***
Естественно, камин Малфоевой квартиры его не пустил, и пришлось переться к двери, но и дверь никто не торопился открывать. Гарри долбился в неё, как Шизик в окна, он изнасиловал звонок и чуть не оторвал ручку, но дверь упорно не подавала признаков жизни. — Чего ломишься? - услышал Поттер за спиной и медленно обернулся: сквозь толстые линзы очков на него таращилась злобная старушенция, вынырнувшая, судя по всему, из соседней квартиры. Она стояла в тапках, халате и опиралась на трость, испещрённая морщинами, похожая на древнюю реликвию. Реликвия имела сильный германский акцент. — Не открывает, значит, видеть не хочет. Иди давай отсюда. Очередной цепной пёс Малфоя. Ясно. Поттер сделал лицо грозного аврора. — А вы, собственно, кто такая, гражданочка? У бабки лицо грозного аврора получилось гораздо убедительнее. — Это я у тебя спросить хочу, кто ты такой и почему в чужие квартиры вламываешься?! Запахло скандалом, Поттер скандала не хотел, как и применять к бабке - очевидно, магле - непростительные. Он коротко улыбнулся. — Я друг Драко, - безбожно соврал Поттер. — И он, похоже, в опасности. Слово "опасность" остудило старушечий пыл, она округлила и без того огромные из-за линз глаза и настороженно протянула: — С чего это ты взял? — Он болен и не выходит на связь. Боюсь, ему там плохо. В поясницу тут же прилетел больнючий тычок тростью. — Так чего ты стоишь тут лясы точишь?! - ультразвуком заверещала бабка. — Ломай дверь! Поттера не надо было дважды просить что-либо сломать, и он бросился плечом на дверь, мало на что надеясь: Малфой, будучи магом и, что хуже всего, Малфоем, не мог просто запереть замок - разумеется, он наложил кучу заклинаний, поэтому во второй заход Гарри незаметно для бдящей престарелой маглы наставил на дверь палочку и шепнул в шарф: "Бомбарда". Дверь чуть в щепки не разнесло, бабулька оказалась впечатлена, но ничего не заподозрила, нахваливая богатырскую силу и молодецкую удаль Поттера, но Гарри мало её слушал: он едва устоял на ногах, вваливаясь в прихожую Малфоева магловского жилища. — Малфой! - звал Гарри, оглядываясь по сторонам. Квартира отвечала тишиной, и он бросился в гостиную, оставив старушку вздыхать в коридоре. Гостиная оказалась пуста, и на кухне никого не было, только вода лилась тоненькой струйкой на пирамиду из белых кружек. В спальне и ванной Поттер также не обнаружил Драко и пришёл в замешательство: неужели его просто нет дома? А ведь.. его действительно просто может не быть дома! — Здесь он, здесь! - истошно закричала вдруг старушка, и Поттер бросился в кухню, откуда слышался её испуганный крик. Малфой лежал на полу за кухонным островом, возле раковины, где скорее всего мыл посуду, пока не потерял сознание. Магла трясла его, хлестала по бледным щекам, но безвольное тонкое тело казалось.. Блять. Он же не мог правда сдохнуть?! Эта мысль на мгновение парализовала Гарри, но только на мгновение - затем он ринулся к Мерлин-хоть-бы-не-дохлому Хорьку, схватил его холодные руки, плечи, приложил ладони к лицу, шее, блять, где он его только не облапал, пока магла ошарашенно наблюдала за этой странной реанимацией. — Ты идиот?! - пискнула бабка. — Его в Мунго надо! — Ненененене, - заполошно тараторил Поттер. Она сказала "Мунго"? Неважно. — Я сам, сам могу, блять, да очнись же ты! Гарри начал паниковать: пульс на сонной артерии не прощупывался, кожа Малфоя, кажется, белела с каждой секундой, губы становились синими и.. Губы. Губы, блять! Это должно было помочь, зелье ведь любовное!.. Гарри недолго думал, он совсем не думал, просто сгрёб Малфоя с пола и прижался губами к его леденющему рту. Магла ойкнула рядом. Секунда, две, три.. снова паника начала подниматься изнутри, подбираться к горлу и душить, и Гарри в отчаянии скользнул языком между безответных губ, крепче стискивая Малфоя в объятьях. Ну давай, ублюдок, оживааай!.. Тело в руках вздрогнуло, Малфой судорожно