***
В глубине его подсознания просыпалось что-то жуткое и темное. Оно скребло когтями прутья клетки, пытаясь содрать защитную печать, хлестало сильными хвостами о каменный пол и смотрело, смотрело алыми глазами. Демон проснулся. От Академии до резиденции Хокаге было не так уж далеко. Однако Мадаре казалось, что он идет уже целую вечность. Несмотря на то, что он пошел коротким путем, резиденция не становилась ближе. Через пару шагов силы окончательно покинули его, затем мир пошатнулся, и Мадара обнаружил себя лежащим на земле. Он попытался поднять себя, но тело оказалось слишком тяжелым. Однажды он сильно заболел. К сожалению, чакра Кьюби не спасала от гриппа. Из-за высокой температуры невозможно было шевелиться, даже дышалось с трудом. Тогда отец с матерью всю ночь дежурили у его постели, вот бы и сейчас они оказались рядом… Так, может быть, и не надо так старательно сдерживать ярость Биджу? Может, лучше позволить чакре просочиться сквозь печать? Отец обязательно почувствует, что что-то случилось и придет. Незачем мучить себя… Нет, нужно идти. Подняться на ноги и идти. Но куда и зачем? Он вроде бы кого-то искал? Кого он искал? Так тяжело, душно и жарко, по венам вместо крови течет огонь, еще чуть-чуть и он вырвется из-под кожи, а потом спалит все дотла. Все эти дома и эти улицы. Как же много здесь улиц, словно лабиринт. Отсюда нет выхода… Он так устал, сколько он уже идет, а главное, куда? Нужно отдохнуть, может быть, тогда он вспомнит, куда шел? - Мадара? Кто-то называет имя. Его имя? - Мадара-кун, что с тобой? Человек подходит и протягивает руку. Он не знает, что под кожей лишь жидкое пламя, только тронь и… - Мадара-кун, ты слышишь меня? Конечно, слышит. Так же прекрасно слышит, как и те твои слова, что Джинчурики лучше держать подальше от нормальных людей. Ну, давай, беги отсюда подальше. Что, нет? Ну конечно, такая прекрасная возможность выслужиться перед Хокаге. - Мадара-кун, пойдем, я отведу тебя к отцу. А не пойти бы тебе самому? Далеко и навсегда. Это можно устроить. Огонь обжигает кожу, так жарко и душно, как перед дождем, но даже самого сильного ливня не хватит, чтобы потушить этот пожар… Правильно, человек, беги, пока можешь. Чья-то ладонь легла ему на лоб, и тут же лихорадка начала отступать. Наверное, так чувствует себя путник, весь день шедший по раскаленной пустыни, когда пекло сменяется ночной прохладой. Один взгляд ярко-голубых глаз столкнулся с другим, но более льдистым. Мадара уже начинал замечать закономерность, почему-то в последнее время самые хреновые моменты его жизни сопровождались именно этим лицом, разрисованным красными полосками. Словно в ответ на его мысли, Наруто широко улыбнулся. - Ну как, полегчало? Я использовал специальную печать. Он ткнул его в лоб, где явно что-то мешалось. Мадара нащупал бумажку и попытался убрать, она не отдиралась. Наруто фыркнул от еле сдерживаемого смеха. - Ты что-то написал там, да? Что-то обидное? – воскликнул Мадара, чувствуя, как вновь начинает злиться, хотя теперь это были только его эмоции. Чакра Кьюби больше не ощущалась. – Ты обещал, что не будешь шутить надо мной! Наруто легко отклеил печать и показал Мадаре, на маленьком квадратике бумаги чернильные знаки переплетались в затейливом узоре. - А я над тобой и не шутил. Только над Кьюби, совсем чуть-чуть. - Здесь был шиноби, – вдруг вспомнил Мадара. - Ага, он отдыхает за углом. Вряд ли крики о том, что монстр вернулся сделали бы эту ситуацию лучше. - Да, думаю, это так. Спасибо, – с небольшой заминкой ответил Мадара, странно было благодарить за такое. - Пожалуйста, дорого не берем! С тебя три порции рамена и мы в расчете, – весело заявил Наруто. – Заодно и сам поешь, что-то ты совсем бледный. - Но… Но я не люблю рамен, – это было первое, что пришло ему в голову. Очень глупая отговорка. – И у меня нет с собой денег. - Какие проблемы, я постоянный клиент, старик Теучи запишет тебе в долг. И ты просто никогда не заходил в Ичираку-рамен. Одна порция и, я тебя уверяю, ты полюбишь рамен всем сердцем. Пойдем, пойдем. Они прошли за угол и, перешагнув через шиноби в отключке, свернули на главную улицу. - Рамен невозможно не любить, – объяснял Наруто. – Рамен – это величайшее изобретение, которое человеческий разум вообще мог подарить этому миру. - Ты преувеличиваешь, – скептично ответил Мадара. - Нет. Это не обсуждается. Мадара больше ничего не говорил, вполуха слушая хвалебные оды лапше, затем, когда Наруто сделал небольшую паузу, чтобы подобрать нужный эпитет, спросил: - Тебе не кажется, что все становится только хуже? - Ты о чем? - Обо всем. Какой-то идиотский пинг-понг получается: ты делаешь удар и думаешь, что вот теперь точно победил, а противник только отбивает еще сильнее. Мне уже надоело, наверное, это не мое. Пусть все идет, как идет. - Хм, ясно. Но, по-моему, поздно говорить «мне надоело», когда уже помахал красной тряпкой перед мордой быка. Тебя попросту растопчут, ты этого хочешь? - Если бы не твои розыгрыши, такого