Бесконечная любовь

Вечер бродит по лесным дорожкам… Ты ведь тоже любишь вечера. Подожди, постой еще немножко, Посидим с товарищами у костра.

С того момента прошло несколько скучных, знойных и мучительно тянувшихся дней. Несмотря на разнообразие программы жизни лагеря, Антон мог смело назвать этот промежуток времени «днём сурка»: он видел все те же лица, проделывал те же действия каждый день. Скуку этой недели дополняло отсутствие Ромки: за эти жалкие три денька шатен даже ни разу не подошёл к Антону и даже не поздоровался. На гимнастических тренировках он в большинстве случаев не появлялся, а если он и приходил, то становился только со своей напарницей и тренировался исключительно с ней. Блондин же все это время упражнялся в одиночку, изредка кидая косые взгляды на сомкнутые бледные губы и пронзительный взгляд, намеренно отведённый в сторону. Если бы этот чертов эгоист понимал, насколько Антон устал от переменчивости его души: сегодня он смотрит на тебя добрыми глазами, внимает каждое твое слово и говорит такими речами, что даже у самого стойкого в мире человека снесло бы крышу, а завтра даже в твою сторону не посмотрит и начнет избегать. Причиняемая боль способна вызвать весьма противоречивые чувства в душах людей. Одни разочаровываются в себе, впадают в глубокую тоску, закрывшись невидимой оболочкой с шипами от общества, другие будут искать правду и биться ради того, чтобы узнать истинную причину зла, причиняемого дорогим человеком. А есть отдельная группка людей, к которым, как раз, относился Антон – любое равнодушие в их сторону сопровождалось резким отторжением от тех, кто посмел причинить боль. Парень одновременно и злился, и печалился, мучаясь в попытках понять причины Ромкиного постоянно меняющегося поведения. Порой даже самый спокойный и уравновешенный человек теряет контроль. Особенно, когда подобная ситуация происходит уже не в первый раз. Тем не менее даже самому мрачному периоду пребывания в лагере пора заканчиваться, не так ли? В один из дней после зарядки тренер объявил особо выдающимся в спорте ребятам подойти после завтрака к будке тренера на стадионе. - Сегодня к нам в гости приедут ребята из соседнего лагеря – «Зарница», - объявлял мужчина в громкоговоритель, - В течение пару дней на нашей территории будут проходить спортивные соревнования между командами двух лагерей. Спортсменам необходимо взять форму и узнать последовательность спортивных состязаний. До и после тихого часа будем активно тренироваться. - Извините! – из толпы вытянулась чья-то рука, - А когда приезжают спортсмены? - Сегодня, - ответил инструктор, - Если мне не изменяет память, то должны приехать после завтрака. Шепот очень скоро заполнил толпу. Физрук начал активно обсуждать, кажется, плаванье, но к этому моменту его больше никто не слушал – мысли ребят занимали только загадочные гости из соседнего лагеря. - Как хорошо, что жизнь «Совёнка» не стоит на месте, - воодушевленно говорила Полина за обеденным столом, - Дают возможность каждому проявить себя и показать, кто на что способен. - Как хорофо, что теперь подклюфили спорт! – Вовка говорил с азартом голосе, в то же время пережевывая кусок омлета, - Мы их на футбике сделаем на раз-два! - Дожуй сначала, невежа, - брезгливо фыркнула проходящая мимо их столика Смирнова. - А ты не бери с него пример и не подслушивай чужие разговоры, - с язвительной ноткой в голосе ответил блондин, смотря через оправу очков прямо в глаза змее. Та же как-то странно передернулась после сказанного и, демонстративно откинув назад светлую косу, поспешила вновь натянуть маску лицемерия и наглости. - Ой, вы посмотрите, наша гимнасточка голос подала! А я-то думала, ты только с Ромой такой смелый. Без него-то совсем раскис. Катины подружки, стоявшие позади своей предводительницы, противно