***
С обетом они расправились быстро: зашли в соседний класс – и через несколько минут всё было решено. Так просто, что даже странно… Только Северус растерянно потирал запястье, словно еще ощущая невидимые огненные цепи, оплетающие его руку. Гермиона чувствовала вину перед ним – в другой вселенной Северус снова связал себя нерушимыми клятвами… но зато его предплечья не коснулась чёрная метка. А уже в шесть вечера деловитый Холи, удивленная Чарити и очень хмурый Снейп порталом переместились в Годрикову впадину. Гермиона же и Дамблдор, как только школу покинули все студенты, отправились в Выручай-комнату. - Вы взяли с собою меч Гриффиндора? – слегка удивилась Гермиона, когда они зашли в захламленный зал, где веками прятали всё на свете. – Он же еще не вобрал в себя яд василиска. - К сожалению, - откликнулся Дамблдор, - а ведь им можно было бы так безопасно и эффективно уничтожить все крестражи. Но увы… Тем не менее меч остается уникальным и мощным артефактом, а я предпочитаю не касаться хранилищ души нашего прекрасного Волдеморта голыми руками. Мечом надежнее. Гермиона кивнула – она очень устала и едва держалась на ногах. Но они с Дамблдором и так едва дождались, когда школу покинут дети. Пусть и понимали, что вряд ли Волдеморту вдруг взбредет голову проверять крестраж, который несколько десятков лет преспокойно хранился в Хогвартсе, но всё же хотелось поскорее сделать хоть какой-то первый шаг к цели. Например, забрать диадему из Выручай-комнаты и поместить в специальный сейф, который Альбус зачаровывал не одну неделю. - На худой конец, - пробормотала Гермиона, пытаясь вспомнить, где именно в комнате лежала диадема, - соберем все крестражи в этом сейфе, вывезем куда-нибудь в пустыню и шандарахнем по нему Адским огнем. - Неплохая идея, - хмыкнул Альбус откуда-то из-за шкафа. – Боюсь только, что сейф не выдержит такой концентрации темной магии, но я обдумаю ваше предложение. И тут что-то с грохотом упало. – Ах ты ж, панталоны Мерлина! – выругался Альбус. - Директор? – обеспокоенно крикнула Гермиона. – Вы в порядке? - О да! - весело откликнулся Дамблдор. - Просто увлеченный этим маленьким приключением я как-то позабыл, что мои колени сейчас не гнутся так же легко, как когда мне было семьдесят. Гермиона поспешила к нему, но Альбус уже сам поднимался с пола, опираясь на стол с ножками в виде драконьих лап. - Слегка оступился, - пояснил он, улыбаясь, и помахивая какой-то линялой тряпкой, - но зато я нашел отличный парик, похоже, когда-то он был ярко-рыжим… совсем как я в молодости. - О, Альбус! - укоризненно воскликнула Гермиона, отряхивая его мантию. - Вы сейчас очень похожи на Минерву, те же поучительно-сочувствующие интонации, - хмыкнул директор. Гермиона брезгливо посмотрела на драный парик в его руках и вспомнила: - Это тот самый! Тот, что был тогда рядом с диадемой! И они с Дамблдором кинулись разгребать хлам на столе и в рассохшемся буфете. - А вот и она! - Альбус вдруг перестал перебирать пыльные вещи и задумчиво сказал: - Надо же, не думал, что когда-нибудь увижу диадему Ровены. И в какую только гадость этот мальчишка превратил такое чудо! Сейчас диадема чудом не казалась – это была всего лишь старая, потускневшая и помятая тиара, валяющаяся между ржавым кубком и неаппетитным куском чего-то, похожего на хрящ давно почившего существа. Дамблдор осторожно при помощи меча подцепил тиару и поместил её в сейф. Гермиона невольно хмыкнула, вспоминая, как они с Гарри и Роном хватали крестражи голыми руками почем зря и носили их при себе, не думая о последствиях, – всё-таки в семнадцать безопасность редко стоит на первом месте. - Странно только, что Волдеморт бросил её среди всего этого хлама, - задумчиво сказала Гермиона, когда они с директором направились к выходу. - Есть у меня одна идейка, - ответил Альбус. - Думаю, он трансфигурировал для неё какой-то надежный и подобающе роскошный сундук – Том всегда был очень хорош в моём предмете. Однако, скорее всего, магия комнаты развеяла наведенные чары. Видимо, такова её суть. Всё тут становится тем, чем является. Он легонько пнул носком туфли поломанную метлу: - Чары восстановления. Коснулся рукою на редкость уродливого неподвижного портрета: - Чары иллюзии. Приоткрыл крышку какого-то котелка – оттуда хлынула нестерпимая вонь, и Гермиона поспешно зажала нос рукой. - И чары консервации, - Дамблдор быстро вернул крышку на место. – Забавно, вот так на самом деле выглядит подлинность – ничто не вечно. Погруженное в стазис, оно изымается из естественного круга жизни и лишается подлинного бессмертия и бытия… жаль, что Том никогда этого не понимал.***
В Годрикову впадину Гермиона попала уже за полночь, но в доме никто не спал. Все новоявленные домочадцы расположились в небольшой гостиной, видимо, негласно поделив территорию. Снейпу достался уютный, но тёмный угол в глубине комнаты и большое кресло-качалка, где он и читал книгу. Чарити - стол у окна, сидя за которым, она вдохновенно строчила письмо. Холи же расположился самым шикарным образом на диване, прямо в центре комнаты. Это очень удивило Гермиону, хотя она уже поняла, что сей эльф не робкого десятка. Скорее всего, и Снейпу, и Бербидж было непривычно в компании друг друга, поэтому диван и стал водоразделом. Гермиону встретили нестройными приветствиями. - А вы чего не спите? – спросила она, с благодарностью отдавая Холи чемодан и падая на диван. - Вы сказали нам занимать те две комнаты на втором этаже, - сказала Чарити, аккуратно сворачивая пергамент в конверт. – А Снейп не хочет. - Потому что это вы, Гермиона, должны поселиться на втором, - из своего угла буркнул Снейп, видимо, уже не в первый раз повторяя свои возражения, и, помедлив, сварливо добавил: - ну и Бербидж. - На первом этаже очень неудобная комната: темно и холодно, - объяснил внезапно появившийся с бутербродами и чайником Холи. - Мы её слегка просушили, но всё равно она сырая. Юноша хочет занять её. Гермиона вскинула брови и принялась за еду. Раздосадованная Чарити присела рядом на диван - она явно успела встрять в разборки со Снейпом, когда тот проигнорировал первое же распоряжение профессора Грейнджер. Сам Снейп продолжал нахохлившимся вороном сидеть в углу и не отрывать взгляд от книжки. Гермиону тронула его неловкая забота. - Спасибо, Северус, - просто сказала она, когда он наконец поднял на неё взгляд, и улыбнулась ему. В полумраке комнаты глаза Северуса казались неестественно черными, по его тонким губам скользнул призрак ответной улыбки.