вздохнул, громко и хрипло, а Поттер, наоборот, выдохнул, благодаря Мерлина за спасение этой жалкой белобрысой задницы. — Фу, блять, Поттер, ты что, целовал меня? Гарри отозвал свою благодарность. — Да, потому что ты почти помер, идиот! Малфой выпутался из рук, сел и с яростным отвращением вытер ладонью рот, потом ещё, и ещё, и тёр, пока его морда не стала красной. Придурок. — Я бы предпочёл умереть, - скривившись, пробухтел он. — Я обязательно учту твои пожелания, Малфой, - Хорька резко стало нежалко, он это мастерски умел - доводить до ненависти за секунду презрительно выгнутой бровью, маской отвращения на лице. Мерзкий злобный жук. Хотелось прищёлкнуть его за рожу, которую он скорчил, сидя на полу, будучи вот-вот чудесно воскрешённым. Гарри поднялся на ноги, протянул руку и велел: — Вставай, надо в Мунго. Бабулька, которая всё ещё была здесь, хоть и позабытая, встрепенулась и запричитала: — Вот, я уже давно говорю, что надо в Мунго! — Откуда она знает про Мунго? - спросил Поттер, хватая Хорька за руку. Хорёк встал, весь из себя недовольный, принялся отряхивать зад от крошек с пола. — Оттуда же, откуда и ты, - бросил он злобно, даже не взглянув на Гарри, увлечённый своей задницей. — Я думал, вы магла, - признался Поттер бабульке, на что бабулька ахнула, всплеснув руками, и обиделась. Малфой цокнул, описал глазами презрительную окружность и сообщил, противно растягивая слова: — Миссис Кристенсен вообще-то маг побольше тебя, Поттер. Она преподавала Методы борьбы с тёмными силами в Норвежской академии магического искусства. Поттер хихикнул, кивнул на Малфоя. — А вы в курсе, что он тёмный маг? Бабулька фыркнула, видимо, она была в курсе, а Малфой побагровел и ткнул Гарри в плечо - очень, блять, больно. — Я не тёмный маг, - процедил Хорёк сквозь хорёчьи зубки. — А тебе пора валить отсюда, Поттер. Поттер, конечно же, никуда без Малфоя валить не собирался. Он так ему и заявил об этом: — Только с тобой и только в Мунго. — Мне не нужно никакое Мунго, - Хорёк упрямо вздёрнул нос и принял оборонительную стойку, скрестив на груди руки, давая понять, что ни Поттер, ни сам Мерлин его с места не сдвинут. Гарри окинул взглядом этот памятник Самубийственной Упёртости, свёл брови и ткнул в сторону Малфоя пальцем – точно так же, как тот любил тыкать в него. — Нужно, причем психиатрическое, - настаивал Поттер, всем видом демонстрируя край небезграничного терпения. — Потому что у тебя явные проблемы с головой, раз ты умирал, но упорно не шёл ко мне за помощью. Малфой скривился, и Поттер в сотый раз за последние пять минут спросил себя, почему он всё ещё здесь, почему не послал Малфоя и почему продолжает наблюдать нескончаемый калейдоскоп гримас отвращения на неблагодарной хорёчьей морде. — Жалко приползти к тебе, чтобы пощекотать твоё эго? - Хорёк сощурился и фыркнул: — Ещё чего, - затем добавил тише: — Я надеялся, что так пройдёт. Кретин. — Вот, я же говорю. Пошли давай, мне некогда нянчиться с тобой, - у Гарри была куча времени, на самом деле, но ни одной секунды из кучи времени он не желал посвящать Малфою, особенно цирку, который он тут устроил. — Мне не нужно в Мунго! – настырно твердил Хорек, крепче кутаясь в руках. — Я в порядке. Герой пришёл и героически вытащил с того света, молодец, герой, теперь можешь идти по своим мироспасительным делам. Гарри уже был очень близок к тому, чтобы действительно куда-нибудь уйти, куда-нибудь подальше, туда, где нет Хорька, его проблем и бараньего упрямства, но куда бы ни ушёл Гарри, его отовсюду могла достать Гермиона, поэтому Поттер, уставший от однообразных визгов Малфоя, схватил того за плечо и поволок в гостиную к камину. — Я поверю в это только после осмотра Гермионы, - заявил Гарри, таща за собой вяло сопротивляющееся тело. — Миссис Кристенсен, ну скажите ему! - молил Малфой, оглядываясь через плечо на старушку. Старушка растерянно взирала то на скулящего Малфоя, то на непреклонного в своём намерении Поттера; муки выбора стороны в этой развернувшейся перед ней драме исказили на пару мгновений морщинистое лицо, но миссис Кристенсен, наконец, приняла решение: — Он мне не нравится, но он прав, дорогой, ты чуть не умер, - Малфой застонал, преданный и наполовину запиханный в камин. — Я починю твою дверь, отправляйся в больницу, - услышал он напоследок, зашипел, выдергивая руку из пальцев Поттера и, уже сгорая в пламени, выкрикнул отчаянное: — Миссис Кристенсен, а я думал, вы мой друг!..***