бы не было. Они просто не замечали бы меня и иногда обзывались, но лучше уж так. - Ты обратился ко мне, значит, не лучше. - Я просто не знал, к чему все это приведет. Если бы Мадара знал, то придумал бы что-нибудь получше и безопаснее, чем просьба разобраться с обидчиками. Хотя, конечно, и был рад, что Наруто все еще не догадался о строящихся насчет него планов. - А разве я не предупреждал тебя о последствиях? – спросил Наруто. – Нет? Ах да, ты же сказал не подшучивать над тобой, а инструкции я выдаю только в такой форме. - Что? – воскликнул Мадара. – Да ты только что это придумал! - Ничего подобного! В любом случае, не нравятся мои методы, придумай что-нибудь свое. Включи фантазию, давай, маменькин сынок, удиви всех. Он толкнул Мадару в плечо с такой силой, что тот чуть не свалился с ног. - Может быть, – сквозь зубы ответил Мадара. – Только тебе-то какой от этого прок? Наруто жутковато и немного фанатично улыбнулся: - Хочу посмотреть, чем все закончится. - А я уж было подумал, что ты на моей стороне! - На какой еще твоей стороне? Для меня существует только одна сторона – моя собственная, с шутовством и весельем. И послезавтра я надеюсь увидеть тебя именно там. - В смысле? - Ну, ты вообще последние мозги растерял. Послезавтра нас ждет великий день. «Час Икс» я бы даже сказал. Ровно в полдень начнется первый этап экзамена на звание чунина, и мы должны сделать все, чтобы он прошел не так, как его планировали! А ведь точно. Со всеми этими делами Мадара абсолютно забыл об экзамене. - Значит, ты хочешь, чтобы я помогал тебе, – полувопросительно проговорил он. - Ну да, я помогаю тебе, ты – мне, все честно, – ответил Наруто. - Ладно, наверное, – Мадара добавил в голос как можно больше сомнения, чтобы Сарутоби случайно не услышал радостный тон в его голосе. К счастью, Наруто совсем не догадывался, он вновь заулыбался своей широкой, дерзкой улыбкой и произнес: - Тебе понравится, вот увидишь.***
Шиноби Конохи могли ненавидеть Наруто Сарутоби. Они могли желать того, чтобы его сослали куда-нибудь, скажем, на далекий остров посреди океана или, например, отдали Морино Ибики на перевоспитание. Они могли мечтать о мести и жаловаться на бесконечные розыгрыши, но только не перед иностранными шиноби. В такой компании разговоры были совсем другими: - Что такое? – ехидно говорили одни. – Если вы с каких-то глупых проделок столько кирпичей выкладываете, лучше вообще забудьте о том, чтобы быть шиноби. - А чего это вы такие угрюмые? – спрашивали вторые. – Сейчас же только самое веселье начинается. - Это еще что, – с многообещающими улыбками заявляли третьи. – Вот скоро он на миссии ходить начнет… Участники из других скрытых селений дружно содрогались от этой мысли и теряли остатки уверенности. Шла двадцатая минута после начала экзамена, а никто так и не смог разобраться, куда же им все-таки идти. В бланке участника было напечатано число 405, однако номера всех аудиторий располагались в абсолютно хаотичном порядке. Так аудитория 307 располагалась рядом с аудиторией 112С, хотя такой раньше не было и в помине, а с понятно чьей заботливой руки сразу за аудиторией 404 начиналась 406-ая. Кто-то, решивший, что это знак, упорно пытался снять гендзюцу между этими двумя аудиториями и пролезть сквозь стену, но пока что стена оставалась просто стеной. Примерно в это же время Морино Ибики и еще шестеро экзаменаторов эффектно появились среди клубов дыма и громоподобных раскатов. Они специально так припозднились, чтобы накалить атмосферу между участниками, а подобное появление, несомненно, произвело бы на тех неизгладимое впечатление. Однако аудитория встретила их лишь тишиной и пустым пространством. Участников здесь не было, парты были сдвинуты к дальней стене, а на полу лежал чистый лист бумаги. Ибики и его помощники тут же отшатнулись и, приготовившись к чему угодно, в тревожном ожидании уставились на подозрительный лист. - Выходим, – скомандовал Морино. – Тихо и быстро. Он знал, все знали, с Наруто Сарутоби сюрпризов можно ожидать даже от самых, на первый взгляд, безобидных вещей. - Дверь заперта, – сказал один из помощников. Морино тоже подергал за ручку так и сяк, дверь не поддавалась. После небольшого совещания ее уже было решили выбить, но вовремя вспомнили, что как раз от таких вот сюрпризов, как внезапно запертые двери, которые пытаешься выломать раньше времени, обычно сюрпризов и бывает еще больше. Ибики скрипнул зубами и пошел прямо к злополучному листу. «Что же это я, – рассудил он, – глупых розыгрышей бояться буду? Черта с два, Сарутоби!» Он поднял с пола лист бумаги… и ничего не произошло. В полу не образовалась дыра, в которую он мог бы провалиться, с потолка на него не посыпались перья, не полилась краска или еще что-нибудь похуже. С некоторым непониманием Морино повернул лист другой стороной и не смог сдержать угрожающего рычания, первая строчка записки, написанная идеальным каллиграфическим почерком, гласила: «Добрый день, Ибики-сан, сыграем в игру?»