Проклятый любовью твоей

Радость была недолгой: Драко, обнимая папки в секретарской привычке, шустро нагнал его на недолгом пути к соседней двери. — Гарри, эй... - Малфой мягко положил руку на локоть Поттера, останавливая. Он волновался, и Гарри знал, что это его волнение, прячущееся в пальцах, сжимающих папки, не к добру. — Тебе не кажется, что это как-то неправильно? Ах ты блять. Гарри сглотнул. — Что именно? Драко замялся на мгновение, но собрался с духом и выдохнул: — Ну, он же просто любит её... Поттер возненавидел его в тот момент. Будто собственной взбунтовавшейся совести было мало. — Ты шутишь, да? От его шипящего холодного тона Драко скукожился и вжал голову в плечи, однако продолжил бередить сердце сомнениями: — Н-нет... Наверное. Не знаю, всё не так однозначно, как по мне. Поттер застонал, сжав переносицу за мостиком очков. — Пожалуйста, Драко, оставь выяснение правильности и неправильности Визенгамоту, - взмолился он, глядя на жестокого в своей жалости Малфоя, как на палача. — Наше дело простое - ловить тех, кто нарушает законы. Я не вынесу, если ещё буду думать при этом о глубоких философских материях, мне хватило диалога с Дугганом, спасибо, только ты не добавляй. — Я просто... - возразил было Драко, растерявшийся от его слов, но тут же сник и покачал головой. — Нет, ты прав. Это не заботы Аврората. Но я... Сочувствую ему. За спиной зашоркались Мартин с Филиппом. Гарри оглянулся, поймал на себе посеревший зарёванный взгляд и понизил голос: — Я тоже ему сочувствую. И да, понимаю его. И, скорее всего, поступил бы так же, но это ничего не меняет, - Драко смотрел, поджав губы, хмурился - может, понял, что "поступил бы так же" касалось именно его, но Гарри кончился морально и физически за этот день, поэтому он, вздохнув, оставил Малфою его неозвученные мысли, шагнул к допросной, распахнул решительно дверь, прорычал: — Робардс! В камеры её, - и отступил, наблюдая, как Малфой напряжённо переваривает услышанное, пока Эван выводит девчонку в коридор. — Мэл, детка, как ты? - Дугган, едва её увидев, бросился навстречу, но безжалостная рука сурового Мартина дёрнула его за локоть, вернув обратно. — Куда? На месте стой. Робардс с другой стороны так же удерживал Мелиссу от побега. Та ответила взволнованно: — Я в порядке, Филипп, а ты? Тебя не били? — Нет, со мной всё хорошо, не волнуйся, - торопливо заверил её Дугган, натужно улыбаясь. — Ты только не переживай, ладно? Мы что-нибудь придумаем. Поттер закатил глаза. Придумал уже, придурок. И где оказался? Мелисса залепетала: — Они говорят, что отправят тебя в Азкабан, а меня снова... — Всё решит суд, - настойчиво перебил её Филипп. — А до суда ещё далеко, так что не слушай их и не бойся, это то, чего они хотят - напугать тебя. Ах, злые авроры. Требуют, чтобы трупы оставались трупами, негодяи, и запугивают девочек. Какого хрена? И где, чёрт возьми, Эллрой? — Мы же не расстанемся, да? - прошептала Мелисса, на что Малфой снова закашлялся и завозился, смущённый откровенной сценой. Поттер от сцены старательно абстрагировался, как и от возни Малфоя. Он просто ждал момента, когда сможет лечь в постель, уснуть и открыть глаза в новом дне со свежей головой и успокоившейся совестью. — Никогда, Мэл, - шёпот Филиппа, прячущего слёзы, заставил Поттера стиснуть зубы. Из наблюдательной наконец выполз размеренный Эллрой, и Гарри выдохнул - хвала богам, кровать и сон стали ближе, страдания Дуггана - дальше. Наполняя напряжённо-тихий коридор шумом и движением, он живо распорядился: — Макбрайд, сходи напиши Пирсу, МакКеллену и Глиссен, чтобы были с утра у нас. Эллрой, прости, но с тебя до завтра рапорт для Робардса, он затребует, и запрос в Мунго на колдомедика. А ты, Мартин, шуруй вперёд, организуй с Хиллом камеры двум голубкам. Мартин уточнил недоверчиво, передавая Филиппа в руки Поттеру: — Вы с Робардсом справитесь? Гарри скривился. — С сопляком и мёртвой девкой? Справимся, не сомневайся, - он поволок Дуггана дальше по коридору, убедившись, что Эван с Мелиссой следуют за ним, но, заметив, что за ним следует и Драко, притормозил. — Драко, ты можешь домой идти, спасибо за помощь. Малфой перехватил поудобнее папки. — Я провожу вас. На всякий случай. Макбрайд, посвистывая и многозначительно поглядывая то на Гарри, то на Драко, прошла мимо, направляясь к лифтам, но промолчала, однако ж заставила Малфоя смутиться. Мартин только сощурился подозрительно и тоже промолчал, Эллрой вообще, кажется, не замечал ничего вокруг себя и первым ускакал писать отчёт, обогнав Лесли у поворота. А вот Робардс промолчать не мог: — Эх, Малфой, вижу, крепость пала, раз ты таскаешься за Поттером, - он оскалился, ведя под локоть Мелиссу, и поиграл бровями. — А я болел за тебя, между прочим. Наблюдая, как Мартин последним покидает их, оставляя наедине с набедокурившей парочкой и язвительностью Эвана, Драко протянул лениво: — Падает только средний уровень интеллекта присутствующих, когда ты входишь в помещение, Робардс, а я просто хочу помочь. Гадкий Эван только шире улыбнулся. — На кой хер аврорам помощь секретут... - он поймал испепеляющий Поттеров взгляд и тут же прикусил язык. Хороший мальчик. И ни разу, блять, не аврор. Поттер процедил: — Не мог бы ты заткнуться, Эван, без тебя тошно. У Робардса же было иное мнение, которое он, к сожалению, поспешил сообщить: — Совсем не тошно, Поттер, отличный день: некромант пойман и скоро получит по заслугам, как и его остывшая подружка, а мне будет о чём написать в отчёте о стажировке. Интересный случай! Филипп дёрнулся в сторону Эвана, прорычал что-то злое и обещающее расплату, но Гарри крепче сжал его локоть в одной руке, свою палочку - в другой и лишний раз убедился, что Эван - сраный псих. — Робардс, блять, ты совсем конченый? — О, конечно, пацан достаёт из гробов девок, а конченый я, - Эван обиженно надул губу, оглядел Мелиссу, смиренно шагающую рядом, и выдал совершеннейшую мерзость: — Эй, Дугган, как ты жил с ней столько времени? Один её вид жути нагоняет. Дугган рванул к нему, рыча, и пришлось схватить его за плечи. — Робардс! - рявкнул Поттер, толкая Дуггана вперёд. Малфой шёл позади, вооружённый палочкой, и шумно сопел, явно сдерживая себя от того, чтобы не наброситься на Робардса вместе с Филиппом. Гарри не стал бы ему мешать. Их конвойная процессия повернула за угол - и узкий коридор превратился в широкий малоосвещённый холл, в котором в рабочее время сновали укутанные алыми мантиями авроры, но теперь только трещали фитилями свечи. И Эван языком: — Скажи ещё, что тебе их жалко, Золотой мальч... Ой-ой. Робардс резко встал, прижав руку с палочкой к животу, и моментально позеленел. — Нет, ты серьёзно? Прямо сейчас? - Гарри поверить не мог, что это случилось именно тогда, когда они конвоировали преступников и когда ему так хотелось скорее их доконвоировать! Он с упрёком взглянул на Малфоя, виновника торжества, но тот коварно ухмылялся и своей вины не чувствовал. — Я не виноват, Поттер! - пискнул Робардс. — Это, знаешь ли, моей воле неподвластно. Ч-чёрт, я быстро, я... - не договорив, Эван вприсядку устремился в сторону туалетов, противоположной той, в которую они держали путь. Брошенная на произвол судьбы Мелисса в недоумении провожала его взглядом, пока он торопливо уносил ноги и задницу. — Мерлин... - прошептал Поттер, сокрушаясь. Этот день можно было смело отмечать в календаре красным крестиком с пометкой "претендент на самый отвратительный". Гарри крикнул вслед Робардсу: — Догонишь нас! - и тише добавил: — Не собираюсь караулить его под дверью. Малфой запротестовал, испуганно глядя на Мелиссу, как на бомбу замедленного действия: — Это не по уставу, Поттер. Нельзя одному аврору