Держа в руках два стаканчика с кофе, Поттер упал на скамейку рядом с надувшимся Хорьком, и Хорёк тут же отъехал подальше в сторону, корча недовольство. — Можешь не делать вид, что ненавидишь меня, Малфой, - по надписям на бумажных стаканных боках Гарри определил, какой из них предназначался Малфою, и протянул насупленной роже тот, на котором значилось «обмудок». — Я же знаю, что ты влюблён. — Я не влюблён, - отрезал Хорёк, взял кофе, цокнул на «обмудка». — Я проклят. Гарри тоже в последнее время почти уверился в том, что проклят. Он покосился на Малфоя, задумчиво взирающего в глубины исходящего паром стаканчика, и Малфой показался ему отвратительно печальным. — Хочешь подержаться за ручки? – поиграв бровями, предложил Поттер, рассудив, что Хорёк наверняка ещё до конца не очухался после своего восстания из мёртвых. Малфой даже не взглянул на него. — Хочу врезать тебе по морде. — Взаимно, - признался Поттер и отхлебнул из стаканчика. Ну, нет так нет. — У тебя же больничный? — А у тебя отстранение. И заноза в жопе в виде ебучего Драко Малфоя. Гарри смотрел, как ебучий Драко Малфой осторожно подносит стаканчик ко рту, отпивает беззвучно и морщится: что-то пришлось не по вкусу аристократичной крале. Однако краля промолчала и снова приложилась к стаканчику, на этот раз дольше. Кадык на белой шее дёрнулся вверх, а Гарри, не особо подумав, вдруг великодушно предложил: — Может, всё же поживёшь у меня, пока эти умники не найдут антидот? Малфой, естественно, воспринял предложение в штыки. — Ни за что. Я не стану развлекать Героя своей влюблённой рожей. Проклятье, именно на такое развлечение Поттер и рассчитывал. — Рад, что ты наконец признал свою рожу влюблённой, - он растянулся в улыбке и, поддавшись праздному интересу, спросил: — Что ты чувствуешь? Малфой в негодовании раздул ноздри, сверкнул глазами гневно и ответил, напитывая ядом каждое слово: — Я не собираюсь описывать тебе свои чувства, идиот, - "идиот" он произнёс особо сочно. — К тому же это не мои чувства. Демонстрируя нежелание продолжать беседу, Хорёк отвернулся и занял рот кофе, обняв рукой тощую грудь. Гарри тоскливо оглядел безлюдный коридор, ряды пустых скамеек вдоль стен, дверь напротив, принадлежащую кабинету Гермионы Джин Грейнджер и не содержащую за собой эту самую Гермиону; он бросил взгляд на часы - до конца "очень важного совещания", о котором им сообщила ведьма в регистратуре, оставалось ещё полчаса. Невыносимо долгих полчаса в компании невыносимо вредного Хорька. Поттер не выдержал. — У тебя есть кто-то? - Хорёк дёрнул бровью, и он пояснил: — Девушка? Парень? Не знаю, кем ты интересуешься. Болезненно-бледные щёки Малфоя тут же вспыхнули румянцем, и он чуть не сжал стаканчик, но вовремя одумался. — Ты можешь заткнуться? Не обязательно заполнять молчание болтовнёй. Поттер проигнорировал его шипение и продолжил докапываться до личной жизни Хорька, чьей неотъемлемой частью он сам недобровольно стал: — Мне скучно. Так у тебя есть девушка? Малфой одновременно закатил глаза, задрал брови до небес и издал тот самый вздох утомлённого разочарования, которым сволочи вроде него выражают нелестное мнение о собеседнике. Но весь этот спектакль в итоге закончился выдавленным: — Нет. Я.. в процессе, - и вот стоило выёбываться? Успокоив брови и сучий характер, Хорёк добавил скромнее: — Мне нравится одна из архива. Гарри