захихикали, не сводя с Антона взглядов, в которых так явно читалась насмешка и желание унизить, укусить побольнее. Что ж, у них это получилось. Когда речь зашла о Пятифанове, все настроение очкарика мгновенно улетучилось, а с губ сползла и так еле натянутая улыбка. - А ты только и делаешь, что сплетни собираешь, - проглотив прожеванный омлет, Вова высунул язык, чтобы подразнить стерв, чем вызвал у них писк и букет эмоций таких, как отвращение и неприязнь. - Тоже мне, детский сад! – прикрывая рот ладошкой, Катька слегка мотнула в сторону головой, давая подругам знак, и эта троица вскоре благополучно скрылась за стеной коридора, ведущего в соседний обеденный зал. - Я смотрю, ты стал намного смелее, - довольный взгляд брюнетки устремился на Петрова, но при виде подавленного, задумчивого очкарика, он тут же сменился на сочувствующий. - Эй, ты же не из-за нее так расстроился? – Полина подвинула стул поближе к Антону, заглядывая тому в глаза. Она прекрасно понимала, что вряд ли сможет получить ответ на заданный ею и без того логичный вопрос, но все же решилась воспользоваться случаем и по привычке старалась высмотреть истину, скрывавшуюся за стеклами круглых очков. - Да забей ты на неё, как будто в первый раз видишь, - безмятежно махнул рукой Матюхин, доедая последний кусочек завтрака, - Ты ж прекрасно знаешь, на что эта дурында способна. - Да я прекрасно все понимаю, - согласился Петров, тяжело вздыхая, - Просто… Стоило ли рассказать друзьям о том, что происходит в его душе? Смогут ли они его правильно понять и, если потребуется, принять его таким, какой он есть? Или же пойдут и предадут в первую же минуту? Парень колебался. Сомнения продолжали нарастать в его душе. Да, Полина и Вова были прекрасными ребятами, всегда навещали его в медпункте, когда Антону попадало, и всегда защищали от очередных тумаков Ромы и его банды, но что-то смущало совсем юную, но уже познавшую горечь предательства душу мальчика. Ведь пословица «лучше сделать и жалеть, чем жалеть о том, что не сделал», не всегда работает – иногда надо просто промолчать, чтобы не найти себе лишних проблем. - Просто что? – переспросила Полина, кладя свою худенькую ручку на костлявое плечо блондина. - Просто у меня сегодня с утра настроения нет. - Да, по тебе видно, - согласно кивнул Вован, доевший завтрак и принявшийся за чай, - Глядя на тебя каждое утро, я почему-то думаю, что тебе каждое утро жизнь устраивает какую-то подлянку, из-за которой ты после пробуждения выглядишь хуже манки с комочками. - Ну, спасибо за сравнение, - добродушно усмехнулся Антон, словив флешбэки о манной каше, более того, с комочками. - Кстати, ты же тоже сегодня участвовать будешь? – обратилась вдруг к Вове брюнетка. - Ага, в футболе, - кивнул парнишка, мечтательно прикрыв глаза, - Я уже вижу, как мы их разобьём всухую… Подростки посмеялись с лица товарища и на выходе из столовой окончательно взбодрились. Боевой настрой постепенно заполнял юные сердца пионеров, развеивая остатки сомнений. Когда ребята вышли на крыльцо здания, первое, что попалось на глаза Антону, оказался плакат, висевший над входом одного из корпусов, на котором большими красными буквами вырисовывалось: «Вперед и только вперед!». После завтрака лагерь окончательно проснулся. Старшие воспитатели, словно муравьи, носились то в одну, то в другую сторону, раздавая работникам бесконечное количество поручений. Все они выглядели весьма взволнованно – вероятно, гости из «Зарницы» были на подходе, и им, несомненно, необходимо было обеспечить теплый приём. «Интересно, а где же их расселят?», - подумал Антон, смотря куда-то сквозь мелькающих фигур вожатых и воспитателей, - «У нас вроде все корпуса отданы под отряды». Вскоре пионеры под громогласные командования Смирновой построились и направились в