Против часовой стрелки

      Тем самым утром Гермиона, попрощавшись с Чарити, проводила понимающим взглядом Северуса, который, пробормотав что-то мало внятное, скрылся в своей спальне. Потом спокойно заперла двери, заблокировала камины и пошла к себе. Она понимала мандраж Снейпа – у него сложный характер, а уж нынче даже куда более позитивный человек занервничал бы – видимо, для Северуса это будет первый раз. Сейчас Гермиона уже жалела, что у них ничего не получилось после кинотеатра – в пылу страсти, на адреналиновой волне вышло бы проще. Она уже забыла, как изводила себя после, как тонула в сомнениях и сожалениях. Она не думала о том, что если бы секс тогда всё же случился, то это стоило бы ей долгих часов самотерзаний.       Гермиона резким взмахом волшебной палочки застелила покрывало. Её первый раз был с Роном: вокруг бушевала война, каждый день мог оказаться последним и на рефлексию времени уже не оставалось. Они оба были девственниками, но хорошо друг друга знали и захлебывались в неизвестности, страхе перед завтрашним днем и собственной влюбленности. Когда они немного набрались опыта, то оказались хорошей парой - из юношеской страсти и многолетней дружбы вышло неплохое любовное зелье. Вот только роман закончился вместе с войной, как закончилась и вся прошлая жизнь.       Рон и Гермиона могли бы разругаться окончательно в пух и прах – они это умели, но за последний год в лесах слишком научились ценить близких людей. Им удалось сохранить дружбу – может быть, не такую близкую, как в школе, зато более зрелую и взрослую. А потом у Гарри и Рона появились свои семьи и дети. А у Гермионы была её работа и редкие любовники, ни с одним из которых она больше не чувствовала душевного единения, только секс – более или менее удачный. И вот теперь Северус…       Она вспомнила о нём и улыбнулась. Ей вновь предстояло воссоздать в душе то самое, столь редко посещавшее её ощущение, когда важен каждый прожитый день, каждый день, проведенный вместе, и важен только он, а завтра… а завтра пока не существует.       Гермиона продуманно оделась, выпила зелье – она не была уверена, что Снейп окажется способен позаботиться о контрацепции в такой момент. Странно хихикнула и спустилась на кухню.       Там витали совершенно неуместные для августа рождественские ароматы глинтвейна. Северус, в неизменной чёрной одежде застывший возле котла, казался прямой, резкой линией. Он безжалостно скрутил свои длинные волосы в странный растрепанный пучок на затылке и вновь надел ту самую футболку и джинсы. Северус обернулся, увидел её и со звоном уронил половник – она усмехнулась: похоже, её экспромт с сегодняшним гардеробом не пропал зря.       - Ладони теперь липкие, в глинтвейне - пробормотала она, когда спасла потонувший половник, и медленно облизала пальцы. Хотелось надеяться, что всё это к чему-то приведет, иначе придется чувствовать себя полной дурой.       Очень взрослой дурой, которая напялила мини-юбку и прыгает перед вчерашним выпускником. Додумать она не успела - Северус резко выдохнул, шагнул вперед и сгреб её в охапку, беспорядочно целуя.       - Ты специально… надела… это? – между поцелуями выдохнул он.       - Ага, сработало? – Гермиона запустила руки ему под футболку.       Снейп только пробормотал что-то неразборчивое и не очень пристойное, горячими ладонями оглаживая её бедра и задирая ту самую юбку куда-то ей на талию.       Гермиона, осознав, что сейчас её завалят прямо на холодный жесткий пол кухни, быстро сказала:       - Только пойдем в спальню?       - Что?.. Ах да, конечно, - глаза у Северуса были чернющие и абсолютно пьяные - расширившиеся зрачки слились с тёмной радужкой.       Хотя спальня была маленькой и сумрачной, через не закрытое шторами окно пробивались робкие лучи послегрозового солнца. Гермиона стащила с Северуса футболку и отшвырнула куда-то на пол, туда же улетели и все её вещи, включая белье. Упав спиной на кровать, она ощутила, как что-то острое впилось в плечо.       - Сука! - прошипела благовоспитанная профессор Грейнджер, подскочив и выудив из-под покрывала толстенный том. «Самые смертоносные яды древности: вдыхая аромат тления».       Снейп, который в это время умудрился с торопливой неловкостью одним махом выпутаться из джинсов, носков и трусов, выхватил фолиант.       - Прости! Читал вчера вечером и… забыл, - быстро сказал он, то отводя глаза, то завороженно пялясь на её тело.       - Я так и поняла: чтобы спалось лучше, - не без ехидства заметила Гермиона, потирая плечо, которое еще ныло.       Северус растерянно замер и виновато улыбнулся – на его острых скулах пылал непривычный для него румянец.       - Поцелуй и всё пройдет, - улыбнулась в ответ Гермиона, сглаживая заминку.       