подумал всего секунду: — Кэндис, что ли? – и этой секунды хватило, чтобы определить тайный объект нежной Хорёчьей страсти. — Как ты?!.. - снова брови улетели вверх, снова обиженно запрыгала нижняя губа, снова Поттер торжествовал над Малфоем. Ну, он же недаром глава оперативной группы, правда? — Она там единственная чистокровная, - объяснил Гарри, наслаждаясь триумфом. Ну, серьёзно, какие могут быть секреты от того, кто выучил его натуру вдоль и поперек. — Мерлин, Малфой, она же мегера, каких поискать! Ты что, мазохист? Гарри хотел сказать "долбоёб", но то, что Малфой - долбоёб, было известно давно, так что вопрос не имел бы смысла, зато, возможно, имел бы драку, а Гарри не хотел бить Хорька, за воскрешение которого так дорого заплатил. Своим живительным поцелуем, если что. — Тебя забыл спросить, на кого мне заглядываться! - Малфой смешно пыхтел, у него задёргался глаз, задрожал стаканчик в руке, но он всё же попытался оправдать свой своеобразный вкус на женщин: — Кэндис с характером, да, и это здорово, на мой взгляд. — На твой мазохистский взгляд, - уточнил Поттер и шумно отхлебнул кофе. От звука засасывающейся в Поттера жидкости Малфоя передёрнуло, он выцедил: — Иди в жопу, - и снова отвернулся, на этот раз смущённо-злой. Гарри взглянул на часы - до конца совещания осталось ещё 26 минут. Проклятье. Поттер подождал минуту, пока Малфой остынет и прекратит терзаться нервным тиком, после чего снова завёл неудобную тему: — И каково это? Испытывать что-то к парню, когда ты по девочкам? - он улыбнулся, наблюдая, как угрожающе медленно Хорёк поворачивается к нему, как наливаются кровью белки его прищуренных глаз, а из тонких трепещущих ноздрей чуть ли не валит пар. Какое же блядское наслаждение. Гарри расплылся от удовольствия и пришпилил вишенку на этот торт ненависти: — Я бы, наверное, руки на себя наложил. Морда Хорька набирала температуру, и с каждым градусом улыбка Поттера становилась шире. Наконец, Малфой достиг точки кипения, вдохнул глубоко, рот раскрыл, потемнел взглядом, весь раздулся, как петух перед боем. Гарри казалось, что Хорёк вот-вот лопнет и его мерзкие кишочки живописно повиснут на ручке двери Гермиониного кабинета. Но чуда не случилось, и вместо того, чтоб раскидаться по этажу или хотя бы заверещать, брызжа ядовитой слюной, Малфой заморгал часто, выпустил обратно весь воздух, как продырявленный воздушный шарик, и отвернулся, вперившись в стену напротив. — Повторяю, я не собираюсь обсуждать это, - прошипел Хорёк, вздёрнув губу в презрении. — Это не имеет значения, потому что всё, что я чувствую к тебе, ненастоящее, - и залпом выпил весь кофе. Хоть эта история с зельем была в целом малоприятной, Гарри давно так не веселился. "Всё, что я чувствую к тебе" - сказал ему Малфой, влюблённый в него Малфой, пусть и временно, и, как он утверждал, не по-настоящему. О! А вдруг по-настоящему? — Будет смешно, если окажется, что зелье пробуждает истинные чувства и ты всегда был влюблён в меня, сам того не зная, - Гарри ни грамма не верил в это, но не мог остановиться в издевательствах - Хорёк слишком забавно пыжился. — Что за бред ты несёшь? - Малфой прекратил пялиться в стену и уставился на Гарри, хлопая глазами. — Твоё раздутое самомнение не мешает тебе ходить, Поттер? Поттер еле сдержался, чтобы не передразнить его по-детски. Малфой слишком крысился для влюблённого, надо было срочно выяснить, почему: — Это странно, что ты влюблён, но продолжаешь поливать меня дерьмом, - протянул Поттер, выгибая бровь. — Разве ты не должен вздыхать по мне? Хорёк фыркнул лошадью. — О, а тебе бы так этого хотелось. — Ну серьёзно. Малфой пожевал губу, обсосал какую-то мысль - видимо, о том, стоит ли откровенничать с Гарри; судя по всему, всё же решил снизойти и с раздражением выдал: — Я подавляю вздыхания, ясно? Чтобы твоя корона не раздавила тебя, Золотой мальчик. Поттер тут же ощетинился: — Не называй меня