сторону корпуса. Уже на подходе к двухэтажному зданию их ночлежки Антон расплывчато, но заприметил чьи-то сумки, одиноко стоявшие на улице, но их хозяев поблизости не было видно. - Лилия Павловна, а чьи это вещи? – тоненьким голоском обратилась к женщине Катя, указав рукой на стоявший в стороне чей-то чемодан. - Это вещи пионеров из «Зарницы», - ответила воспитатель, поправляя на носу съехавшие очки, - Вообще, им был выдан отдельный корпус за фонтаном в конце площади, но трём людям не хватило места, а у нас как раз нашлась пара свободных комнат. - И что, они теперь будут жить с нами в корпусе? – послышался голос сзади. Ответом послужил утвердительный кивок. Стоило только заговорить о приезжих, как на втором этаже послышались громкие мужские голоса и топот нескольких пар ног, и на лестнице показалось три молодых человека. Впереди этого трио стоял самый высокий и самый привлекательный на вид парнишка лет пятнадцати-шестнадцати. Его вьющиеся белокурые волосы и загадочные синие с зеленоватым оттенком глаза придавали ему черты есенинского лица. Но что-то в нём было такое, что смутило Петрова в первую же секунду, как он на него посмотрел. То ли повадки, то ли фигура, то ли непонятная энергетика, а, может, все вместе взятое напоминало очкарику Ромку: такой же манящий и лукавый на вид, но эта внешняя оболочка поэта-романтика явно таит в себе что-то большее, то самое «Тёмное царство», в которое, почему-то, мальчику вдруг захотелось окунуться. Справа от «Есенина» находился парень чуть ниже ростом, но не менее привлекательный на вид. У него была растрёпанная русого цвета шевелюра, словно он не расчёсывался дней пять, но, на удивление, это делало его более брутальным, а также серого цвета глаза, которые не улыбались, когда он улыбался. Телосложение же этого молодого человека было худее, чем у его высокого белокурого товарища, но, как и причёска, эта особенность не портила его внешний вид, даже наоборот, мускулы на его теле представить было бы затруднительно, ну, а если бы они и были, то наверняка бы делали юнца неказистым. Перейдем же к третьему и, пожалуй, единственному пионеру, чья внешность казалась наиболее отталкивающей в сравнении с предыдущими двумя: рыжие короткие волосы и зелёные глаза играли ничтожную роль в его внешнем виде, уступая место выпирающему пузу и лицу, обнесенному воспалёнными прыщами. Если парень с русой шевелюрой хоть как-то пытался скрывать эмоции за выстроенной стеной серых глаз, то этот даже не парился и не стеснялся выражать своё отвращение и высокомерие одним выражением лица. Он пристально вглядывался в лицо каждому члену отряда «Данко», то и дело почесывая пузо, презрительно супя брови и поджимая губы. Каждый из ребят молчал, не торопясь нарушать неловкую паузу и как бы намекая своим нежданным появлением воспитательнице удалиться. - Что ж, знакомьтесь, общайтесь, а я к делам приступлю, - первая нарушила тишину Лилия Павловна, - Катерина, ты знаешь, где меня найти в случае чего. С этими словами женщина скрылась за дверью, ведущей в коридор на женской стороне. Теперь отсутствие контроля взрослых расслабило гостей: парни расслабленно потянулись и, следуя за своим командиром, начали спускаться к пионерам «Совёнка». - Ну, салютик всем, - начал недо-Есенин, встав напротив Смирновой, - Значит, это мы с вами будем играть на этих днях? - Ну, не с домовым же, - хмыкнула капитан, скрестив руки на груди. В ответ парень усмехнулся иронии блондинки, готовясь уколоть побольнее. - Да даже домовой больше смыслит в спорте, - было трудно не заметить, что результат его ядовитых речей его порадовал: лица пионеров позади Кати мгновенно похолодели, а глаза загорелись ненавистью даже у тех, кто и вовсе не смыслил в спортивных играх. - Ах, не примите конкретно на свой счёт, друзья. Я говорю так, лишь