конвоировать двух подозреваемых. От упоминания устава у Гарри задёргался глаз. — Но я же не один, так? Драко взвизгнул: — Я не аврор! - и крепче обнял свои секретарские папки. — Ты знаешь, что делать в случае чего? - игнорируя протест, спросил Поттер, и Малфой предсказуемо задрал нос: он ведь знал всё на свете. — Конечно, знаю, я же... — Значит, справишься, - перебил Гарри и ободряюще хлопнул Малфоя по плечу. — Вперёд. — Но... Поттер не выдержал: — Твоя поносная месть лишила меня бойца, Малфой, поэтому впрягайся вместо него. Драко скуксился, но оставил явно рвущиеся возражения при себе, кивнул, уменьшил свои папки и сунул их в карман. Он подхватил под руку понурую Мелиссу, и их урезанный конвой двинулся через пустынный холл по направлению к темнеющей вдали арке, ведущей к камерам. Ни Филипп, ни тем более его девчонка сопротивления не оказывали. Их палочки изъяли, Мелисса так вообще была бессильна, а Дугган без ненаглядной и шагу бы лишнего не ступил, поэтому Гарри ни грамма не волновался, сопровождая парочку к месту предварительного заключения. Пацан что-то бубнил тихонько и нечленораздельно, видимо, желал Поттеру скорейшей мучительной смерти, но Поттер срать хотел с Астрономической башни на его пожелания, он думал лишь о том, как бы побыстрее разделаться с этим бесконечным днём, и уже почти отсутствовал. Малфой же сопел напряжно, весь подобрался, сконцентрировался, башкой вертел по сторонам, оценивая обстановку, и, кажется, был готов швыряться Петрификусами при любом подозрительном шорохе. Но вот к тому, что Филипп, вдруг вырвавшись, бросится на него, он почему-то оказался не готов. Гарри ничего не успел понять, всё произошло буквально за секунду и сбило с толку: Филипп рванул на Малфоя, и Поттер, чувствуя, как замерло сердце в груди, уже вскинул палочку, уже почти произнёс проклятие, но случилось нечто странное - и проклятие застыло на губах. Дугган выхватил Мелиссу из рук Драко, рухнул вместе с ней на колени, прижался отчаянно и выкрикнул: — Стюарт-стрит, 74! Какого?.. Гарри опешил. Это был адрес того самого магловского дома, подвал которого облюбовали юные некроманты. Возможно, пацан от нервов окончательно тронулся умом. Выйдя из ступора, Поттер шагнул к Дуггану, собираясь за шкирку его оттащить, - и встал изваянием, когда услышал короткий хриплый стон Филиппа, увидел, как он обессиленно растекается в руках напуганной Мелиссы и после затихает недвижимым. Осторожная, мягкая магия заискрилась там, где Мелисса касалась Филиппа. Лазурное свечение, рождённое их контактом, набрало яркость и тут же сошло на нет, потухло, словно задушенное пламя свечи. Тишина случилась такая, что был слышен шорох мышей в стенах. Гарри наконец понял, что Филипп, назвав адрес, выдал тайну Непреложного, и это значило, что он только что убил себя. Убил, чтобы могла жить Мелисса, стискивающая ткань его футболки в белых отчаянных пальцах. — Филипп?.. - прошептала она, вглядываясь пристально в голубые распахнутые глаза. — Филипп, ты... Что ты... - Мелисса перехватила удобнее тело и уставилась на Гарри. — Мистер Поттер, что с ним? Она смотрела с надеждой, ждала, что мистер Поттер её успокоит, однако Гарри, поражённый произошедшим, был растерян так же, как и Мелисса. Он повернулся к Драко, но Драко стоял с открытым ртом, придавленный тяжестью осознания, и явно не спешил помогать с объяснением. Как много смертей он видел? Гарри видел достаточно - и всё равно не привык. Собравшись с силами, Поттер ответил: — Филипп отдал тебе свою жизнь. Мелисса даже не изменилась в лице - она переводила взгляд с Гарри на Драко и не понимала, не хотела понимать, а Поттер искренне не хотел убеждать её. — Отдал жизнь?.. Но я же... Что это значит? Что Поттер - херовый аврор. И что сегодня он точно не будет спать. — Он мёртв, Мелисса. А ты полноценно жива. Вряд ли эта приписка