И не успели эти слова прозвучать, как худое, но отчего-то всё равно тяжелое горячее тело вжало её в кровать. Северус касался губами её плеч, шеи и груди. Гермиона разрушила его дурацкий пучок и запустила пальцы в рассыпавшиеся в беспорядке чёрные волосы. Сама себе поражаясь, замурлыкала ему в куда-то макушку, какой он классный и горячий. И приподнялась, чтобы перевернуться – Северус подчинился. Оказавшись сверху, она откинула чёлку с его влажного лба и плавным, слитным движением опустилась сверху на восхитительно твердый член.       С губ Снейпа сорвался стон вперемешку с каким-то незнакомыми ей, но явно очень грязными ругательствами лондонского дна. Гермиона довольно усмехнулась и прикрыла глаза, наслаждаясь чувством наполненности. Северус сильными пальцами, словно когтями, вцепился ей бедра, призывая двигаться.       - Выдерживать ритм, - прошептала она, наклоняясь и вылизывая его ключицы.       Сначала именно Гермиона и задавала ритм, но потом Северус перехватил инициативу, вернув их обратно в прежнюю позицию. В голове пронеслось, что у них точно всё получится: даже сейчас он умудрялся её чувствовать, хотя, разумеется, и кончил первым. Зато стоило дожить едва ли не до тридцати лет, чтобы после, когда они, обнявшись, лежали в постели, услышать такой поток хвалебных комплиментов и признаний в любви от «профессора Снейпа».       - Противозачаточное? – внезапно нахмурился Северус, до этого с блаженной улыбкой рассматривавший отсыревшую штукатурку на потолке.       - Я выпила заранее, - откликнулась Гермиона. Она никак не могла понять, что ощущает в большей мере: так и не получившее разрядки возбуждение или всё же удовлетворение.       Северус с облегчением кивнул и провел пальцами по её щеке:       - Тебе сварить еще?       - Да, если можно, - откликнулась она, утыкаясь лицом ему в грудь. - Ненавижу готовить это зелье, а уж то, что ингредиенты надо собирать именно на рассвете, по-моему, вообще издевательство над женщинами.       - Я сварю, - кивнул Северус.       Он выглядел на удивление умиротворенным и уверенным, что даже удивляло, а потом, словно приняв какое-то решение, сел и внимательно посмотрел на неё:       - Я делаю это в первый раз, но сегодня мне всё должно удаваться.       - О чем ты? – непонимающе переспросила Гермиона, но он уже сполз к её ногам.       Покрыл поцелуями её бедра и скользнул языком по лобку, опускаясь ниже. Мисс Грейнджер, совершенно не ожидавшая такого поворота, резко выдохнула и вцепилась пальцами в простыню, чувствуя, как возбуждение обдало тело горячей волной. А от мысли, что Снейп… Северус Снейп делает ей куннилингус, она даже застонала. Провела ладонью по его волосам и нажала на затылок, прижимая его к себе.       

***

             - Ладно, ты выиграл! - рассмеялась Гермиона, когда они сидели на постели, а неожиданно вошедшее во вкус августовское солнце ярко освещало спальню.       - Тебе было хорошо?       - Да, конечно. Мне, если честно, даже не верится, что ты это делал в первый раз. И потом откуда такие познания? Я думала, вы тут всё консервативные до чёртиков.       - Профессор Грейнджер, - поучительным тоном сказал Северус, уложив голову ей на колени, – между прочим, во всём мире прогремела сексуальная революция. Ты когда-нибудь видела магические порно-журналы?       - Случалось. Но они что, доступны в Хогвартсе?       - Да они всем доступны, кто достиг совершеннолетия и имеет пару сиклей, а это каждый семикурсник и половина шестикурсников. Остальные тоже добывают их, просто нелегально, - хмыкнул Снейп.       Гермиона с подозрением взглянула на него: это всё равно никак не объясняло его уверенность и спокойствие; но предпочла оставить расспросы на потом – обижать Северуса не хотелось. Кто знает, когда он еще раз войдет в образ расслабленного, непривычно часто улыбающегося парня… может, только в следующем столетии? Надо ловить момент! И она продолжила гладить пальцами его лицо, шею и плечи. К тому же она в итоге получила свой оргазм, на который и не рассчитывала, и ей было лениво и хорошо.       Но ничто не длится вечно. Время приближалось к полудню, и Снейп внезапно помрачнел, затем натянул на себя простынь, явно стесняясь, а потом осторожно сказал:       - Ты не могла бы отвернуться, пока я оденусь?       - Ладно, - пожала плечами Гермиона. – Но ты же понимаешь, что если бы я не считала тебя привлекательным, то не стала бы с тобою спать?       - Вот это и странно, - буркнул Северус, натягивая на себя штаны и футболку. – У тебя, кстати, зрение нормальное? Это по поводу моей привлекательности, - в своей неподражаемой язвительной манере поинтересовался он.       - О Мерлин, - пробормотала Гермиона, вставая и разыскивая на полу свои вещи.       