исходя из игр прошлых лет. «Зарница» на протяжении нескольких лет выигрывала в спортивном кубке, и в эту смену мы не станем менять традиции. Его издевательский тон вызывал в теле Антона дрожь и желание въехать ему в челюсть со всей силы. Он со всей силы сжал правую руку в кулак, чтобы хоть как-то сдержать рвущиеся эмоции. Кажется, он попал в точку минуту назад, сравнив его с Ромой – единственное отличие заключалось в том, что Ромка выглядит угрожающе, а на самом деле оказался добрым человеком, в то время как этот на вид показался добрым и интересным, но в душе оказался пустым и черствым. - Не станете вы – мы это сделаем, - дерзко выплюнул Вовка, обратив на себя внимание почти две дюжины голов. - А? Кто это сказал, я тебя не вижу, - блондин стал с серьезным лицом вглядываться вдаль, чем вызвал дикий хохот своих товарищей за спиной. В этот момент на Матюхина невозможно было смотреть без жалости: действия гостя, который, между прочим, вел себя совершенно не как гость, сильно оскорбили его, но мальчик изо всех сил старался не показывать своей уязвимости. - Молодец, Серег! – задыхаясь в мерзком лицемерном хохоте, жирный вытирал слезы смеха с глаз, - Туда его! - Базар фильтруй, на! – навстречу наглецу вышел Бяша. Несмотря на то, что он был не намного выше Вовы, его решительные движения и напор на блондина не могли не восхитить. - Это ты свой базар фильтруй, китайская фигня, - прорычал пузатый, глядя в узенькие глазёнки бурятёнка, - А то, судя по твоей дырке меж зубов, уже договорился как-то раз. Не прошло и пяти минут нахождения этой троицы в корпусе, а Антона выворачивало от злости так, как не выворачивало никогда раньше. Злость кипела в нём, готова была вырваться наружу, как кофе из джезвы, и затопить этих невоспитанных наглецов. Кто они вообще такие, что смеют так себя вести, находясь в чужом лагере, в корпусах чужих ребят? Вас тут кормят, поят, дают ночлег, а вы так отплачиваете? К такой несправедливости Антон не был готов и, несмотря на то, что с Бяшей они практически не общались, даже практически не здоровались, он решил заступиться за товарища. - Слушай, а как тебя зовут? – спросил внезапно Антон у мальчишки с толстым пузом и белыми прыщами на лице. Недо-Есенин и парень с гнездом на голове, как и весь отряд, в удивлении уставились на смельчака, не понимая скрытый посыл его обычного на вид вопроса. Полина, чувствуя, что это добром не кончится, с обеспокоенным лицом взяла Антона за руку, надеясь, что это её действие сможет защитить друга от тумаков трио. Сам же пузатый сначала даже не понял, что обращаются именно к нему: видимо, в их банде было принято обращаться к её главарю, а именно к этому Серёге – вот это совпадение с именем и внешностью, не правда ли? Когда же он поймал на себе пристальный взгляд небесно-голубых глаз из-за окуляров, он немного удивился, но через секунду на его лице вновь оказалась маска лицемерия. - А тебе от этого что? - Думаю, тебе было бы приятнее, если бы я называл тебя по имени, а не обидными кличками, - серьезным тоном продолжал Петров, не сводя внимательного взгляда с нагло улыбающегося лица напротив. После этих слов толстяк улыбнулся шире, довольствуясь доминированием, по его мнению, в данной ситуации, и продолжил: - Ну, Семён. И чё? - Знаешь что, Семён? – Голос блондина предательски дрогнул под пристальным наблюдением множества пар глаз: всем было интересно, что выдаст очкарик на этот раз. Антон разжал руку брюнетки и, не вслушиваясь в её тихие просьбы не лезть во все это, неспешно подошел к пузатому: к счастью, он и Семён оказались примерно одного роста, поэтому приближение Петрова заставило рыжего попятиться назад. - Иди нахуй, - отчеканил голубоглазый, не боясь, что это мог услышать кто-то из воспитателей. По отряду прошелся обеспокоенный шепот, смешанный с ободрительным хихиканьем со стороны «Данко». Что касается самого Семёна, он, не ожидая, что его так просто и прямо пошлёт какой-то сопляк, стоял с приоткрытым ртом и смотрел на оппонента, как баран на новые ворота. Он надеялся на поддержку и помощь со стороны корешей, но и Серега, и его более худой товарищ с таким же удивлением в глазах и дерзкими улыбками на губах наблюдали за этой ситуацией со стороны. Вскоре удивление на лице толстяка сменилось нескрываемой агрессией. - Ты!...