мелким шрифтом "ты полноценно жива" могла смягчить новость - не новость вовсе, а сообщение очевидного, - но Поттер будто бы и оправдаться хотел, а будто бы и не за что ему было оправдываться. Мелисса, разумеется, своей полноценности не обрадовалась. Быть может, она вообще не знала, что жива не до конца - Дугган же не считал нужным посвящать её в свои планы, - однако скорее всего жизнь без Филиппа для неё в принципе не тянула на хоть сколько-нибудь полноценную. Даже бессмертие покажется проклятием, если ты остался один. Дугган не понимал этого, но, судя по круглым от ужаса глазам, Мелисса прекрасно понимала - понимала, что теперь она, перерождённая, отрезанная от людей своей инаковостью, лишившаяся того единственного, кто любил её, оказалась в абсолютном одиночестве. — Нет, - Мелисса качала головой, погружаясь в кошмар случившегося с ней, прижимала к себе тело, бормотала сбивчиво: — Нет, это неправда, вы лжёте, вы всё лжёте... - и роняла слёзы на побледневшее лицо Филиппа, глядя в его потухшие глаза. Она умоляла его очнуться, упрекала в том, что он оставил её, затем уронила голову ему на грудь и горько-горько зарыдала. Отвлекая себя от развернувшейся перед ним трагедии, Гарри судорожно думал, что же теперь должен делать, какие бумаги оформить, какой рапорт написать, как оправдаться перед Робардсом за в который раз нарушенный устав, но мысль сбивалась воем Мелиссы, а сердце рвало на части. Встревоженный Малфой вдруг заслонил собой вид на чужое горе. — Что мы будем с ней делать? - зашептал он, заламывая руки. — Отпустим? Она же ни при чём. — Для начала отведём в Мунго, а там уже пусть Визенгамот разбирается, - с огромным удовольствием, от которого ему было с одной стороны стыдно, а с другой - всё равно, Поттер отвлёкся на Драко, стараясь не замечать слабеющий, но такой же болезненно-исступлённый вой Мелиссы. — Возможно, она пойдёт как по программе защиты свидетелей: ей дадут новые имя и место жительства. Гарри пожал плечами, полностью сосредоточенный на Драко - тот был напуган, смущён и растерян, кивал в знак согласия, но мысли его блуждали. — Как думаешь, у неё есть родители? Поттер надеялся, что нет. По крайней мере, родителей Мелисса не упоминала. — Не имею понятия, но если есть, то они ничего не узнают. А если уже знают, то забудут. Вряд ли Министерство захочет, чтобы хоть одна живая душа была в курсе, что по Магической Британии ходит вчерашний труп. Малфой снова закивал отрешённо, будто бы вовсе не слышал, что говорил ему Гарри - его беспокоили собственные мысли, и Поттер знать не хотел, о чём он там думал. Там, в его хорошенькой белобрысой головке, явно бродило то, что Поттер усердно гнал от себя. Что-то про жертвенность, неправильность и "что же теперь делать". К неудовольствию Гарри, Малфой всё же открыл рот, чтобы вывалить на него свои переживания, но он и звука не успел произнести в незаметно обрушившейся на них тишине - Поттер каким-то чёртовым чудом умудрился уловить отблеск свечного пламени, скользнувшего по кромке лезвия, за плечом Драко, с небьющимся сердцем схватил того и круто развернул, подставляя собственную спину под удар. Лёгкие обожгло болью. Они рухнули на пол, лезвие вышло из тела Гарри, отчаянно прячущего Драко в объятьях, и с диким криком ополоумевшей Мелиссы снова вонзилось между рёбер. — Это всё ваша вина! - верещала она, замахиваясь опять. — Вы во всём виноваты! Только вы! Гарри задохнулся, подавился кровью, наполнившей рот, когда третий удар обрушился на него. На четвёртом он уже ничего не слышал, кроме гула в ушах, и ничего не понимал, кроме того, что Драко в его руках невредим. Сознание расплылось шумом и пятнами. Кажется, кто-то выпустил изумрудную вспышку Авады. Кажется, удары прекратились. Кажется, Драко умолял не умирать и обещал миллион свиданий. Кажется, Гарри всё же выбрал умереть.