так. Но Малфою было насрать: — Буду называть, как захочу, - бросил он и скорчил брезгливую морду. Эта морда очень просила кулака, но Гарри только прошипел: — Какой же ты ублюдок, - за раз проглотил остывший кофе и, точным движением запульнув пустой стаканчик в урну у противоположной стены, отвернулся от Хорька, скрестив на груди руки. — От ублюдка слышу, - буркнул Малфой, пронаблюдав полёт, и заткнулся, насупленный и злой. Они молчали долгие три минуты, противный Хорёк даже отодвинул тощий зад на самый край скамейки, а у Гарри возникло гаденькое желание резко встать и посмотреть, как Малфой навернётся с этого края, как будет барахтаться на полу и вопить. Он почти собрался осуществить коварный план, но Хорёк вдруг заговорил тоном значительно более мягким и мирным, немного жалким даже: — Грейнджер сказала, что влечение будет усиливаться, - недолго подумал и продолжил тише: — Скоро подавлять вздыхания не получится. Насладишься моим унижением в полной мере. Было бы неплохо, если бы Грейнджер сказала нечто подобное и Поттеру. Ну в самом деле, он в этой истории один из двух главных героев, но узнаёт обо всем далеко не первым. — Я не понимаю, в чём проклятие, если честно, - признался Поттер, милосердно обойдя тему наслаждения унижениями, которыми он и правда планировал наслаждаться. — Действительно, - забухтел Хорёк. — Это же так приятно - умереть от любви. Ой, ну этот мастер драмы умел раздуть трагедию на пустом месте. Умереть от любви! Даже не смешно. — Ты не умрёшь, если не будешь придурком, - цокнув, возразил Поттер. Малфой бесил своей склонностью к преувеличению пиздеца, хотелось огреть Хорька каким-нибудь тупым предметом, чтобы унять его пессимистичную фантазию. Умирать он собрался, ага. Не после того, как Гарри принёс свой рот в жертву ради его спасения. Умиратель в который раз закатил глаза, чем вызвал закатывание глаз уже у Поттера. — О, ты такой наивный, - чуть не пропел Хорёк. — Думаешь, потерпишь меня недельку, и в следующие выходные твоя расчудесная Грейнджер выпадет из камина счастливая и с антидотом? – он посмеялся ненатурально-натянуто и продолжил уже будучи серьёзным, будто бы даже встревоженным: — А если не выпадет, Поттер? Если они вообще никогда не смогут избавить меня от этой.. этой мерзости? Будешь жить со мной всю жизнь, а? С человеком, пускающим по тебе слюни и требующим жизнеспасительных обнимашек? – Малфой смотрел так пристально, будто в душу заглядывал, и было жутко от его слов, тона и пронизывающего холодного взгляда с затаённым страхом на дне чернеющих зрачков. — В том и проклятие - сначала это смешно, потом мило и, возможно, взаимно - но, разумеется не в нашем случае, - затем второй свободной половине это надоест, и останется только жалость и отвращение. Потом и жалости не останется, и вот, пожалуйста, - ты мало того, что всё это время ползал в ногах у кого-то, кому ты нахер не сдался, так в итоге сдохнешь один, брошенный, как вонючая псина, скулящий, зарёванный и униженный, - его голос под конец ослаб и, Гарри даже показалось, наполнился слезами. Видимо, Малфой здорово переживал из-за всей этой ситуации. — Охуенно, я в восторге от перспектив, - и, ох, Мерлин, он всхлипнул, сам испугался и тут же сделал вид, что в порядке, никто не ревёт, нет, но Поттер идиотом не был и этот спектакль мигом раскусил. Как бы он ни ненавидел Хорька, а всё же после всего этого сопливого скулежа его стало по-человечески жаль, поэтому Гарри подъехал поближе, протянул руку и положил ладонь на острое худое плечо, пытаясь подбодрить. Малфой шикнул: — Да не трогай ты меня, придурок, - однако от касания не ушел. Конечно, ему же теперь нравились прикосновения Поттера, как бы он ни скалил зубки и сколько бы яда ни источал. — Они что-нибудь придумают, Драко, - пообещал Поттер, совершенно не уверенный, что кто-то что-то придумает. Хорёк коротко вздохнул. — О, ну да, конечно. Я же чёртов везунчик.