Ты!...ТЫ ТРУП!!! – завопил он, оголив свои желтые кривые зубы, так что Антон почувствовал запах гнили из его рта. Семён уже хотел было замахнуться, но его руку перехватил Сергей. Антон в испуге обернулся на своего спасителя и встретился с его заинтересованным взглядом. - Остановись, Семёнчик, - бархатным голосом произнёс недо-Есенин, не сводя пристального взора со смутившегося Петрова, - Не стоит поддаваться на провокации. Потом проблем не оберешься. Несмотря на спокойную плавную речь молодого человека, его рука сжалась сильнее на запястье толстяка на фразе «не стоит поддаваться». Данный жест означал скорее приказ нежели товарищеское наставление, ибо Бабурин, поджав неказистые губы, кивнул и поспешно опустил теперь расслабленную руку. Убедившись, что жирдяй успокоился и не станет атаковать,блондин разжал чужое запястье. Все это время его бирюзового цвета глаза продолжали сканировать покрасневшего то ли от смущения, то ли от страха худенького мальчишку с тонкими линзами и растрепавшимися волосами цвета ржи. Как бы ни старался Антон скрыть свой испуг, он выдавал себя с головой, позволяя красивому, но наглому пионеру читать его, как раскрытую книгу. - А тебя как зовут? – спросил он тем же сладким голосом, обращаясь к очкарику, который еще больше впал в ступор после заданного вопроса. - А-Антон. А что, тоже послать захотелось? - Хм, да нет, просто захотелось узнать имя смельчака, который первый посмел послать нашего товарища, - Серёжа спрятал, руки в карманы, в последний раз окидывая Антона взглядом с головы до ног, после чего прекратил душевную пытку и отвел взгляд, - Как вы уже поняли, меня Серёгой зовут. Этого – парень указал на друга с гнездом вместо прически на голове, - Звать Женей. Ну, с Семёном вы уже познакомились. На губах хулигана заиграла недобрая улыбка. - Что ж, теперь, когда вы знаете имена будущих победителей, мы с чувством выполненного долга можем идти, пацаны. Развернувшись, двое довольных парней и Семён, оборачивающийся на Антона с горевшей во взгляде ненавистью, покинули жилой корпус. Комната погрузилась в тишину, которая долго не продлилась – первый подал голос Бяша: - Вот гавнюки! Я им устрою кузькину мать! То же мне, умники нашлись! - Ну ты даёшь, Антон! – воскликнула Полина, хватая блондина за руку и притягивая к себе, - Совсем разум потерял? А если бы мимо кто проходил? Ты же теперь проблем не оберёшься! - Ладно уж, - вздохнул Антон, опуская руки, - Что после драки кулаками махать? Уже все закончилось. - Не думал я, что это скажу, но теперь я бы посоветовал тебе держаться меня и Пятифанова, Антон, - Вова окинул товарища серьезным взглядом, - Это мы только троих увидели, а что если их там больше? Между тремя друзьями повисло напряжение. Все трое задумались, не зная, как утешить друг друга и, прежде всего, Антона в этой ситуации. Но он молчал, так же, как и все, уставившись в какую-то точку на полу. - Что ж, ну и пускай они сейчас умничают, - своим тоненьким голоском сказала Катя, по привычке откидывая назад свою пушную косу, - Их имена мы знаем сейчас, а они объявления наших имен услышат с пьедестала почетного второго места! Слово «почетного» она намеренно произнесла с иронией в голосе. Поддержка капитана ребят, на удивление, успокоила, и уверенный Катькин голос внушил пионерам веру в такой исход.