***

Поттер едва не расстроился, когда открыл глаза и увидел перед собой белизну больничного потолка вместо белизны вокзала Кингс-Кросс. Возможно, у него было девять жизней, как у треклятых кошек, или Дамблдор сменил локацию для встреч с покойниками, хотя скорее всего Поттера просто любила удача. Удача и смерть, которая ходила за ним попятам. Ну что за сраная у него судьба?.. Боль в лёгких почти не ощущалась: ножевые - обычные, без проклятий и ядов на лезвии - легко лечились магией, надо было лишь дотянуть до Мунго и не умереть от кровопотери. Судя по всему, Поттер дотянул и не умер. Или умер и сейчас в палату войдут его мать, отец, Сириус, Снейп - возможно, однако ж маловероятно, ведь Снейп даже после смерти наверняка остался козлом, - но не Драко, нет. Гарри отлично помнил, что Драко был жив, когда он сам пытался умереть в который раз. Если он всё же мёртв, хорошо, что Малфой так и не полюбил его - не будет мучиться, похоронив возлюбленного. Вот Гарри мучился бы, если бы умер Драко, а так... Хоть в чём-то плюс невзаимности. Но есть ли в смерти плюсы? Или в смерти есть только белый потолок? — Очнулся, - услышал он вдруг и повернулся на голос - насмешливый, будто чуть не умереть - это хоть сколько-нибудь смешно. Гарри убедился, что он всё же "чуть", ведь голос принадлежал Драко, развалившему на стуле возле окна, и улыбка принадлежала Драко, и даже опухшие от сна глаза, которые тот тёр пальцами, словно очнувшийся Гарри мог ему примерещиться. Поттер улыбнулся тоже. Значит, караулил у постели, блондинистый чёрт. Эта мысль была искрящейся и сладкой, и Поттер убрал её подальше, чтобы потом обдумать в одиночестве, насладиться ею и снова поверить в чудо. Слишком прекрасная мысль. И Драко слишком прекрасный. — Ты неисправимый идиот, Поттер, - заявил прекрасный Драко, кривясь больше для вида, чем искренне. — Как чувствуешь себя? В его мягком тоне теплело беспокойство, и Гарри ответил честно: — Замечательно. Теперь он окончательно решил, что всё же рад очнуться в палате и увидеть в ней не Дамблдора. Как минимум, Малфой был гораздо симпатичнее, да и то, как он смотрел, внушало уверенность, что Гарри небезразличен ему, а уж в каком плане - пусть даже и в дружеском - дело десятое. — Ты спас меня, - напомнил Драко. — Снова. — Да, - отрицать было бессмысленно, Гарри спас бы его и снова, и снова, и снова: в этом заключалась проклятая Поттерова суть - жертвовать собой ради тех, кого он любит. Его научила этому мать. — Что с тобой не так? Тебе обязательно постоянно умирать, Поттер? Обеспокоенность Драко согревала настрадавшееся сердце Гарри, и он улыбался уже как совершенный идиот. — Я же не умер. Малфой фыркнул. — Но очень хотел. Ты залил кровью весь Аврорат, мы еле успели. Грейнджер чуть не четвертовала меня. — Тогда моя жертва была бы напрасной. Драко фыркнул опять. Он нервничал, пытаясь скрыть, что нервничает, но пальцы, теребящие манжету рубашки, выдавали его. Чертовски мило. Гарри с удовольствием наблюдал и это волнение, и тревогу во взгляде, и хмурые брови, между которых пролегала морщинка, злая на Поттера за геройствование. — Я ей то же самое сказал. Ещё в Малфое помимо прочего была улыбка - счастливая, так же скрываемая, то и дело растягивающая уголки рта, и эта улыбка говорила, что он рад видеть Гарри живым. Не просто "хорошо, что ты не скопытился, Поттер", а всё же "я счастлив, что ты выжил, Гарри", по крайней мере, Поттеру так казалось, по крайней мере, Поттер действительно поверил в это. Видимо, теперь он прощён. Потребовалось всего лишь почти умереть. Не такая уж большая плата за оттаявшего Малфоя. Драко опустил взгляд на неспокойные пальцы, замямлил: — Я хотел поблагодарить тебя... Но Гарри не любил благодарностей: — Не надо. Считай это моей попыткой загладить перед тобой вину. Малфой коротко кивнул и замолчал. Ему было неловко и нервно, а вот Поттеру в самый раз: он смотрел, как Драко пыхтит, кусает