Северус смотрел на неё жадным взглядом.       - Ну вот я же не стесняюсь, - мягко заметила она.       - Сравнила! – изумился Снейп. – Ты же красивая!       - Вообще-то, ты тоже, - откликнулась Гермиона, задумчиво разглядывая юбку. Снова влезать в этот тесный лоскуток ткани не хотелось.       - М-да, тогда, возможно, тебе нужны не только очки, но и колдопсихиатр, - заявил он и так желчно скривил рот, что стал чудовищно похож на себя взрослого - самого неприятного учителя в Хогвартсе.       - Для человека, у которого час назад был секс, ты слишком злой, - заметила Гермиона, трансфигурировала покрывало с кровати в простое платье прямого покроя и быстро оделась. – Не хочешь мне поведать, в чем причина?       - Ты не надела бельё, - сглотнув, глухо сказал Северус.       - Я знаю. - Она пристально посмотрела на него.       - Явыпилзельеудачи! – вдруг выпалил он.       - Прости, что?       - Я выпил перед нашим сексом зелье удачи, - ледяным тоном, почти по слогам повторил Снейп, - чтобы не облажаться. Так что все твои восторги… боюсь, они ко мне отношения не имеют. Всё дело в Феликсе Фелицисе.       О Мерлин! Это осложняло ситуацию. Не так сильно, как полагал Северус, но ведь он упрямый, словно стадо гиппогрифов.       - Надо поесть, - вздохнула Гермиона, - да и, может, глинтвейн там твой еще не остыл.       В неловком молчании они вернулись на кухню.       - Бекон и яичницу будешь?       Снейп хмуро кивнул и снял с котелка крышку – пряный аромат апельсинов и специй наполнил воздух.       Гермиона подошла к буфету в поисках хлеба и заметила, как что-то блеснуло – маленький фиал с сияющим напитком стоял в тёмном углу. Она перевернула его: взгляд упал на этикетку - «Феликс Фелицис. Часовая доза».       - Это твоё?       Северус, который до этого мрачно смотрел в окно, всё же взял себя в руки и даже соорудил на лице некое подобие любезной гримасы:       - Вроде нет. Всё зелье удачи стоит в лаборатории. А то, что этот эльф оставил здесь, на буфете, я и выпил… Стоп! – Он резко изменился в лице. Выхватил волшебную палочку и воскликнул: - Акцио фиал!       Точно такой же, только пустой флакон взмыл из-под стола к нему в руки.       - Этикетки нет, - с изумлением пробормотал Северус. - Но если там был не Феликс Фелицис… то что я пил?       Они с Гермиона переглянулись и хором сказали:       - Вересковый мёд!       - Ну Бербидж! – вскипел Снейп. – Я же запретил ей таскать специальную посуду для своего глупого варева! Хотя, нет, такого не может быть… - и он обескуражено посмотрел на Гермиону.       - Ну вообще-то, оба фиала идентичны, а внешне Феликс Фелицис и вересковый мед очень похожи и по цвету, и по консистенции, - осторожно начала она.       - Ерунда! – возмутился Снейп. – Я зельевар, я бы не перепутал. У них разный запах. И потом… я чувствовал абсолютную уверенность – это точно была жидкая удача!       - Кстати, а когда ты его успел выпить?       - Когда ты зашла на кухню утром.       - Тогда вряд ли ты его особо нюхал, - резонно заметила Гермиона.       - Да я и вкуса-то не почувствовал. Но…       - Северус, однажды, когда я училась на шестом курсе, мои друзья – они вообще-то были помешаны на квиддиче… Так вот, Рон был отличным вратарем, но ему не хватало уверенности в себе, и тогда Гарри добавил ему Феликс Фелицис перед матчем, и Рон сыграл великолепно…       - Во время соревнований его использование запрещено, - перебил её Снейп.       - Да. И на самом деле Гарри ничего не добавлял, просто сделал вид, чтобы Рон подумал, что выпил зелье, и поверил в себя. И сумел всё сам. Нечто вроде эффекта плацебо.       Северус рассеянно подошёл к стулу и сел, обхватив голову руками. Потом вскочил и со словами:       - Мне надо проверить! - рванул в коридор.       - М-да, - хмыкнула Гермиона. Она уже поняла, что со Снейпом ничего не бывает просто, поэтому спокойно принялась жарить яичницу с беконом.       Минут через пять слегка запыхавшийся и растрепанный Северус вернулся:       - Я был в лаборатории! Весь Феликс Фелицис на месте, я провел быстрый анализ, это точно то зелье. То есть… ты права…       И он замер, обескураженно глядя на неё.       - Ну тогда поздравляю, - не без иронии отсалютовала ему кулинарной лопаточкой Гермиона. - Можно было и не включать режим невыносимого Снейпа.       - Извини, - Северус, как завороженный, продолжал смотреть на неё.       А потом быстро подошёл, прижался грудью к её спине и принялся целовать в шею, забираясь руками под платье.       - А как же обед? – робко спросила Гермиона, быстро потушив огонь и откидывая голову ему на плечо.       - Если бы ты хотела пообедать, то надела бы трусики, - торжествующе отозвался Северус.