишь человеком. Пусть Гермиона никогда не была с ним близка так, как был близок Гарри. Но мудрость профессора Дамблдора, его опыт, его знания, а главное – его ироничный взгляд на жизнь как на приключение, как на игру великого ребенка, давали ту самую уверенность в своих силах и оптимизм, которого им так не хватало в последний страшный год войны!       - Конечно, директор. Вот только легилименция… - Гермиона замялась. - Возможно, она не совсем уместна в этом случае, ведь в силу обстоятельств мне многое следует держать в секрете.       Дамблдор кивнул, хотя посмотрел на неё еще более заинтересованно (видимо, он не распространялся широко о своём умении читать мысли):       - Разумеется, разумеется! Впрочем, о последнем мы еще поговорим. В любом случае я не планировал применять к вам подобные чары – это было бы неэтично. Ограничимся следующим…       И он попросил Гермиону закатать рукава платья, а потом применил к ней несколько сканирующих заклинаний. После чего предложил опереться на его руку, и они проследовали в замок.              

***

      А вот Хогвартс ничуть не изменился. Изливали теплый свет факелы в коридорах, насмешницы-лестницы то и дело меняли направление, перешептывались портреты. Странно… Когда Гермиона возвращалась в восстановленный после битвы замок, он не казался ей родной школой – словно в воздухе никак не умолкали крики сражающихся и вспыхивали огни боевых заклинаний. А этот… этот был прежним – не осквернённым кровью павших, террором и Волдемортом. Война присутствовала и здесь, но она существовала где-то далеко за стенами замка. И Гермиона невольно улыбнулась тёплой улыбкой. Но тут же ощутила, как эта улыбка выцветает, словно старая фотография. Гермиона Грейнджер – сама здесь лишь неправильный кусочек пазла… из другой коробки, из другого времени, из другого мира…       В этом коридоре погиб Фред. Она вспомнила пепельного Рона, замершего на коленях рядом с братом – Фред еще улыбался, но уже не был жив… Да, именно тогда Рон Уизли из веселого, вспыльчивого и небрежного мальчишки в одночасье стал стойким и взрослым мужчиной, который твердо решил превратить Аврорат из «горстки трусливых придурков-чинуш в боевой отряд, чтобы другим подросткам не пришлось от авад бегать по кустам… как нам…»       А Гарри… Гарри тоже пошёл в Аврорат, исправно посещал торжественные юбилеи и торжественные похороны и исправно пил каждую весну зелье сна без сновидений. Великий герой Гарри Поттер, мальчик, который в очередной раз выжил.       Гермиона стиснула рукою перила лестницы, чувствуя, как резные украшения впечатываются в ладонь почти до боли, той боли, которая отрезвляла и возвращала в реальность. Хотя… что есть реальность? Мир, где они все взрослые, где друзья построили свои семьи и почти построили новый мир? Или этот мир, где они еще не родились? Гермиона нахмурилась, чувствуя, что еще немного - и она начнет сходить с ума.       Дамблдор вежливо сказал:       - Осторожно, тут ложная ступенька, не упадите.       Гермиона машинально поблагодарила его кивком. Если директор и наблюдал за ней, то делал это так искусно, что нельзя было заметить. Но его спокойный голос вытащил её из водоворота мрачных мыслей. Не стоило сейчас думать о прошлом, надо думать о настоящем… Хотя если нынешнее настоящее – это прошлое, то?.. Тьфу! Гермиона раздраженно потрясла головой, отчего прическа растрепалась еще сильнее. Они свернули в очередной коридор, и в этот момент в них почти врезался какой-то старшекурсник. В последнюю секунду он успел резко остановиться, отчего толстая книга, что он читал на ходу, с грохотом рухнула на пол.       - Извините, - буркнул парень и, не глядя на них, опустился на пол, поднимая её.       Гермиона рассеянно посмотрела на студента. Черные неряшливые волосы занавешивали ему лицо, а он наклонял голову еще ниже, не давая толком разглядеть, что скрывается за этим занавесом.       Гермиона невольно подумала, что данный фолиант в ветхой обложке она не читала, и сама над собою посмеялась: вернуться на тридцать лет назад в прошлое и размышлять о том, что когда-то давно упустила возможность прочесть очередную книгу!       - Ну что же вы? - мягко попенял студенту Альбус Дамблдор. - Через десять минут отбой, а вы до сих пор не в гостиной.       Юноша поднялся на ноги и оказался ростом выше Гермионы, но ниже осанистого директора, однако голову продолжал держать опущенной, прячась за пеленою темных волос.       Грейнджер мало кого знала из этого времени, поэтому особо не приглядывалась к неловкому студенту.       Она сделала пару шагов вперед, с намеком взглянув на Дамблдора: почему тот медлит? Старшекурсник не маленький, сам знает, где его гостиная. А Гермиона так устала, с раннего утра на ногах, еще было бы неплохо чего-нибудь перекусить, а то её бутерброды умял коварный чёрный кот. Она снова нетерпеливо посмотрела на остановившегося Дамблдора и неторопливо направилась к лестнице.       Директор вновь улыбнулся, до ужаса знакомо сверкнув очками-половинками:       - Не думал, что скажу это школьнику, однако не очень полезно для здоровья столько времени проводить в библиотеке, мистер Снейп.       И Гермиона споткнулась на ровном месте.