губу, думает, куда бы себя деть, и наслаждался возможностью видеть его. Поттера явно искололи зельями или же сказывался стресс от кровопотери, но он чувствовал только тихую радость от присутствия Малфоя, несмотря на то, что лежал в больнице после своей очередной несостоявшейся смерти. — Знаешь, - вновь начал Драко, оставив манжету в покое. — Мелисса, она ведь... Эван убил её. Ну, вот и накрылась его радость. — Да, я, вроде бы, слышал. Он мог бы обойтись Петрификусом. Авада действительно была лишней: Робардс наверняка или перетрусил, или оказался настолько безжалостным мудаком, что не задумываясь швырнул непростительное в пусть и уже умершего однажды, но всё же человека. Гарри сомневался, что Робардсу за это ничего не будет, но был цинично уверен, что Авада для Мелиссы оказалась благословением. Драко поднял на него взгляд. — Она чуть не убила тебя, - зачем-то напомнил он. Да, чуть не убила. Поттер не злился на Мелиссу: Мелисса не желала ему зла - она лишь хотела, чтобы не было больно. Гарри знал, как больно может быть, когда теряешь близких. — Горе свело её с ума, - сказал он, на что Малфой поджал губы. — Только откуда у неё взялся нож? Драко тут же вспыхнул, будто к нему поднесли спичку, и зашипел, кривляясь: — Кретин Эван пропустил при досмотре. Решил, что оставшейся без магии девчонки опасаться не стоит, - он поднялся со стула, качнулся на носках, руки упёр в бока, вдруг усмехнулся, глядя в окно, и добавил уже с удовольствием: — Гавейн был страшно зол, поэтому Эван скоро вернётся обратно в Штаты. "Гавейн" резануло слух, Поттер поморщился - Гарри для него, значит, "Поттер", а сраный Робардс так "Гавейн", - однако ответил: — Отличная новость. — Для всего Аврората, - Драко долго и шумно выдохнул, будто избавился от напряжения, опустил плечи, облизал губы. Он задержался взглядом на Поттере, уголок его рта приподнялся, а лицо просветлело - Драко стал расслабленным и мягким, словно необходимость быть настороже в присутствии Гарри наконец отпала. Лёгким движением он заправил назад волосы, улыбнулся, сказал: — Тебе пора отдохнуть, а мне - позвать целителей, - и направился к выходу, на ходу поправляя узел галстука. У двери он обернулся напоследок. — Я рад, что ты в порядке. Увидимся на работе. — Драко, постой, - Гарри выпалил прежде, чем успел хоть немного подумать. Драко остановил руку, стремящуюся к дверной ручке, и в ожидании изогнул дугой бровь, а Поттер, краснея, как бы между прочим сообщил: — Я, кажется, слышал ещё кое-что. Ну, перед тем, как отключиться. Что-то про миллион свиданий... - сердце морзянкой выколачивало на рёбрах "заткнись, идиот", и Гарри чуть не отъехал опять, но упорно продолжал себя закапывать: — Да, там было: "Не умирай, Поттер, я схожу с тобой хоть на миллион свиданий, только не умирай". Вроде, так, не знаю точно, но я, как видишь, не умер. Малфой заморгал часто и пошёл пятнами, очевидно жалея, что Поттер всё же не умер. Поттер тоже пожалел об этом, но было уже поздно. — Странно, - наконец выдавил Драко, вернув себе самообладание. — Что только ни причудится при смерти. Не помню ничего подобного. Что ж, ожидаемо. Непонятно, на что Гарри рассчитывал. — Не помнишь? Правда? — Ага. Ну, бывай, - Малфой отчаянно хотел ретироваться и почти провернул ручку, но ополоумевший Поттер и теперь остановил его: — Драко, а если не миллион, а одно? Про одно тоже не помнишь? Драко опустил руку, тяжело выдохнул: Гарри его задолбал, да, Гарри было стыдно, но в конце концов выпала такая редкая возможность - когда ещё ему удастся так эффектно продемонстрировать свои чувства? Никто ведь не тянул Малфоя за язык. — Вообще не помню, не-а, - Драко припал плечом к двери, которую ему всё никак не удавалось преодолеть, и издевался, строя невинные глазки. — Помню, что обещал не ходить с тобой на свидания ни при каких обстоятельствах. Это не то? Засранец. Гарри покачал головой, сдаваясь. — Нет, не то. Ладно. Не страшно. Давить