Против часовой стрелки

      Апрель неожиданно закончился. Просто взял и закончился, как часто бывает. Майское солнце уже не кокетничало, а жарило по-честному, словно в июне. Большинство студентов забросили учебники и проводили всё свободное время на улице. И только жертвы СОВ и ЖАБА страдали в библиотеке. А над Гермионой по-прежнему дамокловым мечом висел министерский студенческий проект. Она настолько погрузилась в преподавание, что почти не оставалось сил размышлять о прошлом, о будущем, о войне и крестражах, – быт утащил в свою трясину. Надо было думать об экзаменах и министерских требованиях, об уроках и дежурствах (в график которых Гермиону быстро включили, не успела она и глазом моргнуть) и, конечно, о том, кто из семикурсников сможет успевать и готовиться к ЖАБА, и участвовать в придуманной любимым Министерством чертовой вакханалии, – и не рехнуться.       Однако, к её удивлению, желающих впрячься в это сумасшествие оказалось довольно много. Оставалось только выбирать, и Гермиона накидала список, над которым теперь размышляла, сидя в учительской. У локтя стояла чашка с ароматным свежесваренным кофе. В камине едва слышно потрескивали поленья. Из приоткрытого окна дул ветерок, он пах весной. Проблема заключалась в том, что коварные коллеги Синистра и Вектор уже успели захватить часть отличников с математическим складом ума, так что претендент на трансфигурацию обнаружился по сути один… точнее одна – Лили Эванс. Если же Лили предстояло взять для проекта по трансфигурации, то зелья автоматически отходили Снейпу. Гермиона прищурилась. В принципе она не имела ничего против того, чтобы поработать с этими двумя: во-первых, они были талантливы, а во-вторых, в процессе следовало по полной вправить им мозги на предмет послешкольной жизни, особенно Снейпу. Теперь, когда она узнала своего бывшего грозного профессора как одаренного, умного и ужасно закомплексованного мальчишку, отличавшегося на редкость своеобразным характером, ей казалось неправильным отпускать его к Волдеморту.       - Мразота безносая! Чужими руками жар загребает. Не отдам! Это мой ученик! - забывшись, вслух воскликнула Гермиона.       От чего профессор Бинс, в сладкой дремоте паривший в кресле у камина, подскочил со словами:       - Что? Что такое? Нападение гоблинской армии?!       - О нет, - голос смущенно дрогнул, - простите, сэр. Всё в порядке.       И Бинс снова уронил призрачную голову на грудь и начал похрапывать, вопреки утверждениям специалистов о неспособности привидений спать.       Гермиона сконфуженно фыркнула и вернулась к своему списку. Если Снейпа взять на зелья, то на защиту от темных искусств (черт бы её побрал!) оставался только Сириус. Остальные и так загружены сверх меры: Ремус исполнял обязанности старосты, Джеймс являлся капитаном квиддичной команды. Блэк, конечно, был хорош, но его приходилось постоянно осаживать, иначе бы он уже звезды с неба макушкой сшибал. А главное, тогда её, Гермиону, упрекнут в пристрастности - в том, что она выбрала двух гриффиндорцев: Сириуса и Лили. Хотя… стоп! Какая пристрастность? Ведь профессор Грейнджер вообще не училась в Хогвартсе, ни на одном из факультетов.              

***

      После пятничного ужина к ней подошел Снейп, зачем-то беспокойно поправлявший, делая только хуже, свои и без того неряшливые волосы, и быстро заговорил:       - Профессор, я хотел спросить, почему вы не взяли меня для проекта по защите от темных искусств? Это потому что я не участвовал в дуэлях? Но вы можете меня испытать. Правда! Я… я хорош… то есть неплох в них.       Гермиона, которая планировала утащить шоколадное пирожное к себе в комнату, чтобы предерзостно съесть его прямо перед сном, проворно убрала руку, уже тянувшуюся к тарелке с выпечкой.       - Хм, мистер Снейп, вы не желаете участвовать в проекте по зельеварению? – мрачно поинтересовалась она, косясь одним глазом на пирожное и опасаясь, что скоро вся еда исчезнет со столов, поскольку Большой зал уже почти опустел.       - Да. Вернее – нет! Я просто хотел сказать: мне показалось, что темные искусства – это более творческая область, - Снейп закусил губу и посмотрел на Гермиону прямо, а не исподлобья, как обычно. – Если вы сомневаетесь в моих умениях, то я могу доказать!       Гермиона вздохнула – молодой Снейп был совершенно непохож на себя взрослого, и порою она абсолютно не понимала этого юношу. Видимо, защита от темных искусств – это какой-то его давний бзик. Гермиона посмотрела прямо в черные глаза:       - Я не сомневаюсь в вас, мистер Снейп, - и улыбнулась.       Темные брови изломились в непритворном удивлении, а потом Северус быстро отвел взгляд и уставился в пол.       - Дело в том, что я могу доверить проект по зельеварению только двоим, но, как известно, мисс Эванс уже занята в проекте по трансфигурации, поэтому… Впрочем, если вы не хотите…       - О нет! – Снейп мгновенно вскинул голову, черные длинные прядки хлестнули его по лицу. – Я согласен, профессор, конечно! Извините, я не подумал о вас, - и он едва заметно, почти неуловимо улыбнулся, но потом быстро сжал губы, словно боялся, что эту улыбку кто-то заметит.       - Спасибо, - Гермиона улыбнулась в ответ вполне по-настоящему.       И тут Северус заговорил так быстро, что почти захлебнулся воздухом:       - Какую литературу подобрать? Может, нужно подготовить ингредиенты? Когда первое занятие? Я могу завтра!       - Завтра суббота, мистер Снейп, - вновь улыбнулась Гермиона (подобное рвение к учебе напомнило ей ее собственное), - день Хогсмида.       - Я могу не ходить, - решительно сказал Снейп.       - Зачем такие жертвы? Уверена, что за несколько недель мы вполне справимся. Так что завтра отдыхайте, и я отдохну. Давно не была в Хогсмиде, - и Гермиона невольно задумалась.       Ей вспомнилось, как дементоры и Упивающиеся патрулировали деревню, как эвакуировали слизеринцев через «Кабанью голову» в ночь битвы за школу, как… тогда тоже был май… Она впервые не принесла цветы к обелиску на годовщину… Гермиона так погрузилась в свои мысли, что не заметила странного взгляда Снейпа в её сторону.       - Ваше пирожное, мэм, - пропищал вдруг голос.       Гермиона стряхнула оцепенение и посмотрела вниз – ушастый домовик протягивал ей шоколадное пирожное, заботливо упакованное в плетеную корзинку.       - О, спасибо, эм-м-м…       - Тинки, мэм, - расплылся в улыбке домовик.       Гермиона рассеянно взяла пирожное, и эльф тут же исчез с легким хлопком. А она обнаружила, что они со Снейпом остались в Большом зале вдвоем.       - О чем мы говорили? Простите, я потеряла мысль.       - О первом занятии по проекту, - абсолютно бесстрастно ответил Снейп.       - Давайте в понедельник, в восемь вечера, устроит?       - Конечно, - он перестал сутулиться и стоял прямо, как палка.       Гермиона задумчиво погладила пальцами корзинку, а потом вдруг сунула её в руки Снейпу:       - Возьмите пирожное, мистер Снейп, и до понедельника.       И решительно пошла к выходу – нет, нельзя есть на ночь выпечку, ей уже не шестнадцать! Лучше себя не искушать.       А растерянный Северус так и остался стоять столбом, сжимая в ладонях корзинку с пирожным.