на Драко до последнего, разумеется, не входило в планы Поттера: он обещал отступиться от него, а теперь всего лишь... Проклятье. Идея была дурацкой с самого начала. Конечно, Малфой мог что угодно наплести человеку, умирающему у него на руках, не стоило и заикаться о его смелом обещании. Миллион свиданий. И десяти жизней не хватит. Однако уходить Малфой не торопился. Он замялся, шаркнул ботинком по полу, обвёл взглядом палату, старательно минуя Поттера, и сказал в итоге, растягивая слова и паршиво изображая небрежность: — Ещё я помню, что ты так и не вернул мне шарф, Поттер. Думаю забежать за ним в воскресенье. Ты ничего не планировал на воскресенье? Поттер хрипло, спешно и унизительно визгливо выпалил: — Нет! - и тут же, устыдившись своего порыва, стушевался, сглотнул, слюной смочив пересохшее горло, и ответил уже более адекватно: — Нет, я буду дома, совершенно точно дома, да, весь день. Даже если бы королева Великобритании вдруг изъявила желание почтить присутствием дом на Гриммо именно в это воскресенье, Поттер послал бы её нахер. Малфой позабавился с его чрезмерной готовности. — Потрясающе. Тогда я забегу. За шарфом. Ты точно свободен? Гарри едва удержался от очереди из "дадададада", увенчанной признанием в том, что ради Драко он отменил бы всё и всех. Выстраивать на лице непринуждённость становилось труднее с каждым беспокойным движением пальцев Драко на дверной ручке - он волновался, и это было мило, и что-то значило, и Гарри, тонущий в ликующем восторге, хотел его обнять, но нет, конечно же, ещё рано даже для подобных мыслей, поэтому вместо честного "я до усрачки рад, Малфой, что ты соизволил снизойти до меня, и готов отложить хоть грёбаный апокалипсис ради твоего визита", прозвучало менее эмоциональное: — Абсолютно. Там будет финал, так что... — Ах, да, финал... - Малфой играл в "меня вовсе не трясёт от происходящего" гораздо успешнее, и Поттер бы наверняка поверил его непроницаемому выражению, если бы он не облизывал губы каждые полминуты и не наглаживал проклятую ручку. — Я тоже хотел посмотреть, какое совпадение. Ох, Мерлин. Поттер двигался в правильном направлении, однако двигался по льду, и хрупкий лёд под ним требовал предельной осторожности. — Может быть, вместе посмотрим? Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста! — Вместе? — Это не свидание, если что, - Гарри будто гиппогрифа приручал: одно неверное движение - и получи клювом по башке. — Даже близко нет. Гиппогриф зажевал губу, взглянул так, словно хотел оценить тяжесть ноши, претендующей на то, чтобы взгромоздиться на его спину. Поттеру казалось, что пара секунд, в течение которых Малфой принимал решение, растянулись в пару вечностей. "Это же не свидание" - повторял про себя Гарри больше для собственного убеждения. — Отлично, - наконец выдохнул Драко, коротким словом отпустив пружину в груди. — Если не свидание, тогда я приду за шарфом к началу финала, - он улыбнулся, а Поттер почти некрасиво заплакал. — Будет забавно наблюдать твою недовольную рожу, когда Жасмин проиграет. Гарри подозревал, что вряд ли расстроится поражением Жасмин, увлечённый замаячившим образом из прошлого и ближайшего будущего одновременно - Драко рядом, сидит на диване в гостиной на Гриммо, сложив ноги на подлокотник кресла, потягивает вино и злорадствует - слишком хорошо, чтобы расстраиваться из-за чего угодно, но он всё же не мог не возразить: — К сожалению для тебя, Драко, моя рожа отпразднует её триумф. Малфой возвёл глаза к потолку и рот перекосил. — Вот и посмотрим, чья рожа и что отпразднует, - он провернул ручку, собираясь оставить Поттера наедине с его внезапным счастьем, и, уже стоя в проёме, уточнил: — Значит, в воскресенье? Гарри позволил себе скромную, очень сдержанную улыбку. — В воскресенье, - и, когда дверь за Драко закрылась, засмеялся, счастливый впервые за долгое время. — Спасибо, ебучий Мерлин! Спасибо. Этот шанс он точно не упустит.